В комнате Флинна звонил телефон.
Не веря своим ушам, он с изумлением взирал на него.
Он только что вошел.
И схватил трубку.
— Спасибо, что позвонили!
Из трубки доносилось чье-то тяжелое дыхание, какие-то невнятные всхлипы или рыдания, затем голос, похожий на женский, произнес нечто напоминающее «инспектор Флинн».
— Элсбет? — спросил Флинн. — Это ты?
Нет, не Элсбет. Флинну еще ни разу не доводилось слышать рыданий жены. Но он был уверен: если б она зарыдала, рыдания ее звучали бы совсем по-другому.
— Оператор? Не вешайте трубку!
— Это очень срочно, инспектор Френк Флинн.
— Эй, кто бы вы там ни были, не вешайте трубку, слышите? Это кто, оператор? Это звонят с коммутатора в «Хижине лесоруба»?
— Инспектор Флинн?
— Да, это Флинн, не вешайте трубку.
— Слава богу! Вы должны мне помочь!
— Сделаю все, что в моих силах. Только не вешайте трубку!
— Они приехали и увезли Вилли. В наручниках!
— Вилли… Прискорбно слышать. А кто такой этот Вилли?
— Мой муж. Это инспектор Френк Флинн?
— Да, да, это Френк Флинн. А с кем я говорю, позвольте узнать?
— Стейси Мэтсон. Я знаю вашу жену, Элсбет. Мы с ней работаем в комитете по содействию развитию строительства межрайонных спортивных площадок для молодежи. При мэрии.
Что было правдой. Жена Флинна Элсбет действительно работала в комитете по развитию специальных спортивных программ для подростков. И второе тоже верно: комитет действительно находился под покровительством мэрии. Правда, Флинн не слишком понимал, какой от всего этого толк.
— Стейси Мэтсон?
— Она очень славная женщина, ваша жена.
— Спасибо. Я ей передам.
— И мы с ней несколько раз пили кофе после заседаний комитета, понимаете? И она так смешно рассказывала о своей жизни, о тех тяжелых временах, что довелось пережить в Израиле и даже еще до Израиля, и о том, как вы познакомились. И всегда называла себя при этом беженкой.
Элсбет могла рассмешить кого угодно. Правда, теперь эта женщина, Стейси Мэтсон, не смеялась. Наоборот — она едва сдерживала рыдания.
— Вот как? — Флинн изобразил заинтересованность. — Так значит, вы знаете мою жену…
— Вилли прекрасный учитель, мистер Флинн. Наверное, самый лучший в нашем районе. Да вы любого спросите, кого угодно… хоть учителей в той же школе, хоть ребятишек… и ему отказали даже в адвокате…
Уильям Мэтсон, учитель…
— Ага! — воскликнул Флинн. — Так вы жена Уильяма… нет, Уилларда Мэтсона. И живете в доме на Фэарвью-роуд, вот только я забыл номер…
— 212.
— Хирам Голдберг…
Услышав это имя, женщина на другом конце провода истерически разрыдалась. Флинн тактично выждал, пока она немного не успокоится.
— Мой Вилли…
— Не принимайте близко к сердцу, миссис Мэтсон. И что бы там ни случилось, не вешайте трубку! Так вашего мужа арестовали за наезд, приведший к смертельному исходу, верно? И погиб человек по имени Харим Голдберг.
— Да, арестовали! И увезли в наручниках!
— Ваша машина…
— Билли! Это все из-за Билли!
— Так, значит, за рулем вашей машины сидел кто-то другой?
— Билли выбил стеклянную дверь, что выходит на крыльцо. Носился по дому, как угорелый, поскользнулся на коврике… и выбил головой стекло. — Стейси Мэтсон громко всхлипнула. — Был весь в крови. Столько крови! Шея, плечи, руки…
— Билли ваш сын?
— Он в больнице. Большая потеря крови.
— А сколько ему, миссис Мэтсон?
— Шесть. Всего шесть лет. А Уиллард был в это время на встрече, в церкви. За ним заехал Монтагю и…
— Миссис Мэтсон…
— Вилли сказал полицейским, что это он сидел за рулем. А сам в это время был в церкви.
— О'кей, я…
— Это я вела машину. Билли был рядом, на переднем сиденье. Сидел, укутанный в одеяло. Я схватила первое, что попалось под руку. И кровь, столько крови! Я ехала в больницу, везла Билли в больницу…
Флинн живо представил себе эту ужасную сцену. Женщина, мать, перепуганная до смерти, рыдающая, ослепленная слезами, везет своего истекающего кровью ребенка в больницу. Гонит машину, как сумасшедшая. Села за руль потому, что больше просто некому было. Едет и то и дело поглядывает на свое дитя, что находится рядом, на переднем сиденье. На сына, укутанного в одеяло, которое намокает от крови. На улице уже темно. Вот она приближается к злополучному перекрестку и, конечно же, не видит старика, что, неспешно нажимая на педали, катит в это время на велосипеде. Нет, она не замечает его. Просто проскакивает перекресток и мчится дальше, вперед, торопится доставить истекающего кровью сына в больницу. Возможно, она вообще не заметила, что сбила этого несчастного старика.
В клубе «Удочка и ружье» прозвучал гонг. Тут же на улице зажглись фонари. В их золотистом свете ожили и завихрились за окном Флинна крупные белые снежинки.
— У него был страшный порез на шее, и я подумала… он умирает. Я не помню, чтоб сбила кого-нибудь. Я не знаю… Я не заметила никакого велосипедиста…
— Конечно, миссис Мэтсон. Я уверен, что не заметили, — мягко поддакнул Флинн.
Из окна он видел, как на заснеженную лужайку высыпали голые мужчины. Снег доходил им до щиколоток. Они скакали, бегали и прыгали в озеро. Клиффорд, Бакингем, Арлингтон, Уэлер, Робертс, даже старик Оленд — все были там. Все, кто остался в живых.
— А Вилли сказал полиции, что это он сидел за рулем. Но он был в церкви, мистер Флинн. Господи, почему в тот момент его не оказалось дома! Я вела машину, я старалась доставить Билли в больницу как можно скорей. И никого не сбивала. Вернее, не заметила. Но, должно быть, это все же произошло… Они сказали, что машина…
— Кто проводил арест? — спросил Флинн. — Кто арестовал вашего мужа?
— Полиция. Вчера ночью заявился какой-то сержант. Мы как раз вернулись из больницы и видели, как он разглядывает нашу машину. А потом он вернулся днем и…
— Прошу вас, миссис Мэтсон, ради вашего же блага, постарайтесь взять себя в руки и успокоиться! Сделайте несколько глубоких вдохов, а я пока все объясню. Обещаете?
— Хорошо… Элсбет всегда говорила, что вы очень неохотно относитесь к…
— Погодите, послушайте меня минутку, — Флинн медленно, мягко и спокойно выговаривал фразы. — Закон не так уж плох, как принято о нем думать. И создан он вовсе не для того, чтоб причинить людям зло. В закон надо верить, тогда лучше понимаешь все его нюансы. Возможно, ваша машина действительно сбила Голдберта. Я подчеркиваю, возможно. Сбив велосипедиста, вы не остановились, проехали дальше. Таким образом, налицо классический пример того, что называют отягчающими обстоятельствами. И вы знали, что сбили кого-то, поскольку затем ваш муж отогнал машину примерно на милю от дома и заявил, что ее угнали.
— Он сказал: «Что это такое с машиной?» Ну тогда, в субботу, уже поздно ночью, когда мы вернулись из больницы. А я говорю: «О господи, Уиллард!» А потом вдруг вспомнила, что вроде бы действительно налетела на что-то. Услышала звук удара, а потом машина еще подпрыгнула, словно переехала кого-то. Но, честное слово, я только потом вспомнила! А Уиллард говорит: «Если ты не знаешь, что там произошло…» — Тут женщина снова захлебнулась в рыданиях.
— К закону следует относиться уважительно, миссис Мэтсон. Миссис Голдберг потеряла мужа…
С другого конца провода донесся вой.
— Прекрати, женщина! Перестань сейчас же! Возьми себя в руки! Миссис Голдберг тоже человек. Возможно, она тоже мать… И ее старенький муж ехал себе на велосипеде после наступления темноты. И поступал тем самым не слишком разумно…
— Сержант полиции, что был здесь…
— Неважно, что он вам наговорил. Выбросьте из головы. Еще сколько времени уйдет на все это. Законы, они работают медленно, миссис Мэтсон. И у всех будет время высказаться и понять, как обстояло дело.
— Я пыталась сказать тому сержанту, что это я сидела за рулем. Но… я так плакала, что…
— Теперь от вас требуется только одно: держать себя в руках. Есть кто-нибудь, кто может побыть с вами?
— Сестра. Она приехала и сейчас со мной.
— Вот и прекрасно. Ну а как там Билли?
— Ему сделали несколько переливаний крови. Он едва не погиб. Эти ужасные швы…
— Ну вот, видите, уже заметен какой-то просвет. Рано или поздно я вернусь в Бостон, — Флинн едва сдержался, чтоб не добавить «если вообще вернусь». — И уж тогда, поверьте мне, при всем моем отрицательном отношении к такого рода просьбам, постараюсь сделать все, что смогу. А пока что хотел попросить вас об одном одолжении…
Всхлипы немного стихли.
— Одолжении?
— Да. Здесь у меня что-то телефон барахлит. Я не могу звонить с него, понимаете?
Всхлипы и шмыганье носом.
— Но вы дозвонились, а значит, он работает только односторонне. А потому прошу, позвоните моему помощнику и попросите, чтоб он позвонил мне по этому номеру. Это очень важно, — и Флинн продиктовал ей номер Гроувера полностью, вместе с кодом округа и даже назвал номер своей комнаты. — Успели записать?
— Да.
— Человека, которому вы должны позвонить, звать сержант Гр… то есть Ричард Т. Уилен. Дик Уилен.
— Сержант Уилен? Но это он, это он пришел и арестовал моего мужа!
— Да, да. Знаю. Но это тот самый случай, миссис Мэтсон, когда мухи отдельно, а котлеты отдельно. И это страшно важно, чтоб вы дозвонились сержанту Уилену и попросили его связаться со мной по этому номеру, причем немедленно. Вам ясно?
— Да.
— Если на месте его не окажется, тогда попросите любого, кто подойдет из полиции Бостона, позвонить мне. И срочно.
— Поняла.
— Да, кстати, а где вы раздобыли этот номер?
— Я позвонила Элсбет. Элсбет Флинн. Подошел ваш сынишка, услышал, что я плачу. И тут же посоветовал позвонить вам. И дал этот номер.
Уинни. Да, смекалки ему не занимать.
— Хорошо. Потом, после того как поговорите с сержантом Уиленом, позвоните моей жене и…
— Они уехали.
— Уехали?
— Да. Ведь с Элсбет я не говорила. А ваш сынишка сказал, что она на улице и ждет, когда за ними заедут. Они собрались на какой-то концерт в Ворчестере.
— Ага. Стало быть, до полуночи их не будет. — После паузы Флинн добавил: — Сегодня же вечер в школе.
— Нет, я, конечно, позвоню, но уверена, их уже не застану.
— Да, пожалуйста. А потом попробуйте прилечь и отдохнуть немного.
— Но Уиллард в тюрьме! — В трубке снова послышались рыдания и всхлипы.
— Никто не причинит ему зла, миссис Мэтсон. Просто подержат немного, а потом отпустят. Кстати, вы требовали адвоката?
На улице по лужайке бегали мужчины. Выскакивали из озера, носились босиком по снегу. Размахивая руками, Арлингтон подгонял Оленда к дому.
— Нет, адвоката у нас нет.
— Ничего не бойтесь. Судья установит сумму залога, и его выпустят. А к этому времени я уже, возможно, вернусь и…
— Спасибо вам, инспектор Флинн.
— И не расстраивайтесь так. Сынишка скоро поправится. С мужем тоже все будет в порядке.
— О, я буду молиться…
— А теперь отдохните. Но сперва, пожалуйста, позвоните сержанту Уилену.
— Обязательно, инспектор. Непременно.
Все еще держа трубку в руке, Флинн нажал на рычаг. Затем поднес трубку к уху и прислушался.
Ничего. Мертвая тишина.
Он набрал «0».
В трубке по-прежнему тишина.
Фонари на улице погасли.
Флинн опустил трубку на рычаг.
В дверь тихо постучали.
Флинн, тоже тихо, ответил:
— Входите, комиссар.