В кабинете Орлова повисла гнетущая тишина. Только что Гуров закончил излагать свои соображения по поводу расследования дела о радиоактивных купюрах. То, что он говорил, прозвучало для присутствующих громом среди ясного неба. Ни Орлов, ни Крячко ничего не могли понять.

– Ну, знаешь, Лева, – генерал только и смог, что развести руками. – Это ни в какие ворота не лезет. Ты что, отказываешься выполнять приказ?

– Что выросло, то выросло, Петр, – Гуров пожал плечами. – Понимай как хочешь. Но я свою точку зрения изложил.

Сейчас, видя изумленные физиономии друзей-соратников, сыщик похвалил себя за то, что не рассказал им о попытке подкупа. Он сам не раз повторял, что люди торопятся, потому ошибаются. Сыщику на этот раз удалось избежать ошибки.

Если бы Крячко или Орлов знали о подкупе, то объяснений поступка Гурова им не потребовалось бы. Обоим стало бы ясно, что на сыщика оказывают давление. Генерал потребовал бы объяснений, а Станислав непременно попытался бы помочь.

Именно из-за этого Гуров и не хотел говорить Крячко о вчерашнем разговоре с шантажистом. Хотя хотелось этого страшно! Станислав влез бы в это дело, а это не привело бы ни к чему хорошему: было неизвестно, кто из окружения сыщиков продался бандитам. Малейшая утечка информации, и план Гурова провалится. Причем вместе с ним развалится и семья сыщика. Погибнет и его репутация. Вовек от такого не отмоешься!

– Лева, ты у нас, конечно, безумно гениальный. Поэтому делай скидку на нас, грешных, – Крячко подозрительно посмотрел на задумавшегося Гурова. – Объясни популярно, что означает твой поступок?!

– Люди торопятся, потому ошибаются, Стас, – Гуров грустно улыбнулся. – Мы с тобой поторопились при начале следствия. Теперь пришло время исправлять ошибки и признать, что мы были слишком самоуверенны, берясь за расследование этого дела…

– Твою мать! – Орлов шлепнул ладонью по столу. – «Самоуверенны», говоришь? Что это получается? Купился на уговоры Кулагина, подставил меня под это дело, а теперь в кусты? Ты хоть понимаешь, как это называется? Трусость! Вот как. От ответственности уйти хочешь?

Гурова эти слова резанули, словно нож по сердцу. Он вскочил из-за стола, намереваясь грубо ответить, но сдержался. Друзей нужно убедить, что он поступает правильно. Тогда и человек бандитов узнает о «добросовестности» сыщика. Это на время развяжет Гурову руки. А потом хоть трава не расти!

– Ты прекрасно знаешь, Петр, что я от ответственности никогда не бегал. Да и сейчас готов ответить за свое решение, – Гуров постарался говорить сдержанно. – Объясню вам еще раз.

Гуров начал шагать по комнате из угла в угол. Орлов закрыл глаза, стараясь успокоиться.

– У нас было две версии поступления в банк зараженных купюр, – продолжал Гуров. – По первой получалось три перечисления крупных сумм из одного финансового учреждения. Но эту версию отрабатывали специалисты и не пришли к положительному результату. Согласно второй, деньги в банк могли попасть из множества мелких фирм, подчиненных одной, более крупной…

– Ты хочешь сказать, что и этот путь ошибочный? – ехидно спросил Крячко.

– А вот это уже не мой курятник! – резко остановился Гуров. – Проверить ее должны специалисты. К тому же разработка этой версии займет уйму времени. У нас его нет. Возвращаем дело в ФСБ с нашими выводами. Пусть сами дальше разбираются. Тем более что у нас нет ни одного предположения о мотивах, заставивших преступников облучить деньги…

– А Стешенко? – Крячко посмотрел сыщику в глаза. – Ты же утверждал, что твой разговор с ним послужил причиной убийства замглавного редактора.

– А я и сейчас от своих слов не отказываюсь! – Гуров выдержал испытующий взгляд Станислава. – Только вот мотивы у преступников были иными. Стешенко работал на чеченских боевиков, похищавших людей. Случайно расследуя одно дело, мы наткнулись на это. Стешенко засуетился и запаниковал. Это и послужило причиной его устранения. Радиоактивные купюры тут ни при чем…

– Хватит! – оборвал Орлов. – Мне все с тобой ясно. Ты, Лева, переутомился. Даю тебе три дня отдыха. После этого поговорим еще раз.

– Нет! – Гуров твердо посмотрел на генерала, достал из кармана свернутый лист бумаги и положил его на стол. – Я требую передачи дела в ФСБ. Экономические преступления – не моя специальность. Поэтому я подаю официальную просьбу освободить меня от расследования данного дела. Подписывай, Петр. Иначе я до министра дойду с этой бумажкой. Ерундой я заниматься не желаю. На мне, между прочим, еще убийство Аджиева висит…

– Даже так? – зло спросил Орлов, разглядывая заявление Гурова. – Официально от всего решил откреститься? Свою задницу бережешь?

– Именно официально, Петр! Иначе вас не остановишь, – устало ответил сыщик. – Вы так и будете переливать дело из пустого в порожнее. А о заднице моей мы уже говорили…

– Да пошел ты… Проваливай, Гуров, из моего кабинета, – рявкнул Орлов, хлопая что есть силы ладонью по столу. – Ты от расследования отстранен. Можешь вывешивать праздничные флаги!

Гуров молча козырнул и вышел из кабинета. Верочка проводила удивленным взглядом побледневшего полковника, но спросить о том, что случилось, не решилась.

После ухода сыщика Орлов и Крячко долго сидели в тишине. Каждый из них думал о своем, но их мысли так или иначе возвращались к поступку Гурова.

Полковник не раз уже доказывал, что не боится нарушать приказы начальства. Правда, раньше это касалось как раз противоположных ситуаций. Тех, где Гурову мешали раскрыть преступление. Сыщик смело шел на конфликт с руководством, но преступников ловил. А победителей не судят! Хотя и награждают не всегда.

Сейчас ситуация была противоположной. От Гурова требовали продолжать следствие, а он отказывался. Такое упрямство говорило только о том, что он считает себя правым. И Орлов, и Крячко думали об этом. Первым нарушил молчание генерал.

– Слушай, Стас, может быть, Гуров не так уж не прав? – спросил он Крячко. – Он, стервец, еще ни разу не ошибался по-крупному.

– Может быть, сейчас и пришло время для такой ошибки? – задумчиво проговорил Станислав. – Пес его знает, Петр! В любом случае сделай так, как он требовал. А пока суд да дело, я еще пару дней покопаюсь в этих банковских бумагах. Вдруг что-нибудь проклюнется? Не слишком-то приятно расписываться перед ФСБ в своей слабости. Да и нашему упрямцу нос утереть не помешает…

– Делай как знаешь, – генерал махнул рукой. – С вами двоими спорить – себя не уважать! Иди и ты с глаз моих долой. А то меня раньше времени инфаркт хватит…

Гурова в кабинете не оказалось. Впрочем, Станислав и не ожидал его там увидеть. Орлов наговорил сыщику много неприятных слов и вышвырнул из своего кабинета. Такое даром не проходит, тем более для гордого Гурова.

Наверное, генерал был излишне резок. Не стоило упрекать в трусости сыщика, неоднократно рисковавшего своей жизнью.

Подумав об этом, Крячко усмехнулся. Ну и пафос! Но самое странное в том, что это правда. Станислав попытался представить, что бы сделал он после такого разговора с генералом. Наверное, пошел и напился в кабаке. Может, набил бы кому-нибудь морду.

Гуров, конечно, не такой. Он умеет контролировать свои эмоции. Станислав признавал это. Но все равно, вряд ли стоит его ждать сегодня на работе. Скорее всего, сыщик попытается еще раз проверить свои предположения и завтра же выложит на стол генералу доказательства собственной правоты.

Завтра все прояснится, а сегодня Крячко предстояло немало работы. Специалист из аналитического отдела здорово помог ему. При помощи программы поиска компьютер сумел систематизировать информацию. Однако отделить зерна от плевел (если они, конечно, есть) Крячко должен был сам.

Станислав с тоской посмотрел на гору компьютерных распечаток и засел за работу.

Еще вчера Станислав разделил информацию на три группы. В первой были фирмы, имеющие общего делового партнера, не являющегося клиентом Центробанка. Их оказалось не слишком много, поскольку главное финансовое учреждение страны не особо интересуется, каким способом его плательщики зарабатывают деньги. Для этого существует налоговая полиция. Поэтому у Центробанка данных о партнерах их клиентов почти не было.

Во вторую группу попали все организации, регулярно проводящие свои операции вместе с Центробанком. Этот контингент получился самый объемный и разношерстный. От грандов в мире финансов до относительно мелких фирм, постоянно участвующих в валютных торгах и зарабатывающих на этом деньги.

В третью группу Станислав поместил фирмы, лишь изредка переводившие деньги в Центробанк. Таких набралось немало. Но и данных на них было – кот наплакал. Центробанк случайные люди не интересовали совершенно.

Рассчитывать на долговременное сотрудничество с такими фирмами было все равно, что выходить в шортах на мороз, надеясь на нежданную оттепель. Большинство фирмы-однодневки. Мгновенно вырастающие, словно грибы после дождя. И так же быстро исчезающие, едва приходит время платить налоги.

Крячко совершенно не мог понять, что подобным фирмам нужно в Центробанке. Куда логичнее было не «светиться» в государственных структурах и прятать деньги где-нибудь в погребах. Впрочем, Станислав старался не вникать в тонкости финансовых операций. Иначе просидел бы над бумагами до Нового года и остался с носом, как ФСБ.

Мария была права, когда предложила рассматривать это дело с простой «ментовской» логикой, не забивая голову экономическими обоснованиями. Не следовало даже пытаться понять, зачем финансисты проворачивают все эти бестолковые операции с деньгами. Нужно просто покопаться в их грязном белье и найти компромат. А потом и решать, что с ним делать.

Закурив сигарету, Крячко принялся искать точки соприкосновения между фирмами из каждой вышеозначенной группы. Он строил сложные диаграммы, пытался проводить параллели между двумя, а то и тремя различными группами, но ничего из этого не получалось.

От дальнейшей работы Станислава оторвал сигнал пожарной тревоги. Крячко схватил в охапку бумаги и выскочил во двор главка. Суета с сигналом пожарной опасности продолжалась около пятнадцати минут. После чего выяснилось, что пожара не было. Просто какой-то шутник закоротил контакты в разветвительной коробке.

Пообещав оторвать этому «шутнику» уши вместе с головой, Станислав вернулся в кабинет и принялся за выявление закономерностей среди трех выделенных групп. Как и в первый раз, результата это не принесло.

В итоге Крячко в сердцах бросил все схемы в мусорную корзину. Больше всего его работе мешало то, что из банка данных налоговой инспекции до сих пор не поступила информация о владельцах интересующих Крячко фирм.

Станислав вновь связался со сборщиками налогов и попросил их поторопиться. Там ему довольно вежливо ответили, что делают все возможное. Вот если бы Станислав сузил зону поиска, то получил бы информацию уже сегодня к вечеру. А иначе все может затянуться еще на пару дней.

Крячко положил трубку и выругался. Похоже, Гуров был прав, когда говорил, что это не их курятник! Успешную попытку разобраться со всей мешаниной данных и найти среди них ту крупицу нужной информации, что выведет на преступников, можно было бы зачесть и Гераклу в качестве одного из подвигов.

– Отдать весь этот мусор вкупе с нашими предположениями в ФСБ, и пусть сами в нем копаются. Сколько душе угодно! – сердито проворчал Станислав. – В конце концов, пусть берут каждого за шиворот и трясут, в какой день он платил, какую сумму и на каких основаниях!

Сказав это, Крячко замер. Действительно, когда они с Гуровым и Орловым размышляли об общем хозяине некоторых плательщиков Центробанка, никто не подумал о том, что дочерние фирмы должны были выплачивать деньги в один день. Иначе они хранили бы их в разных местах.

Как оказалось, пятьсот миллионов рублей не такая редкая сумма среди поступлений наличности в Центробанк. За шесть интересующих Крячко месяцев таких платежей было около семидесяти. Станислав старательно переписал их на отдельный листочек, а затем вычеркнул из списка все финансовые организации, подозрение с которых было снято.

Осталось девятнадцать, когда сумма платежей свыше пяти сотен миллионов поступала в Центробанк от незначительных (по их меркам) организаций. Этот список Станиславу тоже ни о чем не говорил. Как ни старался Крячко, выявить закономерность у него не получалось.

Станиславу не оставалось ничего другого, как проставить напротив фирм номер их условной групповой классификации. Крячко пришлось заново просматривать всю кипу документов, загромождавшую его стол. Ругая себя за двойную работу, Станислав закурил еще одну сигарету и принялся за выуживание нужных данных.

К двум часам дня пепельница была завалена окурками. Увлекшись, Станислав забыл об обеде. В первый раз с начала следствия у него появилась реальная зацепка: из девятнадцати случаев поступления наличности три оказались целиком составлены из фирм одной группы. Причем почти половина из этих фирм делала выплаты в каждом из трех случаев!

Крячко еще раз проверил все расчеты, отказываясь верить в удачу. То, что получалось, указывало на правильность выбранного пути. Простым совпадением такой факт быть не мог. Повинуясь наитию, Станислав проверил род деятельности каждой фирмы.

Результат не заставил себя ждать. Все организации участвовали в проектах, финансируемых государством. Суть проектов была разной. От строительства новых корпусов учебных заведений до новейших научно-технических разработок. От переоборудования школ до реставрации памятников архитектуры.

Не раздумывая, Крячко набрал номер налоговой инспекции и передал свой запрос. Он попросил срочно дать данные о владельцах заинтересовавших его фирм.

Крячко ждал ответа чуть более получаса. Получив информацию по факсу, Станислав едва не поперхнулся собственной сигаретой.

– Мать вашу! – пробормотал он, еще раз пробегая глазами распечатанные строчки. – Я же говорил, что не могут владельцы банка носить крылышки херувимов! Ну теперь я возьму их за жабры…

В списке Крячко было около тридцати фирм. Среди них были акционерные общества любых типов, товарищества с разными формами ответственности, мелькали совместные предприятия.

Но объединяющая черта была одна: в состав их учредителей или владельцев контрольного пакета акций входил «Инвест-банк». Тот самый банк, связанный с оборонными проектами, который столь тщательно, сколь и безуспешно проверяли сотрудники ФСБ.

Станислав решил, что не стоит доверять этим органам проведение еще одной подобной акции. Ребята из ФСБ своей прямолинейностью могут провалить все дело, сведя результаты работы Крячко на нет. У Станислава не было и тени сомнения, что подходить к руководству банка следует исподволь. Он снял трубку и набрал номер Орлова.

– Петр, мне срочно нужно оборудование для прослушивания, желательно лучшее из того, что есть в главке, – проговорил Станислав, едва Верочка соединила его с генералом. – К тому же придется забрать с расследования убийства Аджиева и группу Веселова. Кажется, я взял след.

– Стас, а тебе не кажется, что нужно обосновать такое требование, – голос Орлова прозвучал крайне недовольно. – Я пока еще начальник главка. И отчитываться о проделанной работе, прежде чем получить санкцию на дальнейшее ведение дела, вы должны мне…

– Меньше знаешь, Петр, крепче спишь! – отказался от объяснений Крячко. – Соберу доказательства, тогда и буду докладывать.

– Вы что? Сговорились с Гуровым? – заорал Орлов. – Много воли берете! Вам здесь не частная лавочка…

– Вот именно. Из частной лавочки нас с Левой давно бы вышибли, – перебил Крячко. – Петр, честное слово, не могу я тебе ничего сказать. Считай, что боюсь сглазить. Дай мне три дня, и я положу тебе на стол законченное дело о зараженных банкнотах!

– За жабры берете старика, – укоризненно проговорил Орлов. – А-а, делайте что хотите. Плевать! Один хрен под топор министра все вместе попадем. Один день тебе даю. Потом положишь отчет мне на стол. Чего бы там у тебя ни получилось!

– Вот и здорово! Спасибо тебе, Петр, – торопливо проговорил Крячко и положил трубку, пока генерал не передумал. Затем, схватив свою потертую кожаную куртку, Станислав побежал в технический отдел.