– Ну, таким образом… – сказал эксперт, снимая с рук резиновые перчатки. – Безо всякого сомнения, мы имеем дело с убийством. Смерть наступила около восьми утра. Убийца предпринял некоторые меры, чтобы замаскировать это дело, но действовал он скорее по наитию, чем по плану, и не слишком заботился о правдоподобии. Судя по всему, роковой удар был нанесен каким-то твердым предметом в комнате, а затем труп переместили в ванную, где убийца попытался представить все так, будто женщина упала сама, ударившись головой о стену. Но ни положение тела, ни характер раны, ни следы крови на предметах не соответствуют такому ходу событий.

– Чем же ее, как думаете? – спросил Гуров.

– Скорее всего, бутылкой, – пожал плечами эксперт. – Бутылку убийца протер и поставил в бар. Мы изъяли ее для более тщательного анализа.

– Отпечатки пальцев?

Эксперт усмехнулся.

– Вот тут интересно, – сказал он. – Как я уже сказал, меры убийца принял, но под конец то ли нервы у него сдали, то ли невнимательность подвела. На кране в ванной ребята обнаружили пальчики. Отпечаток не слишком хороший, нуждается в доработке. Но он обнаружен на кране с холодной водой, то есть, с большой вероятностью, принадлежит убийце.

– Это еще бабушка надвое сказала, – мрачно заявил генерал Орлов, который на протяжении всех следственных мероприятий молча наблюдал за экспертами и за Гуровым, точно экзаменатор, принимающий зачеты у злостных задолжников. – Отпечаток на кране – это для суда не довод. Вот кровь на одежде, волосы и все такое прочее – тут есть о чем говорить. Свидетели. Но свидетелей нет. А убийцу еще найти надо.

– Вот тут и поможет отпечаток на кране, – заметил Гуров. – Может быть.

– Твоими бы устами… – сердито сказал Орлов.

В комнату вошел следователь прокуратуры Сметанин – в легкой кепке, в серой замшевой куртке, в руках записная книжка.

– Приехали! – недобро засмеялся он. – Старухи во дворе заявили, что мужчина, приходивший к гражданке Кругликовой, был как две капли воды похож на вашего покорного слугу! И одет был как я – только кепки на голове не было, зато имелись черные очки.

– Ну, так ты себя в подозреваемые записал? – хмуро спросил генерал Орлов. – Ты где вообще был с восьми до девяти?

– Там и был, в прокуратуре, – ответил Сметанин. – Сидел, вашего звонка ждал. Извините, товарищ генерал, но подсуропили вы мне с вашим Гуровым!.. Туманное дело! Добротный такой «глухарь» на ровном месте. Низкий поклон!

– Ты не ерничай, Сметанин! – строго прикрикнул Орлов. – Подсуропили ему! Работа у тебя такая – беспощадно бороться с преступностью.

– Ага, бороться! К сожалению, талантов у меня таких нет, как у полковника Гурова. Он прямо через стены видит. Куда уж нам до него. Нет, ума не приложу, как вы догадались, что Кругликову сегодня убили? – Он пытливо уставился на Гурова. – Кстати, старухи тут сказали, что вы сначала заявились сюда втроем. Могу узнать, с кем вы были, товарищ полковник?

– Разумеется, можете, – кивнул Гуров. – Но их фамилии вам ничего не скажут. Давайте встретимся сегодня через пару-тройку часов, и я вам все расскажу. К тому времени, я надеюсь, прояснится с отпечатками, и мы, возможно, сумеем предпринять меры к розыску преступника…

Сметанин снял кепку и пригладил волосы. Бросалось в глаза, что на макушке у него потихоньку образуется лысина, которой он, видимо, стеснялся, отчего и носил кепку.

– Извини, Лев Иванович! – сказал он, глядя на генерала. – Извините, товарищ генерал! Можно тебя на два слова, Лев Иванович?

Они вышли на лестничную площадку. Сметанин поморщился, глубже надвинул кепку на нос и из-под козырька посмотрел на Гурова.

– Лев Иванович, – тихо сказал он, – скажи, как на духу, что здесь произошло? Откуда ты здесь взялся? Почему искал эту Кругликову? Почему догадался, что ее убили? Мне вообще сказали, что ты в отпуске был… Я не люблю тайн, понимаешь? По мне, так уж лучше горькая правда… Может, объяснимся с глазу на глаз?

– Да чего объясняться, Виктор Михайлович! – сказал Гуров. – Интуиция! За долгие годы работы выработалась интуиция громадной силы. Это я относительно того, как догадался. Но интуиция основывается все-таки на фактах. А факты я получил в туристическом агентстве «Восток», где работала Кругликова. Она сегодня на работу не вышла.

– Ага! Турагентство! – глаза Сметанина проницательно сверкнули. – Кажется, начинаю улавливать. У тебя какие-то проблемы с отдыхом возникли?

– Вроде того, но не у меня, а у другого человека. Это я с ним сюда приходил. Только ты на нем пока не зацикливайся, потому что тут дело такое, что нужно от противного идти. Вот от этого убийства.

– Интересное получается кино! Мне с чем же на прокурора выходить? Генерал обещал, что ты мотив преступления как на блюдечке преподнесешь. Вместе с отчетом, как ты на Кругликову вышел.

– Обязательно, – сказал Гуров. – Все так и будет. Но мне нужно два-три часа, ладно? Чтобы ни тебе, ни мне не ударить в грязь лицом. Я сам тебя навещу в прокуратуре.

– А сейчас куда? – подозрительно спросил Сметанин.

– Сейчас мне в театр нужно смотаться, – честно сказал Гуров. – Навестить артистку Строеву.

– Что, она тоже имеет отношение к этому делу? – поразился следователь.

– Очень косвенное, – сказал Гуров серьезно. – Мария Строева – моя жена.

– Ничего себе! – еще больше поразился Сметанин. – Я не знал.

– Теперь знаешь, – сказал Гуров и, воспользовавшись замешательством собеседника, небрежно добавил: – Так я пошел. Вы тут заканчивайте, а я через пару часов к тебе подъеду. И перед Орловым извинись от моего имени, ладно? А то я опаздываю.

И он, не дожидаясь реакции Сметанина, легко сбежал вниз по лестнице. Все это действительно походило на бегство, но Гурову нужно было срочно обдумать, какой линии поведения придерживаться. Сметанин явно почувствовал неладное и наверняка теперь будет докапываться до сути, пока не вытрясет из Тимофея ответ на вопрос, каким образом Гуров узнал о смерти Кругликовой. А тут недалеко и до неприятностей по службе. Сметанин был известным педантом, может быть, поэтому его и назначили на это неожиданное дело. Нужно было или определенным образом настроить Тимофея, чтобы он не проговорился, или в кратчайшие сроки напасть на след убийцы, дабы переключить внимание Сметанина на более существенные проблемы.

С другой стороны, не открой они с Крячко эту дверь и не сунь нос куда не надо, все бы до сих пор находилось в подвешенном состоянии. К счастью, хотя бы Орлов пока не задавал никаких вопросов. Правда, одному богу было известно, чего это ему стоило.

Во дворе Гуров застал уже не трех пенсионерок, а целый пенсионерский форум. Пожилые люди обоего пола стояли, собравшись в кружок, и увлеченно обсуждали невероятные события, которые произошли в их тихом доме. При появлении Гурова все примолкли и вопросительно уставились на него. Гуров отыскал взглядом активную маленькую пенсионерку и протянул ей визитную карточку.

– Так вы будьте добры, – со сладкой улыбкой попросил он, – если вдруг появится в вашем дворе кто-нибудь из тех молодых людей, что навещали вашу соседку, позвоните вот по этому телефону.

– Позвоним обязательно! – с еще более сладкой улыбкой ответила ему женщина.

Гуров не стал дожидаться, пока Орлов спохватится его, и быстро покинул двор. Укрывшись в кафе, которое находилось в двух кварталах от места событий, Гуров позвонил Крячко и велел ему подъехать к театру, где работала Мария, и ждать Гурова там.

– Только два замечания, – добавил Гуров. – Тимофея отвези к себе и запри, чтобы он носа никуда не высовывал. И не отвечай ни на чьи звонки, кроме моих. Здесь уже некоторые начали задавать мне вопросы, почему сначала нас было трое, и куда делись остальные.

– Ну а что там по покойнице? – спросил Крячко.

– Что-что? Тут и гадать нечего! – бросил Гуров. – Эксперты нашли бутылку с вином, которой ее шарахнули по голове. Меня только одно утешает – незамысловатый он парень, убийца. Не ломает голову, не рефлексирует. Выбирает простые решения. Думаю, на этом он и проколется. А ты делай, что я тебе сказал, и дуй к театру.

– Считай, я уже там, – меланхолически ответил Крячко. – Только ответь мне на один вопрос: его превосходительство про меня ничего не говорил? Не говорил? Совсем плохо. Лучше бы сказал пару ласковых – все было бы спокойнее. Тебе-то он хоть удивился?

– Можно сказать и так, – подумав, ответил Гуров. – Теперь вот пойду Марию удивлять. Только на душе у меня как-то не очень.

– Не обращай внимания! – посоветовал Крячко. – Это у тебя смена климатических и часовых поясов.

Гуров специально не стал звонить жене. Его действительно мучили недобрые предчувствия. Он просто подъехал к театру примерно в то время, когда кончались все репетиции. Едва он отпустил такси, как из дверей служебного входа появилась Мария в компании еще двух актрис. Гуров счел такое совпадение добрым знаком.

Женщины как ни в чем не бывало направились к желтому «Фольксвагену», болтая на ходу. Гурова они не заметили. Он помахал рукой и ускорил шаги. Мария увидела его, но не сразу поняла, в чем дело. Потом, оторопев, уставилась на него и даже слегка помотала головой, словно стряхивая сонную одурь. Спутницы с недоумением повернулись в ее сторону и остановились.

– Девочки, ущипните меня! – сказала Мария. – У меня галлюцинации!

Гуров подошел, поздоровался и церемонно вручил Марии букетик белых цветов, которые он купил, прежде чем сесть в такси.

– Я не галлюцинация, – сказал он. – Галлюцинации не дарят цветов.

– Ладно, – нахмурилась Мария. – Если ты думаешь, что отделаешься так легко, то ты ошибаешься. Девочки, простите, но, кажется, я уже с вами не еду! До завтра!

Женщины расцеловались. Актрисы вдвоем сели в автомобиль и уехали.

– Что случилось? – строго спросила Мария. – Случилось что-то скверное. И не пытайся меня обмануть – все написано у тебя на лице. Ты заболел?

– Ну, что ты! Наоборот, я выздоровел настолько, что был вынужден прервать курс реабилитации в этом роскошном санатории или как там его назвать. Дальнейшее пребывание там только ухудшило бы мое состояние.

– Гуров, не морочь мне голову! – уже сердито произнесла Мария. – Говори всю правду! Что произошло? Почему ты здесь? Почему так плохо выглядишь? Почему не позвонил?

– Ты не рада? – попытался обратить все в шутку Гуров.

– Нет, не рада! – категорически заявила Мария. – Почему-то меня не радует, когда почтенные мужи ведут себя, как мальчишки.

– Ну-у, тебе, актрисе, не лицу такой консерватизм! – обиженно сказал Гуров. – И вообще, да будет тебе известно, мужчины до седых волос остаются мальчишками! Хотя сейчас определенно не тот случай. Если ты выслушаешь меня, то поймешь, что в моем положении это был единственный выход.

– Хорошо, но куда ты сейчас собираешься? – нахмурившись, спросила Мария. – По твоему лицу я вижу, что точно не домой.

– В самом деле, – кивнул Гуров. – Но сейчас подъедет Крячко, и мы доставим тебя на место в самом лучшем виде.

– Ага! Значит, Крячко в курсе твоих дел, – зловеще произнесла Мария. – Наверняка в курсе и Петр. И еще полторы сотни тысяч человек, включая какого-нибудь беспросветного бомжа, отдыхающего под забором. Только жена все узнает в последнюю очередь…

– Извини, так получилось! – развел руками Гуров. – Но сейчас я все расскажу, и ты поймешь, что иначе я поступить не мог.

Прохаживаясь возле служебного входа, Гуров изложил жене практически все, что случилось с ним в «Зеленом кольце». Правда, и на этот раз ему пришлось опустить самые яркие моменты. Ночное путешествие на резиновой лодке осталось за кадром, исчез, разумеется, и вертолет, но Мария ни о чем не догадалась. Поэтому убийство Анжелы Кругликовой произвело на нее большое и неприятное впечатление.

– Боже, какой ужас! – с негодованием сказала она. – И ты считаешь, что смерть этой несчастной как-то связана с твоей поездкой? Ты полагаешь, что она могла сообщить кому-то информацию о богатеньком Буратино Тимофее?

– Это очень вероятно, – подтвердил Гуров. – Тимофей – рубаха-парень. К тому же злоупотребляет алкоголем. Кошелек и душа постоянно нараспашку. Представляю, как он мог распустить хвост перед красивой девчонкой. Он и думать не думал, что девчонка эта имеет сомнительных знакомых, которые за деньги родную мать придушат. Насколько я понимаю, в турагентстве, приобретая путевку, Тимофей рассказал о себе все. Хвастанул, что берет с собой кучу денег, наверняка звал эту красавицу с собой, говорил, что совершенно свободен…

– Это он тебе рассказал?

– Он мало что помнит, но, зная его характер, представить нетрудно, что он плел, – усмехнулся Гуров. – Ну а деньги у него действительно водятся, что подтвердили последующие события. Хорошо, что мы успели заблокировать счета, прежде чем эти приятели успели вытянуть с них все.

– И ты считаешь, что вышел на след? – спросила Мария. – А вдруг это всего лишь совпадение?

– Сам об этом думаю, – озабоченно сказал Гуров. – Потому и домой идти не хочу. Нужно как можно скорее разыскать убийцу. Ведь насчет убийства никто практически не сомневается. В совпадение тут не очень верится. Только мы собрались задать этой девушке пару неприятных вопросов, как ее тут же убили! Хотя всякое бывает… Ты не согласна?

Он с тревогой посмотрел на серьезное лицо жены, на морщинку, перерезавшую ее лоб.

– Послушай! – сказала она, дотрагиваясь до руки Гурова. – Я сейчас вспомнила. Во время гастролей был такой разговор… Не помню уже с кем. Там было много народу, все болтали, и речь зашла про всякие санатории, про путевки, про отдых… И кто-то вспомнил неприятную историю, которая случилась с кем-то из знакомых… Ты меня про детали не спрашивай, потому что я абсолютно ничего не помню. Был трудный день, я совершенно вымоталась. Странно, что вообще что-то осталось в памяти. Одним словом, отправился человек отдыхать в санаторий, имел при себе значительную сумму денег, и буквально через два дня после приезда его грабят – обчищают до нитки. Бандитов и след простыл. А потом еще кто-то вспомнил похожую историю. Ну а потом заговорили о преступности вообще, и тема как-то растворилась. Но я подумала сейчас, что тебе это может быть интересно.

– Да, мне интересно, – согласился Гуров, и в глазах его мелькнул нетерпеливый огонек. – А ведь действительно интересно! Чертовски интересно! А ну как в самом деле существует такой промысел? Вполне возможно! Нужно немедленно поднять архивы – не встречалось ли чего подобного раньше? Да, это просто необходимо сделать!

Увлеченный этой мыслью, Гуров полез за мобильником. В этот момент подъехал Крячко на своем старом «Мерседесе». Выскочив из машины, он с поклоном распахнул дверцу, приглашая Марию садиться. Но она не спешила. Коротко оглянувшись на мужа, который уже оживленно разговаривал с кем-то по телефону, она грозно нахмурилась и показала Крячко кулак.

– Что это за тайные игры за моей спиной? – сказала она. – Ты, Стас, кажется, совсем не боишься потерять мое расположение! Смотри, если я обижусь…

– Богиня! – с самым невинным видом произнес Крячко. – Не поверишь! Сами в глубоком шоке. Свалился как снег на голову. Ей-богу! А потом тут закрутилось такое…

– Слышала! – перебила его Мария. – Все-таки вы с Гуровым ненормальные.

– Это есть, – скромно сказал Крячко. – Это уже не лечится, дорогая Мария! Это что-то вроде тяги к сцене. Как говорится, любите ли вы театр, как люблю его я?.. А куда он звонит, если не секрет?

– Вот у него и спроси! – ответила Мария, усаживаясь в машину. – А меня больше интересует ответ на вопрос – будет ли мой супруг ночевать сегодня дома?

– Да, это вопрос! – тут же согласился Крячко. – Ведь из этого вопроса вытекает и следующий, не менее важный, – сумеем ли мы по-человечески отметить приезд старого друга?

– И не мечтай! – строго сказала Мария. – Гуров ничего отмечать не будет! Даже не заикайся об этом!

Подошел Гуров, неторопливо спрятал в карман трубку.

– Ну вот, договорился! – сказал он. – Позвонил ребятам – они обещали поднять архивы насчет ограблений, случившихся на отдыхе. Сложность в том, что мест отдыха чертовски много, и все они, как правило, находятся вне Москвы. Придется ворошить весь архив МВД. Но будем надеяться…

– Ага! Так ты думаешь, что это система? – сообразил Крячко.

– На эту мысль меня навела Мария, – сказал Гуров. – И знаешь, это действительно может быть системой. Но пока что у нас абсолютно нет фактов. А я через два часа обещал быть у Сметанина. Представляешь, чем это пахнет?

– Предлагаю доставить Марию домой и навестить директора «Востока», – сказал Крячко. – У нас пока единственная зацепка – Кругликова. А он как-никак принимал ее на работу. Что-то он должен о ней знать, верно?

– Во всяком случае, нам только на это и остается надеяться, – вздохнул Гуров.

Они уселись в машину и поехали. Гуров молчал, погруженный в свои мысли. Молчала и Мария, и в ее молчании было что-то такое, от чего полковник Крячко чувствовал себя крайне неуютно. Он даже начал ерзать на сиденье, а потом не выдержал и атаковал друга неожиданным вопросом.

– Надеюсь, ты не собираешься сегодня до глубокой ночи ловить преступников, будь они неладны?! – произнес он беспокойным тоном.

Гуров будто очнулся и посмотрел на него с удивлением.

– С чего это вдруг ты заговорил о глубокой ночи?

– Да так, – пожал плечами Крячко. – Все-таки знаменательный день. Бойцы домой вернулись. Как там… и охотник вернулся с холмов…

– У тебя с головой все в порядке? – спросил Гуров. – То ночь, то день. Холмы какие-то…

– Стас просто хочет донести до тебя вопрос, который задала я, – жестко сказала Мария. – Он звучит совсем просто – ты намерен ночевать сегодня дома?

– Конечно! – испуганно откликнулся Гуров. – Само собой разумеется. Где же я еще буду ночевать?

– Ну, этого я не знаю, – непреклонным тоном произнесла Мария. – Пока вероятность этого события ничтожно мала. Сейчас вы уедете, и поминай как звали. Может быть, передумаешь, Гуров? Все-таки домой вернулся, как метко заметил твой друг. К жене-красавице. В конце концов, я согласна даже отметить это событие, пойти на уступки неорганизованному мужскому полу… В баре у нас кое-что есть.

– Звучит крайне заманчиво, – виновато сказал Гуров. – Но ты уж прости. Сейчас никак нельзя. У нас труп. У нас преступник разгуливает на свободе. У нас следователь роет землю, которая, между прочим, просто горит у нас с Крячко под ногами. И наконец, у Стаса в квартире сидит голодный бизнесмен без копейки денег…

– Я велел ему сварить картошки, – сказал Крячко. – Хлеб у меня был. Картошечка с хлебом – царская еда! С голоду не помрет.

– Не в этом дело, – сумрачно сказал Гуров. – Нужно что-то с ним делать. Зря мы его с собой взяли в квартиру Кругликовой. Но хотелось, чтобы он опознал, если чего.

– Вот он и опознал, – вставил Крячко. – Но я его предупредил, что, если он вякнет что-нибудь не то при посторонних, ловить преступников будет некому. Так и вернется к себе в Орехово-Зуево неотмщенный. Он поклялся, что будет молчать, как партизан.

– Сметанин любого партизана разговорит, – заметил Гуров. – Особенно если этот партизан будет на одной картошке сидеть.

– Ну у тебя же авторитет, – с надеждой сказал Крячко. – Неужели ты со Сметаниным не договоришься? Одно дело ведь делаем!

– Ладно, не напоминай! – рассердился наконец Гуров. – И вообще, помолчи, дай подумать!

Однако подумать ему не удалось. В тот самый момент, когда Крячко повернул машину к дому Гурова, затрещал мобильник. Гуров спохватился – телефон был его.

– Вот незадача! – с досадой сказал он. – Ребята найти, конечно, ничего не успели. Значит, это или Петр, или Сметанин не выдержал ожидания. Оба варианта смертельные. Но не ответить нельзя. Эх, где наша не пропадала!

Он вытащил трубку.

– Гуров слушает!

Тут же на лице его появилось недоумение, и он с удивлением спросил:

– Кто говорит? Какая такая Беленькая? Ах, вот что!.. Ну, понял. Так что вы… Что?! Нет, в самом деле? Вы уверены? Ну, хорошо-хорошо, верю! Просто профессиональная привычка, извините. Мы немедленно выезжаем!

Крячко свернул во двор и затормозил у подъезда. Гуров выскочил и помог выйти жене.

– Прости, дорогая, но нет ни секунды! – умоляюще сказал он и, обернувшись к Стасу, пояснил: – Та маленькая пенсионерка, ее фамилия Беленькая, уверяет, что только что видела неподалеку от своего дома машину, на которой утром приезжал предполагаемый убийца. Машина стоит во дворе, в нескольких кварталах. Беленькая ходила туда навестить свою двоюродную сестру.

– Так она же не помнит номера! – воскликнул Крячко.

– Она видела, как из машины вышел тот самый тип в черных очках, – возразил Гуров. – Она уверена, что это именно он. Наша пенсионерка отложила визит к сестре и сразу позвонила нам. Теперь она ждет нас в скверике напротив канцелярского магазина. Ждет и волнуется.

– Тогда вам надо поторопиться! – холодно сказала Мария. – Нехорошо заставлять женщину ждать!

– Но, дорогая!.. – метнулся у ней Гуров.

– Желаю приятно провести время! – отрезала Мария.

Резко повернувшись, она вошла в подъезд. Гуров посмотрел на закрывшуюся дверь, на Крячко и развел руками.

– Кому везет в карты, тому не везет в любви! – сказал он.