Ночь выдалась темной. Сырный диск луны то и дело закрывали набегающие облака, а света звезд едва хватало, чтобы мир полностью не погрузился во мрак. Деревня спала, когда черный джип с двумя пассажирами остановился на том месте, что и несколько часов назад.
– Все помнишь? – Харон испытующе посмотрел на капитана. – Действуй на свое усмотрение. Я здесь, жду. Машину глушить не буду.
– Давай.
Звонарев выглядел солидно – камуфляж ладно сидел на спортивной фигуре; на плече кобура с «ТТ»; на заплечном ремне черная змея СВД; на другом – зеленая труба «Мухи»… Он вышел из машины и растаял в густой тьме леса. Пружинистый, жесткий; казалось, даже стал выше ростом – тот, кто уверен, что не одежда красит человека, никогда не носил военной формы.
Перед чащей капитан несколько минут подождал, пока глаза начали различать очертания деревьев – не хотелось по глупости остаться без глаза… Сердце билось спокойно и ровно – механизм запущен, обратной дороги нет. Поправив ремень винтовки, он начал пробираться сквозь переплетенные ветки.
Тело разом вспомнило изнурительные тренировки: в голове, словно живой, орал прапорщик: «Живее! Не сумеете уйти, ваши бошки сделают трофеями! Дети пинать будут, женщины смеяться!» Тогда, в далеком девяносто седьмом, Звонарев ползал с такими же новобранцами в грязи, под холодным горным дождем, почти умирая от усталости и боли в мышцах – но и с чувством гордости: каждое движение, каждая секунда этой боли делала чуточку сильнее.
За мыслями не заметил, как вышел к нужному обрыву; с некоторым удивлением глянув на часы, отметил, что уложился в двадцать две минуты. Вокруг стрекотали насекомые, гудели комары, в ветвях копошилась невидимая ночная птица… никаких признаков, что позицию облюбовал кто-то еще. На всякий случай капитан, стараясь не шуметь, обошел территорию, но нет – вокруг тихая, пустая ночь. Он убрал «ТТ», взял в руки винтовку и подполз к краю.
Ночной прицел высветил в зеленых тонах окрестности: Звонарев сразу понял, что адрес верный. Около нужного дома стояли четыре машины, пятая ехала по дороге. Остановилась – и два человека тут же накрыли ее черным чехлом, так, что автомобиль растворился среди ночной темноты. Для невооруженного глаза… подготовка мероприятия, что называется, на уровне…
Капитан насчитал восемь человек охраны – судя по всему, от разных хозяев: рослые парни сторонились друг друга, не доставая рук из внутренних карманов. Возможно, были и другие, с обрыва видна лишь одна сторона дома. Капитан скосил глаза на часы – до встречи осталось пять минут.
И тут он увидел… К домику бесшумно двигалась тень, выставив перед собой автомат. Ярко-зеленая в прицеле ночного видения фигурка короткими перебежками двигалась от дома к дому, от укрытия к укрытию… капитан сразу определил профессионала – именно так учили двигаться армейский спецназ. Появилась еще одна фигурка, еще… работал, без сомнения, отряд – слаженно и четко, они с двух сторон окружали нужный дом.
Перед Звонаревым встала дилемма: мог работать отряд Юркова – вполне допустимо, что они могли отследить странные перемещения дорогих автомобилей; либо же бойцы принадлежат одному из нечестных покупателей – тогда сейчас в домике случится маленькая бойня, и архив уплывет в неизвестные руки. Решать нужно быстро.
Капитан встал на одно колено и вскинул гранатомет. Если бойцы Юркова, он даст знак; если нет, то, во-первых, даст знак, во-вторых, предупредит Князя, насколько возможно… в любом случае необходим выстрел.
Навел перекрестие на стоянку автомобилей, задержал дыхание… труба слегка дернулась назад, снаряд кометой со свистом разрезал ночь. Через несколько секунд тишину разорвал взрыв, домик и прилегающая территория осветились, словно днем. Звонарев услышал выстрелы; увидел, что охранники попались не промах – мгновенно заняли позиции и вытащили оружие; определив противника, тут же открыли огонь. Рявкали короткие автоматные очереди нападавших, две уцелевшие машины сорвались с мест, не снимая накидок. Пронесся глуховатый взрыв гранаты – одно из укрытий охраны превратилось в воронку… бой завязался нешуточный.
Капитан вскочил на ноги, бросил ненужную «Муху» и собрался уходить… пригнулся инстинктивно, на рефлексе – пуля расщепила дерево над головой, осыпала крошками… прямо перед ним стоял боец одного с ним роста, в черном камуфляже и маске-шапочке. Видимо, не ожидал, что промахнется – вытянутая рука с пистолетом задержалась на долю секунды, которой Звонареву хватило – ударом ноги снизу вверх он выбил оружие.
Надо отдать бойцу должное, включился мгновенно – следующий удар капитана, прямой в переносицу, ушел в пустоту. Звонареву повезло меньше – боковой по ребрам едва не выбил дух. С трудом выдохнув, он принял оборонительную стойку и следующий – ногой в голову – сумел блокировать.
Минуты казались вечностью – противник наносил четкие удары, метя в болевые точки и нервные узлы, сам же не совершал ошибок для контрудара. Кровь вперемешку с потом заливала капитану глаза, сломанные ребра мешали нормально дышать… неподготовленный человек давно ехал бы в реанимацию. Звонарев прикинул, что еще минута, максимум две – и случится одно из двух: либо к врагу успеет подмога – странно, что до сих пор нет, ведь укрытие он «спалил»; либо он сам потеряет сознание, и тогда все, финита. Мелькнула крайне неуместная в данный момент мысль, что в сумасшедшие дни это «одно из двух» мелькает слишком часто, и всегда оба варианта не в его пользу.
Иногда случается, что видно руку судьбы. Или случая. Или еще чего-то непостижимого, но умеющего прийти в последнюю, казалось бы, минуту – противник открылся! Всего на мгновение его упорная нога оказалась в зоне досягаемости капитана – и он воспользовался. Как по учебнику – удар ногой под колено, боковой хук справа и добивающий – сверху вниз – кулаком в нос. Очень четко в ночной тишине хрустнула, ломаясь, переносица – боец кулем рухнул на траву и больше не шевелился.
«Прости, служивый: разные цели – разные методы…»
Где-то совсем недалеко слышался хруст сухих веток, ломающихся под подошвами бегущих людей…
Бросив СВД – тащить винтовку означало верную смерть, – капитан ринулся в чащу. Звуки шагов на миг стихли – видимо, нашли своего, – а затем возобновились, теперь четко в сторону Звонарева. Противники обладали преимуществом – если капитану приходилось буквально телом проламывать дорогу, то преследователи, двигаясь по следам, не теряли скорости в борьбе с лесом.
Грохнули несколько одиночных выстрелов, пули с сочным чпоканьем вошли в деревья. Шаги бегущих людей приближались – и с каждой секундой, как кусочки льда, таяли шансы капитана на спасение. Вдобавок ко всему мешала кровь из рассеченной брови – приходилось вытирать ее рукавом, замедляясь…
Когда через двадцать минут Звонарев вынырнул на открытую местность, это показалось чудом. До джипа каких-то пятьсот метров – но преследователи будут стрелять по бегущему человеку без всяких помех, с близкого расстояния… даже новичок не промахнется, а его гнали далеко не зеленые юнцы…
Но – не попробуешь, не узнаешь! Петляя зайцем, капитан бросился к машине, то наклоняясь до земли, то, наоборот, выпрямляясь и прыгая в сторону. Выглядело пляской сумасшедшей марионетки, но Звонареву было плевать – в воспаленном мозгу, как клеймо раба, горело одно-единственное слово: «успеть!».
До машины около ста метров – брутальные очертания «Крузера» все отчетливее рисовались на фоне деревенской местности; сзади капитан услышал выстрелы. Короткие очереди поднимали фонтанчики сухой пыли под ногами, осами звенели над самым ухом…
Звонарев увидел Харона – боец вылез из машины, держа в руках винтовку. Вскинул и прицелился… прямо в лицо капитану! Испугаться Звонарев не успел – негромким хлопком булькнул выстрел. Пуля обожгла щеку, пройдя в нескольких миллиметрах от головы. Сзади закричали. Сдвинувшись чуть влево, Харон выстрелил еще два раза, после чего так же, без лишней суеты, махнул рукой:
– Быстрее. Следом еще ломятся.
Едва дыша, капитан из последних сил упал на переднее сиденье. Водитель бросил назад короткую ВСС с встроенным глушителем и рванул задним ходом по дороге; дернув ручник, развернулся на месте и ударил по газам. Двухтонный джип, словно разъяренный зверь, с пробуксовкой ринулся вперед, оставляя преследователям облако пыли.
Старший лейтенант Юрков, вывалившийся медведем из кустов, видел, как неизвестный стрелок «положил» двух ребят; и как друг Сашка прыгнул к нему в машину; и как они вместе уехали.
И вспомнил, что один из убитых, Димка-Хрустик, вчера праздновал рождение дочери.
Огромные кулаки Юркова стиснулись.