Продолжение главы 26

Ты копаешь. По крайней мере ты пытаешься, но у тебя не получается. Ты подходишь к тому месту, где все остальные скребут твердую землю лопатами и ложками, у тебя подгибаются колени и желудок подкатывает к самому горлу. «Пожалуйста, — говоришь ты Аади, — давай я отвезу ее в полицейский участок. Просто скажу им, что нашла ее…», но поток твоих просьб обрывается ударом в живот. Ты падаешь на колени, и тебя рвет.

Ты копаешь. Лопата у вас только одна, маленькая и черная, которую Аади находит в своем дорожном мешке, поэтому все остальные копают, чем могут. Блюдами, тарелками, формами для выпечки, руками. Вы копаете яму прямо за автобусом, так что если на дороге кто-нибудь покажется, вас не будет видно. Все это время ты не перестаешь думать о Элен-Эллен, которая лежит мертвая в автобусе. Ты представляешь себе ее лицо. Как это могло случиться? Это просто нереально. Как путешествие в Европу могло закончиться рытьем придорожной могилы? Это все похоже на отвратительный фильм с плохим сюжетом, нелепыми персонажами, дурным замыслом. Но, к сожалению, все это происходит на самом деле, и нельзя выключить телевизор или уйти из кинотеатра.

Ты копаешь сначала руками, затем при помощи грязной кофейной чашки. Какое-то время ты делаешь это, лежа на животе, пока не становится слишком глубоко, тогда ты прыгаешь в яму и копаешь, сидя на корточках. На то, чтобы вырыть достаточно глубокую могилу, уходит почти целый день. За все это время никто не произносит ни слова, слышны только стоны и кряхтение пяти человек, занятых работой, пока бездыханная Элен-Эллен ждет в автобусе. Ты гадаешь, кто будет ее искать. Родители? Парень? Подруга? Собака? Хоть кто-нибудь? Когда одни люди пропадают, чтобы их найти, снаряжают целые армии. А про других людей, должно быть, думают, что без них жизнь будет только проще, поэтому о них забывают безо всяких поисковых экспедиций и прощальных церемоний. Похоже, что Элен-Эллен как раз из таких, и при этой мысли тебе самой хочется умереть.

Ты не плачешь и ни с кем не разговариваешь. Уже стемнело, яма стала достаточно глубокой, и Аади приносит тело девушки. Никто не смотрит на него, как он тащит ее за подмышки, как ее босые ноги волочатся по земле. Он подносит ее к краю ямы и сваливает вниз. Ее руки и ноги неестественно вывернуты. Потом вы одновременно начинаете работать лопатой и ногами, засыпая ее тело грязью. Она исчезает частями: сперва лицо, потом руки и грудь, ноги и, наконец, ступни. Последний бледный с синевой ноготь на пальце скрывается под красной песчаной грязью.

Вы перестаете копать. Обливаетесь водой из-под крана над раковиной и заползаете в свои спальные мешки — мокрые, грязные, противные сами себе. Ты просыпаешься в автобусе около двух ночи, в поту и недоумении. Слышно, как храпит Аади, все остальные беспокойно ворочаются во сне. Луна отбрасывает странный свет, неестественно белый по сравнению с грязной, захламленной обстановкой автобуса. Голова у тебя болит так, словно по ней долбанули молотком. Ты встаешь и выбираешься наружу. Там в тени ты видишь Доша, который, очевидно, не спит уже давно и теперь проверяет, все ли свои вещи он собрал. «Я ухожу», — шепчет он. Ты говоришь ему, что он не может уйти, что Аади убьет любого, кто уйдет. Вам нужно только добраться до Сиены, там Аади обещал вас всех распустить. Дош с отвращением фыркает. «Я сажусь на следующий же поезд отсюда, — говорит он. — Давай со мной».

Если ты идешь с Дошем, перейди к главе 96.

Если ты возвращаешься в автобус, перейди к главе 97.