Продолжение главы 48

Ты соглашаешься принять квартиру. В конце концов, ты ведь этого достойна, разве нет? Женщина, которая использует секс как оружие, заслуживает каждого заработанного ею пенни. К тому же у секса с пожилым мужчиной есть свои преимущества. Ты всегда можешь рассчитывать на разнообразие прелюдии. Пожилые мужчины нежны и не тратят время на глупые вопросы, вроде: «Лучше так или этак?» Они замечают, от чего ты делаешься влажной, не оставляют без внимания стоны. С другой стороны, задницы у них как кульки с бутербродами, а пенисы какие-то странно мягкие, как куски арматуры, завернутые в тесто.

Филиппо был в ярости, когда ты съезжала, у выхода пытался схватить тебя за руку, но ваш сосед Стефано остановил его. Филиппо хотел знать, куда ты едешь и кто тебе помогает, но ты ничего ему не ответила. Он шел за тобой по улице, крича и размахивая кулаками, и между ним и пожилым владельцем дома, где находится твоя новая квартира, состоялась пренеприятная сцена. «Vie via scemo!» — кричал хозяин дома Филиппо, который клялся убить того, к кому ты переезжаешь.

Пережив этот сложный момент, ты понимаешь, что твоя новая жизнь тебе подходит. Это la dolce vita, сладкая жизнь, с просторной квартирой-пентхаусом, возможностью обедать в пятизвездочном ресторане на первом этаже, тоннами украшений (серьги с черными жемчужинами, кольца с сапфирами) и бессчетное число пар туфель (Сандро нравится, когда в постели ты надеваешь туфли с каблуками-стилетами). Он джентльмен до кончиков ногтей. Когда вы встречаетесь, что, к слову сказать, происходит не слишком часто, он очарователен, внимателен и осыпает тебя комплиментами: «Твоя кожа как сливки», «Твои глаза как далекие огоньки» — и так далее.

Вы ездите в Париж и Вену, и на виллу Belle Laure — («Прекрасная Лаура»), его небольшое французское имение на острове Амальфи. Он требует от тебя больше времени проводить с ним, и за всеми этими поездками и вечеринками ты в конце концов забываешь об учебе. В любом случае, образование, которое дает Сандро, тебе нравится куда больше. Он водит тебя в оперу и на балет, на благотворительные ужины и небольшие эксклюзивные вечеринки, посвященные различным культурным событиям. Он приходит в рестораны, не заказывая столик заранее. Разумеется, часто в этих местах весело, как в морге, да и богатые люди, похоже, самые скучные представители человечества, но шампанское всегда течет рекой, а иногда бывает даже «Vin Mariani», вкусное бордо с добавлением кокаина, к которому ты в последнее время стала очень неравнодушна.

А потом однажды у вас выходит ссора. Повод совершенно пустяковый — то ли ты опоздала, то ли он не понял, где именно тебя встретить, в общем, что-то в таком духе, но после этого как будто гаснет свет. Он отменяет ужины и не переносит их на другое время. Он больше не приглашает тебя в театр и вообще прекращает звонить. Когда ты звонишь ему сама, он не отвечает и больше не приходит к тебе в квартиру. Ты перестаешь получать еженедельные денежные чеки. И вскоре домовладелец, ничего не объясняя, оставляет у тебя на двери записку о том, что мистер Кандрева хочет, чтобы ты съехала.

Ты больше не «сладкая девочка» и не «свет его очей». Теперь ты рубленая печенка.

У тебя совершенно нет денег, и тебе негде жить. Ты сидишь на ступеньках дома, где жила, и плачешь. Синьора Росси, милая старушка с первого этажа, замечает это и приглашает тебя в свою крошечную тесную квартирку выпить граппы и поболтать. «Sbagliando s'impara, — вздыхает она. — Мы учимся на своих ошибках, а мужчины — это всегда ошибки».

После долгой беседы и бутылки обжигающей жидкости она звонит паре своих восьмидесятилетних приятелей и через них находит для тебя две вакансии. Одна — это работа в крошечном обувном магазине в переулке у виа Гибеллина, а другая — работа на кухне в маленькой пекарне у дворца Питти. Обе эти должности похожи на жалкий отблеск твоей прежней блестящей жизни американской гейши.

Если ты пойдешь работать в обувной магазин, перейди к главе 228.

Если ты пойдешь работать в пекарню, перейди к главе 221.