Эннабел обрадовалась, услышав распоряжение Джереми подавать завтрак. Она очень проголодалась, а чай еще сильнее возбудил ее аппетит.

По дороге в Шеффилд Холл, проходя через множество лужаек и газонов, Эннабел любовалась рекой и великолепными полянами на берегу. Тропинки спускались к маленькой пристани, где для развлечения хозяев и гостей замка были пришвартованы лодки.

– Здесь так хорошо, – сказала девушка, восхищаясь красотой деревьев, которые были посажены вдоль тропинок и дорожек. – Больше всего мне нравится башня. – Эннабел еще раз посмотрела на нее. – Взгляни, Джереми, она похожа на одинокого стража, охраняющего Шеффилд Холл.

Джереми взял Эннабел за руку и повел ее по широкой лестнице к главному входу.

– Кто из нас поэт? Остановись на минуту возле этой колонны. Ты чувствуешь нечто необъяснимое и таинственное? Если в мире существует колдовство, то исходит оно, несомненно, отсюда. Кошка Греймалкин всегда усаживается здесь и смотрит в пустоту, словно видит какие-то удивительные вещи.

«Может быть, она видит людей, направляющихся от стоянки в бар «У Романа», – подумала Эннабел.

– Я не медиум.

– Как ты сказала? – засмеялся Джереми. – Снова американское выражение? Может быть, ты научишь меня современному английскому языку?

– Не думаю, что тебе стоит изучать его. О, Джереми, этого не может быть! Это настоящий лабиринт! Я чувствую, что в самом центре лабиринта должен быть секрет!

– Изабелла, держись подальше от него, если, конечно, не захочешь провести денек-другой в поисках выхода. А вот и старушка Греймалкин!

Входная дверь отворилась, как только Джереми повернул ручку.

– Греймалкин, это Изабелла.

Запавшие блестящие глазки пронзили Эннабел, словно пытались проникнуть в душу девушки и разгадать ее секреты.

– Да, Джереми, я знаю имя нашей гостьи. Добро пожаловать, леди, в Англию. Я помогу вам разобрать вещи после того, как позавтракаете.

Джереми шепотом рассказал старухе о том, что произошло с багажом Эннабел. Греймалкин пристально посмотрела на девушку.

– Пока не съездим в Лондон, возьми все необходимое из вещей моей матери, – добавил молодой человек.

– Мисс, я не слыхала вашего разговора с кучером. Из своей спальни я слышу, как моя кошка ловит мышей. Но сегодня утром я не слышала ни звука.

Джереми не обратил внимания на слова няни. Ему не терпелось накормить кузину, которая проделала столь долгое путешествие.

– Милая моя старушка, хватит рассказывать о том, что ты слышишь, а чего не слышишь. Мы знаем, что слух у тебя не такой острый, как прежде, хотя твои уши еще могут разобрать кое-что.

Они засмеялись. Эннабел поняла, что юноша очень привязан к вырастившей его женщине.

– Джереми, вот уже два дня и две ночи не появляется моя кошка. Не знаю, где ее искать Ты ее не видел?

Когда Эннабел и Джереми вслед за Греймалкин вошли в дом, кузен прошептал на ухо девушке:

– Тримейн клянется, что никогда не видел их обеих в одном месте.

Значит, в этом доме живет кошка.

Странные чувства охватили Эннабел, когда она увидела замок таким, каким он был во времена Шеффилдов. После завтрака кузину из Америки познакомили с Тоддом и Мод, дворецким и поварихой.

Эннабел обрадовалась, увидев, что Мод и Тодд пьют кофе и густой пунш из глиняных кружек.

– Теперь каждое утро мы будем подавать вам кофе, – пообещала Мод, энергично тряхнув головой, ее светло-русые с проседью волосы выбились из-под чепца. – Я сама не большая любительница чая.

– Ты приобрела новых друзей, – сказал Джереми Эннабел спустя некоторое время, когда предложил совершить конную прогулку, пока в ее комнате заканчивали последние приготовления. – Тодд нашел тебя очаровательной, а Мод пожалела, что мы кровные родственники. Она считает, что мы были бы превосходной парой.

Эннабел засмеялась.

– Мне кажется, что я не заслуживаю такого расположения!

– Тримейн тоже, как только увидит тебя, непременно станет твоим поклонником. Кстати, мы получили сообщение, что он уже едет домой. Ты не против, если прием в твою честь мы устроим завтра? Тримейн сделает одну или две остановки в пути и ночью приедет домой. И завтра целый день он будет в замке.

– Замечательно. Раз мы заговорили о бале, мне бы хотелось напомнить о моем скудном гардеробе.

– Об этом уже позаботились наши добрые соседи. Леди Фелиция Фенмор узнала, предполагаю, ей сорока на хвосте принесла, о неприятности, случившейся с твоим багажом. Она сама займется твоим гардеробом.

«Спорю, так оно и будет».

Мод и Тодд поделились с Эннабел новостью о том, что почтенная леди Фенмор весьма тщательно готовится к этому приему, хотя и уверена, что какая-то кузина-выскочка не сможет составить ей конкуренции.

– Не сомневаюсь.

Эннабел пожалела, что у нее нет с собой лунного камня, подарка Романа.

– У меня нет никаких драгоценностей.

– Поверь мне, Изабелла, тебе не нужны драгоценности. Твои глаза, как хризолиты, волосы – черный коралл, губы ярче рубина, зубы – словно жемчуг. Ты озаряешь любую комнату, как бриллиант на солнце.

Не успела Эннабел остановить поток незаслуженных похвал, как Джереми сам рассмеялся.

– Не стесняйся сказать мне о том, что мой язык слишком беден. Шелли не раз говорил, что поэт, должен дать лишь скудное описание-набросок, по которому читатель сможет сам составить изысканный образ.

– Шелли? – чуть слышно спросила Эннабел. – Перси Биши Шелли?

– Я уже говорил о нем. Это прекрасный поэт, но он благоговеет перед Байроном. Я подозреваю, это происходит из-за того, что у дома Байрона постоянно дежурят сотни женщин, жаждущих услышать хоть одно слово из его уст.

– Мне тоже нравятся стихи Шелли.

Джереми озадаченно посмотрел на Эннабел.

– Ты удивляешь меня.

– Теперь ты позволишь мне взглянуть на твои рукописи?

– Может быть. Пойдем, у нас есть время для прогулки до обеда.

– Мы ведь только что позавтракали! – взмолилась Эннабел. – Кроме того, я же не могу ездить верхом в этом платье!

– Греймалкин приготовила костюм для верховой езды. В нем ты будешь просто восхитительна.

Эннабел порадовалась в душе, что была неплохой наездницей, хотя американская школа верховой езды очень отличается от английской. В темно-зеленых штанах и жокейской куртке, в маленькой черной шляпке девушка выглядела потрясающе.

Она благодарила Бога за часы, проведенные на ипподроме. Без сомнения, Изабелла должна быть превосходной наездницей.

– Ты похожа на разбойника, за которым гонится шериф! – Джереми поравнялся с Эннабел.

Они спешились и подвели лошадей к реке.

– Ты великолепно держишься в седле! Где ты этому научилась?

Прежде, чем ответить, Эннабел намочила в ручье красивый носовой платок, который обнаружила в кармане куртки.

– Американские девушки любят конный спорт, а каждый американец – превосходный наездник. Правда, наши лошади не такие породистые. – Эннабел погладила холеную черную лошадь. – Леди Годива просто умница. Мы прекрасно понимаем друг друга.

– Она в твоем распоряжении, пока гостишь у нас. Тримейн больше всего любит того жеребца с безумными глазами, который бесновался в конюшне, когда мы седлали лошадей. Никогда не садись на этого коня. Из-за него произошел несчастный случай с Тримейном.

– Несчастный случай?

– Тримейн не любит вспоминать об этом. Поэтому мне, наверное, не следует рассказывать. – Джереми сменил тему разговора, обратив внимание Эннабел на лебедей, плывущих вдоль берега. – Я хотел бы в стихах описать грацию этих царственных птиц, но, боюсь, мне никогда не удастся выразить то, что я чувствую.

Эннабел оседлала свою лошадь и из вежливости посмотрела на лебедей, однако мысли ее были заняты Тримейном. Завтра он приедет. В глубине души девушка знала, что после встречи с ним ее жизнь изменится.

После обеда Греймалкин приготовила для Эннабел комнату, и девушка проспала четыре часа. Ее разбудил колокольчик. Всех приглашали к чаю.

– Эти люди только едят и пьют, – проворчала она, услышав стук в дверь. – Входите. О, Мод, ты принесла мне кофе. Как чудесно! Значит, мне не придется спускаться вниз и объедаться вкусностями, которые громоздятся на подносе?

– Хозяин Джереми считает, что на сегодня с вас достаточно приключений. Он просил передать, что леди Фенмор приедет в десять часов утра. Вы можете спать, сколько хотите, а когда проголодаетесь, позвоните, – и вам принесут завтрак. Лорд Шеффилд немного опаздывает и будет в замке только к утру. Так что не беспокойтесь, вы встретитесь с ним перед самым приемом.

Эннабел зевнула и откинула волосы с лица.

– Кофе замечательный, а девонширские сливки – просто объедение. Мод, расскажи мне о лорде Шеффилде, какой он в жизни?

– Лорд Шеффилд? Его нелегко описать. Мы с Тоддом приехали сюда, когда он был еще малышом. Он родился в богатой и знатной семье, но в этом человеке есть что-то такое, что гораздо важнее денег и голубой крови. Я бы даже сказала, что он пророк. Лорд Тримейн говорит, что Англия будет всегда, но если мы не изменим нашу сегодняшнюю жизнь и не сделаем этого в ближайшее время, то навсегда потеряем ту Англию, которую любим.

– Джереми рассказывал, что с Тримейном произошел несчастный случай, который каким-то образом связан с его жеребцом.

– Многие не верили, что лорд Шеффилд оставит его в живых после того, что произошло.

– Так что же случилось?

– О, после прогулки у вас появился прекрасный румянец. Я передам вашему беспокойному кузену, что вы выглядите просто великолепно и завтра вечером предстанете перед гостями во всей красе.

– Мод…

– Спокойной ночи, мисс!

Разозлившись, Эннабел крепко обхватила колени. Интересно, кто-нибудь расскажет ей, что же на самом деле случилось с Тримейном Шеффилдом?

На следующее утро она проснулась от яркого света, предчувствия чего-то необыкновенного и чудесного аромата кофе. Она увидела украшенный чеканкой поднос и сияющее лицо Джереми.

– Доброе утро!

– Доброе утро! Какое замечательное пробуждение! – Эннабел села на кровати, почти утонув в ночной сорочке, которую дала ей Мод. – Никаких горячих булочек! – Она сделала глоток кофе и заглянула в серебряное блюдо. – Никакого мармелада, копченой рыбы и яиц! – Эннабел закрыла блюдо и подозрительно посмотрела на кузена. – Без сомнения, леди Фелиция подговорила откормить меня, прежде чем отправить на съедение злой ведьме.

Джереми засмеялся.

– Фелиция слывет красавицей. Это ни у кого не вызывает сомнений, однако ее внешность не идет ни в какое сравнение с твоей. Тебе нужно поесть. Впереди очень трудный день. Нельзя терять ни минуты, если хочешь подготовиться к предстоящему приему должным образом.

– Я не уверена, что мне по душе такая терминология, – сказала Эннабел, закутываясь в одеяло.

– Ты же не собираешься устраивать официальное представление или что-нибудь в этом духе?

– Мне и не придется. Все не могут дождаться, когда познакомятся с тобой. Ньютон Фенмор прислал письмо, в котором умоляет оказать ему честь сидеть рядом с тобой за обедом. Он прислал и цветы, которые я передал Мод, чтобы она поставила их в зале. Будь осторожна с этим человеком. Это известный ловелас, хотя, честно говоря, не понимаю, что дамы находят в нем.

– Думаю, что и я не увижу в мистере Фенморе ничего привлекательного. Твой брат уже приехал?

Эннабел представила, что скажет Тримейн после того, как он не обнаружил ее на пароходе.

– Мы с ним позавтракали, и он поехал прогуляться верхом. Он подозрительно смотрел на меня, когда я рассказал ему о тебе и твоих злоключениях. Он ничего не сказал, только спросил, такая ли ты, как на портрете, который прислала нам, или еще красивее. Я ответил, что ты намного лучше, и Тримейн сразу помрачнел, казалось, он не знал, что сказать. Думаю, он уже влюблен в тебя, кузина.

– Не думаю, судя по тому, что он сбежал с утра пораньше, чтобы не встречаться со мной. Скорее всего, у лорда Шеффилда зародились какие-то подозрения. Но он не хочет рассказывать о них, пока лично не познакомится с американской кузиной, – подумала Эннабел. – А сейчас мне нужно встать и одеться, пока не пришли гости. Не хотелось бы, чтобы леди Фенмор застала меня врасплох.

Джереми вышел, а Эннабел подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение. Поверит ли Тримейн, так же, как и его сводный брат, в таинственное появление в замке американской кузины? Она надеялась на это, но в глубине души чувствовала, что лорд Шеффилд не такой доверчивый, как Джереми. Послышался стук колес. У ворот остановилась карета, из которой вышла молодая женщина. Леди Фенмор, чья роль «леди Щедрость» – всего лишь предлог, приехала, чтобы хорошенько рассмотреть американскую гостью до начала приема.

Едва Эннабел привела в порядок волосы и немного припудрила нос, как дверь ее комнаты распахнулась, и вошли слуги, которые несли множество коробок. Вслед за ними в спальню величественно вплыла леди Фелиция Фенмор.

За чаем, который Джереми прислал в комнату Эннабел, перед тем, как уехать на прогулку, женщины внимательно изучали друг друга.

– Ну что ж, – произнесла Фелиция, оценивающе разглядывая Эннабел с головы до ног, – я ожидала увидеть рослую девицу, а вы почти не отличаетесь от нас.

Эннабел позабавил ее покровительственный тон и мнение об американках.

– Дорогая леди Фенмор, вы, должно быть, знаете, что те, кто поселился в северной Флориде и Джорджии, – это выходцы из знатных английских семей. Представление людей вашего круга о преступниках и отбросах общества, населяющих колонии, не лишено основания, но там живут и замечательные мужчины и женщины, которые первыми из европейцев стали жить на земле, населенной дикарями и варварами.

Урок истории, преподанный Эннабел, остался без внимания. Фелицию Фенмор больше интересовала неожиданная соперница.

– Вы действительно очень красивы, – леди Фенмор встала и обошла Эннабел.

Сейчас она была похожа на хищника, который кружит вокруг жертвы, пытаясь определить самый лакомый кусок.

– У вас прекрасные волосы, вам не нужен парик. И вы не носите корсет. Я велю горничной привезти для вас… – Колючие карие глаза рассматривали Эннабел, безошибочно определяя размеры ее груди и талии.

Эннабел смотрела на уложенные в изысканную прическу темно-медные локоны леди Фенмор. Хна была известна на протяжении многих веков, и эта женщина с успехом ею пользовалась.

– Ради бога, не нужно! Я даже бюстгальтер не ношу, когда могу обойтись без него.

– Бюстгальтер? – тонкие брови Фелиции удивленно поползли вверх.

Эннабел поспешно солгала:

– Так у нас называют корсеты и шнуровки, которыми мы пользуемся для того, чтобы приподнять грудь и затянуть талию. Можно посмотреть, что вы привезли? – Эннабел сменила тему, делая вид, что заинтересовалась платьями, сложенными на диване. – Какое красивое! – девушка подняла ярко-малиновое платье, расшитое бисером. – Это как раз мой цвет. Можно примерить?

– Теперь я вижу, что оно вам не подойдет. Оно вызывающе яркое. Примерьте вот это.

Эннабел едва скрыла улыбку, увидев простое светло-желтое платье, которое леди Фенмор держала в руках.

– Может быть, высокий воротник и прямые длинные рукава не совсем уместны на празднике, который собирается устроить Джереми? Он хочет показать меня обществу, а не спрятать…

Леди Фенмор покачала головой.

– Он такой романтик, иногда просто невозможно слушать то, что он говорит. А вот Тримейн достаточно скучный человек и, должна вам сказать, чересчур придерживается условностей.

Эннабел была удивлена. Она составила совершенно иное мнение о человеке, который будет хозяином предстоящего вечера.

– В самом деле? А что наденете вы?

Леди Фенмор несколько смутилась, услышав вопрос Эннабел.

– У нас в провинции очень редко устраиваются подобные приемы. Я специально заказала платье в Париже. Может быть, некоторым оно покажется немного смелым, но так как мне больше нечего надеть…

– Вы можете надеть светло-коричневое, – предложила Эннабел. – Оно подойдет… – она чуть не сказала «к корням ваших волос», – к прелестному цвету вашей кожи.

Леди Фенмор даже не взглянула на предлагаемое платье. Прежде чем ответить, она выдержала паузу. Ее улыбка являла собой верх лицемерия.

– О, вы очень любезны… Я вижу, мы интересно проведем сегодняшний вечер, – улыбка Фелиции стала еще шире и притворнее. – Наверное, Джереми говорил мне, но я забыла, когда вы собираетесь вернуться в вашу маленькую колонию в Америке?

– Мне очень нравится Англия, я могу задержаться здесь еще на столетие, – с отчаянной дерзостью произнесла Эннабел.

Леди Фенмор была в легком замешательстве. Но уже через несколько секунд она справилась с собой.

– Нам много рассказывали о свирепых животных и дикарях, рыскающих по прериям, и еще о мужчинах, которые вынуждены спасать своих женщин, чтобы с них не сняли скальп.

– Леди Фенмор, – вежливо заметила Эннабел, – боюсь, вы что-то путаете. Я не видела ни одного бизона, а что касается индейцев, то мы встречали их раньше… и встречаем до сих пор, но после порядочной дозы «огненной воды» они всегда навеселе и не имеют ни малейшего представления, как снимают «скальп», – Эннабел была довольна, что в свое время просмотрела много вестернов Джона Уэйна.

– Может быть, вам стоит все же примерить малиновое платье? У этого платья своя история.

Эннабел подождала, пока леди Фенмор отвернется, сняла свое платье и надела малиновое.

– Как интересно! Мне очень нравятся разные истории и все, что связано с прошлым Англии.

– Не знаю, правда это или красивая легенда, но люди, которые ее рассказали, утверждали, что именно так все и происходило. Это было во времена Тюдоров в Кенте, когда правил печально известный Генрих восьмой. Тогда Англия переживала тяжелые времена «огораживания». Легендарный разбойник совершал налеты на обозы с шерстью, следовавшие в Кале и другие места. Так вот, этот рыцарь Черное Сердце влюбился в прекрасную дочь мельника, которая сбежала с ним.

– Он подарил ей это платье? – Эннабел расправила складки тяжелой ткани, которая облегала ее бедра, как сильные мужские руки. – Как оно могло сохраниться столько лет?

– Это интересная история. Рыцарь Черное Сердце подарил малиновое платье своей возлюбленной. После ее смерти платье пропало. Но так как оно было известно многим, то его нетрудно было восстановить до мельчайших деталей.

Эннабел разгладила ткань вокруг талии. Она порадовалась тому, что отказалась от второй сдобной булочки.

– Не понимаю. Значит, это не настоящее платье?

– Это платье – точная копия того, которое носила возлюбленная рыцаря Черное Сердце. На знаменитом маскараде у Ная Фокса на мне было надето это платье, я заказала его, чтобы увековечить легенду. Мой брат Ньютон приготовил костюм, который носил рыцарь Черное Сердце, – черный плащ с капюшоном, – Фелиция засмеялась. – Он немного грузен для такой роли, но в целом выглядел неплохо.

Эннабел почувствовала, как по телу побежали мурашки. Здесь так много призраков!

– Уверена, вы были великолепной парой.

– Было очень весело. В этой заброшенной провинции мы порой неплохо развлекаемся! Надо сказать, все проходит очень мило. – Кстати, хочу предупредить вас: не появляйтесь на уединенных дорогах одна, без сопровождения. На вас могут напасть разбойники.

Эннабел почувствовала дрожь.

– Через три столетия рыцарь Черное Сердце вновь совершает налеты на дорогах? А что, проблемы «огораживания» уже не так важны сегодня, как в те времена?

– У английских крестьян всегда есть причина для недовольства! – презрительно фыркнула леди Фенмор. – Сейчас они недовольны принятием «хлебных законов». Бунтовщик Фалькон возглавляет движение против фаворитов короля, которые живут в нашем графстве. Вы разве не слышали о законе, который был принят три года назад? Бедняки, арендаторы, наемные работники и некоторые землевладельцы выступают за его отмену и всеми средствами пытаются добиться этого.

– А, да… я слышала кое-что. – По правде говоря, Эннабел знала об этом из уроков английской истории в колледже.

Этот закон был на руку крупным английским землевладельцам, имеющим власть в парламенте.

– Вот уже несколько лет у вас искусственно поддерживаются очень высокие цены на хлеб, в то время как народ только стал оправляться после наполеоновских войн.

Видимо, леди Фенмор не испытывала особой любви к бедным.

– Высокие цены на хлеб не так ужасны, как толпа, пытающаяся сломать разумные устои, по которым Англия живет многие века.

– Пусть едят пирожные! – тихо сказала Эннабел.

– Да! – леди Фенмор была очень довольна. – Я не могла бы сказать лучше.

– И я тоже, – добавила про себя Эннабел, извиняясь перед Марией-Антуанеттой за плагиат.