Хруча разбудило женское пение. Открыв глаза, он изумленно оглядывался по сторонам. Как он попал в эту просторную и богато обставленную комнату?
Лучи утреннего солнца весело сверкали в окнах сквозь разноцветные витражи. Протерев заспанные глаза, ученый наконец вспомнил обо всем, что с ним произошло накануне.
В компании с самим верховным правителем он направлялся в Норанью. На ночь они остановились в замке-крепости, именовавшейся Табанарком. В жизни Хруч не видывал подобной роскоши. Огромная мягкая постель, в которой хотелось нежиться сутки напролет…
Однако ученого чрезвычайно заинтересовало женское пение — откуда оно доносилось? Такое печальное, но такое вдохновенное. Прекрасные голоса.
Спрыгнув с постели и сбросив ночную рубашку, Хруч поспешно оделся. Выходя из комнаты, он вспомнил о каучуковом деревце в горшке, которое оставил на тумбочке у постели. Вернувшись и прихватив его с собой, он первым делом поставил горшок на прежнее место в холле и лишь затем отправился искать место, откуда доносилось чудесное пение.
Когда он спустился на первый этаж, пение стихло. Хруч замер на месте. Было бы жаль так и не взглянуть на тех, кто так чудесно пел. Однако пение возобновилось. На этот раз мелодия была более веселой. Ученый пошел по коридору на звук голосов и оказался в просторной гостиной.
В золоченом бархатном кресле восседал Рак-Эк-Наймен. Склонив голову набок, правитель внимал пению двух юных девушек и женщины постарше, вероятно их матери.
Девушки и женщина стояли перед пышным веером, который плавно вибрировал в такт их голосам. Это был особый веер. Нижний его конец был закреплен на каком-то устройстве, состоящем из множества шестеренок, рычажков и колесиков, которые приводили в движение изогнутый кронштейн с самопишущим пером. Метроном отсчитывал темп, а перо со специальной резиновой трубочкой, подающей чернила, оставляло на пергаменте какие-то значки. Приглядевшись получше, Хруч понял, что это не что иное, как обыкновенные ноты. Замечательный аппарат записывал ноты прямо во время пения.
Когда песня закончилась, Рак-Эк-Наймен повернулся к молодому ботанику:
— Доброе утро, Шешил! Как спалось?
— Благодарю вас, ваше превосходительство! Спал как убитый.
— Хозяйки этого прекрасного дома милостиво согласились исполнить для меня несколько местных песен. По-моему, это большая несправедливость, что столько музыкального таланта и красоты выпало на долю всего лишь одной семьи, как вы считаете?
Польщенные монаршей похвалой, певицы зарделись от удовольствия. Мать девушек низко поклонилась Шешилу:
— Надеюсь, вам у нас понравится, сударь.
— Спасибо, сударыня, — ответил тот. — Никогда еще я не встречал такого радушного и теплого приема.
— А что вы скажете о моем новом оборудовании, Шешил? — поинтересовался Рак-Эк-Наймен, кивая на диковинное самопишущее устройство. — Блестящее изобретение! Оно не может записывать слова, но зато различает каждую ноту! Впрочем, певицы любезно согласились собственноручно вписать тексты песен. Видите ли, я коллекционирую музыку. Мне приходится много путешествовать, и повсюду я собираю песни… Кстати, о путешествиях. Скоро нам снова придется трогаться в путь. Повар уже приготовил завтрак. Прежде чем мы отправимся, нам не мешает подкрепиться.
— Прошу вас, сударь, — делая реверанс, сказала одна из девушек и взяла Хруча под руку.
Ученого провели в столовую и усадили за стол, за которым легко могли уместиться две дюжины гостей. На другом конце стола, сервированного тяжелым столовым серебром и фарфоровой посудой ручной работы, восседал верховный правитель. По правую руку располагались аккуратные стопки вышитых салфеток. Двое слуг подавали кушанья, при одном взгляде на которые у Хруча потекли слюнки. На блюдах оказались разные сорта хлеба, масло, сыр, колбасы, ломтики ветчины, яичница, грибы, копченая рыба и свежие томаты.
Завтрак отнял немало времени. Правитель заверил Хруча, что торопиться некуда. Делая себе бутерброд, ученый почувствовал под ногами какие-то вибрации и рокот — такие же он ощущал вчера вечером. Заметив его беспокойство, правитель улыбнулся.
— После завтрака мы поднимемся на крышу, и вы все поймете, — сказал он.
Когда с утренней трапезой было покончено, они проследовали в башню и поднялись на самый верх. По всему периметру крепостной стены развевались государственные флаги. Окинув взглядом окрестности, Хруч с изумлением обнаружил, что замок-крепость находится на самой середине огромного озера.
Как они сюда попали? Оглядевшись еще раз, ученый не заметил никакого моста, по которому можно было бы попасть на остров. Тем не менее он был уверен, что вчера вечером, чтобы пересечь озеро, они не пересаживались на паром. Без сомнения, с военной точки зрения эта крепость была весьма безопасным местом. И все-таки — как они попали сюда?
Словно прочтя его мысли, Рак-Эк-Наймен провел его к угловой башенке и кивнул охраннику, чтобы тот отпер дверь. За дверью обнаружилось множество рычагов и вентилей. Часть устройств располагалась на полу, часть на стенах.
Заняв место у окна, один из служащих взялся за какой-то рычаг и потянул его на себя. Все здание чуть-чуть вздрогнуло. Хруч бросил на правителя испуганный взгляд, но, убедившись, что тот не проявляет никаких признаков беспокойства, решил, что можно не волноваться. Между тем служащий потянул другой рычаг, и на этот раз замок-крепость, несомненно сдвинувшись с места, пришла в движение.
Хруч подбежал к окну и увидел, что весь остров, на котором располагалась крепость, начал медленно приближаться к берегу. От удивления у ботаника отвисла челюсть. Он едва верил собственным глазам. Пол под ногами слегка сотрясался.
— Остров стоит на огромной платформе, а под платформой находятся мощные катки, — объяснил ему неслышно подошедший Рак-Эк-Наймен. — Архитекторы специально спроектировали это сооружение. Конечно, между островом и берегом можно было бы построить мост, но противник может без труда уничтожить мост или даже захватить его. К тому же в этом случае замок-остров пришлось бы возвести неподалеку от берега, что сделало бы его еще более уязвимым. Вот почему было решено соорудить самодвижущуюся платформу. В случае нападения крепость просто удаляется прочь, не входя в прямое соприкосновение с противником… Таким образом, Хруч, вы находитесь в одном из самых безопасных мест Норанской империи, — самодовольно закончил верховный правитель.
Хруча особенно удивило, насколько плавно, без толчков перемещается целый остров. Это нисколько не беспокоило тех, кто на нем находился. Единственное, что ощущалось, — приглушенный рокот из-под земли да слабая вибрация.
— Что ж, Шешил, пора отправляться в путь, — повторил Рак-Эк-Наймен. — Собирайте вещи, я жду вас внизу.
В конце концов ворота замка точно и без малейшего зазора сомкнулись с пирсом, огороженным столбиками с цепями. К пирсу подходило проселочное шоссе, по которому можно было выехать прямо на правительственную трассу. Кортеж из лимузинов и бронемашин охраны уже ожидал на пирсе с включенными двигателями.
Подали лимузин Рак-Эк-Наймена, и Хруч забрался внутрь. Сам верховный правитель задержался, чтобы попрощаться с хозяевами замка. Любезно пригласив их навестить его в столице, он занял место напротив ученого. Как только, за ним захлопнулась дверца, а его телохранитель поместился на запятках, лимузин тронулся с места. Следом двинулся и весь кортеж. От одного взгляда на свирепого Коссока у Хруча по-прежнему стыла кровь.
— Вы играете в королевские шахматы? — поинтересовался у ботаника Рак-Эк-Наймен.
— Прошу прощения, ваше превосходительство… — смущенно пробормотал тот, не понимая, о чем речь.
— Ну как же, королевские шахматы! Вершина стратегии и тактики! Неужели вы никогда не слышали об этой игре?
— Кажется, нет. А как в нее играют?
— Ну что ж, — кивнул верховный правитель, — придется вас научить. Думаю, вам понравится. Кстати, это поможет нам скоротать время.
Рак-Эк-Наймен выдвинул из-под сиденья полированный деревянный ларец, окованный медью, и откинул крышку. Внутри оказался лоток с четырьмя десятками изящно вырезанных из разных материалов статуэток. Хруч принялся разглядывать странные фигуры. Одни были выточены из черного дерева, другие из дуба, стали, олова и даже мыльного камня.
Под лотком с фигурами в специальном углублении обнаружился миниатюрный замок, размером с футбольный мяч. Он был сделан необычайно искусно.
С величайшей тщательностью и точностью были воспроизведены все детали настоящей крепости — миниатюрные башенки, лестницы, крепостные стены. Дверцы и окошки открывались и закрывались. Сквозь них можно было рассмотреть все внутреннее устройство.
Между тем Рак-Эк-Наймен вытащил несколько увесистых металлических пластин и разложил на складном столике. Затем, вынув из ларца макет замка, поставил его на пластины. Присмотревшись получше, Хруч с удивлением обнаружил, что у замка нет основания. Он наклонился, чтобы рассмотреть чудесный макет снизу, и был удивлен еще больше: слегка вращаясь, он свободно парил над поверхностью стола. Более того, между замком и столом можно было просунуть ладонь. Вот почему у макета отсутствовала нижняя часть!
Рак-Эк-Наймен чуть-чуть подтолкнул пальцем замок, и он плавно заколебался из стороны в сторону, при этом всякий раз возвращаясь на свое место.
— Суть игры в том, чтобы захватить все помещения и сделаться хозяином замка, — сказал верховный правитель. — Вначале, исследуя замок, вы должны собрать как можно больше сокровищ. Лучше всего отнимать их силой или красть. В каждой части замка находятся определенные фигуры, сделанные из определенного материала. Нужно завладеть ими всеми. Но не все фигуры можно так просто съесть. К каждой из них требуется свой подход. С некоторыми придется сражаться в открытом поединке. Других удобнее подкупить. С третьими нужно попытаться подружиться, договориться или каким-то образом их очаровать. Четвертых женить или выдать замуж. Словом, как в жизни, перед вами самый разнообразный арсенал тактических приемов. По ходу игры нужно определить собственную позицию, а также позицию своих союзников. Фигурки крепятся в специальных отверстиях. Поворачивая замок туда-сюда, вы можете следить за тем, что происходит внутри, не сбивая и не переворачивая фигуры. Чтобы выиграть, нужно захватить все помещения замка.
— Но как он держится в воздухе? — пробормотал изумленный Хруч.
— Снизу, то есть в центральной части замка, где располагаются подземелье и кладовые с сокровищами, вмонтировано несколько сильных магнитов, которые повернуты друг к другу одноименными полюсами и, следовательно, отталкиваются. Сам корпус замка сделан из бальзы. Вам, конечно, известно, что это чрезвычайно легкая порода дерева. Легкая как пух. Четыре железных бруска в основании тоже магниты, причем еще более сильные. Их изготовил норанский мастер. Их полюса тоже развернуты так, чтобы отталкиваться от полюсов верхних магнитов, вмонтированных в макет замка. Таким образом, суммарная отталкивающая сила всех магнитов удерживает замок в воздухе…
Еще некоторое время верховный правитель объяснял правила. Хруч пытался разобраться в игре, двигая туда-сюда свои фигуры.
Неожиданно Рак-Эк-Наймен предложил ученому начать игру.
— Правила игры представляются мне чересчур сложными… — неуверенно начал было Хруч, но Рак-Эк-Наймен, властно подняв руку, прервал его.
— Постижение этих правил по ходу действия и составляет всю прелесть игры, — воскликнул он. — Смотрите! С каждым ходом вы можете передвигать свои фигуры на одну клетку вперед. Причем некоторые клетки являются призовыми. Попав на них, вы получаете массу дополнительных возможностей. Все, что нужно, — вращать этот волчок в основании замка. Его положение определяет, насколько удачными оказались ваши действия — война, переговоры, интриги и так далее…
Сначала у Хруча ничего не получалось, но потом он кое-как приспособился и даже вошел во вкус.
У ученого по-прежнему не укладывалось в голове, что он путешествует в таком роскошном лимузине с самим верховным правителем. Да еще играет с ним в королевские шахматы!
Прошедшая неделя отпечаталась в памяти, словно страшный сон: бегство от детишек в канализационном коллекторе, ночь в домике рыбака, арест за попытку спасти Джилспет… Вспомнив о девушке, Хруч ощутил укол совести. Он успел забыть про нее.
Сердце тревожно заныло. Девушка все еще томилась где-то в тюремной камере. А может быть, ее уже осудили и отправили отбывать наказание — в исправительный дом или на каторжные работы.
— Ваше превосходительство! — начал Хруч, застенчиво покашляв.
— Да? — рассеянно отозвался поглощенный игрой верховный правитель.
— Ваше превосходительство, когда я был… там, снаружи… я познакомился с одной девушкой. На нее напал солдат… И ее арестовали, когда она попыталась защитить себя… Наверное, она все еще в тюрьме. Я очень беспокоюсь за нее…
— Как ее зовут? — спросил Рак-Эк-Наймен.
Все внимание верховного правителя было по-прежнему поглощено замком. После некоторого размышления он переместил несколько своих фигур в кухонные помещения.
— Ее имя — Джилспет Наратемус.
— Так вы говорите, на нее напал солдат? Может быть, она спровоцировала его или напала первой?
— Если быть точным, ваше превосходительство, это был не солдат, а женщина-воин. Она оскорбила девушку, а Джилспет ей ответила. Тогда женщина ударила Джилспет…
— Неужели? Это никуда не годится. Женщина-воин превысила свои полномочия… Кстати, ваш ход!.. Это нарушение дисциплины. Я поговорю об этом с Мангретом, дам соответствующее распоряжение, и девушку немедленно отпустят.
— О, это было бы замечательно, ваше превосходительство! Я вам так признателен. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отплатить вам за вашу доброту…
— Я делаю это не из милости, Шешил. Солдаты не должны действовать без приказа. Я строгий, но справедливый человек. Если мои солдаты проявляют излишнюю жестокость, злоупотребляют своей властью, население обвиняет в этом меня. Это и понятно, ведь я — верховный главнокомандующий. Но я, естественно, не в состоянии успевать повсюду. Случается, солдаты действуют не по уставу, самовольничают. Такие инциденты необходимо пресекать… Так что в данном случае солдат понесет наказание, а вашу знакомую освободят.
Хруч откинулся на сиденье и мысленно закричал «ура!». Он чувствовал себя на седьмом небе. Еще бы! Он запросто беседовал с самим верховным правителем, играл с ним в королевские шахматы. А теперь, благодаря знакомству с верховным правителем, Джилспет выпустят на свободу. Интересно, какое это произведет впечатление на саму девушку? Наверное, та будет в восторге.
Вот это жизнь! Вот это успешная карьера! Теперь Хручу не придется выслушивать поучения начальства, спорить с коллегами, доказывая целесообразность употребления тех или других удобрений или правильность методов орошения. Теперь все будут вытягиваться перед ним по стойке «смирно» и безоговорочно подчиняться. Еще бы, ведь он на короткой ноге с самим верховным правителем!
Хруч ни на минуту не сомневался, что его назначат руководителем всего научного проекта и он непременно прославится, разгадав загадку морской водоросли бубулии. Скорее всего, ее назовут его именем. Например, «водоросль Шешила». Прекрасно звучит! Или еще лучше — «chruchovicus bubulicus», то есть «хручовская бубулия»!
Развалившись на бархатных подушках, ученый обдумывал следующий шахматный ход. Рак-Эк-Наймен дал ему солидную фору, но уже успел отыграться и вырвался вперед.
«Конечно, в королевских шахматах он мастер. И вообще верховный правитель. Но зато ему ни за что не додуматься, почему зацветает бубулия. А я — смог!» — самодовольно подумал Шешил Хруч.
* * *
Стремительное путешествие верхом на вускиде определенно начинало нравиться Джил. В конце концов страх, что на крутом повороте они врежутся в стену пещеры или перевернутся, полностью исчез. Животное передвигалось с изумительной точностью. Благодаря огромной скорости у девушки исчезло ощущение замкнутости пространства, которое так мучило ее прежде, когда ей доводилось спускаться под землю. Теперь ей все было нипочем.
Через некоторое время вускид чуть-чуть притормозил, чтобы подобрать дырявое ведро. Потом выудил из реки сломанную лопату. Потом к ведру и лопате добавились какие-то полуистлевшие тряпки. Скоро Джил и Дрейгар обросли целой кучей мусора. Когда из реки было извлечено колесо от телеги, девушка начала беспокоиться: если дело так пойдет и дальше, как бы им не оказаться погребенными под горой мусора! Она испуганно закрыла руками лицо, и сразу вернулись прежние страхи.
Тогда Джил вытащила из кармана один из своих многочисленных пузырьков и поглубже вдохнула аромат весеннего горного воздуха. Этот запах прекрасно помогал в случаях морской болезни, а также от дорожной скуки, но в данной ситуации оказался совершенно бесполезным. Для того чтобы избавиться от неприятных ощущений во время путешествия на спине вускида, да еще сидя среди груды мусора, требовалось снадобье посильнее.
— Ура! Земля! — вдруг завопил Дрейгар.
Блеснул дневной свет, и подземных путешественников вынесло в глубокое ущелье с отвесными стенами. Джил мгновенно воспрянула духом и весело расхохоталась. Так же стремительно они понеслись по реке. По левую руку тянулся пологий берег.
Дрейгар стал предусмотрительно обертывать голову каким-то тряпьем.
— Эй, смотрите в оба! — крикнул он девушке. — Высадка на берег может оказаться жестковатой. Поэтому сгруппируйтесь, постарайтесь покрепче прижать к груди подбородок, чтобы в случае удара не прикусить язык и не удариться затылком…
Не успела Джил хорошенько разобрать, что он говорит, как вускид с силой вытолкнул их из реки на берег. Барахтаясь в мусоре, они кубарем покатились по песку. Дрейгар первым поднялся на ноги и принялся отряхиваться.
— Конечно, путешествовать на вускидах — не самый комфортный способ передвижения, — пробормотал он, собирая с земли свои вещи. — Зато какая скорость!
Джил перекатилась на живот и, отбросив со лба запорошенные песком волосы, осмотрелась.
Их выбросило неподалеку от входа в ущелье — на узкую песчаную косу шириной не больше полсотни шагов. Ярко-желтый, чистый песок, такой же, как скалы в ущелье. Если бы не груды мусора на берегу, это место, пожалуй, могло бы считаться райским уголком.
— Неужели это все мусор, который вускиды вычистили из-под земли? — удивленно пробормотала девушка.
— О, только его малая часть! — отозвался Дрейгар. — Вы себе и представить не можете, чем только люди не засоряют реки. В то время как другие люди берут из этих же рек воду для питья. Впрочем, не весь мусор остается на свалке…
На склонах ущелья появились какие-то люди. Пробираясь сквозь одну из расселин, они направлялись прямо к Дрейгару и девушке. Это были люди-псы. Их прозвали так потому, что они вели такой же образ жизни, как и стаи бродячих собак. Это племя обитало на окраинах городов, роясь в мусорных баках и разгребая отбросы. Горожане относились к ним с презрением.
Немного привстав, Джил с тревогой следила за приближающимися оборванцами. Хоть она и считала себя человеком широких взглядов, но не могла без содрогания смотреть на этих жалких бродяг.
— Это что есть за такое? Моя не понял, — косноязычно воскликнул один из них, разглядев среди мусора двух странников. — Этот дрянь выплюнуть навозник из норы?
— Моя предупреждай тебя, — угрожающе прорычал в ответ Дрейгар, — не говорить плохой слова на потерпевших крушение! Моя не затевай ссоры. Моя пришел с открытым сердцем.
Услышав такой ответ, человек-пес слегка опешил. Он остановился как вкопанный и некоторое время пристально всматривался в незнакомцев своими маленькими колючими глазками. У него была небольшая голова, по крайней мере вдвое меньше, чем у обычного человека, длинный крючковатый нос и выступающие вперед зубки. Голый череп, покрытый пупырышками, а кожа желтовато-розовая. Одежда состояла из одних заплаток, обрывков тряпок, кожаных лоскутов. В виде украшений пришиты кусочки дерева или металла. На запястьях грубые самодельные браслеты, а на шее ожерелья.
Человек-пес был почти одного роста с Джил, только у него была чрезвычайно длинная шея и узкие, покатые плечи. Руки худые, длинные, но жилистые и, видимо, довольно сильные. Кисти рук и ступни ног непропорционально большие. Ступни обмотаны обрезками резины с плоскими камешками, прикрученными вместо каблуков. Шестеро других соплеменников человека-пса были одеты точно так же. После продолжительного молчания он заговорил снова, на этот раз с большей осторожностью выбирая слова:
— Твоя путешествовать по пещерам с вускид? Моя понимай!
— Верно, с вускид! — кивнул Дрейгар. — Твоя не ошибаться. Наша ехать в Норанью… Кстати, твоя, случайно, не видел тук-тук-тук?
— Тук-тук-тук видела! — встрепенулся человек-пес. — Тук-тук-тук ехала туда, на север. Дымных хвостов — всего одна рука с пальцем…
— Он говорит, что кортеж проследовал на север, — перевел девушке Дрейгар. — Дымные хвосты — значит автомобили с дизельным двигателем. Всего шесть штук. Они не знают цифр. Рука и палец означают число шесть. Думаю, в одной из этих машин и находится ваш знакомый. Что касается Тайи и Локрина, то они, конечно, где-то неподалеку. Я в этом не сомневаюсь. Вокруг достаточно укромных мест, чтобы спрятаться.
— Может, он их видел? — поспешно спросила Джил.
— Твоя не видел щенков-мьюнан? Всего один палец и один палец? — обратился Дрейгар к человеку-псу.
— Щенков нет-нет, но мьюнанин очень ловкий прятать, когда на него есть охота, — ответил тот, видимо, очень довольный тем, что с ним завели такой обстоятельный разговор, да еще на его родном наречии.
— Он говорит, что не видел детей, — перевел Дрейгар. — Но сказал, что в случае преследования мьюнане умеют отлично маскироваться… Впрочем, это нам и без него известно!
Джил наблюдала, с каким жадным усердием люди-псы роются во вновь выгруженном мусоре. Зрелище было до того отвратительное, что девушка лишь сокрушенно покачала головой.
— Не спешите их осуждать, — заметил Дрейгар. — Они находят применение вещам, от которых другие избавляются как от ненужного хлама. Я даже думаю, дело кончится тем, что скоро горожане начнут покупать у них то, что сами выбросили. Ну-ка, взгляните на тех двух умельцев! Габбиты — очень смышленый народ!
И действительно, двое габбитов (как их называл Дрейгар) надели на ржавую ось колесо от старой телеги, а к ободу колеса приделали ведро и совок от сломанной лопаты. Затем всю конструкцию поместили в реку. Течение начало вращать колесо — и девушка увидела настоящую водяную мельницу в действии. Подобный механизм можно было использовать в качестве привода для мельничного жернова или строительной лебедки.
Судя по всему, умельцы остались довольны работой водяной мельницы.
Пока девушка и Дрейгар разговаривали с первым габбитом, они снова разобрали механизм напасти и принялись упаковывать детали для транспортировки. Другие габбиты тоже не сидели сложа руки — дружно перебирали утиль и хлам, который, по мнению Джил, годился разве что для печки.
— Уже один вид мусора оскорбляет душу габбитов, — продолжал Дрейгар. — Оставлять мусор — по их представлениям — смертный грех. Вообще, в соответствии с их религией, вещи, выброшенные на помойку, — оскорбление для богов. Габбитами движут не столько практические соображения, сколько чувство долга. Так уж они устроены — находить новое применение вещам, выброшенным другими людьми на помойку.
— Какая благородная философия! — была вынуждена согласиться девушка.
— Так-то оно так, только из-за этой самой философии они насквозь пропитались запахом помоек, — с улыбкой заметил Дрейгар. — Ну что ж, пора нам отправляться искать кортеж!