Эмос снова поднялся в воздух. А когда спланировал перед постоялым двором с вывеской «Тихая заводь», почувствовал, что вымотался до предела.
Как бы то ни было, он был несомненно близок к цели и рассчитывал, что на постоялом дворе ему удастся разузнать о Дрейгаре.
Парсинанин и ботаник остановились переждать здесь светлое время суток, а грузовик, на котором ехали Тайя и Локрин, проследовал мимо.
Смертельно уставший Эмос не знал, что и думать. Скорее всего, Дрейгар решил отправить детей в сопровождении девушки в Бродфан, но Тайя и Локрин снова обвели всех вокруг пальца. К тому же мьюнанин до сих пор не мог взять в толк, почему вся компания так стремится попасть в Норанью.
Приняв человеческий облик, Эмос сбросил с плеча дорожную сумку и, толкнув дверь, вошел на постоялый двор.
— Эмос Гарпраг! — радостно приветствовал его Чолч. — Какими судьбами? Вот так прекрасный денек! Нас навестили сразу два старых приятеля. Явись ты чуть-чуть пораньше, и застал бы Дрейгара! Еще днем он был здесь… Что привело тебя в нашу «Тихую заводь»?
— Разыскиваю племянника и племянницу, Чолч. Рад тебя видеть! Как поживаешь? Как Темайна?
— Моя верная подруга? Как всегда. Пилит, как обычно… А что случилось с твоими племянником и племянницей? С какой стати их занесло в наше захолустье?
Словно по волшебству, перед Эмосом появилась кружка с медовухой.
— Вот это я и собираюсь выяснить. Так ты говоришь, здесь недавно был Дрейгар?
— Передохнул немного и сорвался в Норанью. Он и его новый приятель. — Наклонившись ближе, Чолч прибавил вполголоса: — Им даже пришлось позаимствовать чужой фургон. Так спешили. Вот сидит хозяин.
Он кивнул на человека за столом в другом конце зала, который уже успел изрядно наклюкаться с горя. Эмос покачал головой и снова повернулся к парсинанину.
— Старина Дрейгар рассказывал, что норанцы заполучили какое-то новое мощное оружие, — продолжал Чолч, протирая кружки, — и собираются использовать его против картранцев. Дрейгар намерен так или иначе этому помешать. Я, конечно, был рад помочь ему. Присоветовал, как раздобыть транспорт…
Глотнув из кружки, Эмос поинтересовался:
— А что это за оружие?
— Да кто его знает. Сам черт не разберет. По-моему, какие-то сказки. Дрейгар любит присочинить. Он уверяет, что Рак-Эк-Наймен задумал утопить всех картранцев в Мути.
* * *
Колонна была на марше всю ночь и большую часть следующего дня.
Хруч мог гордиться собой: он пнул в зад впереди идущую машину всего лишь раза два-три, не больше.
Наконец показалась норанская столица. Колонна проследовала мимо наблюдательных вышек, спустилась с холма в долину. Город разрастался день ото дня. Когда въехали на городские улицы, Дрейгар презрительно поморщился: трубы дымили, строения так и теснили друг друга, а над всем этим висел густой смог.
Колонна двигалась быстро. Конвойные бронемашины шли в авангарде и расчищали путь к реке. Скоро Хруч вывел фургон к докам.
Пристань была запружена сотнями других машин, груженных горчичными шишками. Здесь фургоны поспешно разгружали, шишки ссыпали в ящики, которые до прихода барж складировали прямо у причалов. Хручу указали место для разгрузки в одном из доков.
Воспользовавшись суетой, Хруч и Дрейгар незаметно вылезли из фургона и, пробравшись между пакгаузами, отправились в город. Хруч показывал дорогу. Им предстояло разыскать городские сады — район, где располагались научные учреждения, занятые проектом.
В столице кипела трудовая жизнь. Люди спешили по своим обычным делам. По улицам громыхали фургоны, а также повозки, запряженные лошадьми, ослами и волами. Работали все фабрики и магазины. Дома были наполовину каменные, наполовину деревянные, с черепичными крышами, балконами и небольшими палисадниками. Свои жилища горожане содержали в образцовой чистоте и порядке. На душных улицах не было ни грязи, ни мусора. Не видно было также бродяг, попрошаек. Но это не значило, что в Норанье не было бедноты. Дрейгар знал, что солдаты методично вылавливают всех бродяг и отправляют на каторжные работы — в шахты и на рудники.
Ежась от промозглого ветра, Хруч и Дрейгар сворачивали с одной улицы на другую. Ботаник ориентировался по трубам на крышах. Все эти годы он и его коллеги находились взаперти, под охраной. Но с верхнего этажа своего учреждения он любил рассматривать городские крыши и трубы и, пожалуй, знал их лучше любого горожанина. Таким образом, по трубам он легко мог отыскать нужную улицу.
— Это здесь, — сказал он, останавливаясь перед высокой стеной, которая протянулась в обе стороны на многие сотни метров. — Все мои друзья находятся там.
— Ну и как мы туда попадем? — поинтересовался Дрейгар.
— О том, чтобы проникнуть туда вдвоем, и думать нечего, — сказал Хруч. — Внутри полным-полно охраны. Но я-то могу войти. А вы подождете снаружи.
— А если что-нибудь случится и вам не удастся выйти обратно? Или ваши коллеги не захотят вам помочь?
— Если меня не выпустят, я подойду к окну и подам вам условный сигнал… — Ботаник указал на одно из окон на втором этаже здания, видневшегося за стеной. — Я встану прямо перед окном и схвачусь обеими руками за голову. Тогда вы поймете, что дело дрянь и вам нужно действовать самому… Как вы видели, на пристань уже свезли столько шишек, что хватит загрузить три или четыре судна. Если я смогу убедить коллег помочь, мы опрыскаем шишки специальным раствором — спорами плесени, которые ускорят процесс гниения и разрушат шишки еще до того, как баржи доставят их по реке к океану… Если же нет… Вам придется придумать еще что-нибудь!
— Ладно, идите, — кивнул Дрейгар. — Надеюсь, боги проявят к вам благосклонность. Я буду ждать до заката. В любом случае баржи с шишками не отправят на ночь глядя. Идите, Шешил!.. И берегите себя! Если с вами что-нибудь случится, это будет невосполнимая потеря для науки и природы! — улыбнувшись, прибавил он.
По обычаю своего племени парсинанин приложился лбом ко лбу Хруча, а тот на прощание пожал Дрейгару руку. После этого ботаник повернулся и зашагал к воротам.
Подойдя к посту охраны, он как ни в чем не бывало помахал часовым.
— Хвала нашему вечнозеленому богу, я снова вернулся! — сказал он. — Наверное, верховный правитель давно разыскивает меня?
* * *
Забыв, где находятся, Тайя и Локрин громко заспорили о том, что делать дальше. Неожиданно чьи-то сильные руки откинули брезентовый полог и крепко ухватили обоих за шиворот. Один из рабочих вытащил детей из фургона и окинул с ног до головы подозрительным взглядом.
— Ах вот вы где, негодники эдакие! — раздался рядом голос Джил. — А я-то вас разыскиваю!
Осторожно выбравшись с другой стороны, девушка обошла фургон и, разыгрывая возмущение, схватила детей за руки.
— Ага! Попались, бродяжки! — гневно восклицала она. — Сколько раз я говорила вам не путаться под ногами у взрослых! Ну теперь-то я с вас глаз не спущу! Спасибо, сударь, что помогли разыскать их, — обратилась она к рабочему. — И пожалуйста, простите, если они напроказничали!
— Вообще-то, они еще не успели напроказничать, сударыня, — пожал плечами тот. — Наверное, им просто захотелось здесь погулять. Когда я был в их возрасте, я тоже любил пошалить… Но все-таки, сударыня, советую получше за ними присматривать! Мы работаем по специальному распоряжению самого верховного правителя. Детям появляться здесь категорически воспрещается. Я бы на вашем месте больше не отпускал их от себя ни на шаг.
— Конечно, конечно! Еще раз прошу прощения. Обещаю задать им хорошую взбучку, — ответила девушка.
— Надеюсь, вы так и сделаете. Если их не пороть, они совсем перестанут слушаться. Это мое главное правило.
— И весьма мудрое, — подтвердила Джил, натянуто улыбаясь.
Рабочий махнул товарищу, и они принялись разгружать шишки и укладывать их в ящики.
Ухватив брата с сестрой за шкирку, девушка поскорее оттащила их в сторону, и скоро все трое растворились в толпе.
— Попробовал бы он меня выпороть, баранья голова! — возмущенно ворчал Локрин. — Я бы его так проучил!
— Не сомневаюсь, — фыркнула девушка. — Но сначала нам нужно позаботиться о себе. Скоро ночь. Я уверена, что на рассвете баржи отправят на побережье. Если у Дрейгара с Хручом есть какой-то план, прекрасно. Если же нет, мы должны их подстраховать и сами что-нибудь придумать.
* * *
— Как?! Вам удалось сбежать, Шешил? — воскликнул Мангрет, недоуменно подняв брови.
— Не совсем так, — пожал плечами Хруч. — Парсинанин оказался приятелем их дяди или что-то в этом роде. Когда он узнал, что они натворили, он их как следует отругал, а мне сказал, что я могу отправляться на все четыре стороны.
— Когда вы от них ушли? Наши следопыты донесли, что вы проделали с ними вместе немалый путь.
— Это верно. Сначала я немного растерялся. К тому же парсинанин решил, что я какая-то важная персона и что за меня можно запросить выкуп. Потом мне удалось убедить его, что я всего лишь ботаник и много за меня не дадут. Тогда он и заявил, чтобы я убирался. Пожалуй, даже разозлился, что тащил меня с собой так долго.
— Что ж, верховный правитель будет очень рад вашему возвращению, Шешил. В этом я не сомневаюсь, — сказал Мангрет, потрепав Хруча по плечу. — Конечно, рано или поздно мы бы вас и сами освободили… Можете быть уверены, Шешил, мы вас очень, очень ценим! Ваша работа для Нораньи — вопрос жизни и смерти.
— Потому-то я и вернулся, господин секретарь. Ради моей работы. Если вы не возражаете, я бы хотел как можно скорее присоединиться к моим коллегам.
— Ах да, ваши коллеги… Вы знаете, в настоящее время они находятся… в научной командировке. И вернутся не раньше чем через неделю-другую… Почему бы вам пока не отправиться в лабораторию и не заняться своими делами? Уверен, верховный правитель захочет увидеться с вами, как только освободится.
Мангрет кивнул охраннику, и тот мягко, но властно подтолкнул Хруча к лестнице.
Когда он поднимался на второй этаж, охранник неотступно следовал рядом. Войдя в лабораторию, Хруч увидел дюжину сотрудников, но никого из них он не знал. Все были новенькие. У него перехватило дыхание. Неужели верховный правитель распорядился привлечь к работе над проектом свежие силы, несмотря на то что главная цель уже была достигнута? А может быть, перед этими сотрудниками поставлены какие-то другие задачи?
— А, господин Хруч! — К ученому подбежал какой-то лысоватый человечек и затряс его руку. — Какая честь познакомиться с вами! Мы разбирали ваши научные записи, сударь, и, должен заметить, ваши идеи о цветении морских водорослей просто гениальны! Примите мои самые горячие поздравления! Какая честь работать вместе с вами!
— Гм-м… Благодарю вас. Кстати, вы не знаете, куда отправили моих коллег? Я слышал, они в научной командировке. Может быть, их отправили назад в Гортенц?
На лице человечка появилось каменное выражение. Покосившись в сторону других сотрудников, он пробормотал:
— Честно говоря, сударь, на данном этапе их вообще решили снять с проекта. Проблема цветения бубулий решена, и больше их познания не нужны. Работа над проектом вступила в свою заключительную стадию. А это, сударь, скорее вопрос анатомии и физиологии, чем ботаники…
В воздухе повисла напряженная пауза. Только теперь Хруч осмотрелся вокруг и увидел, что большинство новых сотрудников совсем молодые люди, а эксперименты, которые они проводили, совсем не похожи на те, к которым привык ботаник.
На столах виднелись разделанные туши различных животных: овцы, барсука, даже вола. Ничем подобным никогда не занимался ни сам Хруч, ни его прежние коллеги.
Одна из женщин вспорола ослиное брюхо и стала делать надрезы, разворачивая наружу темно-желтые прослойки жира и серые пленки, которые покрывали свернутые кольцами внутренности. Животное еще недавно было живо, но иссеченные кишки, похожие на змеиный клубок, уже распространяли зловонный дух. Женщина погрузила прямо в кишки руки и стала выкладывать внутренности на стол. Когда она взяла специальную пилу, чтобы распилить ребра и, вскрыв грудную клетку, заняться легкими, Хруч не выдержал и отвернулся. Эксперименты, проводившиеся в рамках прежнего проекта, не предполагали манипуляций с животными.
Все, что теперь происходило в лаборатории, выглядело более чем странным, если не сказать зловещим.
— А чем вы, собственно, занимаетесь? — поинтересовался Хруч. — Какова цель этих опытов?
— Мы исследуем влияние Мути на органы дыхания, — ответил лысоватый человечек с любезной улыбкой.
— Какое может быть влияние? — процедил сквозь зубы Хруч. — Живые существа просто задыхаются в Мути — вот и все!
Он подошел к большому шкафу, в котором хранились образцы бактерий и споры грибов.
— Я могу вам быть чем-нибудь полезным? — поинтересовался человечек.
— Нет, благодарю. Мне нужно забрать кое-какие вещи. Потом я, пожалуй, пойду к себе.
— Я не разрешаю вам выносить что-либо из лаборатории!
Хруч, держа в руках несколько пробирок, удивленно повернулся к нему.
— С какой стати вы будете мне указывать, что я должен делать, а чего нет? Я понятия не имею, кто вы такой и чем тут занимаетесь. Я же проработал здесь много лет и буду делать то, что сочту нужным!
— Я новый начальник группы. Повторяю, вы ничего не вынесете отсюда без личного распоряжения верховного правителя!
Хруч растерялся. Новый начальник группы? Человек, которого он никогда не видел и который раньше здесь вообще не работал? Судя по всему, прежних коллег отстранили от проекта не только потому, что их знания больше были не нужны. Новое направление требовало особой секретности. Зная норанские порядки, Хруч даже боялся подумать, что могло случиться с его коллегами. А что, если они догадались, какова истинная цель исследований, и отказались от дальнейшего участия? Можно было предполагать самое худшее.
— Ах вот как… — пробормотал Хруч. — Тогда прошу прощения, сударь, — сказал он, покорно кивнув. — Что ж, я тогда буду работать в лаборатории.
Шешил уселся за стол, стоявший у одного из зарешеченных окон. Начальник группы некоторое время понаблюдал за ним, а затем отошел к столу, за которым происходило расчленение ослиной туши.
Солнце за окном уже клонилось к закату. Улицу покрыли длинные тени. Дрейгара нигде не было видно. Судя по всему, выбраться на волю Хручу уже не удастся. По крайней мере, сегодня. Новые служащие были явно преданы верховному правителю, и ждать от них помощи не приходилось. Они не только не помогут бежать, но предупредят охрану, если заподозрят, что он собирается совершить побег.
Хруч подвинул к себе кусок пергамента и что-то быстро на нем нацарапал. Потом достал большой платок и тщательно завернул в него две пробирки и записку. Окно было открыто. Убедившись, что на него никто не смотрит, и не вставая из-за стола, Хруч просунул руку между прутьями решетки и выбросил узелок на улицу. Затем встал и со вздохом отбросил руками волосы со лба. Он снова оказался в заточении.
* * *
Дрейгар заметил, как на землю упал небольшой сверток. Взглянув вверх, он также увидел в окне Хруча, который поднес обе руки к голове. Это значило, что ботаник попал в ловушку. Парсинанин осторожно осмотрелся: узкая улица вдоль стены была совершенно безлюдна. Перебежав через дорогу, он поднял туго завязанный сверток, а развязав, обнаружил в нем две пробирки и записку:
«Выйти не смогу. Никого из моих друзей здесь уже нет. Вокруг одни враги. В этих пробирках споры плесени, которая разрушает горчичные шишки. Опрыскайте раствором каждую из барж.Удачи Шешил.
P.S. Постарайтесь, чтобы споры не попали на одежду, или ботинки, или какой-нибудь другой мягкий материал. Эта плесень необычайно прожорлива!»
Дрейгар заботливо упаковал пробирки в дорожную сумку. Потом снова поднял взгляд на окно, надеясь увидеть Хруча, но ботаник уже исчез.
У парсинанина мелькнула дерзкая мысль: а что, если попытаться проникнуть за ограду и освободить товарища? Но Дрейгар сразу оставил ее, как совершенно нелепую. Его долг — вернуться на пристань и действовать по условленному плану. Иначе жертва Хруча окажется напрасной.
* * *
Тайя, Локрин и Джил с трудом протискивались сквозь толпу рабочих, которые толкали перед собой тележки, тачки, лебедки. Никто не обращал на них никакого внимания. Маленькие оборотни нарочно изменили окраску, чтобы ничем не отличаться от обычных детей. Тайя даже слегка укоротила прическу — как носили в Норанье.
У пристани стояло уже несколько полностью загруженных барж, готовых к отправке. Доки окутал серый вечерний туман. Очертания мрачных, покосившихся строений по обеим сторонам реки растворялись в неясной дымке. Девушка и дети пробирались между грудами контейнеров, перешагивали через швартовочные канаты, высматривали расположение судов и постов охранников, надзиравших за погрузкой.
Прямо при них в порт прибыла новая колонна грузовиков, и дорогу перегородил взвод солдат.
— Копьеносец Флайв, встать в строй! — раздался оклик командира, но охранник не двигался с места.
Джил оказалась с ним нос к носу и напряженно вспоминала, где она могла его видеть. Девушка вздрогнула. Это был тот самый копьеносец Флайв, который выступал свидетелем на суде и которого судья оштрафовал за неумение грамотно выражать свои мысли.
— Да это же та замарашка, из-за которой меня нагрели на сотню монет! — прорычал солдат. — Подружка того самого крысеныша, убившего Гралкию!.. Что ты здесь делаешь, мерзавка?
Его взгляд упал на детей-мьюнан, и лицо Флайва перекосило от ярости.
— Эге, не та ли это парочка, которая…
— Бегите! — крикнула Джил, заслоняя собой брата и сестру.
Им не нужно было повторять дважды. Дети тут же бросились наутек. Огибая грузовик, Локрин успел выдернуть задвижку и, оглянувшись, увидел, как откинулся борт и на землю посыпались шишки. Бросившиеся в погоню солдаты стали спотыкаться и кучей валиться друг на друга. Однако, поднимая тревогу, со всех сторон уже выли сирены.
Из-за небольшого роста Тайя и Локрин были почти невидимы в толпе. Джил, сгибаясь как можно ниже, старалась не отставать от них. Преследователям приходилось продираться сквозь ряды рабочих, но мало-помалу они нагоняли беглецов.
— Сюда! — крикнула Тайя, ныряя в ворота одного из пакгаузов.
Что было духу они понеслись вдоль бочек, разложенных несколькими ярусами, в надежде отыскать другой выход. Однако окна оказались наглухо закрыты ставнями, а задняя дверь склада заперта. Они остановились перевести дыхание. Локрин вскарабкался на одну из бочек, чтобы посмотреть, что происходит у ворот.
— Никого! — сообщил он. — Наверное, они не заметили, что мы свернули сюда.
— Но очень скоро они поймут свою ошибку, — прошептала Тайя. — Тогда мы попались!
— Можно превратиться в какое-нибудь безобразное чудовище и напугать солдат, — с надеждой предложил мальчик.
— Ах, Локрин, когда ты наконец повзрослеешь! — покачала головой сестра. — Тогда они точно нас убьют!
Джил кивнула на потолок:
— Может, нам удастся выбраться через слуховые окна? Кажется, они не заперты. Это гораздо безопаснее, чем возвращаться.
Вдоль одной из стен пакгауза проходила узкая галерея. Поднявшись туда, Тайя взобралась на плечи Джил и распахнула одно из слуховых окон.
В это время в пакгаузе появились солдаты. Они принялись рыскать между рядами бочек. Тайя молча кивнула на них остальным, а затем, как можно осторожнее, подтянулась на руках и вылезла через слуховое окно на крышу. За ней последовал Локрин. Оказавшись на крыше, мальчик ухватился за сестру, а затем стал разминать и вытягивать вниз ноги, пока они и нижняя часть туловища не превратились в подобие веревочной лестницы, по которой Джил смогла подняться на крышу.
В этот момент снизу раздался крик, и арбалетная стрела просвистела прямо над ухом девушки.
Отскочив от окна, она растерянно огляделась вокруг и тут увидела лестницу, которая вела на крышу соседнего пакгауза.
— Они не смогут пролезть в слуховое окно, — сказала Тайя.
— Но они попытаются нас окружить, — крикнула в ответ Джил, направляясь к соседней крыше. — Нужно найти способ спуститься вниз. Еще немного — и нам от них уже не уйти…
Они бегом пересекли крышу, перебрались на другую, а затем, ползком по карнизу, спустились на крышу соседней фабрики. Огибая многочисленные трубы и не останавливаясь ни на секунду, пробежали до противоположного края крыши и в нерешительности остановились.
— Мы сможем спрыгнуть с этой высоты, — запыхавшись, проговорила Тайя.
— Каким это образом? — в ужасе промолвила Джил, уверенная, что это невозможно.
— Сначала мы повиснем на карнизе и растянемся почти до земли. Затем спрыгнем… А потом, чтобы смягчить твое приземление, оба свернемся упругим клубком, и ты плюхнешься на нас, как на большую подушку.
— Вы с ума сошли! Вы разобьетесь!
— Ты, наверно, забыла, что мы можем видоизменяться, — с гордостью напомнил Локрин. — Ни о чем не беспокойся и положись на нас.
Дети спрыгнули с крыши, а затем, обнявшись друг с другом, слепили из своих тел что-то вроде громадной подушки. Джил в ужасе покачала головой, но, оглянувшись назад, увидела, что на дальнем конце крыши из слухового окна уже показалась голова охранника. Зажмурившись, девушка присела на корточки и, соскользнув с карниза, бросилась вниз.
Джил спружинила прямо на приготовленную «подушку». Однако от удара у нее перехватило дыхание. Тайя и Локрин отлепились друг от друга и, встряхнувшись, приняли нормальный вид.
— А ты тяжелее, чем я думал, — проворчал Локрин, обращаясь к Джил.
Брат и сестра помогли девушке подняться на ноги. Все еще задыхаясь и жадно хватая ртом воздух, Джил кивнула в сторону ближайшей аллеи. Изумленные появлением этой странной троицы, вокруг стали собираться зеваки. Послышалась яростная ругань солдат, старавшихся пробиться сквозь толпу. Нельзя было терять ни секунды.
Дети и девушка бросились через аллею, но, свернув в переулок, снова нос к носу столкнулись с копьеносцем Флайвом. Сунув руку в карман, Джил схватила первый попавшийся пузырек и выплеснула снадобье прямо в лицо охраннику. Флайв тут же выронил копье, зашатался и как подкошенный рухнул на мостовую. Удивленная произведенным эффектом, девушка взглянула на этикетку. В пузырьке оказалась маковая эссенция. В небольших дозах ее аромат навевал приятные детские воспоминания, а в больших — полностью лишал человека координации.
Флайв попытался подняться на ноги, но, едва приняв вертикальное положение, снова споткнулся и рухнул на землю.
Джил оттолкнула его ногой, чтобы не загораживал дорогу, и поспешила дальше. Локрин, со своей стороны, не преминул наградить копьеносца хорошим тумаком.
К несчастью, им не удалось оторваться от погони. Уступая дорогу солдатам, люди на улицах испуганно шарахались в стороны и жались к домам. Трое охранников бросились беглецам наперерез.
— Ах, черт!..
Глядя на солдат, Локрин не заметил возникшего у него на пути другого препятствия. Словно на каменный столб, мальчик с разбега налетел на парсинанина.
— Ага! Значит, вы не захотели идти в Бродфан! — грозно взревел Дрейгар и одним пинком утихомирил копьеносца Флайва.
Отступив в сторону и пропустив детей, он шагнул навстречу солдатам. Воина, который первым бросился на него, парсинанин мгновенно уложил коротким ударом локтя в горло. Нападавший опрокинулся навзничь, словно бревно, и больше не двигался.
Другой воин замахнулся на Дрейгара алебардой, но парсинанин успел отскочить в сторону. Просвистев в воздухе, алебарда вонзилась в землю. Прижав ее к земле ногой, парсинанин развернулся и ударом кулака в лицо отправил солдата в глубокий нокаут.
Третий воин, видя, с какой легкостью парсинанин расправился с его товарищами, замешкался. Подбросив ногой алебарду и перехватив ее рукой, Дрейгар запустил ее в норанца. Удар обухом пришелся прямо по лбу. Солдат упал как подкошенный.
— Вот это да! — восхищенно пробормотал Локрин.
— Из-за вас у меня теперь масса новых проблем! — рявкнул Дрейгар.
Подхватив девушку и детей, он увлек их в одну из темных аллей, подальше от любопытных глаз.
— Мне нужно было проникнуть на пристань. Я не должен был привлекать к себе внимания, — с досадой продолжал он. — А теперь норанцы и близко не подпустят к реке ни одного парсинанина…