Парсинанина звали Дрейгар. Судя по всему, он хорошо знал не только дядю Эмоса, но и их родителей.

Джил сразу обратила внимание на то, что он не так уж удивился, обнаружив, что брат и сестра разгуливают сами по себе, без всякого присмотра, в нескольких милях от того места, где им положено находиться.

Дети прикинулись невинными овечками, делая вид, что ничего особенного не происходит, но Дрейгар был не из тех, кого можно было так просто обвести вокруг пальца. Он знал их как облупленных. Кто действительно вызвал у него подозрение — так это Джил. Он этого и не скрывал.

— Дядя, наверно, уже хватился их и сходит с ума от беспокойства! — возмущенно воскликнул Дрейгар. — Ему хорошо известно, на что они способны!

— Они что, убежали из дома? — поинтересовалась Джил.

— Перестаньте разговаривать о нас таким тоном, как будто мы с Локрином пустое место! — возмутилась Тайя. — Мы уже не дети!

— Если они что-нибудь натворили, то их, конечно, примерно накажут, — заявил Дрейгар, не обращая на нее внимания.

— Ну и что! Иногда мы гуляем сами по себе, — снова подала голос Тайя. — Что в этом плохого?

Все четверо медленно шли по улице. Дети впереди — словно под охраной, — Джил и Дрейгар за ними.

Дрейгар заявил, что брат и сестра немедленно отправятся к дяде. Локрин и Тайя пытались возражать, но спорить оказалось бесполезно. Джил провожала их до самой окраины города, надеясь, что парсинанин поможет ей проникнуть к Шешилу.

Девушка успела хорошо рассмотреть парсинанина. Все его тело было покрыто мощным бугристым панцирем песочного оттенка — идеальная защита для существования в условиях пустыни, где и обитало племя парсинан. Его рыжеватая кожа имела тот же оттенок. Глаза обрамляли густые ресницы — надежная защита от пыли и песка. Ноздри на приплюснутом носу могли при необходимости смыкаться. Так же как и небольшие плоские уши. Широкий череп сплошь в крошечных косичках. Две пары сильных ног также покрыты защитным панцирем. Этот гигант обладал невероятной физической силой и был вооружен боевым топором и широким мечом, вложенным в ножны, притороченные к спине.

— Вы, случайно, не знаете, что они натворили на этот раз? — поинтересовалась у него девушка. — Кажется, они успели порезвиться в канализационном коллекторе и по их вине Шешил Хруч впутался в неприятную историю. Может быть, вы поможете мне его разыскать? Нужно только пробраться внутрь того секретного особняка…

— Мы ни в чем не виноваты! — возмутился Локрин. — Она сама не знает, о чем говорит и что произошло.

— Чем дальше в лес, тем больше дров, — покачал головой Дрейгар. — Да еще впутали чужих людей… Советую вам в будущем держаться от них подальше, — обратился он к Джил. — Эти детки — парочка отъявленных маленьких негодяев. Но Эмос Гарпраг — мой хороший друг, и я не допущу, чтобы его родственники еще и пострадали от солдат… В этой стране правят норанцы, а они очень жестокий народ. С ними шутки плохи. У них нет ни чести, ни совести. Для них главное — выгода. И власть — у них в руках. На их стороне сила. Они не пощадят и детей… Я и вам, для вашей собственной безопасности, советую держаться от них подальше. Бросьте это дело!

Локрин остановился перед конюшней, чтобы получше рассмотреть лошадей, но Дрейгар нетерпеливо подтолкнул его в спину, и компания двинулась дальше.

— Не могу, — вздохнула Джил. — Шешил — мой друг. Они держат его как пленника. Насколько мне известно, он провел в заточении долгие годы, сам того не осознавая.

— Тогда, возможно, для него лучше и дальше этого не осознавать? — хмыкнул Дрейгар.

— Могу себе представить, каково ему теперь! — вздохнул Локрин.

* * *

Хруч погрузился в горячую пенистую ванну. Тело ныло от ушибов и синяков. Впрочем, теперь ему было значительно легче. Намылив лицо и взяв из деревянной кружки бритву, он начал бритье с правого виска, затем стал двигаться ниже. Вообще-то, он немного скучал по бороде, которую носил до побега, но ощущение свежести и легкости гладко выбритой кожи показалось ему куда приятнее.

У него мелькнула мысль, что, может быть, стоит отрастить усы, но затем несколькими короткими движениями решительно сбрил щетину и над верхней губой. По неписаному правилу среди ботаников было принято носить бороды.

За исключением женщин, конечно. Впрочем, с тех пор как ему удалось побывать на свободе, Хруч стал понимать, что жизнь не ограничивается одной только наукой.

Даже в тюремном бараке у него из головы не выходила эта девушка — Джил. Он видел ее перед собой словно наяву — такую энергичную и веселую. У него в ушах звенел ее голос. Так же как и его, девушку бросили в камеру, и теперь он очень беспокоился за ее судьбу. Как бы то ни было, Гралкия была мертва. Наверное, это нехорошо, но он не испытывал абсолютно никакого сочувствия к женщине-воину.

Других мужчин, которых арестовали вместе с ним, уже успели выпустить. Оставалось позаботиться только о Джил. Хруч не сомневался, что теперь у него для этого предостаточно возможностей — ведь он теперь такая важная персона!

Шешил Хруч оказался первым, кому удалось добиться искусственного цветения морских водорослей бубулий. Теперь, для продолжения исследований, его должны были перевести в столицу Нораньи. Здешний исследовательский центр обладал тем преимуществом, что находился на побережье Мути, однако именно в столице располагались главные теплицы, лаборатории и резервуары.

Кстати, всех его коллег уже увезли из города. Сам же Хруч должен был уехать этим вечером. Он с нетерпением дожидался встречи с товарищами. Как там они? Как поживает этот упрямый осел Хоув? Что поделывают Рафред и Карстон? Он заранее смаковал момент, когда расскажет друзьям о своих приключениях на свободе и те от удивления разинут рты. Пожалуй, еще решат, что он привирает. Впрочем, что касается сделанного им научного открытия — коллегам не останется ничего другого, как восторженно склониться перед его гением!

Сидя в ванне и размышляя об этих приятных вещах, Шешил взял мыльницу и тазик для бритья и, как ребенок, принялся пускать в пенистой воде кораблики.

Ближе к вечеру Хруч спустился в фойе. У парадного подъезда уже дожидался автомобиль, чтобы везти его в Норанью. Четверо охранников дежурили у крыльца, и шестеро стояли навытяжку перед автомобилем. Сначала ученый удивился такому обилию телохранителей: неужели все ради его персоны? Потом махнул рукой: если и так — какая разница!

Навстречу ему вышел Мангрет:

— Вы ничего не забыли, Шешил? У вас, наверное, накопилось немало записей и лабораторных образцов, которые нужно взять с собой? До Нораньи путь не близкий!

— Вообще-то, не очень… Здесь все, что есть! — Хруч снял с плеча и потряс небольшим вещевым мешком, куда сложил лишь кое-какую одежду и несколько безделушек. — Мы поедем по суше? Разве по морю не будет быстрее?.. Ах, черт! — спохватился он. — Я ведь оставил мои записки в деревне у Моффетов!.. Ничего страшного, — сказал он, немного подумав, — мне они не так уж и нужны. Обойдусь без них!

— Мы их разыщем! — уверил его Мангрет. — Вы говорите, в деревне у Моффетов?.. Кстати, о маршруте в Норанью. По морю, может быть, и быстрее, но в настоящий момент Муть — весьма опасная для путешествия область!

Мангрет сделал знак одному из телохранителей, и тот забрал у Хруча вещевой мешок. Ученый покорно расстался со своим имуществом. Что ж, он поедет налегке. Чтобы куда-то деть руки, Шешил заложил большие пальцы за ремень и смущенно покосился по сторонам.

Солдат, дежуривший у дверей, кивнул Мангрету. Помощник правителя суетливо поправил Хручу воротник, щелчком сбросил с плеча невидимую пылинку.

— А теперь будьте просто самим собой, — посоветовал он. — Не пытайтесь произвести на него впечатление. Называйте его «ваше превосходительство» и не перебивайте. Вообще помалкивайте, когда он говорит. Отвечайте быстро и без запинок, коротко и ясно… И не делайте никаких лишних жестов! У телохранителя мгновенная реакция, и, если вы забудетесь, вам может не поздоровиться. Будьте предельно вежливы и ни в коем случае не повышайте голос… Ну, с Богом!

— Вы о чем? — удивился Хруч. — Уж не хотите ли вы сказать, что мне предстоит встреча с его превосходительством? Я думал, что возвращаюсь в Норанью…

— Вы возвращаетесь в Норанью вместе с его превосходительством, — шепнул ему на ухо Мангрет и подтолкнул к двери.

Хруч проследовал за охранником к автомобилю.

У распахнутой двери дежурило громадное существо с ярко-оранжевой гривой, стянутой на затылке в конский хвост, и тремя поросячьими носами, расположенными один над другим. У телохранителя была желтая кожа и пронзительные глаза льдисто-синеватого оттенка и без зрачков. Залезая в автомобиль, Хруч не мог отвести взгляда от этого свирепого монстра.

— Настоящее чудовище, не правда ли? — услышал он мягкий голос из салона автомобиля. — Не обращайте на него внимания, Шешил. Коссок принадлежит к барианскому племени. Оно славится свирепыми воинами, которые отличаются отменной преданностью. Иметь такого союзника — большая удача для нас!

В глубине салона, отделанного темно-фиолетовым и пурпурным бархатом, расположился симпатичный, хорошо сложенный человек в черно-золотых королевских одеждах. Он крепко пожал Хручу руку и указал ему на противоположное сиденье.

Дверь захлопнулась. Через заднее окно Шешил увидел, как свирепый Коссок запрыгнул на автомобиль и поместился на запятках. От одного взгляда этого существа пробирала ледяная дрожь. Заметив, что ученому не по себе, правитель Нораньи повернулся и задернул занавески.

— Вы знаете, кто я такой, Шешил?

— Да… ваше превосходительство…

— Отлично. Я и есть Рак-Эк-Наймен. Вообще-то, у меня множество титулов. Если бы с нами был Мангрет, он наверняка зачитал полный список. Но я предпочитаю просто «ваше превосходительство». Этот титул наиболее точно отвечает положению вещей… — Рак-Эк-Наймен сцепил пальцы на колене и пристально взглянул на Хруча своими проницательными, умными глазами. — Так, значит, вы разгадали загадку цветения этой таинственной водоросли бубулии, Шешил?

— Так точно…

— А вам известно, что начальник исследовательской группы Хоув погиб?

— Как?.. Не может быть! Что случилось?

— Это был несчастный случай. Когда водоросли, которые вы выращивали в вашем резервуаре, зацвели, Хоув попытался проникнуть внутрь и добыть несколько образцов. Но поскользнулся и опрокинул резервуар. Громадная стеклянная штука рухнула прямо на него. Это было весьма прискорбное зрелище.

Хруч почувствовал комок в горле. Чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы, он отвернулся к окну и стал смотреть на проплывающие мимо городские стены и строения. Он не понимал, что произошло и как отнестись к этой ужасной новости.

Новость повергла его в шок; он едва верил своим ушам. А кроме того, речь шла о его исследовательском резервуаре. Если бы он не сбежал, может быть, Хоув остался бы жив.

— Вы тут совершенно ни при чем, — успокоил его проницательный Рак-Эк-Наймен. — Это был просто несчастный случай.

— Да, — прошептал Хруч, — наверное…

— Хоув был всей душой предан нашему научному проекту. И он бы наверняка был рад, если бы вы продолжили исследования.

— Да, — повторил Хруч, — наверное… Мы должны продолжать.

— Значит, я могу на вас рассчитывать? Хочу заметить, что осталось совсем немного — и мы у цели!

— Да, это так… — вздохнул ученый. — Позвольте задать вам один вопрос, ваше превосходительство?

— Конечно, Шешил, спрашивайте.

— Вот вы говорите, мы у цели… А какова она — наша цель? Для чего проводятся все исследования?

— Я рад, что вы спросили, — сказал Рак-Эк-Наймен, расправляя плечи. — С вашего разрешения, я расскажу, что нас ждет впереди. Давайте заглянем в будущее. Вы умный человек и, я уверен, сумеете оценить наши планы по достоинству.

* * *

Тайя и Локрин шагали впереди Дрейгара и Джил. Оба находились в полном отчаянии. От огорчения лицо Тайи даже приобрело густо-синий оттенок.

Можно не сомневаться, что, когда их приведут домой, дядя будет вне себя от ярости и безжалостно их накажет. Скорее всего, заставит пропалывать огород и красить заборы. И так в течение всего лета. Чего-чего, а работы в усадьбе всегда хватает… Но что самое неприятное — брата и сестру жестоко мучила совесть. Ведь это из-за них Шешил провалился в канализационный коллектор, а посреди Гортенца до сих пор зияла огромная дыра, которую они проделали при помощи дядиного магического пера.

Словом, чем больше дети размышляли о случившемся, тем сильнее их мучила совесть и тем сильнее они хотели любой ценой исправить ситуацию.

Нарастающий шум заставил их оглянуться и поспешно посторониться. На дороге показался кортеж в сопровождении военных бронемашин. Первыми проследовали два бронетранспортера, за ними два роскошных, отделанных полированным деревом лимузина. Шоферы красовались в парадных ливреях. На запятках одного из лимузинов восседал желтокожий воин, подозрительно оглядевший путников. На предельной скорости кортеж направлялся к городским воротам.

— Там Шешил! — воскликнула Тайя, указывая на проносящийся мимо лимузин.

Локрин, Джил и Дрейгар поспешно повернули голову и действительно разглядели в окне Хруча. Сомнений быть не могло, это был именно он!

— Но это лимузин его превосходительства, — сказал Дрейгар. — А дорога ведет в Норанью.

Они решили перевезти его обратно в столицу.

— Мы обязаны ему помочь! — в отчаянии проговорила Джил.

По правде сказать, девушка и сама удивлялась той горячности, с которой она пыталась убедить Дрейгара помочь своему новому знакомому. Она знала Шешила всего несколько дней и даже не была уверена, что этот чудак действительно в ее вкусе. Но он ее ужасно заинтриговал. Особенно на девушку произвело впечатление то, как, защищая ее, он отважно бросился на женщину-воина с чайником в руке.

— Делайте что хотите! — проворчал Дрейгар. — Но дети должны отправиться к своему дяде. Если у вас достаточно ума, вы вообще бросите это дело. У вас своя жизнь, у вашего приятеля своя. Если вы еще раз попадетесь норанцам, вас сотрут в порошок!

— Как благородно с вашей стороны! — презрительно улыбнулась Джил. — Большое спасибо за заботу и совет.

Дрейгар ничего не ответил. Он проводил взглядом ревущий, громыхающий кортеж, и его лицо осталось совершенно бесстрастным.

Дети отправились дальше. Локрин смотрел, как конвой исчезает в туче пыли. Тайя незаметно тронула брата за руку.

— О чем ты сейчас думаешь? — тихо, чтобы не услышали взрослые, шепнула она.

— О том, что нет никакой надежды вытащить его из этой передряги, — пробормотал мальчик.

Но Тайя видела, что совсем другая мысль не дает ему покоя.

— Странно, неужели он такая важная персона? — сказал Локрин. — По его виду никак не скажешь!

— Если бы Дрейгар согласился нам помочь, мы могли попытаться его освободить… — вслух размышляла Тайя.

— Единственное, что заботит Дрейгара, — это поскорее доставить нас домой.

— Нам придется вернуться домой. Никто не спорит. Но сначала мы должны сделать еще кое-что.

— Но у Дрейгара другое мнение, — снова вздохнул Локрин. — В любом случае, мы обязаны это сделать. Это вопрос чести. Разве не так? Дрейгар и сам любит распинаться о чести и справедливости! Особенно когда рассказывает о том, как ему пришлось вмешаться в ту или другую драку… Может, удастся его уговорить?

— Правильно! Он всегда готов сражаться, если речь идет о справедливости. А сейчас именно тот случай!

— Гм-м… Нет, ни за что не согласится.

— Почему бы не попробовать? А вдруг?.. Если мы начнем, у него просто не будет другого выхода…

Локрин, прищурившись, взглянул на сестру.

— Ты хочешь сказать, что, если бы мы попробовали освободить Шешила, а Дрейгар оказался рядом, ему бы не оставалось ничего другого, как помогать?

— Правильно!

— Но сначала нужно догнать Шешила. Разве он согласится на это?

— Конечно нет, — покачала головой Тайя, — но, если мы с тобой отправимся в погоню за правительственным кортежем, Дрейгару тоже придется отправиться за нами.

— Кстати, эта дорога в Норанью очень извилиста. Если бы мы поспешили напрямик, то могли его догнать.

— Верно!

— То-то и оно, — кивнула Тайя.

Некоторое время они шли молча.

— Ну что, — хитро улыбнулась девочка, — как будем удирать от Дрейгара?

* * *

Теперь, когда Джил знала, куда направляется Шешил, она решила идти с детьми и Дрейгаром — пока ей будет с ними по пути. Конечно, впутывать в это дело детей-мьюнан было неправильно, но девушка все еще надеялась уговорить силача Дрейгара.

По одну сторону от дороги раскинулось громадное кукурузное поле. Пышные стебли кукурузы высотой с человека и с тяжелыми спелыми початками качались и шуршали на ветру, словно перешептываясь друг с другом. Впереди на дороге показалась огромная отара овец, подгоняемая коренастой старухой пастушкой и тремя овчарками.

Дрейгар и Джил отступили в сторону, чтобы пропустить отару, но брат с сестрой, которые шли немного впереди, остались на дороге. Дрейгар прикрикнул на них, чтобы те держались подальше от овец, но непослушные дети нырнули прямо в гущу блеющей отары, которая теперь заполнила собой всю дорогу.

Парсинанин растерянно замер на месте, ожидая, когда двое маленьких проказников вынырнут назад, но те все не показывались, и он поспешно стал продираться между овцами. Увы, его поиски ни к чему не привели, и он досадливо заохал.

Между тем перепуганные овцы хлынули во все стороны, часть из них бросилась в густое кукурузное поле. Дрейгар вертел головой туда-сюда, все еще надеясь увидеть детей. Старуха пастушка возмущенно закричала на него и стала клясть на чем свет стоит.

— Ах ты, немытое свиное рыло! — надрывалась она, пока собаки, пытаясь собрать отару, беспомощно метались из стороны в сторону. — Ты что, белены объелся? Куда суешься, тупая парсинанская морда, чтоб ты совсем пропал!

— Но, сударыня… — смущенно пробормотал Дрейгар.

— Я тебе не сударыня, мерзкий червяк! Сегодня базарный день, а ты распугал мне всех овец! Как я теперь попаду на рынок? Ах ты, дубина стоеросовая!

— Сударыня… — Все еще высматривавший беглецов Дрейгар не мог вставить и слова в свое оправдание.

— Из какой канавы ты вылез, чудище болотное? Или ты собираешься заплатить мне за мои убытки? Голова садовая, свиноподобный крокодил!

— Ну-ка, прикуси язык, старая карга! — рявкнула на пастушку Джил. — Ты что, не слышала, что перед тобой уже извинились?

Сморщенная, словно моченое яблоко, физиономия пастушки вытянулась от удивления. Старуха уставилась на Джил, как будто только что ее увидела. Дрейгар, уже отчаявшийся отыскать беглецов, вежливо обратился к старухе:

— Мадам, прошу вас великодушно простить меня за причиненное беспокойство! Я помогу вам собрать овец. У вас, конечно, не язык, а грязная метла, но я не из тех мужчин, которые стараются увильнуть от ответственности. Еще раз прошу извинить меня.

Женщина что-то проворчала в ответ, избегая смотреть ему в глаза, и неохотно кивнула в знак согласия. Дрейгар оглядел необъятные просторы кукурузного поля, по которому разбрелись овцы, и, повернувшись к Джил, со вздохом произнес:

— Между прочим, это все из-за вас!

Девушка ничего не ответила. Только презрительно фыркнула.