Тамлин сидела на вороной кобыле по кличке Колдунья – свадебном подарке Шеллона. Слева от нее ехал он на гарцующем Язычнике. Неуемная энергия владела конем, такая же, как его хозяином. В то время как Шеллон пошел на большие расходы, чтобы свадьба состоялась с пышностью, достойной бывшего первого рыцаря короля, Тамлин чувствовала его желание поскорее завершить церемонию, как будто он хотел убедиться, что обладает ею и Гленроа.

Шеллон был одет в черное, края накидки обшиты тонким золотым галуном. На шее – золотое ожерелье, более тяжелое, чем то, которое носила Тамлин. Это был ее подарок, который она преподнесла ему сегодня утром. Благоговение, с которым он касался его и гладил, свидетельствовало о том, как смиренно он принимает этот дар мужу – новому графу Гленроа.

Ее глаза скользнули вниз на черное платье, обшитое золотым галуном, сшитое в пару к накидке Шеллона. Тяжелая золотая цепь, тоже свадебный подарок, обвивала ее талию и свисала до земли, прекрасно сочетаясь с ее пиктским ожерельем и браслетами. Джулиан подарил ей также широкий золотой венец, украшенным большим овальным зеленым гранатом, достойным королевы. Камень напоминал ей глаза Шеллона. Точно такой же венец красовался на голове Джулиана.

Рейвен сказала ей, что Джулиан сам придумал фасон свадебного платья. Такая пышность была не в ее стиле, но она понимала его желание поразить всех этой свадьбой. Невеста Шеллона может венчаться только в платье, достойном принцессы.

Хотя она не могла объяснить почему, сердце ее бешено заколотилось, когда Шеллон спрыгнул с коня. Может быть, из-за того, что он избегал их постели целую неделю. У него, конечно, были объяснения. Однако Тамлин засомневалась: а вдруг она чем-то вызвала его недовольство, и он передумал насчет их свадьбы? Уже несколько ночей он к ней не приходил. Без него постель была холодной и одинокой.

Моффет поспешил вперед, чтобы взять поводья лошадей. Язычник терся мордой о шею кобылы, что-то нашептывая ей. Шеллон легонько шлепнул по морде разыгравшегося коня и отодвинул его, чтобы суметь снять Тамлин с седла.

Когда Джулиан поставил ее на землю, их взгляды встретились. На мгновение он затаил дыхание, как будто хотел сказать что-то чрезвычайно важное. Быть может, он признается ей в любви? Но вместо этого он поцеловал ее в щеку.

– Ты прекрасна. Невеста, достойная Дракона Шеллона.

Он взял ее за руку и повел к ступеням древней церкви. Толпы людей, стоявших по обеим сторонам дороги, выстроились и пошли вслед за ними. Малькольм, облаченный в мантию священника, стоял на верхней ступени.

Когда ее дядя начал церемонию, Тамлин нервно огляделась. Как много людей собралось, чтобы стать свидетелями союза избранной дочери клана Огилви с Черным Драконом Шеллона, их новым лордом. Тамлин дрожала, хотя не могла понять почему. Стараясь успокоиться, она сосредоточилась на лицах людей Глен-Шейна. Справа от нее стояли сестры. За спиной Шеллона – его братья, а позади – их родственник, лорд Сент-Джайлз.

Хотя она уверяла Шеллона, что нет необходимости в немедленной свадьбе, Он продолжал настаивать. Голос шепнул ей, что Джулиан хочет, чтобы свадьба скрепила печатью их союз. Он принял их верования, теперь она должна принять его верования. Малькольм согласился, чтобы свадьба состоялась через неделю.

Начались приготовления. Дел было невпроворот. Время летело быстро. Рейвенхок так и не появился. Шеллон разослал гонцов во всех направлениях, но никто не видел красивого черноволосого рыцаря, одетого в серое.

Каково же было их удивление, когда накануне ранним утром он появился у ворот Гленроа. Его одежда была в порядке, сам он был чистым, но выглядел как-то странно и нес какую-то несусветицу, – он якобы задержался, потому что попал в плен к Королеве Фей.

То, как он смотрел на нее, смущало Тамлин. Перед Белтейном он тоже смотрел на нее, но тогда в его взгляде была печаль, он понимал, что Тамлин не ответит ему взаимностью.

Но сейчас он не сводил с нее своих серо-зеленых глаз. Их цвет оттенял его серые одежды. Тамлин казалось, что он одевается в серое, подражая Шеллону.

Длинные густые ресницы поднялись, и взгляды Деймиана и Тамлин встретились.

Чувства, бурлившие в нем, не имели права на существование.

Тамлин задумалась. Где же он все-таки пропадал все это время после Белтейна?

Шеллон медленно повернулся, заметив, что кузен не сводит глаз с Тамлин. Но что еще хуже, она тоже. Шеллон остановил на Деймиане предостерегающий взгляд. Тот опустил глаза. Джулиан с упреком посмотрел на невесту, мол, он не потерпит, если она будет благосклонно смотреть на другого мужчину.

Тамлин задрожала, у нее закружилась голова. Она почувствовала, что с ней творится что-то неладное, и постаралась взять себя в руки.

Она больше не графиня Гленроа. Она супруга Шеллона.

Он будет сражаться за нее, защищать долину, но сможет ли он полюбить ее?

Слова Малькольма звучали монотонно. У Тамлин слипались глаза. Она обратила взгляд на прекрасное лицо Дракона, который вскоре станет ее мужем и господином, ища у него поддержки.

Шеллон тоже посмотрел на нее, его глаза горели злым огнем. Сначала она решила, что это из-за того, что она смотрит на Сент-Джайлза. Потом она ощутила неподвижность, тишину, усиливающую глубину гнева Джулиана. Она огляделась и увидела, что все глаза обращены на нее. Все ждут. Смущенная, она боролась со странными чарами, овладевшими ею. Рука Джулиана больно сжала ее руку, о чем-то предупреждая.

Малькольм спросил ее, согласна ли она взять в мужья Джулиана Шеллона? Тамлин вспомнила, что он уже спрашивал ее об этом и все ждали ее ответа. Потому и затянулась тишина. Тамлин снова посмотрела на мужчину слева. Он поджал губы. Тамлин понимала, что он думает, что она не отвечает из дерзости, как будто бы она могла отказаться выполнить свое обещание. Это было всего лишь смущение, но сейчас он этого не поймет. Она хотела извиниться, но передумала. Сейчас не время и не место.

Малькольм снова повторил вопрос. Тамлин судорожно сглотнула. Ей было ненавистно, что Шеллон пришел к ней как завоеватель, что ее отец все еще находится из-за него в тюрьме.

О, почему богини судьбы не могли сплести прекрасное заклинание? Лорд Шеллон должен был принять приглашение ее отца и приехать вторы как почетный гость. Их бы представили друг другу, и их влечение, страсть были бы мгновенными, а потом сыграли бы они свадьбу.

Вместо этого он приехал в долину как завоеватель, заявил свои права на все, разрушил замок Кинмарх и взял ее так же, как взял всё три крепости. Никакого ухаживания, никаких нежных слов, только требования.

О, если бы она знала, что он хочет ее и выбрал ее, вместо того чтобы приказывать ей выйти за него!

Спина Шеллона напряглась, голова откинулась назад. Его охватили черный гнев, драконья ярость. Он никогда не думал, что она способна предпочесть обходительность Сент-Джайлза и его шотландскую кровь. Выбор, который определит их жизнь, уже сделан. Он думал, что Тамлин сделала сном выбор в ту ночь, когда привела его в сад. Ее отказ отвечать священнику, очевидно, был некой последней попыткой сопротивления.

Священник в третий раз спросил согласия Тамлин. Она молчала. Толпа загудела. Пришедшие посмотреть на свадьбу перешептывались, спрашивая друг друга, почему Тамлин отказывается дать согласие. Краем глаза Джулиан, заметил, что Тамлин повернулась к нему. В ее золотых кошачьих глазах были смущение и мольба, Джулиан уже готов был ответить за нее, но тут раздался голос Тамлин:

– Да, я согласна взять Джулиана Шеллона в законные мужья. Почитать его превыше всех других, помогать ему, поддерживать его в трудные времена и дарить ему дочерей и сыновей.

Джулиан повернулся к ней, пораженный столь длинной тирадой. Он готов был сплясать шотландскую джигу, только чтобы услышать слово «да».

Тамлин улыбнулась ему, когда он взял ее за руку, чтобы ввести в церковь. Эта улыбка была как сияющее солнце, рассеивающее мрак в глубине его измученной души.

– Вы, конечно, шутите? – возмутился Джулиан, когда Малькольм объяснил правила второй церемонии, которая должна была скоро состояться, – языческой, – Теперь я понимаю, почему вы ждали, пока мы поедем к каменному кругу, чтобы объяснить мне этот ритуал.

Этот день оказался очень долгим. Сначала свадьба в церкви. Потом он и его молодая жена присутствовали на свадебном пиру, который продолжался весь день и всю ночь.

В эту прошедшую неделю он тщательно избегал постели – избегал Тамлин, постоянно находя предлоги для своего отсутствия. Сначала он ездил в Лохшейн, чтобы осмотреть крепость и решить, что там необходимо сделать. Он остался там на ночь, а потом поехал в Кинлох – проведать Саймона и посмотреть, как заживает его рана. И снова задержался до следующего дня. Он знал, что Тамлин не понимает его отстраненности. После того как они договорились провести свадебную церемонию через неделю, он хотел дать ей время окончательно свыкнуться с мыслью, что она станет его женой. Если бы он спал с ней, он не смог бы сопротивляться желанию прикоснуться к ней, обнять ее, овладеть ею.

– Ритуал Меча и Кольца восходит к началу времен, Шеллон. Когда Повелитель Долины – добровольная жертва короля-бога – был предложен древним богам, выбрать его судьбу выпало леди.

– Поэтому я должен предложить Тамлин кольцо и меч. Она либо возьмет кольцо, либо отрубит мне голову? – рассмеялся Джулиан, но на самом деле не находил ничего забавного в том, чтобы стать жертвой – добровольной или нет.

– Я уверен, Тамлин объяснила, что это всего лишь обычаи, принятые с далеких времен. Ты предложишь кольцо. Тамлин возьмет кольцо, а потом ты вонзишь меч в землю рядом с пледом:

– А потом я возьму свою жену на глазах у всех? – вытаращил глаза Джулиан.

– Нет, твои стражники закроют вас. Хочешь сказать, что наши обычаи так уж отличаются от английских церемоний, когда король, священник и все родственники сидят и ждут в спальне новобрачных, когда им покажут окровавленную простыню с постели после того, как бедолага жених сделал свое дело за занавеской рядом с ними?

– Я христианин. Эти дикие языческие верования выбивают меня из колеи, – признался Джулиан. – Вот вы священник, разве эти обряды не беспокоят вас?

– Ты узнаешь, Шеллон, что шотландцы склонны принять и то и другое. Христианство все еще ново для нас. Мы живем по старым ритуалам от начала времен. Лучше, когда перемены, происходят медленно.

Джулиан понимал, что его готовность соблюдать их обряды послужит цементом, который укрепит его положение здесь, как нового лорда. Народ будет уважать его за то, что он почитает их обряды.

– Луна взошла. Давайте покончим с этим.

Все еще одетый в свадебное одеяние и золотое ожерелье и венец, Джулиан чувствовал нервное напряжение из-за этой языческой церемонии, хотя не понимал почему. Ведь Малькольм все объяснил ему! Вообще-то он не мог представить себе ничего хуже, чем присутствие Эдуарда при его первой брачной ночи с Тамлин.

Джулиан ни разу не посетил огромное кольцо камней на вершине холма Лохшейн. Он, конечно, видел его. Кольцо трудно не заметить, его видно почти из любой точки долины. Следуя за Малькольмом по вьющейся спиралью дороге на вершину, он не мог не поразиться, насколько велики эти камни. Когда он приблизился к ним, в воздухе появилась вибрация, почти осязаемое гудение, резонирующее от древних серых камней.

Входов было два. Один с юга, откуда войдет Тамлин, другой с севера, куда сейчас подошел Джулиан. Он видел величественный кромлех Стоунхенджа, но это кольцо казалось старше и могущественнее. Ощущения, которые Джулиан испытал, заставили его почтительно склонить голову. Их насмешливый шепот говорил, что они были тут всегда и будут здесь еще долго после того, как он обратится в прах.

Джулиан двигался в семи шагах позади Малькольма, одетого в зеленую шерстяную мантию. В семи шагах от него шел Гийом, потом Саймон, Деймиан и трое оруженосцев: Винсент, Майкл и Джервас. Они встали рядом внутри круга камней, каждый перед отдельным камнем.

Веселое пение зрителей, собравшихся на церемонию снаружи кольца, стихло, когда прозвучал мощный голос рога. Огромный барабан стал отбивать медленный ритм, сообщая о приближении Тамлин. Ее свита прибыла с юга. Первым появился отважный горец – олень из ритуала Белтейна – с факелом в руках. Потом вошла старая Бесса, за ней – ангелоподобная Эвелинор.

Его глаза жадно ждали появления жены.

Сиявшие в свете факела, волосы Тамлин ниспадали ей на спину. Голову украшал венец. Она была одета в простое белое платье, то, которое Рейвен надевала на свое бракосочетание внутри этого каменного кольца всего два года назад. Его свадебный подарок, золотой пояс, обвивал ее талию. Тяжелая цепь раскачивалась из стороны в сторону при каждом шаге. Затейливое пиктское ожерелье украшало ее элегантную шею, а в руках был букет синих фиалок – пригоршня желаний на будущее, как она объяснила Джулиану.

Каждая часть ее одеяния означала что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то синее. Старое было для того, чтобы помнить о прошлом, ее наследии. Новое – как обещание будущей жизни. Взятое взаймы было от кого-то, кого она любит и кто дарит ей удачу, А синий цвет был цветом древних богов. Все это вместе было благословением их союза.

Никогда Тамлин ее была более прекрасной. У Джулиана перехватило дыхание.

Он уже женился сегодня на этой женщине, но, несмотря на все привитые ему христианские традиции, решил сделать Тамлин своей женой по ее обычаям.

Одетые в платья шафранового цвета, Ровена и Рейвен вошли вслед за младшей сестрой. Через промежуток в семь шагов шли пять мужчин из охраны Тамлин. Все они остановились перед свободными камнями.

Ритуал совершала бледная Эвелинор. Она заняла место перед маленьким костром, зажженным в углублении, сзади справа от нее встала старая Бесса, а Малькольм стоял слева. Перед Эвелинор лежал расстеленный на земле плед.

– Мы желаем добра и радости всем, кто пришел отпраздновать священное соединение нашей Тамлин с Шеллоном, новым лордом Гленроа, – нараспев произнесла Эвелинор, – Тамлин, избранная дочь клана Огилви, берешь ли ты этого мужчину в мужья и будешь ли почитать его как своего господина, согласно древним обычаям?

Тамлин улыбнулась Джулиану:

– Да, беру. – Она сделала шаг вперед и протянула Эвелинор полоску тартана, черного и зеленого цвета клана Глен-Шейн.

После этого Эвелинор обратилась к Джулиану:

– Джулиан, лорд Шеллон, берешь ли ты нашу Тамлин в жены по обычаям камней, в присутствии твоих людей и при вооружении?

– Да, беру. – Он наклонился, чтобы подать ей лоскут, вырезанный из одной из его рубашек.

Бледная женщина взяла два кусочка ткани и связала их в узел любви. Подняв руки над головой, она показала его всем присутствующим.

– Да будет так. Пусть никто не скажет слова против этого священного союза.

Люди снаружи круга камней взялись за руки и начали медленно обходить камни. Они напевали протяжную мелодию, а Рейвен и Ровена направились к Джулиану. Уже подготовленный к этой части церемонии, он звал, что две женщины разденут его, как это делают оруженосцы. Привыкшего к вечно снующим слугам и к высокородным женщинам, помогающим ему принимать ванну, он не думал, что эта часть доставит ему неудобства. Но когда они стали его раздевать, он ощутил неловкость.

Он предположил, что эта часть церемонии соответствует аналогичному ритуалу в христианской традиции. Согласно ей, гости на свадьбе раздевают жениха и невесту, чтобы убедиться, что у них нет дефектов. С непроницаемым лицом он позволил Ровене и Рейвен раздеть его догола. Эвелинор принесла какой-то сверток. Сестры Тамлин накинули черную рубашку без рукавов на его руки, а потом на плечи.

Все это время он не отрывал взгляда от Тамлин. Когда он смотрел в ее янтарные глаза, упиваясь ее красотой, все вокруг переставало для него существовать.

К нему подошла Эвелинор, прижала свой смазанный маслом палец к его лбу, потом к сердцу. Аромат яблок окутал его.

Вперед вышел Малькольм, неся зеленую бархатную подушку. На подушке лежали золотое кольцо и богато украшенный клеймор – Меч Гленроа.

– По традиции Повелитель Долины предлагает своей невесте выбор. Меч или Кольцо. Ты пришел сюда по своему выбору и по своей воле? – Он передал подушку Джулиану.

– Да, я это выбрал. – Подойдя к Тамлин, он протянул ей подушку, длинный меч балансировал на его руках. – Миледи, моя невеста. – Джулиан сглотнул, чтобы промочить горло, иначе голос звучал бы хрипло. – Я предлагаю тебе желание твоего сердца. Я добровольный Повелитель Долины. Ты принимаешь меня? Или отвергаешь?

Джулиан смотрел на нее, зная, что она выберет кольцо. Ритуал Меча и Кольца восходил к древнейшим временам когда женщина могла выбрать меч. Если на то была ее воля, она по обряду убила бы его, принеся в жертву добровольного короля-бога, чтобы обеспечить выживание клана. Он понимал эту церемонию, но его все еще беспокоило, что такое когда-то действительно имело место, что корни Тамлин происходят из пропитанной кровью земли.

Шеллон опустился перед ней на колени. Она положила ладонь на его щеку, потом наклонилась и нежно поцеловала его в губы. Когда она отстранилась, на ее ладони лежало кольцо. Отложив в сторону подушку с мечом, он подождал, пока Тамлин возьмет его за руку и наденет кольцо на его указательный палец. Как и маленькое кольцо Белтейна, которое он носил, оно подошло, как будто было сделано специально для него. Тамлин поднесла его руку к губам и поцеловала.

Джулиан на корточках отклонился назад и нагнулся, чтобы поцеловать обе ее стопы. Когда он поднял глаза, то увидел, насколько прозрачно ее платье. Сквозь него просвечивала темная тень, холмик и два темных шарика, натягивавших тонкую ткань.

Она задрожала, когда он положил руки на ее бедра и поцеловал темный треугольник у основания ее ног. Затем поцеловал ее живот, в котором будет носить его сыновей. Продвигаясь вверх, он прижался губами к одной груди, потом ко второй, которыми она будет кормить их. Наконец он поцеловал ее в губы, отнюдь не нежно, потому что вся эта церемония была грубой и языческой, как сами эти дикие горы, и она провоцировала ответ в его крови. Он хотел эту женщину с такой силой, что это пугало его. Ему вдруг безумно захотелось овладеть ею, привязать ее к себе в этой примитивной манере.

Он с трудом оторвался от ее губ. Поднявшись, Джулиан взял меч и стоял, держа его острием вниз, пока Ровена и Рейвен раздевали Тамлин. Они надели на нее такую же рубашку без рукавов, как у него, только красную. Музыка флейт и волынок стала громче, но сквозь нее Джулиан слышал перезвон колокольчиков, такой же, как тогда в саду.

Тамлин подошла и взяла его за руку. Повернувшись лицом к Эвелинор, они опустились перед ней на колени. Позади колдуньи Малькольм нараспев читал что-то на древнем языке. Незаметным движением руки он бросил в огонь пучок трав. Странный зеленый дым медленно поднялся, просачиваясь между камнями, а в руках у Эвелинор оказалась золотая тарелка. На ней лежали кусочки сушеного яблока и две маленькие овсяные лепешки. Джулиан взял лепешку и накормил ею Тамлин. В ответ на это символическое предложение помощи она отдала ему другую. Потом вложила ему в рот кусочек яблока и получила такой же из его руки.

Эвелинор вернулась с золотым кубком, украшенным пиктскими символами. Она протянула чашу Джулиану, чтобы он сделал глоток. Убедившись, что Тамлин прикоснется к кубку губами именно в том месте, где и он, она дала ей сделать глоток.

– Берет ли Повелитель Долины нашу Майскую Королеву? – пропела Эвелинор.

У Джулиана закружилась голова. То ли пирог, то ли вино были смешаны с каким-то приворотным зельем. Его пах запульсировал, он хотел Тамлин – сейчас же!

– О да, я беру ее в жены.

Зеленоватый дым все продолжал тянуться, когда Ровена и Рейвен запели. Но Джулиан видел только Тамлин. Он предложил ей руку, и они вместе встали.

Взяв меч, он произнес так, чтобы слышали все:

– Пусть никто не прикоснется к тому, что принадлежит мне. – Он встретился глазами с Тамлин и вонзил клеймор в землю рядом с пледом.

Возбужденные крики раскололи ночь за пределами круга. Двенадцать человек сделали шаг и повернулись, встав спиной к огню. Каждый вооруженный мужчина встал в промежуток между камнями, держа в руках меч острием вниз.

Сестры Тамлин, колдуньи и Малькольм отошли назад, странный зеленый дым как будто поглотил их.

Странно, у него было ощущение, что они с Тамлин совершенно одни. Он глубоко дышал, вдыхая запах торфа, яблок, диких роз, лаванды и вереска, впитывая ароматы, которые наполняли каждую каплю его крови.

Тамлин подошла к нему и прильнула всем телом. Он опустил голову, чтобы встретить поцелуй, когда ее рука обхватила его жезл, который пришел в полную боевую готовность.

– Ты и твои холодные руки…

– Возьми меня, Шеллон. Наполни своим огнем. Согрей меня.

Он опустился вслед за ней на плед. Теперь остались только Тамлин и он в зеленоватом тумане. Джулиан чувствовал себя необычайно счастливым. Черная рубашка струилась вокруг него, обволакивая их.

Джулиан нежно поцеловал Тамлин.

– Тамлин… я… – Ему не хватило слов. Не в силах выразить ту страсть, те эмоции, переполняющие его, он просто сказал: – Жена моя.

Она поцеловала его в шею и прижалась к нему, принимая его тело, когда он вошел в нее точно так же, как вонзил меч и землю.