Глава 39

На следующее утро рана на губе закрылась, покрылась коркой и сильно вздулась. От этого Люси превратилась в пародию на ботоксную красотку. Глаз ее не распух, но под ним возник болезненный синяк, который она не смогла замазать даже толстым слоем тонального крема. Рану около рта замаскировать тоже не удалось.

Появившись в офисе, мисс Блэк первым делом связалась со школами, в которых учились Карен и Сара. Зная даты первого контакта с Брэдли/Харрисом, она хотела выяснить в обоих случаях, не происходило ли в их школах каких-то мероприятий приблизительно за две недели до этого, особенно таких, в которых принимали участие люди со стороны.

Первый контакт между Карен Хьюз и Полом Брэдли произошел 18 сентября. Люси позвонила в ее школу и поговорила с секретарем.

– Меня особенно интересует неделя перед восемнадцатым сентября, – объяснила сержант. – Карен в ту неделю принимала в чем-то участие? Не встречалась ли она с какими-нибудь новыми для нее людьми? Может быть, через клуб или что-то подобное?

– Подождите минутку.

Люси трижды прослушала «Оду к радости» Бетховена, прежде чем секретарь опять взяла трубку.

– В понедельник на той неделе у нее был географический поход, театральная труппа была у нас в среду, в четверг их фотографировали, а в пятницу у нас был день молодого предпринимателя.

– А вы можете сообщить мне подробности каждого из этих событий? – спросила Люси. – Особенно тех, в которых принимали участие люди со стороны.

– Я все перешлю вам по почте.

В школе, в которую ходила Сара Финн, организация разных мероприятий была не на таком высоком уровне. Секретарша, с которой говорила сержант и которая пыталась отвечать по двум телефонам одновременно, обещала переслать ей по факсу все, что ей удастся разыскать.

Перед похоронами Карен Хьюз Люси стала обзванивать агентов по продаже недвижимости из списка, оставленного ей Флемингом, чтобы выяснить, кто из них мог заниматься продажей дома Симуса Доэрти. Ей повезло на втором же звонке.

Мужчина, с которым она говорила и который представился просто Ричардом, показался Люси человеком из другого времени. Грузный, с седыми волосами и багровым лицом, одетый в твидовый костюм-тройку. Когда он садился, казалось, что пуговицы на его жилетке вот-вот оторвутся.

– Коли уж вы к нам приехали, то, может быть, вас заинтересует какая-нибудь недвижимость? – улыбаясь, спросил он, погружаясь в кресло.

– Может быть, позже, – ответила Люси.

– Теперь самое время для покупки недвижимости. Цены низки, как никогда. Человек с деньгами может сейчас сделать интересные покупки.

– Вот как раз с деньгами-то и напряженка, – улыбнулась Люси.

– Да, всем нам сейчас непросто, – согласился Ричард, хотя его внешний вид говорил о том, что падение рынка произвело на него несколько другой эффект, чем на простых смертных.

– Давайте вернемся к Симусу Доэрти. У него был дом в Фойл-Спрингс…

– Я хорошо помню эту сделку, – кивнул Ричард. – Честно говоря, это была одна из наших последних успешных сделок. Людям трудно сейчас получить ипотечный кредит. Некоторые объекты мы не можем продать вот уже несколько лет.

– А у вас нет адреса, по которому мистер Доэрти просил пересылать ему письма? Мы разыскиваем его в связи с делом о пропаже человека, – добавила сержант. Из этого уже не делали никакого секрета. Сегодня утром, после пресс-конференции, это будет во всех новостях.

– Понятно, – ответил Ричард. – Позвольте, я проверю.

Он повернулся к компьютеру, который стоял перед ним на столе, и его подбородок почти коснулся его груди.

Люси осмотрелась. В приемной сидела секретарша, которая не переставая стучала по клавишам компьютера, стоявшего на столе. Со своего места Люси видела, что девушка просто бродит по Сети.

– Боюсь, что у меня ничего не имеется, – сказал Ричард. – Я могу дать вам имя стряпчего, который вел это дело, но адреса у меня никакого нет.

Он поморщился, как будто то, что он сообщал неутешительные вести, причиняло ему физическую боль.

– Ну что же, нет так нет, – сказала Люси, стараясь не показывать своего разочарования. – В любом случае спасибо за ваше время.

Она встала, готовая уйти, но Ричард продолжал сидеть в кресле, рассматривая что-то на экране компьютера перед ним.

– Подождите секундочку, – сказал он. – Сейчас, когда я вспоминаю все это, мне кажется, что я оценивал и дом его родителей.

– Что?

– После того как Доэрти продал свой дом, он попросил меня оценить дом своих родителей. Мне вспоминается, что его мать умерла за несколько месяцев до того, и он все никак не мог решить, что делать с ее домом. Вот и попросил меня оценить его.

– Он его продал?

– Нет. Не думаю, что ему подошла цена. Насколько я помню, дом был в достаточно плохом состоянии. Нужны были новые окна, центральное отопление, крыша и так далее. В лучшие годы он мог бы получить за него тысяч девяносто с хвостиком, но сейчас, с этой рецессией, – максимум тридцать пять.

– А вы не помните, где располагался дом?

– Пытаюсь вспомнить… – Ричард покачал головой. – За Дунгевином, потом по Гленшайн. Помню, там было кольцо из деревьев. Но все как-то смутно.

– А адрес у вас не остался?

– Где-то он должен быть… У меня есть дневник, в котором я храню все свои оценочные проекты – на тот случай, если они понадобятся еще раз. Мне надо просто порыться в старых дневниках. Это было через несколько недель после того, как мы продали дом самого Доэрти, так что найти будет несложно.

– А сейчас этого проверить нельзя? – Голос Люси звучал более нетерпеливо, чем она сама этого хотела.

Ричард опять покачал головой. Кожа на его подбородке затряслась.

– Мои старые дневники я храню у себя дома, в кабинете. Я съезжу туда и посмотрю. Свяжусь с вами, как только найду адрес.

– А ваш дом далеко? – спросила Люси. – Может быть, я подброшу вас туда. – Девушка посмотрела на часы. Похороны Карен начинались через три четверти часа.

– Дом находится в Баллибофе, – сообщил Ричард. – Я сам туда съезжу чуть попозже. В любом случае сегодня с утра у меня не так много дел.

Люси знала, что дорога до этого места займет никак не меньше часа.

– Мне надо в десять быть на похоронах, – сказала она агенту. – Вы сможете позвонить мне, когда найдете адрес?

Ричард утвердительно кивнул.

– Мы расследуем дело об исчезновении человека, – добавила сержант. – Так вот, пропавший человек – это ребенок.

Это замечание произвело ожидаемый эффект.

– В таком случае, – сказал Ричард, отталкивая кресло и поднимаясь, – я отправлюсь прямо сейчас.

 

Глава 40

Почетный караул, составленный из одноклассников Карен, стоял вдоль дороги, ведущей к церкви. Люси прошла мимо них, кивнув одной или двум девочкам. В самом конце дороги стояла мать Карен, Мэрион Хьюз, которую с двух сторон поддерживали под руки двое мужчин. Хотя они и были старше женщины, их фамильная схожесть бросалась в глаза. Каждый из них поддерживал Мэрион под руку, как будто у нее не хватало физических сил, чтобы стоять самой. Лицо ее было мокрым от слез, и она постоянно кивала, выражая благодарность за соболезнования, которые выражали ей пришедшие на похороны.

Люси подошла к ней и протянула руку.

– Миссис Хьюз, – сказала она, – я скорблю о вашей потере.

– Спасибо, – сказала женщина, по-видимому, не узнав сержанта. – Это мои братья.

Люси, грустно улыбаясь, пожала руку каждому из них и выразила им свои соболезнования. Сержант подумала, что за все время их знакомства с Карен она никогда ничего о них не слышала.

Тут она заметила Робби и подошла к нему. Они быстро обнялись, причем Люси первая разомкнула объятия.

– Что, черт побери, случилось с твоим лицом? – спросил Робби, отстранив Люси на расстояние вытянутых рук и изучая ее травмы.

– Ничего. – Люси вывернулась из его рук. – Все это выглядит гораздо хуже, чем есть на самом деле.

– Выглядит это довольно страшно. Кто это тебя так?

– Как твои дела? – спросила Люси вместо ответа.

– Ничего, – ответил молодой человек, неохотно меняя тему разговора. – Если не думать о…

Девушка кивнула.

– А твои?

– Ничего, – ответила Люси. – Если не думать о…

Теперь настал черед Робби кивнуть.

– Если не думать о том, что тебя кто-то избил, – с горечью добавил он.

– Никто меня не избивал, – ответила Люси. – Как Гэвин?

Робби заколебался. С одной стороны, он видел, что Люси не хочет обсуждать то, что с ней произошло, а с другой стороны, не хотел оставить эту тему без продолжения.

– Ему сейчас нелегко. Он уже прошел внутрь. Видно, что он страдает.

– Из-за Карен или из-за своего отца?

– Из-за обоих, – ответил Робби.

В этот момент к началу дороги, ведущей к церкви, подъехала голубая машина без опознавательных знаков. Из нее вышел Эйган Харкин, и машина тут же исчезла. Так как мужчина был уже в одном шаге от освобождения, ему разрешили присутствовать на похоронах без сопровождения полиции. Однако Люси по утолщению на его колене сразу определила, что на нем надет браслет с «маячком», на тот случай, если ему придет в голову не досиживать свой срок до конца. Правда, было маловероятно, что он рискнет своей свободой, почти отсидев такой срок.

Когда Харкин приблизился, Люси поняла, что он запомнил ее с той ночи, когда она сообщила ему о смерти Карен. В сторону жены он вообще не посмотрел, лишь коротко кивнул двум ее братьям, хотя так и не поднял головы, чтобы не встретиться с ними глазами. Да, здесь любовью и не пахнет, подумала Люси.

– Инспектор, – произнес Харкин, поравнявшись с сержантом.

– Сержант, – поправила его девушка. – Я еще раз хочу сказать, что сожалею о вашей потере.

Мужчина только слегка поднял подбородок, а потом повернулся к Робби.

– Добрый день, – сказал он, обращаясь к нему.

– Я тоже сожалею о вашей потере, мистер Харкин, – как эхо повторил Робби.

– Это Робби Макманус, – объяснила Люси, – социальный работник, который работал с Карен.

– Спасибо за все, что вы для нее сделали, – произнес Харкин. Люси видела, что Робби пытается найти в этих словах какой-то скрытый смысл.

– А с вами что случилось? – На этот раз отец Карен обращался непосредственно к ней. Мужчина поднял желтый от никотина палец и почесал возле уголка рта.

– Ничего, – ответила Люси, но, поняв, что такой ответ никак не объясняет ее травмы, добавила: – Небольшая ссора с подозреваемым.

– А я подумал, уж не Каннингэм ли это? Барабаны в джунглях донесли, что он вчера начистил физиономию какому-то легавому за то, что тот следил за его домом.

По тому, как Люси покраснела, Харкин понял, что попал в самую точку. Он сухо улыбнулся. Люси слегка повернула голову, стараясь избежать взгляда Робби.

– А Каннингэм имеет какое-нибудь отношение к Карен? – тихо спросил Эйган.

Сержант отрицательно покачала головой.

– Его брат убил мать и ее дочь около года назад, а потом ударился в бега. Я услышала, что он мог вернуться в Дерри. А вы о нем ничего не слышали? О нем ваши барабаны ничего не доносили?

– Алан? – покачал головой Харкин. – Вот уж кто законченный мерзавец. Это как раз в его духе – убивать женщин и детей.

– Жаль, что остальные не разделяют вашу точку зрения. Я никак не могу получить ничего конкретного о его местонахождении. Никто не хочет говорить.

– Значит, он под чьей-то защитой. Кого-то, кто пользуется авторитетом в обществе, – рассудил Харкин. – Кстати, я слыхал, что вы присутствовали при том, как парень, который убил Карен, получил свое.

– Вы имеете в виду Джина Кэя или Питера Карлина?

– Мне назвали имя Карлина, – сказал Харкин. – А кто этот Кэй?

– Возможно, он тоже в этом замешан, – кивнула Люси. – А вы знали Карлина?

– Нет, пока мне о нем не сказали, – ответил убийца. – Один из охранников рассказал мне все.

– Но вы знали Гэри Даффи?

– Это тот парень, что убил девочку Гантов?

– Есть вероятность, что они работали вместе, – заметила сержант.

– Я помню Даффи еще по прошлым годам, – задумчиво сказал Харкин. – Он был ходячей проблемой. Настоящий ястреб. Джеки Лоуг мог бы вам много чего о нем порассказать. Джеки занял его место, после того как Даффи закрыли. Правда, Джеки всегда не хватало его жесткости.

– А они с Даффи знали друг друга?

– Я в этом не очень уверен, – пожал плечами Эйган. – А вот об этом Карлине я точно ничего не слышал до вчерашнего дня.

Глянув на дорогу, Люси увидела, что прибыл суперинтендант Бернс. Он прошел с вытянутой рукой прямо к матери Карен.

– Он сильно страдал? – спросил Харкин. – Этот Карлин…

– Он утонул, – взглянула на него Люси. – Так что судите сами.

– Жаль, что вы дали ему умереть, – осуждающе фыркнул Эйган. – Если б вы передали его в мои руки, то я бы позаботился, чтобы Алан Каннингэм почувствовал себя одиноким в этом мире. В знак благодарности.

– А вы что, знаете, где сейчас Каннингэм? – Сержант быстро повернулась к мужчине лицом.

– Совсем необязательно, – пожал плечами Харкин. – Как я уже сказал вам, авторитетный человек может многое. Я бы мог снять с него защиту. Но, естественно, вам пришлось бы самой разыскать его.

Люси почувствовала, как у нее закружилась голова и перехватило дыхание.

– Правда, сейчас это все уже пустопорожние разговоры, нет? – добавил Харкин и прошел в церковь, где лежала его дочь.

– Так ты охотилась на Каннингэма, – неожиданно произнес Робби, хватая Люси за руку. – Боже мой, Люси! Ведь тебя же убьют, можешь ты это понять или нет?!

– А что мне делать? – Мисс Блэк освободила руку. – Забыть эту девочку?

– Не надо ее забывать, но…

– Но что? – потребовала Люси.

– Но ты должна прекратить свои попытки.

– Ты знаешь, я никогда и ничего не пускаю на самотек, – огрызнулась девушка.

Робби сглотнул.

– Конечно, кроме наших отношений, – пробормотал он.

Люси была поражена нежностью, которая прозвучала в его голосе. Он был полон любви. Девушка не знала, что ответить.

– Именно для этого тебе и понадобился адрес малыша? Для того, чтобы продолжать бередить свои раны?

– Я просто хотела убедиться, что с ним все в порядке.

– Да ты это и так знаешь. Он же ничего не помнит, Люси. И ты бы тоже не хотела, чтобы он помнил. Ты единственная, кто не хочет забывать.

– И это меня полностью устраивает, – согласилась Люси. – Кто-то должен помнить.

– Так люди и помнят, – лихорадочно прошептал Робби, когда толпа вокруг них зашевелилась и стала двигаться к церкви. – Но не стоит забывать, что нам еще надо и просто жить. Теперь я жалею, что дал тебе этот адрес…

– Да не беспокойся ты об этом – Люси почувствовала вибрацию телефона у себя в кармане. – Я никому не скажу, где его достала.

– Меня совсем не это беспокоит, – успел сказать Робби.

Отойдя в сторону, мисс Блэк посмотрела на экран телефона. Звонил агент по продаже недвижимости.

– Сержант Блэк? Говорит Ричард О’Доуд. Я нашел адрес.

Люси извинилась сразу перед всеми присутствовавшими и бросилась к машине.

 

Глава 41

Гленшайн-пасс, дорога, проходившая через горную цепь Сперрин, получила свое название в честь дорожного бандита восемнадцатого века Шайна Корявого О’Молэйна, который грабил на ней путников до тех пор, пока его вместе с братьями не повесили в Дерри. Прозвище Корявый он получил из-за оспин на лице после перенесенной болезни.

По иронии судьбы, корявой можно было назвать и землю, на которой он жил: ее жирные болота нависали над долиной, которая лежала внизу.

Дом, который оценивал О’Доуд, находился на внешней опушке Гленшайнского леса, в десяти милях от Данвигена. Само шоссе было постоянно загружено плотным потоком транспорта, который направлялся из Дерри в Белфаст. Однако предгорья, окружавшие дорогу, были практически не заселены. Почва здесь в основном состояла из торфяников, скудную траву и растительность которых ощипывали малочисленные овцы, желтые и измученные. Земля же под торфяниками была жирная и черная – вода, выходившая здесь наружу и стекавшая по каменной стене, по цвету напоминала темное пиво. С другой стороны стены открывался вид на глубокую долину, лежавшую внизу, где набирала силу река Рое, пробивающаяся сквозь горы.

Люси ввела адрес дома в навигационную систему, но та его не распознала. Вместо этого сержант пользовалась указаниями агента, которые он давал ей по телефону. Она проехала мимо въезда на заброшенный карьер, врезавшийся в гору. Казалось, его насквозь проржавевшее оборудование выдыхало облака ржавчины и пыли всякий раз, когда в долине поднимался ветер. Затем она миновала бар «Пондероза». Вывеска на стене здания сообщала, что это питейное заведение находится на самой высокой точке над уровнем моря в стране.

Наконец, когда дорога пошла вниз, после того как Люси проехала Дангивен, она увидела поворот налево, о котором ей сказал О’Доуд. Она свернула с шоссе и некоторое время двигалась параллельно основному потоку машин, а потом дорога резко свернула вправо и привела девушку вниз, в долину, прямо к темневшей вдали стене леса.

Агент предупредил ее, чтобы она была внимательна и не пропустила еще один поворот, на этот раз на грунтовку. И девушка действительно проехала мимо него, прежде чем сообразила, что это именно тот самый поворот. Люси пришлось вернуться на несколько сот ярдов и повернуть в правильном направлении.

Дорога была узкой, и растительная изгородь по обеим ее сторонам царапала бока машины сержанта. По самой середине дороги шла полоса пробившейся через грунтовое покрытие травы.

Проехав еще несколько минут, Люси наконец увидела дом, о котором говорил ей О’Доуд. Здание стояло в тени окружавших его деревьев. Хотя оно и не было той развалюхой, которую она ожидала увидеть, дом действительно нуждался в ремонте.

Однако, подъехав ближе, девушка рассмотрела, что крыша здания двухцветная – новые красные плитки сильно отличались по цвету от старых, поросших мхом, красно-коричневых. Было очевидно, что кто-то занимался домом уже после того, как в нем побывал агент по продаже недвижимости. Что, впрочем, вовсе не означало, что Доэрти за это время продал дом без помощи агента.

Сержант остановилась перед домом и, перегнувшись через пассажирское сиденье, открыла перчаточный ящик и достала оттуда свой служебный пистолет. Убрав его в карман куртки, она вышла из машины, оставив ее незапертой, на случай поспешного отступления. Мисс Блэк понимала, что должна была привезти с собой еще кого-то, но после того как Флеминга отстранили, у нее не осталось почти никого, к кому она могла бы обратиться. А кроме того, ведь не было никакой гарантии, что в доме вообще кто-то жил.

Люси двинулась к входной двери, пройдя мимо главного окна, расколотого единственной трещиной сверху донизу. Само стекло было покрыто толстым слоем грязи, поэтому было невозможно разглядеть, что происходит внутри.

Сержант дважды постучала в дверь и, отступив на несколько шагов, осмотрела фасад здания. Теперь она смогла рассмотреть занавески, которые висели на окне маленькой комнаты, расположенной слева от входа. Ей показалось, что за ними кто-то быстро спрятался, и, подойдя к стеклу, Люси попыталась заглянуть внутрь, оттирая грязь рукой в перчатке. Она напряглась, когда увидела небольшой огонь, горевший в камине. Отступив назад и посмотрев на крышу, девушка поняла, что, подъезжая, не увидела тонкую струйку дыма, почти незаметную на фоне серых облаков.

Тут сержант услышала щелчок замка, и дверь открылась. Она отступила на шаг и лицом к лицу столкнулась с Симусом Доэрти. Мужчина уставился на нее, ожидая, что она скажет.

– Мистер Доэрти?

– Слушаю вас.

– Я сержант Блэк из Отдела защиты уязвимых людей. Могу я войти?

Она сделала движение, как будто хотела переступить порог, но Доэрти стоял не двигаясь, полностью блокируя вход.

– А в чем дело? Что-то случилось?

– Я разыскиваю Сару Финн, дочь вашей подруги. Мне хотелось бы осмотреть дом. Прошу вас, дайте мне пройти.

Доэрти облизал сухие губы и взглянул за спину сержанта, пытаясь понять, была ли она одна. Глаза мужчины бегали, и было видно: он судорожно соображает, что ему делать.

Люси дотронулась рукой до кармана, чувствуя в нем тяжесть оружия. Доэрти заметил это движение и немедленно захлопнул дверь перед лицом Люси.

– Черт, – вырвалось у сержанта. Она достала оружие из кармана и ногой в тяжелом ботинке ударила в дверь. Дверь была крепче, чем выглядела на первый взгляд, – затрещала, но удар выдержала.

Люси отступила, чтобы у нее было больше места, и, размахнувшись, ударила во второй раз, на этот раз сильнее. Она услышала треск, и дерево вокруг замка стало крошиться. Еще один удар, и дверь наконец распахнулась. Прижимаясь к стене, сержант вошла в дом, держа перед собой пистолет.

– Мистер Доэрти, мои коллеги на подходе. Предлагаю вам сдаться.

Теперь сержант вошла в комнату, глазами выискивая места, где можно было спрятаться. Книжный шкаф у одной из стен. Тяжелый стол в центре помещения, на котором стоят две посудины с хлопьями. Рядом с ним – совсем старая софа.

– Сара? – крикнула сержант. – Сара Финн?

Она услышала шум в задней части дома, как будто на пол уронили какую-то мебель. Люси двигалась быстро, продолжая сканировать глазами комнату и стараясь держаться спиной к тем местам, которые уже проверила на предмет их безопасности.

Пройдя через комнату, сержант попала в кухню, где на полу лежал перевернутый стул. Справа от нее был холл, ведущий в три следующие комнаты. Люси прошла по полутемному коридору и быстро заглянула в первую комнату по левой стороне. Спальня, кровать разобрана, на полу валяется одежда. Джинсы, джемпер, мужские ботинки. Книга в бумажном переплете на прикроватной тумбочке. Кровать старинная, на высоких ножках – девушка беспрепятственно могла рассмотреть под ней противоположную стену.

Удовлетворив свое любопытство, сержант перешла в следующую комнату, дальше по коридору, по правой стене. Ванная комната. Неубранная. Сиденье унитаза опущено.

Последняя комната располагалась тоже по правой стене. Сержант ногой распахнула дверь и быстро вошла. Еще одна спальня, большего размера, стены до половины забраны темными деревянными панелями. Здесь постель была убрана. На стуле в углу стоял рюкзак. На кровати, прислонившись спиной к подушке, сидела потрепанная детская игрушка – белый кролик. Одно его ухо закрывало глаз, а сквозь швы торчала вата.

– Сара? – крикнула Люси. – Я из полиции. Не бойся.

Люси уже собралась выйти из комнаты, но тут увидела маленькую дверь, врезанную в деревянную панель в противоположном углу комнаты. Сержант Блэк подошла к ней и ударила по ней ногой. Потом взялась за ручку, повернула и открыла дверь. За ней была деревянная лестница, которая вела вниз, под дом.

– Сара? – еще раз крикнула Люси.

По ступенькам она спустилась в затемненную комнату. Когда вошла в подвал, то поняла, что он освещается естественным светом, проникающим сквозь крохотное окно высоко на задней стене.

Девушка продолжала двигаться, осматриваясь кругом. Глаза привыкли к полумраку, и теперь она могла видеть хлам, разбросанный на полу. Потом заметила, что у задней стены, прямо под окном стоит тяжелый деревянный стол. Над ним на крючках висели ножи для разделки мяса.

Задохнувшись, девушка быстро подошла к ним. Они были чистые, за исключением нескольких пятнышек ржавчины.

– Боже, – пробормотала мисс Блэк.

Внезапно она почувствовала движение у себя за спиной и повернулась. Сначала она подумала, что Доэрти собирается броситься на нее. Сержант подняла оружие, но тут заметила, что мужчина схватился за перила, чтобы подняться наверх из своего убежища в подвале.

– Остановитесь, – приказала сержант. – Или я буду стрелять.

Доэрти замер с ногой на нижней ступеньке. Потом он медленно поднял руки.

– На пол! – крикнула девушка. – Немедленно! Лицом вниз!

– Вы ошибаетесь… – начал было мужчина.

– Заткнись, – рявкнула Люси, толкнув его на пол, опершись на него коленом и доставая две пластиковые стяжки. Ими она намертво связала руки мужчины.

Потом сержант увидела периферическим зрением какое-то движение, и сверху к ней бросилась детская фигура. Сара Финн.

Люси раскрыла объятия, чтобы обнять спасенную девочку. Вместо этого Сара бросилась на нее с кулаками, барабаня по ее груди, когда сержант попыталась ее скрутить.

– Не смейте его трогать! – кричала Сара. – Оставьте его в покое.

 

Глава 42

Полицейские из Дангивена прибыли вскоре после того, как Люси позвонила и попросила о помощи. С собой они привезли местного врача, который осмотрел Сару в большой спальне. Девочка не могла сдержать слез, когда группа быстрого реагирования вывела Доэрти, чтобы отправить его в Дангивен для допроса. О случившемся сообщили Шинед Финн, и приехавший суперинтендант Бернс привез ее с собой. Из Дерри приехала группа экспертов вместе с социальным работником. Люси успела позвонить Робби. Саре не позволят жить с матерью до тех пор, пока ее не обследует бригада Службы социальной помощи.

Все это время сержант сидела перед камином, стараясь согреться. Она понимала, что реакция девочки была не так уж необычна. Часто случалось, что дети, подвергшиеся насилию, привязывались к своим мучителям, поскольку считали, что мучения, которым они подвергались, были формой любви. Однако использование двух спален показалось Люси необычным. Мужчина с девочкой явно спали в разных комнатах. Да и сам Доэрти сказал ей, что она ошибается. Надо ждать окончания осмотра. Только после этого Люси сможет сама поговорить с девочкой.

Комната для допросов, в которую их провели в Дангивене, была старомодная, с высокими потолками, с трубами парового отопления, расположенными по стенам и выкрашенными в такой же цвет, что и стены. Когда голоса замолкали, было слышно, как бормочет в этих трубах вода и как включается система парового отопления.

Сара Финн сидела на стуле напротив Люси. В идеале сержанту хотелось бы, чтобы между ними не было никакого стола. Он создавал официальную атмосферу, которой девушке хотелось бы избежать.

Финн выглядела немножко иначе, чем на школьной фотографии, которую Люси использовала в своих поисках. Волосы, которые на фото выглядели каштановыми, были в действительности песочного цвета. Возможно, из-за происшедшего за последние дни детская припухлость, заметная на лице девочки на фото, исчезла, хотя топ, который был на ней надет, по-прежнему обтягивал слегка округлый животик сидящего ребенка.

Робби сел рядом, но не раньше того, как передвинул стул таким образом, что оказался на равном расстоянии между Люси и Сарой. Девочка вытирала слезы, катившиеся из глаз, ожидая, когда Люси начнет беседу. Она встретилась с матерью с полчаса назад. Встреча состояла из криков ребенка и приглушенных обещаний Шинед никогда в жизни больше не отпускать ее от себя.

Шинед попыталась протестовать, когда ей сообщили, что она не может присутствовать при беседе полиции с Сарой. Люси объяснила, что девочка скорей расскажет всю правду, если над нею не будет довлеть авторитет матери. Особенно если ей придется говорить о друге своей матери.

Сам мужчина, которого содержали в соседней комнате, не произнес ни звука с того момента, когда попытался заговорить с Люси.

– Я рада, что наконец встретилась с тобой, Сара, – начала мисс Блэк. – Меня зовут сержант Люси Блэк. Я служу в Отделе защиты уязвимых людей. Работаю я с делами, в которых фигурируют разные уязвимые люди, в основном дети.

Девочка нервно сглотнула и кивнула, хотя Люси и не задавала ей никакого вопроса.

– А это Робби. Он из Службы социальной помощи и будет присутствовать при нашей беседе. Естественно, что ты можешь рассказать нам обо всем, о чем только пожелаешь. Ничего из того, что ты нам расскажешь, нас не шокирует и не заставит думать о тебе плохо. Не могу обещать тебе, что то, что ты расскажешь нам, останется строго между нами. Нам может понадобиться использовать некоторые из твоих показаний для того, чтобы обвинить кого-то в твоем похищении.

Девочка наклонила голову и что-то пробормотала. Пальцами она теребила кусочек ламината, покрывавшего стол.

– Прости? – переспросила Люси. – Мы не поняли, что ты сказала, Сара. Тебе надо говорить как можно четче, потому что наша беседа записывается. Мы хотим быть уверены, что не пропустим ничего из того, что ты нам скажешь.

Девочка посмотрела на них сквозь упавшую на глаза челку.

– Меня никто не похищал. Я сама поехала с Симусом.

– Тогда, может быть, ты расскажешь своими словами, что произошло с тобой за последние три дня? – Люси ободряюще кивнула девочке.

– Я знала, что Симус собирается уехать на какое-то время, и решила уехать с ним.

– Почему?

Девочка задумалась. Она оторвала кусочек ламината на столе, а потом с извинениями попыталась приделать его назад.

– Я хотела уехать. Я думала, что Симус едет в Манчестер. Так он сказал маме. Но это было не так. А я не знала этого до тех пор, пока фургон не остановился. Я подумала, что мы приехали на паром. Но когда выглянула, то поняла, что мы далеко за городом. И мне больше некуда было идти.

– А мистер Доэрти знал, что ты в фургоне?

Девочка отрицательно покачала головой:

– Я сняла деньги на почте и упаковала свой рюкзак. Думала, что когда доберусь до парома, то спрячусь там. А потом меня кто-нибудь куда-нибудь отвезет.

– А почему? – повторила вопрос Люси.

– Я хотела уехать.

– Это как-то связано с Саймоном Харрисом, Сара?

Девочка быстро подняла глаза на сержанта, и из них потоком хлынули слезы. Так же быстро глаза уставились в пол, и теперь раздавалось только шмыганье носом. Слезинка упала на половицу.

– Я не знаю, кто это.

– Мы нашли твой телефон, Сара, – сказала Люси. – И мы знаем, кем был Харрис.

Даже если Сара и поняла значение прошедшего времени, она ничем этого не выдала. Люси пришло в голову еще одно несоответствие в рассказе девочки.

– Так ты говоришь, что не выходила из фургона до тех пор, пока мистер Доэрти не остановился около дома в Гленшайне?

Финн кивнула.

– А твой телефон мы нашли на площадке отдыха на Гленшайнском шоссе.

Девочка снова кивнула.

– Симус забрал его у меня на следующий день и куда-то выкинул. Он не сказал куда.

– А почему?

– Из-за сообщений.

– Сообщений Харриса.

Финн еще раз кивнула. Теперь она вообще не пыталась сдержать рыдания.

– Ты что, больше не хотела получать от него сообщения?

Финн отрицательно помотала головой и громко шмыгнула носом. Она подняла голову – пряди волос прилипли к мокрым щекам.

– Я рассказала Симусу, что прежде всего он подарил мне телефон. В нем установлено приложение «Найди своего друга».

– Что?

– Это такая штука, которая на карте показывает, где находятся все твои друзья в настоящий момент. То есть он всегда знал, где я, если хотел меня найти. И я рассказала об этом Симусу. Мы отключили телефон, но мне показалось, что этого недостаточно. Поэтому Симус его увез.

– Тебе больше не надо бояться Саймона Харриса, Сара, – сказала Люси. – Он мертв.

На лице девочки мгновенно появилась улыбка, а потом она вновь помрачнела и стала заламывать себе пальцы.

– Это было его ненастоящее имя, – сказала она.

– Мы это знаем, – ответила сержант. – У него были десятки имен, которые он использовал в «Фейсбуке». Мы знаем, что он охотился на девочек.

– А вы уверены, что он мертв? – спросила девочка, слегка выпрямив спину.

– Я сама видела, как он утонул, – кивнула Люси. Она смогла улыбнуться в ответ на улыбку Сары. – Поэтому тебе нечего больше бояться. Ты можешь нам все рассказать.

– Я хочу пить, – попросила девочка. – И вы не можете выпустить Симуса? Он за мной ухаживал.

Люси быстро посмотрела на Робби, который скептически приподнял брови.

– Конечно, мы дадим тебе попить, – ответила сержант. – И давай-ка сначала послушаем твою историю, а потом уже займемся всем остальным. Ладно?

 

Глава 43

– Все началось просто здорово, – рассказывала Финн, отхлебывая диетическую колу из банки, которую принесли из кафе рядом с полицейским участком. – Иногда мы встречались в городе. В первый же раз, когда мы встретились, я поняла, что он старше, чем написал в своем профиле. Он сказал, что ему нравится дружить с подростками, потому что они всегда говорят правду. Подростки не притворяются, говорил он.

Она посмотрела на Люси, а потом быстро перевела глаза на Робби.

– Сначала я старалась держаться от него подальше, но он выглядел совсем безобидным. Говорил о музыке и всяком таком. У него были действительно клевые записи групп, которых я никогда не слышала. Он давал мне их послушать. И мы всегда встречались в городе, где была масса людей, поэтому это не было подозрительным и все такое.

Она замолчала и глотнула коки. На губах у нее остались капельки, и она подняла руку, чтобы вытереть их тыльной стороной ладони.

– И вот там была одна группа, о которой я никогда раньше не слыхала. Певица Джессика Хуп. Он мне дал послушать несколько песен. Сказал, что думает, что они мне понравятся… – Она опять остановилась, посмотрела на свои руки и резко продолжила: – Спорить могу, если вы спросите маму, какая мне нравится музыка, она не сможет ответить. Она не знает и не интересуется.

– А он знал, – мягко подсказала Люси. Девочка хотела оправдать случившееся тем, что она поверила в Харриса. Ей надо было знать, что Люси ее понимает. И сержант Блэк действительно понимала ее.

– Он сказал, что запишет мне эти песни на диск, – кивнула Сара. – А потом, когда мы встретились в следующий раз, он дал мне телефон, в который было закачано очень много всякой музыки. Я не хотела его брать, но он сказал, что телефон старый и ему больше не нужен. Он уже взял себе новый с контрактом, а этот все равно собирался выкидывать. И всю эту музыку на телефон записал специально для меня. Ну, я не хотела быть неблагодарной. Он ведь потратил свое время.

Она закончила пить, взяла банку пальцами с двух сторон и давила на нее до тех пор, пока банка не сложилась у нее в руках.

– А потом он позвонил мне и сказал, что идет на вечеринку и не хочу ли я пойти вместе с ним. Там будет масса народу, девочки моего возраста, так что мне не о чем беспокоиться. Ну, я и сказала маме, что иду с друзьями. Ей все равно это все по фигу. Чаще всего она даже не знает, дома я или нет. Ей все по барабану. Они с Симусом все время где-то болтались, когда Симус приходил к нам.

Девочка положила сплющенную банку на стол, подвигала ее немного, пока не установила в том положении, в котором хотела. Небольшая демонстрация самоконтроля в качестве компенсации того, что те события, о которых она сейчас собиралась рассказать, ею совсем не контролировались.

– Он забрал меня на автобусной станции. Меня и еще одну девочку. Я до этого ее не знала. Он сказал, что отвезет нас, а потом съездит за другом. Вторая девочка вела себя так, как будто хорошо его знала. Он дал ей бутылку сидра. Она сделала несколько глотков и протянула ее мне. Я пить не хотела, но она посмотрела на меня как на ребенка, как будто я была слишком маленькая, чтобы пить. А я уже пила раньше, на вечеринках и так далее. Ну я и сделала несколько глотков… – Сара сглотнула. – Когда бутылка была пуста, он протянул нам еще одну.

– А где была эта вечеринка? – спросила сержант.

– Я не знаю, – покачала головой девочка. – На улице было уже темно. Да и сидр начал действовать. Это было где-то за городом. Я попросила его остановиться, потому что испугалась, что меня сейчас стошнит. И он остановился на обочине. Там не было ни улиц, ни фонарей, ничего. Я видела только коров, которые смотрели на меня с поля, около которого мы остановились. Просто смотрели на меня. Я думала, что меня стошнит, но ничего такого не случилось. По крайней мере, не тогда. Позже. И мы приехали в этот старый дом. Там плохо пахло, как будто он был заброшен. В доме было много мужчин, и все они были старше нас. А в гостиной сидели несколько девочек. Я узнала одну из них – видела в городе. Все они пили сидр и пиво. Мы подошли к ним и тоже стали пить.

Она замолчала и опять подвигала банку.

– Я и не заметила, что девочек выводили из комнаты. По одной. А потом появился Саймон. Он улыбался. Сказал, что у него есть кое-что для меня. Подарок. Он не хотел, чтобы другие девочки видели, а то будут ревновать. И мы с ним вдвоем зашли в одну из комнат. Он что-то достал из кармана. Сказал мне, что это надо выпить. Положил в мой напиток и размешал. А потом сделал глоток, чтобы я не волновалась. Хотя… хотя сейчас мне кажется, что он не сделал ни глотка. А я выпила, потому что знала, что ему будет приятно. А потом он стал меня целовать. И мне показалось, что мне надо ответить – ведь он был так добр ко мне…

Девочка опустила голову и опять зарыдала.

– Я совсем не помню, что было потом. Только то, что произошло, когда я пришла в себя.

Она посмотрела на Люси, пытаясь понять, осуждает ли та ее. На Робби Сара не обращала никакого внимания.

– Что он сделал… Что он сделал со мной!

Ее плечи задрожали, и она захлебнулась в рыданиях. Люси подошла к девочке, обняла за плечи и прижимала к себе, пока она рыдала.

– Ну-ну, – сказала она наконец. – Больше он с тобой ничего не сделает.

Сержант посмотрела на Робби, который сидел, положив руки на колени, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица.

– Давай прервемся, хорошо? – предложила Люси.

 

Глава 44

Когда они собрались вновь, после того как Сара сходила в туалетную комнату, Люси почувствовала, что в девочке что-то изменилось, что она почувствовала какой-то покой, после того как обо всем рассказала и узнала о том, что Саймон Харрис, под каким именем она его знала, мертв. То, что ее выслушали и что ей верят, слегка утешило ребенка.

– Мне продолжить с того момента, где я остановилась? – спросила она.

– Да, пожалуйста, – подтвердила Люси.

Девочка убрала волосы со лба. Щеки ее были сухими и слегка розоватыми. Глаза покраснели от слез, в белках были видны лопнувшие сосудики. Она выглядела моложе своих пятнадцати лет.

– После того раза это повторилось еще несколько раз, – продолжила девочка. Люси поняла, что помимо облегчения, которое Сара почувствовала, рассказав о том, что произошло, девочка берегла силы на продолжение рассказа. – Он приглашал меня на вечеринку. Забирал меня и еще некоторых девочек, и каждый раз мы сильно напивались. Чаще всего это происходило в одном и том же доме. Пару раз место было другим. Немного лучше. Но гораздо дальше от города. Мне показалось, что рядом с морем. Там была комната со старым столом для пула. Мы все тусовались вокруг этого стола, а потом появлялся он и приносил еще выпивки. Ну и тогда… Все и начиналось.

– Он каждый раз насиловал тебя?

Девочка несколько минут думала, прежде чем ответить.

– Я не знаю, было это изнасилование или нет. Ведь я пила сидр и все такое. Он говорил, что я делала это по согласию.

– Ты не могла на это согласиться, Сара, – заметила Люси. – Ты слишком мала для этого. И он это знал.

Девочка покраснела, и ее глаза опять набухли. Она глубоко вздохнула и задержала дыхание. Выдохнув, она продолжила:

– Иногда другие тоже делали это. Однажды я проснулась и увидела, как кто-то выходит из комнаты. Это был не Саймон, но я знала, что он тоже сделал это.

Люси достала бумажные салфетки из коробки, стоявшей на столе, и протянула их Саре. Девочка взяла их и вытерла нос. Она слегка задрала голову вверх, как бы стараясь остановить слезы.

– И как часто это происходило? – спросила сержант.

– Каждую неделю, – ответила Сара. – Мы ездили каждую неделю.

– И все время в один и тот же дом?

– Нет, – покачала головой Сара. – В два разных места. Как будто они менялись каждую неделю: одна неделя – вонючий дом, другая – дом со столом для пула.

– А мужчины были всегда одни и те же?

– Некоторые из них – да.

– А как же твоя мама? Ее что, не волновало, где ты проводишь ночи?

– Когда я возвращалась, – пожала плечами девочка, – ее дома не было. Она даже не знала, ночую ли я дома или нет.

Люси помолчала. Она думала над своим следующим вопросом. Его надо было задать так, чтобы в нем не прозвучало осуждение.

– Сара, я хочу, чтобы ты правильно все поняла. Мне необходимо знать, почему ты продолжала встречаться с ним после первого изнасилования?

– Он сказал, что если я не буду, то он сделает больно маме.

– А ты ни разу не пыталась рассказать матери о том, что происходит?

Девочка покачала головой.

– Он сказал, если расскажу, то он убьет маму. Он сказал, что знает, кто она такая. Они… сказал он… застрелят ее.

Хотя девочка и заикалась, и пыталась показать, как она была напугана, рассказывая об угрозе ее матери, Люси не была убеждена, что она была сильно этим расстроена.

– А можешь вспомнить поточнее, что он говорил, Сара?

– Он сказал, что знает, кто продает ей наркоту. – Девочка посмотрела на сержанта, слегка приоткрыв рот. – И что если я ей расскажу, то они что-то в нее подмешают, и что мама после этого просто не проснется.

– Но ты рассказала обо всем Симусу? А мать говорила, что вы не ладите с ним…

– Мы действительно не ладим, – спокойно согласилась девочка. – И я не хотела, чтобы он об этом узнал. Я просто хотела спрятаться в фургоне. Но выбора у меня не было. Он хотел отвезти меня назад к матери, но я знала, что Харрис подумает, что я все рассказала маме, после того как я не ответила на его сообщения и все такое.

Люси обдумала сказанное девочкой.

– А Симус не пытался ничего с тобой сделать?

– Конечно нет, – ответила Сара. – Он выделил мне отдельную комнату. Я и не знала, что у него есть еще один дом.

– А он не говорил тебе, почему врал о том, что едет в Манчестер?

– Он сказал, что мама стала ему надоедать. – Она пожала плечами. – Сначала с нею было весело, а потом она стала на него давить, и ему приходилось устраивать себе небольшой передых. Я понимаю, что он имел в виду.

– А почему именно сейчас?

Сара вытерла нос, скатала салфетки в тугой комок и спрятала его в карман своей куртки.

– Что?

– Почему ты решила уехать именно сейчас? Что случилось? Почему ты не уехала давным-давно?

Девочка бросила взгляд на дверь, как будто хотела убедиться, что у нее есть выход, и облизала губы.

– А можно мне еще колы? – спросила она.

– Почему сейчас? – настаивала Люси. – Ответь мне на этот вопрос и, если тебе надо, сделаем еще один перерыв.

Сара Финн задумалась над этим предложением.

– Та девочка в первый вечер… Ну, та, с сидром. Я видела ее на вечеринках несколько раз. Очень хорошая девочка. Она ухаживала за другими, когда им было больно после… ну, вы понимаете меня. Так вот, она за ними ухаживала. Даже когда ей самой было больно.

Люси почувствовала, как все у нее внутри сжалось в комок. Она уже знала, что последует за этим.

– Так вот, однажды вечеринка была в уик-энд. Весь уик-энд. Я там была только в субботу вечером. А она – все время. Она была совершенно одуревшая. Не понимала, где находится и что вокруг происходит. А потом я опять увидела ее после той вечеринки.

– Где?

– Она была девочкой, которую нашли на рельсах. Кажется, ее звали Карен.

Они оставили Сару с ее колой, пока Люси звонила в участок на Стрэнд-роуд с просьбой прислать ей фотографии Карен Хьюз и самого Карлина. Хотя качество факса было не идеальным, их все-таки можно было узнать.

– Это та девочка, с которой ты встречалась? – Войдя в комнату, Люси протянула Саре изображение Карен.

Сара посмотрела на снимок, и ее глаза опять набухли.

– Да, это она, – утвердительно кивнула девочка.

– Еще один вопрос, Сара, – продолжила Люси. – Это тот мужчина? – Она протянула Саре лист с изображением Карлина.

– Я знаю его, – ответила девочка, бросив фото на стол, как будто даже держать его было ей неприятно. – Он один из них. Из тех, кто бывал на вечеринках.

– Один из них? – переспросила Люси. – Ведь это же Саймон Харрис.

Глаза Сары Финн расширились. Она смертельно побледнела в свете ламп дневного света, горевших в комнате.

– Это не Саймон Харрис. Он совсем на него не похож. Это он умер? Вот этот вот человек?

Прежде чем утвердительно кивнуть, Люси взглянула на Робби.

– Боже. – Сара Финн забилась в угол, обхватила колени руками и вся сжалась в комочек. – Теперь он меня убьет…

– Никто тебя не убьет, Сара, – сказала Люси, подходя к девочке. – Я даю тебе слово.

Девочка со своего места посмотрела на сержанта. На ее лице было выражение полного неверия. И Люси не могла ничего придумать, чтобы убедить ее в обратном.

 

Глава 45

Несмотря на все усилия, ни Люси, ни Робби так и не смогли убедить Сару, что ей нечего бояться Саймона Харриса. В конце концов Робби согласился, чтобы девочка провела какое-то время с матерью в комнате для допросов – правда, под его присмотром. Он надеялся, что это хоть немного успокоит ребенка. Люси воспользовалась приходом Шинед Финн, чтобы проверить, как продвигается допрос Симуса Доэрти.

Бернс сам вел допрос в комнате № 2. Когда Люси постучала в дверь, он с неудовольствием повернул голову, но, увидев, кто пришел, встал и подошел к сержанту.

– Она сказала что-нибудь, что можно использовать против него? – спросил суперинтендант. – Сам он не говорит ничего.

– Девочка утверждает, что сама спряталась в грузовике, – покачала головой Люси. – Она вылезла, когда грузовик остановился, считая, что они находятся на пароме. А вместо этого он, оказалось, припарковался около того дома. Сара была на вечеринке вместе с Карен Хьюз накануне того дня, когда Карен умерла, и как раз в то время, когда ее уже искали.

– Она не знает, это Карлин убил ее?

– Она сказала, что Карлин – это не Харрис. Он был одним из других.

– Каких других? Может быть, она путает? Сделайте перерыв и попробуйте еще раз.

Люси сделала жест рукой, чтобы заставить его замолчать, но потом поняла неуместность этого жеста по отношению к своему начальнику.

– Ее обхаживал Харрис. Они несколько раз встречались в городе, и он дал ей телефон, в котором была записана какая-то музыка. Долго объяснял ей, что все это мелочи. Потом пригласил ее на вечеринку. Там подпоил девочку, подсыпал ей что-то в стакан и изнасиловал. Сара говорит, что это происходило еще несколько раз, на других вечеринках. Ей кажется, что, когда она отключалась, другие мужчины тоже ее насиловали. Она помнит, как, по крайней мере, один из них выходил из комнаты, когда она очнулась от того снадобья, которое давал ей Харрис.

– И Карлин был один из тех, кто ее насиловал?

– Он присутствовал на вечеринках, – кивнула сержант. – Можно предположить, что если он был там, то принимал в чем-то участие. Мне нужно фото Джина Кэя, чтобы проверить, бывал ли он там тоже. Но Сара уверена, что Карлин – не Харрис. Кажется, надо искать кого-то помоложе.

Бернс негромко выругался.

– Нам просто необходимо привязать к этому Кэя, особенно после того, как этот урод умер из-за своих грязных привычек.

Люси какое-то время молчала, размышляя о том, что его желание «привязать» Кэя связано больше с требованием настоящего момента, чем с правосудием.

– Сара говорит, что Карен провела на последней вечеринке почти весь уик-энд. Девочка видела ее там в субботу. Мне кажется, что Карен исчезла вечером в четверг, потому что ее уже тогда увезли туда.

– А почему они ее убили?

– Может быть, она узнала кого-то, кого узнавать не следовало, – предположила сержант. – Хотя, если она была там весь уик-энд и вообще была ветераном этих вечеринок, то должна была уже знать всех участников в лицо задолго до этого.

– Ее видели живой накануне смерти? В субботу?

Люси утвердительно кивнула.

– Тогда что же произошло в воскресенье, что заставило их убить ее?

Сержант задумалась. Она сама готовила пресс-релизы о пропавшей девочке, но это было в пятницу, и они попали только в субботние сводки новостей.

– Ее отец, – внезапно вспомнила девушка. – Воскресные газеты. В одной из них была напечатана история ее отца. Они как-то соединили Эйгана Харкина с нею.

– Значит, тот, кто ее убил, знал ее отца? – предположил Бернс.

– Возможно, – задумчиво произнесла Люси. – А может быть, они просто испугались того, что он с ними сделает, если узнает. Сара говорила, что Харрис обещал убить ее мать, если девочка ей обо всем расскажет. Правда, Эйгана Харкина подобными угрозами испугать трудно.

– А может быть, это было послание ему? Своеобразное возмездие?

Люси отрицательно покачала головой.

– Тело на рельсы уложили так, что все должно было выглядеть как самоубийство. Если б кто-то хотел послать ему весточку, то они сделали бы так, что было бы понятно, что девочка убита. А они убили ее – и хотели скрыть факт убийства. Представить все как самоубийство.

– Но в это поверили бы только в том случае, если б у девочки был суицидальный синдром.

– Она была в депрессии, – сказала Люси. – У нее имелись проблемы с самооценкой. Идеальный кандидат в самоубийцы. И идеальный кандидат на охмуреж с целью совершения насильственных действий сексуального характера. Не верящая в себя, легко поддающаяся лести, с неустроенной семейной жизнью…

Все это можно сказать и о Саре Финн, подумала Люси.

– Вопрос только в том, как этот соблазнитель узнал, что девочки – такой подходящий материал? – задала она вопрос.

– Спросите у Сары; может быть, она знает, – велел Бернс. – Может быть, когда они встретились первый раз, он как-то намекнул на это. И составьте словесный портрет.

Люси еще раз зашла в приемную участка и позвонила в Дерри с просьбой прислать ей фото Джина Кэя. Не больше тридцати секунд потребовалось Саре Финн, чтобы твердо решить, что Джин Кэй не был Саймоном Харрисом. Она сказала также, что никогда не видела его на вечеринках.

– Ты в этом уверена? – переспросила Люси. – Посмотри еще раз. Он мог быть одет совсем по-другому.

Девочка еще раз посмотрела на фото. Она внимательно изучила глаза и очертание рта, затем ладошкой закрыла часть лица, чтобы не отвлекаться от важных особенностей. Наконец еще раз отрицательно покачала головой.

– Я никогда его не видела. Я смогу вспомнить всех, кто там был. Но его там точно не было.

– А тот мужчина, которого я показала тебе раньше? Он бывал на вечеринках, но он не Саймон Харрис?

– Я помню его лицо, – сказала девочка. – Саймон был моложе их всех. Ему, наверное, лет двадцать. Худое лицо, короткие темные волосы. Он не был стариком.

– А этот мужчина точно там не показывался? – еще раз спросила сержант, указывая на изображение Кэя.

– Никогда его не видела. Ни разу.

Если это так, подумала Люси, то каким образом коллекция фото, которые делались на вечеринках, могла оказаться в доме Кэя уже после того, как Флеминг накануне там все просмотрел и обыскал?

 

Глава 46

В конце концов Робби согласился отпустить Сару Финн домой вместе с ее матерью, при условии, что их будут ежедневно навещать, а Шинед начнет лечиться от зависимости. Женщина объявила, что больше не хочет видеть у себя в доме Симуса Доэрти, который лгал ей и так долго прятал ее дочь. Поэтому Доэрти, единственный человек, которому Сара решилась все рассказать, теперь был исключен из ее жизни.

Люси вернулась в отдел, пытаясь понять, что же все-таки произошло. Было очевидно, что Джин Кэй – это отвлекающий маневр, козел отпущения, на которого можно повесить убийство Карен Хьюз. А то, что он погиб в своем доме, не позволяло ему доказать свою невиновность.

Приехав в Управление, сержант, вместо того чтобы пройти к себе, направилась в 10-й блок к Куперу. Он работал на лэптопе, посматривая какие-то информационные таблицы. Люси впустил один из его коллег, который как раз выходил из блока.

– Это очень интересно, – сказала сержант.

– Вы это серьезно или с сарказмом? – поинтересовался Купер, откинувшись на спинку стула, чтобы посмотреть, кто с ним разговаривает. – Ах, это вы, Люси… Привет, – поздоровался он, увидев девушку. – Теперь вижу, что это сарказм.

– Вы слишком циничны, – ответила девушка, претворяясь обиженной.

– Но скорее всего достаточно точен, – возразил компьютерщик. – Слышал, что вы нашли девочку. В новостях. Как она себя чувствует?

– Да всё в порядке.

– Уверен, ее родители теперь вздохнут с облегчением.

– После того как Харрис завоевывал доверие девочек, он приглашал их на вечеринку, где подпаивал их или скармливал им наркотики. А потом, пока они были в прострации, их насиловали.

– Вот именно поэтому я предпочитаю работать с цифрами, – заметил Купер. – Мошенничество с налогами не вызывает желания кого-то убить.

– Самое важное – то, что она видела этого Харриса. И это не Карлин.

– Правда? – Купер выпрямился. – А как насчет Кэя?

– Она никогда его раньше не видела, – покачала головой сержант. – Того же Карлина Сара хотя бы видела на этих вечеринках. Она думает, что он один из тех, кто ее насиловал. А вот Кэя совсем не узнала.

– Но ведь это не значит, что он ни при чем.

– Может быть, и так. Но это точно значит, что он не Саймон Харрис, а значит, и не Пол Брэдли или кто-то еще из этих виртуальных личностей.

Купер оттолкнулся от того места, где он работал, и переехал в своем кресле на колесиках к противоположной стене, помогая себе ногами. Он подъехал к большому «Ай-маку» и стал просматривать файлы.

– Что вы ищете? – поинтересовалась сержант, подходя к нему.

– Брэдли, или Харрис, или как там еще его называли, пользовался бесплатным Wi-Fi в торговом центре в тот день, когда вы пытались его арестовать. Кэй тоже был там, но если он не Харрис, то, значит, им был кто-то из других посетителей ресторана.

– Что? Вы считаете, что за Кэем мы пустились по чистому совпадению?

– Все может быть, – ответил Купер. – А может быть, и нет. Может, Кэя просто подставили. Может, Брэдли пронюхал, что мы вышли на его аккаунт после смерти Карен, и решил выйти в Сеть в публичном месте, где мы наткнулись бы на Кэя? Тем не менее мы уверены, что человек, которому принадлежат все эти виртуальные аккаунты, был в тот день в ресторане, верно?

– Согласна – Люси придвинула стул и уселась рядом.

– После того как я не смог ничего извлечь из телефона Кэя, я попросил, чтобы мне прислали записи камер внешнего наблюдения. Я хотел убедиться, что он все-таки был на связи. Если Сара Финн видела Харриса или Брэдли, то, может быть, она узнает его среди посетителей ресторана?

– Возможно, – согласилась сержант.

Купер нашел наконец файл и открыл его. Затем пустил запись с замедленной скоростью: это давало им время рассмотреть все в деталях, включая возможных кандидатов.

– Вы не помните – никто больше, кроме Кэя, не привлек ваше внимание?

Люси отрицательно покачала головой, но потом вспомнила молодого человека, которому было около двадцати, сидевшего у окна. Но ведь он сидел с женщиной и ребенком. А она полагала, что преступник должен был быть один. Об этом она и сказала компьютерщику.

– Если он был у окна, то эта камера ничего не покажет, – заметил Купер. Он остановил запись, которою они смотрели, и выбрал другую.

На этот раз на экране появился зал ресторана вместе с главным вестибюлем торгового центра, который просматривался за окнами заведения. Купер промотал видео до того момента, когда на часах в углу не появилась цифра 12, а затем включил замедленный просмотр. Через несколько минут на экране действительно появился молодой человек с редеющими темными волосами, который нес поднос с бургером и напитком. Он один сел около окна, достал телефон и какое-то время, видимо, что-то писал в нем. Хотя звука не было, Люси поняла, что женщина, которая к нему подошла, спросила его, может ли она занять свободные места у столика. Молодой человек дал согласие, даже не взглянув на нее, продолжая смотреть на телефон, который держал перед собой.

Через несколько минут те, кто сидел вокруг него, быстро встали. Они смотрели в ту сторону, где в тот момент находились Люси и Кэй. На следующих кадрах можно было рассмотреть Кэя, бегущего по проходу за окном, преследуемого несколькими офицерами, включая Люси.

Оставшиеся в ресторане наблюдали за разворачивающимися событиями. Однако молодой человек, вместо того чтобы присоединиться к остальным, быстро убрал телефон и продолжил есть. Через несколько минут у стола появился полицейский в форме. Было понятно, что он записал имена сидящих, а затем прошел дальше. Еще через минуту молодой человек смял бумажную упаковку, забрал свои вещи и вышел, низко натянув на голову капюшон.

– А вы можете выбрать для меня лучшее изображение? – спросила сержант.

– Лучшее? Все это относительно, – голос компьютерщика звучал виновато. – Я могу попытаться получить съемки с камеры вне ресторана, но с опущенным капюшоном его будет совсем трудно опознать.

Он медленно просмотрел пленку еще раз, пока не нашел лучшее изображение. Купер был прав, говоря, что все относительно. Даже лучшее изображение было крупнозернистым, и лицо на нем размытым. Оставалось только надеяться, что Саре его будет достаточно, чтобы определить, Харрис это или нет.

* * *

Поблагодарив за все Купера, сержант направилась прямиком к дому Сары. Дверь открыла Шинед, из комнаты за ней слышался гомерический хохот. На женщине было надето темное платье с большим декольте, которое позволяло рассмотреть ее грудь.

– Можно мне переговорить с Сарой? – спросила Люси, проходя в дверь. В тесноте холла она почувствовала дыхание Шинед. Запах был сладковатый и резкий.

– А мы здесь веселимся, отмечаем ее возвращение, – объяснила Шинед. – Сара! – позвала она.

Через минуту на верхней площадке лестницы появилась Сара. Казалось, что она была единственным человеком в доме, который не принимал участия в вечеринке, устроенной в ее честь.

– Вот моя девочка. – Женщина погладила дочь по руке; правда, сделала она это слишком резко, безо всякой теплоты и нежности. – А вы, если хотите, можете пройти и тоже выпить, – предложила она Люси. – Или вы на работе?

Сержант Блэк удивилась ментальности этой женщины, которая приглашала выпить офицера полиции всего через несколько часов после того, как ей было сказано о необходимости лечиться от зависимости, если она хочет, чтобы ее дочь осталась с ней.

Когда дверь в гостиную закрылась, Сара прислонилась к стене.

– С тобою всё в порядке? – спросила Люси.

– Я… я больше не хочу здесь находиться. С Симусом, даже в эти несколько коротких дней, мне было так легко… Никакого дерьма, наркоты или пьяных вечеринок. Была просто нормальная жизнь.

– Это все понятно, – сказала сержант, кивнув.

– И как мне теперь вернуться во все это? Ведь раньше я просто не знала, что бывает по-другому, и считала, что именно все это и есть нормальная жизнь.

– Если ты хочешь, я могу их разогнать, – предложила Люси.

– Они сами скоро уберутся, – покачала головой девочка. – Как только закончится выпивка.

Девушка кивнула и достала фото. Внезапно она почувствовала, что ей неудобно сейчас показывать девочке изображение.

Сара, со своей стороны, уже догадалась о цели визита сержанта.

– Еще одна фотография? – спросила она, указывая на лист бумаги в руках девушки.

– Если ты не возражаешь, – кивнула Люси.

Девочка взяла в руки бумагу и развернула ее. Когда она посмотрела на изображение, то издала шипящий звук и быстро вернула ее Люси.

– Это он, – сказала она. – Харрис.

– Ты в этом уверена? – уточнила сержант.

– Мне кажется, что это он, – кивнула Сара Финн.

 

Глава 47

– Это Саймон Харрис? – переспросила помощник главного констебля. Она сидела в кабинете Бернса, куда ее вызвал сам суперинтендант.

– Так считает Сара Финн, – ответила Люси. – Он был в торговом центре в то же время, когда мы взяли Кэя. И он пользовался телефоном.

– Это может быть кто угодно, – заметил Бернс. – Изображение сильно размыто и не позволяет нам двинуться вперед.

– Оно хотя бы показывает, что двигаться вперед просто необходимо, – возразила сержант. – Мы знаем, что Карлин был во всем этом замешан, но не знаем главаря. А я думаю, что это он и есть.

Мать Люси держала изображение на расстоянии вытянутой руки. Потом она опустила очки, пытаясь понять, поможет ли ей это лучше рассмотреть изображение. Наконец кивнула, положила его на стол и спросила:

– И что вы собираетесь делать, суперинтендант?

Бернс стоял справа от нее, облокотившись на шкаф с файлами. Покусывая кончик пальца, он пытался ускорить свой мыслительный процесс. Затем выплюнул крохотный кусочек заусенца, который ему удалось откусить. Люси с отвращением смотрела, как обменялись взглядами мать и ее любовник.

– Если девочка говорит, что ее привлек именно он, то нам надо отработать эту версию. Хотя, несмотря на то, что говорит Сара, я уверен, что Кэй замешан во всем этом. Иначе откуда у него взялись фотографии девочки?

– А почему она тогда не помнит, как он делал эти фотографии? – задала вопрос Люси.

– Вы сами говорили, что она была под воздействием наркотиков, – огрызнулся Бернс. – Она даже не уверена, что может сказать, что она думает, что это он.

– А что, если он нас переиграл? – спросила Люси, указывая на изображение. – Что, если он знал, что Кэй, с его биографией, попадет под подозрение, и подставил его, выйдя на связь в публичном месте, где находился и Кэй? Ведь, насколько нам известно, с тех пор в Сеть он больше не выходил. Может быть, считал, что Кэй идеальный кандидат в преступники, поэтому и подбросил фото в его дом, после того как того арестовали?

– Что же, вы считаете, что он и дом тоже поджег? – фыркнул Бернс.

– И это возможно, – заметила Уилсон.

– Я так не думаю, – сказала сержант; она полагала, что знает, кто виноват в поджоге, – Гэвин Даффи. – Я думаю, что поджог был местью за смерть Карен Хьюз. Но мы знаем, что патрульные переписали всех, кто был тогда в ресторане. Может быть, нам стоит отработать всех одиноких мужчин, которые есть в их списках?

– Все это уже сделано, – заметил Бернс. – И ни к чему не привело.

– Если те, кто проверял, были уверены, что преступником является Кэй, то они могли проверять не слишком тщательно, – возразила Люси.

– Полегче на поворотах, сержант, – сказал Бернс. – Если мне не изменяет память, то именно ОЗУЛ прохлопал коллекцию в доме Кэя, когда обыскивал его.

– А может быть, мы ничего не прохлопали? Если все было так, как это выглядит сейчас, то в доме ничего и не было, когда мы его обыскивали, – не сдавалась Люси. – И в таком случае, в чем вина инспектора Флеминга?

Вопрос повис в полном молчании. Мать посмотрела на Люси, затем подняла со стола очки и надела их. Кожа вокруг ее рта натянулась. Наконец она заговорила:

– Это вас не касается, сержант. И давайте не будем обсуждать это.

– Но ведь коллекция в доме Кэя может быть подставой, для того чтобы сделать его виновным в убийстве Карен, – начала Люси. – И это нечестно, что Том…

– Достаточно, Люси, – сказала ее мать с угрозой в голосе. Потом она повернулась к Бернсу: – Вы не оставите нас на минуту, Марк?

Бернс на секунду замешкался, как бы протестуя против того, что его опять выживают из собственного кабинета, но затем оттолкнулся от шкафа и вышел из комнаты.

* * *

Перед тем как заговорить, Уилсон несколько минут смотрела на Люси. То, что она сказала потом, было для Люси полной неожиданностью.

– Что случилось с твоим лицом?

– Меня ударили.

– Кто?

– Подозреваемый.

– Понятно. – Женщина потерла переносицу и опять сняла очки. – Эта чертова оправа совсем новая… От нее остаются следы на переносице. Надо было оставить старую.

Люси молча смотрела на нее. Она знала эту тактику – говорить о мелочах, выбирая момент для атаки.

– Я слышала, что вчера вечером что-то произошло возле дома Аллана Каннингэма.

– Неужели?

На это Уилсон ничего не сказала.

– Если ты об этом слышала, – с сомнением произнесла Люси, выпрямляясь на стуле, – то почему спрашиваешь, что случилось с моим лицом?

– Мне просто было интересно, действительно ли ты так глупа, чтобы направиться туда в одиночестве.

– А никому больше до этого нет дела.

– Роль мученицы тебе совсем не подходит, Люси. – Уилсон покачала головой, сочувственно улыбнувшись. – Или ты видишь себя именно в этой роли? Что ты единственная, кому есть до этого дело? Что мы должны относиться к каждому преступлению как к своей личной трагедии? И считать его раскрытие целью всей нашей жизни? – На последних словах она широко раскрыла глаза, чтобы подчеркнуть их значение.

– Я думаю, что мы, по крайней мере, не должны забывать о нем, – пожала плечами девушка.

– Но никто не чувствует все это так глубоко, как ты, не так ли? – заметила Уилсон, откинувшись на спинку кресла. – А ведь именно так должны вести себя все мы. Настолько углубляться в расследование, что забывать обо всем вокруг себя.

– Что ж, я учусь у мастеров. – Девушка твердо смотрела матери в глаза.

– У тебя всегда есть наготове ответ, Люси, – коротко рассмеялась ее мать.

Мисс Блэк сложила руки, ожидая, откуда последует очередной выпад. И опять он оказался совершенно неожиданным.

– А Келли на Петри-уэй? Они-то как во все это вписываются?

– Я не понимаю, о ком ты говоришь, – встряхнула головой девушка.

– Семья Келли. Ты уже раза три или четыре наблюдала за их домом.

– Два раза, – поправила Люси и тут же пожалела об этом.

– Извини, ошиблась, – ответила Уилсон. – И как же они связаны с Карен Хьюз?

– Никак, – тихо ответила девушка. Затем она еще раз расправила плечи, откашлялась и повторила: – Они связаны с совсем другим делом.

– Это та семья, которая усыновила малыша Квигга, правильно?

– Опять-таки, если ты уже знаешь, то зачем меня спрашивать?

– Как ты об этом узнала?

– А ты? – огрызнулась девушка.

– По официальным каналам, – рявкнула Уилсон. – А не через заднюю дверь, не от неверного бойфренда.

– Неверность здесь ни при чем.

– Ты сама мне сказала, что он был неверен.

– Я сказала, что мы разошлись по вопросам моногамии. Я не говорила, что изменил именно он.

– Конечно, изменил он. Измены совсем не в твоем духе, Люси, – сказала Уилсон.

– И это говорит наш эксперт по вопросам верности…

Уилсон покачала головой, как будто увидела свою дочь в новом свете.

– Я за это уже ответила, Люси. И не советую тебе лезть на рожон.

Мисс Блэк покраснела против воли, но ничего не ответила.

– Если б тебе было действительно так небезразлично, как ты говоришь, то ты не рисковала бы другими людьми. А если об этом узнают – я имею в виду о том, что ты следишь за этой семьей, – то что случится с твоим бойфрендом? Ведь он разгласил тайну усыновления. И это ты называешь состраданием?

– Он сам за себя ответит, – огрызнулась Люси. – Я его об этом не просила.

– Уверена, что тебе и не нужно было.

– Я просто хотела убедиться, что с ним все в порядке. С Джо Квиггом.

– А когда убедилась? Уже в первый раз, когда ты там побывала, ты увидела, что у него хорошая семья и дом. Дом, где живут люди, которые знают, что они делают. Зачем же ты поехала туда во второй раз? – печально добавила женщина.

– Не знаю, – пробормотала девушка.

– Они сообщили номер твоей машины, – объяснила Уилсон.

– А как это дошло до тебя?

– Неважно, – ответила женщина и посмотрела на крышку стола. Люси прекрасно понимала, что такая мелочь никогда бы не дошла до ее матери, если только она специально не следила за дочерью.

– Ты зачем за мной следишь? – спросила она внезапно.

– Я твоя мать, Люси. И у меня есть право интересоваться, что с тобой происходит. Видит бог, из разговоров с тобой ничего узнать невозможно. Но я волнуюсь за тебя.

Откровенность этого заявления застала мисс Блэк врасплох. Она неловко заерзала на стуле.

– А волноваться не о чем. Я просто выполняю свою работу. Ведь ты сама засунула меня в ОЗУЛ из-за моей «взаимной симпатии к беззащитным»… так ты, кажется, сказала?

– Испытывать взаимную симпатию – еще не значит становиться одной из этих самых беззащитных, – заметила ее мать. – Я знаю, что ты чувствуешь. Когда-то я тоже… Послушай, Люси, ты не можешь относиться к каждому делу как к своей личной трагедии. Потому что иногда преступника не удается поймать. А убийцы ходят по улицам этого города каждый день – даже те, кого мы когда-то поймали и посадили в тюрьму. И нам приходится смиряться с тем, что они опять вышли на улицы только потому, что было достигнуто Соглашение. И что же, нам всем надо чувствовать то же, что и ты?

– Тогда вы хотя бы будете знать, что можете что-то чувствовать.

– К чему такая мелодрама, Люси? – возмутилась ее мать. – Посмотри сама, до чего все эти чувства довели Тома Флеминга.

– Он хороший человек.

– Он за тебя отвечает, – неожиданно заявила помощник, вставая. – И должен был за тобой присматривать. А если он пьет, то не в состоянии этого делать. Его пьянство подвергает опасности тебя, а этого я терпеть не намерена.

– Не притворяйся, что беспокоишься обо мне, – сказала Люси, тоже вставая. Неожиданно она почувствовала, как комната закружилась вокруг нее; лицо ее стало горячим.

– Ну конечно, Люси, – ответила Уилсон. – Я действительно о тебе беспокоюсь.

– Так же как тогда, когда ты меня бросила? Оставила меня с отцом, которого тянуло к несовершеннолетним девочкам? Мне больше нравится, когда я тебе до лампочки. В этом случае мы обе, по крайней мере, знаем, на чем стоим.

Ее мать открыла рот, чтобы ответить, но проглотила свои слова. Вместо этого вернулась за стол, села и снова одела очки.

– У тебя остался последний шанс, Люси, – сказала она наконец. – Ты делаешь слишком много ошибок и рискуешь не только собой, но и другими. Твоя слежка за домом Каннингэма может обернуться против нас, если нам когда-нибудь удастся поймать его и отдать под суд. Это будет преподнесено как виктимизация со стороны полиции. По-хорошему, за это тебя надо снимать с расследования. Но я даю тебе последний шанс. Выполни свою работу так, как от тебя этого ожидают. Вот и всё. И забудь о личных вендеттах, пока никто не пострадал.

Люси оставалась стоять, судорожно придумывая ответ.

– И престань беспокоить эту семью.

– Каннингэма или Джо Квигга?

– И ту и другую, – ответила ее мать.

 

Глава 48

Тара Галлахер сидела в ситуационной комнате, занятая подготовкой отчета на своем персональном компьютере. Рядом с ней стояли остатки ее обеда – вскрытый пакет с чипсами и открытая банка с диетической колой. Наклонившись совсем близко к экрану, девушка печатала одним пальцем.

– Задумалась? – спросила Люси.

– А, привет, – подняла глаза девушка. Она вернулась к экрану, тихо выругалась и исправила ошибку, которую только что сделала.

– С тобой всё в порядке? – спросила Люси, отодвигая стул и садясь рядом с Тарой.

– Затрахалась с этими чертовыми свидетельскими показаниями, – ответила девушка. – Все занимаются какой-то настоящей работой, а мне приходится писать какую-то фигню… Я с трудом могу разобрать половину этих записей.

– А где все остальные?

– Получили другие задания. В городе эпидемия избиений. Молодого парня избили сегодня по дороге на работу.

– Неделя рождественских вечеринок, – согласилась Люси, поняв вдруг, что совсем забыла о Рождестве.

– Тебе лучше знать, – кивнула Тара. – Мне кажется, что ты сильно ошиблась, когда пошла в ОЗУЛ. Но там ты хоть работаешь. А вот это все – просто вынос мозга.

– Бернс?

Тара опять кивнула, оглянулась, убеждаясь, что ее никто не услышит, и понизила свой голос до шепота.

– Знаешь, это прямо как какая-то группа однокашников. Твое лицо должно вписаться в общее фото. А мое не вписывается.

– Это все потому, что ты такая хорошенькая, – рассмеялась Люси. – Ну как такую мордашку можно вписать в какую-то фотографию?

– Сучка, – рассмеялась Тара, слегка похлопав подругу по бедру.

– Ты же знаешь, что я действительно так думаю, – продолжила Люси, радуясь, что ее обида на Тару за то, что она выдала Бернсу, что произошло на складе металлолома, прошла. Она знала, что Таре приходится нелегко в уголовном розыске. Не было никакого смысла злиться на нее за это. – А что ты сейчас обрабатываешь?

– Опрос населения по поводу похищения Финн.

– Но ведь она уже вернулась, – запротестовала Люси.

– А это ты ему расскажи. Все должно быть сделано согласно регламенту.

Сержант стала копаться в бумагах, горой лежавших на столе.

– В тот день, когда мы взяли Кэя в Фойлсайде, кто-то из наших переписывал адреса свидетелей. Они у тебя здесь?

– Ты мне все перепутаешь, – сказала Тара, шлепнув Люси по руке. – Здесь все лежит в обратном порядке.

– В обратном порядке? Это чтобы труднее было работать?

Тара рассмеялась.

– Просто я все так вытащила из коробки. Самые последние бумаги лежали сверху. Арест Кэя был до того, как опрашивали население. – Она порылась среди бумаг и достала рукописные листы с именами и адресами, прикрепленные к официальным бланкам. – Попались! – Тара положила бумаги на стол и стала их просматривать. – Работа Мики, – заметила она, прочитала первое короткое заявление, а потом перешла к следующему. – Боже мой… Ты только посмотри на это.

Люси наклонилась и стала читать показания. Первыми были показания пятидесятипятилетнего учителя, который был в ресторане с женой и детьми. Опрашиваемый заявил, что впервые обратил внимание на подозреваемого тогда, когда тот напал на офицера полиции и убежал. Опрашиваемый видел, как по центральному проходу преступника преследовали офицеры полиции.

– Ты только посмотри, сколько времени он тратил на каждого свидетеля, – сказала Тара.

Люси взглянула на информацию внизу бланков. Между показаниями было не более десяти минут.

– Он беседовал с ними по телефону, – решила Люси. – А потом просто тупо повторял одни и те же показания.

– Ленивый сукин сын. – На лице Тары появилась улыбка. – Погоди, теперь я все расскажу Бернсу, – добавила она, собирая листки.

Люси подняла руку.

– А не лучше ли будет показать, что истинного преступника Мики тоже допросил, но не обратил на его показания никакого внимания?

Для Мики это был бы удар под дых, хотя Люси и не имела ничего против него лично. Просто она не хотела, чтобы только что обнаруженные списки свидетелей попали в лапы к Бернсу до того, как она с ними ознакомится.

Было видно, что Тара разрывается между желанием покончить с Мики прямо сейчас и возможными выгодами, которые она сможет получить, если отложит расправу на несколько часов.

– Давай просто взглянем на мужчин, с которым он беседовал, а? Посмотрим, нет ли в них чего-нибудь необычного…

Тара нехотя села и положила бумаги на стол.

– Для начала у тебя есть список имен? Мы знаем, что потенциальный подозреваемый сидел за столом вместе с женщиной с ребенком. Давай посмотрим, есть ли у нас группы по три человека, где у мужчины фамилия отличается от фамилии женщины и ребенка.

Работа была не такой уж простой: имена давались простым списком, и группы людей определить было невозможно. Однако в конце концов они обнаружили всего восемь мужских фамилий, которые не совпадали с фамилиями их возможных спутниц.

– У нас есть свидетельские показания этой восьмерки? – спросила Люси. – Надо проверить их даты рождения. Возможно, это позволит вычеркнуть кого-то из них.

Сверяя фамилии с показаниями, они смогли определить, что двое мужчин из списка были старше сорока пяти лет. Хотя это не позволяло полностью исключить их из списка подозреваемых, не стоило забывать, что Сара Финн говорила о Саймоне Харрисе как о молодом человеке около двадцати лет. Четверо из попавших в список были подростками в возрасте от четырнадцати до восемнадцати. А вот теми, что постарше, без сомнения, стоило заняться. Одному из финальной двойки, Гордону Феллону, было двадцать девять лет. Возраст второго, Питера Белла, не был указан вообще.

– Он с ним даже не говорил, – поняла Люси. – Заполнил бланк, даже не поговорив с ним.

Люси хорошо понимала Мики. Кэй, с его приговором за педофилию, был пойман; зачем брать свидетельские показания у людей, которые все говорили одно и то же?

– Давай посмотрим их водительские удостоверения. Совпадут ли их фото с изображением, которое ОИК смог получить с камеры видеонаблюдения…

Пока Тара общалась с регистрационным отделом, Люси отправилась приготовить чай. Когда она вернулась, фото уже прислали по электронной почте. Обоим было больше двадцати – Беллу двадцать пять. На фотографиях оба выглядели худощавыми, с темными волосами, хотя тени на фото не позволяли определить, был ли это их натуральный цвет или простая игра света.

Согласно адресам на удостоверениях, Феллон был местным. Он родился и вырос в Креггане, а вот Белл был зарегистрирован в Белфасте. При этом полицейскому в Фойлсайде он дал адрес в Уотерсайде.

– Не хочешь прокатиться? – спросила Люси Тару. – Начнем с Феллона, как ты на это смотришь?

 

Глава 49

Детективы планировали выяснить у Феллона, не помнит ли он каких-нибудь подробностей помимо тех, которые он уже рассказал Мики. Феллон проживал в Вестуэй в Креггане. Они взяли гражданскую машину.

Дом Феллона стоял среди других таких же, как раз напротив местной школы для мальчиков. Тара кивнула на здание школы, когда Люси остановилась перед домом Феллона.

– Это важно?

– Все жертвы, которых мы знаем, – девочки, – ответила Люси. – Хотя это не значит, что мы не должны обратить внимание на этот факт.

Они постучали в дверь, чувствуя, что из окон домов, стоявших по бокам от дома Феллона, за ними исподтишка наблюдали соседи.

Дверь открылась, и в ней показалась девушка лет восемнадцати-девятнадцати, которая стояла в холле, держа на руках младенца.

– Слушаю вас, – сказала она.

– Мы хотели бы поговорить с Гордоном Феллоном.

– А вы кто? – спросила девушка, перенося ребенка с одной руки на другую. Младенец наблюдал за ними, широко открыв удивленные глаза; в его крохотной ручке была зажата бутылочка с апельсиновым напитком.

– Мы из полиции, – ответила Тара. – Хотели бы поговорить с ним о происшествии, свидетелем которого он стал на прошлой неделе.

– А, это с тем педофилом в Фойлсайде? – заметила молодая женщина. – Заходите.

Дом был небольшой. Гостиная переходила в кухню, а стойка, которая их разделяла, представляла собой стол для завтраков. Рядом с ней в стене была заслонка, закрывавшая отверстие, через которое тарелки с едой можно было передавать прямо в гостиную.

Женщина провела их в комнату и открыла заслонку.

– К тебе тут пришли два копа, – сказала она. – По поводу педофила.

– Сколько вашему малышу? – спросила Люси.

– Четырнадцать месяцев, – сказала молодая женщина. – Ей уже давно пора ходить, но она ленится. Хочет, чтобы ее везде носили.

В дверной проем заглянул Феллон.

– Всё в порядке? – спросил он. – Хотите, принесу вам выпить, прежде чем усядусь? – добавил он, посмотрев на Люси и Тару.

– Принеси мне баночку, – сказала его подружка.

– Я себе уже взял, – ответил Феллон. – Я их спрашиваю.

– Тогда я заберу твою, – заметила девушка.

Осклабившись, Феллон зашел в комнату и протянул девушке банку пива. После этого он уселся в кресло, стоявшее напротив телевизора.

– И что случилось? Я уже все рассказал парню, который звонил мне по телефону. Обо всем, что видел.

– Может быть, вы расскажете нам еще раз? – попросила Люси. – На тот случай, если за это время вспомнили что-то важное.

Тара скептически посмотрела на сержанта. Со своей стороны, Феллон со скучающим видом повторил все, что он рассказал Мики. Надо было отдать должное последнему – показания как две капли воды напоминали все те, которые они уже видели.

– Вы водите машину? – спросила Люси, когда Феллон закончил.

– А какое это имеет отношение к произошедшему?

– Я просто так спросила, – беспечно ответила девушка. – Просто обратила внимание на то, что у дома не стоит машина, хотя у вас есть права.

– Забрали за неплатежи, – ответил Феллон, взглянув на свою подружку, которая наблюдала за происходящим, отхлебывая пиво. Малыш на руках протянул ручку и попытался забрать у нее банку.

– Я говорила ему – не покупай! Это было для нас слишком дорого. И теперь мне приходится везде ездить на автобусе – и в поликлинику, и в другие места.

– Она бы у нас осталась, если б ты продолжала работать, – огрызнулся Феллон.

– А ребенка мне как было рожать? – Его подружка явно не лезла за словом в карман.

Понимая, что причиной возврата к этим застаревшим проблемам было ее случайное замечание, Люси решила сменить тему.

– А кто был с вами, когда вы наблюдали арест Кэя? – спросила она.

– Да пара ребят с работы, – осветил мужчина, бросив еще один быстрый взгляд на свою подружку.

– Вы не могли бы сообщить нам их имена? – поинтересовалась сержант.

– Фиона Доэрти, Шэрон Макменамин и Кэйли Галлахер.

Хотя больше он ничего не сказал, но по взгляду, брошенному на него молодой женщиной, Люси поняла, что, по крайней мере, одна из названных была в этом доме персоной нон-грата.

– А кто-нибудь из них был с детьми?

Мужчина на изображении сидел рядом с женщиной с ребенком.

– Ни у кого из них нет детей, – ответил Феллон.

– Пока, – раздался еле слышный комментарий из угла комнаты.

* * *

– Безлошадный, – заметила Люси, когда они садились в машину, оставив парочку выяснять отношения.

– Полная безнадега, – заметила Тара. – Бедная малышка…

Через весь город они направились в Уотерсайд. Улицы были полны людей, направляющихся на корпоративы, а некоторые спотыкались так сильно, что было понятно, что корпоратив, по крайней мере для них, начался уже несколько часов назад. Часть Бишоп-стрит была закрыта полицейскими кордонами.

– Наверное, именно здесь избили того парня, – предположила Тара.

Они свернули на Шипквай-стрит и там остановились, ожидая, пока девушка перейдет улицу. Она развела руки в стороны, стараясь сохранить равновесие на каблуках, которые на пару дюймов превышали безопасную для нее высоту. А ее платье было на пару размеров меньше и на несколько дюймов короче, чем требовалось для ее совсем не маленькой комплекции. В одной руке она держала маленький клатч, а в другой – бутылку водки WKD. Несмотря на холод и тонкий материал, из которого было сшито ее платье, пальто на ней не было.

– Боже, вот женщина, которая одевается совершенно самостоятельно, – заметила Тара, – без советов матери, друзей и зеркала.

Люси безуспешно постаралась сдержать смех. Девушка посмотрела на них с островка безопасности и подняла руку с клатчем в однопальцевом салюте.

– Высший класс, – прокомментировала Тара.

Через несколько минут они подъехали по адресу, который Белл сообщил в ресторане. Он жил на Бондз-хилл, крутой улице, которая сбегала к вокзалу в Уотерсайде. Хотя в большинстве зданий на улице располагались офисы, несколько домов в самом низу были жилыми. В здании, около которого они остановились, было темно. Несколько раз они постучали, но им никто не ответил. Наконец Люси постучала в дверь соседнего дома.

– Мы можем вернуться позже, – предложила Тара.

– Он явно не ответил на телефонный звонок Мики, и дверь сейчас нам никто не открывает. Мы даже не знаем, настоящий ли это его адрес.

– Но в этом случае мы не можем быть уверены, что Питер Белл – это его настоящее имя.

– Я думаю, что… – начала было Люси, но в этот момент они услышали, как отодвигается засов двери, около которой они стояли. Соседка, ответившая на их стук, оказалась пожилой женщиной. Она чуть-чуть приоткрыла дверь – тяжелая дверная цепочка не позволяла разглядеть ее лицо.

– Что вам надо? – спросила она.

Люси поднесла к ее глазам свое служебное удостоверение.

– Я сержант Блэк из полиции, Отдел защиты уязвимых людей. Мы разыскиваем вашего соседа, мистера Белла. Как давно вы его видели?

– А что он натворил? – спросила старушка, не делая никаких попыток открыть дверь шире. Удостоверение Люси явно не вызывало у нее доверия.

– Да ничего. Несколько дней назад он был свидетелем одного происшествия, и мы просто хотели уточнить его свидетельские показания.

Женщина кивнула, Люси смогла это определить только по движению ее седых волос, которое сержанту удалось рассмотреть сквозь щель.

– Он ведет странную жизнь. Я никогда не знаю, когда он появится. Иногда я слышу, как у него играет музыка, но больше, пожалуй, ничего.

– А вы не знаете, чем он занимается? – спросила Люси. – Он что, работает где-то неподалеку? Тогда мы могли бы завтра навестить его на работе.

– Не знаю, – ответила пожилая женщина. – Мне кажется, что он занимается компьютерами.

Люси порылась в кармане и вытащила оттуда изображение, которое они получили с камеры видеонаблюдения.

– Миссис…

– Синклер.

– Миссис Синклер, я сейчас передам вам фото. Не могли бы вы внимательно посмотреть на него и сказать мне, не изображен ли на нем мистер Белл? А то, может быть, мы не того ищем…

– Напомните-ка, как вас зовут?

– Сержант Блэк. Люси.

Через едва открытую дверь протянулась тонкая рука, пальцы нетерпеливо схватили бумагу и утащили ее внутрь. Люси смогла рассмотреть, как сгорбленная фигура подошла под слабый луч света, который отбрасывала лампа на потолке. Люси вполне понимала нежелание женщины открывать дверь двум незнакомым девушкам: в ней было меньше пяти футов роста, руки тонкие, и на них почти не было видно мускулов. Мисс Блэк представила себе страх, который у бедной женщины должен был вызывать любой неожиданный стук, особенно по ночам.

Наконец женщина прошаркала назад к двери. Бумага опять показалась в щели.

– Это может быть он, – сказала женщина. – Трудно сказать точно, но вполне возможно.

 

Глава 50

– Если это тот, кто нам нужен, то почему ты считаешь, что это его настоящее имя? – спросила Тара, когда они отъезжали от дома.

– Когда мы ворвались в ресторан, он с кем-то говорил по телефону. Перед этим он пользовался несколькими своими виртуальными именами. Увидев нас и думая, что мы пришли за ним, он не мог знать, какое из имен нам известно. Исходя из того, что в Сети он не использовал только свое настоящее имя, кажется логичным, что именно его он и сообщил полиции.

– Что ж, вполне логично, – согласилась Тара. – Я не подумала о выходе в Сеть.

Люси приподняла бровь и улыбнулась.

– Я хочу сделать еще одну остановку, – сказала она. – Есть один подросток, который был в приюте вместе с Карен. За несколько недель до ее смерти он видел ее с неким парнем. Я хочу показать картинку ему. Ты не торопишься?

Тара посмотрела на часы на приборной доске машины.

– У меня смена до десяти. Так что я в твоем распоряжении еще полтора часа.

– Ты просто прелесть. – Люси потрепала ее по ноге, затем достала телефон и позвонила в приют.

– Робби, – сказала она, когда ей ответили, – Гэвин на месте? Я хочу заехать и встретиться с ним буквально на минутку.

– Прости, Люси, – ответил Робби, – но Гэвин еще не вернулся. И его бабушка с дедушкой тоже не знают, где он.

– Мы на Уотерсайде, – объяснила Люси. – Я быстренько объеду магазины и посмотрю, не занесло ли его опять сюда. Если что, перезвоню. Ты не возражаешь? – спросила она у Тары, которая прислушивалась к беседе. – Это займет всего несколько минут.

– Это что, твой бойфренд?

– Экс.

– А что случилось?

– Он поцеловал одну из своих коллег в ночь на Хеллоуин.

– И ты из-за этого с ним разошлась? Жестко, – заметила Тара. – Запомни: любой, у кого есть член, обязательно будет изменять, – добавила она, взглянув на подругу, и не отвела взгляд, когда та посмотрела на нее.

– Не люблю, когда из меня делают дурочку, – заметила Люси.

* * *

Они остановились на парковке на торговой площади, пытаясь найти Гэвина или других членов шайки, которые, как казалось, постоянно здесь собирались. Тара осталась в машине, а Люси прошла на задний двор, но место выглядело покинутым. Наконец она решила зайти в магазин. Сегодня работала другая помощница. Сержант решила, что та – студентка; по крайней мере, за прилавком она сидела с тетрадью, аккуратно исписанной синей ручкой, на коленях и экземпляром «Рассказа продавца индульгенций» в руках.

Она положила книгу на стул и встала, когда Люси подошла к ней.

– Простите, – начала мисс Блэк, – я просто… – Она посмотрела на сладости, лежавшие перед ней, взяла одну из шоколадок и протянула ее девушке, засовывая руку в карман в поисках мелочи. – Что-то молодежи сегодня не видно, – заметила сержант, протягивая девушке фунтовую монету.

– За фунт пятьдесят вы можете взять целых три, – посоветовала девушка. – Одна шоколадка стоит восемьдесят пенсов, но за фунт пятьдесят вы можете получить целых три.

Только теперь Люси увидела надпись на витрине, сообщающую об акции.

– Ну конечно. Здорово. Я так и сделаю. – Сержант взяла еще две шоколадки и протянула их девушке. – Спасибо.

Девушка терпеливо ждала, пока Люси ищет пятьдесят пенсов.

– Совсем не видно ребят… – повторила сержант.

– Сегодня они все в местном молодежном клубе. Он закрывается в десять.

Девушка ожидала, не скажет ли сержант что-нибудь еще. Что-то в чертах ее лица показалось Люси знакомым. Тонкий нос с горбинкой, что ли?

– Вы опять ищете Гэвина? – спросила девочка, и Люси вспомнила: она видела ее рядом с Гэвином, когда сержант в первый раз появилась на задворках этих магазинов, чтобы забрать мальчика.

– Да.

– У него какие-то проблемы?

Сержант отрицательно покачала головой. Она посмотрела на бирку на груди у девушки, на которой было написано «Елена».

– Мне надо кое-что у него узнать, Елена. А вы с ним… – Люси так и не закончила вопрос. Несмотря на это, девочка покраснела.

– Да вроде как да.

– А почему же ты тогда не в клубе? Много работы?

– Я всегда пропускаю все самое интересное. – Девочка кивнула. – Пару недель назад они ездили на пейнтбол в Магиллиган на весь уик-энд, а мне опять пришлось работать. А они там устроили настоящую вечеринку и все такое.

– Зато в будущем тебе все это пригодится, – заметила Люси и, произнеся эти слова, вдруг поняла, что это были типичные слова взрослого. – Хотя, конечно, жаль упускать такую возможность. А где они там останавливались? – добавила сержант, потому что не помнила, чтобы Гэвин отсутствовал целый уик-энд. Правда, подумала она, к тому времени они с Робби уже разошлись, поэтому узнать это ей было неоткуда.

– У Джеки там старый дом. Они все жили там. Спали в спальных мешках и все такое. Кураторы из молодежного клуба там тоже были, но не вмешивались в их вечеринку.

– Смотаюсь-ка я в клуб и взгляну, нет ли там Гэвина, – сказала Люси, забирая свои шоколадки и собираясь уходить. Затем повернулась и протянула девочке одну из шоколадок. – Это тебе на перерыв, – добавила она.

Елена одарила ее улыбкой.

– Спасибо. У меня завтра экзамен, – объяснила она, кивнув на книгу.

– Ни пуха ни пера, – пожелала ей Люси.

* * *

Тара согласилась поехать с Люси в молодежный клуб Гобнаскла в обмен на шоколадку.

В действительности здание клуба было простой пристройкой к одной из школ: низкое черное строение с плоской крышей и решетками на окнах. Хотя на решетках были видны разноцветные пятна, на стенах, покрашенных довольно давно, не было видно никаких граффити. На входе они увидели двух подростков, один из которых пытался зажечь спичку, чтобы прикурить, а второй прикрывал его от ветра своей курткой из искусственной кожи.

За подростками Люси увидела мужскую фигуру, которая подошла к двойным дверям, перед которыми те стояли.

– Только не здесь, ребята, – сказал Джеки Лоуг, открывая дверь. – Если так уж не терпится, то марш с территории.

Один из подростков выпрямился, и на какой-то момент Люси показалось, что сейчас он начнет словесную перепалку, но вместо этого, спрятав сигарету за спину, парень сказал:

– Прости, Джеки. Никак не можем зажечь спичку на этом ветру.

Лоуг понимающе кивнул и, махнув рукой, разрешил им продолжать.

– Вам вообще не стоит курить, и вы это прекрасно знаете. Курение останавливает ваш рост.

Парень, наконец-таки прикурив, довольно попыхивал сигаретой, возвышаясь над Лоугом на целую голову.

– По своему опыту судишь, Джеки? – добродушно пошутил он.

– Сматывайтесь отсюда, сосунки, – рассмеялся Лоуг. В этот момент он заметил Люси, стоявшую на дорожке, ведущей к клубу. – Пропустите даму, ребята. И помните, курение на территории клуба запрещено. А теперь – уматывайте.

Лоуг отступил назад и приоткрыл дверь. Люси приняла этот жест за приглашение войти. Чтобы это сделать, ей пришлось пройти мимо двух юнцов, которые вытянулись почти по стойке «смирно» по обеим сторонам двери.

Сержант прошла так близко к одному из них, что почувствовала вонь его пропахшей потом футболки, пробивавшуюся сквозь резкий запах сигаретного дыма.

– Мистер Лоуг?

– Сержант Блэк, если не ошибаюсь, – произнес Лоуг. – Гэвин мне о вас рассказал. Что на этот раз он натворил?

– Опять исчез. А здесь его случайно нет, а?

– Кажется, нет, – ответил мужчина. – Заходите. Давайте пройдем в офис.

В городе существовало несколько подобных молодежных клубов, которые организовывались районными органами самоуправления, чтобы отвлечь детей от улицы и защитить от возможных опасностей. Люси прошла за Лоугом через все здание, которое было одним большим открытым пространством. В центре его возвышались два стола для снукера. Вокруг них стояла большая группа подростков. Пирамида двадцатипенсовых монет, сложенная на борту одного из столов, говорила о том, что собрались они здесь всерьез и надолго. Стук шаров время от времени перекрывался коллективным стоном по поводу неудачного удара.

В дальнем углу зала стоял старомодный телевизор. Вокруг него сидела еще одна группа подростков. Двое из них сидели в центре и держали в руках блоки управления игровой консолью – по экрану неслись два болида «Формулы-1».

Проходя, Люси заметила еще небольшую кондитерскую, в которой торговала одна из девочек, а также ряд компьютеров, у которых сидели подростки. В самой дальней части помещения находилась небольшая комната, отделенная от остального зала панелями. Хотя Лоуг и назвал это помещение офисом, в действительности это была небольшая кухонька, через которую можно было пройти в туалет.

– Как складываются дела у Гэвина? – спросил Джеки, когда они вошли в комнату. – Чай? Кофе?

– Нет, благодарю вас, – ответила сержант. – У него все в порядке. Кроме того, что он связался с какой-то уличной шайкой.

– Они взяли его под свою защиту, – объяснил Лоуг, доставая чашки с полки над своей головой. – А я слежу, чтобы они не попали в беду. Вы уверены, что ничего не хотите?

– Мне кажется, что мальчик принимал участие в поджоге дома Джина Кэя, – произнесла сержант, внимательно следя за лицом Джеки.

– А у вас есть причины так думать? – спросил он и сел с чашкой в руках лицом к Люси.

– Он появился в приюте насквозь пропахший бензином.

Лоуг пожал плечами.

– Вполне возможно, он бросал бутылки с коктейлем Молотова. – Он поднял вверх руки, как бы защищаясь. – Не подумайте, что я это оправдываю. Но мы же с вами знаем, что все они время от времени принимают участие в таких спонтанных волнениях.

– Он вернулся до того, как волнения начались.

– Полагаю, вы пока никому ничего об этом не говорили. – Лоуг облокотился на стойку. – В противном случае его давно повязали бы.

– Это его проблемы, – сказала Люси. – Сама я не собираюсь усложнять ему жизнь.

– Значит, ему здорово повезло, – заметил Джеки. – Я знавал его папашу. Яблоко от яблони недалеко падает.

– А его отец был убийцей? – задала вопрос сержант.

– Но он же отмотал срок за убийство Луизы Гант, – ответил слегка сбитый с толку мужчина.

– Это-то понятно, – согласилась девушка. – А до этого? Он производил на вас впечатление убийцы? Который в состоянии убить ребенка?

– О человеке всегда трудно судить, – задумался Лоуг. – Но у него явно были проблемы. Он ведь был еще из старой гвардии. Для начала ненавидел всех вас, полицейских. Управлял своей территорией железной рукой. За воровство, наркотики и подобное подросткам вполне могли переломать ноги.

– А вы вместо этого предлагаете им снукер и игровые приставки?

– Я предлагаю им крышу над головой и немного уважения. Среди них всегда есть парочка таких, которых уже не исправишь, однако большинство еще только пытается определить границы дозволенного. Вот и всё. Посмотрите вокруг – ни мусора, ни разрисованных стен. Поставьте перед ними высокие цели, и они будут идти к ним. Попробуйте их запугать, и они превратятся в банду хулиганов.

– А вы много знаете о подростках, – заметила Люси. – Большой опыт?

Лоуг отрицательно покачал головой.

– Просто я потерял своего мальчика, когда тот был подростком.

– Мне очень жаль, – произнесла сержант, сбитая с толку этим замечанием.

– Такое иногда случается, – пожал плечами мужчина.

– А что вы можете сказать о Гэвине? Наверное, здорово похож на отца? – Люси постаралась перевести разговор на более безопасную тему.

– Как и у Гэри, у него есть проблемы. Они оба борются с гневом. Как будто гнев сидит у них глубоко внутри, и они ничего не могу с ним поделать. Здесь Гэвин может научиться у других ребят контролировать свои эмоции.

– Но этому же он может научиться и в приюте, – предположила сержант.

– Конечно, – кивнул Лоуг. – Хотя там у всех детей есть свои собственные проблемы, нет?

– А как вы думаете, он мог поджечь дом Кэя?

– Он был здорово зол на него из-за девочки Хьюз, – пожал плечами Лоуг. – Честно говоря, может быть, и мог. Но, с другой стороны, если Кэй ее убил, то он просто получил по заслугам. И не думайте, что я буду извиняться за эти слова.

– Если… – повторила Люси.

– А вы думаете, что Кэй не убивал Карен? – спросил в свою очередь мужчина. – Я уверен, что это был он. Судя по тому, что говорили в новостях и вообще…

То, что Лоуг назвал девочку по имени, удивило Люси, но она это никак не прокомментировала.

– Следствие еще не закончено.

– Понятно, – сказал Джеки. – Я попрошу ребят, чтобы они поискали Гэвина.

Лоуг вышел из комнаты и громко свистнул сквозь зубы.

– Джимми, приятель, подойди ко мне.

Подросток, к которому он обратился, вошел в комнату. У него были сутулые плечи и волосы, закрывающие лицо.

– Мы ищем Гэвина, – сказал мужчина. – Не знаешь, где он может быть?

Джимми покачал головой, и его челка прочертила полукруг на его лбу.

– А ты не знаешь, с кем он сегодня был? С Тони?

– Тони здесь, – ответил подросток. – Он играет в приставку.

Теперь Лоуг позвал Тони.

– Ты не знаешь, где сегодня обретается Гэвин? – повторил он вопрос.

Тони посмотрел на него, потом на Люси, потом опять на Лоуга.

– Не волнуйся. На этот раз он ничего не натворил, – успокоил его мужчина.

– Не знаю, – ответил юноша. – Сегодня у него был урок.

– В школе? – уточнила Люси.

– Не-а. Здесь.

– Мы здесь проводим кое-какие занятия с детьми. Подготовка домашних заданий, оказание первой помощи, основы информатики, чтение и счет, ну и так далее.

– И Гэвин приходил сюда для этого?

– Он ушел где-то после шести, – кивнул Тони. – Он сейчас крутит с одной девчонкой из Богсайда. Может, пошел к ней…

– А как же Елена? – спросила Люси. – Разве она не его девушка?

Наклонив голову, Тони высморкался и вытер нос тыльной стороной ладони.

– Временами. Понимаете, о чем я?

Люси поблагодарила его. Рано или поздно, подумала она, Гэвин вернется в приемник. Она может отвезти Тару, а потом проехать туда и подождать его там. Ко всему прочему, подумала девушка, это даст ей возможность поговорить с Робби.

Когда Лоуг провожал ее к выходу, сержант задала еще один вопрос:

– Интересно, а Луиза Гант тоже жила поблизости?

– Через несколько улиц. – Джеки указал направление полупустой чашкой, которую держал в руке. – Ее отец все еще там живет. Мать умерла через несколько лет после бедняжки. Повесилась. Отец нашел ее в саду. Когда-то они с девочкой вместе посадили дерево в саду; вот на нем она и повесилась…

– Боже, – прошептала Люси. – Я об этом ничего не знала. Я помню этот случай, но не знала, что произошло после.

– Так всегда бывает, – заметил Лоуг. – Куча внимания в самом начале, а потом они остаются один на один со всем этим ужасом. И живут с ним, спрятанным глубоко в душе. Потому что это как ожог. Невозможно забыть.

 

Глава 51

Забросив Тару на Стрэнд-роуд, Люси забрала там свою машину и направилась в приют. Но прежде она сделала небольшой крюк и заехала домой, в Прехен. Там девушка быстро приняла душ. Несколько недель назад она купила Робби рубашку и туалетную воду на Рождество. Подарки были в пластиковом пакете, который висел на перилах лестницы как немой укор ее предусмотрительности. Однако сейчас она упаковала их, думая, что скорее всего видится с Робби последний раз перед Рождеством. Кроме того, в эту предрождественскую неделю она чувствовала себя одиноко. Хотя это была недостаточная причина для восстановления отношений, но это все-таки хоть какой-то повод, решила Люси.

Когда через час Робби открыл перед ней дверь, было заметно, что он рад ей.

– Заходи. Прекрасно выглядишь. Собираешься повеселиться?

– Я хочу поговорить с Гэвином, – покачала головой девушка. – Просто слегка освежилась. А что, я всегда так плохо выгляжу?

– Ты же знаешь, что я не это имел в виду, – улыбнулся молодой человек. – Входи же. Гэвин только что вернулся – он у себя в комнате.

Люси расположилась на диване, поставив пакет с подарком рядом с собой и слегка задвинув его под сиденье, чтобы он не бросался в глаза. Она вдруг поняла, что Робби мог ничего ей не купить и что ему будет неловко, если она что-то ему подарит, а у него не будет ответного подарка.

Через минуту появился Гэвин и мрачно уселся на противоположном конце дивана, сложив руки на груди.

– И что?

– Я искала тебя, – объяснила Люси. – Ты где был?

– Да так…

– «Да так» – это где?

– Да так… Что вам от меня надо?

У Люси было достаточно опыта, чтобы не настаивать. Если Гэвин почувствует, что она заставляет его рассказать ей, где он был, то он может закрыться и не сообщить вообще ничего.

– Я хочу, чтобы ты посмотрел на кое-что, – сказала сержант, доставая лист бумаги, на котором был изображен молодой человек из Фойлсайда. – Помнишь, ты несколько раз видел Карен с каким-то парнем. Это был он?

Гэвин взял у нее бумагу и внимательно изучил ее. Губы его зашевелились, как будто он готовился что-то сказать, но не знал, как это лучше сделать. Наконец он вернул бумагу сержанту.

– Я его не знаю, – сказал он.

– Ты не его видел с Карен?

– Черт возьми, – вырвалось у подростка. – Я же сказал, что не знаю его.

– Хорошо, – сказала сержант, кладя изображение на стол. – Но если что-то вспомнишь – скажи мне.

Гэвин резко встал со своего места и вроде бы собрался уходить. Однако остановился и повернулся к девушке.

– Я думал, что ее убил Кэй, – с трудом произнес он.

– Я так не думаю, – покачала головой сержант. – А ты точно не знаешь, кто это?

– Я уже сказал, – услышала она в ответ. – Я иду спать.

И парень направился в сторону жилых комнат, глубоко засунув руки в карманы. У него был вид потерпевшего поражение человека.

– С ним все будет в порядке, – заметил Робби, хотя Люси сидела молча.

– Если бензин на его одежде не из бутылок с зажигательной смесью, то ему сейчас приходится заново переосмыслить то, что он сделал в то утро. Особенно теперь, когда он знает, что Кэй не убивал Карен.

Робби перешел на кухню.

– Хочешь чашечку? – спросил он оттуда.

Люси прошла за ним, оставив подарок под диваном, а сумочку – на диване.

– А покрепче у тебя ничего нет? – спросила она.

Собственным ключом на цепочке Робби открыл верхний ящик. В нем были бутылки с красным вином, которые один благодарный родитель подарил приюту за несколько месяцев до этого. Люси хорошо это помнила. Ей об этом в тот же вечер рассказала Лора, коллега Робби, гордо продемонстрировав девушке сами бутылки.

– Мы с таким нечасто сталкиваемся, – заметила Лора.

– С бутылками вина? – уточнила Люси.

– Нет, с благодарными клиентами.

Робби поднял одну из бутылок.

– Как насчет бокала вина? – спросил он. – Правда, есть только красное.

– Очень хорошо, – ответила Люси. – Бокал выпью с удовольствием.

– Наверное, я составлю тебе компанию. Только совсем чуть-чуть.

Они вернулись в комнату, где в углу работал телевизор с выключенным звуком. Робби сел на один край дивана, Люси устроилась на противоположном. Молодой человек похлопал по пакету, стоявшему на полу.

– Это мне? – поинтересовался он.

– Ты слишком много о себе думаешь, – улыбнулась Люси. – А может быть, это для Гэвина?

– Да неужели?

– Счастливого Рождества, – сказала Люси.

Наклонившись, Робби поднял пакет и взвесил его в руках, как будто это могло помочь ему догадаться о содержимом.

– Одежда?

– Н-у-у…

– Можно открыть?

– Как хочешь, – пожала плечами девушка.

Робби встал и направился к запертому шкафу. На этот раз он достал из него небольшую, празднично завернутую коробочку, подошел к Люси и сказал, протягивая ее:

– И тебе тоже счастливого Рождества.

Люси скептически посмотрела на коробочку.

– Ты что, передариваешь мне еще один дар благодарного клиента?

Робби изобразил обиду.

– Я купил это еще до того… как… ну ты знаешь.

Девушка потрясла коробку и услышала шорох цепочки внутри.

– Не одежда, – предположила она.

– Тебе придется открыть ее, чтобы узнать наверняка.

Люси отклеила скотч, которым соединялась бумага на дне коробочки, и сняла упаковочную ленту с бантом. Было видно, что ленту завязывала женщина в том магазине, в котором Робби купил подарок, – упаковка подарков не входила в число его умений. Если говорить начистоту, то Люси тоже не была в этом крупным специалистом, особенно если судить по неуклюжей упаковке, которую сейчас разрывал Робби.

Она открыла небольшую коробочку из ювелирного магазина. Внутри находилась тонкая золотая цепочка с квадратным кулоном, в центр которого было вставлено сердце.

– Очень красиво, – с трудом произнесла Люси, вынимая цепочку из зажимов и одевая ее на шею.

– Я рад, что тебе понравилось, – произнес Робби, доставая рубашку, сверху которой лежала туалетная вода. – Очаровательно, – сказал он, кивком подчеркнув, что доволен.

– Сейчас, когда я смотрю на нее, мне кажется, что рубашка выглядит не очень здорово, – сказала девушка. – Прости. Но туалетная вода действительно хорошая.

Робби открыл флакон и брызнул себе на шею.

– И как от меня пахнет? – спросил он, нагибаясь вперед и подставляя ей свою шею.

– Спасибо тебе за кулон, – улыбнулась Люси. – Он просто восхитителен. Счастливого Рождества.

– И тебе тоже, – произнес Робби.

Он нагибался к ней до тех пор, пока их губы не соприкоснулись и они не поцеловались…

Проснувшись около пяти утра, Люси какое-то время пыталась понять, где она находится. Это была свободная комната в приюте, ее одежда горой лежала возле постели. Во рту у нее было сухо и неприятно. Один бокал вина превратился в целую бутылку, а поцелуй – в нечто большее, чем просто поцелуй. Хотя сейчас на другой стороне кровати лежало одеяло, а Робби нигде не было видно.

Она услышала его шаги в коридоре, потом дверь открылась, и он появился в дверном проеме, закрывая собой свет в коридоре. На нем были футболка и трусы.

– Гэвин исчез, – произнес он.

Люси села в кровати и тут же натянула на себя одеяло, понимая, что она совсем раздета.

– Черт! И когда это произошло?

– Я спал, – смущенно сказал молодой человек. – А он в это время сбежал.

От резкого движения комната закружилась у Люси перед глазами. Она поставила ноги на пол, надеясь, что его прохладная твердость позволит ей обрести хоть какое-то подобие равновесия.

– Я поеду и попытаюсь его найти, – сказала она. – Скорее всего он там, где собирается весь этот молодняк.

– Ты слишком много выпила вчера, – заметил Робби. – А я – всего два бокала. Я сяду за руль.

Люси неожиданно почувствовала, что в комнате очень холодно, и стала натягивать на себя одежду.

– Настоящий морозильник, – заметила она.

– Гэвин оставил заднюю дверь распахнутой настежь, – объяснил Робби.

– А где он взял ключ? – спросила Люси. Детей в приюте должны были запирать на ночь.

– Я оставил связку в замочной скважине шкафа, когда доставал твой подарок, – покраснел Робби. – Я хотел убрать ее, но меня кое-что отвлекло.

Люси потерла лицо и легонько похлопала себя по щекам, чтобы окончательно проснуться.

– А у нас есть время выпить кофе? – спросила она.

Робби поднял свои джинсы и рубашку, которые валялись на полу.

– Сейчас поставлю, – сказал он.

Направляясь в туалет, Люси слышала, как он возится на кухне. Она умылась холодной водой, чтобы освежиться, но ничего не смогла поделать с перегаром во рту.

Когда она вернулась на кухню, лампы дневного освещения показались ей слишком яркими. Робби уже допивал свою чашку кофе. Он протянул ей кружку, от которой шел пар.

– Дай мне ключи от машины, – предложил он. – Я прогрею ее. Ночью был довольно сильный мороз, и стекла должны оттаять.

Девушка порылась в сумке, протянула ему ключи и стала прихлебывать свой кофе, изредка дуя в чашку.

Она как раз подходила к двери, когда стекла в окнах задребезжали, раздался звук взрыва, и из ее машины вырвался язык пламени. Взрывная волна ударила в дом, и вокруг посыпались осколки стекла.