Они вошли в деревню. Ребекка была словно в тумане и пришла в себя, лишь когда они поравнялись с первым домиком, прилепившимся к холму.

Ребекка бросила на графа взгляд. Лицо его было непроницаемым. Словно ничего между ними не произошло.

Ребекке же стоило огромного труда обрести душевное равновесие. Когда граф смотрел на нее, она видела, что он читает ее мысли, заглядывает в душу.

Игра была опасная, однако Стенмор вел ее с необычайной легкостью, уверенный в том, что победит. Ребекка тоже в этом не сомневалась. Она знала, что не устоит перед соблазном.

– Добро пожаловать в нашу маленькую деревню. На этой улочке, – граф жестом указал вперед, – расположены магазинчики. Небуорт —довольно оживленная деревушка по нашим деревенским меркам, особенно в базарные дни. У нас есть церковь, она построена в эпоху Альфреда Великого.

– Я намеревалась встретиться с приходским священником и, если получится, с директором школы.

– Школа находится на дальнем краю деревни. Домик священника – на холме. Он виден отсюда. У него черепичная крыша и новая конюшня рядом.

Ребекка посмотрела в указанном направлении.

– Благодарю, милорд. Не стану вас задерживать. Миссис Трент мне рассказала, как идти. Я найду дорогу.

– Насколько мне известно, мистер Каннингем, директор школы, обычно занят в течение дня, я познакомлю вас с ним в другой раз. А к приходскому священнику охотно провожу.

Граф повел ее по улице, и Ребекке ничего не оставалось, как пробормотать слова благодарности. Они прошли мимо сапожной мастерской, гостиницы «Черный лебедь», довольно большой, окруженной фруктовым садом и зарослями глицинии. На общественной конюшне Стаффорда стояли хорошо оснащенные повозки, парные двухколесные экипажи, новенький четырехколесный фаэтон. Стенмор пояснил, что брат мистера Стаффорда мастерит кареты.

Пока они шли по улице, их приветствовали жители, желая быть представленными. Соблюдение формальностей здесь, видимо, никого не волновало. На базарной площади их приветствовал возчик, граф остановился и представил Ребекку, после чего справился о семье мужчины. Из пекарни вышли пекарь с женой, неся господину сладкие пирожки.

От церкви с квадратной колокольней лорд Стенмор повел Ребекку вверх по узкому переулку. Остановившись у конюшни, протянул поводья веселому молодому конюху, после чего они с Ребеккой поднялись по тропинке, проходившей по саду, к домику священника.

– Я не заметил на конюшне двуколки святого отца. Преподобный Тримбл обычно совершает по утрам визиты к прихожанам. Не знаю, удастся ли нам с ним побеседовать. Но миссис Тримбл, жена священника, всегда рада гостям и охотно вас примет.

Пока они ждали у двери, Ребекка исподтишка смотрела на лорда.

– Прошу простить меня, миссис Форд, но мне придется оставить вас на некоторое время на попечение миссис Тримбл. Я должен заняться кое-какими делами.

– Нет нужды извиняться, милорд. Я сама найду дорогу в Солгрейв.

– С вашего позволения я заеду за вами ближе к полудню.

– Даже не знаю, вы и так потратили на меня слишком много времени.

– Что ж, раз вы не возражаете, я за вами заеду. – Дверь открылась, и Стенмор широко улыбнулся, увидев удивление на лице служанки. Она присела в реверансе и распахнула перед господином двери. Когда она повела их в гостиную, граф шепнул Ребекке на ухо: – Вы оказали мне большую честь, Ребекка, позволив насладиться вашим обществом.

Лорд Стенмор взял Ребекку за руку и повел в залитую солнцем комнату, где навстречу им поднялась высокая женщина. Она слегка прихрамывала.

Представив женщин друг другу, лорд Стенмор, извинившись, удалился. Снаружи доносилось пение птиц, видимо, сидевших на вишневом дереве, которое росло под окном.

За чаем женщины обменялись дежурными фразами о погоде и деревне, и Ребекка вскоре почувствовала себя в обществе миссис Тримбл совершенно непринужденно. Та не задавала ей бестактных вопросов. Не интересовалась ее жизнью в Филадельфии. Не допытывалась о ее прошлом, о воспитании Джейми. Впрочем, в Солгрейве никто не задавал ей подобных вопросов. Ребекка тоже ни о чем не спрашивала миссис Тримбл. Та сама рассказала ей о своей жизни с ирландцем, получившим образование в Оксфорде, и о восьми годах, проведенных ими в старой деревенской церкви. В какой-то момент по ее лицу пробежала тень.

– Когда много лет назад мужу предложили место приходского священника в деревне Небуорт, он сразу согласился. Тогда-то муж и встретился с графом Стенмором. Его отец состарился и отошел от дел. Преподобного Тримбла восхищала позиция его сиятельства в вопросах современной политики. – Миссис Тримбл наклонилась к Ребекке и понизила голос: – Вы только представьте, какое огорчение испытал мой муж, когда на третий год нашего пребывания в Небуорте соседнее имение перешло во владение сквайра Уэнтуорта. Ситуация в Мелбери-Холл сразу изменилась. К сожалению, не к лучшему, несмотря на противодействие моего мужа и мистера Каннингема, директора школы.

Ребекка слушала затаив дыхание.

– Выросший в Ирландии, мой муж, как и его соотечественники, отличался бунтарским духом и никогда не заискивал перед господами в ущерб угнетенным, будь то в Мелбери-Холл или в любом другом месте.

– Там что, помыкают людьми в открытую?

Миссис Тримбл поднялась и поставила чашку на буфет. Ребекка заметила, что женщина не может согнуть колено.

– Условия там были ужасные с самого начала. Главную проблему преподобный Тримбл и мистер Каннингем видят в том, что сквайр Уэнтуорт нанимает надсмотрщиков, которые следят за ведением хозяйства в имении и на фермах. На самом же деле все не так просто. На сквайра работают африканские рабы, как вам известно.

– Нет, я этого не знала.

– Многие из нас находят эту практику варварской, но сквайр Уэнтуорт считает себя современным фермером, а организацию дел и управление хозяйством в его поместье – идеальными.

– Лорд Стенмор вас поддерживает?

– Конечно! Он постоянно выступает в парламенте за отмену рабства. Многие землевладельцы с ним согласны.

– В самом деле?

– Говорят, его милость и сквайр не раз горячо спорили по этому вопросу. Сквайр, конечно, не решается открыто противостоять графу. Знает, каким влиянием лорд Стенмор пользуется в обществе, и опасается нажить в его лице врага. Но в округе все знают, что эти двое друг друга недолюбливают.

– А что, рабов содержат в таких же условиях, как на севере?

– Леди Уэнтуорт делает все, что в ее силах. Но с этими несчастными обращаются хуже, чем со скотиной. Леди Уэнтуорт очень добрая, но робкого десятка, к тому же предпочитает проводить большую часть времени в Лондоне. Преподобный Тримбл и мистер Каннингем, как могут, заботятся об этих несчастных, но пока ничего не могут сделать.

Ребекка полагала, что рабство по своей сути не что иное, как варварство, и его следует запретить.

– Могу ли я как-то помочь преподобному Тримблу в его работе в Мелбери-Холл? – поинтересовалась Ребекка.

– Разумеется, миссис Форд! Они будут вам благодарны.

– Мистер Каннингем помогает вашему мужу?

– Да. Замечательный молодой шотландец, я таких не встречала. – Женщина указала на свое колено. – Но помощь никогда не бывает лишней. После того как я попала в карете в аварию, могу выполнять только домашнюю работу. Боюсь, прогулки до Мелбери-Холл мне теперь не под силу.

– Вы и впрямь делаете многое. Ваш дом окружает атмосфера красоты и счастья. Ваш дом, ваш сад, они делают вам честь. – Ребекка окинула комнату восхищенным взглядом, и когда вновь переключила внимание на хозяйку, та ответила ей благодарной улыбкой. – Может, вы знаете, чем конкретно я могла бы помочь? Видите ли, я не знаю, как долго пробуду в Солгрейве. Женщина кивнула.

– Пока сквайр не решается запретить преподобному Тримблу посещать Мелбери-Холл. Можете вместе с ним пойти проверить состояние здоровья рабов. Мистер Каннингем пытался обучить их грамоте, но сквайр всячески этому препятствует. Если у вас есть способности к преподаванию, они с благодарностью примут любую помощь, которую вы сможете им оказать.

– Мне бы очень хотелось, – промолвила Ребекка, чувствуя, как у нее поднимается настроение. – Может, вы скажете, когда мне прийти, чтобы встретиться с вашим мужем.

– Я постараюсь, чтобы преподобный Тримбл навестил вас завтра утром в Солгрейве. – После паузы миссис Тримбл спросила: – Может, вам сначала встретиться с леди Уэнтуорт? Вчера вечером мистер Каннингем сказал, что она вернулась из Лондона раньше, чем ожидалось. Видимо, в Мелбери-Холл собирается наведаться кто-то из ее знакомых, точнее, знакомых ее супруга.

– Как вы сочтете нужным, миссис Тримбл, – пробормотала Ребекка, бросив взгляд на старинные часы над камином. До полудня оставалось полчаса, и сердце Ребекки радостно забилось. Скоро за ней зайдет Стенмор.

– До дня рождения короля осталось меньше двух недель, – продолжала миссис Тримбл. – Полагаю, до тех пор леди Уэнтуорт будет находиться в Мелбери-Холл. Постараюсь, чтобы муж устроил вам встречу с ней.

Окрыленная мыслью, что снова станет полезной, Ребекка собиралась расспросить жену священника о деревенской школе, когда из сада донеслись голоса и миссис Тримбл поднялась.

– Как замечательно! Они уже здесь. – Миссис Тримбл подошла к окну.

Ребекка последовала за ней.

– Приехал преподобный Тримбл с леди Уэнтуорт. Вторая дама – должно быть, гостья из Лондона.

Преподобный Тримбл был ростом ниже жены, но такого же худощавого телосложения. Ребекка перевела взгляд на модно одетую женщину, которая вела разговор с преподобным Тримблом. Широкие поля высокой шляпы с пером скрывали верхнюю часть ее лица, но золотистые локоны, обрамлявшие твердый подбородок, идеальный нос и полные алые губы свидетельствовали о ее высокородном происхождении.

– Леди Уэнтуорт – настоящая красавица, – мягко заметила Ребекка, обратившись к хозяйке дома.

– Леди Уэнтуорт? О нет! Это ее гостья. – Миссис Тримбл кивнула в сторону склонившейся над цветком женщины, которая стояла чуть поодаль, наполовину скрытая юбками ее гостьи. – Вон она, позади.

Ребекка напрягла зрение, но увидела лишь кончик зонтика и бледно-желтые юбки леди Уэнтуорт. В этот момент священник повернулся, чтобы проводить дам в дом, и заметил в окне жену.

Услышав его приветствие, леди Уэнтуорт и ее гостья устремили взгляды на окно, и у Ребекки кровь застыла в жилах.