Однажды моя жена и я решили купить сыну какое-нибудь домашнее животное. Мы долго думали и наконец наш выбор пал на кроликов. С начала мы купили небольшую книжечку о кроликах. Оно оказалась очень полезной. В ней описывались разные породы кроликов, о которых мы никогда не слышали, включая фламандских. Читая об этих огромных кроликах, я обратил внимание на одну фразу: «Осторожно: эти кролики слишком большие для детей». И далее книга рекомендовала в качестве идеальных животных для детей карликовых кроликов, которые умещаются на ладони.

Разве не так мы часто думаем о Боге? Мы пытаемся сделать из Него то, с чем мы можем справиться, чем можем управлять, тогда как на самом деле Бог есть Бог, и мы не можем управлять Им. Так, Лютер однажды сказал: «Это Бог управляет нами, а не мы управляем Им!» Мы же пытаемся относиться к Нему, как к чему-то, что мы можем приучить.

В каком-то смысле и учение о Троице построено на нашем предположении, что мы можем вместить Бога в наши упрощенные системы. Но Бог не вмещается на ладони, так чтобы мы могли удержать Его под своим контролем! Подобно дикому западному ветру в «Оде» Шелли, Он — неуправляем. Очень много философов рассматривали Бога как своего рода биологический экспериментальный экземпляр, который можно положить под микроскоп и изучать его как нам удобно и в условиях, которые мы выберем.

Мы уже говорили в этой книге, что богослов это не геолог, изучающий камни, или палеонтолог, исследующий ископаемые, — им надо пойти и найти свои камни и ископаемые. Богослова же можно скорее сравнить с исследователем редких бабочек. Ему надо найти и поймать свои экземпляры. В противоположность камням и ископаемым, бабочки очень быстрые и отнюдь не хотят быть пойманными! Богослов должен признать, что инициатива находится в руках Бога. Мы можем видеть намеки или слышать разговоры о существовании и природе Бога из окружающего нам мира, но полное самооткровение Бога происходит так, как Он этого хочет. Иными словами, Бог предстает перед нами особым образом, и мы должны принять Его таким как Он есть, и именно там, где Он открывается нам. Как мы сказали выше, Бог — это не идея, о которых мы можем рассуждать в университетских аудиториях, Он есть живой Бог, Который сотворил мир и нас и Который упорно отказывается лечь на наши богословские анатомические столы.

Учение о Троице является ответом христианской Церкви с первых веков ее существования, когда она приняла и старалась осмыслить самооткровение Божие. Всем нравятся простые религии, и всегда есть соблазн сделать христианскую религию как можно проще для понимания. Но всегда существует предел для упрощения чего-то сложного. Постарайтесь представить себе нечто очень сложное, вам хорошо известное, и подумайте, как объяснить его самым простым образом кому-либо другому. Вы почти несомненно сверх упростите свое объяснение и, может быть, подумаете: «Это совсем не то, о чем я говорю, но если я буду говорить иначе, вы просто не ничего не поймете». Гораздо легче думать о Боге в простых выражениях, как предположим, о великом властелине вселенной, далеко отстоящем от этого мира. Но это уже не просто сверх упрощение христианского понимания Бога, а серьезное искажение его. Действительно простые проблемы были фактически придуманы людьми.

Христиане же отвечают Богу, открывшему Себя в Священном Писании, в христианском опыте и в жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа. Если бы христиане придумали идею Бога, то они, конечно же, могли бы сильно упростить ее, но дело в том, что они не придумали ее. Они не управляют ни Богом, ни путем Его самооткровения. Это то, что «дается», что уже существует даже до того, как они начинают размышлять об этом. В XI в. Ансельм Кентерберийский выразил это в формуле «вера, ищущая понимания». Иными словами, сначала приходит вера, а потом мы должны стараться понять ее.

Представьте себе, что вы внезапно увидели айсберг, плывущий по направлению к вам. В каком-то смысле встреча с самооткровением Бога подобна встрече с айсбергом. Он уже существует, и когда мы встречаемся с ним, мы можем выяснить, какой он. Но мы не можем утверждать, каким он должен быть; мы должны принять его таким, как он есть. Также мы не можем придумать то, что уже существует независимо от нас. Образ Бога, который мы придумываем, это не более чем идол, и поэтому столь важно было для новозаветных писателей, что Иисус — это Богом данный образ Бога (1Кол.1.15) Иными словами, мы уполномочены Богом использовать этот Его образ. Это образ, который был дан нам Богом, а не придуман или построен нами.

Когда мы размышляем о Боге, мы можем сделать две вещи. Мы можем придумать образ Бога, заявляя каким Бог должен быть в свете сказанного о Нем в истории, либо мы можем принять Бога таким, каким Он Сам открыл Себя. Трудность первого пути в том, что он не реалистичен. Если посмотреть на идеи, которые люди имели в истории, то они действительно ничего не имеют между собой общего. Западная философия ставила акцент на идее Бога, которая иногда называется «классическим теизмом», но это не имеет ничего общего с идеей Бога индуизма, буддизма или африканских племенных религий.

Слишком уж часто западные философы исходили из предположения, что они точно знают, что такое Бог, исходя их своих представлений о вселенной и чтению платоновских диалогов, и потому они могут говорить обо всем, что говорят другие о Боге. Они как бы имеют доступ к своего рода непогрешимому источнику знания о Боге, который позволяет им критиковать всех, чьи взгляды не сходятся с их взглядами, как «философски наивные». Однако Бог всегда оказывался загадкой для человеческого ума. Все человеческие утверждения о Боге, будь то христианского верующего или профессионального философа, основываются на вере. И это одна из причин, почему самооткровение Бога является такой благой вестью.

Против тенденции людей придумывать или строить свои собственные идеи Бога и затем превозносить их (что является идолопоклонством) или заявлять, что они достойны признания (что является рационализмом), мы можем выдвинуть волнующее и глубоко проникновенное христианское понимание, что Бог взял инициативу в Свои руки, когда открыл Себя нам. Кто и что такое Бог — это вопросы, на которые Бог решил Сам ответить и сказать свое последнее слово. Христианские мыслители, таким образом, пытаются говорить о Боге как о том, Который Сам открыл Себя в Священном Писании, особенно в его свидетельстве об Иисусе Христе. И они имеют полное право не признать критику тех, кто считает их «философски наивными». В конце концов, философы, которые даже не могут прийти к общему мнению относительно существования Бога, не имеют какого-то личного и непогрешимого источника, которого не могут иметь другие.

Для некоторых современных критиков совершенно очевидно, что учение о Троице основывается на ряде вопиющих ошибок, включая (если назвать самые очевидные) математическую путаницу и философскую неискушенность. Некоторые из этих критиков, по-видимому, думают, что какой-то первохристианский собор сформировал свое понимание Бога и, будучи не в состоянии прийти к единому мнению относительно количества частей, из которых состоит Бог, остановились на числе между одним и десятью и решили, что число три будет самым разумным компромиссом. Подобно белой королеве из «Зазеркалья» Льюса Кэролла, которая верила в шесть невозможных вещей каждый день перед завтраком, они получали определенное удовольствие от абсурдности своих идей. По мнению этих критиков христианское понимание Бога, будучи как раз одной из таких вещей, умаляло Бога и, потому, было решено несколько увеличить число частей, составляющих Бога, чтобы подчеркнуть Его величие и превосходство над другими богами. Первохристиане, конечно же, были очень примитивными людьми, а как показали последние научные открытия, примитивные люди могли считать только до трех. Иными словами, они понимали «три», как мы понимаем «бесконечность», так что утверждение, что «Бог триедин» на самом деле означало, что «Бог бесконечен». Так появилась идея триединства Бога как выражение бесконечного превосходства христианского Бога над другими богами.

Но наука продвинулась вперед после 1890-х годов! Было обнаружено, что примитивные люди умели считать гораздо дальше, чем до трех. И, во всяком случае, стало совершенно ясно, что учение о Троице не имеет никакого отношения к математике, а было попыткой выразить полноту и богатство христианского опыта и понимания Бога. Оно пытается понять тайну Бога в форме слов, чтобы выразить всю глубину ее понимания в формуле. Оно является «твердой пищей для философии, но молоком для веры» (Джон Донн). Для христианского опыта познания Бога учение о Троице это то, что грамматика для поэзии; оно устанавливает структуру, рамки, которые позволяют нам понять то, что далеко превосходит их. Оно являются скелетом, поддерживающим плоть христианского опыта. Христианский опыт познания Бога уже существовал задолго до того, как было сформулировано учение о Троице, но это учение поясняет этот опыт и помогает нам понять, что мы познаем. Оно толкует наш опыт познания Бога как опыт познания Бога. Оно устраняет неадекватные и ошибочные идеи Бога, которые стоят на Его пути. Подобно прокапыванию канала для более свободного течения потока, учение о Троице прокапывает каналы в наших умах, устраняя препятствия (как околохристианские идеи Бога), которые встают на пути Бога, когда Он идет на встречу к нам.

Таким образом, учение о Троице является последним христианским словом об Боге. Мы не начинаем с него, а мы кончаем им. Когда вы пытаетесь объяснить кому-то христианскую религию, последнее о чем вы будете говорить, это будет о Троице. Вы начнете говорить об Иисусе Христе, о Его смерти на кресте и воскресении, либо же будете говорить о возможности встречи или опыте познания Бога здесь и теперь. Но даже если вы начинаете говорить о Боге таким образом, вы говорите о Нем в рамках, установленных учением о Троице. Можно сказать, что учение о Троице скрыто присутствует в вашем разговоре о Боге, а богословы только объясняют, то что уже существует. Учение о Троице не было придумано — оно было не раскрыто до определенного времени. Оно подразумевается в христианском размышлении о Боге, и богословы только делают его ясным. Это подобно составлению карты, которая показывает все черты местности, позволяя тем самым установить, как они связаны между собой. Эти связи уже есть; карта просто помогает нам яснее показать их.

Какова же, тогда, важность учения о Троице? Как-то Луи Армстронга спросили, что такое джаз. «Если вы спрашиваете, что это такое, то никогда не узнаете!», ответил он. И люди часто спрашивают, кто или что такое Бог и надеются получить более ясный ответ. Учение о Боге это резюме христианского ответа на вопрос, кто или что такое Бог. Оно подобно краткому изложению истории, рассказу о нашем искуплении через смерть и воскресение Иисуса Христа. Оно выделяет главные моменты в этой истории, рассказывая о нашем сотворении, нашем искуплении и нашем возрождении. Но это рассказ об одном и том же Боге, Который сошел с неба, чтобы встретить Свое творение, где оно есть, чтобы возвратить его к Себе. Это краткое изложение необходимости для нас Бога, того, что Бог делает для нас. Это заявление, что тот же Бог, Который таким чудесным образом сотворил нас, действовал даже более чудесным образом, чтобы искупить нас.

Одним из самых сильных христианских церковных гимнов является древнеирландский гимн, обычно приписываемый св. Патрику, покровителю Ирландии. В этом гимне верующему постоянно напоминается о богатстве и глубине христианского понимания Бога и о том, что именно этот Бог связан с верующим через веру:

Именно сила и присутствие этого Бога позволяет христианину держаться на высоте в мире тьмы и греха.

Затем гимн описывает широкую панораму дел Бога в истории. Верующему напоминается, что Бог, Которого он дерзает делать своим через веру — это тот же самый Бог, Который сотворил землю, и когда верующий созерцает чудеса природы, он может понять, что Бог, присутствие и сила Которого действуют в мире природы, это тот же самый Бог, присутствие и сила Которого действует в его собственной жизни.

Затем наше внимание обращается на работу Бога в искуплении. Тот же самый Бог, Который сотворил мир — землю, море, луну и звезды — действовал в Иисусе Христе, чтобы искупить нас. В истории Иисуса Христа, от Его воплощения до Его второго пришествия, мы можем видеть, как действует Бог, чтобы искупить нас. И это действие мы принимаем и делаем своим через веру.

Верующий призывается подумать об истории Иисуса Христа: Его воплощении, крещении, смерти, воскресении, вознесении и окончательном пришествии в последний день. все это, утверждает Патрик, является действиями того же самого Бога, Который сотворил нас, когда Он идет встретить нас через Иисуса Христа. Все это было сделано ради нас, грешных тварей, которых пожалел милостивый Бог.

И, наконец, Бог, Который сотворил вселенную и искупил нас через великую последовательность событий, кульминацией которых явился Иисус Христос, — это Тот же самый Бог, Который с нами здесь и теперь, который встречает нас и остается с нами до скончания века:

Именно об этом Боге свидетельствует Священное Писание и Его познает человеческий опыт — Бога, Который взрыхлил почву человеческого мышления, заставляя расширить наши идеи и категории до их возможного предала, чтобы хотя бы приблизиться к Нему. Это не тот Бог, Который заводит мир, подобно часовому механизму, а затем предоставляет его самому себе; это не тот Бог, Который спускает свои повеления с олимпийских высот; это не тот Бог, Который растворился в естественном процессе и не отличим от него; но это тот Бог, Который открывает Себя нам и делает Себя доступным через смерть и воскресение Иисуса Христа, «Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа».

В этой книге мы дали основы для христианского понимания Троицы. Мы старались раскрыть учение о Троице, показывая пути, которыми христиане размышляют и говорят о Боге, Который встречает нас и предает Себя нам в Иисусе Христе. Читатель, который захочет узнать об этом учении больше, может прочесть книги, которые мы предлагаем с списке литературы в конце. Основы, которые были изложены в этой книге, могут быть развиты дальше, и можно сказать еще гораздо больше чем мы смогли это сделать в этой книге. Однако, мы надеемся, что у читателя появится желание глубже задуматься над этим трудным учением христианской веры.

Учение о Троице обобщает исключительно богатые и с трудом достигнутые проникновения христианских верующих в природу Бога. Для богослова оно является защитой против неправильного понимания Бога; для верующего же оно является напоминанием о величии и тайне Бога, предавшего Себя смерти на кресте. Оно помогает нам не то чтобы понять Бога, а позволяет избежать неправильных путей размышления о Нем. Встав перед выбором между придуманным Богом, Которого нельзя понять, Церковь без колебаний избрала второй путь. Верующему, конечно же, будет легче говорить о «Боге», чем о «Троице», и его не надо критиковать за это. Но когда этот верующий начинает размышлять о Боге, Которому он поклоняется и Которого почитает, его мысли обратятся к «все сильному имени Троицы». Именно здесь, заканчивается долгий процесс размышлений о Боге, когда мы начинаем понимать, что дальше мы идти не можем. И именно здесь размышления уступают дорогу поклонению и почитанию.