Все последующие дни Туай заезжал за Сонни на своем пикапе. Правда, поначалу он чувствовал себя неловко, но потом привык. Чтобы Туай не смущался, Сонни занимала его разговорами и вскоре обнаружила, что рассказала ему больше, чем следовало бы. Они болтали обо всем на свете и весело смеялись, ей не раз приходилось напоминать себе о том, что надо соблюдать осторожность.

Под руководством Туая Сонни стала ездить довольно уверенно, причем с каждым днем у нее получалось все лучше, и она сама себе удивлялась.

Припарковавшись на площадке возле клиники, Сонни повернулась к своему инструктору:

– Я твоя должница, Туай. – Она знала, как трудно давались ему эти уроки.

Он снял шляпу и положил ее на колени.

– Это я твой должник, Сонни. До тебя я долгое время никому не позволял ездить со мной. – Он опустил глаза и стал водить пальцами по полям шляпы. – Три года я говорил себе, что та авария произошла по моей вине. Я думал, что по заслугам потерял ногу. Ведь погиб Вильям Грин. Он был моим другом. – Туай грустно улыбнулся. – Мне очень его не хватает… – Немного помолчав, он продолжал: – В ту ночь я сидел за рулем. Я так и не понял, что произошло. Помню только, что потерял контроль… – Он сокрушенно покачал головой. – Но теперь я больше не думаю, что та авария – моя вина. Я благодарен тебе за то, что ты помогла мне снова почувствовать уверенность в себе. – Он вздохнул. – Я знаю, что это глупо, но… Пока ты не попросила меня позаниматься с тобой, я боялся возить пассажиров, не доверял себе.

– Не смущайся. – Сонни улыбнулась. – Несчастные случаи на многих так влияют. Уж я-то знаю. Не забывай, я медсестра.

– Что ж, мне все еще нужна твоя помощь. Делорес рассчитывает, что завтра утром я поведу автобус. Ты не могла бы поехать со мной? Для моральной поддержки…

– Конечно. Но на самом деле я тебе не нужна. У тебя была практика, и ты все делал отлично.

– Но мы ездили без детей. А завтра – настоящий рейс.

– О'кей, я поеду. Но ты вполне мог бы обойтись без меня. Честно говоря, ты меня удивляешь. Ты на протезе, а делаешь такое… Даже на коньках прекрасно катаешься.

– На коньках?.. – Туай пожал плечами. – Что ж, ничего особенного.

– Ничего особенного?! Ведь ты катаешься как олимпийский чемпион!

Туай рассмеялся:

– Тебе просто так кажется, потому что ты совсем не умеешь кататься.

– Может, и так, – согласилась Сонни. – Но ты спас собаку. Ты рисковал жизнью, потому что знал, как Кейти любит эту собачку. Да-да, ты рисковал жизнью!

– Пришлось… – Туай смутился. – Ведь для нее Мистер Пибоди – самое главное в жизни.

– Может, и не самое, Туай. – Сонни подмигнула ему. – Я знаю того, кто ей не менее дорог.

Туай нахлобучил на голову шляпу и проворчал:

– И ты о том же?.. – Он распахнул дверцу. – Тебе не пора на работу?

В конце дня, когда Джозеф говорил по телефону с коллегой, в приемную вошла миссис Домингес.

– Как хорошо, что вы зашли, – сказала Сонни с улыбкой. – Но не беспокойтесь, шишка у вас на руке абсолютно не опасная.

– Ну, если вы так уверены…

– Доктор тоже так считает, – сказала Сонни. Она вручила пожилой женщине бумажный пакет с флакончиками лосьона. – Вот, втирайте в руку. Когда они кончатся, дайте мне знать. – Сонни улыбнулась и оглянулась на Джозефа. – Я украду для вас еще.

Миссис Домингес прижала пакет к груди.

– Как это мило с вашей стороны. – Пожилая дама вышла, но тут же вернулась и вперилась в Джозефа свирепым взглядом. – Вы наконец-то нашли хорошую помощницу, доктор. Я надеюсь, что вы обращаетесь с ней должным образом.

Когда пожилая пациентка удалилась, Сонни рассмеялась и сказала:

– Полагаю, ее последние слова – это приказ.

– Вы первый человек, о котором она сказала что-то хорошее. – Джозеф смотрел на Сонни с восхищением и недоверием. – Вы действительно умеете обращаться со стариками.

Она улыбнулась:

– Я их обожаю. Миссис Домингес – одинокая старая женщина, которой нужно немного заботы и внимания.

Они оделись, заперли клинику и отправились домой. Оставшись наедине с Джозефом, Сонни снова почувствовала неудержимое влечение к нему. Но она еще не решила, сможет ли ему все рассказать. Раны, нанесенные Клиффом, были слишком глубоки и не заживали.

– Ваши уроки вождения закончились? – спросил Джозеф. Она кивнула, и он продолжал: – Я понимаю, почему вы захотели, чтобы вас учил Туай, а не я. – Он с улыбкой прикоснулся к полям своей ковбойской шляпы. – Вы удивительная женщина, Сонни Солнечный Свет.

Комплимент ее огорчил. Джозеф думал, что знает ее, но она продолжала лгать ему, и он даже не догадывался об этом.

– Я ведь медсестра… – Сонни пожала плечами. – Помогать людям – моя обязанность, и вы прекрасно это знаете. – Она отвернулась и тихонько вздохнула, снова вспомнив о своей лжи.

Какое-то время они шли молча. Внезапно Джозеф остановился, обнял ее за талию и привлек к себе.

– Верно, Сонни. Анна так и сказала: мы понимаем друг друга. – Чуть отстранившись, он взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза. – Может, именно поэтому у меня к вам такое чувство. По правде говоря, я…

– Стоп! – Она легонько оттолкнула его. – Не говорите этого.

Она больше не могла лгать, но и правду сказать боялась. Поэтому, отвернувшись, быстро зашагала в сторону дома. «Но ведь это его дом, – подумала она, открывая дверь. – И здесь мне не убежать от него, не убежать от своих чувств к нему».

Джозеф смотрел ей вслед. У нее за спиной развевался розовый шарф, который очень шел к ее светло-каштановым волосам, и эти теплые цвета резко контрастировали с холодным серебром кожаного пальто и снежными сугробами. Ему хотелось побежать за ней, хотелось обнять ее и сказать ей, что он любит ее и хочет, чтобы она осталась с ним навсегда. Однако он сдержался, он понимал, что ей требуется время. Ему же оставалось только ждать.

Джозеф медленно зашагал к дому. На веранде ненадолго задержался и прихватил горсть щепок, чтобы подбросить их в печку – ему казалось, что привычные занятия подействуют на него как успокоительное. Из кухни доносились голоса, то и дело раздавался смех Джесси и слышалось ласковое воркование Сонни. Ему хотелось к ним присоединиться, но он усилием воли подавил это желание. Взяв охапку поленьев, Джозеф заперся у себя в спальне. Сунув поленья в печь, он подбросил сухих щепок и принялся разводить огонь. Затем в задумчивости прошелся по комнате. Ему вдруг пришло в голову, что он не сможет жить по-прежнему, если Сонни уедет.

Джозеф сел на кровать, снял ботинки и уставился на холодные серые камни, окружающие камин. Когда-то он притащил их сюда, чтобы сделать так, как было дома в кабинете его приемного отца. Дома? Давно он не думал так о Бостоне. Но если Сонни уедет, то здесь он никогда не будет чувствовать себя дома.

Он расстегнул рубашку. Что ему сейчас нужно, так это поплавать, разогнать кровь в жилах. Какой же он глупец… Действительно, глупо было надеяться, что Сонни здесь останется.

* * *

Через два часа Джозеф обнаружил, что стоит перед домом Туая. Немного помедлив, он поднялся на веранду и постучал в дверь.

Туай почти тотчас же открыл.

– У тебя вид, как у пьяного кота. После того как в городе появилась Сонни Смит, я тебя почти не вижу.

Джозеф нахмурился:

– Да, это все изменило.

Туай вскинул брови и открыл дверь пошире.

– Заходи, нечего дом выхолаживать.

После двух бутылок пива и нескольких партий в бильярд, которые его дружок, как всегда, выиграл, Джозеф уселся на бархатный диван.

– Значит, ты давал ей уроки вождения?

– Ты об этом знал. – Туай обошел вокруг бильярдного стола и присел напротив друга. – Она сказала, что ты заставляешь ее нервничать.

– Хм-м… Могу в это поверить. – Джозеф уперся локтями в колени.

– Она тебе нравится, да?

Джозеф невольно улыбнулся, он не умел скрывать свои чувства.

– Да, нравится, – признался он. – Черт, кажется, я ее люблю.

Туай скрестил на груди руки.

– Тогда что же ты тут делаешь?

Джозеф криво усмехнулся:

– Не знаю. Все очень непросто. Два человека, которые относятся друг к другу с нежностью, должны бы соединиться на всю жизнь. Но на деле так не бывает. – Он помотал головой, ему не нравилось собственное меланхолическое настроение. – У нее умер муж. Она говорит, что пока не готова.

Туай поднялся из-за стола и поставил кий в стойку, он двигался с такой легкостью, что никто бы не догадался, что у него протез, если бы он не говорил об этом на каждом шагу. «Может, теперь что-то изменится? – думал Джозеф. – Может, Сонни помогла Туаю преодолеть неуверенность в себе? Она ведь умеет управляться с упрямцами…»

Туай сел на другой конец дивана и допил свое пиво.

– Ты уверен, что дело в этом?

– В чем? В том, что у нее умер муж?

– Мы с Сонни много разговаривали во время уроков. В основном – о пустяках. Но когда она говорила о своем муже… – Туай покачал головой. – Она говорила о нем так, будто он жив.

– Тогда это проблема. Она не может от него уйти.

– А может быть, он не дает ей уйти.

Джозеф молча пожал плечами.

– Я знаю только одно: Сонни – замечательная женщина. Если ты ее любишь, не отпускай ее. – Туай поднялся на ноги. – Да, не отпускай. – Он взял пустые бутылки из-под пива и вышел из комнаты.

Джозеф услышал, как бутылки грохнулись в мусорный ящик на кухне. Затем послышался голос Туая – он говорил с кем-то по телефону. Джозеф прислушался. Черт возьми, он позвонил Кейти! Судя по всему, Туай не собирался упускать учительницу.

В ночной тишине раздался шум мотора, и Сонни с облегчением вздохнула. Джозеф наконец-то вернулся.

Весь вечер она не находила себе места. И не потому, что он уехал не попрощавшись, хотя раньше такого не случалось. А потому что вообще уехал. Впервые с тех пор, как она здесь живет, Джозефа так долго не было рядом.

Ей хотелось подняться, выйти из спальни и спросить его, где он был. Но она не имела права задавать подобные вопросы. Во всяком случае, после того, что сделала сегодня днем, – заставила Джозефа замолчать, когда он хотел сказать, что любит ее. Нет, она не могла к нему выйти. Не ее дело, где Джозеф проводит время.

Сонни со вздохом закрыла глаза. По крайней мере сейчас он дома. По крайней мере еще одну ночь она может чувствовать себя в безопасности.