Служанка поворошила горящие поленья в камине, заставив их весело вспыхнуть.

– Еще что-то, миледи?

– Нет, спасибо.

Когда служанка открыла дверь, чтобы выйти, в комнату вбежала Эмма, кузина Клэр. Она ворвалась в помещение, словно один из ретриверов ее отца, которому кинули палку. Рухнув на диван рядом с Клэр, она принялась расспрашивать ее:

– Ты была в саду с Пембруком наедине? Как ты смогла столько успеть всего за час? Я езжу в свет уже многие годы, а все никак не могу уединиться с Латуреллем, чтобы сорвать поцелуй.

– Это не то, что ты думаешь, – мягко ответила Клэр.

В комнату неспешной походкой вошли Маккалпин и Уильям. Молодые люди сели напротив девушек.

– Поцелуй? – Маккалпин напрягся. – Пембрук прикасался к тебе?

Уильям наклонился к Маккалпину:

– Маркиз проверяет границы дозволенного с нашей кузиной? Я думаю, что мы можем схватить негодяя…

– Нет. Конечно, он не прикасался ко мне, – ответила Клэр.

Уильям и Маккалпин всегда ревностно оберегали ее, но иногда их рвение защитить Эмму и Клэр переходило всякие границы.

– Грубая сила едва ли может стать решением, – продолжила Эмма. – Боже, совсем недавно мы были у модистки, где ты примеряла свадебное платье. В свете твою свадьбу с графом Арчардом называли событием сезона. – Глубоко вздохнув, она добавила: – В прошлом месяце я ездила на примерку платья для лорда Пола Барстоу.

– Платья лорда Пола? – Клэр рассмеялась и швырнула в Эмму подушкой. – Это мое платье.

Кокетливо улыбнувшись, Эмма проворковала:

– В будущем тебя ждет другое платье.

Клэр схватила еще одну подушку, собираясь швырнуть ее в Эмму, потом прижала ее к груди и погрустнела. Большинство женщин, если бы их поймали практически целующимися с незнакомцем, умерли бы со стыда. Однако Клэр, которая столько лет провела в атмосфере интриг и пересудов, не обращала на такие вещи внимания. Между тем ее беспокоили мотивы Пембрука. Ему не было смысла делать ей предложение, если только это не была шутка.

Она почти не сомневалась, что он не придет утром. С ее-то везением…

Маккалпин завел руку за спину и достал небольшую квадратную подушку. Не спуская взгляда с Клэр, он сунул ее в лицо Эммы.

– Прекращай дразнить ее, Эм.

Эмма тряхнула головой:

– Это было не очень приятно.

– Я отвезу тебя завтра в любой книжный магазин, и ты сможешь сидеть в нем сколько душе угодно, – ответил Маккалпин.

– Завтра нас ждет грандиозное приключение, которое не закончится до самого вечера, дорогой брат. Я ищу первое собрание очерков Иеремии Бентама.

– Это философ? – Уильям почесал затылок. – Маккалпин, зачем ты так поступаешь с собой? Ты же знаешь, что если она задумает заполучить какую-то книгу, то не отступит, как терьер, который впился зубами в кусок мяса.

Маккалпин посмотрел на Клэр:

– Ты была знакома с Пембруком до сегодняшнего вечера?

– Не совсем.

– Почему он объявил об этой неожиданной помолвке? – продолжал напирать Маккалпин.

– У меня для тебя нет ответа. Мы просто знакомы друг с другом. Должно быть, ему что-то надо, но твой отец говорит, что он богат и уважаем в обществе. – Клэр крепче сжала подушку, которую держала в руках. – Что ты о нем знаешь?

Маккалпин откинулся на спинку стула и расслабился, но при этом по-прежнему буравил Клэр взглядом.

– Мы состоим в одних и тех же клубах. Много лет в клубе «Уайтс» для него каждый день в три часа был заказан столик. В основном он выпивал там с лордом Полом. Если лорда Пола не было, его место занимал Сомертон. Втроем их там никогда не видели.

– Сомертон уже давно враждует с лордом Полом, – заметил Уильям. – После смерти леди Элис Пембрук больше за тем столом не появлялся. Теперь он общается только с Сомертоном. Что стало причиной разрыва с лордом Полом, неизвестно.

– Давайте закончим этот разговор завтра, а сейчас пойдем отдыхать, – сказала Клэр и посмотрела в окно, где из-за облака выплыла полная луна. Вид ночного светила обрадовал девушку. У нее была целая ночь, чтобы думать о Пембруке.

Эмма вскочила с дивана и уселась на один из стульев перед камином.

– Мы не хотим тебя задерживать, но я должна поделиться кое-чем. – Она подобрала под себя ноги и продолжила, словно бы не услышав предложения Клэр: – Сегодня вечером леди Лена сказала мне, что у Пембрука связь с Моник Лафонтен.

Маккалпин тяжело вздохнул.

– Ради всего святого, давайте не будем обсуждать такие вещи в этой компании.

– Я уверена, что нежные ушки Уильяма слышали еще и не такое, – возразила Эмма.

Уилл ухмыльнулся. Эмма выпрямилась на стуле. Брат и сестра постоянно поддразнивали друг друга. Тем не менее они были очень близки.

Эмма повернула голову к Клэр:

– Сможешь ли ты терпеть любовницу мужа?

– Не будь наивной. Мне нечего терпеть. То, что у него есть любовница, всего лишь одна из сплетен, которые так любят обсуждать люди, когда им больше нечем заняться.

На самом деле Клэр прекрасно знала, как сильно могут навредить сплетни.

Когда она искала защиты от грозы в объятиях Пембрука, он принял ее без колебаний и не бросил. Даже когда ее самые потаенные страхи стали достоянием общественности, он не задавал лишних вопросов, а защитил ее.

То, как он обратился к толпе в саду, сообщив о ее разорванной помолвке, и заявил, что теперь она принадлежит ему, было незабываемо. Он был прекрасен силой своей харизмы. Она всегда будет признательна ему за то, что он оградил ее от скандала. Наименьшее, что она могла сделать в благодарность, так это сохранить его репутацию.

– Клэр, я узнаю, есть ли у него роман с этой женщиной. – Маккалпин подался вперед и взял ее за руку. – Кстати, лично до меня такие слухи не доходили.

Эмма склонила голову набок и нахмурилась.

– А что, если это не пустые слухи? И кого тогда можно считать наивной?

Клэр больно прикусила губу, чтобы отогнать неприятную мысль. Пембрук так и не объяснил причину своего предложения. Какое у нее было право подвергать сомнению его мотивы? Не важно, если даже у него есть любовница. Вздохнув, она напомнила себе, что это имеет значение при условии, что ее главной целью было создание собственной семьи и поддержание высокого статуса в обществе. Однако она не считала себя готовой выйти замуж за Пембрука, если у него была интрижка с дамой сомнительного поведения. В каком бы отчаянном положении она ни оказалась, такого брака Клэр допустить не могла. Она была готова отчаянно защищать свою репутацию.

После Арчарда Клэр уже не надеялась, что муж будет любить ее. Объятия Пембрука стали приятной неожиданностью.

Клэр зевнула:

– Давайте поговорим завтра. Хорошо?

Она понизила голос, надеясь, что все поймут намек. Она не смогла бы заснуть, если бы Эмма продолжала пересказывать сплетни.

Эмма встала и топнула ножкой:

– А что, если он выставит тебя на посмешище?

Клэр застонала:

– Многие уже считают меня посмешищем.

Эмма покраснела от гнева, но продолжила:

– Как ты можешь так легко к этому относиться? А если он всего лишь презренный негодяй? – Эмма была похожа на генерала, готового бросить в атаку все свои войска. – Он шляется по кабакам и не выполняет обязанности, предписанные ему обществом. Что это за муж такой?

– Еще неизвестно, презренный негодяй он или нет. Предлагаю повременить с выводами. Он кажется веселым парнем, с которым можно нормально покутить, – добавил Уильям.

Эмма развернулась и швырнула подушку Маккалпина в Уильяма. Снаряд не попал в цель и упал на пол у ног молодого человека.

– Мы сейчас говорим о будущем Клэр. Хоть раз попробуй вести себя серьезно.

– Я не знаю, какие заведения он посещает. Кроме того, твой отец о нем высокого мнения. – Клэр понимала, что это бессмысленный разговор, но ей хотелось все объяснить. – Он только недавно снял траур по сестре. И у меня нет других вариантов.

– Клэр, у тебя есть альтернативы. Они всегда есть. Мы не позволим Пембруку или этому глупому проклятию заставить тебя выйти замуж. – Маккалпин встал. – Когда умерла его сестра, он исчез из города. Я не слышал о нем и его семье, пока у них был траур.

– И я. – Уильям тоже встал. – Посмотрим, что удастся выяснить.

Громко хмыкнув, Эмма смахнула со лба непослушную прядь.

– Очень жаль леди Элис. Это так ужасно. Его другая сестра, леди Дафна, только-только приехала в город. Очень хочу с ней встретиться.

– Я ценю вашу заботу, но не могу не верить в чистые побуждения лорда Пембрука. Он знал о планах лорда Пола и предложил мне помощь перед тем, как нас заметили. – Голос Клэр стал мягче: – Он мог придумать отговорку и просто уйти, когда нас обнаружили. Достойный мужчина всегда защитит жену от насмешек. Пембрук должен будет бросить любовницу, если она у него была.

– Я очень надеюсь, что это так, Клэр. Ты заслуживаешь лучшего. – Маккалпин повернулся, чтобы выйти. Уилл последовал за ним. – Доброй ночи.

Эмма прищурилась, словно бы не решаясь принять аргументы Клэр, но потом пожала плечами, смирившись. Она резко развернулась и тоже направилась к двери.

– Когда ты выйдешь замуж, я буду скучать по этим разговорам, – обернувшись, сказала она Клэр. Ее голос сорвался: – Я не хочу, чтобы тебе причиняли боль. Никогда.

Клэр вскочила с дивана и заключила кузину в объятия.

– Дорогая, не волнуйся. С моим везением мы, возможно, сначала отпразднуем твою свадьбу.

Клэр старалась, чтобы ее голос звучал весело, однако хорошо знакомый ужас стал подниматься из темных глубин сердца. Она отмахнулась от него, пытаясь убедить себя, что есть более важные вещи, о которых ей надо подумать.

Когда дверь закрылась, Клэр подготовилась ко сну, а потом, задернув балдахин над кроватью, провела пальцем по губам. Отличается ли поцелуй «презренного негодяя» от поцелуя любого другого человека?

Сегодня вечером она почти нашла ответ на этот вопрос. Он бы поцеловал ее, если бы не Хоникатт. Когда он обнимал ее, все внимание Клэр было сосредоточено на Пембруке. Она совсем забыла о грозе. Когда все это случилось?

На следующий день предложение Пембрука, возможно, изменится. Без сомнения, его друзья и знакомые будут убеждать его избегать Клэр с ее проклятием. Это лишний раз доказывало, что романтика и любовь были всего лишь прекрасной сказкой. Клэр не верила в них. По крайней мере это было не для нее. Единственное, чего она ожидала от мужа, так это уважения и внимания.

А вдруг Пембрук не придет завтра? Клэр даже подумать боялась о возможных последствиях.

Она искренне надеялась, что он был ответом на ее молитвы. В противном случае она будет раздавлена проклятием и навеки потеряна.

***

Алекс спустился по главной лестнице своего дома. Ему нужно было отправляться в Лэнгем-холл, чтобы обсудить важные вопросы, а именно поговорить о браке с милой леди Клэр Кавеншем. Его дворецкий Симмс стоял возле Сомертона в ожидании распоряжений.

– Готов? – Сомертон посмотрел на карманный хронометр, не скрывая раздражения.

Граф дружил с Алексом с тех пор, как они учились в Итоне, и знал его лучше, чем кто бы то ни было.

– Пару минут.

Алекс не беспокоился. До Лэнгем-холла было пятнадцать минут ходьбы пешком.

Сомертон шумно вздохнул:

– Мне к девяти нужно быть в «Гудвинз».

– Что ты собрался там делать в такую рань? Нет. Не отвечай. У меня есть оправдание. У тебя – нет.

Алекс разгладил складки на жилете, а Симмс протянул ему шапку на бобровом меху. Не посмотрев на себя в зеркало, Алекс нахлобучил шапку и направился к выходу. Граф последовал за ним.

– Я слышал о твоей вчерашней помолвке. Как герцог Лэнгем примет тебя сегодня?

– Не знаю. Вчера вечером он явно был недоволен. Я покажу, что мои намерения искренние, и надеюсь, что этого будет достаточно. – Алексу было все равно. Он должен жениться на Клэр. Тучи разошлись, и мрачный Лондон осветило утреннее солнце. У Алекса было приподнятое настроение. – Я не позволю, чтобы ее репутация пострадала из-за меня.

Он ускорил шаг.

– Уже поздновато. Сегодня утром в «Уайтс» главной темой разговоров были ты, леди Клэр и ее проклятие. – Сомертон низко надвинул шляпу, чтобы прикрыть глаза от солнца. – Ты понимаешь, что тебя сегодня ждет?

– Я полагаю, что ты имеешь в виду леди Клэр. Не волнуйся, я знаю, что делаю. Это завершающий этап. Мы поженимся в пятницу утром, а к вечеру прибудем в Пемхилл.

– Брак – это на всю жизнь, – заметил Сомертон, понизив голос. – Я серьезно, возможно, тебе стоит все хорошенько обдумать. Что-то в ней не так. Почему она была помолвлена так много раз?

– Пожалуйста, Сомертон, ты же не веришь в проклятия.

– Иногда ты бываешь ужасно упрямым. – Граф покачал головой. – Я еще не встречал настолько невезучих людей, как она.

– Ей вот-вот должна улыбнуться удача.

– Не будь таким ослом. Представь себе, как будет ужасно, если она пострадает лишь по той причине, что тебе не терпится жениться на ней. Не спеши и лучше познакомься с ней до свадьбы.

– Что ты кудахчешь, как старая курица? Прибереги красноречие для палаты лордов. Она идеальна. – Алекс ухмыльнулся. – Я был приятно удивлен. Она такая изящная.

– Ты считаешь, что сможешь полюбить ее?

Как обычно, его друг ударил по самому больному месту.

Алекс мысленно поморщился, скрипнув зубами. Затем, резко остановившись, повернулся к Сомертону и раздраженно произнес:

– Это не твое чертово дело.

– Она станет твоей женой и матерью твоих детей. Она будет рядом, когда ты постареешь. – Сомертон прищурился, словно бы просчитывая что-то в уме. – Мы никогда не видели счастливых браков, заключенных по любви. Твои родители не любили друг друга. Мой отец ссорился со своей второй женой. – Сомертон заколебался. – Если верить закону средних чисел, то она, вне всяких сомнений, заслуживает лучшего. А что, если она любит его?

Алекс забеспокоился. Он попытался отмахнуться от аргументов Сомертона. Он не собирался причинять вред леди Клэр. Ему просто хотелось обезопасить ее будущее.

– Ты считаешь, что есть предпосылки так считать?

– Да откуда мне знать! Я с лордом Полом тоже не дружу. – Сомертон продолжил гнуть свою линию. – Я просто говорю, что тебе нужно как-то смириться с его предательством. В противном случае твое горе никогда не утихнет. Ты будешь и дальше жить в изоляции. В будущем это не сулит для вас ничего хорошего.

– Ты давно смотрел на себя в зеркало? Ты сам живешь отшельником большую часть времени.

– Пембрук, это не самая удачная аналогия. Я решил не ходить на всякие сборища, потому что они мне не нравятся. К тому же я не обязан их посещать. А у тебя такая обязанность есть. Ты сидишь в палате лордов, и тебе нужно вывозить в свет сестру. Тебе нужно появляться на публике.

Возможно, Сомертон был прав, однако Алекс не хотел соглашаться с его доводами.

– Много недель назад, когда я сказал, что в качестве завершающего наказания для лорда Пола планирую жениться на Клэр, ты, помнится, не возражал.

– Но и не поддерживал. Я не думал, что у тебя получится. – Сомертон замедлил шаг и продолжил: – Самые твои лучшие черты характера – это глубокая любовь и чувство ответственности по отношению к твоей семье. Не путай это с леди Клэр. Она не является для тебя каким-то обязательством. – Сомертон хмуро улыбнулся. – Я никогда не понимал брак, не говоря уже о любви. Тем не менее мне кажется, что кроме чувства мести у тебя должны быть другие причины, чтобы жениться на ней.

У Алекса действительно имелись причины жениться на леди Клэр. Она уже была ему небезразлична. Пока он не понимал, являлось ли источником этого чувства его благородство или желание отомстить лорду Полу. Ему не удалось защитить сестру от этого мерзавца, но Клэр он в обиду не даст. У Алекса испортилось настроение.

– Мне надоел этот разговор.

Сомертон не обратил внимания на его слова. Он привык к такому поведению друга.

– Леди Клэр – чудная девушка. Кому-то очень повезет жениться на ней, но только в нормальной ситуации. Я не уверен, что этот человек – ты.

– Вчера удачно сложились обстоятельства. Мне повезло.

Алекс замедлил шаг. Они подошли к Лэнгем-холлу, где Клэр жила с дядей и тетей.

Особняк находился в модном районе Мейфэр. Он был выстроен специально для высшей знати. Огромное здание с оградой из красного кирпича и кованого железа, которая опоясывала территорию, являлось прекрасным образцом георгианской архитектуры и казалось настоящей крепостью.

– После вчерашних событий Лэнгем будет настаивать на быстрой церемонии, что мне на руку. Я не верю лорду Полу. Если он быстро не женится на какой-нибудь другой наследнице, ему конец. Чем быстрее мы обвенчаемся, тем лучше.

Лицо Сомертона окаменело. Он дернул себя за лацкан пиджака.

– Попытайся успокоить ее. Так вы сможете лучше узнать друг друга.

– Когда это ты успел стать специалистом по ухаживанию?

Сомертон напрягся, словно бы сдерживаясь, чтобы не броситься на друга. Но уже в следующее мгновение граф поднял взгляд к небу и, казалось, сумел взять себя в руки.

– Леди Клэр заслуживает чего-то лучшего, чем то, что ты ей предлагаешь. То же касается и тебя, – сказал Сомертон. – Ради всего святого, убедись, что ты на правильном пути.

Алекс с удивлением выслушал наставления друга. Обеспокоенность Сомертона не могла лишить его надежд, которые Алекс возлагал на этот день.

– Это моя жизнь. Я жду от тебя поздравлений сегодня вечером в опере.

Он развернулся и направился к воротам Лэнгем-холла.

***

Клэр выпрямилась и замерла, ожидая, когда Пембрук войдет в гостиную, убранную в голубых тонах. По сравнению с другими комнатами это помещение было невелико, но мать любила проводить здесь время, когда была жива. Стены были обиты молочно-белым шелком, а пол покрывали толстые восточные ковры лазурного цвета. Это было подходящее место, чтобы принять Пембрука. Никогда прежде она не принимала жениха в этой комнате. Возможно, смена места поможет ей хотя бы на этот раз добиться успеха. Рассчитывая на удачу, Клэр надела любимое утреннее платье глубокого изумрудного цвета, украшенное по подолу узором из розочек. Оно выглядело очень эффектно, и Клэр выбрала его, чтобы произвести впечатление. Впрочем, главное заключалось в другом: в этом платье она чувствовала себя увереннее.

Как жаль! Теперь она позволяла проклятию диктовать ей, какое платье когда надевать.

Перед завтраком Клэр пыталась придумать, как тактично объяснить Пембруку, что ее не интересует предложение выйти за него замуж. У Пембрука не было уважительных причин, чтобы жениться на ней. Если она поспешит с этой помолвкой, то, возможно, проклятие будет преследовать ее до конца жизни. После утреннего визита дяди Себастьяна у нее не осталось выбора.

Накануне вечером, когда они вернулись домой, дядя прочитал записку от лорда Пола. Он тут же послал людей, чтобы выяснить, где тот находится. И действительно, как и говорил Пембрук, лорд Барстоу сидел за карточным столом в «Рейнолдс».

Через несколько секунд должна была решиться ее судьба.

Возможно, Пембрук дал ей мудрый совет. Ее жизнь с лордом Полом могла бы превратиться в ад.

Тетя Джинни уже в пятый раз за пять минут нарушила молчание:

– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я или твой дядя остались с тобой? Я все еще считаю, что это крайне непристойно. А что, если тебя попытаются заставить принять решение, которое будет не в твоих интересах?

– Я не изменила своего решения. – Клэр взяла тетю за руку и почувствовала прилив уверенности. – Спасибо, но я должна поговорить с Пембруком. Четыре предыдущие помолвки многому меня научили. Если мы сможем договориться, я проживу с ним всю оставшуюся жизнь.

Клэр улыбнулась, надеясь, что это поможет отогнать грустные мысли. На самом деле она была в отчаянии.

В глазах тети Джинни появилась озабоченность.

Клэр мягко сжала пальцы тети.

– Я достаточно мудра, чтобы понимать, что выхожу замуж не по любви. Не волнуйтесь. Я не побоюсь отказать ему, если мне не понравятся его условия.

Она отпустила руку тети и вытерла повлажневшие ладони о платье.

Расчувствовавшись, тетя Джинни крепко обняла Клэр.

– Я так хотела, чтобы ты полюбила.

У Клэр на глаза навернулись слезы.

– То, что есть у вас с дядей Себастьяном, редкость. Я была бы довольна, если бы мне с Пембруком было просто комфортно.

Клэр глубоко вздохнула и отступила на шаг, когда дворецкий Питтс объявил о приходе лорда Пембрука. Клэр почувствовала огромное облегчение. Его приход подтвердил, что он был человеком слова.

Когда маркиз вошел, в комнате каким-то магическим образом стало тесно. Пембрук с интересом посмотрел на Клэр. Выдержав его взгляд, она усилием воли заставила себя не броситься прочь из комнаты.

Когда с формальным приветствием было покончено, тетя Джинни сообщила:

– Лорд Пембрук, вы и леди Клэр можете поговорить наедине. Вас никто не потревожит.

Пембрук слабо улыбнулся.

– Ваша светлость, я буду очень благодарен, если после разговора с леди Клэр у вас и герцога найдется для меня минутка.

Тетя утвердительно кивнула.

– Клэр, дорогая, если тебе что-то понадобится, Питтс найдет меня.

Не дожидаясь ответа племянницы, она вышла из комнаты.

Пембрук продолжал внимательно смотреть на Клэр даже после того, как ее тетя покинула их. Девушка покраснела. Она показала свою уязвимость, еще не проронив и слова, и это было плохо. Клэр ответила на его взгляд, хотя воспоминания об их вчерашних объятиях не давали ей покоя.

– Садитесь, милорд.

– Благодарю. – Глубокая бархатистость его голоса немного успокоила ее. Он подождал, пока она сядет, прежде чем устроиться на стуле напротив нее. – Вы так милы сегодня.

После его слов дыхание Клэр ускорилось, словно она была девчушкой, которую впервые вывезли в свет. Хотя Пембрук выглядел расслабленным, он пристально следил за Клэр.

Алекс опустил взгляд и перешел к цели своего визита:

– Вы обдумали все обстоятельства нашей ситуации?

– Практически.

Клэр сглотнула, пытаясь успокоиться. Запах дорогого мыла и его особый мужской аромат, как и накануне, кружили ей голову.

– Я тоже. – В его голосе чувствовалась теплота, а вместе с ней забота.

– Я очень сожалею о том, что произошло вчера. – Она замолчала, с трудом пытаясь подобрать слова. Клэр снова почувствовала, что волнуется. – В той ситуации виновата только я. Признаться, я очень ценю вашу помощь, но…

– А мне не жаль, – прервал ее Пембрук и уставился на Клэр, словно удав на кролика. – Что случилось под тем навесом? Почему вы так испугались? – Его голос несколько смягчился, когда он задал свой вопрос.

Клэр боялась этого момента. Он был единственным человеком, не считая ее домочадцев, который увидел, как она боится грозы. Если бы она рассказала ему об этом, он решил бы, что она безумна, и тут же покинул бы Лэнгем-холл. Возможно, такое решение было бы лучшим для них обоих.

– Я чувствовала себя не в своей тарелке весь вечер.

Он прищурился и с сомнением посмотрел на девушку.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он протянул руку и сжал ее пальцы в своей ладони. Тепло его кожи успокоило Клэр, которая так нуждалась в спокойствии. Ей следовало отстраниться, но она не могла заставить себя это сделать.

– Леди Клэр, для меня будет большой честью, если вы согласитесь стать моей женой. – Его вкрадчивый голос заставил ее придвинуться ближе. – Вы выйдете за меня замуж?

Клэр уставилась на Пембрука, не в силах оторвать от него взгляд. Затем, очнувшись, она поняла, что ей нужно ответить на его предложение. Она должна быть благодарна ему за то, что он все-таки решился прийти к ней сегодня утром.

Выдавив из себя слово «да», Клэр почувствовала огромное облегчение. Наконец она сказала это. Еще одно согласие пополнило ее коллекцию. Возможно, число «пять» было для нее счастливым.

Глаза Пембрука сверкнули.

– Это было не так сложно, не правда ли?

Если бы он только знал.

– Я уже обсудила все основные вопросы с дядей. Если мы договоримся, он точно согласится на наш союз.

– Мы найдем общий язык. – Он ухмыльнулся, словно довольный кот. – Спасибо за то, что приняли мое предложение. Когда мы вчера расстались, я не был уверен, что вы дадите свое согласие.

Клэр не могла оторвать от него глаза. Пембрук тоже не отворачивался. Все, что он сказал, казалось таким идеальным. Разве он не понимал, что у нее нет выбора?

Глубоко вздохнув, Клэр перешла к делу:

– Мое приданое составляет пятьдесят тысяч фунтов. Я не ездила во Вренвуд вот уже четырнадцать лет и готова передать эту землю вам. На ней находятся три фермы. Их участки невелики, но я прошу вас позволить им остаться.

Он кивнул.

– Они очень помогут моему приказчику, когда он будет объезжать поместье. Вы очень щедры.

– Я хочу, чтобы дом и все прочие поместья и владения остались в моей собственности.

Пембрук продолжал улыбаться. Подумав несколько секунд, он медленно кивнул.

– Я владею тремястами тысячами фунтов, – продолжила Клэр. – Я хочу беспрепятственно распоряжаться ими по собственному усмотрению.

Она замолчала, ожидая отказа.

Алекс снова кивнул.

– По рукам.

Клэр не могла понять его настроение. В какое-то мгновение она подумала, что ему скучно, в следующее – что он готовится нанести удар. Казалось, что ничто не в силах изменить его настроение.

Возможно, ей улыбнулась удача, если он соглашался на все.

– Я вместе с тетей занимаюсь благотворительностью. Эту деятельность начала еще моя мать, и я не планирую ее бросать. Несколько раз в году мне необходимо посещать различные мероприятия по сбору средств. Я хочу провести одно такое мероприятие после нашей свадьбы. Я ожидаю, что вы будете посещать их и помогать мне.

– Я с радостью сделаю это.

– Вы должны знать еще кое-что. Я всегда любила детей. – Клэр потупилась. – Каждый год я провожу рождественскую вечеринку для сирот. Она всегда проводилась здесь, в Лэнгем-холле, но я мечтаю о том, чтобы это происходило в моем собственном доме.

– Вы просите у меня разрешения? – Пембрук нахмурился.

– Не совсем, милорд. Это обязанность, которую я выполняю ежегодно, и мне не хотелось бы обременять обитателей Лэнгем-холла и герцога после того, как выйду замуж. – Клэр скромно улыбнулась. – Выражение на вашем лице говорит, что вы будете в ужасе, если по вашему дому будут бегать дети.

– О… нет. Я просто не знал о ваших интересах. Конечно, вы можете проводить это у нас дома. Это ведь будет наш общий дом.

Клэр кивнула, получив ответ. Как ни странно, Пембрук ни разу не возразил, выслушивая ее пожелания. Он даже не спрашивал о причинах, подвигнувших ее на благотворительную деятельность. Она дала начало этой традиции, когда ей было восемнадцать лет, в память о своих умерших родителях. Ее инициатива очень обрадовала детей. С другой стороны, таким образом Клэр подавляла в себе чувство вины за то, что в той катастрофе выжила только она.

– Можете мне не верить, – сказал Пембрук, – но я тоже люблю детей. Сколько мы заведем? Давайте я первый скажу. Мне хотелось бы мальчика и девочку. – И он широко улыбнулся.

Что ж, неожиданная тема для разговора, но она вполне устраивала Клэр.

– Я хочу столько, сколько мы сможем завести. Для меня это не имеет значения, – подчеркнула она.

– Я хочу понять, что мне придется по вкусу. Потому я хочу – для начала – мальчика и девочку. – Пембрук на мгновение задумался. – Я слышал, с хорошими приправами они просто объеденье.

Клэр удивленно посмотрела на него, почувствовав, как быстро забилось сердце в груди. Пембрук улыбнулся и весело расхохотался. Клэр поняла, что легко сможет привыкнуть к его шуткам. Она склонила голову, чтобы он не заметил ее реакцию.

– Вы неисправимы.

– Вы прекрасны, – ответил он.

– Нет, я вменяема.

Он придвинулся ближе.

– Маленькая лгунья. Дело в том, что, когда вы улыбаетесь или смеетесь, у меня перехватывает дух.

Клэр затрепетала. Его слова вселили в нее надежду на то, что их брак удастся.

Она постепенно расслабилась и позволила себе изучить его лицо – широкие скулы, квадратный подбородок с маленькой ямочкой посередине, почти идеальная форма губ. Единственным недостатком, который и недостатком-то назвать было сложно, была несколько полная нижняя губа. Он был прекрасен.

Но поскольку разглядывать будущего мужа казалось ей не совсем уместным, Клэр попыталась нарушить неловкое молчание:

– Я хочу создать траст для наших детей, в который войдет остаток моего состояния. Мой отец держал эти поместья отдельно от герцогства. Он хотел, чтобы я получила хоть что-то с материнской стороны.

– Хорошо. – Молодой человек откинулся на спинку стула и, лениво усмехнувшись, спросил: – Вы нервничаете?

– Нет. – Она вскинула голову и прищурилась. – Почему вы спрашиваете?

– Вы сидите на краешке стула, и у меня складывается впечатление, что в любой момент вскочите и сбежите. Давайте обсудим что-нибудь еще, кроме трастов и угодий, хорошо? Я расскажу вам о себе то, чего никто не знает, а вы сделаете то же самое в ответ.

– Это такая игра?

Она прикусила нижнюю губу, чтобы не нахмуриться.

Пембрук посмотрел на ее губы. О чем это она?

– Нет. Я просто решил, что так мы сможем лучше узнать друг друга.

– Ах, – прошептала Клэр.

В этом не было нужды, потому что она уже согласилась выйти за него. Но когда она поняла, чего он хочет, внутри у нее что-то растаяло. Это просто покорило ее.

– Я начну. – Один уголок его рта приподнялся. – Итак, я хочу, чтобы вы торжественно поклялись никому не рассказывать о том, что мы тут обсудим.

– Конечно.

Клэр притронулась двумя пальцами к губам, давая понять, что их секрет останется между ними.

Его серые глаза потемнели.

– Хочу, чтобы вы знали, что я проверю надежность этого замка́ позже.

Клэр покраснела.

Казалось, что Пембрука удовлетворил ее ответ. Он улыбнулся.

– Когда я был мальчишкой, я мечтал завести себе домашнего питомца, но мать строго запрещала держать животных в доме. Потому я тайком пронес в свою комнату одну ручную кошку из сарая. Два месяца я никому не показывал Афину.

– Афину?

Пембрук повел бровью.

– Это хорошее имя для охотницы за мышами.

– Что случилось потом? – спросила Клэр, сдерживая себя, чтобы не рассмеяться.

– Мои сестры однажды вечером проговорились, что у меня в комнате на кровати спит кошка. Мать пошла ко мне и потребовала отдать ей Афину.

– Бедная кошечка и бедный мальчик.

– Не переживайте. У этой истории хороший конец. Я просто сообщил матери, что, увидев мышь, я взял дело в свои руки. Афина заслуживала того, чтобы остаться в доме. Обеспокоенная новостью о мышах, мать согласилась безо всяких возражений. С того дня Афина свободно правила в Пемхилле.

– Она справлялась с работой?

– Понятия не имею. – Пембрук откинулся на спинку стула и расслабился. – Мышь, о которой я говорил, я встретил на пастбище. Афина дальше двора не уходила.

Клэр прикрыла рот рукой, чтобы скрыть улыбку.

– Вы никому не рассказали об этом?

– Никому, – прошептал он. – Исключая вас.

Она вздрогнула и отодвинулась от него. Неужели он дразнил ее? Или этот его тон значил что-то другое?

– Ваша очередь.

Она сглотнула. У нее было столько секретов, что ей было сложно выбрать один, которым можно было бы поделиться.

– Несколько лет назад я покинула границы Лэнгем-холла, никого не предупредив.

– Невероятно, – пробормотал он, но его глаза смеялись.

– В часе езды от поместья находился цыганский табор. Я поехала туда и купила там магический шар.

Это признание подтвердило, что она верила в проклятие. Как еще можно было объяснить отчаянное стремление Клэр защитить семью после смерти ее первого жениха Арчарда.

В комнате повисла тишина. Не сводя глаз с девушки, Пембрук взял ее за руку.

– Что такое магический шар?

– Это такая сфера, которая удерживает проклятия и не позволяет им навредить родным. – Наверное, с ее стороны было очень глупо рассказывать ему об этом. Клэр на миг замерла, но заставила себя закончить: – Старая цыганка пообещала мне, что шар будет отпугивать злые чары от нашего дома. Он находится у меня в спальне, отпугивая проклятия…

Внезапно он запрокинул ее голову и нежно коснулся губами ее рта. Затем, отстранившись, посмотрел на нее горящими глазами и сказал:

– Когда мы поженимся, можете взять его с собой. Если захотите.

– Вы боитесь моего проклятия? – Этот вопрос дался ей без труда, словно поцелуй Алекса лишил ее всяких сомнений и страхов.

– Нет. – Их губы снова встретились. – Мой поцелуй просто запер ваш секрет во мне.

Клэр медленно заморгала. Может, она действительно боялась проклятия? Боялась приблизить к себе еще одного человека и потерять его, как и других? Она покачала головой, пытаясь побороть минутную слабость. Они обсуждали брачные договоренности, а не секреты.

Следующий пункт не имел почти никакой финансовой ценности, но был таким же важным, как любой вопрос, касавшийся денег. Верность в браке порождала взаимное уважение и укрепляла отношения. Клэр воочию убедилась в этом на примере тети и дяди.

Если Пембрук признает, что у него есть любовница, и откажется бросить ее, Клэр не сможет выйти за него. В противном случае его интрига даст лишний повод свету сделать ее жизнь несчастной. Она уже достаточно настрадалась из-за этого, и ей не нужны были дополнительные проблемы из-за него и его любовницы.

– Я хочу, чтобы мы полностью отдались друг другу. – И тут же выпалила: – Вы должны немедленно бросить любовницу.

Его серые глаза сверкнули, и он посерьезнел. Придвинувшись к Клэр, Алекс спросил:

– Откуда вы знаете, есть у меня любовница или нет?

– Люди считают, что вы содержите Моник Лафонтен. – Клер не сдвинулась с места. Если бы она пошевелилась, то тем самым проявила бы слабость. – Если у вас с ней интрижка, вы должны с этим покончить. Мой кузен Маккалпин проверит это, прежде чем мы обвенчаемся.

Он был очень близко, но Клэр не позволяла себе даже мигнуть. Не выдавая своего волнения, она ждала ответа с таким видом, будто у нее впереди была целая вечность. Хотя, по правде говоря, внутри у нее все сжалось от страха. Возможно, она зашла слишком далеко, достаточно далеко, чтобы он просто встал и ушел. Однако она не могла себе позволить проявить слабость.

– О боже, да вы, похоже, говорите вполне серьезно! – воскликнул он.

– Да.

Клэр вопросительно посмотрела на Пембрука. В ее груди начала подниматься паника. Что, если она совершила ошибку? Она оскорбила его. Она не имеет права потерять свой последний шанс на брак. Как она могла так ошибиться?

Пембрук нарушил молчание, ответив ей тихим, спокойным голосом:

– Я не поддерживаю подобных связей. Весь прошлый год я оплакивал сестру и не покидал Пемхилл. Я не собираюсь больше обсуждать свое прошлое. Оно не влияет на наш союз.

Холод сковал сердце Клэр. А что с ее прошлым? Если бы он знал, что ей довелось пережить, он бы пришел в ужас. Все мысли застыли, превратившись в огромный ледяной ком. Тряхнув головой, девушка попыталась прийти в себя.

Как она могла быть так жестока, вызнавая о его связях с женщинами, в то время как молодой человек заперся в родовом гнезде, оплакивая сестру?

– Простите, я знаю, что терять близких и родных очень больно. Я понимаю, что вы до сих пор скорбите.

Пембрук смотрел в окно, как будто не замечая замешательства Клэр. Наконец он повернулся к девушке и его лицо смягчилось.

– Спасибо. Мы все сильно скучаем по Элис. – Он глубоко вздохнул и поморщился. – Давайте продолжим. Что еще вы хотите обсудить по поводу нашего будущего брака? Или, возможно, вы желаете поделиться чем-то еще?

Своим вопросом Пембрук застал Клэр врасплох. И она, дабы сохранить лицо, решила прибегнуть к помощи своего заклятого врага.

– Нет, я думаю, мы закончили. А если хотите узнать обо мне что-нибудь еще, я рекомендую послушать сплетни. В обществе о моем прошлом и проклятии знают намного больше меня.

Если бы он продолжил задавать вопросы, она могла бы потерять и его тоже. Только на этот раз она сама была бы тому причиной.

Пембрук усмехнулся, уловив иронию в ее словах.

– Действительно. Должно быть, то же самое касается и меня.

Клэр оставалась неподвижной. Если она поделится с ним очередным своим секретом, ее репутация будет уничтожена и, что еще хуже, ее мечты о собственной семье, которую она хотела завести в память о погибших родителях, превратятся в прах. Кто доверит ей невинных детей?

Пембрук поморщился.

– Я хочу затронуть одну очень деликатную тему. Боюсь, что вы смутитесь, но нам надо ее обсудить. – Он говорил мягко, осторожно подбирая слова. – Наверное, вы решите, что я пытаюсь досадить вам в ответ, но уверяю вас, что это не так. Ходят гадкие слухи, что у вас… есть любовник. Поверьте, я сделаю все возможное, чтобы покончить с этими слухами и защитить вас.

Клэр внимательно посмотрела на маркиза, пытаясь понять, знает ли он всю правду о ней. Внезапно ее охватило чувство стыда. Она вспомнила лорда Арчарда. Много лет назад, чтобы доказать свою преданность, они занимались любовью, подарив друг другу чистоту.

– Спасибо за заботу. Я не слышала подобных слухов.

– Простите, если расстроил вас.

Маркиз провел рукой по своим черным волосам. Их длина почему-то напомнила Клэр о пиратах. На какое-то мгновение он, как и она, глубоко погрузился в прошлое.

– Кто распространяет эти слухи? – спокойно спросила Клэр.

– Сложно сказать. Это просто разговоры людей, напрочь лишенных… – Боль на его лице превратилась в кривую усмешку. – Не волнуйтесь. Я положу этому конец.

– Не трудитесь. Ничто не сможет остановить слухи обо мне.

Клэр хотелось, чтобы эта пытка как можно быстрее закончилась. Она прикусила губу, стараясь взять себя в руки. Сердце подсказывало ей, что настало время сказать правду и понести за это наказание. Много лет она тщательно хранила свой секрет в глубине сердца. Но этот мужчина и его клятва защищать ее пробудили в ней желание признаться во всем.

О боже, сумеет ли она открыться? В противном случае он уйдет, а она станет изгоем в обществе.

Пембрук встал со стула и замер перед ней:

– Мне пора уходить. Я еще хочу повидать вашего дядю и тетю.

Клэр глубоко вздохнула, пытаясь унять бурю, поднявшуюся в ее душе.

– Они захотят снова обсудить наше соглашение. Проявите терпение, пожалуйста. У моего дяди репутация довольно дотошного человека.

– Я не думаю, что вашему дяде есть дело до моего терпения. Его заботит ваше благополучие, как и должно быть.

Клэр почувствовала, что снова краснеет.

– Розовый цвет вам очень к лицу. Я готов заставлять вас смущаться, чтобы увидеть этот нежный румянец. – Он взял ее руку и медленно поднес к губам. Теплота его дыхания заставила девушку вздрогнуть. – Я очень рад нашему союзу. В ближайшее время я вновь навещу вас.

Он вышел из комнаты, и вскоре его шаги замерли.

Где-то глубоко в душе Клэр знала, как ей следовало поступить. У нее не было никаких других вариантов. То, что ждало ее, реши она отказаться от брака, было намного хуже той правды, какую он узнает о ней.

Она принадлежала Пембруку. Боже, храни их обоих от проклятия!