Так много дел. Слишком много, слишком много. Я ворчала себе под нос и шипела, мечась по дому. Неделя - это мало, чтобы привести мою жизнь в порядок. Я носилась по комнатам, вниз и вверх по лестницам, стараясь маневрировать так, чтобы не задевать ни за что растущим животом. Он становился круглее и толще день ото дня. Я паковала вещи, а Агата оставалась сверхурочно, чтобы справиться со стиркой. Джаред сновал туда-сюда, приносил одежду и всякие медицинские приспособления. Я не отдавала себе отчета в том, что мой ребенок родится не в больнице и даже не дома, пока Джаред не позвонил одному приятелю и не попросил об одолжении - достать пакеты с физраствором, капельницы, иглы и препарат против свертывания крови. Горошинка появится на свет в темной пещере под Иерусалимом, вдали от современной медицины, зато вне достижимости для сил ада.

Семь дней – недостаточный срок, но мы знали, что демоны перевоплощаются, а значит, семь дней – это очень много. Любой, с кем мы входили в контакт, мог попытаться убить нас. В каждом человеке таилась угроза. Бет, Чед, даже Райан или моя мать – все опасны. От мысли, что в мою мать может вселиться демон, холодела кровь. Она и в человеческом обличье была страшна.

Надо сообщить Гранту, что скоро я уеду и буду какое-то время отсутствовать. Но что-то удерживало меня от звонка. Теперь я знала: он арх, отпавший арх, и от этого чувствовала неловкость. Я иногда обходилась с ним грубо, обижала его. Кажется, пребывать во тьме неведения – это основной сюжет всей моей жизни, но на этот раз я ощущала себя так, будто меня предали все. Не говоря уже о том, что существовавшее между нами вечное соперничество закончилось навсегда. Он выиграл. Каждый его укол в мою сторону, каждая попытка флиртовать со мной подстегивали меня, и играла ему на руку. Осознание этого делало дальнейшие разговоры с Грантом очень непростыми. Придется признать поражение, и это станет последним моим унижением. Ну уж нет. Этого не будет. Джаред его лучший небесный друг. Вот пусть и поговорит с Грантом.

- Любимая? - позвал меня Джаред из прихожей.

Я засунула в чемодан еще что-то из одежды и застегнула молнию.

- Я здесь.

Он кашлянул.

- Знаю. Звонил Бекс. Грант позаботится о маме. Он сказал, что хочет поговорить с тобой.

- Говори с ним сам. Тебе известны подробности о нашей поездке.

- Но мне не известны подробности о «Титане». Грант просил, чтобы ты заехала вечером. Я отправлю с тобой Бекса, а сам пока съезжу к другу в клинику и заберу то, что просил у него, а потом буду рядом.

- Джаред…

Муж прижал меня к себе, обнял. Только сейчас я поняла, почему его кожа не казалась мне такой теплой, как обычно: видимо, я сама приобрела это свойство гибридов – слегка повышенную температуру тела. Когда родится Горошинка, от этой особенности мне хотелось бы избавиться, исходящее от Джареда тепло всегда меня так успокаивало. А теперь это ушло, и мне стало немного грустно.

Бекс влетел во входную дверь, взбежал по лестнице и остановился прямо перед нами.

Джаред встревожился:

- Что? Что-то с мамой?

- Нет. С чего ты взял?

- С того, как ты ворвался в дом и несся по лестнице.

Бекс пожал плечами:

- Я не знаю. Просто мне хотелось пробежаться. Что тут такого?

- А то, что человек, которого мы любим, может погибнуть в любой момент. Не поступай так со мной.

- Хорошо, хорошо, - ответил ошеломленный Бекс. - Извини меня.

Джаред, громко топая, спустился по лестнице и закрыл за братом дверь.

- Я ничего плохого не хотел, - пожаловался Бекс.

Положив руку ему на плечо и, легонько сжав ладонь,

я сказала:

- Ничего, Бекс. думаю, он забывает, что ты еще ребенок. Ты все делаешь правильно.

Наполовину обиженная, наполовину благодарная улыбка Бекса показала, что мое сюсюканье его приободрило. Он подождал, пока я оденусь, а потом сел за руль и подвез меня на моем «бимере» до Кеннеди-Плаза.

- Ты очень похож на своего брата, - сказала я Бексу, когда он открыл для меня дверцу машины.

- Хотел бы я, чтобы и он это замечал.

- Он замечает.

- Я провожу тебя до дверей. Раз они влезают в чужие тела, никакие предосторожности не будут лишними.

Я кивнула. Хоть мне и не нравилось, что Бекс нянчится со мной, я была рада, что он рядом. Путь по тротуару оказался серьезным испытанием: я, как всегда, не угадала с обувью. Высокие каблуки подкашивались на покрытом трещинами асфальте, да и тело подводило – беременность, хоть подкрепленная ангельской кровью, хоть нет, сделала меня не слишком грациозной. Если бы не крепкие руки юного Бекса, я бы подвернула оба голеностопа, это как минимум.

- Ну вот. Ты сделала это. Я подожду Джареда в твоей машине.

- Неплохой план, малыш, - одобрительно кивнула я.

- Нина.

- А?

- Не пора ли перестать называть меня так? Мне через пару недель будет четырнадцать, просто неудобно, когда люди тебя слышат. Я выгляжу старше, чем ты.

- Не выглядишь.

- Выглажу.

- Ладно, - буркнула я. - Мои извинения, мистер Райел.

- Можно Бекс.

Я прошла через стеклянную дверь, очень хмурая. И когда только Бекс успел вырасти? Меня это тревожило. Стук каблуков по кафельному полу затих, я подошла к лифту. В здании было тихо, и от этого я еще больше нервничала перед встречей с Грантом.

Двери лифта открылись, и я шагнула в темный коридор. Полная тишина – ни гудения ксероксов, ни телефонных звонков, ни стука пальцев по клавиатурам, ни разговоров. Переживания по поводу предстоящей беседы с Грантом перекрыло нечто другое. Я насторожилась. Кажется, началось.

Из-под дверей моего кабинета просачивалась тусклая полоса голубоватого света. Я выдохнула воздух, который удерживала в груди. Соберись, Нина. Ты сегодня победила Клер. Что бы ни было за этой дверью, ты справишься.

Я взялась за ручку и повернула ее, стараясь удержать в разумных границах приступ страха. Увидев, кто сидит за моим столом, я впала в ярость.

Откинувшись на спинку стула и положив скрещенные ноги на мой стол, в кабинете сидела Саша. Одной рукой она держала у уха трубку телефона, а пальцем другой крутила прядь волос имбирного цвета.

- О, перестань, - со смехом говорила она и слегка покачивалась взад-вперед в моем изготовленном на заказ кресле.

Я резко распахнула дверь с намерением напугать Сашу до такой степени, чтобы она упала со стула. Вместо этого наглая девица мельком взглянула на меня и, не прервавшись ни на секунду, продолжила разговор:

- Угу, а ты видела, какие туфли она носит? Я подумала, не толкнуть ли ее в лужу из сострадания, чтоб их хоть грязью прикрыло!

- Саша, - сказала я, стараясь сохранять спокойствие. – Повесь трубку, пожалуйста. Нам нужно поговорить.

Саша сделала большие глаза:

- Мне надо идти, мамочка. Кому-то в первый раз за неделю понадобился ее кабинет, и именно в тот момент, когда я говорю по телефону. Ладно. Пока.

Она закончила разговор и положила трубку на рычаг.

- У тебя одной во всем здании остался проводной телефон.

- Он принадлежал моему отцу.

- И что?

Первым порывом было подбежать к ней и вытряхнуть эту костлявую задницу из кресла на пол. Тогда она, сидя на моем стуле, не станет жаловаться, что он не удовлетворяет ее стандартам.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох и начала сначала:

- Я ничего не меняю в этом кабинете. Мне он нравится... потому что... это просто мой кабинет. А отсюда возникает вопрос: что ты тут делаешь в десять вечера?

- А что ты тут делаешь?

- Отвечай на вопрос, Саша, - гневно бросила я.

- Я работала, - резким тоном ответила Саша, взяла со стола какую-то папку и, прижимая ее к груди, пошла ко мне.

Я собралась было скрестить руки, но удержалась и оставила их опущенными.

- Чего ты надеешься добиться, оскорбляя главного управляющего компании? Как далеко ты собралась зайти, Саша?

Прозвучало высокомерно. Самой противно. Но я была вне себя.

- Насколько нам обеим известно, главный управляющий – Грант.

- Тебе стоит подумать о том, в какую компанию ты обратишься в поисках работы, когда закончишь учебу. Кто, по-твоему, будет подписывать твои рекомендательные письма? Кто скажет последнее слово, когда тебе понадобится отзыв от прежнего работодателя?

- Ну уж не ты.

У меня брови подскочили.

- Ты с первого дня делала из меня врага. Не думай, что я буду жалеть о том, что…

- Грант может сказать много хорошего о моей работе здесь.

- Гранту нравятся твои короткие юбки и кофе, который ты готовишь ему каждое утро еще до того, как он появится в офисе. Даже если он обратил внимание на незначительные задания, которые ты выполнила от и до, то уж наверняка заметил и то, сколько ошибок ты допустила. Хоть ты и считаешь себя бесценным сотрудником, это не так; ты вообще...

Я остановилась, чтобы не наговорить лишнего.

- Что я «вообще»? - нарывалась на резкость Саша.

- Не умеешь соблюдать границы.

Она прищурилась:

- Я знаю, что ты принцесса «Титана». Но это не означает, что ты получаешь все.

- О чем ты вообще толкуешь? - спросила я.

Саша уперла руки в бока:

- О, достаточно того, что общий порядок не для тебя. Ты можешь одурачить кого угодно, только не меня.

Саша ткнула себя кулаком в грудь.

Она меня утомила. Я закрыла глаза и вздохнула:

- Если не хочешь разобраться до конца, так тому и быть. Но не смей заходить в мой кабинет без разрешения.

Я открыла дверь и жестом показала, чтобы она ушла.

Саша скрестила на груди руки и с вызовом вздернула подбородок:

- Правда глаза режет?

- У меня, честно, нет на это времени.

- Ты пригрозила разрушить мою карьеру, - сказала Саша. – Подожди.

- Какую карьеру?

- Не такую фальшивую.

- Ты серьезно? Злишься из-за того, что я займу в компании место отца? Как будто ты сама не поступила бы так же, будь у тебя возможность! Какой отец не хочет, чтобы его ребенок унаследовал семейный бизнес?

- Тебя здесь даже нет никогда!

- Чего ты на самом деле хочешь, Саша? Занять мою должность?

- Нет! Это абсолютная глупость, что у тебя такой огромный кабинет прямо рядом с Грантом, а тебя в нем никогда нет! Какая неразумная трата средств компании!

Грант ведет все дела, пока ты находишься неизвестно где и непонятно чем занимаешься со своим мужем тире преследователем... Это отвратительно.

Она скривилась.

- Отвратительно?

- Да! Когда ты решаешь, что пора показаться на работе, ты так занята шашнями с Грантом, что до дела все равно не доходит. Что случится с этой компанией, если Грант вдруг уйдет? Она обречена!

От слов Саши в голове у меня прояснилось, я потрясенно прошептала:

- Ты влюблена в него.

- О, пожалуйста, - сказала Саша. – Ты опять потеряешь сон.

- Ты влюблена в Гранта.

Саша раскрыла рот.

- Я – нет.

Я указала на нее пальцем.

- Ты в него влюблена и злилась на меня все это время, потому что он заигрывал со мной!

- Думаешь, я ревную? Это самая большая глупость…

Потом лицо Саши залилось краской, она сделала шаг вперед:

- Не понимаю, почему от тебя все с ума сходят. У тебя ни талантов особых нет… ни сообразительности, внешность не слишком привлекательная, в моде не сечешь, и натура у тебя непробиваемая.

- Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь, - потребовала я, теряя терпение. – Мне дела нет до того, что видит во мне Грант. Я замужем за самым совершенным, изумительным и прекрасным мужчиной на свете.

Хоть это и правда, но прозвучало как-то глупо и напыщенно, про себя я даже поморщилась.

- Тебе нет дела? Тогда зачем ты сослала меня в картотеку? Я знаю, ты хотела убрать меня с дороги!

Меня так и тянуло сказать ей, что это было сделано по просьбе Гранта, но на такую жестокость я была неспособна.

- Можешь забрать Гранта себе, - сказала я. – Мне он никогда не был нужен. Одна мысль о Гранте, обо мне и Гранте... ой-ей-ей...

- Он не твоя собственность, чтобы выбрасывать его! - гневно выкрикнула Саша. - Хочешь знать, что я не выношу в тебе больше всего? Это! Вот это самое! Этот снобистский, высокомерный, самоуверенный тон, на который ты не имеешь никакого права, потому что не обладаешь никакими качествами, которые оправдывали бы его. Твой отец готов был для тебя достать луну с неба, Грант считает, что ты всегда права, твой лучший друг тире помощник относится к тебе, как к королеве, а муж, наверное, ни разу не пренебрегал тобой. И вот теперь ты ждешь ребенка и находишься наверху блаженства. Я не завидую, Нина, во мне все восстает против этого! Ты не заслуживаешь ничего из того, что имеешь!

- Может быть, ты и права.

- Что? – тихо переспросила Саша.

Очевидно, я ее обезоружила.

- У меня нет никаких выдающихся качеств, говорить не о чем. Я не знаю, почему Грант липнет ко мне, если это вообще так, и я первая признаю, что не заслуживаю Джареда. Вероятно, он полюбил меня просто потому, что это была его работа – находиться рядом со мной по двадцать четыре часа семь дней в неделю, и у него не было времени на свидания с другими девушками. Он с этим не согласен, но я всегда думала…

- Ну ладно, - Саша прочистила горло, - ты не так уж плоха. То есть ты совсем не забавная, но иногда умеешь рассмешить Гранта. И я видела, как ты была добра к Бет. Один раз. Нет, ты действительно не обладаешь выдающимися качествами, но с каких это пор они нужны, чтобы быть любимой? Большинство людей вполне себе средненькие. Не я, конечно, но ты-то точно, это совершенно ясно.

Я набрала в грудь воздуха:

- Могу понять, почему ты так недовольна мной. Я вела себя неправильно. Нужно было поговорить с тобой. Я не понимала... То есть, оглядываясь назад, могу сказать, что знала о Гранте. Но я думала, тебе нужна работа, а не обязательно он. Теперь мне все ясно. Не думаю, что Грант настолько привлекателен, но понимаю, почему другие его таким считают.

- Он такой милый, - проскулила Саша. – По-настоящему заботится и о компании, и о сотрудниках, и он такой умный и приятный. Когда он не занят тем, что бы придумать, как удержать «Титан» наверху, то всегда говорит о себе. От этого взбеситься можно. А ты вечно ругаешься с ним.

Я нахмурилась:

- Это правда. Попытаюсь поработать над этим.

- Нет! Не делай этого! – качая головой, попросила Саша. – То есть я хочу сказать… Не надо меня свои правила из-за меня.

- Извини. Мне бы хотелось, чтобы в будущем мы лучше ладили, - сказала я.

Теперь, когда я знала причину Сашиного презрения ко мне, стало проще понимать, что стояло за обидными замечаниями в мой адрес.

- Однако ноги на мой стол ты все равно не клади.

- Ты права. Я перешла всякие границы. Прошу прощения.

Я не знала, что говорить дальше. Мы никогда не были вежливы друг с другом, а теперь, когда пришли к взаимопониманию, вроде и сказать было нечего, наступило неловкое молчание.

- Я... э-э-э... как раз собиралась приготовить кофе. Хочу остаться тут на ночь, чтобы переделать картотеку. Она в ужасном виде. Так что... будешь кофе?

- Кофе?

- Да, - сказала Саша, пытаясь улыбнуться.

- Вот, - сказала я, доставая из кармана бумажку в двадцать долларов. - Кофе мне нельзя, особенно ту пакость, которую пьют в нашей комнате отдыха. Я возьму тебе кофе, а себе яблочный сидр в кафешке на Спрус. Это мое любимое место.

Саша выхватила бумажку у меня из рук:

- Я принесу. Все равно мне нужно немного прерваться. Только мне нужен фонарик.

- Зачем?

- Из-за стройки пришлось оставить машину в парковочном гараже за четыре квартала отсюда, а там нет освещения.

- Почему бы тебе не взять мою…

Тут я сама себя остановила и задумалась. Джаред, конечно, уже вернулся, но отвезти Сашу на «эскаладе» он не сможет по многим причинам. Моя машина припаркована у тротуара прямо перед входом. Я позволяла водить свою машину только Джареду и Бексу, да и то лишь потому, что оба обладали сверхъестественной аккуратностью и молниеносной быстротой реакции. Но отступать было поздно. Первое слово уже произнесено, и стоило мне сделать шаг назад, как наше хрупкое перемирие рухнуло бы. Придется разрешить Саше сесть за руль машины, которую подарил мне отец.

- Почему бы тебе не взять мой «бимер»? - выдавила я, едва не поперхнувшись словами.

- Ты не шутишь?

- Нет, - сказала я и протянула Саше ключи, - Только, пожалуйста, будь осторожна.

Саша улыбнулась:

- Что тебе взять?

- Большой горячий яблочный сидр с карамелью. Да, и кусок торта «Лимонный бархат».

- Сейчас лето, может, лучше я привезу тебе холодный кофе со льдом? Не хочешь?

Я покачала головой, и на Сашином лице тут же сменилось выражение: вместо смущения появилось понимание.

- О, правильно. Ребенок. Ладно. Вернусь через двадцать минут.

- Буду здесь, - улыбнулась я.

Ключи от моей машины звякнули у Саши в руке, когда она скрылась за дверями лифта. Я прислонилась к стене и подумала: неужели я только что совершила самую страшную ошибку в своей жизни? Как можно было доверить Саше мою самую ценную вещь? Ведь она ненавидела меня.

Кусая ноготь большого пальца, я прошлась взад-вперед по комнате. Я думала о нескольких вещах, которые остались в машине. Заметит ли их Саша? Лежит ли там что-нибудь компрометирующее Джареда, и догадается ли Саша, чем он занимается? Зазвонил мобильник, я быстро выудила его из кармана.

- Со мной все хорошо.

- Тогда почему у тебя давление подскочило выше крыши? - спросил Джаред. От его голоса сердцебиение сразу утихло. - Могу остановить ее, если ты не хочешь, чтобы она брала твою машину.

Я прошла по кабинету к большому окну и посмотрела вниз, на улицу.

- Да потому, что это не будет выглядеть подозрительно.

Яркие огни катка «Флит ринк» освещали весь квартал, и мне было прекрасно видно, как Саша шла по тротуару к «бимеру». Рыжие волосы задорно болтались на фоне шелковой блузки оливкового цвета. Вот «бимер» моргнул фарами и пикнул, когда отключилась сигнализация.

- У нее самой машина в порядке, - говорил Джаред, стараясь меня успокоить.

Он сидел в «эскаладе» на противоположной стороне улицы, прижимал к уху телефон, а сам поглядывал вверх, на меня.

Я сделала глубокий вдох:

- Не знаю, что меня так беспокоит. Это всего в миле отсю…

Мои слова прервал страшный грохот. В тот же миг моя машина превратилась в огненный шар. Стекла в окнах здания дрогнули, но не разбились. Окнам «эскалады» пришлось хуже. Я видела ошарашенное лицо Джареда, который сидел на месте водителя. Горящие обломки взлетели в воздух и попадали на асфальт.

- О боже мой! Помоги ей, Джаред! Помоги ей! – кричала я.

- Оставайся внутри! – перекрикивал шум Джаред.

Он выскочил из «эскалады» и кинулся к ревущему пламени. Прикрывая лицо согнутой в локте рукой, он пытался подобраться к машине с какой-нибудь стороны. С третьего этажа мне было хорошо видно: сквозь огонь ему не пробиться. Даже если бы он смог, Саши уже не было.

Джаред в ужасе смотрел на огонь, вцепившись в свои светлые волосы. Он потряс головой, согнулся и оперся руками о колени, а потом вдруг побежал к «эскanаде»,

рванул с места и умчался на полной скорости. Колеса скрипнули по асфальту.

Я кинулась к столу и трясущимися руками схватила трубку телефона. Надо набрать 911, но пальцы так дрожали, что мне никак не удавалось попасть на нужные кнопки. После третьей попытки у меня за спиной уже стоял Джаред.

Я рухнула в его объятия, из глаз покатились слезы.

- Что случилось? – сквозь рыдания спрашивала я. – Куда ты ездил?

- Я хотел, чтобы они подумали, что я запаниковал и уехал. Это была бомба, Нина. Они подложили в твою машину бомбу.

- Я убила ее. Дала ей ключи от своей машины и послала на смерть! Джаред, она погибла! Ей всего двадцать два года! Полчаса назад она разговаривала по телефону со своей мамой!

С каждой фразой мой голос повышался.

Джаред прижал меня к себе, не находя слов для утешения.

- Я должен был это почувствовать. Ощутить запах или еще что-нибудь.

- И ничего не почувствовал? – спросила я, глядя на него мокрыми от слез глазами.

Он покачал головой.

- Этого следовало ожидать. Ребенок и то, как он влияет на твое тело, - все это полностью поглотило мое внимание. Бомбу могли подложить только после того, как ты приехала на работу. Я не понимаю. Ведь я находился совсем рядом и должен был ее видеть.

- Надо вызвать полицию, - всхлипывая, говорила я.

- Пусть это сделает кто-нибудь другой. Если тот, кто подложил бомбу, принял Сашу за тебя, мы можем выгадать время. Поэтому я и устроил это представление на улице. Вероятно, они наблюдают, что будет дальше.

- Кто?

- Не знаю. Они должны быть в чужом обличье. И невозможно сказать, сколько их.

Я кивнула, Джаред взял меня за руку и подвел к двери на черную лестницу. Приложив палец к губам, он открыл дверь. Мы спустились на четыре этажа и оказались на подземном уровне здания, откуда выскользнули через запасной выход в переулок.

Каблуки стучали по асфальту, с плеском опускались в лужи. Мокрая мостовая блестела под лунным светом. Джаред вел меня лабиринтом улиц и закоулков, заставленных зелеными мусорными баками и пакетами с не попавшими в баки отходами, пока наконец мы не подошли к «эскаладе».

- Это не твоя ошибка, - шепнул мне муж.

- Тогда чья же? – Я всхлипнула и стукнула по дверце кулаком. – Я хочу знать! Хочу, чтобы они рассчитались за то, что отняли жизнь у невинного человека! Она была злая и противная, но у нее впереди была вся жизнь! Это не справедливо!

- Справедливость тут ни при чем. Это небрежность. Они раньше никогда не совершали таких ошибок.

- Ты считаешь, это была ошибка? – шмыгнула носом я.

- Так или иначе.

Я снова скисла.

- Она была влюблена в Гранта и ничего ему не говорила.

Джаред нахмурился:

- Мне очень жаль Сашу. Я сочувствую ее родным. Каково им будет, когда они узнают обо всем. Но у нас есть и другие проблемы. Мы уезжаем через неделю, и тебя не выпустят из страны, если ты будешь вовлечена в расследование. Нам придется как-то объяснить, почему Саша оказалась в твоей машине и почему машина стояла там, когда тебя самой и ней не было. Это после того, как полиция установит, что в машине была не ты, а это займет какое-то время.

- Подожди, - сказала я.

Джаред немного подумал:

- Нам нужно уехать. Напиши записку Бет, объясни, что мы ненадолго уезжаем, и ты оставляешь ключи от машины на столе на случай, если она ей понадобится. Я попрошу Бекса, чтобы он положил записку под стол у тебя в кабинете, как будто она оттуда упала.

- Постой, Джаред.

- Мы уедем на несколько дней. Придумай, куда.

Я крепко зажмурила глаза.

- Прекрати это!

- Что?

- Этого не будет.

Джаред взял мое лицо в лдони и повернул к себе.

- Не делай этого. Ты не можешь бросить все. – Одна рука переместилась на мой живот. – Сейчас причин бороться у нас больше, чем когда-либо.

В кармане куртки Джареда зажужжал телефон.

- Райел. С ней все хорошо, это была машина. Нет, ее машина взорвалась. В нее подложили бомбу. Я пока не уверен. Она разрешила Саше съездить за кофе. Нет, - низким голосом говорил Джаред. - Мы собираемся на несколько дней уехать из города, выиграть время. Пришли Бекса. Нужно, чтобы он подкинул записку в кабинет Нины. Пока.

В отдалении заголосили сирены. Джаред убрал телефон и положил руки мне на плечи:

- Ты со мной?

Я кивнула.

- Мне нужны ручка и бумага.

Джаред похлопал руками по куртке и вытащил из кармана ручку, а потом умчался куда-то. Через несколько мгновений он вернулся с розовым блокнотом в руках. Я нацарапала несколько строчек Бет о нашем внезапном отъезде в отпуск, объяснила, где оставлю ключи от машины на случай чего, и подписалась. Через пять минут в переулок въехал мотоцикл.

Бекс опустил ноги на землю и поднял щиток шлема:

- Че надо?

- Положи это в кабинете у Нины под стол, как будто случайно упало. Надо все это как-то объяснить.

Бекс надвинул шлем и схватил листок:

- Вы, ребята, остаетесь тут или…

- Нет. Мы на пару дней уедем из города. Я позвоню тебе, когда доберемся до места.

- До какого места?

- Пока не знаю, - сказал Джаред. – Сделай все незаметно и возвращайся домой, к маме.

Бекс покатил к переулку в сторону «Титана». Вой сирен приближался. Джаред сжал мою руку и поцеловал меня в щеку. Открыл дверцу со стороны пассажира, смахнул с сидения осколки стекла, а потом повторил ту же процедуру на месте водителя. Мы двинулись на юг и

остановились сразу, как только выехали из города. Клер и Райан поджидали нас, сидя в «тундре» Райана.

- Я подумал, вам понадобится транспортное средство с целыми окнами для длительной поездки, - с улыбкой сказал Райан и протянул Джареду ключи.

- Спасибо, - ответил Джаред.

Клер мотнула головой в сторону кузова грузовичка:

- Мы захватили ваш багаж. Хорошо, что вы как раз собирались в дорогу.

Я кивнула, ощущая легкую растерянность. Клер посмотрела на меня с сочувствием и обняла:

- Очень жаль Сашу. Ты пока погреешься на солнышке, а я тут поищу того, кто пытался тебя убить. Хоть они люди, хоть кто, больше тебя не побеспокоят.

На глазах у меня выступили слезы и покатились по щекам. Я крепко обняла Клер.

- Не беспокойся, - сказала она и многозначительно посмотрела мне в глаза. – Скоро все это закончится.