Я парила, закрыв глаза, опустив голову, пока давление в груди не привело меня в чувство, и я забилась в поисках поверхности. Я не паниковала, но это был лишь вопрос времени. Если я не вынырну на воздух до того, как потеряю контроль, я стану еще одной красной отметкой в пестрых записях береговой охраны. У каждого есть то, с чем он не может справиться. У кого-то это тесные помещения или высота. У меня это вода. Я больше не могу принимать ванну и тем более плавать: приходится ограничиваться душем и вежливыми извинениями. Это слишком похоже на возвращение в пруд.
Море вокруг меня становилось темнее. Когда мы с Коннором ударились о воду, был свет; солнце должно быть видно. Если только я не плыву в неправильную сторону.
Я перевернулась, изо всех сил толкая себя в противоположном направлении. Волны не помогали, но океаны и не славятся помощью утопающим пловцам, особенно идиотам, которые ныряют с высоты, полностью одетые. Чудо, что я шею не сломала.
Плыть становилось все труднее: усталость, нехватка кислорода и раненое плечо составили заговор со страхом, чтобы утянуть меня вниз. В довершение всего в горле запершило от запаха роз. Я ослабела, и проклятие становилось сильнее; я не могла защититься. Если оно завладеет мной до того, как я достигну поверхности, угроза, которую оно представляет, станет самоисполнившимся предсказанием, потому что мне никак не выжить.
Что- то ударило меня снизу. Я лягнула в ответ, внезапно охваченная новым приступом паники, и была вознаграждена, ощутив под пятками что-то мягкое. Это научит местную живность не приставать к тонущему подменышу. Я продолжала молотить по воде, пока оно меня снова не толкнуло. На этот раз я лягнула в ответ слабее. Энергия у меня заканчивалась, я не понимала, куда плыву, и недостаток кислорода начинал путать зрение. Что-то толкнуло меня в третий раз, и я ослабела, сдаваясь. Привет, акулы, я ваша.
Что бы это ни было, оно схватило меня за ворот рубашки и потащило вверх, легко буксируя на поверхность. Вынырнув, я жадно втянула воздух, а оно не отпускало меня до тех пор, пока я не смогла держаться на воде. Волны были довольно слабыми; совладав с дыханием, я начала осматриваться в поисках берега. Если я смогу добраться до него, до того как… что ж, у меня есть много «до того как», о которых можно волноваться. До того как ударит проклятие, до того как я окончательно запаникую, до того как утону…
Что- то кашлянуло позади меня, и я обернулась, оказавшись лицом к лицу с морским котиком. Я так удивилась, что на секунду ушла под воду, перед тем как снова вынырнуть, откашливаясь. Котик весело залаял, явно забавляясь моим удивлением.
Селки. Я упала с утеса в океан с селки и еще беспокоилась, чтобы не утонуть. Но проклятие пекло так, словно было готово ударить в любой момент; у меня мало времени.
- Коннор, - сказала я дрожащим голосом, - ты отнесешь меня к берегу?
Он кивнул, подплывая ближе и позволяя мне обнять его за шею. Его тело, сильное и здоровое, было почти такой же длины, как мое, какими редко бывают настоящие морские котики.
Мы были всего лишь в ста ярдах от берега, но, когда путешествуешь на спине морского котика, это расстояние достаточно длинное и неприятное. Я не открывала глаз, стараясь не обращать внимания на волны, хлеставшие меня по лицу. Будет не очень красиво, если меня стошнит на сопровождающего, как бы это ни было соблазнительно.
Прилив вынес нас на песок в тот момент, когда я подумала, что больше не в состоянии терпеть. Шатаясь, я встала на ноги, чтобы отойти подальше от воды. Я почти добралась до сухого песка, когда меня настигло проклятие, ударив, словно пахнущая розами наковальня, и сбивая меня с ног. Времени сопротивляться не было, не было даже времени кричать. Реальность исчезла, и я потерялась.
Может, это был результат едва сдерживаемой паники; может, проклятие все сильнее воздействовало на меня. Так или иначе, но теперь дело было не только в гибели Розы. Оно прочесало мою память с небрежной легкостью, вытащив наружу выворачивающий кишки миг, когда мои легкие забыли, что такое воздух, и вернув его мне в аккуратной упаковке с памятью крови и железом. Песок задрожал, сначала превратившись в окровавленный ковер, затем во влажное, согретое солнцем дерево тропинки чайного сада. Если я и кричала, звук был похоронен под воспоминаниями. Настоящего не осталось. Было только прошлое, и я тонула в нем.
Кто- то встряхнул меня. Ни одна из петель памяти, спутавших меня, не включала тряску -побои, кровотечение и смерть, но не тряску. Я попыталась подняться навстречу ей, но меня хлестнули ветки призрачных роз, толкая вниз. Слабо, вдалеке я слышала крик. Я не понимала, это мой голос или нет, и это не имело значения. На этот раз ни один турист не поможет мне, бросив меня в воду. Стук сердца лупил как барабан, замедляясь под тяжестью крови, железа и спутанных воспоминаний.
Я подумала, закончится ли когда-нибудь боль.
Коннор закатил мне пощечину.
Новая боль была физической и острой, позволив мне обрести немного почвы под ногами. Сердце заколотилось быстрее, когда Коннор ударил меня снова и снова, резкая боль каждый раз помогала сделать мне еще один шаг к реальности.
Он заносил руку, чтобы опять меня ударить, когда я открыла глаза.
- Эй, - сказала я хрипло, - можешь прекратить. Пожалуйста.
- Я думал, ты умираешь, - заявил он с широко распахнутыми глазами.
- Добро пожаловать в клуб, - заметила я, стараясь говорить беспечно. Не получилось.
Я попыталась сесть, и он поддержал меня, прислонив к своему телу.
- Что случилось?
- Наглоталась воды.
- Попробуй еще раз, - холодно предложил Коннор. - Я селки, припоминаешь? Мы топим людей профессионально: я знаю, как это бывает. Если ты думаешь, что я поверю в то, что ты наглоталась воды, ты, видимо, считаешь меня идиотом или слепцом. Не знаю, что хуже.
Я моргнула, краснея. Я не хотела его обижать; я просто не понимала, что моя ложь окажется настолько очевидной. Разумеется, большинство жертв-утопленников не сворачиваются в позу зародыша на песке и не кричат со всей дури. Вода в легких мешает.
- Я…
- Что случилось, Тоби? Правду.
Когда- нибудь надо кому-то довериться. Так обычно, бывает. Может, Коннор О'Делл не самый очевидный вариант, но, похоже, последний.
- Роза со мной случилась, - призналась я, закрывая глаза. - Когда она умирала, то позаботилась, чтобы я выполнила ее просьбу. Она хотела, чтобы за нее отомстили, так что она…
- Дэйр! Она здесь!
Я открыла глаза и увидела, что Мануэль и Дэйр несутся к нам.
- Мэм! Мисс Дэй!
Заметив Коннора, они побежали еще быстрее, с убийственным выражением лиц.
Коннор напрягся, и я слабо улыбнулась, поднимая руку, чтобы помахать.
- Они со мной. - Громче я окликнула: - Эй, ребята! Он со мной.
Парочка резко остановилась. Мануэль неуверенно спросил:
- Вы в порядке, мисс Дэй?
- Да, Мануэль, только слегка промокла. Коннор был достаточно добр, чтобы выудить меня из воды. - Легкость лжи поразила меня. Полагаю, состояние избитости, боль и проклятие стали моим статус-кво. - Что вы двое делаете здесь?
- Мы заметили, как те мужчины вошли внутрь, только на них были отводящие взгляд чары, поэтому мы не могли смотреть прямо на них, и Мэнни подумал, что, наверное, надо пойти за ними, только мы не могли найти вход и…
Я подняла руку, останавливая торопливую тираду Дэйр.
- Давай попробуем по-другому, - сказала я. - Мануэль, что произошло?
- Мы пошли за какими-то мужчинами в музей; у них был ключ в отличие от нас. Мы обошли здание и дошли до утеса в тот самый момент, когда вы упали,- сказал он отрывисто и официально.
- Значит, вы пошли за мной, хотя я говорила вам не ходить, и увидели, как мы упали с утеса?
- Да.
- Мануэль?
- Да.
- Это было глупо.
- Да, мэм.
Повернувшись к Коннору, я спросила:
- Можешь помочь мне встать? Я должна отправить эту парочку в Дом. - Он покачал головой и сгреб меня в объятия, поднимая. Я взвизгнула: - Эй!
- Что?
- Поставь меня на землю! - (Он двинулся по пляжу, Мануэль и Дэйр пошли следом за ним.) - Ты меня не слушаешь? Опусти меня!
- Нет. Я доставлю вас - всех вас - в Тенистые Холмы. Ты сможешь уйти, когда я буду уверен, что ты выживешь.
Учитывая недавние события, это случится не раньше июня. Я вздохнула в его объятиях. Плечо начало пульсировать, ловко напомнив мне, что здесь мы не в безопасности. Тенистые Холмы? Что ж, почему бы и нет.
- Это не успокоит нервы Сильвестра, - пробормотала я.
- Здорово.
- Не надо ли нам сначала позвонить в Дом? Сказать, куда мы направляемся? - Мануэль говорил с необъяснимой нервозностью, как будто боялся, что Дэвин обвинит его в моем импровизированном плавании. Может, так и есть.
- Нет… - Покопавшись в кармане, я извлекла погибший мобильник и бросила его на пляж. - Мой телефон испортился. У тебя есть мобильник?
- Нет…
- Ну и все. Коннор, как мы доберемся до Тенистых Холмов?
- У тебя есть машина.
- Я умею водить! - вызвалась Дэйр.
Коннор и я обменялись взглядами, и он объявил:
- Я поведу. - Дэйр надулась. Коннор покачал головой. - Прости, детка. Не в этот раз.
Уверенная, что Коннор контролирует ситуацию, я закрыла глаза, позволив себе расслабиться. Тенистые Холмы - наиболее безопасное место; большинство людей предпочитают не беспокоить Сильвестра. В конце концов, некогда он был героем. Кроме того, когда еще увидишь, как селки пытается вести машину?
Не так часто это бывает, как оказалось, даже когда возможности благоприятствуют. Коннор посадил меня на пассажирское сиденье, я закрыла глаза…
Я очнулась, когда Коннор остановил машину. Дэйр и Мануэль бросали на меня обеспокоенные взгляды все время, пока Коннор доставал меня с пассажирского сиденья, но я не сопротивлялась; я просто позволила ему внести меня вверх по подъему и в холм. Я не была уверена, что сама одолела бы этот путь.
Луна ждала нас в вестибюле. Лакеев не было видно; они, видимо, прикинули, что самое безопасное место сейчас - это подальше от их встревоженной герцогини. Ее волосы растрепались, хвосты сплетались в узлы за спиной, нервно подергиваясь.
- Ты в порядке? - требовательно спросила она, поворачиваясь к нашей мокрой и перемазанной в песке группе.
То, что я свернулась клубком на руках Коннора, вероятно, заставляло ситуацию казаться хуже, чем она была на самом деле, но у меня не было сил что-то сделать. Мануэль и Дэйр старались спрятаться позади нас. Как у большинства детей Дэвина, у них хорошо получалось следовать приказам, но плохо - по своей воле. Он никогда не учил их быть гибкими.
- Сильвестр отправился разбираться с Дэвином - потребовать доказательства, что ты не мертва. Надеюсь, ты довольна собой.
- Привет, Луна, - сказала я, устало улыбаясь.
Она внимательно рассмотрела меня, нахмурившись, перед тем как сказать:
- Ты ужасно выглядишь. Что случилось?
- Ну, мы упали с утеса в океан.
- Мы?
Коннор нахмурился.
- На самом деле мы не хотели… - начал он.
Луна проигнорировала его:
- Что вы делали?
- Убегали, - ответила я.
- От чего?
- Толком не знаю, - пояснила я. - В основном от шумов в вестибюле.
- Вы упали с утеса, потому что убегали от шума?
- В Золотой Зелени, - сказал Коннор, видимо решив, что ему следует внести свой вклад.
Плохая идея. Луна повернулась к нему, сверкая глазами, и он съежился. Ему следовало бы знать.
- Ты ранена? - спросила она, снова переводя взгляд на меня.
- Не сильно. - Я указала на кровоточащее плечо. - Я была ранена пару дней назад, но рану почти исцелили.
- Ранена и пострадала настолько, что не смогла позвонить. О, совсем не сильно. - Глянув за наши спины на Мануэля и Дэйр, пытавшихся остаться незамеченными, она добавила: - И ты привела гостей.
Дэйр уставилась на носки своих туфель, уши ярко покраснели. Мануэль изобразил торопливый поклон и пробормотал:
- Приятно познакомиться, мэм.
Ледяные манеры Луны немного оттаяли, когда она улыбнулась. Ей никогда не удавалось долго злиться, да и злится она, только когда беспокоится о ком-то - часто обо мне. У меня талант вгонять ее в панику.
- Мне тоже приятно.
Я толкнула Коннора в плечо:
- Поставь меня на пол.
Он бросил на меня враждебный взгляд, но не стал спорить на глазах у Луны. Я пошатнулась, когда он опустил меня, и Дэйр шагнула вперед, предложив мне руку. Я благодарно оперлась на нее:
- Привет, детка.
Наклонившись ко мне, Дэйр прошептала:
- У нее три хвоста.
- Да, - ответила я нормальным голосом. Шептаться невоспитанно, особенно когда имеешь дело с тем, чей слух настолько остр, что может расслышать, как мыши шуршат в полях. - Ее светлость - кицунэ.
Луна улыбнулась, и я улыбнулась в ответ.
- Кицунэ? - переспросил Мануэль. - Лиса-оборотень?
- Точно, - согласилась Луна. - Октобер, все эти церемонии, конечно, хороши, но я надеюсь, ты не думаешь, что это отвлечет меня от выяснения, что случилось. Мой муж с ума сходил от беспокойства.
Я вздохнула:
- Хорошо, Луна. Здесь найдется местечко, где Мануэль и Дэйр смогут привести себя в порядок и, может, что-нибудь поесть?
Дети уставились на меня, но не стали протестовать. Никогда не спорь с боссом на публике.
Луна щелкнула пальцами. Перед ней вспыхнуло пятнышко света.
- Следуйте за ним, и оно приведет вас к кухням, - сказала он. - Вас там встретит Квентин; он поможет со всем, что нужно.
- Но… - протянула Дэйр, бросая взгляд на меня.
- Не беспокойся, Дэйр, здесь безопасно, - сказала я. - Безопасность - это то, что у Тенистых Холмов получается лучше всего. - Это правда, если не упоминать скверное, до сих пор не расследованное происшествие с Луной и Рейзель, исчезнувшими на десять лет. - Теперь идите, нехорошо заставлять людей ждать, а Квентин - мой друг.
Дэйр начала было возражать, но Мануэль шикнул на нее, взял за руку и потянул за собой, следуя за проводником Луны.
Луна повернулась ко мне, когда они скрылись за углом, и спросила:
- Дети Дэвина?
- Да.
- Давно?
- Достаточно давно. - Я покачала головой. - Они хорошие дети. У Мануэля, мальчика, больше здравого смысла, но думаю, что его сестра на грани срыва. Им надо выбраться оттуда.
- Ты решила привести их сюда?
Я робко улыбнулась:
- У тебя традиция давать приют блудным созданиям.
- Да, - согласилась она, бросая взгляд на Коннора. Он замер, но ничего не сказал. Луна перестала его рассматривать и снова повернулась ко мне. - Это обмен?
- Не понимаю, о чем ты? Она вздохнула:
- Ты действительно думаешь, что я не учую его запах на тебе? Но не важно. Что произошло?
Вопрос подразумевал, что я могу избегать темы Дэвина некоторое время, но я знала, что не вечно. Если Луна не спросит сейчас, Сильвестр спросит позже.
- Луна, давай куда-нибудь перейдем? Это не самое уединенное место в холме.
- Ладно. Коннор, бери ее.
Луна развернулась и двинулась к голубой двери, которую я раньше не замечала. Может, потому, что ее там прежде не было. Холмы - они такие.
Не успела я и слова сказать, как Коннор снова сгреб меня в охапку.
- Эй!
Он ухмыльнулся:
- Просто выполняю приказы.
Я вздохнула, решив, что сопротивление принесет больше мороки, и позволила ему внести меня в дверь. По другую сторону располагался внутренний садик, больше всего похожий на двор старого английского сельского дома. Тропинки из булыжника вились вокруг валунов, поросших мхом, а буйные розы и жимолость делали все возможное, чтобы затемнить изящные мраморные статуи. Луна провела нас к местечку между двумя живыми изгородями, где землю покрывали клевер и лютики.
- Отпусти ее, пожалуйста.
Коннор бережно посадил меня на землю, Я оперлась на руки, погрузив пальцы в клевер. Луна опустилась на колени рядом со мной.
- Никогда раньше не видела этот сад, - заметила я.
- Я посадила его, когда тебя не было, в память о моем заключении и твоей гибели. Теперь, когда мы обе вернулись домой, у него более счастливое значение. - Она уставила на меня строгий взгляд. - У тебя идет кровь.
- Я повредила шрам. - Я отодвинула ткань рубашки и показала узкое отверстие посредине шрама на плече.
Луна нахмурилась и дотронулась до раны осторожными пальцами:
- Он свежее, чем выглядит. И эту рану нанесли железом.
- Ты права в обоих предположениях.
- Чьей идеей было доставить тебя к Лушак?
Я замерла:
- Как ты?…
- Пару раз я видела ее работу. Это она, верно?
- Да.
Луна знает Лушак? Полагаю, мне следовало бы знать, но почему-то мысль об этом была мне неприятна. Я не могла представить себе, какие обстоятельства могли свести их воедино.
- Разумеется. - Луна достала бинт из кармана юбки и протянула мне. - Перебинтуй рану. - При виде моего выражения лица она добавила: - Привыкнешь носить с собой бинты, когда возишься с розами столько, сколько я.
- Верно, - сказала я и начала неуклюже бинтовать плечо.
Луна не стала мне помогать, подождала, пока я закончу, и сказала:
- Теперь говори, что произошло, расскажи мне все. Никакой лжи. Я пойму.
Я взглянула на нее, затем кивнула и начала с самого начала. На этот раз я рассказала ей всю историю или, во всяком случае, ту ее часть, которой считала возможным поделиться: я умолчала о сундуке с приданым и своих подозрениях в адрес Рейзель, предпочитая подождать, пока не получу больше ответов. Я рассказала все остальное. О телефонных звонках, выстрелах, доппельгангере, даже узах, которые Роза похоронила в моих костях. Обо всем.
К концу моей истории губы Луны раздвинулись в беззвучном рычании, демонстрируя лисьи зубы, которые она обычно вежливо скрывала.
- Почему ты не рассказала нам это сразу?
Даже Коннор смотрел на меня ошеломленно. Я не знаю, что хуже: ярость в глазах Луны или гнетущее отчаяние в его взгляде. Они не подменыши, но и не чистокровки. Они слабее большинства фэйри из-за своей смешанной крови. Он знал, что означает это проклятие, так же хорошо, как и я, потому что его кровь была так же слаба.
- Что в этом хорошего, Луна? - Горечь в моем голосе удивила даже меня. - Было слишком поздно уже тогда, когда я услышала ее послание. Я закончу это либо умру.
- Ты знаешь, что надо делать, - сказала она. - Это очевидно.
Я нахмурилась:
- На самом деле нет. О чем ты говоришь?
- Ты должна пойти к Лушак. - Она произнесла это так, словно это была совершенно здравая идея.
Черт возьми! Поднимать мертвых покажется более здравой идеей по сравнению с визитом к Лушак. Я воззрилась на нее:
- Я должна что?
- Пойти к Лушак.
- Неожиданно. Слегка безумная идея.
- Я знаю. Но ты должна это сделать.
Коннор повернулся к ней, широко раскрыв глаза. Хорошо ему. Не каждый день твоя теща пытается отправить твоих друзей в гости к демону.
- Луна…
- Коннор, успокойся. Это путь Октобер, не твой.
- И почему, собственно, ты считаешь это хорошей идеей? Хочешь, чтобы меня убили?
- Нет. Пытаюсь тебя спасти. - Луна прищурила глаза. - Когда Лушак исцелила тебя, она стала частью этой истории. Она попробовала твою кровь и вместе с ней кровь Розы. Теперь она знает эти узы, как они устроены. Если и есть кто-то, кто может сказать, как от них избавиться, - это морская ведьма. Она единственная, кто настолько силен и честен, чтобы это сделать.
- Честен?
- Она следует правилам. Хочет она того или нет, но она им следует. Если ты отправишься к ней, есть шанс выжить. - Луна вздохнула. - Ты так похожа на свою мать. Трудно поверить, что ты смогла прожить так долго.
- Удача, - сказала я хмуро.
Мне не нравилось, что она упомянула мою мать. Словно в лужу окунула.
Луна покачала головой:
- Не знаю, хорошая ли это идея, мудрая ли, но она у меня единственная. Возможно, это тебе поможет. Я сама не в состоянии.
Я секунду смотрела на нее, затем медленно встала, опираясь об изгородь.
- Я понимаю, ваша светлость.
- Правда?
- Думаю, да. - Я вздохнула. - Мне следовало сказать тебе раньше.
- Да, следовало, - согласилась она, тоже вставая. - Но теперь слишком поздно. Тебе надо найти помощь. Пожалуйста.
- Ты действительно считаешь, что Лушак мне поможет?
Коннор молчал, в смятении глядя на нас.
- Не думаю, что у тебя есть другие варианты, - сказала Луна.
- Верно. - Я откинула волосы назад. - Можно мне… Ненавижу просить об этом, но можно Мануэль и Дэйр останутся тут до моего возвращения?
Вопрос был глубже, чем звучал: я спрашивала, если Лушак не позволит мне вернуться, позаботится ли Луна о детях. Дэйр просила меня вытащить их оттуда. Я не многое могла сделать, но была в состоянии привести их в Тенистые Холмы, а Сильвестр не позволит Дэвину забрать их против воли. Здесь они будут в безопасности, если захотят.
Луна кивнула:
- Разумеется. Сейчас они едят и изводят Квентина; я поговорю с ними после того, как ты уйдешь. - Она склонила голову набок, прислушиваясь к чему-то. - Похоже, они решили научить его новой разновидности покера. Бедняга.
- Вот такие мои детки, - ухмыльнулась я.
- Да уж. Твои детки, точно. Ты знаешь, как найти Лушак?
Я помолчала.
- Нет. Мне никогда не требовалось.
- Так я и думала. - Она щелкнула пальцами. В кустах показалась шипастая мордочка. - Привет, милый. Тоби нужен эскорт.
Розовый гоблин затрещал шипами, выбираясь к Луне и обращая ко мне живые, яркие желтые глаза.
- Эй, привет, - с удовольствием произнесла я. - Рада видеть тебя снова.
Он открыл пасть и зачирикал, явно тоже обрадовавшись. Всегда приятно, когда тебя помнят.
- Он отведет тебя туда, куда надо, - сказала Луна, отходя назад. - Доверяй ему, но не выпускай из виду, пока не придешь на место.
- Что, если я этого не сделаю?
- Ты пожалеешь. - Она печально улыбнулась. - Просто возвращайся, ладно? Один раз мы уже оплакали тебя. Я предпочла бы не делать это снова.
- В моем списке задач этого тоже нет, ваша светлость. - Я выпрямилась, сохраняя равновесие, и взглянула на розового гоблина. - Я готова.
Он чихнул и пустился бежать, направляясь к краю сада. Времени для прощаний не было, я бросилась следом за ним, каким-то образом найдя в себе силы для бега. Позади Луна крикнула:
- Доверяй гоблину!
Тут он подпрыгнул и скрылся в каменной стене.
Луна никогда не вводила меня в заблуждение. Она бывала деспотичной и туманной одновременно, но никогда не лгала мне, так что я продолжала бежать, прыгнув вслед за гоблином без остановки.
Стена разошлась, словно туман, открываясь длинным туннелем. Гоблин мелькал зеленым пятном в темноте в десяти футах передо мной. Я не отводила взгляда от его спины, несмотря на колющую боль в боку, вызванную бегом. Он прыгнул в другую стену, снова исчезнув, и я последовала за ним, приземлившись на шатающуюся театральную сцену. Гоблин притормозил, оглядываясь и проверяя, иду ли я за ним. Затем ступил на край сцены и бросился во мрак.
Взялся за гуж - не говори, что не дюж. Я прыгнула следом, умудрившись не споткнуться, когда мои ноги ударились о твердую землю. Гоблин продолжал бежать, и я последовала за ним в темноту.