Погода становится теплее, и я переезжаю. Не могу поверить, что уже середина марта, и сегодня — день моего переезда. Я купила диван, спальный гарнитур и договорилась, чтобы их доставили сразу в мою новую квартиру.

Шейн в моей комнате, помогает упаковывать мою одежду и обувь.

— Вы с нетерпением ждете следующих выходных? — спрашиваю я Шейн, когда она перекладывает мою одежду из комода в позаимствованный у нее чемодан.

— Боже, да! Отец Лиама сказал, что хочет купить еще один магазин автошин и отдать его нам с Лиамом.

— Но вы едва справляетесь с тем, что есть у вас сейчас.

— Да, но, видимо, это была проверка, чтобы посмотреть, как мы со всем справимся. Он сказал, — она понижает голос и выпячивает грудь, — «вы, детишки, доказали мне, что можете управлять магазином и получать прибыль. Я хочу купить вам свой собственный магазин, что скажете»? Боже, Лили! Это хорошо, ты знаешь? Но, в то же время, я не хочу проходить через все напряжение по восстановлению ветхого здания и начинать все с нуля. Мы с Лиамом можем сделать это, потому что мы хорошо работаем вместе, но знаешь… — она замолкает и смотрит на меня. Я киваю, поддерживая ее. — Мы пытались завести ребенка некоторое время назад, но не можем забеременеть. И если он покупает нам захудалую мастерскую и ожидает, что мы начнем все с нуля, я не уверена, что смогу справиться с таким напряжением, — она перестает складывать одежду и садится на кровать.

— Ты должна поговорить с ним, Шейн. Скажи ему, что ты чувствуешь, — я никогда не видела Шейн такой уязвимой. Она никогда не выставляла напоказ свои чувства.

— Не знаю, — задумчиво говорит она. — Я не хочу его разочаровывать, ведь он так много сделал для нас с Лиамом. Но в то же время, я на том этапе, когда хочется создать семью. Мне хочется, чтобы до тридцати пяти лет у меня появился ребенок, потому что время слишком быстротечно. Я имею в виду, что, казалось, только вчера я жила в переоборудованном гараже и подрабатывала няней. А сегодня я сижу в спальне со своей лучшей подругой и плачу, потому что не могу иметь детей.

— Шейн, — говорю я и подвигаюсь ближе, обнимая ее. Всего на мгновение, положив голову на мое плечо, она плачет. Нет ничего, что я действительно могу сказать, чтобы ее успокоить, а если и есть, то я не знаю нужных слов.

— Как глупо, а? Меня бросила мама, которая не хотела меня, потому что ее новому мужу не нравилось, что она пришла с прицепом. И сейчас все, что я хочу, — иметь ребенка, чтобы я могла показать ей, как много она для меня значит, как сильно я ее люблю.

— Твои чувства не глупые. Вы с Лиамом заслуживаете счастья.

Шейн обнимает меня в ответ, выпрямляется и вытирает слезы с глаз.

— Я такая эмоциональная. Моя лучшая подруга сегодня переезжает от меня, и мне кажется, будто я теряю часть себя. Я знаю, куда ты переезжаешь и что ты будешь счастлива, но ты прожила с нами пять месяцев, и мне нравилось, что ты была здесь каждый день, — она наклоняется и снова меня обнимает.

— Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделала для меня. Ты открыла мне свое сердце, свой дом, даже после всех этих лет, что мы не общались.

— Ты не должна благодарить меня, малышка. Это то, что мы делаем друг для друга.

Черт. Я обещала себе, что не заплачу. Но это обещание было забыто, и теперь мы с Шейн рыдаем, как дурочки.

— Боже мой, кого я должен избить? — говорит Лиам, стоя в моей комнате. — Мы с Максом можем преподать кому-то урок.

Мы с Шейн вытираем слезы и смеемся.

— Мы просто девочки, — говорит Шейн. — Ты не должен никого избивать.

— Хорошо, — Лиам бьет кулаком в ладонь. — Потому что я бы это сделал.

— Давай, нам нужно все упаковать. У меня есть квартира, в которую нужно переехать.

— Позовете, когда все будет готово, и я отнесу вещи в твою машину, — говорит Лиам, выходя из моей комнаты.

— Знаешь, — начинаю говорить я, пакуя вещи из шкафа. — Вы с Лиамом будете замечательными родителями, — я смотрю на Шейн, которая сияет улыбкой. Ее улыбка очень яркая, а глаза сверкают.

И прежде, чем мы понимаем, я упаковываю свою жизнь в два чемодана и три коробки. Это все, что у меня есть. Но у меня есть еще моя жизнь. Уверена, если бы я осталась с Трентом, то вряд ли была бы еще жива. Глядя на свою загруженную машину, я нормально отношусь к тому факту, что у меня практически ничего нет. Поскольку у меня есть моя свобода.

— Ах да, — начинает Лиам. — Не забывай писать и приходить домой на все праздники и выходные, — поддразнивая, говорит он, сгребая меня в свои объятия. — Ты была хорошим ребенком, куриная попка. Играй хорошо с другими детками и убедись, что приходишь на занятия вовремя, — он оставляет поцелуй на моем лбу. Но я знаю, что сарказм — его защитный механизм.

— Хорошо. И еще я не буду ходить ни на какие вечеринки в кампусе, — я отпускаю его и направляюсь прямо в объятия Шейн.

Она плачет, и я тоже начинаю плакать.

— Здесь твой дом в любое время, когда захочешь или когда тебе будет нужно.

У меня начинаются все эти ужасные вещи, сопровождающие рыдания. Из глаз постоянно льется, и, кажется, что я не в состоянии правильно дышать. Мы с Шейн обе громко плачем, держась друг за друга.

— Я так сильно тебя люблю.

— Я люблю тебя, малышка.

Наконец, я отпускаю Шейн и отхожу. Лиам подходит и обнимает ее, утешая, пока она прижимается к его груди. Я подхожу к своей машине и улыбаюсь.

— До конца своей жизни, — шепчу я. Как только сажусь в машину и уезжаю, то понимаю, что это правильный шаг для меня. Я оставалась в доме Шейн и Лиама так долго, как могла, а сейчас пришло время подтолкнуть себя и двигаться дальше.

Я направляюсь в свой новый дом и не смотрю в зеркало заднего вида. Не потому, что не хочу расстраиваться снова, но если оглянусь, то на этом все и закончится. А мне нужно продолжать смотреть вперед и жить.

***

Я раскладываю часть одежды в свой новый комод, и как только заканчиваю с этим, развешиваю в шкаф вещи, которые нужно держать на плечиках. Не могу поверить, что на распаковку у меня ушло меньше трех часов. У меня остается время посидеть, расслабиться и заняться книгой, над которой я продолжаю работать.

Макс сдержал свое слово и вообще не вмешивался. Он не пришел помогать мне с переездом и еще ни разу не приходил в мою квартиру. Я отправляю ему сообщение, давая знать, что въехала и, спрашиваю, не хочет ли он присоединиться ко мне за ужином. Он как будто ждал у телефона, потому что сразу же отвечает мне улыбающимся смайликом и говорит, что скоро придет.

На ужин пицца. Потому что мне все еще нужно закончить финальную часть книги и отправить ее клиенту. И, если смогу, то хочу начать работать над новой рукописью, которая у меня уже есть. Я беру ноутбук, открываю его и сажусь на диван, купленный на свои собственные деньги, и продолжаю с того момента, на котором остановилась. Прежде, чем я осознаю, мой телефон начинает звонить.

— Макс? — отвечаю, зная, что это он, потому что его имя высветилось на экране.

— Я должен ждать снаружи всю ночь?

— Черт, — я встаю и иду к двери, где Макс стоит, облокотившись на противоположную стену с бутылкой «Дом Периньон Роуз». — Прости, ты долго стучал?

— О, всего лишь полчаса, — дразнит он. — На самом деле всего лишь несколько минут, — он протягивает мне бутылку. — Добро пожаловать в наш комплекс, — говорит он, заходя в мою квартиру и направляясь прямиком на кухню.

— Шампанское и пицца хорошо подходят друг другу. Но я сомневаюсь, что ты приветствуешь каждого нового жильца бутылкой «Дом Периньон».

— Попался, — он поворачивается и оглядывается вокруг. — Но мне не нравится каждый арендатор так же сильно, как ты, — он подмигивает мне. — Мне нравится то, что ты сделала с этим местом, — он указывает на мой новый диван. — К сожалению, это одна из самых маленьких квартир, все большие арендуют уже несколько лет. Прости, она такая маленькая.

Я осматриваюсь вокруг и задаюсь вопросом, о чем, спрашивается, он говорит. Она такая же большая, как и квартира Лиама и Шейн.

— Хм? Что? Моя спальня больше, чем та, что была дома у Шейн и Лиама.

— Несмотря на это, жаль, что это не одна из самых больших квартир. Главное, чтобы ты распаковалась и устроилась.

— Что я и сделала. Но я не могу найти свой дневник.

— Он где-то должен быть. Возможно, он остался у Шейн и Лиама.

— Да, через неделю я схожу и поищу его. В любом случае, давай закажем пиццу.

— Я угощаю, — заявляет Макс, подскакивая. — Учитывая, что сегодня твоя первая ночь здесь, я не ожидаю, что мой арендатор будет покупать пиццу сам себе после всех трудов переезда.

Я закатываю глаза на слова Макса и встаю, уперев руки в бедра.

— Ты когда-нибудь позволишь мне заплатить?

— Нет, — он обнимает меня и дарит крепкое объятие. — Никогда, — он целует меня в нос, затем нежно в губы. — Я действительно очень рад, что ты здесь, — добавляет он.

— Я счастлива быть здесь.

— Пицца. Я закажу, — он отпускает меня, достает свой телефон из кармана джинсов и идет во вторую комнату, которую я, в конце концов, преобразую в кабинет, и заказывает пиццу.

Когда он возвращается, то спрашивает, может ли он посидеть на диване, а затем берет пульт от телевизора и начинает щелкать по каналам. Я сижу с ноутбуком на коленях и заканчиваю книгу, над которой работаю. Охранник снизу звонит в тот момент, когда я отсылаю автору свои финальные правки и открываю новую рукопись.

— Должно быть, это пицца. Я принесу ее, — Макс встает и идет к двери, ожидая доставщика. — Иди сюда, — кричит он из кухни. Он раскладывает обе пиццы, берет две тарелки и наливает два бокала шампанского. Мы сидим за барной стойкой, он держит свой бокал с шампанским, готовый произнести тост. — За новое начало и новые воспоминания. Чтобы лучшее из твоего прошлого стало худшим в нашем будущем, — он чокается своим бокалом с моим.

Я улыбаюсь, потому что от меня не ускользнуло, что он сказал «наше будущее», а не «твое будущее». И мне нравится то, что он сказал.

— За наше будущее, — говорю я и делаю еще один глоток. Мы начинаем есть, и я хочу поговорить с Максом о своем отце. — Я обдумала твое предложение и неоднократно обсудила его с Кэтрин. Я хочу принять его.

— Какое предложение? — он откусывает большой кусок пиццы и жует.

— О том, чтобы нанять частного детектива и найти моего отца, независимо от того, что им удастся узнать.

Макс кивает один раз и говорит:

— Считай, что уже сделано. Я передам тебе номер того, кого найму, и ты сможешь сама с ним все обсудить.

— Я предпочитаю, чтобы ты был рядом со мной, если им действительно удастся что-то найти.

— Твое желание должно быть удовлетворено. А теперь ешь, пока горячее.

Все верно. Моя жизнь на самом деле хороша.

— Спасибо, Макс, — он кивает, а потом засовывает больше пиццы в рот.