Я живу с Трентом и его родителями уже десять дней и даже недавно начала посещать школу. Я вернулась, когда смогла скрыть все ушибы, и носила большие солнцезащитные очки, которые мама Трента одолжила мне. Никто ничего не заметил и не задал никаких вопросов. Я все еще пытаюсь понять, как именно мне вписаться. Через два дня пребывания в их доме мистер Хэкли усадил меня и начал расспрашивать о жизни с отцом. Он просто сидел и слушал, кивая головой. Ни разу он не встретился со мной взглядом, ни разу не сказал ничего плохого. Но как только я закончила рассказывать ему о своей жизни, на его лице появилась едва заметная улыбка, и он поблагодарил меня за то, что я доверяла ему достаточно, чтобы рассказать все.

На самом деле, это не доверие. Я полагала, что задолжала ему объяснение, ведь он был настолько любезен, что открыл для меня двери своего дома и позволил остаться.

За то недолгое время, которое провела в этой семье, я заметила, что мама Трента не очень много разговаривает. Она садится за обеденный стол только после того, как сядут муж и сын, и не приступает к еде, пока мистер Хэкли не возьмет свою вилку. Она всегда последняя ложится спать и каждое утро встает самая первая. У меня было десять дней полноценных завтраков и горячих ужинов.

По утрам мистер Хэкли заходит на кухню уже одетый в деловой костюм, берет чашку кофе, приготовленную миссис Хэкли специально для него, садится во главе стола и ест свой завтрак. Когда он заканчивает, то встает и уезжает. Мы же направляемся на остановку и садимся в наши автобусы до школы.

И хотя семья Хэкли выглядит нормальной, по какой-то причине в них есть что-то еще, что не совсем правильно. Отношения между мистером Хэкли, Трентом и его мамой кажутся немного странными.

Трент и я сблизились, что удивительно, ведь я никогда не думала, что откроюсь кому-либо. Он часто говорит мне, насколько я красива. Когда мистер Хэкли находится с нами в одной комнате, я неоднократно замечаю, как он смотрит на меня. Его пристальный взгляд очень заметен, и он даже не пытается скрыть это. В принципе, от этого я не должна чувствовать себя неловко, потому что он никогда не говорит и не делает ничего неподобающего. Но, по какой-то причине, я просто чувствую себя отвратительно, когда ловлю его пристальный взгляд.

***

— Учебный год почти закончился. Как вы себя чувствуете, мисс Зубрила? Я действительно горжусь тобой, Лили. Даже папа сказал, что он впечатлен твоими 3,9 баллами. Особенно учитывая то, что произошло.

Я иду рука об руку с Трентом и греюсь в лучах великолепного солнца. Лето наступит прежде, чем я успею заметить, а это означает окончание школы.

— Да, я довольна. Хотя это не так много значит, ведь я не смогу поступить в колледж.

— Если бы у тебя была возможность пойти и сделать что-то, что ты действительно хочешь, чтобы ты сделала? — спрашивает Трент, покачивая нашими переплетенными руками, он поднимает их, чтобы поцеловать кончики моих пальцев.

Я смотрю на него и улыбаюсь, я счастлива в этот момент.

— Я бы хотела преподавать английский язык в средней школе, но это просто самообман. У нас есть еще пара недель школы в запасе, но я знаю, что должна буду найти работу. Я не могу ждать, что твои родители будут содержать меня.

— А как насчет стипендии?

Директор Мерфи сказал, что мои результаты должны заинтересовать кого-нибудь, чтобы мне дали стипендию, но мы приближаемся к концу учебного года, а я так и не получила предложений. Это означает, что меня никто не заметил.

Это неплохо — быть незаметным. Иногда это лучший путь. Трудно объяснить людям, почему я мало говорю и не отрываю взгляда от земли. Мне становится лучше, но я не уверена, что когда-нибудь смогу быть нормальной.

Я качаю головой, тихо говоря Тренту, что не было никаких предложений.

— В это трудно поверить. Мне предложили частичную стипендию, хотя мой средний балл 3.5, поэтому я не понимаю, почему тебе не предложили ничего, хотя бы частичную.

— Я не знаю, что тебе сказать, — я пожимаю плечами, опуская глаза, и мы продолжаем идти к автобусной остановке.

Мы подходим туда на несколько минут раньше, и Трент обнимает меня. Это первый раз, когда он публично нежен со мной, и мне это кажется странным. Я ерзаю в кольце его объятий, чувствуя себя неловко. Наверно, люди смотрят на нас и думают: «Что этот милый парень делает с такой уродливой и глупой девушкой?».

— Эй, куда ты пропала? — он поглаживает мои волосы своей большой рукой. — Я потерял тебя, а я не хочу, чтобы это происходило, — он наклоняется и целует меня в нос.

— Просто задумалась, — я смотрю вниз на новые кроссовки, которые миссис Хэкли мне купила, затем поднимаю взгляд на Трента.

Глубоко вздыхая, Трент смотрит налево, наблюдая за приближающимся транспортом.

— Твой автобус уже приехал. Увидимся сегодня днем. Я буду ждать тебя прямо здесь, — говорит он, целуя меня в щеку и отпуская мою руку.

Я захожу в автобус и сажусь спереди, на одно из мест у окна. Когда автобус отъезжает, я оглядываюсь назад к Тренту, он поднимает свою руку и машет мне.

***

— Лили Андерсон, в кабинет директора. Лили Андерсон, в кабинет директора, — разносится из громкоговорителя во время урока английского.

Миссис Ричардс поднимает взгляд от стола и говорит:

— Лили, вы можете собрать свои вещи и идти.

Когда добираюсь туда, сажусь и жду сотрудников офиса, чтобы они сообщили мистеру Мерфи о моем приходе. Я не знаю, почему меня вызывают, я не сделала ничего плохого.

— Лили, — возвышаясь надо мной, зовет мистер Мерфи, — зайди в мой кабинет, — и я присаживаюсь, ожидая услышать то, что он должен мне сказать. — Ты почти окончила среднюю школу, какие у тебя планы на лето?

— Я должна найти работу, но ни для чего не пригодна. Поэтому я узнаю, смогу ли получить работу в супермаркете.

— Замечательно, это чтобы накопить немного денег перед колледжем?

Он соединяет пальцы, как будто молится, и кладет руки на старый стол с обшарпанными краями.

— Я не пойду в колледж, — говорю я и сжимаю губы вместе, не желая объяснять, почему так.

— Почему? Ум, как у тебя, не должен быть потрачен впустую в супермаркете. Не пойми меня превратно, я впечатлен, что ты хочешь получить работу вместо того, чтобы зависать с друзьями на пляже все лето, но ты не можешь просто устроиться на работу и остаться там. Супермаркет — это не для тебя. Ты должна быть в колледже, изучать то, что будет иметь значение.

Я смотрю вниз на свою обувь. Я не могу сказать ему настоящую причину, почему не могу пойти. Он подумает, что я глупа.

— Лили? — спрашивает он. Когда я смотрю вверх, его густые седые брови напряженно сведены, и он обеспокоенно ожидает моего ответа. — Почему ты не можешь пойти? Это из-за денег?

Я киваю головой и снова смотрю вниз.

— А что относительно стипендий, которые были тебе предложены? Беркли, Браун, Университет Пенсильвании, даже Принстон. Они все хотят тебя на полной стипендии.

Я снова поднимаю глаза и вижу, как тепло мистер Мерфи улыбается мне, ясно давая понять, что это не какая-то шутка.

— Нет, сэр, никто не делал мне предложений. У меня не было ни собеседований, ни каких-либо писем, ничего. Вы, должно быть, приняли меня за кого-то другого.

Я глупая. Это не могу быть я.

— Понятно, — говорит он, откинувшись на спинку стула и передвигая руки на колени. — Что ж, тогда у нас есть проблема, — он снова двигается, открывает свою тумбочку справа и достает стопку бумаг. — Видишь ли, Лили, когда первый университет связался со мной и хотел узнать, почему ты не ответила, я подумал, что, может быть, одно из предложений не добралось до тебя. Затем два дня спустя из другого ВУЗа позвонили, чтобы сообщить, что ты не ответила. Потом третий и четвертый.

Что это значит? Несколько лучших университетов Америки приняли меня? Это так? Я смотрю через плечо на дверь, затем поворачиваюсь, чтобы посмотреть через другое плечо. Я просто хочу убедиться, что никто не выскочит из-за горшка с цветком с криками «Попалась!», подшутив надо мной.

— Я подумал, что это действительно странно, что все эти колледжи приняли тебя, а ты не была достаточно учтива, чтобы ответить им. Но чем больше они звонили мне, тем больше я понимал, что это не похоже на тебя, — я смотрю на мистера Мерфи и не знаю, что сказать. — Ты никогда не получала предложений, не так ли, Лили?

Черт, черт, черт.

— Нет, сэр, — говорю я после нескольких секунд молчания. — Мой папа, должно быть, выбросил их.

— Я так и думал. Я поговорил с каждым из них и убедил их дать тебе время до конца недели, чтобы принять решение.

— Это завтра, — говорю я и смотрю в добрые и ласковые глаза мистера Мерфи.

— Да, это так. Вот эти четыре университета предлагают тебе полные стипендии, — он указывает на небольшую стопку. — Вот эти предлагают частичные стипендии, — он указывает на вторую, большую стопку. — В этой стопке, есть один из лучших университетов в Америке, — указывает он на те, что предлагают полные стипендии. — А в этой — университет, находящийся далеко отсюда, в случае, если расстояние является определяющим фактором. — По мере того, как он заканчивает говорить, его тон понижается, и я понимаю, что мистер Мерфи кое о чем догадывается.

Он может не понимать всего, но он очень близко подобрался кое к чему.

— Спасибо, сэр, — благодарю я, чувствуя, как глаза наливаются слезами.

— Ты должна была прийти ко мне, Лили. Независимо от того, что происходит у тебя дома, чтобы ни случилось, я помогу.

— Да, сэр, — говорю я, успокаивая его, чтобы он не чувствовал никакой ответственности за то, как мой отец обращался со мной.

Но, по правде говоря, как кто-то смог бы помочь мне с адской бездной, которая была моим домом?

— Возьми их и просмотри. Завтра утром первым делом зайди ко мне в кабинет, и мы позвоним им вместе, — говорит он, предлагая мне пачку с полными стипендиями. Я знаю, что без полной стипендии я не смогу учиться в университете.

Я кладу их в новую сумку, которую миссис Хэкли купила мне, и выхожу из кабинета мистера Мерфи.

Впервые за то время, сколько себя помню, я могу дышать. Я могу идти вперед к завтрашнему дню и знать, что сегодняшний вечер не будет заполнен словами ненависти ко мне.

***

— Привет, любимая. Как прошел твой день? — Трент приветствует меня на автобусной остановке.

— Хорошо, на самом деле, очень хорошо, — отвечаю я с энтузиазмом.

Трент оборачивает свою руку вокруг меня и целует меня в щеку.

— Действительно хорошо, да? Расскажи мне об этом, — мы начинаем идти к его дому.

— Я получила предложения о полной стипендии от четырех университетов. Вообще-то мне предложили больше университетов, но только эти четыре — полные стипендии.

— Что? Это фантастика. Подожди… — он прекращает говорить и становится тихим, пока мы идем домой. — Ты не оставишь меня, Лили, — его тон меняется и он кажется сердитым. — Если ни один из этих университетов не совпадет с тем, в который иду я, то тебе не разрешено туда идти.

— Не разрешено туда идти? Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

Трент отпускает мою руку и отходит. Он останавливается через несколько метров и кладет руки на бедра.

Он действительно зол на меня.

— Ты не идешь, если я не иду с тобой. Конец чертовой истории, Лили.

— Что? — я все еще не знаю, что сделала не так.

— Я не собираюсь позволять тебе бегать где-то далеко и сосать член другого парня, когда ты должна быть со мной.

Подождите… Что он сказал?

— Я никогда не делала этого, — говорю я и подхожу ближе к нему. Он отступает на шаг от меня, и мой взгляд опускается на его руки. Я вижу, что они сжаты в кулаки, и мое сердце начинает биться быстрее.

Я делаю осторожный шаг назад, точно осознавая, как отреагирует тело Трента. Это то, что сделал бы отец перед тем, как начать оскорблять меня, иногда сопровождая все ударами кулаков.

— Только не думай, что когда-нибудь оставишь меня, — говорит он уже более спокойным тоном. — Я никогда не позволю тебе уйти, Лили, никогда, — он расслабляет руки и делает шаг ко мне.

Я делаю еще один шаг назад, напуганная, что он может причинить мне боль.

— Не убегай от меня. Я обещаю, что не сделаю тебе больно. Ты нравишься мне слишком сильно, чтобы я смог навредить тебе, — шепчет он и делает шаг ко мне, преодолевая расстояние между нами. — Прости, если напугал тебя, мне нужно, чтобы ты была рядом со мной, ты понимаешь? Мне нужно охранять тебя, чтобы я знал, что никто не сможет причинить тебе боль.

Когда мы заходим домой, миссис Хэкли заканчивает мыть посуду.

— Здравствуйте, нужна помощь? — спрашиваю я, когда она складывает чьи-то темные шорты.

— Нет, дорогая. Как насчет того, детки, что я сделаю для вас что-нибудь поесть? Вы, должно быть, голодные, — она заканчивает сворачивать шорты, кладет их в кучу и уходит на кухню до того, как я или Трент можем что-нибудь ей сказать.

— Эй, давай поднимемся в мою комнату и взглянем на университет, в который ты собираешься пойти.

— Но твоя мама готовит еду для нас.

— Не волнуйся об этом, мы поедим на ужине, пошли, — он начинает тащить меня вверх по лестнице.

— Позволь мне предупредить твою маму, чтобы она не тратила зря время.

— Не волнуйся о ней, она поймет.

— Трент, пожалуйста, — прошу я, глядя на него.

Он делает глубокий вдох, закатывает глаза и слегка кивает мне.

— Поспеши, — инструктирует он сварливым тоном.

Я бегу на кухню, только чтобы дать знать миссис Хэкли, что Трент и я будем наверху, в его комнате, рассматривать заявки в университет. Ее плечи резко опускаются, и она с печальной улыбкой кивает, отвлекаясь на меня от того, что делала.

— Поторопись, — кричит Трент.

— Вы в порядке? — спрашиваю я, когда делаю шаг к ней.

— Все хорошо, дорогая. Иди. Я должна закончить складывать выстиранную одежду и заняться ужином, — она снова улыбается, но теплота не достигает ее глаз.

Я только киваю и возвращаюсь к Тренту, который ждет меня на лестнице.

Когда мы добираемся до его комнаты, он закрывает дверь и садится на свою кровать.

— Лили, я хочу спросить тебя кое о чем.

— О чем? — я сижу на полу возле кровати и вынимаю из сумки университетские заявки.

— Ты станешь моей девушкой?

Я перестаю делать то, что делала, и смотрю на него.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

— Я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Встречаться. Так хорошо?

Я не знаю, что ответить. Иметь парня — это не то, что я когда-либо ожидала. Я имею в виду, я некрасивая, и у меня нет хорошей одежды или хорошего... ничего. Почему он хочет быть моим парнем, когда вокруг толпы симпатичных девушек?

— Гм, — говорю я, не уверенная, что ответить.

— Что не так? — он соскальзывает с кровати и становится на колени рядом со мной. Трент обхватывает ладонями мое лицо и смотрит прямо в глаза. — Ты такая красивая, Лили. Ты должна знать это. И, если ты согласишься стать моей девушкой, я обещаю, что буду заботиться о тебе и никогда не отпущу тебя. Ты слишком много для меня значишь, чтобы позволить чему-либо с тобой случиться.

Я не могу выдержать его пристальный взгляд, которым он смотрит на меня.

— Хорошо, — наконец отвечаю я. Я не уверена до конца, что значит быть чьей-то девушкой, но, думаю, что Трент объяснит мне.

— Спасибо, — он наклоняется и целует меня сначала в правую щеку, затем в левую. Но потом он не отдаляет свое лицо от меня, и я наблюдаю, как быстро вздымается и опускается его грудь. Он часто дышит, и я замечаю выпуклость в его штанах. — Спасибо, — шепчет он. Трент наклоняется и мягко целует мои губы, легкими поглаживаниями он проводит языком по моим губам, нежно пробуя открыть мой рот.

Его поцелуй становится лихорадочным. Он придвигается ближе ко мне, опуская свои руки от моего лица, скользит вдоль моих рук к талии.

Он поднимает меня и усаживает сверху на себя, и я чувствую его эрекцию, прижимающуюся ко мне.

— Трент, — вздыхаю я.

Я не могу заняться с ним сексом. Это не то, чего я хочу. Еще слишком рано для этого.

Но Трент продолжает целовать меня, его тело прижимается к моему.

— Трент, пожалуйста, — прошу я и толкаю его в грудь.

— Ты теперь моя девушка, Лили. Это то, что мы делаем, чтобы показать друг другу, какова сила нашей любви.

Любовь? Любовь? Что?

— Трент, — я прилагаю больше усилий, чтобы отодвинуться, но он намного сильнее меня. — Пожалуйста, я не готова.

— Давай. Я люблю тебя. Разве ты не любишь меня? — он продолжает целовать меня. Его рот опускается на мою шею. Он сосет, облизывает и покусывает обнаженную кожу, левой рукой он отпускает бедро и начинает ласкать мою грудь.

— Трент, пожалуйста, — прошу я. Но это больше похоже на хныканье. — Не надо.

Он прекращает целовать меня и отталкивает от себя. Я падаю назад и смотрю на Трента, который уже возвышается надо мной.

— Прекрасно, — жестко говорит он, делая шаг назад и усаживаясь на свою кровать. Он поднимает университетские предложения, смотрит на их названия и бросает два из них ко мне на пол.

— Это тот, в который я поступаю, значит, ты поступаешь туда же, — он показывает мне название. — Тебе лучше пойти помочь маме с ужином, я слышал, как она звала тебя. — Трент встает, поворачивается ко мне спиной и идет в противоположную сторону комнаты.

— Ты злишься на меня? — я поднимаюсь на ноги и делаю шаг к нему.

— Нет.

— Тогда почему ты так резок со мной?

— Ты дразнилка, Лили. Ты хлопаешь глазами, целуешь меня, умоляя взять тебя. А когда я хочу трахнуть тебя, ты отступаешь.

Что?

— Когда я сделала это?

— Сейчас. Но не волнуйся об этом, просто иди и помоги маме.

Я стою около двери и продолжаю смотреть на него. Это то, что я сделала? Я показывала, что хочу секса?

Я опускаю глаза в пол, не уверенная, как же сделала это.

— Просто уходи, — говорит он, все еще не поворачиваясь ко мне.

— Я не хочу, чтобы ты сердился на меня. Я не знала, что делала это, — говорю просительно и делаю несколько шагов в его сторону.

— Неважно, — выплевывает он, стоя спиной ко мне, — просто уходи.

— Я не могу уйти, зная, что ты рассержен на меня, — я подхожу к нему и кладу руки ему на спину.

Трент поворачивается и смотрит на меня, мой взгляд сразу же опускается к выпуклости на его штанах.

— Да, это то, что ты сделала, и теперь ты хочешь уйти. А я теперь должен пойти в ванную и подрочить, в то время как ты, спускаясь вниз, будешь смеяться и думать, как это весело — сделать меня твердым и уйти.

— Я не такая. Я не знаю, почему ты говоришь мне это, — слезы начинают застилать глаза, я чувствую себя настолько ужасной.

— Ты моя девушка, Лили. И если ты не собираешься позволить мне трахнуть тебя, то наименьшее, что ты можешь сделать, это подрочить мне или отсосать, — я стою и смотрю на Трента. — Это всего лишь минет. Все девушки делают это. Все мои друзья занимаются сексом со своими подружками. Ты должна мне, по крайней мере, минет.

Я не знаю, что делать. И не хочу делать этого. А что, если он станет безумным, если я не сделаю этого? Я даже не знаю, как сделать то, чего он хочет.

— Я не уверена, — наконец говорю я, отводя от него взгляд.

— Просто встань на колени, а я сделаю все остальное, — он стоит передо мной, поглаживая себя через джинсы. Его эрекция действительно большая, и я не хочу делать этого, но он сказал, что все девушки делают даже большее со своими парнями.

Я медленно опускаюсь на колени, и Трент вынимает свой член из штанов. Чувствую, как слезы скапливаются в глазах. Я не хочу делать этого, но если не сделаю, он будет зол на меня. Я крепко закрываю глаза.

— Открой рот, любимая.

Я открываю рот и делаю то, что Трент хочет, чтобы я сделала.