Это было хуже, чем пробуждение в Буллане, или даже в Чистилище. Тогда у Рекса все болело, и словно выворачивало наизнанку, но это было временным явлением.

Сейчас же ему было так плохо, что он, превратился в тень самого себя, сильный человек которого скосила тяжелая болезнь. Даже для того, чтобы подняться на ноги, нужно было приложить такое усилие, что он решил остаться там где был.

Жара была невыносимой и обжигающей. Его комбинезон уже весь промок от пота и от него поднимался пар. Регина лежала без сознания, и хотя Рекс отчаянно хотел ей помочь, пока он ничего не мог для нее сделать.

Крэста находилась очень далеко от Земли, практически на границе с другой галактикой. Здесь не должно было быть так жарко. Вероятно, они оказались на экваторе. Вокруг них была ослепительно желтая пустыня – и больше ничего.

Это вполне могла быть Сахара, на Земле, только вот солнце здесь было меньше, горячее, небо не таким голубым, а сила тяжести чуть больше. Именно поэтому Рекс не хотел подниматься на ноги – это была одна из причин.

Другая же заключалась в том, что он еще прекрасно помнил, как он искал Ворота на Буллане, поэтому старался не двигаться с места, чтобы получше запомнить расположение Ворот. Сейчас у него возникли очень серьезные опасения на этот счет. Дул легкий ветерок и песок все время менял очертания, так что приметные точки могли измениться в считанные доли секунды, стоило только подняться серьезному ветру.

Такая пустыня не могла быть маленькой. В мире, где дуют ветры, небольшое скопление песка легко разносится в разные стороны – и хотя сила тяжести здесь была несколько больше земной, песок сдвинуть с места не так уж сложно.

Он огляделся по сторонам, чтобы понять, в какую сторону надо идти, но ничего не увидел. Стрелка компаса, который он взял с собой, бесцельно металась по циферблату, и Рексу стало ясно одно: если он хочет исследовать этот мир ему необходима Регина.

Рекс протянул руку и погладил ее по щеке, потом по волосам. Она дышала, но так, будто находилась в глубоком трансе.

На этот раз они с собой взяли три предмета – компас, флягу с водой и нож. Все это можно было выбросить, если бы оказалось, что в этих предметах нет необходимости. С компасом уже все было ясно – он был здесь совершенно бесполезен. Нож еще может пригодиться, а может быть и нет. Но вот фляга с водой была на вес золота.

Рекс сделал первый глоток из бутылки. То, что жажда, более сильная чем в два предыдущих пробуждения, только сейчас заставила его сделать над собой усилие и взять в руки флягу, было еще одним доказательством его тяжелого физического состояния, он словно находился в летаргическом сне. Он попил совсем немного, частично потому, что не хотел расходовать воду, но главным образом из-за того, что его измученный желудок не мог справиться даже с малым количеством воды.

Рекс отполз на несколько ярдов в сторону и там его вырвало, после этого он вернулся, отхлебнул из фляги еще немного и с облегчением обнаружил, что после этого ему стало на много лучше. И хотя сначала он чувствовал себя гораздо хуже на Крэсте, чем на Буллане, свой первый глоток воды в Буллане он получил не сразу. Теперь же у него начала сразу проходить головная боль и он был в состоянии подняться на ноги.

В отличие от их уютного мира здесь нельзя было оставлять Регину, чтобы она сама пришла в себя. В любой момент из-за холма… из-за любого холма могло появиться племя диких бедуинов. Рекс помог Регине сесть, и она застонала, не открывая глаз. Он посидел несколько мгновений, обнимая ее за плечи, а потом Регина открыла глаза и невнятно пробормотала:

– Уйди.

Рекс уже хорошо знал Регину и поэтому не стал с ней спорить. Оставив возле нее фляжку с водой, он уселся за ближайшей дюной. Если не считать голода, который являлся частью любого пробуждения и невыносимой жары характерной только для этого мира, Рекс начал постепенно приходить в себя. Перед экспедицией они с Региной в течение нескольких дней специально слишком много ели, и очевидно это помогло. К тому же, им по всей видимости сильно повезло, что здесь было жарко. Правда, на Крэсте было слишком жарко, но все равно это было лучше, чем на Буллане, где царил невероятный холод.

Рекс понял, что если бы они оказались в по-настоящему холодном мире, они бы просто не проснулись. Ворота на Аляску или Лабрадор были бы воротами в могилу. Он надеялся, что Секции К это известно.

Рекс подумал, что им непременно следовало взять с собой еду.

Ему ужасно хотелось снять свой комбинезон, но он не был уверен, что загара, полученного им под мягким солнцем Чистилища окажется здесь недостаточно для того, чтобы не сгореть. Он вообще мог получить солнечный удар. Поэтому Рекс не стал снимать комбинезона и отчаянно потел.

Ему показалось, что Регины как-то долго не слышно, поэтому он поднялся на ноги и вернулся к ней.

Регина сидела подобрав под себя ноги и, спрятав подбородок в коленях – она спала. Рекс поставил ее на ноги, она немного покачнулась, потом посмотрела на Рекса, он не заметил в ее взгляде особой любви.

– Дай мне умереть, – сказала Регина.

– Не смей даже думать об этом.

– Ты такой веселый, бодрый, – обиженно проговорила она. – Ты что уже давно пришел в себя?

– Всего несколько минут назад.

Путешествие оказалось для Регины гораздо более тяжелым испытанием, чем для Рекса, ведь она была крошечным, хрупким существом, к тому же не очень сильным физически.

С видимым усилием Регина взяла себя в руки, понюхала воздух и огляделась по сторонам.

– Все в порядке, – сказала она без всякого энтузиазма.

– Я знаю, где мы находимся. Оставайся там, где ты стоишь.

Регина, спотыкаясь, отошла примерно ярдов на двадцать и, закрыв глаза, повернулась вокруг своей оси два или три раза. Затем, все так же с закрытыми глазами она вернулась и остановилась всего в нескольких дюймах от того места, где должны были быть Ворота. Открыв глаза, она сказала:

– Нам не нужно запоминать это место. Я смогу найти дорогу назад. Вон там север. – Она махнула рукой в сторону севера.

– У тебя что, есть еще и способность определять части света?

– Нет… мне кажется, что я чувствую вокруг какой оси вращается мир, если он вообще вращается. В этом я не совсем уверена. Примерно в четырех милях отсюда на восток находится город.

Город, находящийся на расстоянии четырех миль в мире, где не работает компас, было бы очень трудно найти, если бы у Регины не было ее удивительных способностей. Четыре мили не такое уж большое расстояние, и его должно было быть прекрасно видно. Но они могли разглядеть лишь перекатывающиеся волны песка и песчаные холмы, закрывавшие горизонт.

– Ты можешь почувствовать целый мир? – спросил Рекс.

– Только очень смутно… Знаешь, очень странно. Я привыкла жить в крошечном мире, где все ясно. Оказавшись здесь, я чувствую себя так, будто вышла из дома на свежий воздух. Моя способность чувствовать людей и предметы не ограничивается расстоянием. Я ничего не знаю про другую часть этого мира, и уж, конечно, про другие миры тоже.

– Так значит ты чувствуешь людей?

– Только то, что там есть люди. Мужчины и женщины, не инопланетяне. Я не знаю, какие они – черные, красные или, может быть, зеленые, гномы или великаны, друзья или враги. Я больше ничего не знаю…

Город был небольшим, точнее Регина ничего не могла сказать. На расстоянии пятидесяти миль здесь больше не было других городов, хотя, возможно, и было несколько деревень. Население планеты, по словам Регины, было небольшим – люди жили, в основном, на экваторе. Ей казалось, что земельные массивы располагались узкими полосами вокруг экватора, а громадные моря разбивались на части голыми скалами, покрывавшими большую часть планеты.

Эта информация была явно недостаточной, но зато очень полезной – ведь Регина смогла рассказать все это про новый незнакомый мир после того, как всего лишь понюхала воздух.

Их комбинезоны оказались весьма подходящей одеждой для этой планеты, только вот не хватало защитных шлемов.

Поэтому Рекс снял рубашку, которая у него была надета под комбинезоном и разорвал ее на две части, чтобы сделать тюрбаны, которые должны были защитить их от солнца.

Повернувшись снова к Регине, он заметил, что она неподвижно лежит лицом вниз на раскаленном песке.

Он опустился рядом с ней на колени и заметил, что она едва дышит. Нащупав ее пульс, Рекс почувствовал, что он стал очень учащенным и неровным. Они оба ни секунды не сомневались, что здоровы. В своем родном мире они страдали только от небольших ушибов или других подобных вещей – этого вполне можно было избежать.

Она сказала: «Дай мне умереть»

Регина у которой было так много причин для того, чтобы жить, у которой был свой мир, где она хотела жить, которая была из числа Двадцатников, она совершенно серьезно сказала: «Дай мне умереть»

То, что она пережила, наверное, было намного тяжелее, чем страдания самого Рекса.

Он засунул руку под комбинезон Регины, чтобы услышать, как бьется ее сердце, и вскрикнул от удивления. Она вся горела. Как и он, она была вся в поту, но, хотя он и не мог измерить ее температуру, он понял, что она невероятно высокая.

Людей, у которых высокая температура, надо держать в тепле, но то, что происходило сейчас не было описано ни в одном медицинском учебнике. Рекс отнес Регину в некое подобие тени, возле ближайшего холма, осторожно снял комбинезон, рубашку и юбку, которую Регина надела на случай, если в этом мире женщины обязательно должны носить юбки, а потом вылил немного драгоценной воды на обжигающе горячую кожу Регины.

Неожиданно ему в голову пришла мысль и постепенно заполнила все его сознание, он уже не мог думать ни о чем другом. Регина была категорически против того, чтобы исследовать Ворота, вместе или поодиночке.

На самом деле, она ведь не говорила, что согласна его сопровождать, она скорее вела себя так, как будто хотела ему сказать – если тебя не остановить, я пойду с тобой.

Регина обладала особым талантом. Это была не телепатия, и она не могла предвидеть будущее. И тем не менее, у нее был дар предчувствия. Может быть, она знала, что для нее эти Ворота смертельно опасны?

Рекс заметил, что Регине стало немного лучше – щеки у нее порозовели, дыхание выровнялось, а кожа почти высохла.

Когда она наконец открыла глаза, он сказал:

– Мы возвращаемся назад.

Регина улыбнулась и в ее голосе прозвучали такие знакомые язвительные нотки:

– Ты мог бы это сделать, а я – нет. Неужели ты думаешь, что я смогу снова пройти через этот кошмар так скоро и не умереть?

Она полусидела, прислонившись спиной к песчаному холму и тихонько смеялась. Она только чуть-чуть пошевелилась, а кожа снова стала обжигающе горячей и покрылась потом.

– Знаешь, это даже смешно, – сказала она. – Больше всего на свете я хотела бы вернуться назад, однако, я не могу этого сделать. Я должна помочь тебе исследовать эту преисподнюю. Если я не заставлю себя подняться и идти вперед, а потом победить эту болезнь я больше никогда не увижу нашего мира.

* * *

Сначала Регина вела его ровно по прямой, а потом они повернули на юг.

– Вон за той грядой, – сказала она, кивнув в сторону нескольких песчаных холмов, – находится город. Если мы обойдем эти холмы, то как раз окажемся там, где он начинается. Если же мы станем перебираться прямо через холмы, нас могут заметить.

Рекс кивнул.

Регина выпила почти всю воду, но ее все равно мучила жажда. Затем она заставила себя идти вперед, согласившись надеть только импровизированный тюрбан на голову.

– Это солнце, – объяснила она Рексу, – совсем не похоже на наше. Оно очень горячее, но совершенно безвредное.

Когда Рекс начал возражать, она сказала:

– Причина того, что происходит со мной заключается совсем не в этой планете – тут виноваты Ворота. Я знаю, что мне нужно делать. Главное – никогда больше не проходить через Ворота, естественно, после того, как я вернусь назад… А что касается моего нынешнего состояния – мне нужно выпить хоть немного воды, что-нибудь съесть, как следует пропотеть, не останавливаться, и тогда солнце и жара помогут мне.

Когда гряда стала настолько низкой, что они смогли заглянуть через нее, они увидели то, о чем Регина ничего не говорила.

Город состоял из приземистых бетонных зданий, широких улиц и еще там был большой зеленый парк – в общем город был похож на типичный североафриканский город, только без арабского влияния в архитектуре. По улицам ездили самые обычные автомобили, и, хотя было слишком далеко, чтобы рассмотреть все в подробностях, Рекс и Регина заметили, что по улицам ходят самые обычные люди.

Самым удивительным было то, что пустыня резко кончалась в двадцати ярдах от дороги, которая шла вокруг города. На дороге не было ни одной песчинки.

Впрочем, Рекса это совсем не удивило. Технология, которая использовалась для создания мира, их с Региной мира, должна была являться характерной для всей человеческой расы. Все, что можно было сделать в их мире, вполне можно было сделать и на Крэсте. Город в пустыне нуждался в стене, похожей на ту, что окружала Чистилище, поэтому здесь была стена. Только она была прозрачной. Она была построена для того, чтобы в город не попадал песок.

Уже некоторое время назад Регина надела юбку и рубашку.

Похоже, она и вправду знала, что для нее лучше, потому что теперь она довольно твердо стояла на ногах.

– Интересно, мы сможем пройти сквозь эту стену? – проговорила Регина.

– Давай проверим.

Они подождали, пока мимо них не прошло несколько человек, они хотели выяснить, как выглядят люди, населяющие Крэсту. Посмотрев на них, Рекс и Регина успокоились – их одежда, рост, цвет кожи, и вообще внешний вид не показались бы необычными в этом городе. Впрочем, кое чем они все-таки отличались от крэстийцев, те не носили тюрбанов на головах. Рекс и Регина сняли их и спрятали в песке, а потом смело шагнули вперед.

На внешней дороге не было никакого движения и никто не смотрел в сторону пустыни. Им это было ни к чему.

Рекс и Регина легко прошли сквозь невидимую стену, перешли через дорогу и, оказавшись на одной из улиц, почувствовали себя спокойнее.

Город начинался сразу за стеной, здесь не было ни предместий, ни окраин. Из-за пустыни, конечно.

Скоро Рекс и Регина оказались в деловом квартале. И хотя их не игнорировали так, как это было с Рексом в Меркурии, смотрели, главным образом, на Регину, что показалось Рексу вполне естественным.

Эти люди казались чем-то озабоченными, встревоженными, каждому явно надо было куда-то спешить.

Рекс и Регина не разговаривали друг с другом, они слушали. Обрывки разговоров, которые им удалось подслушать, были на стандартном английском.

Когда они увидели открытые двери, ведущие в церковь, они вошли внутрь, и им сразу стало ясно, что, как и все остальное, здешние церкви совсем не походили на те, что Рекс видел на Буллане. Тут никто не напоминал прихожанам, что близится Судный День. Эта церковь была маленькой, очень современной, а внутри было прохладно и пусто.

Ничего похожего на арку, которую Рекс видел в церкви на Буллане, здесь не было, и вовсе не потому, что церковь была католической. Крэстийцы были слишком занятыми людьми, чтобы каждую минуту и по каждому поводу обращаться за помощью к священникам.

После того, как они пробыли в Стрэнде 7 около часа, Рекс и Регина поняли, что таким образом им не удастся ничего узнать.

А с другой стороны они уже достаточно много знали. Крэста была совсем новым миром, не таким богатым, как многие планеты, но и не совсем нищим, специализировались жители планеты на производстве различных изысканных безделушек, потому что естественные ресурсы планеты можно было не принимать в расчет. Это было место, куда отправляются люди, готовые трудиться изо всех сил и испытать свое счастье, здесь нельзя было сколотить состояние, но тут было тепло и много свободного пространства за счет морей и пустынь. Впрочем, очень скоро здесь должна возникнуть проблема численности населения. Мир, который не может обеспечивать себя ни сельскохозяйственными продуктами, ни экономически, это все равно что замок, построенный из песка.

Рексу и Регине повезло – они нашли, оставленную кем-то на скамейке в парке, газету. Стрэнд 7 был недостаточно большим городом, чтобы иметь собственную газету.

«Крэста Таймс» печаталась для всех городов планеты и выходила раз в неделю. Рекс и Регина были очень довольны: газета оказалась толстой, в ней печаталось всего несколько объявлений, и очень подробно рассказывалось о жизни на Крэсте.

Поскольку никто из жителей города не сидел на скамейке в парке с газетой в руках, они быстро ее просмотрели, а затем, аккуратно сложив, распихали по карманам. Теперь, из обрывков разговоров, нескольких объявлений и того, что они сумели извлечь из газеты, плюс несколько предположений и догадок, Рекс с Региной узнали, в чем заключается главная проблема Крэсты и ее жителей, проблема, от решения которой зависит будущее поселения – в морях не было рыбы.

До колонизации на Крэсте вообще не было никакой жизни.

Почву планеты надо было обрабатывать очень долго, прежде чем на ней выросло бы что-нибудь полезное. Трава, которую они видели, была искусственной. Крэста не могла позволить себе выращивать декоративные растения.

Многие годы в моря запускали рыбу, планктон и водоросли и все органические отходы, которые оставались от попыток сделать почву планеты плодородной. Главная проблема заключалась в том, что любое живое существо, привезенное на планету, могло существовать только за счет того, что импортировалось из других миров.

Крэста готова была забрать все, что не нужно было другим: отходы, любые, неядовитые стоки, растения, в самом разнообразном состоянии, в общем все, что им готовы были отдать. Имея возможность получать все это бесплатно, если не считать стоимости доставки, которая была достаточно внушительной, Крэста не могла позволить себе быть разборчивой. Они надеялись, что если сбросить все, что только возможно, в моря или удобрять в достаточной степени бесплодную почву, то рано или поздно, можно будет получить желаемый результат.

Все перевозки осуществлялись при помощи космических кораблей, нигде ни единым словом не упоминалось о Воротах.

Крошечный мир под названием Чистилище мог вдохнуть жизнь в Крэсту, сделать ее настоящей, пышущей здоровьем планетой. Тысячи птиц и животных, сотни видов растительности можно было доставить сюда из Страны Чудес…

Конечно же, Крэсте этого показалось бы недостаточно, они стали бы воевать за то, чтобы получать все больше и больше, и в конце концов Чистилище погибло бы, как и всякая курица, несущая золотые яйца.

* * *

Рекс и Регина многое узнали, но они не вступали ни в какие, даже самые мимолетные контакты с жителями этого маленького города.

В отличие от Рекса во время его пребывания на Меркурии – там ему удалось получить все необходимые сведения от людей.

– Если мы хотим что-нибудь узнать здесь без денег, – наконец проговорила Регина, – надо сделать так, чтобы что-нибудь случилось.

– У тебя есть какие-то идеи на этот счет?

– Считается, что из нас двоих за идеи отвечаешь ты. Тебе удалось многое выяснить в Меркурии. Что тебе мешает сделать это тут?

По правде говоря, то, что сейчас с ним была Регина, заставляло Рекса быть более осторожным. Если бы что-нибудь случилось на Буллане, ему надо было бы заботиться только о себе. В случае же, если жители этого города заподозрят что-то неладное, и у них с Региной возникнут проблемы – например, их начнут преследовать и арестуют,

Рексу придется думать о безопасности двоих. Кроме того, без Регины он не сможет найти Ворота в пустыне.

Да и вообще, одному гораздо легче завязывать контакты с другими людьми. На парочки не принято обращать внимание.

– Оставайся на этой скамейке, – сказал он Регине. – Если со мной что-нибудь случится, не вмешивайся.

– Что ты собираешься сделать?

Рекс не ответил, потому что не знал, что сказать, он просто поспешил прочь из парка.

Но тут он вспомнил, что на соседней улице видел вывеску, что в одном из домов располагается иммиграционная служба.

Не оглядываясь на Регину, он отправился туда, вошел внутрь, и сказал девушке, сидящей за столом:

– Я хочу вернуться.

Девушка-служащая, худенькая, с белесыми, выгоревшими ресницами, смущенно улыбнулась и ответила:

– Вы же знаете, что это невозможно.

– Повторяю, я хочу вернуться назад.

– Куда?

– На Землю.

Девушка была так поражена, что сначала даже не смогла рассмеяться.

– Вы приехали прямо оттуда?

Что-то подсказало ему, что нельзя говорить «да».

Но и сказать «нет» Рекс тоже не мог, зная, что не сможет ответить на следующий вопрос.

– А какое это имеет значение? – сердито спросил он, стараясь держаться воинственно, и не показаться девушке слишком умным, так чтобы, если окажется, что он чего-то не знает, она отнесла бы это за счет его общей неосведомленности.

– Вы прекрасно знаете, – терпеливо, точно ребенку, начала объяснять девушка, – что если вы покинули Землю добровольно, то обязались не возвращаться туда, вы можете съездить на Землю в гости, и то не раньше, чем через тридцать лет. Если же вы покинули Землю не по своей воле, вы никогда не сможете туда вернуться.

– Нормальный человек не в состоянии понять и половины того, что он подписывает, – проворчал Рекс.

– Вам должно быть это известно, – покачав головой, сказала девушка, – если вы действительно прибыли сюда с Земли… мне кажется, земляне сами не понимают, какой честью считается просто быть жителем Земли, как любой человек, рожденный на другой планете, мечтает хотя бы раз в жизни попасть туда, как…

– Считается честью? – Рекс не мог не задать этого вопроса, хотя тип, которого он изображал, никогда бы его не задал. – А вы так не думаете?

– Вы ведь тоже так не думаете, иначе вас бы не было здесь.

Больше Рекс не мог ничего придумать, ни одного вопроса, задав который он мог бы узнать что-нибудь полезное. Нужно задавать правильные вопросы, если ты хочешь получить интересующие тебя сведения.

– Чем я могу вам помочь? – неожиданно резко спросила девушка.

– Если вы не можете отправить меня назад, вы ничем не можете мне помочь.

– А кроме этого, что еще я могу для вас сделать?

– У меня нет работы.

Вот этого-то как раз и не следовало говорить. Девушка не стала смеяться. Ей было совсем не весело. Впервые за все время она посмотрела на Рекса с подозрением.

– Кто вы? – спросила она.

Кажется, он попал в очень сложное положение. В Стрэнде 7 невозможно было оказаться безработным, это было известно каждому. Даже он сам это понимал – в мире, подобном Крэсте, где еда стоила гораздо дороже многого другого, никому не было позволено бездельничать. Именно поэтому все куда-то спешили – вы должны работать, чтобы оправдать свое содержание здесь – и никто не должен ни на секунду усомниться в том, что вы приносите пользу.

– Послушайте, – умоляюще произнес Рекс, – я готов сказать и сделать все, что угодно, только бы убраться отсюда. Вы не знаете, как мне это сделать?

– Что вам известно про птиц? – осторожно спросила девушка.

Рекс знал, что это ловушка. Все равно как спросить у человека, утверждающего, что он только что вернулся из Меркурия, так ли хорошо, как и раньше, там освещены улицы. Он не мог угадать ответ. Он должен был знать его.

– Про каких птиц? – спросил он, и ничуть не удивился, когда по глазам девушки понял, что это один из многих неверных ответов.

Она потянулась к кнопке на столе.

* * *

Рекс в единую долю секунды перепрыгнул через стол и схватил девушку за запястье. В конторе не видно было других служащих, но раз эта девушка сидела тут за своим столом, наверняка к ней время от времени кто-нибудь обращался за консультацией.

Другой рукой Рекс прикрыл девушке рот, и она пыталась укусить его, или, хотя бы, закричать. К счастью, девушка оказалась хрупкой и слабой, как ребенок.

Рекс протащил ее через дверь, расположенную позади стола, а потом по коридору и, наконец, втянул девушку в первую попавшуюся дверь. Ему повезло: это оказался туалет с душем и без окон.

Здесь она неожиданно прекратила сопротивляться.

– Вы Двадцатник, – проговорила она.

Рекс не отпустил ее, он просто изменил тактику. Не думая об этом специально, они с Региной не поднимали глаз. Они не хотели, чтобы в них узнали Двадцатников, хотя и не понимали, что их может выдать. Но в пылу сражения с девушкой, которая о чем-то догадалась, интересно, о чем, подумал Рекс, он не сумел скрыть своей принадлежности к клану, о котором ничего не знал. Теперь же, когда это произошло, он хотел получить у девушки информацию о Двадцатниках, несмотря на то, что всего две минуты назад его интересовала только Крэста. А несколько секунд назад он был бы счастлив, если бы мог не сомневаться, что они с Региной благополучно отсюда выберутся.

– Ну и что? – спросил он.

– Зачем же вы меня держите в таком случае?

Рекс отпустил девушку. Двадцатникам не было нужды прибегать к насилию.

– Кто такой Двадцатник? – спросил он.

Девушка изумленно уставилась на Рекса.

– Расскажи мне, – потребовал он, чувствуя, что девушка не может ему не подчиниться.

– Вы должны знать, – сказала девушка, на которую манера Рекса, казалось не произвела никакого видимого впечатления.

– Расскажи мне все, что ты знаешь о Двадцатниках.

Хороший вопрос. Он был ей понятен.

– Ну… во-первых, вы особенные, я хотела сказать, доминирующая личность. В вас вливается девятнадцать людей.

– Вливается?

– Это самоубийство. Только вместо того, чтобы навсегда покончить счеты с жизнью, они сливаются с Доминирующей личностью, и таким образом получается Двадцатник. Всем известно, что от них ничего не остается. Никаких воспоминаний, лишь разнообразные умения, таланты и способности. Впрочем, кое-кто верит, что сохраняется что-то от души. Самое лучшее, что есть в каждой их этих девятнадцати личностей. Они совершают самоубийство, но их души обретают новое тело, да и умирают ведь они не совсем.

– А что получается в результате?

– Двадцатники. Они уравновешенны. Никогда не совершают самоубийств. По крайней мере, никто не знает, чтобы это случалось. В них нет зла.

– Или в ней?

– Женщины Двадцатники? Их очень мало. И вовсе не потому, что небольшое число женщин совершает самоубийства, просто среди женщин очень мало Доминирующих Личностей. Ну что, я сдала экзамен? Чего вы хотите на самом деле?

– Мне нужна была только информация.

– Не обо мне естественно. – Девушка с сомнением посмотрела на Рекса. – Я же никто. И ничего плохого не сделала.

– Меня интересует Крэста.

– Вы прибыли на последнем корабле?

– Нет.

– Вы прибыли сюда, как птицы, – кивнув, сказала девушка. Наконец-то Рекс понял.

– Здесь неожиданно стали появляться птицы, не так ли? И вы хотите, чтобы их было больше?

– Мы мечтаем о миллионах птиц, – воскликнула девушка.

– А это возможно?

– Что с ними происходит? Они не умирают?

– Большинство умирает. Но некоторым удается остаться в живых. Вы же знаете про птиц, ведь правда? Откуда они прилетают?

Рекс знал, откуда на Крэсту прилетали птицы. На территории возле Ворот со стороны Чистилища было множество птиц. Сознательно или по глупости многие из них залетали в Ворота. Тут Секция К совершила ошибку. Рекс был уверен в том, что жители Крэсты не должны были ничего знать о существовании скрытого передатчика материи в их мире, и, конечно же, появление птиц могло выдать его местонахождение неподалеку от Стрэнда 7. То, что некоторые птицы были мертвыми, не имело серьезного значения.

– Больше птицы не будут сюда прилетать, – сказал Рекс.

По щекам девушки потекли слезы. Она плакала молча, просто слезы, будто по собственной воле, бежали из ее глаз.

– Значит это просто была ошибка, – прошептала она. – А мы-то думали… кое-кто думал… что кто-то пытается нам помочь. Или что где-то в этом мире, в каком-то неизвестном месте, есть жизнь.

– Боюсь, – тихо проговорил Рекс, которому было ужасно жалко девушку, – что было непростительной ошибкой позволять птицам прилетать сюда. Это повредит…

– Крэста должна погибнуть?

– Дело не в этом… Поверь мне, если живые существа прибудут на Крэсту… из другого мира от этого ничего не изменится. Потому что это очень маленький мир.

– Иногда, даже от самого малого бывает польза.

Рекс покачал головой. На самом деле, главная причина, о которой он не мог ей сказать, заключалась в том, что если из Чистилища в Крэсту будут продолжать попадать живые существа, то рано или поздно крэстийцы обнаружат Ворота.

Удивительно, что они еще этого не сделали.

– Я свяжу тебя и засуну в рот кляп, – сказал Рекс.

– В этом нет никакой необходимости, – пожав плечами ответила девушка. – Вы же Двадцатник. Разве я могу вам противиться?

Это означало, что либо Двадцатники обладали гипнотическим даром, либо Двадцатникам надо было беспрекословно подчиняться, вне зависимости от того, откуда они появились.

– Я не могу рисковать, – сказал он. – Мне очень жаль.

Она не сопротивлялась, когда Рекс привязывал ее к стулу полосками полотенца для рук, которое висело в туалете.

Она просто посмотрела на него и сказала:

– Двадцатник, если все, что я слышала правда, вы должны быть добрым, моральным и справедливым человеком. Крэста находится между жизнью и смертью. Речь идет не о добровольной смерти, которая ждет почти каждого жителя галактики – мы умрем медленной, мучительной смертью, потому что у нас здесь хорошее поселение, но мы не можем ни импортировать, ни создать достаточно живых форм, чтобы самим остаться в живых. Двадцатник, откуда бы вы ни прибыли, вы должны помочь нам.

– Я ничего не могу обещать, – ответил Рекс. – Но если я смогу что-нибудь для вас сделать, я непременно это сделаю. Как тебя зовут?

– Вера. Вера Тейлор.

– Я совсем тебя не знаю, Вера, но ты одна сделала для своего мира гораздо больше, чем миллионы человек, живущих в другом городе, в котором я побывал. – Он помолчал, потом добавил, – По крайней мере вы «хотите» жить.

– Разве это не логично? – проговорила она, и подобрала под себя коленки так, чтобы ему было удобно привязать ее ноги к стулу. – В других местах можно жить, поэтому люди убивают себя. Здесь же, жизнь это борьба, так что самоубийства случаются крайне редко.

– Спасибо, Вера, – сказал Рекс. Возможно она, сама того не сознавая сообщила ему нечто очень важное.

* * *

Через пять минут Рекс подошел к Регине и сказал:

– Давай выбираться отсюда.

Отдых не принес Регине никакой пользы, она была какой-то вялой и потухшей. Она поднялась на ноги с видимым усилием.

Регина выпила много воды, в этом городе воды было сколько хочешь, но она ничего не ела. У них не было денег, а еда тут была самой ценной вещью – они не видели здесь ни одного толстого человека, зато многие жители Стрэнда 7 были очень худыми.

Регине просто необходимо было как следует поесть и отдохнуть в течение нескольких дней прежде, чем она снова сможет совершить обратное путешествие в Чистилище.

Уставшая, больная и голодная она, возможно, не переживет еще одно подобное испытание. Но что они могли сделать?

Зайти в какой-нибудь дом и потребовать пищи и крова, сообщив хозяевам, что они являются Двадцатниками? Пойти на воровство?

Нет, в иммиграционном центре, в туалете, сидела связанная Вера, которую могли обнаружить в любой момент – так что выбора у них не было, им необходимо поскорее выбираться с Крэсты.

На них по-прежнему не обращали никакого внимания. На границе города им не пришлось долго ждать, пока опустеет дорога – они вышли из города и, оказавшись в пустыне, почувствовали себя спокойнее.

– Что случилось? – спросила Регина.

– Я расскажу тебе позже. Я знаю, ты в плохом состоянии, и нам нужно побыстрее уходить отсюда…

– Если я останусь жива, я никогда больше не войду в Ворота. Ты ведь это знаешь, не так ли?

– Иногда бывает хуже, а иногда лучше…

– Рекс, неужели после этого ты по-прежнему хочешь пройти через остальные Ворота?

– Ну, ты же сама сказала, что я переношу это не так тяжело.

Регина открыла было рот, чтобы напомнить ему, в каком состоянии он вернулся с Буллана, а ведь путешествие туда было не таким сложным, как сюда, и о том, что он провел в Меркурии несколько часов и, по чистой случайности получил возможность подкрепить свои силы едой. Но ее усталый мозг не хотел подчиняться, и она промолчала. Регина могла только из последних сил, еле передвигая ноги, тащиться с ним рядом.

По дороге назад Рекс внимательно смотрел по сторонам, надеясь обнаружить трупы птиц. К своему великому облегчению он не увидел ни одного. Хотя птицы и выдали крэстийцам секрет существования Ворот, они не сообщили им, где эти Ворота находятся. Появляясь на Крэсте, вне всякого сомнения, мучимые жаждой и слабые так же, как и люди после перехода, птицы все-таки имели достаточно воли к жизни, чтобы немедленно отправиться на поиски воды и пищи. Воду, вероятно, они находили достаточно легко, однако, для птиц на Крэсте не было пищи.

Без удивительного чувства направления, которым обладала Регина, они бы никогда не нашли Ворота. Случайность, показавшая им точное место, где находились Ворота, оказалась бы совершенно бесполезной, если бы они не находились от них на расстоянии пятидесяти ярдов.

Неожиданно, словно из ничего, появился большой голубь, который отчаянно бил крыльями. Он упал на землю, точно его подстрелили, но через несколько секунд он пошевелился, взлетел, и начал делать большие круги в небе.

– Для него там ничего нет, – сказала Регина.

Крошечное усилие, которое ей пришлось приложить, чтобы обдумать свою мысль, а затем произнести ее вслух, оказалось для нее слишком тяжелым – у нее подкосились колени и она упала на песок. До Ворот Рекс донес ее на руках.