Отдав необходимые распоряжения канцлеру, Валентина спустилась на первый этаж и направилась комнату, которая когда-то была кабинетом ее отца. Здесь она по сложившейся традиции принимала высоких гостей и здесь же решала вопросы государственной важности и подписывала указы. Проходя мимо длинного ряда окон, Валентина вспомнила, как в детстве выглядывала из них на улицу, привлеченная жизнью, кипевшей за стенами дворца. Такая резвость не нравилась чопорной гувернантке, но помешать девочке совершать этот ритуал каждый раз, когда ее вводили в покои отца, было не в ее силах.

Валентина почти не помнила мать. В памяти сохранился лишь легкий аромат благовоний, звонкий смех и колыбельная, которую мама пела ей, когда она болела или долго не могла уснуть. Если бы не портрет, висевший в парадной зале, и не миниатюра, стоявшая на столе отца, Валентина не знала бы, как выглядела ее мать. Королева умерла ночью, во время родов. На следующее утро Валор, по лицу которого струились слезы, пришел в спальню маленькой Валентины, сел на краешек постели и сказал, что ее мама отправилась в царство Шарра.

Ребенок, которого вынашивала королева, умер в ее утробе. То был мальчик, долгожданный наследник трона. Валор плакал навзрыд, не стыдясь слез. В тот день Валентина в первый и последний раз видела слезы отца. Они обнялись и долго плакали вместе. С этих пор отец и дочь стали друг для друга самыми дорогими и близкими людьми.

Выйдя из задумчивости, Валентина провела рукой по потертой спинке старого стула, на котором любил сидеть отец. Стул стоял у окна, выходящего во двор. Валентина видела, как к дворцу подъехал Лайрик со своими людьми. Она сожалела о том, что командующий в последнее время постоянно находился в разъездах. Ей не хватало его мудрых советов, но Валентина понимала, что Лайрику необходимо обеспечить безопасность западных границ и собрать воинов для защиты Веррила – так, на всякий случай.

Король Моргравии, как того требовал этикет, должен был приехать со свитой. А это означало, что на бриавельскую землю вступят по меньшей мере пятьсот моргравийских солдат. Валентина не хотела рисковать, и знала, что ей нужно быть готовой к любым неприятностям.

Королева поискала глазами Корелди и сразу же нашла его в толпе воинов, хотя и не видела раньше. Финч, наблюдательность которого всегда поражала Валентину, описал гренадинца очень подробно.

Подошедший к гостю слуга пригласил его пройти в покои королевы. Стоявший у двери стражник вежливо попросил Корелди передать ему свое оружие. Гренадинец беспрекословно подчинился и сначала снял ремень с ножнами, а потом достал из-под рубашки два кинжала. Глядя на Корелди, Валентина невольно улыбнулась.

Стражник хотел обыскать гренадинца, но тут вмешался Лайрик и приказал оставить гостя в покое. Она заметила, что между Лайриком и Корелди сложились дружеские отношения, и это ей понравилось. Она доверяла чутью командующего. Лайрик мог дать наемнику справедливую и беспристрастную оценку. Валентина понимала, что поначалу Лайрик и Крелл относились к Корелди с подозрением, но Финчу удалось убедить их в том, что гренадинец может быть полезен Бриавелю и никогда не предаст королеву.

Перекинувшись парой слов, Корелди и Лайрик засмеялись, а потом гость простился с командующим и последовал за пажом.

Вскоре Валентина услышала шаги в коридоре. Чувствуя сильное волнение, она нервно поправила прическу. В дверь постучали, и в комнату вошел канцлер.

– Ваше величество, Ромен Корелди прибыл во дворец, – доложил он.

– Спасибо, Крелл, проведите его ко мне.

Канцлер поклонился.

– Я распорядился подать вам напитки и закуски, – сказал он.

Королева, улыбнувшись, поблагодарила его. Канцлер обладал завидным опытом и интуицией.

Стоя у окна, Валентина ждала прихода гостя. Она сильно нервничала и даже порывалась придумать какой-нибудь повод, чтобы не принимать гренадинца сегодня. Собственное малодушие пугало ее. И в этот момент в комнату вошел Ромен Корелди. Их взгляды встретились. Королева и ее гость долго в упор смотрели друг на друга.

Валентина заметила, что глаза Корелди сияют от радости. Он смотрел на нее так, как смотрят на близкого человека в момент долгожданной встречи с ним. Это удивило королеву, ведь они даже не были знакомы.

Пауза затягивалась, и Валентина заставила себя улыбнуться. Видя, что она смущена, Корелди быстро пересек комнату и, подойдя к королеве, опустился перед ней на одно колено.

– Ваше величество, я прибыл, чтобы поступить на службу к вам, как и обещал, – промолвил он и поцеловал ей руку.

– Добро пожаловать, Ромен Корелди, я рада вашему приезду.

Гость встал, и Валентина заметила, что он выше нее ростом. Удивительно. Большинство мужчин смотрели на нее снизу верх. Чтобы взглянуть в серые глаза Корелди, ей пришлось слегка откинуть назад голову.

Странные, незнакомые чувства захлестнули вдруг Валентину. Странные, незнакомые и сильные настолько, что она едва не потеряла самообладание. Королева отдавала себе отчет в том, что причина ее смятения стоявший перед ней человек. Впервые в жизни она испытала столь сильное влечение к мужчине.

Все ее увлечения можно было перечесть по пальцам. В десять лет она без памяти влюбилась в симпатичного мальчика, помощника конюха. В отрочестве Валентину поцеловал один из придворных, но девочка оттолкнула его. В двенадцать лет она воспылала нежными чувствами к одному из своих наставников, у нее захватывало дух от его улыбки и красивого голоса. Но с тех пор никому не удавалось пленить ее сердце.

Чувства, внезапно нахлынувшие теперь, вызвали у нее сильное беспокойство. Всем известно, что любовь делает женщину слабой и уязвимой. А королеве, правившей большой страной, следует быть жесткой и сильной.

– Благодарю вас за то, что вы вернулись, – взяв себя в руки, промолвила она.

Смуглое лицо гренадинца просияло, на губах заиграла улыбка, а вокруг искрящихся весельем глаз собрались мелкие морщинки, делавшие его еще привлекательней.

– Я не мог поступить иначе, – промолвил он.

Я сейчас утону в этих глазах, подумала Валентина, но ее спас стук в дверь. На пороге появился слуга с подносом, на котором стояли закуски и напитки.

– Вам нужно подкрепиться с дороги, – сказала королева.

– Простите меня за небрежный вид, ваше величество. Мы провели несколько дней в пути и только что прибыли во дворец. Я еще не успел переодеться и привести себя в порядок.

– Пустяки! – сказала Валентина и, кивнув слуге, жестом приказала удалиться. – Кстати, сегодня утром я тоже каталась верхом по предместьям замка.

Этими словами она хотела ободрить Корелди, дать понять, что ей нравится его небрежный вид, пыль на сапогах, запах конского пота, небритый подбородок и слегка растрепанные, падающие на плечи волосы. Все в этом человеке казалось ей привлекательным. За несколько минут общения он сумел покорить ее сердце.

Глядя на смущенную Валентину, Уил благодарил судьбу за то, что она наделила его обликом Ромена, отличавшегося хладнокровием и невозмутимостью. Если бы не самоуверенные манеры гренадинца, Уил вел бы себя сейчас как растерянный юнец. Теперь он понимал, что женщин интриговала непредсказуемость Ромена. Он обладал неотразимым обаянием, перед которым не могла устоять ни одна красотка.

Душа его плясала от радости. Он был счастлив находиться наедине с любимой. Оба чувствовали себя неловко. Сердце бешено колотилось, грозя выпрыгнуть из груди. К горлу подкатывал комок, и ему было трудно дышать. Точно такие же ощущения он испытывал в момент их первой встречи. Ему хотелось признаться ей в своих чувствах, сказать, что он скучал по ней, что любит ее больше жизни, но он молчал.

Королева жестом пригласила гостя сесть, и Уил опустился на стул у стоявшего возле окна столика. Валентина села напротив. Уил надеялся, что Ромена, не знавшего, что такое смущение, трудно будет вогнать в краску. Сам он при первой встрече с Валентиной постоянно краснел и заикался.

– Я все еще не могу привыкнуть к этой комнате, – с улыбкой призналась королева. – Вы же знаете, что это кабинет моего отца. Иногда я чувствую его присутствие здесь.

Уил видел, что Валентина сильно возбуждена, но не знал, в чем причина ее волнения.

– Ваш отец был отважным человеком, – промолвил он. – К сожалению, наемники превосходили нас численностью, ваше величество… Простите, что заговорил об этом. Не хотелось бы бередить душевные раны.

– Ничего, – прошептала королева и машинально тронула гостя за руку – он тут же накрыл ее кисть своей ладонью.

Валентина не вздрогнула, не отпрянула, не вырвала руку, а замерла, ощущая исходившее от ладони гренадинца тепло. Никогда прежде ей не доводилось испытывать столь острые чувства. Дремавшие долгие годы желания просыпались в ней.

Пытаясь избавиться от наваждения, Валентина откашлялась.

– Я знаю, что вы и Уил Тирск храбро сражались, защищая моего отца, – сказала она. – Я признательна вам за это. Моргравиец и гренадинец бьются за бриавельца – какая ирония судьбы!

Она замолчала, и в комнате воцарилась тишина.

– Один маленький мальчик с нетерпением ждет встречи с вами, – снова заговорила Валентина, переводя разговор на другую тему.

Воспоминания об отце всегда причиняли ей боль.

– Финч? – оживился Уил. – Как он поживает?

То, что Корелди беспокоился о мальчике, растрогало Валентину. С каждой минутой этот человек все больше нравился ей.

– У него все хорошо.

Уил заметил неуверенный тон королевы.

– Что-то не так? – быстро спросил он.

Валентина протянула ему кубок вина, ругая себя за то, что не сумела скрыть эмоции. Корелди разговаривал с ней так, как будто они были старыми друзьями, но Валентина еще плохо знала его и не могла доверить ему свои секреты.

– Нет-нет, все отлично, – заверила она гостя, очаровательно улыбаясь. – Прошу вас, отведайте вина, отец очень любил именно этот сорт.

Улыбка Валентины заставила Уила моментально забыть о Финче. Он пригубил кубок.

– Да, превосходное вино, спасибо.

Валентине было приятно, что гость по достоинству оценил вино из королевских погребов. Некоторое время они молча наслаждались восхитительным напитком.

– Могу я быть с вами откровенной, Ромен? – наконец снова заговорила Валентина.

Уил кивнул.

– Мне бы этого очень хотелось.

– Ну, хорошо, в таком случае признаюсь вам, что я нахожусь в трудном положении. Вы с оружием в руках защищали моего отца, хотя непонятно, что толкнуло вас на этот подвиг, вы сражались бок о бок с человеком, которому я полностью доверяла. Кстати, этого человека вы должны были убить. О том, что Уил Тирск погиб в том бою, нам известно только с ваших слов. Вы, конечно, достойны уважения за то, что не бросили труп молодого генерала, а доставили его на родину, в Моргравию, а потом спасли из темницы сестру Тирска. Вы поступили благородно, ничего не скажешь. Казалось бы, вы заслуживаете доверия… но…

Уил хотел что-то сказать, однако Валентина остановила его.

– Подождите, выслушайте меня до конца. Я хочу сказать следующее: я не уверена в том, что, доверившись вам, не раскаюсь потом в этом. Мне непонятны мотивы многих ваших поступков.

– Ваше величество, – промолвил Уил, снова взяв руку королевы, – я писал в своем письме, что хочу верой и правдой служить вам и Бриавелю. Это мое искреннее желание!

– Но почему оно у вас возникло?

– Я любил Уила Тирска, это был достойный человек. Перед смертью он взял с меня слово, что я буду служить вам, не щадя своей жизни.

Валентина была потрясена его словами.

– Но почему он заставил вас дать ему такую клятву?

– Все его мысли были о вас, – промолвил Уил. Теперь, приняв облик Ромена, он мог признаться Валентине в своих чувствах. – Он любил вас, ваше величество.

Валентина на мгновение потеряла дар речи. Она смотрела на своего собеседника широко распахнутыми от изумления глазами.

– Но мы были чужими людьми, – справившись с удивлением, промолвила королева. – Мы познакомились с ним за пару часов до его гибели!

– Неужели вы никогда не влюблялись с первого взгляда? Неужели у вас никогда не перехватывало дыхание и не замирало сердце от счастья? Неужели никто никогда не пленял вас при первой же встрече? – спросил Уил.

И Валентина вдруг густо покраснела, надеясь, что ее собеседник не умеет читать чужие мысли.

– Я слышала, что такое бывает… – потупив взор, пробормотала она.

– Я проникся симпатией к Уилу, как только мы познакомились. Селимус на моих глазах расправился с его близкими, а потом решил, что именно я должен стать убийцей Уила. Я не желал убивать его, однако сделал вид, что согласен выполнить задание, потому что в противном случае король подослал бы к Тирску другого наемника. Уил знал о поручении, которое дал мне король. Финч рассказал ему об этом. И мы вместе разработали план действий. Тогда еще Уил не был знаком с вами, ваше величество, иначе повел бы себя совсем по-другому.

– Продолжайте, – кивнув, сказала Валентина, внимательно слушавшая рассказ гренадинца.

– Увидев вас, Уил поменял все планы. Он не стал уговаривать вас принять предложение Селимуса, хотя, нарушая волю короля, рисковал жизнью сестры, остававшейся в заложницах в Стоунхарте.

– Да, все именно так и было, – сказала королева. – Уил рассказывал нам о сестре, томящейся в темнице. Думаю, он бросился защищать короля Бриавеля из-за ненависти к Селимусу. Генерал Тирск был отважным человеком. Требуется немалое мужество, чтобы нарушить присягу и предать своего короля. Решение далось ему нелегко, тем более что он принадлежал к роду Тирсков.

– Вы совершенно правы, – согласился Уил, пораженный проницательностью королевы. – Обстоятельства вынудили генерала нарушить присягу. Селимус безжалостно убил его лучшего друга и бросил в темницу его доведенную до отчаяния сестру. Друга и наставника Уила, Герина, Селимус послал на север на верную гибель. А затем выяснилось, что король втайне покушался и на его собственную жизнь. Генерала загнали в угол. Познакомившись с вами, ваше величество, и королем Валором, он решил встать на защиту интересов Бриавеля, и тем самым изменил родине. – Голос его звучал все более взволнованно. – После того как вы с Финчем бежали из дворца, генерал впустил меня в кабинет вашего отца и предложил сражаться вместе с ними. Я согласился, так как уже знал, что Селимус приказал наемникам убрать меня. Мне не оставалось ничего другого, как взяться за оружие. В этом бою ваш отец был убит, а Уил Тирск смертельно ранен. Перед тем как испустить последний вздох, генерал поведал мне о своей любви к вам.

Слова гренадинца потрясли королеву.

– Но когда он успел влюбиться в меня? Мы провели вместе не больше часа!

– Ваше величество, от нагрянувшей любви нет спасения, ее стрела поражает человека в самое сердце. Все происходит мгновенно. Уил был готов умереть за вас, и он умер с вашим именем на устах. Но прежде взял с меня слово, что я поступлю к вам на службу и буду до конца своих дней хранить вам верность. Я поклялся защищать вас и его сестру.

Уил старался справиться с волнением – Валентина не должна видеть, что его обуревают сильные чувства.

– Я сразу понял, что он – добрый человек, – задумчиво промолвила Валентина, повернув голову к окну. – Мне кажется, отец поверил в его искренность, хотя они были заклятьями врагами.

– Враги тоже могут быть людьми чести, ваше величество. Правда, к Селимусу это не относится. Он совершенно не похож на своего отца.

– О! Вы знали Магнуса?

– Э… нет… Но я много слышал о нем. Уил Тирск говорил, что Селимус не достоин своего отца.

Валентина грустно улыбнулась.

– Мой отец одновременно уважал и ненавидел Магнуса. Представьте себе, такое порой бывает! А о Фергюсе Тирске всегда отзывался с глубоким почтением. Он высоко ценил его талант полководца. Вся их жизнь прошла в непримиримой вражде. Они не раз встречались друг с другом на поле битвы. Скажу вам честно, отец одобрил мой брак с Селимусом. Он знал, что этот союз принесет мир нашим народам.

– Все так. Но ваш брак более выгоден Моргравии, чем Бриавелю.

Валентина отвела взор от окна и внимательно посмотрела на Уила.

– Вы хотите предостеречь меня? Я вас слушаю.

– Селимус стремится установить свою власть над Бриавелем. Как только вы дадите согласие на брак, он возьмет бразды правления страной в свои руки.

Валентина насупилась.

– Я не возражала бы, если бы он разделил со мной ответственность за судьбу королевства. Я согласна править вдвоем с ним, – сказала она.

Уил пожал плечами.

– Пока вы не заключите брак, Селимус будет учтив и предупредителен с вами. Он пообещает вам золотые горы, но его обещаниям нельзя верить. Будьте осторожны, ваше величество, Селимус никогда не держит свое слово. Внешне он очень красив, но у него черная душа, не забывайте об этом. Это коварная ядовитая змея.

Валентина порывисто встала и начала в волнении расхаживать по комнате.

– Он скоро будет здесь. Нет никаких сомнений в том, что Селимус хочет лично сделать мне предложение. Все это время я отчаянно сопротивлялась его планам и старалась держать Селимуса на расстоянии, как вы мне и советовали. Но теперь встречи с ним не избежать. Я должна буду уступить, иначе снова вспыхнет война. А мой народ жаждет мира.

– Моргравийцы тоже не хотят войны, я уверен в этом.

– Что же мне делать? – спросила Валентина, и Уил понял, что она чувствует себя одинокой и беззащитной.

Королева была в отчаяние и не знала, как ей поступить. Уил встал и подошел к ней. Ему хотелось обнять Валентину, прижать ее к груди, но он сдержал свой порыв.

– Вы верите мне, Валентина? – спросил он, глядя ей в глаза.

– Вы защищали моего отца. Как я могу не верить вам? Кроме того, вам доверяет Финч, наблюдательный и проницательный мальчик. А его странная собака, которая порой пугает меня своим взглядом, как будто направленным в глубину моей души, привязана к вам. Вас окутывает какая-то тайна, Ромен Корелди, и это беспокоит меня. Но все равно я верю в вашу честность и искренность.

Уил, наклонившись, поцеловал ей руку.

– Я никогда не предам вас, Валентина, помните это. Позвольте, я обдумаю сложившуюся ситуацию, и мы поговорим об этом позже.

– Хорошо. Вечером, когда сгустятся сумерки, я приглашаю вас на прогулку. Там мы и поговорим.

Уил поклонился. Ему не хотелось покидать Валентину, но он должен был удалиться из кабинета, так как аудиенция закончилась. Требовалось собраться с мыслями и найти выход из трудного положения, в котором оказалась королева. Когда-то он был прекрасным стратегом, и теперь талантом следовало воспользоваться, чтобы разрушить планы Селимуса.

Застенчивая молодая служанка провела Уила в приготовленные для него покои. Открыв дверь, она в ужасе отпрянула при виде огромной черной собаки. Это был Нейв. С громким лаем пес бросился к Уилу, едва не сбив его с ног.

– О, простите, сударь, – засуетилась служанка. – Не понимаю, как эта собака могла оказаться здесь.

– Не волнуйтесь, – успокоил ее Уил. – Я знаю ее. Это мой старый друг.

– Да хранит вас Шарр! Эта собака до смерти пугает всех нас.

– Все в порядке. Мы с ней прекрасно ладим. Кстати, а где ее хозяин, Финч?

– Не знаю, сударь. Сегодня утром он ездил с ее величеством на конную прогулку. Больше я его не видела.

– Спасибо. Вы свободны.

– В тазу горячая вода, рядом лежат чистые полотенца. Ее величество распорядилась, чтобы мы приготовили вам смену белья и одежду. Все это вы найдете в спальне. Все ваши поручения будет выполнять Стевит.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил служанку Уил и прошел в комнату. Собака бросилась за ним следом. – Она побудет немного со мной.

Горничная поклонилась и удалилась. Закрыв за ней дверь, Уил повернулся к собаке.

– Что у тебя на уме, Нейв? – спросил он, присев на корточки. – Ты – не простая собака, я в этом уверен.

Нейв радостно лизнул его в лицо. Покачав головой, Уил встал.

– Сейчас я приведу себя в порядок и отправлюсь на поиски Финча, – сказал он.

Нейв улегся на пол. Разувшись, Уил выставил сапоги за дверь, решив, что если Стевит будет пробегать мимо, то поймет тонкий намек и почистит обувь. Оглядевшись по сторонам, он решил, что тазом служанка назвала довольно большую металлическую ванну. Вода в ней была горячей, с запахом благовоний. Раздевшись, Уил с наслаждением погрузился в нее.

Выйдя через некоторое время из ванны, он почувствовал себя другим человеком. При мысли об этом Уил усмехнулся. Да, он действительно был «другим человеком», дар Миррен превратил его в Ромена Корелди. Впрочем, сейчас от гренадинца осталась одна оболочка. Тяжело вздохнув, Уил побрился, стараясь не обращать внимания на боль в ребрах, аккуратно подстриг свои щегольские усы и, расчесавшись, собрал волосы сзади в хвост.

– Вот так лучше, правда, Нейв? – промолвил он, и собака, услышав свою кличку, навострила уши.

Уил хмыкнул. Он давно уже понял, что Нейв умеет читать мысли, и с ним можно общаться молча.

Одежда, которую для него приготовили слуги, не отличалась изысканностью. Ромен предпочел бы, конечно, более яркие цвета, но Уилу правились приглушенные тона. Если у тебя огненно-рыжая шевелюра и невыразительные черты лица, ты не будешь носить броскую одежду, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. И хотя теперь он был хорош собой, привычка одеваться скромно сохранилась.

Пока Уил принимал ванну, слуга успел вычистить до блеска его сапоги. Не успел он надеть их, как в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Уил.

На пороге появился молодой слуга.

– Добрый день, сударь. Меня зовут Стевит.

– Ты прекрасно начистил сапоги, спасибо.

Лицо парня расплылось в улыбке.

– Всегда к вашим услугам, сударь. Чем еще могу быть полезен?

– Не знаешь ли ты, где сейчас Финч?

– Ах да, сударь, меня просили кое-что передать вам на словах. Финч сказал, что будет ждать вас сегодня у реки. Нейв отведет вас к нему.

Уил кивнул.

– И еще, – продолжал слуга, – королева просила вас вечером прийти в садик, где она будет прогуливаться перед сном.

– Вечером? А точнее?

– Когда ударят в колокол дворцового храма.

– Хорошо, спасибо, Стевит. Не мог бы ты убрать из комнаты… таз с водой.

Слуга поклонился и принялся за дело.

Складывалось впечатление, что Стевит приставлен к нему не случайно. Парню наверняка приказали шпионить за гостем. Однако сие обстоятельство ничуть не огорчило Уила. Ему нечего было скрывать от Валентины и ее бдительного канцлера.

Тем временем Нейв выбежал на лестничную площадку и принялся скулить в ожидании Уила.

– Веди меня к Финчу, – приказал Уил, выходя из комнаты.

Вскоре они углубились в лес. Уил знал, что Валентина любит прогуливаться здесь верхом под сенью тенистых вязов. Но почему Финч выбрал для встречи столь уединенное место? Может быть, чего-то боится или хочет передать какие-то важные сведения? Уил с нетерпением ждал встречи со своим маленьким другом и в то же время опасался, что Финч отнесется к нему враждебно. Ведь в глазах мальчика Ромен Корелди оставался чужаком.

Финч ждал у реки. Стоя на берегу, он бросал в воду камешки. Уил впервые застал его за столь детским занятием. Паренек всегда был не по возрасту серьезен и рассудителен.

– Рад снова видеть тебя, Финч! – воскликнул Уил.

Мальчик повернулся и молча взглянул на него.

– Вообще-то я рассчитывал на более теплую встречу, – продолжал Уил, скрывая досаду. – Пожми мне руку хотя бы!

Поведение Финча встревожило его. Чего он испугался? Подойдя ближе, Уил заметил, что мальчика бьет дрожь. Нейв сидел у его ног. Что за странная парочка, подумал Уил. И это все мои союзники!

Опустившись перед Финчем на колено, Уил заглянул ему в глаза и испугался ледяного взгляда. Финч был мрачен и замкнут.

– Скажи хоть слово, прошу тебя, – взмолился Уил.

– Я должен задать вам один вопрос, – глухим голосом промолвил Финч.

– Задавай!

– А вы обещаете говорить только правду?

Уил кивнул.

– Обещаю.

– Поклянитесь чем-нибудь дорогим вам.

– Клянусь своей жизнью… Что случилось, Финч?

– Нет, ваша жизнь ничего не стоит. Поклянитесь ее жизнью.

Уил был ошеломлен. Что за странное требование!

– О ком ты говоришь?

– Вы знаете о ком. Поклянитесь жизнью Валентины, что будете говорить только правду.

Уил нервно кашлянул. Он понял, о чем Финч хочет спросить его. Мальчик, наверное, раскрыл его тайну, но решил удостовериться в том, что догадки верны. Уил решил быть с ним откровенным. Ему надоели ложь и полуправда. Пришло время поговорить с Финчем начистоту, мальчик заслужил это.

– Клянусь жизнью королевы Валентины, что буду говорить только правду, – промолвил Уил.

Финч перестал дрожать и, сев на землю, положил руку на голову Нейва.

– Я подозреваю, что вы не Ромен Корелди, а Уил Тирск… Мне нужно знать правду. Признайтесь, вы – генерал?

– Почему ты спрашиваешь меня об этом?

Уил пытался потянуть время, он боялся прямо ответить на этот вопрос.

– У меня были видения.

– И что же ты видел?

– В первый раз я видел, как вы отрубали кому-то голову. Вы были ранены… И потом Нейв потащил вас куда-то.

Уил не на шутку встревожился. А что, если Финч действует по указке Селимуса? Мальчика могли заставить, взяв в заложники его родных. Можно ли доверять ему?

– То, что я видел, было на самом деле, Ромен? – спросил Финч.

Уил пожал плечами.

– Все это как-то странно, – пробормотал он.

– Ответьте на мой вопрос! – потребовал мальчик.

В его голосе слышались нотки отчаяния, и Уилу стало жалко его.

– Я не знаю, поверишь ли ты, если я скажу тебе правду.

Финч нахмурился.

– Нейв поможет мне понять вас. Говорите.

Тяжело вздохнув, Уил сел на землю и, подтянув колени к груди, обнял их.

– Ты ведь видел, как Миррен сожгли на костре?

Финч кивнул.

– А потом, когда мне стало плохо, ты подошел ко мне.

Финча поразило, что Корелди говорит от лица Уила Тирска, но он не подал вида. Собеседник таким образом ответил на главный вопрос.

– У меня была вода, и я поделился ею с вашим другом Герином. Он растерялся и не знал, что делать, когда вы лишились чувств.

Уил кивнул с непроницаемым выражением лица. Нейв лег между ними, и рука мальчика машинально потянулась к собаке. Уилу вспомнились слова Вдовы Илик. Значит, то было пророчество. Он рассказал о пытках, которым подверглась Миррен, и о том, что произошло в застенках. Финч внимательно слушал рассказ.

– Мы перекинулись парой слов, прежде чем Миррен сожгли. Она сказала, что хочет наделить меня даром, которым я должен правильно распорядиться, и попросила, чтобы я забрал из ее дома щенка и вырастил его.

– И вы решили, что щенок и есть ее дар, – промолвил Финч.

– Да. Тогда я не понимал, что имела в виду Миррен, потому что был слишком молод. Пытки и казнь этой девушки произвели на меня ужасное впечатление, я был ошеломлен и плохо соображал, что происходит вокруг.

– И что было дальше?

– Когда огонь охватил Миррен, она начала кричать. А дальше я ничего не помню… Знаю только, что потерял сознание. Очнувшись, я увидел хлопотавшего надо мной Герина. Твое лицо тоже врезалось мне в память. Но ты вскоре ушел.

– Я видел, как ваши глаза изменили цвет. Ваш друг тоже заметил это и страшно испугался.

Уил печально вздохнул.

– Я тоже испугался, когда он рассказал мне об этом. Не знал, что и думать. Но Герин, по-моему, вскоре решил, что ему все это просто померещилось.

– Но изменение цвета глаз было на самом деле знаком того, что дар Миррен перешел к вам, не так ли?

Уил нахмурился. Ему было неприятно вспоминать события прошлого.

– Да. Миррен обвиняли в колдовстве только на основании того, что у нее странные глаза разного цвета. Судя по описаниям Герина, в момент ее смерти радужки моих глаз окрасились именно в эти цвета.

Финч сосредоточенно молчал. Он знал, что Уил рассказал еще далеко не все, и терпеливо ждал продолжения. Мальчик не торопил собеседника, видя, что тому трудно вспоминать события, перевернувшие всю его жизнь.

– Долгое время со мной не происходило ничего необычного, – наконец снова заговорил Уил. – А потом, после смерти Магнуса, все перевернулось. Ты прекрасно знаешь, что Селимус задумал убить меня вместе с Валором во время поездки в Бриавель, куда он меня сам послал. Причем мой предполагаемый убийца, Ромен Корелди, тоже был обречен. Селимус разработал хитроумный план, но его замысел не удался. Мы с Роменом перебили всех наемников. – В голосе Уила звучала горечь. Воспоминания слишком долго лежали тяжким бременем, и теперь, делясь ими с Финчем, он чувствовал облегчение. – Если бы ты знал, что мне пришлось пережить накануне отъезда в Бриавель! Селимус решил запугать меня и, вызвав к себе, подвел к выходившему во двор окну. Там стоял эшафот. Селимус подал знак, и на моих глазах палач отрубил голову капитану Доналу.

Финч в ужасе ахнул. Он еще не знал, что Элид погиб.

– Но это еще не все, Финч. Когда Элида убили, я пришел в бешенство и решил во что бы то ни стало расправиться с Селимусом. Однако тот, прекрасно зная меня, принял меры предосторожности. Бросив взгляд во двор, я с ужасом увидел, что стражники ведут к эшафоту мою сестру. Селимус убил бы и ее, если бы я не согласился ехать в Веррил.

– О том, что случилось в Верриле, я знаю, – сказал Финч. – Так, значит, вы действительно Уил Тирск?

Уил, опустив глаза, кивнул. Некоторое время они молчали.

– Это и есть дар Миррен? – наконец тихо произнес мальчик. – Меч Корелди пронзил вас, но вы не умерли, а переселились в его тело?

Голос мальчика дрожал, его подозрения подтвердились. Но вместо радости, он испытывал страх. Уил кивнул.

– Да, все так и было. Мы с Роменом договорились, что если одолеем наемников, то сойдемся в честном поединке не на жизнь, а на смерть. Кто уцелеет, тот возьмет под свою защиту Илену и Валентину. Эту клятву мы скрепили кровью.

– И Корелди нанес вам смертельный удар.

Уил поморщился.

– Ему просто повезло. Я недооценивал его. Корелди оказался блестящим фехтовальщиком. Однако я ни в чем ему не уступаю.

Финч едва сдержал улыбку. Похоже, самоуверенность и бравада Корелди передались Уилу.

– В таком случае почему он одержал верх над вами?

Уил пожал плечами.

– Я объясняю это тем, что слишком боялся поражения. Мне было что терять. Пытаясь вырвать победу, я пошел на риск и дорого заплатил за это.

– И… как все случилось? – спросил Финч.

– Тебя интересует, как я стал Роменом Корелди? Это трудно передать словами. Он вошел в мое мертвое тело, а я переселился в его живое. Моя душа в целости и сохранности, теперь она пребывает здесь, в этой оболочке. А душа Ромена отошла в вечность.

В глазах Финча читалось изумление.

– Это настоящее чудо.

– Ты прав.

Мальчик бросился Уилу на шею, и они крепко обнялись. Почувствовав, что Финч плачет, Уил неожиданно для себя глухо разрыдался в порыве переполнявших его чувств. После того как он излил душу, ему стало намного легче. Уилу было жаль Финча, который обнаружил в себе пугающие магические силы. Он по собственному опыту знал, как тяжело человеку ощущать свою причастность к таинственному миру магии и колдовства. Тем не менее Уил был уверен, что мужественный Финч справится со всеми трудностями.

Слезы вскоре высохли, но размыкать объятия не хотелось. Они нуждались друг в друге. Финч был единственным человеком, кто понимал, в каком положении оказался Уил.

Наконец мальчик немного отстранился и взглянул Уилу в глаза.

– А что вы думаете о Нейве?

Уил усмехнулся.

– Более странной собаки я в жизни своей не видел, – признался он.

– Он тоже каким-то образом причастен к магии, правда?

– Не знаю, Финч. Но Миррен не зря, наверное, связала наши судьбы. Ты рассказывал мне о своем видении…

– Да, оно очень испугало меня.

– Так вот, все, что ты видел, произошло со мной на самом деле. Нейв спас мне жизнь. Я находился на севере, в Оркилде. Ума не приложу, каким образом он нашел меня и как узнал, что мне нужна помощь!

– Он пропадал трое суток.

– Ты можешь себе представить, что он весь день сидел под дверью и не ушел, пока не убедился, что я пошел на поправку?

– Чудеса, да и только, – согласился Фипч. – Это Селимус подослал к вам наемных убийц?

– Да, он хочет убить Ромена Корелди, который, на его взгляд, слишком много знает. Думаю, то была не последняя попытка устранить меня.

– Я хочу рассказать вам еще об одном видении, – сказал Финч и поведал о том, что видел недавно во время прогулки с Валентиной.

– Значит, в твоем видении Валентина и Селимус были женаты? – спросил Уил, ошеломленный рассказом мальчика.

– Нет, я не могу это утверждать. Честно говоря, меня больше поразила сцена публичной казни. Вокруг было много народу. Я даже слышал гул голосов.

– Ты так и не узнал осужденного?

Финч покачал головой.

– Я описал его внешность Валентине, но она тоже не смогла определить, кто это.

– И как же выглядел этот человек?

– Он был высок ростом и крепок телом, у него было загорелое обветренное лицо с резкими чертами.

– Под это описание подошло бы немало людей, – задумчиво промолвил Уил, почему-то вспомнив горцев. – Могу сказать только одно, Финч, я не допущу, чтобы Валентина вышла замуж за Селимуса. Он погубит ее.

Мальчик пожал плечами.

– Не расстраивайтесь, это всего лишь видение, – сказал он, пытаясь успокоить не только старшего друга, но и самого себя.

– Не забывай, что ты должен называть меня Роменом, малыш.

Лицо Финча озарила улыбка.

– Я предпочел бы называть вас Уилом.

– В таком случае, тебя сочтут сумасшедшим и вывезут вместе с Нейвом за пределы Веррила.

– Для этого им нужно будет сначала поймать меня!

– Я все думаю о голосе, который ты слышал, – задумчиво сказал Уил.

Они сидели, обнявшись. Финч, как маленький ребенок, прижимался к груди Уила, ища у него защиты.

– Что же нам теперь делать? – спросил мальчик.

– В первую очередь мы должны взять под свою защиту Валентину. Селимус рассматривает ее как препятствие на пути к вожделенной цели. А мы с тобой прекрасно знаем, каким безжалостным и жестоким может быть король Моргравии.

– Он скоро прибудет сюда. Вам нельзя показываться ему на глаза.

– Ты прав. Нам нужно разработать план действий. Не забывай, что правда о даре Миррен известна только тебе и мне.

– Вы не хотите посвятить в нашу тайну Валентину?

– Нет, она не должна ничего знать. Бриавельцы очень подозрительны и суеверны. Она перестанет доверять нам, если узнает правду.

– Но Валентина догадывается, что Нейв как-то связан с магическими силами, и все равно любит его.

– Ты ошибаешься. Она доверяет тебе и, слава Шарру, поверила в мою искренность, но Нейва боится. Если мы скажем Валентине, что ведьма наделила меня способностью переселяться в чужое тело и что я в действительности Уил Тирск, это отпугнет ее от нас. Нет, мы не должны раскрывать ей нашу тайну. Я могу положиться на тебя?

Финч кивнул.

– А вы можете еще раз переселиться в чужое тело?

– Нет. Мне был дан один-единственный шанс избежать смерти, и я уже воспользовался им. – Уил вдруг вспомнил о Лотрине и Элспит. – Кроме тебя, Финч, мою тайну знают еще два человека. Один из них сейчас, наверное, уже мертв, а другой, вернее другая, находится вместе с Иленой. Она обещала заботиться о моей сестре. Эту женщину зовут Элспит.

– И она поверила, когда вы рассказали ей о произошедшем с вами чуде?

– Да. Она и ее возлюбленный, горец, верят в существование духов и в силу магии. Но Элспит никому не говорит об этом. Я уверен, она не выдаст нас.

– Расскажите о ваших приключениях в Скалистых горах.

– Хорошо, но только не сейчас. Это – длинная история. Я все-таки попросил бы тебя, Финч, называть меня Роменом. Хотя, конечно, это имя, как и фамилию Тирск, нельзя произносить в присутствии Селимуса.

Финч кивнул.

– Спасибо за доверие, – сказал Уил, пожимая мальчику руку.

Всю вторую половину дня они строили и обсуждали планы. Уил еще раз отметил наблюдательность Финча, не упускавшего ни одной детали. В конце концов им удалось прийти к единому мнению и разработать стратегию. Уил надеялся, что Валентина одобрит их план и согласится следовать ему.