Дэн как раз вышел из душа и вытирался, когда услышал свое имя.

Он взглянул на экран телевизора. Его лицо – фотография с водительских прав – глядело прямо на него. Он думал, что готов к такому удару, однако ошибся;, в ту же секунду ему показалось, будто ему дали поддых, а на шею вылили ведро ледяной воды. Ведущий программы говорил про убийство Эймори Бленчерда, и камера показывала полицейских у Первого Коммерческого Банка. А затем начался настоящий кошмар, потому что у микрофона неожиданно возникло до боли знакомое лицо, обрамленное мелкими рыжими кудряшками.

– Он словно помешался, когда обнаружил, что мы знаем, кто он такой, – говорила Ханна Де Кейн. – Мы с Хармоном пытались его остановить, но он был невменяем. Он выхватил у Хармона ружье и прямо на моих глазах выстрелил в него, а потом… ах. Боже мой, это так ужасно… потом он начал бить моего мужа ружьем по голове. Я никогда в жизни не видела такого буйного человека и ничего не могла поделать!

Камера показала зловещий мотель при дневном свете, а затем крупным планом – выведенный из строя “шевроле”. На земле темнело кровавое пятно.

– Де Кейн скончался сегодня рано утром в александрийской больнице, – сообщил комментатор.

У Дэна подкосились ноги. Он с разинутым ртом опустился на край кровати.

– Полиция считает, что Ламберт сейчас, вероятно, находится на пути во Флориду, где живут его ближайшие родственники…

«Боже! – подумал Дэн. – Теперь они еще и мать втянули в эту историю!»

– ..но поступили сообщения, что Ламберта видели в Новом Орлеане и в Батон-Руж. Повторяем сведения, которые предоставлены александрийской полицией: Ламберт может скрываться под именем Фэрроу, и предполагается, что он чрезвычайно опасен. Первый Коммерческий Банк напоминает, что назначил за поимку Ламберта награду в пятнадцать тысяч долларов.

Сообщения можно передать по телефону 555-9045. – На экране вновь появилась фотография. – Ламберт, сорока двух лет, волосы каштановые, глаза карие…

Дэн встал и выключил телевизор. Потом ему снова пришлось сесть, потому что ноги у него стали как ватные, и закружилась голова. Внутри него закипала ярость. Чего добивается эта женщина? Нет, она уже добилась; она хорошо сыграла свою роль – фальшивые слезы и тому подобное. Дэн понял, что произошло на самом деле. Эта сучка убила родного мужа, и кто мог заподозрить ее во лжи? Он чувствовал, что сеть все крепче его опутывает. Кто поверит, что он не убивал Де Кейна? Очень скоро средства массовой информации представят его кровожадным дьяволом, который убивает всех на своем пути. После того, как по телевизору показали его фотографию и объявили награду за его поимку, при том, что полиция разыскивает микроавтобус… какие у него шансы добраться до Вермильона, не говоря уже о том, чтобы выбраться из страны?

Он закрыл лицо руками. Сердце его тяжело билось, пульс бесновался в висках. Далеко ли ему удастся уйти? Даже путешествуя под покровом темноты, можно было лишь немного отсрочить тот момент, когда его схватит полиция. А время уходит. Что же делать – продолжить путь или позвонить в полицию и сдаться? Какой смысл продолжать бегство? Тюрьмы ему не избежать, как не избежать и болезни, пожиравшей остатки его жизни. “На юг, на юг”, – думал он. Но куда бежать, если все пути отрезаны?

Дэн не знал, сколько времени он так просидел. Глаза его были крепко зажмурены, голова склонилась вниз, а мысли метались, как мышь по лабиринту. В дверь робко постучали. Дэн не шевельнулся. Стук повторился, на этот раз чуть громче.

– Уходи! – сказал он. Должно быть, это она. Или полиция. Впрочем, очень скоро станет ясно.

Последовала долгая пауза. Затем послышался ее голос:

– Я… хочу поговорить с тобой одну минуту.

– Уходи и оставь меня в покое. Пожалуйста.

Арден молчала, и Дэн подумал, что она ушла. Но затем он услышал шорох под дверью, и что-то скользнуло оттуда в комнату. Это была страница из газеты.

У Дэна было предчувствие, что за плохими вестями должны последовать еще худшие. Он обернул бедра полотенцем, подошел к двери и поднял страницу. В нижнем правом углу была фотография – та же самая, которую показывали по телевизору. Беглец из Шривпорта совершил второе убийство, – сообщал заголовок. Дэн протянул руку, открыл дверь и распахнул ее настежь.

Арден попятилась; лицо ее побелело от ужаса. Она подняла над головой железный обод от колеса, который нашла в микроавтобусе.

– Только тронь меня, и я разнесу тебе голову, – сказала она.

Они смотрели друг на друга несколько секунд, как пара настороженных и испуганных животных. Наконец Дэн сказал:

– Ну вот, ты добилась моего внимания. Так о чем ты хотела поговорить?

– Так значит это ты? Ты убил двух человек?

– Это я, – ответил он. – Но я не убивал двоих. Только мужчину в Шривпорте.

– О, и от этого, по-твоему, мне легче?

– В настоящее время меня нисколько не интересует, что ты чувствуешь. Это ведь не тебя посадят в тюрьму. Я полагаю, ты уже позвонила в полицию?

– Может быть, позвонила, – сказала она. – А может быть, и нет.

– Ты слышала, что за меня назначена награда в пятнадцать тысяч долларов? Этого с лихвой хватит на то, чтобы убрать твое пятно. Поняла? Пусть этот день будет самым удачным в твоей жизни'.

– Не заставляй меня спешить, – предупредила она. – Клянусь, я ударю тебя.

– Я вообще никого не тороплю. Куда же я пойду в полотенце? Ты хотела мне сказать, чтобы я оделся, пока полиция еще не приехала?

– Я ее не вызывала. Пока, во всяком случае.

– Ну, тогда выполняй свой долг. Как я понимаю, мое дело бежать. – Он повернулся к ней спиной и пошел к своим вещам, которые лежали на стуле возле двери ванной.

Арден не входила в комнату. Она смотрела, как он сбросил полотенце и начал одеваться. Тело его было худым и жилистым, сквозь кожу спины проступал позвоночник. Мышцы казались слабыми и усохшими. С его стороны вообще не могло быть никакой физической угрозы. Арден опустила обод, но так и не переступила порог. Дэн уже надел футболку и джинсы. Он присел на стул, чтобы надеть башмаки.

– Я не убивал того парня в Александрии, – сказал он. – Самое хреновое, что его убила собственная жена, а теперь обвиняет в этом меня. Да, я угнал их микроавтобус – но только потому, что эта проклятая баба прострелила колесо у моего “шевроле”. Она целилась в меня, а попала в своего мужа, и когда я уезжал оттуда, он был еще жив. Она забила его до смерти и теперь рассказывает полиции, что это сделал я. Вот и вся правда.

Арден с трудом сделала глотательное движение, страх все еще сковывал ее горло.

– В газете сказано, что ты помешался еще в банке. Что ты смертельно ранил человека, что ты вооружен и очень опасен.

– Что помешался, это они верно сказали. Банк хотел конфисковать мою машину. Это была последняя ценность, которая у меня осталась. Я полез драться с охранником, в это время менеджер выхватил пистолет, направил на меня и… произошла случайность. Но я был не вооружен и никогда не носил с собой оружия. Наверное, по их мнению, мне должно льстить, что меня считают таким опасным преступником, но они ошибаются. – Он вновь сел в кресло и положил руки на подлокотники. – Я говорил о награде. Ты могла бы ее получить. Если решишь позвонить в полицию, я буду ждать здесь.

Инстинкт подсказывал ей, что она должна уйти в свою комнату и позвонить в полицию, но Арден колебалась.

– Почему ты не сдался сразу после того, когда застрелил того человека?

– Я запаниковал. Не мог собраться с мыслями. Но я сказал тебе правду про лейкемию. Врачи предупредили, что долго мне не протянуть, а я не хотел проводить остаток дней в тюрьме.

– Тогда почему же ты сидишь здесь и предлагаешь мне сдать тебя полиции?

– Рано или поздно кто-нибудь все равно это сделает. Я надеялся уехать из страны, но… нет смысла пытаться, если мое лицо показали по телеку и напечатали в газетах. Это будет только лишним ударом по моей семье.

– Твоей семье? Так у тебя есть жена?

– Бывшая жена. И сын. Я останавливался в этом чертовом мотеле в Александрии, чтобы их повидать. Я ехал в местечко под названием Вермильон. Там есть рыбацкий домик. Там я собирался укрыться на время, пока не решу, что делать дальше. – Он покачал головой. – Все бесполезно.

Арден не знала в точности, чего она ожидала, но только не этого. Прочитав сообщение в газете, она отправилась к микроавтобусу, чтобы осмотреть его в поисках оружия. В багажнике она нашла железный обод, а в отделении для перчаток – пару старых квитанций на лягушачьи ноги, выписанные Ханне Де Кейн в ресторане “Голубой Залив”. Пятнадцать тысяч долларов должны были бы вывести ее из финансовых затруднений, подарить ей автомобиль и оплатить все счета, но все равно у нее не хватило бы на пластическую операцию, так как хирурги говорили, что операций должно быть как минимум две, и при этом они не гарантировали результат. Но все-таки, прямо перед ней сидели живые деньги, и если бы она только захотела…

– Давай, – сказал Дэн. – Звони им, мне уже все равно., – Я позвоню. Через минуту. – Она нахмурилась. – Если ты так болен, то почему нее ты не в больнице?

– А ты хотя бы раз бывала в госпитале для ветеранов? Мне как-то раз посчастливилось. Там люди ожидают смерти, вопят и плачут во сне. Я не хочу лежать и постепенно угасать. Между прочим, почти все время я мог бы работать. Я плотник. То есть был плотником. Послушай, ты собираешься звонить в полицию или писать историю моей жизни?

Арден промолчала. Она думала, до чего все это похоже на то, как она ехала в угнанном автомобиле… мчалась ниоткуда в никуда, пытаясь обогнать реальность… а по пятам грохотала полицейская машина с воющей сиреной и мигалкой. Она вспомнила, как у нее на запястьях защелкнулись наручники и как все ее тело сковал мрачный режущий ужас. У нее была масса возможностей чему-то научиться за те дни. Если бы не мистер Ричарде, Юпитер и его жена, то многие из этих уроков, семена этих познаний упали бы на каменистую почву. Разумеется, угон автомобиля и убийство – далеко не одно и то же, и может быть, Дэн Ламберт должен сидеть в тюрьме, но Арден не была уверена, что именно она должна его туда отправить.

– Но одну вещь я хочу сделать сам, – сказал Дэн, пока она обдумывала ситуацию. Он встал, заставив сердце Арден учащенно забиться, и прошел к телефону, стоявшему на небольшом столике рядом с кроватью. Он вызвал оператора и попросил соединить его со справочным бюро в Александрии.

– Кому ты звонишь? – У Арден заболели пальцы, так крепко она сжимала стальной обод.

– Мне нужно отделение полиции, – сказал он оператору в Александрии, когда его соединили. – Главный офис в городском муниципалитете.

– Что ты делаешь? – спросила Арден с явным недоверием. – Хочешь сдать себя сам?

– Тише, – сказал он ей. Он ждал, пока ему ответят.

– Полиция Александрии, говорит сержант Гил Парадини.

– Сержант, меня зовут Дэн Ламберт. Я думаю, что вы все еще меня ищете.

Ответа не было, просто стояла тишина… вызванная подозрением или… потрясением. Затем:

– Это что, шутка?

– Никаких шуток. Только слушайте и не перебивайте. Я не убивал Хармона Де Кейна. Я видел, как его жена застрелила его из ружья, но когда я уехал оттуда, он был еще жив. Она, должно быть, решила добить его и свалить все на меня. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Гм… Я… подождите минутку, я соединю вас…

– Нет. – рявкнул Дэн. – Если вы отойдете от телефона, я положу трубку! Я говорю вам, что эта женщина убила своего мужа. Проверьте ружье на отпечатки пальцев – там нет ни одного моего. Вы можете это сделать для меня?

– Я… Я соединю вас с капитаном…

– Я кончаю разговор. – Дэн положил трубку.

– Не могу поверить, что ты это сделал! Разве ты н» понимаешь, что они могут проследить звонок?

– Я просто хотел заставить их думать. Может быть, они проверят отпечатки и зададут этой чертовой бабе дополнительные вопросы. Так или иначе, они не знают, был это местный звонок или междугородный. У тебя еще есть достаточно времени, чтобы меня сдать.

– Ты хочешь отправиться в тюрьму? В самом деле?

– Нет, в тюрьму я не хочу, – сказал Дэн. – Но у меня не такой уж богатый выбор, верно?

Арден должна была сделать следующий шаг; она должна была проверить обоих – и себя, и его. Она глубоко вздохнула, переступила порог его комнаты и закрыла за собой дверь. Она так и стояла, прижимаясь спиной к двери, держа наготове стальной обод на тот случай, если он бросится на нее.

Он поднял брови.

– Рискуешь оставаться в комнате один на один с убийцей?

– Я еще не решила.

Он продемонстрировал ей свои ладони и уселся на край постели.

– Не знаю, что у тебя на уме, но сейчас самое время рассказать мне об этом.

– Хорошо. – Она сделала два шага в его сторону и вновь остановилась, все еще проверяя собственные нервы и его намерения. – Я не собираюсь тебя сдавать. Это мне не поможет.

– Пятнадцать тысяч долларов – большие деньги, – сказал он. – Ты могла бы купить себе…

– Я хочу найти Спасительницу, – продолжала Арден. – Вот почему я здесь. Найти Спасительницу и убрать б лица это пятно – вот все, что для меня важно. Не деньги, и не то, что ты убил какого-то человека в Шривпорте. – Пронзительный взгляд ее голубых глаз был тверд. – Она часто мне снилась, вот только не могу сказать, как она выглядит. Но мне кажется, что сейчас я ближе к ней – ближе, чем когда-либо. От этого я не могу отказаться. Даже за пятнадцать тысяч долларов.

– Ведь надо платить за операцию, разве не так?

– Врачи не берутся сказать, какова вероятность, что она окажется успешной. Они говорят, что попытаются убрать пятно, но останется шрам, такой же безобразный, как оно само. И что мне тогда делать? Нет, я не буду рисковать, не буду, когда я так близка к цели.

– Но ты не хочешь подумать. Ведь врачи – это самый верный шанс. Спасительница… ну, ты знаешь, что я думаю на этот счет.

– Знаю. Но это не имеет значения. Я хочу, чтобы ты отвез меня в Ла-Пирр. Он хмыкнул.

– Ну теперь-то я точно знаю, что ты не в своем уме! Послушай только, что ты говоришь. Вчера я убил человека. У меня ворованная машина, которая находится на стоянке. Ты еще не знаешь, может, я попытаюсь тебя убить, как только мне представится такая возможность. И ты хочешь проделать в моем обществе путь длинною в девяносто миль по безлюдной местности. Тебе не кажется, что это оттолкнет от тебя удачу?

– Если бы ты собирался меня убить, то сделал бы это по дороге сюда. Я верю, что в мотеле все произошло так, как ты говоришь. В твоей машине нет пистолета, при тебе его тоже нет. У меня есть этот стальной обруч, и я уверена, что в случае чего смогу с тобой справиться.

– Может быть, но ты не сможешь справиться с полицией. Ты хотя бы слышала о соучастии и помощи беглецу от закона?

– Если полиция нас остановит, – сказала Арден, – я скажу, что не знаю тебя.

Дэн долго и испытующе смотрел на нее. Он понял, что она прожила трудную жизнь, и эта навязчивая идея насчет Спасительницы росла в ее сознании все сильнее и сильнее, по мере того, как все кругом рушилось. Сам же он видел в ее будущем только разочарование, но у него не было аргументов для спора. Она была права.

– Ты твердо решила?

– Да, твердо. – По правде говоря, она не знала, стоит ли ему верить, пока он не позвонил в Александрию. Однако обод она так и не выпустила.

Он встал и подошел к ней. В голове ее вспыхнула мысль, что надо бежать, но она продолжала стоять на месте. Она по опыту знала, что если перед лошадью проявишь страх, животное никогда не будет тебя уважать; она знала, что у людей тоже так. Он протянул к ней руку, и она подняла обод для защиты.

Он остановился.

– Моя бейсболка, – сказал он. – Она на стуле, у тебя за спиной.

– А-а. – Она шагнула в сторону, пропуская его. Дэн надел бейсболку и взглянул на часы. Тридцать четыре минуты шестого. За окном удлинились тени, но полная темнота опустится только после семи.

– Я поеду по проселочным дорогам, – сказал он Арден. – Так будет безопаснее, но и медленнее. Я надеюсь, мне удастся избежать встречи с полицией штата. И я не собираюсь тебя убивать, так что можешь опустить эту штуку. – Он кивнул на обод. Она все равно его не опустила, и Дэн прищурился:

– Если ты не доверяешь мне сейчас, то подумай, как ты будешь себя чувствовать через пару часов, когда мы будем в темноте, а вокруг на целые мили ни единой души. Арден медленно опустила руку.

– Вот и хорошо. Терпеть не могу насморк и когда бьют по голове. У тебя есть дезодорант?

– Что?

– Дезодорант, – повторил он. – Он мне нужен. И зубная паста. Еще хорошо бы аспирину.

– У меня в чемодане есть. Я принесу.

– Хорошо, я пойду с тобой, – сказал Дэн и увидел, что она снова напряглась. – Какая разница, где мы – у меня в комнате, у тебя в комнате или в машине? – спросил он. – Лучше реши для себя, действительно ли ты хочешь со мной ехать, пока мы еще не отправились.

Она подумала, что рано или поздно ей так или иначе придется повернуться к нему спиной, и сказала:

– Ладно, идем. – Она вышла первой, ощущая легкие спазмы в животе.

В ванной у Арден Дэн попрыскал на себя дезодорантом и почистил зубы. Арден принесла ему аптечку, а он сказал:

– Ты, наверное, была скаутом.

Она вытряхнула ему на ладонь две таблетки аспирина.

– Джои всегда говорил, что я упустила свое призвание, и мне нужно было стать медсестрой. Это потому, что я всегда заботилась о его группе, когда они страдали с похмелья или уставали после игры. Кто-то же должен был о них заботиться.

Дэн проглотил таблетки и запил водой из стакана.

– Мне нужно где-нибудь поесть и выпить кофе. Пожалуй, больше здесь торчать не имеет смысла.

– Я готова.

Было уже шесть часов, когда они оплатили счета и уехали из мотеля. Арден держала стальной обод на коленях, но Дэн решил не обращать на это внимания. Недалеко от мотеля он свернул к “Макдональдсу” и купил три гамбургера, большую порцию картошки-фри и чашку кофе. Пока он ел, они сидели на стоянке. Дэн развернул карту и обнаружил, что шоссе 182 проходит через населенные пункты Нью-Айбирия, Джинеретт, Белдвин и Морган-Сити, откуда шоссе 90 могло вывести их вглубь болот, в окрестности Хумы.

– Так куда ты собираешься ехать? – спросила Арден, когда он прикончил второй гамбургер. – Я имею в виду, после того, как отвезешь меня в Ла-Пирр. Ты все еще хочешь бежать из страны?

– Не знаю. Может быть.

– А у тебя нет никаких родственников, к которым ты мог пойти? Твои родители живы?

– Отец умер. Моя мать жива, но она стара, и я не хочу вмешивать ее в эту историю.

– А она знает про лейкемию?

– Нет. Это мое частное дело. – Он внимательно посмотрел на нее. – А почему тебя это волнует? Ты ведь меня почти не знаешь.

Она пожала плечами.

– Просто интересно. Ты первый убийца, которого я встретила в своей жизни.

Дэн не мог удержаться от мрачной улыбки.

– Ну, надеюсь, я окажусь и последним. – Он предложил ей картошку. – Возьми, попробуй.

Она не стала ломаться и принялась хрустеть.

– Так, значит, ты и сам толком не знаешь, куда направляешься?

– Найду себе какое-нибудь местечко.

Арден рассеянно кивнула, глядя на закат. Спасительница, эта бесплотная мечта, занимала ее разум, и если гнаться за этой мечтой ей суждено в компании с человеком, скрывающимся от закона, значит, так тому и быть. Она не боялась. Ну, может совсем капельку. Но жизнь ее никогда не была легкой, и ей никогда не выпадал счастливый билет. Теперь она должна попасть к Спасительнице, попасть туда, где была надежда на исцеление и новую жизнь.

Я знаю, кто ты, вспомнила она слова Юпитера, обращенные к убийце, сидевшему теперь рядом с ней.

Ты человек, которого Бог послал миз Арден.

Она надеялась, что это правда. Она хотела всем сердцем верить, что это так и было.

Потому что если Юпитер ошибался насчет Дэна Ламберта, значит, он ошибался и насчет Спасительницы.

Дэн закончил ужин, и они снова тронулись в путь. Спустя четыре мили после Лафейетта они миновали полицейский патруль, который остановил мальчишку на мотоцикле. Полицейский был занят оформлением штрафа, и они проскочили мимо без приключений, но прошло много минут, прежде чем Арден перестала нервно оглядываться.

Свет постепенно угасал. Дорогу пересекали фиолетовые тени, а по сторонам ее тянулись леса, изрезанные прудами с солоноватой водой, из которых торчали пни, словно гнилые зубы. Дорога стала уже. Теперь ее ширины хватало только на одну машину. Испанский мох покрывал деревья, как истлевший тюль, и во влажном воздухе носились смешанные запахи дикой жимолости и соленой воды Мексиканского залива. И как только на темнеющем небе проступили первые звезды, на южной части горизонта засверкали яркие молнии.

Дэн включил фары и не отрывал взгляда от бокового зеркала. Вспышки молний напомнили ему поля сражений, когда вдали падали и разрывались артиллерийские снаряды. Его не покидало ощущение, что он едет по дороге, ведущей в прошлое, назад, во влажные заросли чужой страны, где полно змей и кругом, как молчаливая тень, поджидает смерть. Он боялся того, что может там встретить… или того, что может встретить его… но другого пути у него не было. И нравится ему это или нет, он вынужден следовать по нему до конца.