Со дня, когда он узнал о том, что был лишь наполовину человеком, Питер Квилл гадал, кто он на вторую половину. Вдруг у него однажды вырастут крылья? Или жабры, чтобы дышать под водой? А может, кожа посинеет? Вариантов было бесконечное множество. А теперь, глядя на Эго, от души налегающего на еду возле костра, он осознавал, что второй из его родителей — этот человек. Пусть невероятно могущественный, раз способен уничтожить целый флот, — но всё же человек. С одной стороны, Питер чувствовал облегчение. С другой — у него по-прежнему оставалась масса вопросов.

— Почему? — прямо спросил он.

Эго не нужно было уточнять вопрос. Он понял, что имеет в виду его сын.

— Твоя мать была при смерти, — ответил он, — поэтому я попросил Йонду тебя забрать.

— Когда ищешь ребёнку няню, неплохо бы сперва взглянуть на рекомендации, — пробормотал Питер себе под нос.

— Я бы прилетел сам, — продолжил Эго, пытаясь объяснить как можно понятнее, — но в тот момент находился в самом эпицентре межгалактической битвы против демонических сил и старался спасти наше измерение. Кажется. У меня в голове все события перемешались. Йонду должен был привезти тебя мне, но почему-то оставил у себя.

Квилл хмыкнул, вспоминая дни своей юности.

— Потому что я был тощим парнишкой, который мог пролезть там, где не могли взрослые, — сказал он. — С моей помощью было легче воровать.

— Поверь мне, сынок, с тех пор я не оставлял попыток найти тебя, — искренне раскаивался Эго.

— А я думал, твой отец — Йонду, — встрял в разговор слегка сбитый с толку Дракс.

— ЧТО?! — Квилл не ожидал такого предположения даже от своего не самого сообразительного напарника.

— Ну вы ведь похожи как две капли воды, — оправдывался Дракс.

Ракета закатил глаза и расхохотался.

— Вот только один из них синий! — воскликнул он.

Даже Грут смотрел на Дракса с несказанным удивлением.

— Я есть Грут, — произнёс он, покачивая головой.

— Какой из Йонду отец, — рассуждал Квилл как бы сам с собой. — Он меня похитил, научил лишь драться и постоянно грозился меня съесть!

Воспоминания нахлынули на Питера, и он начал заводиться.

— Съесть? — в ужасе воскликнул Эго и сурово нахмурил брови. — Ах он ничтожный, грязный…

Гамора не дала ему закончить.

— Прошло столько времени. Почему вам удалось найти нас только сейчас? — спросила она с подозрением в голосе.

Эго поднялся, с гордостью глядя на сына.

— Даже туда, где я живу, — начал он, — за край известной вам Вселенной, дошли слухи о человеке, именуемом Звёздным Лордом.

Квилл выпятил грудь.

— Ха! Видите? Что я вам говорил?! — хвастливо выпалил он, но тут же заметил, что его товарищи ни капли не впечатлены.

Питер обернулся к отцу, который по-прежнему не сводил с него глаз.

— Может, отправимся туда? — спросил Эго.

— За край известной Вселенной? — скептически уточнила Гамора.

Эго не обращал на неё внимания, говоря только с Питером.

— Буду рад принять тебя и твоих спутников, — сказал он. — Даже эту мартышку с треугольной физиономией. Обещаю, такого вы ещё не видели.

Эго замолчал на секунду и тихо продолжил.

— Там ты узнаешь всё о своём удивительном происхождении. Всё тайное станет явным.

Квилл таращился на Эго. Совместное путешествие с отцом, о котором он мечтал с детства, станет реальностью. Ответы, которые он всю жизнь искал, теперь на расстоянии какого-то гиперпрыжка. Но даже понимая это, он почему-то не открыл рот и не закричал: «Конечно, сию минуту!»

Лёгкое прикосновение привело его в чувство. Гамора.

— Питер, пойдём-ка прогуляемся, — сказала она.

Поняв, что их воссоединению помешали, Эго развёл руками.

— А мне в туалет надо, — хмыкнул он. — И почему всем всегда что-то нужно?

Присвистывая, Эго скрылся в ближайших кустах. Гамора и Питер направились в другую сторону, обойдя «Милано». Грут, Ракета и Дракс остались у костра в компании женщины, прибывшей вместе с Эго. Как им удалось выяснить, звали её Мантис. Посидев какое-то время в тишине, Дракс взглянул на Мантис и заметил, что та внимательно, с широкой и немного пугающей улыбкой его разглядывает.

— Что ты делаешь? — обескураженно спросил он.

— Улыбаюсь, — ответила Мантис всё с тем же выражением лица. — Я слышала, что так нужно делать, если хочешь кому-то понравиться.

Дракс покачал головой.

— Если ты действительно этого хочешь, то улыбаться надо по-другому.

Натянутая улыбка сползла с лица Мантис.

— О, — смутилась она. — Я росла одна на планете Эго и не слишком хорошо разбираюсь в тонкостях социального взаимодействия.

— Я прекрасный учитель. Повторяй за мной и многому научишься, — любезно предложил Дракс.

Не обращая внимания на Дракса и Мантис, Ракета приводил в порядок своё оружие.

— Эго — подходящее имя для Квиллова папаши, — пробормотал он. — Теперь всё встаёт на свои места.

Мантис заметно оживилась и показала пальцем на Ракету.

— Можно погладить твоего щеночка? — спросила она Дракса. — Он такой милый!

Дракс взглянул на ничего не подозревающего енота и хитро улыбнулся.

— Конечно, — сказал он. — Он любит, когда ему за ушками чешут.

Мантис подобралась к Ракете и потянулась, чтобы пощекотать его за ухом. Ракета заметил движение краем глаза и, резко обернувшись, едва не тяпнул Мантис зубами за руку.

Мантис отдёрнула руку и, посмеиваясь, поспешила назад к Драксу. р Тот от души хохотал.

— Вот это называется «розыгрыш»! — объяснил он.

Мантис радостно смотрела на Дракса.

— Мне понравилось! — воскликнула она.

Дракс довольно улыбнулся ей. Кажется, они поладят.

На полянке позади «Милано» Гамора всячески пыталась убедить Квилла в том, что следовать за незнакомцем, выдающим себя за его отца, чрезвычайно опасно, но тот был непреклонен.

— Нет никаких доказательств, что он и правда твой отец, — Гамора старалась говорить как можно спокойнее. — Это очень похоже на ловушку. У многих есть причины желать нам смерти — у фанатиков кри, Опустошителей, а теперь и соверенианцев. Кто угодно мог это подстроить.

Питер махнул рукой туда, где остался Эго.

— Если бы он желал нам смерти, то не стал бы нас спасать.

Гамора разочарованно вздохнула, но сдаваться не стала.

— Мы освободили Небулу ради награды. Может, им тоже двигают такие мотивы? Или другие, неизвестные нам причины.

— Послушай, — сказал Квилл, — когда я был маленьким, то носил с собой фотографию человека, которого всем представлял как моего отца. Это был Дэвид Хассельхофф.

Гамора непонимающе уставилась на него.

— Это ещё кто такой?

— Невероятно крутой чувак. Певец и актёр, который снимался в телесериале с говорящей машиной, — объяснил Питер.

— И зачем была нужна говорящая машина? — в полном замешательстве спросила Гамора.

— Чтобы ему было с кем дружить и вместе ловить преступников, — пожал плечами Квилл.

Гамора так и не могла понять, какое отношение к их разговору имеет говорящая машина, но почувствовала, что Питер стремиться быть с ней откровенным.

— Питер, это очень мило, — Гамора потянулась к его руке, но тот отдёрнул её, — однако…

— Нет, это очень грустно, — возразил он. — Все знали, что он не мой настоящий отец. Когда я видел отцов других детей, то ничего не желал так сильно, как иметь собственного отца. Я не могу упускать такую возможность. Что если он натуральный Хассельхофф?

— Не думаю, что он на самом деле Хассельхофф, — прямо ответила Га- мора.

— Тогда что мешает нам выяснить, кто он на самом деле? — сказал Квилл с надеждой во взгляде.

Гамора поняла, что отговорить его не выйдет. Едва заметно кивнув, она направилась назад к костру. Квилл победно потряс кулаком. До его мечты было рукой подать. По крайней мере, он на это надеялся.

Вернувшись на «Милано» некоторое время спустя, Гамора начала собирать вещи.

— Ты меня с этим лисом оставляешь?! — негодовала Небула.

Отбросив гаечный ключ, Ракета потянулся к бластеру со словами:

— Сколько раз повторять, Я. НЕ. ЛИС!

— Если заметишь, что она ведёт себя подозрительно — стреляй, — давала еноту наставления Гамора. — Да и если просто захочется пострелять. Только не убей.

Последняя рекомендация вызвала у Ракеты неодобрительное рычание.

Из-за спины Гаморы раздался тоненький голосок.

— Я есть Трут.

Грут выглядел так, будто готов расплакаться.

Гамора аккуратно взяла его на руки.

— Нас не будет всего пару дней, — сказала она. — Мы вернёмся ещё до того, как Ракета починит корабль.

Гамора опустила Грута, и тот побежал к Ракете поплакаться у него на плече.

— Осторожнее! Ты же знаешь, что я не люблю, когда шерсть намокает! — в своей манере утешал его енот. — Не переживай, дружище, были же времена, когда мы путешествовали только вдвоём.

Вскоре все собрались у корабля Эго. Тот стоял, готовый принять гостей на борт.

— Рад, что ты решился полететь со мной, — сказал Эго Питеру. — Надеюсь, что это только первый шаг на пути к нашему воссоединению.

Потрепав сына по плечу, Эго в сопровождении Мантис поднялся на борт.

Дракс, Гамора и Квилл переглянулись с остающимися на Берхерте Стражами.

— Смотри не сломай ничего больше на моём корабле, пушистик! — крикнул Квилл Ракете.

— Надеюсь, твой папаша — не такой засранец, как ты, сиротулечка, — парировал енот.

Квилл улыбнулся. Дракс с Гаморой скрылись внутри корабля, а он мешкал. Квилл бросил последний взгляд на «Милано». Грут неистово махал ему рукой на прощание.

Поднимаясь на борт корабля Эго, Питер почувствовал знакомое волнение. Его детская мечта — первое путешествие с отцом — начинала сбываться.