Гарри задрала голову, пытаясь окинуть взглядом возвышавшийся перед ней роскошный архитектурный комплекс, весь залитый светом. То был розовый, как фламинго, дворец — с арками, мостами и сказочными башнями, взметнувшимися на двадцатиэтажную высоту. Курорт «Атлантида», Парадайз-Айленд.

Гарри крепче прижала к груди свою сумочку. Внутри хрустнули конверты. На шее Гарри запульсировала жилка. Повсюду шумела вода. Все пространство вокруг дорожки, ведущей к гостинице, пестрело рукотворными водопадами и фонтанами со скульптурами крылатых коней. Гарри направилась к главному входу, чувствуя, как кожу покалывают булавочные острия водяных брызг. Несмотря на обилие воды вокруг, во рту у нее пересохло.

Она вошла в гостиницу и на секунду замерла, ошеломленная размахом, с каким здесь пытались воссоздать легенду об Атлантиде. Вместо обычного вестибюля Гарри оказалась внутри огромной ротонды, увенчанной куполом. Массивные колонны с резными изображениями морских коньков тянулись ввысь не то на семьдесят, не то на восемьдесят футов. Сводчатый потолок над головой состоял исключительно из золотых ракушек.

Указатели известили ее о том, что она находится в Большом Водном зале. Гарри двинулась по периметру, оглядываясь по сторонам и пытаясь сориентироваться. Проходя мимо кафе со стенами в виде морских аквариумов, она заметила иссиня-черный силуэт гигантского ската-манты, парящего в водной толще. Согласно путеводителю, все это было частью «Колодца» — подземного лабиринта коридоров с прозрачными резервуарами вместо стен, демонстрировавшими морскую жизнь снаружи. Гарри зябко повела плечами. Ей становилось не по себе даже от обычных лабиринтов, но от мысли о лабиринте среди вод, кишащих акулами, ее пробрало ледяным холодом с головы до ног.

Она продолжала свой круговой обход до тех пор, пока не нашла то, что искала: казино «Атлантида».

Гарри вошла в зал, битком набитый посетителями, и сразу же почувствовала себя как дома. Щелканье фишек наполняло воздух, будто стрекот миллиона кузнечиков. Насколько хватало глаз, все вокруг было уставлено игральными автоматами и игорными столами: очко, покер, рулетка, кости. За столами прислуживали крупье в галстуках-бабочках; время от времени, когда кто-нибудь из игроков одаривал их чаевыми из своих выигрышей, до Гарри доносилось «динь-динь» их серебряных колокольчиков.

Гарри с трудом сдержала улыбку. Благодаря отцу этот мир был хорошо знаком ей. Может, масштаб здесь был и не тот, что в Сохо, но порядки и понтеры были точь-в-точь такие же.

Гарри пальцами нащупала сквозь сумочку два пухлых конверта, после чего, лавируя в толпе, пробралась к столам для игры в очко, расположенным в центре зала. Игры с невысокими ставками Гарри проигнорировала. Они не годились для ее цели; кроме того, там толкалось слишком много народу. Поразмыслив, Гарри выбрала столик с минимальной ставкой в двести долларов. За столиком сидел один-единственный игрок — старичок с незажженной сигаретой, свисавшей у него из угла рта. Гарри взобралась на высокий табурет, вынула из конверта потолще две тысячи долларов и разложила банкноты на столе, дожидаясь, пока крупье обменяет их на фишки. Давным-давно, когда она была еще маленькой, отец объяснил ей, что нельзя передавать крупье наличные из рук в руки. Из соображений безопасности тот не имеет права ничего принимать из рук понтера. Крупье собрал банкноты ее начальной ставки — и в тот же миг Гарри, увидев его светло-янтарные глаза, вспомнила их отражение в зеркале заднего вида. Это был ее таксист, Этан.

Улыбнувшись, она сказала ему:

— Так, значит, у тебя две работы?

Тот озадаченно взглянул на нее, но уже в следующий миг его лицо прояснилось.

— А, леди «исключительно-из-за-бизнеса»! — Он улыбнулся ей в ответ. — Вообще-то, три. Еще я вожу экскурсии по «Колодцу». По утрам. — Подтолкнув к Гарри стопку фишек, он сунул банкноты в щель в столе и поинтересовался: — Уже были там?

— Нет, я не люблю акул.

Этан поднял бровь.

— Тогда вы явно попали не туда.

Усмехнувшись, Гарри отделила от столбика пурпурную фишку и поместила ее на кон перед собой. Пятьсот долларов. Этан сдал карты, извлеченные им из деревянного башмака на столе. Гарри достались шестерка и четверка, старичку рядом — пара восьмерок.

— Почему так много работ? — спросила Гарри, чувствуя, как при виде знакомого лица в ней просыпается болтливость.

Этан перевернул одну из своих карт, оставив вторую лежать рубашкой кверху. Ему выпала девятка.

— Да я говорил уже: здешние места — только для тормозов и придурков. Как накоплю денег, чтоб погулять по свету, так сразу отсюда уеду.

Он посмотрел на нее, дожидаясь, пока она разыграет свою сдачу. Гарри постучала по сукну указательным пальцем, и Этан перевернул за нее ее карту. Десятка — итого двадцать. Она быстро провела над картами ладонью, показывая, что закончила.

— И куда думаешь поехать? В Нью-Йорк? — поинтересовалась Гарри.

— Может, и в Нью-Йорк. Или в Лас-Вегас. — Этан сгреб карты и фишки проигравшего старичка. — Там у них много казино.

Он перевернул первую карту. К его девятке присоединилась пятерка. Вслед за этим он сдал себе восьмерку и проиграл. Выплатив Гарри ее выигрыш, еще одну пурпурную фишку, он собрал карты со стола.

Гарри передвинула все свои фишки на кон для следующей сдачи: сумма ставки — две с половиной тысячи долларов.

— Пожалуй, ты мог бы мне помочь, Этан. — Она сцепила перед собой руки. — Я ищу человека по имени Филипп Руссо. Мне сказали, он здесь часто играет.

Этан поглядел на Гарри, затем на ее ставку и ответил:

— Я знаю его. Он играет в покер в одном из приватных залов. — Сдавая, он резкими щелчками разбрасывал карты по сукну. — Но лучше вам не связываться с теми парнями. Ставки у них — выше крыши.

Он сдал Гарри даму и туза пик. Очко.

Она улыбнулась.

— Может, у меня тоже.

Карте, пришедшей Этану, с «двадцать одним» было не тягаться. Он отсчитал фишками три тысячи семьсот пятьдесят долларов и двумя стопками подтолкнул их к Гарри. Лицо его было серьезно-торжественным.

— А сегодня вечером Руссо будет здесь?

— Мистер Руссо всегда здесь.

— Так ты можешь меня к нему провести?

Вместо ответа он сдал еще две карты старичку с сигаретой. Вторая карта проиграла. Старичок слез со своего табурета и вышел из игры, напоследок бросив Этану зеленую фишку. Не сводя с Гарри глаз, Этан дважды встряхнул лежавший у него на ладони серебряный колокольчик.

— С мистером Руссо играют только по специальному приглашению, — сказал он, когда старичок ушел. — Он не пускает к себе кого попало.

— Меня пустит. Если ты скажешь ему, что меня зовут Сал Мартинес.

Этан пристально посмотрел на нее, машинально перебирая пальцами фишки, затем жестом подозвал кого-то через ее голову. Гарри обернулась, решив, что Этан зовет вышибалу, чтобы выдворить ее из зала. Вместо вышибалы к ним подошла молодая чернокожая женщина в жилетке крупье и заняла у стола место Этана.

— Идемте, — позвал Этан.

Гарри сгребла свои фишки, ссыпала их в сумочку и пошла за Этаном через толпу. Он подвел ее к вделанной в альков двери с табличкой «Не входить» и открыл ее с помощью ключа на цепочке, свисавшей с его жилетки. За дверью оказался лифт, отделанный сверкающим хромом. Чтобы его открыть, Этан сунул все тот же ключ в щель в стене. Гарри шагнула в лифт вместе с ним. Он хлопнул по клавише с надписью «P3». Гарри ожидала, что лифт поедет вверх, но вместо этого он, как ей показалось, рухнул вниз, будто сквозь землю провалился. Когда двери лифта открылись, она вышла в маленький вестибюль, весь в коврах и раззолоченных зеркалах.

— Ждите здесь, — произнес Этан, не глядя на нее.

Он скрылся за дверью без опознавательных знаков. Гарри послушно осталась ждать снаружи, чувствуя себя школьницей, которую выставили из класса за непослушание. Ей пришлось напомнить себе, что она не нуждалась в одобрении со стороны Этана. То, что она вообще об этом подумала, лишь усилило ее ощущение отгороженности от мира. Усевшись в стоявшее у двери кресло с золотистыми валиками и закинув ногу за ногу, Гарри проверила содержимое сумочки, хотя и без того знала, что все на месте. Перед выходом из гостиницы она с десяток раз все перепроверила. Дверь со щелчком отворилась. Гарри вскочила на ноги и расправила плечи. Этан жестом пригласил ее внутрь.

— Входите, — сказал он, только сейчас встретившись с ней взглядом своих янтарных глаз. — Но будьте осторожнее — там акулы.