– Один поцелуй на счастье.

Сильные загорелые руки подхватили Изабель за талию, без усилия сняли с седла, и она прижалась к теплому, твердому как гранит телу, которое хорошо знала. Изабель откинула голову, с изумлением глядя в ясные глаза красавца, который удерживал ее в объятиях, защищая от всего мира.

– Какое еще счастье тебе нужно, Рори Маклауд? Вы уже выиграли чуть ли не все состязания. Осталось только метание стволов. По-моему, Маклауды и на этот раз выиграют игры – третий год подряд.

Довольная улыбка сверкнула на бронзовом от загара лице.

– По-моему, тоже. Неужели вам это не по душе? – Он ловко изобразил, как тупой сквайр переживает, что не угодил своей хозяйке-леди.

– Перестань прикидываться недотепой, Рори Маклауд. Ты прекрасно знаешь, что мне это нравится. Хотя я думаю, что ты излишне радуешься взглядам некоторых чересчур самоуверенных девиц. Пожалуй, пришло время преподать тебе урок сдержанности. Что скажешь, если вместо тебя я поцелую на счастье Кемпбелла?

– Не делай этого, если не хочешь, чтобы этот человек больше не увидел восхода солнца, – рыкнул он ей на ухо. – Так кто теперь прикидывается недотепой? – Она услышала на шее его теплое дыхание, когда он провел губами по чувствительной коже.

– Поцелуй меня не на счастье, а из благосклонности, как галантного рыцаря из старых времен, который выезжает на турнир, украсив оружие в цвета наряда своей дамы.

Кто мог бы устоять перед такой мольбой? Изабель поднялась на цыпочки, ухватилась за его руки, чтобы не потерять равновесия, и наградила целомудренным поцелуем.

Рори саркастически приподнял бровь.

– Это не совсем то, что я имел в виду. Но, учитывая наличие зрителей и отсутствие времени, ладно, сойдет на этот момент. Но когда я выиграю, буду рассчитывать на добычу, достойную победителя.

Еще раз усмехнувшись, Рори повернулся и широко зашагал в сторону участников состязания по метанию стволов. Изабель знала, что ее глаза горят ожиданием, но ей было все равно. Сердце замирало от любви и гордости. Рори Маклауд был создан для того, чтобы вызывать в женщинах такие чувства.

Слава Богу, после той неприятной стычки два дня назад все вернулось на круги своя. Хотя Рори не поверил вполне ее объяснениям, почему дядя рассвирепел, но он поверил ее клятве. Ведь она произнесла ее от всего сердца. Даже если ее план не сработает, она все равно не предаст Рори и его семью.

Изабель не собиралась говорить ему о своей любви, но так уж вышло. Ей было неприятно, что он в ответ не сказал того же, но Рори был не из тех, кто выставляет свои чувства напоказ. Она думала, что таким образом Рори пытается облегчить ей прощание, если уж оно неизбежно. Но в душе Изабель была уверена, что Рори испытывает к ней такое же чувство. В самом деле, после своего признания она несколько раз ловила на себе его взгляды. Он смотрел на нее с нежностью.

Она, должно быть, простояла здесь довольно долго, прежде чем голос Йена отвлек ее от размышлений о своем непростом положении.

– Пойдем, Бель, не то пропустим самое интересное.

– Ох, я и не поняла, что они вот-вот начнут. – Она позволила проводить себя к полю. – Ты был хорош в состязаниях, Йен. Сегодня не участвуешь?

– Нет. У Макдонаддов самый лучший в метании стволов – Ангус. Но даже ему будет трудно устоять против Маклауда. Мастерство Рори достойно быть воспетым бардами. С ним соперничать непросто. Ой, ладно. – Он помолчал, подумал. – Скажи мне, Бель, с тобой все в порядке?

Изабель понимала, о чем он спрашивает на самом деле. Она оглянулась по сторонам, на этот раз с особой тщательностью проверяя, нет ли кого поблизости, чтобы услышать их разговор. Никого не было. Она немного успокоилась и, увидев, как он заботливо смотрит на нее, сказала с полной откровенностью:

– Со мной все прекрасно, как может быть в моей ситуации.

– Я почему спросил… Ты выглядишь счастливой с Маклаудом. И мелькнула мысль: а вдруг ты передумала. – Увидев, как она побледнела, он схватил ее за руку. – Не волнуйся, я ничего не сообщу дяде. Все, что скажешь, останется между нами.

Изабель услышала настоящую заботу в его голосе. Рори был прав. Йен беспокоился за нее. Ей был нужен кто-то, с кем можно было поделиться.

– Неужели у меня все написано на лице? Наверное, мне никого не удалось одурачить. Наш дядя предположил то же самое, только выказал свое беспокойство не так сердечно. Думаю, он боится, что я не смогу осуществить наш план.

– А ты сможешь?

Несколько мгновений их глаза не отрывались друг от друга. Удовлетворенная тем, что Йен не давит на нее, она пожала плечами.

– Не знаю, все очень непросто. Но наш дядя не оставляет мне выбора.

– Я не стану указывать тебе, что делать, дорогая сестренка, но выбор есть всегда. Просто найди вариант, при котором ты будешь счастлива. Я еще никогда не видел тебя такой веселой, как в эти несколько дней. В Данвегане ты нашла свой дом. Не только Рори, но и вся его семья прекрасно относятся к тебе. И ты изменилась. – Он потер подбородок, оценивающе глядя на нее. – Ты стала более счастливой, открытой. – Йен помолчал. – Другой.

Не такой, как в Строуме. Он не сказал этого, но Изабель поняла, что он подразумевал. В Строуме у нее никогда не было своего голоса, ею откровенно пренебрегали.

Но Йен вел себя так, словно забыл об этом. Как будто он только теперь понял, что раньше с ней не считались.

На цыпочках Изабель прокрадывается в комнату. Негромкий разговор умолкает. Пропади все пропадом, думает Изабель. Как им удается услышать ее? «Что это вы тут обсуждаете?» – спрашивает она.

– Ничего особенного, – молниеносно отвечает Йен. Изабель поджимает губы и упирает руки в бока. Ей обидно, что братья сторонятся ее. «Глупцы», – с вызовом изрекает она, как это может сделать одиннадцатилетний ребенок.

– Иди отсюда, Изабель, – говорит Ангус. – По-моему, тебя зовет Бесси.

– У тебя были подруги, – попытался успокоить сестру Йен.

– Разумеется… Если ты имеешь в виду служанок… Бесси, Мери, Сара. Они скрашивали мое одиночество.

– А девушки из деревни?

Она покачала головой. Йен вздохнул.

– Прости, Бель. Нет ничего удивительного, что ты все время бегала за нами. Никто из нас не понимал… – Он заиграл желваками. – Хотя должны были бы понять. Я очень жалею об этом.

Изабель улыбнулась. Ей было приятно его признание.

– Это было так давно. Но ты прав, я здесь счастлива. Маргарет – настоящая подруга.

Его грустные глаза вдруг засветились озорством.

– Я думал, наш дядя проглотит язык, когда он в первый раз увидел хорошенькую «одноглазую Маргарет» без ее повязки. Это была настоящая жестокость – как он поступил с ней и с Маклаудами, устроив эту гнусную провокацию. Ну и дурацкий у него был видок, когда она изящная, как фея-принцесса, стояла рядом с этой жабой Маккензи, на которой он женился потом.

Хихикнув, Изабель прикрыла рот рукой.

– Вид у него был потешный.

Йен фыркнул.

– Ладно, Изабель. Но я совершенно не завидую твоему положению. В любом случае ты вызовешь гнев всесильного человека. Должен признаться, что за эти дни мне в Рори Маклауде открылось многое, достойное восхищения. Он очень влиятельный глава клана, пользуется любовью и уважением своих сородичей. Но имей в виду: что бы ты ни решила, будь исключительно осторожна с дядей. Мне кажется, он что-то задумал, о чем нам не говорит ни слова. Отец думает, что Слит может быть в сговоре с Маккензи. Пусть дядя и обещает взять нашу сторону в споре с Маккензи из-за Строума, если тебе все удастся, однако отец сомневается, что Слит сдержит слово.

Изабель отшатнулась.

– Почему? Есть какая-нибудь причина подозревать Слита в вероломстве?

Йен посерьезнел.

– Отец страшно разозлился, когда узнал, что Маккензи напали на тебя. Он в этом винил себя.

– С какой стати?

– Он рассказал Слиту про твое письмо, в котором ты писала, чтй Маклауд задерживается в Эдинбурге. Отец уверен, что Слит передал эту новость Маккензи.

Наверное, поэтому Рори задавал ей вопросы. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы переварить тот факт, что абсолютно невинное упоминание в ее письме спровоцировало нападение.

– Я в это не верю, – заупрямилась она.

– Маккензи страшно злится на нас и Маклауда за смерть сына. Отец считает, что даже если Слит и склонен что-нибудь сделать, у него не получится удержать Маккензи от мести.

При упоминании имени Маккензи Изабель передернуло. Старый главарь этого клана в упор разглядывал ее все эти дни, и она не доверяла ему. Не важно, что Рори говорил о священных традициях сходов, она подозревала: Маккензи что-то замышляет. Но пока он еще не сделал ничего, только пристально разглядывал ее такими же тусклыми глазами, как и у сына. Правда, одна мысль сквозила в его взгляде – обещание отомстить.

А Йен продолжал дальше:

– Даже в такой ситуации отец ишет возможность создать союз, чтобы в случае чего дать отпор Маккензи.

Изабель не могла поверить своим ушам. Сердце заколотилось. Она постаралась сдержать свое возбуждение и осторожно спросила:

– Как ты думаешь, отец примет помощь Маклауда?

– Я почти уверен. Сможешь уговорить его?

Изабель усмехнулась.

– Думаю, да.

Йен улыбнулся в ответ.

– Это будет решением всех наших проблем.

Почти всех ее проблем. Ей все еще нужно было найти способ вернуть Троттерниш Маклаудам и опередить дядю, чтобы он не успел выдать ее Рори, как обещал.

– Пока ничего не говори отцу. Я напишу тебе, когда узнаю что-нибудь определенное.

– Удачи, Бель. Ради тебя, ради нас, я надеюсь, это сработает.

Их разговор прервали возбужденные крики, которые сопровождали начало состязания.

Изабель даже не обратила на них внимания. Разговор с Йеной снял с ее души тяжкое бремя. Казалось, что все потихоньку становилось на свои места.

Уже далеко за полночь Рори, преодолев длинную винтовую лестницу, появился в их спальне. Праздник в честь победы Маклауда был в самом разгаре, но ему нужно было получить еще одну награду. Оказавшись в комнате, он осторожно прикрыл за собой дверь. Расставив ноги и сложив руки на груди, он усмехнулся.

– Готов получить дань.

Изабель, которая пришла незадолго до него, расчесывала волосы, сидя за столиком. Она повернулась и глянула на него, подпиравшего дверь. Ему нравилось, как свет свечи играет золотом в пламенеющих локонах, рассыпанных по голым плечам. Он загорелся от вида обнаженных рук, плеч, откровенного декольте. Она уже освободилась от платья, которое было на ней на пиру, оставив только тонкую сорочку, – единственную преграду между ним и собой. Он ощутил настоящую мужскую гордость, увидев, как она разглядывала его тело, не пытаясь скрыть восхищение. Взгляд остановился на его скрещенных руках.

– Мне казалось, что ты уже получил дань, – чопорно сказала она, но в глазах зажегся озорной огонек.

– Один мимолетный поцелуй – это совсем не то, на что я рассчитывал, – сказал Рори и двинулся к ней. Она ускользнула от него и перебежала на другую сторону кровати. Он только увидел мелькнувшую перед ним голую ногу. – Не играй со мной, Изабель, – предупредил он.

– Ты был хорош на играх. – Она дразнила его, склонившись над кроватью. – Разве не ты выиграл чуть ли не все состязания?

Рори глядел и не мог оторвать глаз от этой упругой груди, слегка покачивавшейся в вырезе сорочки. Он представил, как груди будут колыхаться, когда она будет на нем сверху, когда оседлает его, и тут же почувствовал, как член наливается силой.

Он двинулся в одну сторону, она – в другую. Когда Рори попытался обежать вокруг кровати, она перескочила ее поперек, снова ускользнув от его рук.

– Ты заплатишь за эту наглость, мерзавка, – шутливо пригрозил он.

У нее озорно блеснули глаза.

– Только на это и рассчитываю.

Она была быстрой, и Рори упустил ее. Но все равно одолел. Он сделал вид, что двинется вправо, она кинулась влево и решила перебежать поперек кровати, тут Рори ее и настиг, придавив всем телом, подмяв под себя.

– Попалась! – победно крикнул он.

Изабель дернулась несколько раз, пытаясь скинуть с себя массивное тело. Щеки ее раскраснелись, глаза сияли, она тяжело дышала после этой игры в догонялки. Неужели ему когда-нибудь надоест глядеть на нее?

– Проси пошады, – потребовал он.

Она замотала головой.

– Ни за что.

Он усмехнулся.

– Барышня, вы испытываете мое терпение. – Потом завел ей руки над головой и получил ее тело в полное свое распоряжение. Она заерзала, но он не собирался ее отпускать. Просто наклонился и прижался ртом к ее губам, не отрываясь и жарко целуя. Руки сами собой стали исследовать нежные линии девичьего тела. Не спеша, он приподнял подол, положил руку ей на бархатное бедро. И услышал, как у нее заколотилось сердце, когда его пальцы прошлись над самым чувствительным ее местом. Как она реагировала на его прикосновения, не переставало его удивлять. Рори почувствовал, что она затрепетала, ожидая, когда он дотронется до него. Он знал, что она готова распуститься, как цветок, стоит ему погладить ее.

– Просишь пощады? – спросил он еще раз, держа руку у самого лона.

Она глянула из-под опущенных ресниц.

– Ты жуткий человек, Рори Маклауд.

Его улыбка стала еще шире.

– Это означает «да»?

– Да, ты получишь свою награду.

– А ты – свою. – Голос вдруг охрип. Он снова нагнулся, ртом соскользнул к груди, потом еще ниже к раздвинутым в ожидании бедрам, где языком очень быстро заставил ее окончательно покориться. Легкий крик освобождения отозвался в ушах – самый прекрасный звук, который он когда-либо слышал.

Она лежала без движения, постепенно приходя в себя. Рори помог ей стянуть сорочку через голову, быстро скинул с себя шотландку и рубашку. Вытянувшись с нею рядом на боку, он стал наблюдать, как румянец возбуждения уходит у нее со щек. Их глаза встретились, и Изабель расслабленно улыбнулась:

– Хм… – Едва касаясь пальцем, она провела линию вниз вдоль живота. Мускулы непроизвольно напряглись. – Какую награду тебе от меня нужно? – Ее рука приблизилась вплотную к возбужденному члену.

Ни на чем другом он не мог сосредоточиться, кроме как на ее нежном захвате.

– Удиви меня, – с трудом выдавил он.

Что Изабель и сделала.

Удерживая его в руке, она, целуя и лаская языком, намеренно медленно повторила движение вниз, вдоль той же линии. Разум отказал Рори. Перед глазами висел красный туман. В ушах стоял гул. Он зажмурился, стиснул зубы, давая ей возможность самостоятельно пройти весь путь.

О Господи, она сделала все, как надо. Он отдался ей во власть, когда горячие губы обхватили член, когда, лаская языком, она стала засасывать его все глубже в рот. Внезапно Изабель остановилась. Рори приоткрыл глаза и увидел, что она нависла над ним, а потом высунула язычок и стала вылизывать его. Он сжал ягодицы, чтобы не дать себе воли. Их взгляды встретились. Не отрываясь, они смотрели друг на друга. Это был самый волнующий, самый интимный момент в его жизни.

– Проси пощады, – сказала она.

Рори не мог сказать ни слова. Он был на грани. Ее язык вытанцовывал вокруг толстенной головки. Каждая мышца его тела напряглась.

– Пощади, – выдохнул он.

Она хмыкнула и снова забрала его член в рот. Рори видел, как ее нежные розовые губы обхватили его, ощутил, как язык заскользил вдоль него. Он показал ей, как помочь себе рукой, потому что не мог до конца войти в нее. И наконец, когда терпеть стало совсем невмоготу, он рывком усадил ее на себя и вошел в нее с первого раза.

Он удерживал ее за бедра на весу. А она поднималась и опускалась над ним, мягко сжимая мускулами, словно шелковой перчаткой. Одно только желание билось у Рори в голове. Выгнувшись, Изабель откинула голову, и он понял, что для нее момент приблизился. Он еще жестче и чаще стал поднимать ее, пока она не замерла напряженно, потом содрогнулась и опала. Рори почувствовал, как откуда-то из глубины поднимается и вырастает его собственный оргазм. Потом каждая клеточка тела и все фибры души соединились в одном жарком мгновении. Он словно завис в пространстве. И развалился на тысячу кусков. Она привалилась к нему, выжимая из него все до последней капли.

Рори показалось, что из него выпустили всю кровь. Он не двинулся бы с места, даже если бы башня полыхала в огне. Потихоньку чувства возвращались к нему, туман упал с глаз. Через мгновение ему стало понятно, что он натворил. Он выплеснулся в нее, чего не делал после того первого раза. Ошибка, которая никак не была связана с наслаждением, а с тем, что гнездилось глубоко в сердце. Его тело сказало то, что он не говорил словами. Он любил ее. Но все равно это не могло поменять тот факт, что жениться придется на другой. И вот теперь вдобавок он, может, наградил ее ребенком. Их ребенком.

Что он наделал!

Он вытянулся и взял ее за подбородок.

– Извини, девочка.

Изабель прикрыла ему рот пальцами.

– Т-ш-ш… Молчи.

«Не порти мгновения», – услышал он невысказанную просьбу.

Да ему и нечего было сказать. Оба знали, что это ничего не изменит. Если потребуется, Рори сделает то, что должен сделать. Но вот мысль, что Изабель понесет от него…

Рори терзался этой мыслью.

Нельзя было позволять, чтобы это случилось. Ставки слишком высоки. Он крепко прижал ее, подмял под себя и поцеловал в макушку. Идея, которая пришла ему два дня назад, могла бы помочь решить все их проблемы.

Другое представлялось просто немыслимым.