ЦЕХ АРФИСТОВ

— Это просто много бесполезных старых Записей! — воскликнул Конар, сильно сопя, когда он метался по маленькой комнате, предназначенной для их работы. — Честно, Киндан, я усну, просматривая их.

— Не надо, — сказал ему Киндан. — Мастер Реслер скор на руку, если найдет кого-то лежащим.

— Он такой, — согласился Ваксорам, растягиваясь на своем стуле и сгибаясь над своей Записью. Киндан снова заметил, что глаза Ваксорама не передвинулись с заголовка Записи. Он отмечал это каждый день, тайно проверяя работу старшего ученика, не понимая, что же все-таки делать со знанием проблемы Ваксорама. Но это откладывалось на дальнейшее время, напомнил себе Киндан.

Киндан более близко склонился к своей Записи, игнорируя старшего юношу. Реслер уже дважды ругал его за простой, и Киндан не мог сказать Мастеру, что он работал, особенно, если учесть что половину времени он проводил, выслушивая стоны Конара или уговаривая старшего Ваксорама работать.

— Ты наверное захочешь выбирать куски из различных Записей Холда, — сказал ему Верилан, когда они начали. Верилан оставался достаточно долго, чтобы правильно начать, пока Реслер не отправил его копировать Записи, которые были так неудачно разрушены произошедшим ранее с Кинданом несчастным случаем.

Комната Архивов была огромной вырытой пещерой в основании скалы, которая окружала Цех Арфистов, и была переполнена Записями. Светильники обеспечивали освещение комнаты, хотя Киндану казалось, что они не рассеивают самые темные тени. Даже при том, какой огромной была комната, Киндан был удивлен, что Цех Арфистов обладает столькими Записями Холдов.

— Конечно, мы обладаем! — удивленно фыркнул Верилан, когда Киндан упомянул об этом. — Арфисты обычно делают копии и высылают их нам, если это важно. — Объяснил Верилан, удивленный тем, что каждому надо объяснять процедуру. — Холдеры редко держат Записи больше пятидесяти лет, а затем также присылают их нам, — продолжил Верилан, и добавил, покачав головой, — Иногда они фактически уничтожают свои старые Записи.

— Почему бы и нет? — кисло спросил Конар, подчеркнув это кашлем, — Это ничто кроме как бесполезная старая реликвия.

— Это Записи, — ответил Верилан, оскорбленный до глубины души. — Как бы кто-нибудь знал, что произошло в предыдущие Обороты без них?

Конар бросил на Верилана презрительный взгляд и отвернулся.

Сейчас, по прошествии семи дней после того, как им дали назначение, Киндан был частично согласен с Вериланом — и частично с Конаром. Записи были собранием наиболее скучных вещей, которые он когда-либо читал с дразнящими интерес частями, которые заставляли Киндана продолжать. Почему, например, когда Лорд-владетель Айгена проводил первые исследования и его колодцы были сухи, он не начал сажать более выносливые и засухоустойчивые зерновые культуры вместо дурацкого сокращения акров своей земли, что привело к полному голоданию в его Холде? Что явилось причиной тому, что в Битра-холде началась торговля — и только в Битра-холде — появились налоги на торговлю? Ни один из этих вопросов не вышел из строгого прочтения Записей, они вышли из памяти и сопоставлений Киндана. Он запомнил о пониженном уровне воды, а затем об уменьшении посадок; он вдруг заметил, что Записи из Битра-холда содержат упоминание о дополнительном налогообложении торговцев, о чем не упоминалось в Записях ни Лемоса, ни Бендена.

— Итак, как ты узнал о том, что Лемос и Бенден не имеют налогов уже целые Обороты? — заметил Конар, когда Киндан упомянул о своих результатах. — И почему Лорд-владетель Айгена задерживает посадку своих лучших зерновых культур? Как он знает, что они засохнут?

Киндан, разрываясь между удивлением тупости Конара и его желанием ускорить их работу — во избежание жалоб Реслера — ответил уклончиво, переходя к новой Записи. Конар отложил уже просмотренную Запись и начал шумно исследовать новую.

— Уффф! Кто-то оставил здесь каракули! — воскликнул Конар. — И здесь! Это не выглядит, как надлежащие Записи. — Он повернулся к Киндану. — Я не знаю, как ты надеешься найти что-нибудь в Записях, если Цех Арфистов привлекает к работе детей.

Сердитый взгляд Киндана стал нахмуренным, когда он вспомнил, что Конар просматривает старую Запись Бенден-холда. Он встал из-за своего рабочего стола и направился к Конару.

— Мы поменяемся, — сказал он, показывая Конару поменяться с ним местами.

Конар нетерпеливо встал, счастливо перемещаясь к меньшей стопке Киндана. Нахмурившись, он предупредил, — Ты хочешь управиться до возвращения Мастера Реслера.

Киндан согласно кивнул, возвращаясь к Записям. Конар был прав, почерк в Записи был очень неразборчивым. Он перевернул две Записи и увидел, что почерк был гораздо более четким: довольно большие буквы, так что Киндану было легче читать при том свете светильников, окружавших его новый стол.

Он посмотрел на заголовок страницы и увидел пометки автора: Арфист Беллам, Бенден-холд, Второй Месяц, год 389 после приземления.

Следующая старица не имела пометок. Киндан нахмурился и вернулся к предыдущей странице. На ней были пометки автора:

Лорд Кенекс, Бенден-холд, ПП 390.5

Лорд Кенекс? Киндан задумался.

— Конар, взгляни-ка на это, — позвал он. Конар подпрыгнул и встал около Киндана, заглядывая в Запись.

— Можешь ты себе представить Лорда-владельца с таким скверным почерком? — спросил Киндан. Он уже знал, что почерк Конара не самый лучший, но даже он гораздо разборчивей каракулей на странице перед ним.

— Это странно, — согласился Конар. Он отследил пальцем некоторую часть писанины. — Похоже, что человек имел плохое стило или никогда его не использовал. — Он склонил голову на бок. — Ребенок?

— Это не имеет смысла, — зазвенел Ваксорам от своей стопки. — Написано на бумаге, так? Это слишком дорого, чтобы давать ребенку. — Повисла неловкая тишина; Конару разрешили использовать бумагу для его рисунков. Ваксорам отметил это и добавил, — я имею в виду, для письма, конечно.

— Что это означает? — спросил Конар.

Киндан пожал плечами. — Я посмотрю, о чем здесь говорится, — ответил он, погружаясь в Запись.

Конар вернулся к своему столу, но через мгновение, он вскочил с восклицанием. — Тут тоже плохой почерк!

— Какой год? — спросил Киндан.

— Год? — безучастно повторил Конар и посмотрел вниз. Он еще раз фыркнул. — Тут нет года.

— Что насчет предыдущей Записи?

Конар бросил на него раздраженный взгляд, но вернулся к предыдущей странице, быстро просматривая заголовок. — Подмастерье Металар, Битра-холд, Третий Месяц, год 389 После Приземления, — прочитал он. Он взглянул на Киндана и пожал плечами. — И что?

Но Киндан уже двигался к столу, который занимал Верилан, пока его не позвал Мастер Реслер. Там были сложены Записи из холда Лемос. Киндан быстро перевернул страницы, возвращаясь к сообщениям 389 года После Приземления.

— Что ты делаешь? — спросил Конар, поворачивая шею, чтобы наблюдать за Кинданом. — Мастер Реслер знает, над какой стопкой ты работаешь.

— Это не работа, — обидчиво ответил Киндан, — это поиски.

— Это работенка, наиболее подходящая безработным слугам, — сказал Ваксорам, цитируя кислое мнение Реслера.

Киндан проигнорировал его, возвращаясь к внимательному исследованию Записей. У арфиста Лоркина был прекрасный почерк; его пометки были чистыми и легко читаемыми. Киндан просмотрел страницы — 389, 389, 389, 389, 390 — что? Киндан взглянул на начало в удивлении. Пометки автора гласили: Арфист Лоркин, холд Лемос, ПП 390.5. нахмурившись, он вернулся к предыдущей Записи: Арфист Лоркин, Холд Лемос, 389 год После Приземления. Что заставило арфиста так сменить стиль? И почему он не оставил не единой Записи за целый Оборот? Киндан погрузился в содержание Записи: «Я пишу это с большим сожалением: Мы опечалены уменьшением Холда, — прочел он вначале. — Поля лежат в запустении, хижины все еще пусты, или, что хуже, доходит до отвратительного — наполнены не погребенными костями». Киндан оторвал взгляд от Записи и ошеломленно сел.

— Киндан! — позвал голос Мастера Реслера из входа. — Чем ты занимаешься? Ты должен был читать Записи Бендена!

— Я думаю, что нашел чуму, — ответил Киндан, его голос звучал громко и непочтительно для ушей. Он показал на Записи. — Я думаю, что знаю, когда это началось и возможно, где.

— Ты должен был читать Записи Бендена, — злобно повторил Мастер Реслер, проходя в комнату Архивов, хватая Киндана за ухо и провожая его до его места. — Ты можешь просто делать то, что тебе говорят?

— Извините, мастер, — проговорил Киндан, уворачиваясь от захвата Реслера и поворачиваясь к нему лицом, — но я думал, мне сказано найти любую Запись о чуме.

— В Записях Бендена! — зарычал в ответ Реслер, дико махая в сторону стопки Конара.

— Я и там это тоже нашел, — сказал Киндан. Он указал на Записи Битры. — И в Битре тоже, но Записи Лемоса пока кажутся самыми лучшими. — Он повернулся и подцепил Запись со своего стола. — Послушайте это: «Поля лежат в запустении, хижины все еще пусты…»

— Это Запись о чуме? — злобно отрезал Реслер. — Надлежащая Запись должна иметь даты, и времена, и…

— Я не думаю, что у них было время, — прервал Киндан настолько вежливо, насколько мог. Он показал на Запись в своей руке. — Я думаю они впоследствии так нуждались в рабочих руках, что могли лишь спасать свои жизни.

— Это не путь для арфиста! — воскликнул Реслер. Он злобно посмотрел на Киндана. — Ты ничему у меня не научился?

Киндан почувствовал, как загорелись его щеки. — Записи Бендена велись Лордом-владетелем после пошести, — сказал он. — Я думаю, это указывает, что такими были времена…

— Лорды-владетели не ведут Записей! — чопорно выругался Реслер, его челюсть выдалась вперед, а глаза засверкали.

— Запись была помечена…

— Какая наглость! — заорал Реслер. — Вон! Долой с глаз моих!

— Это и меня касается? — спросил Конар, поднимаясь на ноги.

— Да, — ответил Реслер, — это и тебя касается. Сейчас время обеда.

Конар пошел, но на выходе подождал Киндана, которого, как всегда, сопровождал Ваксорам.

— Ты не совсем арфист, знаешь ли, — сказал он, шагая рядом с Кинданом. — Ты бы знал, как обратиться сейчас к Мастеру. — Он наклонил голову к молчащему юноше. — Однако ты думаешь, что сможешь управляться с Лордом-владетелем?

— Возможно, я и не буду, — кисло ответил Киндан, проносясь мимо Конара и догоняя Верилана, которого увидел на входе в столовую.

Уловив угрюмое выражение глаз Киндана, Верилан спросил, — Что произошло?

— Я думаю, что нашел чуму, — сказал ему Киндан, — но Мастер Реслер не верит мне.

Так, будто подслушав их, шедший позади Мастер Реслер, позвал, — Верилан! На одно слово, пожалуйста.

Верилан извиняясь посмотрел на Киндана, а потом пошел назад к Мастеру.

— Кое-что меня беспокоит, — сказал Ваксорам, закончив жевать рулет Киндан бросил на него вопросительный взгляд. — Ну, возможно Битра, Лемос и Бенден были поражены этой пошестью, но что насчет Бенден-Вейра? Почему жители Вейра не помогли?

— Хороший вопрос, — сказал Конар, задумчиво нахмурившись.

— Мы посмотрим потом их Записи, — объявил Киндан.

— Что насчет Мастера Реслера? — спросил Конар, смотря прямо на раздраженного Архивариуса. — Звучало так, будто он не хочет чтобы ты опять был около него или его драгоценных Записей.

— Он не Главный Мастер Арфистов, — сказал Ваксорам, смотря на Киндана, чтобы увидеть его реакцию.

— Но Конар прав, — заметил Киндан, — Я должен научиться сотрудничать с ним так же, как и с другими Мастерами.

— Возможно, ты сможешь…, — начал Ваксорам, но быстро нарастающий слабый звук заставил его умолкнуть, как и каждого в Цехе Арфистов. Это было барабанное сообщение.

Критическое положение! Болезнь в Керуне. Помогите пожалуйста.

— Оно распространяется, — объявил Конар плоским голосом. Никто ему не возразил.

— Киндан! — позвала Кориана, когда он выходил из столовой. Киндан остановился и обернулся к ней, не в состоянии скрыть улыбку на лице. — Я сейчас слышала барабаны?

— Зависит от того, что ты слышала, — отрезала позади нее Келса, потому что она знала про болезненное отношение Лорда Бемина к Главному Мастеру Арфистов, и Келса не была уверена, что ей нравиться интерес Корианы к арфистам это по меньшей мере могло означать неприятности для всех вокруг. Улыбка исчезла с лица Корианы и она отошла с дороги юной арфистки.

— Критическое положение! Болезнь в Керуне. — сказала Кориана. Он закатила глаза, пытаясь вспомнить окончание. — Помогите пожалуйста.

— Да, — согласился Киндан, — там так и было сказано.

— В Бендене то же самое? — взволнованно спросила Кориана. — Оно распространяется?

Киндан покачал головой. — Никто не знает, — сказал он. — Мы знаем только то, что слышим из барабанных сообщений.

— Керун теперь граничит с Истой, когда исчез Айген, — отметил Ваксорам.

— Мы должны подождать и увидим, — сказал Киндан. Он махнул остальным. — Мы должны вернуться к Записям.

— Записям? — повторила Кориана. — Что вы в них ищете?

— Сообщения о пошести, — выпалил Конар. И Киндан и Ваксорам посмотрели на него, а Киндан покачал головой скоропалительности мальчика: Не было потребности вносить страх в Форт холд. — Но Мастер Реслер…

— Киндан! — послышался голос Главного Мастера Арфистов Муренни из его студии на втором этаже. Киндан повернулся и взглянул вверх. — Да, Мастер?

Мастер Муренни ничего не сказал, просто поманил Киндана подняться к нему. Ваксорам и Конар отстали. Мгновением позже отстала и Кориана.

Когда Киндан постучал в двери Муренни — все всегда стучали в двери Главного Мастера Арфистов, потому что никто не мог сказать, когда он будет чем-то занят, даже если он позвал тебя мгновением раньше — он ожидал, что остальные оставили его одного. Однако, Конар дышал в спину Киндана, Ваксорам подтянулся ближе, и Кориана заглядывала вокруг него в студию Главного Мастера Арфистов.

— Я смотрю, у тебя сопровождающие, — отметил Муренни, когда увидел три дополнительных головы. Он, извиняясь перед остальными, сказал, — Мое приглашение предназначалось только Киндану.

— Пожалуйста, — сказала Кориана, — если это как-то касается этой болезни, я хотела бы послушать.

— Я тоже, — быстро добавил Конар. Ваксорам стоял в стойком молчании.

— Может быть, — сказал Муренни, сжав губы в размышлении. Через мгновение он кивнул. — Ладно, вы можете войти. Но помните, — предостерег он, глядя прямо на Кориану, — это дела арфистов.

— Уверена, что это дела всего Перна, Мастер, — скромно ответила Кориана.

Муренни улыбнулся в ответ.

— Дела арфистов всегда дела Перна, — отметил Ваксорам.

— Тоже правда! — с фырканьем согласился Муренни. Он перевел внимание на Кориану. — С моей точки зрения, моя леди, иногда лучше не распространять новости, которые явились бы причиной паники, без определения их правдивости.

— И некоторые средства, — сказала согласно Кориана. — Это правильно и для Владетелей тоже.

— Действительно, — согласился Муренни. Он повернулся к Киндану. — Есть какое-то продвижение в исследовании Записей?

— Да, — первым сказал Конар.

— Возможно, — растянул Киндан, подавляюще взглянув на Конара. — Мы имеем некоторые упоминания, что это было главным образом распространено в холдах Лемос, Битра и Бенден на протяжении 389 Оборота.

— Ммммм, — сказал Муренни и его глаза уставились в отдаленную точку. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. — Он опять посмотрел на Киндана. — Что планируешь делать сейчас?

Киндан нахмурился. — Я, уффф…

— Мастер Реслер думает, что мы растрепываем его Записи, — вставил Ваксорам. Киндан бросил на него вспыхнувший взгляд, но старший ученик лишь пожал плечами.

— В этом деле меня не беспокоят чувства Мастера Реслера, — твердо сказал Муренни. — Однако хочу вас предостеречь от растрепывания его Записей, потому что они могут понадобиться вам позже.

— Я думаю мы сможем работать с ним, — сказал Киндан.

— Не дайте его беспокойствам остановить вашу работу, — проинструктировал Муренни. Киндан понимающе кивнул. — Но ты так и не сказал мне, что планируешь делать дальше.

— Я хочу просмотреть Записи Бенден-Вейра, — сказал Киндан. — Я должен спросить Мастера Реслера, где они; я смотрел, но не мог их найти.

— Я подозреваю, что дело в том, что они в самом Вейре, — ответил Муренни.

— Что насчет копий? — возразил Конар.

— Обязанности арфиста Вейра часто мешают делать копии, — невыразительно ответил Муренни. Он бросил взгляд на Киндана, его глаза моргнули. — Есть свои причины, почему арфисты Вейра не склонны делать копии, возможно из-за того, что их Записи слишком обширны.

— Но мне все еще нужно просмотреть эти Записи, — упорствовал Киндан.

— Да, — согласился Муренни. — Предполагаешь ли ты, что твой файр готов переносить сообщения?

Глаза Киндана расширились в понимании. Он медленно кивнул.

— Иди к М’талу, Волла, к М’талу в Бенден-Вейр, — сказал Киндан, концентрируясь на изображении всадника дракона и его бронзового Гаминт’а. Волла удивленно чирикнул и начал прихорашиваться.

— Возможно, он все еще мал, — тревожно предположила Кориана, поглаживая свою Корисс, когда королева начала пристально разглядывать Воллу со своего насеста на плече девушки.

— Мы уже обучались такому, — сказал Киндан. Он был взволнован и знал это. Его и Корианы тренировки по отправке двух файров через промежуток друг другу увенчались большим успехом, они даже посылали друг другу записки. Киндан хранил первую записку от нее — «Киндан, это великолепно! Люблю, Кориана» — потому что она использовала в ней слово «люблю». Другие записки были более сжатыми, но Киндан все еще чувствовал, что в Кориане была особая теплота и он знал, что и в его ответах была особая теплота.

— Волла, иди к М’талу, убедись, что он получит твое сообщение, — снова сказал он, концентрируясь на изображении Предводителя, осторожно вынимающего сообщение из ошейника Воллы.

Волла один раз счастливо чирикнул и исчез в промежутке.

— Как скоро он вернется? — полюбопытствовал Конар.

— Если он вернется, — мрачно прошептал Ваксорам. Киндан взглянул на него, старший юноша спокойно посмотрел в ответ, но Киндан все еще представлял, как Ваксорам отнесется к обладанию собственным файром.

— Пойдем, — сказал Киндан, дернув головой в сторону Комнаты Архивов. — Вернемся к работе.

Они работали до ужина, включив в свой список Керун, Айген и Телгар.

— Это быстро распространяется, — сказала Кориана, заглядывая за плечо Ваксорама. Записи Телгара были его обязанностью, но Киндан знал, что чтение было трудностью для Ваксорама, поэтому он тайком помогал или Кориана «читала через его плечо». Теперь она проговорила, — Меньше одного месяца понадобилось для перехода из одного Холда в следующий.

В течение дня она становилась все бледнее, как и Киндан, Конар и Ваксорам, и она раскопала много мрачных записей о пошести сотни Оборотов назад.

— Никакого упоминания о лечении, — мрачно добавил Конар. — Они пробовали отвар Маленький Зеленый Дракон в Айгене, но это не помогло.

— Они пробовали отвар Большой Синий Дракон в Телгаре, — добавил Киндан, молча отставляя Запись в сторону.

— Все эти смерти, — тихо сказала Кориана, будто самой себе. — Где были всадники? Почему они не помогли?

— Я не знаю, — сказал, качая головой, Киндан. — Возможно, просто нет упоминания в этих Записях.

— Как вышло, что никто не позвал Бронзового Дракона? — спросил Ваксорам. — Или Золотого?

Киндан снисходительно покачал головой. — Имена старинные. О некоторых говорится, что они появились до Приземления и не имеют отношения к драконам Перна.

— Если они столь древние, почему бы нам не посмотреть в древних Записях? — спросила Кориана. — Возможно, что средство было забыто.

— Я сомневаюсь относительно этого, — ответил Ваксорам.

— Большинство средств в этой работе запоминается, — согласился Киндан.

— Но что, если они работали только против пошести? — настаивала Кориана. — разве их не могли забыть, не просматривая древние Записи?

— Мастер Реслер… — осторожно начал Конар.

— Я знаю, как с ним обращаться, — объявила Кориана, решительно направляясь к самым старым Записям. Остальные выжидающе посмотрели на Киндана. Он задумавшись, постоял мгновение, а потом пожал плечами; возможно она сможет уговорить Мастера Реслера.

Она вытащила стопку и положила ее на пустой стол. Когда она села, она посмотрела на Киндана. — Извини, если это замедлит вашу другую работу, — сказала она ему. — Но…

— Все в порядке, — сказал Киндан. — Ваксорам продолжит работу.

— Но он не может читать, — заявила Кориана, насмешливо нахмурив брови. — Ты не знал?

Конар издал удивленный звук и Ваксорам покраснел, с тревогой посмотрев на Киндана.

— Я хотел поговорить с тобой об этом, — медленно сказал Киндан. Некоторое время он раздумывал, почему спросил Главного Мастера Арфистов о чтении при тусклом свете семь дней назад. — Некоторые люди имеют трудности с буквами. Это не свидетельствует об их тупости, некоторые из умнейших людей имеют эту проблему… — он не предпринял ничего в дальнейшем, Ваксорам выбежал из комнаты.

— Я лучше пойду за ним, — сказал через мгновение Киндан. Он решительно взглянул на Кориану, раздумывая о своих обязанностях и ответственности во избежание неприятностей для Главного Мастера Арфистов. — Твои родители переживают за тебя…

— Я пошлю им сообщение, — безапелляционно ответила Кориана. — И почему бы тебе не сказать Нонале и Келсе поговорить с ним?

Киндан удивленно хлопнул себя по голове. — Нонала и Келса! Я даже не подумал о них.

Конар вопросительно на него посмотрел, его выражение ясно давало понять, что он не видит, каким образом они могут помочь с Ваксорамом.

— Они могут помочь нам искать, — взволнованно заявил Киндан. Он посмотрел на дверной проем, а потом на Кориану с внезапно возникшим в уме вопросом. — Где ты будешь спать?

— Я надеялась, что найдется местечко рядом с вами, — ответила Кориана. Сквозь расстояние Киндан заметил, что ее ямочки выделились. Он почувствовал, как ревущий волнующий поток прошел по его венам. Прошло мгновение, пока он пришел в чувство. — Мне лучше пойти за Ваксорамом и увидеться с Ноналой и Келсой, чтобы они помогли нам.

Киндан нашел Ваксорама стоящим во внутреннем дворе. Ночной воздух был холоден и Киндан задрожал, приближаясь к старшему ученику. Голова Ваксорама была запрокинута к ночному сияющему небу. Рассветные Сестры были сейчас заметны, а также было заметно слабое, но угрожающе пульсирующее свечение Алой Звезды. Меньше чем через дюжину Оборотов она приблизится настолько, чтобы ниспослать на Перн сокрушающие Нити; единственной защитой от которых было огненное дыхание драконов и смелость их всадников.

— Кто еще знает? — спросил Ваксорам после того, как они провели время в долгом молчании.

— Никто, — сказал Киндан. — Я заметил это только недавно — с Записями — но я хотел найти путь, как поговорить с тобой об этом.

— Почему? — горько спросил Ваксорам. — Я тупой, я не могу читать. Так что нет пути, как мне стать арфистом.

— Ты не тупой, — ответил Киндан. — Мастер Муренни сказал, что многие люди имеют эту проблему и они очень умны…

— Муренни знает? — обвинительно спросил Ваксорам. — Я думал, что ты никому не говорил.

— Я и не говорил, — повторил Киндан. — Я просто расспросил Главного Мастера Арфистов о симптомах, я не имел в виду тебя.

— Тогда он должен подозревать, — горько ответил Ваксорам.

— Он мог подумать, что это Конар, — сказал Киндан. — Множество из людей с подобными трудностями — великие художники. Ваксорам искоса взглянул на него. — Другие великие в лирике, особенно в длинных балладах.

Ваксорам фыркнул; он был наиболее способен в длинных балладах.

— Мастер Муренни говорил, что люди могут научиться работать без этого, — сказал ему Киндан. — Мы можем научить тебя.

— К чему это тебе? — спросил Ваксорам голосом, полным боли. — К чему это ему?

— Я думаю, он научит тебя, потому что любой с твоей проблемой умен и он ценит интеллект, медленно сказал Киндан. — Я хочу учить тебя, потому что так ты сможешь стать арфистом и перестанешь себя ненавидеть.

Ваксорам повернулся к нему лицом, его глаза нашли Киндана в темноте. Киндан не мог найти слов, но он мог почувствовать эмоции Ваксорама. Через мгновение он хлопнул старшего юношу по руке.

— Пойдем, мы должны разбудить Ноналу и Келсу.

Ваксорам сделал рукой возражающий жест.

— Нет, — сказал он, — оставим их до утра. Если мы их разбудим, они будут просто раздражены.

— Но Кориана…

— Она твоя проблема, — заявил Ваксорам.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Киндан.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — ответил Ваксорам. — Вы вдвоем практически поджигаете воздух своими взглядами.

— Но…

— Ты ей нравишься, Киндан, — искренне сказал ему Ваксорам. — Возможно более этого. — Он улыбнулся. — И совершенно очевидно, что и ты ее любишь. — Его улыбка погасла, когда он добавил, покачивая головой, — Жаль, что она дочь владетеля. Этого никогда не получится. — Перед тем, как Киндан смог ответить, рот Ваксорама открылся в широком зевке. — Если ты меня отпустишь, — сказал Ваксорам, — я пойду в кровать. Я плохой помощник в твоем деле.

— Конечно, — согласился Киндан.

— И пошли Конара тоже наверх, — сказал Ваксорам полуприказным, полупредлагающим тоном. — Он бесполезен без некоторого отдыха.

— Но останемся только мы с Корианой, — возразил Киндан.

Ваксорам кивнул, его зубы сверкнули в тусклом свете. — Да, это так и будет, разве ты не хочешь?

— Я поговорю с ним, — отозвался Киндан, возвращаясь в комнату Архивов.

— Он будет в порядке. — Конар взглянул наверх и кивнул, а потом истощенно зевнул. Кориана улыбнулась маленькому мальчику, потом к своему удивлению, тоже зевнула. Достаточно уверенно, когда она закончила, Киндан и сам зевнул.

— Конар, ты должен идти поспать, — приказал Киндан.

Конар моргнул ему, потом пожал плечами и начал поправлять свою стопку записей.

— Оставь их, иди, отдыхай, — добавил Киндан.

Когда маленький мальчик ушел, Киндан посмотрел на Кориану.

— Я остаюсь, — решительно заявила она.

— Ты должна тоже выспаться, — сказал он.

— И ты тоже, — ответила она, переворачивая еще одну древнюю Запись.

— Я пойду, если ты пойдешь, — заявил Киндан. — Иначе, я чувствую себя обязанным составить тебе компанию.

Кориана не ответила, ее внимание было сосредоточено на блестящей Записи в ее руках.

— Это странно, — сказала она. Она жестом позвала Киндана подойти. Киндан медленно приблизился, его веки потяжелели. — Ты когда-нибудь видел подобную Запись?

Когда она повернулась вручить ему Запись, их руки на мгновение соприкоснулись. Между ними как будто проскочили искры. Киндан обнаружил, что смотрит не на Запись, а в сверкающие голубые глаза Корианы. Он потянулся к другой ее руке, поднимая ее с места. Кориана встала и позволила ему взять свою руку, ее глаза уперлись в его глаза. Ее губы приоткрылись и он почувствовал ее нежное дыхание на своем лице. Он осторожно положил Запись обратно на стол и потянул Кориану к себе. Она охотно повиновалась, ее глаза были на одном уровне с его глазами. Кориана закрыла свои глаза, их губы встретились и Киндан обнял руками ее плечи, крепко притянув ее к себе. Потом он закрыл глаза и чувствовал только прикосновение ее языка и мягкость ее губ. Он слышал только ее дыхание, слышал как оно участилось, почувствовал, как ее руки прижали его к ней, почувствовал своими руками ее волосы, ее руки на своих волосах, податливую теплоту ее тела в его объятиях.

— Ох, Киндан, — проплакала она, когда они разорвали, наконец, поцелуй. Она положила голову на него и он нагнулся поцеловать мягкий изгиб ее шеи. Ее дыхание участилось, она оттолкнула его и посмотрела на него блестящими от слез глазами, — Что нам делать?

Киндан крепко прижал ее к себе, она охотно ответила.

— Я не знаю, — прошептал он ей на ухо. — Все, что я знаю, это то, что я люблю тебя, Кориана.

Она с силой отпрянула от него, потом кинулась обратно и нежно поцеловала его в лоб. — Я тоже люблю тебя, всегда и навсегда, — пылко сказала она ему. Они снова поцеловались, долго и медленно, смакуя сладость друг друга, их руки нежно перемещались по телам друг друга.

Эмоции распирали Киндана, как никогда раньше. Огромная нежность, захватывающее желание, глубокая страсть. Они изумляли его так же, как и пугали его. По прошествии долгого времени, хотя его тело все еще дрожало от страсти, Киндан отпрянул от Корианы, которая протестующее забормотала, а потом еще раз потерлась об него носом.

— Мы должны отдохнуть, — сказал Киндан, отступая и исследуя руками очертания ее скул.

Кориана открыла глаза и улыбнулась ему.

— Слишком долго идти назад в Холд, — сказала она. — Где я буду спать?

— Ты можешь спать со мной, — импульсивно сказал Киндан.

Кориана опустила руки к его талии и с силой прижала его к своему телу. — Мне это нравится! — сказала она с дьявольским выражением в глазах.

Киндан повернулся, держа ее за одну руку и повел ее через комнату Архивов, оставив светильники нескрученными. В холодной ночи двора, Кориана прижалась к нему в поисках тепла. Киндан должен быть попросить ее замолчать, когда они вошли в ученическое общежитие; она была легкомысленна и эмоциональна, и Киндан боялся, что каждый может их услышать, но вот наконец он уложил ее в свою кровать и сам растянулся рядом.

— Мне слишком жарко во всей этой одежде, — заявила Кориана, скидывая свои брюки. Киндан был шокирован, ему никогда раньше не доводилось быть в кровати с женщиной, тем более в ученическом общежитии. Но Кориана была права и Киндан обнаружил, что и сам скидывает брюки. Кориана потерлась об него носом и Киндан подумал было снова ее поцеловать, но заметил в темноте отсвет — Ваксорам спокойно смотрел на него. Киндан застыл на мгновение, а потом понимающе кивнул Ваксораму.

Ваксорам еще мгновение смотрел на него, а потом тоже кивнул и отвернулся.

— Мы должны спать, Кориана, — прошептал ей Киндан.

— Ну, если ты так говоришь, — вяло ответила Кориана, положив на него свою руку. Киндан обнаружил, что обнимает ее голову одной рукой, нежно поглаживая ее, пока ее дыхание становилось все поверхностней и поверхностней и наконец она заснула. Как бы то ни было, размышлял Киндан, глядя на ее спящее лицо, она была еще прекрасней спящая чем бодрствующая.

— Давай, просыпайся! — торопливо сказал Киндану на ухо Ваксорам на следующее утро. Киндан отвернулся от звука, но его поймали за руку. — Вставай, Киндан! — снова сказал Ваксорам, потом исчез. Киндан открыл глаза и посмотрел на спящее лицо Корианы. Его левая рука была заспана, попав под ее плечо.

— Кориана, — мягко позвал он. Она дернулась, но не проснулась. — Кориана, просыпайся!

Она снова дернулась и Киндан наклонился, чтобы посмотреть на нее. Ее глаза были открыты и расширились от страха.

— Мы должны встать перед тем, как другие проснутся, — сказал он ей. Она понимающе кивнула. Киндан осмотрелся в поиске их брюк и нашел их аккуратно свернутыми на краю кровати. Он протянул Кориане ее брюки и она взяла их с благодарностью, пытаясь надеть брюки под одеялом. Киндан остановил ее, взял свои брюки и спокойно спустил ноги с кровати, натягивая их. Кориана последовала его примеру, звук ее движений маскировался Кинданом.

Одевшись, Киндан показал ей идти перед ним к двери.

Снаружи Кориана с восхищенным хихиканьем поспешила вперед, таща Киндана за собой, крепко сжав его руку. Она повернулась к нему лицом и притянула его к себе как танцовщица. Она отчаянно его поцеловала и заявила, — Я еще никогда не чувствовала себя такой живой!

Они снова слились в долгом поцелуе. Темная ночь становилась серой и они задрожали от воздуха раннего утра.

Кориана отпрянула от Киндана и ее выражение вдруг стало обеспокоенным. — Что нам делать? Мама знает, что я осталась здесь.

— И Мастер Муренни знает, что тебя не было в покоях подмастерьев, — добавил с гримасой Киндан. Он на мгновение задумался, бесцельно ведя Кориану через двор. Тогда его посетило вдохновение. — А что, если мы скажем, что ты уснула в Архивах?

— Но почему ты не разбудил меня? — спросила Кориана, на ее лице была смесь любопытства и ложного возмущения.

— Я пытался, но не смог, — предложил Киндан. — Ты была слишком уставшей.

— Ты тоже уснул, — парировала Кориана. — За своим столом и не мог заметить, что я все еще там.

— Если так, — сказал Киндан, — то мы проснулись и направились к ночному очагу за порцией кла.

— Прекрасно, — согласилась Кориана. — Я бы выпила немного кла.

С кружащейся головой, они потащились вниз по лестнице в кухню, застыв в страхе, когда услышали шаги, следующие позади.

— Киндан? — позвал Главный Мастер Арфистов, когда он увидел его силуэт. — Ты…

Муренни заметил Кориану и его лицо застыло в непостижении, хотя Киндан на мгновение задумался, не блеснули ли глаза Главного Мастера Арфистов в некотором восхищении.

— Леди Кориана, я думал ты вернулась в свой Холд, — натянуто сказал Муренни.

— Я…

— Мы заснули, — окончил Киндан. — В Архивах.

— Я вижу, — сухо сказал Муренни. Он посмотрел на начало лестницы. — И Ваксорам все еще там?

Киндан быстро подумал перед тем, как покачать головой. — Я думаю, я послал его в постель и потом…

— Я прервала его, — вставила Кориана. — И тогда мы вернулись к Записям и…

— Ну, уснули, — закончил Киндан, изобразив наилучшим образом огорчение на лице.

— И что сейчас? — спросил Муренни со слабым кивком головы.

— Мы проснулись и думали выпить немного кла перед тем, как вернуться к работе, — сказал Киндан.

— И, возможно, позавтракать? — предположил Муренни, махнув им продолжать. Он обернулся и спросил Кориану, — Где находится твоя изумительная золотая ящерица?

Кориана бросила на него пораженный взгляд и была спасена только торжествующим вскриком Корисс, появившейся на вершине лестницы и подлетевшей к насесту на плече Корианы.

— Ау! — воскликнула Кориана, быстро дотягиваясь до Корисс и перемещая ее к сгибу руки. — Твои коготки до сих пор слишком остры, дорогая.

Корисс посмотрела на Кориану и ее фасеточные глаза с возрастающим голодом закружились красным.

— Нам лучше сейчас же ее накормить, — сказал Муренни, хихикнув. — Тогда, возможно, она смогла бы передать сообщение твоим родителям?

Кориана выглядела скептически. — Она еще не так умела как Волла Киндана, Главный Мастер Арфистов, — растянула она, глядя вниз на маленькую золотую с нежностью. — Но я попробую.

— Ладно, мне было бы неприятно, если бы ты ее утратила, — ответил Главный Мастер Арфистов. Файр, которому задали неполную картину места назначения мог потеряться или, что хуже, навсегда уйти в промежуток.

— Мы пренебрегли ее обучением, — с гримасой сказал Киндан.

— Возможно тогда немного позже днем, или завтра, — предложил Муренни.

— О, нет! — возразила Кориана. — Мы должны продолжать поиск среди записей. — Киндан понимал ее беспокойство: если они отправят Корисс в ее путешествие, их переживания по поводу ее безопасности полностью отвлекут Кориану — и Киндана — до тех пор, пока они не получат новостей об ее прибытии. Они вошли в темную кухню и направились к ночному очагу. Киндан схватил какие-то щипцы, подцепил чайник и повесил его над пылающими углями. Тогда он повернулся к кухонным духовкам и заглянув внутрь, был удивлен, что хлеб уже поднялся.

— Что вы… — заревел голос Селоры из задней комнаты, когда она вышла, ее остановило только то, что она заметила Муренни. — О, Главный Мастер Арфистов, я не заметила вас.

— Нет проблем, — успокаивающе сказал Муренни. — Киндан, Кориана и я просто пытаемся украсть ранний завтрак.

— Рулеты почти готовы, — проинформировала его Селора. Она остро поглядела на Киндана. — С небольшой помощью, — добавила она, — я могу покрыть их глазурью с сахаром и можно есть, когда немного остынут.

— Это звучит изумительно! — воскликнула Кориана.

Киндан кивнул и двинулся присоединиться к Селоре. — Что мне нужно делать? — спросил он, когда направлялся к задней комнате, чувствуя, что Главный Мастер Арфистов следует за ним.

— Много рук укорачивают работу, — бодро проговорил Муренни, закатывая рукава.

— Слишком много поваров портят бульон, — кисло ответила Селора, поднимая руку. — Без непочтительности, Главный Мастер Арфистов, но вам запрещено продолжительно находиться в кухне.

— Продолжительно? — спросила Кориана, подняв брови.

— Всю мою жизнь, — несчастливо признался Муренни.

— Сжег семидневный труд поваров, — добавила Селора, качая головой в грустном подтверждении.

— Ладно, я могу помочь, — предложила Кориана.

— Тебе лучше помочь Главному Мастеру Арфистов, — сказала Селора, указывая на очаг. — Он единственный мужчина из тех кого я знаю, который может поджечь даже воду.

Неохотно Кориана приняла это предложение и проследовала за Главным Мастером Арфистов к очагу.

Муренни удовлетворился возней по огромной комнате, переворачивая уголья.

В задней комнате, вне пределов слышимости, Селора бросила на Киндана острый взгляд и многозначительно спросила, — И где он вас двоих нашел?

— На пути по лестнице, — ответил Киндан, аккуратно наливая какой-то кондитерский сахар в чашку с холодной водой, постоянно помешивая воду.

— И где вы были до этого? — потребовала Селора.

— Мы заснули в комнате Архивов, — сказал Киндан, надеясь, что это прозвучало убедительно.

Селора фыркнула. — Тебе лучше быть арфистом лучшим, чем таким, какой ты лгун.

Киндан стал ярко-красным.

— Давайте есть в моей студии, — предложил Муренни спустя несколько минут после того, как Селора объявила, что рулеты готовы и Кориана сделала кла. Подмигнув, он объяснил Киндану, — Я не хочу, чтобы другие ученики почувствовали, что я выбрал любимчика.

Когда Киндан обдумывал устрашающую возможность, что возможно Главный Мастер Арфистов выбрал любимчика, он и Селора быстро наполнили поднос разнообразными рулетами и кувшином все еще дымящегося кла, а также несколько кружек.

Они направились в студию Муренни и, по его приглашению, уселись вокруг стола для завтрака. Киндан сел лицом к окну. Когда он наливал в свою кружку кла, он заметил, что Ваксорам вышел из ученического общежития, украдкой оглядываясь в сумерках двора. Главный Мастер Арфистов Муренни заметил взгляд Киндана, встал и сам выглянул в окно.

С умозрительным взглядом на Киндана, Муренни перегнулся через подоконник и крикнул Ваксораму, — Почему бы тебе не подняться и не присоединиться к нам?

Несколькими мгновениями позже, Ваксорам постучал в двери и Муренни пригласил его изнутри. — Входи, входи, — сказал Главный Мастер Арфистов, бодро указывая Ваксораму присоединиться к ним. Он встал и потянул от своего рабочего стола свободный стул к столу для завтрака, показывая, что Ваксорам может сесть на него с ними. — Я смотрю, что Киндан не забыл прихватить дополнительную кружку, так что налей себе кла и возьми один из этих восхитительных рулетов, пока они не кончились.

Ваксорам обеспокоено взглянул на Киндана перед тем, как наполнить свою кружку и схватить рулет. Потом, решив, что он в безопасности, старший ученик аккуратно начал медленно жевать свой рулет.

Муренни ожидал в приветливом молчании, пока Ваксорам прикончит свой рулет и выпьет глоток кла, перед тем, как продолжить, — Ваксорам, насколько хорошо ты знаешь кодекс, касающийся поединков?

Старший ученик пораженно взглянул на Главного Мастера Арфистов. — Я помню все, чему научил меня Мастер Деталлор, — ответил он, защищаясь.

— Я уверен, что ты помнишь, — согласился Муренни. — Помнишь ли ты правила позора?

Ваксорам сник и склонил голову. — Да.

Муренни покачал головой. — Я не думаю, что ты следишь за моей мыслью, Ваксорам.

Старший ученик взглянул вверх, сначала на Киндана, а потом на Муренни.

— Помнишь ли ты правила ответного вызова?

Ваксорам свел брови, размышляя, потом медленно распрямил их в просветлении. Киндан задохнулся, когда понял, что Главный Мастер Арфистов намеревается обратить внимание Ваксорама решительно на него.

— Если победитель опозорит причину вызова, побежденный может потребовать реванша, — медленно сказала Кориана. — Она посмотрела на Киндана, нервно кусая нижнюю губу.

— Да, — сказал полностью серьезно Муренни. Он долго и тяжело смотрел на Ваксорама. — У тебя есть причины требовать реванша?

— Нет, — немедленно заявил Ваксорам, уставившись на Киндана. Он опять взглянул на Главного Мастера Арфистов. — Нет, Главный Мастер Арфистов, причин нет.

Муренни кивнул, потом обратил стальной взгляд на Киндана.

— Где вы были прошлой ночью?

— Я был в своей койке, — ответил Киндан тихим голосом. — Кориана была со мной.

— По собственному желанию, — заявила Кориана, найдя и хватая Киндана за руку Ее сильный захват ощущался нечувствительным по сравнению с огромной тяжестью в желудке Киндана.

Муренни недолго смотрел на нее, обратившись непосредственно к Киндану, — Ты нарушил свое слово?

Во рту у Киндана пересохло и он трудно глотнул, не зная, что сказать. Больше всего ему хотелось быть где-нибудь в ином месте, но это был другой случай, потому что он был прикован страшным блеском гнева Главного Мастера Арфистов.

Губы Муренни сжались из-за молчания Киндана. — Ты надеялся убедить нас в своей лжи?

— Да, Мастер, — слабо ответил Киндан, чувствуя себя полностью пристыженным.

— Тогда как ты надеешься стать арфистом? — спросил Главный Мастер Арфистов, его голос был вызывающим.

Киндан смог только безмолвно покачать головой. — Я не знаю, — признался он наконец. Он чувствовал, что разрывается между тем, чтобы немедленно встать, спаковать свои вещи и покинуть Цех Арфистов, или просто сбежать. Он никогда не чувствовал себя таким удрученным.

Муренни обратил внимание на Ваксорама.

— Как ты мог допустить это? — спросил Муренни. Старший ученик безмолвно покачал головой и Муренни надавил на него. — Кто разбудил их утром?

— Я, — признался Ваксорам.

— Почему? — спросил его Муренни, его лицо выражало интерес. — Почему ты не доложил об этом? С позором Киндана восстановилась бы твоя честь.

— Он не опозорился, — сказал Ваксорам, искренне смотря в глаза Главного Мастера Арфистов. Он взглянул на Киндана. — Я не предам тебя.

Киндан смог только хмуро кивнуть, слишком оцепенев, чтобы понять всю глубину допущения Ваксорама.

— Главный Мастер Арфистов Муренни, — вставила Кориана, — Я люблю Киндана. Я не позволю сделать ему что-то, что может стать причиной его бесчестия.

— Пока что, — фыркнул Муренни. Он указал на держащую Киндана руку и Кориана отпустила ее, как будто ее ужалили. — Ты опозорила его, твоего отца, меня, твой Холд и Цех Арфистов. — Муренни переместил взгляд на Киндана, — Вы оба.

— Я люблю ее, — ответил Киндан, дотягиваясь до руки Корианы, чтобы снова взять ее.

— Больше своей чести? — неуклонно спросил Муренни. — Больше ее чести? — Он не ожидал их ответа и продолжил, — Что же это за любовь, если она подразумевает бесчестие и ложь, чтобы существовать? Как, — его голос наполнил комнату своей силой, — как вы могли даже подумать, что допустимо существование такой запятнанной эмоции?

— Но я люблю его! — возразила Кориана, сокрушенно спрятав заплаканное лицо в руках.

Муренни покачал головой, с печальным выражением на лице. — Я вижу только потребность, а не любовь.

Кориана тихо посмотрела на него в шоке и возмущении.

— И предательство, — продолжил Муренни тихим, но твердям голосом. — Предательство твоей чести, предательство твоей семьи, предательство тебя самой.

— Но Отец никогда… — начала возражать Кориана.

— Не сейчас, — оборвал ее Муренни. — Сейчас ты никогда не узнаешь, как бы он поступил, если бы ты пришла к нему с честным, открытым сердцем и рассказала о своих настоящих чувствах. — Он взглянул на Киндана. — Ни ты никогда не узнаешь, как бы я ответил, как бы я думал помочь тебе. — Он покачал головой. — Вы оба предали друг друга, как если бы вы дрались в поединке до смерти.

Ужасающая тишина наступила и продолжалась мгновение, и была разрушена сверкающим всплеском ворвавшейся в комнату золотой ящерицы. Корисс вышла из промежутка, принеся в комнату свежий воздух и заполнила ее громкими, хриплыми криками, ее глаза в гневе и замешательстве кружились красным. Кориана схватила ее, промахнулась, потом опять схватила, прижимая взволнованную ящерицу тесно к своему телу. Прошли считанные минуты до того, как красные фасеточные глаза Корисс стали более спокойного зеленого цвета и файр ткнулся носом в свою партнершу, беспокойно чирикая.

Киндан наблюдал за происходящим с возрастающим чувством неловкости.

— Кориана, — напряженно спросил он, — у Корисс есть для тебя изображение?

Кориана озадаченно на него посмотрела. Киндан объяснил ей, — Закрой глаза и сконцентрируйся на ней.

Кориана так и сделала, с все еще шутливым выражением, но через мгновение, когда ее закатившиеся глаза снова открылись, она нервно сказала ему, — Идет Отец и с ним стража!

— Да, — пробормотал Муренни, смотря на Киндана и Ваксорама, — это то, чего я боялся.

Четверо, возглавляемые Главным Мастером Арфистов, встретили Лорда Бемина снаружи сводчатого прохода в Цех Арфистов.

— Лорд-владетель, — приветственно воскликнул Муренни, низко кланяясь. Бемин холодно ему ответил, проходя на другую сторону, сопровождаемый двумя огромными охранниками, за которыми тянулись еще четверо, все вооруженные мечами.

— Мы просто пришли встретить вас.

— Я вижу, — сказал Бемин. Он кратко махнул дочери. — Кориана.

— Отец, — ответила Кориана, покорно склоняя голову.

— Твоя мать очень обеспокоена, — сказал Бемин. Киндан подумал, что это ложь; больше было похоже, что Лорд-владетель был больше взволнован, что имело смысл, если он когда-либо слышал слухи о влечении между Муренни и Саннорой.

— Я вела себя хорошо, честно, — ответила Кориана. — Мы задержались из-за Записей — мы думали, что надо найти что-нибудь жизненно необходимое…

— Если это так жизненно необходимо, почему Главный Мастер Арфистов не послал нам гонца? — вставил Бемин, с предчувствием на лице. — Почему он не послал барабанное сообщение?

Как будто в ответ на его вопрос послышался слабый звук отдаленных барабанов, долетающий в долину Форту.

Киндан, Ваксорам, Муренни и Кориана полностью напряглись, прислушиваясь к слабым пульсирующим ударам.

— Критическое положение, — повторила Кориана, когда расшифровала первый код. Она и Киндан переглянулись, что еще больше разгневало Бемина. — Критическое положение, — добавила она, ее глаза стали мокрыми. — Критическое положение.

Шум исчез и все приготовились к новым ударам.

Но их не было.

— Три, не четыре, — облегченно отметил для себя Ваксорам.

— Критическое положение в главном Холда, — сказала Кориана, звуча немного неуверенно. — Не критическое положение в малом Холде.

— Но откуда? — спросил Муренни, обращаясь как будто за ответом к потерянной в расстоянии передающей башне.

Бемин взволнованно посмотрел на каждого из них, заканчивая своей дочерью.

— Что это означает? — спросил он Кориану. Около него, отметил Киндан, охранники Форта прижались друг к другу для защиты.

— Это может быть Телгар, — предположил Ваксорам.

— Или Айген или Иста, — ответил Киндан.

— Даже если оба варианта, это не стало бы критическим положением всего Перна, — возразил Бемин. — Должны быть включены больше половины главных Холдов для этого.

Муренни кивнул, но его слова не были уверяющими. — И вправду, но болезнь была в Керуне, так что почему она не могла распространиться на Айген или на любой из приморских малых Холдов, и долго ли до того, чтобы заразилась Иста?

Бемин ответил с кислым взглядом. — Если это так, почему мы не слышали ничего из Вейров?

— Хороший вопрос, — ответил Муренни, задумчиво потирая подбородок.

— Ладно, это ни к селу, ни к городу, — сказал Бемин, взорвавшись через мгновение. Он посмотрел на свою дочь. — Кориана, твоя мать очень беспокоится за тебя.

— Мой долг быть здесь, Отец, — решительно ответила Кориана.

— Твой долг быть там, где я тебе скажу, — ответил Бемин, гневно нахмурив брови.

— Да, мой лорд, — согласилась с кивком головы Кориана. — И ты проинструктировал меня быть здесь, проводя поиски среди Записей; изучая барабанные коды, и обучаясь управлять моим файром. — Она остановилась только на мгновение. — Итак, я здесь, выполняя свой долг перед тобой и Перном.

— Перном? — переспросил Бемин, выгнув в удивлении бровь.

Кориана кивнула. — Я верю, Отец, что любое, что мы можем изучить про предыдущие пошести похожие на эту, сможет спасти многие жизни на Перне, — ответила она.

— Спасение жизней — работа целителей, — фыркнул Бемин.

— И владетелей, — парировала Кориана, взблеснув голубыми глазами.

— Кто тебе это сказал? — спросил удивленно Бемин.

— Ты.

— Я никогда…

— Ты сказал, что владетель ответственен за всех живущих в Холде, — ответила ему Кориана. Лорд-владетель закрыл свой рот со слышимым щелканьем и обвинительно посмотрел на Главного Мастера Арфистов Муренни.

Когда Муренни не отреагировал, Бемин обернулся обратно к своей своенравной дочери. — Это правильно, — сказал он ей. — И жители холдов обязаны служить своему лорду, даже его собственные дети.

Кориана открыла рот, чтобы снова парировать, но перед тем, как она успела заговорить, воздух над ними внезапно потемнел, когда огромный бронзовый дракон появился из промежутка.

Мгновением позже, Волла начал резко падать на Киндана; вовремя выровнявшись, чтобы приземлиться — тяжело — на плечо Киндана.

— Похоже, в Бендене получили твое сообщение, — сказал Муренни, кивая Киндану.

Охранники Форта, подойдя близко к своему лорду, теперь незаметно окружили его, чтобы он оказался между ними, заграждая его от бронзового дракона, который приземлился на лугу около Цеха Арфистов, ярко блестя на полном утреннем солнце.

Через мгновение после того, как М’тал сошел с Гаминт’а, небо снова потемнело. Киндан поднял голову вверх и увидел маленького голубого дракона с тремя всадниками, спускающегося, чтобы приземлиться рядом с драконом Бенден-Вейра. Киндан отметил на всадниках цвета Иста-Вейра и немедленно узнал в одном всаднике Ж’трела.

— Что здесь делает Иста? — спросил Бемин, когда голубой дракон приземлился.

— Это наверное, Талит’, — ответил Муренни. — Его всадник Ж’трел. Он был здесь в Цехе Целителей некоторое время с…

— Ки’да’! — заплакал маленький мальчик, перебегая поле.

— Друри! — с энтузиазмом отозвался Киндан. Он помахал синему всаднику и кивнул женщине, которая тащилась за ним. — Ж’трел, Джаленна!

Когда Ж’трел помахал в ответ, Киндан почувствовал, что что-то не так; старший всадник обычно был более инициативен в приветствии. Джаленна, видел Киндан, несет маленький сверток в слинге. Сверток неловко извивался; это было необычно для Джаленны брать с собой маленького Джесси. Киндан почувствовал ужас и срочность, исходящую от обоих взрослых, когда они приблизились.

— Киндан, не подходи, пожалуйста, — срочно сказал М’тал, когда Друри приблизился.

Муренни переместился, чтобы перехватить мальчика, ограждая его от Киндана, Корианы и Ваксорама.

— В Исте пошесть? — сказал Ж’трелу М’тал.

— Еще нет, — ответил Ж’трел. — Однако, это дело нескольких дней. — Он обернулся к Главному Мастеру Арфистов. — Я прибыл просить укрытия, Муренни.

— Что происходит? — требовательно спросил Бемин, удивленный и взволнованный внезапным изменением ситуации.

— Я прибыл к Киндану, — сказал М’тал. — Его Волла потребовал, когда прибыл в Бенден. — М’тал посмотрел на Киндана и добавил, — Думаю, что не понимаю, почему.

— Мы надеялись проверить ваши Записи, — пояснил Киндан, кивнул М’талу.

Реакция Бемина явно показывала всем, что он думает, что Киндан был чрезмерно фамильярен с Предводителем вейра Бенден.

— Конечно, — охотно ответил М’тал. — Если бы не ты, наши драконы все еще жевали бы взрывающийся огненный камень и мы никогда бы не узнали ничего о способностях стражей порога.

Выражение лица Бемина изменилось, он оценивающе посмотрел на Киндана.

— Я прибыл просить убежища для Друри, Джаленны и Джесси, — сказал Муренни Ж’трел.

— Я вижу, — уклончиво ответил Муренни, все еще держа за руку беспокойного Друри.

История слабоумности Друри была хорошо известна в Цехе Арфистов, где невыразительный, но любезный парень был регулярным гостем несколько Оборотов, работая с Целителями, которые пытались восстановить мозг, поврежденный тогда, когда парень чуть не утоп пять Оборотов назад.

Слухи в ученическом общежитии — всегда неуправляемые, хотя и не всегда точные — гласили, что Ж’трел выполнял высший пилотаж, когда Друри и несколько других мальчиков плавали в гавани Исты на маленьком ялике. Их изумление при проделках Талит’а заставило их пренебречь навигацией, и ялик напоролся на риф, мачта упала на Друри, проломила ему череп и было потеряно много драгоценных минут, пока его вынесли из воды утопшего и почти мертвого. По просьбе Джаленны, Ж’трел сделал все, чтобы спасти мальчика, но было слишком поздно предотвратить сильное повреждение мозга Друри. Ходили дикие слухи, утверждающие, что Ж’трел имел романтическую связь с Джаленной, от которой появился Джесси. Киндан обычно не доверял таким слухам, поскольку все знали, что синие наездники обычно предпочитали быть партнерами зеленых, и оба наездника обычно были мужчинами.

— Теперь мы должны уходить, — сказал Киндану М’тал, извиняясь кивнул Ж’трелу и тогда добавил, — Я не хочу подвергать Киндана риску подхватить болезнь.

— Есть какой-то риск подхватить от них болезнь? — спросил Бемин, махая в сторону троих обитателей Исты и синего всадника.

— Я так не думаю, — ответил Ж’трел, — или я бы не привез их сюда.

— Но ты не знаешь, — настаивал Бемин.

— Нет, Лорд-владетель, — ответил Ж’трел, его голос стал жестким.

— Я не могу этого позволить, — сказал Бемин. — Я не могу позволить моему Холду…

— Я задавал этот вопрос Цеху Целителей, а не Форт-холду, — вставил Ж’трел.

— Это одно и то же, — горячо парировал Бемин. — Я не позволю…

— Лорд-владетель, я не знаю, имеете ли вы выбор, — прервал его мягким голосом Муренни.

Бемин швырнул в него сердитый взгляд и Муренни быстро закончил, — Сейчас в морском холде Форта пришвартовано много кораблей, означает ли это, что мы получили первые признаки болезни?

— Но…

— И сколько из них уже выгрузили рыбу? — спросил Ж’трел, понимая ход мысли Муренни.

— И сколь много рыбаков из Исты или Керуна? Как много из их команды выходцы из этих Холдов или младших Холдов или просто останавливались набрать пресной воды на берегу?

— Но… но… мы не знаем… — протрещал Бемин.

— Вы абсолютно правы, мой Лорд-владетель, — согласился Муренни, кивнув головой. — Мы не знаем. — Он нахмурился. — Фактически, из последнего барабанного сообщения мы не знаем, где критическое положение — в Айгене, Телгаре или даже в Южных холдах Болла. — Он посмотрел на М’тала. — Нам нужно больше информации.

Предводитель вейра Бенден понимающе кивнул.

— Мы считаем, что пошесть началась на восточном берегу, — сказал Киндан, входя в беседу, несмотря на ком в желудке. — Поэтому я попросил посмотреть Записи Бенден-Вейра.

— Но что насчет Записей Цеха Арфистов? — спросил Бемин.

— Фрагменты, рассеянные сообщения, ничего, что бы дало нам приличную картину того, чего можно ожидать, — сказала Кориана, встретившись своими заинтересованными глазами с сердитым взглядом глаз отца. — Позволь мне пойти с ним, Отец, — взмолилась она. — Для нашего Холда, для наших людей.

— Почему ты должна идти? — спросил Бемин, его тон был менее воинственный, чем взволнованный.

— Потому что я знаю, что искать, — ответила Кориана. — И потому что мы должны узнать это как можно раньше. — Она показала на Киндана, Ваксорама и себя. — Мы трое лучшие для этого. — Она бросила на Ваксорама сочувствующий взгляд перед тем, как продолжить, — Ваксораму трудно читать, Отец. Это отнимает у него вдвое больше времени, чем у меня. Если я не пойду, займет по меньшей мере вдвое больше времени найти ответы — и что может произойти в это время?

— Твоя мать…

— Мать скажет, «Иди, если ты должна», — предсказала Кориана.

Бемин испустил долгий бурный вздох и согласно кивнул. Потом он обернулся к Киндану, — И ты, ты был благороден?

— Нет, мой лорд, — признался Киндан. — Не был.

М’тал бросил на него пораженный взгляд, взгляд, который означал, что Киндану не дадут ничем оправдаться.

— Мы спали в одной кровати, — сказала Кориана. — Мы только целовались, но ничего больше. — Она потянулась к Киндану, говоря отцу, — Я люблю его.

Бемин бросил на Муренни неистовый взгляд. — Нет, — хрипло сказал он. — Этого не может быть. Я не допущу этого.

Перед тем, как кто-нибудь смог ответить, еще одно барабанное сообщение прогрохотало через долину.

— Критическое положение, — перевели в унисон Киндан и Кориана, их глаза замерли во вспышке опасения и страха. — Критическое положение. Критическое положение. Телгар Холд. Пришлите помощь. Пожалуйста.

Прежде, чем слова были записаны, барабаны снова начали.

— Пошесть в Наболе, пожалуйста помогите, — перевел Киндан, его сердце тяжело отстукивало в груди.

— Пошесть в Кроме, — добавила Кориана, умоляюще поворачиваясь к отцу.

Бемин смотрел на нее чуть более мгновения прежде, чем утвердительно кивнуть. — Иди! — сказал он ей. Он повернулся к М’талу и показал на Киндана, — Ты будешь охранять ее честь?

— Слово всадника дракона, — ответил М’тал свинцовым тоном.

— Вы также имеете мое слово, Лорд-владетель, — тихо добавил Киндан.

— Твое слово не имеет для меня ценности, — резко ответил Бемин. Он показал на Ваксорама. — Он тоже идет с вами, правда? — Киндан кивнул и Бемин сказал Ваксораму, — Ты должен спать в одной с ним комнате и никогда не оставлять одного.

— Мой лорд, — согласился Ваксорам с глубоким поклоном.

— Тогда идите, — сказал Бемин, гневно махая рукой. Он повернулся к Муренни. — Вы и я должны обсудить теперь другие вопросы.

— Пойдем, — грубо сказал Киндану и остальным М’тал, разворачиваясь на пятках и направляясь к своему бронзовому дракону. Он усадил Кориану между собой и Ваксорамом, а Киндан уселся позади старшего ученика.

Гаминт’ взвился в воздух с безотлагательностью, которая показалась Киндану злобной, как если бы дракон отражал настроение всадника. Когда они вошли в промежуток, Киндан протянул вперед руку, чтобы дотронуться до Корианы, но опустил ее, вспомнив о своем обещании.

Он чувствовал себя настолько же обреченным, как и весь Перн.