Глава 1

Темный Сон в Голубом

Всё было не так, как в действительности.

Во-первых, обе луны не светили в небе: Белиор и Тимор зашли давно, и уже было раннее утро. Но здесь, сейчас, в её сне, луны заливали равнину своим странным светом и неправильными двойными тенями.

Во сне она могла видеть даже под землей. Она видела туннели и норы, в которых кипела жизнь, и шестиногие, скользкие туннельные змеи пробивали путь к своей добыче — драконьим яйцам, лежавшим на песке, в своих постелях, которые не были так безопасны, как думали их защитники. Драконьи яйца, которые были надеждой Перна.

Ей хотелось закричать, предупредить всех об опасности, но она была всего лишь призраком, стоявшим в ужасе над своим спящим телом.

Высоко в ночном небе Алая звезда злобно мерцала где-то далеко за двумя бледными лунами. Когда Алая звезда приблизится, Нити начнут падать.

Нити. Ненасытные, всепоглощающие. Их прикосновение прожигает плоть и одежду, даже прочную шкуру дракона. Они могут полностью уничтожить жизнь в цветущей долине за день. Если с ними не бороться, они истребят всю жизнь на Перне. Их может убить только вода, холод, и огненное дыхание дракона.

Без драконов, которые должны были выйти из этих яиц, оставалось слишком мало драконов, чтобы защитить мир от Нитей.

Даже во сне Ксинна чувствовала, что её синий дракон Тазит' слышит её мысли и пытается следовать за её чувствами. Она повернулась туда, где он лежал, распластавшись рядом и улыбнулась. Она была первой женщиной-всадницей синего дракона за всю историю, и, когда смотрела на него, её сердце наполнялось любовью и гордостью.

Коричневые и бронзовые драконы всегда избирали мужчин своими всадниками, так же, как золотые королевы выбирали женщин-всадниц. По традиции, синие и зеленые драконы также имели только всадников-мужчин. Но времена изменились.

Пришла болезнь — болезнь, убивающая драконов. Их стало меньше на сотни, несмотря на то, что во время Первого Падения нового Третьего Прохождения были необходимы драконы, чтобы летать и своим пламенем защищать Перн. Только благодаря необычным способностям Лораны было найдено лекарство, созданное в беспрецедентном межвременном сотрудничестве с первыми колонистами. Ценой успеха Лораны была жизнь её собственной королевы.

Когда умирает дракон… «Душа словно рвётся на части». Мысль была настолько ужасна, что Ксинна всхлипнула. Она повернулась, с удивлением глядя на спящую себя, всхлипывающую во сне, и затем…

Она проснулась, дрожа.

— С тобой всё в порядке? — сонно спросила Тария. — Тебе приснился кошмар.

— Всё нормально, — ответила Ксинна.

Тария обняла ее и притянула к себе, — Ты замёрзла.

— Просто приснился плохой сон.

А утром яйца были уничтожены. Их разбитые остатки были сброшены в море, пустые. Только двадцать три из двухсот пятидесяти трех яиц проклюнулись, остальные были разбиты, а их содержимое съедено туннельными змеями, скрывающимися под землей.

Этого никогда бы не произошло в высоких скалистых Вейрах, где драконы жили обычно, но здесь, на неизведанные равнинах Восточного острова, земля была слишком мягкой, добыча — слишком легкой, а туннельные змеи были слишком жадными.

Солнце успело нагреть её, пока она осматривала теперь уже пустую равнину, но Ксинна вздрогнула, словно от холода, снова вспомнив кладку за кладкой безжизненных, мертвых яиц, птенцов, чьи тельца были изуродованы прожорливыми туннельными змеями. Она вспомнила отчаянный бой, вопли, крики агонии, и мало — очень, очень мало — побед в этой неравной битве.

Она повернулась, когда маленький дракончик издал жалобный крик, на который мгновенно ответил утешающий голос. Квинт'а, единственная зеленая в этом выводке, была сильно искалечена туннельными змеями, прежде чем к ней пришел на помощь Джериз — теперь уже Дж’риз, когда Запечатлил своего дракона.

— Всё хорошо, шшш, малышка, всё будет хорошо! — успокоила дракона и всадника белокурая Бекка. Она была маленькой и юной для целителя, но она восполнила отсутствие роста и возраста яростной решимостью и упрямым стремлением не потерять ни одного из своих подопечных. Ее мать была акушеркой, а отец был всадником, пока болезнь драконов не отняла у него синего Серт'а.

И если все они оказались здесь и сейчас, благодаря Лоране, то именно отец Дж’риза, Тенниз направил её на этот путь. Тенниз был одним из немногих торговцев, рожденных с даром предвидения — странным даром, позволяющим видеть картинки из будущего. С помощью своего Дара Тенниз узнал Лорану и указал ей путь, который привел её и всех остальных на много Оборотов в прошлое, к лежавшему на востоке одному из двух огромных островов — невысоких частей суши, так и оставшихся нетронутыми человеком на протяжение сотен Оборотов.

Дж’риз не обладал даром предвидения, он перешёл к его младшей сестре, Джиране. Десять Оборотов было необычно рано для того, чтобы Дар проявился, но эта взрослая ответственность не мешала Джиране быть чрезвычайно отзывчивым и нежным ребенком. Ксинна любила их обоих, как старшая сестра, и страшная участь зеленого дракончика Дж’риза, Ксинт'ы, разрывала её сердце.

Несмотря на успокаивающие слова Бекки, Ксинна не могла вспомнить, чтобы дракон, получивший такие сильные травмы, выжил. Она боялась, что Дж’риз может побыть всадником меньше, чем семидневку.

Ах, если бы не это нападение туннельных змей! Ну, зачем Тенниз, имея такой Дар, послал Лорану и всех остальных сюда, раз это не помогло возродить Вейры Перна?

А теперь Ксинне оставалось лишь бродить по опустевшему огромному лагерю, мучая себя вопросами, когда и как все они вернутся в настоящее, в Третий Оборот, и продолжат свою безнадежную борьбу с Нитями.

— У нас мало еды, — сказала Тария Ксинне позже этим утром, повысив голос, чтобы перекрыть писк дракончиков.

— Нужно отправить отряд, чтобы собрать хоть немного животных, — сказала Ксинна. Нападение туннельных змей и натиск Мяучел разрушили ограждение вокруг загона для животных, и те, которые не были убиты, убежали.

— Кого? — спросила Тария, оглядываясь по сторонам. Ксинна тут же поняла смысл её вопроса — из всех драконов, находившихся в лагере, только её Тазит' и Корант'а Тарии были достаточно взрослыми, чтобы летать.

— Нужно было оставить больше людей для охраны, — пробормотала Ксинна себе под нос. Она знала, что Предводитель T'мар планировал отправить группу обратно к ним, как только всадники обустроятся заново в Телгар Вейре. Никто не ожидал, что в Промежутке завяжется этот странный узел, захвативший и возвращающихся всадников Восточного Вейра, и пропавших, считавшихся погибшими, всадников во главе со старым Предводителем Вейра, Д'ганом.

Узел был разорван только после того, как Госпожа Фиона прыгнула со своей королевы Талент'ы в пустоту Промежутка, отправив Талент'у назад, к Лоране. И именно Лорана придумала, как сломать ловушку и освободить захваченных всадников — старых и новых, но, занятые последующими событиями, никто не подумал усилить тех, кто оставался с Ксинной.

Она пожала плечами, — Думаю, это всё упадёт на нас с тобой.

— Если бы у нас был Ж'пер или Ж'керан, — начала с надеждой Тария.

— У нас их нет, — Ксинна оборвала её раздраженно. Ж'пер и Ж'керан были опытными коричневыми всадниками, которые вернулись с Фионой и Лораной в Телгар Вейр в настоящее время. Ксинна нахмурилась, осознав, что после трех Оборотов, прожитых на Восточном острове, они почти догнали своё истинное время. — Поэтому мы будем делать то, что необходимо, — и она улыбнулась своей подруге. — Как всегда.

Тария печально вздохнула, но ничего не сказала, отвернувшись к своей зеленой.

— По крайней мере, Тазит' и Корант'а еще достаточно малы, и мы сможем лететь низко над землей, — сказала Ксинна, изобразив пастуший жест одной рукой.

— K'дан, — крикнула Ксинна, взбираясь на своего синего дракона, — мы попытаемся найти хоть немного еды.

Арфист кивнул, с недоумением оглядев лагерь. Ксинна догадалась, какие мысли его заботят, увидев, как он придвинул маленьких Тиону и Кимара к себе, одновременно пытаясь утешить своего бронзового Лурент'а.

Им потребовался почти час, чтобы собрать каких-то полдюжины животных. Едва они загнали их обратно в наполовину восстановленный загон, как K’дан и Р’ней начали разделывать животных, чтобы накормить молодняк. Строй встревоженных всадников нетерпеливо ожидал хоть чего-нибудь, чтобы вернуться обратно к своим дракончикам.

Как только выдался свободный момент, Ксинна подошла к K’дану, — Нам нужен ты, чтобы присматривать за новичками.

— Наставник, всадник, отец, арфист, — сказал K’дан, улыбнувшись. — Похоже, я здорово перерабатываю.

Ксинна улыбнулась первому его проявлению юмора за весь день.

— Я могу взять ялик и порыбачить, — предложил Колфет. Седовласый моряк пришел в лагерь после нападения туннельных змей и Mяучел, предложив свою посильную помощь. Он ничего не знал о драконах и еще меньше о их детёнышах, но был неисправимым попрошайкой и был ловким организатором, что Ксинна просто обожала в других. Даже его возраст служил источником утешения для многих молодых, неуверенных в себе новых всадников — ведь многие из них еще недавно были сиротами, и все они, за исключением Дж’риза и K’дана, до вчерашнего дня даже и не мечтали присутствовать при Рождении, не говоря уже о том, чтобы Запечатлеть дракона.

Ксинна переживала за всех остальных, кто был здесь вчера — а их было сотни, потому что необходимо, по крайней мере, столько же кандидатов, сколько яиц драконов ожидало на площадке. Так много их было, желавших воспользоваться шансом Запечатлеть дракона, ожидавших увидеть самое большое Рождение на Перне — и столь трагически разочарованных.

Фиона была права, настояв на том, чтобы они вернулись домой немедленно. Если бы не предусмотрительность Госпожи Вейра, в лагере было бы сейчас намного больше голодных, растерянных лиц.

Ксинна была совсем не против, по крайней мере, нескольких новых лиц, и Фиона была первой в этом списке.

Поскольку все проблемы устройства лагеря и восстановления его после трагедии, произошедшей за день до этого, легли на плечи Ксинны, она уважала её всё больше за то, что Фиона несла тяжелое бремя безропотно, несмотря на то, что стала Госпожой Вейра, будучи еще такой молодой.

Каким-то неведомым образом обед был накрыт, и лагерь был восстановлен до прежнего состояния. Его нужно убирать отсюда, завтра же, проклинала себя Ксинна. Перенесённые на берег корабли, три Оборота служившие им домами, что казалось когда-то такой хорошей идеей, теперь казались зловещими и предвещающими несчастье — ловушки для людей, и цели для хищных туннельных змей и для Мяучел.

— Нам нужно уходить отсюда, — сказала Ксинна, тихо беседуя с Тарией и K’даном во время обеда, и скорчила гримасу, оглядев чересчур большой лагерь. — Это место слишком открытое. Туннельные змеи вернутся сюда, так же, как и Мяучелы.

— Молодняк не сможет летать еще месяц, — напомнил ей K’дан.

Ксинна вздохнула, — Может, Тазит’ и Корант'а перенесут их?

Тария скептически взглянула на неё, но K’дан кивнул, и улыбка поползла по его лицу. Но улыбка исчезла почти так же быстро, как и появилась, — А когда остальные вернутся, как они найдут нас?

— Когда они вернутся, нас станет больше — добавила Тария, — поэтому мы хотим найти место, достаточно большое для всех нас и расположенное близко к еде.

Ксинна подумала над их словами и сказала, — Можно вернуться к скалистому мысу. Не думаю, что Фиона пришлёт больше одного Крыла.

Крыло, в котором около тридцати драконов, было бы более, чем достаточной поддержкой для молодняка. Скалистый мыс был местом, где всадники впервые высадились, прибыв на Восточный остров. Но всем драконам там было мало места, и они переехали на нынешнее место на равнинах. Теперь же изолированное расположение мыса обеспечит защиту как от туннельных змей, так и от Мяучел.

Ксинне, после трех Оборотов, проведённых в прошлом на Восточном острове, было трудно представить себе огромные, высокие, скалистые Вейры, где обычно жили драконы. Она могла легко представить себе Крыло драконов, даже Звено — три Крыла, организованные в группу, достаточно большую, чтобы справиться с одним Падением, но полный Вейр с его шумными обитателями, дракончиками, залами, кухней и непрекращающейся активностью, казался таким далеким воспоминанием, что это больше напоминало сон.

Жизнь в месте, которое они стали называть Восточным Вейром, требовала от драконов и всадников большего, чем это было обычно. Кроме того, что драконов Восточного Вейра было необходимо обучить и научиться сражаться с Нитями, но им также было необходимо охотиться, чтобы добывать себе пищу, строить дома, искать дрова и делать огромное количество тех дел, которыми в обычном Вейре занимались работники. Не было такого дракона или всадника в Восточном Вейре, который не относился бы с глубоким и непреходящим уважением к простому обитателю Вейра.

— Думаю, ты права, — сказал K’дан. — Хотя, принимать решение T'мару.

Предводитель Вейра T'мар руководил драконами и их всадниками, в то время, как Госпожа Вейра Фиона отвечала за каждодневные нужды Вейра и его обитателей.

— Нам придётся оставить Квинт'у здесь, — сказала Бекка, когда Ксинна вернулась в последний раз за дракончиками, чтобы перевезти их на скалистый мыс. Она выбрала это место в качестве нового лагеря — то же место, которое они отвергли, как слишком маленькое и слишком открытое, когда впервые высадились на Восточном острове. Для двух взрослых драконов и двадцати трех птенцов оно казалось даже просторным. — Она слишком слаба, чтобы перевозить её.

Ксинна чертыхнулась: она должна была подумать об этом. Бекка улыбнулась, качая головой, — Не переживай. K’дан, Колфет, и я останемся с ней и Дж’ризом. Мы посмотрим, как она будет себя чувствовать утром, и тогда придумаем, как оборудовать фургон или что-нибудь, чтобы перевезти ее.

— А она будет здесь завтра утром? — спросила Ксинна так тихо, чтобы её услышала только Бекка.

— Мы сделаем всё, что в наших силах, — сказала ей молодая целительница искренне.

Ночь на мысе была еще холоднее, чем опасалась Ксинна. Она, Тария и Р’ней дежурили по очереди. Ксинна вскакивала на каждый незнакомый звук. Когда солнце на рассвете, наконец, пробилось сквозь слой облаков, под её глазами были темные круги от усталости.

— Я проведаю остальных, — сказала она, как только убедилась, что Тария не спит. Вскочив на Тазит’а, она через мгновение уже боролась с бодрящим холодом Промежутка, а потом, так же быстро, она появилась в воздухе над их старым лагерем.

Огонь погас, и не было никаких признаков K’дана, Дж’риза, Бекки и Колфета. Они пропали.

Отчаяние росло, и она послала Тазит’а летать по расширяющемуся кругу. Они проверили все свои старые корабли-жилища; Тазит’ звал Пинорт'а, Лурент'а, Квинт'у, но не получил ответа. Ксинна направила Тазит’а в море, где долго искала парус, но не нашла. И, наконец, как ответ на все более нервные запросы Корант’ы, она вернулась на холодный скалистый мыс.

K’дан настоял, чтобы она взяла близнецов с собой, и теперь, когда она вырвалась в небо над маленьким лагерем и увидела их обоих, глядевших вверх, шаря по небу ищущими взглядами, её сердце упало.

«Что я скажу им? — спросила она себя несчастно. — И что я скажу Фионе?»

Она подумала о своей подруге, о её неиссякающем оптимизме, и решила, что сделает то, что сделала бы Фиона в такой же ситуации: она будет делать вид, что всё хорошо.

— Ваш отец ушёл, — сказала Ксинна Тионе, когда та спросила. — Он сказал, что вы побудете с нами какое-то время, пока он не вернётся.

— Хорошо, — легко согласилась Тиона. Малышка была настоящей дочерью своей матери: Фиона, вероятно, сказала бы то же самое и так же легко.

Несмотря на то, что он имел светлые волосы своей матери и глаза цвета морской волны, темпераментом Кимар был больше похож на своего отца. Малыш был тихим, предпочитая смотреть и впитывать. Когда он подрос, он стал тратить больше времени, присматривая за своей сестрой-близнецом, оберегая её от худших своих ошибок. Тиона приняла это, как еще одну часть мира, в котором она жила, не пытаясь ни сопротивляться, ни соглашаться с огромным количеством запретов брата. Оба уже почти достигли третьего Оборота своих молодых жизней. Благодаря тому, что они постоянно росли в компании взрослых, они были более зрелыми, чем было положено для их возраста, и выглядели на крепкие три Оборота, или только исполнившиеся четыре.

Кимар испытующе посмотрел на Ксинну, затем повернулся к Тионе и сильно её ударил.

— Кимар! — крикнула Тария. — Зачем ты это сделал?

Кимар пожал плечами, в то время, как Тиона ухватила его за волосы. Перед еще одним возможным обменом ударами, Ксинна схватила его и оттащила подальше от бешеной сестры, которая начала рычать, почти идеально изображая рык Мяучел.

Нет, это на самом деле был Мяучело. Рыжеватая длинношерстная тварь метнулась прямо к Тионе, остановленная совместным ударом ноги Тарии и кулака её же свободной руки.

Р’ней пришел на помощь, вооруженный кочергой из горящего очага, и Мяучело, лишенный легкой добычи, отскочил и умчался вприпрыжку прочь.

Когда Ксинна снова смогла дышать нормально и увидела, что никто не пострадал, она задумалась, как могло случиться так, что обычно мирный Кимар выбрал именно этот момент, чтобы ударить сестру. Может, он каким-то образом знал или чувствовал приближение атаки хищника? Конечно, если бы малышей не держали так крепко руки взрослых, один из них — или даже оба — оказались бы в когтях или клыках Мяучел.

— Мы уходим отсюда, — объявила Ксинна. Она повернулась к Р’нею, — Построй молодняк, поставь дракончиков в центр круга, а их всадников снаружи. Разведите огонь и дайте каждому по раскалённой кочерге.

Бывший кузнец кивнул и повернулся к остальным новичкам, которые только сейчас осознали угрозу.

— Тария, можешь ли ты с Корант’ой охранять нас с воздуха? — спросила Ксинна.

— Да, — тут же ответила Тария, передав Тиону Ксинне и развернувшись к своему дракону. Но вдруг остановилась и крикнула через плечо, — А ты?

— А я возьму этих двоих, — Ксинна подбросила малышей на руках, — и найду нам место для нового дома.

Тария махнула рукой и взлетела на Корант’е, прежде чем Ксинна достигла Тазит’а.

Сможешь ли ты нести всех нас? — спросила Ксинна, усадив сначала Тиону, а затем и Кимара вверхом на шею синего. Ей бы это не удалось, если бы Тазит’ был даже маленьким коричневым, но синий был такого размера, что на цыпочках и с прыжка она могла просто достать до его шеи.

Конечно, — ответил Тазит’, и снова Ксинна удивилась, насколько понятен ей был его голос, как совершенна была его синяя шкура, как прекрасны были его вращающиеся глаза, и как спокойно ей было с ним. Может, она была девушка, но она была создана, чтобы летать на Тазит’е, так же, как он был рожден, чтобы нести её. И она ловко привязала близнецов друг перед другом в самой узкой части шеи Тазит’а.

Синий поднял их без особых усилий и, направленный Ксинной, полетел на юг, к оконечности западной части огромного острова. Близнецы, убаюканные ровным ритмом крыльев Тазит’а, вскоре заснули, позволив Ксинне обследовать подходящие места, не отвлекаясь.

Она не нашла ничего достойного внимания, да она этого и не ожидала: Лорана и Киндан — еще до того, как Запечатлел и стал K’даном — обыскали весь остров.

Они достигли огромной трещины, заполненной морской водой и разделяющей два острова — Восточный и Западный. Почему Фиона предупреждала их держаться подальше от западного? Неужели эта странная записка так таинственно появилась в Восточном Вейре потому, что Фиона каким-то образом знала, что им придётся использовать Западный остров сейчас?

Откуда она могла знать это? — размышляла Ксинна. Очевидно, это была Фиона из другого времени, и это может означать только из будущего, потому что если бы это была Фиона из прошлого, она бы знала это и рассказала им. Наступило ли это будущее? Может, Фиона уже находится на западном острове?

Корант’а беспокоится за нас, — передал Тазит’.

Мы возвращаемся, — ответила Ксинна. Разбудив малышей, она предупредила их, что они будут идти через Промежуток обратно в лагерь, чтобы те не испугались, проснувшись в холодной темноте, которой и являлся Промежуток. Кимар сонно кивнул и снова закрыл глаза; Тиона оживилась и приготовилась, сделав несколько глубоких вдохов.

— Сможем ли мы начать всё снова? — спросила она, когда они вырвались из Промежутка и начали спускаться по спирали вниз, к лагерю.

— Увидим, — Ксинна задумалась, глядя вперед, на далекий горизонт. Что-то привлекло её внимание, и она попросила Тазит’а тоже присмотреться к непонятному явлению. Впереди что-то падало на землю, струясь…

— Нити!

 

Глава 2

Полет в прошлое

Тария подняла глаза, услышав крик Ксинны.

— Нити? — повторил Р’ней удивленно.

— Нам нужно уходить отсюда, — сказала Ксинна, подбежав к ним. Всего два дракона, к тому же без огненного камня, не могли противостоять Падению Нитей, с которым сражались обычно не меньше девяноста хорошо обученных боевых драконов.

— Куда? — спросила Тария.

— Ты уверена, что это Нити? — спросил Р'ней.

— Я вполне уверена, что мы должны уйти.

— Ну хорошо, — сказал Р'ней, нервно оглядев весь их маленький лагерь. — Надеюсь, что ты права, синяя всадница.

— Куда? — повторила Тария.

— Когда, — поправила её Ксинна, покачав головой. — Сколько птенцов сможет нести Корант'а?

— Двоих или троих.

— Считаем, их будет два, сможет она взять еще и всадников?

— Да, — сказала Тария, и, обращаясь к Р'нею, добавила, — Не сможешь ли ты помочь нам привязать ремни снова?

Тазит' поднял трех дракончиков с их всадниками, а Корант'а двух. Они поднялись в воздух, прежде чем у Ксинны появился ответ на вопрос куда.

Тазит', мы идём сюда, — сказала она, передав ему образ ночного неба над каналом между Восточным и Западным островами. Она внимательно проверила образ, чтобы быть уверенным, что они попадут, куда надо, и тщательно расставила звезды на их места точно по времени, чтобы прибыть именно на три Оборота в прошлое.

Я иду туда, — ответил ей Тазит', и уже через мгновение они были в Промежутке. На счет пять синий и зеленая уже неподвижно парили над Большим каналом.

Туда, — приказала Ксинна, направляя Тазит'а в точку на Западном острове, расположенную на половине длины канала. Восточный остров оказался непригодным для проживания; по крайней мере, есть шанс, что Западный остров окажется более гостеприимным. — Садимся там.

Они высадили своих пассажиров и вернулись через Промежуток за следующей партией.

В своём четвертом полёте они перенесли только три птенца, что было очень хорошо, так как и Ксинна, и Тария смертельно устали, хотя оба дракона настаивали, что они всё еще полны энергии.

После обустройства своей Роверт'ы в сетке, которую нёс Тазит', Р'ней передал Тиону и Кимара Ксинне, затем забрался сам. Шипение падающих Нитей вдруг послышалось рядом. Вдруг из кустов выскочил Мяучело, подгоняемый страхом, и бросился им наперерез.

Пошёл! — крикнула Ксинна своему синему, и Тазит', как расправленная пружина, взвился в воздух. Позади она услышала крик Тарии и рёв боли Корант'ы. Но они уже были в воздухе, а затем и в Промежутке.

Корант'а взревела снова, когда они вынырнули в звездном небе над Большим каналом.

Тазит' приземлился первым, и Ксинна, не теряя времени, занялась разгрузкой. Корант'а приземлилась позади них с еще одним страдальческим криком, и Ксинна помчалась к зелёному дракону.

— Мяучело зацепил её! — крикнула Тария, и слезы потекли по её лицу.

Зверю удалось вонзить свои когти в одну из задних ног Корант'ы уже после того, как та прыгнула в воздух. Раны были глубокими и длинными.

Ксинна огляделась в поисках аптечки, но поняла, что только потеряет время, организовывая её доставку.

— Принесите одеяло, — обратилась она к человеку, стоявшему ближе всех, — Мы будем использовать его, чтобы перевязать ей раны.

Это было лучшее, что они могли сделать. После перевязки раны стоны Корант'ы прекратились, и она забылась беспокойным сном. Ксинна с трудом боролась с усталостью после такого количества быстрых скачков во времени через Промежуток.

— Я подежурю, — предложил Р'ней. — Отдохни — ты сейчас зеленая, как Корант'а.

У Ксинны не было сил спорить, она только кивнула и побрела к близнецам. Она легла рядом с ними, и их успокаивающее присутствие согрело её. Через мгновение и Тария присоединилась к ним. Ксинна положила голову Тарии себе на плечо, и вскоре все уже спали.

Ксинна проснулась на рассвете от смеха близнецов. Она сонно открыла глаза, а затем вскочила на ноги и выпрямилась.

— Ты должен был разбудить меня! — сердито сказала она Р'нею. У коричневого всадника были мешки под глазами, но он усердно гримасничал, развлекая близнецов.

— Мы хотим есть, — сказала Тиона, глядя на Ксинну. Ксинна заметила, что малышка использует «мы», когда хочет на что-то обратить внимание, как будто, добавляя своего брата, она придаёт больший вес своим словам.

— На деревьях может расти что-нибудь съедобное, — сказал Р'ней, оглядев высокие деревья, росших за низким кустарником. — Кажется, вот это мне знакомо, такие же росли на Восточном.

— Ты должен был отдыхать, — раздраженно повторила Ксинна и посмотрела на всё еще крепко спящую Тарию. Она колебалась, не разбудить ли её, но решила не делать этого. Тазит' спал с Корант'ой, свернувшись вокруг неё, словно защищая. Зеленой, похоже, было удобно, если разбудить её всадника, проснётся и она.

Ксинна приняла решение и сказала Р'нею, — Ты остаёшься здесь, а я разведаю.

Р'ней кивнул, повернулся к близнецам и повёл их цепочкой вокруг их импровизированного лагеря. Поблагодарив его улыбкой за умелое обращение с детьми, она пошла к далекой опушке.

Кустарник не сильно отличается от такого же на Восточном острове, отметила Ксинна, пробираясь сквозь него, её глаза искали признаки туннельных змей или Мяучел. Она увидела то, что могло быть норой туннельной змеи, но это также могло быть жилищем любого другого подземного обитателя Перна. Тем не менее, она обошла это место подальше: у них было слишком мало лекарств и здоровых всадников, чтобы рисковать получить травму.

Ксинна обрадовалась, увидев рощу деревьев с большими листьями, на ветвях которых висели тяжелые орехи. Потребовалась определённая изобретательность от неё, чтобы подняться на высоту, достаточную, чтобы достать до больших орехов, и ловкость в обращении с поясным ножом, чтобы срезать их, но уже через несколько минут она имела два ореха, которые и принесла обратно в лагерь.

— Орехи! — закричала Тария, разбуженная смехом близнецов, увидев возвращающуюся Ксинну. — Где ты их нашла?

Ксинна показала, и вскоре большой отряд отправился за добычей. Листья, покрывающие оболочку ореха, легко срывались, открывая твёрдую скорлупу. Внутри находилась полупрозрачная, молочно-белая жидкость, которую можно было пить просто так, но было вкуснее, если смешать её с мятой или другими съедобными листьями, которые они нашли на Большом острове. Белую мякоть можно было соскрести и съесть. Она имела свой, особенный вкус.

— Это не очень хорошее место для лагеря, — тихо заметил Р'ней, оказавшись рядом с ней при очередном проходе цепочки.

Ксинна кивнула, — Когда все насытятся, мы начнем разведку.

— Мы? — спросил Р'ней, взглянув многозначительно на Корант'у.

— Мы, — повторила Ксинна, указывая на всю группу. — Нам нужно мясо для молодняка. Нужно отправить отряды охотников и рыбаков, а я разведаю место получше для лагеря.

Р'ней кивнул, но затем его глаза снова вернулись к Корант'е. — И когда мы сможем выдвинуться?

Ксинна вздохнула и покачала головой. — Не знаю. Корант'е потребуется больше месяца, чтобы её раны зажили, — она поджала губы. — Может, Тазит' поможет ей в воздухе.

— Возможно, — неуверенно сказал Р'ней. — Но тебе придётся перевозить всех остальных.

— Тазит очень силён для своих размеров, — уверенно заявила Ксинна. Она не смогла удержаться и повернулась лицом к своему мощному синему дракону, который вытянул шею и опустил голову, чтобы было удобнее смотреть ей прямо в глаза, его многофасеточные глаза отсвечивали зеленым от гордости и уверенности в своей всаднице.

В это мгновение, когда её дракон смотрел на неё с таким обожанием, Ксинна поняла, что все в лагере глядели на неё. Она отвечала за шестерых самых юных королев на Перне, являющихся сейчас самой большой ценностью на свете, и за пятнадцать бронзовых, которые были столь же ценны. И за детей Фионы. А также за коричневого Роверт'а Р'нея и израненную зеленую Квинт'у Дж'риза, вместе с K'даном и всеми остальными, так таинственно исчезнувшими. Тяжесть этих потерь в значительной степени легла на нее. А теперь, из-за травмы Корант'ы, она также отвечала и за зеленую Тарии.

Ксинна расправила плечи и кивнула Р'нею. Она подумала, что теперь понимает, что Фиона чувствовала, оказавшись в Айген Вейре. Груз ответственности, казалось, давил её и одновременно поддерживал. Она не могла потерпеть неудачу.

— Мы ушли на три Оборота назад во времени, — сказала она. — Нити нам не угрожают. Мы можем найти лагерь, найти еду, устроиться здесь, и пусть молодняк растёт, пока не придет помощь, — она твердо кивнула Р'нею, — И, раз уж так получилось, мы сможем выжить и вернуться со всеми нашими драконами, совсем взрослыми и готовыми сражаться с Нитями.

Чтобы не давать близнецам озорничать, Ксинна взяла их с собой, когда отправилась на разведку. Поднявшись в небо, она взяла курс на север вдоль береговой линии. Она хотела отыскать что-то вроде Вейра, безопасное каменистое место, размещённое высоко, где ни Мяучелы, ни туннельные змеи не будут угрожать им. Она тщетно искала больше часа. Тиона успела заснуть, но проснулась от толчков брата, и теперь постоянно тихо ныла. Ксинна пыталась не обращать внимания на детей, внимательно исследуя землю под собой.

— Какие смешные деревья, — вдруг сказала Тиона, указывая вниз, — они растут вниз головой.

— Это дерево-метла, — сказала Ксинна, проследив вдоль воображаемой линии от пальца Тионы до цели. Молча, она попросила Тазит изменить курс. Синий живо выполнил приказ, развернувшись на кончике крыла маневром, который до сих пор приводил в восторг Ксинну, и вызвав возбужденные крики близнецов. — Они растут больше в верхней части, как перевернутые вверх ногами мётлы.

— Ветвей вверху больше, чем внизу, — согласилась Тиона.

— На них можно даже спать, — сказал восхищенно Кимар, когда они подлетели ближе к деревьям.

— Я никогда не видела, чтобы они росли так близко друг от друга, — сказала Ксинна.

— А смог бы Тазит' там спать? — спросила Тиона. — Оно выглядит колючим.

— Давайте, посмотрим, — сказала Ксинна, и безумный план начал созревать в её мозгу. Она направила Тазит'а ближе, и они вчетвером осмотрели лес. Деревья-мётлы, растущие кольцом вокруг вершины одного из самых высоких холмов в этом районе, были так близко друг к другу, что сформировали почти сплошной навес на десятки метров выше уровня остального леса.

Как тебе это, Тазит'? — спросила Ксинна своего синего. В ответ Тазит снизился и слегка оперся на крону одного из крепких на вид деревьев.

— Ксинна, — спросил Кимар, — можно, мы будем жить здесь?

— Подумаем, — сказала Ксинна, перебросив одну ногу через шею Тазит'а и осторожно спускаясь вниз. На мгновение ей стало страшно, когда её нога чуть не соскользнула с первой ветви, но вскоре она научилась правильно выбирать путь и относительно свободно ходить по плотным верхушкам деревьев-метёлок.

Листья были толстыми и колючими, но не настолько, чтобы это причиняло боль. Она услышала шум над собой и увидела Тиону, скользивщую вниз по боку Тазит'а.

— Осторожно! — крикнула Ксинна, потянувшись, чтобы направить ногу девочки на более толстую кучку листьев. Кимар последовал за ней, но только после приглашения Ксинны.

— Здесь хорошо, — сказала Тиона, протиснувшись под толстую крышу из листьев, а затем, — Ой! — когда одна из колючек уколола её в щеку.

— Осторожно, — сказал Кимар, подражая голосу Ксинны. Тиона метнула в него раздраженный взгляд, но Кимар проигнорировал её, спросив у Ксинны, — А можно нам спуститься вниз?

— Попробуем, — ответила Ксинна, выбирая путь между толстыми листьями. Тиона первой нашла его, быстро закончив притворяться спящей и лениво рассматривая полог из листьев в поисках прохода. В одно мгновение она скользнула в него с криком, — Кто первый спустится!

— Тиона! — крикнула Ксинна. — Сейчас же вернись!

Голова малышки выглянула сквозь полог, её глаза цвета морской волны смотрели настороженно.

— Что я скажу твоей матери, если что-то случится с тобой?

— Со мной всё будет хорошо, — ответила Тиона.

— Мне бы хотелось, чтобы ты стала немного постарше, прежде чем сломаешь свою первую кость, — сказала ей Ксинна.

— А что такое кость? — спросил Кимар.

Ксинна коснулась его предплечья и, надавливая слегка, проследила кость, — Вот это и есть кость.

— И они ломаются? — спросила Тиона, удивившись новому понятию и лениво прослеживая линию предплечья руки, которую она использовала, чтобы держаться за верхнюю часть полога.

— Они действительно ломаются, — серьезно заверила её Ксинна. — И нужно несколько месяцев, чтобы они срослись.

— Месяцев? — просил Кимар, и его голубые глаза расширились.

— Месяцев, — повторила Ксинна. — В гипсе, это то, что удерживает кости неподвижно, не давая им двигаться.

— Не давая двигаться? — сказала ошеломлённая Тиона. Она исследовала свою руку уже с большим уважением и медленно вернулась обратно на полог. — Наверное, я посижу здесь.

— Можешь следовать за мной, если будешь осторожна, — сказала Ксинна.

— А вдруг ты сломаешь что-нибудь? — спросил Кимар.

— Ну, было бы лучше, если бы этого не произошло.

Притворяясь более уверенной, чем на самом деле, Ксинна осторожно двигалась сквозь полог. Под ним она обнаружила толстую сеть ветвей. Потребовалась вся её внимательность, чтобы проложить путь сквозь них, но, спустя некоторое время, она оказалась в тупике. Тяжело вздохнув, она вернулась обратно на полог, подгоняя Тиону впереди себя.

Тазит, следи за Кимаром, — мысленно попросила Ксинна своего дракона.

Всегда, — ответил лаконично синий дракон.

— Здесь есть тонкое дерево! — сказала Тиона, когда они продвинулись выше. — И у него есть ветка, идущая прямо сюда!

Прежде, чем Ксинна успела что-то сказать, она услышала ворчание, затем малышка воскликнула, — О, по этим ветвям передвигаться намного легче!

Ксинна увидела, как Тиона проскользнула мимо неё, и помахала ей уже с соседнего дерева.

— Я могу спуститься до самого низа, — воскликнула девочка.

— Подожди меня! — закричала Ксинна. — Дай, я переберусь к тебе тоже.

— Ой! — но Тиона всё же дождалась, пока Ксинна закончит свой путь. Ветвь, которую использовала Тиона, была слишком тонка для взрослой всадницы, но у Ксинны всё получилось, и вскоре она уже была среди толстых ветвей. Взглянув вниз, она увидела, что Тиона была права: они могли пройти почти весь путь до самой земли.

Вместе с Тионой, по-прежнему идущей впереди, они обе спустились до самой нижней ветки дерева, и Ксинна с облегчением увидела, что между ней и землей была добрая половина длины дракона — достаточно высоко, чтобы быть уверенной, что ни Мяучело, ни туннельная змея, не сможет преодолеть такое расстояние, тем более, что Ксинна никогда не слышала о туннельных змеях, ползающих по деревьям.

— Ну, ладно, пора возвращаться, — сказала Ксинна, и Тиона застонала протестующе. Тогда Ксинна добавила, шутя, — Кто последний наверху!

Тиона, как и рассчитывала Ксинна, выиграла легко и сидела, выглядывая Ксинну, когда та только выбралась из-под купола. Кимар сидел рядом, скрестив ноги, и смотрел вдаль.

— Я дежурил, — сказал он им. — Кажется, я видел несколько верров.

— О, верры! — воскликнула Ксинна. Они не встречали этих птиц на Восточном острове. Если бы удалось их поймать, они послужили бы хорошей едой, особенно для растущих птенцов. А их жир можно перетопить в масло, чтобы смазывать пятна сухой кожи у драконов.

Тазит' свернулся кольцом на толстой части полога. Похоже, ему было вполне удобно. Ксинна обследовала другие верхушки деревьев на возможность разместить драконов. Она остановилась, насчитав тридцать — это более чем достаточно для размещения двадцати двух драконов.

Тазит', любовь моя, — мысленно сказала с нежностью Ксинна своему синему, — пора идти. Нам нужно возвращаться.

С зевком, сотрясшим деревья, и потягиванием синий осторожно встал на ноги.

Если мы найдём место на краю, я смогу просто скользить, — сказал он ей.

Сначала перевезём всех сюда, а потом посмотрим.

* * *

— Ты хочешь, чтобы мы жили на деревьях? — спросила Тария, когда Ксинна рассказала свой план другим.

— Это удобно! — сказала Тиона.

— И еще там хорошо, — добавил Кимар, затем нахмурился. — Только иголки колются.

— Это высоко над землей, в безопасности от туннельных змей и Мяучел, — сказала Ксинна. — Если это не сработает, мы можем найти другое место.

— Как мы доставим туда Корант'у?

— Тазит' может поднять её, тогда она сможет уйти в Промежуток, — сказала Ксинна. — На верхушках деревьев её нога лучше отдохнёт, она сможет вытянуть её, не натыкаясь на что-нибудь.

— А если пойдет дождь? — спросила Тария.

— К тому времени мы, наверное, сможем оборудовать места для драконов ниже верхушек деревьев, и листья сверху защитят нас от дождя, — сказала Ксинна после минутного раздумья. — Мы отправимся, как только вернутся охотничьи партии.

— А как быть с огнём? — спросила Тария. — Я не представляю, как разводить его на деревьях.

— Я тоже, — Ксинна согласилась, пока не найдя решения. — Мы можем построить очаг где-нибудь на земле и гасить его на ночь, раз не можем поддерживать его.

Тария улыбнулась своей подруге, — Похоже, ты всё уже продумала, Госпожа Вейра.

— Госпожа Вейра?

— Ты создаёшь Вейр, и ты женщина, — рассуждала Тиона. — И ты отвечаешь за всё, как моя мама.

Тария улыбнулась своей подруге. Ксинна, стесняясь, замотала головой.

— Или это, или Наставник, — предупредила её Тария.

— Нет, это место K’дана, — быстро ответила Ксинна.

Лицо Тарии побледнело при упоминании K’дана. Она подошла ближе к Ксинне и сказала ей на ухо, — Ты ничего не забыла насчет Нитей? Они, наверное, добрались до него и до всех остальных.

Ксинна отступила на шаг и улыбнулась ей, — Я так не думаю. У меня есть одна идея, где найти их.

— Идея? — удивлённо спросила Тария, — И где же?

— Точнее, когда, — поправилась Ксинна.

Большую часть дня заняла перевозка молодняка вместе с их всадниками, по двое за раз, к месту, которое Р'ней тут же окрестил «Небесным Вейром».

Затратив много сил и времени, юные всадники расположились на отдых со своими дракончиками, которые были, как обычно, голодны. Оставив Тарию ухаживать за Корант'ой, Ксинна подозвала Р'нея и Джепару.

— Мы будем охотиться на верров, — сказала она.

Р'ней настоял на том, чтобы взять одну из сетей, используемых в качестве импровизированной переноски для молодняка, а Джепара принесла лук с наполовину полным колчаном стрел.

— Я помогала K’дану на охоте, — пояснила она, взбираясь на Тазит'а. Ксинна смутно припомнила молодую женщину, которая вернулась вместе с одной из случайных экспедиций по Поиску кандидатов, в отличие от других, не захотев оставаться в своём холде, чтобы ожидать там приглашения. Она нежно улыбнулась, оглянувшись на лагерь, — Сарурт'а говорит, что она голодна — я даже не ожидала, что мне посчастливится Запечатлеть — а уж королеву и подавно!

Р'ней фыркнул согласно и сел сзади неё.

— Полностью тебя понимаю, — сказала Ксинна, села на своё место и приказала Тазит'у взлетать.

Я вижу верров, — сказал Тазит' через некоторое время, тормозя крыльями, чтобы замедлиться.

— Какой у вас план? — спросила Джепара.

— Может, облетим их вокруг, высадимся подальше, и пусть твой синий гонит стадо на нас? — предложил Р'ней.

— Нет, на меня, — сказала Джепара. — Ты останешься с Ксинной и сбросишь свою сеть, раз уж считаешь, что это поможет.

— Лучше, — сказала Ксинна, прежде, чем Р'ней смог ответить, — мы оставим тебя на позиции, Джепара, а когда ты начнешь стрелять, все верры, которые ускользнут от твоих стрел, попадут в сеть Р'нея.

— Значит, у нас будет их, по меньшей мере, три, — самодовольно сказала Джепара.

— Три? — переспросил Р'ней.

— Ну да, — сказала Джепара, — один у тебя и два у меня.

Р'ней набрал воздуха, чтобы возразить, но медленно выдохнул его, потому что Ксинна повернулась к нему и успокаивающе похлопала по коленке.

— Не стреляй, пока не будешь уверена, что стоишь твёрдо, — предупредила она, когда они опустили Джепару на группу деревьев-метёлок.

— Конечно, — ответила Джепара, жестом прогоняя их.

— С таким отношением она может себя поранить, — сказал Р'ней распуская сеть.

— Возможно, — согласилась Ксинна, — но лучше сейчас, чем позже, я думаю.

Р'ней долго обдумывал её ответ, затем сказал, — Наверное, ты права.

— Мы с Тарией работали с молодыми большую часть этих четырех Оборотов, — сказала Ксинна. — Надеюсь, мы кое-чему научились за это время.

Она сосредоточила своё внимание на Джепаре, небольшой фигурке вдалеке.

Давай, Тазит', — сказала Ксинна, направляя своего синего в захватывающее дух пике. Дракон добавил к этому свой могучий рёв, и, в одно мгновение, стая испуганных верров взлетела в воздух.

Так держать, — скомандовала Ксинна, и Тазит' начал плавно смещаться из стороны в сторону, чтобы заставить верров двигаться по прямой.

Здорово!

Да уж, — согласилась с ним Ксинна, широко улыбнувшись. Она похлопала своего синего, как бы подгоняя его, и почувствовала силу его мускулов, когда он увеличил скорость, бросаясь из одной стороны в другую, постоянно контролируя движение верров, пока…

— Вот! — крикнул Р'ней, увидев первую стрелу. Она пролетела мимо цели, но один из верров увидел её и развернулся в воздухе. С гиканьем Р'ней бросил свою сеть, стараясь обмотать тяговый канат несколько раз вокруг ездовой упряжи, позволяя ему скользить сквозь перчатки из шкуры стража.

— Поймал! — крикнул он, и Тазит' накренился в воздухе, чтобы компенсировать вес неожиданно тяжелой пойманной птицы. Р'ней затянул скользящий узел, чтобы закрыть сеть, затем крепко привязал её, так как как верр яростно пытался освободиться.

Ксинна поспешно огляделась, — Где Джепара?

— Просто спусти меня на землю, и я отыщу её, — сказал Р'ней.

Ксинна сделала это, и в то же мгновение снова поднялась в воздух, её глаза искали деревья с молодой всадницей королевы.

Вдруг Тазит' затормозил крыльями, развернулся одним быстрым движением и резко остановился, отбросив Ксинну вперед на её лётных ремнях.

— Три! — кричала им Джепара, выставив три пальца на руке. — Мне нужна помощь.

Под руководством Ксинны Тазит' отыскал место, где была возможность её высадить, и она осторожно перебралась по двум вершинам деревьев, чтобы присоединиться к Джепаре.

— Отлично, — сказала Ксинна, увидев три туши верров, лежавшие на близлежащих деревьях.

— Нужна веревка, чтобы загрузить их, — сказала Джепара и посмотрела в сторону синего дракона. — А где кузнец?

— Р'ней, — сказала Ксинна, подчеркнув почетное сокращение, — занимается своей добычей.

— Держу пари, он позеленеет от зависти, увидев мою добычу, — ликовала Джепара.

— И, золотая всадница, если так и будет, ты обязательно сгладишь его неудачу, — резко сказала Ксинна.

— Это так, — начала Джепара, и в её взгляде ясно читался вызов, — но я всадница королевы, и это означает, что ты подчиняешься мне, не так ли? Так почему же мы должны выполнять твои приказы, приказы просто девушки, которая летает на синем?

— Потому что мой синий — единственный дракон, который может летать уже сейчас, — сказала Ксинна. — И потому, что разумно молодым людям слушать более старших, чтобы когда-нибудь стать старшими для кого-нибудь.

Глаза Джепары вспыхнули возмущённо на мгновение, но Ксинна невозмутимо выдержала её взгляд. Спустя мгновение, Джепара сказала, — Сарурт'а голодна, нам пора возвращаться.

— Мы вернемся тогда, когда проясним для себя кое-какие вопросы, — сказала Ксинна, не двигаясь с места.

— Моя королева голодна, синяя всадница. Неужели ты заставишь её голодать?

— Нет, — сказала Ксинна. — А ты?

Челюсть Джепары отвисла от изумления.

Ксинна слышала только хорошее о Пелларе и Халле от K’дана и К’това, поэтому ей было непонятно, почему же их дочь стала такой тупорылой паршивкой. Но с этой мыслью пришел и ответ: именно потому, что её родители имели такую репутацию. Она не могла сделать ничего плохого, потому что они не могли сделать ничего плохого. Ксинна предположила, убеждённая, что так оно и было на самом деле, что, может быть, у Пеллара и Халлы было так много обязанностей по управлению Огненным Холдом, где они добывали драгоценный огненный камень, что они просто упустили своего ребёнка, предполагая, что она сможет сама легко усвоить их необычные методы на их примере.

— Запечатлеть королеву — большая честь, — мягко сказала Ксинна. — Запечатлеть любого другого дракона — такая же большая честь… — она мысленно обратилась к Тазит'у, уверяя, что никогда не променяет его ни на какого другого дракона. — …но вместе с честью ты получаешь и ответственность.

Она увидела, что Джепара дрогнула.

— Итак, золотая всадница голодной королевы, — продолжала она, — что ты намерена делать? Ты собираешься научиться хорошим манерам и накормить свою малышку, или будешь и дальше надувать щеки?

— Извини, — сказала Джепара, потупив глаза в землю. — Просто я…

— Я знаю.

— Откуда ты можешь знать? — закричала Джепара. — Всю свою жизнь ты жила в Вейре! Ты знаешь всё о драконах и ведёшь себя так, словно ты всадница королевы.

Ксинна повернулась к ней лицом и покачала головой, — Я была сиротой. Когда я приехала в Форт Вейр, управляющая стала недолюбливать меня, потому что мне нравятся девушки больше, чем мальчики. Я должна была молчать, прятаться, выполнять самую тяжелую работу, и никто… — даже сейчас ей было трудно произнести эти слова, — …никто не любил меня, даже когда мне было так плохо, что хотелось умереть.

Глаза Джепары расширились от удивления.

— А потом я попыталась Запечатлеть королеву, только она подошла к Фионе, и я возненавидела её тоже, — продолжала Ксинна. Её губы тронула лёгкая улыбка, и она добавила, — пока я не узнала её и не поняла, что она принимает меня такой, какая я есть, — Ксинна мотнула головой и поправила себя, — Нет, она любит меня, потому что видит во мне что-то большее, чем вижу я сама.

— Она любит тебя?

— Как сестра, — сказал Ксинна и улыбнулась. — Ты еще не знаешь нашу Госпожу Вейра: она использует друзей, как одеяло, и отдает любовь, как другие отдают тепло, — она остановилась на мгновение, затем добавила. — Когда она ушла в Айген Вейр, я думала, что она умерла. И когда она вернулась, я поклялась, что никогда больше не потеряю её. Но теперь она вернулась в Телгар, и я снова потеряла её, так же, как и её дети.

И, решительно выпятив челюсть, она поклялась, — Но до тех пор, пока они со мной, у Тионы и Кимара будут родители. И если что-то случится со мной, то Тария будет заботиться о них. Потому что мы всегда делаем это — как простые обитатели Вейра, так и всадники — мы заботимся друг о друге. Мы — это всё, что у нас есть.

Она посмотрела на Джепару и улыбнулась, — Теперь, когда ты одна из нас, ты тоже часть этого, — сказала она мягко. Джепара задумчиво посмотрела в ответ.

— Мы заботимся друг о друге, — продолжила Ксинна, — а это значит, что мы принимаем похвалу, а не хвастаемся своими успехами, мы помогаем, когда это необходимо, мы работаем, чтобы не упасть духом.

Она сделала паузу, чтобы её слова запомнились, прежде чем закончить, — Однажды, золотая всадница, ты можешь стать Госпожой своего собственного Вейра, и весь Вейр будет смотреть на тебя.

— Как сейчас все смотрят на тебя, — сказала Джепара. — Мы все смотрим на тебя.

Ксинна кивнула, не пытаясь отрицать очевидное, — Когда Фиона вернется, она будет Госпожой Вейра, и я стану намного счастливее.

Ненадолго в воздухе повисло неловкое молчание, затем Джепара сказала, — Я лучше вернусь к Р'нею. — её голос был намного теплее, чем раньше, — а то он подумает, что мы бездельничаем или что-нибудь в этом роде.

После возвращения в лагерь, верров наспех — и неумело — разделали и раздали двадцати хищным дракончикам. В итоге, четырех верров оказалось вполне достаточно, чтобы накормить их досыта.

— Нам нужна еще еда, — заявила Джепара, пытаясь вытереть кровь верра со своих рук о лист соседнего дерева.

— И что-нибудь, чем можно вытереть руки, — добавила Тария, затем подозвала Ксинну поближе и прошептала, — Нам нужна помощь.

— Мы должны справляться тем, что у нас есть, — сказала Ксинна.

— И как долго?

— По крайней мере, до тех пор, пока не сможем накопить достаточно запасов, чтобыТазит' мог хорошенько выспаться, — сказала Ксинна. Тария вопросительно подняла бровь, но Ксинна лишь покачала головой, сказав, — Потом.

Они провели остаток дня, подводя итоги и организовывая свой «Небесный Вейр». Ксинна до сих пор ненавидела это имя, предпочитая называть его просто «лагерь» и всё больше начиная понимать неприятие Фионой названия старого лагеря «Восточным Вейром». Им удалось найти достаточно фруктов, чтобы накомить близнецов до такой степени, что их сморил дневной сон, а тем временем Джепара занялась созданием разведывательного отряда для обследования окружающего леса.

Спустя три дня, Ксинна, Р'ней, Джепара, К’ниан и Ханна уже были готовой опытной поисковой группой, приносившей домой до шести верров с каждой вылазки. Тария, не желавшая разлучаться с Корант'ой, вызвалась остаться в лагере и присматривать за близнецами, но при этом сумела найти несколько плантаций ореховых деревьев, а также деревьев с разного рода съедобными листьями, которыми они уже лакомились в Восточном Вейре.

— Сегодня, я думаю, — сказала Ксинна Тарии, когда солнце село, и они начали свой подъём наверх, под полог, от очага, на котором они готовили свой ужин. Ф’денол нёс дежурство на нижней ветке. Ночью, после первого костра, они уже слышали Мяучел и других ночных воришек, и Ксинна хотела быть уверенной, что их не застанут врасплох какие-нибудь лазающие по деревьям хищники.

— Сейчас? — спросила Тария. Корант'а уже выздоравливала: они нашли растения, из которых получилась отличная мазь, и сумели прокипятить ткань, чтобы заменить её повязку из одеяла на бинты, но зеленой оставалось еще несколько недель до полного выздоровления. Если что-то случится с Тазит'ом, лагерь долго не протянет.

— Нам необходима помощь, — сказала Ксинна.

Тария неохотно кивнула, подошла ближе к Ксинне и крепко обняла её.

— Возвращайся.

— Я вернусь.

— Только не на три Оборота старше, — проворчала Тария, отпуская её.

— Присматривай за близнецами, — сказала Ксинна.

— Всегда.

Тазит' сделал круг над лагерем в быстро темнеющем небе.

Ты знаешь, куда идти? — спросила Ксинна, посылая дракону образ места.

Да, — ответил Тазит' и, с согласия Ксинны, ушёл в Промежуток.

Холодная пустота, которая и была Промежутком, длилась дольше, чем обычный счёт до трёх. Они вырвались в дневное небо и сделали круг над старым Восточным Вейром. Тазит' начал крутой спуск к месту, где они в последний раз видели K’дана и всех остальных.

Ксинна выдохнула, увидев, как K’дан и Бекка машут ей снизу, так и не поняв, что задерживала дыхание.

— Скорее, — крикнула она, — нам нужно уйти отсюда!

— Квинт'е очень больно, — сказала Бекка.

— Нити приближаются, — сказала Ксинна. — У нас совсем нет времени.

— Что ты предлагаешь? — спросил K’дан, глядя на сеть, закреплённую под синим драконом.

— Я заберу её первой, — сказала Ксинна, — вместе с Дж’ризом и Колфетом. Я уже перевезла остальных.

— Куда? — спросила Бекка.

— Когда? — угадал K’дан и довольно кивнул, увидев взгляд Ксинны. — Снова на три Оборота?

— Да, мы все разместились в прошлом, на Западном острове, — сказала Ксинна.

— Но Фиона запретила идти туда, — напомнил ей K’дан.

— Я думаю, Фиона сказала так потому, что мы пошли туда, — сказала Ксинна. K’дан задумался на мгновение, затем кивнул, и Ксинна продолжила, — Нам нужно спешить.

— А где Корант'а? — спросила Бекка.

— Она ранена, — ответила Ксинна, — её зацепил когтями Мяучело, когда мы забирали последнего птенца, — она печально покачала головой и добавила, — Вас не было здесь, когда я вернулась за вами.

— Потому что ты заберёшь нас сейчас, — сказал K’дан с ноткой опасения в голосе, которая обычно появлялась у него при знакомстве с очередной схемой Фионы. Ксинна почувствовала, что не может говорить, а может только кивать.

— Ну что ж, начнём, — сказала Бекка, отцепив сеть, и потащила её к раненой зеленой.

— Она не очень большая, я думаю, мы сможем поднять её, — сказала Ксинна Дж’ризу. — Если мы будем осторожны, мы не сделаем ей слишком больно.

Слишком было ключевым словом. Оба — и дракон, и всадник — стонали от боли, пока зеленую аккуратно переносили в сетку, а потом привязывали к упряжи Тазит'а.

— Я должен остаться здесь, — сказал Колфет, когда Ксинна жестом пригласила его забраться на дракона и сесть впереди неё.

— Нет времени, — возразила Ксинна, мотнув головой. — Мне нужен ты, чтобы сохранить лагерь.

Старый моряк удивленно взглянул на неё и угрюмо взобрался на синего дракона. Ксинна села и помогла Дж’ризу устроиться сзади неё. Он взрослел и превращался в юношу, но Ксинна до сих пор помнила его милым мальчиком, который всегда был готов помогать и приносить пользу; поэтому она была так рада и удивлена, когда он обнял её за талию и прислонился к её спине, когда Тазит' прыгнул в воздух.

Под ними Квинт'а всхлипнула один раз и замолчала.

Как она там? — спросила Ксинна у Тазит'а.

Она очень сильная, — ответил Тазит' с гордостью и любовью к юной зеленой.

Вперёд, — сказала Ксинна, представив свой лагерь.

Их прибытие встретили криками восторга, а Р'ней и С'ниан помогли Колфету и Дж’ризу отцепить раненую зеленую и мягко опустить её в тщательно продуманный вейр. Ксинна подождала немного, чтобы убедиться, что все хорошо, прежде чем вернуться снова сквозь время в Восточный Вейр.

— Я могу взять двоих, — сказала Ксинна, когда K'дан помог Бекке подвести её Пинорт'у к подвеске.

— Золотую и бронзового? — удивился K'дан.

— А у нас только такие и есть, — напомнила ему Ксинна, печально улыбнувшись, ведь Квинта была единственным птенцом, который не был золотым или бронзовым. — Нам это удалось в прошлый раз.

Пожав плечами, K'дан помог привязать своего Лурент'а, а затем подсадил Бекку, прежде чем сесть позади неё.

— Близнецы уже несколько дней не видели тебя, — сказала ему Ксинна, когда они набрали высоту, достаточную, чтобы Тазит' мог уйти в Промежуток, — Надеюсь, ты не планировал немного отдохнуть в ближайшее время.

— Нет, что ты, — ответил K'дан. — Спать, на самом деле, очень вредно.

 

Глава 3

Голоса в Промежутке

— Это всё временное, — сказала Ксинна, показывая лагерь Колфету и K’дану на следующее утро. Бекка, позеленевшая от непривычной высоты, слишком нервничала, чтобы разговаривать с кем-нибудь, и ушла спать, как только закончила кормление своей королевы.

— Я вижу, — сказал K’дан шутливо. — А что потом?

— Из-за ранения Корант’ы у нас не было времени на разведку, — ответила Ксинна. — Необходимо место на возвышенности, в котором мы будем в безопасности от Мяучел и туннельных змей.

— Это, безусловно, правильно, — согласился K’дан, по-прежнему не в силах скрыть веселье в голосе.

— Арфист, — прикрикнул на него Колфет, предостерегающе покачав головой.

K’дан спрятал улыбку и уже серьёзно сказал, — Ты всё сделала отлично, Ксинна, — его улыбка вернулась снова, когда он добавил, — Даже Фиона не сделала бы лучше!

— Это точно, — согласилась Ксинна, поймавшись на крючок K’дана. — Думаю, она будет немного ревновать.

— Только если она когда-нибудь узнает, — вступила в разговор Бекка со своего места. — Конечно же, — добавила она с воодушевлением, — я обязательно расскажу ей.

— Как только проведаешь Kорант’у и Kвинт’у, — сказала Ксинна. Бекка застонала, но начала — очень осторожно — вставать.

— Почему вы выбрали место для лагеря так высоко?

— Чтобы уберечься от Мяучел и туннельных змей, — напомнил ей K’дан.

— Я предпочитаю Вейр, — сказала Бекка, пробираясь к Kорант’е. Тария шагнула к ней с той грацией, которая приобретается при постоянной ходьбе по пружинистым верхушкам деревьев, и Бекка тут же остановилась, встревожившись, — Не сломаются ли они, и не упадём ли мы все на землю?

— Только не деревья-мётлы, — прозвучал откуда-то чей-то голос. Это был Дж’риз. — Они крепче в верхней части, чем внизу. А внизу они, как железное дерево.

С опаской Бекка позволила Тарии отвести её к раненой зеленой. Занявшись профессиональными обязанностями, Бекка вскоре забыла о высоте. Ей даже удалось сходить, не прибегая к посторонней помощи, к Дж’ризу и Kвинт’е без единого стона.

Закончив с ранеными, она проделала свой путь — медленно и осторожно — к K’дану и Ксинне.

— Нам нужно очень многое, — сказала она. — Нам нужны хорошие бинты и холодилка, чтобы облегчить боль Kорант’ы.

— Нужно найти холодилку, — сказал K’дан.

— Пешком, — добавила Ксинна, и, заметив его вопросительный взгляд, пояснила, — Только Тазит’ в состоянии летать прямо сейчас, так что он наш единственный источник пищи для молодняка. — и она рассказала, как им удалось ловить по пол-дюжины верров.

— Так и будем делать, пока мы не построим загоны для скота, — заявил K’дан.

— Нет, — сказала Ксинна, покачав головой. — Если мы будем держать скот в загонах, мы привлечём Мяучел. — K’дан начал протестовать, но она остановила его жестом. — Мы не знаем, умеют ли Мяучелы лазать по деревьям.

— О, — K’дан наморщил лоб, размышляя, — Значит, мы застряли здесь до тех пор, пока Kорант’а не сможет летать.

— Это самое малое, — подтвердила Ксинна. — Ну, разве что мы найдём достаточное количество фруктов или овощей или наладим поставку мяса верров, и это даст нам возможность кормиться достаточно долго, чтобы я смогла заняться разведкой.

— По моему, Тазит’у необходим отдых, — сказала Бекка, хмуро глядя на синего, — Что-то мне не нравится его цвет.

— Он говорит, с ним всё в порядке, — солгала Ксинна. Бекка долго и упорно рассматривала её, затем насмешливо фыркнула. Ксинна тяжело вздохнула и призналась, — Решает он.

— Нужно найти способ и дать ему отдохнуть, — вступила в разговор Тария. Ксинна беспокойно скосила глаза на несколько новичков, смотревших в их сторону.

— Можно организовать наземные партии, — предложила Джепара. — Мы могли бы разбиться на группы, чтобы искать скот или верров.

— А что мы будем делать, всадница королевы, если что-то случится с тобой?.. — спросила Ксинна.

— То же самое, что бы мы делали во время Падения Нитей, — сказала Джепара. — Мы должны рискнуть, Ксинна, — и остановилась, встретившись глазами с Ксинной, — ты же это понимаешь.

Тария подошла ближе и, встав на цыпочки, прошептала на ухо Ксинне, — Положись на неё. Ты знаешь, что она сможет.

Ксинна ответила нерешительным взглядом, на который Тария лишь легко пожала плечами, с вызовом подняв брови.

— Пошли меня, — заговорил Колфет. — Я разбираюсь в сетях и острогах.

— В самом деле, — сказала Ксинна удивленно, — почему бы нам не сходить на рыбалку?

— Потому что вокруг только земля, Ксинна, — напомнила ей Бекка.

Ксинна изобразила, как двумя руками удерживает удочку, и Колфет захохотал.

— Ловим скот или верров? — спросил моряк.

— Скорее, верров, — сказала Джепара, начиная понимать. — Они обычно предпочитают полянки, и, если мы подберём правильную приманку, я уверена, что мы сможем поймать несколько.

Джепара, Колфет и K’дан занялись этим, создав четыре отряда по три всадника в каждом, оставив остальных охранять лагерь. Ксинне было строго-настрого приказано Беккой, Тарией, K’даном и — что удивительно — Джепарой, отдыхать ей самой и её синему дракону.

K’дан подсластил пилюлю, вручив ей двоих плотно накормленных детей, и наказал, чтобы они ни в коем случае не пропустили свой дневной сон. Невозможно не уснуть самой, укладывая детей спать, поэтому Ксинна уже вскоре спала, положив голову на своего синего и обложившись спящими близнецами, по одному с каждого бока.

* * *

Ксинна проснулась от звуков возбужденных голосов и встала, увидев близнецов с оживленно блестевшими глазами рядом с собой.

— Нет, еще слишком рано! — закричала Тария где-то в стороне. Ксинна беспокойно оглянулась. Что было слишком рано? Крик то ли ярости, то ли боли, послышался от Kорант’ы, Ксинна развернулась и увидела, как зеленая неуклюже поднялась в воздух, проревев вызов всем вокруг. Kорант’а поднималась в свой брачный полёт.

— K’дан! — крикнула Ксинна, подзывая арфиста, чтобы тот подошёл и забрал своих детей.

Тазит’ проснулся, охваченный страстью и голодный. Он взлетел сразу за Kорант’ой, прежде чем Ксинна смогла что-то сказать. Она не грызла огненный камень, размышляла спокойно одна часть Ксинны. Другая её часть, которая сейчас была с синим, пробовала эту мысль на вкус, желая лишь одного — догнать зеленую.

Нет, — подумала Ксинна, пользуясь своей властью над драконом. — Сначала она должна насытиться.

— Добыча здесь, — позвал Kорант’у Тазит’, продублировав свою мысль рёвом, и свернул на открытую равнину.

— Ксинна! — голос Тарии был полон беспокойства, страха и волнения. Ксинна крепко прижав её к себе, хрипло прошептала, — Не давай ей объедаться.

— Она ранена, — сказала Тария.

— Значит, сделаем это быстро, — ответила Ксинна, почувствовав, как Тазит’ погнал животное на Kорант’у. — Тазит’ поможет.

— Но он один, — с волнением сказала Тария. Тазит’ был единственным синим драконом здесь, да и вообще единственным самцом дракона, достаточно взрослым, чтобы подняться в брачный полет.

— Он справится, — пообещала Ксинна, и пронзительный крик сообщил о первой жертве Kорант’ы. — Не давай ей объедаться.

Тария закрыла глаза и прижалась к ней, её дыхание становилось всё быстрее, по мере того, как она всё больше попадала под влияние своей обуреваемой страстью зеленой. Ксинна тоже закрыла глаза и почувствовала…

Подъём ввысь, полет, стремительное движение сквозь пространство. Тазит’ наблюдал, как Kорант’а повалила на землю следующую жертву и закричала, когда животное в агонии ударило её по больной ноге, но она была полна огня, страсти, она хотела рвать, раздирать, грызть и…

Нет, только кровь! — приказала ей Тария. Kорант’а сопротивлялась, но её всадница была непоколебима. С криком гнева Kорант’а вонзила клыки в умирающее животное и яростно осушила всю его кровь до капли. Тазит’ погнал на неё следующую жертву, и она расправилась и с ней тоже, жадно выпив горячую, текущую потоком кровь.

Затем, издав насмешливый крик, она взвилась в воздух. Боль в её ноге — это совсем не главное. Она — прекрасная зеленая, а под ней всего лишь ничтожный синий. Хотя, это Тазит’, а он силён и быстр. Kорант’а спустилась ниже, соблазнительно маня его, и стала набирать высоту снова, но прежде, чем она взлетела высоко, она почувствовала, как что-то схватило её — Тазит’! Как он сделал это? А затем…

Не было ни одной мысли, только ощущения. Блаженство, радость, экстаз.

Они падали, как листья с неба. Бездумно и медленно Тазит’ махал крыльями, а Kорант’а в такт ему делала то же самое.

— Всё, — хрипло сказала Ксинна, — возвращаем их домой.

Тария молча кивнула в ответ.

— Мы не должны потерять эти яйца, — объявила Ксинна позже, когда и она, и Тария, и остальная часть лагеря отошли от эйфории брачного полета. Тария благодарно взглянула на неё и сжала ей пальцы.

— Нет шансов, что она сможет отложить яйца здесь, — сказал K’дан, оглядев их воздушные владения.

— Но на земле это будет слишком рискованно, — возразила Бекка. — Она с трудом может защитить себя, не говоря уже о гнезде. — она занялась раной Kорант’ы сразу же после приземления зеленой. После напряженного полета снова открылись раны, но свежих повреждений не появилось.

— Мы могли бы помочь ей охранять кладку, — сказала Ксинна. — Можно установить дежурства, нести вахту.

— С кладкой зеленой будет попроще, — согласился K’дан. — Она обычно бывает меньше. Но что потом?

— И где? — спросила Джепара. Они поймали всего три маленьких верра с помощью их новой «рыбацкой» технологии — и этого едва хватило, чтобы накормить двадцать три голодных птенца и двух смертельно уставших взрослых драконов. Колфет предложил организовать настоящую рыбалку, если Тазит’ сможет обеспечить доставку, но даже это значительно не увеличит их запасы.

— Ты перенесла нас на три Оборота в прошлое. Почему? — спросил K’дан у Ксинны.

Она пожала плечами, — Мне показалось это подходящей идеей, — сказала она. — Наверное, я думала…

— Что?

— Я думала, что мы могли бы остаться здесь до тех пор, пока молодняк не подрастёт, — сказала Ксинна. И, бросив украдкой взгляд на Тарию, добавила, — Я никогда не думала, что у нас будут брачные полеты.

— Фиона говорила, что мы не должны давать огненный камень зеленым, — вспомнил K’дан, и задумался.

— И мы не давали, — сказала Ксинна. — Мы не давали его и синим, если вы помните.

— Только коричневым и бронзовым, — сказал K’дан, кивая. Не имело смысла тренировать синих жевать огненный камень, не тренируя зеленых, именно это имела в виду Фиона. T'мар согласился с её предложением, понимая, что молодняк можно обучить этому достаточно быстро после возвращения в Вейры.

— А тут и Kорант’а поднялась… — продолжил K’дан.

— Ты думаешь, зеленые, которые вернулись с Фионой, могли тоже подняться в брачный полёт? — спросила Ксинна, широко раскрыв глаза.

— Или только собираются, — сказал он.

— В последней кладке было тридцать шесть зеленых, — отметила Тария.

— Если они тоже поднялись, в каждой кладке будет примерно по шестнадцать яиц, — сказала Ксинна.

— И тогда у нас будет пятьсот семьдесят шесть боевых драконов, — выдохнула радостно Бекка.

— Пятьсот семьдесят шесть птенцов, — уточнил K’дан.

— Дайте им время, и они станут боевыми драконами, — возразила Бекка, расправив плечи. K’дан вгляделся: Бекка всегда выглядела старше своего возраста, и теперь, когда она достигла физической зрелости, он уже и не помнил, сколько лет ей было на самом деле, потому что она не стала ни на миллиметр выше. Он кивнул в знак согласия.

Обращаясь к Ксинне, он сказал, — Итак, твой план был — привести их сюда?

— Ммм, это был не совсем план, — ответила Ксинна. — Как мы могли вернуть сюда зеленых и синих из Вейров?

— А что ты скажешь по поводу Мяучел и туннельных змей? — вставила Бекка. — Если твой план не учитывает, как справиться с ними, всё, что мы будем иметь — это только пустые яйца.

Мысль еще об одной площадке, полной разбитых яиц, заставил всех вздрогнуть.

— Ну, как бы то ни было, нам придётся проверить всё на кладке Kорант’ы, — сказала Ксинна, виновато кивнув Тарии, которая ничего не ответила, лишь погладив пальцы Ксинны.

— У нас примерно три месяца, чтобы подготовиться, — сказала Бекка.

Ксинна с Тазит’ом вернулись совершенно вымотанными из очередной экспедиции через всю южную оконечность Западного острова.

Весь последний месяц для неё состоял из переброски охотничьих и рыбачих партий на их стоянки, обследования территории, и возвращения партий и их добычи обратно. Все перевозки Небесного Вейра держались исключительно на ней и её синем, кроме него здесь был единственный взрослый дракон, и это была раненая Kорант’а. И Ксинна понимала, что этого недостаточно. С каждым днем они всё больше теряли позиции. У них не было права на ошибку. Неудачный день для охоты означал, что либо всадники, либо птенцы останутся голодными — и всадники оставались голодными. Все в лагере исхудали, за исключением близнецов, которых закармливали и баловали все.

— Неудачно, — сообщила Ксинна Тарии, которая стала кем-то вроде управляющей лагерем. Ксинна стала больше Предводителем, чем Госпожой Вейра. Она советовалась с K’даном и Колфетом, но те полностью полагались на неё, отчасти, может быть, потому, что у неё был единственный дракон, способный летать, отчасти, думала она, потому, что она первой взялась за дело, и они не видели никаких причин — пока — для изменений.

Если и было что-то хорошее в этой ситуации, так это то, что Ксинна и Тария были вместе больше, чем когда-либо прежде: они проводили своё личное время со страстью, какой никогда не знали раньше, ощущением, что каждое мгновение дарило возможность быть желанной, и каждая ласка была проявлением любви, а любое нежное слово — лаской. У них были и споры, иногда шумные, но в этом не было ничего нового, это были всего лишь споры и ничего больше. А вот что было по-другому, это, с каким уважением они относились друг к другу, как они обменивались дневными новостями и понимали без слов, сколько каждый из них значит для другого.

— Может быть, завтра, — сказала Тария, притянув Ксинну к себе и погладив её по коротким волосам. Ксинна закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением и сочувствием.

— Я люблю тебя, — сказала она, открыв глаза, чтобы встретиться взглядом с блестящими темно-карими глазами Тарии. Тария улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать её. Это было нежное касание, губы с губами, лёгкое, как намёк на будущее продолжение, движение, в котором было больше чувства, чем намерения.

И снова Ксинна удивилась своему счастью. Как она смогла найти такую, как Тария? Как она смогла найти в себе мужество, чтобы открыться, ведь так много раз до этого её отвергали и презирали? А потом Запечатлеть Тазит’а, самого волшебного и удивительного дракона, который когда-либо был во всех Вейрах Перна! Она была первой женщиной — всадницей синего, и это сделало её мишенью для тех, кто говорил, что она не справится с мужской работой, даже в большей степени, чем говорили о Тарии или других девочках, Запечатлевших зеленых. Она знала это, и она ответит на вызов. Она не потерпит неудачу. Она просто не может потерпеть неудачу. Но почему?

Ксинна фыркнула довольно, найдя ответ: Фиона.

— Что случилось? — спросила Тария.

— Фиона, — прошептала Ксинна с улыбкой и почувствовала, как Тария напряглась рядом, смущенная и взволнованная. Ксинна протянула руку и провела пальцами по волосам Тарии, — Я подумала, если бы не она, нас не было бы здесь.

Тария слегка расслабилась, — Я ревную тебя к ней.

— Почему?

— То, как ты говоришь о ней, — сказала Тария с некоторой неохотой.

— Ммм? — промычала Ксинна, открыв глаза снова, чтобы взглянуть в глаза Тарии.

— Это… Я не знаю, — Тария покачала головой. — Это так, словно ты боготворишь её.

— Да, — спокойно согласилась Ксинна, погладив рукой по щеке Тарии, — А тебя я люблю. — она поймала взгляд Тарии. — Чувствуешь разницу?

— Но ты не можешь быть всадницей королевы, как она, — возразила Тария.

— Не могу, — сказала Ксинна.

— Хотя ведешь себя, как она, — сказала Тария, — или как Предводитель Вейра.

— Я делаю то, что должна делать.

— Точно, — ответила Тария. — И это делает тебя Предводителем Вейра.

— Ну, раз так, ты всегда будешь моей Госпожой Вейра, — пообещала Ксинна. Тария хихикнула, качая головой, и застенчиво прижалась щекой к руке Ксинны.

— Нам нужна еще еда, — сказала Бекка спустя семидневку, встретившись с Ксинной, K’даном и Колфетом. Тария занималась близнецами, но сидела поблизости, прислушиваясь к обсуждению, — Мы слабеем.

Дважды за прошедшую семидневку, из-за того, что свирепые дожди и грозы согнали всю дичь на землю, охотники и рыболовы вернулись с добычей, недостаточной, чтобы обеспечить даже половину нормы людям. В последний раз птенцы остались голодными.

— Рост дракончиков может остановиться, — добавила Бекка, глядя с тоской на свою Пинорт'у. — Только Kвинт’а хорошо выглядит.

— Это потому, что мы даем ей самое лучшее из всего добытого, — сказал K’дан.

— Необходимо перебраться туда, где мы сможем добывать животных, съедобные растения, рыбу, — согласилась Ксинна, удрученно качая головой. — но я не нашла пока такого места.

Ей был необходим, по крайней мере, еще один всадник для этих экспедиций. Ночь за ночью она возвращалась со своим синим, уже почти не отличавшимся по цвету от рассветного неба, так он устал.

— Если мы спустимся на землю, Мяучелы доберутся до нас, — сказал K’дан. — А если мы останемся здесь…

— Мы можем вернуться в Вейры, — предложил Колфет.

— Не думаю, что это так, — сказал K’дан и плотно сжал губы.

Ксинна вопросительно взглянула на него.

— Вы не задавались вопросом, почему к нам еще никто не пришел, — сказал он.

— Они должны прыгнуть во времени, — сказала Бекка.

— Может, они не знают, где мы находимся, — предположил K’дан. — Или они боятся прыгать во времени после того, что случилось с Фионой и остальными.

— Разница небольшая. В этом случае мы потеряем всё, — сказала Бекка и посмотрела на Ксинну. — Что ты собираешься делать?

— Что мы собираемся делать, — поправила её Ксинна. Глаза Бекки сверкнули сердито, но Ксинна проигнорировала это и вопросительно посмотрела на Колфета и K’дана.

— У нас есть один дракон, который может летать, два раненых дракона и еще двадцать два молодых дракона, — сказал K’дан, загибая пальцы. Его глаза вдруг вспыхнули, и он добавил, — которые уже вполне взрослые, чтобы идти в Промежуток.

— Верно, — согласилась Ксинна, — но они недостаточно взрослые, чтобы летать.

— Разве молодняк из Форта не ушёл в Промежуток со своими всадниками? — спросила Бекка, её глаза блестели от волнения. — Может, и мы сделаем это?

— Это возможно, — сказал K’дан, — но очень опасно. И всегда их вела или Лорана, или Фиона. — Бекка взглянула на него вопросительно, и он пояснил. — Даже T'мар в конце концов признал, что у Лораны сверхестественное чувство времени и места. Фиона, похоже, унаследовала его.

— Унаследовала? — спросила Бекка.

— Ну, унаследовала — это не совсем правильное слово, но Фиона, возможно, получила такую возможность от Лораны, — сказал K’дан. — Они могут разговаривать друг с другом иногда.

— Как драконы? — спросила Бекка, её глаза сверкнули, и она мысленно потянулась к своей королеве. Спустя мгновение она прищурилась, и стала изучать K’дана. — А ты тоже умеешь делать это?

— Нет, я уже пытался, — признался он.

— Ну, — сказала Бекка, — и что мы будем делать?

— Драконы могут делать всё, — сказала Тария.

— Если у них есть силы, — поправила её Ксинна. Она пожала плечами и добавила шутливо, — и огненный камень. — улыбка сползла с её губ, эти слова подали ей идею.

— В чем дело? — заинтересовалась Тария.

— Огненный камень, — сказала Ксинна. — Мы можем использовать огненный камень.

— Как? — спросил K’дан.

— Мы можем разжечь костер, спалить участок леса, очистить пространство, в котором можно содержать стадо.

— А не сделаем ли мы проще для Мяучел? — спросила Бекка.

— Нет, если мы выберем возвышенность, плато какое-нибудь, — сказала Ксинна. — Я думала об этом раньше, но очистка всех деревьев и подлеска… А с огненным камнем мы сможем это сделать за день, или того меньше!

— Ксинна, — начала медленно Тария, — помнишь тот огонь, что мы видели в ту ночь?

— Когда шел дождь? — спросила Бекка, задумавшись. — Я думала, что это молния.

— Но мы не слышали грома, — размышляла Ксинна. — И если разжечь огонь во время ливня, он не будет гореть долго…

— И дождь вобьёт пепел в почву, подготовив почву для нового роста, — добавил K’дан, брови его в восхищении поползли вверх.

— Но у нас совсем нет огненного камня, — возразила Бекка.

— Пока, — согласилась Ксинна с улыбкой.

Им пришлось ждать еще два дня, прежде чем у них накопился запас еды, чтобы дать Тазит’у время вернуться через Промежуток обратно в Восточный Вейра и забрать так необходимый им огненный камень. Она не прыгала во времени, потому что хотела попасть в Восточный Вейр в то же самое время — три Оборота в прошлом от того ужасного дня, когда туннельные змеи уничтожили кладки — и потому, что никто в будущем никогда не упоминал эту поездку, она знала, что её не обнаружили и не должны обнаружить. Она пришла в темноте ночи и всего лишь забрала четыре мешка, а Тазит’ мысленно успокоил сторожевого дракона. Ксинна подстраховалась, переставив беспорядочно остальные мешки, так что потерю не заметят.

Потом Ксинна направила своего синего к скалистому мысу, где они расположились лагерем после трагедии.

— Ты должен контролировать свой второй желудок, — сказала Ксинна, и Тазит’ раскрыл пасть, чтобы позволить Ксинне забросить туда небольшой камень. Синий начал громко жевать, его коренные зубы громко хрустели на камне, раскалывая его.

Второй желудок, — напомнила ему Ксинна, и почувствовала, как Тазит’ послушался, его внешние веки закрылись, и он сконцентрировался на процессе жевания. Он сглотнул, и они стали ждать. И снова ждать.

— Может, нужно больше? — спросила Ксинна, спустя время, когда так ничего не произошло.

Нет, — сказал Тазит’, затем срочно добавил, — Отойди!

Ксинна отскочила в сторону, синий открыл пасть и выпустил короткий факел пламени.

— Ты сделал это! — кричала Ксинна, подпрыгивая. — Ты сделал это, Тазит’!

Еще, — сказал Тазит’, распахнув свои огромные челюсти. — Теперь мне нужно больше.

Ксинна забросила ему еще несколько камней, и он начал жевать снова, думая одновременно, — В этот раз всё по-другому.

Это потому, что ты никогда не дышал огнём раньше, — ответила Ксинна.

Мне нравится это, — сказал Тазит’, и Ксинна почувствовала ощущение силы прооходящей через него. Она двинулась вдоль его бока, чтобы погладить его по шее, но когда добралась до его глазных дуг, он отвёл голову. — Я должен сосредоточиться.

Прости.

Тазит’ сосредоточился. На этот раз он выпустил солидный язык пламени, которым Ксинна восхищалась со своей позиции сразу за его головой.

Попробуй сжечь это, — сказала она, указав на непокорные стебли травы, пробившиеся сквозь камень. Тазит’ повернулся и раскрыл свои челюсти, чтобы извергнуть пламя еще раз. Трава съёжилась, почернела, а затем рассыпалась пеплом. — Отлично!

Этим я могу зажечь пожар? — поинтересовался Тазит’.

Ну, если взять чуть больше огненного камня, — Ксинна кивнула, критически взглянув на три мешка, которые она оставила привязанными к своей лётной упряжи. — Ты готов? Или хочешь потренироваться еще?

Летим туда, там и попробуем, — сказал Тазит’. Ксинна кивнула, видя смысл перелёта на плато, которое они намеревались выжечь. Она схватила мешок огненного камня, который оставался на земле и взобралась по боку своего дракона в своё седло у него на шее.

Я хочу проверить, могу ли я подавать огненный камень тебе отсюда, — сказала Ксинна, привязывая четвертый мешок. Тазит’ повернул голову назад, к ней, и Ксинна бросила маленький кусочек ему в пасть. Он описал дугу перед его пастью и упал на землю. — Прости.

Попробуй еще раз, — спокойно и без раздражения сказал ей Тазит'. На этот раз Ксинна бросила его прямо в пасть, и счастливый Тазит’ начал жевать камень. — Теперь намного лучше.

Ты готов? — спросила Ксинна, представив образ земли, забрызганной дождём, и тёмные облака, несущиеся над их лагерем пятью днями раньше.

Готов.

В одно мгновение они взлетели в воздух, и тут же ушли в Промежуток. Они вынырнули прямо над плато, заросшим деревьями и Тазит’ круто спикировал, изрыгая пламя. Ксинна закричала от радости, когда пламя её синего воспламенило первое дерево. Она вела его вокруг центра, и образовалась дуга из пламени. Она кормила его огненным камнем, когда он просил, пока процесс не стал почти инстинктивным. Это было то, что она должна была делать, это было то, для чего она родилась: летать на синем драконе, порождать огонь, жечь!

Она смеялась от радости, потому что пламя росло, даже когда небеса разверзлись дождем. Вскоре все плато осветилось, деревья вспыхивали одно за одним, и огонь распространялся. Постепенно дождь смочил окружающий лес настолько, что огненный шторм погас, но к тому времени площадка была очищена достаточно для их потребностей.

Ну, Тазит’, пойдем домой, — сказала Ксинна, оценив плоды их труда. — Ты заслужил отдых.

Я не устал, — заверил её Тазит’, несмотря на то, что даже Ксинна чувствовала, как усталость овладевает ими обоими.

Ну, не очень!

— Не очень большое стадо, — оценил K’дан, выпустив на свободу последнего из дюжины пойманных животных. Запах горелого леса, в основном, смыли дожди. Крупные пятна травы остались нетронутыми огнём, уничтожившим верхушки деревьев, а в тех областях, которые были сожжены, новые зелёные побеги уже пробивались из земли.

Мощный Тазит’ помог перетащить несколько упавших, почерневших стволов деревьев, чтобы построить грубый загон. K’дан и половина бронзовых всадников делали всё возможное, чтобы помочь, но было очевидно, что один синий дракон может легко сделать работу семи людей — и в два раза быстрее. Зато люди могли применить свой опыт и способности, чтобы сделать территорию достаточно безопасной для содержания скота, хотя бы днём.

— Конечно, — заметил K’дан, отдыхая после затыкания щелей в загоне мелкими ветвями, — это довольно далеко от нашего лагеря. Придётся попутешествовать.

— Придётся, — согласилась Ксинна. — поэтому ты должен отнести в лагерь столько мяса, сколько потребуется на вечер.

— Ты же не собираешься идти сейчас? — спросил K’дан, и, прищурившись, взглянул на Тазит’а, лежавшего там, где он рухнул после разгрузки.

— Я не вижу, чтобы дела становились лучше, — добавила она печально, — и мы не можем гарантировать, что Тазит’ не получит травму, как это случилось с Kорант’ой, — и покачала головой. — Боюсь, если мы не пойдём сейчас, мы не сможем это сделать никогда.

K’дан подошел ближе, чтобы его слова слышала только она, — Мы не знаем, в какую ловушку попала Фиона. А что, если ты не вернешься?

— А что, если я не пойду? — спросила Ксинна.

K’дан встретился с ней взглядом, покачал головой и развел руки, сдаваясь.

— Я вернусь, — сказала Ксинна.

— Мы будем тебя ждать, — пообещал K’дан. Он слегка кивнул, — Мы разведём здесь огонь, так что ты будешь иметь теплую пищу, когда вы вернетесь.

Мы отправляемся за помощью, — сказала Ксинна, и синий поднял голову. Он устало поднялся на ноги, и Ксинна забралась на своё место на его плечах. — Ты готов?

Да, — последовал ответ, сразу после этого Тазит’ сделал несколько тяжелых шагов и прыгнул в небо. — Куда мы направляемся?

В Телгар, — сказала Ксинна, вызывая образ в своём сознании, удивлённо отметив, что не назвала его домом.

Синий рыкнул где-то под ней, и они оказались в Промежутке, в месте, где нет ни зрения, ни звука, ни чувств.

Она считала про себя: один, два, три, четыре… она знала, что этот прыжок будет длиннее, чем обычно, так как она движется вперед во времени и огибает пол-планеты.

Внезапно она напряглась. Неужели она что-то слышит?

Не могу потерять детей! Не могу потерять детей!

Фиона? — подумала Ксинна, слыша страх и панику женщины, чувствуя, как они охватывают и её, и тут же услышала другой голос, мужской:.

Вейры! Их нужно предупредить!

Но они уже спасены! Их уже предупредили, — отчаянно размышляла Ксинна. Сейчас всё это не имело смысла, это было просто место, где жили страх и паника…

И оно грозило поглотить её, вместе с её страхом за птенцов, за раненую Kвинт’у, страхом потерять Тазит’а, потерять…

Возвращайтесь, — сказал чей-то голос, прорвавшись через другие голоса, — Возвращайтесь, немедленно!

Фиона? — закричала Ксинна, охваченная страхом и надеждой.

Возвращайтесь! — за голосом Фионы Ксинна услышала эхо, другой голос, голос Лораны. — Возвращайся! Спасай себя!

Я не могу! — закричала Ксинна, пугающие голоса, казалось, становились всё громче.

Я не могу потерять детей! Не могу потерять детей!

Вейры! Нужно предупредить Вейры!

Это эхо, тень настоящего, — ответила ей Фиона. — Прыгай назад. Вы должны вернуться сейчас, пока у Тазит’а есть силы.

Но если нельзя пройти, подумала Ксинна, как же они узнают в Телгаре, где найти нас на Западном острове?

Красная Скала! — послышался голос Лораны. — Оставь нам сообщение на Красной Скале, и мы найдем вас!

Тазит’? — подумала Ксинна, всхлипнув. Она чувствовала, как его сила убывает, как его охватывает усталость, усиленная холодом Промежутка, страхом и паникой в голосах, окружающих их.

Я не потеряю тебя, Ксинна подумала про себя. Я не потеряю тебя! Я не потеряю!

Её решимость вспыхнула яростно и жарко, как пожар. Она вспомнила радость от пылающего плато, от всего, что было сделано, и…

Она вырвалась.

Холод и небытие Промежутка исчезли, и Ксинна оказалась высоко в воздухе. Тазит’ издал странный звук, и они начали падать на землю.

Тазит’! — она не почувствовала ответа от синего. — Тазит’!

 

Глава 4

Материнские заботы

Ксинна вздрогнула и проснулась.

— Осторожно! — предупредил её мужской голос.

— Не каждый день дракон и всадник падают с неба, — добавил со смехом еще кто-то. Ксинна нахмурила брови, вспоминая. Ей был знаком этот голос.

— Ж’керан?

— Он самый, — подтвердил коричневый всадник, — Вас было довольно трудно поймать, уж поверь мне.

— Потребовалось два дракона, бронзовый и коричневый, — добавил второй всадник.

Ксинна открыла глаза и узнала его: это был Кс’лерин, всадник бронзового Кивит’а.

— Я в Телгаре?

— Нет, — ответил К’слерин, посмеиваясь, — это мы здесь, в вашем Вейре, метко названном Небесным, — он отвернулся и крикнул, — Она очнулась, с ней всё в порядке.

— Как будто я не говорила вам это час назад! — послышался голос Бекки, полный раздражения.

Чья-то рука схватила её, и Ксинна, повернувшись, увидела заплаканное лицо Тарии.

— Я волновалась, — сказала ей зеленая всадница.

— Так и должно быть, — прогремел Ж’керан. — Не каждый день кто-то пытается исполнить дурацкий трюк, подобный этому.

— Но «трюк» сработал, между прочим. Судя по тому, что мы здесь, — напомнил ему К’слерин.

— Действительно, — сдался Ж’керан, хотя его голос звучал не очень довольно.

— А Фиона? — спросила Ксинна.

Ж’керан издал горький смех, а К’слерин покачал головой, — Она послала нас.

— Мы вызвались сами, — сказал Ж’керан, и в его голосе смешались гордость и горечь.

— Это всё, что Т’мар смог выделить, — добавил К’слерин.

— Два коричневых, пять синих, четыре зеленых и, конечно же, бронзовый К’слерина, — перечислил Ж’керан. — Если посчитать твоего синего и зелёного твоей подруги, получается всего четырнадцать, едва половина полноценного Крыла.

— Ну, здесь-то не будет Нитей, не с кем сражаться, — сказал К’слерин беспечно.

— Рассказывай всё, — сказал К’дан, невидимый Ксинне.

Ж’керан начал говорить, но его остановил взгляд молодого К’слерина. Вместо продолжения он, с нарочитой церемонностью, жестом попросил бронзового всадника закончить объяснение.

— У меня там записки от Фионы, Лораны, Т’мара и Шаниз, — сказал К’слерин, указывая на своего дракона вдалеке. — Т’мар сказал мне, что мы должны оставаться здесь, пока опасность прыжков через временной узел…

— Хммм! — фыркнул Ж’керан.

— …пока опасность не исчезнет, — он взглянул на Ксинну. — Это значит, мы остаёмся здесь на все последующие три Оборота, или около этого.

Ксинна удивлённо смотрела на него.

— Это правильное решение, — сказал ей К’дан. — В этих условиях это единственный выход.

— Мы видели Нити, — сказала Ксинна.

— Понятно, — сказал К’слерин. — Ты помнишь, что Фиона сказала тебе?

— О Красной Скале? — спросила Ксинна.

— А что там насчет Красной Скалы? — повторил К’дан.

— Фиона сказала, что мы можем оставить сообщение на Красной Скале, и они получат его, — пояснила Ксинна ему и нахмурилась, глядя на К’слерина. — Вы получили записку?

— Мне нельзя говорить об этом, — ответил К’слерин, отводя глаза. — Лорана очень твёрдо настаивала на необходимости не «разрывать время».

— Ксинна, ты пока еще жива, значит, твой желудок скоро начнёт рычать в любой момент, — вставила Бекка. — Мой уже рычит, так почему бы нам не показать нашим новым всадникам гостеприимство Небесного Вейра и не накормить их?

Ксинна села, с радостью обнаружив, что чувствует себя прекрасно, правда, как догадалась Бекка, немного голодна, и одним быстрым движением встала на ноги. Она почувствовала присутствие Тазит'а и послал ему легкий мысленный привет.

— Здесь действительно пружинит под ногами, — прокомментировал К’слерин.

— Требуется время к этому привыкнуть, — согласился К’дан, — но это не плохо. Совсем не плохо.

— Надеюсь, вы привезли что-нибудь из запасов с собой, — сказала Ксинна, пока вела их через тесный проход в верхних ветвях деревьев-метёлок и вниз, к их столовой. — У нас достаточно скота и некоторых видов фруктов, но у нас нет зерна или некоторых…

— Фиона позаботилась, чтобы мы привезли столько, сколько возможно, — заверил её К’слерин. — Но этого не хватит на три Оборота.

— Неужели это действительно должно быть так долго? — спросила Тария, пристроившись в хвосте группы.

— Т’мар сказал, что К’дан, вероятно, должен лучше знать, — сказал К’слерин, бросив попытки следовать за Ксинной сквозь ветви, как они спустились. Он огляделся вокруг, — Никогда не думал, что когда-нибудь окажусь на самой верхушке дерева-метлы.

— Необычно, правда? — ответил К’дан. — По-моему, Тазит’ Ксинны был первым, кто испытал это.

— Не окажется ли Кивит’ слишком тяжелым? — неожиданно спросила Ксинна, — Мы вообще-то не планировали жить здесь постоянно, просто пока не нашли лучшего места. Птенцы, включая и Лурент’а К’дана, — все, похоже, наслаждаются высотой.

— Кивит’ уверяет меня, что его пока всё вполне устраивает, — сказал К’слерин.

— Еще бы, целое Звено золотых, и он единственный взрослый бронзовый, — съязвил Ж’керан.

— Мне кажется, еще слишком рано думать об этом, Ж’керан, — сказал ему К’дан спокойно.

— Лучше раньше, чем позже, — ответил Ж’керан, совсем не раскаявшийся. Он покосился на К’слерина и добавил, — Я уверен, у нас будет достойный бронзовый, который позаботится обо всём.

— Ж’керан, — сказал К’слерин, — может, тебе лучше вернуться к остальной части Крыла и помочь им с разгрузкой?

— Посоветуйся с Джависсой — она найдёт местечко, чтобы разместить всё, — холодно добавил К’дан. — Надеюсь, Фиона догадалась прислать что-нибудь, что можно использовать, как материал для укрытия запасов и для тентов от дождя.

— Джависса здесь? — спросила удивленно Ксинна.

— Она настояла на этом, — сказал Ж’керан с ноткой уважения в голосе. — Она побоялась, что Дж’риз…

— Квинт’а Дж’риза уже восстанавливается, — сказал К’дан. Коричневые и бронзовый всадники смотрели на него удивлённо.

— Бекка не любит терять пациентов, — сухо сказала Ксинна.

— Она — Целитель с большой буквы, — сказал К’слерин, и, качая головой, добавил, — Никогда бы не подумал, что маленькая зеленая протянет больше, чем день.

— Откуда вы узнали об этом? — спросил К’дан, подозрительно прищурясь.

К’слерин в ответ криво улыбнулся, — О… По-моему, Фиона упоминала что-то о записке, оставленной на Красной Скале.

— Итак, теперь мы знаем, что это должно попасть в записку, которую мы еще только напишем, — прокомментировал К’дан саркастически.

К’слерин выглядел встревоженным, — Фиона сказала, что мы не должны говорить вам ничего! — он вздохнул, затем в попытке сменить тему, спросил, — Ну и как дела у Квинт’ы?

— Квинт’а доказала, что драконы еще крепче, чем мы думали, — сказал К’дан. — Что еще вы нам привезли с собой?

— Дочь Джависсы, Джирану, — сказал К’слерин. — Она настаивала на том, что будет нужна здесь, так же, как и её мать.

Ксинна отметила, что Ж’керан все еще с ними, — Передай Джависсе, что я рада, что она здесь, и прошу её координировать свои действия по хранению товаров с Тарией.

— Вряд ли я смогу найти путь назад, — скривился Ж’керан.

— Я покажу тебе, — предложила Тария.

— Веди меня, зеленая всадница! — сказал Ж’керан, поклонившись с притворным почтением.

— Вы привезли с собой хоть немного коры кла? — спросил К’дан. — Я почти уверен, что у нас её совсем не осталось.

— На три Оборота не хватит, — сказал ему печально К’слерин.

— Кла и булочки для четверых, пожалуйста! — Ксинна крикнула вниз, группе у огня, разведённого под деревом.

— Уже в пути, — крикнул в ответ С’ниан.

— Садитесь, — сказала Ксинна, указывая на импровизированные сиденья, отмеченные ничем иным, как подушечками, расположенными в нужных местах на горизонтальных ветвях.

— Нам придётся есть в несколько смен, — заметил К’слерин, выбрав себе место.

— Мы можем сидеть по шесть, в крайнем случае, — сухо сказала Бекка.

— Я не думаю, что он хотел тебя обидеть, — сказала ей Ксинна, имея в виду Ж’керана.

— Но, похоже, он сделал это, — сказал К’слерин, качая головой.

— Он часто нарывается, — согласился К’дан. — Помню, Фиона развлекала меня своими выходками, будучи девчонкой.

— Да еще узел в Промежутке действительно потряс его, — добавил К’слерин.

— Не только его, — заявил К’дан, испытующе взглянув на него.

— Да, не только его, — согласился К’слерин.

— Теперь рассказывай.

К’слерин вздохнул, — Как я уже говорил, у меня есть записки от Фионы, Лораны, Шаниз и Т’мара.

— Мы сможем прочитать их позже, — сказал К’дан.

К’слерин бросил на К’дана страдальческий взгляд. Но прежде, чем он начал свой рассказ, снизу послышался голос С’ниана.

— Готово!

— Спасибо! — крикнула в ответ Ксинна. Они приспособили платформу с веревкой, которая служила для перемещения предметов вверх и вниз между землей и лагерем, размещенным на верхушках деревьев. Теперь она потянула за веревку, чтобы поднять пищу, приготовленную ниже. Поднос, размещённый на ветвях между оборудованных подушечками мест, служил столом.

— Я накрою, — тепло сказал К’дан, — а ты просто сиди.

На платформе стоял кувшин кла, кружки для всех, и корзинка с теплыми рулетиками.

— У нас нет ни масла, ни сладостей, — сказала Ксинна. — Если вы хотите холодного мяса…

— Этого хватит, — успокоил её К’слерин. Все молчали, пока ели и потягивали свой кла.

Наконец, К’слерин кивнул К’дану, — Как я уже говорил, ловушка в Промежутке поглотила многих.

— В том числе и Фиону, — угадал К’дан.

— В том числе и Фиону, — сказал К’слерин, кивнув. — Она осталась совсем одна в Промежутке, заброшенная, пока Лорана не вернулась за ней. И когда она это сделала, Фиона уже не дышала.

— Но она поправилась? — спросил К’дан.

— Да, — успокоил его К’слерин. — Мы еще были там, всего несколько дней назад она проснулась среди ночи, убежденная, что слышала Ксинну.

— Ну, я рад, что Т’мару хватило ума послушать её, — сказал К’дан, вспоминая случай, когда сам усомнился в интуиции Фионы.

— Её, Лорану и Талент’у, — сказал К’слерин. — И, даже в этом случае, Д'ган совершенно…

— Д'ган? — вмешался К’дан. — Он жив?

— Да, — сказал К’слерин. — Жаль, я не очень хорошо объясняю. — он вздохнул. — Никто в Телгаре не может это понять, но когда мы пытались прыгнуть вперед во времени в Телгар, мы пересеклись с всадниками, которые пытались прыгнуть, чтобы сражаться с Нитями — пропавшими всадниками Телгар Вейра.

— Я так и думал, — сказал К’дан.

— И мы попали в ловушку: часть из нас была заперта криком Фионы, остальные были заперты криком Д'гана…

— «Не могу потерять детей,» повторила Бекка. Она повернулась к К’дану. — Она говорила о своих детях.

— «Нужно предупредить Вейры» — это был крик Д'гана, — вспомнил К’дан и вздрогнул. — Я помню, как я впервые услышал этот крик, — все смотрели на него. — Лорана сказала это, повторив его слова.

— И вот теперь она привела его — и всех потерянных всадников — обратно в Телгар.

— О, — сказала Ксинна, внезапно поняв всё.

— Это должно быть… не очень удобно, — сказал К’дан.

— Мы только начали замечать кое-что из этих… неудобств, и тут Фиона услышала крик Ксинны, — сказал К’слерин.

— Д'ган был против того, чтобы вы ушли, — попытался угадать К’дан.

— Д'ган не знает, что вы ушли, — сказала Ксинна.

К’слерин чокнулся свей кружкой с её и улыбнулсяся, — Точно.

— Вас вряд ли можно заметить в толпе всех этих старых всадников Телгара, — сказал К’дан. Он запрокинул кружку и сделал изрядный глоток кла, — Не могу себе представить Д'гана, благородно передающего командование Т’мару.

— И эта проблема вряд ли будет решена к тому времени, когда мы вернёмся, — заметила Бекка. Когда другие посмотрели на неё, она объяснила, — Для нас это, может, и будут три Оборота, а для них, может, пройдет меньше одного дня.

— Действительно, — согласился К’дан.

Беспокойство, прозвучавшее в его голосе, заставило других отвести взгляды от него, а Ксинна потянулась через стол и положила руку ему на плечо. — С ней будет всё в порядке, К’дан. — арфист посмотрел на неё. — С ними со всеми всё будет в порядке.

— Самое важное для нас сейчас, что делать дальше, — заявила Бекка.

Ксинна опустила руку и повернулась к К’слерину, — Итак, Предводитель Вейра, что мы будем делать?

— Я? — выдохнул К’слерин, словно окаменев. Он протянул руку просящим жестом к К’дану, — Ты самый старший. Во имя Первого Яйца, ты был моим Наставником — и ты должен стать Предводителем!

— Я уже Наставник, отец, и арфист, — сказал К’дан, отметая жестом это предложение. — И мой дракон только вышел из скорлупы. — он с улыбкой кивнул бронзовому всаднику. — Нет, К’слерин, я бы сказал, что твоё назначение очевидно.

— Э-э, — начал К’слерин, обведя взглядом весь стол. — А… кто командовал всем этим раньше?

Бекка кивнула на Ксинну. — Она отвечала за всё.

— Я — всадница синего дракона, — возразила Ксинна. — Я просто делала то, что было необходимо.

— Хорошо, — твердо сказал К’слерин. — Всё, что от тебя теперь требуется, это ввести меня в курс дел. — его губы тронула улыбка. — Ну, а там поглядим.

Первой задачей являлось складирование груза, привезённого из Телгара. После этого Ксинна представила остальную часть группы бронзовому всаднику и, как ни странно, оказалась ответственной за вечернюю охоту, по крайней мере, координировала её, так как К’слерин настаивал на том, что её Тазит’ был сильно загружен всё это время, и ему нужно отдохнуть в этот день.

Тем не менее, Ксинне удалось полетать на Тазит’е, потому что ей было нужно показать новым всадникам кое-какие трюки, которым они научились в совместных тренировках с охотниками, а также потому, что она была единственной, кто знал все места, которые Р 'ней, Джепара и остальные охотники предпочитали для установки ловушек.

— Что ты думаешь о Ж’керане? — мягко спросил Р’ней, сидя за Ксинной на обратном пути в лагерь с двумя большими веррами — своей добычей — висевшими под брюхом Тазит’а.

— Он был одним из тех, кто вместе с Фионой совершил прыжок во времени в Айген Вейр, — ответила уклончиво Ксинна, которую слегка насторожили непонятные интонации в его голосе.

— Хм, — сказал Р’ней. — Он кажется довольно… резким.

— Он многое перенёс, но потеря Ф'жиана повлияла на него особенно, — сказала Ксинна. Она пожала плечами, — По правде говоря, я не обращала особого внимания на всадников в Восточном, потому что проводила очень много времени с Фионой и детьми.

— Кажется, он пытается подружиться с Тарией, — сказал Р’ней. — Похоже, одного из зеленых всадников, В'лекса, это расстроило.

— Ну, скоро всё уладится, — сказала Ксинна, стараясь, чтобы сомнение не прозвучало в её голосе.

— Я уверен, что так и будет, — согласился Р’ней.

Тазит’ опустился на поляну поблизости от очага, где готовили пищу, и, занявшись разгрузкой туш верров, они не имели возможности продолжить разговор.

Среди всего прочего, что К’слерин привёз со своим Крылом, был приличный запас трав, и…

— Семена! — воскликнула Бекка с восторгом, впервые увидев их. Она быстро просмотрела все маленькие пакеты и отложила несколько в свои карманы, пояснив недоумевающей Джависсе, — Эти будут расти здесь. Мы можем разбить сад.

— Джирана может тебе помочь, — сказала Джависса. — Но сейчас мне нужно найти немного перца и кое-каких трав, чтобы приправить мясо сегодня.

— Неужели кто-то подумал взять красную грушу?

— И горький лук, — Джависса заверила её с улыбкой, — У нас будет пряный верр сегодня.

— Да еще и хлеб…

— Мне очень жаль, но хлеб не будет готов до утра, — сказала Джависса. — Мы еще не поставили тесто.

В этот вечер устроили большой праздник с пылающим костром на лужайке поблизости от Вейра, расположенного на верхушках деревьев. Был кла, фруктовый сок, свежие орехи, немного зелени и много жареного верра для всех.

— Если бы я знал, как здесь будут кормить, я бы вызвался добровольцем раньше, — воскликнул В'лекс, вернувшись за следующей порцией.

— Ну, уж ты-то должен был это знать, тупица, так же было и в Восточном, — прорычал Ж’керан, выдернув его из очереди. — Если ты решил обожраться до полусмерти…

— Ж’керан, — прервал его мягко К’слерин, — Я думаю, сегодня вечером все мы можем наесться досыта.

— Тем более, скачок во времени очень утомляет и отнимает много энергии, — добавил К’дан.

— По крайней мере, мог и подождать, пока остальные не наберут себе еды на тарелки, — Ж’керан неприязненно сказал зеленому всаднику.

В'лекс покраснел и развернулся, направляясь в хвост очереди.

— Ты должен был дать сначала поесть хозяевам, — продолжал Ж’керан, повысив голос, чтобы слышали все. Он посмотрел в сторону Тарии и подмигнул. — Ведь они были на голодном пайке слишком долго.

Видя, как напряглась Ксинна, К’дан быстро вставил, — Ксинна делала всё, что было в её силах.

— Я и не сомневался в этом, — сказал Ж’керан тоном, который опровергал его слова. — Это достаточно трудно для синего, но, учитывая, какой у него всадник… — он не закончил предложение. Бросив быстрый взгляд на Ксинну, он ухмыльнулся, увидев выражение на её лице, затем повернулся к Тарии, оказавшись спиной к остальным. — Ты хотела добавки?

Тария покачала головой и молча отошла и села рядом с Ксинной. Р’ней присоединился к ним, наполнив свою тарелку во второй раз. Он смотрел на Ж’керана, ничего не говоря.

— Он обычно не такой.

Ксинна подняла голову и увидела В'лекса, стоящего перед ними. Он указал на бревно, на котором та сидела, и спросил, — Можно, я сяду с тобой?

— Конечно, — ответила она, сдвигаясь, чтобы освободить место.

В'лекс сел, кивнув Тарии и Р’нею, и тихо сказал Ксинне, — Он дразнит тебя, ты же видишь.

— Он — коричневый всадник и имеет больше опыта, чем я — он превосходит меня по всем пунктам, — без выражения сказала Ксинна.

— Он никогда бы не смог сделать то, что сделала ты, — отважно заявил Р’ней. — Ты одна спасла нас всех, — он кивнул в сторону юных золотых всадниц, которые окружив К’слерина и К’дана, болтали и хихикали, — Они знают это, — затем кивнул головой в сторону молчаливой группы юных бронзовых всадников и добавил, — Так же, как и они.

— Ну, теперь всё будет по-другому, — сказала Ксинна.

— По-другому не всегда лучше, — ответил Р’ней.

Ксинна кивнула, ободрённая его уверенностью в ней, но опечаленная тем, что эти слова произнесла не Тария.

Вновь прибывшие быстро приспособились к обычной жизни на деревьях-метёлках. Бронзовый К’слерина даже нашёл идеальное место для их «вейра» — прямо на краю рощи Небесного Вейра. Каждое утро, проснувшись, К’слерин соскальзывал на спину Кивит’у, и бронзовый просто выпадал из их лежбища на вершинах деревьев, чтобы скользнуть легко вниз, к главному лагерю, где высаживал своего всадника и летел на горелое плато за едой, если чувствовал себя голодным, или далеко на море — понырять и, между делом, разбудить Колфета, который установил себе маленькую походную кровать на берегу. Часто старый моряк возвращался в лагерь на спине бронзового дракона со свежим уловом для завтрака или обеденного рагу.

Маршрут Кивит’а охватывал весь лагерь и горелое плато, позволяя К’слерину контролировать всю территорию каждое утро, и это не могла не заметить Ксинна.

— Мне показалось это необходимым, — сказал К’слерин, скромно пожав плечами, когда Ксинна похвалила его за такое нововведение.

Он был почти на половину Оборота её старше, но все еще на полголовы ниже, и не похоже, что когда-нибудь вырастет: как-то он сказал ей, что в его роду несколько поколений невысоких людей. Но ему, похоже, было комфортно даже с таким ростом: он был хорошо развит физически и жилистый, имел глаза орехового цвета и лицо с резкими чертами, на котором часто появлялась улыбка.

Однако, сегодня утром, спустя месяц после того, как новички обосновались в своих вейрах, Кивит’ взревел тревожно, достигнув границы лагеря, заставив всех проснуться.

Мяучелы, — сказал Тазит’, передав предупреждение бронзового Ксинне, мчавшейся с кровати к своему вейру.

Скажи, чтобы не убивали их, — сказала она ему. — Пусть команда с сетями идёт за ними. Посмотрим, сумеем ли мы поймать хоть одного.

Клетку построили еще семидневку назад, общими усилиями Р’нея и Дж’риза. Ксинна была рада видеть, что коричневый всадник принял молодого зеленого, как одного из своих, и им хорошо работалось вместе, Дж’риз следовал проекту Р’нея с молчаливым уважением, полностью подчиняясь командам бывшего кузнеца. Р’ней же выглядел настоящим отцом: ему нравилось присутствие юноши, и он не возражал, когда его сестра и их мать, Джависса, иногда помогали им в строительстве различных проектов.

В то же время, Джависса, забравшая у Тарии обязанности управляющей Небесного Вейра, проводила всё больше и больше времени со старым моряком, Колфетом. Иногда К’слерин отправлял своего бронзового отнести Джависсу к хижине Колфета перед завтраком. Пара возвращалась не только со свежей рыбой, но и с довольным выражением на лицах, как у людей, разделивших на двоих тишину рассвета и удовольствие совместного задумчивого времяпровождения с удочками в ожидании, когда рыба клюнет на крючок.

Тария точно определила основную ценность в жизни моряка, сказав, — В нём всё спокойствие моря.

Именно Джависса и Колфет придумали поймать одно животное, чтобы иметь возможность изучить его. Тария побледнела, услышав это, все еще помня о боли, которую чувствовала её Корант'а когда Мяучело поранил ей лапу своими когтями. Ксинна склонялась на её сторону, но манящая возможность контролировать рыжих мохнатых зверей была слишком важна: если они смогут отучить Мяучел от нападений, ни один другой дракон больше не получит таких ран, как Корант'а.

Теперь Тазит’ передал всем приказ Ксинны, взобравшейся на его шею. Краем глаза она заметила зелёную вспышку, поднимающуюся в небо.

Скажи Корант'е остаться, — сказала она. Зеленая носила яйца, и Ксинна не хотела, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Она будет держаться с нами, — ответил Тазит’. Ксинна улыбнулась тактике Тарии: с Тарией на хвосте, и она не сможет подобраться слишком близко к Мяучелам.

Предосторожность Тарии, наверное, спасла их обеих от ранений, так как звери яростно боролись, пытаясь освободиться от сетей, и один из них нанес длинную рану коричневому дракону, подобравшемуся слишком близко.

Убейте его! — приказала Ксинна, махнув группе синих, которым была поручена именно эта задача. Один из них опустился пониже, чтобы дать возможность всаднику пустить стрелу глубоко в голову зверя, убив его мгновенно. Коричневый — Перинт' Ж’керана — сбросил сеть с мертвым Мяучелом в ней, развернувшись обратно к Вейру.

Скажи Бекке, — сказала Ксинна Тазит’у.

Она знает, — ответил синий мгновение спустя. — Она готова. Мысли синего звучали свирепо. Ксинна чувствовала, как гнев мести растёт внутри неё, но пыталась сопротивляться этому, успокаивая его мысленно.

Мы должны убить их всех, — думал Тазит’, и низкое урчание раздавалось в его груди. Вокруг него остальные драконы согласно ревели.

Кроме этого, — подумала Ксинна, указав на зверя, бившегося в сети под коричневым Джорт'ом. — Пусть В'вин отнесёт его к клетке, а К’слерин приготовит крышку.

Крышка была изготовлена так же, как стены клетки, из стволов деревьев, расположеных близко друг к другу, была большой и такой тяжелой, что понадобились все силы Кивит’а, чтобы поднять её. Ксинна наблюдала, как В'вин распустил узел на сети прямо над клеткой, и животное выскользнуло из неё на пол клетки. Ксинну поразила скорость большого существа и его ловкость: едва приземлившись, оно тут же вскочило на ноги и метнулось к верхнему краю клетки. К’слерин и Кивит’ успели закрыть крышку, и Мяучелу не удалось убежать, но животное оказалось ближе к свободе, чем Ксинна ожидала.

Садимся, — сказала Ксинна Тазит’у. Они приземлились недалеко от клетки, и Мяучело прыгнул к ним, рыча сердито своим скрипучим голосом. Тазит’ взревел, чтобы успокоить его, но вместо этого зверь выпустил коготь через щель в клетке и зарычал снова.

— Осторожно! — закричала Тария, отдернув Ксинну назад. Ксинна была настолько поглощена наблюдением за животным, что даже не заметила приземления Корант'ы.

Мяучело еще раз низко зарычал и отвернулся от них, расхаживая по периметру клетки в поисках выхода.

— Оно кажется умным, — отметила Тария, отпустив руку Ксинны и сделав шаг ближе к клетке, но отступила сразу, как только Мяучело перевело свои жёлтые глаза в их сторону.

— Очень умным, — согласилась Ксинна. Она повернулась, почувствовав ветер от крыльев дракона, приземлившегося за ними. Это был Кивит’ К’слерина, а позади него был В’вин на своём Джорт’е.

— Не подходите, — предупредила их Ксинна, а Мяучело повернулось к вновь прибывшим и прыгнуло, рыча.

— Что у него с животом? — спросил В’вин, указывая на животное.

— Она беременна! — воскликнула Тария и прошептала презрительно Ксинне, — Мальчишки!

— Она выглядит не очень хорошо, — задумчиво сказал К’слерин, изучая её.

Ксинна прищурилась, чтобы лучше видеть. Да, Мяучело выглядела нехорошо. Кровь капала из её пасти.

— Её ранило при падении, — сказала Тария, и её голос звучал грустно. — Как ты думаешь, она успеет родить?

— Второй был самцом, — сказал К’слерин, указывая на рыжую тушу, лежавшую запутавшись в сети, со стрелой, торчавшей из черепа. — Наверное, это была пара.

— Искали безопасное место для логова, — добавила Тария с ноткой симпатии в голосе. Ксинна поняла невысказанное: Корант’а должна была отложить яйца со дня на день, и им была близка проблема поиска безопасного места для кладки.

— Мы должны убить её, — сказал К’слерин, поглядывая в сторону Мяучела, пронзительно визжавшего от боли. — Может, позвать П'налло? — спросил он, имея в виду свою лучшую лучницу.

— Смотрите, она рожает! — торопливо сказала Тария, указывая на самку, упавшую на землю: её бока вздымались, и всё больше крови лилось из её пасти. — Мы не можем убить её.

— И что мы будем делать с её выводком? — спросила Ксинна. — Они не выживут без нее.

Тария скривилась, разрываясь между желанием дать им родиться и перспективой их ранней смерти. — Мы могли бы кормить их остатками, — сказала она.

— Они пьют молоко, — сказала Ксинна, указывая на один из сосков, торчавших на брюхе Мяучела. — Они еще не умеют есть.

— Ну, в нашем стаде есть молочные коровы, может, они будут пить их молоко, — предположил В’вин. — Дети пьют его, и им это нравится.

Он проигнорировал удивленный взгляд Ксинны, — Если бы мы вырастили их, может, мы смогли их приручить. Возможно, мы могли бы даже обучить их, чтобы другие Мяучелы не нападали на нас.

— Это ничто иное, как собаки, — сказала Ксинна растерянно. Уже первый детёныш Мяучела выходил из своей матери. Ксинна стояла, замерев, когда умирающее животное с легким рычанием боли повернулось, чтобы разгрызть мешок, в котором было его дитя, и облизать его. Детёныш издал слабый звук, прижался к животу матери, нашел сосок и начал сосать. Спустя мгновение К’слерин спросил, — Что это за шум?

Детёныш Мяучела урчал, но это было довольное урчание.

— Он счастлив, — сказала Тария с улыбкой. — Он со своей матерью, и его кормят.

— Точно так же как телята — они не издают этот звук, но можно увидеть, как они счастливы, когда за ними ухаживают их матери, — согласился В’вин. Он сделал шаг ближе к клетке. Мяучело подняла голову и утробно зарычала. Потом её бока сжались, она издала жалобный крик, и её мышцы вытолкнули следующего детёныша. Кровь потекла ручьем из её носа, и она уронила голову на землю, издавая слабый шум, как скулящая собака.

Тария шагнула вперед, вынимая кинжал.

— Что ты делаешь? — спросила Ксинна, схватив её за руку, и потянула обратно.

— Она не может разорвать мешок — детёныш задохнется, — пояснила Тария. — Я хочу помочь.

— Она убьёт тебя! — закричала Ксинна.

Тария повернулась к ней, её глаза были усыпаны слезами. — Мы не можем просто позволить ей умереть вот так!

Самка еще раз всхлипнула от боли, её бока снова вздымались, она рожала третьего детёныша.

Тазит’, - крикнула Ксинна, объяснив ему свой замысел, и сказала остальным, — Назад!

Оттолкнув Тарию назад, она вынула свой собственный нож, а Тазит’ взмыл в воздух, быстро развернулся и ударил хвостом точно в середину одного из брёвен, из которых построили клетку. Затем она протиснулась в щель и присела, держа нож перед собой.

Мяучело подняла голову и зарычала низким голосом, но не смогла двинуться, чтобы защитить себя, так как еще одна схватка объявила о появлении четвертого детёныша. Самка издала последний стон и закрыла глаза, когда детёныш Мяучела был на половине пути.

— Похоже, она мертва, — сказал В’вин, протиснувшись сквозь щель после Ксинны. — Смотри, она не дышит.

— Вырезайте малышей из мешков, — умоляла Тария. В’вин посмотрел на Ксинну. Вздохнув, она шагнула вперед и опустилась на колени возле ближнего Мяучела, с ножом всё еще наготове. Она разрезала его мешок, затем повернулась к следующему, и тут первый начал нежно мяукать.

— Я достану последнего, — сказал В’вин, стоя на коленях и осторожно вытянув последнего детёныша из матери. Ловко он отделил мешок и освободил малыша. Тот тоже тихо замяукал и стал беспокойно совать свою голову в руки коричневому всаднику, словно разыскивая сосок.

— Мы поставили двойную дверь на клетку, сняли крышку, и кто-то должен находиться с ними почти каждый день, — сказала Ксинна К’дану и К’слерину в конце семидневки. Она нахмурилась и добавила, — Тария назвала её Разз.

— И что ты думаешь об этом?

Ксинна пожала плечами, глядя вдаль, чтобы собраться с мыслями, — Я думаю, слишком рано говорить об этом, — призналась она. Её голос стал твёрже, и она добавила, — Часть меня просто хочет убить их сейчас, или, может быть, вернуть назад, в дикую природу, но что, если они снова нападут на молодняк!

— Но птенцы ведь в безопасности здесь, наверху?

— Да, — неохотно согласилась Ксинна. — И Тария убеждена, что запах наших Мяучел будет держать других Мяучел подальше от нас.

— Думаю, это вполне возможно, — сказал К’слерин, и К’дан кивнул согласно.

— Для ухода за ними придётся отрываться от другой работы, — сказала Ксинна.

— Пока никто не уклоняется от своих обязанностей, я не буду обращать на это внимания, — ответил К’слерин.

— Ж’керан ненавидит их, — заметила Ксинна.

— Этой причины вполне достаточно, чтобы оставить их, — язвительно сказал К’дан. К’слерин взглянул удивлённо на арфиста, и тот добавил, — Твой коричневый всадник постоянно говорит, что молодняк мало гоняют.

— Я полагаю, ты поставил его на место, — ответил К’слерин сухо.

— Если честно, я не подобрал достойного ответа.

— Молчаливый арфист! Что-то небывалое.

К’дан наклонился ближе к бронзовому всаднику. — Меня волнует отношение молодых всадников к нему.

— А тебя? — спросил К’слерин Ксинну.

— Я всего лишь всадница синего дракона, — возразила Ксинна.

— Да хватит! — рявкнул на неё К’дан. — На Перне не бывает «всего лишь» всадников, а уж к тебе это относится меньше всего.

Глаза Ксинны расширились.

— Ты думаешь, Фиона выбирает своих друзей просто так? — продолжил К’дан. — Или, что она доверит своих детей — наших детей — кому попало?

— Нет, — тихо сказала Ксинна.

— К’дан, пожалуйста, не дави на неё, — попросил К’слерин.

Ожесточенное выражение сползло с лица К’дана, и он протянул руку синей всаднице, — Извини, — сказал он. — Я просто не хочу, чтобы ты унижала себя.

— Он прав, — сказал К’слерин, глядя на неё. — Многие считают твоё Запечатление ошибкой, и подвергают сомнению твоё право летать на синем. И ты, всадница синего дракона, должна доказать им, что они заблуждаются. И это, — он обвёл руками Вейр, — отличное начало.

— Но если бы я не привела всех сюда…

— Если бы ты не пришла сюда назад во времени, куда бы вы пошли? — вставил К’слерин. — Ты знала, что вы не можете прыгнуть назад в Телгар или в наше время, и ты видела падающие Нити. Куда ты еще могла пойти?

Ксинна пожала плечами, ничего не ответив.

— Ксинна, ты будешь ошибаться еще много раз в своей жизни, — сказал ей К’дан терпеливо. — Но когда решение принято, придерживайся его. До сих пор все твои решения были правильными.

— И пойми одно, Ксинна, — добавил К’слерин, — только глупый Командир Крыла не прислушивается к его, — он подмигнул ей, — или её всадникам.

— Синий никогда не может вести Крыло! — воскликнула Ксинна.

— Почему? — К’дан взглянул на К’слерина. — Только потому, что никто и никогда так не делал, синяя всадница, не означает, что этого не может быть. — он печально покачал головой. — После всех Оборотов рядом с Фионой, мы оба знаем это теперь!

Несмотря на все их усилия, один из Мяусов — так Джирана настояла называть детёнышей Мяучел — заболел в следующую семидневку. Он умер на руках у молодой девушки, и она была вне себя от горя. Она стала чем-то вроде первого адвоката для детёныша Мяучел и одновременно предметом неприязни Ксинны: синяя всадница часто оказывалась в натянутых отношениях с младшей девочкой, которой было всего десять Оборотов, но её отношение к Ксинне больше напоминало отношение к назойливой старшей сестре, чем к лицу, ответственному за их безопасность.

А тут еще и Тария. Мало того, что её, казалось, больше заботили Мяусы и их выживание, чем поиск подходящего места для предстоящей кладки Корант’ы, но также казалось, что наблюдение за детёнышами Мяучела, за тем, как они росли и издавали свои — действительно, милые — детские звуки, пробуждало желание чего-то еще в зеленой всаднице. И это было то, что Ксинна никогда не сможет ей дать: дети.

То, что Тария любила и обожала детей, Ксинна знала и признавала еще с тех пор, как они встретились впервые. Ксинна разделяла эту любовь — она любила обнимать маленьких близнецов, хвалить достижения малышей, получать обожающие взгляды от старших детей. Она хотела иметь когда-нибудь собственного ребенка — а, может, и не одного — и когда придёт время, он обязательно будет.

Но время еще не пришло. Так же, как не пришло время для Тарии.

И все же…

Ксинна нахмурилась, она вспомнила, сколько раз уже слышала весёлый смех Тарии, сопровождаемый низким мужским голосом. Иногда это был Р'ней, а иногда В’вин, и даже Ж’керан.

Что ж, подумала она и мысленно отбросила эти мысли, с этим ничего не поделаешь.

Тазит’ свернул на восток, оставив горелое плато и клетку Мяусов позади: они продолжали поиски места для безопасной Площадки Рождений для Корант’ы. Достигнув побережья, она помахала Колфету, пролетая над его судном. Это был всего-навсего широкий челн с небольшим парусом, но моряк обучал еще один экипаж и с небольшой группой помощников пытался построить еще одно судно. Они делали большие успехи в ловле рыбы и всегда возвращались с достойным уловом яркорыбы и ценного окуня.

Ксинна задумалась, будет ли иметь смысл снова наладить торговлю с Северным Континентом, но отложила эту идею на потом, приказав Тазит’у повернуть на юг, следуя за береговой линией.

Тут и там попадались песчаные участки, но ни один не выглядел достаточно большим, чтобы поместить Корант’у и целую кладку яиц, и к тому же защищенным.

Может, маленький остров? Не слишком далёкий, но приятный и песчаный, раскинувшийся под горячим солнцем? Она решила поискать его позже, если ничего не найдётся в сегодняшнем поиске.

Они летели несколько часов, пока Тазит’ не устал, а глаза Ксинны не стали сухими и раздраженными от слишком долгого прищуривания. Головнаяя боль стучала где-то за глазами, и она направила Тазит’а обратно в Вейр.

— Что у вас есть от головной боли? — спросила она Бекку, которую нашла, как обычно, с Дж’ризом и Квинт’ой.

— Он, — ответила Бекка, кивнув на Дж’риза.

— В смысле?

— Стань на колени, — приказала ей Бекка, спросив Дж’риза, — Ты дотянешься?

— Я достаю, — сказал мальчик, встав позади Ксинны. Синяя всадница хотела повернуть голову и посмотреть, что он собирается делать, но Бекка прикрикнула, — Стой спокойно! — и добавила, — если не хочешь ходить с головной болью.

Ксинна почувствовала, как пальцы Дж’риза на её голове осторожно двигались, прощупывали, снова двигались, а затем… — Ааа!

— Не останавливайся, — подсказывала Бекка Дж’ризу, говоря что-то, что Ксинна уже не слышала, потому что боль за глазами ослабла, и от этого она вздохнула с облегчением.

Маленькие руки Дж’риза с их тонкими пальцами нащупали напряжённые мышцы на шее и за ушами и расслабили их, нежно растёрли виски, и Ксинна снова вздохнула, закрыв глаза от блаженства.

— Она очень скована, — сказал Дж’риз Бекке, а для Ксинны добавил, — Ты словно один огромный узел.

— Я не нарочно, — извинилась Ксинна.

Бекка фыркнула, — Ложись, — и приказала. — Ну-ка, Дж’риз, поработай ногами.

— Она довольно большая, — рассудительно сказал Дж’риз. Он обошёл вокруг и встал перед Ксинной. — Если ты ляжешь там, — сказал он, указывая, — я думаю, должно получиться, иначе нам придется перейти на твердую почву, чтобы я мог безопасно ходить по её спине.

— Ходить по моей спине? — спросила Ксинна у Бекки.

— На этот раз просто лежи тихо и делай то, что я говорю, — сказала ей Бекка тем же раздражённым тоном, какой сама Ксинна часто использовала, когда молодые всадники начинали задавать вопросы, касающиеся её приказов.

— Хорошо, — сказала она, подняв руки вверх в знак капитуляции и переместившись в указанное место. Она легла, почти не чувствуя листья деревьев-метёлок под толстым холстом, расстеленным на них.

Через мгновение она почувствовала, как Дж’риз сел ей на ягодицы. Он был лёгким. Мальчик начал массировать ей спину, по обе стороны от позвоночника, затем под лопатками, находя уплотнения, расслабляя их и успокаивая сведённые мышцы. Спустя некоторое время она почувствовала, что он встаёт, и подавила вздох разочарования.

— Не двигайся, — зарычала Бекка. На этот раз в её голосе слышалось четкое напоминание о том, что эта девушка была не только целителем, но и всадницей королевы — и Ксинна повиновалась.

Лёжа неподвижно, насколько у неё получалось, она почувствовала, как Дж’риз осторожно встал ей на спину, расставив ноги по обе стороны от линии её позвоночника. Он осторожно шагнул, стараясь держать ноги ближе к позвоночнику. Ксинна услышала щелчок, затем появилось странное чувство, как будто раздражающий шум вокруг неожиданно прекратился и окружающий мир вдруг стал яснее, чище и менее болезненным.

— О, — Ксинна вдохнула довольно.

— Тсс, — сказала Бекка. — Дыши, как обычно.

По мере того, как Дж’риз продолжал свою работу, Ксинна всё больше расслаблялась, почти засыпая, а Бекка говорила.

— Я всё время искала кого-нибудь, похожего на него, для взрослых, — сказала она. — Он настолько мал, что может массировать младенцев, и можно не волноваться, что он причинит им вред, но достаточно массивный, чтобы править твой позвоночник при необходимости.

— Править мой позвоночник?

— Когда тело работает не должным образом, некоторые мышцы принимают на себя большую нагрузку, и, достаточно скоро, твой позвоночник начинает работать неправильно, — пояснила Бекка. — Я не знала ничего об этом, пока не побывала в Зале Целителей. — она сделала паузу. — Но моя мать знала достаточно много о массаже, чтобы помочь младенцам заснуть. Ты же знаешь, они все себя плохо чувствуют после рождения, ведь их сильно сдавливает во время родов, — так массаж помогает им расслабиться, чтобы их позвоночники и черепа выровнялись.

— И черепа тоже?

— Только у младенцев, — сказала Бекка, и в тоне её голоса Ксинна словно услышала, как та пожала плечами.

Дж’риз добился еще одного щелчка от неё, и тут до Ксинны дошёл смысл всего, что говорила Бекка. — Ты учишь его, чтобы он стал целителем?

— Никогда не бывает слишком много, — сказала Бекка, соглашаясь. — К тому же, подмастерью разрешено иметь ученика.

— Помощника, — поправил её Дж’риз, сойдя со спины Ксинны. — это мастеру разрешено иметь ученика.

— Для акушерки разницы нет, — отмахнулась Бекка, а для Ксинны сказала, — Можешь вставать.

— Это было замечательно, зеленый всадник, — сказала Ксинна, глядя вниз, в блестящие зеленые глаза мальчика. Он, действительно, был красивым мальчиком, и быстро превращался в невероятно красивого юношу.

Многим он напоминал ей Фиону: они оба расцветали, видя, что им уделяют внимание. Наверное, приятно, подумала Ксинна, даже мальчику — почти мужчине — такому красивому, как он, привлекать столько внимания, хочет он этого, или нет.

И, поняла Ксинна, если Бекка будет присматривать за ним, он будет в безопасности. Она поняла, что ему нужно, чтобы быть в безопасности, и это должен быть кто-то, похожий на Бекку: не просто старшая сестра, а нечто большее.

— Спасибо тебе, — сказал Дж’риз, не подозревая о её мыслях. Его голос дрогнул между первым и вторым словами, Ксинна рассмеялась, ткнув его кулаком в ребра, и сказала, — Теперь я знаю, почему Бекка тебя передразнивает!

— Ну, у неё тоже дела не лучше, — сказал Дж’риз, снова потеряв контроль над своим голосом, на этот раз на третьем слове. — Её голос тоже изменился.

— Конечно, — согласилась Ксинна.

— Хотя, она не так уж и плоха, — сказал Дж’риз, глядя на нее снизу вверх, его зеленые глаза засверкали, когда он искоса бросил взгляд на Бекку и закончил, — для девушки!

— Ты всё еще боишься щекотки, зеленый всадник, — сказала Бекка, угрожающе поднимая руки.

— Зато я быстрее, чем ты! — Дж’риз рассмеялся и метнулся прочь.

— Ну, я вас покидаю, — сказала Ксинна, улыбнувшись Бекке. Затем посмотрела на Дж’риза, продолжавшего держаться вне досягаемости Бекки, и сказала, кивнув ему, — Спасибо, зеленый всадник.

— Не за что! — пискнул Дж’риз, когда Бекка поймала его на самом пределе своего броска. — Бекка, ты разбудишь Квинт’у, и нам придётся мазать её заново.

Ксинна ушла, услышав, что Пинорт’а Бекки проснулась и требовательно запищала, обращаясь сразу к двум всадникам.

— О, нет! Посмотри, что ты наделал! — крикнула Бекка. — Ты разбудил большего дракона, ты дурак!

Этим вечером Ксинна удивилась, не увидев Тарии у очага на ужине.

— Она кормит Мяусов, — с измученным видом сказала Джирана и широко зевнула. — Я следила за ними весь день, теперь Тария с Ж’кераном добровольно сменили меня.

— Вообще то, только Тария добровольно, — вставил К’слерин, присев рядом с Ксинной. — У Ж’керана наряд вне очереди.

— Наряд вне очереди? — спросил К’дан, присоединяясь к ним. — А это, случайно, не связано с кое-какими пропавшими запасами?

— Пропавшими запасами? — Джависса перевела свои острые глаза на собравшихся и быстрым шагом направилась к ним. Затем бросила на дочь короткий взгляд. — Быстро в кровать.

— Я не устала! — возразила Джирана, но её восклицание перечеркнул огромный зевок, последовавший за ним.

— Сейчас же! — сказала Джависса, указав на веревочную лестницу, ведущую к вершинам деревьев-метёлок. — И не забывай смотреть под ноги!

— Тария говорит, что она отлично управлялась с Мяусами, — одобрительно сказал К’слерин, когда Джирана отправилась вверх по веревочной лестнице.

— Если бы она отлынивала от своих обязанностей, я бы отругала её за это, — сказала Джависса и повернулась, чтобы проводить любящим взглядом свою младшую. — Она справилась отлично. Но…

— Мяусы дают ей возможность быть взрослой, — сказал К’дан.

— Она так стремится повзрослеть, — задумчиво сказала Джависса. — Ей мало того, что у неё будет Дар, она хочет этого прямо сейчас.

— Разве можно её винить за это? — спросил К’дан. — Она живет в тени не только своего отца, но и своего брата.

— И она, наверное, просто хочет жить своей собственной жизнью, — добавила Ксинна.

— Всё намного серьёзней, — сказала Джависса, переводя взгляд с Ксинны на К’слерина и К’дана. Её губы сжались, когда она пришла к какому-то решению. — Ей нужен Дар, чтобы увидеть, есть ли будущее у Перна.

— О! — восклицание вырвались из уст Ксинны.

— Мне жаль… — начал К’дан, но Джависса жестом остановила его.

— Мы постоянно думаем об этом, Арфист, — сказала Джависса. — Это не утаишь от детей, особенно от такой, как она.

К’дан задумался, затем кивнул, — Тиона и Кимар тоже говорят об этом.

— Ну, мне кажется, Тенниз не послал бы нас сюда без всякой причины, — сказал К’слерин.

— Но он не посылал нас сюда, — виновато сказала Джависса. — Он послал Лорану к Рассветным Сестрам, и та отыскала Восточный остров.

— Фиона прислала нам записку, — напомнила ей Ксинна. Джависса смутилась, и Ксинна добавила, — Помнишь? В записке, которую мы получили тогда, в Восточном Вейре? Точнее, она только получит — спустя Обороты с этого времени.

— Но мы не знаем, почему, — сказал К’дан.

— Я уверен, для того, чтобы спасти Перн, — сказал К’слерин.

— Я тоже надеюсь, что это так, — с готовностью согласилась Джависса и указала пальцем на верхушки деревьев. — Моя малышка так отчаянно хочет участвовать в этом.

— Ну как, Ксинна, есть успехи в поиске подходящего место для кладки? — спросил К’слерин.

Ксинна покачала головой. — Мы с Тазит’ом провели весь день, обследуя запад, но везде одно и то же — равнина, деревья-мётлы и трава.

— Значит, ни одного места, защищенного от туннельных змей, — подвёл итог К’слерин.

— И Мяучел, — добавил К’дан.

— Завтра продолжим поиски, — сказал К’слерин. — Что-то должно измениться.

— Надеюсь, — сказала Ксинна. — Но нам не хватает времени. Корант’а Тарии может начать откладывать яйца в любой день.

— И, даже отыскав подходящее место, мы решим только половину проблемы, — сказал К’дан.

Все посмотрели на него, и он спросил, — Где мы будем искать Кандидатов?

 

Глава 5

Разбитые сердца

В конце концов, Корант’а приняла решение сама. Она выбрала ближайший песчаный пляж на расстоянии полёта от их Вейра, к северу от бухты Колфета.

Ксинна была в ярости на Тарию за то, что та не спросила у неё совета, на Корант’у за её выбор, и обижалась, что никто и не подумал сообщить об этом ни ей, ни Тазит’у, чтобы они смогли вернуться, а не продолжать долгую разведку.

Вместо этого, Ксинна узнала всё только когда вернулась в Вейр и её поздравил улыбающийся К'слерин.

— Где Тария? — спросила Ксинна, оглядываясь по сторонам. — И Бекка?

— На Площадке Рождений, — сказал К’слерин смущенно, — А ты не знала?

Ксинна покачала головой.

— Я попрошу Кивит’а передать Тазит’у образ, — мгновенно отреагировал К’слерин. — Я организовывал охрану, — пояснил он. — Мы отправляемся прямо сейчас, а пока там Ж’керан с Перинт’ом.

— Хорошо, — сказала Ксинна.

— Наверное, нам придётся немного рассредоточиться, — сказал К’слерин, прикидывая, и Ксинна кивнула. — Вейр, Мяусы и стадо, бухта Колфета, и теперь Площадка.

— Мы не видели Мяучел с тех пор…

— Но мы ничего не знаем о туннельных змеях, — сказала Ксинна, стремясь взлететь в воздух и поглядывая с тревогой на Тазит’а.

— Иди! — отпустил её К’слерин. — Мы тоже скоро будем там.

Ксинна благодарно кивнула ему и убежала.

Ты готов, — спросила она Тазит’а, чувствуя усталость и боль во всём теле и только догадываясь, как устал ее надёжный синий дракон, хотя он никогда не покажет ей этого. Её переполняла любовь к нему, ведь он был удивительным, неутомимым, он был лучшим синий на всём Перне.

Да, — согласился Тазит’, не скромничая, но и не хвастаясь, просто воспринимая её слова, как справедливую оценку. — Идем?

Ксинна, сжав челюсти, кружила над песчаным пляжем, пытаясь найти Тарию среди остальных. Зеленая всадница посмотрела на неё снизу вверх, затем быстро перевела взгляд на Р’нея. Он предложил ей руку, и она взяла её, прежде чем снова поднять глаза вверх, на Ксинну, и помахать ей. Почему Тария ищет поддержки у Р’нея, подумала Ксинна.

К тому времени, когда Ксинна приземлилась, она уже накалилась до предела и была готова наброситься на Тарию, на Корант’у, на Р’нея.

Тсс, всё хорошо, — успокоил её Тазит’. Его тон был будничным, так же, как и во время предыдущей реакции на её похвалу.

Пока я чего-нибудь не натворила, подумала Ксинна про себя, сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Подбежав к Тарии, она схватила её и подняла вверх, кружась вместе с ней, затем крепко поцеловала в губы свою подругу.

— Сколько было яиц? — спросила она взволнованно и махнула приветственно Р’нею, опустив Тарию на землю.

— Восемнадцать! — похвасталась Тария, взглянув на свою гордую, но измученную зеленую.

— У Талент’ы было всего на три больше в её первой кладке! — сказала Ксинна.

Лицо Тария застыло, — Талент’а — королева, нельзя требовать того же от зеленой.

— Я и не думала, — сказала Ксинна, вдруг начав оправдываться. — Я просто хотела сделать комплимент.

— А, — в голосе Тарии прозвучало, что она не верит.

Ксинна подошла к ближнему яйцу и легко коснулась его. Оно было теплым, — Оно мягкое.

— Оно станет твёрже, — заявила Тария, взглянув на свою зеленую. — Она выбрала это место сама.

Ксинна огляделась, оценив обстановку. — А они находятся достаточно далеко от моря?

— Сейчас верхняя точка прилива, — сказала Тария, поджав губы, и указала на расстояние между краем морской пены и ближайшим яйцом. — Здесь больше драконьей длины.

— А вдруг непогода? — пробормотала Ксинна. — Как защищать яйца тогда?

Тария вспыхнула, — Это — лучшее, что она могла сделать, — закричала она, а Корант’а подняла голову, её глаза вращались, горя красным, отражая гнев Тарии. — Кто ты такая, чтобы судить, ты ведь не нашла ничего лучше!

— Я не осуждаю, — Ксинна сказала, смущённая тем, что разговор выходит из-под контроля. — Я просто рассуждаю, планирую.

— Не нужно было давать Тазит’у жевать огненный камень, — сказала Тария.

Ксинну очень удивила такая резкая смена темы.

— Это будет их последняя кладка, — сказала Тария, повернувшись всем телом к Р’нею. — Будем надеяться, что все они проклюнутся.

— К’слерин уже летит сюда с охранниками, — успокоила её Ксинна. — Мы будем дежурить днём и ночью.

— Хорошо.

Она ведет себя так, будто только что закончился брачный полет, подумала Ксинна удивленно. Присмотревшись, она заметила, что Р’ней смотрит только на Тарию, отворачиваясь от Ксинны.

Может, они…

Да, — сказал Тазит’ спокойно. Лицо Ксинны побледнело, она переводила взгляд с Р’нея на Тарию и обратно.

— К’слерин скоро будет здесь, — резко сказала она, поворачиваясь к своему синему, вскочила на него и послала его в небо.

Только взлетев и оказавшись спиной ко всем и ко всему, Ксинна дала волю слезам.

— Ксинна? — осторожно спросила Бекка, увидев всадницу, высадившуюся на деревья-мётлы Небесного Вейра. — Почему ты не на пляже?

— Голова болит, — ответила Ксинна, глядя с надеждой на Дж’риза. Мальчик крепко спал рядом с Беккой, сидевшей, опершись на одну руку.

Бекка тоже посмотрела на Дж’риза, и улыбка появилась на её губах, затем перевела взгляд обратно на Ксинну, и её лицо потемнело.

— Ну, дорогая, — сказала она, разворачиваясь к своей королеве. — Расскажешь мне всё, поможешь намазать Пинорт’у, и я попробую сделать тебе массаж сама, если Дж’риз не проснётся к тому времени.

— Спасибо, — сказала Ксинна. Бекка жестом пригласила её к своей королеве, и Ксинна пошла первой.

В свои почти три месяца, Пинорт’а была еще намного меньше, чем Тазит’. Мазать её маслом было легкой задачей, отвлекающей, бездумной работой, которая позволила Ксинне отвлечься полностью с помощью привычных движений и тихой радости от хорошо выполненной работы.

— Когда она поднимется… — начала Ксинна, глядя на хорошо сложенную королеву и представив её совсем взрослой, неистовой, полной силы в небе.

— Это когда еще будет, — сказала Бекка, качая головой и с любовью глядя на свою королеву. Рассеянно она погладила шею Пинорт’ы и потянулась почесать её за глазными дугами. Она открыто встретила взгляд Ксинны, — Это ваша первая большая размолвка?

— А, может, и последняя, — сказала Ксинна, стараясь не показать страха в голосе и вовсе не удивившись, что Бекка поняла причину ее головной боли.

— Только, если ты полная дура, — сказала Бекка. — Правда, я никогда за тобой этого не замечала.

— Она и Р’ней…

— А чего ты хотела? — прервала её Бекка. — Ты практически толкнула их друг другу в объятия! Тебе оставалось только при всех благословить союз.

Ксинна отшатнулась, как от удара. Как же так? Разве могла она так поступить с Тарией, не понимая, что делает?

— Она хочет детей, — сказала Бекка, меняя тактику. — ты хочешь детей. — она встряхнула Ксинну, — Разве Фиона тебе ничего не говорила?

— Я…

— По правде говоря, — перебила её Бекка, — мне кажется, ты должна быть благодарна, что это был Р’ней, а не Ж’керан.

— Ксинна! — крикнул К’дан из-за деревьев, стремительно приближаясь к ним. Подойдя ближе, он сказал, — Кивит’ К’слерина передал моему Лурент’у, и… ну, я подумал, если ты хочешь поговорить…

— Отвези его на пляж, поговорите по дороге, — сказала Бекка Ксинне и взглянула на бронзового всадника, — Между прочим, К’дан, тебе стоило обратить внимание, что здесь спят люди… — она кивнула на Дж' риза, — … и драконы.

Улыбка мелькнула на губах К’дана, и он склонился в полупоклоне. — Мои извинения, золотая всадница, в другой раз я буду внимательней.

— Тем более, ты сейчас, без сомнения, попросишь, чтобы я последила за твоим малышом, пока тебя не будет.

— Последишь? — сказал К’дан, и его улыбка стала еще больше.

— Она хорошая, — сказала Ксинна, когда Тазит’ взлетел с ними ввысь.

— Бекка? — уточнил К’дан.

— Да.

— Слишком много забот на её плечах.

— О, у нас у всех так!

— Да, действительно, — согласился К’дан, и задумался. — А у тебя больше, чем у остальных.

— Ну уж, не больше, чем у К’слерина.

— К’слерину нужно научитьсятолько быть Предводителем Вейра, — сказал К’дан, — и на это у него есть больше, чем три Оборота.

— А я?

— Ты должна научиться быть женщиной-всадницей синего дракона, первой за всё то время, как Древние пришли на Перн, — сказал К’дан.

— У меня есть Фиона и Лорана и, я надеюсь, ты поможешь мне, — сказала Ксинна.

— Они с радостью сделали бы это, если бы были здесь, — согласился К’дан. — А что касается меня, я могу только догадываться, что делать дальше.

— И чтоже мне делать? — спросила Ксинна в порыве отчаяния.

— Ага, — сказал К’дан, — А я надеялся узнать это у тебя!

— Что? — она имела в виду Тарию с Р’неем, но К’дан, похоже, говорил о другом.

— Ты думаешь, ты единственная здесь, кто не знает, что делать, синяя всадница? — сказал К’дан. — Думаешь, К’слерин знает больше? Вы должны знать лучше, потому что тренировались вместе.

— Но… — Ксинна осеклась. Неужели никто не знает, что делать? Здесь всё было иначе, поэтому правила Вейра не подходили, нужно что-то подобное, но другое. Ксинна удивлённо смотрела на К’дана.

— А, наконец-то дошло! — сказал К’дан с улыбкой. — Мы в неизведанных водах, как сказал бы наш друг Колфет. И мы не знаем пути вперёд, — он вздохнул, — В Вейре было легче, всё, что от нас требовалось — это бороться с Нитями.

— А мы не можем делать даже этого, у нас не хватает драконов, — сказала Ксинна со вздохом.

— Да, мы должны решить и эту проблему тоже, — согласился К’дан. — Но сейчас, Ксинна, вопрос в том, что ты собираешься сказать им? — и он ткнул пальцем на всадников на пляже под ними.

— Я не знаю.

— Ну, мы не можем кружиться над ними весь день, — сказал К’дан и наклонился вперед, так, что его губы оказались совсем близко к её ушам. — Если бы я был Фионой, я бы, наверное, сказал, иди, и пусть твоё сердце подскажет тебе, что сказать.

— Я не знаю, что мое сердце говорит мне!

— В этот момент, она бы, наверное, сказала, — Хорошо.

Неожиданно для себя, Ксинна рассмеялась.

— Лучше не затягивать всё это, — сказал К’дан, помогая ей спуститься с шеи Тазит’а, и развернул её к приближающейся толпе, — Если хочешь моего совета, я бы сказал, — Начинай с самого наболевшего.

Ксинна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и коротко кивнула. Она жестом отослала К’дана вперед, направляясь к Р’нею. Коричневый всадник смотрел на то, как она приближается с опаской, и начал говорить, как только оказалась в зоне слышимости, — Ксинна, мне очень жаль, что так случилось: волнение первой кладки, и Тария рядом — меня нельзя оправдать.

— Только простить, — сказала Ксинна. Коричневый всадник опустил голову от стыда. Ксинна шагнула вперед и слегка коснулась его плеча, — Сначала я.

Р’ней испуганно посмотрел на неё.

— Ты хороший человек, трудолюбивый, добросовестный, — сказала она. — Я всегда знала, что Тария хочет детей, и кто-то должен помочь ей в этом, — она пожала плечами. — Мне было странно и больно, что Корант’а сделала кладку без меня, что Тария ничего не сказала мне, и когда я узнала, что вы двое… приняли решение втайне от меня… это оказалось слишком много для меня, всё и сразу.

— Это не было осознанным решением, всё произошло под влиянием момента, — сказал Р’ней, — и, если бы этого не случилось, возможно, мы бы скрывали свои чувства какое-то время, прежде, чем сказать тебе.

Ксинна покачала головой, — Что ж, я рада, что вы не поступили так, — Р’ней поднял на неё удивленный взгляд, — Это всё равно случилось бы когда-нибудь, и тогда это, действительно, могло оказаться не вовремя.

— Ты правда так думаешь?

— Да, — сказала Ксинна. — Учитывая, что через десять месяцев, все молодые драконы, включая твоего, будут готовы начать свои первые полеты.

Р’ней осторожно кивнул, пытаясь следовать за её рассуждениями.

— После этого у нас появится множество забот, особенно потому, что примерно в то же время можно ожидать, что наши взрослые драконы снова поднимутся, так что сейчас самое лучшее время, чтобы дать начало новой жизни в нашем Вейре.

— И еще, давайте держать это в тайне, хорошо? — попросила она, дружески подмигнув ему.

— Конечно, — ответил Р’ней, удивившись такому её преображению, — и я обещаю тебе, что больше… я не буду… мы не будем…

— Поддаваться страсти еще раз? — закончила за него Ксинна, помогая ему избежать неловкости. Р’ней кивнул виновато. — Надеюсь, на самом деле ты не имеешь этого в виду! Тария хочет не одного ребенка, между прочим. И у тебя есть долг перед Перном.

— Тогда я не думал о долге, — признался несчастно Р’ней.

— Р’ней, я не вижу никого другого, кого бы хотела видеть в роли отца детей Тарии, больше, чем тебя — заявила Ксинна ему решительно и повернулась, оглядываясь по сторонам. — Теперь я должна поговорить с ней тоже.

— Могу я пойти с тобой?

— Коричневый всадник, ты стал частью моей семьи, когда сражался, чтобы защитить птенцов, — сказала ему Ксинна. — Конечно, можешь.

Тария была так потрясена видом дружески беседующих Р’нея и Ксинны, приближающихся к ней, что подумывала о бегстве.

— Прости меня, — сказала Ксинна, и её слова прозвучали одновременно с теми же словами Тарии. Зеленая всадница, не веря, взглянула на Ксинну, та робко шагнула к ней, и вот они уже были вместе, обхватив и крепко прижавшись друг к другу, плача и говоря одновременно, и не слыша друг друга.

— Я хотела, чтобы ты была здесь, — сказал Тария, махнув Р’нею, — а потом… чувства Корант’ы… маленькие Мяусы… Разз… Я хотела иметь малышей.

— Всё хорошо, — сказала Ксинна, обнимая её и гладя её волосы. — Всё хорошо. Это твоё право, это твоё тело, и это твой выбор.

— Но я должна была спросить тебя, — сказала Тария, отстранившись, чтобы получить возможность смотреть в глаза Ксинне. — Это было неправильно.

— Это была страсть, Тария, — ответила Ксинна. — Это страсть, за которую я люблю тебя.

— Мне кажется, я беременна, — сказала ей Тария тихо, её глаза перебегали с неё на Р’нея и обратно. — Это хорошо?

— Это прекрасно.

— Скорее всего, все они будут только синими и зелеными, — сказал К’слерин, встретившись с Ксинной и Беккой следующим утром на пляже, чтобы проведать яйца, — потому что отец был синим.

— А если бы он был бронзовым, это как-то изменило бы ситуацию? — спросила Ксинна. К’дан присоединился к ним: он пришел раньше, чтобы заступить на дежурство.

— Этого мы не знаем, — сказал К’слерин, пожав плечами. — Только Квинт'а выжила из кладки зелёных, поэтому мы ни в чем не можем быть уверены.

— Интересно, не сделает ли то, что Тазит’ жевал огненный камень, его стерильным, как зеленых, — сказала Ксинна, бросив взгляд на Тарию, которая оглянулась, удивившись вопросу.

— Не думаю, — ответил К’слерин. — Бронзовые и коричневые тоже жевали огненный камень, но у нас никогда не было проблем с ними.

— Я не хотела, — огорченно сказала Тария тихим голосом. Она подошла к Ксинне и прижалась к ней, прося прощения.

— Так ты считаешь, что нам нужно открыть для всех брачные полеты, когда они начнутся? — спросила Бекка, явно продолжая начатый разговор с К’слерином. Ксинна и Тария склонились вперёд, чтобы быть ближе к разговору, рука Ксинны обвивала талию Тарии. Тария свободной рукой сжала руку Ксинны, притянув к себе крепко высокую синюю всадницу.

Ксинна потянулась другой рукой к Р’нею, который сгорбился и поднял руки вверх, сдаваясь в плен такому проявлению нежности от неё единственной.

— Может, пока только некоторые, — осторожно сказал К’слерин и, пожав плечами, добавил, — В конце концов, мы же будем здесь еще долго.

— Но только этот выводок и, возможно, следующий после него будут достаточно взрослыми, чтобы сражаться, к концу наших трех Оборотов здесь, в прошлом времени, — возразила Бекка.

— Это так, но Вейрам, так или иначе, нужна новая смена, — сказал К’слерин. Он повернулся и обвёл раскрытой рукой кладку на песке, — И это хорошее начало.

— И если мы сохраним всю эту кладку, возможно, будет смысл вернуть остальных, — добавил К’дан.

— Для того, чтобы они составили пары и отложили больше яиц? — спросила Бекка, задумчиво нахмурив брови.

— Да, — ответил К’дан, уверенно кивая.

— Ты хочешь восполнить все Вейры Перна за три Оборота? — спросил К’слерин.

— Если у нас будет достаточно королев и зеленых, мы сможем это сделать, — заявил К’дан.

Так же, как не существовало способа скрыть яйца на песке, не было и возможности сделать так, чтобы весть о новых отношениях Тарии и Р’нея осталась в тайне в Небесном Вейре. Ксинна обезоружила любые попытки обсуждений, просто таская Р’нея повсюду, вместе с собой и Тарией. Она отметила с юмором, как T'реннор, всадник зеленой Кисорт'ы, потерявшей все свои яйца на Площадке Рождений в Восточном, с надеждой улыбнулся Р’нею. С меньшим удовольствием она оценила, как В'лекс задумчиво смотрел на коричневого всадника, взгляд Ж’керана, и слушала, как В'вин поздравил всех.

— В'лекс не в моём вкусе, — заявил Р’ней, когда Ксинна чуть позже стала дразнить его.

— А кто в твоём вкусе?

— Ну, кто-нибудь, похожий на Тарию, — сказал Р’ней, — или на тебя, только другой, — он заметил поползшие вверх брови Ксинны, — Он слишком толстый и скользкий, — и поспешно добавил, — О, судя по всему, он хороший всадник, и летал на многие Падения, его доблесть и мужество не подвергается сомнению, но…

— Высокие и худые нравятся тебе больше, — закончила Ксинна, давая ему возможность прервать неловкую паузу. Р’ней кивнул, — Буду иметь в виду.

— Как-нибудь уж справлюсь сам, — сказал Р’ней с холодком в голосе.

Она улыбнулась, давая ему понять, что просто дразнила его, и Р’ней кивнул в знак того, что понял это.

— Я это уже поняла, — сказала Ксинна, продолжая улыбаться и легко хлопнув его по плечу. Она оглядела собравшихся и сказала, — Ну, что же, как только твой Роверт' сможет летать, попробуем послать тебя на поиски новых всадников в других местах.

— Когда это еще будет, — сказал Р’ней со вздохом. Все смотрели, как подходят Ф'денол и Джепара, держась за руки.

— Поздравляю, — сказал бронзовый всадник Ксинне и Тарии, — ваша кладка — первая здесь, на Западном острове.

— Мне кажется, с твоей стороны это было очень щедро предоставить ей такую свободу, — сказала Джепара Ксинне. Её тон не соответствовал словам.

— Тария не принадлежит мне, — твердо ответила ей Ксинна, — и я ей не хозяйка.

Лицо Джепары окаменело, и Ксинна заметила, как её рука сжала руку Ф'денола.

— Если бы это было так, — продолжила Ксинна, — я имела бы право сейчас сказать, что ты должна искать себе пару из числа всадников Плоскогорья.

— Но… — Джепара судорожно вздохнула и затихла, осмысливая слова Ксинны. Джепара была из Вейра Плоскогорье, предполагалось, что она вернется туда, и, согласно Традициям, поднимется в брачный полёт с бронзовым всадником своего Вейра. — Ой.

Ф'денол покраснел, смущенно глядя на растерянную золотую всадницу. Ксинна улыбнулась ему, чтобы сгладить неловкость, и сказала, — Я этого не люблю. Сердце диктует нам, как поступить, и лучше всего следовать его приказам, — затем жестом прогнала обоих, намекнув, — Вы, случайно, никуда не спешите?

Ф'денол не нуждался в понуканиях, зато Джепара шла медленно, демонстрируя явное нежелание своей походкой.

— Артистка, — заметил Р’ней недовольно.

— И Ф'денол не тот, кто сумеет справиться с ней, — согласилась Ксинна. Дочь шахтера была истинным наказанием и становилась всё хуже с каждым днём. Бекка не хотела и слышать о ней, так же, как и К’слерин, единственный среди бронзовых всадников, сохранял разум и такт, общаясь с ней.

Джепара пользовалась своим положением золотой всадницы, и эта роль ей пришлась по вкусу: объект страсти такого количества всадников, королева всего, до чего она могла дотянуться.

— Ты — единственная, кто имеет над ней власть, — сказал Р’ней. — Ты невосприимчива к её чарам, и её привлекает твоя значимость, тем более, что она не может понять её источник.

— И как это, коричневый всадник, ты стал таким проницательным? — лукаво поинтересовалась Ксинна.

— Пять старших сестер, — со вздохом признался Р’ней. — Ты начинаешь разбираться в происходящем очень рано.

Мия, симпатичная молодая всадница Калит'ы, вышла вперед, чтобы поздравить их, стреляя глазками на Р’нея в очевидной попытке привлечь его внимание. Ксинна, разговаривая с другими, двигалась к Г'риалу, бронзовому всаднику из Форта, и размышляла о том, что вот он, похоже, обладает той спокойной силой, которую девушка уже отчаялась иметь сама.

— Хороший выбор, — прошептал Р’ней при первой возможности. — Он достаточно умен, чтобы знать, когда сказать нет, а это редкость.

— В мужчине?

— Да в ком угодно, — ответил Р’ней. Он посмотрел вслед Джепаре, затем снова на Мию, — Знаешь, — сказал он задумчиво, — почему-то они обе напоминают мне моих сестер.

— Правда?

— Да, — сказал Р’ней, усмехаясь. — Я помню, как Севра, самая молодая и симпатичная — и она отлично знала это — решила, что ей сойдёт с рук издеваться над Нереной, которая была самой застенчивой и кроткой.

— И? — спросила Ксинна. — Что сделали ваши родители?

— Ничего, — сказал Р’ней с ухмылкой. — Они очень хорошо знали Нерену. В один прекрасный день, после того, как Севра издевалась над ней целую семидневку, Нерена вышла из себя и остригла все волосы Севре, пока та спала, — Р 'ней покачал головой. — Она всегда считала, что у нее самые лучшие волосы.

— И как поступили родители на этот раз?

— Они сказали, — Ну что ж, Севра, может, теперь ты не будешь дразнить свою сестру, — ответил он, качая головой и улыбаясь своим воспоминаниям, — Ты не видела её негодования. Севра извлекла два урока из этого.

— Два?

— А может, и все четыре, теперь, когда я хорошенько подумал об этом, — сказал Р’ней, подняв руку и загибая пальцы по одному, — Она узнала, что если загонять кого-то в угол, кто бы это ни был, он будет сопротивляться. Она узнала, что никто не поддержит её, если она неправа, как бы красива и настойчива она ни была. Она узнала, что значит быть гадким утенком в нашем Цехе кузнецов: понадобились месяцы, чтобы её волосы выросли до своей прежней длины, и, — закончил он, загибая четвертый палец, — она узнала, что нет никакого смысла требовать справедливости, когда ты несправедлива сама.

— Много уроков, — сказала Ксинна, чувствуя тоску по братьям и сестрам, которых она никогда не имела.

— Я извлек урок тоже, — сказал Р’ней.

Ксинна подняла бровь вопросительно.

— То, что человек застенчив и скромен, не означает, что человек не может постоять за себя, — он сделал совсем маленькую паузу и добавил, — Знаешь, что Джепара называет Мию Мяу?

— О, — сказала Ксинна, мысленно сравнивая их звучание, в то время, как злая усмешка промелькнула на лице Р’нея. Затем она тоже улыбнулась, — Вряд ли ей хватит ума понять, что маленький Мяус станет Мяучелом в один прекрасный день.

— Вряд ли, — согласился Р’ней. Ксинна подняла руку и положила ему на плечо, — Знаешь, коричневый всадник, — сказала она, — я повторюсь, но я, действительно, не знаю лучшего отца для ребенка Тарии — если это случится.

Р’ней покраснел и осторожно прикрыл её руку своей, — Я мог бы сказать, что планировал всё это заранее, но, положа руку на сердце, это не так, — сказал он. — В других обстоятельствах то же самое могло случиться с любым, находившимся рядом.

Ксинна покачала головой. — Какую из твоих сестер больше всех напоминает тебе Тария?

— Нерену, — сказал Р’ней, не размышляя ни секунды. Он поднял кверху руки и покачал головой, сказав, — Но ты же не думаешь…

— Конечно, нет, — успокоила его Ксинна. — Но если бы это был кто-то, похожий на, скажем, Севру, или даже на В'лекса…

— …мне было бы гораздо легче управлять своими эмоциями — ведь они не самые приятные для меня личности, — признался Р’ней. Он склонил голову набок, глядя в её темно-синие глаза. — А как ты это поняла?

— Я занимаюсь с детьми уже несколько Оборотов, — сказала Ксинна, улыбаясь ему. — Взрослые это те же дети, только взрослые, в конце концов.

— И все они взрослеют с разной скоростью, — задумчиво сказал Р’ней, снова посмотрев на Джепару. — Вот почему ты так много ей прощаешь?

— Это еще и долг памяти человеку, которого уже нет, и который учил тех, кого я уважаю, — сказала Ксинна, и её глаза затуманились от воспоминаний.

— Mикал из Зала арфистов? — попытался угадать Р’ней. Ксинна покачала головой. — Предводитель M'тал из Бендена? — и снова Ксинна покачала головой. Р’ней развел руками в знак капитуляции.

— Он не был очень известен, — сказала Ксинна, вспоминая свой разговор с Фионой. — Просто человек, совершивший ошибку, и так и не сумевший исправить её.

— Д'ган из Телгара? — спросил Р’ней и тут же сам мотнул головой. — Но, говорят, он еще жив, значит, у него есть шанс.

— И не он тоже, — сказала Ксинна. Она видела, что он сбит с толку, поэтому продолжила. — Я имела в виду Ваксорама. Это был хулиган, которого Киндан — теперь К’дан — победил давно в Зале арфистов перед самым Мором.

— «Шаг за шагом», — процитировал Р’ней, показывая, что знаком с балладой.

— Точно, — сказала Ксинна. Ветерок принёс с собой запах пищи, готовившейся рядом, и желудок напомнил ей, что в ближайшее время необходимо поесть, её совесть напомнила ей, что нужно также убедиться, что Тария поела тоже. — Я надеюсь, мы дадим ей шанс, которого у Ваксорама никогда не было.

— И как ты собираешься это сделать? — скептически спросил Р’ней.

Ксинна притянула его к себе и прошептала что-то на ухо. Когда она закончила, он выпрямился, его глаза блестели. — О, ты преподашь ей урок, который бы очень понравился Нерене!

— Понравился бы? — Ксинна уловила горькие нотки в его голосе.

Р’ней отбросил печальные воспоминания, пожав плечами. — Она умерла во время Мора для того, чтобы выжили остальные.

— Нерена — красивое имя, — сказала Ксинна в тишине. Р’ней покосился на неё. — Мне кажется, Tарена — тоже неплохое имя, как по-твоему?

— Ты имеешь в виду… — он обвёл рукой Площадку рождений и Тарию, — если это будет девочка?

— Мне всегда нравились девочки, — призналась с улыбкой Ксинна. — Они более послушны, на мой взгляд.

— Послушны! — фыркнул Р’ней, качая головой. — Синяя всадница, тебе нужно взглянуть в зеркало, прежде, чем говорить это.

— Ладно, — сказала Ксинна, похлопав его по плечу. — Пускай, не более послушны, но это всё равно хорошее имя для девочки.

— Девушки, как ты, наверное, уже заметила, опасны, — сказал Р’ней. Ксинна вопросительно подняла бровь. — По крайней мере, для меня, — уточнил он, — Они считают, что меня очень легко обвести вокруг пальца.

— Итак, если это девочка… — заявила Ксинна.

Коричневый всадник согласно кивнул, пробуя, как звучит имя, — Тарена.

— И, может, Tарени, если это будет мальчик? — предложила Ксинна, наслаждаясь сияющим выражением, которое появилось на лице коричневого всадника.

* * *

— Возражений нет, — сказал К’слерин, когда Ксинна выбрала время и подошла к нему через несколько дней со своей просьбой. — Р’ней хороший человек, и это поможет ему, — он улыбнулся. — К тому же, это должно сгладить все волнения по поводу Площадки рождений.

— Хорошо, — согласилась Ксинна, решив не спорить с бронзовым всадником по этому поводу: как она уже говорила Р’нею, есть секреты, которые должны оставаться внутри Вейра или Холда, а есть те, которые можно открыто обсуждать. Это был один из последних.

— Что ты думаешь о В'вине? — спросил К’слерин.

— Он хороший и надёжный человек, — сказала Ксинна.

— А Ж’керан?

Ксинна долго молчала, прежде чем ответить, — Он делает своё дело, он хороший инструктор, он…

— Устал, разочаровался, напуган, вымотался, — вмешался К’слерин, говоря слова, которых она пыталась избежать.

Ксинна набрала воздух, чтобы заступиться за коричневого всадника, но выпустила выдохнула и согласилась, коротко кивнув.

— Ты не поверишь, как часто я находил его пьяным, — мрачно сказал молодой бронзовый всадник.

— Но после всего того, что он сделал — что они сделали — разве это не наша работа — дать ему и всем тем, кто был с ним, новые надежды, новый стимул и всё то, в чем они так отчаянно нуждаются? — спросила Ксинна и продолжила, — Я видела его в бою, я видела, как он возвращался Падение за Падением, а его друзья и товарищи — нет, я видела, как свет ушёл из его глаз, а страх поселился в них.

— Неужели так будет с нами со всеми? — спросил К’слерин, и лёгкий отзвук страха прозвучал в его голосе.

— Нет, — со страстью заявила Ксинна. — Мы здесь для того, чтобы выжить, чтобы Перн жил и дальше, и если уж мы должны умереть, то только за что-то стоящее.

— Небесная всадница, — сказал К’слерин. Этим именем многие из всадников, особенно те, кого Ксинна привела с собой назад во времени, уже стали называть себя. Но он произнёс это не просто, как имя, а в знак уважения именно её — Ксинны.

Ксинна улыбнулась ему, принимая его комплимент.

— Поэтому мы должны научить их любить жизнь снова, так же, как научили их пройти через все эти Падения и остаться живыми, — сказала она. — Когда мы вернемся, с нами будет достаточно драконов, чтобы спасти Перн, достаточно молодых всадников на замену, и достаточно опыта, чтобы справиться с самым страшным Падением.

— И как мы это сделаем? — спросил К’слерин. — Я имею в виду, получим этот опыт.

Ксинна улыбнулась ему и постучала себя по лбу, — Это ты узнаешь, когда придет время, — она помолчала, её улыбка исчезла. — А что ты предлагаешь нам делать с Ж’кераном и остальными?

— Найди им занятие, но не слишком загружай, — сказал К’слерин после минутного раздумья. — Пусть дежурят, смешай их с новичками, будут работать с молодняком, чтобы узнать поближе новых золотых всадниц и бронзовых всадников.

— И найдут способ сварить что-нибудь с градусами — покрепче, чем то, что Ж’керан делал до сих пор, — добавила Ксинна. К’слерин удивленно взглянул на неё, — Им нужно надраться очень, очень, очень сильно несколько раз за следующие три Оборота. Они нуждаются в возможности залить свои кошмары вином и забыть о них навсегда, — Ксинна нахмурилась печально, понимая, что это было не лучшим решением, но она видела действенность этого метода достаточно часто, и не хотела отказываться от него только потому, что это включало в себя уборку за пьяными всадниками, их разборки и драки, и необходимость установления своей власти над ними.

— А если они напьются до такой степени, что перестанут слушаться нас? — спросил К’слерин.

— У нас шесть юных королев, — напомнила ему Ксинна. — Ты думаешь, они, действительно, будут вести себя очень плохо?

— Сдаюсь.

— А ты, Предводитель Вейра, используешь это время, чтобы произвести впечатление на тех золотых всадниц своими способностями.

— И какую из всех этих молодых золотых всадниц ты выбрала для меня? — спросил К’слерин.

— Я не могу заставить тебя смотреть и думать, всадник, — резко ответила ему Ксинна. К’слерин напрягся от её слов, и она смягчившись, добавила, — На мой взгляд, Мия слишком застенчива, а Джепаре нужна сильная рука и достаточно умный человек, чтобы увидеть в той, какая она сейчас, ту, какой она будет, когда станет старше.

— Она будет Госпожой Вейра, — сказал К’слерин без тени сомнения.

— Только не с таким отношением, — возразила Ксинна. — Бронзовые, точно так же, как и королевы, могут выбирать, кто будет управлять Вейром. Если она не изменится, она будет всегда только второй до конца своих дней.

— У неё сильный характер.

— Она испорчена, и играет людьми, — сказала Ксинна. — Она до сих пор не начала относиться к ним, как к реальным людям, имеющим свои боли и горести, и достойным любви.

— Но она дочь Халлы и Пеллара!

— И эту ошибку с ней повторяют все, — сказал Ксинна. — Они видят в ней её знаменитых родителей, и не видят самого ребенка, — и она рассказала историю Р’нея о его двух сестрах.

— О, так ей нужен кто-то, кто обрежет ей волосы! — сказал К’слерин, когда она закончила.

— Нет, ей нужен кто-то, кто отшлёпает её так, чтобы она не могла сидеть, — сказала Ксинна, — но причина должна быть такой серьёзной, чтобы она не смогла оспорить наказание.

— Я не отважусь… — начал К’слерин, качая головой.

— Вот именно поэтому она так испорчена, — прервала его Ксинна. — Потому что никто не отважился.

— По правде говоря, — сказал К’слерин тихим, искренним голосом, — Я бы предпочёл чтобы ты летала на золотой.

— Ну что ты, спасибо! — ответила Ксинна, действительно польщенная его словами. Уже другим голосом и с дьявольской улыбкой она сказала, — И если бы было так, я уверена, моя королева с радостью обогнала бы тебя.

— Возможно, — согласился К’слерин, — но, абсолютно точно, одному ты меня уже научила.

— Чему же?

— Не судить всадника по цвету его — или её — дракона.

— Даже золотого, — согласилась Ксинна.

 

Глава 6

Узел на плече

Как гласят Хроники Древних, была такая старая поговорка: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным», и Ксинна с грустью поняла, что она до сих пор остается в силе, когда К’слерин преподнёс ей свой самый последний сюрприз два дня спустя.

— Командир Крыла? — повторила Ксинна удивлённо. — Ты хочешь, чтобы я была Командиром Крыла?

— И это приказ, — сказал К’слерин Ксинне с довольным видом. К’дан стоял рядом, широкая улыбка освещала его лицо, он явно был в курсе всех дел и наслаждался изумлением Ксинны.

— Мы всего лишь официально поручили тебе то, что ты уже выполняешь, — сказал ей арфист. — Выбирай, либо это, либо Предводитель Вейра…

— Но я синяя всадница!

— И мы уже говорили тебе, что главное не какой дракон, а какой всадник, — напомнил ей К’дан.

— Итак, я Командир Крыла и моё Крыло… — спросила Ксинна, в надежде, что обнаружила явный прокол в их — было ясно, что К’дан несёт такую же ответственность за это, как и К’слерин — отвлекающем плане.

— Ну, в основном, ты, Тария, и молодые королевы, — извиняющимся тоном сказал К’слерин. — Я буду привлекать и других время от времени.

— И какие у меня обязанности?

— Те же самые, что ты уже выполняешь, — сказал К’слерин и посмотрел на её плечо. — Но я хочу, чтобы ты надела свой узел Командира Крыла еще до вечера, — и уже тише добавил, — И мы хотим, чтобы ты вела королев.

— Вы серьезно? — сказала Ксинна. — Вы хотите, чтобы я вела королев?

— Ужасно, — ответил ей К’слерин.

— А как насчет К’дана? Ведь он Наставник!

— У меня полно других обязанностей, — сказал К’дан. — Не то, чтобы я отказываюсь тренировать королев, когда придёт время, но мы подумали…

— Мы решили, что им нужен кто-то вроде тебя, — вставил К’слерин.

— Что? — спросила Ксинна, недоумённо подняв брови. — В смысле, девушка?

— Нет, в смысле, лидер, — ответил К’слерин. — Я занят по горло со своим Крылом, а золотых слишком много для любого бронзового всадника, — он хитро скосил глаза на К’дана и добавил, — Даже для арфиста.

— Мы просто удостоверяем твою власть, чтобы никто не мог её оспорить, — добавил К’дан. Ксинна повернулась и посмотрела на него, похоже, они ожидали, что она будет возражать. Её мысли сразу вернулись к Джепаре. К’слерин явно пытался решить проблему её руками. Она понимала, что это не такое уж плохое решение, тем более, дракон К’слерина был единственным взрослым бронзовым в их крошечном Вейре, и ему, как последней инстанции, иногда приходилось передавать кому-то решение острых проблем и устраняться от принятия болезненных решений.

— Командир Крыла? — повторила Ксинна. — Итак, я поведу золотых, и что из этого?

— Тебе придётся много заниматься с ними, и ты будешь нуждаться в помощи. С ней всё будет намного проще.

— Некоторым это не понравится, — заметила Ксинна.

— Ты имеешь в виду Ж’керана? — спросил К’слерин, иронично подняв бровь. — С ним я справлюсь.

Вообще-то, она думала о Джепаре и других золотых всадницах, но Ксинна не могла придумать, что бы ей сказать, и лишь переводила взгляд с юного бронзового всадника на более взрослого арфиста, пока К’дан не разразился смехом.

— Ты бы видела своё лицо!

Ксинна посмотрел на него.

— Спроси у Джависсы, я уверен, что она сможет подобрать что-нибудь из наших запасов, чтобы сделать подходящий твоему рангу узел, — сказал ей К’слерин, его глаза светились от восторга.

Она уже пошла, но остановилась, обернувшись назад, — Раз уж я буду Командиром Крыла, мне положен заместитель.

— Конечно, — ответил К’дан, не раздумывая.

— Кого ты имеешь в виду? — спросил К’слерин. — Боюсь, что мне понадобятся все взрослые драконы…

— А Корант’а охраняет свои яйца, — заметил К’дан.

— Думаю, есть еще кое-кто, — сказала Ксинна. — и достаточно авторитетный.

— О! — сказал К’слерин, внезапно поняв всё. — Отлично, чудесный выбор, — он уверенно кивнул, — Иди за ним.

Ксинна была уже сильно накалена, когда, спустя семидневку, она наконец-то поймала Р’нея. Большую часть всей прошлой недели ей пришлось выслушивать различные варианты стонов, жалоб и хныканья от молодых золотых всадниц — не говоря уже о немалом количестве времени, затраченном на общение с неуёмной Джепарой. И, когда его коричневый дракончик забросал комьями грязи ей всю чистую одежду, её гнев вырвался наружу.

— Стоп, стоп! — закричала она. — Во имя Первого яйца, Р’ней, чем ты тут занимаешься?

— Ксинна! — закричал Р’ней, вывернувшись из-под задних лап Роверт’а, и живо смахнул щеткой влажную землю с неё. Торопясь, он только еще больше её размазал. — Прошу прощения, я не слышал, как ты подошла.

Ксинна глубоко вдохнула, повторяя про себя, что, как К’дан недавно напомнил ей, первая обязанность командира — контролировать себя, особенно, свой характер. Протесты Ксинны, что она не командир, а просто синий всадник, были встречены презрительным фырканьем, как К’слерина, так и К’дана.

— Главное — не цвет дракона, а сила личности, — сказал К’дан, а К’слерин согласно кивнул. Они продолжили рассуждения о том, что значит быть лидером и как некоторые, несмотря на цвет их драконов, намного лучше справляются, чем другие — и Ж’керан был примером обратного.

И теперь Ксинна заставила себя спросить более разумно, — Что ты делаешь?

— Копаю.

— Копаешь… зачем? — спросила Ксинна, усмиряя еще более твердо свой нрав.

— Для того, чтобы увидеть, как глубоко мы должны копать, — ответил он тоном, подразумевающим, что его ответ вполне очевиден.

— И как глубоко? — повторила Ксинна, размышляя, не завладела ли кузнецом некая дикая идея строительства туннелей. Если да, то она быстро напомнит ему о туннельных змеях.

— До скалы, конечно, — ответил Р’ней. Его энтузиазм исчез, как только он оценил уровень ее смятения, и он покраснел. — Извини, я подумал, может, мы попробуем убрать землю с верхней площадки плато и устроим наш Вейр здесь.

— Убрать всю землю с плато? — удивлённо спросила Ксинна и задумалась на мгновение. — И сколько времени понадобится на это?

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — сказал Р’ней. — Нужно знать глубину слоя и как быстро дракон может копать, и тогда я смогу сделать расчеты, — он улыбнулся, словно ожидая похвалы за его решение сразу двух проблем одним действием.

— А где ты должен быть сейчас? — спросила Ксинна.

Лицо Р’нея вытянулось, — Тария сейчас с Разз и Джираной.

— Ты оставил беременную и ребенка вместе с Мяучелом? — взревела Ксинна, не в силах сдержать себя. Бекке потребовался лишь один беглый взгляд на Тарию, чтобы официально объявить её беременной.

Р’ней сник на мгновение, но потом сказал упрямо, — Но Мяус спит, а они находятся снаружи клетки.

— О, — сказал Ксинна извиняющимся тоном, — Извини, — пытаясь как-то исправить ситуацию, она махнула рукой в сторону ямы, служившей источником грязи, всё еще свисавшей сосульками с её лучшего костюма для верховой езды, и спросила, — Так что же ты нашёл?

— Я только начал, синяя всадница, — ответил Р’ней. Он был слишком вежлив — чаще всего — чтобы кричать на неё. Кстати, в тe несколько раз, когда это случалось, она действительно заслуживала этого и, остыв, была благодарна ему за критику.

— Одна из обязанностей заместителя, — сказал ей Р’ней тогда, отклонив её извинения, — иметь смелость сказать своему командиру, когда она ошибается.

— Продолжай делать это, пожалуйста, — попросила его Ксинна.

— Я опять неправа, и должна извиниться? — покорно спросила она в этот раз.

Р’ней подумал мгновение, затем покачал головой, — Нет, — сказал он, — на этот раз ты должна оторвать мне голову и скормить её Мяучелам за то, что я создал угрозу нашей малышке.

— Хорошо, — сказал Ксинна. — По моим подсчетам, мы сравнялись.

— Я не считаю, — ответил Р’ней, — но, если бы и считал, я бы сказал, что должен тебе еще за тот, первый раз.

— Ну, а я бы сказала, что теперь у нас поровну, именно потому, что посчитала его, — сказала ему Ксинна, смеясь.

Коричневый всадник наградил её долгим взглядом, затем фыркнул и пожал плечами, качая головой.

— И ты думаешь, это действительно возможно — убрать отсюда всю землю? — спросила она.

— Конечно, возможно. Нужно только копать.

— Но сколько и как долго?

— Это я и пытался выяснить, — напомнил ей Р’ней. Ксинна, извиняясь, пожала плечами и жестом пригласила его встать спереди от маленького коричневого дракона.

— Как ты доставил Роверт’а сюда, кстати? — спросила Ксинна. — Корант’а помогла?

— Тария предложила переправить его в обмен на мой присмотр за ней и Джираной, пока они побудут с Мяусами, — сказал Р’ней. — Роверт’у требуются некоторые упражнения, а К’дан упомянул, что драконы используют свои задние ноги, чтобы отталкиваться для облегчения взлета, вот я и подумал, что копать…

— Неплохая идея — использовать птенцов, так можно сделать больше, — сказала Ксинна. — У нас теперь достаточно драконов, и мы могли бы перенести их на берег. Они любят играть в воде.

— Я не думал об этом, — признался Р’ней. — Я хотел попросить Тарию, чтобы Корант’а отнесла Роверт’ купаться, когда мы закончим. Я предполагал, что мы испачкаемся, — он посмотрел на свою тунику и щелчком сбил комок грязи с себя.

— А, может, Тазит’ поможет копать? С ним будет быстрее, — спросила Ксинна.

Р’ней покачал головой, — Не думай, что я не ценю твоё предложение, но… — он сделал паузу, так как Роверт’ начал яростно выбрасывать наружу грязь своими задними лапами. Маленький коричневый — уже не такой маленький, как прежде — был явно в восторге от игры, которой его попросили заняться.

— Я уже рассчитал производительность Роверт’а, а теперь придётся всё пересчитывать для Тазит’а, — сказал Р’ней. Ксинна подняла бровь и медленно покачала головой, словно пытаясь понять, помнит ли он, что она не обучалась кузнечному делу. Р’ней вздохнул.

— Так будет проще, — сказал он коротко. Ксинна отошла, пожав плечами, и стала наблюдать, пока ей не надоело.

— Пойду, проведаю остальных, — сказала она, направляясь к клетке Мяучел. Тазит’ уговорил её разрешить ему остаться, увлечённый игрой маленького коричневого.

— Попроси хорошенько Р’нея, может, он позволит тебе присоединиться к нему позже, — крикнула Ксинна, помахав рукой своему синему. Тазит’ тоскливо урчал, вытянув шею вниз к коричневому наезднику и вращая горевшими зелёным огнём фасеточными глазами, в надежде очаровать кузнеца.

— Подождём, Тазит’, - сказал Р’ней, лениво почёсывая глазные дуги синему. — Сначал посмотрим, что получится у Роверт’а.

Джирана уже не спала, когда Ксинна подошла к клетке. Она стояла у решётки, вытянув руку, чтобы погладить ближнего Мяуса. Ксинна бросилась к ней, увидев это, подхватила ребёнка на руки и откатилась с ней на руках.

— Никогда не делай так! — кричала Ксинна, а напуганная Джирана залилась слезами. — Нельзя доверять Мяусам!

— Я только гладила его, — кричала в ответ Джирана. Тария проснулась от шума и испуганно смотрела на них.

— Кажется, я задремала, — сказала она виновато. Ее глаза сузились, когда она увидела такую живописную картину. — Что ты делаешь с Джираной?

Ксинна быстро объяснила, и Тария покачала головой, — Они бы не причинили ей вреда.

— Как и Корант’е, — возразила горячо Ксинна. — Они терзали бы её сначала, вероятно, искалечили, а потом… — она замолчала, видя растущий страх в глазах Джираны, и глубоко вдохнула, чтобы справиться со своей тревогой, — Любовь моя, — сказала она малышке, — не нужно считать, что любое мягкое пушистое существо всегда будет добрым.

— Она права, — сказала Тария, бросив на Ксинну резкий взгляд. — Иногда не стоит слишком осторожничать.

— Нет, — поправила её Ксинна, — осторожность никогда не бывает излишней, — Тария всё чаще стала поддаваться сменам настроения и беспокоиться, когда её беременность подтвердилась, а Рождение становилось всё ближе.

— Вам не пора уже искать Кандидатов? — спросила Тария. Яйца должны были проклюнуться самое большее через три недели, так говорилось в старых обучающих балладах:

Три месяца — это время от брачного полёта до кладки, «пять горячих недель» обычно яйца находятся на теплых песках Площадок Рождений в крупных Вейрах. «День славы» — это Рождение и, собственно, Запечатление, а потом, как они недавно выяснили, месяц, когда «кто-то к неизвестности помчится» означает, что дракончик всего лишь месяц-от-роду фактически уже мог идти через Промежуток из одного места к другому, несмотря на то, что, как правило, требуется от двух до трех Оборотов, чтобы он достиг своей полной зрелости.

— Вы опять ругаетесь? — спросила Джирана, оправившись от испуга. Она взглянула на Ксинну, затем на Тарию, — Я думала, что вы любите друг друга.

— Любим, — ответила Ксинна, — но можно любить друг друга и всё-таки спорить.

Тария фыркнула, — Все люди, даже всадники могут быть неправы, — сказала она, — Умный тот, кто признаёт это.

— Я собиралась сказать вам, что объявила Поиск, — сказала Ксинна, отпустив Джирану, и удивилась, когда девочка схватила ее за руки и стала их гладить.

— Я люблю твои руки, — мягко сказала Джирана. — В них я чувствую себя в безопасности.

Тария резко взглянула на маленькую девочку, а затем в глаза Ксинне. Её губы дрожали мгновение, затем она призналась, — И я тоже.

Напряжение, казалось, ушло из воздуха, когда Ксинна встретилась с ней взглядами.

— Иногда мне страшно, — мягко сказала Ксинна. Она почувствовала, что Джирана перестала её гладить, затем продолжила снова, словно делая своего рода лечебный массаж, как и её брат Дж'риз.

— Я всё время думаю об этом, — ответила Тария. Она посмотрела вниз, на свой живот, всё еще плоский, на Мяусов в их клетке, а затем скользнула взглядом на песчаный пляж, где лежали яйца Корант’ы.

— В'лекс и Саринт'а караулят яйца, — успокоила её Ксинна.

— Я должна вернуть Корант’у обратно к её яйцам, — сказала Тария, поднимаясь. Она жестом позвала Джирану с собой, но девочка не обратила на это внимания, сидя крепко на коленях у Ксинны и выводя пальцами узоры на тыльных сторонах её рук.

Тазит’? Не мог бы ты прилететь сюда, пожалуйста? — позвала Ксинна.

Тазит’ прилетел через минуту и приземлился поблизости.

— Вот теперь мы готовы, — сказала Джирана, встав с коленей Ксинны и протянув ей руку, чтобы помочь встать на ноги. Ксинна улыбнулась предложению малышки, но торжественно приняла его и воспользовалась помощью Джираны. — Тебе уже лучше?

— Да, — ответила Ксинна.

— Моя мама злится, когда я дерусь, — сказала Джирана.

— Я тоже злюсь, когда дерусь, — призналась Ксинна. — Иногда очень трудно удержаться, правда?

— Ты хочешь сказать, что не становится легче, когда становишься старше? — удивилась Джирана.

— Становится легче перестать злиться, — сказала Ксинна. — Точнее, легче принять решение не злиться. Но иногда всё равно злишься.

— О, — Джирана подняла руки к Ксинне, чтобы та взяла её. Даже в десять Оборотов девочка была так мала, что почти ничего не весила, Ксинна пристроила её к себе на бедро, вспомнив навыки нянечки, и пошла к Тазит’у. Вдруг Джирана наклонилась и поцеловала Ксинну в щеку, — Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, — сказала Ксинна, вернув ей громкий поцелуй. Джирана хихикнула и жестом попросила поднять ее на Тазит’а. Ксинна сделала это и забралась сама, усевшись за ней и подогнав ремни для двоих, прежде чем послать Тазит’а в небо.

Когда они взлетели, Джирана откинулась назад и повернула голову, чтобы её слова были слышны Ксинне, — Можно, я пойду с тобой?

— Я везу тебя обратно к твоей матери, — сказала Ксинна, — разве этого мало?

— Я хочу с тобой, — повторила Джирана.

— Не думаю, что твоя мать хочет того же, — сказала Ксинна. — Это может быть опасно.

— Только не с тобой, — уверенно ответила Джирана. — Если моя мама разрешит, ты возьмёшь меня с собой?

Ксинна улыбнулась, — Посмотрим.

— Похоже, они умеют плавать очень хорошо, — заметил К’дан, наблюдая за Лурент’ом, играющим в волнах. Задавшись вопросом, умеет ли молодняк плавать, К’дан попросил своего бронзового попробовать воду. Глядя на то, как Лурент’ осторожно подходит, а затем испуганно отступает от волн, набегающих на берег, было невозможно сдержать улыбку. Лурент’ обернулся, фыркнул на своего наездника, а затем решительно направился прямо в волны, а потом из за их пределы.

Я плыву! — объявил Лурент’, храбро перевернувшись на спину, развернув крылья, и толкаясь задними лапами.

— Да, плывёшь! — крикнул в ответ К’дан, радуясь за своего дракона. — Не заплывай слишком далеко, а то Тазит’у придется нести тебя назад.

Не буду, — успокоил его маленький бронзовый.

— Ну, всё отлично, — сказала Ксинна, мысленно поручив синему Тазит’у не спускать глаз с него. — Можно спускать всех вниз и тренировать.

— Это добавит им мышц и роста, — сказал К’дан, — но сделает их еще более голодными.

— Уж лучше быть голодным, чем дряблым, — вставил К’слерин, как спускаясь с песчаной площадки к ним. — Я прикажу В'вину организовать доставку остальных сюда по очереди.

К’дан кивнул, — Пока мы не убедимся, что здесь безопасно, лучше не пускать их сразу помногу в воду.

К’слерин задумался, — Я никогда не слышал ни о чём, подобном туннельным змеям, в море.

— И я, — согласился К’дан, — Я спросил у Колфета, и он сказал, что никогда не слышал ни о чем в море, что могло бы напасть на дракончика.

К’слерин кивнул, обернувшись, чтобы не терять из виду яйца, лежавшие на песке.

— Всё не так, как в Вейрах, — сказал К’дан, проследив за его взглядом.

— Нам уже скоро понадобятся Кандидаты, — сказала Ксинна.

К’дан повернулся к ней лицом, — И что ты предлагаешь?

Ксинна пожала плечами, взглядом спросив К’слерина, и тот жестом предложил ей продолжать. Она сказала К’дану, — Я не вижу никакого выбора, кроме…

— Постой, — остановил её К’дан, подняв руку. — Я думал об этом… — он мотнул головой, приглашая их следовать за ним. К’слерин поднял брови и посмотрел на Ксинну, которая в ответ покачала головой, чтобы показать, что знает не больше, чем он.

— Сюда, — сказал К’дан, указывая путь. — Я специально нарисовал это выше линии прилива.

— Нарисовал что? — спросил К’слерин.

— Вот это, — ответил К’дан, указав на ряд линий и закорючек на песке перед ними. Он наклонился и поднял палку, явно служившая ему пишущим инструментом.

— И что это, арфист? — поинтересовался К’слерин.

— Ну… — начал медленно К’дан, — Я не могу утверждать, что знаю больше, чем кто-либо другой об этом, но я размышлял о том, что случилось с Фионой и остальными…

— Вот почему ты расспрашивал меня! — воскликнул К’слерин.

К’дан кивнул и взглянул на Ксинну, — И Ксинна попыталась пройти вперед во времени в Телгар…

— И чуть не умерла от боли! — вставил К’слерин.

— Но ни в одной из Записей не упоминается ничего, подобного этому, — сказал К’дан, — по крайней мере, насколько я помню.

К’слерин кивнул, — Уж в этом лучше тебя не разбирается никто.

Губы К’дана дрогнули, хотя он несогласно покачал головой.

— Как бы то ни было, — сказал он, снова указав на рисунок на песке, — я подумал, что, возможно, Промежуток имеет форму.

— Форму?

— Ну, может быть, не «форма», как что-то определённое, — продолжил К’дан. — Сам Промежуток — это путь, проходящий как через пространство, так сквозь время, вот я и подумал, что и пространство и время имеют своё значение в Промежутке.

— Ничего не понимаю, — сказал К’слерин, и Ксинна, стоявшая рядом с ним, энергично кивнула в знак согласия.

— Я не знаю, как это можно выразить словами, — сказал К’дан, снова указывая на рисунок, — поэтому я попытался нарисовать это.

— И что показано на этом чертеже?

К’дан указал палкой на часть чертежа, самую дальнюю от них. — Представьте, что эта линия представляет, куда пришла Фиона со всеми остальными. Назовём это наше «настоящее».

— Около трех Оборотов отсюда, — согласился К’слерин.

— Чуть больше, я думаю, — сказал К’дан. — Я спросил у Колфета. Он посмотрел по звездам, и считает, что мы вернулись в лето за три Оборота до Третьего Прохождения.

Он указал на место на чертеже, — Эта пунктирная линия представляет время, когда Д'ган и старые телгарцы пропали в Промежутке.

— А это что за линия? — спросил К’слерин, указывая на линию, которая исходила из какой-то точки в будущем и шла к верхней линии рисунка, линии «настоящего».

— Это линия, представляющая прыжок Фионы во времени через Промежуток, — сказал К’дан, указав на большую яму, где две линии встретились. — И эта яма является узлом, который образовался, когда они пересеклись.

— И? — подтолкнул его К’слерин.

— Мы знаем от Ксинны, что узел был все еще там, когда она пыталась прыгнуть, — сказал К’дан. — И мы узнали после вашего прибытия, что узел не мешает людям прыгать назад во времени, а только прыжкам вперед.

— Или нам просто повезло, — сказал К’слерин.

— Ты чувствовал, что вы застряли и не в состоянии двигаться? — спросила его Ксинна, дрожь пробежала по её спине, когда воспоминания о тех ужасных мгновениях снова всплыли в её голове.

— Нет, — ответил К’слерин. — Как я уже сказал, это было похоже на обычный прыжок во времени в Промежутке.

— Ничего похожего на то, как вы были пойманы во время прыжка вперед с Фионой? — уточнил К’дан.

— Нет, ничего такого, — сказал К’слерин. — Знаете, какое было облегчение, — он крепко сжал губы и повернулся к Ксинне. — Мы все боялись.

— Шшш! — шикнул на него К’дан. К’слерин удивленно взглянул на него, — Ты говоришь о сообщении, которое послала Ксинна, но оно еще не написано.

— Да, — признался К’слерин, его плечи поникли.

— Я могу оставить это сообщение, когда буду в Поиске, — сказала Ксинна.

К’дан снова взял палочку и нарисовал новую линию близко к остальным, — Я думаю, самым безопасным для тебя будет сначала вернуться во времени назад, а затем прыгнуть еще раз, уже вперёд, — он соединил линиями точку «сейчас» с другой точкой в прошлом, и обратно.

— Да, — согласилась Ксинна, задумчиво рассматривая рисунок. — Это может сработать.

— Самым безопасным будет вообще не перемещаться во времени, — возразил К’слерин.

— Это так, но когда-то нам всё равно придётся перемещаться во времени, — сказал К’дан. К’слерин вопросительно взглянул на него, — Предводитель, в последующие три Оборота нам понадобится огненный камень, и единственное место, где мы можем получить его, находится в прошлом.

— На шахте Айгена? — спросила Ксинна.

— Да, — подтвердил К’дан. — Это единственное место, которое является достаточно большим, и где наше появление может быть не замечено.

— И мы должны держать это в секрете, потому что никто в прошлом не знал о нас, — угадал К’слерин.

— Может быть, потому что мы не были в прошлом? — предположила Ксинна.

— Если мы не были в прошлом, то мы не получили огненный камень, — напомнил ей К’слерин, — а нам это необходимо, раз мы должны оставаться здесь, за временным узлом в Промежутке.

— И, раз уж ты вернёшься в прошлое, может быть, возможно спасти кого-нибудь из тех, кого потеряли во время Мора, — добавил К’дан.

— Но, К’дан, ведь они уже умерли!

— Нет, если ты спасла их.

* * *

— Я должна пойти с тобой. Ты воспитывалась в Вейре, и не знаешь, как с ними говорить, — сказала Джепара, когда Ксинна рассказала свои планы золотым всадницам. Ксинна не смогла скрыть своего удивления от её предложения. Джепара настаивала, — Как дочь Лорда Владетеля, я имею на это право.

— Мы не знаем, получится ли это, — возразила ей Ксинна, мотая головой. — Если мы потерпим неудачу… — она замолчала, услышав судорожный всхлип Тарии. Кивнув ей, она продолжила, — Если мы потерпим неудачу, мы потеряем двух драконов — твоя золотая не переживёт потерю.

— Двух? — повторила растерянно Джепара, но потом уловила смысл слов Ксинны и её взгляд невольно обратился к спящей Сарурт'е. — Ну, и кто же тогда примет на себя твои обязанности, если ты не вернешься?

Тария зашипела, слишком рассерженная, чтобы выразить свои мысли словами.

— Кто угодно, лишь бы не ты, — вставила Мия.

— А тебя никто не спрашивает, Мяу, — огрызнулась Джепара. — Не пойти ли тебе доить коров для своего родственничка?

Мия посмотрела на нее, но прежде чем она ответила, вмешалась Ксинна, — Хватит! — она переводила взгляд с Джепары на Тарию и Мию.

— Бекка примет команду…

— Я? — крикнула Бекка, протестуя.

— …до моего возвращения, — продолжала Ксинна, не обратив внимания на восклицание. — это не будет долго: весь этот разговор, вероятно, занял больше времени, чем подлится поездка.

— Ты должна взять меня с собой.

Все повернулись на детский голос. Это была Джирана. Увидев ее, Джепара насмешливо фыркнула.

— Я должна идти, чтобы показать тебе путь и помочь с Ласпант’ой.

— С Ласпант’ой? — спросила Ксинна.

— Это моя королева, — ответила Джирана, и её голос прозвучал сонно. — Зеленая королева.

— Дорогая, тебе нужно поспать, — сказала ей Ксинна мягко. — Ты выглядишь очень уставшей.

— Её слова звучат непонятно, — сказала Джепара и повернулась к Ксинне, — но в чем-то она права. У нас восемнадцать яиц на Площадке. Как ты собираешься привезти столько Кандидатов на своём маленьком синем?

Ксинна пропустила мимо ушей укол, заключенный в слове «маленький» и уже собралась отвечать, когда Джирана добавила всё так же сонно, — Нужно только пятеро, проклюнется всего пять: три зеленых и два синих.

Ксинна покачала головой, встала со своего места и шагнула к Джиране, — Давай, малышка, я отведу тебя к маме.

Когда Ксинна взяла её на руки, маленькая девочка встрепенулась, и её глаза широко раскрылись, — Ксинна? — казалось, она удивилась, — Я на самом деле всё это говорила? Про королеву и пять птенцов?

— А ты не помнишь? — крикнула Джепара.

— Это было похоже на сон, — сказала Джирана, — я подумала, может, я просто спала.

— Пойдём к маме, — повторила Ксинна, не удивившись, что Тария пошла за ней.

Тария наклонилась ближе к Ксинне и сказала ей на ухо, — А не Дар ли это?

— Да, — ответила Джирана: она имела лучший слух, чем считала Тария. Малышка зевнула и прижалась к груди Ксинны, — это был Дар.

— Слишком рано, — сказала Джависса, когда Ксинна чуть позже рассказала ей о случившемся. Она взглянула на Джирану, которая уже крепко спала: она задремала во время короткого пути сюда и не проснулась даже, когда Джависса заворачивала её в одеяло. — Впервые Дар обычно приходит в подростковом возрасте.

— Ты веришь в это?

— Не знаю, — Джависса покачала головой. — Всё может быть, но возможно и то, что она всё придумала.

— Я скоро должна уйти, — сказала Ксинна.

— Там опасно?

— Да, — ответила Ксинна, вспомнив разговор с К’даном и К’слерином. — Мы не уверены, что во время прыжка не попадём в ловушку.

— Она сказала, что у неё будет королева?

— И что нужно только пять Кандидатов для выводка Корант’ы, — сказала Ксинна.

— А как же остальные?

— Этого она не сказала, — ответила Ксинна.

Джависса посмотрела на звезды, которые только начинали появляться на ночном небе. Когда она опустила глаза, её взгляд встретился с взглядом Ксинны. — Я не думала, что так получится.

— Так ты говоришь, она еще слишком мала?

— Да, — подтвердила Джависса, скривив губы в быстрой гримасе. — Но, если всё было так, как ты описала, она вела себя так же, как её отец, когда заглядывал в будущее.

— Может, она притворялась?

— Нет, она никогда не видела своего отца, когда у него были видения, — ответила Джависса. Улыбка на мгновение мелькнула на её губах. — И она обычно не обманывает. Не думаю, что она замыслила что-то подобное.

— Так что же нам делать?

— Если можешь подождать до утра, когда она проснётся, — предложила Джависса, — я спрошу её, хочет ли она по-прежнему идти с тобой.

— Главное не то, когда я иду, а в когда я иду.

— Тогда, — сказала Джависса, с нежностью глядя на свою единственную дочь, — давай, дождёмся рассвета.

— Никогда бы не подумала, что ты поверишь словам маленькой девочки, — упрекнула Ксинну Тария на следующее утро, когда они встретились на пляже. — На песке восемнадцать яиц, а не пять.

— Знаю, — согласилась Ксинна. — Но всё равно нужно с чего-то начинать, да и Тазит’ поднимет лишь столько…

— Он смог бы взять еще одного, если бы она не пошла, — фыркнула Тария и вздрогнула, почувствова холодный ветер, подувший с моря, где собирались тучи, угрожая принести туманное, и даже сырое утро.

Она очень легкая, — сказал Ксинне Тазит’.

— Что он говорит? — спросила Тария, заметив отсутствующее выражение в глазах Ксинны.

— Тазит’ сказал, что она очень легкая, — сообщила Ксинна.

— Еще бы!

— Послушай, Тария, К’дан согласен, что есть смысл поискать Кандидатов в прошлом, — сказала Ксинна и скорчила гримасу. — Если честно, если бы я могла, я бы предпочла оставить Джирану здесь.

— Что? — воскликнула Тария. — Почему?

— Потому что К’дан может быть неправ, — сказала Ксинна. — Возможно, никто не может перемещаться во времени через Промежуток.

— Но К’слерин и остальные…

— Я имела в виду, может перемещаться вперед во времени, — поправилась Ксинна, изобразив рукой дугу, подобную рисунку на песке.

— Но ты же не… — начала Тария, — ты же пойдёшь назад… — и она осеклась.

— А потом я должна вернуться, — сказала Ксинна, кивнув в подтверждение невысказанного заключения Тарии. — Вот тогда проблемы и начнутся, если так случится.

— Почему не может пойти К’слерин? — спросила Тария. — Он же Предводитель.

— Будет более разумно, если пойду я, — сказал Ксинна. Она не стала продолжать, позволив Тарии самой додуматься до причины.

— Тобой можно пожертвовать, — сказала Тария после размышлений.

— В том, что мы влипли во все эти неприятности, виновата я одна — это было мое решение перебраться сюда, — сказала Ксинна покорно.

— Неправда! — воскликнула Тария и покосилась на далекие деревья-мётлы, на которых разместился Небесный Вейр. — Это К’слерин сказал тебе?

— Нет, — ответила Ксинна, — Это сказала себе я сама.

— Ты слишком многое берёшь на себя, — сказала Тария.

— Кто-то должен искать Кандидатов, а кто сделает это лучше, чем Тазит’?

Губы Тарии сжались, она не могла с этим спорить. Все знали, что синие лучше всех отбирали Кандидатов, к тому же, было очевидно, что Небесный Вейр не мог позволить себе рисковать К’слерином и Кивит'ом, единственный зрелым бронзовым.

— Но зачем же брать её с собой? — спросила Тария, указывая вдаль. Ксинна обернулась и увидела Джирану, несущуюся через пески к ним. Джависса и К’слерин следовали за ней.

— Тазит’ говорит, что она дает хорошие координаты, — сказала Ксинна.

— А что говоришь ты ?

— Если у неё действительно есть Дар, я должна взять её с собой.

— Ксинна, Ксинна! — крикнула Джирана, и согнулась вдвое, запыхавшись, когда подбежала к ним, — Я готова!

— Для начала тебе нужно хорошенько отдышаться, — сказала ей Тария рассеянно.

Джирана улыбнулась ей, ее темные глаза хитро заблестели, — Я смогу сделать это и когда мы взлетим.

— Только пять? — уточнила Тария у девочки.

— Это все, что я видела, — ответила Джирана.

— А ты могла ошибиться?

— О, да! — сказала Джирана, но увидела взгляд Тарии и добавила, — Это ведь был мой первый раз, поэтому я не быть полностью уверенной. И… — она пожала плечами, — Вообще-то, я помню не всё.

Тария умоляюще взглянула на Ксинну.

— Итак, ты точно уверена, что тебе нужно идти со мной, малышка? — спросила Ксинна и кивнула на Джависсу. — Я уверена, что твоя мать была бы рада, если бы ты осталась здесь.

— Я должна идти — это мой долг, — сказал Джирана, переводя взгляд с Ксинны на мать.

Джависса крепко прижала девочку к себе, — Если ты уверена, иди.

Джирана отклонилась от неё, чтобы смотреть прямо в глаза, — Я уверена, мамочка.

Губы Джависсы дрогнули, и она склонилась, целуя дочь в макушку. Затем нежно развернула её и легонько подтолкнула к Ксинне.

— Предводитель, — сказала Ксинна и кивнула К’слерину, давая ему последнее слово согласно обычаю.

— Хорошего полёта, — сказал К’слерин.

— Пошли, — сказала Ксинна Джиране, направляя её к Тазит’у, который, учитывая малый рост ребенка, опустил передние лапы и плечи к самой земле.

— Спасибо, Тазит! — сказала Джирана, стремительно взлетая на шею синего.

Это было очень вежливо с твоей стороны, — добавила Ксинна, поднимаясь на своё место за малышкой. Подогнав ремни для верховой езды, она мысленно дала команду Тазит’у.

Держитесь, — предупредил Тазит’ и выпрямился. Спустя мгновение он сделал два шага вперед, оттолкнулся своими задними ногами, и взлетел прямо в небо.

Сидевшая перед Ксинной Джирана радостно вскрикнула.

Я получил образ, — Тазит’ сказал, передавая его Ксинне. Она увидела приспущенный флаг и поняла, что это был флаг Кром Холда.

Пошли, — сказала она, пытаясь угадать плохо различимый цвет одного из флагов на образе.

Они уже были в Промежутке, когда она поняла, что это было. Под флагом Кром Холда она видела другой флаг, поменьше. Желтый. И это был флаг Мора.

 

Глава 7

Повторение прошлого

— Возвращаемся, — сказала Ксинна, как только они вырвались в небо над Кром Холдом. Рассвет только занимался: солнце лишь показалось над горизонтом, рельефно очерчивая стены Холда, — Мы прыгнули слишком далеко в прошлое…

— Нет, — возразила Джирана. — Мы там, где и должны быть, — она указала вниз и за себя, — Тазит', разворачиваемся и идём за холм. Будем садиться там.

— Нет! — сказала Ксинна. — Джирана, этот желтый флаг — флаг Мора. Мы вернулись во времена Мора, мы прыгнули слишком далеко.

Мы вернулись всего на семь Оборотов назад, — заверил её Тазит'.

— Тогда почему же флаг Мора не убрали до сих пор?

— Почему бы тебе не спросить у них? — сказала Джирана, указывая на небольшую группу палаток, стоявших вдалеке.

По приказу Ксинны Тазит' снова развернулся и перелетел к палаткам. Ксинна убедилась, что даже с высоких башен Крома палатки были не видны, закрытые холмом, возвышавшимся перед ними.

Снижайся, — сказала Ксинна Тазит'у, и вскоре синий был за холмом, тоже скрытый от Крома.

— Над ними такой же флаг, — заметила Джирана, указывая на одну из ближних палаток, — но нет желтого вымпела.

— Может, у них просто их не хватает, — сказала Ксинна, — Джирана, мы не можем рисковать заразиться…

— Они выглядят так, словно долго голодали, — сказала Джирана, указывая на группу людей, выстроившихся у палатки с флагом, затем повернулась и указала на восток, — Смотрите, разве это не Алая звезда?

Ксинна повернула голову, следуя за жестом девочки, и увидела тусклый свет красного шара почти скрытого блеском утреннего света. Да, это была Алая звезда.

— Сколько Оборотов от нашего Прохождения? — спросила Джирана у Ксинны, оглянувшись через плечо.

— Тазит' говорит, что мы вернулись на семь Оборотов в прошлое, — сказала Ксинна, начиная понимать ход мысли девочки. Джирана кивнула и улыбнулась.

— Значит, мы за десять Оборотов до начала Прохождения, и Мор закончился двумя Оборотами раньше.

— Почему же вымпел болезни всё еще над Холдом?

— Ксинна, мы там, где и должны быть, — сказала Джирана, — Ты должна довериться мне.

Ксинна сжала плотно губы, посылая другой образ Тазит'у, и сказала, — Малышка, я не могу этого сделать.

Через мгновение дракон с всадницами исчез из утреннего неба.

— Ксинна! — закричала Джирана, как только они вырвались из Промежутка, — Что ты делаешь?

— Я должна оставить сообщение, — сказала Ксинна, и Тазит' по её просьбе начал медленно снижаться по спирали.

Джирана поняла, что было под ними, — Это Красная Скала, да?

Ксинна кивнула.

— Ты привела нас вперед во времени, — сказала Джирана удивленно и указала вниз, на плато. — Там похоронен мой отец. Ты привела нас сюда, когда он уже умер.

— Я знаю, — сказала Ксинна. — Мне было нужно выяснить, — добавила она, скорее для себя, чем для ребенка, сидевшего впереди. — Я должна была убедиться, что мы снова можем прыгать вперед во времени.

— И ты не сказала мне.

— Малышка, что бы изменилось, если бы я сказала тебе?

— По крайней мере, я бы знала.

— Я подумала, если ты будешь знать, твой страх может завлечь нас снова в ловушку, — сказала ей Ксинна.

— Но никакой ловушки там не было, да? — спросила Джирана. — По крайней мере, я ничего не почувствовала.

— Да, это было как обычный прыжок во времени через Промежуток, — согласилась Ксинна.

— Теперь ты знаешь, что К'дан прав, и что узел есть только в этом единственном моменте времени, когда Вейр Д'гана отправился сражаться с Нитями, а Вейр Фионы прыгнул им навстречу.

— Да, — сказала Ксинна, не скрывая облегчения в голосе, — и я могу оставить сообщение для Фионы в будущее.

Тазит' ловко приземлился на широком плато, Ксинна спрыгнула и тут же потянулась к Джиране, которая возразила, — Я могу спуститься сама.

— Или ты воспользуешься моей помощью, или останешься сидеть там, — сказала Ксинна, — Я не собираюсь возвращать тебя матери со сломанной ногой, — и, когда Джирана смягчилась и перекинула ноги на бок синего дракона, Ксинна добавила, — Кстати, земля твёрже, чем ты думаешь.

На земле Джирана быстро огляделась и сделала заключение, — А здесь жарко. И сухо.

Ксинна кивнула, — Мы не останемся здесь надолго.

— Вон там, — сказала Джирана, указав на восток.

Большое плато было всё изрезано трещинами. Ксинна с сомнением смотрела на неё, — Откуда ты знаешь?

— Я была здесь в моих снах, — сказала Джирана и с грустью посмотрела на Ксинну, — и оставила приношение моему отцу, — не сказав больше ни слова, девочка зашагала вперёд, её лицо было полно решимости.

Ксинна следовала за ней, держа руку у лба, чтобы защитить глаза от солнца.

— Это там! — закричала Джирана, срываясь на бег, и Ксинна тоже увидела белое пятно, выделяющееся на фоне скал. Ксинна взяла её темп, но не бежала, учитывая разницу в длине ног и жару — и вскоре увидела белые камни, которые Лорана использовала, чтобы прикрыть неглубокую могилу Тенниза.

— Я здесь, отец, — сказала Джирана, стоя у пирамидки, — у меня было Видение, и я знаю, как всё будет, — она грустно вздохнула, — Жаль, что я не могу с тобой поговорить, — не обращая внимания на шум шагов приближающейся к ней сзади Ксинны, она продолжила, — Тебе тоже стало грустно, когда ты всё это узнал?

— Джирана? — сказала Ксинна, становясь на колени рядом с девочкой, — Что у тебя было за Видение?

— Первое Видение, которое видит каждый — его собственная смерть, — ответила Джирана.

— О.

Джирана протянула руку назад и поймала руку Ксинна своей, — Всё не так плохо, как ты подумала, — сказала она, — я была взрослой — старше тебя.

— Что еще?

— Я не могу сказать тебе, — отважно сказала Джирана, — Я не могу разорвать время, так же, как не могла и Фиона.

Ксинна обняла девочку рукой и крепко прижала к себе.

— Расскажи то, что можешь, — предложила она.

— Уже сказала, — пробурчала Джирана, внезапно повернувшись в её руках и глядя Ксинне прямо в глаза, её лицо было печально, — и ты не поверила мне.

— Мы должны быть осторожны, — сказала Ксинна, словно оправдываясь.

— Ты не доверяешь людям, — продолжила Джирана, — и пытаешься делать всё сама, — она покачала головой, затем повернулась к своему отцу, сказав, — Может, вы сможете сделать это, но мы не можем.

— Ты сейчас говоришь со мной или с твоим отцом? — спросила Ксинна мягким, ободряющим голосом.

— С вами обоими, — ответила Джирана, — Он мертв, и не может слышать меня, а ты боишься, поэтому не услышишь меня.

Она сбросила руку Ксинны и отошла, затем повернулась и спросила, — Какое сообщение ты собираешься оставить?

— После того, как я оставлю сообщение, мы сможем вернуться к Кром, — сказала Ксинна, пытаясь успокоить эту внезапно ставшую очень странной девочку.

— Не в то же самое время, — сказала Джирана, — Они уже видели Тазит'а, и будут напуганы.

— Напуганы?

— Они подумают, что он выслеживает.

— Кого?

— Кого-то, кто прячется в Холде.

— Драконы принадлежат Вейрам, Джирана, — сказала Ксинна, пытаясь мягко поправить ребенка, — Дракон не следит за Холдом.

— Пока Вейр не отдал приказ.

— Но Кром подчиняется Телгару и… — Ксинна осеклась, и Джирана согласно кивнула. Телгар десять Оборотов назад, в их прошлом, всё еще возглавлял Д'ган.

— Нерра правит Кромом, — сказала Ксинна.

— Это теперь, — согласилась Джирана, — в нашем времени, много Оборотов в будущем.

Ксинна плотно сжала губы.

— Ты когда-нибудь слышала, как она пришла к власти? — спросила Джирана.

— Она забрала Холд у своего брата, который заперся внутри, в то время, как холдеры голодали, — вспомнила Ксинна. Её глаза расширились, — О!

Джирана упрямо заявила, — Я же говорила, что мы прибыли в нужное время.

Тазит забраковал первый образ Ксинны, сказав, что это слишком близко к тому моменту, когда они улетели отсюда, поэтому она представила их снова за холмом, но на десять минут позже времени отлёта. Она выждала большую паузу, прежде, чем приказать Тазит'у прыгнуть назад во времени.

— Они могут всё еще умирать здесь, — сказала Ксинна, — Мы можем ошибаться…

— Тогда мы умрём, — ответила Джирана, — Это вполне возможно.

— Я думала, ты…

— Ксинна, я вижу не то, что произойдет, а лишь то, что может произойти, — сказала Джирана, — Моя мать говорила мне это, а ей сказал мой отец.

— Но птенцы, и эта твоя королева…

— Это вероятности, а не реальности, — пояснила ей Джирана. Она покачала головой, пока они медленно скользили к земле, и добавила, — Я могу и ошибиться, ведь для меня всё это впервые.

«Каждый день для нас новый», — сказала Ксинна, вспомнив старую песню, которую много Оборотов назад слышала в Форт Вейре.

«Так вот мы и живём», — Джирана закончила песню, обернувшись и широко улыбнувшись Ксинне, — Ты мне веришь?

— Сначала давай посмотрим, что там происходит, — медлила Ксинна, осматривая лагерь, — Почему все они просто стоят там?

— Я думаю, они слишком слабы, чтобы двигаться, — сказала Джирана.

— У них Мор? — воскликнула Ксинна, собираясь приказать Тазит'у снова взлететь.

— Нет, это они от голода, — ответила Джирана, мотнув головой. Тазит' коснулся земли, и девочка сказала, попросив жестом, чтобы Ксинна помогла ей спуститься, — Позволь, я пойду к ним.

— Зачем?

— Если я ошиблась, я махну тебе, — ответила Джирана, — и тогда Тазит' не потеряет тебя.

— Нет, — твердо сказала Ксинна, перебросив правую ногу через шею Тазит'а и скользнув вниз. С земли она потянулась к Джиране, — Мы сделаем это вместе.

Джирана благодарно улыбнулась, тоже перекинула ноги, и позволила Ксинне поймать её, скользнув вниз.

После того, как они обе спустились на землю, Ксинна отправила Тазит'а обратно в небо. Когда синий рыкнул, протестуя, она погладила его переднюю лапу и сказала, — Джирана говорит, мы будем в безопасности, так что полетай пока!

Зовите, если буду нужен, — сказал Тазит.

Оставайся за холмом, — напомнила ему Ксинна, когда он поднялся выше в небо.

Если я останусь здесь надолго, мне придётся приземлиться, — ответил синий.

Полетай кругами немного, — сказала Ксинна, — Я уверена, что мы будем знать, что здесь творится, еще до того, как ты устанешь.

— Нам нужно идти туда, — указала Джирана на палатку с флагом Крома.

Им потребовалось пройти всего пару сотен метров, но Ксинне это показалось намного дальше. Она видела, как люди поднимались и тут же падали снова на пыльную землю, когда они проходили мимо, она видела и других, уже неподвижных. Если это не Мор, то это, как и сказала Джирана, последствия голодания, подумала Ксинна. Все люди вокруг неё были измождёнными и усталыми, их глаза были тусклыми и пустыми.

Их остановил у входа в палатку высокий, сильный мужчина, встав на их пути.

— Назовите причину вашего появления.

— Мы в Поиске, — ответила Ксинна, безуспешно пытаясь выпрямить спину и расправить плечи, чтобы хоть как-то соответствовать его росту.

— В Поиске? Девочка? — спросил мужчина и взглянул в небо, — И где ваши бронзовые?

— Почему вы пришли именно сюда? — крикнул кто-то из толпы, которая начинала медленно собираться.

— Вы привезли что-нибудь из еды? — спросила женщина.

— Нет, — ответила Ксинна, — Мне очень жаль, но мы не знали.

— Неужели Фенрил вам сказал, что мы все сыты?

— Я не разговаривала с Фенрилом.

— Вы из Телгара, не так ли? — спросил стражник, взглянув на короткий кинжал, висевший у неё на поясе, — на твоём кинжале знак Телгара.

— Я, — Ксинна сделала паузу, пытаясь подобрать слова, чтобы продолжить.

— Так ты изменница? — крикнул голос из толпы.

— Д'ган никогда бы не потерпел девушку рядом с драконом, если только это не королева, — сказал стражник, взглядом прощупывая Ксинну.

— Дракон выбирает всадника, — сказала Ксинна.

— Синяя всадница — мы бы слышали об этом, — кто-то еще крикнул из толпы.

— Как тебя зовут?

— Ксинна.

— Это не телгарское имя.

— Это вообще не имя всадника, — добавил другой.

— Ксинна… — сказала Джирана с ноткой страха в голосе.

— Мы в Поиске, — повторила Ксинна стражнику, — Ты позволишь нам пройти?

— А кто твоя подружка? — спросил охранник, глядя вниз на Джирану, смотревшую куда-то в сторону.

— Она из семьи торговцев, — сказала Ксинна, надеясь, что это сгладит проблему.

— Торговцы! — снова крикнул кто-то из толпы, — Ты пришла торговать, малышка?

— Пожалуйста, — сказала Ксинна стражнику, — пропустите нас, — над ними Тазит' взревел, почувствовав её беспокойство, — Тазит', Ш-ш-ш! — сказала она вслух, повторив это мысленно синему.

Глаза охранника метнулись с Ксинны на синего дракона в небе, затем обратно, — Это, действительно, твой дракон, — сказал он удивленно.

— Конечно! — воскликнула Джирана.

— Ни одна девушка не летает на синем, — заявил охранник, но отошёл в сторону, откинув вход в палатку.

— За исключением Ксинны — она первая, — сказала Джирана, ухватив за руку Ксинну и почти втянув её в палатку.

Внутри они замерли. Все смотрели на них, и было очевидно, что разговор с охранником слышал каждый.

Ксинна обвела взглядом комнату, разыскивая знакомые лица. В дальнем конце комнаты один стул стоял отдельно от всех остальных, но никто не сидел на нём. Стул был грубо сделан — куски дерева и ткани были просто собраны вместе — но ткань была хорошей, словно мастер пытался компенсировать низкое качество древесины.

В конце концов, она узнала женщину, которую надеялась отыскать, — Леди Нерра?

Все в комнате зашептались, и двое крупных мужчин встали перед молодой женщиной, как бы защищая её. Женщина подняла руки и протиснулась между ними.

— Кто ты? Откуда ты знаешь мое имя, хотя, клянусь, мы никогда не встречались раньше?

— Это Леди Нерра? — спросила Джирана громким шепотом и подтолкнула Ксинну, — Кланяйся, ты должна поклониться!

Ксинна повернулась и увидела, как девочка низко склонилась перед Неррой, а затем, видимо, решив, что этого недостаточно, опустилась на одно колено, всё время дергая Ксинну.

Ксинна осталась стоять, сказав Джиране, — Если уж ты знаешь леди Нерру, то должна знать, что она не придаёт большого значения церемониям.

— Я? — сказала Нерра, высокомерно выгнув бровь.

— Да, — Ксинна остановилась, не успев сказать «в моё время», и закончила не очень убедительно, — так я слышала.

— Значит, ты услышала неправильно, — сказал стражник от входа, его голос стал громче, когда он подошёл, чтобы встать между Ксинной и Неррой.

— Отойди, пожалуйста, Джефрик, и позволь мне поговорить с вашей леди, — сказала Ксинна, отодвинув его рукой в сторону. К её удивлению, он отошёл.

— Откуда ты знаешь моё имя? — требовательно спросил он, его рука легла на рукоять меча, — Это Фенрил прислал вас?

Глаза Ксинна сузились, — Фенрил по-прежнему в Холде?

— А где ему еще быть? — спросила Нерра, и, сделав шаг вперед, пристально взглянула на Ксинну, — Ты что-то знаешь?

Ксинна взглянула на Джирану, коснулась её плеча, и жестом попросила подняться с колен. Джирана состроила гримасу, но подчинилась.

— Моя леди, я знаю слишком много, — ответила Ксинна, — Мне нужно быть очень осторожной, говоря что-то, чтобы не причинить вреда.

Джирана легко толкнула её, но Ксинна сделала успокаивающее движение рукой.

— Мы не можем сказать ей, — сказала Джирана плохо сдерживаемым шепотом.

— Сказать ей что? — спросил Джефрик. Он посмотрел вниз на Джирану, затем опустился на колени перед ней, — Сказать ей что, малышка?

Джирана съёжилась под его взглядом, но промолчала.

— Моя леди, мы обязаны спросить, закончился ли Мор? — спросила Ксинна, подталкиваемая каким-то неотступным воспоминанием.

— Прошло почти два Оборота со времени последней смерти, — прорычал Джефрик, Но ворота Крома всё так же закрыты перед нами.

— Фенрил осушил большую часть погреба и проводит каждую ночь, хныча от страха, — сказала Ксинна.

Нерра резко вскинула голову, — Кто тебе это сказал?

Джирана задохнулась от внезапно пришедшей ей в голову мысли и потянула за руку Ксинну вниз, к себе, чтобы иметь возможность прошептать на ухо более высокой девушке, — Два Оборота!

— Да, — сказала Ксинна, улыбнувшись Джиране, — У меня возникла та же самая идея, — она встала и, снова рукой подтащила к себе Джирану, — Леди Нерра, вы хотели бы вернуть себе свой Холд?

— Хах! — засмеялся, словно залаял Джефрик, — И как ты предлагаешь сделать это? Добавить себе росту в несколько раз, или…

— Джефрик, — сказала Нерра спокойным голосом, не предполагающим возражений. Стражник тут же замолк и посмотрел на неё. Убедившись, что он внимательно слушает, она сказала, — Она летает на синем драконе.

— Наступит ночь, — сказала Ксинна, — Тазит' унесёт четверых за один раз, — она взглянула на Джефрика, — Если ворота будут открыты, смогут твои люди захватить Холд?

Лицо Джефрика медленно расплылось в улыбке, — Конечно, моя леди.

— Командир Крыла, — поправила его Нерра, указав на узел на плече Ксинны.

Ксинна покраснела, — Сколько вам нужно открыть ворот? — спросила она, заранее зная ответ.

— Четверо, Ксинна, — раздраженно пропищала Джирана, — Разве ты не…

— Джирана! Время! — кратко напомнила ей Ксинна. Девочка захлопнула рот, затем жестами показала, что зашила его. Ксинна переключила свое внимание обратно на Нерру, — Если мы дождёмся темноты…

— Это даст нам время подготовиться, — согласилась Нерра и повернулась к Ксинне, — А что ты хочешь взамен?

— Я в Поиске, — напомнила ей Ксинна.

Нерра замотала головой, — Почти все мои люди болеют, а мужчины будут необходимы в поле…

— Нам не нужны мужчины, — пропищала Джирана.

— Моя подруга говорит правду, — сказала Ксинна.

— У вас королева на песках? — спросила удивленно Нерра.

— Пока нет, — пискнула Джиран, — но…

— Джирана! — напомнила ей Ксинна. Плечи Джираны поникли, она выглядела расстроенной. Ксинна повернулась к Нерре, — Если всё пойдет, как мы надеемся, мы сможем принять еще, но позже.

— Понятно, — сказала Нерра, задумавшись. Она подошла к стулу, накрытому тканью, пустовавшему всё это время, жестом пригласила Ксинну и Джирану занять места рядом, и тоже села. Повернувшись к Джефрику, она спросила, — Ты знаешь, что делать?

— Если ворота откроют, мы справимся, — подтвердил Джефрик.

— Вы не… — начала Джирана, но прикусила язык еще до того, как Ксинна что-то успела сказать.

Нерра взглянула на Ксинну, потом снова на Джефрика, — Почему тогда ты не готовишь своих людей?

Джефрик колебался, пока Нерра не сказала ему, — За меня не беспокойся.

— Хорошо, моя леди, — сказал Джефрик, низко поклонившись, резко повернулся на каблуках и пошёл к выходу. Все вышли за ним, и в палатке стало пусто, остались только Нерра, Ксинна и Джирана.

— Итак… мы одни, — нарушила тишину Нерра.

— Мы всё еще должны быть осторожны в своих словах, — извинилась Ксинна.

«Нельзя менять время», — поддержала её Джирана.

Глаза Нерры расширились, — Ты из будущего?

— Чем меньше ты знаешь, моя леди, тем лучше для всех, — сказал Ксинна.

— Я так не думаю, — сказала Нерра, подумав мгновение. Она поймала взгляд Ксинны и добавила, — Нет, я согласна с вами в целом, но вот вы упомянули, например, что можете вернуться снова. И снова Поиск?

— Возможно.

— Значит, было бы неплохо, если бы я имела представление о том, когда вы можете появиться, и сколько Кандидатов вам может понадобиться, — сказала Нерра. Она увидела, что её замечание попало в точку, и добавила, — А еще мне бы очень помогло, если бы я знала, сколько из них вернётся обратно.

— Понимаю, — сказала Ксинна, задумавшись. Через мгновение она добавила, — Но мы пока не знаем.

— Тысячи, если нам повезет, — пискнула Джирана.

— Тысячи? — повторила Нерра, и её глаза расширились от удивления.

— Джирана!

Но на этот раз малышка не раскаялась в сказанном, — Она должна знать. Если всё получится, они должны откуда-нибудь взяться.

— Когда-нибудь, — сказала Нерра, и улыбнулась, увидев удивление в глазах Ксинны. Затем улыбка исчезла, и она спросила, — Там очень плохо, откуда вы пришли?

— Когда у нас появятся эти тысячи, станет лучше, — ответила Ксинна.

Нерра кивнула с отсутствующим видом. Её взгляд остановился на Джиране, она пристально изучала черты её лица, — Твоё лицо кажется мне знакомым.

— Мы не встречались, — сказала Джирана.

— Ты из семьи торговцев, и это говорит о многом, — рассуждала Нерра для себя. Её глаза смотрели куда-то далеко, пока она перебирала мысленно свои воспоминания, затем они расширились, и она снова взглянула на девочку, сидевшую перед ней, — Ты как-то связана с Теннизом?

— Ничего не говори, моя леди! — взмолилась Джирана, — Он ничего не знает, пожалуйста, не говори ему! — она помолчала, затем сказала, понизив голос, — Дай слово Леди Владетельницы.

— Но я не Леди Владетельница.

— Пока, — сказала Ксинна.

Нерра повернулась к ней, раскрыв рот и откинувшись на спинку стула, — Конклав никогда не…

Ксинна ничего не сказала, так же, как и Джирана. Достаточно было одного взгляда на их лица.

— Но Д'ган… — снова начала Нерра, и тут же снова закрыла рот, погруженная в свои мысли. Она молчала очень долго, затем повернулась к Ксинне и шепотом спросила, — Тысячи?

Ксинна кивнула и передала Тазит'у, — Тебе нужно приземлиться и немного отдохнуть. Мы полетим снова с наступлением темноты, — а вслух сказала, — Я разрешила Тазит'у немного отдохнуть.

Нерра кивнула, всё еще поглощённая своими шальными мыслями. Спустя мгновение, решительным взмахом руки отбросив эти мысли в сторону, она села и спросила, — Каково это, летать на драконе?

— Сегодня вечером всё узнаешь, моя леди, — ответила Ксинна.

— Может, вы пока немного отдохнёте, — сказала Нерра, встав со стула и пригласив их к выходу.

— Хорошая мысль, — согласилась Джирана, широко зевнув, — Прыжки во времени отнимают много сил.

— Джирана!

Ксинна проснулась и какое-то время вспоминала, что находится в палатке, которую отвела им Нерра. В кроватке рядом с ней тихо сопела Джирана.

Тазит'? - спросила Ксинна, мысленно потянувшись к нему.

Ночь уже наступила, — тут же ответил синий дракон.

Скоро пойдём, — успокоила его Ксинна.

Голоса за пределами палатки привлекли её внимание.

— Они могут быть шпионами, — возразил мужской голос.

— Если бы они были шпионами, дракон уже забрал бы нас, — ответила ему женщина — это была Нерра.

— Четверых может не хватить, если это предательство, — теперь уже Ксинна узнала голос Джефрика.

— У меня будет арбалет, — сказала Нерра, — Если это предательство, она умрет.

Ксинна издала громкий звук, вскочила с койки, и выбежала к ним навстречу.

— Предательства не будет, — заявила она, сердито взглянув на Леди Владетельницу, — Тебе не понадобится арбалет.

— Башни полны стражников, она не должна туда идти, — горячо возразил Джефрик.

Клапан палатки открылся, и вышла Джирана. Она с неодобрением взглянула на Джефрика и сказала Нерре, — Оставь оружие, моя леди.

— Что? — спросил ошеломленный Джефрик.

— Ты победишь одними словами.

Нерра задумалась, затем повернулась к Джефрику и твёрдо сказала, — Она права, если я собираюсь управлять, мне должно хватать моего голоса.

— Твой голос не откроет ворота, моя леди, — возразил Джефрик.

— На твоём месте я не была бы так уверена, — сказала Ксинна, опустив руку вниз, чтобы потрепать волосы Джираны.

Когда они уже были в воздухе, оставив недовольную Джирану внизу, Джефрик наклонился вперед из-за Ксинны и прорычал ей в ухо, — Если что-нибудь случится с моей леди, я тебя убью.

— Если что-нибудь случится с ней, не будет иметь значения, что ты сделаешь со мной, — ответила Ксинна.

Джефрик помолчал мгновение, обдумывая её слова, затем хмыкнул неохотно.

— Вон к той высокой башне, — указал он.

— Нет, во двор ниже неё, — Нерра крикнула со своего места перед Ксинной, — Если твоя подружка права, именно там я получу поддержку.

Ксинна кивнула и приказала Тазит'у приземляться.

— Остался только один вопрос, моя леди, — сказала она, когда они уже стояли на земле.

— Какой?

— Будет лучше, если никто не узнает, что на синем летала женщина, — сказал Ксинна.

— Хорошо, — сказала Нерра, подумав мгновение, — Твой голос достаточно низок, чтобы большинство считало тебя юношей. Не снимай шлем и куртку, и все увидят то, что ожидают увидеть.

— А получится?

Нерра рассмеялась, — Если даже и не получится, это будет самая малая из наших проблем!

По собственной инициативе, только коснувшись земли во дворе, синий испустил оглушительный рёв, напугавший и известивший всех во дворе.

— Вы всё-таки сделали это! — выругался Джефрик, соскользнув с синего и обнажив меч в одно неуловимое мгновение.

Нерра спрыгнула на землю и встала перед ним, подняв руку, — Спрячь в ножны свой меч.

Остальные два стражника заняли позиции по обе стороны от неё, поглядывая с опаской на оживающий двор.

Тазит' снова взревел, его голос отразился эхом по всему двору и Холду за его пределами.

Ксинна спрыгнула с его шеи и направилась к остальным, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Нерра расправила плечи и прошептала что-то себе. Ксинна подумала, что она повторяет за Джираной: «Одними словами».

Увидев Ксинну, Нерра сказала, — Не будет ли так добр твой синий занять место на башне.

Ксинна кивнула и передала её просьбу Тазит'у, который взревел еще раз, добавил трель удовольствия, а затем взмыл в ночное небо, в несколько взмахов достигнув ближайшей от двора надвратной башни.

Кивнув, Нерра отвернулась от Холда и направилась к воротам. Она шла легко, не обращая внимания на звуки, издаваемые стражниками, шедшими за ней.

Стражник вышел из ворот ей навстречу.

— Тормик! — весело крикнула Нерра, — Я знаю, что время уже позднее, но, пожалуйста, открой ворота.

— Нерра? — удивлённо сказал он, посмотрел вокруг, увидел Джефрика, с ним еще двоих, затем поднял глаза вверх и заметил Тазит'а, наблюдавшего за происходящим с башни.

— Да, — ответила она, — Будь так добр, открой ворота.

Глаза Тормика расширились, он, казалось, изо всех сил пытался найти ответ.

— Если ты не против, я уверена, Джефрик и Нерритор помогут тебе, — сказала Нерра, указав на мужчин, стоявших позади нее.

— Но…но…

— Тормик, наши люди нуждаются в нас — они нуждаются в нашей помощи, — сказала Нерра, глядя ему прямо в глаза, — Пора Кром Холду вновь обрести хозяина.

Тормик осознал смысл её слов и низко поклонился ей, прежде чем развернуться вокруг и прокричать, — Открыть ворота!

Нерра движением пальца приказала Джефрику и остальным стражникам оставаться на месте, шагая вперед рядом с Тормиком.

— Добрый вечер, Жавеннор, я вижу, ты опять вытянул короткую соломинку, — сказала она стражнику, стоявшему ближе вех. Когда тот удивлённо вернул ей взгляд обратно, она спросила, — Что случилось, неужели ты поставил не на ту лошадь?

Тормик еле сдержал смех, когда глаза Жавеннора стали еще шире.

— Открой, пожалуйста, ворота, — сказала Нерра, — Или ты предпочитаешь, чтобы дракон тебе помог?

Широко открытые глаза Жавеннора обнаружили Тазит'а над головой, и, быстро помотав головой, он вместе с Тормиком направился к воротам.

Всё оказалось просто, ворота распахнулись, открыв группу решительного вида людей Нерры, ожидавших за стенами. Нерра крикнула им, — Кром Холд, стройся!

Между делом, она добавила Тормику и остальным стражам ворот, — Это относится и к вам тоже.

Стража ворот нерешительно присоединилась к вооруженной группе, втягивающейся в ворота. Нерра стояла перед ними, пока не была удовлетворена, тем, что ряды её сторонников одеты должным образом, а затем сказала Джефрику, — Вот теперь я готова к встрече с моим братом.

После того, как группа прошла мимо Ксинны, Нерра поманила её рукой, — Я бы хотела, чтобы ты был свидетелем всего этого, всадник.

Ксинна опустила голову, — Конечно, моя леди, — сказала она, пытаясь говорить низким голосом, чтобы он звучал, как у молодого мужчины.

Вместе они подошли к входу в Холд. Джефрик кивнул Тормику и еще двоим, стоявшим по обе стороны, чтобы те распахнули двойные двери.

Нерра прошла прямо в конец большого зала и села на стул, стоявший в центре возвышения. Затем повернулась к Джефрику, — Пожалуйста, пригласи Фенрила присоединиться к нам.

Потребовалось некоторое время, чтобы найти Фенрила и, судя по звукам, доносившимся из-за двери зала, приложение определённой силы тоже. В конце концов, он вошел в испачканной пижаме, с рукой, заломленной Джефриком назад.

— Я отыскал его в помещениях работниц, моя леди, — сказал Джефрик, и его голос был полон смертельной злобы. Его рот беззвучно двигался какое-то время, пока он с трудом подбирал слова, — Он, гмм, развлекался.

— Брат, — сказала Нерра, глядя на человека, стоящего перед ней, — ты не хочешь ничего объяснить?

Фенрил только хныкал, но ничего не говорил.

Нерра отвела взгляд от него, её глаза сверкали. Только спустя много времени онас могла заставить себя посмотреть на него снова и сказала, — Брат, почему люди нашего Холда были лишены пищи, которую они сами добывали, под предлогом, что эту пищу запасают для такого же страшного Мора, как тот, который был у нас почти два Оборота назад?

— До сих пор, — пробормотал Фенрил.

— Что?

— Мор до сих пор не закончился, — с вызовом сказал Фенрил.

Нерра повернулась к Тормику, — Это правда?

Тормик покраснел и стал заикаться, — М-моя Леди, Лорд Фенрил сказал, что Мор снаружи Холда, и мы подвергаемся опасности…

— Ложь, — сказала Нерра, прервав его, — Мора уже нет, его выдумали для этих недоедающих, голодных людей. И всему этому сегодня пришёл конец.

— Наши запасы на исходе, — сказал Тормик.

— Мы разделим то, что у нас есть, — сказала Нерра, — Хозяйства отчаянно нуждаются в семенах — семенах, которые им должен был дать Холд, — она повернулась к Фенрилу, — Отец перед смертью оставил на меня ответственность за этот Холд. Ты пренебрегал его словами все эти последние два Оборота, и наш народ голодал из-за твоего невнимания. Что скажешь на это?

— Я…Я… — Фенрил заикался и мотал головой, — Это неправда. Д'ган никогда бы не поддержал…

— Кандидатуру Лорда Владетеля утверждает лишь Конклав, а не Предводитель Вейра, — твёрдо сказала ему Нерра. Она махнула одному из своих стражников, который положил свою руку на плечо Фенрилу, — А до этого времени, брат, ты будешь находиться под стражей.

— По какому обвинению?

— Измена, — спокойно сказала ему Нерра, — Измена холдерам, находившимся под твоей ответственностью, своему отцу, и мне, наконец, — она кивнула стражнику. Не обращая больше внимания на протесты Фенрила, быстро затихаюшие по мере того, как его уводили всё дальше, она повернулась к Тормику, — Мне необходимо увидеть Мастера-хранителя, и как можно скорее.

— Еда, — напомнил ей Джефрик негромко.

Нерра подняла бровь и добавила, — Он мне доложит, где можно раздобыть еды, — она взглянула на Тормика, виновато пожав плечами, — Боюсь, ночка окажется длинной.

— Всё нормально, моя леди, — ответил Тормик, — А то мои парни и я уже начали немного скучать.

— Ну, об этом мы позаботимся! — рассмеялась Нерра, — Как только я выслушаю Мастера-хранителя, хочу, чтобы ты отвёл фургон с пищей в лагерь.

— Синий всадник, — сказала Нерра, когда она корпели над Записями Холда, разложенными на большом столе в Большом зале, каких-то три часа спустя, — если бы я могла снова попросить тебя, в моем лагере есть те, кто нуждается в питании, но не может ходить самостоятельно.

— Тазит' не может нести очень много людей, — ответила Ксинна, по-прежнему стараясь контролировать свой голос.

— Я знаю, — сказала Нерра, устало вздохнув, — Просто сделай всё, что вам по силам, — затем кивнула Джефрику, — Я хочу, чтобы ты пошёл вместе с синим всадником и помог всё организовать.

— Моё место рядом с тобой, моя леди! — возразил он.

— Я надеюсь, что Тормик здесь заменит тебя на какое-то время, — сказала Нерра, со значением взглянув на гвардейца, — Ты единственный, кто сможет руководить лагерем.

Джефрик опустил голову, неохотно соглашаясь. Он позвал жестом руки Ксинну, — Синий всадник?

Они вышли из Большого зала и обнаружили Тазит'а уже во дворе, полного желания снова расправить свои крылья.

— С ней будет всё в порядке, — заверила Ксинна обеспокоенного стражника, когда они поднялись в воздух.

— Ты всё знаешь, потому что ты из будущего? — угадал Джефрик.

— Это не должен знать никто, — ответил Ксинна, — Моя маленькая подружка подтвердит тебе, что очень опасно знать слишком много о будущем.

— Но почему?

— Потому что можно совершить серьезные ошибки, — сказала Ксинна.

— Например, оставить мою леди одну?

— Ну, как раз в этом случае я убеждена, что она в безопасности, — сказала Ксинна и улыбнулась, — И я не заметила, чтобы ты сильно возражал.

Джефрик хмыкнул, — Это так. Я ведь знаю Тормика большую часть своей жизни. Он честный парень.

Ксинна только собралась ответить, как Тазит резко снизился и осторожно, но быстро, приземлился рядом с главной палаткой лагеря.

— Почему ты не взяла меня с собой? — голос Джираны нарушил тишину ночи, и они увидели ее маленькую фигурку, бегущую к ним от палаток, — Я так волновалась!

— Ты очень устала, да и Тазит не мог нести больше, — пояснила Ксинна, схватив Джирану и заключив её в утешительные объятия. Джирана состроила гримасу, отстраняясь и давая понять, что хочет, чтобы её отпустили.

Оказавшись снова на земле, девочка-торговец сказала, — Ну и ладно. Я тут тоже отлично провела время, — она взглянула на Джефрика, — Всё получилось?

— Всё, как ты предсказывала, малышка, — сказал Джефрик, почтительно поклонившись.

— Я не предсказывала, просто… — Джирана захлопнула ладошкой рот и впилась яростным взглядом в старого стражника.

«Это всё уже происходило», — закончил за неё Джефрик, склонившись так, чтобы его слова были слышны только им, — Не нужно много времени, чтобы понять, что всё это значит.

— Будущее не определено, — быстро сказала Джирана, — Никогда не нужно полностью полагаться на него…

— Даже если вы из него пришли? — Джефрик спросил её с улыбкой и покачал головой, — Как бы то ни было, всё прошло, как ты и предсказывала. Кром Холд вновь обрёл законного правителя.

— И это хорошо, потому что здесь очень много голодающих, — сказала Джирана. Джефрик кивнул, это не было для него новостью, — Я уже говорила с некоторыми, — она взглянула на Ксинна, — Сколько людей унесёт Тазит'? Некоторые так сильно изголодались, что не могут ходить.

— Именно за этим мы и вернулись, — ответила ей Ксинна.

— Отлично, — сказала Джирана и, схватив Ксинну за руку, потянула её за собой, — Я уже собрала первую группу в нашей палатке, — она посмотрела на Джефрика, — Может, ты найдёшь кого-нибудь, чтобы помочь перенести их?

— Немедленно, — ответил Джефрик, с уважением посмотрев на девочку.

— И когда будете возвращаться, привезите светильники, — продолжила Джирана, — И еще, было бы хорошо, если бы вы прихватили горячего супа, не слишком тяжёлого для желудка…

— А им можно?

— Здешняя управляющая так сказала, — ответила Джирана.

— Ты встречалась с управляющей? — удивленно спросил Джефрик.

— Да, — подтвердила Джирана, — Но мы занимались самыми тяжёлыми, и у нас не было времени болтать…

— А, вот ты где! — голос пожилой женщины послышался из темноты, — Явился!

— Нужно было возвращать Холд, — защищаясь, сказал Джефрик.

— И сколько времени на это понадобилось? — наседала женщина, — Не думаю, что леди Нерра последние несколько часов праздновала победу, — женщина, вышедшая из тени была почти такого же возраста, как Джефрик, ниже него, но не намного. Она повернулась к Ксинне, — А ты что скажешь, синий всадник?

Прежде, чем Ксинна набрала воздух, чтобы ответить, Джефрик широким жестом указал на женщину и сказал, — Разрешите представить вам мою жену, Элситу?

— Элситу? — повторила удивлённо Джирана, — Звучит как имя дракона.

— А что, вполне приличное имя, — ответила Элсита, — И я еще не слышала, чтобы какой-нибудь дракон взял его, — фыркнув, она добавила, — Хотя, без сомнений, я бы не была бы против, если бы до этого дошло. Чем больше носит это имя, тем больше честь.

— Рад познакомиться с тобой, Элсита, — сказала Ксинна, протягивая руку.

Элсита недоумённо нахмурила брови, пожав руку Ксинны, — Она, конечно, крупная, но это не рука мужчины, — шагнув вперед, она присмотрелась к Ксинне, — Ты летаешь на синем?

— Желательно, чтобы это осталось между нами, — предупредил Джефрик.

— Кром умеет молчать, — твердо сказала Элсита, — И если мы в ближайшее время не вывезем отсюда этих людей, многие из них замолчат навеки.

Джефрик быстро организовал группу мужчин, чтобы перенести самых больных к Тазит'у, который, с Ксинной в седле, тщательно наблюдающей за своими подопечными, полетел обратно во двор.

Жавеннор с несколькими стражниками ожидал их там, чтобы разгрузить сразу после прибытия тяжело нагруженного дракона. Как только последний больной был опущен на землю, Ксинна с Тазит'ом снова были в воздухе, возвращаясь за следующей партией.

После пятого рейса Джефрик крикнул ей, — Самых тяжёлых перевезли, можете отдохнуть.

— Я лучше вернусь к Нерре, — сказала Ксинна, — Полетишь со мной?

— И я! — пискнула Джирана издалека, бредя к ним больше на своей решимости, чем на остатках сил.

— Я должен остаться здесь, — сказал Джефрик, оглядываясь на большую палатку и одновременно усаживая Джирану на шею к Тазит'у.

Ксинна так вымоталась, что у неё хватило сил только кивнуть в ответ. Устало она опять мысленно послала Тазит'а в небо. Синий храбро взлетел и направился снова во двор Холда.

Жавеннор бросился вперед, когда синий приземлился, но остановился, с удивлением увидев, что единственными его всадниками были Ксинна и Джирана.

— Джефрик сказал, что все самые тяжёлые здесь, — сказала ему Ксинна, скользнув вниз, и протянула руки к Джиране.

— А это что за малышка?

— Она со мной, — ответила ему Ксинна, — Она помогает Элсите в лагере.

— Ну и как в лагере, очень плохо? — спросил Жавеннор, а Тазит' взмыл в ночное небо и полетел на своё место на башне во дворе.

— Те, которых мы привезли, были самыми слабыми, — сказала Ксинна, — Но многие из тех, кто остался там, не намного лучше.

Жавеннор сжал губы и кивнул, — Ну, — сказал он, — теперь всё наладится, раз она взялась за дело.

Ксинна кивнула, потом помахала ему и, положив руку на плечо Джираны, повела девочку в Большой зал.

Внутри они увидели Нерру в окружении остальных. Та взглянула на них, когда они вошли, и нахмурила брови.

— Джефрик решил остаться в лагере, — объяснила Ксинна, — Он сказал, что им нужно больше повозок с едой завтра утром.

— Я уже думала об этом, — сказала Нерра, кивнув, и снова повернулась к глиняным табличкам, лежавшим перед ней, растирая усталые глаза.

Ксинна подошла к ней и, положив ей руку на плечо, наклонилась и сказала, — После Падения всадники спят несколько часов, — Нерра смотрела на неё непонимающе, и Ксинна пояснила, — Эта ночь для тебя была такой же утомительной, как для них вылет на Падение.

— Слишком много дел…

— Нет ничего такого, что необходимо сделать сейчас и что не может подождать до утра, — сказала Ксинна, — Ты истощена, тебе нужен отдых.

Позади нее, словно поставив жирную точку, Джирана громко зевнула.

— Ну, что ж, синий всадник, — сказала Нерра и обвела взглядом всех сидевших за столом, — Мне напомнили, что даже драконам нужно иногда спать.

Все засмеялись, некоторые устало, некоторые с облегчением.

— Продолжим с первыми лучами солнца, — сказала Нерра, — а до тех пор, пусть дежурит обычная стража, и не забудьте про легкую еду для тех, кто в ней нуждается.

— Ксинна, Ксинна!

Ксинну разбудил голос Джираны, трясущей её изо всех своих невеликих сил. Она отодвинулась подальше от крика и тряски, — Что случилось?

— Мы должны помочь им, Ксинна! — сказала Джирана, намереваясь продолжать снова трясти её, — Мы не можем просто взять и уйти.

— Я знаю, — ответила Ксинна, пытаясь сфокусировать всё еще мутные глаза на настойчивой девочке-торговце, — Я и не планировала пока уходить.

— Но…

— Малышка, ты забываешь, что Тазит' может вернуть нас назад в когда мы захотим, — сказала Ксинна, приводя себя в вертикальное положение, — Мы будем здесь столько времени, сколько будет нужно.

— О, — сказал Джирана, успокаиваясь, и добавила, — Всё необходимое за этой дверью, там есть даже горячая вода.

Ксинна потянулась за своей одеждой, но не обнаружила её там, где оставляла.

— Вот халат, — сказала Джирана, бросив его Ксинне, — Они постирают наши вещи и вернут их обратно в ближайшее время, — она указала на стопку одежды сложенную на стуле, — Кто-то оставил это для нас.

Ксинна крякнула, набросила халат, и направилась привести себя в порядок. Она нежилась в горячей воде, пока Джирана что-то болтала в соседней комнате, но наскоро вытерлась, когда кто-то — святой человек! — внёс поднос с кла и свежеиспеченными рулетиками.

После того, как она оделась и поела, она разыскала Нерру, снова склонившуюся над столом в Большом зале.

Нерра помахала им, когда они приблизились, — Доброе утро! Хорошо спали?

— Да, а ты?

Нерра улыбнулась, — Больше двух Оборотов я мечтала о своей кровати, — её улыбка стала еще шире, когда она призналась, — Это было еще лучше, чем я себе представляла.

Потом она взглянула на таблички, разложенные на столе перед ней, и улыбка исчезла, — Остальное всё не так хорошо.

— Чем мы можем помочь?

— Я…я не смела даже надеяться…

— Вы отдаёте десятину Телгару — это самое малое, что мы можем сделать в ответ, — сказала Ксинна, пожимая плечами.

— Но как же ваша миссия…

— Она подождёт, — ответила Ксинна, — Мы отправляемся в Поиск, но не прямо сейчас.

Нерра кивнула, она всё поняла.

— Как лучше всего мы можем тебе помочь?

— Больше всего нам необходимо связаться с дальними мелкими холдами и лагерями, чтобы узнать их нужды, — сказала Нерра, кивнув на маленького человека, стоящего рядом с ней — Это Пиннор, наш Мастер-хранитель, его все знают.

— Ну, Пиннор, когда ты можешь ехать? — спросила Ксинна.

— Как только моя леди пожелаетет, — сказал Пиннор, не сводя глаз с Нерры.

— Боюсь, я не знаком с большинством владений Крома — начала Ксинна.

— Но разве ты не всадник Телгара? — спросил Пиннор.

— Это длинная история, — сказала Ксинна.

— Настолько длинная, синий всадник, что не стоит сейчас тратить на это время, — добавил Нерра тоном, не терпящим никаких возражений.

— Я уверен, что если ты сможешь описать, куда ты хочешь отправиться, мы найдем это место, — сказала Ксинна Мастеру-хранителю.

— Очень хорошо, — сказал Пиннор, тихо хмыкнув, — Если ты дашь мне минутку собрать мои вещи, я буду готов.

Ксинна кивнула, и Пиннор ушёл. Нерра склонилась к ней и сказала, — Он немного староват, но очень хорош в ём деле, — и нахмурилась, — Не думаю, что он представляет себе, насколько плохи дела в дальних холдах.

Ксинна кивнула, она тоже не представляла, насколько плохими могли быть там дела.

— Если твой синий сможет взять еще одного, я готов, — послышался голос Тормика, стоявшего рядом с Неррой. Нерра взглянула на него удивлённо, и он пояснил, — Джефрик вернётся в середине дня, а им может понадобиться человек с оружием.

— Боюсь, ты можешь оказаться прав, — сказала Нерра, — Объясни всем нуждающимся, что мы доберемся до них так быстро, как только сможем.

— Они будут рады видеть, что новость им принёс дракон, — сказал Тормик с благодарно взглянув на Ксинну.

— Ох, — сказала Нерра, и на её губах мелькнула быстрая гримаса, — Попробуй объяснить им, что наши возможности в этом отношении очень ограничены.

— Попробую, — кисло ответил Тормик, и, взглянув на Ксинну, добавил, — при всём моём уважении к тебе, синий всадник.

 

Глава 8

Путешествие сквозь Сумерки

В результате всё оказалось еще хуже, чем боялись и Ксинна, и Пиннор. Первые четыре холда, в которых они побывали, были безжизненны и бесплодны.

— Это были хорошие холды и хорошие земли, — печально сказал Пиннор, когда они обследовали последний из четырех.

— Во всём виноват Мор, — сказала Ксинна. — Очень многие заболели тогда.

Пиннор яростно мотнул головой, соглашаясь, — Мы потеряли многих и в самом Холде.

— Не сомневаюсь, — сказала Ксинна, — Куда теперь?

— Теперь? — повторил Пиннор, продолжая глядеть на пустоши, раскинувшиеся под ними. Он вздохнул и сказал, — Думаю нужно проверить Кео.

Кео процветал, но местные холдеры встретили синего дракона неласково.

— У нас вы ничего больше не возьмёте, — крикнул кто-то, когда Тазит' приземлился, — Уходите!

— Я пришёл из Кром Холда, — крикнул в ответ Пиннор, — Меня послала Леди Нерра.

— Леди Нерра мертва, — сказал мужчина, вышедший из толпы.

— Это неправда, — ответил ему Тормик, — Она сейчас в Кром Холде, — он внимательно посмотрел на мужчину, — Это ты, Джаввер?

— Джаввер был моим отцом, я Джаррен, — заявил тот, — А кто ты?

— Стражник Тормик.

— Стражник из Крома?

— Точно, — ответил Тормик и махнул рукой в сторону Пиннора, — А это Пиннор, Мастер-хранитель.

— Мастер-хранитель? — повторил Джаррен, мрачнея.

— Леди Нерра послала меня выяснить, какие припасы вам нужны, — сказал Пиннор.

— Нужны? — пробормотал кто-то из толпы, — Земля, что нам еще нужно!

— Земля? А семена, чтобы засадить её? — возразил другой.

— Последние четыре холда, которые мы видели, были бесплодными и безжизненными, — сказал Тормик, — Я уверен, что Леди Нерра не будет возражать, если вы заберёте их.

— Сначала мы должны увидеть, какими запасами вы располагаете… — начал Пиннор.

— Ха! Значит, вы собираетесь забрать нашу еду! — закричали в толпе.

— Тихо! — крикнул Джаррен, — Если он здесь от нашего законного Владетеля, это наш долг.

— В Кроме очень много голодающих, — крикнула Ксинна с высоты Тазит'а, — и они нуждаются в помощи.

— Я не могу смотреть, как кто-то голодает, когда у меня всё есть, — прорычал Джаррен, обращаясь к людям, стоявшим за ним.

— У нас есть немного семян в Холде, — продолжил Пиннор, — Мы с радостью поделимся.

— Нам нужны были семена два Оборота назад, — сказал Джаррен и махнул рукой на далекие равнины, — Там лежат под паром поля из-за недостатка семян.

— Мы можем вам их дать. Просто скажите, что вам нужно, и мы посмотрим, что сможем сделать, — ответил Пиннор, подойдя к Ксинне, которая передала ему вниз его мешок, полный табличек и пишущих инструментов. Он огляделся, — Здесь жарко, мне нужно место, чтобы расположиться со своей работой…

— Пойдем со мной, Мастер-хранитель, — сказал Джаррен и бросил многообещающий взгляд на толпу, — Остальным — обратно на работу, пахать и сеять.

После Кео они направились на Поле Кэмпбелла, где тоже обнаружили людей и достаток. Когда Пиннор закончил и там, уже темнело.

— Нужно возвращаться, — сказал он Ксинне, — Леди Нерра захочет узнать, что мы обнаружили.

— И мы сможем немного отдохнуть, — добавил Тормик. Под ними Тазит' громыхнул в знак согласия.

— Я нашла их, — объявила Джирана когда, спустя семидневку, Ксинна вернулась из последнего холда, — Мы можем идти.

Ксинна чувствовала себя особенно уставшей, так как за день до этого они вместе с Джираной, наконец, отважились прыгнуть вперед во времени, чтобы установить большой тёсаный знак рядом с пирамидой Тенниза. Это было предложение Мастера-хранителя, вытесать из камня широкую призму с их сообщением в будущее, написанным на каждой грани. Сообщение было простым: «Назад на три Оборота, Западный. Пришлите помощь».

— Кого их? — спросила Ксинна, массируя больное место на шее, и взглянула вниз на девочку.

— Кандидатов, — ответила Джирана так, словно это было очевидно.

— О, ты их нашла, да? — сказала Ксинна, — Сама, не попросив помощи ни у меня, ни у моего синего?

— Ну, вы были заняты, — сказала Джирана, пожимая плечами.

— Если послушать Нерру, ты была занята не меньше, — продолжила Ксинна, — Или это какая-то другая девочка-торговец всё свое время проводила с самыми тяжёлыми больными, поднимая их на ноги?

— Там была не только я, — пробурчала Джирана, — Элсита тоже была там, — она состроила гримасу, — У них нет целителя — все их целители умерли во время Мора.

— Тогда всем досталось, — сказала Ксинна.

— Именно тогда ты и потеряла родителей?

Ксинна кивнула.

— Мне так жаль, — сказала Джирана и подошла, чтобы обнять Ксинну вокруг талии.

Ксинна улыбнулась и тоже обняла её, — Я полагаю, леди Нерра не будет возражать, что мы заберём этих Кандидатов с собой?

— Ннууу… может, лучше спросить её, — засомневалась Джирана, затем торопливо добавила, — Но я уверена, что она разрешит.

— Ты это Видела?

Джирана застонала, — Нет, просто… да ты сама увидишь.

— И где я их всех увижу? — дразня, спросила Ксинна.

Джирана вся покраснела и ощетинилась, — В Большом зале, — сказала она, — мы будем знакомиться с ними в Большом зале.

Она схватила Ксинну за руку и потащила за собой.

— А Нерра?

— Она тоже в Большом зале, — сказала Джирана, потянула сильнее и чуть не упала вперед, когда Ксинна перестала сопротивляться.

— Так чего же ты молчишь?

— Уффф!

Большой зал выглядел намного чище и веселее, чем когда Ксинна впервые вошла в него. Яркие новые гобелены заменили старые, тусклые и прокопченные, пол был хорошо вымыт, а светильников было много, и они светили ярко. Атмосфера в комнате была веселой и непринуждённой.

Нерра сидела в конце зала, в кресле в центре подиума и внимательно слушала двух холдеров, обратившихся к ней с какой-то просьбой, когда Ксинна и Джирана вошли с заднего входа. Увидев их, Нерра выпрямилась и вежливо попросила холдеров, — Вы не сможете подождать меня недолго?

Холдеры проследили за её взглядом и кивнули в знак согласия, отступив в сторону, а Нерра вскочила из своего кресла и бросилась к Ксинне. Подойдя ближе, она спросила Джирану, — Ты уверена?

Джирана кивнула, и Нерра недовольно посмотрела на неё, а Ксинне сказала, — Вы собираетесь оставить нас?

— Мы должны завершить наш Поиск и вернуться, — ответила Ксинна.

Нерра кивнула, затем поймала взгляд Джефрика и жестом подозвала его. Крупный мужчина, недавно назначенный капитаном стражников Холда, подошёл быстро и тихо, вежливо кивнув Ксинне взъерошив волосы Джираны. Девочка скорчила гримасу и сбросила его руку.

— Кстати, — сказал он Ксинне, оценивающе взглянув на Джирану, — если хочешь, мы можем оставить её здесь.

— Мне кажется, её мать будет возражать, — шутливо ответила Ксинна, поддерживая игру.

Джирана зарычала, а Джефрик улыбнулся и снова взъерошил волосы девочки.

— Джефрик, ты бы не мог проводить гостей Джираны сюда? — попросила Нерра. Джефрик, отрывисто кивнув, вышел, а Нерра повернулась к Ксинне, — Может, вы подождёте здесь, пока я быстро закончу дела?

Ксинна махнула рукой в знак согласия и, обняв за плечо Джирану, отошла к гобеленам, украшающим стену зала.

Разговор Нерры с холдерами занял всего несколько минут. Поклонившись, они ушли, похоже, удовлетворённые решением Нерры. Едва дождавшись их ухода, Нерра соскочила со стула и подошла к Ксинне.

— Как я рада, что всё закончилось! — сказала она, — Мне удалось склонить обоих к соглашению, и это было даже больше, чем то, на что они надеялись, — Ксинна и Джирана промолчали, и она пояснила, — Эти двое спорят — спорили — о том, кто должен забрать себе один из заброшенных лагерей.

— И много таких споров, как этот? — спросила Ксинна.

Нерра покачала головой, — К сожалению, нет, — она увидела непонимающий взгляд Ксинны и объяснила, — Я предпочла бы, чтобы было больше тех, кто готов возродить холд, чем тех, кто безразличен и… — она замолчала, услышав звук приближающихся шагов.

В комнату вошёл Джефрик во главе группы из четырех человек. Все остановились по его приказу, а он присоединился к Нерре, и, глядя на Джирану, спросил, — Это они?

— Да, — сказала Джирана.

Ксинна смотрела на эту маленькую группу и пыталась скрыть своё разочарование. Они были спокойны и стояли все вместе, кроме одной русоволосой девушки, которая стояла отдельно от остальных. Все они были еще подростками.

Девушка, стоявшая в стороне, взглянула на Ксинну равнодушно, почти с презрением, но после того, как она заметила знак отличия-узел на плече Ксинны, её взгляд изменился. Похоже, она поняла, что это, и её взгляд переместился к двери в конце зала, как будто она увидела за ними Тазит'а.

Вот эта — наверняка, подумала Ксинна, заметив тоску в карих глазах девушки. Девушка была еще по-юношески угловатой, ей было примерно четырнадцать Оборотов, может быть чуть больше. Ксинна догадалась, что она осталась сиротой во время Мора. Девушка заметила её взгляд и вздёрнула подбородок с напускной гордостью: Ксинна делала это слишком много раз, чтобы не увидеть в ней саму себя.

— Алимма, — сказала Джирана, шагнув вперед, — это Ксинна, — Это она ведет Поиск.

— Поиск? — повторила Алимма, и её глаза на короткое время засветились надеждой, но тут же потухли, — Ты хочешь, чтобы я подобрала тебе несколько подходящих парней?

Она подходит, — уверенно сказал Тазит', удивив свою всадницу.

Две тихони — они будут летать на зелёных, и хорошо сражаться, у последней сильный характер, но она болеет.

— Не надо, спасибо, — ответила ему Ксинна, потрепав по голове Джирану, и добавила, — их уже смотрели.

Глаза Алиммы снова загорелись.

— Кто из вас умеет обращаться с беспокойными детьми? — спросил Ксинна, внимательно разглядывая их.

— Я, — ответила самая худая из них. Она озиралась с затравленным видом и выглядела хрупкой и изголодавшей. Ксинна подумала, что ей можно спокойно набрать еще пару стоунов веса, если будет такая возможность.

— Даннири лишилась семьи, когда был Мор, ей было пятнадцать Оборотов, — пояснила Нерра, её глаза потемнели от гнева, и Ксинна физически почти ощутила, как он исходит от неё, — Она переходила от дяди к тёте, и нигде её не кормили.

— Тебе семнадцать Оборотов? — спросила Ксинна.

— Девушки нужны только королевам, — сказала Даннири.

— А еще зеленым и синим, — сказала Ксинна, и, не удержавшись от нежности, переполняющей её, добавила, — Как мой Тазит'.

— Ты Командир Крыла? — спросила Алимма, указывая на её узел.

Ксинна кивнула. Её саму удивило, что это уже не казалось ей странным.

— Правда? — спросила Даннири, и Ксинна увидела слабый проблеск надежды в глазах девушки.

Ксинна снова кивнула, — Мы ведем Поиск, и время не ждёт.

— Клиова, Миресса, — спросила Нерра, кивнув двум спокойным девушкам, стоящим чуть позади Алиммы, — Что скажете?

Клиова взглянула на Алимму вопросительно, и та ответила ей быстрым кивком, продолжая смотреть на Ксинну. Словно чувствуя беспокойство Клиовы, Алимма протянула руку Клиове, и та взяла её.

— Я пойду, если ты хочешь меня, — сказала Миресса, робко взглянув на Ксинну. Её голос был по-детски высоким, и Ксинна догадалась, что ей примерно тринадцать Оборотов, а может быть, и меньше.

Теперь я понимаю, почему некоторые бронзовые всадники ненавидят быть в Поиске, подумала Ксинна. Миресса была по-детски мила, но не более; поэтому видя, как такая юная девочка строит ей глазки, Ксинна испытала лишь чувство неловкости, ей даже захотелось вымыть руки. Потом она поняла, что Миресса просто напугана и пытается казаться старше, чем есть.

У нее есть сила, — сказал Тазит', - Материнская сила.

Да, теперь и Ксинна видела это. Она представила себе, как эта девочка, ставшая матерью, отчаянно борется за своих детей, сражаясь с любым противником и побеждая его.

— Есть шанс, что в кладке будут зеленые, — сказала ей Ксинна, — Хочешь летать на зеленом драконе?

— И сражаться с Нитями? — спросила Миресса, внезапно ожив, её голос стал не просто бодрым, в нём послышалась решимость.

— Да.

Миресса шагнула вперед, — Я сделаю это.

— Мы уходим прямо сейчас? — вдруг спросила Джирана, — Нам нужна небольшая остановка: сначала мне необходимо воспользоваться туалетом.

— Я отведу тебя, — сказала Миресса, шагнув вперед, и протянула ей руку. Джирана приняла её без колебаний и последовала за Мирессой из Большого зала.

— Пойдём собирать вещи, — сказала Алимма, поворачиваясь, чтобы идти, и потянула Клиову за собой. Даннири ничего не сказала, молча переводя взгляд с Нерры на Ксинну, рассматривая синюю всадницу более пристально.

Ксинна подошла к ней и протянула руку. Даннири посмотрела на неё, затем в ответ протянула свою. Ксинна подняла её руку выше, чтобы рассмотреть, и нахмурилась.

— Я обкусываю их, когда они становятся некрасивыми, — сказала Даннири, глядя на свои ногти, обкусанные до мяса.

— Теперь ты никогда не будешь их обкусывать, — сказала Ксинна, улыбнувшись удивленному виду девушки, — У тебя красивые руки, а с хорошими ногтями они будут выглядеть еще красивее.

Даннири отдернула руку, словно ужаленая. Ксинна повернулась к Нерре, которая жестом попросила её проявить терепение.

— А тебе не нужно собрать свои вещи? — спросила Ксинна.

— У меня ничего своего нет — я должна оставить всё другой девушке, — сказала Даннири.

Ксинна прикусила язык, сдержав резкое замечание. Эта девушка была явно убеждена, что её жизнь ничего не стоит. Ксинна задумалась, почему и Джирана, и Тазит' так уверены, что она Запечатлит дракона, затем повела носом и поняла, что Даннири не стирала свою одежду очень давно.

— Даннири, почему бы тебе не пойти проверить, как там Миресса и Джирана, — сказала Нерра, указав на выход. Девушка кивнула и побрела прочь, её плечи поникли, а босые ноги шаркали по полу.

— Дракон не станет это терпеть, — сказала Ксинна, как только девушка отошла за пределы слышимости.

— Она отдаёт другим свою еду и новую одежду, — сказала Нерра с грустной улыбкой и покачала головой, — Девочка уже потеряла полстоуна веса, с тех пор, как пришла сюда.

— А что случилось?

— Мор, голод, который последовал за ним, тетки и дядьки, которые не имели запасов, кормили её последней, а работать заставляли больше всех, — сказала Нерра и нахмурилась, сузив глаза, — Она пришла сюда откуда-то поблизости, но не говорит, откуда. Она появилась в моём лагере за два дня до вас, полумертвая от голода, — Нерра помолчала, потом продолжила, — Похоже, девочка променяла всё до самой последней вещи, которую взяли бы в обмен на еду, — и, вздохнув, сказала, — Она не первая и, боюсь, не будет последней. После этого она совсем потеряла интерес к еде.

— Мы позаботимся о ней, — сказала Ксинна. Она придумала, как Даннири сможет стать бойцом, которого Тазит' и Джирана увидели в ней. Мысль о том, через что прошла девушка, наполнила её яростью, — А ты нашла того, кто совершил этот последний «обмен»? — спросила она голосом, низким от гнева.

— Она достаточно взрослая, чтобы отвечать за свои поступки, несмотря на то, что из-за своей худобы непохожа на взрослую, — сказала Нерра.

* * *

Когда остальные вернулись, каждая с небольшим дорожным мешком, Ксинна спросила, — Вы готовы?

Даннири, как ни удивительно, кивнула первой. Алимма ненамного отстала от неё. Клиова, похоже, восприняла кивок Алиммы, как выражение своего собственного согласия, а Миресса была способна лишь нервно мотнуть головой.

— Когда мы увидим вас снова? — спросила Нерра, подойдя, чтобы обнять каждую из своих подопечных.

— Я думаю, ты увидишь нас — всех — уже скоро, — сказала ей Ксинна, — но мы будем почти на три Оборота старше.

— И у меня будет своя королева, — весело заявила Джирана, — Самая лучшая королева на всём Перне, — но какая-то скрытая печаль скрывалась за её веселостью, что-то, что Ксинна не могла распознать. Девочка, должно быть, почувствовала её беспокойство, повернулась к Ксинне и подняла руки, чтобы её подняли. Ксинна подозрительно прищурилась, но выполнила просьбу, и маленькая девочка прошептала ей на ухо, — Ничто не длится вечно.

Ксинна вздрогнула. На что это может быть похоже, подумала она, знать, что произойдет и быть не в силах изменить это? Она крепко обняла Джирану, — Что бы это ни было, малышка, я буду рядом с тобой.

— Я знаю, — сказала Джирана дрогнувшим голосом.

— Здесь только четверо, мне казалось, ты говорила, что их будет пять, — сказала Ксинна, меняя тему.

— Будет еще один, — подтвердила Джирана, — но не отсюда.

Ксинна сузила глаза, но маленькая темноволосая девочка умоляла, — Ну, пожалуйста. Всё будет хорошо, я знаю.

Нерра проводила их во двор, оставшись там, с Джефриком позади, и махала рукой, пока Тазит' не поднялся в небо со своим увеличившимся грузом.

— Теперь в Айген, — сказала Джирана. Ксинна взглянула на неё со смешанным чувством удивления и беспокойства, — У меня есть образ, можно я сама передам его Тазит'у?

Тазит'?

У неё неплохо получается, — ответил синий, передав образ Ксинне которая даже закрыла глаза на мгновение, чтобы «видеть» лучше.

На образе солнце уже спустилось низко в вечернем небе, и в Чаше Вейра были видны черные точки. Ксинна распознала в самой крупной точке повозку торговцев.

Не ожидая команды, Тазит' ушёл в Промежуток.

Точки под ними выросли и превратились в тени от мужчин, когда Тазит' мягко приземлился в центре Чаши Вейра Айген. Мужчины остановились, и Ксинна поняла, что её прибытие их озадачило.

— Приветствую тебя, всадник, — сказал мужчина, выйдя из тени.

— Дедушка! — крикнула Джирана, спрыгнув с Тазит'а и бросившись в его объятия, — Это я, Джирана!

— Джирана? — Азиз поднял её, смеясь, и крепко обнял, — Ты стала больше и тяжелее, — он сделал паузу, внимательно изучая её, — Тоже Видящая?

— У меня есть Дар, дедушка, — сказала Джирана голосом, в котором смешались гордость и страх, — Я получила его раньше, потому что это было очень нужно.

— Понимаю, — сказал Азиз, — И что ты видела, малышка?

— Я увидела, что вы здесь, — сказала она, как бы защищаясь. Её голос стал тише, когда она добавила, — И еще я видела другие вещи, о которых не могу говорить.

— Это тяжело, малышка, — сказал Азиз, захватив её голову своей большой рукой и успокаивающе прижав к своему плечу, — Это тяжело.

Джирана высвободилась из-под его руки, чтобы взглянуть ему в глаза, — Не всё. Я получу королеву, её имя будет Ласпант'а, и это будет лучшая королева на всём Перне.

— Что ж, это звучит неплохо, — признал Азиз, — Твой отец всегда говорил, что во всём есть и хорошее, и плохое.

— И еще, я не умру, пока не стану совсем, совсем старой, — продолжила Джирана, и уже тише добавила, — Всё не так уж и плохо, не волнуйся.

— Сколько тебе Оборотов сейчас? — спросил Азиз, отодвинув её подальше от себя, чтобы внимательно изучить её лицо, — Тебе должно быть только семь, но ты выглядишь…

— Мне уже десять! — воскликнула Джирана, — Я просто маленькая для своего возраста, — и улыбнулась ему, — Я буду самой молодой всадницей, Запечатлевшей королеву.

— Что тебя привело сюда, малышка? — спросил Азиз и посмотрел мимо неё на Ксинну, по-прежнему сидевшую на Тазит'е с четырьмя девушками из Крома.

— Мы ведём Поиск, — ответила ему Джирана, удивлённая тем, что он не догадался сам, — Мы пришли за…

— За мной! — послышался крик, и мальчик, чуть выше Джираны ростом, подбежал к ним, — Меня, заберите меня, пусть дракон выберет меня, Джирана! — он остановился на мгновение, увидев её, — Что с тобой случилось? Ты такая большая!

— Мне десять Оборотов сейчас, — гордо сказала ему Джирана, — Так что я старше тебя, — она покачала головой, продолжив, — И это совсем не ты, это…

— Я! — снова крикнул мальчик, — Я знаю это точно.

— Джассер… — начал Азиз.

— Это я, — настаивал Джассер, — Я знаю это, — он обвиняюще посмотрел на Джирану, — Ты вернулась за мной, и ты это знаешь.

— Джассер! — крикнула девушка, — Мама говорит, если ты не вернёшься сейчас же…

— Алиял, это Джирана! Она вернулась, и она стала старше — она вернулась, потому что любит меня!

— Нет! — сказала Джирана, выкрутившись из рук деда и развернувшись, чтобы стоять лицом к мальчику, — У тебя рыжие волосы, ни у одного торговца нет таких.

— Джирана! — прорычал Азиз.

— Я бы не стала говорить плохо о рыжих волосах, — Ксинна крикнула предостерегающе.

— Алиял, мы пришли за тобой! Мы в Поиске, — сказала Джирана, обогнув Джассера и побежав, чтобы прыгнуть в объятия молодой гибкой девочки-подростка, чьи рыжие волосы светились даже в темноте.

Это она, — подтвердил Тазит'.

— Зеленая Корант'а уже отложила кладку, теперь нам нужны Кандидаты, — сказала Джирана девочке, указав на девушек на шее Тазит'а, — В основном, там будут синие и зелёные.

— Поиск? — повторила удивлённо Алиял, — Но…зеленые?

— Или синие, — добавила Ксинна со своего места на Тазит'е.

Лицо Алиял расплылось в огромной, полной надежды улыбке, когда она повернулась к Азизу и сказала, — О, я правда могу?

Я могу нести восьмерых — они маленькие, — сказал Тазит' Ксинне.

Вообще-то, их семь, — сказала ему Ксинна, удивившись, что он посчитал неправильно: обычно он справлялся с такими вещами. Тазит развёл свои крылья в стороны, подняв при этом лёгкую пыль с земли.

— Мама, можно, я тоже пойду? — заговорил Джассер, — Ты же знаешь, Алиял будет нуждаться во мне.

Женщина суетливо выбралась из повозки и вдруг замерла, увидев дракона, всадников и Джирану, — Ой!

— Арессил, — попытался успокоить её Азиз.

— Ты, действительно, хочешь этого, дитя моё? — спросила темноволосая женщина, глядя на свою дочь и Джирану, державших друг друга за руки, — Ты уже взрослая, тебе решать.

— Не уходи без меня! — закричал Джассер, — Я нужен тебе, чтобы расчёсывать тебе волосы.

— Я могу расчесывать её волосы, — отрезала Джирана.

Джассер показал ей язык, — Ты их только запутаешь.

— Джассер, ты нужен мне здесь, — сказала Арессил, приближаясь к мальчику.

— Я не останусь, — заявил Джассер, уворачиваясь от матери, — Я убегу и найду её, ты знаешь, я это сделаю.

— Ты не пойдешь, — сказала Джирана, — Я не видела тебя.

— Потому, что ты слепая! — парировал Джассер, — Если ты видела Алиял, то должна знать, что я просто не мог не быть там. Я не могу оставить её, потому что я ей нужен.

Ксинна взглянула на его мать и увидела по выражению лица Арессил, что, как она и догадывалась, всё было наоборот, и именно Джассер нуждался в своей сестре.

Арессил подошла ближе к Тазит'у, и, глядя на Ксинну, с тоской спросила, — У вас не найдётся места еще для двоих?

— О, — сказала Джирана, внезапно всё поняв, и взглянула на Арессил, — Ты не хочешь потерять их обоих.

Со своих мест на шее Тазит'а девушки из Крома слышали весь разговор.

— Если мы оставим наши вещи, сможет Тазит' забрать их всех? — спросила вдруг Миресса.

Да, — сказал синий Ксинне. Должно быть, он ответил Мирессе напрямую, потому что девушка быстро отстегнула свой дорожный мешок от ремней и бросила его на землю.

— Мои вещи не так уж важны для меня, а вот её дети должны быть с ней, — сказала Миресса. Алимма вздохнула, и, спустя минуту, еще два мешка упали на землю.

Тазит' издал звук, в котором Ксинна распознала веселье, хотя остальных он заставил испуганно вздрогнуть, — У них лёгкие вещи, я их унесу.

— Арессил, можешь лететь с нами, — крикнула Ксинна, — Мы потеснимся, — а для девочек сказала, — Тазит' говорит, что сможет нести и ваши вещи, они достаточно лёгкие, — и попросила Азиза, — Не мог бы ты передать их обратно?

Так вышло, что вещи девушек вернулись вместе с двумя наспех собранными лёгкими мешками для Арессил и Алиял, хотя Джирана и сокрушалась, — Но это не то, что я видела!

— Ты видишь не всё, понятно, — издевался Джассер со своего места позади неё. Ксинна посадила самых легких вперёд, чтобы уменьшить нагрузку на плечевые мышцы Тазит'а. Ремни были натянуты, и ей пришлось сидеть с неудобно широко расставленными ногами.

Тазит' взял длинный разбег, прежде чем оттолкнуться в воздух и, всего лишь после двух ударов своих огромных крыльев, ушёл в Промежуток.

 

Глава 9

Нож в темноте

— Они совсем никакие, — жаловалась Тария в ночь возвращения Ксинны с Кандидатами, — А эта маленькая — ей действительно семнадцать Оборотов? Она выглядит так, словно не переживёт и семидневку.

— Тазит' сказал, с ней всё будет хорошо, — успокоила её Ксинна, прилагая все усилия, чтобы сохранять спокойствие и ровный тон. Тария постаралась сделать своё недовольство прибывшим пополнением очевидным, с презрительным видом приветствуя их — выражение её лица, как человека заинтересованного, явно указывало, что, поскольку они все были девушками, их было мало, и они выглядели так жалко, теперь всё покатится под откос, — Мы дадим им недостающее из наших кладовых или собственных запасов. Я уверена, что кое-что из моих старых нарядов им подойдёт.

— У тебя нет никакой старой одежды, ты оставила всё в Восточном, — огрызнулась Тария.

— Ж'керан вызвался…

— Ж'керан? — прервала её Тария, — Он что, собирается прыгать во времени?

Ксинна на мгновение опешила от такой резкой реакции Тарии, но затем сказала, — Я думаю, он уже ушел вместе с В'вином и В'лексом.

— А вдруг он — они — попадут в этот узел?

— K'дан постарался дать им хороший образ, — сказала Ксинна, — Тазит' и я вдвоём проверяли его.

— Но… — Тария захлопнула рот и выбежала, оставив Ксинну обиженной и озадаченной.

— Кое-что еще осталось, но не очень много, — доложил В'вин К'слерину и К'дану, когда три дракона вернулись ближе к вечеру. Они стояли на поляне, недалеко от деревьев-мётел, являющихся их воздушным домом, — Мы забрали всю одежду, большую часть брезента и канатов, и всё съедобное, что осталось.

— Это был тяжелый груз, — сказал Ж'керан, — но не слишком большой для наших коричневых, — он самодовольно улыбнулся В'лексу и добавил, — Я думаю, даже Саринт'а В'лекса сбросила немного жира в этой поездке.

К'слерин поймал обиженный взгляд В'лекса и сказал, — Вы все отлично поработали, — он указал на полные сети для груза, лежавшие на земле, — Я поручу кому-нибудь из бронзовых новичков помочь вам с разгрузкой.

Глаза Ж'керана сузились, — А где остальная часть нашего Крыла?

— Охотятся, — не раздумывая, ответил К'слерин, — Ксинна нашла гнездо верров, и все ушли за ними.

— А, Командир Крыла Ксинна, — тихо пробормотал Ж'керан, — Похоже, это лучшее применение её способностей.

— Это моё дело, Ж'керан, — ответил К'слерин, — здесь я решаю, кому какую работу выполнять.

— Она так преуспела в поиске пяти Кандидатов, — сказал Ж'керан, — Теперь я вижу, почему ты решил послать её охотиться на верров.

— У нас еще достаточно времени, — холодно сказал ему К'слерин и кивнул В'вину и В'лексу, сказав, — После того, как перегрузите товары на склад, можете присоединиться к охоте или отдохнуть, если ваши драконы устали.

— Да, Предводитель, сказал В'вин, четко кивнув К'слерину и посмотрел на В'лекса и Ж'керана. Каждый из них коротко кивнул К'слерину, но у Ж'керана кивок был смазанным, почти незаметным — на самой грани оскорбления.

Шум над головой объявил о возвращении охотников. К'слерин взглянул вверх и заявил громко, чтобы слышали все, — Здорово! Каждый добыл верра! Мы сможем отпраздновать нашу удачу сегодня.

К'дан сказал тихо, так, чтобы слышал только К'слерин, — Видишь, он провоцирует тебя.

— Я знаю, — ответил К'слерин, вздохнув, и запустил руку в волосы, — Я знаю.

— Мне показалось, он недоволен тем, что они не потерялись.

— Не застряли в Промежутке?

К'дан кивнул, — Нужно присматривать за ним.

— Я слышал, он придумал новый способ приготовления напитка, — сказал К'слерин, — Он попробует сварить первую партию сегодня ночью.

К'дан нахмурился, — И чем же она может быть лучше, чем другие?

— Говорят, — К'слерин выделил это слово, — он нашел секретный ингредиент и добился двойной крепости.

— Прекрасно, — сказал К'дан тоном, который был прямо противоположен сказанному.

— У нас совсем мало времени, — сказала Ксинна, помогая девушкам спуститься вниз, на песок, — Они уже накрывают ужин — жареного верра.

Алимма спустилась первой, за ней последовали Миресса и Алиял. Остальные две делали это медленно, настаивая, что они могут спуститься вниз с шеи Тазит'а и без чужой помощи. Алимма смотрела широко раскрытыми глазами на яйца, расставленные группами на песке, уже плохо различимые в вечерних сумерках. Ксинна поняла, что она считает, и дождалась, когда та сказала, — Восемнадцать?

— Да, — подтвердила Ксинна, — Первая кладка зеленой на Западном Острове.

— А это место, где мы находимся? — спросила Миресса, обернувшись назад, чтобы увидеть рощу деревьев-мётел, откуда они пришли.

— Почему мы не можем жить здесь? — с надеждой спросила Клиова. Высота деревьев пугала её, и поначалу она закрывала глаза и отказывалась двигаться. К счастью, Кимар и Тиона выбрали именно этот момент, чтобы устроить гонки, они кричали и стучали, заставив Клиову открыть глаза и следить за их шалостями с удивлением. После этого она была готова попробовать сделать несколько шагов, но не самостоятельно — она настаивала на том, чтобы держаться за руку Алиммы, пока та раздражённо не вырвала руку.

— Туннельные змеи и Мяучелы, — ответила Ксинна, — Туннельные змеи, такие же, как те, которые живут в наших краях, только больше размером.

— Мяучелы? — спросила Алимма.

— Они четвероногие, большие и пушистые, но не похожи на собак, — объяснила Ксинна, — Мы назвали их за звук, который они издают, когда сердятся. Если ты когда-нибудь услышишь этот звук, ты должна укрыться в безопасном месте.

— А где это?

— На вершинах деревьев-мётел, — сказала она, указывая на деревья, стоявшие в отдалении, — Они не могут подняться на такую высоту, — мгновение спустя, чтобы успокоить их, она добавила, — Еще они боятся огня и драконов.

— Значит, мы в безопасности?

Ксинна пожала плечами, — Мы не можем быть полностью уверены: они напали во время Рождения и…

— А они могут напасть снова? — спросила Миресса.

— Мы надеемся, что если все драконы будут дежурить, мы сможем уберечь их, — ответила ей Ксинна.

Миресса вздрогнула, а Клиова с тоской оглянулась на далёкую рощицу деревьев, — Может, вернёмся назад?

— Конечно, — сказала Ксинна, — Можете забираться на Тазит'а, пока я проверю дежурных.

— Дежурных?

— Дракон со своим всадником постоянно охраняют яйца, — пояснила Ксинна.

— И скоро они проклюнутся?

— Хорошо ли вы помните учебные баллады? — спросила Ксинна, направляясь к бронзовому всаднику, несущему вахту.

Мягким и очень приятным голосом Миресса пропела:

Она взглянула на Ксинну и добавила, — Ты это имела в виду?

Ксинна улыбнулась и крикнула ей в ответ, — Ты должна спеть для К'дана, он обязательно возьмёт тебя в ученики.

— А он что, арфист? — недоверчиво спросила Миресса.

— Без сомнений! — сказала Ксинна и присоединилась к Ж'сарту, стоявшему рядом со своим бронзовым Нинет'ом, спросив его, — Что-то хочешь добавить?

Ж'сарт усмехнулся, — Только не говорите Бекке, если кто-то из вас разбирается в целительстве.

— Моя мать была акушеркой, — отозвалась Клиова со своего места на шее Тазит'а.

— О, ты пропала, — сказал Ж'сарт, рассмеявшись еще сильнее, — Мать Бекки тоже была акушеркой.

— И она летает на королеве, — сказала Миресса с благоговением.

Ксинна сказала Ж'сарту, — Я пришлю кого-нибудь, чтобы подменить вас.

— Спасибо, — ответил Ж'сарт, — Не хотелось бы пропустить праздник, — а девушкам на спине дракона крикнул, — Всем добрый вечер!

— Добрый вечер! — громко ответила ему Алимма.

— Похоже, твой выбор неплох, — сказал Ж'сарт Ксинне так, чтобы слышала только она.

— Увидим, — сказала она, похлопав его по плечу, затем повернулась и, помахав на прощание, направилась к Тазит'у.

— Кто это был? — спросила Алимма, когда Ксинна направила Тазит'а в темнеющее небо.

— Ж'сарт, всадник бронзового Нинет'а, — охотно ответила ей Ксинна, обрадовавшись вопросу — это было первым проявлением интереса, которое Ксинна видела у Алиммы — и еще более радуясь, что девушка-холдер сидела впереди и не могла видеть её ликующего выражения лица, — Напомни мне, чтобы я отправила ему смену.

— Хорошо, — твердо сказала Алимма.

«Горячих пять недель» — это время от кладки до рождения, — сказал К'дан Клиове, когда та подошла к нему в тот же вечер на поляне под деревьями-мётлами. Ксинна и остальные собрались вместе вокруг одного из трех крупных костров, устроенных на месте, которое стали называть Плато Мяусов из-за того, что неподалёку располагалась их клетка, — Корант'а отложила кладку четыре недели назад, поэтому Рождение может произойти в любой момент на следующей семидневке.

— В любой? — ахнула Клиова, — Даже ночью?

— Вряд ли, — успокоил её К'дан, — В Записях говорится о Рождениях, продолжавшихся целый день, но я полагаю, ночное Рождение не исключено.

— Иногда на рассвете, иногда после полудня, — добавил Ж'керан, сидевший у соседнего костра. Он обнимал одной рукой Тарию, которая выглядела весьма довольной. Ксинна заметила, что, время от времени, он незаметно оглядывался вокруг и затем прикладывался к фляжке, а один раз она видела, как он предложил её Тарии, и та захихикала счастливо.

Ксинна встала, собираясь подойти к ним, но чья-то рука остановила её, дёрнув за одежду. Она посмотрела вниз и увидела, что это Джирана. Заметив смятение на лице ребенка, она встала на колени и спросила, — Что случилось?

— Я беспокоюсь, — ответила Джирана, — Яйца, им грозит опасность.

— Ханна следит за ними вместе с Ванирт'ом, — успокоила её Ксинна.

— Нет, они в опасности, — повторила Джирана жалобно, затем отвернулась от Ксинны и прошептала, — Может, уже слишком поздно.

— Слишком поздно для чего?

— Чтобы спасти их, — сказала Джирана.

Тазит, — попросила Ксинна, — посмотри, что там делают Ванирт' и Ханна.

Маленькая королева дремлет, — ответил Тазит' — Ей не понравилось, что я разбудил её. Она говорит, что ей скучно и хочется спать.

А Ханна?

Тоже.

Глаза Ксинны сузились от злости, и она встала, — Летим туда, — сказала она синему, направляясь к большому тёмному силуэту вдалеке.

— Я с тобой, — сказала Джирана, шагая вслед за ней.

— Там всё нормально, — успокоила её Ксинна, — Уже поздно, и тебе нужно спать.

— Я иду с тобой, — повторила Джиранна непреклонно. Ксинна остановилась, увидев в отдалении мать Джираны рядом с Арессил, и махнула рукой, указав сначала на Джирану, затем на Тазит'а. Джависса поняла её жест и кивнула, махнув в ответ в знак одобрения.

— Не отставай, — сказала коротко девочке Ксинна, ускорив темп.

Джирана фыркнула, — Это будет не так, как…

Ксинна остановилась, резко развернувшись лицом к девочке, — Не как что?

— Ничего, — ответила Джирана чуть быстрее, чем требовалось. Ксинна нахмурилась, но решила, что момент неподходящий, чтобы силой добиваться ответа на этот вопрос, и продолжила путь к Тазит'у.

Несколько быстрых взмахов — и они уже в воздухе. Тазит' ненадолго снова спустился, чтобы прихватить несколько брёвен из поленницы, и когда они приземлились на пляж, опустил их на землю в стороне от пламени костра. Ханна и её королева отреагировали на шум и тут же насторожились.

Тазит' приземлился поблизости, и Ханна подошла приветствовать их.

— Все хорошо?

— Ты не привезла мне смену? — спросила разочарованно Ханна. Ксинна спустилась и покачала головой, — Я пришлю Д'валора, когда мы вернемся.

— О, хорошо, потому что я почти засыпаю, — призналась девушка, указав на море, — Этот ровный шум просто убаюкивает, глаза сами закрываются.

— Нужно иметь больше стражников, — сказала Джирана. В душе Ксинна была согласна с ней, но нужно было выбирать между охраной и охотой.

— А как насчет Кандидатов? — предложила Ханна, — Они могли бы присмотреться к яйцам.

— Они не будут знать, что делать, если придут туннельные змеи или Мяучелы, — сказала Ксинна.

— Да? Тогда двое их, и один из нас, старших, — предложила Ханна. Ксинна движением брови показала, что подумает над предложением, и, помахав Ханне, быстро осмотрела яйца. Джирана следовала за ней по пятам.

— Убедилась? — сказала ей Ксинна, когда они вернулись к огню, — Не стоит беспокоиться.

Джирана покачала головой, — Может быть, не сегодня.

Ксинна вздохнула и погладила её по голове, — Ну, давай! Я отвезу тебя обратно к матери и пришлю сюда Д'валора, пока Ханна не замёрзла совсем.

— О, пожалуйста! — радостно крикнула Ханна от костра.

Ксинна не забыла слова Джираны. С одобрения К'слерина она удвоила число охранников на Площадке Рождений. Надвигался конец семидневки, когда яйца должны проклюнуться, и её всё меньше беспокоили Мяучелы и туннельные змеи, и всё больше — малое количество Кандидатов.

— Почему бы тебе не вернуться опять и не привезти еще? — спросила Тария, глядя на Ксинну с раздражением. Они сидели на пляже, наблюдая за молодняком, Тазит'ом и остальными взрослыми драконами, резвившимися в море. Ей было непонятно, как они переносили такую холодную воду: потребовалось всего одно мгновение пребывания в ней, чтобы Ксинна стала почти такой же синей, как и её дракон, а зубы застучали безудержно. Тария утверждала, что ей нравится, но Ксинна видела её в воде не больше двух раз за прошедшую семидневку и всегда очень недолго.

— К'дан и К'слерин не хотят подвергать нас рискам перемещения во времени, — Ксинна заколебалась, прежде чем добавить, — Особенно из-за того, что сказала Джирана.

— Значит, они верят маленькой девочке, а не своим собственным глазам? — оборвала её Тария, указав на восемнадцать яиц, лежавших на песке вокруг них. Ксинна вздохнула. Она знала, что Тарии нравится Джирана, и она ей доверяет, но Тария чувствовала то же беспокойство, которое овладело и Ксинной: если девочка-торговец была права, то больше дюжины из этих яиц не проклюнутся. И если это так, если лишь одно из каждых трех яиц выживет, что это будет означать для Перна?

— Ну, у нас есть Джирана, Арессил и Джассер, если дело дойдет до этого, — сказала Ксинна, стараясь выиграть время, — И еще Колфет.

— Ты же так не думаешь на самом деле!

— Я поговорю об этом с К'слерином, — сказала Ксинна, уже мягче, — Если он согласится, я пойду.

— И привезёшь еще пятерых? — с пренебрежением спросила Тария, — Что говорится в Записях: пять Кандидатов на каждое яйцо.

— Я не знаю, где найти девяносто Кандидатов в короткий срок, — сказала Ксинна.

— Это не должен был быть короткий срок — у тебя было много времени!

— И чем их кормить? — спросила Ксинна, указав жестом на горелое плато, — Во что их одеть? — она покачала головой, — И где найти место, чтобы разместить их.

— Так почему же ты не сделала ничего для этого? Ты, великий Командир Крыла!

— Р'ней считает…

— Р'ней, Р'ней, везде Р'ней! — Тария прервала её еще одной едкой тирадой, — Р'ней сделал это, Р'ней сделал то — неудивительно, что я не вижу его больше, вы все просто без ума от этого человека!

— Он хорошо работает, — сказала Ксинна, — и не любит останавливаться, пока не добъётся, чтобы дело было сделано правильно.

— Тогда, может, вы назначите меня одним из этих его дел. В последнее время он не баловал меня своим присутствием!

Ксинна знала, что так и было. Это Ж'керан проводил почти всё время с Тарией. Это Ж'керан придумал, из чего можно было варить алкоголь, и это Ж'керан развлекал Тарию всё это время — зеленый всадник еле живой от усталости приползал к её кровати ближе к полночи, с самого возвращения Ксинны с Кандидатами.

— Он должен отдохнуть, — парировала Тария, когда Ксинна выказала ей всё это, — Ты же сама так сказала.

— Но ребенок…

— Я не пью много, — сказала Тария, — Или ты считаешь, что мне нужно быть поосторожней с ребенком Р'нея?

Ксинна ушла от ответа на вопрос, первый из множества колкостей и напоминаний о том, что ребенок был Тарии и Р'нея, а не её.

С каждым днем она чувствовала, что становится всё дальше от Тарии, как будто с каждым днём, пока яйца лежали на Площадке рождений, что-то умирало в её подруге, как будто с каждым днём, пока Тария вынашивала ребёнка, она теряла какую-то искру жизни, определённое чувство уверенности или надежды.

— Она просто не в настроении, — сказала Бекка, когда Ксинна впервые упомянула об этом. Позже, когда Ксинна заговорила об этом снова, Бекка сказала, — Ты должна поговорить с ней.

Но теперь, разговаривая с Тарией, она обнаружила, что ссорится с человеком, которого любила больше, чем кого-либо другого.

— Не думаю, что тебя волнует ребенок или яйца Корант'ы, — добивала словами её Тария, — И уж, конечно, тебя не волнует Разз, даже удивительно, что кто-то из Мяучел еще жив.

Ох! Подумала Ксинна, снова эти Мяучелы. Она отвергла предложение Тарии сразу же, и не изменила своей позиции по этому вопросу — она не могла представить даже на мгновение, что присутствие Мяучела, даже прирученного, рядом с драконьими яйцами, будет чем-то иным, а не угрозой дракону и человеку. К'слерин и К'дан были согласны с ней, хотя иногда она сомневалась: если бы она думала иначе, убедили бы их её аргументы, или нет?

— Но если мы научим их жить с драконами и уважать людей, они смогут охранять яйца от туннельных змей! — возразила Тария.

— А еще есть птенцов и рвать людей, — ответила Ксинна, яростно мотая головой, — Это слишком опасно, Тария, мы не можем рисковать, — она сделала паузу и через мгновение добавила, — Уж тебе-то это не нужно объяснять — вспомни, что один из них сделал с Корант'ой!

— Птенцы умеют царапаться и кусать сразу после рождения. А Мяучел просто нужно учить, — сказала Тария и, поджав губы, сердито посмотрела на Ксинну, — Ты просто их не любишь.

— Мы не можем рисковать, — повторила Ксинна, завершая разговор, и это было ошибкой. Глаза Тария расширились, словно от боли, и она отвернулась от Ксинны, не желая больше говорить.

Вот и теперь она выглядела так, словно готова сделать это снова. Капризная! Как ребенок! Ксинна нервничала, не зная, как вести себя с этой женщиной, которая так отличалась от той спокойной и уравновешенной, которую она встретила в Телгаре.

Тария тоже, должно быть, чувствовала себя неуютно, потому что подняла глаза на Ксинну и начала рассуждать, — Послушай, если ты говоришь, что мы можем потерять дюжину птенцов, почему бы не рискнуть и не воспользоваться помощь Разз?

— А как насчет остальных? — спросила Ксинна, — Ты же не думаешь, что Разз может сделать всё это одна. Ей нужно есть, ей нужно отдыхать, — она сделала паузу, — Ты не назвала остальные красивые имена — Кусака, Коготь и Царапка, я правильно их запомнила?

— У нас не было столько времени на них, — попыталась оправдаться Тария, — Если бы мы могли приставить к каждому из них по человеку, который бы всё время занимался с…

— Но мы не сделали этого, и не знаем, изменило бы это их, или нет, — сказала Ксинна и начала с похвалы, — Может, именно твой метод общения с Разз сделал возможным иметь с ней дело.

— А может, твой метод общения заставляет других делать тебе назло, — огрызнулась Тария.

— Мне нужно отнести птенцов обратно, — сказала Ксинна, вставая. Отряхивая себя от песка, она направилась к Тазит'у.

— Ничего лучше ты не смогла придумать? Неужели птенцы не смогут подождать? — спросила Тария, указывая на то, как они резвились в море, играя среди волн, — Почему бы нам с тобой не решить всё сейчас? Разве тебе не нужны восемнадцать яиц этой кладки? — она сделала паузу и затем снова уколола её, — Кстати, она у тебя будет единственной.

Ксинна нахмурилась и покачала головой, — У Тазит'а еще будут брачные полёты, а, значит, будут и кладки.

— Только не с моей Корант'ой, — заявила Тария, сверкая глазами, — если ты не примешь мер предосторожности, чтобы сохранить её яйца.

— У нас есть охрана, — напомнила ей Ксинна, — Я удвоила её.

— Ты когда-нибудь наблюдала за золотыми, когда они приходят сюда? — спросила Тария, глядя на золотые фигурки в море, — Обращала внимание, как они ведут себя?

— Они просто не хотят нарушать личное пространство Корант'ы, — ответила Ксинна, используя в очередной раз свой старый ответ на этот старый вопрос.

— Возможно, — сказала Тария, — А может, им не нравится земля здесь. Может, они знают что-то, чего не знаем мы.

— Пинорт'а Бекки сказала бы нам, — возразила Ксинна. Она не сказала Тарии, что уже просила Бекку поручить Пинорт'е тщательно обследовать площадку, и маленькая королева не нашла ничего подозрительного. Она попыталась успокоить Тарию, — Послушай, это всё для нас впервые, для всех нас. Я беспокоюсь, ты беспокоишься, мы все обеспокоены.

— Тогда почему бы тебе не сделать хоть что-нибудь? — требовательно спросила Тария. Ксинна начала отвечать, но поняла, что это бесполезно, и закрыла рот, печально качая головой.

— Я делаю все, что в моих силах, Тария, — сказала она спустя мгновение, вновь овладев своим голосом, — Мы все это делаем.

— Но что, если этого недостаточно? — страстно спросила её Тария, — Что тогда? Как Перн выживет, если ты неправа?

— Будут еще Рождения, — ответила Ксинна, — Мы попробуем что-то другое…

— Но эти птенцы умрут, Ксинна! — кричала Тария, размахивая руками, — Они будут мертвы. Мы не сможем вернуть их обратно, мы не сможем сделать таких же новых.

Ксинна глубоко вдохнула, пораженная этой вспышкой Тарии, и попробовала снова, медленно и спокойно, — К'дан сказал…

— Да к Осколкам К'дана! — воскликнула Тария, — К Осколкам К'слерина и всех остальных — их здесь нет! Они доверяют тебе, а ты убиваешь наших птенцов! — слёзы текли по её лицу, — Ты убиваешь их, и не делаешь ничего, чтобы остановить это, — её нижняя губа задрожала, и она добавила, — Я думаю, они тебе просто не нужны. Может, ты и не хочешь об этом вспоминать, Ксинна, но ты женщина. Не Командир Крыла, не синий всадник, а женщина! И мы здесь для того, чтобы защитить младших.

Ксинна застыла от слов Тарии, так много мыслей проносилось у неё в голове, но она не могла сказать ни слова.

— Уходи, Ксинна, — сказала Тария, жестом прогоняя её прочь, — Уводи золотых обратно в Вейр. Притворяйся перед ними, что ты Командир Крыла, может, они тебе поверят.

Ксинна начала говорить что-то, злиться на нее, но у неё уже не было сил. Она сделала так много для этого Вейра, работала так тяжело. У нее совершенно не было сил для этой сумасшедшей ссоры. Вздохнув, она повернулась к берегу и Тазит'у.

Вечером Ксинна решила отправиться снова на поиски Кандидатов, но уже в одиночку. Если Джирана была права, и проклюнутся не все яйца, большого вреда не будет, если же она неправа, то будет достаточно людей для всех птенцов, даже если ей придётся сделать две ходки.

Ксинна решила, что если она пойдёт только с Тазит'ом и возьмёт самые легкие ремни, у неё получится привезти восьмерых первым рейсом, и, возможно, еще восемь вторым, чтобы иметь Кандидатов про запас.

Она уже взбиралась на Тазит'а, когда услышала, как кто-то подошёл. Это была Джирана.

— Куда ты идешь? — спросила девочка.

— Я собираюсь привезти еще Кандидатов, — сказала Ксинна.

— Уже слишком поздно, яйца зашевелились.

— Яйца не проклёвываются ночью, — возразила Ксинна.

— Но они уже шевелятся, — настаивала Джирана.

— Пойдем, я докажу тебе, — сказала Ксинна, протянув руку девочке, которая тут же забралась наверх. Малышка ошиблась, это только предположение, сказала себе Ксинна, и они взлетели, скользя к Площадке Рождений. Тария была там, так же, как и Ж'керан, они дежурили…

Кровь Ксинны вскипела, когда она услышала звуки, раздающиеся на песке, где-то ниже. Она слышала Тарию и Ж'керана достаточно ясно и сердито зарычала. То, чем они занимались, было явно не охраной.

— Нужно возвращаться, — сказала Ксинна, — тебе пора спать.

— Я уже слышала эти звуки раньше, — сказала, как ни в чем не бывало, Джирана, — Я слышала это от Тарии и Ж'керана.

Это было то, чего Ксинна не хотела слышать, и что заставляло кипеть её кровь, когда она вспомнила все те насмешки, которые её подруга вылила на неё, хотя ночами развлекалась с коричневым всадником, вместо того, чтобы дежурить.

— Слышишь? — сказала Джирана, приставив руки к её ушам и повернув ей голову, чтобы лучше слышать, — Яйца качаются.

Было невозможно что-то услышать за шумом прибоя, и Ксинна направила Тазит'а ниже. Она не поворачивала голову туда, где слышались голоса Ж'керана и Тарии — зеленая всадница не была её собственностью и имела право сделать свой собственный выбор.

Затем она услышала шум, покожий на треск скорлупы. В одно мгновение она очутилась на земле, бегая от яйца к яйцу, пиная их ногами и крича изо всех сил, — Прочь! Прочь! Уходите от них!

Тазит'! Зови помощь, буди Вейр! Яйца, туннельные змеи нападают на них!

— Что ты делаешь? — крикнула Тария, бросаясь полуодетая на Ксинну, но та уклонилась и продолжила пинать и раскачивать яйца. Три из них перевернулись раз, затем другой и покатились к морю.

— Зачем, зачем ты их убиваешь? — кричала Тария, бросаясь снова на Ксинну, — Прости, прости, только не убивай их!

— Они уже мертвы, — крикнула Ксинна, пытаясь указать ей на небольшие отверстия в нижней части яиц, пока они катились в море, — Разве ты не видишь?

— Не убивай их, не убивай, — продолжала кричать Тария, но её усилия становились всё слабее и слабее. Тут подбежал и Ж'керан, оттолкнув Ксинну со своего пути.

— Ксинна! — закричал он, и его рука потянулась к ножу, висевшему у него на поясе. Ксинна, внезапно поняв всё, вытащила свой нож, собираясь разбить им следующую подозрительно легкую скорлупу, чтобы показать им разрушения внутри…

Она застонала, когда Ж'керан всем своим весом толкнул её на землю.

— Я тебе не позволю! — взревел он. Ксинна откатилась как раз вовремя, хотя нож Ж'керана прорезал рукав её туники, — Она со мной, и этим всё сказано. Ты знаешь правила!

Где-то позади Ксинна смутно слышала Джирану, рыдающую над остатками одного из разрушенных яиц. Перекатившись, она вскочила на ноги, успев увернуться от коричневого всадника, пытавшегося снова уронить её на землю.

— Ж'керан, стой! — закричала Ксинна, — Яйца мертвы!

— Только если ты убила их! — закричал Ж'керан, охваченный праведным гневом, — Ты убьёшь весь Перн своей ревностью.

— Нет, — сказала Ксинна. Она снова услышала треск скорлупы и отвернулась от всадника, поворачиваясь к звуку. Если бы она смогла убедить Ж'керана…

Она пропустила его движение, и его нож скользнул по её спине, оставляя за собой тонкую линию боли, а затем горячих, жгучих страданий. Позади неё Тазит' проревел вызов и взмыл в воздух, желая разорвать коричневого всадника, который был готов позвать своего дракона.

А потом, прежде, чем Ксинна успела уклонилась в сторону, чтобы собраться и попытаться обсудить всё с этим одурманенным человеком, она поскользнулась на камне, ударившись головой о погибшее яйцо и разбив его вдребезги, смутно слыша крики над собой, затем её взгляд потускнел, и дыхание покинуло её легкие.

— Вот уж никогда не думала, что такое когда-нибудь произойдёт, — сказал мягкий голос, когда Ксинна вернулась к бодрствованию, — Сражаться с другим всадником…

— Никому этого не советую, — еле выговорила Ксинна непослушным языком. Голос принадлежал Бекке — она узнала её по запаху целителя: смеси лимона и чего-то терпкого, — Как долго…

— Шшш, — сказала Бекка, приложив палец к губам Ксинны, — На сегодня разговоров хватит, — она выдержала паузу, чтобы убедиться, что синяя всадница будет слушаться, затем убрала пальцы с губ и нежно погладила Ксинну по щеке, — Ты можешь задать свои вопросы через Тазит'а.

— А он передаст мне, — тихо сказала Джирана. Её голос был усталым, испуганным и дрожал, но в нём слышалось облегчение.

Чем бы ни являлось то, что пугает тебя, оно приближается, — Ксинна мысленно составляла слова для Джираны. Она услышала, как девочка судорожно вздохнула, и поняла, что Тазит' слишком точно передал её слова, — Прости, — извинилась Ксинна, — но ты должна рассказать об этом кому-то. Ты не должна была получить Знание так рано.

— Я не могу, — Джирана ответила вслух, — Нельзя изменять время.

— О, — сказала Бекка, а Ксинна подумала о том же, — Мы знаем это, — и мягко добавила, — но не стоит забывать, что иногда можно просто обмануть его.

Не в этот раз, — Тазит' передал от девочки Ксинне.

Малышка, — подумала Ксинна, мысленно посылая темноволосой девушке-торговцу спокойствие, ласку, ободрение сестры и любовь матери.

— Лучше задавай свои вопросы — а то я скоро упаду, если хоть немного не отдохну, — сказала Джирана. Ксинна поняла из мысленного обмена с Тазит'ом при передаче слов и эмоций, что Джирана спала рядом с ней, не оставляя её без внимания ни на мгновение.

— Девять дней, — сказала Бекка, выжав тряпку над тазом и положив влажную ткань на голову Ксинне, — Я думала, мы потеряем тебя.

Я крепкая.

Я бы не позволила тебе уйти, — Тазит' сказал голосом, в котором, казалось, звучало эхо Джираны — голосом еще ребенка, но интонациями уже женщины, — Ты должна остаться.

Что с птенцами?

Всего пять, — передала ей Джирана с грустью, которая соответствовала и собственным эмоциям Ксинны, — Два синих и три зеленых.

— А всадники, как мы и думали: Алимма и Данирри — синие, остальные зеленые, — добавила Бекка.

А Тария!

Джирана ничего не сказала, но Ксинна почувствовала, что та повернулась к Бекке.

— Тария и Ж'керан сбежали, — сказала Бекка, — Я хотела найти их, но К'дан остановил меня.

Почему?

— Она спрашивает, почему, — перевела Джирана.

— Из-за этого мерзкого напитка, который сварил Ж'керан, — сказала Бекка, — К'дан что-то говорил о плохом вареве, но я не поняла — и вообще, нормальные люди пьют вино — и сказал мне, что до тех пор пока эффект не исчезнет, они оба опасны для всех и каждого, — она фыркнула, — Эта дрянь вредна в малых дозах, опасна в больших, и стала бы смертельной, если бы они выпили еще бутылку.

Тария! — крикнула Ксинна, испугавшись за свою беременную подругу.

Она услышала звук приближающихся быстрых шагов. Шли двое, один из них был поменьше.

— Всё, выметайся отсюда и получай свою маму, — приказала Джиране Бекка, — Ксинна очнулась, мы выполнили своё обещание, и теперь ты должна поспать. Итак остались только кожа и кости.

— Хорошо, — хмуро сказала Джирана, и Ксинна почувствовала, как рука Джираны слегка нажала ей на веки, предупреждая её не открывать их, затем маленькие губы поцеловали её в щеку, — Я вернусь, как только они выпустят меня.

А может быть, и раньше, — Ксинна ответила шутливо через Тазит'а, — Тебе нужно хорошенько выспаться, малышка.

— Мы позаботимся об этом, — сказала Бекка, шлёпнув Джирану мягко и ласково под зад, чтобы придать ей ускорение. Тяжелые шаги удалились вместе с Джираной: Ксинна догадалась, что остался Дж'риз.

Бекка начала перемещать Ксинну, деликатно, но целенаправленно, тихо комментируя свои действия для Дж'риза. Синяя всадница на мгновение засомневалась, не стоит ли возмутиться таким вторжением в её личное пространство, но отказалась от этого, так как не должна была разговаривать. К тому же, она не могла не согласиться с правотой Бекки по поводу его обучения, хотя и должна была сдерживать улыбку, когда думала, каково ему приходится рядом с целителем.

Еще мгновение осмотра, затем снова боль. Ксинну перекатили на живот, а её халат был поднят так, чтобы Бекка могла осмотреть рану, которая, судя по её комментариям и прикосновениям её пальцев, тянулась от нижней части плеча до основания бедра.

— Твоё бедро и падение спасло тебя, — подвела итог Бекка, — Если бы его нож вошел глубже, он бы не только рассёк твою почку, но и разрезал кишечник, и тогда единственное, что я могла бы сделать, это дать тебе побольше феллиса, смешанного с этим идиотским напитком Ж'керана.

— Ядовитое пойло, как К'дан назвал его, — мягко сказал Дж'риз.

Ж'керан был не в своём уме, напомнила себе Ксинна, когда они перекатывали её обратно, очень болезненно, в более удобное положение. Он думал, что я ревную, что я в ярости и так же не владею собой, как и он. Это чудо, что я жива.

— Я его размажу, — продавила Ксинна сквозь губы, слишком сухие, чтобы говорить, её горло внезапно иссушила жажда и спалил жар.

— Если ты считаешь, что это лучший выход, то вперёд, синий всадник, — ответила Бекка, хотя в её тоне звучала просьба к Ксинне пересмотреть своё решение.

Ксинна попыталась кивнуть и пожать плечами одновременно, но внезапная боль пронзила её бок, и она откинулась назад, дыша медленно и отчаянно из-за нехватки воздуха.

— Я останусь с ней, — предложил Дж'риз. Словно издалека, Ксинна слышала, как Бекка и молодой зеленый всадник обменивались словами, возможно, спорили, — Если меня не будет, она вернется, как только ты выйдешь, — сказал юноша. Она — это имелась в виду Джирана, поняла Ксинна.

Теплота охватила её, и она позволила себе расслабиться. Так вот каково это — ощущать себя любимым ребенком. Когда все её мысли растаяли, она вдруг поняла страхи Тарии и её желания. Да, ребенок это было бы хорошо. Наверное, невозможно, но хорошо. Кто-нибудь, похожий на Джирану или Фиону. Или на Бекку. А если мальчик, то симпатичный, как Дж'риз. Она почувствовала, как он поглаживает её руки, вверх-вниз, и на два пальца в ширину, словно она была странным рисунком, который он пытался прочитать в темноте.

Темно. Сон начал приближаться к ней, и она услышала, чье-то тихое дыхание рядом с ней. Трескающиеся скалы, осколки скорлупы, зарытые в песке, умирающие птенцы, пищавшие от боли, как Квинт'а Дж'риза, и плачущие, как Корант'а, от когтей, вонзившихся глубоко. Убейте их всех, спасайте малышей.

Шшш, — сказал ей внутренний голос. — Отдыхай.

— Командир Крыла, — сказал К'слерин, когда Ксинна впервые вышла, шатаясь, на своих собственных ногах две недели спустя. Ну, не совсем на своих собственных: её поддерживала Бекка, а Джирана прижалась к её руке, готовая помочь, если что-то пойдёт не так.

Взрыв аплодисментов и веселья напугал ее сильнее, чем яркое солнце, слепившее глаза.

— Я представляю твоих самых свежих всадников, — сказал К'слерин, указывая на пять женщин. Они стояли группой, окружённые драконами, рядом со своими птенцами, синими и зелеными, на прочных кронах деревьев-мётел, а подросшие коричневые и бронзовые кружили над головами, медленно и плавно.

— Данирри, всадница синего Киарит'а, шаг вперед, — сказала Ксинна, и её голос разнес свободно утренний бриз.

Данирри тревожно взглянула на неё, и Ксинна, улыбнувшись в ответ, пригласила её жестом руки, освобожденной с некоторым усилием от хватки Джираны.

Ранговые узлы было совсем непросто сделать. Из-за нехватки ткани Ксинна решила пожертвовать остатки своей туники, которая представляла собой окровавленные лохмотья после того, как её разрезали ножом, а затем порвали, чтобы оказать ей первую помощь. Она настаивала на том, чтобы приложить руку к созданию каждого из них, но, в конце концов, ей пришлось отказаться, и большую часть работы доверить другим. Это была традиция Вейра, что Командир Крыла делает ранговые узлы, а Предводитель вручает их. Ксинна была тронута до слез, когда К'слерин, К'дан и В'вин настояли, что только в этот раз они сделают узлы вместо неё.

— На колени, — сказала Ксинна девушке, стоявшей перед ней. Данирри всё еще была худой, хотя уже начала поправляться, и теперь ее глаза светились любовью к своему синему дракону. С помощью Джираны Ксинна надела ранговый узел на запястье Данирри и подняла его по руке до плеча, закрепив его там.

— Встань, всадница, — сказал К'слерин, — и будь с Небесным Вейром.

Ксинне по-прежнему было смешно произносить «Небесный Вейр», но К'слерин принял имя с пылом, который удивил её.

— Я Данирри, — сказала девушка, поднявшись с колен, и её голос разнесся вокруг, — всадница синего Киарит'а, всадница Крыла Ксинны и всадница Небесного Вейра! — она подняла правую руку в небо и, сжав её крепко в кулак, повторила древний жест, призывая всадников лететь.

Затем отступила назад, но не пошла к остальным девушкам, а вместо этого шагнула к К'слерину и слегка поклонилась ему.

— Данирри из Небесного Вейра, я приветствую тебя, — сказал К'слерин, кивнув в ответ. Затем она перешла к В'вину, стоявшему рядом, к Ж'перу, и так далее, пока не обменялась приветствиями со всеми всадниками Вейра, в том числе, к удивлению Ксинны, с Джираной, Арессил, Джависсой, Джассером и Колфетом.

Её приветствия закончились, Данирри должна была встать в конце ряда новичков, но, по-видимому, у неё — и у Алиммы, судя по её кивку одобрения — были другие планы.

Данирри направилась к новичкам, затем развернулась обратно и встала за Ксинной.

— Командир Крыла, я, Данирри, всадница Киарит'а, стою за тобой.

Прежде, чем Ксинна ответила, Алимма шагнула вперед и встала на колени.

Ксинна приняла изменения в ритуале, весело взглянув на молодую женщину перед ней, и вновь жестом попросив Джирану, которая еще раз помогла ей с узлом и молча отступила назад.

— Встань, Алимма, всадница синего Амант'а, — сказала Ксинна, решив играть вместе с ними по их новым правилам.

И снова был обмен приветствиями, поздравления, и Алимма, не встав в ряды новичков, встала за Ксинной, рядом с Данирри, провозгласив громко, — Командир Крыла, я, Алимма, всадница Амант'а, стою за тобой.

Но всё не закончилось с пятью новыми всадниками. Сразу после того, как последняя — Миресса — сделала своё заявление, Бекка вышла вперед и встала на колени перед Ксинной. Они не проводили этот ритуал с золотыми и бронзовыми, потому что те должны были летать с другими Вейрами, когда станут достаточно взрослыми.

— Я Бекка, всадница золотой Пинорт'ы, всадница Небесного Вейра! — и стоявшая за ней маленькая Пинорт'а согласно взревела.

Ксинна не могла говорить, тронутая заявлением Бекки.

— Твоя очередь говорить… — мягко подтолкнула её Джирана.

Ксинна с мольбой переводила взгляд с К'слерина на К'дана, но оба бронзовых всадника только улыбнулись и ободряюще кивнули. Она все еще колебалась, и К'слерин сказал, — Продолжай, Командир Крыла.

— Встань, всадница, и… — Ксинна пыталась овладеть своим дыханием и не разрыдаться — будь со своим Вейром.

Бекка встала и, повернувшись лицом к кругу, крикнула, — Я — Бекка, всадница золотой Пинорт'ы, всадница Небесного Вейра!

Джепара была следующей, затем последовали Ханна, Латара, Мия, и, наконец, бронзовые, С'ниан, Г'риал и все остальные.

Ксинна чувствовала, что дрожит от волнения, её распирало от гордости, и она отчаянно пыталась найти правильные слова, чтобы поблагодарить их всех.

Она жестом попросила Бекку и Джирану помочь ей, затем медленно подошла и встала перед К'слерином.

— Предводитель, представляю тебе всадников моего Крыла, — сказала она, указывая с гордостью на стоявших за ней, — Мы ждем твоих приказов.

 

Глава 10

Легкая задача

Ксинна устала и вся дрожала, укладываясь спать в ту ночь, Бекка отругала её за то, что она перенапряглась в свой первый день, проведённый на ногах.

— Да что может случиться с Командиром Крыла? — спросила её Ксинна.

— Командиры Крыла могут совершать глупые поступки так же, как и все остальные, — ответила целитель, качая головой, — Я говорила тебе отдохнуть после церемонии. Ты не должна была настаивать на том, чтобы помогать новичкам мазать птенцов маслом.

— Я помогала только девочкам, — сказала Ксинна и поспешно добавила, — ну и Дж'ризу.

— Ффф! — фыркнула Бекка, — Ему могла помочь и я.

— Хорошо, завтра я буду спать допоздна, — пообещала Ксинна.

— Конечно, будешь, — сказала Бекка, прикладывая чашку фруктового сока к губам Ксинны, — На, выпей.

Напиток был с легкой горчинкой: сок феллиса.

— Да, это сок феллиса, — подтвердила Бекка в ответ на гримасу Ксинны, — И он у нас на исходе — мы использовали почти весь на тебя.

— Я постараюсь, чтобы меня больше не резали сумасшедшие коричневые всадники, — сказала Ксинна.

— Смотри, чтобы этого действительно больше не было, — ответила Бекка без тени шутки, — У тебя достаточно ранений на твою жизнь, ты же не хочешь добавить себе еще, — она остановилась на мгновение, — Кстати, а сколько раз ты побывала на нижних ветвях сегодня?

Одной из проблем, связанных с расположением Небесного Вейра на кронах деревьев-мётел, являлась нехватка места для «удобств». Нижние ветви, как правило, использовались для определённой цели, поэтому словосочетание стало нарицательным среди обитателей.

— Два раза, ты же знаешь, ведь ты была там со мной, — ответила Ксинна. Бекка скорчила гримасу, и Ксинна вопросительно выгнула бровь.

— Тебе нужно больше пить, — сказала Бекка, — Ты же не мочишься за двоих, как… — и она осеклась.

— Тария, — закончила за неё Ксинна. Бекка быстро отвернулась, — Она сейчас где-то там.

— Или когда-то, — сказала Бекка, — Ты решила…?

— Что делать с ней и Ж'кераном, если или когда они вернутся? — угадала Ксинна и покачала головой, — Нет.

— Ну, всё равно ты ничего не сделаешь еще какое-то время: у тебя нет сил, — напомнила ей Бекка. Она глубоко вздохнула и торопливо добавила, — Если ты думаешь, что сможешь выскользнуть отсюда самостоятельно, должна тебе сказать, что я через Пинорт'у приказала Тазит'у не летать, куда бы то ни было, пока я не разрешу.

Ксинна удивлённо посмотрела на неё, затем указала пальцем себе на грудь и сказала с вызовом, — Командир Крыла, между прочим.

Бекка покачала головой, указав пальцем на себя, — Целитель. Моя работа — следить за тем, чтобы ты осталась жива и делала свою работу.

Ксинна пожала плечами, и это пожатие превратилось в длинный зевок. Она настолько ослабла, что почувствовала, что снова начинает дрожать.

— К тому же, если ты попробуешь сделать это, твоё тело может подвести тебя, — добавила Бекка с беспокойством, — Тебе нужно еще месяц или даже больше, прежде чем ты полностью восстановишься, и…

— Говори, — приказала Ксинна, почувствовав, что молодая целительница что-то недоговаривает.

— Ты никогда не будешь прежней, — сказала Бекка, — Возможно, ты не сможешь даже вылетать на Падения.

— Почему?

— Я сделала все, что могла, — сказала Бекка, качая головой, — но твои мышцы были сильно повреждены. Если ты не будешь осторожна, они никогда не придут в норму, и ты всегда будешь страдать от боли.

— Я могу справиться с болью, — заявила Ксинна.

— Ты можешь, но твоя спина может решить, что это не так, — сказала Бекка, — И если это повлечёт за собой спазм во время полёта, например, когда ты будешь пытаться поймать мешок с огненным камнем…

— Я восстановлюсь, — сказала Ксинна.

— Да, — согласилась Бекка, — Но ведь есть и другие вещи, которые ты умеешь делать, не только летать на Падения.

— Например?

— Например, другие твои обязанности перед Перном, — ответила Бекка, — Растить достойных наследников, заботиться о них и быть рядом с ними во время их триумфов.

— Я могу делать всё это и еще летать на Падения, — возразила Ксинна.

— Ты могла это делать раньше, — сказала ей Бекка, печально качая головой, — Сможешь ли ты летать на Падения, мы не узнаем еще долго.

— А если я отдохну, это поможет?

— Все, что я могу сказать, это, если ты не отдохнёшь, точно не сможешь летать на Падения, — ответила Бекка, прикусив губу задумчиво.

— Я обязательно полечу на Падения, — заявила Ксинна, — Тазит' будет жечь Нити с небес и станет лучшим синим на всём Перне.

— Ну тогда, синяя всадница, если ты действительно собираешься это делать, для начала тебе нужен отдых.

— Хорошо, — сказала Ксинна, укладываясь снова, — А потом?

— Потом посмотрим, — ответила Бекка, — Если ты хочешь вернуть себе свою форму, мы должны сначала дать тебе отдохнуть, а потом привести твои мышцы обратно в форму, — она покачала головой, — Я тебе не завидую.

— Почему? Это будет трудно?

— Это будет даже больнее, чем рожать, — предупредила её Бекка.

— Фиона говорит, что рожать совсем не больно, — возразила Ксинна.

— Фиона не помнит, как она кричала, когда рожала, — поправила её Бекка, — Она умоляла меня, чтобы я ей напомнила, но я, должно быть, забыла, — она криво улыбнулась, затем покачала головой и добавила, — А, может быть, и нет. Она попросила, чтобы я научила её лучшим упражнениям для облегчения родов.

— Мудро, — сказала Ксинна, зевнув снова, и закрыла глаза, — Фиона вообще очень мудрая.

— Спи.

Ксинна попыталась, но не смогла расслабиться. И только когда она почувствовала тепло тела Джираны, свернувшейся клубочком перед ней, она глубоко вздохнула и уплыла в сон.

Она проснулась от холода, дрожа. Спустя мгновение она услышала чьи-то нечеткие голоса и почувствовала, как кто-то скользнул под одеяло за её спиной. Это была женщина. Тария?

Нет, она тут же поняла, что это другая женщина. Ксинна напряглась, но почувствовала её руки на своих плечах, услышала голос, шептавший что-то успокаивающее. Джависса.

Наверное, это Джирана позвала её. Ксинна оставалась всё еще напряженной, её беспокоило чужое присутствие, но Джависса шептала ей нежные слова, в которых главным был не смысл, а звучание. Она пришла сюда, чтобы согреть своим теплом, помочь ей восстановиться, стать сильнее. Она пришла сюда, потому что Джирана позвала её, пришла, как мать к своей дочери. Джависса гладила ее волосы нежно, шепча слова, которые матери всегда используют, чтобы утешить своих дочерей, тихо говоря что-то успокаивающее. Ксинна дрожала, ее мышцы сводило судорогами, но она заставила их расслабиться. Джависса была теплой, она была мягкой, она была как Джирана, только больше. Она заботилась. Она любила свою дочь, а значит любила и друзей своей дочери.

Ксинна подумала об этом еще какое-то время, но затем позволила себе полностью расслабиться. Раз уж Джирана была той, кого она любила, как сестру, разве она могла не перенести на Джависсу часть этой сестринской любви? Как, подумала Ксинна, сложилась бы её жизнь, если бы мать любила её?

Образ Фионы всплыл в её сознании. Фиона, которая приняла её, когда её избегали практически все; Фиона, которая защищала её и любила, как сестру, но относилась к ней, по крайней мере иногда, как к дочери. Фиона, которая не была ей ни матерью, ни сестрой.

Согревшись, Ксинна засыпала всё крепче, и ей вспомнилась Тария, прежняя. Она обнимала её и всё еще любила.

Она проснулась охваченная страстью, все её чувства были обострены до предела. Ей уже было знакомо это ощущение. Она склонилась и оставила нежный поцелуй на волосах Джираны, прежде чем выбраться из пространства между дочерью и матерью. Она была рада увидеть, что Джависса подвинулась вперед и прижала Джирану к себе. Эти двое могли продолжать спать или наполовину проснуться от того, что должно было произойти, но они уже испытывали это раньше, и их это не испугает.

Разгоряченная и напряженная, она вышла из своего убежища на воздух, плывущий под лучами утреннего солнца. Небо было красным, солнце только показалось над горизонтом.

Она услышала страстный зов Тазит'а и отпустила его — парить, кружиться, падать и взмывать в небо над горелым плато и загоном, полным скота, свежего и готового к употреблению.

Она услышала, как забурлил весь лагерь, в нём зазвучали возбуждённые голоса.

Еще до того, как Тазит' обескровил свою первую жертву, Ксинна почувствовала трепет, вызванный предчувствием скорого слияния двух драконов, горячий зов, который пульсировал в её теле, стучал в её сердце и заставлял дышать чаще.

Корант'а. Вспомнив о ней, она тут же выбросила мысли о зеленой из головы. Где-то позади она услышала рев дракона, поднимающегося в небо. Кисорт'а, зеленая Т'реннора.

Кисорт'а! Т'реннор! подумала Ксинна. Нет, только не Т'реннор!

При всём том, что она желала победы Тазит'у, чтобы он испытал радость страсти, ей была ненавистна мысль о близости с этим зеленым всадником. И не потому, что он был мужчиной, а потому, что он был не тем мужчиной: слишком кроток, слишком легко поддаётся чужому влиянию, не против побыть объектом насмешек, лишь бы привлечь чьё-то внимание, даже мимолётное. В'лекс сразу же взял его под свое крыло, и хотя и В'лекс и Ж'керан провели с ним много времени, это не научило Т'реннора уважать себя. На самом деле, всё было наоборот: Т'реннор, казалось, с каждым днём становился всё более жалким. Ксинна знала, что К'слерин тоже был в курсе этого, но ни он, ни Ксинна не нашли способа помочь молодому человеку, так как действительно, при всех своих недостатках, Ж'керан и В'лекс были отличными всадниками, которые с радостью бы научили Т'реннора всему, что знали сами, при условии, что он не превзойдёт их.

Кисорт'а Т'реннора обескровила две жертвы и тут же взмыла в небо. Тазит' взлетел сразу за ней и был первым, но коричневый Джорт' рванулся в небо, догнав и перегнав Тазит'а за счет своих мощных крыльев. Появился Гинот' Ж'пера и тоже вступил в борьбу. А вот и Саринт'а пробила себе путь высоко в небо, издеваясь над двумя коричневыми и синим под нею. Она нырнула прямо на них, и коричневые расступились в стороны, Тазит' рванулся и поймал её, но тут еще один дракон обхватил его лапами и отбросил в сторону.

Тазит' закричал, но больше от разочарования, чем от боли — когти не были выпущены. Он изо всех сил пытался догнать её, но Саринт'а что-то крикнула, издеваясь над ним, и коричневые продолжили погоню. Тазит' гневно взревел.

Почему вмешался Перинт' Ж'керана? Это был не его полет, он не должен был делать этого — но тут Гинот' поймал зеленую Кисорт'у, и все мысли Ксинны оставили её, и страсть совместного полёта захлестнула её и остальных обитателей Вейра.

Возвращайся, Тазит', - мысленно сказала Ксинна своему синему, — Ты был великолепен!

Разочарованный Тазит' устало полетел обратно в Вейр.

— Кто-то разорил наши кладовые, — сказала Джависса, когда чуть позже пришла, чтобы доложить Ксинне о запасах.

— Тария беременна, — ответила Ксинна, — Они, вероятно, приходили, чтобы накормить своих драконов и взять то, что еще понадобится.

— И?

— Пусть всё идет, как идёт, — решила Ксинна, — По крайней мере, мы знаем, что они живы и борются за выживание, — её преследовало видение худой, бледной Тарии в лохмотьях, с животом, распухшим из-за беременности и от голода, — Пусть лучше возьмут у нас то, что им нужно, чем умрут от голода.

— Но они не охотятся, а у нас всё больше голодных ртов, да еще и на двоих добытчиков меньше, — сказала Джависса.

— Что-нибудь придумаем, — сказала ей Ксинна без тени сомнения, — Кстати, ты забыла Алимму и остальных.

— Ты права, у нас добавилось двенадцать ртов — пять юных драконов и семеро людей, если добавить Арессил и Джассера.

— А это еще семь пар рабочих рук, между прочим, — сказала Ксинна.

— Оставь Данирри здесь, со мной, — сказала Джависса с внезапной твёрдостью, — Она слишком худая для тяжёлой работы, ей нужно больше есть.

Ксинна улыбнулась такому изменению в её поведении, — Я не могу оставить её здесь одну, — сказала она, — она может почувствовать себя избранной, а другие подумают, что к ней особое отношение.

— Ну… тогда оставьте мне и Мирессу тоже, — сказала Джависса, — она не такая худая, но тоже нуждается в материнской заботе.

— Я дам тебе их на семидневку, а потом будем их чередовать, — предложила Ксинна, — Я возьму Арессил.

— И что она будет делать?

— Я подумала, что она может помогать Р'нею с его сумасшедшими схемами.

— У неё может получиться, — согласилась Джависса, — А еще мы должны найти место для этих яиц — хорошее место — прежде, чем Саринт'а отложит их.

— Да, — сказала Ксинна снисходительно и улыбнулась Джависсе, — Что-нибудь еще, Мама?

— Ты остаёшься здесь, в Вейре, — продолжила Джависса, — И Джирана находится возле тебя постоянно, в противном случае Бекка запрёт тебя в комнате.

Ксинна начала закипать, услышав о таких ограничениях: она планировала отправиться на старую Площадку, а затем на горелое плато, чтобы поговорить с Р'неем.

— Не стоит на меня дуться, дитя, — сказала ей Джависса, — Я всё это проходила с Дж'ризом, а теперь и с Джираной, — она покачала головой, — И еще, Командир Крыла, не думай, что сможешь обвести меня вокруг пальца, или, что я не надеру тебе зад, если ты это сделаешь.

— Тазит' может не согласиться с этим, — тихо возразила Ксинна, принимая угрозу Джависсы с долей скептицизма.

— Он умный дракон, — задумчиво сказала Джависса, — Думаю, он поможет тебя поймать и подержит, пока я не закончу.

Лучше слушайся её, — сказал Тазит.

— Ну, — сдалась Ксинна, решив достойно выйти из этой ситуации, — раз уж я здесь, похоже, Данирри и Миресса не будут чувствовать себя особенными.

— Договорились.

— Но некоторым управляющим стоит дважды подумать, прежде чем брать на себя слишком много, — предупредила Ксинна.

Улыбка на лице Джависсы стала шире, и её глаза хитро заблестели, — А почему ты думаешь, что я этого не сделала?

Недостатком этого решения оказалась близость к Данирри. Синяя всадница следовала за Ксинной, как влюбленный ребенок. С Мирессой было не намного легче. Она была настолько послушной, что Ксинна не могла представить, её говорящей «нет» кому-нибудь. Дружелюбие и верность это одно, а откровенное подобострастие — это совершенно другое, и Ксинна начала планировать, как помочь Мирессе построить более здоровые отношения с окружающими, прежде чем кто-то, подобный Ж'керану, напоит её и запудрит ей мозги.

Самым плохим в ситуации с Данирри было то, что Ксинна не могла разобраться со своими чувствами к молодой всаднице. Её здравый смысл подсказывал ей, что в какой-то момент Данирри обречена полюбить её, но сможет вырасти из этой любви со временем — девушка перенесла психологическую травму, слишком сильную, чтобы рассматривать отношения, как что-то иное, не временное. Ксинна подозревала, что в какой-то мере исцеление Данирри было вызвано сначала преклонением перед Ксинной и властью, которой она обладает, а затем постепенным осознанием того, что она самостоятельная личность и хозяйка своего сердца, тела и чувств.

Худая и маленькая, какой Данирри была из-за недоедания, как казалось Ксинне, выглядела более молодой версией её самой — или Тарии. Отсюда притяжение, и, одновременно, боязнь.

Ксинна, еще когда принимала эту женскую команду, знала, что путь её будет нелёгким. Было известно всем, что молодых зелёных из кладки Корант'ы и первых боевых всадников тренирует Командир Крыла- женщина, их будут оценивать, и каждая неудача будет рассматриваться, как еще одно доказательство того, что, хотя женщины и умеют летать на драконах, они не могут вести драконов сражаться с Нитями. И их оценка в десятикратной степени будет относиться к Ксинне.

Она представляла себе, как старшие всадники говорят о ней, — Она довольно хорошо обучила их, но на самом деле это не совсем то, на что все рассчитывали, — затем кивают с понимающим видом и говорят, — Конечно, женщины созданы для золотых или даже зеленых драконов. Синие — не для них.

Эти девушки под её руководством докажут, что это не так, и что ей это по силам, чего бы это ни стоило.

Итак, какова настоящая цена самоуважения Данирри?

И какая часть его принадлежит ей самой, а какая часть моя? Спросила себя Ксинна строго. Она начинала понимать, как легко можно злоупотребить своей властью, чтобы убедить себя, что действуешь только в интересах Вейра.

Это был вопрос, какие она обычно обсуждала с Тарией. Они разговаривали об этом подолгу, пока с помощью какой-то странной смеси слов и жестов не приходили к невысказанному соглашению.

Так что бы сказала Тария? Ксинна подумала, не попросить ли Роверт'а, чтобы Р'ней спросил у неё. Ответ на этот вопрос пришел к ней мгновенно: она бы сказала, — Я люблю тебя, и всё, что ты сделаешь, будет правильным.

Но то была её прежняя Тария. А что бы сказала новая?

Когда Р'ней прибыл, Данирри уже была прикреплена к Ксинне в качестве её официального источника поддержки и покоя. Бекка, со своими дурацкими шуточками, имела глупость поручить Данирри следить, чтобы с Ксинной было все в порядке, и эту нагрузку девушка восприняла почти с фанатичной самоотверженностью. Она даже помогла Ксинне воспользоваться удобствами, что было уловкой, которой та воспользовалась не только по необходимости, но и в надежде, что, возможно, плохо скрытый азарт Данирри затихнет, когда она поймёт, что её Командир Крыла тоже человек — да к тому же еще и женщина.

Р'ней — черт бы его побрал! — отреагировал на её ситуацию лишь поднятой бровью и поспешно скрытой ухмылкой. Но она внезапно поняла, что у него, возможно, имеется решение. Конечно, он уже бывал в подобных переделках, может, он хотя бы расскажет ей, как он справлялся с этим.

Вероятно, Кдан и Фиона уже имели дело с такими страстями сотни раз и…

О! Подумала Ксинна, вдруг посветлев лицом. Фиона точно имела дело с подобной страстью раньше, и сама Ксинна была её источником, — Ну, как ты себя чувствуешь, Командир Крыла? — спросил Р'ней, переключив её с личных проблем на более насущные дела.

— Раздражённой, усталой, неуклюжей и злой, — ответила Ксинна.

— Ты забыла добавить живой, — напомнил ей Р'ней.

Ксинна метнула негодующий взгляд в него и решительно свернула разговор на проблемы Вейра, — У нас всего двенадцать недель — три месяца — до кладки Саринт'ы, — напомнила она ему, — Где это произойдёт? И как они проклюнутся?

— А также, как мы сохраним их? — добавил Р'ней.

— И это тоже, — согласилась она, скривившись.

— У меня есть план на будущее, который можно осуществить в ближайший Оборот или два, — начал Р'ней, погладив подбородок и взглянув на свою руку с раздражением. Похоже, коричневый всадник не был удовлетворен своей бритвой: у него были лишь лёгкие следы щетины, но это раздражало его всё равно.

— У нас двенадцать недель, — напомнила ему снова Ксинна, — Оборот — это хорошо, но следующим двум это выводкам не поможет…

— Два? — спросила Данирри, и её брови удивлённо поползли вверх.

— Королевы — да и зеленые, вероятно, тоже — поднимаются дважды в Прохождение, — пояснила Ксинна.

— Но сейчас же не Прохождение, ведь так? — спросила Данирри, глядя с тревогой вверх, в небо, и под предлогом того, что напугана, схватила Ксинну за руку.

Ксинна шагнула вперед, отстранясь, и повернулась к ней, — Нет, мы находимся за три Оборота до этого, — сказала она, — Мы не увидим Нити еще несколько Оборотов.

— Ты сделала это? — спросила Данирри удивленно, — Ты привела нас назад в прошлое?

Ксинна кивнула, — Нам было необходимо уйти от Падения, казалось мудрым сделать так.

— Назад в прошлое… — прошептала Данирри задумчиво.

Ксинна повернулась к Р'нею, — Ты выглядишь таким довольным, давай, выкладывай мне свой план на будущее, — сказала она со вздохом.

— Дождь, — сказал Р'ней, улыбаясь во весь рот.

— Что дождь?

— Мы используем дождь, — сказал ей коричневый всадник, выжидательно глядя на неё.

Ксинна задумалась, — Чтобы набрать воды? — попробовала она угадать. Нет, судя по выражению его лица, — Чтобы заполнить озеро?

— Нет, чтобы добраться до камня, — сказал Р'ней, — Проще некуда. Мы сжигаем, роем, разрыхляем, а дождь делает всё остальное.

— Я не кузнец, — напомнила ему Ксинна с нетерпением в голосе. Данирри положила руку на плечо Ксинны, предлагая поддержку.

Тазит, спроси Киарит'а, не чешется ли у него шкура, — в отчаянии попросила своего синего Ксинна.

— Ой, Киарит' проснулся, и он чешется! — вдруг сказала Данирри. Ксинна повернулась к ней, стараясь выглядеть удивлённой, и вдруг потеряла дыхание.

Перед ней стоял совершенно другой человек. Это уже была не тощая тень Данирри и не заискивающая, влюбленная Данирри. Вместо неё стояло видение красоты, девушка, превратившаяся во взрослую женщину, в её глазах светилась радость и ощущение обретённой собственности, на губах играла улыбка, и вся она излучала желание жить.

— Сходи к нему, — сказала Ксинна, найдя в себе силы помахать рукой, отпуская её, — Р'ней может присмотреть за мной.

— Прямо сейчас и пойду! — пообещала Данирри.

К своему удивлению и досаде, Ксинна сказала, — Поторопись.

Р'ней подождал в напряженном молчании, пока Данирри не ушла за пределы слышимости, затем спросил шутливо, — Разве не должно было прозвучать: Не спеши, ты нам не очень-то и нужна?

Ксинна повернулась к нему: его глаза светились весельем, — Ой, перестань!

Через мгновение Р'ней спросил её уже серьезно, — Ты понимаешь, что делаешь, Командир Крыла?

— Вообще-то, я надеялась спросить тебя, — призналась она, — Я думала, может, ты…

— Нет, — сказал Рней, — Всё было наоборот.

— И? — побуждала его продолжать Ксинна, желая услышать хоть какой-то совет, которым она могла бы воспользоваться.

— Нам было хорошо вместе, — сказал Р'ней, печально качая головой, — Но он умер.

— О, — сказал Ксинна, — Прости.

— Не надо, не жалей, — сказал коричневый всадник и кивнул туда, куда ушла другая синяя всадница, — Если тебе всё равно, я бы посоветовал брать то, что есть.

— Мне не всё равно, — грустно сказала Ксинна и быстро пересказала Р'нею то, что узнала от Нерры и из собственных последующих наблюдений, — Если я сделаю неверный выбор…

— Она переживёт, — твердо сказал Р'ней, — Ты же понимаешь, что не сможешь помочь всем людям на Перне.

— Но она моя, поэтому я сделаю для неё всё, что в моих силах, — сказала Ксинна.

— Конечно, — согласился Р'ней, — И что это будет?

Ксинна покачала головой и вздохнула, — Не знаю.

— Не подумай, что я пытаюсь переключить твоё внимание или что-нибудь в этом роде, но, может, мы вернёмся к нашим планам, — предложил он.

— Давай, — с опаской сказала Ксинна, махнув рукой, чтобы он продолжал.

— Как я уже говорил, мы позволим дождю сделать тяжелую работу, — сказал он, — Мы выжжем необходимый нам участок, выкопаем канавы по всей его длине, и пусть дождь делает всё остальное.

— Что именно? — спросила Ксинна, — И как?

— Ты когда-нибудь наблюдала за дождём, падающим на свежевспаханную землю?

Ксинна на мгновение задумалась, прикрыв глаза, затем покачала головой.

— А когда-нибудь была на Встрече?

Она кивнула, ничего не понимая.

— И видела, как лошади бьют копытом землю?

Она снова кивнула.

— А что происходит, если при этом идет дождь?

— Получается грязь, — сказала Ксинна, размышляя, какого Первого яйца коричневый всадник ходит вокруг да около, и собирается ли он когда-нибудь переходить к делу.

— А если это холм, или поблизости есть место, расположенное ниже по уровню, что происходит с грязью, растворённой в воде?

— Она впитывается в землю, да?

— Частично, — согласился Р'ней, — Но когда грязи слишком много, и есть более глубокие места, куда может уйти грязная вода — скажем, овраг — куда вода понесёт всю эту грязь?

— В овраг, конечно, — раздражённо ответила Ксинна на такой очевидный вопрос.

— И когда идёт достаточно сильный дождь и уносит всю грязь, что остаётся?

— Ничего?

Р'ней покачал головой, в его глаза играла улыбка, — Голый каменьь.

— Подожди, вместо того, чтобы нам копать всю эту землю, мы выкопаем каналы и позволим дождям смыть остальную землю?

Р'ней кивнул, глядя с облегчением, — Я боялся, что придется рисовать схему.

— Нужно было так и сделать — тогда на твоё объяснение потребовалось бы меньше времени, — сказала ему Ксинна. Почувствовав прикосновение руки к своей талии, она обернулась.

— Я много пропустила? — спросила Данирри, глядя на своего Командира Крыла с улыбкой.

— Нет, — ответила Ксинна, а Р'ней в то же время сказал, — Да.

Девушка растерянно переводила взгляд с Командира Крыла на её заместителя и обратно. Ксинна рассмеялась и, успокаивая её, положила свою руку поверх руки Данирри.

Как бы то ни было, Ксинна пообещала себе, что будет вести себя с Данирри правильно. Это будет просто еще одной обязанностью командира, о которой она раньше не задумывалась.

Данирри приняла прикосновение за приглашение и, обхватив руками талию Ксинны, тесно прижалась к ней, положив голову на плечо Ксинне.

— Можешь опереться на меня, — сказала она Ксинне, — Я буду тебя держать.

Р'ней поднял бровь и предостерёг Ксинну взглядом, но, к сожалению, голова и грудь синей всадницы почти точно подошли по форме Ксинне, чтобы разместить её больное плечо, и она откинулась назад, хотя и совсем немного.

— Итак, сначала ты берёшь свою половину Крыла, выжигаешь всю новую поросль дотла, затем они выкапывают канавы через всё плато, а потом?

— Просто ждём, — сказал Р'ней, пожав плечами. Он опустил бровь обратно и выразительно кивнул на девушку позади неё, но Ксинна сделала вид, что не поняла намёка.

— И пока мы ждём, коричневый всадник, чем мы будем питаться? — спросила Ксинна.

Какое-то время он выглядел как громом сражённый, и Ксинна довольно смотрела на него. Но он быстро пришёл в себя, ответив, — Я думал предоставить это тебе и Предводителю Вейра, — он сделал паузу, достаточно длинную, чтобы увидеть её реакцию, затем добавил, — но я вижу, у тебя хватает забот на твоих плечах, поэтому мне придётся думать об этом самому.

Она не пропустила мимо ушей его ударение на слове думать, поэтому высунула ему язык, как самый достойный ответ Командира Крыла, который могла себе позволить. Р'ней помолчал мгновение, затем встал по стойке смирно и высунул язык в ответ.

— Пусть все твои проблемы будут такими же легкими, как мои, — сказала она ему, свирепо глядя на него.

— Честно говоря, Командир Крыла, я бы не променял мои проблемы на твои за всё золото Перна, — сказал Р'ней. Его слова, казалось, удивили его самого, внезапно показалось, что он сейчас бросится обнимать её.

— Что случилось? — спросила Ксинна, пытаясь понять, что могло еще случиться плохого.

— Золото! — воскликнул он, и, обернувшись, указал на горелое плато.

— Ты нашёл золото? — спросила Ксинна. Данирри уже слегка пошатывалась, поэтому она выпрямилась. Девушка, может, и обладала решимостью своего синего, но у неё пока не было его выносливости. Ксинна надеялась, что это пройдёт со временем.

— Нет, — ответил Р'ней, качая головой, — Но мы можем его найти!

— Как?

— Всё дело в воде, — сказал он ей, но она мотала головой, ничего не понимая, — Мы уберём всю почву с плато! Там должно быть много золотой пыли… — он покачал головой, — не знаю, сколько граммов, а может быть, даже килограммов.

— Золото? — повторила Ксинна, — но откуда ты знаешь, что там есть золото?

— Это тот же тип почвы, как и дома, где мы нашли золото, — сказал ей Р'ней, окинув её снисходительным взглядом.

— Но потребуется время и усилия, чтобы добыть золото, — возразила Ксинна, вспомнив многочисленные разговоры с Фионой.

Р'ней затряс руками в знак несогласия, — Нет, нет и нет! Все, что нам нужно сделать, это построить шлюзы правильно, и золото пойдёт прямо нам в руки.

— Особенно, если сделать их в нескольких местах, — добавила Данирри. Как только вес Ксинны ушёл с неё, она скользнула в сторону, чтобы встать по левую руку от Командира Крыла, — Так будет легче.

— Ты училась на шахтера? — вдруг спросил Р'ней заинтересованно.

— Нет, — ответила Данирри, — но наш старый арфист настаивал, чтобы мы знали всё о горнодобывающей промышленности, так же, как Баллады, чтение и письмо.

— Мудро, — сказал Р'ней и равнодушно отвернулся.

— А еще лучше использовать центробежный лоток — он сам отделит золото, — добавила она. Р'ней смотрел на неё изумлённо, — И если ты сделаешь всё правильно, золото останется в сборнике, а грязь будет пролетать над ним.

— Ты, молодая всадница, только что стала моей помощницей! — объявил Р'ней и взглянул на Ксинну умоляюще, — Можно, я заберу её?

— Мне было сказано оставаться с Командиром Крыла! — возразила Данирри, прячась за Ксинну, словно для защиты, — Ей нужен кто-нибудь присматривать за ней.

— Это так, — спокойно согласилась Ксинна, наслаждаясь тем, как брови Р'нея недоверчиво поползли вверх, а его челюсти зашевелились, словно он собирался с ней спорить, — Но Миресса тоже получила такое же поручение, — сзади Данирри издала негромкий звук недовольства, почти всхлип, — Что мне действительно надо, так это хорошие глаза и уши, которые могут идти туда, куда я не могу, и доложить после возвращения.

Она потянулась назад и вытащила из-за себя Данирри, поставив её перед собой, — Скажи мне, синяя всадница, ты бы хотела летать на Тазит'е?

Лицо Данирри засветилось удивлением и восторгом. И снова, на какое-то мгновение, Ксинна увидела прекрасного человека за этими испуганными глазами.

Пара получилась идеальной, и под руководством заинтересованного в ней Р'нея Данирри начала расцветать. Они оба были в восторге от того, что им разрешили летать на Тазите, и в промежутках между частым смазыванием маслом своих питомцев, дрались, как дети, за то, кто будет всадником, а кто пассажиром. То, что Р'ней не составлял ей ни угрозы, ни конкуренции, особенно успокаивало синюю всадницу, и Ксинна была поражена, видя почти ежедневные изменения в поведении Данирри.

С Мирессой всё было гораздо проще, поэтому, помня о сёстрах Р'нея, Ксинна закрепила Джепару за ней.

— Она тряпка! — пожаловалась ей Джепара на следующий день, — Она будет делать всё, всё, что бы я ей ни сказала.

— А почему это тебя беспокоит? — спросила Ксинна.

— Потому — потому — Ooо! — Джепара вскинула руки возмущенно, не находя слов, чтобы описать свои чувства.

— Так исправь это, — тихо сказала Ксинна. Джепара остановилась на середине тирады и повернулась к ней с глазами, широко открытыми от изумления.

— Ты что, серьезно? — возмутилась Джепара, — Да у неё нет позвоночника! Ты могла бы поставить комок глины на спину её зеленой вместо всадника.

— Зеленая выбрала её, — сказала Ксинна. Джепара начал говорить что-то, вероятно, осуждать зеленую Мирессы, но Ксинна остановила её жестом рук, — А я выбрала тебя.

Всадница королевы замерла и так и стояла, кипя и уперевшись взглядом в глаза Ксинны в противостоянии характеров.

— Мне кажется, под всей этой мягкой глиной скрыт тот, настоящий человек, который был там всё это время, ждал кого-то, подобного её Вэлкант'е, чтобы та нашла её и рассмотрела её истинную ценность.

— Зелёные не очень умны, — отрезала Джепара и чуть покраснела, вспомнив, что Тария летала на зеленой, но продолжала упорствовать, — Они не всегда делают лучший выбор.

— Вот поэтому у них есть всадники, — сказала ей Ксинна спокойно, — И поэтому у их всадников есть Госпожа Вейра, чтобы вести их.

— Но… как я узнаю, что мне это удалось? — спросила Джепара, — Когда я смогу сказать, что у этой кучи грязи вырос позвоночник?

— Когда эта куча грязи острижёт все твои волосы или надерёт тебе зад докрасна, — сказала ей Ксинна, сдерживая усмешку.

Челюсть Джепары отпала, и она ткнула пальцем в Командира Крыла, — Ты — откуда ты — он рассказал тебе! Это была твоя идея! — одной рукой почесала зад, наградив Ксинну долгим, горящим взглядом, — Я целую семидневку не могла сидеть, — прорычала она.

Ксинна не пыталась делать вид, что ничего не знает, и стояла на своем.

— Ты — ох! — сказала Джепара, сердито нарезая круги вокруг и размахивая руками в воздухе. Затем уселась и сдержанно сказала ледяным голосом, — Очень хорошо, Командир Крыла, всё будет так, как ты приказала.

Ксинна решила, что молчание будет лучшим выходом, и кивком отпустила всадницу королевы, которая ушла, гордо задрав подбородок кверху, туда, где Миресса помогала Джависсе с делами.

Может быть, подумала Ксинна, всё наладится. Все, что нужно, это найти Тарию и убить Ж'керана, и всё придёт в норму в Небесном Вейре. Ну, может быть, не убивать, поправилась она: даже если проступок коричневого всадника давал право на это, должен быть лучший выход. Он просто был не в себе, в конце концов.

 

Глава 11

Крик в тишине

Ксинна поняла сразу, что что-то не так, когда проснулась в полночь. Она была уверена, что накликала несчастье мыслью, что дела идут хорошо, а сейчас она была убеждена, что всё идёт не так — и всё очень серьезно.

Первое, что она заметила, это то, что Джирана не согревает её спереди. Вторым было то, что кто-то — и это была не Джависса — лежал за её спиной.

Кто бы это ни был, он дрожал и плакал. И был холодным, очень холодным.

Может, девушка не бросила её, повзрослев и поумнев? Подумала Ксинна про себя и беззвучно застонала. Данирри провела довольно много времени с Р'неем и другими молодыми всадниками — конечно, она уже освободилась от своей влюблённости.

— Данирри… — тихо начала Ксинна, пытаясь придумать, как отправить синюю всадницу обратно в её постель и не испортить всё совсем.

В ответ на это, кто-то позади неё словно окаменел и, зашипев, словно от боли, быстро вскочил и убежал прочь.

— Данирри, нет! — закричала Ксинна, морщась, приподнялась и медленно — через боль — встала.

А потом, еще до того, как она услышала шорох крыльев дракона, детали головоломки встали на свои места в её голове. Тело отличалось от тела Данирри: оно было круглым посередине.

— Тария, нет! Я могу объяснить! — закричала Ксинна, когда зеленый дракон прыгнул в воздух и ударил крыльями всего раз, прежде, чем исчезнуть в Промежутке.

— Ксинна? — голос Данирри послышался совсем с другой стороны.

Ксинна не успела ответить, как Данирри уже была рядом, беспокойно глядя на неё.

— Просто плохой сон, — ответила Ксинна.

 

Глава 12

Расширяющиеся связи

— Трое за три ночи, — сказал К'слерин, рапортуя о потерях скота. Убитые животные лежали на грубой платформе, которую Р'ней разместил рядом с лазаретом Бекки, на ветвях чуть ниже кроны деревьев-мётел. Лучи полуденного солнца проникали сквозь просветы в листве, окрашивая всё зеленым, но не согревая воздух.

— Мы можем с уверенностью сказать только то, что двоих убили Мяучелы, — сказал Р'ней, поглядывая многозначительно на Ксинну.

— Может, стоит закрыть клетку крышкой? — спросила она с места, довольная, что имеет возможность присесть хотя бы ненадолго. Её шрам болел, но она уже привыкла к этому. Клетка для скота, выстроенная возле очага для приготовления пищи, была достаточно прочной и большой, чтобы содержать несколько животных одновременно, и закрыть её было сложной и трудоемкой задачей.

— Это остановит только Мяучел, — возразил К'слерин, не упомянув другого хищника.

— Тогда нам придётся поднимать крышку каждый раз, чтобы пополнить запасы, — сказал Р'ней, изобразив, как хватает и тянет что-то руками, с сомнением на лице.

— Мы не можем позволить себе таких потерь, — сказал К'слерин.

— И дополнительная охрана не поможет, — добавила Ксинна.

— Особенно, в отношении других потерь, — сказал К'слерин.

— Трудно отказать просящему, — согласилась Ксинна с нейтральным выражением на лице.

— Что беспокоит меня, так это разного рода разговоры, которые могут пойти, — сказал Р'ней, нахмурившись.

Ксинна вздохнула. То, что Тария решила подтолкнуть Вейр к обсуждению Ксинны, как руководителя, она отлично сознавала. То, что некоторые могут сочувствовать Тарии и Ж'керану, тоже понятно. Но беспокоило Ксинну больше всего то, что некоторые сочтут допустимым позволить красть их собственную, с таким трудом добытую еду. Это может означать больше, чем сочувствие — это может означать активную помощь и бунт.

Вынужденное бездействие Ксинны подорвало её авторитет среди тех, кто должен был видеть её поступки, чтобы поверить, что она лидер. Она слышала отрывки разговоров старших всадников, притворяясь спящей, — Она не настоящий Командир Крыла, если она когда-то и летает, то как простой синий!

Когда она сказала об этом Р'нею, коричневый всадник надолго замолчал, и его молчание сказало ей, что он слышал то же самое, а может и хуже. После её расспросов он признался в этом. Ксинна понимала, что недовольство вызвано беспокойством о предстоящих кладках и о том, проклюнутся ли яйца.

— Весь Перн держится на ней! — насмешливо фыркнул один из старших зеленых всадников, думая, что она спит. Она узнала голос — это был В'лекс. Очевидно, ей не удалось скрыть своё отношение к нему, и он ответил ей взаимностью в той же валюте, но с процентами. T'реннор послушно шёл рядом с ним, и это тревожило.

Многие из синих всадников-мужчин выражали своё недовольство ею, больше из-за её пола, чем за её действия.

— Ты — угроза для них, — сказал Р'ней, хмурясь, — Ты не просто лучше, чем они, ты еще и девушка, — он покачал головой, — Они боятся, что ты уведёшь всех зеленых у них, и опозоришь их на весь Перн.

— Они могут оставить себе этих вонючих старших парней вместе с их вонючими зелеными, — сказала Ксинна, затем, извиняясь, кивнула коричневому всаднику, — Без обид.

— А я и не обиделся, — сказал Р'ней, улыбаясь, — Я буду очень рад, если ты отдашь мне этих вонючих мужиков.

— Вонючих парней, — поправила его Ксинна рассеянно.

— Еще лучше, — сказал Р'ней и снова улыбнулся.

— Если мы назначим дежурить только тех, на кого надеемся, они будут чувствовать себя наказанными, — сказала Ксинна, и, кипя от злости, воскликнула, — Мне просто необходимо выздороветь!

— Не думаю, что это многое изменит, — сказал К'слерин хмуро. Ксинна заметила, как Р'ней метнул в него предостерегающий взгляд, но ей было не до того, и она сказала К'слерину, — Продолжай.

— Твой бодрый и здоровый вид не убедит тех, кто считает, что ты не настоящий всадник, — сказал он несчастно, — Единственное, по чему они будут судить о тебе, это успешное Рождение.

— Но даже T'мар не смог добиться этого, когда мы были в Восточном, — возразил Р'ней.

— Есть еще одна вещь, — К'слерин начал, явно не желая добавлять ей проблем. Но Ксинна жестом попросила его продолжать, и бронзовый всадник сказал, — Многие, особенно старшие всадники, думают, что ты обманула Т'мара и Фиону, позвав нас всех сюда.

— Обманула? — спросила Ксинна, подняв брови, — Т'мара и Фиону?

— Горячие головы и быстрые языки, — сказал К'слерин, — Они думают, что им нужно было оставаться в Телгаре, а ты бы выкручивалась сама.

— Мне не нравится, куда ты клонишь, — сказал Р'ней.

— Без старших драконов мы не выживем, — сказал прямо К'слерин, — Те, кто рождён в Восточном, твёрдо за тебя, но те, кто пришел с Ж'кераном…

— А нам еще нужно найти Кандидатов, — размышляла Ксинна.

— У нас есть время, — сказал Р'ней, пытаясь поддержать её, — У нас есть по меньшей мере два месяца, до того, как Саринт'е придёт время откладывать яйца.

— Саринт'а, — мрачно повторила Ксинна. Внезапное подозрение пронзило её, — А что, если В'лекс сговорился с Ж'кераном?

— Это, — медленно сказал К'слерин, — очень вероятно.

— И это пугает, — согласился Р'ней.

Ксинна кивнула. А вдруг В'лекс убедил T'реннора бежать из Вейра, прежде чем его зеленая отложит яйца, и направиться туда, где скрываются Тария и Ж'керан? — мрачно подумала она.

— А что, если нападал только один Мяучело? — спросила она остальных внезапно, — Может, его специально учили?

— Разз? — спросил К'слерин, имея в виду любимого Мяучело Тарии.

— Вполне возможно, — сказал Р'ней, кивая.

Ксинна прикусила губу, задумавшись. Вторую, еще более мрачную мысль, она не стала высказывать, — Что, если атаки Разз были демонстрацией? И примером, чтобы убедить других бунтовать?

Р'ней, К'слерин и К'дан обрадовались, когда Ксинна, наконец, через месяц сделала свои первые шаги по вершинам Небесного Вейра. Она тщательно выбирала путь среди полос холста, разложенных в качестве пешеходных дорожек под руководством Джираны. Её всё еще шатало, что удивляло и раздражало её — она не чувствовала себя так плохо с тех пор, как была ранена ножом Ж'керана.

Отбросив беспокойство в сторону, она отпустила руку Джираны и выпрямилась в полный рост. О, как хорошо снова стоять!

— Я полагаю, еще слишком рано летать на Тазит'е? — задумчиво спросила она. Её сопровождала свита: Джирана, Миресса и Бекка настояли на своем присутствии при демонстрации её восстановления Предводителю Вейра, Наставнику К'дану и её заместителю, Р'нею.

— Можешь ли ты достать кончиками пальцев до своих ног? — спросила Миресса.

Ксинна покачала головой.

— Ну, тогда, я думаю, ты знаешь ответ.

Ксинна нахмурилась. Она собралась с силами и медленно наклонилась к земле, вытянув руки ладонями вперёд. Ей удалось достать лишь до середины бедра, когда боль остановила её.

Она снова выпрямилась, стараясь не показать, что ей больно. Сейчас не это было главным. Джирана подошла к ней сзади и, вытянув тунику из её брюк, осмотрела шрам Ксинны.

— Крови нет, — сообщила она, возвращая тунику на место.

— Хорошо, — сказала Миресса.

— Ну, было бы удивительно, если бы она была. Мы сняли швы еще две недели назад, всё должно было зажить, — вставила Бекка, — Но если она потянется слишком сильно или слишком резко, шов может разойтись.

— Значит, мы делаем это медленно, — сказала Джирана голосом, в котором скрывалось предупреждение.

— Мы делаем это медленно, — согласилась Ксинна. Она огляделась. Вейр был пуст: молодняк на пляже проводил тренировку и купался, старшие драконы были на охоте или в поисках подходящей Площадки Рождений.

Учитывая влияние В'лекса на Т'реннора, Ксинна решила использовать предстоящую кладку Кисорт'ы, как повод для разговора со старшим зеленым всадником и о набегах на их склад, и о своей обеспокоенности поисками безопасного места для яиц Кисорт'ы. В'лекс, отвечая на вопросы Ксинны, казалось, не был обеспокоен ни в малейшей степени. Беседа не получилась, хотя его отношение к ней не было оскорбительным. И всё же она была уверена, что зеленый всадник был связан с Ж'кераном.

Со времени последнего обсуждения проблемы, потери сократились до одного животного раз в два дня, а затем, спустя две недели, прекратились вообще, завершившись финальным ужасным нападением на животное, чьи разорванные когтями останки были разбросаны по всему загону, что сделало их непригодным для еды. Р'ней нашел новое место и, вместе с Колфетом и — что удивительно — Джепарой, которая умело обращалась не только с луком, но и с топором, они за день построили новый загон.

Шрам саднил по всей длине, отвлекая Ксинну от её мыслей и напоминая о необходимости не перенапрягаться. Она улыбнулась Мирессе. Зеленая всадница очень повзрослела со времени Запечатления её Вэлкант'ы. Она еще слишком стремилась угодить, была слишком кроткой по мнению Ксинны, но в ней уже начала расти внутренняя убеждённость, сила, которая будет становиться всё больше, по мере взросления её зеленой. Она могла еще говорить «да» гораздо чаще, чем было нужно, но, по крайней мере, уже начала говорить «нет».

Ксинна поморщилась и спросила Мирессу, — Сколько?

— Сколько раз ты должна коснуться земли? — спросила Миресса, растерянно, — Один раз.

— Вряд ли это можно назвать землёй, — сказала Ксинна, указывая на покрытые холстом кроны деревьев-мётел, на которых они стояли, — Но я имела в виду, сколько раз я должна попробовать сделать сейчас?

— О, ты решила попробовать растяжение? — Ксинна кивнула, и Миресса сложила губы, словно для поцелуя, — Попробуй еще три раза, а потом немного отдохнешь.

— Еще три раза, — повторила Ксинна с блеском в глазах. Она наклонилась, что оказалось не просто, но растягивание было необходимо, хотя и причиняло боль. Джирана хотела еще раз проверить шрам, но Ксинна раздражённо прогнала её, — Подожди, пока я закончу!

Она наклонилась еще два раза, медленно, напрягая шрам и чувствуя, что он поддаётся, и сгибалась всё ниже, пока боль не заставила её остановиться.

— Хорошо, теперь я посмотрю, — объявила Джирана, снова потянув тунику Ксинны вверх, и, присвистнув, жестом позвала Мирессу взглянуть. Бекка тоже посмотрела, затем взглядом спросила мнение Мирессы.

— Нет, — сказала зеленая всадница, — все в порядке. Он и должен немного покраснеть, — пальцы Мирессы легко обследовали шрам, нажимая то здесь, то там, чуть сильнее, чем при щекотке. Ксинне, уже привыкшей к таким проверкам, удалось не дергаться в ответ.

— А теперь, Командир Крыла, раз уж ты закончила свою гимнастику и тебя осмотрели, — сказал Р'ней шутливо, — может, покомандуешь немного своим Крылом?

Ксинне удалось вместо возмущённого взгляда изобразить почтительный кивок в его сторону.

— Очень хорошо, — продолжил Р'ней, набрав воздуха для начала, — Бекка сообщила, — он кивнул в сторону целительницы, — что наши запасы бинтов на исходе, — он выразительно посмотрел на неё, — Понятия не имею, почему их использовали так расточительно…

Ксинна проигнорировала насмешку и пропустила его слова мимо ушей, наслаждаясь запахами свежих цветов деревьев-мётел и другими ароматами весны. Скоро пойдут дожди, а затем, как восторженно заявил Р'ней, потечёт грязь. Голая скала, лежавшая под горелым плато, ливень за ливнем будет всё больше оголяться, а её видом может восторгаться только кузнец — да еще те, кто обеспокоен будущим Перна.

Новый загон выполнял свою задачу отлично, и нападений Мяучел больше не было, что еще сильнее убедило Ксинну, что предыдущие нападения были спланированы. Её это очень злило, но месть может и подождать.

— Ты меня слышишь? — мягко спросил Р'ней. Ксинна взглянула на него и кивнула в ответ, — Просто проверка, — сказал он и продолжил, — Мия доложила об успехах в применении перьев верров в подушках, но Колфет сообщил, что у нас закончился холст.

— Как успехи с золотом? — спросила Ксинна.

Р'ней и К'слерин обменялись взглядами. Ага! — подумала Ксинна, вот почему они выглядят такими довольными.

— Может, стоит позвать сюда Джависсу и Арессил, чтобы обсудить возможность торговли? — спросила Ксинна, вопросительно взглянув на них.

— Не получится ли, что мы считаем яйца до того, как они вылупились? — спросил Р'ней.

— Нет, насколько я знаю ваш характер, — сказала Ксинна, улыбнувшись, когда бронзовый и коричневый всадник обменялись сердитыми взглядами, — Итак, Р'ней, сколько вы нашли? И я правильно понимаю, что Арессил здесь нет, потому что она занята: громко ликует над твоими запасами?

— Она, действительно, сейчас внизу желоба вместе с Данирри, описывает наши находки, — признался Р'ней.

— Сколько граммов? — надавила Ксинна, желая перейти сразу к сути дела, без лишних слов и длинных описаний, которые любил коричневый всадник, и чем, по-видимому, он заразил и К'слерина.

— Около двух тысяч, — сказал Р'ней, улыбаясь реакции Ксинны.

— Мы думали, что ты будешь довольна, — добавил К'слерин. Ксинна метнула грозный взгляд на К'дана, но арфист только пожал плечами, сказав, — Я работал с молодняком — для меня это такая же новость, как и для тебя.

Ксинна была совсем не удивлена этим признанием, но для неё было шоком понимание, что при всём возрасте и мудрости К'дана, ему не пришло в голову обратить больше внимания на Р'нея и К'слерина по этому поводу, особенно, когда они начали действовать так самонадеянно. Она бы обратила. Но она была по своей природе любознательна, и… имела месяцы практики. А еще раньше она проводила еще больше времени с детьми, и всё больше и больше понимала, что дети — самые великие учителя человеческой природы.

— Нам нужно уже скоро побеспокоиться о Кандидатах, — сказала она, размышляя вслух, — Мы можем взять с собой золото для торговли.

— Золото для людей? — недоумевая, спросил Р'ней.

— Нет, для торговли, — ответила Ксинна, — Золото может помочь сделать жизнь здесь проще и привлекательнее, — Р'ней вздохнул с облегчением.

— Это правда, — сказал К'дан, глядя на толстые листья и ветви, легко выдерживающие его вес, — Жизнь здесь кажется не совсем реальной.

— Какой-то неземной, — согласился Р'ней.

— Было бы неплохо иметь настоящий Вейр, — сказал К'слерин.

— Так что же мы купим на наше золото? — спросила Ксинна, возвращая разговор на твердую почву.

— Бинты и предметы медицинского назначения, — сразу сказал К'дан, — Бекка составила список.

— Одежда, — добавил Р'ней, — Ткань и иглы, — Арессил доказала, что умеет работать с кожей, и вместе с Р'неем быстро сделала из Клиовы, Алиял, Ханны и Ж'сарта опытных дубильщиков — хотя старшие новички предпочитали уроки целителя вонючей и горячей работе дубильщиков кожи.

— Мы охотились бы лучше, если бы у нас были настоящие луки и стрелы, — добавил К'слерин, — П'налло делает очень хорошие из того, что мы имеем, но он клянется, что стрелы со стальными наконечниками в два раза увеличили бы нашу добычу.

— Мы вынуждены летать все дальше и дальше, чтобы найти дичь, — добавил Р'ней.

— Поговорим об этом позже, — сказала Ксинна, — Так когда мы получим наши первые граммы золота?

— У меня уже килограмм пыли упакован в мешочки, — сказал ей Р'ней и счастливо улыбнулся в ответ на её удивление.

К'слерин громко захохотал, указывая на лицо Ксинны, — И ты еще удивляешься, почему я назначил тебя Командиром Крыла!

— Что? — сказала Ксинна.

— Килограмм! — повторил К'слерин, кивнув Р'нею и снова смеясь над видом Ксинны, — Кто еще может похвастаться таким заместителем?

— Синяя всадница, — сказал В'лекс, почтительно кивнув, и сел напротив Ксинны. Когда К'слерин говорил ей, что зеленый всадник хочет поговорить с ней, он был удивлен и настроен немного скептически.

И вот фаворит Ж'керана сидел перед ней с полным уважения, извиняющимся взглядом на лице.

— Я знаю, кто забирает наши запасы, — начал он торопливо.

— Я тоже, — ответила Ксинна.

— И что?

— Я не люблю воров, — сказала она. Видя, что он собирается возразить, она жестом остановила его, добавив, — и я не допущу, чтобы всадники — или их драконы — голодали. Ксинна сделала паузу, наблюдая за его реакцией, затем спросила, — Ты видел их в последнее время?

В'лекс покачал головой, — Ж'керан изменился, Командир Крыла. Он совсем другой человек.

— Трезвый?

— Он отказался от ядовитого пойла, — выжидательно продолжил В'лекс. Он помолчал, поглядывая по сторонам и стараясь не встречаться с ней глазами, затем сказал, — Кисорт'а T'реннора уже скоро отложит яйца, — его глаза, наконец, скользнули навстречу её взгляду. — К'слерин говорит, что ты отвечаешь за Рождение.

Так, с удивлением подумала Ксинна, похоже, у тебя вырос позвоночник за время, пока Ж'керан отсутствовал. Прежний В'лекс никогда бы не посмел критиковать коричневого всадника. И его интерес к кладке Кисорт'ы — Ксинна сделала заметку для себя не спускать глаз с этих двух зеленых всадников: похоже, у В'лекса более сильный интерес к T'реннору, чем она думала, и это может иметь важные последствия для всего Вейра.

Зеленых и голубых всадников, насколько она знала, было трудно отнести к какой-то одной категории. У коричневых это было выражено еще сильнее. Только бронзовые и золотые были стойки в своих предпочтениях. Всадник зеленой мог быть доминирующим партнером в отношениях, хотя обычно эта роль была более распространена среди синих всадников. И хотя мужчины-всадники зеленых чаще предпочитали партнеров-мужчин, так было не всегда. Основываясь на своём опыте последних четырех Оборотов, Ксинна знала точно одно: когда драконы поднимались в брачный полёт, страсть правила всем, и в этом случае дракон диктовал свою волю всаднику. Во всех остальных случаях всадники могли следовать зову своего собственного сердца.

— Перну нужен каждый дракон, — сказала Ксинна, — Бронзовый, коричневый, золотый, но особенно зеленые и синие.

Зеленые и синие?

— Зеленый всадник, мы с тобой оба знаем, какие драконы составляют основную часть Вейров, — сказала Ксинна, — Какие драконы летают на большую часть Падений, получают больше всего ранений, выполняют самую тяжёлую работу без сбоев и отказов?

— Синие и зеленые, — ответил В'лекс, и его глаза загорелись, — Коричневые и бронзовые делают свою часть работы, но они всегда крупнее, и им всё даётся проще.

— Ну, — сказала Ксинна с лёгкой улыбкой, — Так и должно быть, ведь они такие большие и неуклюжие, — она покачала головой, — Но пойми меня правильно! Нам необходимы и коричневые, и бронзовые, нам нужна их сила и выносливость, но… — она подняла руку с раскрытой ладонью и спросила, — как ты думаешь, справились бы они, если бы сражались с Нитями в одиночку?

— Вряд ли, — признался В'лекс, — Иначе, почему моя Саринт'а и я вылетали на большее количество Падений, чем… — он замолчал, покраснев и качая головой, — Прости, Командир Крыла, — сказал он, — Не твоя вина, что ты была слишком молода, и твой дракон слишком юн, чтобы сражаться с Нитями.

— Но я буду сражаться, — сказала Ксинна, — И когда я — нет, когда мы будем делать это — Тазит' и я, мы будем рассчитывать, что вы, старшие всадники, поведёте нас, а мы, молодые всадники будем делать все, что сможем, чтобы поддержать вас, — она сделала паузу, затем добавила, — Как делаете вы с T'реннором.

В'лекс кивнул и взглянул на неё, он действительно посмотрел ей прямо в глаза, и она увидела в нём что-то новое, что-то совсем другое. В'лекс никогда не стал бы человеком, которого Ксинна смогла бы полюбить, но пол-Оборота, проведённые им в сражениях с Нитями, сделали его тем, кого она могла уважать.

— Ж'керан сказал, что ты струсила в той схватке, — сказал В'лекс, пристально глядя на неё.

— Я была, — начала Ксинна, — я была в одной тунике, и я пыталась убедить его в том, что я ему не враг. Я не хотела драться и до последнего не дралась — я пыталась показать ему, что яйца были пусты, что туннельные змеи добрались до них.

— Именно это я и сказал, — ответил В'лекс. Тем не менее, ей не верилось, что зеленый всадник сказал Ж'керану это с самого начала. Она понимала, что такое допущение прозвучало в более недавнем разговоре, — Но, понимаешь, он сказал, что яйца не были пустыми, а то, которое ты вскрыла ножом, было полным.

— Даже если это было и так, оно не проклюнулось, — сказала Ксинна, — Только пять яиц были хорошими.

— Но он сказал, что яйцо было полным, — повторил В'лекс, качая головой, — Он сказал T'реннору, что… — он прервался внезапно, поняв, что сказал слишком много, и опустил взгляд на землю.

— Но T'реннор не слушается его больше, не так ли? — мягко спросила Ксинна. В'лекс посмотрел на неё и кивнул, — Он слушается тебя, — зеленый всадник ничего не сказал в ответ, — А, значит, важно то, что ты собираешься сказать ему.

— Это не так уж и трудно, — проворчал В'лекс, — Всадник должен взлететь, изрыгая пламя, проглотить огненный камень, сжечь Нити, и отдыхать, — он снова нахмурился, — И еще зеленый не может любить другого зеленого.

— Возможно, это всего лишь старая традиция, — сказала Ксинна, и он посмотрел на нее вопросительно, — Традиции хороши, когда времена не меняются, — она сделала жест, словно перебрасывая ему вопрос.

— Но времена изменились, — сказал он, увидев какую-то новую надежду в этом утверждении, — Если бы всё было по-прежнему, зеленые бы не откладывали яйца, — он облизнул губы, волнуясь, и продолжил торопливо, — Если бы моя Саринт'а была еще молодой, она не жевала бы огненный камень и тоже могла бы откладывать яйца.

Ксинна кивнула, не совсем уверенная, что понимает, какую цель пытается достигнуть зеленый всадник, но поддерживая его в этой попытке.

— И у моей зеленой были бы птенцы, — сказал В'лекс голосом, всколыхнувшим сильные эмоции в животе Ксинны. О, да, ей были знакомы эти эмоции, она внезапно очень ясно поняла чувства этого человека. В'лекс хотел детей. Более того, он хотел детей от своей любимой зеленой. И если она не могла иметь их, то он хотел их от тех, кто мог это, например, от Кисорт'ы.

В этом человеке была глубина, поняла Ксинна, которую Фиона, с её прямолинейностью и энтузиазмом, никогда бы не разглядела, даже не заподозрила бы, что она в нём есть и отчаянно нуждается в заботе о ком-то. Слишком во многом этот человек был похож на Тарию, только в мужском обличье: один из прирождённых родителей и воспитателей, которые заботятся о всех вокруг них. Она видела, как В'лекс, окружённый отчаянными мужчинами, одинокими и заброшенными далеко от своего дома и даже от собственного времени, был готов, даже стремился создать для них все удобства, какие мог. Это было частью его натуры: он отдал бы всё без вопросов, если бы это принесло покой другим.

Фиона однажды заметила, что не понимает, почему он пользуется такой популярностью. Теперь Ксинна это понимала. Госпожа Вейра правила, требуя и получая обожание и восхищение; она любила всех и ожидала ответной любви, расцветая от неё. Она просто по своей природе не умела уступать требованиям других — в неё это не было заложено изначально.

И потому, что она была такой, а еще, признала Ксинна, потому, что Фиона была так молода и не уверена в себе, она не смогла бы увидеть, в какие моменты В'лекс должен был поступить по-другому. Фиона, вероятно, так и не поняла, почему он так делал, и по сей день, допуская, что зеленый всадник был счастлив от того, что был всем нужен, так же, как была счастлива она в такой же ситуации.

В'лекс был немного похож и на Мирессу, которая просто не могла сказать «нет», даже когда это затрагивало её интересы. Поэтому время, проведённое в Айгене, закрепило за ним роль простофили, который первым прибежит на помощь и последним уйдёт. Когда старые гонщики Айгена присоединились к Вейру, они, естественно, тянулись к тем, кто был наиболее похож на них. Должно быть, это было огромным облегчением для В'лекса, что нашёлся кто-то еще — и это был T'реннор — страдающий, как он, радующийся любому вниманию, несчастный и пристыженный.

Если бы не знаки внимания, оказываемые Ж'кераном Тарии, Ксинна ничего бы не заметила, так как оставила боевых драконов в подчинении К'слерина. К'слерин же не заметил, потому что, из-за недостатка опыта был вынужден принять лидерство Ж'керана в своем Крыле. Без злобы и гнева она спокойно размышляла, не послужил ли В'лекс возможной косвенной причиной сближения коричневого всадника и Tарии. Хотя, это уже неважно — Ж'керан, изнурённый постоянными Падениями и потерями, неизбежно должен был потянуться к Тарии, которая была во многом похожа на В'лекса по своей природе и могла удовлетворить его желание создать личность по своему вкусу и властвовать над ней. Поскольку характер В'лекса формировался Ж'кераном и всеми остальными, поведение зеленого всадника дополняло поведение Ж'керана; эти двое были подобны полюсам магнита, один из которых всегда отталкивается от того, что притягивает другого.

Тем не менее, когда Ж'керан ушел, В'лекс пошёл своим собственным курсом, курсом, который вёл его всё ближе и ближе к T'реннору и зеленой, которая должна была отложить яйца в то же время, что и Корант'а. В некотором смысле, старые друзья — В'лекс и Ж'керан — стали соперниками.

В'лекс разрушал старые традиции.

— Ты начал подыскивать Площадку Рождений? — спросила Ксинна, перейдя к следующей догадке. В'лекс удивлённо застыл, — Я сделала бы то же самое, — сказала она спокойно, с радостью заметив, что угадала правильно то, что он высматривал тайком, — Именно это я и делала, пока Корант'а не забрала это у меня.

— Я не нашел места лучше, чем выбрала Корант'а, — признался В'лекс. Он поднял глаза на Ксинну и поймал её взгляд, — Оно не очень хорошее, да?

— Вот почему ты расспрашивал о том яйце? — догадалась Ксинна, имея в виду яйцо, за которое они сражались с Ж'кераном. Зеленый всадник кивнул.

— Если эти яйца проклюнутся, — сказал В'лекс, — у T'реннора будет шанс, которого у меня не было, — он сделал короткую паузу, давая возможность Ксинне спросить его, но она уже поняла: он имел в виду, что T'реннор сможет быть не просто зеленым всадником, у него будет шанс стать родителем дракончиков и юных всадников.

— У T'реннора уже есть свой шанс, — сказала ему твёрдо Ксинна. В'лекс смотрел на неё испуганно, — у него есть ты, зеленый всадник. Это дает ему такой пример, какой, я сомневаюсь, ты когда-либо имел.

В'лекс услышал её слова, даже его осанка изменилась, он стал выглядеть более собранным и решительным. Да, это совсем другой человек, размышляла Ксинна, я была неправа, осуждая его, — Итак, зеленый всадник, — спросила она, протягивая ему руку, — ты готов изменить еще одну традицию?

Улыбка медленно растеклась по его лицу. Он взял её руку и, нежно притянув к себе, крепко обнял её. Его голос был полон эмоций, когда он решительно сказал ей на ухо, — Да, Командир Крыла.

— Хорошо, тогда вот что я хочу от тебя, — сказала Ксинна, крепко обняв его, прежде чем отодвинуть так, чтобы она могла встретиться с ним взглядом.

— Что, Командир Крыла?

Она рассказала ему всё. Она была точна в своих объяснениях и называла всё своими именами, заставив его покраснеть, по крайней мере дважды.

— Так жёстко? — спросил В'лекс, когда она закончила.

— Еще жёстче, — решительно сказала Ксинна, — Я не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что ты добренький.

— Но…

— Тебе летать с ними на Падения, так что делай то, что должен, зеленый всадник, — твердо сказала Ксинна.

— Ж'керан…

— Его здесь нет, — напомнила ему Ксинна, — И у него коричневый, поэтому он не разбирается в синих и зеленых.

Глаза В'лекса загорелись, и он решительно кивнул, — Да, Командир Крыла, он точно не разбирается!

— Я доложу К'слерину.

— А мальчик? — поинтересовался В'лекс, — Дж'риз?

— Мальчик тоже, — ответила Ксинна, — Он летает на на зеленом, ему это нужно.

— Итого четверо зеленых и два синих? — уточнил В'лекс, пересчитав.

Данирри придётся догонять, она сейчас с Р'неем на обследовании, — сказала Ксинна, — Но я думаю, ты всё отрегулируешь, не позволяй ей сачковать.

— Что-то она худовата.

— Она голодала и обменяла последнее, что имела, на еду, — сказала ему Ксинна.

— Этого человека нашли? — спросил В'лекс, и черты его лица вдруг потяжелели, а рука потянулась к поясному ножу. Уважение Ксинны к нему выросло еще на одну отметку.

— Нет, — ответила она с таким же выражением на лице. В'лекс отметил это, и какое-то мгновение они стояли, заново оценивая друг друга и находя внутри каждого из них родителя, защищающего и направляющего, который и являлся их стержнем.

— Ты бы разобралась с ним, если бы его нашли, — убеждённо сказал В'лекс, ослабив хватку на рукояти ножа и улыбнувшись Ксинне.

— Справедливость сейчас заключается в том, чтобы дать зажить её ранам, дать ей понять, что не все люди одинаковы, — ответила Ксинна.

— Я буду иметь это в виду.

— Ей досталась сильная воля и доброе сердце, зеленый всадник, — сказала Ксинна.

— И она выглядит мужественно, — сказал В'лекс так, словно это был комплимент, и кивнул, — Из неё выйдет хорошая синяя всадница, у неё хорошая стать.

— Она же не дракон, В'лекс! — раздражённо сказала Ксинна, — Ты хотел сказать «телосложение».

— Ну, телосложение, — поправился В'лекс, — Я не силён в словах.

— Ну, — сказала Ксинна, чтобы сгладить возможную обиду, — может, она предпочтёт стать телосложению.

— Может, и так, — согласился В'лекс, и, улыбнувшись Командиру Крыла, добавил, — И, если ты не против, я, наверное, попытаюсь сделать её «телосложение» более женственным — наращу немного мяса на её костях, чтобы её не смахнуло с дракона первым же мешком огненного камня, оказавшимся на её пути.

— Сделай это, пожалуйста.

— Итак, мы поручаем В'лексу и T'реннору обучение синих и зеленых новичков, — подвела итог Ксинна на следующий день, встретившись с К'слерином.

— Связав их с синими и зелеными, мы добъёмся, что они не сбегут к Ж'керану, — одобрительно кивнул К'слерин.

— Не думаю, что В'лекс споётся с Ж'кераном теперь, — сказала Ксинна.

— Почему мы их не ищем? — спросил В'вин, — Вряд ли они очень далеко, если крадут у нас.

— Нас могут разделять Обороты, — напомнила им Ксинна, — Они могли уйти на несколько Оборотов в прошлое, так же, как и в будущее.

— А Нити? — спросил К'слерин.

Ксинна пожала плечами, — Значит, они в прошлом.

— Но ты же не думаешь так, — подала голос Джирана, сидевшая рядом с заместителем К'слерина. Ксинна взглядом приказала ей замолчать, но девочка продолжила, — Ты же любишь её, почему же тогда ты её не ищешь?

Ксинна вздохнула, увидев, как В'вин и К'слерин отреагировали на этот вопрос. Это был очевидный вопрос, на который, как она надеялась, она не обязана была отвечать, который ранил её сильнее всего и заставлял беззвучно плакать, когда она была уверена, что все уже спят.

— Я слушаю тебя, — тихо сказала Джирана, глядя Ксинне прямо в глаза.

Ксинна грустно улыбнулась кареглазой девочке и погладила её по коротким тёмным волосам.

— Мы не знаем — пока — как защитить яйца от Мяучел и туннельных змей, — она сделала паузу, — Тария была уверена, что Мяучелы убьют туннельных змей, но я убеждена, что они являются такой же угрозой для дракончиков, как и туннельные змеи.

— Значит, ты играешь, — сказал К'слерин, глядя на неё с удивлением и сочувствием, — Ты играешь, и ставка в этой игре — жизнь того, кого ты любишь.

— И её ребенка, — признала Ксинна прерывающимся голосом, — Но если она права, а я не позволю ей попытаться — чем это обернётся для Перна?

— Знаешь, — сказала Джирана, подойдя ближе и обняв Ксинну, — попробуй больше рассказывать людям.

Ксинна осторожно взглянула на К'слерина, тот поморщился и сказал, — Да я догадался.

— Ты догадался? — удивилась Ксинна.

Бронзовый всадник кивнул, — Я догадался и решил ничего не делать, потому что думаю, что ты права, — сказал он, — Пока мы не получим кладку, где все птенцы будут живы и здоровы, мы будем пробовать все возможности.

— И поэтому попопробуем с двумя кладками, — сказала Ксинна, глядя на Джирану, — с Корант'ой и Кисорт'ой.

— Это удвоит наши шансы на успех, — согласился К'слерин, — Но как мы узнаем, когда у неё кладка?

— Ей понадобятся Кандидаты, — сказала Ксинна.

— Так же, как и нам, — вставил К'слерин, нахмурившись. Внезапно выражение его лица изменилось, — О! О!

— Я считаю, что это тяжело, но не думаю, что это бессердечно, — сказал Р'ней две недели спустя, когда Ксинна увела его на дальний берег, чтобы обсудить своё решение без свидетелей.

— Бекка сказала, что теперь, когда они бросили пить этот свой напиток, ребенок будет в безопасности, — сказала Ксинна.

— Да еще ты практически снабдила их всем самым лучшим из наших запасов, — сказал Р'ней, и тут же смахнул улыбку, заметив её удивленный взгляд. Он указал на себя, — У меня шпионы везде.

— Даже рядом с Тарией?

Р'ней уныло мотнул головой, — К сожалению, нет, — он взглянул на неё, — А сколько еще осталось до кладки?

— Недели две, а может и три, — сказала Ксинна.

— И потом у нас будет пять недель, чтобы набрать Кандидатов.

— Точно, — подтвердила Ксинна, — У меня есть кое-какие мысли по этому поводу: как только я смогу летать, я привезу их с К'слерином и К'даном.

— А еще с Беккой, Джепарой, Джираной, и всей этой вашей стайкой девушек, без сомнения, — сказал Р'ней, снова улыбнувшись в ответ на её реакцию, — И в конце концов, они скажут: «Как ты решишь, Ксинна». А знаешь, почему?

— Потому что я девушка, — ответила Ксинна и улыбнулась его удивленному взгляду, — Потому что я — первый синий всадник-женщина, и они знают, что все будут наблюдать за мной, чтобы увидеть, сможет ли женщина справиться с этой работой.

Р'ней с горечью сказал, — Даже если тебе удастся справиться со всем, что тебе предстоит, найдутся те, кто всё равно скажут, что девушки не могут управлять боевыми драконами.

— Особенно синими, — добавила Ксинна.

— Особенно синими, — уверенно кивнул Р'ней, — Скептики, конечно, будут полностью сбиты с толку и будут путаться, но это не заставит их изменить свою точку зрения, иначе бы они вымерли за много Оборотов до этого.

— Так ты на меня не сердишься?

— Я обеспокоен, испуган, устрашён, и… слегка напуган твоей решимостью, — сказал Рней, — Но я считаю, если Лорана смогла пожертвовать своим ребенком во имя спасения Перна, ты способна на такое же.

— Это не мой ребенок, — сказала Ксинна, — Он твой и Тарии.

Р'ней фыркнул, — А кто придумал имя ребенку? Кто будет проводить, по меньшей мере, половину своего времени, меняя подгузники ребенку?

— Ты и будешь, — сказала Ксинна с улыбкой, — Я планирую спать в другом месте, пока его не приучат к туалету.

Р'ней снова фыркнул с еще большим сарказмом.

— Ну, ладно, треть времени, — допустила Ксинна, — Я не хочу лишать тебя этой радости.

Рней с улыбкой отмёл её насмешку, оглядывая рассеянно остров, раскинувшийся вокруг них. Он был не очень велик, конечно, и не подходил для поселения, но был покрыт кронами деревьев и пышным подлеском, — Ты думаешь, мы сможем разместить наш скот здесь?

Ксинна засмеялась, но тут же остановилась, осмотрев остров, — Да, я думаю, сможем.

— Там, несомненно, есть туннельные змеи, — сказал Р'ней недовольно, — Весь этот остров, похоже, кишит ими. Я понимаю, почему наши уважаемые предки никогда не селились в таких низменных влажных и печальных местах, но там определённо нет Мяучел, иначе мы услышали бы их.

— Животным хватает ума уйти, когда туннельных змей становится много, — сказала Ксинна. Вдруг случайная мысль пронзила её. Что-то, связанное с туннельными змеями. Яйца не могут уйти. Ой!

— Р'ней, — начала она медленно, — В'лекс сказал одну странную вещь насчет яиц из кладки Корант'ы.

— Я согласен, что В'лекс кое в чем соображает, но… если честно, Ксинна, он совсем как ребенок в некоторых вопросах.

— Ты несправедлив к нему, — сказала Ксинна, — Он не слишком умён, но зато добр.

— Ну, он, конечно, послушный, — согласился Р'ней, стараясь сохранять нейтральное выражение лица. Ксинна зарычала, ткнув его кулаком в руку, не сильно, но достаточно, чтобы привлечь его внимание.

— Он сказал, что Ж'керан клялся, что яйцо, которое я разбила, было целым, — сказала Ксинна, — Но я помню, ты говорил, что видел, как яйца катились к морю.

Р'ней почесал подбородок задумчиво, его глаза невидяще смотрели на горизонт. Спустя мгновение он снова посмотрел на нее, — Пять яиц вылупилось, шесть укатилось в море, — вспоминал он, — молодые разобрались с остальными.

— А ты…

Р'ней остановил её жестом, снова поглаживая подбородок другой рукой, затем продолжил, — Джепара сказала, что её яйцо было тяжелым, поэтому ей помог C'ниан. Мия не могла сдвинуть с места яйцо, пока Г'риал и Д'валор не вернулись, скатив свои в море, — он посмотрел на неё печально, — Твоё было холодным, но внутри был сформировавшийся птенец.

— Это я убила его? — спросила Ксинна с ужасом.

— Нет, Командир Крыла, он был уже мертв, — ответил ей Р'ней, — Никаких следов видно не было, но, возможно, туннельная змея…

— Понятно, — сказала Ксинна. Что-то по-прежнему беспокоило её из того, что он сказал, но она никак не могла сосредоточиться, что именно.

— Итак, Тария использует Разз, чтобы отогнать туннельных змей, а что сделаем мы, чтобы уберечь кладку Кисорт'ы? — спросил Р'ней.

— Пока не знаю.

Очень этого не хотелось, но всё же Ксинне пришлось засыпать в одиночестве. Из-за ветров, носившихся над кронами деревьев, она постоянно мёрзла. Алимма с остальными молодыми всадниками, собравшись вокруг В'лекса и T'реннора, с обожанием глядели на выпуклый живот Кисорт'ы, готовые броситься на помощь, когда зеленая начнёт откладывать яйца, хотя никто так и не нашел лучшего места, чем пески. Синий всадник П'налло тоже присоединился к ним, и Ксинна поняла, что уже около двух недель все синие и зеленые всадники — кроме неё — собираются на этом месте. И в этом её план назначить В'лекса ответственным за их подготовку сработал великолепно.

А Джирана была со своей матерью, которая проводила с Колфетом все больше и больше времени.

Всё это означало, что Ксинну оставили мёрзнуть под её одеялами и проклинать свой блестящий план, принёсший тепло и уют всем в лагере, кроме неё.

Она подумала, не переползти ли к Р'нею, но коричневый всадник был измотан очередным днём поисков с Данирри на Тазит'е, осуществляя разведку, так как Ксинна была еще слишком слаба, чтобы делать это самой. Ксинна с радостью наблюдала, как Данирри выходит из своей раковины в присутствии Р'нея: было очевидно, что она чувствует себя в безопасности с ним, что она постепенно восстанавливается после психологической травмы, узнав, что некоторым людям, по крайней мере, можно доверять, и они не будут использовать её. Но всё это дорого обошлось Р'нею: у коричневого всадника совсем не было свободного времени, чтобы заниматься своими собственными делами. Как это получалось, он проводил всё свое свободное время с Роверт'ом, намазывал маслом и кормил своего коричневого, оставляя его на попечение юных золотых всадниц только на время своего отсутствия. Ксинна видела, что, так же, как и с Данирри, Р'ней сначала полностью удовлетворяет потребности своего дракона, и только потом свои собственные, и беспокоилась, что напряжение начнёт на нём сказываться. Все это означало, что ей лучше не беспокоить Р'нея.

Она задрожала: становилось просто адски холодно. Она подумала переползти к Джепаре, извиниться и попросить действительно так необходимое ей сейчас тепло. Нет, подумала она недовольно, зарываясь глубже под одеяла: раз яйца смогли пережить холод песка на пляже, то и она сможет…

— Нашла! — закричала Ксинна, сбросив одеяло и накинув халат, — Р'ней, я молодец!

Вопреки принятому ранее решению, она бросилась туда, где спал коричневый всадник, — Р'ней, я всё поняла!

Р'ней, однако, был не один, и, поняв это, Ксинна сильно покраснела.

— Что ты поняла? — спросил Р'ней.

Тело рядом с ним зашевелилось, и появилась чья-то голова. Данирри. Её рот стал похож на большую O от удивления, когда она увидела Ксинну, и она тихо прошептала, — Я замёрзла.

Ксинна улыбнулась и заползла под одеяло с другой стороны от Р'нея, локтём сдвинув его, чтобы лечь на теплое место.

— Осколки, да ты совсем заледенела! — вскрикнул он, когда её нога коснулась его.

— Так было и с тем яйцом! — сказала Ксинна, забрав у него подушку, и положила голову на неё, почувствовав, что ей стало тепло и став от этого очень счастливой.

— Каким яйцом?

— Яйцом Корант'ы, которое оказалось мертвым, — сказала Ксинна, закрыв глаза и позволяя приятному теплу обволакивать всё её тело. Она была готова поцеловать Р'нея за то, что тот обнял её, прижав её к себе сильнее, — Песок не был горячим, — пояснила она, счастливо прижимаясь к гладкой груди Р'нея.

— Поэтому яйца замёрзли, — сказал он с ужасом и печалью в голосе.

— Верно, — ответила Ксинна, — Утром поговорим.

И через мгновение, к удовольствию Р'нея, молодая Командир Крыла уже нежно сопела.

* * *

— Итак, какой у тебя план? — спросил Р'ней, растолкав Ксинну с первыми лучами света, — Что мы должны построить?

Позади него Данирри что-то бормотала, выражая возмущение столь ранним пробуждением.

— План? — сонно спросила Ксинна, размышляя, может, Данирри и права, и им, действительно, лучше не вставать, пока солнце не согреет всё вокруг — но тут же села прямо, полностью проснувшись, — Яйца — мы должны держать их в тепле.

— О, — сказал Р'ней.

— Яйца файров всегда хранили вблизи очага, ведь так? — спросила Данирри, приподняв голову с подушки, затем подперев её рукой для надёжности.

— И Площадка Рождений всегда была тёплой, даже горячей, — добавила Ксинна, вспомнив, как давным-давно ползла по песку с напрасной надеждой Запечатлить яйцо королевы, в котором находилась Талент'а Фионы.

— Но как могли яйца замёрзнуть, — спросила Данирри, — ведь песок был таким горячим весь день?

— Днём — да, — сказал Р'ней, — а вот ночью… — и без предупреждения сдеёрнул одеяла с них.

Ксинна завизжала так же громко, как и Данирри, в ответ на внезапный холод и стукнула Р'нея, с невинным видом глядевшего на них. Данирри вцепилась в одеяла и натянула их обратно на себя, открыв ноги Ксинны.

— А еще шел дождь несколько раз, — добавил Р'ней.

— Даже и не думай нести сюда воду, чтобы показать нам еще и это, — взревела Ксинна.

— Конечно, нет, — сказал Р'ней, встав с кровати, осторожно уложил Данирри обратно и поцеловал её в щеку в знак извинения. А Ксинне сказал, смеясь, — я могу заморозить своего Командира Крыла, но я уже вырос из того возраста, когда мочил свою собственную кровать.

Ксинна встала и отыскала свои тапочки, пока Р'ней накинул халат ей на плечи. Засунув руки с благодарностью в рукава, она улыбнулась и кивнула в сторону зоны для питания.

— Почему бы тебе не проверить, есть ли там теплый кла, и если нет, разбуди охрану, — сказала она.

— Я это сделаю, если тебе хватит этого времени, чтобы одеться, — ответил Р'ней.

— Хватит, — Ксинна планировала завернуться в большое одеяло и переодеться в тепле. Она тосковала по теплу Вейра, комфорту хорошо налаженной кухни, стенам, задерживающим ветер. Жизнь на деревьях перестала быть приятной и превратилась в убогую.

— Когда ты уже построишь нам нормальные вейры? — выговорила она Р'нею. Большая часть его поисков была посвящена этой проблеме.

— Я послал твои Небеса…

— Мои Небеса?

— Это всё синие и зеленые, — сказал Р'ней, — Они называют себя «Небеса».

Ксинна отмахнулась от этого слова и кивком попросила его продолжать, решив поговорить с Алиммой или В'лексом при первой же возможности, — Так что там «Небеса»…?

— Небеса ищут места для проживания, так же, как и нормальную Площадку Рождений, — сказал ей Р'ней, — А В'вин и его помощники переправят первую дюжину животных на остров, который мы нашли, как только отловят их.

— И всё-таки это странный способ доставки пищи, — пожаловалась Ксинна, когда веревка рядом с ними дёрнулась, и потянула её вверх. На другом конце было большое ведро с кувшином теплого кла, это был знак внимания от пожарной охраны. Почувствовав запах свежих булочек, поднимающийся от печей, Ксинна наклонилась и крикнула вниз, в темноту, — Когда вас сменят, поднимайтесь сюда и присоединяйтесь к нам!

— Будет сделано, — бодро ответила Бекка. Так как Миресса занималась вместе с синими, Ксинна решила обратить порок в добродетель, поставив Бекку и Дж'риза дежурить вместе в рассветные часы. После пары дней недосыпания, они приучились ложиться спать пораньше, находя спальные места на ветвях поблизости от крон деревьев и просыпаться ко времени исхода ночи и появления первых лучей утром. Бекка даже сумела увидеть Рассветные Сестры, её личный талисман и путеводный маяк, — Они очень похожи на меня, — сказала Бекка, когда Ксинна пошутила по этому поводу, — Они встают вместе с солнцем, яркие и блестящие. И еще, они привели Лорану сюда.

Ксинна повернулась к Р'нею, — Итак, ты найдёшь необходимый сорт камня, и что тогда?

— Тогда мы заложим наш холд.

— Не Вейр?

— Я думаю, многие драконы будут спать в другом месте, — сказал Р'ней, — поэтому считаю, что это должен быть холд.

— И насколько большой?

— Ну, нам понадобятся помещения для классов Бекки, кладовые, мастерские, прачечная, туалетная комната с ванными и удобствами, кухня, и общежитие, — перечислил Р'ней и покачал головой, — Мы просто не можем позволить себе отдельные помещения.

— Это выглядит расточительным, учитывая, что мы всё это оставим, — сказала Ксинна.

— Именно поэтому мы отказываемся от ненужных зданий, — сказал Р'ней, — Поскольку нам не нужно беспокоиться о Нитях, мы планируем строительство навесов вокруг главного здания. По мере расширения, мы вынесем наши помещения наружу, будем готовить еду, в основном, на улице, и делать нашу тяжелую работу под навесами.

Он перешёл к подробному описанию зданий, навесов, а также их планируемого расширения. Ксинна была поражена, — Ты подумал обо всем.

— Не я один, — сказал Р'ней, — Огромную помощь оказала Данирри, а Колфет предложил типовое производство, — он налил кружку кла, передав ей, и наполнил еще одну, для себя, — Итак, что там за новая проблема, которую ты обнаружила?

— Проблема старая, — ответила Ксинна, — только мы её так и не решили.

— Как сохранить тепло, так необходимое яйцам? — угадал Р'ней. Он задумался, закусив губу, — Мы можем жечь костры, но это потребует огромных усилий.

— А не получится ли так, что мы навредим?

— Вполне возможно, — ответил Р'ней, — Чуть сильнее жар, и мы точно испечём яйца, а не согреем их.

— Мы должны поддерживать температуру, такую же, как у тела дракона, — сказала Ксинна.

— Пусть дракон спит на яйцах, — предложил он.

Ксинна покачала головой, — Яйца слишком хрупкие.

— Тогда пусть спит рядом с ними.

— Тогда они будут греться только с одной стороны, — сказала она, хмурясь. Затем задумалась на мгновение, — Может, поставим всадника с другой стороны, и пусть он их регулярно переворачивает?

— Если Кисорт'а отложит столько же яиц, сколько и Корант'а, нам понадобится восемнадцать драконов и всадников, — сказал Рней, — У нас их всего десять.

— Пусть молодняк тоже спит с ними — это даст нам три дюжины.

— Тогда взрослым драконам придётся относить малышей туда и обратно каждый день, — возразил Рней, — Слишком много дополнительной работы.

Шелест ветвей объявил о прибытии Бекки и Дж'риза, каждый нёс по корзине с дымящимися теплыми булочками.

С усмешкой Бекка сказала, — Хватит разговаривать, ешьте! — и бросила булочку Ксинне, которая поймала её и стала перебрасывать из руки в руку, пока та не остыла, чтобы намазать её маслом.

— Если это поможет, — мрачно добавил Р'ней.

— Должно помочь, — сказала Ксинна, взглядом попросив его молчать об эксперименте Тарии. Коричневый всадник согласно кивнул.

— Можно еще установить несколько палаток, — предложил Дж'риз, — Мы можем разместить наши классы целителей под ними на песках, пока Кисорт'а не отложит яйца.

— Хорошая идея, — поддержала Ксинна. Палатки — это всего лишь сшитые паруса, наброшенные на несколько неотесанных деревьев. Колфет научил всех, как быстро делать деревянные колышки: имея деревянный молоток, немного веревки и колышков, они могли установить укрытие приличного размера всего за тридцать минут.

— Мы займёмся этим в первую очередь, — сказала Бекка, — Это даст нам хоть какую-то тень.

— Но этого не хватит, чтобы закрыть всю Площадку Рождений от дождя, — сказал Р'ней Ксинне.

— Ну, это уже ваша проблема, — ответила ему Ксинна, — Вы с Данирри что-нибудь придумаете.

— Данирри сегодня с Небесами, — напомнил ей Р'ней.

— Вот и отлично, заставь их установить палатки, — сказала Бекка.

— Я поговорю с К'слерином, — сказала Ксинна, и все посмотрели на неё, — Думаю, пришло время Джиране и мне возвращаться в Кром.

— За кандидатами? — удивлённо спросила Бекка, и, когда Ксинна кивнула в ответ, сказала, — Но мы не знаем, сколько нам их понадобится!

— Мы сможем привезти еще, когда Кисорт'а отложит яйца, — ответила Ксинна, — но пока можно начать с восемнадцати.

— Очень много лишних ртов, — сказала Бекка.

— Зато много дополнительных рук для работы, — возразил Р'ней.

— Нам понадобятся руки — и теплые тела, кстати — уже скоро, — сказала Ксинна, — Лучше привозить их небольшими партиями, чтобы они привыкали к нашей жизни, чем сразу целое Крыло за один раз.

— И когда ты собираешься этим заняться? — спросил Р'ней.

— Будет лучше, если я привезу их засветло, — решила Ксинна, подумав недолго, — Я бы хотела отправиться сразу после завтрака.

— Если ты собираешься привезти восемнадцать, придётся делать несколько поездок. Тазит' поднимет только восемь в лучшем случае, — возразила Бекка.

— Посмотрим, может К'слерин разрешит мне взять еще и В'лекса, — сказала Ксинна и была приятно удивлена, увидев испуганную реакцию остальных, — И, возможно, Ж'пера.

— Я не смогу заниматься этим после Запечатления Ласпант'ы — сказала Джирана, взбираясь на переднюю лапу Тазит на следующее утро.

— Чем?

— Ну, я буду нужна ей всё время и просто буду не в состоянии думать ни о чем другом, — сказала Джирана, — Но ты же знаешь, дело только в Ласпант'е.

— Да ладно, — сказала Ксинна, усаживаясь за темноволосой девочкой, — Ничего страшного.

— Всё хорошо, — сказала Джирана и погладила Ксинну по коленке, перед тем, как дотянуться до привязных ремней и пристегнуться. Ксинна так отрегулировала упряжь, чтобы обеспечить безопасность Джиране и еще шестерым.

Саринт'а говорит, что они готовы, — передал ей Тазит', и она взглянула на синего и зеленую, парящих высоко в небе.

— Готовы? — спросила Ксинна Джирану, и та кивнула в ответ.

Пошли, — приказала Ксинна Тазит'у. Тот прыгнул в воздух, взмахнул крыльями два раза, передал команду двум другим драконам, и все трое ушли в Промежуток.

Когда они вернулись, три часа спустя по времени Небесного Вейра и шесть часов по их собственному времени, Ксинна так устала, что ей едва хватило сил не дать галдящим девушкам, окружающим её, упасть, пока они не приземлились на рыхлый песок пляжа.

Джирана легко спрыгнула и побежала помогать Бекке и Дж'ризу с группой молодых всадников управляться с девушками, возбужденными, напуганными и потрясёнными их первой поездкой на драконе и их первым разом в Промежутке.

К счастью, девушкам не пришлось слушать болезненное эхо запертых в ловушке Д'гана и Фионы — похоже, его было слышно только при перемещении вперед во времени, а не обратно.

К первым шести быстро присоединились еще девять девушек и три худющих парня. Тазит' отобрал их с некоторой помощью Джираны, которой, казалось, больше хотелось спать, чем говорить.

— Это потому, что меня в этом времени слишком много, — пояснила девочка, когда Ксинна попыталась расшевелить её, — Это как было с Фионой и Т'маром — слишком много их в одном времени. Это тяжело.

— Но они заметили это только после Запечатления.

— Они — это не я, — упрямо сказала Джирана.

Теперь, оказавшись снова в своём «правильном времени», как она это называла, Джирана оживилась и, подпрыгивая вверх и вниз на песке, описывала свои похождения своему старшему брату. Дж'риз, к её удивлению и досаде, просто потрепал её волосы и поздравил — ушли те дни, когда она могла легко вызывать у него приступы ревности. Ксинна отметила изменения с улыбкой, подумав, что маленькой девочке- торговцу уделялось слишком много внимания, и немного братского безразличия помогло бы сохранить ей голову на плечах. Джирана оглянулась через плечо и показала язык Ксинне: как девочка догадалась о мыслях Ксинны, она не могла сказать, хотя и не удивилась, если бы Тазит' имел к этому отношение — синий был просто без ума от этого ребенка.

Как будто в подтверждение, Тазит рыкнул соглашаясь, — Конечно. Ксинна вытянула голову, чтобы поймать взгляд синего дракона, глядевшего на неё сверху вниз, глаза его вращались, светясь зеленым на фоне яркого дневного света. Она поманила его, и он опустил голову, чтобы ему почесали над глазами.

Нервничающие девушки и юноши стояли, сбившись в кучку. Ксинна начала продвигаться к ним, но остановилась, когда Бекка опередила её, врезавшись в группу новичков, как дракон в стаю верров.

— Стройся, — крикнула юная белокурая целительница, — Встаньте сейчас так, чтобы мы могли видеть вас.

Ксинна оглянулась и увидела В'лекса и Т'реннор стоявших в стороне, сложив руки на груди. В'лекс улыбнулся и помахал рукой. Когда она подошла к ним, Т'реннор взглянул на неё и сказал, — Только обучая других познаёшь себя.

— Что-то маловато парней для Поиска, — прокомментировал Влекс, наблюдая, как Дж'риз, Джирана, Алимма, и двое зеленых всадников разбивают новую группу на три ряда по шесть человек в каждом.

— Большинство старших парней работает на полях, — сказала Ксинна, — Эти трое — единственные Кандидаты-мужчины, которых мы смогли найти из сотни.

— Трое из ста? — спросил удивлённо В'лекс.

— Нерра сказала мне, что слишком многие из них погибли во время Мора и восстания, выжили, в основном, дочери, — ответила Ксинна, — Имея так мало мужчин, чтобы содержать свои владения, и слишком много ртов, многие отправляли своих дочерей, куда могли.

— Женщины тоже работали на полях, — сказал Т'реннор, — Мужчины мертвы, и у них просто не было выбора.

— Значит, летаем с женщинами, — подвёл итог В'лекс, кивнув Ксинне, — Если они все такие, как ты, мы не будем иметь проблем.

— Меня беспокоят коричневые и бронзовые, — сказала Ксинна, — Не думаю, что их выбор падёт на кого-то из этих парней.

— Ну, об этом мы подумаем позже, — легко сказал Т'реннор.

— Это точно, — согласилась Ксинна.

— Они все выглядят такими несчастными, — сказал Т'реннор, — и нуждаются в еде и уходе, — он нахмурился, — Жаль, что мы не смогли спасти остальных, многие умерли сразу после Мора.

Когда пять дней спустя Кисорт'а Т'реннора отложила кладку, Вейр уже был готов к этому. Как только яйца стали достаточно твёрдыми, Ксинна прикрепила по дракончику и молодому всаднику к каждому из шестнадцати яиц на песках. Джирана пошла прямо к маленькому, коричневатому яйцу и мягко коснулась скорлупы, — Здравствуй, Ласпант'а, это я.

— Джирана, я не думаю, что это королева, — сказала Ксинна, — Кстати, может подождёшь, пока не станешь старше?

— Не-а, это она, — сказала Джирана с детской уверенностью, — И у меня уже подходящий возраст, — она села поудобнее на корточки перед яйцом, всматриваясь в скорлупу, затем посмотрела на Ксинну и прошептала, — Она спит, ей нужен покой.

Джирана явно прогоняла её. Покачав головой, Ксинна продолжила свой обход, проверяя остальные яйца, молодняк и Кандидатов, на чьей помощи она настояла. Бекка бродила среди них, говоря ободряющие слова каждому, пока не встретила Ксинну, с которой позволила себе расслабиться, — А что, если пойдёт дождь?

— Натянем сверху брезент, — успокоила её Ксинна, — И ночью сделаем так же, это поможет сберечь часть тепла от песка.

Бекка нервно огляделась вокруг еще раз, затем, заметив, что молодой всадник смотрит в их сторону, вновь нацепила бодрую улыбку и похлопала Ксинну по спине.

Ксинне не стало легче от того, что молодая всадница королевы и целитель так же волнуется, как и она. Она не спала в эту ночь, просыпаясь постоянно, чтобы снова обойти все яйца, дракончиков и их всадников. Она была такая не одна, но остальные уходили один за другим, когда усталость брала своё, а она продолжала бродить пока Рассветные Сестры не появились на небе.

Джирана, укутанная в одеяло и свернувшаяся клубком вокруг яйца, которое уже считала своим, открыла глаза и метнула в Ксинну сердитый взгляд, когда та проходила мимо.

— Ты нарушаешь их сон, — сказала девочка, имея в виду яйца, — Я скажу тебе, если им понадобится помощь.

— Это моя работа, — строго ответила ей Ксинна.

— Просто поверь мне, — сказала Джирана. Учитывая, что эти слова сказал маленький темноглазый, полусонный ребенок, Ксинна просто не могла им верить. Джирана вздохнула и коснулась своей рукой руки Ксинны, — Верь мне, — повторила она.

Ксинна улыбнулась ей, погладила руку, и мягко заправила её обратно в кучу одеял вокруг Джираны.

— Нам необходимо, чтобы эти яйца проклюнулись, — сказала она, — Неудачи быть не должно.

Джирана закусила губу и, отведя взгляд от Ксинны, прошептала, — Ты просто должна довериться мне, — потом закрыла глаза и откатилась обратно к своему яйцу.

Ксинна смотрела на неё. Этот ребенок был для неё загадкой: она оказывалась права так много раз, и всё же было до сих пор трудно поверить в её уверенность. Никто и никогда не слышал о яйце королевы, рождённом зеленой, даже среди файров. И вот теперь эта девочка утверждает не только, что в её яйце королева, но и что она связана с королевой и уже знает, как ту зовут.

Это противоречит всем традициям, устало думала Ксинна, возвращаясь к Тазит'у.

А я верю этой малышке, — заявил синий и снова заснул, свернувшись удобно вокруг своей всадницы.

Я волнуюсь за неё, — сказала Ксинна, — Она взяла на себя очень много. Возможно, слишком много.

Уже засыпая, она почувствовала тёплое дуновение любви, идущее от Джираны и ее яйца.

— Что ж, шестнадцать — это хорошее начало, — сказал К'слерин спустя семидневку, закончив инспекцию охраняемого пляжа. Затем повернулся к Ксинне и пристально взглянул на её лицо, — У тебя мешки под глазами, тебе нужно отдохнуть.

Ксинна покачала головой, подавив зевок, — Не могу, — ответила она, — так же, как и ты. Р'ней тоже работает без отдыха, да и весь Вейр, похоже, собрался здесь, на песках.

Бронзовый всадник нахмурил брови и наклонился ближе, чтобы его слова слышала лишь она, — А что с Корант'ой?

— Я знаю, что она отложила кладку, но мы не можем определить, где, — сказала она, тоже нахмурившись — Ей тоже понадобятся Кандидаты.

— А где она их найдёт?

— Если её яйца проклюнутся, я пришлю ей столько Кандидатов, сколько ей потребуется, — пообещала Ксинна, — И меня не волнует, как мы это сделаем — нам нужно больше драконов.

— Это так, — согласился К'слерин, — Но если она права насчёт Мяучел…

— Если это так, мы будем использовать это, — сказала Ксинна, хотя она и сомневалась, что Тария права. Она хорошо знала зеленую всадницу, знала, что та держится теперь только из одного упрямства. Ксинна не знала точно, как Тария поступит, если окажется, что она была неправа, но она надеялась, что та вернется и ответит за всё.

Кслерин сделал паузу, наблюдая за счастливой Джираной, лежавшей, прислонившись спиной к её яйцу. Затем повернулся к Ксинне, вопросительно приподняв бровь.

— Она уверена, что это её королева, Ласпант'а, — сказала Ксинна, качая головой.

— Она так часто оказывалась права во многих моментах, жаль, что она ошибается в том, чего она хочет больше всего.

— Значит, это может быть и не королева?

Молодой Предводитель Вейра пожал плечами, — К'дан говорит, что было несколько подобных случаев с файрами, но это, скорее всего, рассказы холдеров, выдающих желаемое за действительное.

— Файры пришли неизвестно откуда, — сказала Ксинна, — Непонятно, зачем нужны и зеленые и золотые самки, если только одни несут яйца, из которых появляются птенцы.

— Яйца зеленых файров тоже проклёвываются, если за ними следить и держать их в тепле, — сказал К'слерин, — А еще К'дан как-то говорил мне, — он вздохнул, — он сказал, что Верилан однажды предположил, что, возможно, сначала были только синие и зеленые, а золотые, коричневые и бронзовые появились потом.

— Это похоже на правду, — согласилась Ксинна, — Синие и зеленые меньше размером и лучше приспособлены к выживанию, чем более крупные создания.

— Я как-то не думал об этом, — сказал К'слерин, — Если ты права, то, возможно, зеленая выносила первую золотую.

— От синего партнера, — добавила Ксинна. Выражение её лица изменилось, и она добавила, — Эти кладки дают людям надежду.

К'слерин вопросительно приподнял бровь, поэтому она объяснила, — Многие из наших всадниц или беременны или пытаются сделать это.

— Не будет ли это еще одной проблемой для нас? — спросил К'слерин, нахмурившись.

— Не знаю, — ответила Ксинна, — У нас в запасе больше двух Оборотов, прежде чем мы вернемся и будем сражаться с Нитями, и у них есть, по меньшей мере, Оборот, прежде чем их драконы будут готовы летать, так что это самое лучшее время для них, чтобы создать семью.

— Значит, ты их подтолкнула к этому, — угадал К'слерин.

— Не совсем, разве что просто озвучила очевидные истины, — сказала Ксинна, — Это поможет и старшим всадникам тоже.

— Каким образом?

— У них появилась цель в жизни, — пояснила Ксинна, — Они видят этих всадников не только, как своих будущих ведомых, но они также видят своих детей как часть себя, часть Крыльев, часть Вейров, когда мы вернемся домой.

— Это дает им то, для чего нужно жить, — сказал К'слерин.

— Точно, — согласилась Ксинна и с весёлым блеском в глазах добавила, — И кое-какое занятие на всё это время.

— Надеюсь, ты тоже воспользуешься своим советом?

— Конечно, когда придёт время, — сказала Ксинна.

— Но ты хоть скажешь мне, когда это время настанет?

— Это мой долг, — ответила Ксинна, отвернувшись.

— Долг Командира Крыла — думать о будущем, — тихо сказал ей К'слерин, — Я знаю, что не все синие и зеленые всадники видят себя родителями.

— Я обязательно буду родителем, — ответила Ксинна.

— Ну да, у тебя же есть ребенок Тарии, — согласился К'слерин покладисто.

— Нет, я сама буду родителем, — сказала ему Ксинна. Она улыбнулась в ответ на его удивлённый взгляд и добавила, — У меня уже есть на примете достойный отец для моего ребенка, он просто еще не знает об этом.

— Значит, ты ждёшь нужного момента? — догадался он, — Наверное, брачный полет?

— Возможно, — с легкостью согласилась Ксинна, — Теперь, если мы закончили, я лучше сделаю обход.

— Я пойду с тобой, — предложил К'слерин.

Ксинна подняла руку и, повернувшись, сказала ему, — Если ты не против, Предводитель, было бы лучше, если бы ты и твои всадники занялись ужином.

К'слерин усмехнулся и поднял обе руки в знак капитуляции, а затем направился к своему Кивит'у. Взобравшись на спину бронзового, он крикнул, — Тебе нужно немного отдохнуть, Командир Крыла.

— Только после тебя, Предводитель! — крикнула она в ответ, передразнивая его тон.

К'слерин покачал головой, церемонно поклонился ей в своем седле, и направил своего бронзового дракона в небо в поисках еды на вечер.

В конце концов, именно Алимме удалось уговорить Ксинну отдохнуть. Еще одна ночь прошла, и Ксинна пила кла, чтобы не уснуть, и невнятно бормотала К'слерину что-то о дневных патрулях, когда синяя всадница подошла к ней.

— Прости, К'слерин, мне нужно поговорить с Командиром Крыла, — сказала Алимма, ухватив Ксинну за тунику и потянув на себя.

— Пусти! — сказала Ксинна, отбив руку Алиммы.

— Нет, — ответила синяя всадница, — Тебе необходимо отдохнуть.

— О чем ты говоришь? — возмутилась Ксинна, — У меня столько дел, мы должны.

— Ксинна, — резко сказала Алимма, — каждый смотрит на тебя, ты знаешь это, — Ксинна кивнула и хотела снова возразить, но синяя всадница жестом остановила её, сказав, — Выслушай меня, пожалуйста.

Ксинна разозлилась, но кивнула согласно. Она выслушает девушку, а потом немного вправит ей мозги.

— Каждый смотрит на тебя, — повторила Алимма, — И ты знаешь, что многие ждут от тебя провала.

— Вот почему я…

Алимма снова жестом прервала её, — Вот почему ты должна отдохнуть, — сказала она, — Ты теряешь контроль, и это влияет на остальных, — она обвела рукой вокруг себя, и Ксинна заметила, что остальные четверо синих и зеленых всадников из первого выводка Корант'ы были тоже здесь, — Это касается каждого в Вейре. Джепара волнуется, Бекка плачет, Джирана разговаривает только со своим яйцом.

— Я знаю, я знаю, я…

— Тсс! — сказала Алимма, прижав палец к её губам, — Ты отдыхаешь: мы заберём тебя отсюда.

— Но К'слерин…

— Он знает, что мы делаем, именно поэтому он так легко позволил мне забрать тебя от него, — сказала Алимма, — Р'ней уже закончил первую комнату в каменном зале, там тихо. Мы установили кровать для тебя, — Ксинна снова попыталась возразить, но Алимма перебила её, — Я обещаю, что оставить кого-нибудь здесь, кто разбудить тебя, если появится проблема, с которой мы не сможем справиться сами.

— Но уже солнце садится! — воскликнула Ксинна, указывая на восходящее солнце.

— Сейчас день, и ты не сомкнула глаз ни на миг в последние семь дней, — сказала Алимма, — Бекка ждет тебя, у неё есть напиток, который поможет тебе заснуть.

— Сок феллиса, — сказала Ксинна, скорчив гримасу, — Как я его ненавижу…

— Пожалуйста, — сказала Данирри, шагнув вперед и мягко коснувшись плеча Ксинны, — Ты обещала заботиться о нас, так что дай нам позаботиться о тебе всего один раз.

Ксинна кивнула, по-прежнему неохотно. В новом Каменном Холде её встретил Р'ней, и Бекка улыбнулась, увидев её и настаивая проводить её в постель лично.

— Пей, — сказала белокурая целительница, протянув ей стакан, — Расскажешь, каково оно на вкус, когда проснёшься.

Питьё оказалось вкусным к большому удивлению Ксинны. А кровать была теплой, потому что там лежал горячий камень, который положили туда за мгновение до того, как она легла, это она знала точно. Дальше её грели одеяла, а еще там была длинная, мягкая подушка, лежавшая вдоль стены, словно другой человек, составляющий ей компанию. Она опустила голову и руку на подушку и тут же уснула.

 

Глава 13

Атака из-под земли

— Они вернулись, — послышался в темноте чей-то мужской голос. Это был Р'ней.

Ксинна зашевелилась и перевернулась, неохотно отпустив длинную подушку, которая сделала приятными все эти — как долго она спала?

— Ты спала целых полтора дня, — сказал ей Р'ней.

Ксинна почувствовала запах свежего кла и теплых роллов, эти запахи и звуки жидкости, наливающейся в кружку, вдохновили её на то, чтобы из положения лежа на боку сесть вертикально. Р'ней усмехнулся, подав кружку в её протянутые руки.

— Клянусь скорлупой Тазит'а, Р'ней, ты настоящий друг, — Ксинна блаженно вздохнула, отпив волшебную горячую жидкость.

Смешок Р'нея превратился в смех, и он включил светильник, а когда она заморгала от внезапного света, сказал виновато, — Тебе же нужно видеть, чтобы намазать маслом булочку.

Коричневый всадник — или кто-то еще — принес стул и небольшой столик во всё еще пустую большую комнату. Он поставил поднос на стол и после приглашающего жеста рукой Ксинны занял место напротив неё. Он поднял руку, когда она открыла рот, — Сначала поешь, поговорим позже!

Когда она жадно откусила от своей булочки, Р'ней нахмурился и, приняв строгий вид, добавил, — Не так быстро!

Ксинна замедлилась и стала жевать булочку с преувеличенным усердием.

— Уже лучше, — оценил Р'ней, — Пока ты будешь жевать следующую булочку, я расскажу тебе все новости.

Ксинна послушно достала другую булочку и намазала её маслом. Если бы не беспокойство в его голосе, она бы с удовольствием просто сидела, пока не доела бы всё, что находилось в корзине. Но она знала, что Р'нея здесь бы не было, если бы не случилось что-то срочное.

— У нас было еще одно нападение Мяучел — одна пара и еще несколько мы слышали в лесу, — сказал он, — Хуже всего то, что эта пара фактически добралась до песков, прежде чем мы отогнали их. Очень быстрые, они шли прямо на пески, разметав Кандидатов и молодняк, вставших перед ними, пока…

Ксинна проглотила поспешно недожёванную булочку, — Кто-нибудь пострадал?

— Нет, слава богу, — сказал Р'ней.

— Как тебе удалось остановить их?

— Я кричал и махал руками, — признался Р'ней и опустил взгляд, — Еще мгновение и меня бы разорвали, но Пинорт' приземлился передо мной, схватил ближнего зверя и подбросил его вверх так, что тот улетел в море, — он помолчал, вспоминая, — Судя по звуку, он сломал ему шею.

— Значит так, удваиваем охрану и вооружаем каждого ножом, — размышляла Ксинна, составляя для себя план действий.

— Копья будут лучше, — сказал Р'ней, — И еще нужны лучники.

— Мы можем обучить несколько Кандидатов, — сказала Ксинна и покосилась на него, — Со всем этим вы с К'слерином могли справиться и сами. Почему же ты поспешил сюда, чтобы разбудить меня?

— Потому что малышка Джирана уверена, что логово Мяусов где-то рядом, и уговорила Джепару спасти их.

Ксинна отбросила простыни в сторону, вскочила на ноги и выскользнула из ночной рубашки, разыскивая взглядом свою одежду.

— Передай мне мои вещи, — попросила она коричневого всадника.

На пляже они нашли Джепару и Джирану в окружении всадников. К'слерин стоял впереди и посмотрел на Ксинну с облегчением, когда та приблизилась.

— Джирана говорит, что где-то здесь логово Мяусов, — сказала Джепара Ксинне, — Я хочу не дать им умереть.

— Джепара, — начала Ксинна, мечтая лишь о кружке кла, чтобы её голова проснулась и смогла думать, — Мяучелы — это не файры, они больше похожи на ловчих птиц, используемых на птичьей охоте. Они хищные и дикие, это у них в природе.

— Они нужны нам, Ксинна, — сказала Джирана. Она взглянула на К'слерина и её взгляд на Предводителя Вейра казался странным: одновременно молящим и испуганным. Морщась, словно от боли, Джирана сказала, — Мы можем обучить их.

— Мы уже пробовали делать это, Джирана, разве ты не помнишь?

— Нужно попробовать еще раз, — сказала девушка-торговец и повернулась к К'слерину, — Они еще дети, они голодны и нуждаются в нашей помощи.

— У нас нет пищи и мало людей, — напомнила ей Ксинна.

— Пожалуйста, сестра, — молила Джирана, — поверь мне.

— Ты просишь, слишком много.

Джирана схватила руку Ксинны и встала на цыпочки. Глядя глаза в глаза Ксинне, она сказала серьезно, — Мы должны сделать это.

— Почему?

— Я не могу сказать, — ответила девушка.

Может быть, Тария была права, подумала Ксинна. И если это так, им понадобятся все Мяучелы, которых они смогут найти.

— Мы можем построить загон, — сказала Джирана, — Прямо здесь, на пляже, где я смогу присматривать за ними.

— Ты? — спросила Ксинна, — И всё сама?

— Мне будут помогать, — сказала Джирана, кусая губы и пытаясь в уме составить список помощников, — Лира, конечно, и..

— Если мы собираемся серьёзно заниматься этим, нужно приставить к каждому Мяусу по человеку, — сказала Ксинна, качая головой и посмотрев на К'слерина, чтобы убедиться, что он всё понял, — Мяусы — это уже чересчур… может, просто отпустить их обратно на волю?

— Но они умрут! — закричала Джирана, — Они нам необходимы — это нельзя делать!

— Ладно… Попробуем выделить кого-нибудь из Кандидатов тебе в помощь, — сказала Ксинна. Какая-то неоформившаяся мысль пришла ей в голову, когда она вспомнила маленькие клубочки из меха и милый звук, который они издавали, когда были довольны. Она кивнула решительно, — Я заберу одного и…

— Я тоже, — сказала Джепара. Джирана запрыгала от радости, но золотая всадница предупредила её, — Но если я пойму, что они опасны, я удавлю их всех сама.

— Они не просто опасны, — серьезно сказала Джирана, — Они — смерть для туннельных змей.

— Они будут нападать на драконов, — предостерегла Ксинна.

— Я думаю, что они просто перепутали, или не нашли лучшей добычи, — сказала Джирана, — Если бы я могла через Ласпант'у или… — она кивнула Джепаре, — …твою Сарурт'у поговорить с ними, возможно, они бы поняли.

— Сначала, — сказала Ксинна, — нам нужно найти их.

— О, — сказала Джирана, просветлев лицом, — Я знаю, где находятся шестеро из них, — она снова помрачнела, добавив, — Мы убили их родителей.

Ксинна повернулась к К'слерину, — Может, П'налло и…

— Я, — вызвался Р'ней, — Я могу полететь с тобой и Джираной.

— Мне нужен кто-нибудь, кто построит клетку, — сказала ему Ксинна.

— Данирри, — уверенно ответил Р'ней, — Она может поднять Небеса на помощь, если тебе понадобится.

К'слерин заговорил, — Вообще-то, Командир Крыла, я бы отправил П'налло и еще кого-нибудь проследить за другими Мяучелами. А за Мяусами можно послать потом другой отряд.

Ксинна согласно кивнула.

— Нам нужно спешить, — сказала Джирана, — И пусть моя мать передаст пастухам, что нам нужно свежее молоко.

Ксинна подтолкнула девочку к Тазит'у, хотя та еще продолжала сыпать приказами. Когда Тазит' уносил их всех троих в небо, Ксинну пронзила ужасная мысль: Какая же госпожа Вейра вырастет из Джираны?

Репутация Джираны росла, как на дрожжах, ведь Мяусы находились именно там, где она сказала, того возраста, как она сказала, и ровно столько, сколько она сказала. Ксинна снова разрывалась между верой во все предсказания девочки и неверием, что кто-то такой юный, хоть и дочь Тенниза, может знать то, что, как она утверждала, она знает.

Всего было шесть Мяусов, и им было около двух месяцев. Самый крупный самец стоял яростно перед другими, рыча не так громко, как взрослый самец, но, от этого не менее убедительно.

— Всё хорошо, — сказала Джирана, протянув без опаски к нему руку, в которой было немного свежего мяса, прихваченного из лагеря, — Всё хорошо, мы здесь, чтобы помочь.

Она бросила ему мясо, Мяус понюхал, затем облизал его и долго жевал, но не смог его проглотить.

— Они еще совсем малыши, им нужно молоко, — сказала Джирана. Она улыбнулась, и, снова посмотрев на смельчака, сказала, — Но это то, что надо, — она снова потянулась кончиками пальцев к носу Мяуса. Тот отступил испуганно, но потом двинулся вперед, обнюхивая её пальцы, а затем облизывая их. Через несколько мгновений он уже свернулся на коленях Джираны, приведя в восторг всех вокруг своим урчанием.

— Можете брать остальных, — сказала Джирана, подняв голову от безмятежно спящего Мяуса, — Нужно взять их и идти — они скоро проголодаются.

Ксинна и Р'ней взяли остальных. Один спал, и Ксинна аккуратно передала его обратно Джиране, которая молча разместила его у себя на коленях, свободной рукой поглаживая первого Мяуса, продолжающего спать.

Один из самых маленьких ускользнул от Ксинны, когда та потянулась за ним, и она рванулась вперёд, прочно прижав другого к себе рукой. Испуганный Мяус отмахнулся от неё; маленькие, острые когти прошлись, как грабли, по её запястью. Сдержав крик, Ксинна схватила Мяуса за загривок, удачно избежав когтей. Его настроение мгновенно изменилось, он посмотрел на Ксинну взглядом, который, казалось, говорил, — Я что-то сделал не так? — спрятал когти и повис тряпкой.

— Их матери носят их так, — сказала Джирана. Ксинна повернулась и увидела, как девочка схватила своих двух за загривки и осторожно выпрямилась, — Видишь?

Ксинна решила лететь своим ходом, а не волновать Мяусов лишний раз, перемещаясь через Промежуток. Ее решение было правильным: это дало Данирри больше времени, чтобы построить клетку, а Ксинне — возможность снова изучить земли внизу, пока они летели.

Она уже несколько недель безуспешно пыталась найти убежище Тарии, решив, в конце концов, что зеленая всадница или выбрала совершенно незаметное место, или, действительно, прыгнула во времени.

Когда они прибыли, Джависса уже приготовила свежее молоко, и все Кандидаты столпились вокруг, но управляющая мягко отослала их обратно на работу, сказав, — Вы их пугаете. Посмотрите на них позже, когда они успокоятся.

— Я подумала, что можно привязать брезент сверху, если понадобится, — сказала Данирри, показывая своё творение Р'нею.

— Хорошая идея, — оценил он, рассматривая колья, вбитые в землю, — Я вижу, ты не стала портить хороший лес.

— Точно, — ответила она, обведя вокруг клетки рукой — В основном это то, что не пригодилось для лотков. Необработанное дерево, грубая работа, но зато прочно.

— Как глубоко ты их вбивала?

— Драконы их забили, — ответила Данирри, — Где-то на метр — полтора в землю.

Р'ней потянул один из кольев: тот наклонился, но не подался вверх, — Хорошо, — похвалил он её, — Отличная работа, Данирри.

Синяя всадница расцвела от комплимента.

— Нужна дверь, — пожаловалась Джирана, подойдя к паре строителей, — Как мы попадём внутрь?

— Можно сделать её позже, — сказал Р'ней.

— Но она нужна уже сейчас, — возразила Джирана, — Иначе мне придётся перелазить через стену каждый раз, когда захочу посетить Мишу.

— Мишу? — спросил Р'ней.

— Это Миша, — сказала Джирана, поднимая руку с самцом Мяуса в ней, — Им нужны имена, иначе, как они узнают, кого мы зовём?

— Я так не делаю с домашними животными, — сказал Р'ней.

— Я обычно зову их ужином, — добавила Джепара с улыбкой, которая стала шире после согласного фырканья бронзового всадника.

— Но мы же даём имена файрам, — возразила Джирана, — Как мы будем к ним относиться, так они нам и ответят.

— Она права, — сказала Ксинна, поглаживая Мяуса, которого держала на руках, это был тот, что поцарапал её. Другого, более послушного, она уступила Джепаре, которая теперь держала его на коленях, окружённая любопытными Кандидатами, — Я назову её Грязнуля.

— Грязнуля? — повторила Джирана, её брови поползли вверх, — Это…

— Её имя, — закончил Ксинна, — Называй своего Мяуса, как хочешь, а я назову свою так, как хочу я.

— Твою? — спросила Джирана, — Ты забираешь её?

— Да, — ответила Ксинна, а Грязнуля зарылась головой куда-то ей в бок, словно дитя, разыскивающее сосок у матери. Задумчиво она погладила мягкий желтовато-коричневый мех, и Мяус довольно заурчал.

Джепара назвала своего детёныша Смуглянкой. С молчаливого согласия Ксинны появились В'лекс и T'реннор, и каждый, смущаясь, взял одного. В'лекс назвал своего Яа, и T'реннор, чтобы не отставать, остановился на имени Тыы. Ксинна снисходительно ничего не сказала, напомнив себе с иронией, что оба, в конце концов, были зелеными всадниками.

Рыжеволосая Алиял молча подошла и забрала последнего Мяуса, которого назвала Янтарь за цвет его глаз. Из всех новых юных всадников Алиял была самой тихой. Зеленая всадница не была застенчивой, Ксинна это знала, не отлынивала от работы, но говорила мало, хотя, бывали и исключения из правила — когда она разговаривала с другими торговцами. Тем не менее, она каким-то образом тесно сблизилась с Алиммой, которая относилась к ней лучше, чем она сама относилась к Клиове.

Миресса предложила помочь Джепаре с её Мяусом, и всадница королевы любезно согласилась, так что большая часть жизни Небес теперь вращалась вокруг Мяусов.

Ксинна совсем не планировала этого, но это, конечно, не привело её в уныние. Она была уверена, что, если потребуется, все всадники помимо всего остального будут делать то, что она приказала. И хотя она любила и уважала маленькую Джирану, она была готова, если возникнет необходимость, убить всех Мяусов голыми руками, чтобы защитить яйца и дракончиков своего Вейра. Тут запищала малышка Грязнуля, и Ксинна смягчилась, — Кто-нибудь принесёт нам молоко?

Казалось, что каждому в растущем лагере просто необходимо было потрогать, потискать, приласкать, или хотя бы подержать одного из Мяусов в следующие несколько дней.

Для того, чтобы не пугать лишний раз детёнышей, Ксинна решила, что только тем, кто перевыполнит свою дневную норму, будет разрешено заниматься Мяусами. Конкуренция сработала, и производительность сразу выросла.

Ударная работа продолжалась три дня, пока Ксинна не поняла, что всё это отнимает слишком много сил у Вейра, и решила покончить с этим, позволив каждому воспитателю Мяуса установить свой собственный график посещений.

Ксинне пришлось оставлять свою Грязнулю с Джепарой или Алиммой, когда было нужно отправиться куда-нибудь, хотя она была полна решимости возить Мяучело с собой на Тазит'е, когда та станет старше, если на неё можно будет надеяться. Синий дракон рассматривал маленького Мяуса с любопытством и скукой, граничащей с неприязнью.

Джиране удалось уговорить Дж'риза сделать шлейку для её Мяуса; она прикрепила к ней поводок и водила своего Мишу с собой везде, как будто он был собакой Холда. Мяус был не столь послушным, как собака, но оказался достаточно сообразительным, чтобы держаться более или менее рядом с девочкой-торговцем. Уже скоро все Мяусы были с шлейками и поводками, в том числе и Грязнуля Ксинны.

Джепара разбудила Ксинну в полночь, — Что-то беспокоит Сарурт'у.

Золотая всадница с тяжёлым характером решила лечь спать с Ксинной, якобы для тепла и поближе к Грязнуле, но на самом деле, как Ксинна быстро поняла, за советом в личных делах. Оказывается, К'слерин сторонился её, проводя больше времени в компании других предводительниц, и Джепара сходила с ума от беспокойства.

Их разговор быстро стал очень личным, и Ксинна не удивилась, узнав, что Джепара не понимала, что любовь — всегда любовь, независимо от того, кто любит, или кого ты любишь. Когда они, наконец, решили спать — после того, как закончили с этой темой, отнявшей гораздо больше времени, чем Ксинне хотелось — Джепара повернулась спиной к Ксинне, четко выразив свою позицию. Ксинна улыбнулась про себя, но вовсе не была удивлена, когда, спустя некоторое время, Джепара глубоко вздохнула, перевернулась обратно и слегка приобняла её рукой. Холодные ночи сближают даже случайных знакомых, подумала Ксинна, укладывая голову на подушку, лежавшую рядом с яйцом, которое она согревала своим телом. Она подумала, не стоит ли заставить Джепару передвинуться на противоположную сторону яйца, но там уже лежал Тазит', да и малышка Грязнуля будет жаловаться, что её разбудили, как только она нашла прекрасное местечко под коленками у Ксинны.

Ксинна почувствовала, как маленький Мяус напрягся рядом с ней, и мысленно потянулась к Тазит'у. Синий уже не спал.

Ксинна отыскала поводок Мяуса и, крепко зажав его в руке, использовала другую, чтобы обследовать свою одежду. Нащупав рукоятку своего ножа, она встала, сказав Джепаре через плечо, — Останься здесь.

Ночь была холодная, и ветер продувал платье, заставляя её дрожать, но Ксинна продолжала идти вперед, хоть и слегка побаиваясь.

Она увидела чью-то фигуру, приближавшуюся к ней. Это была Алиял со своим Мяусом.

— Тебя тоже что-то напугало? — спросила Ксинна, узнав рыжеволосую зеленую всадницу.

— Янтарь разбудил меня, — сказала Алиял.

Вдруг Янтарь бросился влево, отбрасывая песок, одновременно и Грязнуля прыгнула в том же направлении. Молча обе женщины ослабили поводки своих Мяусов, Ксинна метнулась вперед, держа нож перед собой.

Они услышали шум встревоженного дракончика, и Ксинна побежала на этот звук, Грязнуля тоже рвалась вперёд на своём поводке. Достигнув яйца, она остановилась перед ним и повернулась к Ксинне, тревожно мяукая.

Ксинна двинулась вперед, жестом приказав Алиял оставаться на месте, и осторожно коснулась яйца, стоявшего перед ней. С другой стороны подошёл кто-то из бронзовых дракончиков, обнюхивая Грязнулю и дыша на Ксинну. Это был бронзовый Фейант'.

Что-то не так, — сказал он — Г'риал пошел за помощью.

Ксинна молчала, прислушиваясь, направив свой нож на яйцо. Слабый, царапающий звук слышался изнутри него!

Ксинна с силой врезалась в яйцо, покачнув его. Оба Мяуса громко зарычали, и Грязнуля поднырнула под яйцо, схватив и потянув что-то зубами. Это была туннельная змея.

— Возьми мой нож и убей её! — крикнула Ксинна, отведя руку с ножом назад и стараясь наклонить яйцо в сторону от Мяусов и туннельной змеи.

Когда Алиял забрала клинок, Ксинна продолжила всем своим весом удерживать яйцо в этом положении, в то время, как зеленая всадница что-то бурчала, размахивая ножом. Всё закончилось отвратительным сочным чвак. Грязнуля издала звук удовлетворения и отодвинулась, а Смуглянка прыгнула вперед и, счастливо урча, присоединилась к своей сестрице, чтобы побаловать себя лакомым кусочком.

Яйцо погибло, — печально сообщил Тазит'. Ксинна и сама видела, как темнел песок под яйцом, по мере того, как жизнь покидала его вместе с ихором.

— Ешьте её, грызите, рвите на части, делайте с ней, что хотите, — подбодрила Ксинна обоих Мяусов, — Вы заслужили это.

Со слезами в глазах она отступила назад, и мертвое яйцо снова вернулось в вертикальное положение. Почувствовав руку на плече, она повернулась, и Алиял вернула ей нож, испачканный ихором.

— Молодец, — сказала Ксинна, взяв нож и воткнув его в песок, чтобы очистить его.

— Жаль, что я не убила её прежде, чем она добралась до яйца, — резко ответила Алиял и взглянула прямо в глаза Ксинне, — Я бы убила их всех своими руками, если б только поймала.

Ксинна кивнула: зеленая всадница точно выразила её чувств.

— Мне очень жаль, Т'реннор, — сказала Ксинна всаднику Кисорт'ы, наблюдавшему за тем, как команда катила прочь разбитое яйцо.

— Ты сделала всё, что было в твоих силах, — ответил Т'реннор. Рядом с ним, положив руку ему на плечо, стоял хмурый В'лекс.

— Этого оказалось недостаточно, — сказала Ксинна, глядя прямо в глаза старшему всаднику. В'лекс поднял голову, вздрогнул и опустил глаза. Ксинна повернулась к К'слерину, стоявшему рядом и тоже наблюдающему, как рабочий отряд катит яйцо по берегу, как оно минует прибой и уплывает в море.

— Предводитель, — сказала Ксинна, преодолев тяжелый комок в горле. К'слерин поднял на нее глаза и слегка покачал головой, — Кажется, я не справилась…

— Нет, — сказал К'слерин с неожиданной страстью в голосе, остановив её жестом, — не говори так.

— Но…

— Ты дала слово, и я думаю, что ты сдержишь его, — сказал он строго. Все слушали их разговор, — Теперь мы знаем, что туннельные змеи могут нападать сквоз песок, и знаем, что наши Мяусы могут их обнаружить, так что ваша работа облегчилась, — он едва заметно подмигнул Ксинне и сказал, — Вот и займись этим.

К'слерин не винил её, подумала Ксинна с волной облегчения. Предводитель доверял ей до сих пор.

— Хорошо, — сказала она, — Если ты не против, я соберу всех в холде, чтобы обсудить наши возможности.

— Планы, — поправил он рассеяно, оторвав взгяд от моря, куда он смотрел, и сосредоточив внимание снова на Ксинне, — Я считаю, это именно то слово, которое ты искала.

— Абсолютно верно, — сказала она, кивнув. Затем подошла к Тазит'у, кивнула благодарно Джепаре, следившей за Грязнулей этим утром, и направила своего синего ввысь.

У Перна из будущего, откуда они пришли, без этих новых яиц, проклюнувшихся, прошедших Запечатление и ставших взрослыми, не было никакой надежды, кроме остатков тех, кто сражается и постоянно несёт потери, и так будет, пока не погибнет самый последний дракон на Перне, поглощённый массой Нитей, не встречающих сопротивления.

Если она не найдёт выхода, Перн умрет.

Когда Тазит' начал снижаться по спирали к наполовину законченному каменному зданию, бронзовый К'слерина был уже там.

Ксинна быстро спрыгнула и зашагала в комнату, где спала до этого. Подойдя ближе, она услышала голоса, становившиеся громче по мере приближения: Р'ней, Данирри, К'слерин.

— Мы не можем разместить яйца на деревьях-мётлах. Как их там согревать? — спросил К'слерин.

— И что делать, когда они проклюнутся? — сказала Данирри.

— Да, глупая идея, — сказал Р'ней устало, — Что-то я не то сказал.

— Не совсем, — сказала Ксинна, войдя в комнату, и улыбнулась. — это была верная мысль, продолжай.

— Мы можем принести их сюда, — сказал Р'ней.

— А песок нам будет нужен? — спросила Данирри.

— Не знаю, — сказал Р'ней, — Если песок служит для сохранения тепла, то всё, что сохраняет тепло подойдёт.

— Но мы знаем, что песок изолирует от потери тепла в землю, — добавила Данирри.

— Кроме этого песок позволяет туннельным змеям скрытно подкрадываться, — вступился К'слерин в защиту Р'нея.

— Можем ли мы перенести все яйца из песков сюда? — спросила Ксинна, взглянув на К'слерина. Затем, вопросительно подняв бровь, посмотрела на Р'нея и Данирри, — Если мы используем слинги, сможем ли мы принести и песок, на котором они размещены?

— Возможно, — сказал К'слерин, — Но у нас четырнадцать подходящих драконов и пятнадцать здоровых яиц.

— И если рассчитывать на песок, который будет необходим, нам понадобится по четыре дракона для каждой загрузки, — сказал Р'ней.

— Это слишком много, — сказала Ксинна с гримасой и пожала плечами, — Ну, что ж, это была всего лишь идея.

— Это всё равно не поможет, — сказал Р'ней, качая головой, — У нас еще есть месяц или два, по крайней мере, до того, как скала здесь расчистится достаточно, чтобы хватило места для всех яиц.

Ксинна задумалась, — Этого участка снаружи будет достаточно.

— Для яиц Кисорт'ы, — поправил ее Р'ней, — А для всех яиц сколько места нам понадобится? — он покачал головой, — Что бы мы тут ни решали, работать нужно из расчёта на все яйца.

Плечи Ксинны поникли, и она устало кивнула.

— Жаль, что яйца не могут разговаривать, как драконы, — задумчиво сказала Данирри, — Можно было бы спросить их, нет ли туннельных змей поблизости.

Ксинна встала и направилась на улицу, к Тазит'у, — Ну, продолжайте работать, а я обойду лагерь.

Весь оставшийся день, кто бы ни спросил её, всадник или просто обитатель, Ксинна бодро отвечала, что все работают над решением, и она уверена, что решение будет найдено в ближайшее время. И каждый раз, когда она видела, как загораются облегчением и доверием их глаза, настроение её падало. У нее не было ответа, но она не могла сказать им об этом.

Бекка заметила её бредущей по пляжу и остановила, чтобы Дж'риз сделал ей массаж скованных мышц плеч и шеи. Это принесло мгновенное облегчение, но, как только он закончил, Ксинна снова почувствовала, как груз всех Вейров Перна лёг ей на плечи.

Были уже сумерки, когда Джирана подошла к Ксинне и, подхватив её за руку, пошла рядом, размахивая вместе руками. Ксинна, слишком загруженная своими мыслями, внезапно ощутила тревогу.

— Что-то случилось? — спросила она и остановилась, глядя на девочку.

— Ничего, — сказала Джирана. Ксинна посмотрела внимательнее, взяла вторую руку Джираны и подсадила девочку себе на бедро, чтобы смотреть прямо в встревоженные карие глаза.

— Что случилось, малышка? — мягко спросила Ксинна.

Джирана отвела взгляд и снова сказала, — Ничего.

Ксинна почувствовала дрожь: Джирана дрожала, — Тебе холодно?

— Нет, — коротко ответила Джирана, внезапно вырвавшись из её рук, — Я в порядке, оставь меня.

— Почему бы тебе не поспать со мной сегодня? — предложила Ксинна.

— Нет, — ответила Джирана и метнулась прочь в темноту.

 

Глава 14

Телесные раны

И вновь Ксинна проснулась с чувством страха. Густой утренний туман наползал с моря, кутая пески в одеяло из белой ваты. Она мысленно потянулась к Тазит'у и обнаружила, что тот уже бодрствует, стоя на всех своих четырёх лапах и нервно оглядывая всё вокруг.

Она выбрала себе яйцо на внешней границе кладки, достаточно далеко от Джираны, чтобы девочка-торговец не обиделась, но в пределах доступности. Два Кандидата, делившие обязанности с Ксинной, крепко спали под толстой грудой одеял. Из-за того, что она часто просыпалась ночью и по своему усмотрению вставала патрулировать, Ксинна выбрала место с краю, а молодые холдеры, довольные, что спаслись от верной смерти от голода, не спорили с ней — это их качество она уже оценила. К тому же, они обожали Грязнулю, которая, несмотря на все требования Ксинны не баловать её, стала похожа на милый пушистый шарик и уже спала вместе с ними в ошейнике, привязанном к длинной веревке.

Ксинна даже начинала подумывать, что ошейник не нужен, и что Мяус воспринял её, как свою мать. Она не знала точно, что это, комплимент или оскорбление, но даже не задумывалась об этом, довольная, что этот Мяус, по крайней мере, оказался более послушным, чем мертвые братья и сестры Разз.

Следуй за мной, — «голос» в её сознании был приглушенным и слабым, не громче самого тихого шепота.

Она повернула голову, скорее почувствовав, чем услышав слабые звуки, приглушённые туманом, которые издавал дракон, взлетающий в направлении, которое она не могла определить.

Летать в тумане было опасно — все всадники знали это. Ксинну еще в Восточном тренировали K'дан и T'мар, а они были требовательными учителями — поэтому у тумана не было секретов от неё: она относилась к нему с уважением и опаской, как это и требовалось.

Она услышала какой-то шум справа и двинулась в этом направлении. Чья-то фигура появилась из тумана. Это была Джависса.

— Ты не видела Джирану? — спросила женщина-торговец, — Я думала, что найду её у яйца, но её там нет.

Глубокое чувство беспокойства охватило Ксинну, и она схватила за руку Джависсу, — Идём со мной.

Когда они подбежали к Тазит'у, Ксинна увидела еще две фигуры: Бекку и Дж'риза.

— Пойдем, — приказала она, не останавливаясь. Подойдя к Тазит'у, Ксинна загнала их на него, с радостью отметив, что и Бекка и Дж'риз прихватили с собой свои маленькие аптечки: целительница всегда следила за тем, чтобы все её ученики носили их постоянно, — Никогда не знаешь, когда они пригодятся, — сказала Бекка Ксинне, когда та её спросила.

— Кто-то увёз Джирану, — сказала Ксинна, забравшись в седло вслед за ними.

— Как ты собираешься найти их в этом молоке? — спросила Бекка.

Джирана? — мысленно позвала Ксинна, передав свой запрос через Тазит'а. И в ответ уловила эхо — сигнал, слабый, как шепот, и изображения: темнота, туман, большое черное пятно. Этого было недостаточно, чтобы идти в Промежуток, образ должен было быть более четким, — Видишь ли ты звезды?

Ксинна сидела напряжённо, ожидая ответа. Она почувствовала, как рука Бекки обхватила её руку, и знала, что Бекка держит за руки Джависсу и Джриз'а, связывая всех четырех вместе, почувствовалп лёгкий прилив энергии от них, а затем — есть! Она получила образ звезд, расположенных над туманом и тёмным пятном.

Пошли, Тазит'.

Одним прыжком синий взмыл в воздух, и уже в следующее мгновение ушёл в Промежуток

* * *

Звезды указали им путь. Они вышли над другой полосой тумана, разорванной в нескольких местах. Увидев темное пятно, разрыв в береговой линии, Ксинна направила Тазит'а вниз, к этому пятну.

Спрыгнув с дракона, она услышала громкие голоса, быстро затихшие после команды, сказанной хриплым мужским голосом. Она ожидала встретить здесь Ж'керана и Тарию, но что, если есть и другие?

— Вы остаётесь здесь, — приказала Ксинна.

— Я иду с тобой, — сказала Джависса, — Это моя дочь.

— И моя сестра, — добавил Дж'риз, став рядом со своей матерью с ножом в руках.

— И моя… — Бекка запнулась, — Мой товарищ по Вейру, раз такое дело.

Дж'риз коснулся её плеча успокаивающе, и она схватила его за руку.

— Нам может потребоваться целитель, — предположила Ксинна, — Давайте, я пойду первой. Дж'риз, ты идёшь за мной. И держи нож наготове.

— Ты думаешь, могут быть проблемы? — спросила Бекка. Как будто в ответ, где-то вдалеке послышался низкий рёв Мяучела, звук охотившегося зверя. Более высокий пронзительный рык послышался впереди, за ним последовал крик девушки, внезапно оборвавшийся.

Ксинна двигалась неслышно в своей мягкой обуви, перебегая от тени к тени. Более тяжелые сапоги Бекки было слышно, но Джависса и Дж'риз двигались бесшумно. Бекка остановилась, наконец-то осознав, как много шума она издаёт. Ксинна услышала ворчание Бекки и решила, что целительница снимает сапоги.

Темнота перед ними росла и становилась всё больше и больше, пока из тумана не появилась огромная пещера в скалах, образующих берег, прорезанная много Оборотов назад рекой, до сих пор лениво вытекающей из неё.

Не удивительно, что никто не нашел её, подумала Ксинна, прыгая с камня на камень, чтобы перебраться через реку на открытое пространство впереди.

Рёв Мяучела нарушил тишину ночи, но был прерван детским криком.

Ксинна закричала и бросилась вперёд, с ножом наготове.

— Нет! — послышался крикТарии, — Разз, нет!

Затем Ксинна услышала сильный шум, эхом разносившийся по всей пещере: дети кричали и метались внутри.

— Вернитесь, вы необходимы драконам! — закричал в отчаянии Ж'керан.

Еще один Мяучело заревел рядом с местом, где до этого кричала девочка.

— Вернитесь, они нападают! — Жкеран снова закричал, — Если вы разбежитесь, они всё равно найдут вас.

Тазит, зови на помощь, — передала Ксинна своему синему, мчась к месту, откуда слышался последний рёв зверя и крик ребёнка.

Приглушённые светильники давали достаточно света для того, чтобы уклониться и не уронить яйца, прямо на которые она выбежала. Кто-то зашипел сбоку от неё, а чуть дальше она услышала еще крики и приглушенные рыдания — голос был похож на Тарию.

— Туннельные змеи! — закричал Ж'керан, — Вернитесь, мы должны бороться с ними!

Это звучало так похоже на прежнего Ж'керана: глупого, но храброго.

— Джирана! — крикнул Дж'риз.

Осколки! подумала Ксинна. Она хотела сохранить их присутствие в тайне.

— Джирана, это я, Ксинна! — назвала себя Ксинна, озираясь вокруг, чтобы установить место её нахождения. Она остановилась, затаив дыхание и стараясь хоть что-то услышать. Есть! Справа, похоже, кто-то всхлипывает? — Я иду!

Она снова помчалась вперёд. Позади неё послышался какой-то шум, в неровном свете мелькнуло что-то бледно голубое, и Ксинна разрубила туннельную змею, выпрыгнувшую из расщелины сверху. Отрубив ей голову, она продолжила свой бег, успев понять, что туннельная змея была самой большой, какую она когда-либо видела, размером почти в половину дракончика.

— Джирана? — снова позвала Ксинна. Она услышала шаги: бежало несколько человек, затем Бекка крикнула, — Я нашла ее! — и уже более спокойно, — Так, Джирана, всё в порядке. Я здесь, с тобой, теперь всё будет хорошо.

Но Ксинна знала целительницу уже много Оборотов, и знала, что такой тон голоса не означает ничего хорошего.

С неистовой яростью Ксинна бросилась за Беккой, рубя по пути туннельных змей и всё, что было похоже на них, и остерегаясь больших янтарных глаз атакующего Мяучела.

Рев предупредил её, она развернулась, падая на спину, и выставила нож перед собой. Огромный самец Мяучела, пролетая над ней, задел за её нож, выдернул его из её рук, и его рёв сменился криком боли.

Она вскочила на ноги, отыскав свой нож, и повернулась, чтобы встретить Мяучело лицом к лицу, если тот вернётся. Тяжело дыша, она попыталась услышать что-нибудь, кроме звука своего дыхания.

Снова какое-то движение сверху, она повернулась, рассекая воздух, разрубила туннельную змею пополам и тут же оглянулась, почувствовав прикосновение громадной лапы.

Мяучело взвился в воздух с грозным рычанием, и Ксинна повернулась, выставив вперёд свой нож, чтобы защититься. Она почувствовала, как когти второй туннельной змеи впиваются в кожу её головы, и тут лапа Мяучела взацепила змею и отбросила её далеко в сторону.

Но Мяучело опоздал. Нож Ксинны и её инстинкты сработали быстрее, чем её мозг, и в то же мгновение, когда она поняла, что Мяучело атаковал туннельную змею, а не её, острое лезвие вошло в его грудь.

— Нет! — закричала Ксинна, но было слишком поздно. Вместе с Мяучелом они продолжили движение, и, упав на него, Ксинна своим весом вогнала лезвие еще глубже, — Нет, нет, нет!

Мяучело ударился о землю, Ксинна поверх него, её нож под ней. И лишь потом она увидела ошейник. Это была Разз.

— Бекка! — закричала Ксинна, — О, нет, нет, нет! — рыжий зверь пытался спасти её, атакуя туннельную змею, которую она не видела, — Бекка!

Кровь хлынула из-под рукоятки её ножа, заливая всё вокруг, пульсируя с силой, которую могла обеспечить только артерия.

— Бекка! — позвала Ксинна. Она охватила рукой лезвие, пытаясь остановить поток крови, но это не помогло. Зарычав, она выдернула нож рукой, все еще сжатой вокруг него, и лезвие разрезало её незащищённую плоть. Не обратив на это внимания, она отбросила нож в сторону и раненой рукой попыталась закрыть глубокую рану, из которой изливалось всё больше и больше крови, — Бекка!

Белокурая целительница появилась в поле её зрения, как раз за головой Мяучела. Она бросила взгляд на Ксинну, на кровь — и Ксинна всё поняла еще до того, как Бекка печально покачала головой.

— Нет! — закричала Ксинна, зажимая рану сильнее рукой. Кровотечение замедлилось, разве Бекка этого не видит? Всё хорошо, всё… — она снова взглянула на Бекку, затем увидела, как тускнеют глаза Мяучела, как жизнь уходит из них.

В этот момент Ксинна почувствовала слабое дуновение тепла из легких Разз, словно умирающий зверь подарил ей свою жизнь и попытался лизнуть её в последний раз своим шершавым языком.

— Ксинна, — раздался рядом с ней голос, слабый от своих непрекращающихся криков, — Ксинна, она мертва.

— Нет! — заплакала Ксинна, — Нет, не может быть! — слезы полились свободно, глаза не видели ничего вокруг, она отталкивала руку, пытающуюся успокоить её, — Нет, она пыталась спасти меня, — закричала она, — Это была ошибка, я не смогла остановиться и… и… Бекка! Сделай что-нибудь!

— Она мертва, Ксинна, — сказала ей Бекка, появившись в поле зрения. Белокурая женщина тоже плакала, плакала со своей подругой и оплакивала Мяучело, спасшее Ксинну и отдавшее за это жизнь.

— Нет! — крикнула Ксинна, отказываясь верить очевидному. Она почувствовала, как чья-то рука обняла её талию с другой стороны, и услышала голос Р'нея возле своего уха.

— Пойдём, Ксинна, пойдём отсюда, — умолял её коричневый всадник. Ксинна вывернулась, ударив его локтем прямо в грудь, и он упал с ворчанием, который заставило Ксинну почувствовать себя еще более виноватой, но…

— НЕТ, вы должны помочь ей! — кричала Ксинна, не обращая внимания на поток крови, льющийся из её раны на голове, — Она должна жить! Это была ошибка, я этого не хотела! Она должна жить.

— Она ушла, Ксинна, — послышался мягкий голос рядом с ней. Это была Тария.

— Я этого не хотела, — сказала Ксинна, обратив умоляющий взгляд на зеленую всадницу, — Я не смогла остановиться, — она замотала головой, разбрызгивая слезы, — Я не смогла остановиться.

— Я знаю, — успокоила её Тария, — Я всё видела. Ты не хотела, это была просто реакция.

— Мы должны ей помочь, — сказала Ксинна, повернувшись от Тарии обратно к Бекке, а затем к Р'нею, потирающему бок, на который он упал, — Мы должны спасти её.

— Мы не можем, Ксинна, — ответила Бекка, подойдя ближе. Она провела рукой по глазам рыжего зверя, медленно опустив веки, — Она ушла, и мы ничего не можем сделать для неё.

— Дай мне повязку, — приказала Ксинна целительнице.

Глаза Бекки расширились, — Это бессмысленно, Ксинна.

— Дай — мне — повязку! — взревела Ксинна. В стороне заревели драконы, поддержав её. На мгновение её охватило волнение: она не ожидала этого.

Бекка вытащила повязку из своего рюкзака и робко передала Ксинне.

— Еще, — сказала Ксинна, скомкав её и вложив быстро под руку в рану, зияющую под ней.

— Это не поможет — её сердце разорвано, — возразила Бекка, подав еще одну повязку.

— Нужно что-то побольше, чтобы обмотать её, — сказала Ксинна, игнорируя слова целительницы. Она услышала звук вынимаемого клинка, затем резкий звук разрываемой ткани рядом с собой. Обернувшись, она увидела, как Тария разрезает рубашку на полосы, — Режь и мою тоже.

Тария подчинилась, передавая Ксинне остатки своей рубашки, которые та быстро связала вместе. Ксинна стояла ровно, пока Тария расправлялась с её рубашкой, затем быстро привязала новые полоски к концу другой рубашки.

— Я помогу, — сказал Р'ней, подойдя ближе и протянув руку, чтобы взять конец, которым Ксинна пыталась обернуть огромного зверя.

Бекка приняла полоску от него и проложила через спину зверя, стянув рану, затем передала её Тарии, а та — обратно Ксинне. Они повторили этот процесс вокруг груди мертвого Мяучела дважды.

После этого Ксинна встала, — Мне очень жаль, — сказала она, глядя на неподвижное тело, лежавшее перед ней, — Я не знала, — она взглянула на Тарию и снова заплакала, — Я ошибалась — нужно было послушать тебя.

Позади нее Тазит' начал рыть глубокую яму в мягком песке.

— Мы положим её там, — предложила Ксинна, глядя на зеленую всадницу, — если ты не против.

— Да, — тихо сказала Тария, — это место подойдёт.

Ксинна кивнула и повернулась к Бекке, — Что с Джираной?

— Она отдыхает, — ответила Бекка, — У неё не очень хорошая рана, которую необходимо зашить, но с ней всё будет в порядке.

— Оставайся с ней, — приказала Ксинна и разослала просьбу к К'слерину и остальным всадникам боевого Крыла отправить половину своих всадников сюда и поставить остальных на патрулирование периметра. Обойдя Мяучело, она встала у головы, наклонилась, сплела пальцы вместе под ней, и начала подниматься с колен.

Рней подошёл к зверю сзади, но не смог обхватить вокруг. Тария присоединилась к нему с другой стороны, но, даже вдвоём, они не смогли сдвинуть Разз с места. Волна звуков разбилась о них, и внезапно появились еще всадники, каждый занял место с обеих сторон и помогал поднять Мяучело: К'слерин, В'вин, Ж'керан, Колфет, K'дан — что он здесь делает?

— Я убила её, когда она пыталась спасти меня, — сказала Ксинна со своего места у рыжей головы Мяучела, — Я хочу похоронить её здесь, в песках, где она сражалась и отдала жизнь, чтобы их защитить.

Остальные кивнули и оторвали тело от земли. Они двигались медленно, в тишине, и осторожно положили Мяучело в яму, которую выкопал Тазит'.

— Прости меня, — сказала Ксинна, обращаясь и к мертвому Мяучелу, и к Тарии, — Я должна была прислушаться.

Протянув руку, она взяла горсть песка и рассыпала его по всему телу. Р'ней присоединился к ней с другой стороны, затем Тария, К'слерин, В'вин, Ж'керан, Колфет и K'дан.

Они отошли в сторону, и Тазит' мягко столкнул остаток песка на мертвое животное.

Когда яма была заполнена, Тария подошла к Ксинне и спросила, — Какие будут приказы, Командир Крыла?

— Ксинна! — подбежала Бекка к ним. Она была одна.

— Где Джирана? — спросила Ксинна.

— Тебе нужно пойти к ней, — сказала Бекка, её глаза внезапно заблестели от слез.

— Что случилось? — спросила Ксинна.

— Она попросила меня сказать тебе, что с ней всё в порядке, — ответила Бекка, её лицо исказила гримаса и она махнула рукой в сторону, — Тебе лучше поспешить.

Ксинна схватила Тарию за руку и потянула её за собой. Шагая, она заметила, что живот Тарии огромен, в отличие от всего остального: зеленая всадница была истощена, её глаза глубоко запали от ужаса и истощения.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала Ксинна, не оборачиваясь, когда они двинулись.

— А вы все зеленые от этих туннельных змей, — ответила Тария, фыркнув и изобразив позывы рвоты, — И воняете!

Джирана лежала на земле, закрыв глаза. Джависса и Дж'риз были рядом с ней, из глаз зеленого всадника текли слезы, а его мать только молча гладила волосы дочери.

— Мяучело распорол ей живот, — сказала Бекка, когда Ксинна опустилась на колени рядом с девочкой и, наклонившись вперед, рукой погладила раскрытую ладонь Джираны, закрывавшую глаза.

Девушка открыла глаза и повернула голову к ней, — Что с Ласпант'ой?

— С ней всё в порядке, — сказала Ксинна, продолжая нежно поглаживать руку Джираны, и солгала, И с тобой всё будет хорошо.

— Больно, — застонала Джирана, — Я знала, что будет больно, поэтому не могла сказать тебе.

— Но…

— Попроси золотых, — сказала Джирана, закрывая глаза с гримасой боли. Ксинна подалась вперед, движимая каким-то необъяснимым чувством, чтобы слышать каждое слово, но Джирана только выдохнула, — Доверься им.

— Она молодая, — сказала Ксинна, посмотрев на Джависсу, затем на Бекку, — и сильная.

Бекка покачала головой и сказала тихо — Ксинна, сила тут не поможет, — Если она пошевелится, когда я буду пытаться зашить её, я разорву её кишки.

— А феллис, — спросила Ксинна, понимая, что остальные тоже слышат их разговор.

— Он не совсем подходит для этого, — ответила Бекка, — И Джирана сейчас так слаба, я боюсь, что она может не проснуться.

— Мы не можем просто опустить руки, — сказала Ксинна. Она посмотрела на Джависсу, но женщина-торговец отвела взгляд, продолжая поглаживать волосы своей дочери, — Я не сдамся, — заявила Ксинна и, взглянув на Бекку, поправилась, — Мы никогда не сдаёмся.

— Нет — согласилась Бекка, — Конечно, нет.

— Р'ней, — Ксинна крикнула через плечо, — ты здесь главный, приберись и перенеси яйца на наши пески.

Она наклонилась и осторожно подложила руку под голову Джираны.

— Мы не сможем перевезти её, — сказала Бекка.

— Мы должны сделать это, — ответила Ксинна, переместив руку под спину девочки и осторожно поднимая ее вверх. Джирана вскрикнула, и Ксинна аккуратно изменила её положение так, чтобы ребенок лежал на руках, как в колыбели.

— Веди меня, — сказала Ксинна Дж'ризу. Зеленый всадник кивнул и медленно повел ее к выходу из пещеры. Он забрался на Тазит'а сам и помог ей поднять раненую сестру. Бекка вскарабкалась за ней.

— Мы пойдём на пески, — сказала ей Ксинна, приказав Тазит'у подняться — нежно — в небо.

— Аптечка с тобой? — спросила она у Бекки.

— Да.

— Там есть иглы и нитки?

— Да, Ксинна, — ответил Бекка раздражённо, — Но это сложная работа, и сейчас по-прежнему темно.

Тазит', - сказала Ксинна, мысленно передавая ему образ, и вот они уже в Промежутке. Она почувствовала удивление и беспокойство Бекки. Холод Промежутка мог сделать ужасные вещи с открытой раной. Они вышли над пляжем, и Пинорт' взревел удивленно. Солнце стояло высоко в небе, и песок был горячим от полуденной жары.

— Теперь тебе хватит света? — крикнула Ксинна, когда Тазит' начал плавно снижаться по спирали и мягко приземлился на песок.

— Если холод Промежутка не убил ее, — ответила Бекка, спрыгнув и потянувшись к раненой девочке.

Ксинна и Дж'риз сделали все возможное, чтобы осторожно спустить её вниз так, чтобы не разошлись три длинных открытых раны в её животе. Все обитатели Вейра бросились на помощь, в том числе В'лекс и К'слерин, взявшие её, не меняя положения тела, и осторожно опустили её на холст с разложенными на нём инструментами, расстеленный на земле.

Тария подошла к ним вместе с немного повеселевшей Джависсой и сказала, — Тазит' передал мне, что ты собираешься сделать, поэтому мы пришли сюда раньше и всё подготовили.

Бекка посмотрела на все аккуратно разложенные инструменты и сказала Ксинне, — Может получиться.

Когда её положили на землю, Джирана пошевелилась и прошептала что-то. Ксинна наклонилась ближе, но разобрала лишь конец слова, — … пант'а.

Ксинна оглянулась вокруг. Они находились в центре площадки, далеко от яйца девочки-торговца, утверждающей, что это королева.

— С ней всё хорошо, — успокоила её Ксинна, но девушка всхлипнула, и её лицо исказила гримаса боли.

— Если она будет так дёргаться, не думаю, что получится зашить ей раны, — сказала Бекка, глядя снизу вверх на Ксинну, стоя на коленях рядом с девушкой.

— Ничего пока не делай, — сказала Ксинна. Бекка подняла брови удивленно, но Ксинна покачала головой, махнула рукой и помчалась к яйцу Джираны.

Верь мне, — говорила девушка, — Попроси золотых.

Тазит', зови всех золотых сюда, срочно!

Они здесь, — ответил синий, и Ксинна почувствовала, что он поднялся в небо и медленно кружит над головой, — Ты поможешь малышке?

У Ксинны не было ответа на этот вопрос.

— Ксинна, что случилось? — спросила Джепара, сразу, как только появилась со своей Сарурт'ой.

— Джирана умирает, — сказала Ксинна, и с этими словами слёзы полились из её глаз, — Мы должны помочь ей.

— Как? — спросила Мия: они с Салит'ой стояли неподалеку.

— Бекка, — спросила Ксинна, стиснув золотую всадницу, — Ты же можешь говорить с драконами?

Бекка кивнула, наморщив лоб в замешательстве. Ксинна схватила руку целительницы и положила её на яйцо.

Верь мне, — говорила малышка.

— Становитесь все в круг, руки на яйцо, — сказала Ксинна, — Джепара, говори с ней.

— Говорить с ней? — повторила Джепара удивленно, затем, поняв всё, положила другую руку на скорлупу и закрыла глаза.

— Мы должны попросить Ласпант'у помочь Джиране, — сказала Ксинна, закрыв глаза и положив руки на яйцо, мизинец ее правой руки касался мизинца Мии. Еще чей-то палец коснулся левой руки: это была Джепара.

Ласпант'а, — мысленно сказала Ксинна, — Помоги Джиране. Забери её боль, отдай её нам, сделай, чтобы она не шевелилась, и тогда ей смогут помочь.

Ксинна услышала, как рядом с ней Джепара ахнула от удивления.

— Давай! — крикнула Ксинна, передав ту же мысль Тазит'у. Она полностью сконцентрировалась в этот момент на яйце, на золотых, на маленькой девочке, которая попросила ее доверять ей и…

Это было так, словно она никогда по-настоящему не видела, не дышала и не чувствовала раньше. Мир ее чувств стал совершенно другим для неё, и это не поддавалось описанию, и вдруг…

Боль! Она задыхалась, её тело закаменело, она не могла ни дёрнуться, ни даже пошевелить хоть одним мускулом, она только чувствовала боль — чудовищную, бешеную боль — и, вместе с ней, ужас. Она умирала. Ей удалось усмирить ужас, справиться с ним, смягчить его, научиться контролировать боль, исследовать её, сравнить с другими видами боли, такими, как боль в плече, боль от родовых схваток, боль от ожога Нити или…

— Ксинна! — закричал чей-то голос, — Ксинна, всё закончилось.

Ксинна открыла глаза и с удивлением обнаружила, что лежит на теплом песке, на который рухнула рядом с яйцом.

— Ласпант'а? — прошептала Ксинна, поняв, что голос принадлежал Джепаре.

— С ней всё хорошо, — сказала Джепара, — Бекка закончила с Джираной. Нужно сходить проведать её.

Какое-то чувство, обрывок мысли, не давало покоя Ксинне, и она покачала головой, — Возьмём яйцо. Тазит', принеси его.

— Я сделала всё, что могла, — устало сказала Бекка Ксинне, кивнув на живот Джираны, прикрытый тканью, — Она не шевельнулась и не издала ни звука.

Ксинна почувствовала болезненное жжение в собственном животе и, морщась, задрала тунику, чтобы посмотреть, что её беспокоит.

— Ксинна, что с твоим животом? — спросила Бекка, увидев покрасневшую кожу.

Ксинна не ответила ей, обратившись вместо этого к темноволосой золотой всаднице, стоявшей рядом, — Джепара, как твой живот?

Всадница королевы молча подняла тунику и показала три параллельные красные полосы, такие же, как у Ксинны.

— Мы забрали боль, ведь так? — спросила Джепара и улыбнулась Ксинне, — Ей же надо было куда-нибудь деться.

— А как остальные? — Ксинна оглянулась через плечо на фигуру, молча бредущую за ними, — Тария, подними тунику.

Удивленная, зеленая всадница подняла тунику над своим раздутым животом. Три рубца пересекали её живот.

Ксинна посмотрела на неё и вспомнила, как чья-то рука легла на её плечо, а темноглазая женщина сказала, — Я тоже должна была помочь.

Ксинна опустила свою тунику, подошла к Тарии и наклонилась, чтобы нежно поцеловать каждый из трех рубцов. Она повернула голову, прижав ухо к животу Тарии, и прислушалась, её глаза расширились от удивления, когда она услышала звуки жизни, растущей внутри. Затем она выпрямилась, осторожно натянув тунику Тарии обратно на её живот, и обняла зеленую всадницу, стоявшую неподвижно.

— Я должна была прийти за тобой раньше.

— Я думала, мы справимся сами, — сказала Тария, — Я была в курсе всего, что у вас происходило.

— Ты всё знала?

— Ну, не с самого начала, — призналась Тария, — Первое время я была слишком растеряна, слишком ошеломлена вниманием Ж'керана и этим ужасным питьём.

— У нас есть лучше, — Ксинна предложила робко.

— Нет, пока ребенок не родится, — коротко рявкнула Бекка от спящей рядом Джираны.

— Мне так жаль Разз, — призналась своей подруге Ксинна.

— Я знаю, — сказала Тария, — Мне жаль, что мы не услышали друг друга.

Бекка шикнула на них, заметив, что Джирана пошевелилась. Ксинна повернулась к девочке, увидела боль на её лице, и опустилась на колени рядом с ней, напротив Бекки.

— Джирана, всё хорошо, ты оказалась права, — сказала Ксинна, — Я поговорила с Ласпант'ой, я верю тебе.

— Попроси золотых, — ясно услышала Ксинна.

— Попросить золотых что, милая? — спросила Ксинна, нежно поглаживая темные волосы девочки.

Помочь, — ответила Джирана.

— Мы уже сделали это, — успокоила её Ксинна, — Мы попросили их, и они помогли тебе. Тебе нужно отдохнуть сейчас, поправиться. Ты же хочешь быть здоровой, когда Ласпант'а выйдет из яйца, ведь так?

Девушка вздохнула, и Ксинна почувствовала, что та проваливается в глубокий сон.

— Я побуду здесь, — сказала Бекка, указывая на Джирану, — Уходите, вы мешаете ей.

Ксинна кивнула и, погладив последний раз мягкие волосы Джираны, встала, с удивлением почувствовав, как чья-то рука скользнула в её руку: это была Тария.

 

Глава 15

Ожидаемая радость

После тихих разговоров и объятий, Тария слишком устала и не мечтала ни о чем, кроме сна. Ксинна заботливо накормила её легким бульоном и поцеловала в лоб, укладываясь рядом с ней, словно Тария и не уходила.

Ж'керан — это не срочно, и может подождать еще день.

Попроси золотых. Она покачала головой, снова удивившись словам Джираны. Маленькая девочка была слишком доверчива. Благодаря её дару, она не всегда различает желаемое и действительность.

Ксинна подошла к яйцу, в котором находилась Ласпант'а. Она уже не сомневалась в словах Джираны: чувствовалось, что внутри не обычный дракончик, от него исходила спокойная сила, которая была подобна отражению собственной силы Джираны. Королева от зеленого дракона — как это возможно?

К'дан и К'слерин наверное были правы. В процессе эволюции файров, золотые, бронзовые и коричневые, скорее всего, произошли от синих и зеленых. Королевы были умнее, чем все остальные, поэтому контролировали свои кладки. А как же первая королева? Она не могла защитить себя в скорлупе, как же она выжила? Как она сообщила своей матери зеленой и синему отцу о туннельных змеях?

Внезапно поняв всё, Ксинна подошла к яйцу Ласпант'ы, положила руки на него, закрыла глаза и открыла свои мысли.

Ласпант'а, где туннельные змеи? — подумала она, обращаясь к той, что была внутри яйца.

Ничего. И вдруг — она услышала сначала шуршание, шум движущихся камней, шорох скольжения. А затем внезапно земля под ней засветилась огнями, показывая, подобно линиям на карте, направление движения туннельных змей, копающих вглубь и поднимающихся к поверхности, двигаясь к своей беспомощной жертве…

— Ксинна? Что это? — закричала Бекка.

Ксинна не сразу поняла, что кричит, — Поднимайте Вейр! — звала она, крича Тазит'у, посылая мысленные сообщения всем юным королевам, Пинорт'у, К'слерину.

— Ксинна, у тебя всё в порядке? — тревожно крикнула Бекка, бросаясь к ней.

— Возьми меня за руку! — сказала Ксинна, крепко обхватив запястье Бекки и потянув ее за руку к яйцу Ласпант'ы, — Тянись мыслями, почувствуй, закрой глаза и смотри!

Бекка ахнула, почувствовав и услышав первый шепот мыслей Ласпант'ы.

За ней драконы ревели от ярости и волнения. Ксинна передала Тазит'у, образ всего, находившегося под землей, услышала, как синий начал рыть, а затем, взревев с ликованием, обнаружил группу туннельных змей и разорвал их на куски своими челюстями.

Вокруг неё ревели драконы, кричали всадники, и ночной воздух разрывали звуки умирающих туннельных змей.

Шум предупредил Ксинну. Она повернулась и увидела приближающуюся Джепару с Грязнулей на поводке, жующей что-то зеленоватое, выплевывающей косточки и урчащей от гордости за свои достижения.

— Она поймала шесть! — радостно воскликнула Джепара, — И Сарурт'а три, — она схватила Ксинну и обняла её, а Грязнуля бегала кругами, обмотав своим поводком их обеих, — Сарурт'а тоже умеет слышать туннельных змей и может находить их. Она говорит, что это Ласпант'а научила её.

Ксинна увидела приближающуюся Тарию, с глазами, широко раскрытыми от удивления. Ксинна наклонилась и взяла Мяучело на руки, — Это Грязнуля — она убила шесть туннельных змей.

— Она прелесть, — сказала Тария, позволив Мяусу, покрытому пятнами грязи, обнюхать её.

— Я должна была послушать тебя, — повинилась еще раз Ксинна.

— Мне тоже следовало вернуться. Мяучел очень мало.

— Теперь хватает, — сказала Ксинна, — Драконы будут искать, а Мяучелы раскапывать и убивать их.

— В самом деле, хватает! — вся покрытая ихором, Джепара подтвердила задорно.

Убедившись, что все яйца снова в безопасности, Ксинна вернулась проведать Джирану.

— Удивительно, она всё еще спит, — недовольно фыркнула Бекка.

— Она не спит, — сказала Ксинна, наблюдая, как вздымается и падает грудь Джираны в такт дыханию, — Она просто слишком устала, чтобы говорить, слишком взволнована, чтобы плакать, и ей слишком больно что-то делать, — она погладила волосы ребенка еще раз и улыбнулась, — Веди себя хорошо, малышка, не то я пожалуюсь твоей королеве.

Лёгкая улыбка заиграла на губах Джираны, затем она глубоко и медленно вздохнула и тут же провалилась в сон.

Ксинна назначила Ж'керана охранять Джирану, сказав, — Если она умрет, ты умрешь тоже.

Коричневый всадник рассыпался в извинениях, но это не уберегло его от её гнева. Верная своему слову, она избила его до полусмерти, ограничившись в своей мести резким пинком в самое больное место и двойным ударом кулака в подбородок, от которого он потерял сознание.

Он очнулся со стоном и обнаружил нож у своей шеи.

— Говори, — прорычала Ксинна, нависая над ним, — Ты знаешь, что должен сказать.

Ж'керан сглотнул, чувствуя, как кончик ножа прокалывает ему кожу, — Командир Крыла, я в ссоре ударил другого всадника и лишился права на жизнь.

— Громче, так чтобы другие слышали, — сказал Ксинна, указав своим ножом влево и вправо, прежде чем вернуть его снова ему под подбородок. Глаза Ж'керана последовали за лезвием, и он увидел стоявших вокруг него плотным кольцом всадников, в которых он узнал К'слерина, К'дана, В'вина, бронзового всадника Ж'сарта, T'реннора и В'лекса.

— Предводитель Вейра, я утратил право на жизнь, потому что ударил другого всадника в ссоре, — Ж'керан повторил громче, его глаза смотрели на К'слерина, а сердце провалилось, когда он осознал свой позор. Над ним стояла уже не просто девушка, не просто синяя всадница и выскочка. Он был неправ, не принимая то, что видел, высокомерно думая, что он лучше.

Он крепко сжал челюсти, почувствовав, как нож впивается в его кожу. Он не станет кричать, он, по крайней мере, умрёт достойно.

Лезвие остановилось, — Твоя жизнь тебе больше не принадлежит, — сказала Ксинна и выпрямилась, прятав в ножны свой нож и жестом приказав ему подняться, — Теперь твоей жизнью распоряжается Вейр.

Ж'керан медленно поднялся и встал на колени перед ней, опустив голову и не обращая внимания на капли крови, капающие на землю.

— Командир Крыла, моя жизнь принадлежит тебе, — сказал он.

— Слышали и засвидетельствовали! — раздался общий крик. Позади себя он услышал рёв драконов, услышал своего прекрасного, драгоценного Перинт'а среди них. Он будет жить. Он сможет летать и сражаться с Нитями, для чего и был рождён.

Он взглянул на Ксинну и был удивлен, когда та подмигнула ему, протянула руку и, ухватив его за руку, подняла его на ноги.

— Живи долго, коричневый всадник, — сказала она тихо. Он взглянул в её тёмно- голубые глаза и увидел, что она действительно думала так.

— Спасибо.

— И еще одно, — сказала она, подняв руку предостерегающим жестом, — Ты принадлежишь Вейру, и поэтому за него говорю я: Ты не будешь пить, пока Предводитель Вейра не разрешит тебе.

— Я понял, — сказал Ж'керан, снова склонив голову.

И теперь он выполнял без единого слова приказы Джепары, выбрав лучшие кусочки свежеразделанной туши, выложив их в чистую лёгкую миску, отыскав деревянный молоток и разместив всё это у Джираны под рукой.

Затем, повинуясь жесту Джепары, он сидел и ждал, пока солнце медленно поднималось по небу.

Он ничего не сказал, когда Ксинна проснулась, встала, и, набросив тунику, умчалась собирать Кандидатов. Она вернулась всего через несколько минут по вызову Бекки, которая скользнула с неба на землю рядом с странным зелено-коричневым яйцом. Сарурт'а перешла степенно на другую сторону, образовав треугольник из золотых драконов, где постель Джираны и яйцо являлись центром — все они гудели в ожидании Рождения.

Гудение становилось всё громче, и Ксинна посмотрела вниз, на Джирану, — Готова?

— Да, — сказала девушка, протянув ей руки, и Ксинна наклонилась и усадила её.

Гудение стало еще громче, и яйцо треснуло.

— Давай, девочка, ты можешь это сделать! — Джирана крикнула ободряюще. Она посмотрела вокруг и с удивлением обнаружила деревянный молоток в своей руке. Она ударила — не очень сильно — по скорлупе. Трещины росли, и все королевы громко загудели в знак приветствия.

Скорлупа треснула и разошлась, осколки разлетелись, и появилась маленькая золотая головка.

— Привет! — закричала Джирана, бросив молоток, — Я рада видеть тебя, Ласпант'а!

И я тебя, — ответила самая юная королева на Перне. Затем, спустя мгновение, задумчиво глядя на куски пищи, лежавшие поблизости, она спросила, — А это можно есть?

Ж'керан подал блюдо Джиране, которая с удовольствием скормила большой кусок теплого, свежего мяса своей королеве.

Ксинна, улыбаясь так широко, что лицу стало больно, поддерживала Джирану, пока маленькая королева не вышла полностью из своей скорлупы и не утолила голод, в этот момент девушка-торговец попросила опустить её вниз, чтобы она могла лежать рядом со своей королевой.

Когда Ксинна уложила девушку обратно на песок, Джирана посмотрела на неё и улыбнулась, — Видишь? Ты сделала это, Ксинна! Ты спасла яйца! Ты спасла Перн!

— Нет, — сказала Ксинна, улыбаясь в ответ, и рукой притянула Тарию к себе, — Это сделала ты, малышка.

Джирана покачала головой и, высвободив одну руку из-под Ласпант'ы, указала на Тарию и Ксинну, — Мы все сделали это.