Спустя год после того как у меня обнаружили панкреатит, я вернулся в Сиэтл. У меня был назначен медосмотр у доктора Томаса. Он просто не мог поверить в то, что я изменился. Причем не только по внешним признакам, а что более важно и внутренне – состояние моих органов и крови улучшилось. Он не увидел заметных повреждений, за исключением отверстия в моей прожжённой стенке кишечника. В конце осмотра, по лицу доктора я понял, что он крайне удивлен.

«Сказать, что я и не надеялся, что вы поправитесь - ничего не сказать» - сообщил мне доктор Томас.

Хм.

Он продолжил – «Я не ожидал, что вы проживете более шести месяцев»

Не приукрашивайте Док, ну или вроде того. Я думаю, алкоголики, которые дошли до стадии острого панкреатита, частенько даже и не задумываются о том, чтобы изменить свою жизнь. Я решился. И это дало мне прилив адреналина.

Возможно, еще более поразительными были те изменения, что доктор Томас не имел возможности увидеть – перемены в моем сознании.

Однако, у меня был один вопрос для доктора Томаса.

«Почему у меня все еще текут сопли из носа, ведь я перестал нюхать кокс?»

«Отказ - это только начало пути к полному выздоровлению. Ваш организм все еще пытается избавиться от некротических масс», - сказал он ( прим. переводчика: некроз носовой перегородки – следствие употребление кокаина).

Другими словами мое тело стало настолько приспособленным к избавлению моих носовых пазух от всякого дерьма, что еще не осознало, когда же нужно остановиться. И это заняло намного больше времени, чем я ожидал, гораздо больше.

Вскоре после того, как я возвратился в Лос-Анджелес, Калли перенес пересадку сердечного клапана, о которой мечтал с момента нашей первой встречи. После операции, он взял шесть дней перерыва, затем возобновил тренировки чтобы вернуться к профессиональным гонкам. Я был на его первой гонке после возвращения – это был чемпионат мира. Реабилитироваться и участвовать в соревнованиях такого уровня уже равносильно победе.

Как-то Мэтт Сорум позвонил мне и спросил, хотел бы я сыграть партию ритм-гитариста в понедельник вечером в Viper Room с гитаристом Стивом Джонсом из оригинального состава Sex Pistols и Джоном Тэйлором из Duran Duran. Это было заманчиво. Слэш был на гастролях с Snakepit, так что мне нечем было себя занять. И, черт побери, Стив был моим героем. Это был бы большой шаг для меня, потому что до этого момента я не играл в живую, будучи абсолютно трезвым. На самом деле, насколько я знаю, я никогда за всю свою жизнь не играл трезвым. Я всегда делал пару глотков из бутылки перед шоу, даже во времена наших первых выступлений. Все мои идолы проходили через это, не так ли? Кит Ричардс, Игги Поп, Джонни Сандерс и Стив Джонс – все они отказались от алкоголя. Однако, я был в ужасе от перспективы играть трезвым.

Конечно, несколько лет назад я был свидетелем того, как Игги еще может выпить в студии или на сцене, даже после того как он стал трезвенником. Он поражал меня своей способностью достигать этого особого состояния, при этом ничего не принимая. И Стив Джонс был трезвенником. Мэтт Сорум и Джон Тейлор, тоже, так что я буду в хорошей компании. Я решил пойти на несколько репетиций. Прежде, чем я осознал это, пришел вечер выступления, о чем гласила афиша перед Viper Room.

Это было в июне 1995 года, и тогда за зданием Viper Room был самый центр Голливуда, заполонённый самыми стильными и субъективными людьми на планете. К счастью, со мной в ту ночь были Калли, Адам Дэй, и MCBob. Но все же!

Могу ли я это сделать?

Я не мог избавиться от чувства, что все эти люди будут пялиться на меня. Обычно алкоголь помогал мне. Единственное, в чем я был уверен на протяжении всей моей карьеры, это то, что я точно облажаюсь, если буду чересчур обладать собой во время выступления. Я мог просто отказаться, но я хотел попробовать, не смотря на все свои опасения.

Все сводилось к этой банальной дилемме: борись или беги.

Когда мы добрались до площадки, внезапно мной что-то овладело. Я почувствовал гнев, прилив ярости. Я хотел разнести это место, напасть на людей, причинить вред самому себе.

Само шоу я помню смутно, однако все прошло хорошо. Я все еще не был уверен в своем выступлении. Несомненно, я знал, что играл аккорды верно. Но не знал, был ли я так же хорош? Как только я смог, я вышел, чтобы найти Калли.

«Калли, ну как я тебе?» - спросил я его.

«Что? Как ты мне? Ты шутишь? Вы, ребята, просто сразили всех наповал»

Он смотрел на меня, и я мог точно сказать то, о чем он думал: мы вернулись. Калли и я часто, казалось, знали то, что другой думал, таким образом, я вполне уверен, что он услышал, как я тихо добавил: Вместе.