В детстве я редко слышала Лесные песни в самом Тормейле. А теперь мои внуки чуть ли не каждый день напевают их за игрой. Вот одна из самых моих любимых, дарующая надежду в равной мере и молодым, и старым.

Кабинет Планира Черного, Верховного мага Хадрумала, 23-е постлета

– И когда я обсудила все вопросы со старейшинами Шелтий, я поняла, что будет гораздо лучше, если они сами разберутся со своими преступниками, – объяснила я. – Учитывая напряженность между нагорьем и низиной, любое требование правосудия с нашей стороны только ухудшит ситуацию. Мы договорились, что они накажут своих виновных и разнесут весть об эльетиммском заговоре по всем Пределам. Это больше не повторится. – Я глотнула превосходного вина из запасов Верховного мага.

Планир изучал меня поверх своего кубка. Я не вполне уверена, но, кажется, в прошлый раз, когда мы встречались, на его висках не было этой седины. А вот что не изменилось, так это очаровательные манеры и тонкая аура желания, которая обволакивала его подобно соблазнительному запаху и подвигала девушек на самые интимные откровения. Я вновь улыбнулась и подумала о благородстве Райшеда, его сильных руках и нежных завитках волос за ушами.

– Спасибо тебе. – Планир с сардонической усмешкой наклонил голову.

– Спасибо мне, Грену и Сорграду, Лесному Народу и в немалой степени Узаре. – Мое лицо было таким же открытым и честным, как солнце этого позднего утра, льющееся в открытые окна. – Надеюсь, ты вознаградишь его.

– Узара пожнет все плоды своих испытаний, уверяю тебя, – спокойно ответил Планир.

Скрытое веселье угадывалось в его глазах, но я не стремилась его раскрывать. Пусть Верховный играет в какие хочет игры, а пока в своей игре я вышла вперед.

– Итак, мы обезопасили горы от эльетиммского влияния, – принялась я загибать пальцы, как торговец, – Джилмартен вернулся в Солуру, чтобы его патрон распространил известие об угрозе эльетиммов среди тамошней знати. Он уверен, что лорд Астрад немедленно предупредит об опасности короля Солтрисса. Все это в реальности чистая прибыль – то, чего мы достигли сверх нашего первоначального намерения найти эфирное знание для мессира Д'Олбриота. Что касается эфирного знания, то мы установили, что песни Лесного Народа – главный источник заклинаний и чар…

– Источник – да, но такой, что над ним все ученые по эту сторону океана будут чесать затылки еще много лет, – мягко возразил Планир. – Возможно, твоя теория верна, но найти здесь истину будет труднее, чем иголку в стоге сена.

Я улыбнулась, покачав головой.

– Я искала знание, но не давала никаких обещаний насчет формы, которую оно могло бы принять. Как бы то ни было, бьюсь об заклад, что Гуиналь могла бы разгадать для вас часть загадок. Почему бы тебе не привезти ее из Келларина на зиму? Это была бы еще одна награда для Узары, – лукаво добавила я.

– Да, думаю, он не прочь обменяться с ней теориями. – От озорной усмешки Планир помолодел на несколько лет. – Я уже связался с Налдетом и просил ей передать, чтобы подумала о возвращении в Бремилейн на следующем корабле.

Стало быть, Верховный маг уверен, что опережает меня на шаг. Я напомнила себе, что следует играть эту партию с осторожностью.

– Тогда Гуиналь сможет поработать с Аритейн, – одобрила я решение Верховного.

Лучше она, чем я. Как обещал Сорград, той клятвы хватило, чтобы не позволить девушке предать нас, даже когда наркотики оставили ее кровь. И после этого магия Узары показала ей, какая беда обрушилась на ее народ, а все из-за того, что колдун Эрескен подбил их на безнадежную войну. Аритейн выслушала терпеливые объяснения мага с каменным лицом, и горькое осознание эльетиммского вероломства вызвало в ней такую непримиримую жажду мести, что я лишь порадовалась своему прежнему непониманию значимости особы, которую мы похитили. Я очень надеюсь, что сладкоречивая Гуиналь сумеет направить эту беспощадную решимость в полезное для Келларина и Хадрумала русло. Но это проблема Планира, не моя.

– Аритейн, поди, уже раз в пять увеличила ваши познания в Высшем Искусстве. И, конечно, ее знания не только совершенно доступны, но также доказаны и проверены. Открытия эфирной магии среди Лесного Народа было бы достаточно, чтобы считать это путешествие успешным. Но установить, что Шелтий обладают такими знаниями, и доставить практикующего вам в помощь – об этом никто даже не мечтал. Мессир Д'Олбриот будет очень доволен.

– И должным образом признателен, – торжественно прибавил Планир.

– И должным образом признателен, – кивнула я. – Учитывая, что я провела полтора сезона у него на службе, сто раз рисковала рассудком и жизнью и добилась большего, чем могли ожидать даже самые заядлые оптимисты.

– Интересно, сумел ли мессир разгадать, как история о путешествии Райшеда к Ледяным островам вышла наружу, – задумчиво проговорил Верховный маг. – Ты слышала, Аритейн говорит, что ее брат почерпнул идею связаться с эльетиммами из какой-то баллады?

– Шив говорил мне, что к Летнему Солнцестоянию ее уже пели по всей Старой Империи. – Я покачала головой. – Нельзя сохранить такие вещи в секрете, когда в них замешано столько людей. Сейчас, поди, ходят уже две горсти ее версий, и бесполезно прослеживать их к разным там источникам.

– О, я думаю, мы можем заявить с большой долей уверенности, что ее сочинил Лесной менестрель, – серьезно возразил Планир. – Я исследовал этот вопрос в течение долгого времени. Не то чтобы я нашел нечто определенное, о чем стоило бы сообщить мессиру, конечно.

– Незачем тратить его время на слухи, верно? – улыбнулась я. – Когда у него столько забот с Келларином и безопасностью колонии.

– Возможно, есть все же способ это выяснить. – Планир не собирался выпускать мышку из-под лапы. – Если попробовать спросить руны, что, интересно, они нам скажут? Чем больше я думаю об этом, тем более точным мне кажется то предсказание, которое тебе сделали.

Мне удалось сохранить прежнее выражение лица и смотреть на Планира немигающими глазами.

– О да. Но вместо того чтобы ворошить потухшие угли, лучше посмотреть, не прольют ли руны какой-нибудь свет на будущее. Особенно пригодились бы намеки на то, что может случиться в Келларине. – Я снова налила себе вина. – Вот тебе еще одно открытие, которое мы привезли из нашего путешествия. Руны, как оказалось, не просто азартная игра.

Планир с сомнением повел рукой.

– Не знаю, насколько это полезно. Когда доходит до толкования, приходится выбирать из стольких значений, и любое мнение неизбежно будет слишком субъективным.

Я пожала плечами. Воспользуется Верховный маг предсказанием Народа или нет, это его дело. Лично я обязательно найду кого-нибудь, кто сумеет погадать мне на рунах. У меня есть друзья в Келларине, в первую очередь – Хэлис, и если эльетиммы собираются вновь прилететь туда на северных ветрах, я хочу ее предупредить. Но пора наконец напомнить Верховному магу о его обязательствах.

– Итак, очевидно, что мессиру Д'Олбриоту есть за что вознаградить нас. Ты волен согласовать с ним свою долю выплаты. Уверена, вы сможете достичь взаимовыгодного соглашения.

Верховный маг посерьезнел и уставился в свой бокал.

– У меня сейчас много дел. Я признаю, что Хадрумал извлек выгоду из некоторых побочных результатов твоей деятельности, но эти события потребовали и от меня, и от Совета много усилий. Хорошо, конечно, что Шелтий берут на себя своих преступников, но не дать людям Ущелья кинуться с головой в повальные убийства и захват земли – вот это действительно задача!

– Да, еще один долг, который мы должны положить к ногам эльетиммов, – согласилась я с сожалением. – Они несут всю ответственность за то кровопролитие. Хорошо, что мы оказались в нужном месте в нужное время, чтобы укрепить Лесное сопротивление и не дать захватить весь Энсеймин.

– Дарни получит достойную награду, – заверил меня Планир.

– О, я не сомневаюсь, что ты не оставляешь без внимания ни один такой долг, Верховный. – Любопытство укололо меня, и я поддалась искушению. – Но как ты все-таки оттащил людей Ущелья от края?

Маска Планира немного соскользнула, и он расплылся в улыбке.

– Главная борьба в Ущелье – из-за рудников, верно? Не знаю, понимала ли ты это когда-нибудь, но там, в горах, работает куча магов. Еще там полно алхимиков, и многие из них имеют связи с Хадрумалом. Они или учились здесь, или работали с магами в университетах Ванама и Кола. Я связался с некоторыми магами в Гринте, а они потолковали от моего имени с главами гильдий. Когда я сказал, что могу отозвать всю необходимую им помощь в пределах двух дней, они были склонны прислушаться к моим настойчивым просьбам вывести своих людей из этого сражения.

– Они прямо так и согласились? – спросила я с вежливым скептицизмом.

– Нет. – Улыбка Планира стала волчьей. – Нет, пока я не сказал заодно, что захват земли или рудников не принесет им никакой пользы, если они разгневают Верховного мага, который легко может превратить каждое ведро руды в ничего не стоящие камни. В конце концов, моя стихия – земля, а поскольку я родился и вырос в гидестанском угольном крае, то знаю больше о горном деле, чем любой глава гильдий.

Я не удержалась от смеха. Когда-нибудь, когда от результата не будет зависеть абсолютно ничего, кроме плохо отчеканенной меди, я, пожалуй, сыграю партию-другую в руны с этим человеком, просто чтобы поглядеть, так ли он хорош, как ему кажется.

Улыбка Планира исчезла.

– Однако столь жесткое использование власти Верховного мага может вызвать проблемы в самом недалеком будущем. Страх и невежество все еще сопровождают представления людей о магах, и подобные угрозы пробуждают старые предрассудки. Вот тебе еще одна вещь, которую следует положить на весы.

– Взгляни на другую сторону монеты, – посоветовала я. – Это был удобный случай напомнить властям Энсеймина и других мест о ценности магического ремесла. Разве не это обсуждал Совет? Уверена, твой собрат Калион должен быть очень рад.

Планир расхохотался.

– Я бы выразился несколько иначе.

Он встал и пошел к ненавязчиво роскошному буфету, стоявшему у стены. Если мессир заплатит мне половину того, что можно выручить за эту вещь в удачный день в каком-нибудь аукционном доме Кола, это будет означать, что я с выгодой провела свою весну и лето. Верховный маг взял две бутылки из резных подставок.

– Ты сказала, вы обедаете у Шива? Прими это и передай ему привет.

Я встала, чтобы забрать подарок.

– Очень любезно с твоей стороны. – Если Планир думает расплатиться со мной парой бутылок даже самого прекрасного вина, то у него явно не все дома. – Ты сможешь до вечера связаться с этим, как его, Казуелом? Думаю, вы с мессиром быстро договоритесь о сумме. Я зайду за своей долей завтра. – Меня так и подмывало спросить, не сможет ли Планир узнать что-нибудь о Райшеде, но я не спросила, чтобы не оказаться у него в долгу.

– Лучше послезавтра, – ответил Верховный маг. – И знай, Ливак, у тебя не будет повода обвинить меня в скупости. Я понимаю, чем мы обязаны тебе и твоим друзьям.

Это заявление имело двоякий смысл, а потому я ответила в том же духе:

– Помогая тебе, я приобрела опыт целой жизни, Верховный.

Мысль остановила меня на пороге.

– Я очень сожалею об Отрике. – Мне не было нужды разыгрывать искренность. – Я не слишком хорошо его знала, но мне нравился этот старый пират. Я действительно надеялась, что Аритейн сумеет вернуть его в сознание.

Планир быстро наклонил голову, чтобы скрыть внезапную гримасу, а когда поднял ее через минуту, маска полностью вернулась на место.

– По крайней мере теперь мы сможем попрощаться с ним как положено. С ним и остальными пострадавшими. – Планир кашлянул. – Будем надеяться, это – последние смерти, которые мы добавляем к счету. Точно так же, как я плачу свои долги, Ливак, я взыскиваю то, что мне причитается. Эльетиммы заплатят сполна. – Он улыбнулся с теплотой размороженного льда.

Я тоже выдавила улыбку и закрыла за собой дверь, локтем придерживая бутылки.

Дол Атил, 23-е постлета

Кейсил выпил холодной воды и закрыл глаза, наслаждаясь поцелуями ветра и солнца. Если бы только он мог остаться здесь навсегда и никогда больше не возвращаться к своим проблемам.

– Кейси? Парень? – Осторожный крик перенесся порывом ветра через край ложбины.

Выйдя на тропинку, он увидел две фигуры, с трудом поднимавшиеся из долины, – лица закутаны от пыли, на одежде темнеют пятна пота. Кейсил пошел им навстречу, неся в одной руке кожаную бутыль, в другой – кубки из рога.

– Мама, Фитиан.

Кейсил налил им воды и, подождав, когда выпьют, вновь молча наполнил протянутые кубки.

– Так в чем дело, Кейси? – отдышавшись, спросила Йемения.

– Фитиан? – Кейсил удивленно повернулся к дяде. Скорбно поджав губы, старик покачал взъерошенной серебряной головой.

– Не мне говорить, парень. – Фитиан вытер рукавом лоб, его линялая желтая манжета недавно была заштопана более яркой ниткой. – Это касается только вас двоих. А я пойду дальше и прослежу за работой.

Исмения смотрела ему вслед с досадой, смирением и нежностью.

– Старый дурень, ему не терпится вернуться на рудники. Говорит, козы – это работа для мальчишек. Ладно, Кейси, что у тебя за важное дело, ради которого мне пришлось оставить девочек и проделать весь этот тяжкий путь? Я, знаешь ли, не так молода, как ты.

Ее решительная бодрость вызвала у Кейсила слабую улыбку, которая погасла уже в следующее мгновение.

– Пойдем, сама увидишь.

Войдя в ложбину, он обогнул давно остывший пепел костра и направился к крепкому тайнику инструментов. Дверцу удерживал закрытой простой деревянный клин. Кейсил отпихнул его в сторону носком сапога и, просунув руку внутрь, выволок на свет скорчившуюся от страха фигуру.

Исмения зажала руками рот, чтобы заглушить испуганный крик.

– Джирран?

Кейсил посмотрел на обнаженного мужчину, приникшего к земле. Его волосы и борода там, где их не спалил огонь, были спутаны от грязи, тело вымазано непонятно чем, на ступнях багровели отвратительные язвы, на руках – кровоточащие волдыри. На одном пальце не хватало ногтя, он опух и гноился.

– Думаю, да, – вымолвил наконец Кейсил.

Услышав его голос, несчастный поднял голову. Лицо его с приоткрытым ртом было пустым, на потрескавшихся, покрытых коркой губах блестела слюна. Но ужаснее всего были глаза, как всегда, голубые, но такие же бессмысленные, как только что открывшиеся глаза скулящего щенка.

– Я думала, он мертв, – прошептала Исмения. – Я думала, Мэвелин потребовала то, что ей причитается, чтоб он сгнил!

– Похоже, Мизаен решил оставить его себе. – Кейсил погрыз ноготь большого пальца. – Ну, что будем делать?

– Где ты его нашел? – Исмения удивленно покачала головой.

– Он бегал вокруг рудников. – Кейсил содрогнулся. – Я думал, это какой-то голем, слепленный из травы и грязи, пришел искать непослушных детей.

Горец мрачно засмеялся, и убогое существо подняло голову, чтобы его передразнить. Смех получился хриплый и ужасный.

Кейсил замахнулся, но ударить не смог. Он отвернулся, весь дрожа, несмотря на горячее солнце. Исмения посмотрела на пустую оболочку человека, снова тупо уставившуюся в никуда.

– Что ты предлагаешь делать?

Кейсил исторгнул тяжелый вздох.

– Думаю, мы можем подержать его здесь, на выработках, какое-то время, вымыть, накормить. – Он с отвращением посмотрел на язвы, к которым цеплялись личинки мух. – Если б дело касалось только меня, я бы и пальцем не шевельнул, мама. Я бы прогнал его и благословил этот день, но Эйриз…

– Ты думаешь, Эйриз нуждается в нем? – Исмения резко повернулась. – Ты думаешь, Эйриз, после того как Шелтий напугали ее до полусмерти, прежде чем объявить невиновной, ты думаешь, она нуждается в этой развалине, которая лишит ее надежды и жизни, и именно тогда, когда она должна заботиться о своем ребенке? Нет, Эйриз не нужно ничего знать. Ты никогда не расскажешь об этом, ты не проронишь ни звука, даже на смертном одре, даже когда солнце зашевелит твои кости в день Солнцестояния. – Исмения замолчала, сгорбив узкие плечи. Ее руки тряслись, и она отчаянно сжимала их, чтобы унять дрожь.

Кейсил заключил мать в свои сильные объятия, ее выцветшие волосы разметались по обтрепанному воротнику его рубахи. Постепенно дрожь прошла.

– Так что мы будем делать?

Мягко высвободившись, Исмения сочувственно похлопала сына по плечу и поправила шнуровку на его рубахе.

– Он должен жизнь нашему долу, верно?

Кейсил набрал в легкие побольше воздуха, прежде чем ответить.

– А ребенок Эйриз?

Исмения покачала головой.

– Это совсем другое. Тот ребенок – дар ее крови, и пока она тоскует по Джиррану, она вряд ли приведет другого в свою постель. И почему он не умер у фесса Тейва? – внезапно разъярилась женщина. – Мы показали бы ей тело и покончили с этим.

– Тогда горе могло бы убить ребенка в ее животе. – Кейсил покачал головой. – Только надежда, что Джирран еще жив, спасла ее. Ты сама так сказала.

– Значит, мы отнимем у нее эту надежду? Если она разрешится от бремени еще в этом сезоне, ребенок не переживет зиму. – Исмения сдернула с головы вышитый платок и скрутила его в руках. – Он должен жизнь этому долу, – тихо повторила она. – Если б не он, мой Тейро, мой малыш, был бы еще со мной. – Она сморщилась, будто собиралась заплакать, и уткнула лицо в луговые цветы на белом полотне.

Кейсил стер ее непрошеные сердитые слезы и потянулся к рукам матери, но когда Исмения подняла глаза, они были сухие и решительные.

– Он должен жизнь нашему долу, и мы ее потребуем.

– Мы имеем на это право, верно? – осторожно уточнил Кейсил. – Это милосерднее, чем позволить ему бродить и умереть от голода или лихорадки.

– Я не хочу быть милосердной, – горько сказала Исмения. – Мэвелин свидетельница, я хочу бросить его воронам! Нет, он лишен права на жизнь, и нам лучше знать, что он мертв, нежели ждать, когда он поскребется у ворот, точно блудный пес, вернувшийся домой.

– Сюда он дорогу нашел один Мизаен знает как, – согласился Кейсил с отвращением.

Исмения потянулась к обожженному солнцем плечу, на которое падали сальные волосы, но отдернула руку.

– Я к нему не прикоснусь, – пробормотала она. – Кейсил, найди мне палку и возьми себе молоток или что-нибудь в этом роде. Я знаю, куда идти.

Кейсил нахмурился.

– Нам нужен Фитиан?

Исмения покачала головой.

– Наш выбор, наша ноша.

Не потребовалось много времени, чтобы поднять несчастного на ноги и заставить следовать за старой женщиной, которая пошла впереди, показывая дорогу. Они миновали рудники, перешли мост, затем прошагали через шелестящие травы укрытого плато, обогнули заросли спутанных кустов, наконец перелезли через каменистый вал и оказались на болотце, усеянном толстыми зелеными кочками.

– Старые обычаи были суровы, но такими были и те времена. И когда подумаешь, через что мы все прошли в этом году, то поймешь, что они едва не вернулись. А потому должны вернуться и старые обычаи. – Исмения строго посмотрела на сына. – Ты знаешь, что делать?

Кейсил шагнул за спину тупо глазеющего существа, которое когда-то было Джирраном, и поднял горный молоток. Удар был сильным и уверенным. Жалкое создание упало лицом вниз, и Исмения наступила узким сапогом на его затылок, вдавливая в мутную коричневую воду болота. Кейсил молчаливо ждал, пока мать не убрала ногу, после чего молотком столкнул труп дальше в трясину.

– Я была бы вправе утопить его не оглушенным, – процедила Исмения, но гнев ее уже утратил силу. – Если болото возьмет его и выдубит тело, значит, таков приговор Мизаена. Но ты можешь прийти сюда следующей весной. Если будут какие-нибудь кости, отнесешь их в пещеру в доле Лидра. Пусть он покоится со своим народом и шепчет предупреждение каждому, кто вздумает следовать его примеру.

Женщина вздохнула.

– Пошли, мой милый, пора возвращаться домой.

Она оживленно хлопнула в ладоши и, повернувшись, зашагала так быстро, что Кейсилу пришлось бежать, чтобы не отстать от нее.

– Теперь мы должны смотреть вперед, – продолжала Исмения. – У нас есть Эйриз и будет малыш. Мэвелин наконец благословила Тейлин, значит, никакой внебрачный ребенок не испортит ее виды на будущее. Через год-полтора можно будет вывести ее в свет. У меня на примете несколько хороших парней, и если я приглашу их матерей и сестер поворковать над малышом, Тейлин сможет с ними познакомиться, но никто не станет делать из этого никаких выводов. Возможно, она предпочтет разумный выбор, если ее не будут торопить. Хватит с меня одной дочери, влюбившейся с первого взгляда в угаре праздничного веселья. И нет ничего лучше ребенка на руках, чтобы девушка ощутила себя наседкой. – Исмения взяла сына под руку и улыбнулась ему. – Найдется и хорошенькая девушка, последняя в большой семье, готовая взять деньги в обмен на свои права и оставить свой дол, чтобы вновь принести детей и смех в наш фесс ради такого красивого мужа, как ты.

– Возможно, когда-нибудь, – сухо допустил Кейсил, но его глаза были задумчивы.

– Теперь мы должны смотреть вперед, – твердо повторила Исмения, и они не оглядываясь ушли с болота.

Таверна «Кабан и Бузина», Хадрумал, 23-е постлета

Я дважды оглядела битком набитую пивную, прежде чем заметила наконец Перида, смеющегося в углу с каким-то другом. Протискиваясь сквозь толпу учеников магов, я помахала ему. Друг ушел, а Перид встал, чтобы забрать у меня из рук бутылки. Я щелкнула пальцами, подзывая служанку. Та едва взглянула на меня, но тут же обернулась, испуганно тараща глаза. Я улыбнулась.

– Вина, пожалуйста, «Реку Ферл», если у вас есть.

Перид обнял меня, а потом отстранил на длину руки, качая головой.

– Тебе надо что-то сделать с волосами.

– Они правда так плохо выглядят? – недоуменно спросила я.

– Ты похожа на полосатые ириски из масла и жженого сахара, которые моя сестра делает своим детям, – откровенно признался Перид. – Райшеду это не понравится.

Я пожала плечами.

– Я видела его с бородой. А красить волосы после отбеливания – гиблое дело. Они позеленеют или совсем выпадут.

Перид засмеялся, сузив светло-карие глаза.

– Кстати, я закончил копию того песенника. Не забудь ее взять.

– Огромное спасибо. Думаешь, никто не удивится, что Шиву так приспичило его изучить? – Мне совсем не хотелось, чтобы этот маг привлек к себе внимание, ибо кто-нибудь мог вспомнить, что его любовник – один из самых выдающихся писцов.

Перид покачал головой.

– Нет, куда там. Он же целыми днями сидит, запершись с Узарой и той горянкой, – разрабатывают какую-то новую теорию этого Высшего Искусства.

– Он уже имел возможность связаться с кем-нибудь в Тормейле? – как бы невзначай спросила я, но Перид понимающе ухмыльнулся, и я выдавила стыдливую улыбку.

– Вчера ночью он говорил с Казуелом. Тот, как всегда, раздувался от чванства, но заметил, что твой Райшед «оказал замечательную услугу императору, хоть и с несколько неожиданными последствиями». По-видимому, Райшед хочет, чтобы ты как можно скорее села на корабль, идущий в Тормейл или Зьютесселу. Тебе лучше договориться о проезде и поскорее забрать своего возлюбленного от развлечений Империи.

– Как только Планир заплатит, – твердо заявила я, подавляя внезапное желание рвануть прямо в доки и вскочить на ближайший корабль.

– «Замечательная услуга императору», вероятно, означает, что Райшед одержал победы под стать моим, верно?

Перид кивнул на бутылки:

– Должно быть, наш уважаемый Верховный маг считает это справедливой платой.

– Возможно, ее долей, но так легко он от меня не откупится. – Я постучала кубком белой «Реки Ферл» по зеленому стеклу калиферийских бутылей. – Ими можно запить обед.

Перид одним глотком осушил полкружки эля.

– Как только остальные подойдут, отправимся домой. Шив все утро провел у плиты, а я, наверно, раз десять сбегал на рынок, таская ему то одно, то другое.

Я обвела пальцем лужу на столе.

– Как он воспринял новость об Отрике? Грубоватое лицо Перида омрачилось.

– Плохо. Последние несколько ночей он просто лежал, уставясь в потолок, и все бормотал, что если б ему позволили ехать с вами, то он непременно нашел что-нибудь для спасения старого пирата.

– Как он себе это представляет? – вспыхнула я. – Даже Узара вынужден был признать, что надежды нет. Аритейн сказала, что его ум был сразу убит.

– Ты же знаешь магов. – Перид пожал крепкими плечами. – Вечно думают, что все направлено против них, и никогда ничему не верят.

– Благослови их Сэдрин. – Я подняла бокал в саркастическом тосте.

– Я дам Шиву еще несколько дней, а потом начну спрашивать, кого, по его мнению, сделают новым мастером или госпожой Туч. Это должно вывести его из хандры. – Перид указал на что-то своей кружкой. – Вот у кого стоит просить совета, если захочешь болтаться тут достаточно долго, чтобы сделать ставку.

Я оглянулась – посмотреть, кого он имеет в виду, и увидела Дарни, входившего в таверну под руку с угловатой женщиной. У нее было некрасивое лицо и длинные черные волосы, заплетенные в косу. Но даже облаченная в повседневную шерстяную одежду медового цвета, женщина держалась с завидным изяществом.

– Кто это с ним?

– Стрелл, его жена. – Перид удивился. – Вы не знакомы?

– Кажется, Дарни не желает впускать меня и моих друзей в свою семейную жизнь, – засмеялась я.

– О, мне довелось танцевать с ней в прошлое Равноденствие, – похвастался Перид с притворной гордостью. – Возможно, Дарни не совсем понимает меня и Шива, но он признает, что мы безопасны и нас не страшно подпустить к его Стрелл.

– По-моему, она может постоять за себя, – заметила я.

– Еще как может, – подтвердил Перид. – Она алхимик. Попробуй тронь ее, и твой дом будет сожжен дотла.

– Кто сжигает дома дотла? – поинтересовался Грен. Сорград следом за ним проталкивался в наш угол.

– Никто, – отрезала я. – Перид говорит, что можно хорошо заработать, если поставить на нужного кандидата в мастера Туч.

– Маги держат пари на такое? – изумился Сорград. Перид ухмыльнулся:

– Маги – нет, а все остальные – да.

– Это, похоже, единственная азартная игра в этом городишке, – кисло заметил Грен.

Оценивающе взглянув на него, я повернулась к Сорграду.

– Ну и долго вы еще намерены здесь прохлаждаться? Кажется, Шив сказал, что Калион похлопочет за вас у Драксимала? Разве Планир не это велел ему сделать?

Сорград кивнул.

– С Драксималом все улажено. Через четыре дня мы отправляемся в Кол.

Отличная новость. Уж на эти несколько дней Грен сумеет обуздать свою неугомонность. Хадрумал не то место, где будут спокойно смотреть, как он разгоняет скуку.

Я нахмурилась.

– Из Кола до Лескара путь неблизкий. Не лучше ли вам подождать корабля до Пеорла?

– Мы не идем в Лескар. – Сорград осушил свою кружку. – Мы решили наведаться в Солуру.

Перид посмотрел на него с недоумением.

– Шив сказал, что ты – урожденный маг. Ты не останешься здесь учиться?

– Почему я должен оставаться? – возмутился Сорград, но без агрессии. – По мне, этот магический дар – не более чем мелкое неудобство.

– А ты знаешь, что половина Совета бьется головой об эту тайну? – Перид удовлетворенно вздохнул. – Приятно видеть озадаченных магов.

– В Солуру? – Я поджала губы. – Случайно не собираетесь навестить Джилмартена?

– Никогда не знаешь, с кем можешь столкнуться, – произнес Сорград с опасной улыбкой.

Но я его раскусила. Возможно, до сих пор его магический дар был только нежелательным отклонением, которое приходилось нещадно подавлять, но, увидев его пользу в бою, Сорград не упустит возможности применять его в будущем как полезное орудие. Однако не мне его осуждать. Пусть мессир согласился оставить песенник магам – я буду отыскивать полезные заклинания в моей копии, ибо успела заметить, что способности Аритейн вызывают столько же зависти, сколько страха.

– Грен? – Я вопросительно посмотрела на него. Горец пожал плечами.

– Просто возвращаться в Лескар скучно. Все равно мы уже пропустили большую часть боевого сезона. Теперь мне охота посмотреть, что затевается на мандаркинской границе.

– И пока мы будем в Солуре, мы уж постараемся, чтобы тамошние аниатиммы узнали правду о том, что случилось этим летом в Ущелье, – зловеще добавил Сорград.

– Значит, мы все опять отправляемся в свои путешествия.

Я хотела, чтобы слова мои звучали весело и оптимистично, но почему-то в них сквозило уныние.

– Говори за себя, дорогая, – с горечью вмешался Перид. – Я никуда не денусь от своего копировального стола, если Шиву наконец не надоест плясать под дудку Планира.

– Может, он получит задание поехать и поискать других урожденных магов среди Лесного Народа или на севере, в Гидесте? – предположила я.

– На Зимнее Солнцестояние мы вернемся, – пообещал Сорград. – В Релшаз или Кол?

Я воспрянула духом.

– В Релшаз. Там будет Каролейя, а она должна получить вести от Хэлис.

– Прихвати с собой этого твоего присягнувшего, чтобы мы познакомились, – попросил Грен. – Кстати, чем он занимался все лето, пока мы там веселились?

– Боюсь, ему пришлось тяжелее, чем ты думаешь, – торжественно объявил Перид. – В конце концов, он работает с Казуелом.

– А большинство людей предпочли бы этому типу честный бой с целым полчищем воющих горцев, – пояснила я.

– Тогда он будет не прочь оторваться на Зимнее Солнцестояние, – кивнул Сорград. – Непременно захвати его с собой.

– Хотите спросить Райшеда о его намерениях? Уж я то сделаю все, чтобы этого не допустить.

– Ага, – хмыкнул Сорград. – Кстати, как он отнесется к тому, что ты вернешься, словно безнадежный долг, полная приключений и гремящая деньгами Верховного мага?

– Мужчина мог бы позавидовать, – заметил Грен.

– Похоже, он и сам преуспел, – парировала я. – Мне только нужно решить, что рассказать ему о нашей маленькой экспедиции.

– Расскажи ему ровно столько, чтобы он почувствовал вину за то, что провел лето в тиши и безопасности, танцуя вокруг своего принца, – посоветовал Перид с ноткой злобы.

Но я знала, что его злоба направлена на Планира. Если что-то и вбивало клин между Перидом и Шивом, то это был Верховный маг, на определенное время загружавший работой его любовника.

– Райшед трудился так же упорно, как я, – заверила я всех. – Только на ином поприще.

Лучше бы это было так, добавила я про себя, иначе все мои выигрыши нынешнего года будут напрасны. Игра не закончится, пока я не узнаю, как Райшед сыграл свою партию.

– Я дам тебе один бесплатный совет, – смерив меня критическим взглядом, сказал Грен. – Сделай что-нибудь со своими волосами, прежде чем показаться ему на глаза.