Брет надел наушники. Нулла-Нулла была всего в паре сотен миль к югу от Вилги.

– Говорит Чуринга. Я еду к вам со своими людьми. Будем у вас около пяти часов, Смоки. Сможете продержаться до тех пор?

Слабый голос Смоки Джо Лонгхорна с трудом пробивался сквозь треск в наушниках.

– Не знаю, Брет. Я потерял уже почти половину поголовья. Это чудовище! Движется быстрее, чем скорый поезд. Думаю, очень быстро пройдет дальше. Вы будете следующие, если мы не сможем его остановить. Отбой.

Брет выключил передатчик и выбежал за дверь. Риппер мешался под ногами с опущенными ушами и дикими глазами. Духота стала непереносимой, а на самом юге Чуринги появились первые вспышки молний. Гроза катилась вперед, небо потемнело еще больше. Брет ударил в пожарный колокол.

Мужчины выскакивали из общежития и бунгало, бежали со стороны выгонов. В конце концов все собрались во дворе. Брет обвел их внимательным взглядом, заметив на лицах смесь возбуждения и ужаса. Нет ничего более страшного, чем бороться с разбушевавшейся стихией огня. И больше всего человек ощущает собственное бессилие перед стремительными пожарами в буше, когда за один час может выгореть несколько сотен миль, а земля потом долго восстанавливается.

– Пожар уже в Нулла-Нулле. Мне нужны добровольцы.

Поднялось множество рук, но Брет выбрал только самых молодых и толковых. Остальных он послал увеличить противопожарную полосу с южной стороны ближних выгонов. Нужно было свалить деревья, сжечь их и расчистить землю от кустарника, а стада перегнать насколько возможно подальше на север. Чуринга должна быть спасена любой ценой!

Мужчины расхватали топоры и мотыги, лопаты и ломы. Брет запер Риппера в доме, затем вывел из гаража джип. Это была самая удобная машина для дороги через пастбища по прямой на Вилгу, а затем на юг к Нулла-Нулле. Но им не хватало грузовика. Брет мысленно чертыхнулся. Он еще отвесит пару ласковых слов Ее Величеству Дженни Сандерс, когда она вернется!

Десять мужчин с трудом втиснулись в джип с лопатами, рюкзаками, канистрами с водой и ружьями. Голоса их звучали возбужденно, они шутили и смеялись громче обычного, подкалывая друг друга. Но Брет знал, что за внешней бравадой у каждого из них скрывается ужас. Он завел машину и выехал со двора, взметая кучу пыли.

Молнии прорезали потемневшее небо, высвечивая грозные тучи. Пока они ехали по выгонам, Брет видел, как далеко впереди вспышки огня скачут по верхушкам деревьев, постепенно спускаясь с холма на равнину. А ведь это лишь самый краешек пожара! Можно представить, что творится на юге…

В джипе был передатчик, и Брет включил его в надежде узнать последние новости.

– Дело дрянь, парень! – кричал Смоки, кашляя. – Пожар разделился на два крыла, которые идут на вас с юга и востока. Нулла-Нулла окружена.

– Ты в порядке, Смоки? – заорал Брет, пытаясь перекричать рев мотора.

– Семья в порядке, но все овцы погибли. Потерял двух хороших парней, черт его бери! Еду к вам в Вилгу. Увидимся там.

Брет угрюмо посмотрел в окно. Впереди сквозь огромные клубы дыма был виден яркий оранжевый венец огня на верхушках деревьев с южной стороны Вилги. Мимо них неслись большие и маленькие кенгуру, вомбаты, бандикуты, гоанны, в панике спасаясь от огня. Птицы летели над землей, оглашая воздух криками и хлопаньем крыльев. Коалы метались в ломкой траве с детенышами на спине. Казалось, все живое на земле находится в бесконечном движении.

Наконец Брет на полной скорости въехал во двор перед домом Вилги. К нему подбежал управляющий Кэрли Мэттьюз. Он был небрит, по закопченному лицу стекал пот, глаза воспалились.

– Я послал людей расширить полосу на дальних выгонах, – задыхаясь, сказал он, снимая шляпу и вытирая лоб платком. – Не знаю, сможем ли мы выдержать это, Брет. Все выходит из-под контроля.

– Вы прорыли траншеи? – спросил Брет, наблюдая, как движущаяся стена дыма с каждой секундой становится ближе.

Кэрли кивнул:

– Мы сделали траншеи, но огонь перепрыгивает по верхушкам деревьев быстрее, чем мы успеваем их рубить. Пошли своих людей копать траншею прямо отсюда… нам навстречу. Если мы сможем его здесь остановить, станет полегче. Это наш последний шанс спасти усадьбу.

Брет пошел к указанному месту. «Свалить несколько деревьев ничего не даст, – понял он. – Огонь, как змея, проползет по сухой траве быстрее, чем мы сможем что-то сделать.

– Собирай всех людей, – заорал он парню, стоящему рядом с джипом. – Живо!

Парень запрыгнул в джип, а Брет повернулся к управляющему и обнял его за плечи.

– Молодец, дружище. Но нам лучше всем приготовиться, чтобы удрать отсюда вовремя.

Затем, схватив топор, он вскочил на лошадь и поскакал в сторону пожара.

Это была огромная кипящая стоячая волна из красного, оранжевого, серого и голубого. Высокая, до неба, она завывала, как тысячи зверей в смертельной агонии. Дым был густой, и Брет натянул на рот шейный платок, чтобы не наглотаться. Если они успеют свалить деревья на ту сторону и выкопать еще одну траншею, тогда, может быть, у них хватит времени спасти Вилгу.

Брет слез с лошади и стреножил ее: ему совсем не хотелось, чтобы бедняга в панике поскакала по знакомой тропке прямо в огонь. Она может понадобиться ему для спасения.

К Брету присоединилась длинная цепочка людей с топорами, остальных он послал копать траншею. Брет испытывал удовлетворение, слыша дружные, быстрые, звонкие удары топора по дереву.

Они работали молча, как заведенный, слаженный механизм, пока стена деревьев не была свалена. Но сжигать их было слишком рискованно, и Брет решил перебросить всех людей на рытье траншеи. Он крикнул Смоки Джо, что нужно отходить, но в следующую секунду молния ударила в верхушку карликового дерева в нескольких десятках метров от них. Пламя голубой змейкой побежало по седой коре, еще через пару секунд дерево вспыхнуло. Искры разлетались по сторонам, поджигая сухую траву, и вскоре огонь вырос в человеческий рост. Набирая скорость, он рос все выше и несся навстречу людям. Дым застилал глаза и лез в глотки, жар огня высушивал пот, опалял брови и ресницы и сжигал волосы на руках и груди.

– Убираемся отсюда! – крикнул Брет. – Огонь окружает!

Он бросился к лошади и вдруг увидел, что Смоки Джо, бежавший рядом с ним, споткнулся и упал. Он лежал неподвижно, тяжело дыша, волосы шевелились от огненного ветра. Брет подхватил его и взвалил себе на плечи. Добежав до лошади, он без церемоний перекинул старика через седло, вскочил позади него на круп и направил лошадь к просвету в огненном кольце.

Лошадь упиралась, танцуя на месте. Брет натянул поводья, вонзил каблуки в ее бока, и наконец она, с двойной тяжестью на спине, поскакала вперед. К сожалению, огонь обгонял их, сужая просвет, – он становился все меньше и меньше и вскоре совсем закрылся. Теперь пламя бушевало со всех сторон. Огонь обжигал. Дым слепил и забивался в легкие. Если на земле существовал ад, то это было здесь.

Затем вдруг они вынырнули из круга огня, и к ним потянулись руки, которые сняли Смоки Джо с седла. Брет слез с обезумевшей лошади и повел ее к баку с водой. Он мочил ей бока и шею, пока она не успокоилась настолько, что смогла пить.

Спина болела, а руки, казалось, перетаскали тонны груза. Он выдохся. Взяв бурдюк с водой, Брет напился и облил себе голову. Битва еще не закончилась, но пожар разрастался и окончательно вышел из-под контроля.

Брет посмотрел на остальных. Все сидели на земле с опущенными головами. Ни у кого не было сил шевелиться. Вой огня оглушал. Осталась одна надежда, что ветер переменится. Или пойдет дождь. Но на это было очень не похоже…

Дженни вела грузовик назад, мечтая скорее попасть домой, в Чурингу. Она устала от дороги, которой, казалось, не будет конца.

Признания отца Райана до сих пор подавляли ее, но она больше не осуждала Питера. В конце концов, если бы он не провел свое расследование, Дженни никогда бы не узнала правды. Она почувствовала на руке прикосновение Дианы и посмотрела на нее.

– Представляю, как тебе тяжело, Джен. Я чувствую то же самое.

– Тяжело? – горько спросила она. – С какой стати? Все это в прошлом, Ди. Я выжила, как и ты. Теперь я знаю, кто я, и у меня есть отчий дом! И я собираюсь в нем жить долго и счастливо, как мечтали мои родители.

– У тебя теперь также есть семья, Джен, – мягко сказала Хелен. – Я знаю, что говорю за всех: ты всем нашим очень понравилась.

– Даже старику? – усмехнулась Дженни. – Очень сомневаюсь.

Хелен свистнула, как мальчишка.

– Разве это не то, о чем он всегда мечтал, Джен? Наконец-то Чурингой владеет член его семьи! Ведь ты как-никак его внучка, Джен.

– Иронизируешь, да? Но он никогда не запустит туда лапу, пока я жива. Это я тебе обещаю.

Хелен погладила ее руку.

– Успокойся, милая. Все будет так, как ты захочешь. Но я рада, что могу называть тебя сестрой!

Дженни рассмеялась. Она еще не могла полностью осознать, что значит быть Дженнифер Макколи, но иметь такую сестру и таких импозантных старших братьев довольно приятно. Вообще совершенно особое ощущение – принадлежность к большой семье.

– А как насчет дома в Сиднее и галереи? – спросила Диана, дрожащими пальцами доставая сигарету.

Дженни внезапно поняла, что последние часы были тяжелыми и для Ди.

– Возможно, я буду сдавать дом или продам. Рисовать я могу везде, где угодно. Ты будешь присылать мне холсты, а сюжетов, пейзажей и моделей, думаю, мне хватит здесь на всю жизнь. Но я буду приезжать в Сидней на выставки, Ди, и сохраню долю в галерее.

– Спасибо, – вздохнула с облегчением Диана. – Я бы ни за что не смогла сохранить галерею одна, а Руфуса мне и близко не хочется к ней подпускать.

– Что-то мне не нравится вид неба вон там, – вдруг встревоженно сказала Хелен и включила радио. – Мне кажется, нас ждут крупные неприятности.

Дженни притормозила на обочине и заглушила мотор, чтобы он не мешал слышать радио.

– Пожар в буше прошел сегодня по северо-восточному углу Нового Южного Уэльса. По последним данным, шестеро человек погибло, причиненный ущерб составляет уже несколько миллионов долларов. Стада фермеров гибнут в огне. То, что началось как четыре небольших пожара местного значения, за несколько дней превратилось в неуправляемый гигантский пожар, усиленный сухой грозой. Площадь пожара катастрофически расширяется. Если в ближайшие часы не пойдет дождь, он может превратиться в самый крупный пожар за всю историю Австралии. На помощь штату брошены все пожарные команды и спасательные службы страны.

Дженни завела грузовик и прибавила скорость.

– Вперед, девочки! Сейчас у нас будут настоящие гонки!

Молнии пронзали темное небо. Их треск почти сливался с басовым рыком грома. Все новые и новые деревья возгорались, пуская гулять по траве змеевидные нити огня, которые вскоре сливались в одну сплошную стену. Деревья сгорали и, казалось, тянули к небу в мольбе обгорелые черные пальцы. Но спасения не было.

Люди все прибывали – их было уже несколько сотен. Они съезжались из Курайонга и Билла-Биллы, из Лайтнинг– Риджа и Уэллаби-Флатс. Все пытались бороться с пламенем, расширяя траншеи, вырубая деревья, но пожар неумолимо надвигался на Чурингу. Ветер усиливался. Пламя быстро съедало сухую траву и неслось дальше. Дым черными клубами поднимался к небу и, казалось, соединялся с черными тучами. Он разъедал глаза и вызывал мучительный кашель.

Усадьбу Вилги спасти не удалось: вода испарялась, не успевая промочить как следует деревянную поверхность. Брет знал, что то же может случиться и в Чуринге, если не удастся остановить огонь. Он стоял рядом с Кэрли и его семьей, наблюдая, как одно за другим загораются строения Вилги. Наконец загорелся сам дом. Метр за метром пламя съедало здание, и вскоре только кирпичная труба, ставшая черной, лежала на дымящемся пепелище.

– Садитесь в джип и уезжайте в Уэллаби-Флатс. Мне хватает волнений и без вас, – сказал Кэрли, обнимая жену и детей. Потом постоял и посмотрел, как джип исчезает в дыму. – Господи, надеюсь, что они успеют, – пробормотал он и, громко шмыгнув носом, побежал к остальным.

Брет подумал о Дженни, надеясь, что она все еще в Брокен-Хилле. Но у него было сильное подозрение, что она помчится домой, как только услышит новости по радио.

Он проглотил последний кусок сандвича, завязал свой мешок, подхватил лопату и устало пошел к линии огня. На фоне дьявольского оранжевого пламени фигурки людей казались крошечными тенями.

Дженни въехала во двор Курайонга, все больше нервничая. Хелен выскочила первая и побежала в дом.

– Джеймс, где ты? Где все? – послышался ее испуганный голос – она пробегала по пустым комнатам и громко хлопала дверьми.

Дженни нетерпеливо переступала с ноги на ногу. Взволнованный голос Хелен заставлял все больше беспокоиться. Ей хотелось в Чурингу. Но нельзя же было бросить Хелен одну.

– Они все отправились в Вилгу! Я приказал им оставаться на месте и следить за своей собственностью, но они не послушались. Какие идиоты! – Гневные слова прогремели в холле, заставив трех женщин вздрогнуть и резко оглянуться.

Перед ними сидел в инвалидном кресле Этан Сквайрз. На щеках его алели два пятна, в глазах пылала дикая ярость, а руки с опухшими суставами крепко вцепились в ручки кресла.

– Вам лучше поспешить в свою распрекрасную Чурингу! От нее вскоре останутся одни головешки! – хрипло прокричал он. Глаза его засияли торжеством, а рот искривился в дьявольской усмешке.

– Хватит, Этан, – холодно сказала Хелен. – В каком состоянии дела? Есть жертвы? Как близко пожар?

– Затронуло Нулла-Нуллу и Вилгу. Пожар идет на Чурингу. Хотел бы я посмотреть, как она горит. Все бы отдал, только бы поехать туда и понаблюдать за этим!

– Я должна ехать, Хелен. Может быть, им нужна моя помощь.

Дженни отвернулась, стараясь не встречаться взглядом со злобными выцветшими глазами старика. Диана направилась к двери вслед за ней.

– Подождите, я поеду с вами! – крикнула Хелен. – Меня здесь ничто не держит, а Джеймс наверняка уже там вместе со всеми.

– Ты!

Выкрик, подобный выстрелу, заставил их остановиться и оглянуться.

– Дитя сатаны! – орал Этан, тыча распухший палец в Дженни. – Дьявольское отродье! Я знаю, кто ты на самом деле, – все знаю про тебя! Тебя надо сжечь как ведьму вместе с твоей проклятой Чурингой!

Дженни услышала, как Диана охнула, вцепившись в ее руку, и застыла в ужасе, видя, как отвратительный старик встает с инвалидного кресла.

– Я знаю, кто ты на самом деле, Дженнифер Макколи. В Чуринге нет секретов, неизвестных мне. Я долго ждал, когда ты тут появишься!

В глазах его стояла боль, но безумие придавало ему яростную силу. Он шагнул к ней, злобно тыча в ее сторону рукой.

– Пусть теперь дьявол составит тебе компанию! Сгори вместе с твоей матерью в аду!

Дженни вздрогнула, когда он схватил ее за руку. Она отступила на шаг, потом сделала еще один, загипнотизированная безумным взглядом и беспомощная перед таким напором ненависти, направленной на нее.

Внезапно у Этана подогнулись ноги, и он упал перед ней, ударившись головой о паркетный пол. Губы растянулись, обнажив длинные желтые зубы.

– Ты предала меня, Мэри! Украла то, что было моим! – простонал он и затих.

Они долго молчали, не в силах пошевелиться, с ужасом глядя на лежавшее на полу неподвижное тело. Дженни поражалась про себя, как Мэри могла любить такого человека. Но потом вспомнила все обстоятельства, которые повлияли на его жизнь и привели к безумию. Если бы старый Джеремия не был так строг и упрям, Этан с Мэри жили бы вместе и ничего ужасного вообще бы не произошло. Не было бы Мервина, Матильда выросла бы в любви и достатке. Но ее, Дженни, вообще не было бы на свете…

– Прости, Дженни. Мне так стыдно… – потрясенная Хелен стояла над телом своего свекра. – Судя по его крикам, он должен был знать все с самого начала. Но откуда? Кто мог рассказать ему это? – Она помолчала, задумавшись, и вдруг вспомнила: – Джеймс говорил, что однажды Этан притащил откуда-то какой-то старый чемодан, который потом много лет был заперт в его кабинете. А года два назад приказал, чтобы его отвезли обратно.

– Дневники были в чемодане, Хелен! Вот откуда он все узнал. И ставлю доллар, что вернул он их тогда, когда Питер стал разыскивать концы, собираясь купить Чурингу.

Хелен смотрела на нее в ужасе.

– Он хотел, чтобы ты их прочла, да?

Дженни кивнула.

– Он понял, что никогда не сможет купить Чурингу, если найдут меня. Это была его прощальная месть.

– Господи боже мой! Как можно быть таким злым дьяволом? – простонала Хелен.

Дженни посмотрела в окно. Небо потемнело, тучи висели низко, но она знала, что на дождь надеяться нечего.

– Единственное, что я сейчас хочу, это вернуться к Брету в Чурингу. Ты едешь?

Хелен кивнула. Даже не взглянув на мертвое тело, они покинули дом.

Дневной свет исчез. Люди были измучены, но пожар по-прежнему бушевал. Из-за адского оранжевого пламени и дыма не было видно ни неба, ни земли. Пожар шел на Чурингу. Овчары уже согнали весь скот к водопаду у подножия Тджуринги.

Там зеленели деревья и трава, а земля была влажной от стекающих с гор ручьев, оставалась надежда, что хоть какая-то часть поголовья выживет.

Пожарные машины съехались сюда со всей округи, но вода быстро кончилась, и помпы бездействовали. Пожарники стали вместе с остальными сбивать пламя лопатами и всем, что попадалось под руку. И все равно огонь прошел по пастбищам и направлялся к усадьбе.

Маленькое кладбище и огород были вытоптаны. Кусты и деревья вырублены. Воду носили ведрами, наполняя их в реке, и выливали на деревянные стены. Но огонь неумолимо надвигался.

Брет забежал в дом, схватил Риппера, забившегося под кровать в спальне, и запер его в трейлере Дианы. Затем вернулся в дом, чтобы спасти хоть что-то.

Холсты Дженни были упакованы, очевидно, для поездки в Сидней. Разложив на полу одеяло, Брет сгреб туда одежду из шкафа, потом заметил зеленое платье, в котором танцевала с ним Дженни. Он не мог позволить огню уничтожить его. Раскиданные дневники после некоторого раздумья он оставил на полу. Пусть решает судьба, сгорят они или останутся. Серебро и скатерти служили Чуринге много лет; будет жалко, если они пропадут в огне.

Сунув все это в трейлер, Брет побежал искать Клема.

– Отвезешь трейлер с вещами в Уэллаби-Флатс и оставишь на улице перед полицией. Убедись, что он хорошо заперт, прежде чем уйдешь, – сказал он, протягивая ему ключи. – Щенка оставь в отеле.

– Я не могу сбежать и бросить парней, разъезжая с чертовым трейлером, Брет!

– Ты, упрямый козел, будешь делать то, что я тебе говорю! Оттуда скоро поедет подмога, приедешь с ней, дурак. Ты сейчас слишком устал, от тебя все равно не много пользы. Отдохнешь по дороге и приедешь к самому пеклу.

Брет сунул ему ключи и поспешно отошел, чтобы больше не спорить.

«В конце концов, Дженни увезет с собой хоть что-то на память о Чуринге, – думал он, провожая трейлер глазами. – Судя по тому, что здесь творится, вряд ли останется что-то еще…»

Большинство мужчин были на ногах больше трех дней и ночей, отсыпаясь урывками где придется. Но они продолжали бороться. Ветер немного стих, и появилась слабая надежда на то, что им удастся остановить огонь прежде, чем он ворвется в усадьбу. Но в какой-то момент искра упала с перечного дерева на веранду дома и в считаные секунды превратилась в пламя.

– Выстраиваем цепочку! – крикнул Брет и, схватив ведро, бросился к реке.

Он слышал, как лопаются стекла. Единственным шансом спасти дом было залить огонь водой, но жар был таким сильным, что стало почти невозможно добегать до огня.

Ведра передавались по цепочке от реки, однако дело шло медленно, и это едва ли могло помочь. Брет обреченно посмотрел на заднюю половину дома, над которой высились цистерны с водой, и внезапно его осенило. Быстро покинув цепочку, он собрал несколько человек и объяснил им, что надо делать. Затем, с канатами и блоками, они направились к цистернам.

За это мог взяться только смельчак или полный идиот. Брет не сомневался, кем из этих двоих он является. Зачем переживать, если все это скоро отойдет к Курайонгу? Но будь он проклят, если будет стоять и смотреть, как дом сгорит дотла!

Взяв канаты, Брет побежал к ближайшей цистерне, но жар опалил его лицо, заставив отступить назад. Тогда он снял рубашку, намочив ее в воде, обмотал голову, набрал побольше воздуха в легкие и побежал. Взбежав по ступенькам, Брет быстро обвязал цистерны в двух местах и, спрыгнув, помчался назад.

– Тяните! Ради бога, скорее тяните!!! – кричал он.

Брет схватился вместе с остальными за натянутые канаты и тянул, пока цистерна не зашаталась и не рухнула на железную крышу. Сотни литров воды хлынули на деревянные стены. Стекла разбились, дерево зашипело, но все-таки пламя сбить не удалось. Брет понял, что нужно уронить вторую цистерну. Снова смочив рубашку и обвязав голову, Брет бросился к дому. Он слышал шум подъезжающего грузовика, но у него не возникло даже мысли обернуться.

Канаты нагрелись и обжигали руки, дым раздирал горло, пепел залеплял глаза. Наконец он спрыгнул, отбежал в сторону и с трудом отдышался, хватая воздух открытым ртом.

Между тем основная стена пожара стала еще ближе. Ноги разъезжались в грязи, руки болели, глаза слепило, тело обжигало. Мир состоял из рева обезумевших от страха животных, воя надвигающейся стены огня и крика людей.

Дженни заметила трейлер издалека – он появился на дороге на фоне огромных клубов дыма и яркого оранжевого пламени, которое превращало день в ночь. Она затормозила, махнув рукой, остановила трейлер и подбежала к нему. Риппер увидел ее в окно и бросился к ней в руки.

Дженни прижала к себе его дрожащее тельце.

– Что там, Клем? Есть пострадавшие? Как Брет? Он в порядке?

– Ничего хорошего, миссис Сандерс, – ответил он, его закопченное лицо было почти неузнаваемо. – Брет с остальными. Жертв пока нет. Хотел бы вернуться туда, да должен отвезти эту махину в Уэллаби-Флатс.

– К черту трейлер, Клем, – твердо сказала Дженни. – Возвращайтесь с нами, если хотите.

Ему не надо было повторять дважды, и, пока Дженни возвращалась к грузовику, он уже развернулся и погнал трейлер назад.

– Привяжи Риппера к сиденью, Ди, – хмуро сказала она. – У Брета и без того хватает проблем, не хочу расстраивать его еще больше.

– Итак, ты все же решила, что хочешь быть с ним? – Диана покачала головой. – Самое подходящее время! А как же насчет детей, Джен? Ведь ты… Не думаешь, что надо посоветоваться со специалистом, прежде чем что-то решать?

Дженни вцепилась в руль. Она уже думала об этом, но отбросила эту мысль.

– У меня был Бен, разве ты не помнишь? Он был абсолютно нормальным ребенком! Почему я не смогу родить еще таких же?

– Ты абсолютно права, Джен, – неожиданно вмешалась Хелен. – Конечно, в таких случаях всегда есть вероятность генетического нарушения. Но это бы непременно отразилось на вашем первом ребенке.

– Откуда вы все это знаете? – поразилась Диана.

– Закончила аспирантуру по генетике, – усмехнулась Хелен. – Училась заочно, когда дети выросли и разъехались по школам.

Дженни нажала на тормоза и повернула к дому. Она очень надеялась, что не опоздала. Но ей сразу стало ясно, что ехать надо к реке: вокруг завывал огонь и стоял жуткий треск.

– Я останусь здесь! – крикнула Диана, прислоняясь к сиденью. – Должен же кто-то в нужный момент подогнать вам машину, если придется удирать.

– Я пойду искать Джеймса. Удачи, Джен! – крикнула Хелен. Но Дженни никого не слышала. Ее внимание было приковано к мужчине, который пытался набросить канат на цистерну с водой под самым носом у огня. Она узнала бы эту фигуру из тысячи – даже с обвязанной тряпкой головой.

И какого дьявола он делает? Чем он только думает, дурак несчастный?!

Дженни зажала рот рукой, чтобы не закричать, и в ужасе наблюдала, как Брет то исчезает в дыму и пламени, то появляется вновь. Она вдруг начала молиться, хотя считала, что давно забыла все молитвы. Никогда в жизни Дженни так истово ни о чем не просила бога, потому что знала: если она потеряет сейчас Брета, значит, Чуринга действительно проклята и никогда не будет ее домом…

Чьи-то руки помогали тянуть канат, кто-то накинул мокрые полотенца на голову и плечи, чтобы не загорелись волосы и одежда. Его легкие, казалось, сейчас лопнут, а кожа загорится, но Брет знал, что должен сделать последнее усилие и свалить эту чертову цистерну.

Глаза его почти ничего не видели, когда он набрал в легкие смешанный с дымом воздух – и побежал. Он попал в расплавленный, бурлящий мир огня и наконец захлестнул канат вокруг огромной цистерны.

Внезапно что-то холодное коснулось его руки. Брет посмотрел наверх, испугавшись, не наклонилась ли уже цистерна до опасного угла. На всякий случай он быстро отступил назад, задрал голову, и еще несколько холодных капель упало ему на руки и лицо.

Канат выпал из его натертых пальцев, и он засмеялся, отступая от цистерны. Это был дождь! Чудесный, благословенный дождь. И именно в этот момент!

Вокруг все прыгали от восторга, обнимались, задирали головы и открывали рты, подставляя руки под холодную, чудесную воду, которая охлаждала обожженную кожу и смывала сажу и пот.

Пламя с шипением прибило вниз, и через несколько мгновений пожар, как гигантское раненое чудовище, заполз в землю и умер.

Брет закрыл глаза и заплакал.

И вдруг он попал в кольцо чьих-то рук и утонул в поцелуях. Он открыл глаза и посмотрел на прекрасное, запачканное сажей лицо, которое уже никогда не надеялся увидеть.

– Ох, Джен… – прошептал он. – Джен, Джен, Джен! – И прижал ее к себе крепче, чтобы больше никогда не отпускать.

– Я уж думала, ты собрался покончить с собой. Брет, я люблю тебя! Я всегда буду любить тебя. Не покидай меня. Не уезжай никогда из Чуринги!

Он приподнял ее подбородок и улыбнулся. Слезы вместе с дождем катились по его лицу.

– Я думал, ты выходишь замуж за Чарли, – сказал он. Ему надо было убедиться, что это не сон.

– За Чарли?! – Она засмеялась, откидывая голову назад. – Я люблю только тебя, глупый, глупый мой Брет! И старый ловелас Чарли здесь абсолютно ни при чем.

Дождь заливал их лица, но они ничего не замечали. Брет прижал ее к себе еще крепче и поцеловал.

– Я люблю тебя, Джен, – прошептал он. – Я так сильно тебя люблю…

Одобрительные возгласы заставили их оторваться друг от друга, и они, как внезапно прозревшие, вернулись в реальный мир и оказались в кругу радостных, смеющихся мокрых лиц. Вокруг аплодировали, слышались пожелания счастья. Дженни, смущенно улыбаясь, взяла Брета за руку и повела куда-то мимо тлеющего дома.

Кладбище было затоплено жидкой грязью. Сбитый забор и кресты валялись в грязи.

Озадаченный Брет шел за Дженни, пробираясь среди обгоревших головешек, пока она не привела его к самому большому каменному надгробию на кладбище. Они встали перед ним, взявшись за руки.

– Прежняя жизнь Чуринги завершилась, Брет. Дневники, воспоминания, прошлое… Я знаю теперь, почему Фин написал эти слова на могиле Матильды. Однако огонь очистил Чурингу и вернул призраков в могилы. Я, наверное, больше не буду слышать ту музыку, но последний вальс Матильды дал нам шанс начать все сначала на этой земле. Когда-нибудь я объясню тебе все остальное. Но сейчас мне надо знать, хочешь ли ты жить со мной в новой Чуринге?

– Ты же знаешь, что да, – прошептал он, обнимая ее.

Они, не сговариваясь, нагнулись к камню и прочитали слова, которые когда-то вырезал Фин: