Все утро Гвилли и Фэрил ехали по проторенной дороге, которая вела от фермы к рынку к Стоунхилле. По правую руку темнел лес Вейн, слева скалистыми выступами поднимались в небеса Сигнальные горы. Полузаросшая дорога на Стоунхилл уходила под откос по направлению к едва различимой вдали Пересекающей дороге. Варорцы спустились по склону вниз и продолжали путь.

Они ехали не торопясь, время от времени ненадолго останавливались, чтобы размять ноги, накормить и напоить пони, а также наполнить водой фляги, если на пути попадался ручеек. Медленно, но верно они продвигались все дальше на юг.

Когда солнце стало клониться к полудню, путешественники достигли болотистой низины, протянувшейся между двумя грядами холмов, и повернули на восток. Впереди на горизонте маячили две горные вершины — это были Биконтор и Нордтор, как пояснил Гвилли.

— Там мы и переночуем, — добавил он.

Фэрил на глаз прикинула расстояние:

— Сколько до них?

— Не больше двадцати — двадцати пяти миль, — беспечно ответил Гвилли.

Фэрил неуверенно кивнула:

— Мы с Чернохвостиком, бывало, проезжали и по сорок миль в день, но мне не хотелось бы так перегружать бедных пони.

— Думаю, двадцать пять миль им вполне по силам. А завтра мы поедем медленнее, — успокоил ее баккан.

Фэрил порылась в седельном мешке и извлекла оттуда пергаментный свиток. Развернув его, она задумчиво проговорила:

— На этом наброске, сделанном мистером Хопсли из Стоунхилла, показан Биконтор, который, если верить чертежу, находится на расстоянии двухсот пятидесяти миль от Ардена. Таким образом, если мы будем делать по двадцать пять миль в день, мы доберемся туда за десять дней, не считая сегодняшнего.

Гвилли протянул руку за свитком и, завладев им, принялся внимательно изучать закорючки, которые должны были что-то означать. Фэрил с трудом скрыла улыбку при виде его стараний. «Сегодня же начну учить его», — подумала она.

Так ехали они весь день. Уже и солнце стало клониться к закату, и тени стали сгущаться и удлиняться, а путники продвигались все дальше на восток.

Поздно вечером они наконец добрались до великой Пересекающей дороги. Перед ними с запада на восток простиралась главная магистраль страны. У Крестанского перевала через горы Гримволл Пересекающая дорога плавно переходила в Ландоверскую, которая тянулась дальше за пределы страны.

Они проехали еще пять миль и расположились на ночлег на южном склоне Нордтора, когда уже совсем стемнело. Невдалеке от них, на юго-востоке, возвышался величественный Биконтор, последний оплот Сигнальных гор. Между этими двумя пиками и проходила дорога, терявшаяся из виду где-то далеко на востоке.

Небо было ясным, и ничто не предвещало ненастья. Но Гвилли решил, что лучше лишний раз перестраховаться, и, достав маленький топорик, с энтузиазмом принялся за сооружение шалаша. Фэрил в это время тоже не сидела без дела. Она развела костер, распрягла пони и стала вычесывать колтуны у них из грив. Баккан, трудившийся над постройкой временного жилища, пребывал в превосходном расположении духа и развлекал Фэрил разговорами:

— Отец рассказывал мне о Биконторе. Ему приходилось бывать там — раньше на вершине утеса располагалась одна из сторожевых башен, вытянувшихся цепью от крепости Чаллерайн в Риане до юго-восточной оконечности Сигнальных гор. Говорят, что и горы получили свое название от этой системы укреплений. Когда караульные любой из сторожевых башен замечали приближение врага, они зажигали сигнальный огонь наверху. Затем огонь загорался на следующей башне, и так по всей протяженности цепи. В итоге все вокруг знали о том, что неприятель близко.

В окрестностях не найдется пика, который был бы выше Биконтора. Поэтому его и выбрали для постройки сторожевой башни. Однако, несмотря на неприступный вид, во время Войны Заклятия башню два раза захватывал неприятель. В первый раз двое караульных успешно отбивали атаку врага, в двадцать раз превосходившего их по численности, однако потом к неприятелю подоспело подкрепление, и одного из храбрецов убили. Башня же была разрушена до основания. Когда же башню захватили во второй раз, ее освободили Черные лисицы. Ты что-нибудь о них слышала?

Фэрил только и успела, что отрицательно помотать головой, а Гвилли уже продолжал:

— Так назывался отряд людей, жестоко расправлявшихся с приспешниками Модру. Они одевались в кожаные черно-серые куртки, которые помогали им быть практически незаметными в горной местности. На их щитах была выгравирована эмблема — черная лисица. Отряд этих героев без труда разделался с численно превосходившими его рюкками.

Фэрил сняла с костра кипящий котелок и собралась уже заварить чай, но вдруг задумалась и спросила:

— Гвилли, а ты знаешь какие-нибудь варорские предания?

Гвилли отрицательно помотал головой и увидел, что Фэрил сильно огорчил его ответ.

Вскоре шалаш был построен. Баккан и дамна поужинали, а потом долго еще сидели потягивая горячий чай и обсуждая подробности предстоящего путешествия. Фэрил достала карту, и при свете костра они принялись внимательно ее изучать. Фэрил, воспользовавшись моментом, начала обучать Гвилли алфавиту, показывая ему буквы на карте и рисуя недостающие палочкой на песке. Фэрил с радостью начала бы с изучения твилльского языка, но Гвилли не умел говорить на языке варорцев, и поэтому учительнице пришлось пока остановиться на пелларском.

Было уже поздно, когда они закончили. Мягкий свет появившейся на небе луны заполнял все вокруг. Пора было ложиться спать. Ни Гвилли, ни Фэрил еще никогда не приходилось раздеваться в присутствии существа противоположного пола — это произошло впервые, и Гвилли был поражен красотой обнаженного тела дамны. Сердце Фэрил готово было выскочить из груди, она не могла ни посмотреть на своего баккарана, ни отвести от него глаз. Ничего не замечая вокруг себя, они не сговариваясь одновременно шагнули друг к другу — и Фэрил ощутила себя в объятиях Гвилли. Они долго стояли так и целовались, а потом легли вместе. Оба не знали точно, что именно делать, но это было не важно; влюбленные забыли обо всем на свете от этой неведомой им доселе радости обладать друг другом.

На следующий день они продолжили путь по Пересекающей дороге, проехали между Нордтором и Биконтором и наконец очутились за пределами Сигнальных гор. Казалось, целый мир, огромный и прекрасный, простирался перед ними. На юге в долине Дикой реки темнел лес. На северо-западе терялись в утренней дымке Сигнальные горы. Однако взоры путешественников были обращены на восток, где только Пересекающая дорога нарушала монотонный пейзаж бесконечных равнин.

Три дня ехали Гвилли и Фэрил по этой неуютной пустынной земле. Погода благоприятствовала им: она дарила влюбленных безоблачными, теплыми летними днями и ночами, полными живительной прохлады. Они делились друг с другом самыми сокровенными мечтами, рассказывали о своей прошлой жизни и гадали, что ожидает их в будущем. А ночью влюбленные разговаривали совсем на другом языке, который не требовал слов, однако смысл сказанного неизменно оставался тем же.

Фэрил продолжала обучать Гвилли грамоте. Баккан был способным учеником, и стало ясно: раз уж он решил научиться читать и писать, он это сделает.

На пятый день пути они достигли Диких холмов, между которыми петляла дорога.

На седьмой день пути пошел мелкий дождик. Стараясь не обращать на него внимания, путники пересекли реку Кейр и оказались в заброшенном королевстве Рон, которое в простонародье получило название плуга из-за своей формы. На западе королевство граничило с рекой Кейр, а на юге и востоке — с рекой Тамбл.

Варорцы уже подъехали к тому месту, где Пересекающая дорога терялась в Мрачном лесу, и им ничего не оставалось, как войти под его темный полог. Гвилли заговорил, чтобы нарушить пугающую тишину:

— В старину этот лес пользовался дурной славой. Впоследствии люди из Дикой земли и эльфы из долины Арден изгнали отсюда всю нечисть, по крайней мере так говорит отец. Несмотря на это, я бы не сказал, что чувствую себя здесь в полной безопасности: у меня даже при одной мысли о Мрачном лесе мурашки по телу бегают.

Фэрил оглянулась вокруг и невольно вздрогнула. Лес казался еще более зловещим от нависших над головой свинцовых туч.

— Здесь совсем не так, как в лесу Вейн. Там даже в заповедных местах я чувствую себя спокойнее.

Гвилли резко повернулся и пристально посмотрел на свою дамми:

— Сколько же таких мест ты проехала?

— Ах, Гвилли, я ведь их не считала! Но уж точно, что не одно. Я же тогда практически ничего не знала о лесе Вейн. Только слышала, что там родился некто по имени Гвилли Фенн. Я жила на севере Боскиделла, и моя дорога сюда пролегала через реку Спиндл, форт Спиндл и долину Сражения. Наконец, достигнув леса Вейн, я стала искать поляны, на которых живут варорцы. Хоть мне и попалось несколько общин лесного народца, но, к кому бы я ни обратилась, никто не знал, где живет Гвилли Фенн. Я уже совсем было отчаялась тебя разыскать, но тут некий мистер Бинк подсказал мне поехать в Стоунхилл. В этом городе тоже живут варорцы, к тому же туда съезжаются со всех окрестностей на ярмарки. В Стоунхилде владелец гостиницы «Белый единорог», мистер Хопсли Бройстер, вспомнил, что какой-то варорец по имени Гвилли живет в семье людей на ферме. Он объяснил мне, как тебя найти, и даже нарисовал эту карту, на которой по моей просьбе отметил и дорогу в Арден. Как только он все это рассказал мне, я сразу отправилась в путь. И как ты ни пытался спрятаться, затерявшись среди людей, я все равно тебя нашла, мой баккаран!

Гвилли так заразительно рассмеялся, что и Фэрил не смогла сдержать улыбки. Но когда она оглянулась вокруг, смеяться ей расхотелось.

— Что же до заповедных мест, по которым я проехала… никто не предупредил меня об опасности. Все, наверное, думали, что я и так обо всем знаю.

Дальше они ехали молча. Говорить не хотелось: моросил холодный дождик и со всех сторон тянуло сыростью. Наконец Гвилли нарушил тишину:

— Я слышал, будто на севере леса Вейн находится огромный лабиринт из дубов. Путник, случайно попавший туда, обречен на вечное странствие по его бесчисленным переходам. Ходят слухи, что во время Зимней войны один из отрядов Модру потерпел там поражение. Не знаю, можно ли всему этому верить, но я рад, что ты хоть туда не проникла.

Фэрил попыталась улыбнуться, но улыбка получилась какая-то натянутая.

На следующий день небо посветлело и из-за туч выглянуло солнце.

На десятый день пути варорцы наконец покинули Мрачный лес и пересекли реку Тамбл, за которой начиналось королевство Релль, где жили эльфы-лаэны. А следующим вечером путешественники наконец достигли западной границы долины Арден.

С высоты из скалистого ущелья срывались потоки воды, заволакивая плотной завесой брызг и тумана вид на долину. Узкий проход между утесами, таким образом, был скрыт от посторонних взглядов, и ни Гвилли, ни Фэрил не знали, как попасть в долину.

— Давай подъедем к самому водопаду, — предложила Фэрил, как будто угадав мысли Гвилли.

Они пришпорили своих пони, которые с неохотой подвезли их к падавшей сверху реке Тамбл. В этот момент из-под прикрытия деревьев выехал всадник на темно-сером коне и преградил им путь. Гвилли уже потянулся было за пращой, а Фэрил судорожно схватилась за рукоятку ножа. Но тут всадник окликнул их, и когда он выехал на освещенное место, путники окончательно убедились, что перед ними — эльф.

Варорцы послушно последовали за эльфом, которого, как выяснилось, звали Андор, и он провел их тайной каменистой тропой под самым Арденским водопадом. Теперь путникам стало понятно, почему они не смогли сами обнаружить вход в долину, лежавшую перед ними: туман и брызги от реки Тамбл, срывавшейся в этом месте с высоты из горной расселины, закрывали его плотной молочно-белой пеленой.

Прямо перед собой варорцы увидели небывалых размеров дерево, крона которого терялась где-то в небесах. Листва дерева казалась призрачной и нереальной, будто сотканной из сумеречного света.

— Вот это да-а! — восхищенно протянула Фэрил, — Ничего более величавого я в жизни не видела!

Андор улыбнулся восторгу юной дамны и пояснил:

— Это Одинокое Старое Дерево. Когда Таларин приехал сюда, в эту долину, чтобы остаться здесь навсегда, он привез с собой из Дарда Галион маленькое деревце, которое и по сей день охраняет покой долины.

— Но это значит, что дерево растет здесь уже не одну тысячу лет.

Андор утвердительно кивнул.

Гвилли был потрясен до глубины души: казалось, он только сейчас осознал, что значит бессмертие эльфов.

Под раскидистыми ветвями дерева расположился сторожевой лагерь эльфов, куда и проследовали путешественники. Им навстречу высыпали лаэны, облаченные в одежды зеленого цвета. Эльфы поздоровались с Андором и немедленно окружили ваэрлингов.

Вдоволь наглядевшись на пришельцев, эльфы вспомнили о гостеприимстве и предложили варорцам отведать тушеного мяса. Гвилли и Фэрил с радостью согласились, потому что за время долгого пути соскучились по горячей пище. Пока они за обе щеки уплетали тушеное мясо с хлебом, Андор поведал Галрону, командиру лаэнских стражей, о том, с какой миссией ваэрлинги приехали в Арден. Гвилли и Фэрил только согласно кивали, ибо оторваться от еды было выше их сил.

Галрон сидел скрестив поджатые ноги и исподволь наблюдал за варорцами. Дружно работая ложками, они, несмотря на весь свой голод, не забывали посматривать по сторонам. Взгляд Фэрил остановился на знамени, развевавшемся над лагерем. На флаге было изображено зеленое дерево на сером фоне. Фэрил скользнула глазами по славному стягу и перевела взгляд на гигантское дерево, возвышавшееся над их головами.

Галрон улыбнулся и подтвердил правильность догадки дамны:

— Да, Фэрил, ты все правильно поняла: это дерево действительно является символом долины Арден, причем с тех самых пор, когда Таларин и его народ пришли сюда.

Гвилли, услышав это, с интересом посмотрел на эмблему и на дерево, а Галрон продолжал:

— Предание гласит, что, когда дерево рухнет от старости, никого из нас в Ардене тоже не останется.

На лице Фэрил отразилось недоумение, и ей как-то сразу расхотелось есть. Даже Гвилли отложил ложку в сторону. Галрон хотел уже было успокоить их, но передумал и проговорил:

— Кеса, викси — вы пришли сюда не для того, чтобы рассуждать о делах минувших или грядущих. Вам нужна дара Риата, а чтобы найти ее… — Галрон ненадолго задумался, с сомнением взглянув на Чернохвостика и Попрыгунчика, и продолжил: — Чтобы найти ее, вам придется проехать дальше на север. На пони это займет около двух дней.

По заросшей ельником равнине пробираться было нелегко, и варорцы продвигались вперед медленно, сопровождаемые лаэном по имени Джандрел, которому Гилрон наказал проводить чужестранцев к даре Риате. Долина Арден лежала в горном ущелье, и по обе стороны от реки Тамбл, вдоль которой шли путники, поднимались уступами его каменистые склоны. Они то совсем исчезали из виду, то сближались настолько, что пройти дальше можно было только по скалам. Джандрел пояснил, что, когда река разливается, превращаясь в бушующий поток, единственный безопасный путь на север пролегает по горам. Так и ехали путники, то поднимаясь на склоны по горным тропам, то спускаясь вниз в поросшую лесом долину.

Вечером, когда они остановились на ночлег и разбили лагерь, Джандрел, оторвавшись от чашки горячего чая, произнес:

— Если не считать вас, я не встречал ваэрлингов со времен Зимней войны. Тогда мне довелось увидеть Такерби Андербэнка.

Глаза Фэрил стали круглыми от удивления.

— Ты видел Така?

Гвилли тоже был поражен, ведь даже он, живя среди людей, слышал об этом великом герое Зимней войны.

— Да, — подтвердил Джандрел. — Сэр Такерби вместе с алором Гилдором и королем Галеном проезжали через Арден по пути в Пеллар, где они должны были воссоединиться с Верховным Правителем, хотя судьба распорядилась иначе. В то время я был капитаном арденских стражников, а над страной навис Диммендарк…

— Каким был Так? — перебил эльфа Гвилли.

Джандрел допил чай и поставил чашку на землю.

— Такой же маленький, как ты, Гвилли. Только волосы у него были черные, а не такие огненно-рыжие. Голубые глаза напоминали сапфиры. В общем, он не сильно отличался от тебя или любого другого варорца.

Гвилли вдруг ни с того ни с сего покраснел.

Фэрил подтянула к себе колени и, обхватив их руками, мечтательно произнесла:

— Значит, тебе посчастливилось увидеть троих Камнепроходцев.

— Нет, Фэрил, не троих, а всех четверых.

Фэрил с удивлением посмотрела на него:

— Но я думала, Брегга в это время был на юге…

— Ты права, малышка. Однако после того, как война закончилась, варорцы опять ступили на землю Ардена, возвращаясь домой из Железной Башни Модру. Тогда-то я и увидел Бреггу, Патрела в золотых доспехах, а также еще пятерых героев-варорцев, которым посчастливилось выжить. Варорцы — такие крохи по сравнению с эльфами и людьми, однако, если бы не этот храбрый народ, нас всех давно не было бы на свете.

Когда все уже легли, Гвилли долго не мог заснуть. У него из головы никак не шли слова Джандрела: «…не сильно отличался от тебя… в общем, он не сильно отличался от тебя или любого другого варорца…» Гвилли лежал, обняв Фэрил, и думал, правду ли сказал эльф…

На следующий день они продолжили свой путь по душистому ельнику на север.

Во время одного из привалов Гвилли спросил:

— Не хочу показаться навязчивым, но вчера вечером ты рассказал нам, что во время Зимней войны был капитаном лаэнских стражей. Почему же ты сейчас не носишь это звание?

Джандрел пояснил:

— Видишь ли, у эльфов не принято долго занимать одну и ту же должность. По крайней мере раз в несколько сот лет занятие меняют даже самые высокопоставленные особы — ведь одно и то же дело может наскучить. Оставив пост капитана лаэнских стражей, я занялся садоводством и ветеринарией. Конечно, подобно всем лаэнам обоего пола, я прохожу срочную службу в рядах лаэнских стражей, которая длится недолго, всего десять лет. Думаю, следующим моим занятием будет изучение горных пород и минералов. Это займет около сотни лет. Поэтому, Гвилли, для того, чтобы судить о прошлом и настоящем любого лаэна, нужно прежде осознать, как и сколько они живут.

— Но ведь вы же попросту бессмертны! — выпалил вконец озадаченный баккан.

— Ты совершенно прав, — невозмутимо подтвердил Джандрел.

За этот день путешественники проехали еще двадцать пять миль.

Ночью Гвилли и Фэрил долго не могли заснуть: они шепотом обсуждали, как изменилась бы жизнь варорцев, будь они бессмертны.

Лаэн, сидевший неподалеку у дерева, улыбнулся про себя.

На следующий день около полудня Джандрел привел путников к месту поселения арденских эльфов. Все лаэны, чем бы они ни занимались, побросали свою работу, радостными любопытными взглядами провожая прибывших варорцев. Куда бы ни посмотрели Гвилли и Фэрил, везде они видели чистые и опрятные жилища со стенами пастельных тонов, под соломенными крышами, везде царили красота и хороший вкус.

Проехав еще около мили на север, путники добрались до большого поля, засеянного овсом, где тоже трудились лаэны. Среди них была златовласая эльфийка.

— Кель, Риата, дара! — обратился к ней Джандрел на языке сильва. — Ви дидрон ана аль энистори?

Риата повернулась и посмотрела в их сторону, заслонившись ладонью от солнца. Она отдала косу кому-то из эльфов и направилась к вновь прибывшим. Хоть она и не знала, как их зовут, ей было известно, кто они и зачем здесь.