Деннис Маккирнан

Самый Темный День

(Железная Башня-3)

Книга третья

Самый Темный День

Глава 1

ВСТРЕЧА

На следующий день после битвы при Бадгене у амбара Уитби остановился взмыленный пони, и соскочивший с него усталый всадник ворвался в огромное здание.

- Капитан Патрел! - закричал он. - Гхолы! Гхолы сожгли Бадген!

- Что? - Патрел быстро отвел взгляд от карты, лежавшей на столе перед членами военного совета, и вскочил с места, разведчик остановился перед ним как вкопанный. - Что ты сказал, Арси? Бадген?

- Да, да, капитан! - выдохнул раскрасневшийся от волнения Арси, бешено жестикулируя. - Гхолы - много гхолов! - пришли искать варорцев. А когда они никого не нашли, просто подожгли всю деревню!

Лут громыхнул по столу сжатым кулаком, а Меррили широко распахнула глаза и прикрыла рот рукой. Некоторые из лейтенантов мрачно опустили глаза, другие скрежетали зубами от ярости.

- Они жаждут отомстить нам, - сказал Патрел. - Горе варорцам, которые попадут к ним в руки: агония будет долгой, а смерть - страшной.

Арбин вскочил и нервно зашагал по амбару.

- Надо изгнать их из Семи долин, пока Боски не сожжен дотла! Даже если нам удастся выиграть войну, выжившим будет тяжко, тем более если они останутся без крова.

- Вот именно! - фыркнул Норв. - Говорю же: либо перебить, либо прогнать куда подальше, а то погибнем все до единого - какой уж там кров!

Послышались крики одобрения.

- Успокойтесь вы все! - рявкнул Патрел, поворачиваясь к членам совета. Затем он обратился к разведчику: - Арси, а куда они поехали потом?

- На юг, капитан, к Пересекающей дороге.

- Верно, возвращаются в Бракенборо, - проворчал Лут. - А что с тем патрулем, который мы послали к руинам?

- Эх, лейтенант, они успели ускакать до прихода гхолов, капитан Даннер со своими разведчиками уцелел, - ответил баккан.

При упоминании разведчиков, посланных к руинам Бракенборо, Меррили нахмурилась: Даннер с четырьмя товарищами уехал на юг во тьму к холмам, окружавшим разоренную деревню, чтобы следить за передвижениями гхолов. Ее одолевали сомнения, ведь идея послать бакканов на это опасное задание принадлежала ей.

- Ну, - сказал Патрел, - тогда до возвращения Даннера мы не будем ничего предпринимать.

В течение следующих двух дней Патрел нервно расхаживал по амбару, то и дело принимаясь оперять стрелы, и часто выезжал на вершину холма Уитби посмотреть, не едет ли Даннер. Но капитан и четверо его разведчиков не показывались. Когда Патрел возвращался в амбар и в ответ на расспросы Меррили только качал головой, сердца обоих наполнялись печалью.

Дамман тоже проводила немало времени, вглядываясь во тьму, и, разочарованная, возвращалась в штаб, стараясь забыться в работе.

Оба втайне подозревали, что случилось что-то серьезное: может, Даннер или кто-то другой ранен, а то и убит... или, что еще хуже, взят в плен. Но они не делились своими страхами друг с другом, хотя каждый знал, что на душе у товарища.

Однако на третий день поздно вечером Даннер со своим отрядом вернулся в штаб. Его переполняло желание поделиться доброй вестью; баккан сгреб Меррили в объятия, закружил ее и затем стал хлопать Патрела по спине, крича:

- Пат! Меррили! Я видел своего отца! Он жив! Говорит, мама тоже в порядке. Они и еще много других варорцев ушли в Иствуд - из Брина, Мидвуда и Виллоуделла, а еще кто-то из Бадгена и Ивовой Лощины... И из Бракенборо. Они хотят укрепиться в Иствуде и повторить подвиг защитников леса Вейн. Папа помогает организовать сопротивление, у него свой отряд лучников - они называют себя Ганло Рейа, "Лисы Ганло" на старом наречии. Они еще не сражались, но присоединятся к нам в Бракенборо.

Даннера и его разведчиков ввели внутрь, накормили и напоили горячим чаем. Меррили чуть не плакала от радости, что друзья живы.

- Ну, мы пошли вдоль Южного Рилла до холмов, окружающих Бракенборо. Даннер остановил на минуту свой рассказ, чтобы наполнить трубку, откинулся назад и выпустил кольцо белого дыма. - Мы направились в низину к востоку от городка, стараясь быть осторожными, как полевые мыши, которые крадутся под носом у горностая.

И каково же было наше удивление, когда на подъезде к руинам перед нами словно из воздуха появился еще один отряд варорцев! Разумеется, они тут же спросили, кто мы такие, куда и зачем направляемся.

Когда я назвал наши имена и цель приезда, они попросили нас следовать за ними. Похоже, эти ребята тоже шпионили за гхолами в Бракенборо. Все эти восемь бакканов жили там до того, как пришли захватчики. Но они успели бежать в Иствуд, сформировали отряды и вернулись на разведку. Они тоже думают перейти в наступление.

Так вот, мы подъехали к самому Бракенборо, спрыгнули с пони и тихонечко направились к вершине одного из холмов, окружающих городок.

Да, Пат, это сплошные выжженные руины; уцелело лишь несколько зданий. А повсюду кишат гхолы, словно нашествие саранчи. Их никак не меньше тысячи...

- Тысяча! - перебил его Лут. - Но у нас только три-четыре сотни воинов. Боюсь, мы не справимся.

- Ты прав, Лут, - ответил Даннер. - Я сначала тоже так подумал. Но на самом деле, видимо, получится несколько иначе. Пока мы были там, отряды то въезжали в городок, то покидали его. В итоге там одновременно находилось то восемьсот, то девятьсот гхолов, а иногда - всего около ста.

"Около ста, - подумала Меррили. - Всего несколько дней назад сотня гхолов могла показаться непобедимой силой, а теперь мы собираемся сразиться с куда большим их количеством, чем было при Бадгене. Но теперь-то они в ловушку не попадут".

И тут снова заговорил Даннер:

- Мы весь день лежали на вершине холма и наблюдали за передвижением гхолов. За это время ребята из Бракенборо рассказали, как он был разрушен и сожжен и как они ушли в леса... Многие, однако, погибли.

А еще они сказали, что около шестисот лучников объединились в отряды и один из капитанов резко возражал против оборонительной тактики. Он, оказывается, считал, что если найти способ убивать гхолов, то можно этим заняться. И вот тут один из иствудских спросил меня: "Слушай, а ведь ты Брамбелторн... Ты не родня тому капитану? Его зовут Хэнло, Хэнло Брамбелторн".

Ух, если бы не гхолы там, внизу, я бы обнял и расцеловал этого парня! Но, сами понимаете, я остался тихо лежать, весь такой счастливый-счастливый.

Я послал несколько бакко на юг и на север. Когда они вернулись и мы обменялись впечатлениями, то было решено, что единственное, что нам остается, - объединиться и вместе обрушиться на Бракенборо, когда там будет не много гхолов. Мы сможем собрать около тысячи лучников и, если силы противника не превысят одну сотню, справимся даже без ловушки, как в Бадгене.

Лейтенантам план явно понравился.

- А что говорят иствудцы? - спросил Патрел.

- Они согласны, - ответил Даннер. - Мы глубоко заехали в лес и на следующий день встретились с их капитанами и лейтенантами. Вот тогда-то я и повстречался с отцом. Посмотрели бы вы, что с ним было, когда он увидел меня! Мы чуть ребра друг другу не переломали.

На совете я рассказал, как можно убивать гхолов и что мы сделали в Бадгене. Они об этом еще не слышали и очень обрадовались - теперь можно было на что-то надеяться. А еще я рассказал о Чаллерайне и гибели короля Ауриона, но это только увеличило их решимость.

Они хотят, чтобы мы все пришли в Иствуд и присоединились к ним в битве при Бракенборо. Может, тогда удастся выгнать эту мерзость из Боски раз и навсегда.

Даннер помолчал немного, затем сказал:

- Мой отец говорит, что в Чаллерайне сейчас находится целая вражеская армия, которая скоро направится на юг. Нам надо успеть справиться до их прихода, а то они здесь камня на камне не оставят, всех перебьют, вырубят леса, засеют поля солью, отравят воду, уничтожат зверей и птиц. Тогда варорцы умрут сразу или медленно зачахнут в плену. Не допустим же этого! Мой отец прав: у нас много дел и мало времени. Мы должны нанести удар, и немедленно!

На следующий день все они - триста шестьдесят два баккана и одна дамман - тайными тропами отправились на юг в Иствуд и там соединились с другим отрядом. Капитаны Патрел и Даннер и четыре иствудских капитана долго обсуждали план с большим советом лейтенантов. Наконец Недди Финч, лейтенант из Мидвуда, задал последний вопрос:

- Так когда мы перейдем в наступление?

Заговорил Хэнло Брамбелторн:

- Все вы знаете, что я об этом думаю: чем раньше, тем лучше. Но, хотя мои Рейа уже готовы, надо сначала немного отдохнуть: бой будет долгим и тяжелым, а погоня - безжалостной. Ни единого дня не пройдет без борьбы. Завтра выступаем.

И он сел; сердце Меррили сильно забилось, и, когда настала пора голосовать, она подняла руку в знак согласия.

Они выехали из Восточного леса, пересекли Южный Рилл, потом дорогу, шедшую с севера на юг, и, наконец, подъехали к холмам Бракенборо. Их было пятьдесят четыре отряда, тысяча восемьдесят шесть варорцев, вооруженных только луками и стрелами против вражеских копий и сабель.

Среди варорцев были проводники из Бракенборо, хорошо знакомые с холмами и оврагами, окружавшими городок. Они провели отряды, и лучники окружили Бракенборо.

Варорцы долго ждали, прячась на склонах холмов, и смотрели, как конные отряды гхолов ездят туда-сюда, наконец они прокрались почти к самым руинам и снова затаились, ожидая сигнала.

Гхолы въезжали и выезжали, но пока что среди руин их оставалось слишком много. Меррили чувствовала, как бьется ее сердце: она уж было отчаялась дождаться благоприятного соотношения сил. С каждой минутой надежда слабела. Наконец тех, кто выехал, оказалось намного больше.

Стратегия варорцев была исключительно проста: когда количество противников снизится до некоторого предела, перестрелять их всех, затаиться в кустах и поджидать другие отряды, которым по возвращении была уготована та же участь. При неблагоприятном же соотношении сил следовало отступить под покровом тьмы в Иствуд, заметая следы. Но, при всей простоте основной схемы, все передвижения и сигналы были продуманы до последней детали с учетом возможных вариантов. И вот настала пора осуществить этот замысел на практике.

Гхолов осталось менее пятисот, но варорцы продолжали ждать. Меррили вся напряглась: еще два отряда должны были выехать из городка, и тогда-то можно было бы перейти в наступление. Она еще раз проверила свои стрелы два полных колчана и еще целая кипа на земле.

Наконец два отряда покинули городок и двинулись в сторону Пересекающей дороги. Время, казалось, потекло быстрее.

Отряды скрылись за холмами, но сигнала все не было: варорцы ждали, пока не стихнет топот копыт. Нельзя было допустить, чтобы уехавшие услышали шум битвы.

Время шло. Патрел нес стражу на холме к северо-западу от Бракенборо, как и почти все варорцы: он должен был подать сигнал, когда всадники скроются из виду.

Наконец на мгновение вспыхнул фонарь. Стрелы коснулись тетивы...

Сердца забились...

Глаза искали ближайшую цель...

Дыхание замерло... Казалось, что время остановилось.

* * *

Патрел поднял серебряный валонский рог, и трубный звук расколол воздух, зовя на бой. Он еще не успел смолкнуть, а воздух уже наполнился свистящими стрелами.

Снова и снова звучал серебряный зов, пробуждая отвагу. Но на врага он наводил ужас, и адские кони вставали на дыбы.

Тучи стрел вонзались в трупно-белую плоть, и противники падали с пробитыми сердцами. Наконец гхолы оправились от испуга, вскочили на коней и поскакали прямо на маленький народец, размахивая саблями и сжимая оперенные копья. Варорцы гибли один за другим под копытами специально обученных коней, но поток стрел, казалось, не иссякал.

Меррили раз за разом натягивала тетиву, и в ее сознании звучал голос Такка. Там, куда летела ее стрела, еще один всадник падал наземь.

Даннер был просто великолепен. Он успевал сбивать гхолов, пытавшихся незаметно подобраться к варорцам; в его отряде лишь один баккан погиб от брошенного вражеской рукой копья.

Битва закончилась так же быстро, как и началась. У гхолов при соотношении один к пяти просто не было шансов. Варорцы сеяли смерть, но на бой не выходили, исчезая после очередного выстрела, словно тени. Победа была за ними, но около дюжины противников бежало через реку за холмы.

Радостные крики разнеслись по рядам лучников, но тут же затихли: стычка была выиграна, но битва при Бракенборо продолжалась, как и война за Боски. И отряды быстро сменили расположение, чтобы быть готовыми к возвращению оставшихся вражеских сил.

Шесть отрядов варорцев прятались вдоль северной и южной обочин дороги, готовясь с обеих сторон осыпать ничего не подозревавших гхолов смертоносными стрелами. В случае необходимости они были готовы после этого переместиться вдоль дороги и снова залечь в засаде.

Но гхолы все не возвращались. Варорцы ждали долго, но слышали только легкий ветерок, шуршавший в сухом папоротнике.

- Они никогда не уезжали так надолго, - сказал Ролло Брид, один из разведчиков Бракенборо.

- А, понятно. Те, которые бежали, успели предупредить их, - проворчал Хэнло. - Они объявятся в полном составе, и нам придется исчезнуть.

Патрел нервно поглядывал на вершину холма, где стояли дозорные: сигнала о приближении противника все не было. Зеленый должен был означать, что гхолов мало и можно устраивать засаду, красный - что пора отступать.

Наконец Патрел сказал:

- Ролло, сбегай на вершину холма, посмотри, не случилось ли чего, а то два беглых гхола, кажется, уехали как раз в том направлении.

Ролло промчался сквозь шуршавшие папоротники и вскочил на своего пони. Даннер помрачнел. Варорцы смотрели, как баккан скачет по склону заснеженного холма и исчезает в зарослях.

Они долго смотрели на холм и на дорогу, но ничего не видели. Тогда Хэнло поднял руку:

- Тс-с! Я слышу... что-то.

И прежде чем кто-либо успел ответить, старый Брамбелторн упал на землю и приложил ухо к земле.

- Копыта! Много! Словно гром гремит.

И тут Ролло верхом на пони словно скатился с холма.

- Капитан! Гхолы! Гхолы едут!

Он соскочил с седла рядом с Патрелом, тяжело дыша.

- Они убили дозорного копьем, и еще там лежит мертвый гхол, но я видел следы двух их коней. Чаб убил одного, а другой прикончил его. Его фонари погасли, и я не смог посигналить вам. Сюда скачут сотни гхолов, а в трех милях позади - еще один отряд... в пять или шесть раз больше. Нам надо бежать! Немедленно! Их слишком много!

- Слишком поздно! - сплюнул Хэнло, натягивая тетиву. - Вот и они.

По дороге неслось пятьсот всадников-гхолов, жаждавших мщения.

Патрел оглянулся на Даннера, словно ища совета, но Даннер и Хэнло уже целились из луков, они были готовы принять бой.

- Стойте! - крикнула Меррили. - Ролло прав! Мы не сможем их одолеть! Их слишком много, не говоря уже о том отряде, который едет следом. Труби отступление, Патрел, и большинство из нас выживет, чтобы снова сражаться.

Патрел строго взглянул на Меррили, а потом на быстро приближавшихся гхолов, от которых варорцев теперь отделяли всего лишь полмили. По сигналу фонаря бакканы начали бесшумно отступать в темноту, в густые заросли папоротников.

Но тут ветер отнес в сторону мерзкий запах коней Хель, и его почувствовал пони Ролло. Маленькая лошадка встала на дыбы и пронзительно заржала, вырвала узду из рук Ролло и в ужасе вылетела на дорогу.

Появление скачущего пони встревожило гхолов, и они начали осматривать заросли по обе стороны дороги своими мертвыми черными глазами. Они явно не поняли, что где-то поблизости может быть засада, полагая, что теперь их противник занимает руины Бракенборо.

Ехавший впереди всадник отрывисто выкрикнул приказ, и отряд разделился: одни поехали налево, другие, направо. Они обнажили сабли и были готовы к бою. Кони пронеслись по зарослям папоротника, а перед ними все еще невидимые варорцы исчезали во тьме.

Но конь Хель быстрее пешего варорца, и вдруг раздался вой гхола, оборванный чьей-то стрелой. Варорцев, отступавших на север, обнаружили, а вскоре - и южный отряд. Леденящие душу крики прорезали воздух, и рюккским рогам ответил свист смертоносных варорских стрел. Маленькие лучники исчезали в зарослях сразу после выстрела.

Силы были неравны: густой папоротник скрывал не только варорцев, но и их противников, так что стрелять было чрезвычайно трудно. Маленький народец падал, пронзенный копьями, порубленный саблями, под копыта коней. Так погибли Реджин Берк, Алви Уиллоби, Недди Финч и многие другие: неожиданность нападения сыграла на руку гхолам, и десятки варорцев были убиты.

Даннер, Патрел и Меррили бежали сквозь заросли и по большей части уже никого рядом с собой не видели, хотя вой гхолов, звуки рога, храп и топот коней раздавались повсюду, то и дело прерываясь предсмертными криками.

Меррили тяжело дышала; ей казалось, что слышно, как кровь бешено струится по жилам. Они попытались бежать на север через холмы, но там повсюду были гхолы, которые в итоге оттеснили их на восток, назад к руинам Бракенборо. Меррили казалось, что ее загоняют собаки, как добычу на охоте. Наконец после бесконечной погони они оказались среди обугленных развалин, оставшихся от городка, на улицах, усыпанных вражескими телами. Впереди послышался топот копыт по мостовой, и друзья притаились за кучей хлама у почерневшей стены.

- Надо выбираться отсюда, - выдохнул Даннер, - они идут, и некоторые уже здесь. Постараемся не попасться им на глаза.

Патрел, тяжело дыша, окинул взглядом холмы:

- Наши пони там, за оврагами, но если мы пойдем туда, то можем наткнуться... Возможно, нам...

Слова его прервал ужасный вой, и всадник на коне Хель заехал за угол и обнаружил их.

Даннер выпустил стрелу ему в грудь, и враг мешком свалился с седла. Но нога его застряла в стремени, и испуганный конь, захрапев, умчался, волоча за собой мертвого хозяина. Предсмертный вой гхола привлек внимание остальных, и из-за угла появилось еще трое всадников.

Крылатая смерть просвистела в воздухе, двое упали. Третий слишком резко повернул коня, и тот поскользнулся на обледенелой мостовой. Пока гхол пытался встать на ноги, в него вонзились три стрелы, равно смертельные, и он рухнул, а конь унесся прочь.

Но тут снова раздался топот раздвоенных копыт, и появились другие всадники. Их было больше, чем прежде.

Патрел приложил к губам серебряный валонский рог и затрубил. Гхолы в страхе повернули коней, но, прежде чем пятеро из них ускакали, злобно воя, двое успели пасть от стрел Даннера и Меррили.

Друзья продолжали стрелять. Однако замешательство гхолов длилось недолго, они повернули коней и двинулись на варорцев с копьями наперевес.

Стрелы маленьких лучников оказались проворнее, и кони, лишившись всадников, испуганно заметались. Гхолов было четверо... трое... двое... Когда эти двое оказались совсем близко, друзья прыгнули в сторону и откатились, и раздвоенные копыта прогремели мимо. Копья миновали их, только одно успело разорвать куртку Патрела, и показался золотой доспех. Даннер встал на ноги, ругаясь, и уложил выстрелом еще одного гхола. Последний выживший повернул коня, и стрела Меррили попала ему в бок, не достав до сердца.

Теперь гхол оказался вне досягаемости и остановил коня. Он выдернул стрелу из-под ребра и выкинул ее, а потом поднес к губам медный рог и протрубил сбор. Со стороны руин отозвались другие.

Даннер выпускал одну стрелу за другой.

- Ребята, они загнали нас в угол, и их слишком много: нам не справиться. Возьмем же с собой на тот свет столько, сколько сможем.

Трубные звуки становились все ближе, и копыта тяжело били по мостовой. Появились два всадника, потом еще восемь. Им отовсюду отвечали звуки рога.

Меррили приготовилась стрелять. Она глубоко и ровно дышала. В ее ясных сапфировых глазах не было страха.

Патрел взял валонский рог:

- Я сыграю на нем в последний раз. А потом мы дадим им такой бой, что о нем веками будут петь барды... если, конечно, узнают.

И посреди резких звуков чистый серебряный зов полетел к небу, трое молодых варорцев приготовились дать свой последний бой.

Но тут рюккские рога затихли и донеслись какие-то другие звуки, разливаясь по холмам, как серебряное эхо. Гхолы остановились, растерянно оглядываясь. Внезапно их предводитель поднял лицо к темному небу и завыл. И с запада, из-за поворота, послышался топот копыт.

- Они идут! - закричал Патрел, приготовившись стрелять.

Копыта стучали все громче, и вот показался первый из всадников.

Люди на лошадях!

- Нет! - крикнул Даннер, отводя руку Патрела, и стрела взвилась вверх, миновав седобородого всадника. - Это Видрон!

На улицах Бракенборо появилась тысяча всадников, одетых в белое и голубое - цвета Веллена, - трубивших в рога, ведомых маршалом Видроном. Отряды проносились по руинам, вступая в краткие стычки с гхолами.

Среди шума битвы три варорца - два баккана и дамман - танцевали и кричали, как безумные, обнимали друг друга и плакали.

- Да, капитан Патрел, когда я услышал этот рог - рог Эльго из сокровищницы Слита, - я понял, что это вы попали в беду. - Видрон широко улыбался, сидя на камне у сожженной стены, где он нашел своих маленьких друзей. Все это напоминало встречу деда с любимыми внуками. Но когда старому воину представили Меррили, глаза его расширились от изумления. Он сердечно поклонился дамман. Теперь они все сидели и разговаривали.

- Итак, чтобы спасти ваши пропащие головы, я отдал приказ отправляться в Бракенборо. Сами понимаете, никакой отряд этих... гхулов не устоит против тысячи всадников из Веллена.

- Но, генерал Видрон, - робко запротестовала Меррили, - это не все гхолы. Еще сотни четыре рыщут по окрестным долинам и ищут наших. Варорцам приходится нелегко: этот мерзкий народ охотится на них, как на лис.

- Да, да, знаю, девочка, - ответил с улыбкой Видрон. - Кто-то из ваших ребят остановил нас на дороге и все рассказал. Сейчас за этими подлецами охотится еще две тысячи моих всадников - слышишь, они трубят в рога.

- Еще две тысячи? - Глаза Патрела широко раскрылись. - Как вам удалось собрать такую армию, маршал?

- Ну, я съездил в Веллен и привел их с собой, - ответил Видрон. - А как мы сюда попали... Ладно: когда мы вырвались из северных ворот Чаллерайна, то поехали окольным путем в Стоунхилл.

- Да как это? - взорвался Даннер. - Мы с Патом были там... ждали... три дня.

- Два с половиной, - перебил Патрел.

- Ну, ладно, два с половиной. И никто не пришел.

- Когда это было? - спросил Видрон.

- Сейчас вспомню. Туда мы прибыли ровно две недели назад, рано утром. Мы остались на весь день... и на следующий тоже. Стало быть, если мне не изменяет память, это было восьмого января.

Патрел кивнул в знак согласия.

- А, - произнес Видрон, - тогда я прибыл в Стоунхилл позже. - Глаза человека расширились от удивления. - Эге! Да если вы уехали оттуда восьмого, то, верно, в тот самый момент мы въезжали в другие ворота.

Даннер и Патрел посмотрели друг на друга, потом на Видрона, и все трое осознали, что они чудом разминулись в Стоунхилле и что всего одно мгновение может навсегда изменить ход событий. Возможно, если бы варорцы встретились тогда с Видроном, не было бы ни битвы при Бадгене, ни путешествия Видрона в Веллен. А может, это и случилось бы, но с другим исходом... или...

Вопрос Меррили прервал их размышления:

- Маршал Видрон, не выезжали ли с вами из Чаллерайна варорцы? Возможно, Такк... - Голос ее сорвался.

- Нет, девочка, - он печально покачал головой, - их с нами не было.

Меррили в отчаянии отвернулась. Наступила тишина, и только с холмов доносились звуки рога, а с улиц Бракенборо - топот копыт.

Наконец Видрон прокашлялся и заговорил:

- Я думал, что из пяти тысяч защитников Чаллерайна выжили только шестьдесят два человека и один эльф, лорд Гилдор. Но теперь выяснилось, что еще двое - Даннер и Патрел. Так что надежда есть, хотя и слабая, что уцелел еще кто-то, возможно, твой Такк.

Видрон усадил Меррили рядом с собой, и молодая дамман прислонилась к нему, молча роняя слезы.

Через некоторое время Видрон продолжил свой рассказ:

- На следующий день после прибытия в Стоунхилл с юга прискакал всадник. Это был бывший солдат по имени Джарек, из Алнавуда в Гунаре. То, что он рассказал, было ужасно, хотя и многое объясняло. Впрочем, новых вопросов у нас появилось еще больше.

Судя по всему, по пути в Валон он обнаружил, что перевал Гунар захвачен отрядами каких-то темнокожих воинов - возможно, из Чаббы, Герна, Гирей или Кистана - он сам точно не знал откуда. Но удача улыбнулась ему, и враг его не заметил.

И Джарек повернул на север, в Чаллерайн, намереваясь обо всем доложить Ауриону... или хотя бы его людям.

Он миновал перевал Рало и спустился в Ривервуд. Вблизи руин Лурена у брода через реку Айлборн он прошел во тьму сквозь Черную стену. И снова ему повезло - Джарек не встретил в пути приспешников Модру, пока ехал по Почтовой дороге, хотя на мосту через Богт услышал далекий волчий вой. Подозреваю, правда, что это были валги.

Наконец он приехал в Стоунхилл и обнаружил там нас - жалкие остатки могучей северной армии Ауриона. И рассказал нам все.

Конечно, он принес дурные вести - нам сразу стало понятно, почему ничего не слышно о южных землях и почему королевская армия не пришла в Чаллерайн: они ведут боевые действия на юге. Похоже, там с ними бьются наши давние враги из Кистана и Гирей - много веков назад они были союзниками Модру в Великой войне.

- Но тогда армия не придет сюда, по крайней мере, в течение некоторого времени, - сказал Патрел. - А кто тогда защитит Боски?

- Терновая стена остановит отряды Модру, - сказал Даннер, - если мы сможем ее починить. Но гхолов тоже надо перебить или выгнать.

- Надо убивать, - тихо сказала Меррили.

- Мстить? - спросил Видрон.

- Нет, хотя кому-то это и нравится. Нам надо закрыть Терновую стену сейчас, чтобы не прошли главные силы врага, а потом перебить тех, кто уже попал сюда, - тогда они не откроют путь другим, как это уже случилось у Мельничного брода. Думаю, Модру прислал сюда эти отряды, чтобы они крушили все вокруг и отвлекали нас от границ. Тогда, если бреши в стене останутся, сюда хлынут войска, как и предвидел Хэнло. Поэтому надо срочно заняться Терновой стеной.

- Верно, Меррили, - сказал Патрел. - Даже если мы сделаем это и запрем гхолов здесь вместе с нами, их надо именно перебить, а не выгнать, чтобы не открывать путь другим. Интересно, где сейчас эти самые другие?

- Возможно, все еще грабят Чаллерайн, - сказал Даннер.

- Нет, - отозвался Видрон. - Модру не допустил бы, чтобы такие мелочи мешали исполнению его замысла. Здесь явно случилось что-то еще. Может, убили военачальника, и они ждут прибытия другого.

- Ага! Парламентер! - воскликнул Патрел. - Тот, которого Даннер убил у северных ворот. Дан, старина, неужели ты смог задержать их?

- Ну, едва ли, это их не остановит. Если у них и нет сейчас командира, Модру пришлет нового. В любом случае нам надо заняться стеной и перебить уже проникших сюда врагов.

- Но вам нужно изменить тактику, - сказал Видрон. - Теперь гхолы осторожны и не станут легкой добычей лучников, засевших в кустах. Вот почему я оставлю в Боски половину своих воинов. Остальные поедут со мной к Гунару. Когда Джарек сказал мне, что там враги, я понял, что моя задача справиться с ними. Я повел своих людей из Стоунхилла в Веллен и послал Джарека в Вейнвуд, чтобы он обо всем доложил членам Союза и лорду Гилдору.

- Лорду Гилдору? - переспросил Патрел. - Разве он был не с вами?

- Нет, парень, - ответил Видрон. - Гилдор к тому времени уже успел покинуть нас. Я отправился к долине Сражения, а потом на юг к Стоунхиллу, чтобы встретиться с остальными, а он отправился на поиски Инариона, собираясь принести обитателям Вейнвуда печальную весть о падении Чаллерайна и гибели короля Ауриона.

- Мы видели, как убили Ауриона, - тихо сказал Даннер. - Он храбро бился, но гхолов было слишком много.

- Он был великий король и доблестный воитель, - ответил Видрон. - Нам будет трудно без него. Если Гален выжил, то король сейчас - он, а если нет - юный Игон.

- Стойте! - воскликнул Патрел. - Разве вы не знаете? - Он хлопнул себя по лбу. - Как же я мог забыть? Караван Лорелин уничтожен, убиты все, кроме Игона и принцессы, а они либо бежали, либо были захвачены в плен и увезены на восток - по крайней мере, так показалось нам с Даннером, когда мы увидали, что осталось от каравана, где-то через неделю после происшествия.

Видрон побледнел.

- Где это случилось?

- На Почтовой дороге, там, где она поворачивает на запад. Я думаю, это было пятого июля, почти месяц назад.

Видрон выругался, ударил кулаком в ладонь и вскочил на ноги.

- Теперь ясно, почему Джарек не встречал никаких повозок ни на дороге Рало, ни на Почтовой. Но он не видел и всадников - возможно, Игон и Лорелин в плену, хотя вовсе не обязательно, что это так.

Маршал принялся молча расхаживать, словно запертый в клетку зверь. Потом он снова сел.

- Но ведь надо же сделать что-нибудь! Отправиться на поиски принца и принцессы - но куда? Они могут быть где угодно! Следов их уже не найти.

Он снова умолк и, наконец, сказал:

- Когда мы доберемся до Гунара, враг за это заплатит. Дорого заплатит.

И тут появился всадник в бело-голубом велленском шлеме.

- Сэр, возвращаются люди, и с ними маленький народец. Гхолов перебили и разогнали, так что на данный момент угрозы нет.

- Хорошо! Стало быть, если лесной народец починит свою стену, то с помощью велленских воинов на этой земле можно будет навести порядок.

Гонец повернул коня и ускакал. Трое варорцев переглянулись. Удивительное дело: менее двух часов назад они в панике убегали от врага, полагая, что Боски пришел конец, но теперь, с прибытием Видрона и его людей, все коренным образом изменилось.

Видрон, широко улыбаясь, сказал:

- Думаю, я сдержал слово, которое дал вашему капитану Альверу.

- Какое слово? - выпалил Патрел. - Вы знаете капитана Альвера?

- Да, парень. Мы встретились, когда я ехал через Боски из Стоунхилла в Веллен.

- Через Боски? Впрочем, да, иначе и быть не могло. Значит, это вы с шестьюдесятью всадниками пронеслись сквозь тьму, когда мы с Даннером лежали на сеновале в гостинице "Счастливая выдра" в Гринфилде. Опять мы разминулись!

- Вот как бывает на войне, - ответил Видрон. - То, что мы дважды разминулись, может, само по себе и не имеет особого отношения к этой войне, однако может весьма существенно изменить ее ход. Никто не знает, как бы все обернулось, если бы мы встретились в другом месте.

- Если бы это случилось в Стоунхилле, - сказала Меррили, - то вы все наверняка отправились бы преследовать гхолов, которые, возможно, увезли принца и принцессу. Не думаю, что тогда в Боски началась бы настоящая освободительная война, в которой вы сыграли такую роль.

- Слушай, девочка, мы с тобой правы в одном: никто не знает, что могло бы быть, - ответил Видрон. - И если бы капитан Альвер не предоставил моим людям еду и кров по дороге в Веллен, я бы не узнал о том, что творится в Бракенборо и не привел бы сюда войска. Но наша встреча близ деревни Руд все изменила. А ведь это было простое совпадение, и, может быть, еще не последнее. В любом случае завтра я заберу половину велленцев и поеду с ними к Гунару. Вот тогда и посмотрим, что будет дальше.

- Ну, не знаю... - замялся Патрел. - В любом случае, я рад, что вы оказались здесь, а то нам пришел бы конец.

- Эй, смотрите! - крикнул Даннер. - Вот Лут и еще кто-то.

- Там твой отец, Даннер, - сказала Меррили.

И Даннер помчался по улице, по которой в Бракенборо вступали пешие и конные варорцы и воины из Веллена. Некоторые варорцы плакали - они были родом из Бракенборо. Их чувства как нельзя лучше выразил Ролло:

- Конечно, городок лежит в обугленных руинах, но, клянусь Адоном, это наш дом, и теперь он свободен.

Люди начали стаскивать трупы врагов в ближайший овраг, чтобы сжечь на большом костре. Убитых людей и варорцев хоронили в общей могиле на склоне холма, большие и маленькие воины плакали, глядя, как их товарищей кладут в землю.

Рядом с руинами разбили лагерь. На совете капитанов и лейтенантов подсчитывали потери обеих сторон. Гхолов оказалось четыреста двадцать один, двести семнадцать из них пали от варорских стрел. Из трех тысяч человек девяносто два точно были убиты, и не хватало еще ста двадцати трех: они либо преследовали оставшихся гхолов, либо лежали где-то убитые и раненые. Из тысячи восьмидесяти шести варорцев сто четырнадцать погибли, а еще почти триста, по предположению Хэнло, уцелели и осторожно пробирались в Иствуд.

Протрубили общий сбор. Варорцы были направлены в Иствуд, чтобы оповестить всех о победе.

На совете было решено оставить половину велленцев в Боски под командованием капитана Штоля. Варорцы должны были присоединиться к ним и перебить оставшихся гхолов, которых было немало. Также предполагалось отремонтировать Терновую стену у бродов Венден, Тайн и Мельничного, перекрыть старый заброшенный Нортвудский тоннель и укрепить переправу через Спиндл, чтобы вражеское войско из Чаллерайна не смогло пройти.

Потом члены совета приступили к разработке плана взятия перевала. Скоро стало очевидно, что Видрон может использовать зоркость варорцев во тьме. Даннер и Патрел переглянулись, и Даннер кивнул в ответ на молчаливый вопрос друга, но, прежде чем он открыл рот, заговорила Меррили:

- Маршал Видрон, вам понадобятся варорские глаза. Если бы здесь был мой Такк, он бы отправился с вами. Но его здесь нет, так что могу поехать я. Но нас должно быть несколько - вдруг кого-то убьют? Пожалуй, десять варорцев - это то, что надо. Даннер и Патрел, думаю, тоже поедут, значит, остается найти еще семерых. Кто хочет с нами?

Варорцы заспорили: многие убеждали друзей, что они нужнее здесь, другие выражали готовность отправиться на юг. Лут Чакер молча улыбался похоже, только он оценил ловкий ход Меррили. Она заговорила первой, привлекла всеобщее внимание к нуждам Видрона и хорошо все рассчитала: колонна всадников могла растянуться мили на две, и десяти дозорных как раз хватало. Кроме того, она тем самым утвердила свое право ехать с Видроном наверняка, если бы кто-то другой предложил этот план, а она бы потом вызвалась в добровольцы, ей бы заявили, что женщине там не место. А так все просто решали, где будет больше пользы от нее и от двух ее друзей.

Наконец Хэнло успокоил и примирил их всех. Он встал, повернулся к своему сыну и тихо спросил:

- Ты хотел бы туда отправиться, сынок?

Когда Даннер кивнул, Хэнло сказал:

- Капитан Рашлок, кого вы оставите вместо себя?

- Лута, - ответил Патрел. - Лута Чакера.

- Терновый лучник Меррили Хольт, - спросил Хэнло, тем самым подтверждая, что она теперь самый настоящий Терновый лучник, - кого ты возьмешь с собой?

- Еще двух из Уитби и пятерых из Иствуда, чтобы было по пятеро от каждого отряда.

- Тогда выбирай, - сказал Хэнло, - здесь мы не можем тебе противодействовать. Маршалу Видрону нужны лучшие, а вы и есть лучшие.

Он снова сел, и никто не протестовал. Теперь распоряжался Даннер - как говорится, каков отец, таков и сын.

Так получилось, что Меррили, Даннер, Патрел, Тедди Праудхенд и Арч Хотели из Уитби и Ролло Брид, Динк Веллер, Харвен Кальп, Дилл Торвен и Берт Арборан из Иствуда были выбраны для сопровождения армии маршала Видрона, чтобы освободить перевал Гунар, а если и не освободить, то хотя бы изрядно потрепать врага, пока из Веллена не придет подкрепление. Ведь там все еще набирали отряды ополчения.

Наконец маршал Видрон встал:

- Боюсь, что сегодня мы уже больше не в состоянии думать. Давайте-ка пойдем спать, а завтра приступим к осуществлению наших планов. На прощание скажу вот что: барды долго будут петь о союзе лесного народа и людей и об их боевых подвигах, ведь мы боремся с силами мрака, и мы победим!

Раздались крики одобрения. Никто не знал, что принесет следующий день, но сердца наполнились верой, и все чувствовали гордость: в этот день действительно состоялась великая битва с силами тьмы, и они одержали победу.

На следующий день рано утром Видрон отправился в путь с полуторатысячным отрядом людей и десятью варорцами, которые сидели верхом на вьючных лошадях, - пони за валонскими конями было бы не угнаться.

Те, кто оставался, стояли на улицах сожженного Бракенборо, махали и кричали им вслед.

Армия Видрона направилась по долинам на восток, а потом на юг вдоль границ Иствуда в сторону брода Тайн. Так они ехали весь день и не встречали ни друзей, ни врагов: земля казалась пустынной. Наконец они прибыли в Тайнуэй, милях в двадцати к востоку от Тамбла.

Варорцы устали, и вскоре после еды все, кроме дозорных, заснули - они не привыкли к долгим поездкам на лошадях и были рады забраться в спальные мешки, расстеленные на твердой замерзшей земле.

Следующий день походил на предыдущий - бесконечные мили зимней дороги под копытами, смена быстрой и медленной рыси и шага (так делали по приказу Видрона, чтобы поберечь коней), короткие остановки, чтобы накормить и напоить лошадей и немного размять затекшие ноги. Но даже тогда, когда кони ели зерно из подвешенных к мордам мешков, люди шли вперед и вели их в поводу, не останавливаясь на пути к своей цели.

Уже поздно вечером они разбили лагерь там, где встречаются Венденская и Тайнская дороги. На следующий день предстояло покинуть Боски.

В середине следующего дня растянувшаяся на две мили колонна подошла к Терновой стене у брода Тайн. Переправу охраняли Терновые лучники. Как сказал их капитан Уиллинби:

- Да, они приходили, и их было много, но мы прятались в терновнике и, когда они уехали, возвращались на пост и приводили заграждения в порядок. Похоже, им уже порядком надоело возиться с нашими укреплениями.

Даннер и Патрел покачали головами, поражаясь упорству Даунделлского отряда. Они подумали, что, если бы эта тактика использовалась повсеместно, границы Боски были бы под надежной охраной.

Разумеется, они не могли знать, что, пока они ехали по Терновому тоннелю и через брод Тайн на реке Спиндл, далеко на севере передовые отряды вражеского войска из Чаллерайна шагали по заброшенному Нортвудскому тоннелю прямо в Боски. А в десяти лигах позади них по южным равнинам Риана маршировала целая орда под бой рюккских барабанов: Гибель! Гибель! Гибель!

Вечером того же дня колонна остановилась там, где пересекаются Тайнская и Почтовая дороги, в ста двадцати милях к югу от Стоунхилла.

На следующий день армия Видрона свернула на юго-восток по Почтовой дороге. Они ехали во мраке по южным землям Харта, и мерзлая земля, миля за милей, звенела под копытами резвых валонских скакунов.

Они проезжали в день по семнадцать лиг, то есть более чем по пятьдесят миль, и варорцы, которые сильно уставали в пути, каждый раз радовались привалу. Поначалу у них болело все тело, особенно в начале переходов, но с каждым днем маленький народец привыкал, пока не перестал обращать внимание на неудобства.

Лошадям же такое путешествие было не в новинку, тем более что люди берегли их силы, часто кормили, поили и каждый вечер растирали с ног до головы.

* * *

В конце второго дня пути по Почтовой дороге колонна остановилась в глубине западной части Ривервуда, огромного леса, простирающегося вдоль обоих берегов реки Айлборн на пятьдесят лиг. В нескольких милях от лагеря в самом сердце леса были руины Лурена, когда-то большого торгового города, разрушенного еще в древности: сначала его опустошила чума, прошедшая по Митгару и уничтожившая треть жителей, потом, годы спустя, - пожар, и Лурен более не возрождался. Говорили, что чуму и пожар наслал Модру.

На следующий день колонна проезжала мимо руин, но поднялся ветер, пошел снег, и путники ничего не увидели. Но даже если бы не было ни снега, ни ветра, смотреть было почти не на что - такому разрушению подвергся некогда великий город.

Они переехали скованный льдом Айлборн и повернули на юг по дороге Рало в сторону Гримволла и перевала Рало.

Но варорцы мало думали о том, что предстоит впереди: ветер все крепчал, и снег обжигал щеки. Они втягивали головы в плечи и радовались тому, что не нужно самостоятельно править лошадьми.

Ветер не утихал, но войско неуклонно двигалось вперед... пока, наконец, не вышло из слепящей тьмы на свет.

И радостные крики перекрыли вой ветра у Черной стены.

Когда Меррили выехала из мрака, то увидела, что Даннер и Патрел уже ждут ее, чуть не плача от радости. Она сама не выдержала и разрыдалась.

До исхода дня они ехали на юг через зимний Ривервуд и весело пели, не обращая внимания на собиравшиеся над головой тучи. Людей и варорцев переполняла радость, более того, даже лошади чувствовали это.

Вечером они все еще были в Ривервуде. Колонна попала под мокрый снег, все дрожали, но переглядывались и улыбались, все еще преисполненные радости.

Сквозь серые тучи на мерзлую землю опустился рассвет, и с Гримволла подул холодный ветер. День предстоял ненастный, но армия пребывала в бодром расположении духа - рассвета они не видели уже более месяца, с тех пор как призрачный свет нахлынул с пустынных равнин Грона и покрыл северные земли.

В тот день они ехали по южной части Ривервуда. Свинцовое небо постепенно прояснялось. К полудню на нем, к удивлению солдат, появились ярко-голубые участки. На выезде из леса армия встретила солнце громкими приветственными криками.

Они приблизились к подножиям Гримволла. Распевая валонские боевые песни, армия двинулась к перевалу Рало.

К вечеру они достигли перевала, но маршал Видрон приказал остановиться и разбить лагерь, чтобы на следующий день иметь достаточно сил для пятидесятимильного перехода. И потом, хотя перевал был вполне доступен даже зимой, посреди дороги их застигла бы ночь, а останавливаться среди обледенелых скал было бы неразумно.

Наутро предстояло осуществить переход и спуститься в пустынный Гунар. Там, за заснеженной равниной, и была цель их похода.

Армия выступила еще до рассвета; в морозном воздухе дыхание людей и лошадей превращалось в клубящийся пар. По обе стороны от широкой дороги были отвесные скалы, покрытые искрившимся на солнце льдом, от них эхом отражался звон подков.

Когда армия миновала перевал, уже темнело. Впереди расстилались равнины Гунара.

В течение следующих четырех дней Видрон не торопил колонну, но посылал вперед разведчиков. Ночами они не жгли костры, не желая выдать себя.

На четвертый день похода по равнине разведчики вели себя с особой осторожностью, понимая, что могут в любой момент напороться на врага; к вечеру они были уже близки к цели.

К полудню дорога Рало пошла по редколесью. Они ехали на юго-восток, и солнце опускалось к горизонту. Леса к западу от дороги становились все гуще. Наконец перед закатом армия свернула с дороги и поехала через лес, под деревьями воины и разбили лагерь, скрывшись от всех, кто мог проехать мимо по дороге Рало.

Вперед послали разведчиков, чтобы выяснить численность и расположение врага. Поздно ночью посланные вернулись с дурными вестями.

- Маршал Видрон, - доложил командир отряда валонец Бруд, - на перевале много воинов, тысяч пять или шесть. Мы видели сотни костров, и некоторые из них огромны, видимо, предназначены для какой-то особой, неизвестной нам цели. Мы не смогли подобраться достаточно близко, чтобы рассмотреть их как следует. Но это явно не была уловка - у каждого костра сидели воины. Вокруг ездили дозорные, и, если бы мы подобрались ближе, при свете луны они заметили бы нас. Но мы сосчитали костры - их свыше пятисот - и так определили примерную численность армии. Еще у них много лошадей. Возможно, мы видели расположение кавалерии: табун бродил по снегу, как большая черная тень. Больше мне нечего сказать вам.

Бруд умолк и оглядел своих товарищей; те тоже не произнесли ни слова.

Видрон повернулся к своим велленским и варорским советникам:

- Понятно. Нам надо выработать тактику, которая позволит нашим полутора тысячам воинов справиться с их пятью или шестью тысячами.

Видрон ненадолго умолк, и, прежде чем кто-либо успел открыть рот, Патрел выпалил:

- Напасть и убежать!

- Эге! - сказал Видрон. Свет месяца серебрил его бороду. - Я так и подумал. Будем поступать с ними так же, как Гален - нынешний король, если он еще жив. Ладно, извини, парень, я тебя перебил. Продолжай.

- Маршал, - сказал Патрел, - я полагаю, что ваши солдаты могут нанести быстрый и неожиданный удар и отступить, прежде чем противник успеет организовать погоню. Но даже если кто-то и будет нас преследовать, большинство останется, чтобы удержать перевал. Поэтому в погоню большой отряд не пошлют, а уж в лесу мы перестроимся и встретим их как следует. Если же я ошибаюсь и их будет много, мы просто исчезнем.

Но понадобится несколько таких атак, чтобы расправиться с ними окончательно, а после первой они уже будут осторожны. Здесь пригодятся наши луки, тем более что мы способны передвигаться тише падающего листа. Мы сможем тихо перебить их стражей и позволить валонским всадникам напасть неожиданно.

Вот что я предлагаю, маршал Видрон. Не представляю, как еще можно одолеть их нашими силами.

Патрел умолк, Меррили, сидевшая рядом с Видроном, кивнула в знак согласия.

Видрон был явно ошеломлен:

- Эй, парень, я рад, что ты не мой враг - твои боевые планы впечатляют!

- Возможно, оно и так, - сказал Патрел, - но главный варорский стратег не я. Это Меррили Хольт.

Видрон хлопнул себя по колену и обнял Меррили одной рукой так, что у нее дыхание перехватило и глаза расширились. Потом он отпустил ее и заговорил:

- Кто бы там ни был стратегом, капитан Патрел, план хорош, и я с ним вполне согласен. Так мы и сделаем - по крайней мере, будем держаться, пока не подойдет подкрепление из Веллена.

Но нам надо обсудить еще многие детали - важно, чтобы все прошло как следует. Надо определить точную последовательность действий, направление атаки и отступления, условные сигналы и многое другое. Кстати, я бы нанес первый удар на рассвете - тогда мы выйдем из тени, как рыси из темных ущелий. А вы что скажете, капитаны?

Так был разработан детальный план нападения на врага и отступления в леса. В этой первой атаке участия варорцев не требовалось - враги ничего не ожидали, и их дозорные были не слишком внимательны. Поэтому вместе с несколькими людьми, назначенными присматривать за вьючными лошадьми, десять маленьких воинов должны были укрыться в лесах к западу от дороги Рало. Но в дальнейшем им предстояло прокладывать путь остальным.

Совет разошелся уже за полночь, планы были готовы и все необходимые распоряжения отданы. На рассвете должна была начаться битва за перевал Гунар.

Еще затемно армия вышла из леса и направилась по дороге Рало к юго-востоку. Воины двигались подобно темным теням при свете гаснущих звезд. Варорцы стояли на опушке леса и наблюдали за удалявшимися всадниками. Когда те скрылись из виду, маленькие лучники исчезли за деревьями. Топот копыт постепенно затихал, на западе небо начинало сереть.

Видрон ехал впереди, напряженно всматриваясь в темноту, пытаясь разглядеть далеких стражей.

Войско въехало в ущелье, держа наготове копья и сабли. Здесь все еще было темно, несмотря на то, что на востоке уже занимался рассвет.

Когда солнце показалось над горизонтом, воины увидели, что где-то в миле впереди ущелье кончается. Там дорога Рало разделялась: налево к востоку уходила Пограничная дорога, достигавшая Ванара, города в центре Валона - державы короля Аранора; направо уходила Пендвирская дорога, ведущая в Каэр Пендвир - резиденцию Верховных правителей Митгара.

Но взгляд Видрона не был устремлен в сторону его родной страны. Маршал смотрел туда, где стояло большое конное войско, словно готовое к проведению какой-то церемонии. Знамена их были развернуты, но из-за безветрия он так и не смог понять, кистанские это или гирейские боевые стяги. Войско было очень многочисленно, и Видрон знал, что нужно нанести удар, быстрый, как молния, - промедление могло оказаться роковым.

Когда разведчики вернулись в свои ряды, маршал подал рукой знак, который передали по всей колонне, и валонцы развернулись в боевом порядке. По следующему сигналу они опустили копья и двинулись вперед единой линией.

И снова Видрон махнул рукой, и кони перешли с рыси на галоп. Маршал видел, что противник пока ничего не заметил: вражеские воины выстроились спиной к ущелью.

Видрон поднял к губам черный воловий рог и, когда из тени ущелья показались его всадники, затрубил. Раскатистый звук пронесся по долине, и валонцы подхватили сигнал.

Старый полководец перехватил копье и пришпорил коня. Он мчался вперед, не сводя глаз с противника, расстояние все сокращалось. И вдруг вражеские воины быстро развернулись и, к ужасу маршала, перешли в контратаку.

Видрон знал, что в такой ситуации его войско обречено.

Глава 2

ВСТРЕЧА В УЩЕЛЬЕ ГУНАР

Такк, Гален, Гилдор, Брегга и Аранор увидели, что какое-то войско вихрем вылетело из темного ущелья. Убрик выкрикнул приказ на валурском, древнем боевом наречии Валона, и затрубили рога, и ряды ванадьюринов повернулись в сторону ущелья, держа сабли наготове.

Гален выхватил Стальное Сердце, Гилдор вынул Бейл, Убрик отдал новый приказ, и верховный король вместе с эльфийским лордом помчались вперед.

Король Аранор, проклиная свою раненую руку, взял копье в другую и последовал за ними.

Такк и Брегга переглянулись, гном поудобнее перехватил Драккалан и воскликнул:

- Давай, Такк!

Гном и варорец пешком кинулись за всадниками с топором и луком.

Баккан услышал трубный зов валонских рогов, но...

Странное дело: оба войска затрубили в рога, и тут одно из них резко свернуло в сторону, а другое последовало его примеру.

Две армии смешались, и Брегга с Такком увидели боевой стяг предполагаемого противника: белый сокол на голубом поле - валонский флаг!

Такк пробивался между ногами разгоряченных коней в центр этой бурлящей массы. Внезапно он услышал знакомый добродушный смех, поднял глаза и увидел седобородого маршала Видрона, крепко сжимавшего руку Галена.

Глава 3

ПОХОД

Огромное войско в шесть с половиной тысяч всадников скакало через ущелье Гунар: в нем соединились люди Видрона и харлингары. В самом начале колонны ехали в седлах с укороченными стременами варорец и гном. Их коней вели в поводу люди; гном мертвой хваткой вцепился в луку седла. Вся эта кавалькада направлялась к страшной Железной Башне в ледяной пустыне Грона.

Они ехали в Гунар. Сначала предстояло забрать из леса вьючных лошадей Видрона, потом начать долгий поход на север к Вязким болотам. Маршал таинственно улыбнулся Такку, но сказал лишь, что баккана в лесу у дороги ждет "особый подарок". Такк даже не представлял, что это могло быть.

Пока они ехали вдоль опушки леса, валонцы протрубили сигнал общего сбора.

Послышался ответ, и Такк увидел тени людей и лошадей, которые приближались к краю дороги. Потом он различил фигуры поменьше - это были варорцы!

Колонна остановилась, и Такк с отчаянно бившимся сердцем соскочил с седла и помчался к своим соплеменникам. Один из них выделялся ростом среди остальных - и это был Даннер!

- Даннер! - завопил Такк, спотыкаясь на бегу.

Варорцы обернулись на его крик. Там был и Патрел. Но еще одна фигурка отделилась от группы варорцев и бросилась к баккану.

- Такк! О, Такк! - Меррили на бегу выкрикивала его имя. Потом она обнимала и целовала его, а Даннер и Патрел радостно колотили по спине. Все четверо не могли сдержать слез, Видрон, улыбаясь, смотрел на них с коня и украдкой вытирал глаза.

"Что вы здесь делаете?" "Как вам удалось выбраться из Чаллерайна?" "Вы уже знаете, что Аурион убит и король теперь - Гален?" "А эти ребята - они из Боски?" Вопросы сыпались один за другим, но оставались без ответа.

Наконец Такк поднял руки над головой.

- Подождите! - закричал он. - Нам предстоит долгий путь, и времени на расспросы еще хватит. Позвольте, я спрошу: дамми, я не знаю, ни что ты здесь делаешь, ни как ты сюда попала, но, должно быть, ты недавно из Боски. Что творится в Лесной лощине? Как мои мать и отец?

Меррили побледнела, и глаза ее снова заблестели от слез. Она взяла Такка за руку и отвела его в сторону. Даннер и Патрел смотрели издалека, как они стояли и тихо говорили о последних часах Тьюлип и Барта и о погребении в Динглвуде. Наконец Меррили закончила рассказ; она плакала и гладила Такка по волосам, крепко обнимая его, - баккан рыдал.

Протрубили сигнал к выступлению, и все еще плачущего Такка подняли в седло: война не оставляет времени для горя. Колонна снова двинулась вперед; по бокам, спереди и сзади скакали разведчики.

Лорд Гилдор взглянул на солнце, стоящее в зените, и, пришпорив коня, подъехал к Галену.

- Король Гален, до Железной Башни почти триста лиг к северу. А до Темного Дня осталось всего три недели: луна поглотит солнце, и Грон опустится в непроглядную тьму. Нам надо спешить, хоть я и не знаю, как мы можем разрушить планы сил мрака.

- Я и не думаю медлить, лорд Гилдор, - ответил Гален. - Но наши кони должны выдержать поход, а валонцы уже проехали восемьсот миль. Их лошади могут не дойти до Грона. - Гален поднял руку, заметив, что эльф собирается ему возразить. - Да, друг мой, я знаю. И если понадобится, мы поедем туда без усталой армии Видрона. Но я хотел бы, чтобы они были со мной во время штурма.

Гилдор склонил голову и отъехал назад, чтобы продолжить путь рядом с Бреггой: о чем они говорили, неизвестно.

Всадники повернули на север в сторону перевала Гунар. После заката они разбили лагерь на окраине редколесья по обе стороны дороги. Варорцы собрались у своего костра, и Такк, держа Меррили за руку, рассказывал друзьям свою историю и слушал, что приключилось с ними. Остальные слушали и время от времени что-то добавляли о войне в Боски. Такк то и дело уточнял данные по своему дневнику. Варорцы дружно охали и ахали, когда он рассказывал о погоне, приведшей их к Закатным Вратам, о бегстве от Кракена и убийстве Гаргона.

Но лицо его омрачилось, когда друзья заговорили о завоевании Боски, о том, как Меррили спасла Даннера и Патрела и о битвах при Бадгене и Бракенборо.

Наконец слезы потекли по лицу баккана, он отошел в темноту вместе с Меррили. Когда они вернулись, друзья все еще продолжали рассказ.

Оказывается, они тщетно надеялись на неприступную Терновую стену, темное воинство неистовствовало в Боскиделле - убивало, грабило, разрушало, преследовало отступающих варорцев.

* * *

Еще три дня войско скакало на север и, наконец, достигло перевала, рядом с которым и был разбит лагерь. Все это время Такк постепенно приходил в себя, хотя печаль иногда все еще мелькала в его глазах. Но потом, ночью ли у костра или днем во время перехода, он встречался взглядом с Меррили, тонул в ее теплой улыбке и глупо улыбался в ответ.

На следующий день они въехали в широкую расселину, от семи до семнадцати миль в ширину. С обеих сторон поднимались каменные стены, будто высеченные огромным топором. Заросли деревьев сменялись голым камнем. Дорога бежала по расселине семьдесят пять миль, и привал той ночью армия сделала все еще на перевале.

В середине следующего дня они покинули перевал и направились к броду через реку Хат. Брегга ворчал: бедняге казалось, что они едут в никуда, по этой самой дороге он проследовал не более пяти недель назад.

Ночью они разбили лагерь к югу от брода, где дорога, по которой они ехали, пересекалась со Старой Релльской. Перед ними возвышалась ужасная Черная стена, у подножия которой кружил снег и завывал ветер. С утра снова предстояло погрузиться в Зимнюю ночь, и воины едва не пали духом. Многие сидели до поздней ночи и смотрели на серебристую полную луну и мерцающие звезды, зная, что еще долго их не увидят.

Такк и Меррили сидели обнявшись, тоже глядели на луну и что-то ласково друг другу шептали. Сверкающий шар плыл сквозь темноту, проливая вниз свой серебряный свет.

Но у лорда Гилдора это зрелище вызывало мрачные мысли - он знал, что всего через пятнадцать дней кроткая луна поглотит огненное солнце и настанет Самый Темный День - гибель всего Митгара.

Утром они вошли сквозь завывавший ветер и сбивавший с ног снег в область призрачного света, и варорцы начали разведку. Весь этот день армия двигалась на север по Старой Релльской дороге.

Около полудня они вступили в долину, и Такк показал Меррили место, где, невидимые во тьме, находились Закатные Врата. Меррили вздрогнула: она знала, что там в Темном Море все еще обитает Кракен - чудовищный страж подземелий.

Наутро всадники двинулись на север по дороге, которая вела к перевалу Куадран. Скоро они пришли туда, где Брегга и его товарищи сражались с передовым отрядом противника. У Такка перехватило дыхание, Меррили опустила голову и горько плакала, Брегга в ярости сжал кулаки: прошедшее вслед за своим отрядом войско не пощадило даже мертвых гномов. Тела их были изувечены, внутренности разворочены, руки и ноги оторваны, головы насажены на шесты, воткнутые в землю, мертвые глаза глядели с изуродованных лиц на проезжавшую мимо армию. Многих стойких воинов вырвало при виде этого зрелища. Брегга поднял лицо, что-то гневно выкрикнул, потом опустил капюшон на лицо и более ничего не говорил. Никто не мог сказать, что означали его слова - клятву отомстить или вопль скорби.

Силы валонских коней истощались: за прошедшие двадцать пять дней бедным животным пришлось преодолеть более тысячи миль. Как всадники ни берегли их силы, усталость давала о себе знать. Каждый день войско проходило около пятидесяти миль, и на пути к броду через Тамбл валонские лошади начали отставать. Король Гален решил вести своих людей подальше от Старой Релльской торговой дороги - как говорил Гилдор, ее использовал противник для передвижений к перевалу Крестан и обратно вдоль западной части Гримволла. Хотя никто пока не замечал врага поблизости, рисковать не хотелось, поэтому армия направилась в сторону брода и вечером разбила неподалеку от него лагерь.

Наутро они отправились в путь по обледеневшему зимнему лесу вдоль западного берега Тамбла на северо-восток и, наконец, прибыли к южной оконечности Мрачного леса, где сделали очередной привал. У костров все разговоры были о том, стоит ли валонцам продолжать путь, - их лошади явно устали.

Но на следующий день войско снова выступило в поход в полном составе. Они ехали по узкой равнине между Мрачным лесом и рекой Тамбл и разбили лагерь у Пересекающей дороги, там, где она шла через Тамбл, - у Арденского брода. Гален долго осматривал валонских коней, потом отправился спать, но с его лица не сходило задумчиво-обеспокоенное выражение.

Такк сидел у костра и писал, то и дело переводя взгляд на свою дамми, которая спала рядом. Двое варорцев несли стражу вместе с людьми, внимательно вглядываясь во тьму.

На следующий день они проезжали над обрывом, под которым глубоко внизу была Арденская долина. Такк думал: "Интересно, что сейчас поделывают лаэны?" Он рассказал Меррили, как они с Галеном жили у эльфов в Тайном Приюте. Меррили только сейчас осознала, что не мылась почти четыре недели с того момента, когда вскоре после битвы при Бадгене торопливо умылась в амбаре Уитби. Она мечтала забраться в настоящую ванну с теплой мыльной водой - просто плакать хотелось.

Они сделали привал в северной части Мрачного леса, пройдя всего тридцать две мили - валонские лошади не выдержали бы больше.

- Они истощены, - сказал Видрон. - Ну, конечно, некоторые могут продолжать путь, а может, и все, но уже не так быстро, как прежде. Король Гален, я просто не знаю, что делать: мои люди составляют почти четверть вашей армии. Я бы не хотел, чтобы вы вели боевые действия в Гроне без них. Думаю, надо двигаться медленнее, делая не более двадцати пяти миль в день, но привести к Железной Башне войско в полном составе.

- Совет хорош, - отозвался лорд Гилдор, - но, боюсь, уже поздно. До рокового затмения осталось менее девяти дней. Король Гален, пусть валонцы продолжают путь, но сами по себе: они еще могут понадобиться. Давайте поторопимся, а они приедут позже. Время не ждет, и у нас нет другого выхода.

Гален оторвал взгляд от костра, но никому не суждено было узнать, что бы он ответил: в этот момент появился всадник.

- Ваше величество! - закричал он. - Разведчик на севере заметил небольшую группу конных воинов! Он говорит, это эльфы!

Это был лорд Таларин в сопровождении шести лаэнов. Рядом с ним верхом на Ржавом ехал Игон. Когда принц заметил костер Галена, он пришпорил своего огромного жеребца и поскакал галопом. Гален с радостным криком вскочил на ноги, Игон спрыгнул с седла, и братья обнялись. К радости Галена, юноша был снова полон сил - таково искусство эльфийских целителей.

Король заговорил:

- Брат мой, твой взгляд ясен и рука тверда: верно, ты снова рубил на куски какого-нибудь деревянного вояку или пронзал его стрелами.

Игон рассмеялся:

- Что верно, то верно, старший брат. Я разнес манекены во дворе Таларина в щепки. Но это дело прошлое, теперь мне пора присоединиться к тебе в походе на Модру.

Гален был озадачен.

- Игон, это смертельно опасный поход, и мне не хотелось бы, чтобы оба наследника Ауриона погибли, если победа будет не на нашей стороне. Вместе мы погибнем сразу, а если разделимся - поодиночке. Лучше бы ты остался где-нибудь в безопасном месте.

- Брат мой, - ответил Игон, - ты думаешь так же, как наш отец. - Боль на мгновение исказила черты обоих. - Но хотя он собирался отправить меня на юг как раз в такое безопасное место, я чудом не погиб от вражеского меча.

Вот что я скажу тебе, король Гален: в Митгаре сейчас нет безопасных мест, враг повсюду. Ты мог бы направить меня искать убежища в Ардене, но и Арден под угрозой захвата. Я прошу тебя о милости: позволь мне отправиться с тобой. Но прежде чем согласиться или отказать, послушай лорда Таларина: у него важные новости, и не исключено, что они повлияют на твое решение.

Король кивнул и повернулся к приближавшимся эльфам.

- Привет тебе, страж северных пределов Релля! - закричал Гален.

- Привет тебе, король Гален! - ответил Таларин, он подъехал к костру, спешился и поклонился. Король Гален ответил ему кивком. И тут эльф встретился глазами с сыном; они улыбнулись друг другу.

Такка Таларин хлопнул по плечу:

- Вот мы и увиделись снова, ваэрлинг.

И тут при свете королевского костра показался еще один эльф, которого узнал Такк: это был лорд Инарион из Вейнвуда.

Но эта встреча была еще не самой удивительной: в свите Таларина был и Фландрена! Фландрена, который ездил в Грон с Ванидором, Дуорном и Варионом! Гилдор и Гален тоже были потрясены. Но они ничего не сказали: говорил Инарион, держа под уздцы серого жеребца. Слезы навернулись Такку на глаза это был Ураган, боевой конь короля Ауриона.

- Король Гален, я привел коня, принадлежавшего вашему отцу, хотя, уводя его из Вейнвуда, я вовсе не ожидал встретить вас на границе Ардена. Но это резвый конь, а мне нужно было спешить - я вез в Тайный Приют ужасные вести, и была нужна быстрая лошадь, чтобы сменить моего Сокола. Но теперь я передаю Урагана вам - от отца к сыну, от короля к королю переходит этот благородный скакун. Берегите его - он достоин Верховного короля всего Митгара.

Инарион передал поводья Галену и поклонился.

Гален принял коня, погладил его по морде, и глаза короля засверкали. Ураган взглянул на своего нового хозяина и опустил голову, словно в знак подчинения, но тут же вскинул ее и заржал.

- Ну, ничего, старина, мы привыкнем друг к другу, - хрипловато сказал Гален. - А пока что, думаю, тебе надо поесть зерна. Правда, больше всего тебе, наверно, хочется попастись на солнечном лугу, но... Когда-нибудь, возможно, тебе это и удастся.

По знаку короля подошел один из воинов и увел коня, а Гален собрал Таларина и его спутников вокруг своего костра. Когда все сели, Таларин повернулся к Галену:

- Гонцы из твоего лагеря у Арденского брода донесли до меня весть, и стражи с вершин заметили передвижение твоего войска. Но я не знаю, почему ты выбрал этот путь, и прошу тебя объяснить, в чем же дело.

- Мы едем к Железной Башне в Грон, - ответил Гален, и глаза Таларина широко раскрылись от изумления.

Эльф повернулся к Инариону:

- Теперь то, что ты сказал, получило свое объяснение. Да, король Гален, нам есть о чем поговорить. Дурные вести с запада. Меня беспокоит, что в вашей армии не более семи тысяч воинов, - так говорят разведчики. Но семи раз по семь тысяч едва ли хватит, чтобы одолеть эти стены.

- У нас нет выбора, отец, - сказал Гилдор. - Ванидор...

Горе омрачило лицо Таларина.

- Умирая, он звал меня, - продолжал Гилдор. - Вот что он мне сказал:

Самый Темный из Дней,

Величайшее Зло...

Мы точно не знаем, что это значит, но думаем вот что: Самый Темный из Дней настанет, когда через девять дней над Гроном луна поглотит солнце, а Величайшее Зло - это Гифон. - Эльфы замерли и помрачнели. - Видимо, Ванидор предупреждал, что у Модру на этот день есть какие-то ужасные планы.

- Так вот о чем говорила Раэль! - сказал Таларин. - Если ваша догадка верна, то это страшно. Но как такое может случиться, если Гифон изгнан за пределы Сфер?

- Но кистанийцы и гирейцы верят, что Владыка Зла вернется, - ответил Гилдор. - А нам надо напасть на Железную Башню и по возможности оттянуть силы Модру на себя.

- Так почему вы не привели более значительную армию? - поинтересовался Таларин.

- Лорд Таларин, - отозвался Гален, - вы же сами понимаете, что в этой ситуации хлоки из Гирей и роверы из Кистана напали на южные королевства. Они сокрушили Ховен и Пеллар и ведут бои за Йуго и Валон. Там тоже нужны немалые силы и тоже не хватает людей. Те всадники, которых я привел с собой, - это все, кого я смог собрать для решающего штурма.

- Понимаю, но боюсь, что их не хватит. А ты что скажешь, Фландрена?

- Могут ли семь тысяч сокрушить Железную Башню? Я этого не знаю, Алор Таларин. Там собраны огромные силы, и потом, это могучая крепость, практически неприступная.

- А ты откуда знаешь? - проворчал Брегга.

- Я был там, гном, - ответил Фландрена упавшим голосом. - Я был там с Ванидором, Дуорном и Варионом.

Некоторое время никто не произносил ни слова, потом Гилдор нарушил молчание:

- Говори, Фландрена, я хочу услышать о своем брате.

Такк обнял Меррили за плечи и прижал ее к себе.

- Мы ехали на север уже более шести дней, достигли пустынь Грона и были вынуждены временами сворачивать с дороги, чтобы не наткнуться на вражеские сторожевые отряды. Наконец мы миновали болото и оказались у подножия темной цитадели Модру.

Мы долго лежали и наблюдали за тем, что там происходит, подсчитывая количество врагов - их там, наверно, тысяч восемь. На стенах по всему периметру стояли стражи, и мы старались отыскать вход и проскользнуть внутрь незамеченными: все наши мысли были о спасении принцессы Лорелин.

Но ров глубок, отвесные стены высоки, а железный подъемный мост охраняют тролли. Тем не менее, мы продолжали поиски. Наконец Дуорн заметил небольшую трещину в стене, шедшую по всей высоте. Варион подумал, что мы могли бы пробраться там.

Но Ванидор сказал, что одному нужно остаться и передать в Арден сведения о численности и расположении войск Модру, - тогда, если не удастся спасти принцессу, мы все же успеем кое-что сделать.

Капитан Ванидор решил, что можно попробовать перебраться через стену, и взял с собой Вариона - самого ловкого в отряде. Дуорну и мне оставалось решить, кто из нас отправится с донесением на юг. Нам обоим хотелось отправиться в крепость, и Ванидору пришлось сорвать две травинки, я вытянул короткую.

Мы простились, и они принялись разматывать веревку, а я направился туда, где были спрятаны лошади, вскочил на коня и помчался в Арден.

Я проехал много миль, но был все еще на болоте, когда услышал - нет, скорее, почувствовал крик Ванидора: "Скачи, Фландрена, скачи!" Это был его последний приказ.

Голос Фландрены понизился до шепота, эльф пристально вглядывался в костер. Глаза Такка наполнились слезами, и Меррили крепко сжала его руку. Брегга низко надвинул капюшон.

Наконец Фландрена продолжил:

- Ванидор отдал мне свой последний приказ, но я едва удержался от желания повернуть назад. Плача от боли и ярости, я гнал коня вперед, зная, что друзьям не удалось спасти принцессу Лорелин и что я один могу рассказать в Ардене о численности и расположении противника. Никогда еще мой конь не скакал так быстро, я боялся, что загоню его до смерти. Менее чем за четыре дня мы доскакали до Ардена.

Такова моя история. Но она еще не закончена: я хочу вернуться с вами в Грон и отомстить за гибель своих товарищей. Как? Не знаю. Крепость неприступна и хорошо охраняется. Но попытаться надо. - В глазах эльфа появился стальной блеск.

- Если твой господин отпустит тебя, я буду рад принять твой меч, сказал Гален, и Таларин кивнул в знак согласия.

- Мой король, - заговорил Видрон, - ты приобрел одного воина, но можешь потерять полторы тысячи: наши лошади измучены до предела. Может быть, арденские эльфы смогут дать нам свежих коней.

Гален повернулся к Таларину, и тот ответил:

- Король Гален, прежде чем мы решим этот вопрос, выслушайте то, что хочет сказать Алор Инарион, - это может повлиять на окончательное решение.

Все повернулись к Инариону, и эльфийский лорд заговорил:

- Шесть дней назад войско, посланное Модру в Вейнвуд, внезапно прекратило боевые действия против Союза и спешно направилось на восток по Пересекающей дороге. Они проходили по сорок миль в день...

- Сорок миль! - вырвалось у Видрона. - Но они же идут пешком! Ну, по крайней мере, хлоки и рюкки. А что, гхолы едут верхом или тоже топают?

- Едут, едут и немилосердно гонят пеших на север, - ответил Инарион. Уж не знаю зачем. Мы сначала подумали, что они готовятся к захвату Арденской долины, но сейчас кажется, что дело обстоит несколько иначе: не исключено, что они хотят перехватить вашу армию, король Гален.

- Значит, говоришь, они выступили шесть дней назад... Примерно тогда, когда мы прошли сквозь Черную стену у брода Хат, - задумчиво сказал Гален. - Но как Модру мог узнать?

- Шпионы! - сплюнул Брегга. - Его шпионы бродят вдоль дорог.

- Но тогда как об этом узнали их отряды в Стоунхилле? - спросил Патрел.

- Посланцы, - сказал Такк, и лорд Гилдор кивнул. Патрел вздрогнул: Такк рассказывал ему, Даннеру и Меррили об ужасной способности Модру вселяться в людей.

- Но почему в Стоунхилле? - удивился Такк. - Ну, то есть, почему не в Дриммендиве? Им-то всего и нужно было перейти Куадран и встать лагерем на Старой Релльской дороге. Если бы Модру хотел перехватить нас, то выбрал бы их.

- Может, они все еще заперты в Крагген-коре, - предположил Брегга. Мы же обрушили мост через пропасть.

Таларин с любопытством взглянул на гнома - эту историю он еще не слышал. Но прежде, чем эльф успел о чем-либо спросить, Гален сказал:

- Как раз посланца Модру мы, видимо, и убили в Крагген-коре. Не знаю, правда, сказалось ли это на управлении отрядом.

- А войско из Чаллерайна? - спросил Даннер. - Оно тоже идет сюда?

Боль исказила черты Инариона.

- Прости, малыш, за дурные вести, но это войско направилось в твою Терновую страну.

- Что? - Бакканы вскочили на ноги, Меррили закрыла лицо руками.

- В Боски? Это отродье - в Боски? - орал Даннер, сжимая кулаки и дрожа от ярости.

- Боюсь, что да. - Взгляд Инариона был полон глубокой печали. - Три недели прошло.

- Три недели? - У Такка ноги подкосились, и он опустился на землю рядом с Меррили. Тут он впервые увидел свою возлюбленную плачущей, притянул ее к себе и крепко обнял.

Патрел ударил кулаком в ладонь.

- Даннер, нам надо возвращаться. Нам вообще не следовало уезжать. Сейчас мы нужны им, как никогда.

У Даннера побелели губы, он коротко нервно кивнул, но тут Меррили смахнула слезы и закричала:

- Нет! Так нельзя! Наш путь лежит не в Боски!

Ее крик словно прорвал кольцо ярости, сомкнувшееся вокруг Даннера, и баккан ошалело заморгал. Патрел тоже обернулся.

- На север! - резко сказала Меррили. - Это наш путь. - И тут ее голос понизился до глухого шепота: - В Гроне - источник всякого зла. Брегга правильно говорит: лучший способ убить змею - отсечь ей голову. Вот это нам и надо сделать.

Думаете, почему Модру решил перехватить нас? Он напуган! Да-да! Не знаю, в чем именно причина этого, но факт остается фактом. Может, он боится, что мы нарушим его планы - ведь мы же этого хотим, да? В любом случае шанс необходимо использовать. Пойдемте же в Грон и убьем змея в его логове.

Меррили умолкла, и все с изумлением смотрели на нее: кроме Даннера и Патрела, здесь никому не доводилось слышать, чтобы дамман говорила, как воин, и говорила так мудро.

Но Видрон все же высказал сомнения:

- Может, ты и права, девочка. Может, он и вправду боится нас и хочет остановить наше продвижение к Грону. Но это не исключает других объяснений: например, захват Арденской долины, о котором подумал Инарион, или еще что-нибудь. И кстати, где гарантия, что они не собираются подойти к нам с тыла во время осады Железной Башни?

- Но тогда, маршал Видрон, Модру должен точно знать цель нашего похода, а это сомнительно, - сказал Гален.

- Он зол и подозрителен, мой король, - ответил Гилдор. - Думаю, передвижение нашего войска на север удивило его - вряд ли Модру считал нас способными освободить Гунар. И потом, он понимает, что, раз на юге идет война с гирейцами и кистанцами, оттуда едва ли пошлют подмогу на север. С другой стороны, ясно, что, кроме Грона, у нас не может быть других целей. Модру задает себе этот вопрос, и ответ ему ох как не нравится - вот Владыка Зла и пытается помешать нам.

Гилдор закончил, и Таларин, который с удивлением узнал об освобождении Гунара, собрался о чем-то спросить. Но его опередил Гален:

- Лорд Инарион, а где они сейчас? И сколько их?

- Пять дней назад я поскакал из Вейнвуда на разведку и обнаружил их лагерь в Биконторе. Там, держась поодаль, я подсчитал их - около десяти тысяч. Было необходимо еще определить, не отвлекающий ли это маневр и не собираются ли они повернуть и снова напасть на Вейнвуд.

На следующий день они снова тронулись в путь по Пересекающей дороге. Я подождал еще немного и понял, что ни о каких отвлекающих маневрах не может быть и речи: противник двигался строго на восток.

Я покинул их вечером: они разбили лагерь к северу от реки Уайлдер, а я поскакал во весь опор через брод Дрир и земли Рона в Арден, чтобы предупредить обитателей Тайного Приюта. Противники больше не попадались. Та армия, думаю, стоит сейчас где-нибудь посреди Мрачного леса.

У Видрона перехватило дыхание.

- Так между нами разрыв всего в два дня!

- Вот именно, - отозвался Убрик, - но мы постараемся постепенно его увеличить.

- Но валонские кони! - воскликнул маршал. - Они не выдержат! Еще день-другой - и все. О, лорд Таларин, как нам нужны свежие лошади! Вы можете помочь нам?

- Боюсь, что у нас и пятисот коней не наберется. Большинство наших воинов охраняют дороги и подступы к перевалу Крестан. Туда уже направлены гонцы, чтобы собрать всех бойцов на защиту долины. Но даже если бы они уже были здесь, их коней вам бы не хватило.

Видрон в отчаянии повернулся к Галену:

- Тогда мы не сможем поехать с вами. То есть, конечно, поедем, но прибудем слишком поздно и не успеем помочь вам.

- Вы нужны мне уже сейчас, маршал Видрон, - сказал Гален. - Вражеское войско идет за нами по пятам. Не хотелось бы, чтобы они напали с тыла во время осады. - Король ненадолго умолк и взглянул своему полководцу прямо в глаза. - Мне придется поручить вам очень опасную миссию, которая под силу только искусным в боях валонцам. Задержите врага настолько, насколько сможете.

У Такка от изумления расширились глаза.

- Но мой король, - запротестовал он, - там же целых десять тысяч!

- Я знаю, малыш, - кивнул Гален, - но когда мы прибудем к Железной Башне, разрыв составит уже не два, а четыре дня, и любой дополнительный день, отвоеванный для нас маршалом Видроном, будет неоценимой помощью. Маршал, послушайте, что я предлагаю: ведите своих воинов к перевалу Грювен - он не настолько широк, чтобы враг смог обрушить на вас сразу все силы, и вы сможете продержаться достаточно долго. Может быть, они не пройдут.

- Да, мой король, это разумный план, но кони измучены. Эх, но ведь пойдем же, пойдем и преградим им путь хоть костями Слита!

При упоминании имени дракона Брегга что-то глухо пробормотал, но не решился повторить вслух. Заговорил Таларин:

- Король Гален, не так давно я говорил, что вы можете рассчитывать на всех эльфов Ардена как на своих верных союзников. Время пришло, и мы к вашим услугам. Я со своими Стражами помогу маршалу Видрону удержать Креген, или, как вы его называете, Грювен. У нас свежие кони и крепкие руки.

Глаза Галена засияли в свете костра, его переполняли эмоции; король не мог говорить. Видрон вскочил на ноги, взмахнул мечом и на древнем боевом наречии закричал:

- Да здравствует эльф Таларин! Вместе мы непобедимы!

Таларин поднял руку в приветственном жесте и улыбнулся. Потом он обернулся к одному из своих воинов:

- Ферон, поспеши в приют, собери возвращающихся воинов и вели им готовиться к походу на Креген. Пусть разведчики изучат передвижения противника. Приведи Стражей за день до его прибытия к перевалу.

Ферон вскочил и собрался отправиться в путь, но Таларин сказал:

- Стой! Найди леди Раэль и передай ей последние слова Ванидора. Может, ей удастся понять их тайный смысл.

"Конечно! - подумал Такк. - Надо рассказать леди Раэль - пусть она истолкует послание. Может, и сумеет пролить свет на все эти темные дела".

Таларин кивнул Ферону, и гонец скрылся во тьме.

Когда стук копыт его коня к северу от лагеря затих, принц Игон обратился к своему старшему брату:

- Теперь выполни мою просьбу, если это возможно. Я хочу сражаться вместе с тобой. Теперь ты знаешь, что в Митгаре более нет безопасных мест ни в Ардене, ни в Риане, ни в Пелларе, ни даже на земле маленького народца. Да, в Гроне опаснее всего, но что это теперь значит?

Ты сказал, будет лучше, если мы разделимся, тогда Модру не сможет уничтожить дом Ауриона в одном бою, и это правда. Но даже если это так, Гибель Солнца положит нашему роду конец - никто не в силах противостоять Гифону, даже эльфы.

И вот что я еще скажу: брат мой, пусть даже победа будет не за нами мы погибнем, стоя плечом к плечу. А если победим, то тоже вместе.

Гален долго думал, глядя в огонь, потом поднял голову и кивнул. Игон закричал от радости и вскочил на ноги. Все улыбались: на их глазах мальчик-воин превратился в мужчину. Но тут Игон снова сел и глубоко задумался, хотя глаза его все еще сияли.

Таларин сказал:

- Теперь, король Гален, расскажите мне вашу историю. Хочется узнать, как дорога привела вас снова в мой дом.

Гален повернулся к Гилдору и кивнул. Гилдор начал свой рассказ.

* * *

Когда совет окончился, Такк устало лег, но заснуть сразу не смог: слишком много было тревожных мыслей. "Они в Боски. Ох! Вот это дурные вести! Даннер и Патрел думают то же, что и я: если надо, мы готовы сотни миль пробежать пешком и помочь, пусть даже толку от этой помощи не будет. Но не нравится мне даннерова ярость: однажды она его погубит.

Но что, если наша догадка о последнем дне верна? Тогда придет Гифон, и наш мир погибнет. В таком случае маршал Видрон ничем не сможет помочь Модру и Гифон покроют Митгар вечной тьмой. Значит ли это, что не нужно сражаться за перевал Грювен? Может быть. А если мы ошиблись и конца света не будет? Тогда Видрон и его люди помогут нам выиграть время для осады Железной Башни. Но вдруг это нам не удастся, а сила Модру слишком велика..."

Такк провалился в череду беспокойных снов: о бесплодной земле, голоде, детях с распухшими животами, чуме, рабстве, смерти. Он просыпался, чтобы избавиться от этого кошмара, но потом снова устало засыпал. Рядом стонала Меррили, тоже мучимая мрачными видениями.

На следующий день, когда армия тронулась в путь, варорцев пересадили на менее усталых коней из отряда Убрика. Такку казалось, что то ли их покинули, то ли они кого-то покидают: настало время расставания с седобородым маршалом и его бойцами. Ванадьюрины, Терновые лучники, два эльфа и гном отправлялись на север.

Три часа спустя они встретили леди Раэль в сопровождении Стражей у тайного входа в долину Арден. Гален и его офицеры свернули с дороги, чтобы поговорить с эльфийкой, пока конные воины двигались дальше.

При виде Меррили глаза Раэль расширились от удивления. А Меррили никогда прежде не встречала никого прекраснее золотой Раэль и почувствовала себя рядом с ней как-то неловко. Но эльфийская владычица взяла ее за руку, и вся неловкость исчезла.

- Король Гален, - сказала Раэль, склонив голову, и Гален спешился и поклонился.

- Госпожа Раэль, - почтительно заговорил он, - не хочу пробуждать воспоминания, причиняющие вам боль, но вопрос слишком важен: что означали последние слова Ванидора?

- Не знаю, король Гален, - ответила Раэль, взгляд ее был полон скорби. - Боюсь, что я ничем не могу вам помочь.

Когда они поехали прочь, Такк оглянулся и помахал рукой Раэль и Таларину. Печальные эльфы стояли рядом и смотрели, как мимо проходят войска. А где-то далеко позади ехал маршал Видрон, и еще дальше за ним по пятам двигались солдаты Модру.

Весь день они мчались по звонкой промерзшей земле. На подходе к перевалу Грювен по обеим сторонам появились постепенно возвышавшиеся склоны - подножия гор Ригга.

Войско ехало по ущелью, ледяные стены которого мрачно поблескивали в темноте.

По мере подъема воздух становился реже, и коням приходилось нелегко, но замедлять передвижение было нельзя: разбивать здесь лагерь было бы просто безумием. И они ехали дальше: дно ущелья постепенно стало ровнее, и через несколько часов дорога пошла вниз. Копыта звенели по льду, и эхо разносило звон по всей округе.

Наконец войско ступило на земли Грона. Кони и всадники устали - в тот день они проделали без малого шестьдесят миль.

Такк позаботился о своем коне и сам немного поел, потом поговорил с Меррили и остальными и, как всегда, сделал кое-какие записи в своем журнале, прежде чем заснуть - так, как засыпают вконец измученные существа.

Еще три дня войско двигалось на север по ледяным пустыням Грона. Король Гален велел двигаться немного медленнее, чтобы дать лошадям отдохнуть после перевала. На исходе третьего дня они разбили лагерь у южной границы замерзшего Гваспа. С вершин Грона дул холодный ветер, и продрогшие воины собирались тесными кружками у костров.

- Эй! - воскликнул Даннер. - Я тут кое о чем подумал. Если Модру и вправду владыка холода, почему же он до сих пор не вызвал снежную бурю и не остановил нас? Да он мог бы просто-напросто заморозить нас - здесь и укрыться толком негде. Неужели это все лишь пустые детские сказки?

Меррили строго взглянула на Даннера и ответила:

- Ну, не детские - скорее, это россказни подвыпивших бакканов, собирающихся в "Одноглазой вороне".

- Ох, Меррили, я же серьезно.

- И я серьезно, болтун ты этакий.

- Прекратите, не спорьте, - примирительным тоном сказал Такк. - Мы все устали и замерзли - конечно, это не способствует хорошему настроению, но давайте все же не будем заниматься ерундой.

- А Даннер по-своему прав насчет холода, - вставил Патрел. - В самом деле, почему Модру не остановил нас - или о его силе и впрямь распускают лживые россказни?

- Это не россказни, - отозвался Фландрена. - Модру действительно владыка холода. Бурю он вполне мог бы наслать - это его самое страшное оружие. Но почему этого не произошло, я даже не представляю. Может, это забрало бы все силы Модру, а они нужны ему для чего-то другого - например, для Самого Темного Дня.

Пока Фландрена говорил, у Такка появилось что-то вроде глубокого предчувствия, он даже вздрогнул, подняв полные тревоги глаза, и взгляд его встретился с таким же беспокойным взглядом Меррили.

- Ну, - зевнув, сказал Даннер, - я, конечно, тоже не знаю, но, по правде говоря, слишком устал, чтобы продолжать думать об этом.

И баккан развернул свой спальный мешок, готовясь улечься. Другие тут же последовали его примеру - усталость одолела их.

Но едва Такк задремал, протяжный вой псов Модру раздался в ночи, и баккан встрепенулся и вздрогнул.

Далеко на юге, у перевала Грювен, Видрон, Таларин и их бойцы увидели приближавшееся вражеское войско: десять тысяч против их двух.

На следующий день воины Галена продолжили путь на север и разбили лагерь там, где кончалось великое болото Гвасп.

Снова вой валгов потревожил их сон, казалось, страшные шпионы Модру передают ему вести в Железную Башню.

А на юге, у Грювена, в тот день началась великая битва, и четырежды армия Видрона давала отпор противнику, но каждый раз темные воины снова обрушивались на них и все глубже загоняли в ущелье.

Прошел еще один день, и усталая армия Галена приблизилась к Когтистой пустоши. На их пути не появлялись отряды вражеских воинов, но шпионы Модру, острозубые валги, шныряли поблизости и выли, передавая вести своему господину. Войско разбило лагерь - последний на пути к Железной Башне.

В это время на перевале шла уже третья за день схватка: вымотанные до предела люди и эльфы стремились удержать перевал, но волны рупт били по ним, словно молот по наковальне, заставляя отступать миля за милей.

Был полдень - единственное время, когда сквозь тьму с трудом можно было разглядеть солнечный диск, и то если точно знать его расположение на небе в этот час. Король Гален, сын Ауриона, сидел на Урагане и напряженно вглядывался ввысь. За его спиной замерли в молчаливом ожидании пять тысяч воинов. Гален знал, что ровно через двое суток невидимая луна поглотит солнце, и настанет Самый Темный День, и придет Величайшее Зло.

Гален взглянул на восток, где вдали возвышалась темная крепость. Она была высока и неприступна, ее окружал бездонный ров. Через ров был перекинут железный мост, за которым отвесно вздымались стены. В центре, на вершине самой высокой башни, развевался боевой штандарт "Гибель Солнца" огненное кольцо на черном фоне. Более чем когда бы то ни было этот знак выглядел зловеще.

Гален глубоко вздохнул. Он напряженно думал, нет ли в крепости какого-нибудь слабого места, на которое можно обрушиться. Молодой король привел свою армию к цели - твердыне тирана Модру, ужасной Железной Башне.

Глава 4

ЖЕЛЕЗНАЯ БАШНЯ

Дни после гибели Ванидора были для Лорелин сплошной мукой. Ее воспоминания были заполнены шипением Модру, скрипом колеса и предсмертными воплями, но были и другие видения - золотоволосая эльфийка уводила принцессу из боли и ужаса в тихую обитель скорби. Сознание Лорелин постепенно начало проясняться, беспросветное отчаяние ослабило свою хватку. Принцесса плакала о Ванидоре, и слезы исцеляли ее дух. Лорелин постепенно возвращалась в царство реальности и начала обращать внимание на то, что происходило вокруг.

Комната, где ее содержали, была расположена в главном коридоре Железной Башни, и сквозь массивную дверь время от времени доносилась болтовня орков, шаставших туда-сюда по своим грязным делам. Они часто разговаривали на слукском наречии, и принцесса была не в состоянии понять их сбивчивую гортанную болтовню. Но иногда использовался и ломаный всеобщий язык, и тогда что-то можно было разобрать. Но это были в основном всего лишь ругательства и взаимные угрозы.

Суетливый рюкк, который приносил еду и питье и разводил огонь, едва ли мог сказать что-нибудь ценное: у него не было языка, и жалкое создание могло только невнятно урчать. Приходя, он тут же принимался следить за каждым ее движением. Лорелин чувствовала невыносимое отвращение и делала над собой немалые усилия, чтобы не обращать внимания на рюкка.

Тем не менее, ей удалось узнать кое-что о ходе войны от самого Модру.

Менее чем через двое суток после гибели Ванидора башню огласили яростные вопли Владыки Зла, и по коридору шумно забегали рабы. Маленький отвратительный рюкк-прислужник влетел в комнату Лорелин и захлопнул за собой дверь.

Он зашипел на принцессу, потом прижал ухо к замочной скважине и прислушался. Коридор звенел от гневного крика Модру, но внезапно все стихло.

Рюкк вслушивался еще более внимательно, но не услышал более ничего.

Вдруг дверь распахнулась, немой отлетел в сторону, и Модру вошел в комнату, сверкая глазами из-под отвратительной железной маски.

Он приблизился к принцессе, не выказывавшей никаких признаков страха. Немой рюкк выбежал из комнаты, трепеща от ужаса.

- Они заплатят! Да, заплатят! - гремел Модру. Потом его голос упал до ядовитого шипения: - Я найду этих четверых, когда стану господином всего Митгара, и в моих руках они познают бесконечное страдание. Я заставлю их пожалеть о том, что они прошли сквозь пещеры Дубх и убили моего Повелителя Страха.

Лорелин, разумеется, не могла понять, о чем и о ком говорит Модру, но было ясно, что четверо неизвестных героев разрушили какой-то из его ужасных планов. И принцесса торжествующе улыбнулась.

В ответ Модру занес кулак в черной перчатке, готовясь ударить непокорную, но та не отпрянула и не закрыла лицо руками. И Модру внезапно остановил руку, что-то прошипел, сплюнул в ярости на пол и быстрыми шагами удалился. Длинный черный плащ развевался позади него.

И потянулись бесконечные темные дни. Модру часто приходил и наполнял комнату мерзким шипением, хвастаясь своими победами в Пелларе, Ховене, Авене и особенно в королевстве Риамон, где правил король Дорн, отец Лорелин:

- Этот старый дурак, твой отец, отступает перед моим могуществом в Римменских горах. Даэль скоро будет моим. Думаю, его следует превратить в огромный костер, и пусть глупец Дорн полюбуется... с трона посреди костра!

Хотя Лорелин понимала, что цель всех этих рассказов - сломить ее дух, она все же слушала внимательно - это был единственный способ узнать что-то о ходе войны. А случилось, судя по всему, вот что. Дубх, гномы, попали в ловушку в северной твердыне, "где они надеются победить меня - подумать только! - да эти бородачи будут ползать у моих ног, умоляя о пощаде, но я прикую их цепями к наковальням, и они станут там трудиться, есть и спать, и их молоты и их пот - все послужит Грону". Речь шла и о лесных людях из Великого зеленого зала, сражавшихся в Гримволле над Делоном и стремившихся перекрыть тайные ходы рюкков на склонах гор. "Несчастные идиоты, которым суждено вечно сожалеть о своей дерзости - в цепях. Думаю, надо заставить их вырезать в Гримволле новые ходы и залы - а то уж больно любят разгуливать по лесам, так пусть посидят в подземельях". Долх - эльфы со сверкающими мечами на быстрых конях, "высокомерные вонючки, которым не избежать моего гнева - им будет даже не укрыться в Адонаре, после того как я одержу победу. Пусть себе орут и отбиваются - я приволоку их обратно в Митгар смотреть, как мои слуги вырубают их мерзкие деревья. А потом я отправлю этих гордецов на север и погружу на дно Гваспа".

Модру мог бесконечно распространяться на подобные темы. Но он едва ли мог похвастаться тем, что убил в Лорелин последнюю искру надежды. Напротив, когда принцесса видела вспышки безумной ярости, ей начинало казаться, что еще не все потеряно.

Еще через два дня после того, как он в последний раз ворвался к ней, крича о гибели Повелителя Страха, гнев Модру снова сотряс башню, на этот раз - дважды. И когда он в очередной раз явился к ней и принялся шипеть, она поняла, что те четверо героев сбежали. Модру грозился запытать и замучить голодом тех, кто уже во второй раз провел его.

Принцесса улыбалась украдкой - теперь у нее появилось еще два повода надеяться.

Еще четыре дня спустя Лорелин, наконец, узнала, кто были эти четверо героев. Модру опять объявился и шумел, и твердил, что его войско, разрушившее Чаллерайн, идет сквозь терновое кольцо в земли "этих коротышек".

Сердце Лорелин сжалось, в ее памяти всплыли лица Такка, Даннера и Патрела. Добрым обитателям Боскиделла грозила беда.

Когда Модру вышел, Лорелин села у огня и заплакала.

В тот день она впервые подумала о побеге и внимательно изучила место своего заточения.

Покинуть комнату можно было двумя путями. Была дверь, но она открывалась в кишевший орками коридор и была заперта снаружи на большой медный засов. И еще было единственное узкое окно, выходившее во двор, зарешеченное и находившееся на высоте не менее двадцати пяти футов.

Одним словом, пути на волю не было. Но даже если бы выбраться было возможно, что делать дальше? Как проскользнуть через двор незаметно для стражи? Как перебраться через стену и ров? Как пересечь пустыни Грона? Верхом? Нет, настоящих лошадей здесь не было, только страшные звери, на одном из которых ее сюда привезли. А если она будет править сама, послушается ли он человека? А еда? Об одежде тоже необходимо было подумать - то, что принес ей немой рюкк, никак не подходило для поездки через ледяную пустыню.

Лорелин не знала ответа на эти вопросы, тем не менее, хотя ее рука еще не полностью зажила, она начала расшатывать с помощью кочерги один из прутьев оконной решетки, молясь, чтобы тяжелые занавеси заглушили звук и никто не вошел внезапно и не застал ее врасплох. И железный прут медленно, почти незаметно, начал поддаваться.

Минуло еще пять дней. Лорелин все еще продолжала свою работу и вдруг услышала, как распахнулась дверь. Она быстро отошла от окна, и Модру увидел лишь, как она шевелит угли в камине.

На этот раз он сказал, что началась битва между армией Гирей и ванадьюринов.

На следующий день Лорелин удалось высвободить нижний конец прута, и она принялась за верхний. За работой принцесса думала о том, как бы скрутить веревку из ткани, такую, чтобы спуститься по ней прямо во двор.

Модру снова приходил хвалиться победами. Лорелин узнала, что ванадьюрины все еще сражаются с гирейцами и что это происходит в ущелье Гунар. Владыка Зла не уставал радоваться своей "блестящей идее" захватить ущелье в самом начале войны.

Он все еще продолжал злобно шипеть, говоря о том о сем. Лорелин было страшно и противно слушать о дальнейших планах Модру, но она ничем не выдала своего отвращения.

Когда он собрался покинуть ее комнату, она заговорила с ним - во второй раз за время своего заточения в Железной Башне.

- Послушай, мразь, твои слуги могут наслаждаться смрадом подземелий, а я желаю прогуляться на свежем воздухе. - Она была вся напряжена, как струна, но говорила повелительным тоном принцессы крови: было просто необходимо, чтобы Модру удовлетворил это требование. Она лишь смутно помнила, как выглядит крепость, в которую попала двадцать один день назад. Для побега, разумеется, необходимо было знать намного больше.

Злые глаза Модру смотрели на нее сквозь маску с железным клювом.

- А может, вместо этого стоит снова бросить тебя в подземелья? Но тогда... тогда надо принять во внимание твое здоровье.

Он сплюнул на пол и удалился.

Через час дверь снова отворилась, и мерзкий рюкк внес одежду, плащ и сапоги. Он сбросил это все в кучу посреди комнаты и исчез.

Одежда кишела паразитами, но Лорелин прижала ее к груди. Ее сердце забилось от радостного возбуждения - этот наряд был необходим, чтобы выжить во время путешествия через ледяные пустыни Грона.

Она выстирала одежду скверным банным мылом и развесила перед камином сушиться.

На следующий день явились два хлока в железных шлемах и приказали ей одеться для прогулки. Позже по пути они говорили на ломаном всеобщем наречии, но предметом разговора служила месть какому-то общему знакомому, и Лорелин это не интересовало. Вместо этого она внимательно смотрела по сторонам, выбирая путь возможного побега.

Принцессу провели по мостовой к укреплениям. Повсюду была грязь, орки громко спорили друг с другом и дрались. Огромная железная решетка преграждала путь к подъемному мосту, который охраняли тролли.

У ворот были конюшни, тоже охраняемые, - там стоял тролль, одетый, несмотря на холод, только в короткие кожаные штаны. У Лорелин перехватило дыхание от ярости и отвращения: именно это мерзкое существо убило Ванидора на дыбе.

Они пошли дальше вдоль укреплений, и Лорелин усилием воли подавила мрачные воспоминания. Ее внимание привлекла большая щель в каменной стене крепости.

Принцесса подумала обо всем, что видела, и ей стало не по себе: оказалось, что для успешного побега необходимо незаметно пройти через кишевший орками двор, вывести коня из охраняемой троллем конюшни и проехать по подъемному мосту над черной пропастью.

Вернувшись в комнату, Лорелин взяла кочергу и снова принялась за верхний конец прута в оконной решетке. Слезы текли по ее лицу: освобождение казалось абсолютно невозможным.

Снова Модру огласил Башню яростными криками, дверь в комнату Лорелин распахнулась, и вбежал мерзкий маленький рюкк. На этот раз, правда, Владыка Зла не пришел, и его немой раб удалился.

На следующий день Модру предвкушал опустошение Валона:

- Ни конь, ни всадник, ни самая малая травинка на этой проклятой земле не избежит моего гнева!

Лорелин поняла, что в Гунаре всадники Валона одержали победу над гирейцами, и сердце ее наполнилось радостью.

* * *

Прошло еще шесть дней, и Лорелин не слышала ничего обнадеживающего. На седьмой день, однако, Морду заявил:

- Они вторглись в мою тьму! Мои воины еще не вышли из пещер Дубх, но я приказал другой армии покинуть Вейнвуд и послал ее по Пересекающей дороге перехватить глупцов. Они еще пожалеют, что осмелились выступить против меня.

Лорелин не знала, о ком говорит Модру и кто возглавляет это войско, но она всем сердцем желала им удачи.

На следующий день прут из оконной решетки удалось вытащить. Лорелин вынула его и с облегчением обнаружила, что сможет протиснуться в образовавшееся отверстие. Она аккуратно вставила прут назад, так, чтобы надсмотрщики ничего не заподозрили.

Теперь предстояло заняться веревкой и раздобыть побольше еды для путешествия через Грон.

- Эй ты, твой господин ведь хочет, чтобы я была здорова, да? повелительно обратилась она к рюкку. - Но разве это возможно? Меня же кормят, как какого-нибудь воробушка. Мне что, пожаловаться на тебя твоему господину?

Рюкк, конечно, заворчал, но с тех пор стал приносить больше хлеба и овощей - репы, картошки и прочего.

Лорелин прятала еду в подушку, которую собиралась использовать в качестве дорожного мешка.

С каждым днем веревка становилась длиннее, и, разрывая простыни и сплетая их, Лорелин молилась, чтобы та выдержала ее вес.

Каждый день стражники-хлоки выводили ее погулять. Новых идей насчет побега не появлялось. Но она продолжала трудиться.

Так прошла неделя.

На седьмой день они явились, чтобы снять повязку с ее руки. Со времени пленения принцессы прошло восемь недель и три дня, из которых месяц сломанная рука была затянута в тугую повязку. Пока рюкки нервно возились с промазанным глиной полотном, Модру наблюдал и яростно шипел о том, что происходит в Митгаре:

- Я бы наслал буран на эту армию, прошедшую в Грон через Грювен, и они бы не уцелели. Но я должен беречь силы до Самого Темного Дня. Эй, осторожнее - не хватало еще, чтобы вы снова сломали ей руку.

Армия в Гроне? Лорелин обрадовалась, но не выдала себя. Она продолжала смотреть, как рюкки возятся с ее рукой, причем не менее заинтересованно, чем Модру: рука должна быть сильной, чтобы в случае необходимости без затруднений спуститься по канату.

Наконец повязку сняли. Правая рука была худой, кожа шелушилась, мускулы одеревенели, локтевой сустав не сгибался.

Модру сплюнул.

- Неделя до Гибели Солнца. Вот и все время, которое у тебя есть. Носи тяжести, чтобы рука выпрямилась, сгибай ее, натирай кожу маслами. Тебе придется постоянно заниматься этим. А если будешь отлынивать, придется тебя... подогнать. Через неделю наступит Самый Темный День, которого я ждал четыре тысячи лет. Тогда, моя принцесса, ты просто должна будешь хорошо выглядеть.

И снова потянулись изматывающие дни. Лорелин всеми силами старалась привести руку в порядок - не потому, что так приказал Модру, а ради побега. Постепенно ее усилия начали приносить плоды.

Она не знала, чего ждать от того дня, который так предвкушает Модру, и какая роль уготована именно ей. Но Лорелин было страшно: принцесса догадалась, что все это имеет какое-то отношение к возвращению Гифона. Побег надо было осуществить до этого дня. Но рука еще оставалась слабой, и Лорелин не знала, сможет ли всего через несколько дней спуститься по канату. Тем не менее, она продолжала готовиться.

Каждый день Модру приходил посмотреть, как идут дела, и требовал, чтобы она тренировала руку более усердно, но не приказывал своим слугам "помочь" ей.

Всякий раз он говорил о войне:

- Мои валги следят за армией, идущей через Грон. Похоже, эти безумцы затеяли штурм моей цитадели. Неплохо! Да их всего пять тысяч, а тут и пятидесяти не хватит. И знают ли они, что мои войска идут за ними по пятам? Не знают, глупцы.

- Идиоты! - презрительно фыркнул он на следующий день. - И они надеются остановить меня! У меня десять тысяч против их двух. До завтра я прорвусь через Грювен.

Но на другой день он не появился, и принцесса ничего не узнала о ходе войны. Еще через день на прогулке она прислушалась к бормотанию конвоя:

- Говорят, он сильно не в духе.

- Да? Можно подумать, бывает иначе!

- Дурак, я хочу сказать - более чем обычно. Не хотел бы я сейчас попасть ему под горячую руку.

- Говорят, что-то случилось на Грювене. Их остановили люди и эти... как их? Эльфы. А еще какие-то люди идут через болото прямо сюда!

Сердце Лорелин забилось в надежде, но она прекрасно понимала: штурм твердыни Модру - занятие безнадежное.

Хлоки больше не сказали ничего интересного и отвели ее обратно в комнату, но Модру был уже там: он собирался осмотреть руку принцессы. То, что он сказал, заставило ее сердце болезненно сжаться.

- Я покажу этим болванам, которые посягнули на мою крепость. Мои воины пришли из Авена и твоего Риамона через перевал Джаллор в Йорд и оттуда тайными путями к Гронфангу. А эта армия глупцов, которая сейчас стоит лагерем на болоте... Скоро моя кавалерия прорвется через ущелье и нападет на них с тыла.

Той ночью Лорелин не спалось, она сидела и предавалась размышлениям. Рука была более или менее в порядке, и скоро можно было осуществить побег. Но оставалось неясно, как именно это сделать. Во время ежедневных прогулок ей пока не удалось обнаружить ничего ценного.

Но ей очень хотелось, чтобы поход неизвестной армии увенчался успехом. Хотя как? Сердце замирало при мысли о том, какое нападение на них готовит Модру.

Однако приход этой армии мог облегчить побег. А они были уже близко на болоте, подходившем к самым воротам Железной Башни.

На следующий день, когда принцессу вывели на прогулку, во дворе царила страшная суматоха: орки трубили в рога, носились туда-сюда и таскали оружие на укрепления.

Когда Лорелин поднялась на стену, ей удалось разглядеть в темноте большую конную армию, которая стояла на болоте, ощерившись длинными копьями. Сердце ее забилось и готово было выскочить из груди.

Там были бело-зеленые знамена Валона и красно-золотые стяги Пеллара, а во главе войска был всадник на гордо выступавшем сером Урагане, но не Верховный король Аурион, а кто-то в алых доспехах... Лорд Гален!

Наконец-то пришел ее любимый!

Глаза Лорелин наполнились слезами, и ей захотелось кричать, но войско было далеко - ее не услышали бы. Безумно хотелось предупредить Галена о готовящейся атаке с тыла, но если хлоки-конвойные услышат, выпустят ли ее на стену, когда армия подойдет ближе?

Предупредить своих не было, таким образом, никакой возможности, и она молча утерла слезы и зашагала дальше по стене. Вокруг нее суетливые орки продолжали готовиться к обороне и таскали котлы с кипящей смолой, луки, сабли, пики. Один лук был огромен, стрелы для него превосходили длиной копье. Его натягивали с помощью какого-то механизма.

Но Лорелин словно не замечала всех этих приготовлений: взгляд ее был прикован к возлюбленному, принцесса не могла на него наглядеться. Наконец она сделала над собой усилие и попыталась найти среди воинов еще кого-нибудь из тех, кого знала. Одного из коней едва ли было возможно не узнать, да и всадник... Игон! Живой! Да она же своими глазами видела, как его убили рядом с повозкой. Она же сама приказала Ржавому бежать.

Она помотала головой, словно пытаясь отогнать видения, но принц и его любимый конь никуда не исчезли. Стало быть, тогда Игон был только ранен.

Неподалеку от Игона был, кажется, лорд Гилдор, но принцесса не могла сказать с уверенностью, он ли это: эльф сидел не на Стремительном.

Были еще маленькие фигурки... ваэрлинги! Но были ли там Такк, Даннер и Патрел, Лорелин не успела понять - в этот самый момент ее увели со стены.

Когда дверь захлопнулась, принцесса села и попыталась собраться с мыслями. Наконец более или менее прояснилось, о чем шипел Модру. Это было то самое войско, которое ехало на север сквозь тьму - валонцы под предводительством лорда Галена. Может быть, они же и одержали победу при Гунаре. Если так, они прошли на север через перевал Грювен и оставили там отряд, чтобы задержать шедшего по пятам противника. Но как получилось, что войско возглавляет Гален? И почему он на коне своего отца? И где сам король Аурион?

Но многие из этих вопросов казались сейчас не слишком существенными. Важнее всего было предупредить Галена о готовившейся предательской атаке. И еще надо было передать ему, что через два дня Модру собирается сотворить что-то ужасное.

Лорелин нервно мерила комнату шагами - теперь она как никогда знала, что бежать необходимо. Но как? Выбраться отсюда и спуститься вниз, конечно, возможно, а может быть, удастся даже пересечь двор незаметно, но как одолеть стену? А ров? Стоит ли рисковать, пока нет ответа на эти вопросы? Если попытка провалится, Модру запрет ее в другой комнате, где нет окон и нет надежды на побег.

С отчаянным стоном Лорелин села в кровати, пробудившись от тревожного сна. Ее сердце бешено колотилось, одеяло смялось и было мокрым от пота. Обрывки кошмара витали в сознании, подобно клочьям холодного тумана. Но все, что она могла вспомнить, - это огромная черная пасть, готовая поглотить ее, и убежать от нее было невозможно - позади мерзкие орки ухмылялись и готовили ужасные орудия пытки.

Высвободившись из скрученного одеяла, принцесса услышала тот же самый звук, что и во сне, - но на сей раз это была реальность. Она подошла к окну и вгляделась во тьму.

Вот оно, опять начинается! Орки пронзительно вопили и бряцали доспехами. Огромный лук отсюда было не разглядеть, но Лорелин знала, что хлоки готовят его к очередному выстрелу.

Прямо под окнами, к ее отчаянию, толпились рюкки, кормившие воинов Модру мясом и жидкой кашей под присмотром трупно-белого гхола. Он перевел свой неживой взгляд на ее окно и усмехнулся - пасть открылась, как алая рана, острые желтые зубы заблестели в призрачном свете.

Слезы застилали глаза Лорелин. Она отвернулась от окна и отправилась обратно в постель. Прежде казалось, что побег все же возможен, теперь стало ясно одно: спустившись из окна, она немедленно попала бы в лапы врага.

В тот день ее не выводили на прогулку. Модру тоже не приходил. Принцесса знала: идет подготовка к войне.

Она часто подходила к окну, но орки все еще толпились во дворе. Ее ум отчаянно работал, но никакого плана пока что не было: она не знала даже, как выбраться из комнаты, не говоря уже о побеге в армию Галена.

И весь день слышался свист стрел, слетавших с тетивы огромного лука.

Следующим утром Лорелин нервно расхаживала по комнате, подобно загнанному в клетку зверю. "Сделай же что-нибудь!" - постоянно проносилось в ее мозгу. Она была в лоскутном наряде рюкка, она была готова к побегу, но орки не покидали двор, а комната оставалась запертой снаружи.

Наступил день, которого так ждал Модру.

Время тянулось, изматывая, сводя с ума, и постепенно приближался час Гибели Солнца.

Лорелин то и дело подходила к окну, но ничто не менялось; она была в отчаянии и чувствовала приближение чего-то ужасного. Но что это будет, она не знала.

Был уже почти полдень, и она снова подошла к окну. И вдруг раздался ужасный шум. Резко затрубили рюккские рога. Послышался лязг металла, орки на стенах хрипло закричали и бросились к воротам, которых ей не было видно.

А внизу, во дворе, произошло то же самое: орки подхватили оружие и побежали вслед за остальными.

Это был ее шанс!

Лорелин быстро накинула плащ и вынула железный прут из оконной решетки, привязала плетеный канат к оставшемуся пруту и выкинула его из окна, предварительно закрепив на конце дорожный мешок.

Проверяя крепость узла, она услышала гневные крики Модру, сотрясавшие башню, и топот ног по коридору.

На мгновение все стихло, и вдруг дверь в комнату распахнулась и вновь со стуком закрылась. За спиной послышалось учащенное дыхание, потом шаги... Ближе...

Стоя за тяжелыми занавесями, Лорелин подобрала железный прут, высоко подняла его и с размаху что было сил обрушила на голову вошедшего.

Глава 5

САМЫЙ ТЕМНЫЙ ДЕНЬ

Гален отвел взгляд от бледного диска, стоявшего в зените, и посмотрел в сторону Железной Башни. Темная твердыня грозно возвышалась во мраке. У ее подножия разверзалась черная бездна.

Слева от короля на мерзлой земле стоял Брегга, мрачно разглядывая укрепления Модру. Гном погладил раздвоенную бороду и что-то пробормотал про себя. Справа от Галена сидел на коне лорд Гилдор, не сводя глаз с солнца, одинокого и бледного в темном небе. Позади стройными рядами стояли всадники, обнажив сабли и держа наготове копья.

- Солнце погибнет через два дня, король Гален, - сказал эльф.

Гален что-то невнятно пробормотал, продолжая изучать взглядом цитадель, отыскивая в ней слабое место.

Где-то там томилась его любимая принцесса Лорелин - если, конечно, она еще была жива.

За спиной короля переговаривались между собой варорцы.

- Эй, Такк, - воскликнул Даннер, - посмотри на центральную башню - ту, высокую.

- Вижу, Даннер, вижу, - мрачно сказал Такк. - Лорд Гилдор, ты не заметил черный ореол вокруг главной башни?

- Нет, не заметил. Наверно, его может различить только взгляд ваэрлинга.

- Наверно, там находится какое-то ужасное устройство, - размышлял Патрел.

- А если там самое сердце этой тьмы? - предположила Меррили. При ее словах у Такка тревожно забилось сердце: он почти физически ощутил пульсацию Зла, нависшего над Митгаром, средоточие которого как раз находилось в башне. Баккан вздрогнул, но ничего не сказал.

Они уже долго сидели верхом и молча смотрели на крепость, когда, наконец, король Гален заговорил:

- Трубите привал и соберите всех разведчиков. Расставьте часовых. Нам нужно быть особенно осторожными: неизвестно, что замышляет Модру.

Убрик поднял рог к губам и рассек воздух трубными звуками. Гален снова накинул простую куртку: он продемонстрировал свои доспехи и гербовые цвета противнику в знак вызова и не получил ответа.

Лагерь разбили на болоте к северо-западу от дороги, которая вела к подъемному мосту. Разведчики окружили цитадель, отыскивая входы и выходы и пытаясь определить, откуда навстречу армии Галена может хлынуть вражеское войско.

Через несколько часов всадники прискакали один за другим с вестью о том, что ров окружает крепость со всех сторон, а вражеские часовые постоянно начеку. Они сообщили, что ворота за подъемным мостом единственный вход в крепость.

Теперь с разведчиками отправили варорцев, надеясь, что в темноте их зоркие глаза смогут лучше рассмотреть крепость. Поехали и Гилдор с Фландреной: эльфийские глаза видят дальше человеческих. Брегга потребовал, чтобы Фландрена взял его с собой: он полагал, что уж гному-то обязательно надо осмотреть укрепления.

Они ездили довольно долго, пока усталые воины спали в кольце стражи. Наконец разведчики вернулись и доложили королю Галену, что их миссия не увенчалась успехом.

Так прошел еще один день.

Такка разбудил какой-то странный гулкий звук. Он сел в спальном мешке, протирая глаза, и увидел Меррили, глядевшую в сторону крепости. Такк тоже вскочил на ноги, подошел к ней и обнял одной рукой. Она положила голову ему на плечо, не сводя глаз с укреплений.

- Что это, дамми?

- Не знаю, Такк. Меня разбудил... какой-то звук. А! Вот он опять! Смотри!

Варорцы увидели огромное копье, вылетевшее из темноты и готовое ударить по армии Галена.

- И... кто может бросить такое копье? - спросил Такк, следя за его полетом. Кто-то сзади сказал:

- У них там над воротами большой механический лук.

Это был маршал Убрик: он подошел к варорцам и тоже следил за полетом копья.

Оно врезалось в землю среди отскочивших в разные стороны воинов, и над болотом пронеслись воинственные вопли орков.

Баллиста выпустила еще одно копье, и снова с крепостных стен донеслись крики.

Убрик сказал:

- Не надо бояться: здесь, где мы стоим, от такого оружия легко увернуться. Нас просто пугают. Им нравится смотреть, как мы прыгаем. Конечно, когда мы подойдем к мосту, все будет несколько иначе - тогда копья будут валить коней и всадников. Собственно, баллиста и предназначена для охраны моста; там она служит могучим оружием.

Все утро гремел гигантский лук, но от его стрел никто не пострадал как и сказал Убрик, уворачиваться было несложно. Но со временем у воинов начали сдавать нервы: противник слал в изобилии не только снаряды, но и оскорбления, а люди Галена не отвечали.

К полудню на небе слабо засветило солнце - всего на четверть часа.

Лорд Гилдор отвел взгляд от бледного диска:

- Король Гален, нам срочно нужно что-то предпринять: завтра в это время наступит Самый Темный День.

Гален кивнул:

- Лорд Гилдор, я прекрасно понимаю, что нам надо перейти в наступление как раз в нужный момент, чтобы разрушить планы Модру. Если мы поторопимся и не сможем это сделать, все наши усилия пропадут даром. Если же терпеливо дождемся, то, независимо от успеха штурма, пойдут прахом его планы. И все же ты прав: надо сделать что-нибудь в ближайшее время. Пора собрать военный совет и обсудить план Фландрены. Убрик, созывай совет. Мы начинаем войну.

Такк и Меррили пришли на совет и сели вместе с остальными в круг. Там были люди, эльфы, варорцы и гном. Суровый король Гален возглавлял совет. Справа от него сидели принц Игон, маршал Убрик и четверо мрачных валонцев, слева - два эльфа и четыре варорца, напротив - Брегга, который крепко сжимал Драккалан обеими руками.

Говорил Гален:

- Вы все видели цитадель Модру: ее стены высоки и хорошо охраняются. Уже сами эти стены представляют собой серьезное препятствие, даже для войска, у которого есть осадные башни. А у нас и этого нет, и лесов поблизости нет - мы не сможем построить машины. Впрочем, это было бы бесполезно - башню окружает огромный ров, и через него в крепость ведет только разводной мост, который, как вы знаете, сейчас поднят. Вот какой вопрос стоит перед нами: как одолеть ров, как подняться на стены и взять крепость?

На минуту воцарилось молчание, потом Гален кивнул Фландрене, и тот начал рассказывать:

- Король Гален, как вы верно сказали, в нашей ситуации нет смысла строить осадные машины, не говоря уже о том, что у нас нет для этого ни материалов, ни времени. Вот что я предлагаю взамен. Пока войско оттягивает на себя внимание врага, маленький отряд тайно переберется через ров и стену, как это уже делали Ванидор, Дуорн и Варион. Они должны будут найти механизм, опустить мост и поднять решетку, а потом еще несколько отрядов ворвутся по мосту в крепость и отвлекут противника до тех пор, пока не подойдут основные силы.

Да, это простой план, но, думаю, чтобы успешно его осуществить, надо правильно выбрать время. И потом это опасно: с тех пор, как здесь побывали мои товарищи, многое изменилось - охрана заметно усилена. Именно поэтому нельзя использовать и старый маршрут проникновения в крепость - трещину тоже охраняют, там чуть ли не командный пункт стражи. Тем не менее, вчера мы с гномом Бреггой обнаружили еще один путь.

Фландрена сделал знак Брегге, гном встал и заговорил, все еще крепко сжимая Драккалан.

- Король Гален, как и все чакка, я знаю толк в камне. - В грубом голосе говорившего послышались нотки гордости. - Мои соплеменники знают, как я хорошо лазаю. Но вот что я скажу вам: эта трещина обработана так, чтобы по ней невозможно было карабкаться, - стены ее чуть ли не отполированы. Ванидор с товарищами смог найти одно из немногих мест, где стены не такие гладкие, и то лишь потому, что там трещина заходит слишком глубоко: если бы ее там отполировали, это ослабило бы стены.

Но при наличии времени, веревки и еще некоторых нехитрых приспособлений, в любом месте трещины можно сделать зарубки. А времени у нас как раз и нет, не говоря уже о том, что удары молотка привлекут орков. Нет, надо найти другой, более быстрый и бесшумный способ. Для него подходит только одно место - с противоположной стороны крепости, на востоке, где контрфорс проходит по всей высоте стены. Но там слоистый камень, и он может начать крошиться под ногой, что, конечно, только увеличивает риск.

Вот что я предлагаю: я сам отведу туда маленький отряд - пусть это будут те, кто хорошо умеет лазить и весит не слишком много. И потом, ростом они должны напоминать орков - в крепости придется маскироваться, ведь нам нужно пройти по укреплениям к дальним воротам.

Члены совета зашептались, а гном сел, скрестив ноги, и положил топор на колени.

- Гном Брегга, - сказал Гилдор, - сколько должен весить воин, чтобы под ним не осыпался камень?

- Эльф Фландрена как раз подойдет, но ты, Гилдор, выше и тяжелее. Короче, посылать надо тех, кто не тяжелее Фландрены.

Снова по рядам собравшихся прокатился ропот, и Убрик запротестовал:

- Но гном Брегга, это сразу же исключает моих людей. Ну да, мы не слишком здорово умеем лазать, да и в горах бываем нечасто, но ведь получается, что с тобой не может пойти ни один человек.

- Это не совсем так, маршал Убрик. - Говорил юный принц Игон. - Думаю, я не тяжелее Фландрены. И потом, я умею взбираться на крепостные стены.

Гален огорченно взглянул на брата, но промолчал.

- Но тогда вас будет только трое, - сказал один из ванадьюринов. - Кто еще пойдет?

Встал Патрел:

- Мы.

Убрик застонал:

- Король Гален, да что же это такое - мы посылаем одних мальчишек!

Брегга заворчал и вскочил на ноги, гневно сверкая темными глазами:

- Лично я - не мальчишка, господин маршал! А Фландрена вообще в сто раз старше вас. Да, принц Игон молод, но я знаю его отвагу и спокойно беру его с собой. А этот ваэран, - он положил узловатую руку на плечо Такка, помог убить Гхата... Гаргона. Может кто-нибудь из ваших людей похвастаться таким подвигом?

Такк смутился, оказавшись в центре внимания. Слова Брегги удивили его, но и наполнили гордостью: мнение гнома много значило для баккана.

- Не будем обсуждать, кто из нас лучше сражается, - сказал он. Насколько я понимаю, дело не в этом, а в том, кому будет проще карабкаться по стене. Среди нас есть те, кто справится: например, мы с Даннером чем-то подобным мы часто занимались на Высоком холме у себя дома. Далее, мы хорошо стреляем из лука. А еще у меня есть вот что. - Он продемонстрировал Бейн, высоко подняв его над головой. Клинок засветился по краям - ведь поблизости была крепость, наполненная порождениями Нижнего мира.

Валонцы были поражены тем, что маленький человечек носит с собой такой сильный знак власти, и прониклись к варорцу еще большим уважением.

Такк вложил клинок в ножны.

- Маршал Убрик! Вот что еще сказал один из ваших бойцов на берегу Аргона. Телосложением мы напоминаем рюкков. Сами понимаете, больше никто не сможет пройти по крепостной стене - в плащах с капюшонами, бормоча что-то друг другу - и открыть ворота. Мы, варорцы, и гном Брегга прикинемся рюкками, а принц Игон и Фландрена - ведущими нас хлоками.

Такк сел, и некоторое время все молчали. Потом заговорил король Гален:

- Пусть так и будет. Мы попробуем этот план. Капитан Патрел, выделите варорцев для этого задания. Маршал, подумайте, как можно отвлечь противника. Воитель Брегга, сколько времени вам понадобится и когда нам переходить в наступление? Завтра - Самый Темный День.

Обсуждение продолжалось, и никто, кроме Такка, не заметил слез, которые текли по щекам Меррили: она прекрасно осознавала, что не умеет лазать по стенам. Это означало только одно: Такк пойдет без нее.

Наконец отобрали варорцев в команду Брегги: Такка, Даннера, Патрела, Ролло Брида, Харвена Кульпа и Динка Веллера. Фландрене доводилось лазать по скалам в Ардене, и, хотя у него было меньше опыта, чем у остальных, эльфа сочли вполне пригодным. И потом, его зеленые глаза пылали желанием отомстить за погибших товарищей - и никто не посмел отказать.

Когда все вопросы были обсуждены, король Гален отдал Аталар Патрелу. В руках варорца кинжал выглядел настоящим мечом.

- Возьми этот клинок, капитан Патрел. Он обладает великой силой против Зла. Им был ранен Кракен, и это спасло жизнь лорду Гилдору. Такое оружие может тебе пригодиться, и, надеюсь, оно славно послужит.

Патрел вынул серебристый клинок из ножен и залюбовался золотыми рунами.

- Я буду носить его с честью, король Гален.

Убрик что-то сказал своим людям, присутствовавшим на совете, и тут же все варорцы были снабжены кинжалами. Даннер получил личный кинжал маршала. Маленький народец не слишком хорошо разбирается в фехтовании, но варорцы с благодарностью приняли оружие, зная, что оно пригодится при выполнении их опасной миссии.

Той ночью Меррили тихо плакала в объятиях Такка. Отряд должен был выступить за шесть часов до Гибели Солнца - за те жалкие шесть часов, которые оставались до погружения мира во тьму. И никто, возможно даже Адон, не знал, какая участь их ждет.

Приближалось время расставания, и девять лазутчиков предстали перед королем Галеном. Все они были загримированы, их костюмы испачканы грязью для придания большего сходства с рюкками.

Король обнял каждого и каждому что-то сказал. Только с Такком и Игоном он простился молча, не доверяя своему голосу. Наконец, сжимая узловатую руку гнома, Гален сказал:

- Будь им хорошим командиром, воитель Брегга: от вашего успеха зависит судьба всего Митгара.

Такку стало не по себе от этих слов, но Брегга просто кивнул в ответ.

Теперь король обратился ко всем членам отряда:

- Снова мир столкнулся с темными силами, и снова союз людей, эльфов, гномов и маленького народца призван уничтожить Зло. Да, уже не в первый раз судьбы мира зависят от доблести немногих.

Владыка Зла засел в своей Железной Башне, как паук, и плетет свою страшную паутину, желая оплести ею сердца свободных созданий и повергнуть их в отчаяние.

Но Модру - лишь слуга более могущественного злодея, и, возможно, скоро мы столкнемся с самим Гифоном.

Мы не знаем, что принесет Самый Темный День, но он будет страшен. И мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы сорвать план Модру - возможно, так нам удастся спасти Митгар от страшной участи.

Не могу обещать вам победу, но если мы и погибнем, то унесем с собой многих врагов и разрушим их замыслы. Даже наше поражение будет победой.

Осталось сказать лишь одно: да будут остры ваши глаза, да будут метки ваши стрелы и остры клинки. И да пребудет с вами Адон.

Гален умолк, и еще с минуту никто не говорил. Такк увидел слезы Меррили и сам чуть не расплакался. Но в его сознании все еще звучали слова Галена. "О, Адон, какое страшное бремя - у меня нет сил вынести его!" подумал Такк.

Но тут Брегга прокашлялся и сказал:

- Не откроем мы ворота, если будем стоять тут весь день. Пошли. Крепость ждет нас, чего не скажешь о луне и солнце.

Они повернулись и зашагали к цели. Меррили выскочила вперед и почти яростно обняла Такка, силясь улыбнуться сквозь слезы.

- Такк, о, Такк, мой баккаран... - И она разрыдалась. Такк нежно поцеловал ее и сказал:

- Не плачь, дамми, я вернусь. В конце концов, со мной твой подарок, серебряный медальон, а с ним я уже многое прошел.

Лорд Гилдор подошел, опустился на колени рядом с Меррили и обнял ее, когда Такк мягко разомкнул ее руки. Меррили уткнулась лицом в грудь эльфа и заплакала, более не сдерживая себя, а Такк припустил вдогонку за остальными, вместе с кем собрался спасать мир.

- Смотрите, - негромко сказал Брегга, показывая на стену. - Там мы и будем подниматься.

Члены отряда лежали на камнях и смотрели через разверзавшуюся прямо перед ними черную пропасть.

Вместе с Убриком, разведчиком по имени Арик и бакканом Бертом Арбораном они приехали из лагеря Галена туда, где их не мог заметить противник. Собственно говоря, надо было не попасться на глаза не только часовым, которые расхаживали по стенам, но и валгам, и впереди ехала маленькая группа людей, призванная отвлечь шпионов Модру. Надеясь, что за ними не следят, они, держась на расстоянии, обогнули крепость и приблизились к ее восточной стене, спешились, взяли оружие и длинные мотки веревки и отдали Убрику поводья коней.

Убрик простился с ними и произнес древнее валонское благословение:

- Да повернется к вам трехликая Фортуна.

С этими словами он пришпорил коня и исчез во тьме.

Оставив позади разведчика и Берта, который должен был издали следить за их продвижением, они повернулись и начали медленно продвигаться в сторону крепости, пользуясь всеми возможными укрытиями.

И вот они лежали на скале и вглядывались во тьму.

- Тс-с! - прошипел Динк. - На стене часовые.

Такк поднял глаза и различил на стене фигуру рюкка, который медленно прохаживался вдоль парапета.

- Рач! - пробормотал Игон. - Не можем же мы лезть туда прямо перед его носом. Другого пути нет?

Рюкк неторопливо дошел до угла, затем повернулся и отправился обратно.

- Нет, - с досадой сказал Брегга. - Здесь или нигде. - С немым вопросом в глазах он повернулся к Фландрене.

- Память тебя не обманывает, гном Брегга, - мягко сказал эльф. - Когда мы осматривали это место, стражи не было.

- Значит, надо либо избавиться от него, либо залезть туда прямо у него на виду, - прошептал Игон. - Капитан Патрел, вы можете сбить его стрелой?

Рюкк снова повернулся и продолжил свой путь по стене.

Патрел покачал головой:

- Возможно, если бы у меня был знаменитый лук Грейлинга... Но без этого магического оружия, боюсь, мне не хватит мастерства.

- Даннер, - сказал Такк. - Только Даннеру это под силу.

- Что-о? Такк, да ты хоть знаешь, что говоришь? Это не под силу никому. Ну, конечно, пустить стрелу на такое расстояние можно, но вот точность... Старик Барло говаривал, что лучше выбросить стрелу, чем промахнуться. Вот только сейчас, если я промахнусь, стрела попадет в стену или во двор и это отродье узнает о нашем появлении.

- У нас нет выбора, ваэран Даннер, - буркнул Брегга. - Надо лезть, или все потеряно. А пока там орк, это невозможно. Ведь ты самый искусный из лучников.

Брегга умолк, но Даннер продолжал наблюдать за часовым и все не поднимал лук. Тогда заговорил Фландрена:

- Понимаю, ты не хочешь, боишься нежелательных последствий, но обстоятельства диктуют иное. На войне вообще не приходится выбирать. Но подумай сам: если ты не попробуешь, наша миссия просто провалится, причем прямо сейчас. То есть так случится и если ты промахнешься, но если попадешь...

Что-то невнятно бормоча, Даннер спрыгнул вниз, на другой уступ. Такк и Патрел присоединились к нему, а остальные принялись наблюдать за часовым. Даннер вынул из колчана все стрелы и принялся дотошно их рассматривать и сравнивать друг с другом. Наконец он отобрал три стрелы, сопоставил их остроту, длину, оперение, вес и баланс и остановил свой окончательный выбор на одной. Потом он подошел к краю рва и пригляделся.

- Попробую оттуда - угол будет получше, конечно, если это хоть что-нибудь даст.

- Хочешь, чтобы кто-нибудь пошел с тобой? - спросил Патрел.

- Нет! - Голос Даннера был резок, затем несколько смягчился. - Нет, Пат. И так трудно будет сосредоточиться, а чтобы еще кто-нибудь дышал в спину... Спасибо, но я сделаю это сам.

Даннер повернулся и пошел.

- Удачи, - прошептал Харвен, и так подумали все остальные.

Даннер долго ждал; казалось, он ничего не делает, но баккан внимательно наблюдал за рюкком, который то и дело исчезал за зубцами. Он считал про себя, примериваясь к ритму шагов часового и пытаясь понять, сколько времени займет полет стрелы.

Баккан поднял лук и приладил стрелу, натянул ее до отказа и прицелился.

Но вдруг он опустил лук и скинул эльфийский плащ, потом снова взял оружие.

Поднялся легкий ветерок, который мог изменить полет стрелы.

Словно вечность прошла до того момента, когда Даннер, наконец, приготовился стрелять.

И тут Фландрена что-то зашептал сквозь сжатые зубы, показывая на низ стены: там по самому краю бездны шел патруль.

"Даннер, не стреляй!" - хотелось крикнуть Такку. Он понял, что даже в случае удачного выстрела их обнаружат патрульные.

- Патрел, Ролло, Харвен, Динк, - шептал он взволнованно, - готовьте луки. Возможно, нам придется перебить их всех... если удастся.

- Но в таком случае, - сказал Патрел, - придут остальные выяснять, куда подевалась предыдущая смена. Молитесь, чтобы Даннер не выстрелил.

Но и Даннер заметил патруль, снова опустил лук и скрылся во тьме.

В этот самый момент на стене появился хлок и что-то закричал патрульным. Он спрашивал на ломаном всеобщем наречии, не заметили ли они чего подозрительного, но те ответили отрицательно.

- Смотрите в оба, дуралеи! - крикнул хлок. - Говорят, к северу от ворот творится что-то неладное.

Снизу утвердительно хрюкнули, и хлок, повернувшись на каблуках, исчез.

Ворча и переругиваясь, патрульные направились на юг, миновав место, где засел отряд. На стене рюкк глянул в том направлении, куда указал начальник, и, опершись руками о парапет, стал смотреть на удалявшихся товарищей. Туда же смотрели и наши друзья.

Время шло.

Наконец патруль скрылся из виду, и рюкк снова стал расхаживать по стене.

Даннер снова поднял лук...

И стрелу...

И отсчитывал время...

И прикидывал расстояние...

И пытался уловить движение воздуха...

И натянул тетиву...

И прицелился...

Глаза Такка бегали, глядя то на Даннера, то на часового.

Рюкк прошелся до угла.

"Стреляй, Даннер, стреляй! Во имя Адона, стреляй!" - пронеслось в сознании Такка.

И Даннер выстрелил. Стрела полетела, описывая дугу во тьме. Часовой зашел за зубец. Стрела прошла высшую точку траектории и начала со свистом опускаться, и глаза всех членов отряда были прикованы к тому месту, где вот-вот должен был появиться часовой. Стрела набрала скорость, влетела в промежуток между зубцами и пробила рюкку горло! Он выронил пику, схватился за шею и зашатался, потом упал, глухо стукнувшись о землю на краю рва. Труп соскользнул вниз, в черную бездну.

"Даннер сделал это! Он сделал невозможное!"

Такк и Патрел заключили друг друга в объятия и крепко стиснули зубы, чтобы не закричать от радости. Игон колотил Бреггу по спине, глаза Фландрены сияли, Ролло с Динком и Харвеном взялись за руки и беззвучно танцевали.

Такк и Патрел бросились по снегу туда, где стоял Даннер. Они обнаружили, что баккан стоит, закрыв лицо руками.

- Этого просто не может быть, ребята. - Голос Даннера сорвался, слезы потекли по щекам - спало невыносимое напряжение.

- Но ты же сделал это, Дан, сделал! - шептал Такк, обнимая его.

Патрел поднял плащ Даннера с земли, осторожно накинул его на плечи друга и застегнул.

- Пошли, бакко, - сказал он, - нам надо еще пересечь ров, перебраться через стену и открыть ворота.

Они подобрали луки и направились к своим товарищам, которые в этот момент закрепляли на скале прочные веревки эльфийской работы. Их привез с собой Фландрена, который знал, что, возможно, снова потребуется лезть на крепостную стену.

Друзья закрепили три веревки и сбросили их концы на дно рва. Потом Брегга показал всем, как надо пропускать веревку под бедром и через плечо. На четвертой спустили оружие и запасные мотки.

Спуск начался. Первыми шли Такк, Игон и Фландрена. С бьющимся сердцем баккан переступил край пропасти. Его руки в перчатках медленно скользили по веревке, ноги упирались в обледеневшую скалу. Казалось, этому не будет конца. Трижды его ноги соскальзывали и он болтался, как висельник или как насекомое, угодившее в паутину. Наконец Такк достиг дна, и Игон поддержал его, Фландрена в это время отвязывал оружие. Эльф помахал Брегге, давая понять, что все благополучно спустились.

Четвертую веревку подняли и снова спустили за новой партией оружия. Вскоре спустились Патрел, Динк и Харвен, и Фландрена снова помахал Брегге.

Они переправили вниз оставшиеся три комплекта оружия. У Брегги спуск получился стремительным, словно падение, движения Даннера и Ролло были, конечно, медленнее.

Снова друзья подхватили веревки и последовали за Бреггой по острым камням к противоположной стене рва.

Брегга ощупал камень - тот крошился под его узловатой рукой.

- Скверный камень, - сказал гном. - Хуже, чем я предполагал. Но лезть надо. Цепляйтесь руками и ногами и старайтесь распределять вес, двигаться надо очень осторожно. Там, где это возможно, ложитесь на камень всем телом. Мы будем связаны так, что, если кто-то сорвется, другие его поддержат. Будем надеяться, что все обойдется. Я пойду первым и проверю камень на всем пути. Указания буду передавать по цепочке, следуйте им со всей возможной точностью. За мной пойдет эльф Фландрена, потом принц Игон, Даннер, Харвен, Такк, Ролло, Динк и Патрел. Сверните плащи и пристегните оружие на спине, чтобы оно не цеплялось за ноги. Итак, держите веревку и попробуем одолеть этот гнилой камень.

И подъем начался.

Такк полз шестым. Он чувствовал, как камень крошится и осыпается под пальцами. Временами казалось, что вся скала вот-вот обрушится. Такк даже не представлял, что чувствуют Брегга, Игон и Фландрена - они были тяжелее его. Он понял, что Брегга расположил членов команды в порядке убывания веса ведь каждый из них дополнительно расшатывал камень. В то же самое время было ясно, что при любом раскладе гном пошел бы первым - только он мог возглавить восхождение.

Они медленно поднимались вверх - теперь все девятеро. Брегга ругался, проклиная "гнилой камень". Время от времени все останавливались и ждали, когда гном найдет верный путь. Такку в подобные минуты приходилось тяжелее всего - он чувствовал, как крошится камень, и прилагал все усилия, чтобы не давить на него. Брегга передавал по цепочке распоряжения: "Держитесь левее... Осторожнее с этим выступом... Не хватайтесь за тот камень... Здесь можно смело держаться..."

Время текло мучительно медленно, мгновения постепенно складывались в минуты, а минуты - в часы. Подъем продолжался.

Соленый пот стекал по лицу Такка, разъедал глаза и покрывал все тело. Тяжкие стоны прорывались порой сквозь сжатые зубы, руки и ноги дрожали от напряжения. Желудок словно завязали узлом: как еще можно себя чувствовать, когда висишь на высоте ста футов? Сердце яростно колотилось - частично от усилий, частично - от страха. Такку хотелось лишь одного - отдохнуть, но даже остановки не приносили облегчения, скала крошилась под пальцами. От головы Брегги до края пропасти оставалось всего несколько ярдов.

- Стойте!

Брегга наткнулся на опасное место: камень здесь был слабее, чем где-либо еще. Гном долго искал, аккуратно отклоняясь вправо и влево. Фландрена тесно прижался к скале, Игон стоял на узком выступе.

Наконец Брегга сказал:

- Проклятье! Такой гнилой камень, он и меня не выдержит - но попробовать надо. Да ведет меня дух Первого Дьюрека.

И гном начал подниматься, аккуратно пробуя камень и распределяя свой вес. Вниз летели мелкие обломки, оставалось всего несколько футов.

Камень обвалился у него под правой ногой. Брегга прижался к скале всем телом, опираясь ногой и обеими руками, вторая нога болталась в воздухе. Наконец, он нащупал уступ, мгновение отдохнул и двинулся дальше.

Край рва был все ближе.

Гном медленно дотянулся до кромки дрожащими пальцами и вдруг сорвался и повис, держась только левой рукой. Камень из-под его ноги сбил Фландрену, и эльф с гномом полетели вниз.

Принц Игон отчаянно впился в скалу, но веревка натянулась до предела и чуть не сорвала его вслед за товарищами. Юноша нашел какой-то выступ и ухватился за него, прекрасно понимая, что, если он свалится, - конец всему отряду.

Скрипя зубами, он прижимался к скале, стремясь найти более надежную опору. Внизу болтались на веревке эльф и гном, а варорцы испуганно следили за происходящим - их жизнь висела на волоске.

И Игон, от которого в этот момент зависело все, не просто удержался, но медленно превозмогая тяжесть обоих друзей, пополз по скале, пока, наконец, не смог достаточно уверенно встать.

Даннер и Харвен, которые были ближе всех к Фландрене, попытались приблизиться к ошарашенному эльфу, но Брегга, быстро придя в себя, нащупал опору и помог принцу Игону:

- А ну, не двигаться! - крикнул он. - Возвращайтесь, а я помогу Фландрене.

С величайшей осторожностью гном добрался до эльфа, но тут и лаэнский воин собрался с силами и пополз наверх.

- Эльф Фландрена, - тихо, обеспокоенным голосом спросил Брегга, - ты не ранен?

- Да вроде нет. Может, и ушибся, но ничего не сломал.

- А остальные?

- Чувствую себя так, словно лошадь поднимал, но вроде цел, - отозвался Игон.

- На меня разве что камешки посыпались, - шепнул Даннер.

- Ага, - откликнулся Харвен.

- Кажется, я повредил ногу - по ней попало большим камнем, проскрежетал Такк, превозмогая боль.

С остальными, как выяснилось, не произошло ничего страшного.

- Такк, потерпи до конца подъема, а там посмотрим, - прошептал Брегга.

Гном снова медленно двинулся к краю рва. Наконец он завершил подъем.

- Уф! - сказал он. - Здесь вроде камень потверже.

Он осторожно, неоднократно примериваясь для каждого шага, преодолел последние футы и, наконец, перелез через край.

У Фландрены все получилось несколько быстрее - его подтягивал гном, стоявший на твердой земле.

Так они все, один за другим, оказались на поверхности. Хуже всех пришлось Такку: он постоянно превозмогал боль и слышал какой-то хруст в раненой ноге.

Фландрена взглянул на товарищей, собравшихся вокруг Такка:

- Да, похоже, там перелом, но чтобы убедиться окончательно, надо снять сапог. А в этом случае нога распухнет, так что оставим все как есть. Как бы то ни было, Такк не сможет идти с нами. Наш подъем уже слишком затянулся, до Гибели Солнца осталось менее часа, а надо еще столько всего сделать. Думаю... Нет, давайте все же оставим Такка.

- Что? - вырвалось у Даннера. - Да как же это? Тут же часовые ходят.

- У нас нет выбора, Даннер, - жестко сказал Брегга. - Нам надо идти. Вон к той стене. Конечно, она прочна и имеет наклон, и карабкаться по ней будет проще, но ваэрану со сломанной ногой такое не под силу.

Даннер попытался было возразить, но его снова прервали.

- Он прав, Даннер, - сказал Такк, силясь улыбнуться. - Они оба правы. И потом, хотя никто пока не сказал об этом в открытую, мое присутствие подвергнет вас всех еще большей опасности. Вам придется оставить меня и продолжать путь. Поберегите силы для главного, ведь вам нужно справиться с решеткой и опустить мост. - Он поднял руку, предупреждая возможные возражения. - Я знаю, что скоро придут часовые. Хорошо, помогите мне добраться до тех камней - в случае необходимости я спрячусь. Никаких "но", Даннер, выбора нет. Поторопитесь, вам пора!

Они перенесли Такка к груде камней у стены. Со слезами на глазах Даннер обернул друга в плащ и услышал, как тот шепчет:

- Спасибо, бакко... теперь иди! Я справлюсь.

В этот момент до них донесся вой валгов.

- Тс-с! - прошептал Фландрена. - Псы Модру. Надо спешить: возможно, они выследили нас.

Они быстро простились с раненым товарищем, вернулись на прежнее место и начали подъем. Смахивая слезы, Такк следил за ними.

Выступающие камни на углу заметно облегчали подъем: проектируя крепость, Модру и в страшном сне увидеть не мог, что кто-то залезет в нее по стене. И вдруг они замерли, превратившись в темные точки на темной стене. Такк удивился, что они остановились, но вдруг заметил часовых. Морщась от боли, он пополз за камни и стал следить за приближавшимися рюкками, мысленно молясь, чтобы им не пришло в голову поднять глаза.

А восемь фигур на стене не двигались.

Часовые обогнули угол и прошли под товарищами Такка, замершими всего в нескольких футах над их головами.

Рюкки исчезли из виду, никого не заметив. Такк с облегчением вздохнул и забрался подальше за камни.

И вдруг послышался шум, словно кто-то из часовых приблизился к укрытию варорца.

Перепуганный Такк, превозмогая боль, попробовал забиться еще глубже, толкая впереди себя лук и стрелы. Он переполз через ржавую железную решетку, лежавшую между двумя большими камнями, и втиснулся в тесный проход, в который, пожалуй, никто крупнее варорца и не пролез бы.

За спиной слышалась приглушенная речь орков. Стараясь не сопеть слишком громко, Такк пополз дальше. Дыра была такой узкой, что он не мог поднять голову.

Он прополз десять футов, потом двадцать; камни царапали грудь и спину. Он безумно боялся застрять, но полз вперед, понимая, что, если подастся назад, запутается в собственном плаще и все будет уже совсем безнадежно.

Он точно не знал, какое расстояние преодолел - тридцать, сорок футов или же больше, но все-таки прополз весь ход до конца. Оказалось, что это был пересохший водосток в стене крепости, а Такк угодил - ни много ни мало! - прямо в твердыню Модру, в ужасную Железную Башню.

* * *

А восемь его товарищей неподвижно висели на стене, и только глаза их следили за проходившими внизу часовыми. Патрел, который был в самом низу, даже не дышал, чтобы не выдать себя: ему казалось, что до противника можно просто-таки рукой дотянуться. Оркам достаточно было поднять глаза, чтобы обнаружить маленький отряд, но они были так заняты всегдашней руганью и болтовней, что и не подумали проверить территорию.

Часовые обогнули угол и направились на юг. Но вдруг двое из них отделились от товарищей и двинулись к груде камней, за которой прятался Такк. Друзья с ужасом заметили это, и Даннер чуть было не начал спускаться, но принц Игон схватил его за руку и прошептал: "Нет!", тогда баккан снова замер.

Два рюкка подошли к камням, справили нужду, потом догнали свой отряд.

Все вздохнули с облегчением: раненого Такка не обнаружили. Когда рюкки исчезли за ближайшим бастионом, подъем продолжился.

Наконец Брегга добрался до самого верха и остановился, его примеру последовали остальные - они знали, что гном даст сигнал, если поблизости нет противника, и тогда можно будет перелезать через стену.

Но Брегга пока не подавал никакого знака - до него доносился топот рюкка: очевидно, это была смена караула. Но предыдущего часового убил Даннер, и тот давно уже лежал во рву. Брегга висел на одной руке, сжимая в другой Драккалан. Невидимый рюкк что-то пробормотал, подобрал пику убитого товарища и направился к промежутку между зубцами.

Вернувшись в лагерь с девятью лошадьми в поводу, маршал Убрик застал Галена и Гилдора за обсуждением стратегии дальнейших боевых действий.

- Эй, Убрик! - закричал Гален. - Они благополучно доехали?

Маршал спешился и передал поводья солдатам.

- Насколько я знаю, да. Но потом их ждет огромный риск, мой король. Берт и мой разведчик Арик наблюдают за ними и доложат нам, когда отряд поднимется на крепостную стену.

Гален протянул Убрику чашку горячего чая.

- Хорошо. Давайте тогда еще раз посмотрим на наш план.

План был прост. Предполагалось отвести войско к северу от ворот, где ров был уже всего. Там отряд с веревками и щитами в сопровождении лучников должен был показаться на глаза противнику и под прикрытием стрел притвориться, что штурмует ров. Варорцы под предводительством Меррили должны были участвовать наряду с валонскими лучниками.

Тем временем второй отряд должен был тайно пробраться еще дальше на север и изобразить штурм рва и стены. Предполагалось, что их заметят, примут их действия за чистую монету и уже не будут искать штурмующих в других местах.

Лорд Гилдор должен был держать наготове ударный отряд, после падения моста направить его к воротам и удерживать их, пока не подойдет основная часть войска. Он, однако, собирался до последнего момента держать своих людей рядом с остальными, не привлекая к ним ненужного внимания.

И наконец, во время всех этих действий король Гален собирался ездить на боевом коне при полном снаряжении вдоль рядов войска, отвлекая на себя внимание с флангов.

- Ох, - сказал маршал, - не нравится мне этот план, хоть я сам его предложил. Что мы будем делать, если те девять погибнут? Мы поставили на кон слишком много, и если вдруг... Если ребята не справятся, мы уже ничего не сможем сделать.

- Верно, - ответил Гилдор, - но чего еще ты от нас хочешь? У нас нет ни осадных машин, ни лестниц - ничего. А этот план выглядит вполне здраво, и нам остается действовать в соответствии с ним, отвлекая противника и надеясь, что наших ребят все же не заметят. Пусть порадуются нашему поражению, а там...

- Вот-вот, Гилдор, это мне как раз не нравится. Понимаю, что для общей цели придется выставить себя дураками, но вовсе не обязан испытывать восторг по этому поводу.

- Но ты прав, маршал, - сказал Гален. - Если с воротами не получится, все погибло. Сколько еще у нас времени, Гилдор?

- Через пять часов - Гибель Солнца.

- Тогда пора начинать. - Гален встал и пристегнул меч к поясу. Нравится нам это или нет, придется потерпеть их насмешки. Трубите сигнал, время пришло.

Убрик поднес рог к губам. Вскоре послышался и ответ, означавший, что войско находится в боевой готовности.

Гален, Гилдор и Убрик сели на коней и выступили во главе войска к Железной Башне: Убрик с левого фланга, Гилдор справа, Гален в центре. За королем следовали варорцы - Меррили, Дилл, Тедди и Арч, их коней вели валонские бойцы. За ними широким строем шли ванадьюрины - их стальные шлемы поблескивали во тьме, копья были слегка опущены, сабли вложены в седельные ножны. У некоторых были луки и стрелы. Еще пятьдесят бойцов двигались на север - это был ложный штурмовой отряд.

Звенело оружие, стучали по мерзлой земле копыта, рога трубили вызов Модру.

Но с севера донесся вой валгов, передававших что-то в Железную Башню. Меррили вздрогнула: она поняла, что шпионы доносят о ложном штурмовом отряде, и решила, что они вполне могли видеть и настоящий. Уверенности не было ни в чем, и Меррили оставалось лишь надеяться, что все обошлось.

Темная цитадель была все ближе, и уже можно было различить орков, сновавших по стенам. Время от времени оттуда срывалась стрела: орки проверяли дальность выстрела.

Войско подошло настолько близко, насколько это было возможно без риска быть расстрелянными. Маршал протрубил полную готовность. Воины со щитами и веревками спешились и направились ко рву. За ними шли лучники, в том числе и варорцы. Они прятались за большими острыми камнями, выступавшими из земли.

Они все приближались ко рву и уже подошли к самому краю, привязали веревки к скалам и кинули их свободные концы вниз. Орки глазам своим не верили: эти сумасшедшие люди, похоже, собирались штурмовать ров и стену прямо у них перед носом. По их рядам пробежал издевательский смешок.

И тут затрубили рюккские рога, и на людей полетели копья с черными древками, вонзаясь в землю, в щиты, в плоть. В ответ взвились стрелы, и многие из них перелетели через стену или попали в камень, но некоторые нашли врага.

По рядам конного войска пронесся крик: Верховный король в алой кольчуге проехал вдоль них, сверкая обнаженным мечом. Но со стен все сыпались копья, а снизу летели стрелы. Наконец по сигналу своего капитана люди оставили веревки и вернулись к войску, уводя с собой и лучников.

На стенах орки радостно ухмылялись, и Убрик, видя это, яростно скрежетал зубами.

Тем не менее, все шло по плану.

Брегга крепче сжал в руке Драккалан, не сводя глаз с промежутка между зубцами. Он получше уперся ногами, чтобы распределить вес. Уже можно было расслышать дыхание рюкка, скрежет пики по земле, хлопок руки по парапету, и тут орк высунулся, чтобы посмотреть вниз.

Драккалан мгновенно раскроил ему череп, и вниз полетели обломки стального шлема. Брызнула темная кровь. Труп свалился на камни, как большая черная клякса.

Брегга подтянулся и осторожно выглянул через край. Часовых не было. Просигналив товарищам, гном поднялся, и остальные последовали его примеру. Брегга легко поднял труп над головой и швырнул в ров вместе с обеими пиками.

- Нам надо спешить, - беспокойно шепнул Фландрена. - Осталось менее получаса, а нам еще далеко идти и много надо сделать.

Они торопливо накинули грязные плащи и натянули капюшоны. Потом варорцы и Брегга впереди, Игон и Фландрена сзади - двинулись по стене к далеким воротам, бормоча и ругаясь, как типичные рюкки.

"Я внутри! В крепости!" Сердце Такка бешено билось. Перед ним носились по двору сотни орков, таская оружие и переругиваясь. Хлоки безжалостно хлестали их бичами и отдавали приказания, мертвенно-белые гхолы сидели на конях и наблюдали за происходящим.

Такк натянул на голову капюшон и спрятал лицо в его тени.

"Вот так-то, из огня да в полымя. И что теперь? Назад? Нет! Я же шел в крепость - и попал в нее, хотя и несколько неожиданным путем".

Он снова выглянул во двор.

"Ну хорошо, бакко, раз уж ты здесь, сможешь пробраться к воротам? Ты же понадобишься товарищам, да? На запад, ворота на западе... отсюда прямо через крепость, кишащую врагами. Придется незаметно пройти на глазах у всей этой орды. Но сначала надо миновать вон того гхола-надсмотрщика".

Такк снова выглянул и тотчас же отскочил назад. Мимо шагал отряд рюкков, и баккан затаился, прижимая к себе лук и молясь, чтобы его никто не заметил. Наконец прошли последние ряды.

"Вот так-то, бакко!" Он вышел из тени и... присоединился к маршировавшим.

При каждом шаге невыносимая боль пронзала левую ногу, но он шел вперед, сжимая зубы, чтобы не заплакать, и сердце бешено колотилось от страха. "Словно глупый ягненок в волчьей шкуре".

Они направились на юг вдоль стены, потом повернули на запад по мощеной дороге между низкими зданиями и башнями. Такк ковылял, боясь закричать в любую минуту.

Они миновали надсмотрщика, окинувшего отряд мертвыми черными глазами. Такк прятал под плащом голову и руки. Конь надсмотрщика захрапел, унюхав баккана, но тут хозяин повернул его и уехал, не обращая внимания на беспокойство зверя.

Такк ковылял дальше через двор, теперь уже на север. Он успел сообразить, где запад, и, улучив момент, на углу скользнул в темный дверной проход, а отряд зашагал дальше.

Боль не отпускала. Такк кое-как перебрался через двор и двинулся дальше, держась в тени крепостных стен. Идя на запад, он попал в лабиринт узких проходов, полный поворотов и тупиков. С каждым шагом в ноге что-то скрежетало, и острая боль пронзала все тело.

Пробираясь по узким проходам между строениями, Такк оказался перед грудой корзин и бочонков и стал медленно протискиваться дальше, чтобы выйти из этого лабиринта. Он снова попал во двор, кишевший рюкками, а на его противоположной стороне возвышалась темная башня. Такк поднял глаза и увидел над шпилем черное сияние; сердце варорца бешено застучало, потому что прямо перед ним была Железная Башня, твердыня Модру. И когда Такк пристально всмотрелся...

Шшштак! Он почувствовал, что кто-то хлестнул его сзади по плечам. Кончик плети загнулся так, что рассек ему губу. Варорец обернулся и увидел перед собой хлока. Рука Такка потянулась к спрятанному под плащом Бейлу...

- Тхек драл гупгх! - прорычало отродье, поднимая девятихвостую плетку для нового удара, а из-за его спины выступили из темноты четыре рюкка.

В третий раз войска пошли на приступ. Лучники начали стрелять в рюкков на крепостных стенах, в ответ на атакующих обрушился град черных стрел. А из установленного над воротами огромного арбалета то и дело летели копья с железными наконечниками. В третий раз пришлось отступить. Отряд, который штурмовал крепость, соединился с основными силами, стоявшими на некотором расстоянии ото рва. Ирмы на укреплениях ликовали и трубили в свои мерзкие рога. А Убрик скрежетал зубами от ярости.

Меррили и другие варорцы отступили вместе с остальными. Они не отрываясь наблюдали за королем Галеном, который разъезжал перед первыми рядами войска, потрясая оружием.

Тхуумн! - просвистело копье, пущенное из огромного арбалета, и вонзилось в землю неподалеку от короля.

Рюкки на стенах радостно заулюлюкали.

Тут Меррили увидела, что враги бросились к северным укреплениям, а в это время к Галену подлетел гонец.

- Король Гален! - закричал воин, резко останавливая лошадь. - Орки заметили отряд ванадьюринов и теперь сбежались на северную стену, чтобы отразить натиск.

- Значит, все идет по плану, - ответил Гален. Но его взгляд был устремлен на юг - туда, откуда должны были появиться Арик и Берт с вестями от Брегги. Но никто не показывался.

- Меррили Хольт, ты не видишь там наших разведчиков, которые должны были принести вести от Брегги? - спросил Гален.

Меррили посмотрела на юг и покачала головой.

- Проклятье! - воскликнул Гален, ударив кулаком по ладони. - Мы даже не знаем, удалось ли им проникнуть в крепость. Но время не терпит. - Король перестал вглядываться вдаль и скомандовал: - Вперед, на приступ! Нам нужно, во что бы то ни стало, отвлечь внимание противника!

Харлингары, подняв щиты, двинулись ко рву, а за ними последовали лучники; Меррили тоже пошла вперед, не переставая думать о судьбе Такка, Даннера, Патрела, Ролло, Динка, Харвена, а также Брегги, Игона и Фландрены. Она была настолько поглощена этими мыслями, что даже не заметила, когда со стен полетели черные стрелы.

Лазутчики, низко надвинув на глаза капюшоны, осторожно продвигались по стенам вражеской крепости на юго-запад. Внизу, на мощеном дворе, они могли видеть великое множество сновавших туда-сюда орков. Отряды рюкков, подгоняемые ударами и грубыми окриками хлоков, поднимались на укрепления. То тут, то там мелькали черные мертвые глаза наблюдавших за всем гхолов.

Но вся эта суета во дворе внизу не привлекала внимания лазутчиков, их взгляды были устремлены на огромную центральную башню и на крепостные ворота в восточной стене. Их сердца учащенно забились, когда они увидели, что рюкки занимают позиции над главными воротами.

- Они готовятся отбить очередную атаку, - сказал Брегга.

- Посмотрите, с северной стороны к крепости подъезжает еще один отряд, - прошептал Динк.

- Да они отвлекают внимание, - ответил Фландрена. - Все идет по плану, наши войска делают вид, что собираются ринуться к воротам, а часть воинов они послали на север.

- Но над самими воротами слишком много рюкков, - произнес Даннер.

- Возможно... - начал Брегга, но тут же осекся, потому что Фландрена хлестнул его эльфийской веревкой, которую держал в руках, словно плеть. Гном, ворча, отпрянул и ускорил шаг, как делали они все, получая удары. Благодаря этому они благополучно миновали часового, который даже не оглянулся, боясь хотя бы на секунду отвести желтые глаза от противника внизу, чтобы тоже не попасть под горячую руку.

Так они продвигались все дальше и дальше. Их ни разу не окликнули, когда они проходили мимо часовых, потому что все принимали их за рюкков. Наконец восемь товарищей оказались на западных укреплениях. Им уже был виден лагерь, разбитый на пустоши по ту сторону рва. Их внимание привлек алый плащ короля Галена, разъезжавшего перед первыми рядами воинов. Они заметили и лорда Гилдора, чей отряд занял позицию на правом фланге, готовый первым ринуться на мост, если, конечно, он будет опущен. И, в конце концов, разглядели небольшую группу варорцев, которые тоже шли на штурм. Несколько человек уже добралось до рва, на них посыпались черные стрелы, и снизу в рюкков начали стрелять варорские лучники.

Но после этого лазутчики уже ничего не замечали, потому что, наконец, добрались до укрепления, в котором были те самые ворота, и до цели им оставалось всего несколько шагов. Прямо перед ними был огромный арбалет.

Скраан! - заскрипел механизм, когда хлок вставлял очередное копье со стальным наконечником и натягивал тетиву. Не обращая внимания на орков, они бросились к лебедкам, чтобы опустить мост и поднять заградительные решетки.

Тханг! Клык-клык-клык-клык! - продолжал скрежетать арбалет, пока хлок прилаживал копье. В это время начальник стражи обернулся и заметил, что какие-то рюкки в низко надвинутых капюшонах подошли к лебедкам.

- Шагг ду! - прорычал хлок, преградив им путь. - Шагг ду! - рявкнул он снова, но ответа не последовало. - Арг тха! Шагг ду! - Разгневанный хлок двинулся на них, вытаскивая из-за пояса плеть, в этот миг один из лазутчиков скинул капюшон. И глаза хлока широко раскрылись, потому что он увидел ненавистную, бородатую физиономию дабха! Но это было последнее, что он видел в своей жизни, потому что Драккалан тут же снес ему голову, и над воротами разгорелась схватка.

Увидев позади хлока четырех рюкков, Такк начал судорожно соображать: он знал, что не владеет мечом настолько хорошо, чтобы уложить всех пятерых, прежде чем они поднимут тревогу.

- Тхек драл гутх! - прорычал хлок, указывая на груду бочонков. Теперь Такк заметил, что рюкки перетаскивают бочонки к Железной Башне.

"Он принял меня за рюкка!" Такк быстро взвалил бочонок на плечо, и пошел следом за остальными, а хлок остался позади, продолжая следить за работавшими рюкками.

Такк вновь почувствовал боль в ноге, такую острую, что чуть не упал в обморок. Но, собрав все силы, он слизнул кровь, струившуюся из рассеченной губы, и двинулся дальше. Он увидел, что рюкки тащат свой груз на какой-то продовольственный склад. Там стояли два хлока, наблюдавшие за разгрузкой. Рюкки вскрывали бочонки и вынимали оттуда провизию. Неподалеку стоял гхол, а рядом с ним - его конь.

- Что если конь Хель меня учует... - Пока Такк в отчаянии озирался по сторонам в поисках места, куда бы ему ускользнуть, он увидел, как рюкк вышел из двери Железной Башни, спустился с крыльца и пошел через двор.

"Дверь! - подумал Такк. - Рюкк оставил дверь открытой!" Ни секунды не медля, варорец взлетел по ступенькам и вошел внутрь. Внезапно он услышал звуки далекой битвы, но откуда именно они доносились, Такк сказать не мог, потому что через мгновение дверь башни позади него захлопнулась с громким стуком и наступила мертвая тишина.

Такк поставил бочонок и немного передохнул. Перед ним был длинный коридор, освещенный факелами, которые отбрасывали длинные извивающиеся тени. По обеим сторонам виднелись запертые двери. Кое-где под арками чернели входы в узкие коридоры, пересекавшие главный, на который и смотрел Такк. Справа он заметил лестницу, слева - несколько ступенек, спускавшихся к еще одной запертой двери.

Неожиданно послышались голоса и звуки приближавшихся шагов. Такк быстро взобрался по ступеням, и боль с новой силой пронзила все его тело. Он дошел до лестничной площадки, а голоса все не смолкали. Такк миновал еще один пролет, и несколько рюкков и хлок наконец прошли мимо, не обратив внимания на фигуру в капюшоне, поднимавшуюся по лестнице.

Когда Такк добрался до очередной площадки, голоса стихли. Но он услышал, что в его сторону идут другие слуги Модру. Варорец знал, что, если его остановят, ему несдобровать. Баккан неслышно шагнул к ближайшей двери, осторожно отодвинул засов и проскользнул внутрь.

Такк остановился на минуту, чтобы отдышаться, а затем стал оглядывать комнату: кушетка, очаг, дверной проем, в котором виднелся уголок ванны, тяжелые шторы, очевидно закрывавшие окно. Снаружи, приглушенный плотной материей, доносился шум битвы.

"Лазутчики! Удалось ли им добраться до ворот?" Все еще тяжело дыша, Такк направился к окну и отодвинул штору, но вдруг какое-то существо с железным прутом в руках, одетое в рюккское рубище, выступило из темноты, и на Такка посыпался град ударов. Он увертывался, как мог, но не удержался на ногах и упал, стрелы из колчана высыпались на пол, плащ обмотался вокруг тела, так что баккан тщетно пытался вытащить Бейл. И тут неожиданно откинулся капюшон, и он увидел перед собой какую-то женщину с льняными волосами, замахнувшуюся на него железным прутом.

- Принцесса! - закричал он.

Кланг! Лорелин выронила прут и опустилась на колени рядом с варорцем.

- Сэр Такк! - воскликнула она, обнимая его. - О, сэр Такк! - Лорелин безудержно зарыдала, раскачиваясь из стороны в сторону и прижимая к себе баккана, а Такк одной рукой обхватил ее за шею, а другой гладил по светлым волосам, дивясь тому, что случай направил его именно сюда.

За окном раздались звуки труб и чистый серебряный зов валонского рога, в который протрубил Патрел.

- Идемте, принцесса, - сказал Такк. - Нам нужно выбраться из башни.

- Гхолы! - воскликнула Лорелин, поднимаясь с колен. - Мы должны предупредить лорда Галена, большое войско гхолов движется по Когтистой пустоши, чтобы ударить с тыла.

- Войско гхолов? - Когда Лорелин кивнула, Такк нахмурился. - Вы правы, госпожа, необходимо предупредить наших.

Из-за окна донесся скрежет огромного арбалета. Такк с трудом поднялся с пола, сломанная нога страшно болела, из рассеченной губы текла кровь, плечи и спина были в синяках от ударов. Баккан быстро осмотрел лук, который, к счастью, не пострадал от падения. Такк подобрал рассыпанные стрелы и стал засовывать их обратно в колчан.

- Такк! - произнесла принцесса. - Модру замышляет что-то ужасное, что именно, я не знаю, но это связано с Гифоном... с его возвращением!

- Да, принцесса, мы подозревали о планах Модру, но надеялись ему помешать. - Такк засунул в колчан последнюю стрелу, затем еще раз взглянул на Лорелин. - Ваши волосы, принцесса, - сказал Такк. - Спрячьте их под капюшоном. Нам придется пройти мимо множества врагов.

Лорелин быстро накинула свой черный плащ и низко опустила капюшон, наполовину закрыв лицо.

- Мы можем вылезти в окно, я приготовила веревку, - сказала она.

- Дверь не заперта, - ответил Такк. - Нам скорее удастся незамеченными пройти по лестнице, чем спуститься по веревке.

Лорелин подняла свой прут и направилась к двери.

Послышались звуки бычьих рогов валонских всадников. Такк надвинул капюшон, подхватил лук и встал около Лорелин.

Сделав глубокий вдох, он еще раз взглянул на принцессу и по ее сигналу открыл дверь.

Прямо перед собой они увидели фигуру, завернутую в черный плащ. В прорезях железной маски гневно сверкали глаза.

Прежде чем Такк успел шевельнуться, к нему потянулась рука в латной рукавице. Железные когти оставили глубокие борозды на его лице и шее, затем, прорвав плащ и куртку, добрались до серебряных доспехов; один коготь зацепился за медальон, и тот открылся. Такк отступил назад и рухнул на каменный пол, сильно ударившись головой, лук выпал из его рук.

Лорелин размахнулась и изо всех сил ударила Модру железным прутом. Но Владыка Зла вырвал оружие у принцессы. Потом свободной рукой он схватил ее за запястье и притянул к себе.

- Так ты думала сбежать? Ха! Неужели ты решила, что кто-нибудь может спасти тебя от меня? - Модру втолкнул принцессу назад, туда, где лежал окровавленный варорец в разодранной одежде, а на его груди поблескивал открытый медальон с портретом Меррили.

Модру поднял прут:

- Сейчас увидим, что прочнее, железо или голова твоего спасителя!

Лорелин билась, стараясь вырваться из стальной хватки Модру, крича:

- Нет, нет, нет!

А Модру замахнулся, чтобы ударить варорца. И вдруг в отполированной до зеркального блеска крышечке медальона он увидел свое отражение. С криком Модру отбросил железный прут и, отступив, закрыл рукой глаза, не в силах вынести то, что увидел в медальоне: ведь медальон был сделан много веков назад в волшебной стране Ксиан, где некогда обитали могущественные маги.

Хотя это и было страшным ударом для Модру, но все же не убило его, потому что медальон был очень маленьким и отразил лишь небольшую часть истинного облика Владыки Зла. Модру пришел в себя, скрежеща от ярости зубами. Он сжал свободную руку в кулак и вновь шагнул к распростертому на полу варорцу, готовясь нанести смертельный удар. Однако Модру не учел силы волшебства, охранявшего баккана. В этот самый момент Такк застонал и пошевелился, серебряный медальон переместился на его груди, и зеркальце повернулось, словно само искало Модру.

- Шштха! - Владыка Зла отпрянул, отворачиваясь, чтобы не смотреть на медальон. Боясь вновь увидеть свое отражение, он не решился приблизиться к беззащитному баккану.

С-с-с. Воздух со свистом вырывался из его легких. Модру собрался с силами и, не глядя на варорца, поволок упиравшуюся Лорелин к выходу.

- Ха! - произнес Модру, закрывая дверь. - Сейчас или потом, значения не имеет, все равно он умрет... да, когда вернется мой господин, а это вот-вот случится. Пойдем, принцесса, нам нужно подняться наверх. Время настало.

Сжав руку Лорелин железной хваткой, он потащил ее по винтовой лестнице на самый верх Железной Башни, туда, где стоял черный Миркенстон.

Штурм в очередной раз был отражен, враги на крепостных стенах ликовали. Теперь даже король Гален скрежетал зубами от ярости, посылая проклятья на головы этого отродья. Он заранее знал, что атаки его войска будут отбиты, это было частью плана, но все равно было невыносимо видеть то, как насмехается над ними эта нечисть.

- Эй! - крикнул Тедди Праудхенд, один из варорцев. - Сюда скачут Берт и харлингар.

Гален направил Урагана к югу и увидел, что в его сторону скачут два всадника, человек и варорец: Арик - впереди, Берт - позади. Они промчались сквозь ряды воинов и остановились перед королем в алом плаще.

Арик, прижав руку к сердцу, доложил:

- Сир, наши в крепости.

Гален кивнул Берту. Баккан спешился, и его тут же обступили варорцы.

Баккан поднял глаза на короля и сказал:

- Так и есть, ваше величество. Мы ждали очень долго и уже стали думать, что произошло самое худшее. Но, в конце концов, мы увидели, как они карабкаются по стене. Однако я насчитал только восемь, а ведь их должно было быть девять... Один исчез, куда он делся и что с ним случилось, я не знаю. Мы подождали, пока они поднимутся на укрепления, и помчались сюда.

У Меррили все внутри оборвалось, когда она услышала, что один из лазутчиков пропал, ее охватило дурное предчувствие, но голос Галена отвлек ее от тревожных мыслей.

- Сколько времени прошло с тех пор, как они поднялись на стену?

- Не больше четверти часа, ваше величество, - ответил Арик.

- Ванадьюрины! - закричал Гален. - Момент настал! Готовьтесь, воины. Будем молиться об удаче. Сейчас нам нужно в последний раз отвлечь внимание врага от восточных ворот. - И затем выкрикнул: - Холь ванадьюрины! Холь харлингары!

Всадники издали боевой клич, Ураган пронесся вдоль строя из конца в конец и дважды поднялся на дыбы. Это был условный сигнал, чтобы Гилдор и Убрик приготовились, сигнал, означавший, что лазутчики на укреплениях.

Вновь ванадьюрины подняли щиты и двинулись ко рву, а за ними последовали варорцы и другие лучники. На стенах враги громко заулюлюкали, потому что эти глупцы, люди, опять решились пойти на приступ - и это после шести поражений. И сверху полетели черные стрелы.

Меррили подняла голову и посмотрела на стену над воротами, ей показалось, что там идет сражение, но она перевела взгляд на укрепление, возвышавшееся прямо перед ней, потому что сейчас ее цель была там.

Когда Брегга снес хлоку голову, друзьям пришлось действовать очень решительно, в ход пошли ножи, топоры и мечи. Хлоков, стрелявших из арбалета, застали почти врасплох: через несколько секунд они уже валялись в лужах крови с перерезанными глотками.

Стоявшие неподалеку рюкки и хлоки, услышав шум сражения, подняли тревогу. В это время Игон и Фландрена бросились к лебедкам.

Человек и эльф всем весом навалились на рычаги; неприятель уже приближался к ним со всех сторон, варорцы стреляли по врагам, чтобы не подпустить их слишком близко.

Но колесо не поворачивалось.

- Оно заблокировано! - закричал Игон, выпрямляясь. Динк бросился на помощь, но колесо не поддалось.

- Освободите храповик! - крикнул Фландрена, но сделать этого они уже не смогли, потому что рюкки и хлоки обступили их, и принцу с лаэнским воином пришлось обнажить мечи, в то время как Динк пускал стрелу за стрелой.

Неприятель был уже слишком близко, чтобы можно было стрелять из лука, и Даннер с Патрелом, стоя плечом к плечу, орудовали клинками.

Чаш! Шанг! Рюкк, с которым бился Даннер, замертво свалился на камни, и баккан обернулся к Патрелу; маленький варорец сражался с огромным хлоком, изо всех сил пытался отвести кинжал врага от своего горла.

Чонк! Клинок Даннера вонзился в горло хлока, его черная кровь хлынула в лицо Патрелу, и убитый враг рухнул на спину. Но баккан даже не успел перевести дух, как на него уже навалилось несколько рюкков.

Игон наносил мощные удары направо и налево, его меч то и дело вонзался во вражью плоть. А Фландрена двигался так легко и быстро, словно он был бесплотный дух. Эльфийский клинок сверкал в воздухе, и рюкки и хлоки замертво падали на камни. Брегга что было сил орудовал своим Драккаланом.

Но враги все наступали.

Ролло удалось вновь достать лук, и рюкк, теснивший Даннера, упал, пронзенный стрелой, а Патрел тем временем расправился с другим. Но когда они оглянулись вокруг, то увидели, что к ним устремилось великое множество этой нечисти. Протрубили тревогу, раздались крики, на укрепление поднимались все новые и новые солдаты, и тут Харвен упал, пронзенный копьем.

Глаза Даннера засверкали от бешенства, в углах рта выступила пена, лицо исказилось от ярости. Он отшвырнул клинок и выхватил из руки мертвого хлока длинный железный прут.

- Даннер! - закричал Патрел, но товарищ не слышал его, он пробивался к воротам. Даннер размахивал своим оружием с неистовой яростью, потому что теперь он превратился в берсеркера.

И в узком проеме ворот враг был отброшен назад!

Брегга подбежал к лебедке и изо всех сил навалился на рычаг. Чанг!

Колеса механизма сперва поворачивались очень медленно. Но постепенно они набирали скорость, и огромный железный мост стал опускаться.

Блат!

Игон и Фландрена начали поднимать решетки. А Брегга встал около Даннера, потому что враги яростно наступали. Но им еще раз удалось отбросить неприятеля назад.

Неожиданно решетку заклинило. Игон и Фландрена изо всех сил налегли на лебедки, но безрезультатно. Патрел подбежал к краю стены и взглянул вниз. Оказалось, что огромный тролль, охранявший ворота, уцепился за решетку и держал ее. Маленький варорец понимал, что человеку и эльфу не под силу справиться с этим монстром. По направлению к ним через двор бежали все новые отряды рюкков и хлоков.

Баккан проворно спустился по лестнице и очутился прямо перед воротами. Чинг! Серебряный с золотыми рунами клинок нанес удар по ноге тролля, но твердую, словно камень, чешую пробить не удалось. Однако варорец сумел привлечь внимание огромного стража. Он с рычанием обернулся и попытался накрыть лапой отступившего назад Патрела.

Чинг! Клинок вновь отскочил от непробиваемой брони великана, и тот начал искать маленького баккана, вращая злыми, налитыми кровью глазами, но варорцу опять удалось увернуться от удара.

Теперь Патрел пританцовывал перед троллем, варорец проскользнул под приподнятой решеткой и закричал:

- Эй ты, тупая громадина! Тебе меня не поймать, потому что я золотой воин! - И Патрел рванул на груди куртку так, чтобы был виден сверкающий панцирь.

Разъяренный тролль отпустил решетку и попытался схватить баккана своими когтистыми лапами. А Патрел что было сил припустил по железному мосту.

А наверху над воротами Игон и Фландрена быстро подняли и закрепили решетку, потому что благодаря находчивости Патрела тролль ушел со своего поста.

Человек и эльф присоединились к сражавшимся как раз в ту секунду, когда хлок замахнулся, чтобы убить упавшего Бреггу. Но прежде, чем он успел нанести удар, между ним и гномом встал Даннер со своим железным прутом. И когда от его удара захрустели кости врага, варорец закричал:

- Король Рилльской горы! Король Рилльской горы! Даннер Брамбелторн король Рилльской горы...

Но в это время в воздухе просвистела черная стрела и вонзилась Даннеру в бок, а копье распороло ему плечо. Баккан сделал несколько шагов назад и упал на спину. Игон и Фландрена выступили вперед и отразили натиск рупт. Брегга встал на ноги, его лицо было в крови, но он крепко сжимал в руках Драккалан. А Ролло и Динк пускали стрелу за стрелой, и враги падали замертво, сраженные их точными выстрелами.

Даннер лежал в луже крови, растекавшейся все шире и шире. Постепенно сознание возвращалось к нему, и безумный огонь в его глазах потух. Он попытался подняться, но не смог. Прижавшись щекой к холодному камню, он посмотрел в бойницу и увидел Патрела, убегавшего от огромного тролля по опущенному железному мосту.

Когда Патрел уводил от ворот тролля, уголком глаза он заметил отряд Гилдора, который скакал вдоль оврага к мосту.

"Если великан их заметит, он ринется обратно и опустит решетку, подумал маленький варорец. - Мне нужно отвлечь его, во что бы то ни стало". Он резко остановился на середине моста, повернулся лицом к троллю и закричал:

- Эй ты, переросток! Попробуй поймай меня!

Почувствовав подвох, тролль пришел в замешательство. Он замедлил шаг и не спеша двинулся вперед. Железный мост дрожал и прогибался под тяжелой поступью великана. Его тупые мозги заскрипели от натуги, пока он разглядывал маленького варорца своими красными глазами.

- Эй, олух! - крикнул Патрел, бегая из стороны в сторону. - Что случилось? Неужели я для тебя слишком крупная добыча? - Он вытащил спрятанный под курткой валонский рог, поднес его к губам и заиграл. В воздухе разлились чистейшие серебряные звуки, и сердца всех, кто сражался за свободу, наполнились отвагой и надеждой, но когда рабы Модру слышали этот зов, они в страхе отступали.

Тролль взревел, с яростью уставившись на крошечное создание, приплясывавшее перед ним на мосту. Затем великан размахнулся огромной железной палицей, и Патрел понял, что умрет, прежде чем смолкнет эхо.

Тхаан! Из огромного арбалета над воротами со свистом вылетело копье, стальной наконечник пробил чешуйчатую броню на спине тролля и вонзился прямо в сердце. Из раны хлынул поток черной крови. На лице великана застыло удивление, он упал на колени, выронив из рук свою огромную палицу. Пошатываясь, он поднялся на ноги и, судорожно шаря рукой по спине, пытался нащупать древко копья, но тут его колени подогнулись, и, сделав несколько неверных шагов, он упал с моста в черную расселину.

Потрясенный, Патрел посмотрел наверх, стараясь разглядеть того, кто выстрелил из огромного арбалета над воротами, но никого не увидел. Теперь, когда опасность была позади, его захлестнула волна ужаса и он бросился назад к открытым воротам.

Раздались звуки валонских рогов, отряд Гилдора пронесся по железному мосту мимо Патрела и ворвался в твердыню Модру.

А на стене человек, варорцы, гном и эльф продолжали сражаться с врагами. Баккан в черных доспехах разжал руки, отпуская тетиву, и опустился на камни, прислонившись спиной к возвышению, на котором стоял арбалет. Его лицо озарила счастливая улыбка, в то время как тело истекало кровью. Он услышал звуки валонских рогов, и янтарный блеск в его глазах потух: Даннер Брамбелторн сделал последний в своей жизни выстрел.

Когда король Гален дал сигнал, что лазутчики поднялись на стены крепости, лорд Гилдор стал пристально смотреть на укрепление, возвышавшееся над воротами. Лаэнский воин искал глазами отряд Брегги, но расстояние было слишком велико. Однако, стоп! Ему показалось, что над воротами идет сражение, хотя он не был уверен. И все же он подозвал к себе валонца, сказав:

- Приготовьте свой рог, капитан Брейт, потому что через несколько мгновений решится наша судьба.

Через несколько мгновений... Гилдор поднял зеленые глаза к небу, где едва угадывались контуры солнечного диска, хотя был еще полдень. Оставалось меньше четверти часа до того, как солнце сгинет окончательно. Он привстал в стременах и вновь опустился в седло. Казалось, что на укреплениях над воротами ничего не происходит.

И вдруг со страшным скрежетом железный мост отделился от стены и начал медленно опускаться. Раздалось оглушительное БЛАНГ!

- Вперед! - воскликнул лорд Гилдор. - Да поможет нам Адон!

Брейт поднес к губам бычий рог и протрубил сигнал к атаке, который эхом прокатился по всей пустоши. И, словно лавина, отряд Гилдора пронесся по мосту к крепости.

Сзади скакали воины короля Галена, а за ними - отряд под командованием генерала Убрика. Последними готовились вступить на мост лучники, которых возглавляла Меррили.

Неожиданно со стороны Когтистой пустоши примчался разведчик Дилл Торвен и, окликнув Меррили, закричал:

- Меррили! С тыла к нам приближается огромное войско.

Меррили остановилась и взглянула туда, куда указывал баккан. По заснеженным равнинам скакали всадники, но были то враги или друзья, она сказать не могла.

- Эй! Дэган! - крикнула она воину, который вел ее коня. - Надо предупредить короля Галена и генерала Убрика! Огромное войско движется в нашу сторону через Когтистую пустошь!

Дэган поскакал вперед отыскивать короля, ведя за собой коня Меррили.

Конь лорда Гилдора несся по мосту во весь опор. Зоркие глаза эльфа заметили миниатюрную фигурку, удирающую от тролля.

"Беги, ваэрлинг, беги!" - мысленно повторял Гилдор, когда варорец повернулся лицом к своему преследователю. Гилдор пришпорил коня, но он понимал, что все равно не успеет помочь маленькому баккану.

Тхаан! Зазвенела тетива огромного арбалета, и Гилдор увидел, как копье со стальным наконечником вонзилось в спину великана. И в тот момент, когда монстр рухнул в расселину, конь Гилдора вступил на железный мост, харлингары поскакали вслед за ним. Вокруг раздавался стук копыт и звуки валонских рогов, трубивших сигнал к наступлению.

Они промчались мимо Патрела и через открытые ворота въехали на мощеный двор. С укреплений на них полетели тучи черных стрел, но отряд ванадьюринов хлынул внутрь, подобно волне, копья воинов расшвыряли рюкков и хлоков, освобождая путь. Гилдор пытался пробиться к лестнице, которая вела на укрепления над воротами.

Дэган устремился во двор, пытаясь отыскать в гуще сражения короля Галена или маршала Убрика, но ни того ни другого он не увидел. Однако в этом уже не было нужды, потому что Убрик тоже заметил приближавшееся к ним войско. Теперь всадники были достаточно близко, чтобы разглядеть, что это гхолы на конях Хель. Слуги Модру собирались ударить с тыла.

Воины затрубили в бычьи рога, и отряд Убрика развернулся, чтобы встретить новую угрозу. Они выстроились в линию, обнажили мечи, опустили пики и двинулись навстречу гхолам. Вначале они пустили лошадей шагом, затем перешли на легкий галоп, а потом поскакали во весь опор. Два войска стремительно приближались друг к другу: бледные гхолы на конях Хель и суровые валонские всадники.

На мосту оставшаяся часть отряда ванадьюринов пыталась пробиться внутрь крепости, потому что у ворот встал еще один огромный тролль, тот, который охранял конюшни с гхолскими лошадьми. Он размахивал железной палицей, рыча от удовольствия, когда очередной воин, сбитый его могучим ударом, летел в расселину вместе с конем. И хотя на нем были только черные кожаные штаны, мечи людей не могли пробить его чешуйчатую броню. А сверху на всадников градом сыпались черные смертоносные стрелы, и воины один за другим падали в черный ров.

Лорд Гилдор сражался во главе тех воинов, которым удалось пробиться внутрь. Они прокладывали себе путь к лестнице, которая вела на укрепления над воротами, чтобы прийти на помощь отряду Брегги, если, конечно, кто-то из них остался в живых. В конце концов, им удалось добраться до входа.

Эльф соскочил с коня и взлетел по ступенькам, люди бежали за ним следом. Красный Бейл и валонские клинки мелькали в воздухе, расчищая путь. Но врагов было гораздо больше, и воины падали один за другим под ударами их кривых сабель, топоров и копий.

Но Гилдору и некоторым воинам все же удалось подняться на укрепления. Там они увидели, что Брегга, Игон, Фландрена и Динк все еще яростно сражаются с окружившими их врагами.

Когда в схватку вступили вновь прибывшие воины, рупт были отброшены назад. Игон улыбнулся Гилдору, все успели лишь обменяться кивками. Динк взял в руки лук и начал пускать стрелу за стрелой, но враги ударили с новой силой.

Наверх по ступеням, отражая удары рюкков, поднимался Патрел. Его аталарский клинок был весь в черной крови. Он упорно пробивался к Гилдору, стараясь перекричать шум сражения, баккан позвал:

- Лорд Гилдор! Лорд Гилдор! Сюда, скорее! - Красный Бейл, сверкнув в воздухе, снес голову хлоку, и лаэн в два прыжка оказался рядом с Патрелом.

- Говори быстро, Патрел, - сказал лорд Гилдор, не спуская глаз со сражающихся.

- Великан встал на входе, и воинам внизу не пройти! - выкрикнул Патрел, но больше ему ничего сказать не удалось, потому что они вновь оказались в самом центре битвы.

В конце концов, Гилдор вырвался из эпицентра битвы, и, перегнувшись через парапет, он увидел внизу у ворот огромного тролля. Бейл полыхал алым светом.

Чинк! Крах! Под ударом гигантской палицы рухнули всадник и лошадь, полетев в расселину. Великан, довольно рыча, расправлялся с людьми, которые ничего не могли сделать с двенадцатифутовым монстром.

Гилдор слетел по лестнице, двигаясь так стремительно, как могут только эльфы, и, вскочив на коня, встал между великаном и его жертвами. Рядом с ним оказался король Гален, которому, наконец, удалось пробиться к воротам. Подняв пику, он размахнулся, чтобы нанести удар, но лорд Гилдор закричал:

- Нет, король Гален! Он мой! Потому что я видел его глазами Ванидора!

Великан уставился на стоявшего перед ним долха, его глаза злобно сверкнули, желтые клыки оскалились, он размахнулся и нанес удар.

Кланг! - громыхнула палица по железу, но лорду Гилдору удалось увернуться.

Вууш! - просвистела она в воздухе, и мост задрожал от удара, но эльф отпрянул назад, затем бросился вперед, замахнулся клинком, который пылал алым светом, и отсек великану большой палец ноги. Из раны хлынула черная кровь.

Тролль взвыл от боли и отступил, а тем временем воины ринулись в крепость через освободившиеся ворота. Но монстр вновь закрыл собою проход и принялся размахивать палицей, сбивая всадников. Красный Бейл еще раз сверкнул в воздухе, и Гилдор рассек кожу на щиколотке тролля.

Разъяренный великан замахнулся, стремясь убить Гилдора. Крат! Удар вновь рассек воздух, а эльф проскользнул вперед и изо всех сил вонзил Бейл в живот врага. Тролль зарычал и рухнул на колени, корчась в предсмертных муках, из раны вывалились смердящие внутренности. Гилдор вытащил пылающий клинок и полоснул великана по горлу, тот свалился лицом вниз. В глазах эльфа горел зеленый огонь, убийца Ванидора был мертв.

Король Гален бросился вперед, Ураган перемахнул через огромный труп и поскакал в крепость. А следом с победными криками мчались всадники.

На Когтистой пустоши тем временем разгорелась битва. Отряд Убрика сражался с полчищем гхолов. Звенела сталь, люди и гхолы падали замертво, но сзади напирали все новые и новые ряды. Убрик протрубил в черный рог, и воины, скакавшие в крепость, повернули коней, чтобы присоединиться к сражавшимся. Генерал прекрасно понимал, какой исход будет у этого сражения, потому что пятнадцать сотен харлингаров бились с шестью тысячами гхолов. Но нужно было, во что бы то ни стало, держаться до последнего, чтобы дать Галену возможность помешать Модру исполнить свое ужасное намерение.

Гален вместе со своими людьми ворвался во двор крепости. Казалось, что тьма все сгущалась, разливаясь по небу над башней.

Лорд Гилдор вновь взбежал по ступенькам на укрепление, там еще продолжалась битва. Вскоре едва различимый солнечный диск окончательно исчез, и сердце эльфа сжалось оттого, что земля погрузилась в непроглядный мрак. Звуки рюккского барабана прорезали тьму: Гибель!.. Бум!.. Гибель!.. Бум! Гилдор был в отчаянии: казалось, что все ночное отродье наступает с утроенной силой... Наконец-то пришло их время. Но валонцы сражались с яростным упорством, хотя они то и дело поднимали глаза к небу, а их лица становились все угрюмее и угрюмее, потому что самый темный час Самого Темного Дня наступил: это и было время Гибели Солнца.

На юге в Грювенском ущелье Видрон и Таларин провели смотр тех жалких остатков войска, которые чудом уцелели после многодневного сражения с вражескими ордами. Они отбивали атаку за атакой, задерживая продвижение врага, чтобы дать время королю Галену. Но все же людям из Веллена и эльфам из Арденской долины приходилось отступать. Шел пятый день с начала битвы в Грювене, и с каждым днем число убитых велленцев и лаэнов росло. Но и многие сотни рупт остались лежать на покрытой льдом земле. Однако неприятель постепенно оттеснил войско Видрона к самому концу узкого ущелья, и теперь высокие стены больше не защищали людей и эльфов. Вокруг простирались лишь бескрайние ледяные пустыни Грона. Измученные воины на полумертвых от усталости конях смотрели, как надвигаются на них вражеские полчища.

- Эй, лорд Таларин, полагаю, вы сосчитали точно, - проревел маршал Видрон. - Я тоже насчитал сотен шесть. Мы перебили пять тысяч орков в этом ущелье, и сейчас нам придется сразиться еще с пятью тысячами.

Таларин только кивнул, ничего не сказав в ответ. Эльф видел, что они окружены и кольцо вот-вот замкнется. А враги все спускались и спускались с Крегена.

Рюкк затрубил в рог, рупт подняли сабли, секиры, копья и топоры, приготовившись разделаться с последними безрассудными смельчаками. Видрон поднял черный бычий рог, и его громкий призыв прозвучал в морозном воздухе, ему ответили велленские горны. И четыреста человек и двести эльфов вскочили на измученных коней.

Они приготовились к последнему бою, и вдруг все вокруг накрыла волна черной тьмы. Во вражеском стане раздались ликующие крики. Глаза Таларина и Видрона встретились.

- Настал час Гибели Солнца, маршал, - сказал лаэнский воин. - Я боюсь, что король Гален потерпел поражение.

За Гримволлом, на земле Риамона, шла яростная битва перед воротами Северного рудника. Люди, эльфы и гномы пытались прорвать кольцо врагов, окруживших гору, под которой находилось королевство гномов.

Светлые эльфы на быстроногих лошадях врывались в ряды противника, пешие люди из Даэля врукопашную сражались с врагами. Гномы, размахивая своими обоюдоострыми топорами, прорубались сквозь окружение.

Но слуги Модру тоже не дремали: многие воины пали от их отравленного оружия, и атаки отбивались снова и снова.

Трижды король Дорн во главе своих людей и эльфы из Корон Эйрона пытались прорваться к Северному руднику, чтобы освободить Брека, короля гномов. И трижды ирмы заставляли их отступить с огромными потерями.

В четвертый раз они пошли в атаку. Это сражение должно было стать решающим. Людям удалось прорвать вражеское кольцо и пробиться к гномам. Воздух огласился радостными криками, но победный клич тут же застрял у них в горле, ибо волна черного мрака накрыла все вокруг. Сердца людей, эльфов и гномов дрогнули, и кольцо ликующих врагов сомкнулось.

Аранор, король Валона, сидел верхом на коне впереди своего войска, рядом с ним был Региан, правитель Пендвира. Скрытые за склоном, они смотрели на огромные полчища, двигавшиеся по равнинам Йуго. Гирейцы направлялись на север и собирались пересечь Брянские низины. Но темнокожим захватчикам предстояло столкнуться с валонцами.

Солнце ярко светило над их головами.

Аранор обернулся, чтобы еще раз окинуть взглядом свою армию, которая вдвое уступала противнику по числу воинов. Король знал, что сражение будет очень тяжелым, но его не страшила предстоявшая схватка.

Аранор вновь взглянул на приближавшихся врагов, и - о чудо! - все, как один, пали ниц... словно во время молитвы!

На землю опустилась тьма. Аранор посмотрел на небо: невидимая луна начала закрывать солнце.

А на юге в Авагонском море стремительные арбалинские суда и эльфийский корабль Эроиан, не показывавшийся в этих водах больше шести тысяч лет, перекрыли выход из Хайльской гавани, где причалили корабли кистанских разбойников. Однако враги даже не пытались прорвать блокаду, они завыли в экстазе, когда нахлынул мрак.

* * *

Варорцы отступали к Литлфену. Руд был в огне, в главный город Боски вновь ворвались вражеские полчища. Терновым лучникам не удалось остановить противника. Гхолы, рюкки и хлоки двигались по дороге Двух переправ, разрушая все на своем пути. Велленцы, прискакавшие на помощь, тоже ничего не могли поделать, потому что людей было слишком мало. А другие союзники еще не подоспели, хотя герольд доложил капитану Стоулу, что большой отряд велленцев направляется в Боски. Теперь варорцы надеялись укрыться в болотах, хотя трудно было сказать, сколько им удастся там продержаться. Болота сковал лед, так что теперь даже рюкки и хлоки могли ходить по замерзшей трясине.

И пока маленький народец с трудом продвигался на северо-запад, тьма Зимней ночи начала сгущаться.

Маршал Убрик еще раз повел свой поредевший отряд в бой с гхолами. Но люди-трупы не двинулись с места. Они неподвижно сидели на конях Хель, уставившись в небо над Когтистой пустошью. И пока далекий барабан отбивал "Гибель!", на землю опустился непроглядный мрак.

Меррили, Берт, Дилл, Тедди, Арч и другие варорцы сели на коней, которых вели ванадьюрины, и последними переехали через мост и вступили в крепость. Но как раз тогда, когда они въезжали в ворота, все вокруг погрузилось в черную тьму. Люди с криками принялись тереть глаза, всадники остановили лошадей и спрыгнули на землю. Они вытянули вперед руки и пошли на ощупь, приготовив мечи и кинжалы, потому что люди ничего не видели в этом мраке.

Однако слуги Модру тоже не могли ничего разглядеть в сгустившейся до предела черноте и двигались неуверенно, словно слепые.

Но битва продолжалась: мечи скрещивались с кривыми саблями и топорами, некоторые схватились с врагом врукопашную. Как только воины сталкивались с кем-нибудь в темноте, они кричали: Адон! И если ответа не было, начинался поединок.

Однако одному воину не было нужды отвечать, все узнавали его по красному клинку, продолжавшему полыхать во мраке. К тому же эльфы могли видеть даже в этой эбеновой черноте, Гилдор и Фландрена различали, что делается вокруг, хотя и очень смутно.

Но даже теперь лучше всех видели варорцы, хотя и их зрение притупилось: казалось, что они смотрят на все сквозь темное стекло.

- Они ничего не видят! - закричал Тедди, соскакивая с седла. Он побежал вперед, чтобы взять за руку воина, который вел его лошадь.

- Что мы будем делать? - спросил Дилл, пробираясь сквозь черноту.

- Мы можем перебить всех рюкков, - ответил Берт. - Или постараться как-то разрушить это. - И он указал наверх, туда, откуда струилась тьма.

- Ты прав, Берт, - согласилась Меррили. - Нам нужно подняться на башню, должно быть, именно там находится сердце этой отвратительной черноты... и его надо уничтожить. Но думаю, одним нам не справиться. Пойдемте туда и по пути соберем воинов, и поскорее, потому что Самый Темный День наступил.

И они двинулись по направлению к черной башне. Варорцы вели за руку людей, среди которых был и верховный правитель Митгара: Гален, сын Ауриона.

А где-то в центре крепости раздавались удары огромного гонга: Гибель!.. Гибель!.. Гибель!

Такк застонал и перевернулся, к нему начало возвращаться сознание. Из окна доносились крики рюкков и призывные звуки валонских рогов, шум битвы и лязг оружия. "Встать, нужно встать", - говорил внутренний голос. Такк попытался подняться, и ему пришлось изо всех сил сжать зубы, чтобы не закричать, потому что нестерпимая боль пронзила все тело. И тут он вспомнил черную фигуру в маске. Модру! Это был сам Модру! Владыка Зла! От ужаса кровь застыла у него в жилах. Принцесса!

- Моя госпожа! - Такк сделал глубокий вдох, сел и принялся оглядываться по сторонам. Лорелин исчезла, и Модру тоже. Башня! Такк явственно вспомнил его шипящий голос... он говорил, что должен отвести леди Лорелин наверх в башню, потому что... время настало.

Такк, морщась и скрежеща зубами от боли, поднялся на ноги. Он подобрал лук и, волоча сломанную ногу, поковылял к двери. Он осторожно выглянул в освещенный факелами коридор, но не увидел никого из прислужников Модру. Тогда он низко надвинул капюшон, завернулся в плащ, защелкнул медальон, почему-то оказавшийся открытым, и засунул его под порванную куртку. Затем баккан выскользнул в коридор и крадучись добрался до лестницы.

Он поднялся на круглую площадку приблизительно шестидесяти футов в диаметре, дальше вела винтовая лестница. Сжав зубы, Такк начал мучительный подъем; он преодолевал ступеньку за ступенькой, и каждый шаг причинял неимоверную боль, жгучими волнами разливавшуюся по всему телу. Он поднимался виток за витком, делая остановки на площадках с узкими окнами, и, в конце концов, каменный пол внизу скрылся во мраке. А варорец медленно приближался к самому верху.

Гуттра! - неожиданно раздался грубый окрик, Такк замер и затаил дыхание, пока не стихло гулкое эхо. Всего на один пролет выше, на широкой площадке перед массивной дверью стояли два хлока с кривыми саблями в руках.

Гуттра! - повторилась команда. Такк сказал себе: "Давай же, целься как следует, бакко. Сейчас все зависит от тебя".

Баккан быстро достал из колчана стрелу, мгновенно натянул лук и выстрелил. Прежде чем стрела достигла цели, он уже потянулся за следующей. Шшсок! Хлок со стрелой в груди сделал шаг назад и упал на пол. Шштвок! Другая стрела сразила второго стража, и тот скатился по ступеням к ногам Такка. Его кривая сабля полетела вниз.

Такк остановился и снова прицелился, опасаясь, что кто-то за дверью мог услышать голоса хлоков... чит!.. упала далеко внизу сабля. И баккан вновь начал подниматься по ступеням, словно это был сигнал. Он с трудом преодолел последний виток и, перешагнув через труп хлока, подошел к окованной железом двери, что вела в покои Модру.

Такк прижался к ней ухом, но ничего не расслышал, дверь была слишком толстой. Варорец осторожно тронул ее, потом толкнул сильнее, но дверь была заперта изнутри. "Мне необходимо проникнуть туда, - подумал Такк. - И узнать, здесь ли леди Лорелин".

Такк с трудом вскарабкался на каменную скамейку, высунулся в узкий оконный проем и стал осматривать наружную стену башни. Там! Чуть выше он увидел еще одно окно, из которого струилась пугающая чернота, поглощавшая все вокруг. Такк осмотрел каменную стену, она была покрыта инеем, однако он заметил небольшой выступ и решил, что ему удастся добраться до окна. Такк посмотрел вниз, но быстро отвел взгляд: сорваться с отвесной стены было легче легкого. Ему оставалось только надеяться, что он не упадет, и Такк приготовился вылезти из узкого оконного проема.

На поясе у него все еще болтался короткий кусок эльфийской веревки. Один конец он обмотал вокруг пояса, а к другому привязал лук с колчаном и перекинул оружие через окно, затем подтянулся и протиснулся в оконный проем. Он встал на узкий выступ, лицом к стене; несмотря на боль, он ступил на сломанную ногу, чтобы не поскользнуться, и начал медленно продвигаться к своей цели. И тут на землю опустилась тьма.

Лорелин отчаянно упиралась и вырывалась, пока Модру тащил ее вверх по лестнице, но сила Владыки Зла была огромна, и он мертвой хваткой сжимал запястье принцессы. Они поднялись на башню и прошли мимо двух хлоков, стороживших вход в покои Модру.

Бум! - захлопнулась за ними железная дверь.

Кланг! - стальной засов был задвинут.

И, несмотря на сопротивление Лорелин, Модру сорвал с нее плащ и поволок к алтарю, на котором чернел Миркенстон. Он рывком поднял ее на каменную плиту и грубо защелкнул на ее запястьях прикрепленные к камню наручники.

Плита была наклонной, и голова Лорелин оказалась ниже ног. Откинув назад голову, она могла видеть перед собой мерцавший на пьедестале Миркенстон. Ее длинные льняные волосы были разметаны по каменной плите. Модру взял нож и принялся обрезать их, зловеще шипя:

- Мы не можем допустить, чтобы твои локоны впитали кровь, она будет нужна, чтобы утолить жажду моего господина после его путешествия в Митгар (и тогда он вновь обретет полную силу здесь, в Срединных сферах) и чтобы напитать Миркенстон, который навсегда закроет путь назад.

Лорелин тяжело дышала, а Модру, отрезав очередную прядь, зловеще засмеялся:

- Теперь ты, наконец, узнала, для чего я похитил тебя, принцесса. Вспомни, как однажды ты сказала, что никогда не будешь служить мне. И сейчас, когда трон Митгара мой, я напомню тебе твои безрассудные слова. Никогда не будешь служить... тхаа! Это твоей кровью напьется мой господин, это твоей кровью будет напоен Миркенстон. Я думал использовать кровь долха Ванидора, но он был из Адонара, а здесь нужна кровь того, кто рожден в Митгаре. Для этой цели могла бы подойти кровь любого пройдохи, но мне было приятно напоить моего господина кровью особы королевского рода.

Слезы навернулись на глаза Лорелин, когда Модру сделал несколько шагов назад, чтобы посмотреть на дело своих рук.

- С-с-с. Превосходно. Гифон будет доволен, даже с обрезанными волосами ты все равно выглядишь безупречно. Да, много времени прошло с тех пор, как он пил кровь такого красивого создания, и его мучит страшная жажда.

Модру повернулся и пододвинул камень к краю алтаря, туда, куда по желобу, проделанному в каменной плите, должна была стекать кровь. Затем Владыка Зла принес поднос, покрытый черным бархатом, поставил его у основания жертвенника, и откинул материю, под которой лежал черный нож. В конце концов, Модру положил на каменную плиту огромный фолиант, раскрыл его и начал бормотать заклинания.

Послышались глухие удары огромного гонга: Гибель!.. Гибель!.. Гибель!.. И на землю опустилась густая тьма.

Модру повернулся к Лорелин и прошипел:

- Время Гибели Солнца наступило.

Владыка Зла стянул латные рукавицы, обнажив руки с длинными, как у хищной птицы, когтями, высоко поднял каменный нож и продолжил чтение, изрыгая ужасные слова, которые притягивали черное Зло и придавали ему силу.

Удары гонга все не смолкали, и Меррили замирала от ужаса в ожидании последнего удара, который возвестит пришествие Гифона.

Однако она вместе в Бертом, Тедди и Арчем вела небольшую группу воинов, ослепленных темнотой. Пять варорцев и восемнадцать человек пробирались к башне между группами невидящих рюкков и хлоков.

В конце концов, они добрались до входа, шепотом обменялись несколькими словами и заняли позицию у двери, приготовившись ворваться внутрь. Варорцы натянули луки и осторожно приоткрыли дверь.

На мгновение двор осветился светом факелов. "Хар!" - закричали рюкки, но варорцы и люди с обнаженными мечами в руках уже проскользнули внутрь.

Перед ними был пустой коридор.

- Быстрее! - скомандовал Гален тихим, но твердым голосом. - Нужно торопиться. В этих коридорах, должно быть, полно прислужников Модру, и вскоре сюда ворвутся те, что заметили нас во дворе. Бежим наверх - если догадка варорцев верна, сердце Диммендарка находится под куполом этой башни.

Они начали подниматься по лестнице: один пролет, второй, третий... и, наконец, оказались на круглой площадке, у подножья винтовой лестницы, которая вела на самый верх башни. Гален пошел первым, а люди и варорцы последовали за ним.

Сквозь узкие оконные проемы они видели сгустившийся за пределами крепости мрак. Они уже поднялись почти до самого верха и неожиданно наткнулись на тело убитого хлока, лежавшего в луже крови со стрелой в сердце. Все изумленно переглянулись, им было ясно, что хлок убит выстрелом из варорского лука. Но кем?

Они поднялись выше и около окованной железом двери увидели второго мертвого хлока, у которого из груди торчала такая же стрела.

В сердце Меррили возродилась надежда, она опустилась на колени, чтобы осмотреть стрелы. Но прежде чем она успела это сделать...

Из-за двери раздался пронзительный женский крик и какие-то отчаянные слова, разобрать которые не удавалось.

Однако Гален узнал голос.

- Лорелин! - воскликнул он, бросившись к двери, но она была надежно заперта. Гален в отчаянии смотрел по сторонам. - Скамья! Каменная скамья! крикнул он, шагнув к стоявшей под окном скамейке. - Мы можем использовать ее в качестве тарана.

Ванадьюрин принялся ему помогать. Сссс-санк! - вонзилась в дверь черная стрела. Снизу с факелами в руках поднимался целый отряд рюкков. Меррили и бакканы подошли к краю площадки. Шссш!.. Шссги! - просвистели в воздухе черные стрелы, в ответ полетели смертоносные стрелы варорцев.

А пока сзади люди пытались выбить дверь, из покоев Модру донесся еще один душераздирающий крик.

Бум!.. Бум!.. Гибель! - все еще раздавались удары огромного гонга. Такк медленно карабкался к окну, его пальцы скользили по обледенелой стене, а ноги осторожно нащупывали трещины. Он плотно сжал зубы, сдерживая стон, и уставился прямо перед собой, чтобы не смотреть вниз, на вымощенный булыжником двор.

Густая тьма поглотила землю, но необыкновенные глаза Такка могли видеть даже при этом свете, который не воспринимали остальные живые существа. Он устремил взгляд на широкое окно, излучавшее черное сияние.

Наконец ему удалось добраться до оконного проема, и он услышал гортанное бормотание. Такк содрогнулся, когда разобрал мерзкие богохульные заклинания. Но ему все равно нужно было пробраться внутрь. Вначале он перекинул через подоконник лук и колчан, а затем подтянулся и нырнул в пугающую черноту.

Такк зажмурился от усилившегося сияния и, держа перед собой лук, стал крадучись пробираться вдоль стены. Он дошел до полукруглой арки, которая вела в покои Модру. Но глаза Такка были прикованы к черному камню, стоявшему на пьедестале посередине комнаты. Это был осколок той самой Звезды Дракон, которая пролетела над Боскиделлом, оставив на небе горящий след, и упала где-то за Нортделлом, за Рианом, даже за Гроном. Она упала в ледяных пустынях, где в то время обитал Модру, - все произошло именно так, как и задумал Гифон четыре тысячи лет назад. Это и был Миркенстон, который поглощал солнечный свет, излучая черное сияние, разливавшееся теперь в Диммендарке. Такк не мог отвести взгляд от этой темной дыры, которая, казалось, всасывала в себя свет его глаз, ослепляя варорца.

Но в этой комнате начали пробуждаться и другие силы, пока Владыка Зла бормотал свои магические заклинания. Сам воздух начал сгущаться и вибрировать, как будто слова Модру падали в темную маслянистую жидкость, словно черные камни.

Теперь в воздухе стали проявляться некие очертания. С каждым заклинанием они становились все более четкими. От силуэта исходило то же эбеново-черное сияние, что и от Миркенстона. Еще через несколько мгновений уже можно было различить фигуру человека или эльфа, однако существо не было ни тем ни другим. На самом деле это был тот, кто однажды завоевал доверие Адона и стоял по правую руку от его трона, тот, кто уже один раз злоупотребил своей властью, воспользовавшись силой, которую было дозволено применять лишь самому Великому, и был прощен, но обманул во второй раз и за это был низвергнут Адоном за пределы Сфер. Это был Гифон. Он возвращался в Митгар из бездны и, наконец, стал отчетливо виден. Он обладал совершенной красотой, потому что был абсолютным Злом.

Такк перевел взгляд с Миркенстона на излучавший черный свет силуэт Гифона. Варорец смотрел на него словно завороженный, и ему хотелось только одного - созерцать эту красоту бесконечно. Но вдруг сердце Такка наполнилось ужасом, потому что между Гифоном и Миркенстоном он заметил Лорелин, прикованную к жертвеннику, а за ней стоял Модру, который бормотал зловещие заклинания, сжимая черный нож в высоко поднятой руке. Теперь Такк разглядел и желоб для стока крови, и железную чашу, поставленную на край алтаря. "Он собирается убить ее!" - со страхом подумал Такк.

Дрожащими от волнения руками баккан отвязал лук и стал выбирать стрелу. И вдруг его внимание привлекла красная стрела из гробницы Страна: не очень длинная, довольно тусклая, сейчас в свете, исходившем от Миркенстона, она казалась ярко-алой. Стрела из неизвестного легкого металла проделала долгий путь в колчане варорца, из крепости Чаллерайн, через лес Вейн и Арденскую долину, через Дриммендив и Ларкенвальд, через горы Гримволл по Грювенскому ущелью в Грон, а затем в Железную Башню, неприступную твердыню Модру. И рука Такка, направляемая неведомой силой, вытащила теперь именно эту стрелу.

Когда Такк натянул лук, колебания воздуха прекратились, и Гифон полностью материализовался, - Великое Зло, наконец, было в Митгаре, но до завершения ритуала сила не вернулась к нему. Он жаждал крови, чтобы обрести былое могущество и закрыть путь за пределы Сфер. Судьба Митгара висела на волоске.

Такк до предела натянул тетиву, и тут раздался крик Лорелин: "Нет!" В тот миг, когда Гифон вступил в Митгар, принцесса увидела варорца, стоявшего в проеме арки. По серебряному панцирю, видневшемуся из-под порванной куртки, она узнала Такка.

- Нет! - снова изо всех сил закричала она. - Убей Гифона! Убей источник Великого Зла!

"Источник Великого Зла? - Наконец Такк понял и прицелился в светящуюся фигуру. - Но как такая красота может быть Злом? И даже если я убью Гифона, Модру успеет заколоть Лорелин, прежде чем я успею вставить вторую стрелу".

Такк вновь прицелился в Модру, но Владыка Зла обернулся и, заметив варорца, занес нож над Лорелин, продолжая при этом бормотать заклинания.

- Гифон! - раздался душераздирающий крик Лорелин.

В этот момент мощные удары - Бум! Бум! Бум! - начали сотрясать окованную железом дверь, но тяжелый стальной засов не поддавался.

Баккан еще раз перевел лук на Гифона, но не смог заставить себя выстрелить, потому что это означало бы убийство Лорелин. Он опять прицелился в Модру, хотя сознавал, что это всего лишь слуга и в его смерти не будет смысла, если хозяин останется жив. Тогда Гифон убьет Лорелин прежде, чем Такк успеет ему помешать.

Бум!.. Бум!.. Бум!

И пока варорец колебался, откуда-то из глубин памяти всплыли слова, написанные на гробнице провидца Страна:

До должного срока

Красный гнев не утрать.

И прорицание Раэль:

Ни единым из двух зол искушать свой дух не спеши,

Но с помощью их обоих вечную тьму сокруши.

Неожиданно до Такка дошел пророческий смысл этих слов, и в тот момент, когда под ударами тарана дверь поддалась, Такк прицелился в Миркенстон, но черная дыра вновь приковала к себе его взгляд и утрунийские глаза варорца окончательно ослепли. Он больше ничего не видел.

Ему на память пришли слова Старика Барло: "Лучше сразу выбросить стрелу, чем промахнуться".

Тут Модру перестал шептать заклинания, и Такк понял, что сейчас он должен выстрелить!

- Адон, направь мою руку, - произнес Такк.

Красная стрела пронеслась по комнате, словно молния, и ударила прямо в центр Миркенстона, неизвестный металл глубоко вошел в черный камень. Вслед за ослепительной вспышкой раздался мощный взрыв. Такка отбросило к стене, дверь разлетелась в щепки, и король Гален вместе с людьми и варорцами скатился вниз по лестнице. По комнате разлилось яркое сияние, стало невыносимо жарко, и страницы фолианта, лежавшего на жертвеннике, начали чернеть и съеживаться, а колбы с колдовскими растворами полопались.

Казалось, что Миркенстон излучает теперь весь тот солнечный свет, который поглотил.

Принц Гален, Меррили, люди и варорцы, закрыв руками глаза, пытались приблизиться к комнате. Но войти они не могли, сияние было непереносимым, и их то и дело обдавало волнами палящего жара.

Слепящий свет разлился по всему помещению и хлынул через окна наружу, многие рупт на крепостных стенах погибли, погибло также и все ночное отродье, которое находилось в Железной Башне.

В покоях Модру неистово полыхал Миркенстон. Такк встал на ноги, при яркой вспышке к баккану на несколько секунд вернулось зрение. Он увидел, как Модру поднялся с каменной плиты, куда его отбросило взрывом, и, словно пытаясь защититься от удара, выставил вперед руки. Из его груди вырвался хриплый стон, и он в ужасе отпрянул, потому что кожа на его пальцах стала обугливаться под потоками света, излучаемого Миркенстоном. Затем начали рассыпаться кости, превращаясь в мелкую пыль. В наступившей тишине раздался еще один стон, и его шея, грудная клетка и легкие распались, глаза, растаяв, вытекли из глазниц, а вслед за этим и череп обратился в прах. Пустая железная маска со звоном упала на пол.

Миркенстон, в который попала красная стрела, скатился со своего пьедестала и стал постепенно разрушаться; в это мгновение воздух вновь начал колебаться и вход в черный тоннель открылся. Лицо Гифона исказилось в бессильной ярости, он беззвучно застонал и попятился к темному проходу. И когда сияние усилилось, лицо Гифона стало меняться: его чарующая красота исчезла и проступили омерзительно уродливые черты. Но и это не был еще его истинный облик, и, прежде чем Гифон окончательно исчез, Такк увидел перед собой воплощение мертвенности, которое невозможно описать. Воздух завибрировал сильнее, и ужасный монстр сгинул за пределами Сфер.

Ослепительное сияние прекратилось, потому что Миркенстон был разрушен, а вместе с ним исчез и мрак Диммендарка.

Но во дворе крепости продолжалась битва. В первый момент никто не заметил, что наступил конец Зимней ночи, ведь луна все еще закрывала солнце. Но неожиданно из-под черного круга начали пробиваться лучи, а затем показался узкий серп солнца. Рюкки, хлоки и гхолы успели только с ужасом вскинуть головы, и вслед за этим их настигла испепеляющая смерть - они рассыпались в прах, и их оружие со звоном упало на камни.

На Когтистой пустоши Убрик с остатками своего отряда мрачно ждал, когда рассеется тьма; воины знали, каким будет исход сражения, и приготовились встретить смерть от копий и секир гхолов.

Но когда, наконец, забрезжил свет, они - о чудо! - заметили на небе краешек солнца, выглядывавший из-за невидимой луны. И на глазах у изумленных ванадьюринов гхолы вместе со своими конями превратились в пыль, которую тут же развеял легкий ветерок.

В Грювенском ущелье Видрон, Таларин и оставшиеся в живых люди и эльфы готовились к последнему бою, в котором им всем было суждено погибнуть, как вдруг Зимняя ночь внезапно закончилась и на небе засветило солнце. Победные крики врагов оборвались, потому что все они исчезли в мгновение ока.

В земле за Терновой стеной битва за Руд, центральный город Боски, подошла к концу. Ибо с исчезновением Диммендарка ничто больше не защищало ночное отродье от испепеляющих солнечных лучей.

Гном Брек, король Северных рудников, Дорн, король Риамона, и Корон Эйрон из Дарда Галиона стояли на поле боя у склонов Римменских гор. Они завороженно смотрели на восходившее солнце. Люди, эльфы и гномы бродили вокруг в поисках раненых. А от свирепой орды не осталось даже следов, на земле валялось только вражеское оружие да одежда, а ветер тем временем развеивал пепел.

Страна Йуго не была погружена в полный мрак, потому что луна там не до конца закрыла солнце. Аранор и Региан увидели, как хлоки и гирейцы распростерлись на земле в религиозном экстазе. Постепенно невидимая луна начала закрывать солнечный диск, а Региан и Аранор спорили. Король Валона предложил начать атаку немедленно, пока они могут застать гирейцев врасплох, а правитель Пендвира предложил подождать полного затмения, утверждая, что тогда хлоки будут погружены в молитву.

И так они решили ждать, приготовившись к атаке. Наконец темнота сгустилась, и тут раздались звуки валонских и пелларских рогов и всадники помчались по равнине.

Некоторые хлоки заметили приближавшееся войско. Они подняли тревогу, гирейцы вскочили на ноги и, схватив оружие, приготовились встретить уступавшее им в численности войско. Люди смотрели на капитанов в ожидании приказа, а те, в свою очередь, смотрели в пустые глаза эмиссаров, готовые выполнить любую команду. Неожиданно их ничего не выражавшие лица исказила судорога, глаза закатились, на губах выступила пена, затем они как-то обмякли и повалились на землю, словно марионетки, чей кукловод был убит.

И хотя всем стало ясно, что какое-то звено в цепи, по которой передавались приказания, разорвалось, возможно, что-то произошло даже в самой Железной Башне, капитаны дали команду идти в атаку, потому что перед ними были их заклятые враги. Валонские и пелларские всадники смяли первые ряды противника. Битва началась, гирейцы сражались как одержимые, ведь наступил день, когда должно было исполниться старинное пророчество. Зазвенела сталь, мечи и кривые сабли скрестились, копья пробивали щиты. Всадники отступили, чтобы ударить с новой силой.

Солнечный диск начал медленно выплывать из-за луны.

Войска съехались вновь, еще раз раздался звон стали, послышались крики раненых, люди падали замертво, а затмение подходило к концу.

Гирейцам удалось отбросить противника назад. Аранор и Региан совещались, стоит ли идти в атаку или отступать.

Наконец солнце полностью вышло из-за луны. А Гифон так и не появился среди гирейских воинов: пророчество не исполнилось! Это был обман!

У солдат вырвался стон отчаяния. Одни бежали с поля боя, другие, несмотря ни на что, продолжали сражаться, а были и такие, которые рвали на себе волосы, раздирали одежду и бросались на собственные мечи. Те, кто решили биться до конца, потрясая оружием и дико крича, ринулись в атаку и были убиты.

Так закончилось это сражение.

В Хайльском заливе кистанцы попытались прорвать блокаду. Захлопали на ветру паруса, заскрипели снасти, и бесчисленный разбойничий флот двинулся навстречу королевской эскадре. Во вражеские суда полетели горящие снаряды, и многие корабли запылали, словно факелы, но пострадали также и корабли Арбалина. Многие суда с обеих сторон пошли ко дну, напоровшись на подводные тараны. Несколько кистанских кораблей были взяты на абордаж, и там началась рукопашная схватка. Но большинству вражеских ладей все же удалось вырваться в открытое море, потому что их было несметное количество; они просто проскользнули между королевскими судами и помчались к родным берегам, преследуемые быстроходным Эроианом.

А тем временем в Железной Башне сияние, излучаемое Миркенстоном, постепенно померкло, Меррили, Гален, люди и варорцы ворвались в покои Владыки Зла. Рядом с каменным пьедесталом они увидели Лорелин, прикованную к алтарю. Она была прикрыта черным плащом Модру. С замирающим сердцем Гален снял с принцессы оковы и взял ее на руки.

А Меррили с надеждой оглядывала помещение и вдруг заметила Такка, стоявшего в проеме арки. Он едва держался на ногах, на лице алели глубокие борозды, оставленные когтями Модру, кожа была обожжена.

- Такк! - воскликнула дамми и бросилась к нему через всю комнату; взбежав по ступенькам, она успела подхватить падающего варорца. Меррили зарыдала, держа своего возлюбленного в объятиях, и хотела было поцеловать, но не решилась, боясь, что прикосновение к израненному лицу причинит ему боль.

- О, Такк, мой баккаран... мой баккаран, - повторяла она, рыдая.

- Меррили? - неуверенно произнес Такк и вытянул руки, чтобы дотронуться до ее лица. - Моя дамми, я не вижу тебя, я ослеп.

А на бастионах и во дворе крепости раздались радостные крики. Все восторженно приветствовали солнце, враги были мертвы, тьма развеялась, Зимняя война закончилась. И свободный народ во всем Митгаре ликовал.

Но были и те, кто не предавался в эти минуты веселью, а стоял среди мертвых тел и оплакивал своих павших товарищей: в Риамоне и Йуго, в Пелларе и в Боскиделле, и на Когтистой пустоши в Гроне.

На крепостной стене, над воротами, которые вели в бывшую твердыню Модру, стояли пятеро варорцев; у всех из ран струилась кровь, но они были слишком поглощены своим горем, чтобы обращать на это внимание. Рядом с ними, склонив головы, стояли принц Игон, два эльфа, Фландрена и Гилдор, варорец Динк Веллер и гном Брегга с окровавленным Драккаланом в руках. А маленький баккан, Патрел Рашлок, захлебывался от рыданий, прижимая к себе мертвого друга, одетого в черные доспехи.

Глава 6

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Такка отвели вниз в одну из комнат, раздели и уложили в кровать. Потом послали за доктором для него и для леди Лорелин, которая тоже получила ожоги при вспышке Миркенстона, хотя и не столь сильные, как баккан. Ее невольно спас сам Модру - он стоял между принцессой и Камнем, когда произошла первая, самая яркая вспышка, а потом, когда тело Владыки Зла рассыпалось в прах, на Лорелин упал его черный плащ, так что незащищенными остались только ее руки. Но поскольку она была ближе к Миркенстону, чем варорец, ожоги рук были ужасны.

Однако Лорелин приказала лекарю сперва заняться ранами Такка. Лекарь приготовил специальные травяные отвары, смазал ими ожоги, затем туго перебинтовал сломанную ногу и приложил холодные компрессы к ушибам. Но, взглянув в невидящие глаза варорца, лекарь покачал головой:

- Тут мое искусство бессильно, но, может быть, стоит обратиться к эльфийским целителям...

Он постоял немного и ушел заниматься леди Лорелин. Арч Хокли побежал вниз, чтобы отыскать лорда Гилдора или Фландрену. Баккан расспрашивал всех встречных, не видели ли они эльфов, но никто не знал, где сейчас лаэнские воины. Наконец один из солдат сказал, что эльфы поднялись на укрепления.

Баккан поспешил вверх по лестнице. На крепостной стене он увидел лорда Гилдора, Фландрену, а также принца Игона, Динка Веллера, Патрела и Бреггу. Они стояли и печально смотрели на простиравшуюся внизу Когтистую пустошь, над которой сгущались тучи, предвещавшие сильный снегопад.

- Лорд Гилдор, - окликнул его Арч, тяжело дыша от быстрого бега. - Я пришел, чтобы попросить вас или Фландрену осмотреть Такка, у него что-то с глазами, он ослеп...

- Такк? - перебил его Патрел, широко раскрыв от удивления свои изумрудно-зеленые глаза. - Он жив?.. Ослеп?.. Как? Где?

- Там, на самом верху Железной Башни, капитан, - ответил Арч. - Он ослеп, после того как выстрелил в эту штуковину, которая излучала темноту. Произошла сильная вспышка, леди Лорелин назвала...

- Лорелин? - воскликнул Игон. - Принцесса жива?

- Да, - ответил Арч. - Леди сейчас с королем и с Такком, она тоже получила ожоги, потому что когда Такк разрушил Камень и убил Модру...

- Такк убил Модру? - изумился лорд Гилдор.

- Простите, - взволнованно произнес Арч. - Но если я сейчас начну подробно рассказывать, как Такку удалось отправить Гифона обратно за пределы Сфер, мы простоим тут весь день...

- Гифона! - воскликнули все одновременно.

- Да, Гифона, - нетерпеливо ответил баккан. - Но я разыскал вас не для того, чтобы сообщить вам это. Такку нужна ваша помощь, лорд Гилдор. И как можно скорее. Пожалуйста, давайте поторопимся, и я вам все расскажу по дороге.

- Ты прав, малыш, - сказал лорд Гилдор. - Отведи нас к нему скорее.

Арч уже направился к лестнице, как вдруг из-под капюшона раздался хриплый голос Брегги:

- Иди с ними, Патрел.

- Я не могу, - отозвался баккан, махнув рукой. Взглянув в ту сторону, куда указывал Патрел, Арч не смог сдержать слез: варорец увидел тела трех погибших бакканов, их боевых товарищей, которых они успели за это время узнать и полюбить.

- Ты должен идти, - твердо сказал Брегга. - Вы все должны идти. Я позабочусь о них сам. - Никто не видел лица гнома, скрытого капюшоном, однако все поняли, что он тоже плачет. Но Брегга был прав, им нужно было уйти подальше от этого места, чтобы вновь обрести душевное равновесие... особенно Патрелу.

И пока Гилдор, Фландрена, Игон и Патрел спускались вслед за Арчем с укреплений, Брегга в низко надвинутом на глаза капюшоне стоял на стене, глядя на черные тучи, которые сгущались над горами Гронфанга. Солнце исчезло из виду, и на крепость обрушился порыв ледяного ветра.

Лорд Гилдор вел за руку рыдавшего Патрела, который ничего не видел из-за слез, застилавших глаза. Когда они спустились вниз, то услышали топот конских копыт по железному мосту: генерал Убрик со своим отрядом направлялся в крепость, всадников было много, и прошло немало времени, пока последний воин пересек мост, однако гораздо больше их осталось лежать на снегу Когтистой пустоши.

Арч молча вел своих спутников через двор к центральной башне. Они вошли в мрачное помещение, поднялись по лестнице и оказались в освещенном факелами коридоре; их провожатый показал им дверь комнаты, где лежал Такк. Арч тихонько постучал, и они вошли. Леди Лорелин сидела на кровати, завернувшись в одеяло, подле нее сидел король Гален, Меррили и лекарь склонились над постелью, на которой лежал обмотанный бинтами Такк.

Гален вскочил, и они с Игоном обнялись, каждый был рад увидеть брата живым. А затем принц осторожно поцеловал забинтованную руку Лорелин. Принцесса поцеловала его в щеку, радуясь тому, что им довелось встретиться снова. Однако ее радость быстро сменилась печалью, и в глазах заблестели слезы - она только что узнала о смерти короля Ауриона, которого любила как родного отца.

Меррили обернулась и увидела Динка и Патрела, расцеловалась с ними обоими, а затем взяла Патрела за руку и подвела к кровати, у которой уже стояли Фландрена и лорд Гилдор, тихо беседуя с лекарем.

- Такк, - позвала она, и баккан, услышав ее голос, повернул к ним обожженное лицо. - Такк, твой хороший друг пришел тебя навестить. Подойди сюда, Пат. - К ее ужасу, Патрел начал всхлипывать, и из его зеленых глаз брызнули слезы.

- Что с тобой, Патрел? - спросил Такк, протягивая ему обмотанную бинтами руку. - Это же встреча старых друзей, а я слышу, что ты плачешь. Такк осторожно взял руку друга.

- О, Такк... Меррили, - другой рукой он обнял ее за плечи. - Даннер... Даннер погиб.

Над морем Бореаль разразился страшный ураган, а затем он двинулся на Грон, вздымая на своем пути столбы снежной пыли. Буря бушевала и в горах Ригга и Гронфанга, ветер налетел на темную крепость. Воины укрылись внутри, потому что ни люди, ни эльфы не могли ничего разглядеть даже на расстоянии вытянутой руки из-за слепящего снега.

Но ненастье бушевало не только в Гроне. Буря пронеслась по Джиллианским холмам и по Даларским долинам, чтобы обрушиться на Риан и соседние земли: Веллен, Боскиделл, Харт, Рон, Релль, Треллинат.

И даже Гримволлские горы не смогли защитить Авен, Риамон, Дарда Эриниан, Дарда Галион и Большой лес от неистового урагана. А южные страны чуть не затопили грязевые потоки, хлынувшие с гор.

Будто стихии, сдерживаемые Диммендарком, ветер, снег и град вырвались, наконец, на свободу из заточения.

В Грювенском ущелье Видрон, Таларин и другие оставшиеся в живых воины с трудом, почти вслепую, прокладывали себе путь на юг сквозь разбушевавшуюся пургу. Все понимали, что стоит им остановиться - и они будут навсегда погребены под толстым слоем снега.

В Боскиделле варорцы укрылись в лесах, потому что гхолы сравняли с землей целые города и многие дома были разрушены. Теперь в живых не осталось никого из этой нечисти, но страна лежала в руинах, и маленькому народцу пришлось спасаться от ненастья среди деревьев.

В Риамоне люди, эльфы и гномы спустились в Северный рудник, захлопнув за собой железные ворота. Они пережидали непогоду в изукрашенных резьбой залах гномьего королевства глубоко под Римменскими горами.

И по всему Митгару, где только обитал свободный народ, все были рады приютить друзей и оказать гостеприимство странникам, беженцам, всем тем, кто остался без крыши над головой, и поделиться даже скудными запасами. Во время этой великой нужды лишь очень немногие отказывали страждущим в помощи.

Хотя никто не знал, что буря не утихнет целых девять дней.

В полдень первого, наступившего после долгого перерыва, дня все свободные создания с тревогой смотрели на небо и спешили где-нибудь укрыться от непогоды. В Гроне таким укрытием служила сама темная крепость. Воины смогли с комфортом разместиться в многочисленных покоях, а лекари занялись ранеными.

Лорд Гилдор, владевший искусством врачевания, осмотрел глаза Такка, однако эльф не знал никакого средства, способного вернуть зрение баккану. Он предложил отвезти Такка в Арден к Дара Раэли, потому что она, по словам Гилдора, была самой искусной целительницей из всех, кого он встречал. Гилдор приготовил для Такка сонное питье - варорца мучили жуткие боли, и он нуждался в покое и отдыхе.

Ночью у Такка началась лихорадка, его то знобило, то бросало в жар. Обожженные руки и лицо пылали, по телу струился пот. Варорцы по очереди дежурили у его постели и смачивали лицо и руки товарища целебным отваром. Но Такк не приходил в сознание, хотя порой открывал невидящие глаза, что-то выкрикивал, называл имена, словно просил помочь тем, кого уже не было в живых и чьи образы проходили перед его взором: Хоб, Тарпи, Аурион, Даннер.

А за окнами бушевала буря, снег и ураганный ветер словно штурмовали бастионы темной крепости.

На следующий день к рукам и лицу Такка приложили компрессы. Порой казалось, что к нему возвращается сознание, и тогда варорцы пытались заставить его поесть, но он не мог даже сделать глоток воды.

Буран все не утихал, и ветер бешено выл за стенами башни.

На четвертый день лихорадка прошла, и Такк очнулся от забытья. Динк менял ему компрессы на лице и руках, как вдруг варорец произнес слабым голосом:

- Кто со мной? - Хотя Такк смотрел прямо на Динка, его глаза ничего не видели.

- Это я, Такк... Динк Веллер, - отозвался Динк, накладывая мазь на его правую руку.

- Привет, Динк. - Голос Такка был хриплым. - Дай мне, пожалуйста, попить. Мне кажется, что у меня в горле раскаленный песок.

Динк быстро налил в чашку воды, поднес ее к губам Такка и поддерживал друга, пока тот жадно пил.

- Не торопись, Таккер, - сказал Динк. - Врач велел пить потихоньку, маленькими глотками.

Такк осушил чашку, затем еще одну и вновь откинулся на подушки.

- Меррили... где Меррили?

- Она спит, Такк, - ответил Динк. - Она дежурила у твоей постели несколько ночей подряд. Она бы умерла от усталости, если бы мы насильно не отвели ее в постель: она уснула, едва голова коснулась подушки.

На потрескавшихся губах Такка заиграла слабая улыбка, он закрыл глаза, не говоря больше не слова. А Динк неслышно выскользнул из комнаты и побежал будить Меррили. Но когда он вернулся вместе с ней, Такк уже спал глубоким сном выздоравливающего.

Динк настоял, чтобы Меррили немедленно вернулась в постель, и она не стала возражать, ибо теперь знала, что ее баккаран поправится. Закутавшись в одеяла, она в первый раз за все это время уснула счастливым сном под завывания бушевавшего за окном ветра.

На следующее утро Такк с помощью Арча и Берта попытался встать с постели, заявив, что не хочет, чтобы за ним ухаживали, как за беспомощным младенцем. Но, едва встав на ноги, он чуть не потерял сознание.

Пришел доктор и сказал, что Такку необходимо подкрепиться. Меррили принесла ему легкий завтрак: немного жидкой каши, горячий чай и хлеб. Но он даже не смог все это доесть.

После завтрака Такк прилег на постель, а Меррили села рядом, и они стали тихонько беседовать. Такк часто засыпал прямо посреди разговора, и в такие минуты Меррили погружалась в собственные мысли, прислушиваясь к шуму ветра за окном и ожидая, когда проснется ее возлюбленный и они снова продолжат беседу. Они говорили обо всем на свете, и о важных вещах, и о разных пустяках.

- Король навещал тебя каждый день, - сказала Меррили. - Он очень беспокоился о твоем здоровье. Говорят, Гален начал улыбаться, только когда ему сообщили, что кризис миновал.

- Он будет хорошим королем, Меррили, - ответил Такк и, немного помолчав, спросил: - А как себя чувствует леди Лорелин, принц Игон и остальные?

- Все хорошо, - ответила Меррили. - Принцесса оправилась от болезни совсем недавно, ведь она тоже получила ожоги при вспышке Миркенстона, хотя и не такие серьезные, как ты. Но ей уже разрешили вставать, и последние два дня она провела, ухаживая за ранеными. Принц Игон был ранен в плечо и запястье, но его лечат самые искусные целители, говорят, что раны скоро заживут. Он тоже приходил навещать тебя, как и многие другие. Лорд Гилдор и Фландрена живы и здоровы, хотя у Фландрены рассечена щека, и шрам, вероятно, останется навсегда.

Меррили замолчала, потому что ее голос тонул в завываниях бури за окном. Когда ветер немного утих, она встала, подошла к очагу, разворошила кочергой угли и снова села на свое место.

- Этот буран - просто стихийное бедствие, Такк, - сказала она, натягивая одеяло на плечи. - Целое войско заперто здесь, в этом рюккском логове. Все раздражены, даже король, только один Брегга кажется довольным.

- Брегга? - удивился Такк, потому что прекрасно знал вспыльчивый нрав гнома.

- Да, Такк, - ответила Меррили, - и если бы не Брегга, у нас вообще не было бы возможности общаться с теми, кто находится в соседних зданиях. Брегга, несмотря на запрет, первым стал выходить из помещений, уж не знаю, как ему это удается, но, похоже, буря ему нипочем. Говорят, он даже выбирался из крепости и переходил через мост, хотя и не сказал никому, что ему там понадобилось.

Он также переводит из одного здания в другое короля Галена, принца Игона, леди Лорелин и остальных, и они рассказывали, что ураганный ветер и слепящий снег ему нипочем, - Брегга двигается так, будто вышел на прогулку.

Если бы не Брегга, бедные лошади умерли бы с голода, потому что людям было бы не пройти к конюшням, чтобы задать им зерна и напоить. Бедным животным тоже приходится не сладко, их ведь разместили в бывших стойлах коней Хель. Но благодаря Брегге они, по крайней мере, сыты.

Такк прислушался к завыванию ветра. "Значит, Брегга выходит за стены крепости", - размышлял баккан. Такку вспомнилось, как он наблюдал за надвигавшимся Диммендарком, перед Черной стеной вздымались клубы снежной пыли, слепившей глаза, и если буран, разбушевавшийся теперь, похож на то, что он видел, стоя на бастионах Чаллерайна, тогда действительно непонятно, как Брегге удается выбираться из крепости.

Меррили снова встала, подошла к окну и раздвинула тяжелые занавески. Звук ее шагов вывел Такка из задумчивости.

- Меррили, его в самом деле больше нет? - спросил Такк.

- Что, что? - переспросила дамми, оборачиваясь. - Извини, Такк, я не расслышала из-за ветра, что ты сказал.

- Диммендарка больше нет? Тьма и вправду рассеялась?

- Да, мой баккаран. Это правда, - ответила Меррили.

Такк опустил голову и посмотрел незрячими глазами на свои сложенные на коленях руки.

- О... как бы я хотел это увидеть.

Меррили еще раз взглянула на кружившийся за окном снег, и ее рыдания потонули в шуме бури.

Такк постепенно поправлялся, силы быстро возвращались к нему, ожоги почти зажили. Через два дня он уже смог передвигаться на костылях по коридорам. Но в основном он сидел в своей комнате, вытянув сломанную ногу, и беседовал с теми, кто приходил его навестить. А посетителей было много: Гален, Игон, Лорелин, Брегга, Гилдор, Фландрена, Убрик, воины, с которыми он вместе воевал и, конечно, варорцы, служившие в королевском войске. Почти все находили, что он держится молодцом, разговаривал он бодро и часто шутил. Но те, кто знал его близко, Меррили, Патрел, Гален, Гилдор, Лорелин и даже Брегга видели, что с бакканом творится что-то неладное. Они часто обсуждали это между собой, но не могли придумать, как ему помочь.

На восьмой день ветер начал понемногу стихать, теперь из окон можно было разглядеть очертания построек во дворе. Но буря еще продолжалась, и люди по-прежнему не могли выходить из помещения без помощи Брегги. Однако настроение у воинов начало улучшаться, все понимали, что ураган, налетевший с далекого моря Бореаль, скоро закончится. Раздражительность, владевшая всеми последние несколько дней, сменилась радостным ожиданием, и воины весело шутили и смеялись.

Варорцы приходили в комнату Такка, все болтали и гадали, когда же начнется долгожданное путешествие в родные края. Разговоры то и дело возвращались к Зимней войне, и, как все солдаты, собравшись вместе, воины принимались рассказывать о сражениях и опасностях, об отваге и трудностях и, конечно же, о героических подвигах. Они то смеялись, то горевали, вспоминая погибших товарищей, и часто подолгу сидели, не произнося ни слова. А порой кто-нибудь опять начинал ворчать.

- Эх, никаких сил нет больше пережидать этот проклятый буран, - сказал Тедди Праудхенд. - Сколько можно есть эту жидкую кашу да жевать черствый хлеб?

Все согласно закивали, а Такк сказал:

- Это еще ничего, у нас сейчас, по крайней мере, есть каша, хлеб и чай, а когда мы с королем Галеном ехали из леса Вейн в Арденскую долину, нам приходилось питаться одними дорожными сухарями.

Несколько варорцев понимающе кивнули, а Патрел громко рассмеялся:

- Ты прав, Таккер, мне тут тоже вспомнился один забавный случай. Это было в разоренном гхолами Стоунхилле, в трактире "Белый единорог", нам тоже тогда было нечего есть, кроме дорожного хлеба и лука порея, который отыскал Даннер... - Голос Патрела дрогнул, и его зеленые глаза затуманились от слез. Не сказав больше ни слова, он поднялся, подошел к очагу и, отвернувшись от всех, стал смотреть на пламя.

В комнате повисла тишина, наконец, Берт Арборан решился нарушить тягостное молчание:

- Такк, расскажи нам о том, как тебе удалось отрубить ногу Гаргону. Как, ты говорил, - называется твой меч?

- Этот меч называется Бейн, - ответил Такк, откашлявшись и утирая слезы тыльной стороной руки.

Берт поднялся и вынул клинок из ножен.

- Ой! - воскликнул баккан. - Он что, всегда горит голубым светом?

Клинок излучал яркое сияние.

- Голубым? - переспросил Такк.

Забыв о том, что Такк не видит, Берт ничего не сказал, а несколько раз утвердительно кивнул, но Меррили ответила за него:

- Да, Такк! Драгоценный камень полыхает голубым светом, и лезвие тоже.

- Кто-нибудь, найдите лорда Гилдора! - воскликнул Такк. - И короля Галена, скорее. Зло где-то близко.

* * *

В коридоре послышались голоса воинов и звон оружия. Принцесса Лорелин и Меррили встали, когда король Гален, лорд Гилдор и Брегга вошли в комнату.

- Никого, - сказал Гален, снимая свои латные рукавицы и устало опускаясь на стул. - Хотя солдаты обыскали все сверху донизу. - Он вопросительно взглянул на лорда Гилдора.

- И все-таки Зло где-то здесь, - сказал эльф. - И Бейн, и Бейл предупреждают об этом.

- А может, это потому, что мы находимся в бывшей твердыне Модру? спросил Такк.

- Нет, малыш, - ответил Гилдор. - Клинки загораются только тогда, когда поблизости есть живое Зло, обычно это обитатели Унтергарда: рюкки, хлоки, тролли, гхолы и прочая нечисть, хотя иногда они предупреждают о злых существах, обитающих в Митгаре, таких как хелармы или некоторые драконы...

- Что толку перечислять сейчас все эти создания, - проворчал Брегга, который сидел на полу скрестив ноги. - Ведь король Гален ясно сказал, что мы обыскали все закоулки крепости и ничего не нашли.

- А вы спускались в подземелье под башней? - спросила Лорелин. - Когда меня держали в темнице, я чувствовала, что там, во мраке, бродило какое-то чудовище... - Принцесса задрожала и подсела ближе к огню.

Гален взял ее за руку:

- Да, моя Лорелин, мы заглянули в большинство темных ям, где могли бы притаиться злобные твари... - Внезапно король умолк, его лицо посуровело.

Некоторое время все сидели молча.

- В самом низу есть коридор, ведущий в подземные пещеры, - произнес, наконец, лорд Гилдор. - Они разветвляются в разных направлениях, образуя запутанный лабиринт. Мы не пошли туда, потому что там царит непроглядный мрак, к тому же в этих пещерах можно запросто заблудиться и никогда уже не увидеть дневного света.

- Здесь вы не правы, эльф Гилдор, - возразил Брегга. - Ни я, ни любой другой гном никогда не заблудимся в подземелье. Но в одном я с вами согласен: мне тоже не хотелось бы спускаться туда, потому что именно там пряталось ночное отродье, проклятое Адоном. И теперь я понял, почему утруни питают такое отвращение к оркам, я видел, как они осквернили живой камень. Но вполне возможно, клинки полыхают потому, что некоторые из этих тварей уцелели и укрылись в пещерах.

Вновь повисла напряженная тишина, все были очень встревожены.

За дверью вновь раздался шум шагов, и в комнату вошли Патрел, Игон и Фландрена, а остальные воины направились дальше по коридору.

Гален взглянул на Игона, и принц покачал головой.

- Безрезультатно, - произнес юноша. - Во всей башне мы обнаружили только это.

Лорелин взглянула на ужасный черный шлем, который Игон протянул Галену.

- Что это? - спросил Такк.

- Я не... - начала говорить Меррили.

- Это железная маска Модру, - сказала принцесса, не сводя глаз со шлема.

Гален быстро прикрыл своим плащом отвратительную железную образину.

- Что-нибудь еще? - спросил он.

Игон перевел взгляд с Фландрены на Патрела.

- Ничего, - повторил принц.

- Подождите! - воскликнул Такк. - А как насчет каменного ножа? Разве его не было в башне?

- Нет, Такк, - ответил Патрел. - Я специально искал его, хоть ты и предупредил меня, что, глядя на него, можно лишиться зрения. Но ничего не нашел.

- Вероятно, он сгорел вместе с Миркенстоном, - предположил Фландрена. - Ведь они были сделаны из одного и того же вещества.

- Может, ты и прав, эльф Фландрена, а может, и нет, - вступил в разговор Брегга. - Но нужно быть осторожными - ведь то создание, из-за которого загорелись мечи, могло взять каменный нож.

Слова Брегги заставили сердце Такка учащенно забиться. Если гном был прав, значит, один из страшных колдовских предметов все-таки затерялся в Митгаре, и в будущем найдется кто-то, кто решит воспользоваться им.

Ночью была выставлена двойная охрана, поскольку в темноте Зло могло появиться в любом месте. Но Бейн и Бейл предупреждали лишь о далекой угрозе, судя по их ровному свечению, враги ночью не приближались. А люди говорили о том, как ревностно охраняют варорцы комнату своего слепого товарища.

На девятый день буря, наконец, унялась. Завывания ветра постепенно стихли, но снегопад еще продолжался.

К полудню воины расчистили дорожку от конюшен к воротам, и несколько человек отправились за стены крепости разведать, можно ли проехать по пустоши. Когда начали сгущаться сумерки, всадники вернулись и доложили, что вокруг каждой скалы или холма намело высокие сугробы, но на открытых местах снег сдуло ветром и там запросто можно проехать.

Услышав эти новости, король Гален обратился к Убрику:

- Что вы на это скажете, генерал? Если снегопад прекратится, готовы ли воины завтра тронуться в путь?

- Да, ваше величество, - ответил Убрик, улыбнувшись. - Все с радостью уедут из этого проклятого места. Люди хотят поскорее вернуться на зеленые просторы Валона, где под высоким синим небом бегают быстроногие кони.

- Значит, так тому и быть, - ответил Гален. - Если снег перестанет, завтра мы выезжаем.

Стены сотряслись от радостных криков, когда эта новость облетела крепость. Узнав об этом, все стали готовиться к длительному путешествию домой. Для тяжелораненых были сделаны носилки, они должны были отправиться на юг в сопровождении вооруженных солдат и лекарей. Сам король с большей частью войска собирался скакать в Пеллар, ведь его ждали неотложные государственные дела.

Было решено, что все варорцы отправятся с королем, потому что среди них не было тяжелораненых, кроме, пожалуй, Такка. Но ни слепота, ни сломанная нога не препятствовали верховой езде.

* * *

В эту ночь тоже была выставлена усиленная охрана, потому что Бейл и Бейн по-прежнему предупреждали о притаившемся где-то Зле. Но ничего не происходило, а к полуночи снегопад окончательно прекратился.

Когда занялся серый рассвет, восемь варорцев стояли на пустоши за крепостными стенами возле трех надгробных пирамид. С ними был гном Брегга, сын Бекки, воитель с Красных холмов.

- Я перенес их сюда во время бури, - сказал Брегга тихим голосом и низко опустил голову. - Харвена, Ролло и Даннера. Я не мог оставить их в ужасной крепости Модру, ведь они мои товарищи по оружию. Поэтому я похоронил их здесь, под этими камнями. Они были храбрые воины, такие же храбрые, как чакка, и пали смертью храбрых. Это лучшее, что кто-либо может сказать на могиле воинов.

По щекам всех собравшихся текли слезы. Такк осторожно присел, и Меррили положила его руку на могилу Даннера. И Такк сказал:

- Однажды - теперь кажется, что это было давным-давно, - я стоял на коленях возле такой же пирамиды. Я положил руку на камни и поклялся отомстить за того, кто был погребен под ними, и ты, Даннер, принес такую же клятву. Мы сдержали наше слово, ты, я и Патрел... и все остальные. Потому что Владыка Зла, погубивший Хоба, Тарпи и многих других, мертв. Но, друг мой, я был бы рад отдать жизнь, чтобы вернуть тебя...

Такк закрыл лицо руками, и его тело начало сотрясаться от безудержных рыданий. Брегга нежно поднял его на руки и понес обратно к мосту, словно маленького ребенка. И, плача, все варорцы медленно направились к крепости, ведя под уздцы лошадь, на которой приехал Такк. Только Патрел задержался у могилы друга, и когда остальные были уже на середине моста, они услышали звуки его голоса; остановившись, все обернулись и увидели, что маленький баккан стоит один возле занесенных снегом пирамид и поет. Его чистый голос взмывал к утреннему небу, но было слишком далеко, чтобы разобрать слова песни.

Поздним утром все войско покинуло крепость. Пять тысяч всадников отправились на север, а три с половиной - на юг. Но многие сотни воинов, павших в бою, остались лежать на равнинах Когтистой пустоши.

Среди тех, кто ехал на юг, были два эльфа, принцесса, восемь варорцев и гном. Бывшая твердыня Модру осталась позади, над воротами крепости прибили его железную маску, чтобы она служила грозным напоминанием всем тем, кто выбирает пути зла.

Они двигались на юг по бескрайним, занесенным снегом равнинам. К концу второго дня они пересекли пустошь и подъехали к ущелью, по дну которого протекала река, там им пришлось пробираться сквозь глубокие снежные заносы, и всадники то и дело спешивались, чтобы расчистить дорогу, но другого пути не было. Наконец, преодолев эти препятствия, они подъехали к восточной границе Грона, миновали Гвасп, каменистую бесплодную местность между горами Ригга и Гронфангом.

На восьмой день они добрались до конца Грювенского ущелья, где было решено разбить лагерь. Там всадники увидели торчавшее из-под снега оружие рюкков, было понятно, что здесь происходило грандиозное сражение.

На следующий день они увидели окоченевшие тела людей и эльфов, наполовину занесенные снегом. По белой с синим велленской форме и по арденским знаменам с изображением древнего дерева всадники поняли, откуда родом павшие воины. Здесь тоже валялось оружие и пустые доспехи рюкков, а поодаль развевалось на ветру воткнутое в снег черное знамя поверженного врага.

Они еще не раз за этот день наталкивались на следы, оставшиеся на месте кровавых сражений, то и дело им приходилось пробираться через снежные заносы, и лишь поздно ночью они разбили лагерь в землях Рона. Почти никто не разговаривал, потому что все находились под впечатлением этого горького зрелища. Лорд Гилдор и Фландрена подошли к костру, чтобы поесть, но так и не притронулись к пище; они стояли на залитом лунным светом снегу и смотрели на звездное небо.

На десятый день в полдень король Гален увидел, что всадники, посланные вперед разведывать дорогу, мчатся обратно. И - о чудо! - рядом с ними скакали эльф Таларин и маршал Видрон. Таларин и маршал подъехали к Галену.

- Мой король! - воскликнул Видрон, прижимая правую руку к груди и радостно улыбаясь. - Хорошие новости с юга: война там закончилась, мы победили!

Гален закрыл лицо ладонями и только через некоторое время поднял взгляд на маршала.

- Холь, король Гален, - произнес лорд Таларин. - Мои глаза рады видеть тебя, в то время как мое сердце тоскует об умерших.

- Да, - ответил Гален. - Многие погибли в этой схватке со Злом. Наконец-то она закончилась.

В этот момент к ним прискакал принц Игон на своем Ржавом, а за ним следом Гилдор, Фландрена и генерал Убрик.

- Приветствую тебя, маршал Видрон! - закричал юноша, кинувшись обнимать старого воина, затем уже более сдержанно поздоровался с лордом Таларином.

Таларин кивнул в ответ на приветствие принца, но глазами он искал Гилдора и Фландрену; когда их взгляды встретились, лица эльфов осветили радостные улыбки. Небольшой отряд поскакал вперед.

Видрон, привстав в стременах, обернулся назад, окидывая взглядом колонну направлявшихся на юг всадников. Затем он опустился в седло, и лицо его стало печальным.

- Сир, - обратился он к Галену. - Я должен спросить, что с леди Лорелин...

- Она жива и здорова, маршал Видрон, - ответил Гален. - Она едет позади нас в компании варорцев и Брегги.

- Хорошо, - с облегчением произнес Видрон. - А как валданы, что сталось с ними?

- Трое убиты, а Такк ослеп, - сказал Гален. - Даннер погиб.

Видрон отвел взгляд и стал смотреть вдаль на искрящийся снег. Некоторое время они ехали молча. Наконец заговорил Таларин, указывая на небо:

- Однажды вы дали слово вернуть солнце в мир и сдержали свое обещание, но я очень надеюсь, что цена, которую вы заплатили за это, не была так безмерно высока, как та, что пришлось заплатить нам в Крегене.

- Ваши потери были тяжелее, - ответил Гален, мысленно возвращаясь к тому печальному зрелищу, которое им довелось увидеть в Грювенском ущелье, прозванном эльфами Крегеном. - Мы проезжали по тем местам, где вы сражались.

- Мы долго сдерживали их, - сказал Видрон. - Но с каждым днем нам приходилось отступать все дальше и дальше в глубину ущелья. В конце концов, мы дошли до самого конца и оказались в ловушке. И когда мы готовились к последнему бою, на землю опустилась эта непроглядная темень. А потом неожиданно Диммендарк развеялся! И все враги пали, сраженные проклятием Адона.

- Но постойте! - удивленно воскликнул Гален. - Это значит, вы удерживали ущелье в течение...

- Пяти суток, - закончил за него Видрон. - Мы сражались пять дней, полторы тысячи велленцев и пятьсот лаэнских воинов...

- Против десятитысячного войска! - воскликнул Гален.

- Да, об этой битве будет сложена не одна песня, - сказал Игон.

Таларин кивнул:

- Еще долго скальды будут петь о маршале Видроне, победившем вражеские орды. Но нельзя предавать забвению тех героев, которые навеки остались лежать на поле боя.

В конце концов, воины подъехали к потайному входу в Арденскую долину.

- Идемте, - сказал Таларин. - В этом скрытом убежище вы сможете отдохнуть несколько дней в тепле и подкрепиться горячей пищей, а тем временем король Гален поведает нам, как ему удалось развеять Диммендарк.

Пока Убрик трубил в черный валонский рог, давая сигнал колонне остановиться, Гален сказал:

- Но это вовсе не моя заслуга. Такк выстрелил в камень, и он, вспыхнув, стал излучать свет, который до этого поглощал. Эта вспышка убила Модру, а Гифон вновь был низвергнут за пределы Сфер. Маленький варорец вернул нам солнце, которое убило всех наших врагов. А мы лишь помогали ему совершить этот славный подвиг.

Видрон и Таларин изумленно слушали рассказ Галена, направляясь к отвесной скале, в которой был пробит потайной тоннель в Арденскую долину.

Раэль держала в руке прозрачный кристалл и вглядывалась сквозь него в глаза Такка. В темной комнате горела только одна свеча. Эльфийка долго всматривалась сначала в один, а затем в другой глаз варорца. Все молчали. Наконец она отошла назад и дала знак раздвинуть занавески, яркий солнечный свет залил лицо сидевшего на стуле баккана. Пока Раэль наблюдала как зрачки Такка реагируют на свет, Таларин продолжил прерванную беседу.

- Значит, - сказал эльфийский правитель, - если бы Гифон стал править Митгаром, сила вернулась бы к нему.

- Король Гален как-то сказал мне, что Митгар подобен детской качалке, - сказал Такк.

- Возможно, - ответил Таларин. - Мне никогда не пришло бы в голову уподобить Митгар детской качалке, но это удачное сравнение - в определенный момент даже самый легкий толчок может изменить расстановку сил.

И в этот раз все произошло именно так, ведь твой выстрел - это, что ни говори, действительно был "очень легкий толчок". Гифон еще четыре тысячи лет назад привел в движение тот круговорот событий, который должен был открыть ему путь обратно в Митгар, и никто не смог этому воспрепятствовать, поэтому Адону пришлось искать возможность повлиять на ситуацию в самый критический момент.

И ты, Такк, был избран, чтобы проникнуть в твердыню Модру и в самый темный час Самого Темного Дня, когда казалось, что Зло восторжествовало, качнуть "качалку" и изменить баланс сил в сторону Добра и Адона.

Такк глубоко задумался над словами эльфа.

- Лорд Таларин, я хотел спросить вас вот о чем: когда я впервые увидел Гифона, он показался мне необыкновенно прекрасным, а затем его черты совершенно изменились и он стал похож на живого мертвеца. Но как такое возможно? Почему Зло обладает такой красотой?

- Зло часто появляется в прекрасном обличье, но под ним всегда скрывается отвратительная суть.

Такк снова погрузился в свои мысли.

- И еще один вопрос не дает мне покоя, лорд Таларин. Перед тем как я выстрелил в Миркенстон, мне вспомнилось прорицание Раэли и надпись на гробнице провидца Страна:

До должного Срока

Красный Гнев не утрать.

Ни единым из двух Зол искушать свой дух не спеши,

Но с помощью их обоих вечную тьму сокруши.

Смысл слов Раэли стал мне тогда ясен: нужно было стрелять в Миркенстон, а не в Модру или Гифона. Но надпись до сих пор остается для меня загадкой. Я думал, она означала, что я мог стрелять в любой момент, пока длится затмение, но я ждал, когда Модру закончит бормотать свои заклинания, словно кто-то удерживал мою руку. Я знал, что должен выстрелить именно тогда. Но откуда? И почему я не сделал этого раньше, ведь леди Лорелин чуть не погибла на моих глазах. И, тем не менее, я не мог выстрелить до тех пор, пока не прекратилось чтение.

В наступившей тишине Раэль отошла к окну и стала смотреть на видневшиеся вдалеке сосны. Меррили, все это время молча сидевшая в стороне, дожидаясь, когда окончится осмотр, приблизилась к Такку и, сев рядышком, взяла его за руку.

- Возможно, Такк, - произнес эльфийский правитель и снова умолк, возможно, только после того, как прозвучали все заклинания, Миркенстон стал уязвим. Вероятно, именно об этом сроке и говорил провидец Стран тысячелетия назад.

Все молчали.

Раэль продолжала смотреть на искрившийся за окном снег. А потом мягко спросила:

- Такк, расскажи мне еще раз, как Миркенстон подействовал на твои глаза.

- Вначале мы заметили черное сияние над башней, - начал отвечать Такк. - Только варорцы могли его разглядеть, ни люди, ни даже эльфы ничего не видели. Но все варорцы почувствовали что-то недоброе, хотя мы тогда и не знали, откуда исходит это свечение.

Когда я прокрался в комнату наверху, Миркенстон словно приковал к себе мой взгляд, я смотрел и смотрел на него и не мог отвести глаз, хотя сознавал, что теряю зрение. Если бы в тот момент не появился Гифон и не привлек мое внимание, мне кажется, я бы ослеп уже тогда.

Но я смог перевести взгляд на него, а затем на Лорелин и на Модру. Я достал красную стрелу и натянул лук, но, когда я снова посмотрел на Миркенстон, готовясь выстрелить, он словно высосал остатки моего зрения, и больше я ничего не видел. И только после вспышки ко мне вновь на мгновение вернулось зрение. А когда сияние померкло, я ослеп окончательно.

Такк помолчал немного, а затем сказал:

- Последнее, что я видел, было ужасное чудовище... падающее в бездну. Если кто-то теряет зрение, то, мне кажется, напоследок он должен видеть... что-нибудь красивое... ну, например, цветы...

Меррили сжала руку Такка, а Раэль отвернулась от окна и посмотрела на баккана.

- Я не знаю, из-за чего ты ослеп, то ли от черного сияния, которое излучал Камень, то ли от яркой вспышки. Одно я могу сказать точно: то, что произошло с твоими глазами, не похоже на снежную слепоту... и я боюсь, что это навсегда. - Раэль замолчала, она была очень печальна. - Тот, кто вернул Митгару солнце, может никогда больше не увидеть света.

Меррили судорожно глотнула воздух и горько зарыдала. Такк прижал ее к себе и стал гладить по волосам, утешая:

- Не нужно плакать, моя дамми. Может, мои глаза и не увидят солнца, зато я буду чувствовать его тепло.

Таларин и Раэль тихо вышли, оставив слепого баккана с его плачущей возлюбленной одних в залитой светом комнате.

* * *

Неделя пролетела незаметно, воины хорошо отдохнули и набрались сил и бодрости благодаря эльфийской еде. Жизнь в тихой долине помогла им обрести душевный покой. Однако никаких празднеств по случаю окончания войны не устраивали, потому что весь Лаэнион был в трауре. Хотя эльфов погибло гораздо меньше, чем людей, около половины лаэнских воинов из Арденской долины не вернулись с полей сражений. А для созданий, которые могут жить вечно, смерть особенно тяжела. Потому что они теряют не десятки лет, а бессчетное число тысячелетий.

На седьмой день в Арденскую долину из Железной Башни прибыл караван с ранеными. Это словно послужило для короля Галена сигналом продолжить свой путь на юг, и большая часть войска должна была отправиться с ним. На совете он сказал:

- Предстоит многое сделать, чтобы наладить жизнь в государстве, и сейчас мне нужно быть в Пелларе. Но прежде мы должны проводить ваэрлингов в их страну за Терновой стеной. Потому что в этой войне маленький народец оказал всему Митгару неоценимую помощь, особенно Таккерби Андербэнк. И хотя мы никогда не сможем сполна вознаградить его за это, все же мы начнем с того, что отправим в Боски людей, которые помогут заново отстроить разрушенную страну, и дом Такка будет восстановлен первым. Но Верховные правители Митгара всегда будут помнить о своем неоплатном долге перед этим народом. Завтра утром мы тронемся в путь.

Было решено поступить следующим образом: Такк и другие варорцы вместе с жителями Веллена должны были отправиться на запад в Боскиделл, а оставшаяся часть войска - на юг, в сторону Валона и дальше в Пеллар.

Но Брегга, этот упрямец, отказался ехать вместе с остальными, потому что гном ни за что не хотел больше садиться на лошадь.

- Никогда! - ворчал Брегга. - Война закончилась, и единственное животное, на которое я сяду верхом, - это пони. Вы торопитесь, так что скачите себе, пожалуйста, на ваших ужасных зверях, а что касается меня, то я отправлюсь к Красным холмам не спеша, на каком-нибудь славном пони, если он здесь, конечно, найдется, а если нет, то лучше пойду пешком.

Никакие доводы не могли заставить гнома изменить решение: или ехать на пони, или идти пешком. И хотя Гален не понимал, почему Брегга упорствует, король уважал его решение и не стал настаивать.

В конце концов, разыскали пони и привели его Брегге. На следующее утро он собирался отправиться на юг, к своим любимым Красным холмам. Фландрена на Шелкогривом решил поехать вместе с ним, чтобы составить Брегге компанию. Они были дружны еще с тех пор, как поднимались на стены темной крепости.

Что касается лорда Гилдора, то он хотел остаться в Арденской долине, чтобы лечить раненых, поскольку был искусным целителем.

Каждый поступил так, как подсказывало ему сердце. И на следующее утро пришла пора прощаться.

На рассвете небо было голубое и чистое. Воины приготовились к отъезду. Тут же стояли варорцы вместе с отрядом велленских всадников. Брегга держал под уздцы маленького серого пони, а рядом верхом на своем прекрасном коне сидел Фландрена, Таларин, Раэль, Гилдор и другие лаэны пришли проводить гостей, они беседовали с Такком, Патрелом, Меррили, Игоном и Верховным правителем Галеном. Позади короля стояли Видрон и Убрик.

Три эльфа, отец, мать и сын, выступили вперед, чтобы пожать на прощание руки и обнять своих высоких гостей.

- До свидания, леди Раэль, - сказала Лорелин, когда они обнялись. - Вы приходили утешить меня в самый горестный час, вы сумели исцелить мой дух и помогли мне подняться из бездны отчаяния. Те страшные дни в Гроне я хотела бы навсегда вычеркнуть из памяти, но вашу благородную любовь я не забуду никогда.

Леди Раэль поцеловала Лорелин и задержала ее руку в своих. И когда они улыбнулись, казалось, что это солнце и луна смотрят друг на друга, так прекрасны были обе.

Гилдор подошел к Такку и, опустившись на колени, обнял его. И когда Такк еще раз попытался вернуть эльфу Бейн, Гилдор сказал:

- Нет, Такк, он принадлежит тебе и твоим детям.

Затем Гилдор обратился к Патрелу:

- Когда мы были в крепости Чаллерайн, я услышал, как ты играешь на лютне, и пообещал научить тебя играть на арфе. Тогда я решил, что, если мы оба останемся в живых, я подарю тебе вот это. - И Гилдор протянул ему прекрасную эльфийскую арфу с блестящими серебряными струнами. - Я играл на ней, когда был ребенком, и теперь мне хочется, чтобы она была твоей. Она небольшая, но тебе как раз подойдет, а ее звуки чисты, словно горный воздух.

Патрел бережно взял подарок, струны зазвенели от прикосновения легкого ветерка, и вокруг разлились чистейшие серебряные звуки.

- О, лорд Гилдор, как я могу принять такую бесценную вещь? К ней должны прикасаться только пальцы искусного мастера, а не деревенского недотепы!

Гилдор рассмеялся:

- Ну уж нет, недотепой тебя не назовешь. Ни один воин не смог бы войти в крепость, если бы не твоя смекалка. Ты сумел одурачить тролля у ворот и заставить его отпустить решетку. Так что возьми эту арфу, вскоре ты сам станешь искусным музыкантом, я в этом совершенно уверен.

И Гилдор с Патрелом рассмеялись. А Раэль подошла и посмотрела в сапфировые глаза темноволосой дамны.

- Меррили Хольт, - улыбаясь сказала Раэль. - Я навсегда запомнила день, когда впервые увидела тебя, хрупкая девушка, скакавшая на поле брани плечом к плечу с мужчинами. О твоем мужестве сложат немало легенд, которые будут помнить еще долго после того, как забудутся многие наши славные дела. Твоя история - самая редкостная и самая красивая из всех, что я слышала, такая же, как ты сама. Прощай, Меррили Хольт.

Слеза скатилась по щеке Меррили, когда они обнялись.

Таларин и Видрон скрестили руки по обычаю харлингарских воинов.

- Мы хорошо сражались вместе, ты и я, - сказал Видрон.

- Да, - ответил Таларин. - Но я бы не хотел, чтобы нам пришлось когда-нибудь сражаться так снова.

Брегга тоже коротко попрощался со всеми, он подолгу говорил только с Такком, Гилдором и Галеном, но о чем они беседовали, неизвестно. Потом гном подошел к Игону и сказал:

- Мой принц, если бы не ты, никто из тех, кто поднимался на стены темной крепости, не стоял бы сегодня здесь. Только благодаря твоей силе и отваге мы не погибли там, ты самый лучший воин из всех, кого я видел. И если когда-нибудь тебе потребуется помощь, пошли за Бреггой, сыном Бекки, и я приду, чтобы сражаться на твоей стороне.

Наконец Таларин встал и поднял руку. Когда наступила тишина, он произнес:

- Король Гален, сейчас, когда вы собираетесь покинуть эту мирную долину, потому что вас ждут многочисленные государственные дела, мне пришел на память ваш прошлый приезд в Арден. Тогда еще земля была погружена во мрак, и Зло окружало нас повсюду. Но теперь на небе вновь светит солнце, потому что вы вернули в наш мир это чудо. Конечно, вы не могли бы сделать это в одиночку, такое никому не по силам. И среди тех воинов, которые собрались здесь сегодня, немало героев. Но давайте не будем забывать о тех, кто пал на далеких полях сражений, потому что все они помогли нам одержать эту победу.

Мы желаем вам и тем, кто приехал с вами, счастливого пути. Пусть все, кто покидает сейчас это место, обретут мир и счастье в родных краях.

Когда Таларин закончил свою речь, Гален, взяв Такка за руку, вывел хромавшего баккана вперед, и они стояли втроем, чтобы все собравшиеся могли их видеть. Затем Верховный правитель сказал:

- Все, что вы говорили, лорд Таларин, верно. Все, кто сражался против Зла, герои, и те, кто погибли в этой борьбе, никогда не будут забыты. Правда и то, что в этой войне было совершено немало великих подвигов и славных деяний, о которых мы никогда не узнаем. И все мы понимаем, что нам не удалось бы победить Модру, если бы не те воины, что пожертвовали ради этого жизнью. Это действительно наша общая победа, несмотря на то, насколько был велик вклад каждого. Но среди нас есть воин, избранный Адоном уничтожить Зло, а мы все только помогали ему исполнить это предназначение.

И Верховный правитель Митгара сделал невиданную вещь: он опустился на одно колено, воздавая почести ваэрлингу из страны за Терновой стеной. Вслед за королем преклонили колени все люди и все жители Лаэна. И только варорцы из Боскиделла остались стоять.

И король Гален закричал:

- Ура Таккерби Андербэнку, герою Зимней войны!

И все собравшиеся трижды прокричали:

- Холь!.. Холь!.. Холь!

Такк стоял молча, пока не стихли последние отзвуки эха. Он смотрел своими синими невидящими глазами прямо перед собой, куда-то вдаль, сквозь людей, эльфов и варорцев. Наконец он заговорил, и его голос дрожал от волнения:

- Мне бы хотелось крикнуть "ура!" всем вам, я уверен, что, если бы любой из вас оказался на моем месте, он сделал бы все точно так же, а может, даже лучше, чем я.

Он крикнул "ура!", и все собравшиеся подхватили:

- Холь!.. Холь!.. Холь!

Гален поднялся, и все последовали его примеру. Меррили подбежала к Такку и отвела его туда, где стояли варорцы. А Брегга вновь принялся ворчать:

- Сколько можно прощаться? Похоже, они собрались поселиться в Ардене на веки вечные. Ты готов, эльф Фландрена?

Фландрена, кивнув, вскочил на коня и взял под уздцы вьючную лошадь, которая везла их поклажу, а Брегга забрался на своего маленького серого пони. Гален дал знак Убрику, генерал поднес к губам валонский рог, и его чистые звуки огласили всю долину. Жители Веллена подхватили варорцев и усадили их в седла перед собой.

Под звуки рога и прощальные крики колонна двинулась в путь. Они быстро обогнали Бреггу и Фландрену, еще раз помахав им на прощание, и поскакали по дороге, которая вела вдоль реки Тамбл, к югу от Арденской долины.

Поднялся легкий ветерок, принесший с собой запах оттаявшей земли, обещавший начало новой жизни. Лошади побежали легче и веселей.

Это был первый день весны.

В течение двух дней всадники скакали на юг, на утро третьего дня они свернули лагерь, разбитый под Одиноким Старым Деревом, проехали потайной дорогой под водопадом и оказались в земле Релль.

Вскоре они добрались до Пересекающей дороги, и здесь колонна разделилась: велленцы повернули на запад к Боскиделлу, а харлингары вместе с королем Галеном поехали по Старой Релльской дороге дальше на юг к Валону и Пеллару.

Пришло время прощаться. Варорцы расцеловались со своими друзьями и собрались трогаться в путь. Но тут принцесса прошептала что-то на ухо королю Галену, и Верховный правитель обратился к Такку и Патрелу со словами:

- Я знаю, что мой отец, король Аурион, отдал вам выкованное гномами оружие, чтобы вы пользовались им до тех пор, пока он лично не попросит вернуть его. - Взгляд Галена был устремлен на север, туда, где лежали руины Чаллерайна и где был погребен его отец. - Я хочу, чтобы вы исполнили волю короля и оставили это оружие у себя, если только сама тень Ауриона не попросит вас вернуть его. Так что храните эти доспехи и мечи и передайте их тем, кого посчитаете достойными владеть ими.

Велленцы направились на запад, а харлингары на юг. И когда всадники почти уже скрылись из виду, Патрел достал из седельной сумки серебряный рог, подаренный маршалом Видроном, и воздух прорезал звонкий чистый звук. В ответ харлингары затрубили в черные валонские рога.

В полдень жители Веллена и варорцы пересекли реку Тамбл и оказались в землях Рона. Река все еще была покрыта льдом, хотя там и тут уже виднелись черные полыньи. Зима начала отступать.

Вечером они разбили лагерь у восточного края Мрачного леса. И капитан Фальк выставил усиленную охрану.

- Это место издревле пользовалось дурной славой. Лишние предосторожности не помешают, - обратился капитан к своим солдатам. Скорей всего, не все орки погибли. Некоторые могли укрыться от дневного света в пещерах или темных ямах. А этот лес издавна считался убежищем всякой нечисти, потому что солнечные лучи не проникают сюда даже днем. Так что будьте начеку, ведь мы должны доставить наших подопечных домой целыми и невредимыми.

Еще дважды разбивали они лагерь в Мрачном лесу у обочины дороги. Но на третий день они переехали по Каменному мосту через реку Кейр и оказались в Дикой земле, лежащей между Рианом на севере и Хартом на юге.

Они ехали дальше, покрывая больше тридцати миль в день, и теперь вокруг расстилались равнинные земли. Пересекающая дорога, тянувшаяся вдоль Дикой реки, привела их к Сигнальным горам, за которыми расстилались Богландские низины, где путникам приходилось собирать торфяной мох, чтобы развести костры на привале.

На одиннадцатый день всадники увидели перед собой скалы, окружавшие Стоунхилл. Поднявшись вверх по холму, отряд остановился у восточных ворот крепостной стены. Решетка была опущена.

- Кто идет? - услышали они резкий окрик.

- Люди короля, - ответил капитан Фальк. - Мы сопровождаем героев Железной Башни и просим у вас позволения переночевать в этом городе.

- Не двигайтесь! - скомандовал голос. - Стойте там, где стоите, сейчас мы позовем нашего капитана.

Время тянулось, усталые люди и лошади уже начали проявлять беспокойство, но, в конце концов, над воротами показался свет. Человек на стене поднял фонарь, освещая первые ряды всадников.

- Эй! - крикнул человек. - Так кто вы такие? И что это еще за герои Железной Башни?

Хотя Такк и не мог видеть, он сразу узнал голос говорившего.

- Мистер Бройстер! - закричал баккан предводителю Вейнвудского союза. - Это я, Такк... Таккерби Андербэнк!

Боклеман Бройстер посветил фонарем и увидел Такка, сидевшего впереди всадника.

- Вот чудо-то! - закричал хозяин гостиницы. - Неужто это и в самом деле вы? - Человек обратился к кому-то невидимому для столпившихся у ворот воинов. - Открывай скорее, Вилл. Это наши люди, с ними мистер Такк.

Пока тяжелая решетка со скрежетом поднималась, Боклеман вновь заговорил с варорцем:

- Не ожидал, что вы прибудете в сопровождении нескольких сотен солдат, мистер Такк. Нам все еще приходится быть настороже, ведь война не закончилась. И хотя этот ужасный Диммендарк развеялся, я не удивлюсь, если окажется, что это всего лишь очередная хитрость Злодея из Грона.

- Нет, мистер Боклеман, - ответил Такк. - Никакого Злодея в Гроне больше нет. Модру мертв. Зимняя война закончилась.

Глаза Бройстера широко раскрылись от удивления:

- Вот уж действительно добрая весть! Я и не надеялся такое услышать. Подумать только, Модру мертв! До нас дошла молва, что в войне на юге мы одержали победу, но о гибели Модру вы сообщаете нам первый. Об этом мы даже и мечтать не могли!

Ворота распахнулись, и велленцы увидели стражников с копьями и луками, приготовившихся в случае необходимости дать отпор непрошеным гостям.

- К сожалению, я не смогу разместить всех у себя в "Белом единороге", - сказал Боклеман. - Но уверен, что жители города будут вам рады и в Стоунхилле найдется достаточно постелей, конюшен, да и еды тоже.

Колонна медленно двигалась по мощеным улицам, и, когда последний всадник въехал в ворота, решетку снова опустили.

- Хотя война закончилась и Заклятие Адона снова действует в течение дня, но ночью нам все равно нужно быть бдительными, потому что рюкки могут бродить в окрестностях, - объяснил Боклеман.

Жители Стоунхилла проявили самое сердечное гостеприимство. Все варорцы и многие люди устроились на ночь в "Белом единороге", их коней отвели в конюшни и задали им корма, а остальные велленцы разместились в частных домах, где хозяева позаботились об усталых путниках.

В "Белом единороге" за горячим ужином и крепким элем все рассказывали разные истории, приключившиеся с ними на войне. И только Патрел молчал, сидя в стороне у камина и глядя на огонь. Меррили поднесла ему кружку с элем и обеспокоенно спросила, как он себя чувствует. А маленький баккан тихо ответил:

- Я просто вспомнил о том дне, когда мы с Даннером в последний раз были в "Единороге".

Меррили сжала его руку, и слеза скатилась у нее по щеке, когда она подумала о погибшем друге.

Весь следующий день воины отдыхали в Стоунхилле. Но на рассвете отряд вновь тронулся в путь по Пересекающей дороге.

- Что ж, мистер Такк, - сказал Боклеман, стоя рядом с лошадью Такка. История, которую вы поведали нам, будет передаваться из поколения в поколение, еще долго жители Стоунхилла будут рассказывать ее своим детям, сидя вечерами у очага. А ваше имя будет первым в списке героев Зимней войны - ведь если бы не вы, нас всех ожидала бы либо гибель от рук врагов, либо долгие годы рабства у Владыки Зла. Очень жаль, что вы ослепли и все такое, но знайте, сердца людей и варорцев Стоунхилла и жителей леса Вейн всегда будут открыты для вас.

Когда он взглянул на маленького баккана, по его щекам текли слезы. Хозяин гостиницы достал из кармана большой носовой платок, громко высморкался и вытер глаза. Затем он сказал:

- Пора в дорогу, мистер Такк. Боскиделл ждет. Если вы не поторопитесь, то я расплачусь здесь перед всеми как последний дурак.

Капитан Фальк протрубил в рог, и велленцы тронулись в путь. Копыта лошадей гулко застучали по мостовой, когда отряд стал медленно двигаться в сторону западных городских ворот. Затем они выехали на Пересекающую дорогу, а жители Стоунхилла еще долго махали им вслед, стоя на крепостных стенах. А Боклеман Бройстер повернулся и направился к гостинице, и вывеска с надписью "Белый единорог" поскрипывала, раскачиваясь на ветру.

Им пришлось еще дважды разбивать лагерь, в первую ночь в долине Сражения, а затем на опушке Крайнего леса. Утром третьего дня они подъехали к Терновой стене. Миновав тоннель, они пересекли реку Спиндл. На другом берегу Терновый лучник отодвинул заграждения, чтобы пропустить всадников.

Дальше они поскакали в западном направлении и к полудню добрались до Гринфилда: там отряд разделился, и Патрел в сопровождении нескольких велленцев отправился в сторону Брюна, где неподалеку от Мидвуда был его дом. Когда пришло время прощаться, он пожал руку каждому баккану, затем крепко обнял Такка и Меррили, а она поцеловала его в щеку.

- Обязательно приеду в Лесную лощину навестить вас, - сказал маленький варорец. - Но через некоторое время, может, когда наступят теплые летние деньки. Сперва мне нужно хорошенько отдохнуть и оправиться от всех этих потрясений. Не грустите, ведь мы прощаемся ненадолго, так что до встречи.

Но, несмотря на слова Патрела, в глазах Меррили заблестели слезы, а Такк сглотнул подступивший к горлу комок, когда всадники, с которыми ехал Патрел, свернули на дорогу в сторону Брюна. Но прежде чем они окончательно скрылись из виду, звуки валонского рога огласили окрестности.

А остальные велленцы отправились по Пересекающей дороге к Раффину, где и остановились на ночлег.

На следующий день они продолжили путь. Бакканы вместе с сопровождавшими их людьми один за другим сворачивали в разные стороны, направляясь в свои родные селения. И везде, где бы они ни проезжали, маленький народец удивленно смотрел на варорцев, скакавших на больших черных конях вместе с людьми.

Уже после полудня велленцы свернули на проселочную дорогу и подъехали к сожженной деревушке Бадген. Однако селение не было заброшено, там и тут стояли палатки, и оставшиеся жители деревни собирались восстанавливать свои дома. Перед одной из палаток даже красовалась вывеска "Синий буйвол", объявляя о намерениях хозяина заново отстроить на этом месте таверну.

Когда сгустились сумерки, всадники проехали по мосту через Динглрилл и оказались в Лесной лощине.

Они молча пересекли площадь Собраний, затем Рыночную площадь и, в конце концов, свернули на извилистую улочку, которая вела к дому Такка. Его нора была сожжена и разрушена слугами Модру. И отряд двинулся дальше, к дому Меррили, там всадники остановились и помогли двум маленьким варорцам спрыгнуть с лошадей. Пока люди ехали к Крайнему полю, чтобы разбить лагерь, Меррили осторожно вела опиравшегося на палку слепого баккана к своей норе, они вошли и закрыли за собой дверь. Наконец-то они были дома.

Дул теплый южный ветерок, и вокруг раздавалось веселое журчание ручейков. Это был четвертый день апреля.

Глава 7

КНИГА РЕЙВЕН

После того как Такк вернулся в Лесную лощину, зима стала постепенно сдаваться, весна вступила в свои права, а за ней пришло и теплое лето. Свободный народ повсюду стал возвращаться в родные места, и все принялись восстанавливать разрушенное во время войны. Погибшие на полях сражений в Пелларе, Валоне, Йуго, Грювенском ущелье и в Риамоне наконец были оплаканы и похоронены.

Гномы из Красных холмов отправились под предводительством Брегги на север в Релль и положили тела сорока погибших товарищей на погребальный костер, И Брегга, единственный выживший в этой неравной схватке, произнес прощальную речь.

В долине Сражения были преданы земле беженцы, покинувшие Чаллерайн с последним караваном. Севернее, около крепости, среди холмов, были насыпаны высокие курганы. Склеп провидца Страна восстановили, но красная стрела и аталарский клинок исчезли, эти магические предметы хранились в гробнице пророка до того времени, пока на Митгар не обрушится беда.

Аурион Красноокий был погребен вместе с воинами, погибшими при обороне крепости Чаллерайн в начале Зимней войны. И на его могиле поставили камень, на котором были выбиты руны: Аурион, выбравший свободу.

Далеко на севере, в Гроне, прямо перед стенами темной крепости был насыпан высокий курган, под которым покоились харлингары. А через несколько лет неподалеку над тремя могильными холмиками был возведен высокий склеп из твердого черного камня, на нем были выбиты три имени, а под одним из них была сделана надпись: Даннер Брамбелторн, король Рилльской горы. Кто построил это надгробие и когда, об этом нигде не сказано, хотя некоторые утверждают, что это дело рук гномов.

Во всех семи долинах Боски мертвые были преданы земле, но многие варорцы оплакивали своих родных и любимых, погибших в далеких землях.

Летом этого две тысячи девятнадцатого года четвертой эры король прислал в Боски людей и двести повозок со строительным материалом и инструментами, чтобы помочь заново отстроить разрушенное. Как и обещал Гален, первым был восстановлен дом Такка Андербэнка: его расширили, комнаты стали более просторными, а потолки такими высокими, чтобы можно было разместить даже людей. Стены отделали орешником, дубом, вишней и другими ценными породами дерева. Привезли мебель, большую и маленькую. Столы были изготовлены в Тимбле, стулья в Вивене, а материал для занавесок доставили из деревни Прис. Жители Стоунхилла, леса Вейн и Веллена прислали множество подарков.

Когда дом Такка был закончен, люди начали помогать восстанавливать другие дома, лавки и мельницы, разрушенные во время войны. Говорят, эта работа продолжалась три года, но тогда еще никто не знал, сколько времени это займет.

В самый длинный день года, который нередко называют Срединным днем, Таккерби Андербэнк и Меррили Хольт сыграли свадьбу. Был устроен фейерверк и веселое празднование с угощением и танцами, и не только по случаю их свадьбы, но и в честь всех именинников, потому что за прошедшую зиму, конечно же, никто не отмечал дней рождений. Особенно поздравляли молодых дамн и бакканов, праздновавших совершеннолетие, как, например, Меррили.

В августе молодожены переехали в новый дом, потому что работы, наконец, были закончены. Они устроили новоселье, почти все жители Лесной лощины и Бадгена пришли посмотреть на дом Такка и громко охали и ахали от восторга.

В сентябре в Боски приехали люди короля, сообщившие, что Верховный правитель просит мистера и миссис Андербэнк присутствовать на бракосочетании Галена, сына Ауриона, и принцессы Лорелин из Риамона.

Свадьба короля состоялась в осенний солнечный день. Каэр Пендвир никогда раньше не блистал таким великолепием. Правители всех окрестных земель - Гелена, Лейта, Тола, Йута, Ванча, Басква, Тугала, Албана, Гурна и многих других отдаленных стран, названия которых большинство даже не знает, - прислали дорогие подарки. И сами короли со свитами прибыли на церемонию по морю и по суше. Конечно, на свадьбу дочери приехал Дорн, король Риамона, король Валона Аранор с королевой Аларе вместе с большой свитой харлингаров. Приняли приглашение и лаэнский правитель Дарда Галиона, а также лорд Таларин с леди Раэль и сыном Гилдором. Многие с удивлением смотрели, как в замок въезжают сияющие эльфы. Из Дарда Эриниана приехал Юрал, вождь байренов, вместе с леди Аской. Пожаловали также гости из Стоунхилла: Боклеман Бройстер вместе с эльфом лордом Инарионом и варорцем Арбагоном Феннером. А также маршал Видрон, генерал Убрик и другие воины, которых было бы слишком долго перечислять. Гномы тоже приехали в Каэр Пендвир: король Северного рудника Брек и правитель Красных холмов лорд Борта вместе с Бреггой, сыном Бекки. Прибыли также многочисленные гости из Веллена, Треллината и Риана - словом, изо всех уголков Митгара.

Но был один особый гость, которого усадили на самое почетное место, справа от него сидела темноволосая красавица жена, а слева маленький баккан с золотым оружием. Сам он был одет в серебряные доспехи, и его сапфировые глаза смотрели вперед невидящим взором с изборожденного шрамами лица. Это был носитель красной стрелы, сэр Таккерби Андербэнк, Терновый лучник, герой королевства.

Весь день во всем Каэр Пендвире звонили колокола по случаю бракосочетания Галена, сына Ауриона, и принцессы Лорелин.

Вечером устроили грандиозный бал, и многие гости подходили к Такку, чтобы выразить ему свое почтение и благодарность. Только теперь баккан осознал, как много друзей появилось у него во время Зимней войны, и, когда окончились торжества, он сказал Меррили:

- Я начинал воевать вместе с незнакомыми, а победу праздновал с братьями.

Весь этот год то и дело разражались сильные бури и прочие катаклизмы, словно сама природа не могла оправиться от насилия, которое было совершено над ней. И зима 4Э2019 не была исключением.

Тем не менее, зимний праздник июля прошел в том году очень весело, даже несмотря на разбушевавшийся буран на севере и проливные дожди на юге. Ибо это была особая дата: Верховный правитель объявил, что год, когда был низвергнут Модру, ознаменует конец четвертой эры, а с первого дня следующего года начнется новая, пятая эра. И свободный народ повсюду радовался и веселился.

Пятнадцатого января 5Э1 в деревне Бадген был открыт памятник, потому что именно там началось Сопротивление. Его поставили на холме и вырезали на нем имена девятнадцати варорцев, погибших в схватке с гхолами, а под ними слова Меррили: Пусть знают все, что в этот день началась борьба и Зло получило достойный отпор.

Терновая лучница присутствовала там вместе с Такком и произнесла речь. Капитан Патрел Рашлок тоже приехал в Бадген из Мидвуда, он протрубил в свой серебряный рог, и, заслышав его чистые звуки, все варорцы преисполнились радостью.

Неделю спустя, перед отъездом домой, Патрел протянул Такку свой серебряный рог со словами:

- Я хочу, чтобы он хранился у тебя, мой старый друг. Труби в него, пожалуйста, дважды в год: девятнадцатого ноября, потому что в этот день ты, Хоб, Тарпи, Даннер и я уехали из Лесной лощины, чтобы послужить Митгару; и пятнадцатого января, когда в Боски началась борьба с захватчиками. Я вижу, что ты хочешь мне возразить, но прошу тебя, исполни мою просьбу. Может случиться, что погода не позволит мне приехать сюда в это время, но я буду знать, что ты протрубишь в рог вместо меня.

Затем Патрел подошел к Меррили. Она обняла его и поцеловала в щеку.

- Знаешь, - сказал он, - немного найдется таких воинов, как ты, во всем Боскиделле, и даже за его пределами. Несмотря на то, что у тебя нежная душа.

И Патрел, распрощавшись со всеми, сел на своего пони и отправился в долгий обратный путь.

Двадцать второго февраля по всему Боски праздновали завершение Зимней войны, в этот день год назад рассеялась тьма Диммендарка. Такк вместе с Меррили отправились к Динглриллу, и слепой баккан положил веночек из выращенных в горшках цветов на Рилльский камень в память о погибшем друге. А на берегу стояли Хэнло и Глори Брамбелторны, потому что это была годовщина смерти их сына Даннера.

Двенадцатого октября 5Э2 Меррили Андербэнк родила дочку. Ее волосы были черные, как вороново крыло, и, когда Такку сказали об этом, он назвал ее Рейвен. В тот день празднование в "Одноглазой вороне" продолжалось до поздней ночи.

* * *

Следующие несколько лет прошли тихо, почти без происшествий, но Такк стал все больше замыкаться в себе, постепенно отстраняясь от мира. Не то чтобы слепота сделала его озлобленным, но, казалось, он страдал от своей беспомощности и чувствовал себя ненужным. Он часто повторял, что сам себе в тягость. Только когда он играл со своей маленькой дочкой, к нему возвращалось хорошее настроение, однако ненадолго. Вскоре Такк снова становился угрюмым, ибо он не мог полюбоваться даже на собственное дитя.

Меррили, не говоря Такку ни слова, отправила письмо Верховному правителю Галену.

И через три месяца в Боски прискакал гонец и привез сэру Таккерби Андербэнку письмо от короля. Дрожащими руками Меррили сломала восковую печать, развернула пергамент и, сделав глубокий вдох, начала читать:

Сэру Таккерби Андербэнку

Лесная лощина, Боскиделл.

Мой нежно любимый ваэрлинг!

Все это время я часто о тебе думал, то и дело возвращаясь мыслями к нашим долгим странствиям по окутанному тьмой Митгару. И я помню, как ты рассказал мне о своем дневнике, когда мы остановились переночевать в заброшенном крестьянском доме к югу от крепости Чаллерайн.

Ты записал многие события Зимней войны, очевидцем и участником которых был. Эту историю мы должны сохранить не только для ученых, но и для всего нашего народа.

В ту первую ночь наших совместных странствий я сказал, что, возможно, настанет день, когда я попрошу тебя написать историю Зимней войны.

Этот день, наконец, настал. И я обращаюсь к тебе с просьбой взяться за этот труд. А когда ты запишешь все, что помнишь сам, собери рассказы по всему Митгару и дополни ими свою историю.

Но обдумай все серьезно, прежде чем принимать мое предложение, потому что это должно будет стать делом всей твоей жизни, и возможно, тебе даже не удастся его завершить. Ведь у истории никогда не бывает конца.

Если ты все же согласишься, то я найду тебе в помощь лучших ученых и писцов. Но тебе, мой дорогой ваэрлинг, придется руководить всем этим делом, потому что никто лучше тебя не выполнит такое ответственное поручение.

Гален, сын Ауриона,

Верховный правитель Митгара

P. S. Лорелин носит под сердцем наше первое дитя.

Когда Меррили закончила чтение, в глазах обоих варорцев стояли слезы. После продолжительного молчания Такк произнес:

- Пожалуйста, моя дамми, напиши королю, что я с благодарностью принимаю его предложение.

Прошли годы, Рейвен выросла и стала взрослой девушкой. Ее волосы были черными, как эбеновое дерево, а глаза синими, как море. Ее детство и юность прошли среди ученых, и она сама помогала отцу в работе над историей Зимней войны.

Рейвен читала Такку вслух записи из его дневника, варорец старался припомнить каждое событие во всех подробностях, а писец записывал его рассказ. В конце концов, был закончен толстый том, который назывался "Дневник Таккерби Андербэнка, хроника Зимней войны".

Часто ученые отправлялись в поездки по Боски и за его пределы, чтобы поговорить с ветеранами войны. Такк тоже часто принимал участие в этих экспедициях, в Стоунхилл, лес Вейн, крепость Чаллерайн, Арденскую долину, Северный рудник и многие другие места. Меррили и Рейвен всегда сопровождали его, и повсюду они были самыми желанными гостями.

Во время одного из таких путешествий, когда они были проездом в Вестаделле, Рейвен повстречала Виллена Грейлока, молодого варорского ученого, и поняла, что влюбилась. Но прошло немало времени, прежде чем им довелось встретиться вновь, потому что Андербэнки направлялись к Красным холмам, чтобы повидать Бреггу и записать его рассказ о путешествии через темные залы Дриммендива.

Такк, Меррили и Рейвен проводили немало времени и в родной Лесной лощине, где в доме Такка собирались ученые и писцы, работавшие над историей Зимней войны. Порой кто-нибудь из ученых изумлялся тому, насколько близок был Модру к победе. И как-то Такк сказал по этому поводу вот что:

- Время и события подобны засеянному полю, каждый колосок рождает зерна возможностей, которые затем падают в землю. Некоторые засыхают, а другие пускают корни и прорастают в реальность, и затем сами приносят плоды.

Генерал Видрон говорил как-то, что длинная цепочка разных случайностей привела его в Бракенборо, где он сражался на стороне варорцев. И я знаю, что такая же длинная цепь событий привела меня на самый верх Железной Башни, в это капище Зла.

Подумайте, как мог бы измениться ход истории, если бы пустили корни другие зерна.

Виллен Грейлок приехал в Руд, чтобы помогать Такку, сердце Рейвен пело от счастья. Вскоре стало понятно, что и он влюблен в черноволосую красавицу, они проводили долгие часы, вместе любуясь на звезды, цветы, луну или просто наблюдали за обыкновенными муравьями.

Через некоторое время Виллен пришел к Такку просить руки его дочери, и помолвка состоялась. А в качестве свадебных подарков Такк преподнес молодоженам свой дневник, который он вел с самого начала войны, и первый экземпляр "Хроники Зимней войны". Когда Такк вручал эти ценные книги, он сказал:

- Эту "Хронику" следует назвать книгой Рейвен, потому что, если бы не моя дочь, она не была бы такой, какая есть.

После свадьбы Виллен и Рейвен Грейлок отправились в Вестаделл.

Шли годы и многие барды воспели подвиги героев Зимней войны; к сожалению, музыка и слова большинства этих баллад со временем забылись. Но в Боскиделле Патрел Рашлок, баккан, игравший на черной эльфийской арфе с серебряными струнами, записал две самые известные песни.

КРАСНАЯ СТРЕЛА

Пусть красная стрела покоится до срока,

Когда вернется Зло, сияя красотой,

И, сея смерть вокруг, проникнет сквозь ворота,

А солнца светлый диск закроется луной.

Кого разить стреле - то Зло из мрачной бездны,

Что поднялось наверх в обличье красоты?

Иль то, что управляет Башнею Железной,

Железной маской скрыв ужасные черты?

Меж этих зол стрелку не стоит делать выбор,

Мишень его стрелы - волшебный Миркенстон.

Он высвободит свет из этой черной глыбы

И уничтожит тьму - но сам ослепнет он.

ПЕСНЬ ЖЕЛЕЗНОЙ БАШНИ

В ледяных пустынях Грона,

Что на севере Митгара,

Обитает Злой Владыка,

Властелин Железной Башни.

В подчинении у Модру

Орки, валги, рюкки, хлоки.

Силой страха Злой Владыка

Держит их в повиновенье.

Весь Митгар Владыка мрака

Подчинить себе стремится.

Шлет он орды злых созданий

На восток, на юг и запад.

По лесам, горам, долинам

Дышит смертью снежный Ужас,

Мрак и холод Диммендарка

Накрывают Королевство.

В осажденном Чаллерайне

День и ночь пылает битва.

Крепость пала; отступая,

Смерть нашел король Митгара.

Гибель шествует по свету.

Но отважная четверка

Гален, Гилдор, Такк и Брегга

Добралась до Дриммендива.

По тоннелям и пещерам

Сумрачного царства гномов

Пробрались четыре друга

От Закатных Врат к Рассветным.

В подземельях Дриммендива

Смелым воинам Митгара

Удалось убить Гаргона

Древний Ужас Крагген-кора.

А меж тем не за горами

День, когда погибнет солнце.

Гилдор знает - это будет

День пришествия Гифона.

Эльфы, велленцы, варорцы

Все торопятся на север,

К ледяным пустыням Грона,

Где стоит твердыня Модру.

Начат штурм Железной Башни,

Чтобы Злу пресечь дорогу

И освободить из плена

Риамонскую принцессу.

Смелый маленький ваэрлинг

В одиночку проникает

В коридоры мрачной Башни

И вступает в схватку с Модру.

Солнце скрылось за луною,

Тьма простерлась над пустыней.

Нападающими взяты

Мост и главные ворота.

А меж тем Владыка мрака

На вершине Черной Башни

Шепчет страшные заклятья,

Предвкушая смерть принцессы.

Ее жертвенною кровью

Напитать задумал Модру

Черный камень Миркенстона,

Чтоб Гифон восстал из бездны.

Но отважный Такк стреляет

Древней красною стрелою

В темный контур Миркенстона,

Вызывая вспышку света.

Этим светом Зло из бездны

Вновь водворено обратно.

Этот свет испепеляет

Модру и его отродье.

Этой вспышкой был рассеян

Диммендарк непобедимый.

... И от этой вспышки света

Лучник зрения лишился.

Вновь Заклятие Адона

Обрело былую силу.

Снова солнце воссияло

Над просторами Митгара.

Эти баллады были очень популярны в Митгаре, их распевали и в королевских дворцах, и в тавернах. Многие менестрели исполняли их, но никто не превзошел в этом маленького арфиста из Боскиделла, в изумрудно-зеленых глазах которого во время пения всегда блестели слезы.

5Э35 Рейвен Грейлок родила дочку, которой дали имя Робин. И Такк с Меррили отправились в Вестаделл повидать свою первую внучку. Виллен Грейлок познакомил Такка с группой молодых историков, которые называли свой кружок "Школой Книги Рейвен". В пещерах известняковых скал они начали собирать книги и свитки, ставшие впоследствии основой одной из самых больших библиотек Митгара. Но это в будущем, а пока они трудились над иллюстрированной "Хроникой Зимней войны". Один экземпляр они уже послали Верховному правителю в Пеллар, и он был благосклонно принят.

Годы шли, и Такк с Меррили начали стареть. В нескольких комнатах своей норы Таккерби открыл музей. Там хранился лук Меррили, эльфийские плащи и веревки, серебряные доспехи и оружие, Бейн, а также позолоченные меч и панцирь Патрела, аталарский клинок и валонский рог. Они все еще трубили в него два раза в год: в Лесной лощине девятнадцатого ноября и пятнадцатого января в Бадгене. За стеклом были выставлены знамена, а по стенам развешана одежда смельчаков, которые поднимались на стены темной крепости. Народ со всей страны приходил посмотреть на эти реликвии.

Жизнь Такка текла спокойно и мирно, но иногда по ночам его начинали мучить кошмары, и он просыпался в холодном поту, широко раскрыв незрячие глаза. Он вновь переживал весь тот ужас, который ему довелось испытать на верху Железной Башни, и Гифон вновь исчезал за пределами Сфер. В такие минуты Меррили обнимала и успокаивала его, пока страшное видение не рассеивалось.

В сорок шестом году пятой эры пришло известие о том, что король Гален погиб во время шторма на Авагонском море. Теперь Верховным правителем стал Гарет, старший сын Галена и Лорелин. Такк и Меррили отправились в Пеллар, чтобы выразить свои соболезнования королеве. Она была по-прежнему красива, хотя уже приближался ее шестьдесят пятый день рождения. Несмотря на то, что прошло более сорока пяти лет со дня окончания Зимней войны, в замке только и было разговоров, что о маленьком хромом госте, сэре Таккерби Андербэнке, который убил Модру и спас Митгар.

В конце лета Такк и Меррили вернулись домой в Боски. И больше они уже никуда не выезжали из Лесной лощины, разве что в Стоунхилл.

* * *

Говорят, что после смерти Галена Таларин, Раэль и Гилдор ушли по Сумеречному пути в Адонар. Они так и не смогли оправиться до конца после гибели Ванидора Серебряной Ветви, особенно Гилдор Золотая Ветвь, чьи глаза навеки стали печальными.

По преданию, многие эльфы отправились вместе с ними, потому что они тосковали по своим убитым в этой войне соплеменникам.

Но правда это или нет, не знает никто.

Зимой семьдесят третьего года пятой эры, семнадцатого декабря, Такк слег в постель из-за простуды. С каждым днем он все больше слабел, и болезнь усиливалась. В то время ему исполнилось девяносто семь, и из всех смертных, кто помнил тот эпохальный день в Железной Башне, в далеких Красных холмах остались только он, Меррили и Брегга. Патрел, Игон, Лорелин, Убрик уже покинули этот мир. Один за другим отправлялись они в свое последнее плавание по Темному морю, чтобы встретиться под серебристыми небесами с Видроном, Аранором, Регианом, Арбагоном, Боклеманом, Дорном и всеми своими близкими. И вот теперь, в канун нового года, несмотря на все снадобья, искусство лекарей и нежную заботу Меррили, жизнь Такка медленно угасала.

Она держала его за руку и в эти мгновения видела перед собой не старого, немощного варорца, а того красивого молодого баккана, который когда-то признался ей в любви.

И она тихонько заплакала, потому что понимала, что не в силах остановить Темного посланца.

Дыхание умирающего слабело, но порой он еще шептал какие-то слова на древнем варорском языке.

Время близилось к полуночи, и Меррили, уронив голову на грудь, горько зарыдала. Вдруг она почувствовала, что Такк гладит ее по волосам.

- Не плачь, моя дамми, - прошептал он. - Я буду ждать тебя.

Прошло еще несколько минут, и его дыхание, казалось, остановилось. Пламя свечи задрожало, как будто кто-то вошел в комнату. Рука Такка разжалась, он широко открыл глаза.

- Адон, о, Адон, как это ярко и красиво! - выдохнул он. И вдруг его голос стал таким же сильным и звучным, как в юности, и он крикнул: - Хейо! Хейо! Даннер! Я иду к тебе!

С этими словами он умер.

И Меррили заплакала по своему возлюбленному, а в это время в Лесной лощине послышались звуки рога, веселые голоса и смех, и кто-то начал бить в пожарный гонг, потому что наступил новый год.

Зло должно быть побеждено хотя бы потому,

что тогда мы сможем сами выбирать свою судьбу.

Раэль из Ардена

10 января, 4Э2019

СЛОВО О ВАРОРЦАХ

Почти у каждого народа во всех странах мира есть сказки и легенды о маленьком народце: о феях, домовых и прочих крошечных существах. Совершенно очевидно, что эти сказки дошли до нас с древних времен, запечатлев память людей о том, что было до Разделения, когда на земле еще обитали гномы, эльфы и, конечно же, варорцы.

До нас дошли даже письменные свидетельства, подтверждающие этот факт. Конечно, многие документы были утеряны, а другие - написанные на древних языках - уже никто не может прочесть. К таким забытым ныне языкам относится и пелларский, но, тем не менее, ученым удалось расшифровать некоторые записи.

Одним из таких источников, исследованных учеными, и является "Книга Рейвен", другим - "Путевые заметки". По этим двум хроникам да еще по нескольким другим записям и была восстановлена история варорцев.

Варорцы ростом всего три-четыре фута. Некоторые ученые утверждают, что это люди, только небольшого роста, потому что у них нет ни крыльев, ни рогов, ни хвостов и они во всем походят на человеческих существ. Однако другие ученые возражают, говоря, что заостренная форма ушей, необычный разрез глаз и долгая жизнь роднит их с эльфийским народом. Но цветом глаз они отличаются от эльфов. Глаза у варорцев немного выпуклые и сверкающие, словно драгоценные камни, они бывают золотисто-янтарные, темно-синие, как сапфиры, или изумрудно-зеленые.

Варорцы очень ловкие и шустрые, к тому же они обладают природной мудростью и прекрасно приспособлены к жизни среди лесов. Они очень осторожны и при приближении чужестранцев предпочитают оставаться незамеченными, пока не разберутся, с какими намерениями пожаловали незваные гости. Но иногда все же их можно увидеть: например, кто-нибудь из большого народа, пробираясь по болотам, вдруг обнаружит, что на него устремлены несколько пар глаз, - бакканы (мужчины), дамны (женщины), дети и старики внимательно наблюдают за чужаком. Если же кто-нибудь забредет случайно в варорскую деревушку, то ее жители встретят гостя дружелюбно.

Из-за своей природной осторожности варорцы обычно предпочитают носить цвета, которые помогают им слиться с окружающим ландшафтом: серый, зеленый, коричневый. А их башмаки делаются из мягкой кожи, что позволяет им передвигаться почти бесшумно. Но во время праздников они наряжаются в яркую одежду: алую, оранжевую, желтую и синюю. Они любят трубить в рога, бить в барабаны и гонги и петь чуть ли не до хрипоты.

Один из самых больших праздников у варорцев - это переход из одной возрастной группы в другую. Всех детей, и мальчиков и девочек, называют "малышулями". С десяти до двадцати лет мальчики и девочки считаются подростками, а после двадцати парни становятся "молодыми бакканами", а девушки "молодыми дамнами". Возраст от тридцати и до шестидесяти считается зрелостью, а к варорцам после шестидесяти принято уважительно обращаться "пробаккан" и "мадамна".

Такие "особые" дни рождения празднуются с размахом: звонят колокола, стучат барабаны, каждый наряжается в разноцветную одежду, и все это обязательно сопровождается фейерверком.

Достигнув зрелости, варорцы, как правило, становятся полными и солидными, так как едят они обычно по три-четыре раза в день, а по праздникам и все пять. Пожилые варорцы любят повторять: "Мы - маленький народец, а маленьким созданиям, чтобы жить, нужно много есть. Посмотрите на птиц, мышей и землероек - когда они не спят, только и делают, что едят".

Домашняя жизнь варорцев очень тихая и спокойная. Часто дамны собираются со своими подругами, чтобы провести день за шитьем или другим рукодельем. Мужчины работают в поле или занимаются какими-нибудь ремеслами.

Во время еды все домочадцы - хозяин, хозяйка, дети и слуги собираются за столом: они вместе едят, пьют и обсуждают события, произошедшие за день. Но когда приходят гости, то за столом обычно сидят только хозяева, остальные же присоединяются, если хозяин дома специально их пригласит. Закончив обедать, младшие члены семьи, вежливо простившись, уходят, чтобы взрослые могли обсудить свои "важные деловые вопросы".

В каждой деревне обязательно есть хотя бы один трактир, где обычно подается эль, но некоторые места славятся особенно хорошими напитками, и там собираются в основном пожилые бакканы: некоторые приходят в трактир каждый день, другие раз в неделю, а есть и такие, которые заглядывают туда еще реже. Там они узнают последние новости, обсуждают дела Верховного правителя и раздумывают о том, что принесет им будущее.

У варорцев, обитающих на севере, существует четыре клана: сивены, отены, квирены и парены. Они живут в норах, в хижинах на сваях посреди болот, в домиках на деревьях или среди полей. (Возможно, сказки о разумных барсуках, выдрах, белках, зайцах и прочих зверюшках - это воспоминания о маленьком народце, жившем среди болот, лесов и полей.) Варорцы обитают или обитали почти что в каждой стране, но в одних землях их больше, а в других меньше. Варорцы много раз переселялись из одной местности в другую, так что во время Великого переселения они, как и остальные народы, проделали долгий путь через многие страны.

В то время, когда писалась "Книга Рейвен", большинство варорцев жило в двух местах: в лесу Вейн, который находится к северу от Харта и к югу от Риана, и в Боскиделле, стране болот, полей и лесов, лежащей между реками Спиндл и Венден.

Боскиделл отгорожен от всего остального мира стеной из терновника, который растет в речных долинах. Поэтому туда можно попасть только через специальные тоннели; в мирное время эти проходы не охраняются и проехать через них может любой. А когда становится неспокойно, то у терновых тоннелей дежурят лучники и ставятся специальные передвижные заграждения, чтобы никакие разбойники не проникли в Боски.

В ноябре две тысячи восемнадцатого года четвертой эры как раз и наступило то самое тревожное время.

ХРОНИКА ЖЕЛЕЗНОЙ БАШНИ

Основные события второй эры

В конце второй эры закончилась война Заклятия. В Высших Сферах Адон победил кровавого Гифона, в Митгаре Модру потерпел сокрушительное поражение от Великого союза. И Адон предал Заклятию всех обитателей Унтергарда, которые сражались в этой войне на стороне Гифона: они были прокляты навеки, и солнечный свет отныне стал для них смертельным. А Гифона низвергли за пределы Сфер. Так закончилась вторая эра и началась третья, и жизнь шла своим чередом до четвертой эры.

Основные события четвертой эры

4Э1992. Патрел Рашлок родился в Мидвуде, в Боскиделле.

4Э1995. Таккерби Андербэнк родился в Лесной лощине в Боскиделле.

4Э1996. Даннер Брамбелторн родился в Лесной лощине в Боскиделле.

4Э1999. Меррили Хольт родилась в Лесной лощине в Боскиделле.

4Э2013. Комета, известная под названием Звезда Дракон, вспыхнула на небесах Митгара, по ночам стало видно яркое сияние, куски кометы стали падать на землю. Многие сочли эту пылающую звезду страшным предзнаменованием.

Зимняя война

4Э2018

Август. Этот месяц выдался необычайно холодным. В Нортделле появились волки. Гаммер Альдербук организовал первые волчьи патрули. Начались заморозки.

Сентябрь. Гаммер Альдербук назначил капитана Альвера командующим Терновыми лучниками. Седьмого числа выпал снег. В Лесной лощине Старик Барло начал тренировать группу лучников, среди его учеников были Такк и Даннер. В Боскиделле стали распространяться слухи о том, что на севере Модру готовится к войне.

Октябрь. Несколько семей в Боскиделле бесследно исчезли. Начались сильные морозы. Снег.

Ноябрь 2. Старик Барло закончил тренировать первую группу. Такк, Даннер, Хоб Бандерель и Тарпи Виггенс были назначены служить в четвертом Истаделлском отряде Терновых лучников.

Ноябрь 9. Такк, Даннер, Хоб и Тарпи отправились вместе с Патрелом к Мельничному броду.

Ноябрь 10. Пять варорцев остановились на ферме Хагсов, но хозяева исчезли. Варорцы обнаружили следы валгов, которые, очевидно, убили Хагсов.

Ноябрь 11. Валги напали на варорцев у Рукс Руста. Хоб был убит.

Ноябрь 13 - Декабрь 5. Такк, Даннер и Тарпи служат в отряде Терновых лучников в отделении Патрела. В их обязанности входит дежурить на Ближней и Дальней заставах и прочесывать окрестности в поисках волков и валгов. Третьего декабря через лагерь проезжает караван беженцев из крепости Чаллерайн, до варорцев доходят вести, что Верховный правитель Аурион готовится к войне. Четвертого декабря королевский посланник прискакал в Боскиделл и передал призыв короля сплотиться под его знаменами. На герольда набросился валг, в результате чего человек, лошадь и Тарпи утонули, провалившись под лед реки Спиндл. Даннеру удалось спасти Такка. Пятого декабря Такк, Даннер, Патрел и еще сорок варорцев решили присоединиться к войскам Верховного правителя.

Декабрь 6-13. Варорцы отправились в крепость Чаллерайн. Тринадцатого декабря Такк, Даннер и Патрел встретились с принцем Итоном, принцессой Лорелин, эльфом Гилдором, маршалом Видроном и Верховным правителем Аурионом. Варорцы узнают о Диммендарке, вечном мраке, надвигающемся с севера, где не действует Заклятие Адона, и под защитой которого собираются прежние слуги Модру.

Декабрь 14-20. Варорцы охраняют стены крепости. Такк и принцесса Лорелин становятся друзьями, баккан узнает, что ее жених принц Гален с отрядом людей скитается по Диммендарку, стараясь разведать планы Модру и численность вражеских полчищ.

Такк, Даннер и Патрел приглашены на день рождения леди Лорелин. Во время праздника в зал входит раненый воин и сообщает, что Диммендарк надвигается на юг. Зимняя война началась.

Декабрь 21. Первое июля. Принцесса Лорелин покинула крепость Чаллерайн с последним караваном беженцев, в сопровождении принца Игона, который должен был поехать в Пеллар и привести на север королевские войска.

Декабрь 22. Второе июля. Диммендарк накрыл Чаллерайн. В призрачном свете люди могли видеть всего на две мили на открытых равнинах, а в лесу или среди холмистой местности и того меньше, эльфы видели приблизительно в два раза дальше, чем люди, а варорцы оказались самыми зоркими, хотя все вокруг они видели теперь в других цветах.

Декабрь 23. Третье июля. Отряд варорцев расформирован, теперь бакканы сопровождают людей, чтобы быть их "глазами".

В этот же день тридцатитысячное войско противника окружило крепость.

Декабрь 24. Четвертое июля. К северу от крепости воины принца Галена подожгли осадные башни, но другие осадные орудия были доставлены к крепости. Враг обстрелял город горящими снарядами, начались пожары.

Декабрь 25. Пятое июля. Город продолжает гореть.

Гхолы нападают на караван беженцев: принц Игон ранен, принцесса Лорелин со сломанной рукой захвачена в плен, остальные убиты.

Декабрь 26. Шестое июля. Враг пошел на приступ. Первая и вторая стены крепости сданы.

Тяжелораненый принц Игон поскакал по следу похитителей Лорелин.

Декабрь 27. Седьмое июля. Третья и четвертая стены крепости сданы.

Началась битва в лесу Вейн. В его густой чащобе люди, варорцы и эльфы сражались с войском Модру.

Декабрь 28. Восьмое июля. Крепость Чаллерайн пала. Оставшиеся в живых защитники пытаются вырваться из окружения. Король Аурион убит. Такку удается выбраться из крепости, и он скрывается в старинном склепе, где находит красную стрелу и аталарский клинок. Принц Гален случайно приходит к этой же гробнице. Они вместе направляются на юг, в Стоунхилл, чтобы встретиться с теми, кто остался в живых.

Даннер и Патрел также вырвались из окружения и поскакали в сторону Стоунхилла.

Маршал Видрон, лорд Гилдор и горстка уцелевших защитников крепости отправились на восток к Сигнальным горам.

Битва в лесу Вейн продолжается второй день.

Декабрь 29. Девятое июля. Сражение в лесу Вейн продолжается третий день. Враг потерпел поражение и вынужден обходить лес с юга и востока.

Декабрь 30. Десятое июля. Такк и Гален обнаруживают караван беженцев, на который было совершено нападение. И начинают погоню за похитителями Лорелин.

Декабрь 31. Одиннадцатое июля. Последний день старого года. Даннер и Патрел обнаруживают караван леди Лорелин; понимая, что на пони им не догнать гхолов, варорцы решают продолжать путь к Стоунхиллу.

4Э2019

Январь 1. Двенадцатое июля, первый день нового года. Снег засыпал следы похитителей Лорелин. Гален и Такк приезжают в лес Вейн, их угощают горячей едой и устраивают на ночлег.

Январь 2-3. В надежде узнать что-либо о судьбе леди Лорелин, Такк и Гален едут через лес Вейн, чтобы встретиться с командующими Вейнвудского союза: Арбагоном Феннером (варорцем), Боклеманом Бройстером (человеком) и лордом Инарионом (эльфом). Они рассказывают, что отряд гхолов проехал в восточном направлении, возможно, в сторону Мрачного леса. Такк и Гален продолжают погоню.

Видрон, Гилдор и вырвавшиеся из окружения защитники крепости приезжают в лес Вейн. Гилдор едет разыскивать лорда Инариона, а Видрон продолжает путь в Стоунхилл. Гилдор узнает, что Гален проехал через лес Вейн, и едет вслед за ним.

Январь 4. Плененную принцессу Лорелин везут через Грювенское ущелье в Грон, теперь она знает, что они направляются в Железную Башню, неприступную твердыню Модру посреди Когтистой пустоши.

Принц Игон теряет сознание от тяжелых ран. Эльфийские дозорные находят его лежащим на снегу и отвозят в потайное убежище в Арденской долине, где ему оказывают помощь.

Январь 5-7. Такк и Гален продолжают погоню и шестого числа въезжают в Мрачный лес, где обнаруживают следы похитителей.

Даннер и Патрел добираются до Стоунхилла: город опустел. Они решают подождать два дня и, если больше никто не появится, отправиться на запад в Боскиделл, собрать там варорцев и поскакать на юг в Пеллар, чтобы присоединиться к войску и быть "глазами" людей в Диммендарке.

Январь 8. Такк и Гален приезжают в Арденскую долину, где встречаются с лордом Таларином и леди Раэль, эльфийскими правителями. Лорд Таларин приводит их раненому, которого нашли дозорные. Это принц Игон. Наконец Гален узнает, что гхолы захватили Лорелин. Лорд Гилдор догоняет принца и сообщает ему о том, что Аурион убит и Гален теперь стал Верховным правителем. Гален вынужден выбирать между любовью и долгом: преследовать похитителей принцессы или возглавить войско, чтобы дать отпор врагу.

Даннер и Патрел покидают Стоунхилл и отправляются в Боскиделл. В тот момент, когда они выезжают из западных ворот, генерал Видрон въезжает в город через восточные ворота; они не видят друг друга.

Январь 9. Гален понимает, что у него нет выбора: он должен ехать на юг и возглавить войско, чтобы сражаться с врагом. С тяжелым сердцем Такк и лорд Гален отправляются на юг в Пеллар.

Ванидор, брат-близнец Гилдора, вместе с тремя товарищами - Варионом, Дуорном и Фландреной - отправляется в Грон, чтобы проникнуть в твердыню Модру и, если судьба будет к ним благосклонна, освободить принцессу.

Бывший солдат Джарек приезжает в Стоунхилл и сообщает, что путь на юг через Гунарское ущелье отрезан. Видрон решает скакать в Веллен, чтобы собрать войско и пробиться через ущелье.

Январь 10. Даннер и Патрел приезжают в Боскиделл и обнаруживают, что слуги Модру опустошили деревню Гринфилд. Ночью маршал Видрон со своим отрядом проскакал через Гринфилд, но они вновь разминулись друг с другом.

Январь 11. Принцессу Лорелин привозят в Железную Башню. Модру заточает ее в темном подвале.

Январь 12. Даннер и Патрел приезжают в Лесную лощину. Гхолы сожгли деревню. Меррили Хольт спасает Даннера и Патрела от гхола. Даннер и Патрел узнают, что родители Такка и Меррили погибли.

Январь 13. Варорские лучники собираются в амбаре Уитби, чтобы разработать план, как дать отпор захватчикам.

Январь 14. Такк, Гален и Гилдор едут на юг вдоль Гримволлских гор и встречают гнома Бреггу, единственного, кто остался в живых после сражения между отрядом гномов и полчищем рюкков. Брегга присоединяется к ним, и они вместе отправляются на юг.

Январь 15. Битва в Боскиделле в деревне Бадген. Варорцы заманивают гхолов в ловушку.

Январь 16. Спасаясь от гхолов, Такк, Гален, Гилдор и Брегга оказываются у Закатных Врат, ведущих в Дриммендив, где на них нападает Кракен. Им приходится спуститься в темные залы древнего королевства гномов, в которых теперь правит Гаргон.

Лорелин из подвала приводят на верх башни, где она видит скованного Ванидора. Модру показывает им Миркенстон, обломок Звезды Дракон, источник мрака, поглотившего землю. Лорелин вынуждена присутствовать при казни Ванидора. Благодаря особому дару, присущему эльфам, Ванидор в момент смерти передает предсмертное послание брату, хотя тот находится далеко на юге у Закатных Врат.

В Боскиделле горит деревня Бадген.

Январь 17-18. Такк, Гален, Гилдор и Брегга идут по Дриммендиву по направлению к Рассветным Вратам. Гаргон узнает, что они в его владениях, и преследует их во главе полчищ рюкков. Четырем героям удается убить Гаргона и ускользнуть.

Январь 19-20. Такк, Гален, Гилдор и Брегга направляются на юг и, в конце концов, выходят из Диммендарка.

В Боскиделле отряд варорцев из амбара Уитби присоединяется к Иствудскому отряду, и двадцатого числа они разбивают гхолов в битве в Бракенборо. Даннера, Патрела и Меррили спасают Видрон и велленские воины, которые держат путь в Гунарское ущелье после сражения с гирейскими разбойниками.

Январь 21. Такк, Гален, Гилдор и Брегга добираются до Дарда Галиона, страны древних деревьев.

Даннер, Патрел, Меррили и еще семь варорцев решают присоединиться к Видрону и отправиться к Гунарскому ущелью.

Январь 23. Такк, Гален, Гилдор и Брегга разговаривают с Короном Эйроном в Дарда Галионе. Они решают отправиться на лодке к Аргонской переправе, и если она еще не захвачена врагом, они могут добраться оттуда до Пеллара.

Войско Видрона уходит из Боскиделла и направляется к Гунарскому ущелью.

Передовой вражеский отряд из крепости Чаллерайн входит в Боски через заброшенный северный тоннель.

Январь 24. Такк, Гален, Гилдор и Брегга отправляются на эльфийской лодке в сторону Аргонской переправы.

Основное вражеское войско из крепости Чаллерайн вторгается в Боскиделл.

Январь 25. Во время разговора о затмении Гилдор вспоминает предсмертное послание Ванидора: "Самый Темный из Дней, Величайшее Зло..." Гилдор делает вывод, что во время солнечного затмения двадцать второго февраля Модру попытается открыть Гифону путь в Митгар.

Январь 28. Такк, Гален, Гилдор и Брегга добираются до Аргонской переправы.

Январь 29-31. Такк, Гален, Гилдор и Брегга вместе с генералом Убриком едут к Гунарскому ущелью.

В ущелье начинается битва между валонскими харлингарами и гирейскими разбойниками. После трех дней сражения харлингары одерживают победу.

Февраль 1. Такк, Гален, Гилдор, Брегга и Убрик добираются до Гунарского ущелья. Король Валона Аранор отправляет пять тысяч ванадьюринов с Верховным правителем на север к Железной Башне, чтобы попытаться разрушить планы Модру в Самый Темный День во время затмения.

Видрон, наконец, добирается до ущелья и, еще не зная, что оно занято войсками союзников, разрабатывает план атаки.

Февраль 2. Видрон, не осознавая, что ущелье в дружественных руках, начинает атаковать ванадьюринов. Наконец обе стороны видят, что это ошибка, и прекращают атаку.

Войско Видрона присоединяется к войску Верховного правителя.

Такк встречается с Меррили, Даннером и Патрелом.

Войско отправляется в Грон, чтобы добраться до Железной Башни раньше, чем начнется затмение.

Февраль 5. Войско Галена доходит до Гунарского ущелья.

Февраль 7. Войско Галена доходит до границы Диммендарка.

Февраль 8. Войско Галена проходит по долине Рагад.

Февраль 9. Войско направляется к Куадранскому перевалу.

Вражеские полчища у Сигнальных гор.

Февраль 10. Войско переправляется через Ронский брод. Лошади всадников Видрона измучены, потому что им пришлось проделать путь от самого Веллена.

Вражеские полчища продолжают двигаться на восток.

Эльф лорд Инарион отправляется в Арденскую долину, чтобы предупредить лорда Таларина о приближении вражеских орд.

Февраль 11. Войско разбивает лагерь к югу от Мрачного леса. Лошади велленских всадников совершенно измучены.

Орды приближаются к Диким холмам.

Февраль 12. Войско выезжает на Пересекающую дорогу недалеко от Арденской переправы.

Орды подходят к Каменному мосту.

Лорд Инарион добирается до Арденской долины.

Февраль 13. Воины Галена разбивают лагерь у подножья Арденских гор. Туда же приезжают принц Игон, лорд Таларин и лорд Инарион. Эльф Фландрена, единственный, кто остался в живых после похода в Грон, рассказывает о неприступности Железной Башни. Гален просит Видрона и велленских воинов задержать вражеское войско у Грювенского ущелья. Таларин и эльфы из Арденской долины остаются с Видроном. Принц Игон, наконец выздоровевший от ран, присоединяется к Галену, чтобы идти к Железной Башне.

Февраль 14. Войско Галена проходит через Грювенское ущелье и вступает в Грон.

Велленские всадники и эльфы из Арденской долины готовятся к обороне Грювенского ущелья.

Февраль 15. Войско продолжает двигаться на север.

С руки принцессы Лорелин сняли повязку, кость срослась. Лорелин ищет возможности убежать.

Февраль 17. Войско добирается до южного края Гваспа. Орды подходят к Грювенскому ущелью.

Февраль 18. Войско пересекает Гвасп.

Вражеские орды начинают атаковать защитников Грювенского ущелья.

Февраль 19. Войско доходит до Когтистой пустоши.

Второй день сражения в Грювенском ущелье.

Февраль 20. Войско подходит к стенам Железной Башни.

Третий день сражения в Грювенском ущелье.

Февраль 21. Гален и его военный совет разрабатывают план проникновения в Железную Башню.

Четвертый день сражения в Грювенском ущелье.

Февраль 22. Самый Темный День. Войско начинает штурмовать крепость. Брегга вместе с товарищами незаметно поднимаются на стены крепости, чтобы опустить мост и открыть ворота. Такк ломает ногу, пробирается под укреплениями внутрь крепости и случайно оказывается в комнате, где заточена принцесса Лорелин. Модру оглушает Такка ударом и тащит Лорелин на верх башни, чтобы принести ее в жертву и открыть Гифону путь в Митгар. Лазутчики опускают мост. Патрелу удается отвлечь внимание тролля, охранявшего ворота. Войско врывается в крепость. Даннер убит во время сражения над крепостными воротами. Такк пробирается на верх башни, стреляет в Миркенстон и убивает Модру. Гифон оказывается вновь низвергнут за пределы Сфер. Такк теряет зрение. Диммендарк рассеялся. Заклятие Адона вновь начинает действовать, все ночное отродье постигает испепеляющая смерть. Гирейцы побеждены. Кистанские разбойники уплывают по Авагонскому морю. Зимняя война закончилась.

Февраль 23 - Март 3. Над Митгаром бушует ураган. Войско укрылось от бурана в Железной Башне.

Март 4. Войско покидает Железную Башню и начинает путь в сторону дома.

Март 13. Войско доходит до Арденской долины.

Март 20. Первый день весны. После недельного отдыха войско снова трогается в путь.

Март 22. Король Гален, принцесса Лорелин, принц Игон, маршал Видрон и валонские всадники продолжают путь на юг в Пеллар, а Такк, Меррили, Патрел и другие оставшиеся в живых варорцы в сопровождении велленских воинов сворачивают по Пересекающей дороге на запад в сторону Боскиделла.

Март 30. Варорцы и люди добираются до Стоунхилла.

Апрель 1. Варорцы и велленские воины покидают Стоунхилл.

Апрель 3. Варорцы вместе с людьми въезжают в Боскиделл. Патрел Рашлок сворачивает на дорогу, ведущую в Мидвуд.

Апрель 4. Такк и Меррили добираются до Лесной лощины.

Июнь 21. Самый длинный день года. Таккерби Андербэнк женится на Меррили Хольт.

Август. Андербэнки переезжают в новый дом.

Осень. Верховный правитель Гален женится на Лорелин, принцессе Риамона.

Издан приказ о создании специальных регулярных отрядов в королевстве.

Декабрь 31. Одиннадцатое июля. Последний день года, конец Четвертой эры.

События послевоенных лет

Январь 1, 5Э1. Двенадцатое июля, первый день года, первый день Пятой эры.

Январь 15, 5Э1. Открытие памятника в Бадгене по случаю годовщины битвы с гхолами, с которой началось Сопротивление.

Октябрь 15, 5Э2. Рейвен Андербэнк родилась в Лесной лощине в Боскиделле.

Около 5Э7. Верховный правитель поручает Таккерби Андербэнку написать историю Зимней войны. Над этим трудом Такк будет работать до самой смерти. Книга получит название: "Дневник Таккерби Андербэнка, хроника Зимней войны". В работе над этой книгой Такку будут помогать многие ученые и переписчики, но в основном его дочь Рейвен. Через много лет Такк назовет свой труд "Книгой Рейвен".

5Э31. Рейвен Андербэнк выходит замуж за Виллена Грейлока, они переезжают в Вестаделл, где Виллен возглавил кружок историков, который впоследствии получил название "Школа Книги Рейвен".

5Э35. Робин Грейлок родился в Вестаделле в Боскиделле.

Около 5Э40. Дом Такка становится музеем Зимней войны.

5Э46. Король Гален погибает во время шторма недалеко от Каэр Пендвира. Его старший сын Гарет становится Верховным правителем.

Около 5Э47. Распространяются слухи о том, что многие эльфы собираются покинуть Митгар и вернуться в высшие Сферы в Адонар.

Декабрь 17, 5Э73. Такк заболевает.

Декабрь 31, 5Э73. Одиннадцатое июля, последний день года, Таккерби Андербэнк, носитель Красной стрелы, герой королевства умирает в возрасте 97 лет.

5Э91. Умирает Меррили Хольт Андербэнк.

5Э193. Брегга, сын Бекки, правитель Красных холмов, умер в возрасте 242 лет. Он был последним из смертных героев Зимней войны.

Длительные путешествия

В течение Зимней войны было предпринято несколько особенно длительных и трудных переходов. Здесь представлено их краткое описание, составленное учеными "Школы Книги Рейвен".

Королевский отряд проехал на пони от Мельничного брода до крепости Чаллерайн: 175 миль за 7,5 дней (декабрь 6-13, 4Э2018).

Гхолы проехали на конях Хель от долины Сражения до Железной Башни: 600 миль за 18 дней (декабрь 25, 4Э2018 - январь 11, 4Э2019).

Даннер и Патрел проскакали на пони от крепости Чаллерайн до Стоунхилла: 250 миль за 10 дней (декабрь 28, 4Э2018 - январь 6, 4Э2019).

Путешествие верхом на Агате Такка и Галена из крепости Чаллерайн до долины Сражения, а оттуда в Арденскую долину: 400 миль за 11,5 дней (декабрь 28, 4Э2018 - январь 8, 4Э2019).

Гилдор проскакал на Урагане из крепости Чаллерайн к Сигнальным горам и затем через лес Вейн в Арденскую долину: 350 миль за 11,5 дней (декабрь 28, 4Э2018 - январь 8, 4Э2019).

Путешествие Видрона с отрядом людей из крепости Чаллерайн к Сигнальным горам, затем в лес Вейн, а оттуда через долину Сражения в Стоунхилл: 300 миль за 11,5 дней (декабрь 28, 4Э2018 - январь 8, 4Э2019).

Джарек проехал от Гунарского ущелья до Стоунхилла: 565 миль за 12,5 дней (декабрь 28, 4Э2018 - январь 9, 4Э2019).

Даннер и Патрел проскакали на пони из Стоунхилла в Лесную лощину: 125 миль за 5 дней (январь 8-12, 4Э2019).

Видрон с людьми проскакал из Стоунхилла до Веллена: 300 миль за 6 дней (январь 9-15, 4Э2019).

Такк, Гален и Гилдор проехали из Арденской долины до Закатных Врат Дриммендива (на пятый день к ним присоединился Брегга): 325 миль за 8 дней, последние 20 миль их преследовали гхолы на конях Хель (январь 9-16, 4Э2019).

Ванидор, Варион, Дуорн и Фландрена проскакали из Арденской долины до Железной Башни: 275 миль за 6 дней (январь 2-14, 4Э 2019).

Фландрена проскакал на Стремительном из Железной Башни до Арденской долины: 275 миль за 3,5 дня (январь 16-19, 4Э2019).

Видрон со своим войском проскакали от Веллена до Бракенборо: 175 миль за 4 дня (январь 17-20, 4Э2019).

Видрон со своим войском проскакали от Бракенборо до Гунарского ущелья: 575 миль за 12 дней (январь 21 - февраль 1, 4Э2019).

Такк, Гален, Гилдор и Брегга спустились на эльфийской лодке по реке Аргон от Беллонских водопадов до Аргонской переправы: 750 миль за 4 дня (январь 25 - 28, 4Э2019).

Такк, Гален, Гилдор, Брегга и Убрик проскакали от Арагонской переправы до Гунарского ущелья: 400 миль за 4 дня (январь 29 - февраль 1, 4Э2019).

Видрон со своим войском добрался от Гунарского до Грювенского ущелья: 635 миль за 13 дней (февраль 2-14, 4Э2019).

Возможно, это один из самых трудных переходов. Лошади велленцев проскакали с седоками в полном боевом вооружении 1385 миль за 29 дней (январь 17 - февраль 14, 4Э2019) из Веллена до Бракенборо, затем до Гунарского ущелья, а оттуда в Грювенское ущелье.

Войско Галена добралось из Гунарского ущелья до Железной Башни: 900 миль за 18,5 дней (февраль 2-20, 4Э2019).

Один из отрядов Модру прошел из Стоунхилла до Арденской переправы, а оттуда до Грювенского ущелья: 350 миль за 9,5 дней (февраль 8-17, 4Э2019).

Инарион проскакал от Сигнальных гор до Арденской долины: 215 миль за 3 дня (февраль 10 - 12, 4Э2019).

Войско Галена проехало от Железной Башни до Арденской долины: 275 миль за 9,5 дней (март 4-13, 4Э2019).

Путешествие варорцев и велленцев из Арденской долины до Стоунхилла: 375 миль за 11 дней (март 20-30, 4Э2019).

Путешествие варорцев и велленцев из Стоунхилла в Лесную лощину: 125 миль за 4 дня (апрель 1-4, 4Э2019).

Это самые длительные переходы, совершенные во время Зимней войны врагами и друзьями, записи о которых содержатся в "Книге Рейвен".

Солнечное затмение Самого Темного Дня

В "Книге Рейвен" написано, что солнечное затмение 22 февраля, 4Э2019 было полным над Железной Башней. Далее из контекста мы можем установить, что оно длилось довольно долго. Однако, возможно, здесь допущена ошибка, потому что, как было установлено учеными, солнечно-лунная система Митгара того времени полностью совпадала с земной, следовательно, продолжительность затмения не могла быть больше семи минут тридцати трех секунд (максимальная продолжительность полного затмения). Однако, самые простые вычисления широты и долготы, на которых находилась твердыня Модру, показывают, что, скорее всего, затмение длилось там гораздо меньше максимально возможного времени, примерно от двух до четырех минут.

Но даже семи минут было бы недостаточно, чтобы успеть совершить те действия, которые описаны в тексте. Например, после того, как землю накрыла тьма, Меррили и варорцы собрали во дворе воинов и поднялись на верх башни... и все это менее чем за семь минут? Это кажется неправдоподобным.

Существуют три возможных объяснения: 1. Во время затмения все действовали исключительно быстро; 2. Солнечно-лунная система Митгара того времени отличается от земной; 3. Тьма сгустилась раньше, чем произошло затмение.

Из этих трех гипотез наиболее вероятна последняя. Когда луна начала закрывать солнце, его свет перестал проникать сквозь Диммендарк, и по этой причине люди не могли видеть. Эта теория подтверждается тем фактом, что в других местах, где затмение не было полным, приблизительно на двести миль к югу, в Грювенском ущелье, а также в Риамоне, близ Северного рудника, и в Боскиделле, темнота сгустилась настолько, что все были словно слепые. (Конечно, кроме варорцев, потому что маленький народец способен был видеть в черном "свете", излучаемом Миркенстоном.)

Исходя из этого, можно прийти к выводу, что продолжительность затмения составляла от двух до четырех минут, а полная темнота, в которой могли видеть только варорцы, - пятнадцать или более минут (время вполне достаточное для всех описываемых событий).

Еще одна заметка, которая может представлять интерес. Основываясь на "Книге Рейвен", можно утверждать, что зона полного затмения охватывала территорию к западу от Риана, горы Ригга, Грон, Когтистую пустошь, горы Гронфанг, Йорд и Авен. В Грювенском ущелье, Ардене, Боскиделле, Риамоне, Валоне, Йуго, Пелларе и в остальных местах затмение было неполным.

Мы можем лишь предполагать, на какой широте и долготе была расположена Железная Башня. Некоторые ученые считают, что она находилась неподалеку от Санкт-Петербурга [30 градусов восточной долготы, 60 градусов северной широты], в то время как другие утверждают, что она находилась около Варшавы [21 градус восточной долготы, 52 градуса северной широты]. Так что этот вопрос до сих пор остается открытым. В "Книге Рейвен" утверждается, что Грон - это холодная страна, расположенная на севере, поэтому 50 градусов северной широты - вполне вероятное его местонахождение. Возможно, у астрономов, которые занимаются солнечными затмениями, гораздо больше шансов дать точный ответ на этот вопрос, чем у лингвистов и историков.

Влияние Миркенстона на глаза Такка

Хотя ученые во времена Такка много размышляли над причиной его слепоты, все же они не пришли к единодушному выводу. Во время шестой эры варорский ученый Бемли Гриббс выдвинул следующую гипотезу.

Миркенстон излучал сияние, которое могли видеть только варорцы. Такк стоял очень близко от источника этого сияния, и его глаза ослепли, подобно тому, как ослепли бы человеческие глаза от чрезвычайно яркой вспышки света. Если бы он отвернулся от Миркенстона, возможно, последствия не были бы такими тяжелыми: он бы просто потерял свою уникальную способность и больше не смог бы видеть в темноте. Но он выстрелил красной стрелой, разрушив Миркенстон, и яркая вспышка света лишила его и "нормального" зрения. Такк полностью ослеп из-за этих двух вспышек.

Ни один ученый до сих пор не предложил более убедительного объяснения.