Пограничная застава Эль-Пасо

Эль-Пасо, Техас

Монтана-авеню, 8935

26 ноября 2007 года

Полдюжины машин пограничной службы и полиции Эль-Пасо тряслись по берегу Рио-Гранде, по бетонной дорожке для велосипедистов, бегунов и гуляющих семей. Дорожка была пуста, только утки, заслышав автомобили, перебрались на тенистые берега канавы, да белая цапля перелетела в гнездо, укрытое в прибрежных зарослях.

Поступило сообщение от местного жителя: в запертом трейлере завелись обитатели. Обычно контрабандисты держали новеньких в убежищах день, два или три, а потом в сумерках отвозили в пустыню. Те проходили много миль, минуя в темноте погранпосты на шоссе. Контрабандисты подбирали выживших за шоссе и везли дальше на север.

Времени было мало. Или пограничники сейчас всех переловят, или упустят всю группу. Задерживать помогала полиция Эль-Пасо.

Автоколонну возглавляли Рики и Берт. Берт на пассажирском сиденье проверил оружие – стандартный немецкий полуавтоматический «H&K P2000». Потом сунул его в кобуру на поясе.

Рики заерзал. Хоть это и была стандартная оперативная процедура, от вида заряженного пистолета ему становилось не по себе. Он навидался людей, которые чуть что дергались и хватались за ствол, будто в них вселился дух легендарного шерифа Уайетта Эрпа. Однако те, в кого они палили, – не гангстеры и бандиты, а фермеры и строители.

– Нам эти резиновые пули когда-нибудь выдадут? – поинтересовался Рики.

Резиновые пули оглушали жертву сильным ударом, но не ранили. Клиенты погранслужбы – не злоумышленники, цель – не убивать их, а в США не пропускать.

– А смысл? – пожал плечами Берт. – Если чувак на меня попрет, я его застрелю. Что мне, ждать, пока он швырнет мне подожженную майку в лицо? – Он подтянул ремни бронежилета. – Кэрол моя рожа нравится, – он усмехнулся, – и я к ней тоже привык.

Рики, руля одной рукой, поскреб щетину.

– Сейчас стало много женщин и детей. С ними пистолет не помощник, он их только пугает.

Берт ухмыльнулся:

– В том-то и дело! Напугать их так, чтобы другой раз не лезли. Не распускай сопли, Рик. Прямо не Америка, а кружок слезоточивых. Все всхлипывают: ах, права человека, права человека. А как насчет прав законопослушного человека? А? Им там хорошо философствовать, сидят в своем Нью-Хэмпшире и кушают рогалики с творогом. А нас тут… Блин! – Он подался вперед.

На дорожке у трейлеров, обнаруженных Рики две недели назад, стоял латиноамериканец. Берт включил мигалку. Парень побежал. Рики дал по тормозам возле прицепа. Из-под колес полетели фонтанчики песка.

– Да у нас тут бегун. – Берт выскочил наружу. – 10–33! – сказал он в рацию. – Уходит на юг по Рио. Легко найдете. Латиноамериканец в зеленой куртке.

– 10-4, это шеф Гарца. Посылаю за ним тачку. Мимо пронеслась патрульная машина.

– Вас понял, – сказал Берт. – Пошли глянем, что там у них.

Рики неохотно вынул пистолет из кобуры.

У трейлера стоял серый фургон без окон. Сам дом на замке, но с обоих окошек снят гипсокартон.

– Ай да Рик. – Берт надвинул кепку на лоб и вытащил стальную дубинку. – Тут, похоже, целое крысиное гнездо.

Пограничники и полицейские окружили трейлер. – В фургоне пусто, – крикнул один.

Берт и Рики направились к двери, за ними по пятам – остальные.

Рики постучал кулаком:

– Открывай! Abierto!

Не дожидаясь ответа, Берт рукояткой дубинки снес замок со ржавой двери. Шеф Гарца прикладом выломал дверь. Миг спустя они были внутри. Люди жались к стенам и толпились по углам.

– Abajo, abajo! – скомандовал Рики, указывая на грязные матрацы.

Иммигранты повиновались и улеглись ничком, как сардины в банке.

– Руки вверх! – Берт стукнул дубинкой по стене. – Вверх, мать вашу!

– Ponga sus manos, – перевел Рики.

Женщины взмахнули руками, как летучие супермены. Мужчины заложили руки за головы.

Агенты и офицеры согнали людей из соседней комнаты в большую.

– Еще кто есть? – спросил Берт.

– По-моему, все, – ответил шеф Гарца.

– Сколько их? – Рики окинул комнату, битком набитую народом, так что стало еще жарче. Он вспотел, форма липла к спине, как горячий воск.

– Двадцать пять. Может, тридцать. Не поймешь, – сказал Берт. – Чертова уйма. – Он сложил дубинку и сунул за пояс. – Как они сами-то выдерживают. – Он промокнул потный нос. – Нужник один, еды нет, тараканов куча, везде паутина «черных вдов». И ради чего? Отправим их обратно, там и то лучше. – Он вытащил рацию: – Эль-Пасо, как слышно? Нам тут автобус целый нужен!

Молодой человек в футболке осмелился поднять голову с матраца.

– Говоришь по-английски? – спросил Рики.

– Да.

– Откуда ты?

– Из Мексики, – быстро ответил тот.

Рики кивнул. Его родиной может быть Гватемала, Гондурас, да хоть Китай, – но все говорят, что из Мексики, надеются, что их отвезут и оставят в миле от границы. Рики знал эту игру.

– Сколько лет?

– Семнадцать.

– А семья где?

Юноша пожал плечами.

Девушка справа от него заплакала, и Рики заметил, что глаз у нее распух и заплыл.

Он опустился рядом:

– Что случилось, сеньорита?

Она всхлипнула и отвернулась.

– Берт, – сказал Рики через плечо, – нужна аптечка. Девчонке, кажется…

Парень в футболке неожиданно вскочил и выхватил нож. Дал Рики ногой в челюсть, рассек бронежилет агента справа и рванул к двери.

Стены закружились и с влажным треском разошлись. Рики привалился к гофрированной металлической стенке. Пришло детское воспоминание: как он ел теплый арбуз на заднем сиденье папиного пикапа. Родители собирали фрукты на полях Канутилло и продавали на обочинах Ай-10. Местный фермер за работу пустил их жить на своей земле и платил процент с продаж. Теперь Рики снова почувствовал арбузную сладость на языке, а за спиной была гофра трейлера. Он сплюнул. Семечки повисли в воздухе, поплыли черными пятнышками в розовом море.

Комната взорвалась криками.

– Ложись! – закричал парню Берт. – Брось нож, а то стреляю!

Девушка завизжала.

Раздался выстрел. Затопали ботинки.

Среди семечек возникло лицо Берта.

– Рик, живой? Кивни, если слышишь.

Рики кивнул. С трудом проморгался. Розовый туман рассеялся, и он понял, что лежит на спине и смотрит в рябой потолок.

– «Скорая» уже едет, – сказал голос.

– Мне… мне «скорая»… не нужна. – Рики попытался встать, но не смог; комната катилась, как арбуз с горки.

– Приедет минут через пять, – сказал тот же голос.

– Я говорю, – Рики привстал и схватил Берта за рукав, – я в порядке.

Берт похлопал его по дрожащей руке:

– Ты-то в порядке, а вот он нет.

Девушка рыдала.

– Lo siento. Tuvimos que hacerlo para nuestra familia. Mi hermano. Por favor. Señor, señor, señor, – закричала она и попыталась уцепиться за Рики.

Пограничник заломил ей руку за спину, поставил на ноги и увел.

– У пацана в штанах триста граммов кокаина, – сказал Берт. – Сообразил, что его по-любому повинтят. Чуть было… – Он вытер пот с шеи. – Я его в ногу, остановить хотел. «Скорая» уже едет.

Рики провел рукой по лицу. Кровь. Берт помог ему сесть.

– Он тебе в лицо заехал. – Кадык у Берта дрогнул.

– Адски больно. – Рики судорожно вздохнул. Между глазниц и в затылке пульсировала жгучая боль.

Полицейские и пограничники выводили людей.

– Агент Мозли, – позвал шеф Гарца. – Парень с сестричкой, похоже, наркокурьеры. «Койот» говорит, что не знал. Когда выяснил, дал ей в глаз.

– Его поймали?

– Угу. Зовут Карл Бауэр. Что смешно, даже не латинос. Из Небраски. Приводы уже были. Приехал в Мексику наживаться на переброске. Один чумазый сказал, тут каждый по четыре штуки баксов забашлял за попытку.

– А тот парень на Рио?

– Не-а, – ответил Гарца. – Местный. Проверили. Легальный.

– Черт, – Берт покачал головой, – вылитый мексиканец. А чего ж побежал-то?

– Потому что мы за ним погнались, – сказал Рики.

– Карл прятался в соседнем трейлере. Сказал там женщине с ребенком, что даст десять тысяч, если не будут рыпаться. Пацан так перепугался, аж в штаны написал. Только он за дверь, мать вызвала 911, – пояснил Гарца.

– Вот тупица, – сказал Берт. – Это ж она нам то укрытие сдала.

Рики вспомнил хмурую женщину и ее сынишку на трехколесном велосипеде: «Пока! Пока-пока!» Она ведь тоже мексиканка. Может, тоже считает, что законы нужны, даже если не очень понятно зачем. Лучше быть на стороне властей, чем против них.

И все же, когда приехала «скорая» и стала светить на его лоб фонариками, Рики подумал, что можно бы и по-другому – без ненужных страданий и нелепых смертей. Чтоб и родине служить, и совесть не мучила.

– У вас приличная ссадина и сотрясение, – сказал врач. Жвачка во рту только усугубляла его испанский акцент. – Еще повезло. Говорят, он вам чуть шею не сломал. Голову с плеч мог снести. – Он протянул Рики две таблетки тайленола. – Отдыхайте и постарайтесь недельку не биться головой. Дома есть кому за вами приглядеть?

Рики не ответил. Проглотил таблетки не запивая. Они царапнули горло.

Он винил во всем Ребу. А может, дело не в ней. Может, в нем. Он требует принять решение, а сам? Чтоб быть честным с ней, надо сначала перестать врать себе.