Фиона, пятясь, отступила в глубину комнаты. У нее дрожали колени. Закрыв за собой дверь, Дрейвен огляделся вокруг и, покачав головой, зацокал языком. Затем он быстро подошел к окну и плотнее закрыл ставни. Дрейвен держался, как всегда, самоуверенно. Фиона как завороженная следила за ним, не в силах сдвинуться с места. Подойдя к очагу, непрошеный гость снял перчатки и бросил их на полку.

Бесцеремонность Дрейвена вновь напомнила Фионе те годы, когда она находилась в его власти. Ее сковал ужас от мысли, что теперь она навсегда останется в руках этого чудовища.

— Не надо бояться меня, Гизелла, я не собираюсь вас бить. Вы оскорбляете меня своим недоверием, — усмехнулся он.

— Что вам от меня нужно? — спросила Фиона, чувствуя, что ее колотит мелкая дрожь.

— Ничего, — пожав плечами, ответил Дрейвен и уселся на резной деревянный стул.

Откинувшись на спинку, он вытянул длинные ноги и сцепил пальцы рук на животе. От его ледяного взгляда по спине Фионы забегали мурашки. Она понимала, что Дрейвен снова начинает с ней обычную игру, наслаждаясь своей властью. А через некоторое время он открыто предъявит права на нее, свою неотъемлемую собственность, и полностью подчинит ее себе.

— Немного погодя я предъявлю вам кое-какие требования, — продолжал Дрейвен. — А пока подождем прихода вашего любовника. Он скоро должен вернуться с Коккес-лейн, где его ждет полное разочарование. Фиона изменилась в лице.

— Так, значит, все это действительно ваша затея, — побледнев, пробормотала она.

Дрейвен усмехнулся:

— А вы догадливы. Да, это я устроил так, чтобы ваш любовник нанес визит в бордель на Коккес-лейн. У вас прекрасная интуиция. Впрочем, это я развил ее. — Дрейвен бросил насмешливый взгляд на висевший на спинке стула вдовий наряд Фионы. — Неужели вы думали, что я вас не узнаю? Военная выправка и стать моего племянника, который сопровождал вас повсюду, бросается в глаза. А этот уродливый наряд и черная накидка не могут скрыть вашу несравненную красоту.

Фиона упорно молчала, сжав кулаки. Она застыла у кровати как изваяние, не спуская глаз с Дрейвена. Ее мысль лихорадочно работала. Фиона пыталась припомнить, есть ли в этой комнате какой-нибудь предмет, который можно было бы использовать в качестве оружия. Ее кинжал, как назло, остался в рукаве другого платья, которое Фиона сняла, собираясь принимать ванну. Оно лежало на сундуке, стоявшем рядом с Дрейвеном, и до него Фиона не смогла бы добраться незаметно.

Фионе, как ни странно, удавалось сохранять самообладание. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она ненавидела Дрейвена всеми фибрами своей души, и эта ненависть придавала ей сил. Фиона могла бы попытаться бежать, но ее удерживала мысль, что Брэдан должен вернуться сюда. Судя по словам Дрейвена, Брэдан пока был еще жив. Дрейвен не собирался покончить с племянником прямо в борделе, куда заманил его. Что же задумал этот злодей? Каковы его планы? Это очень волновало Фиону, однако внешне она оставалась абсолютно спокойной.

— Вы очень терпеливы и сдержанны, — заметил Дрейвен. Его голос отвлек Фиону от размышлений. — Разве вам не интересно узнать, чего именно я потребую от вас, когда вернется мой дорогой племянник?

— Нет, не интересно. Я же знаю, что в свое время вы сообщите мне об этом.

Дрейвен от души расхохотался. Его смех плохо вязался с ледяным взглядом непроницаемых глаз. Фиона ни на миг не забывала, что за красивой ухоженной внешностью этого человека скрывается душа злодея.

— Ах, Гизелла, как же я соскучился по вашей неподражаемой манере разговаривать! — воскликнул он и, встав со стула, направился к ней.

Фиона напряглась. Подойдя почти вплотную к ней, Дрейвен остановился с загадочной улыбкой на губах. В его глазах застыло выражение досады.

— Вы же знаете, Гизелла, что дороги мне, как никто другой, — вздохнул он, убрав завиток с ее виска.

Его слова удивили Фиону, но она чувствовала, что они фальшивы, как и все то, что между ними когда-либо было.

— Вы всегда считали, что я принадлежу вам, Дрейвен, — сказала Фиона. — И относились ко мне как к своей собственности, а не как к человеку, который дорог вам. Теперь я знаю, какими бывают отношения между действительно близкими, любящими друг друга людьми. Это не похоже на то, как вы обращались со мной.

Дрейвен воспринял ее слова именно так, как она и ожидала. Его глаза потемнели от гнева, а на скулах заходили желваки.

— Вы ничего не понимаете, Гизелла, — буркнул он, отступив от нее. — Да, вы действительно принадлежите мне. Только, по-моему, вы об этом совсем забыли. Однако очень скоро я напомню вам о своих притязаниях, поверьте мне.

Дрейвен на мгновение закрыл глаза и провел рукой по черным как смоль волосам.

— Но сначала мы должны уладить одну небольшую проблему. Менее чем через час в эту дверь войдет мой пле-

мянник. Он будет, без сомнения, расстроен неудачным визитом в бордель и захочет найти утешение на груди своей возлюбленной. Вам надо будет выполнить одно мое задание. И вы, Гизелла, обязательно это сделаете, иначе вашему Брэдану не поздоровится, обещаю.

Фиону снова начала бить мелкая дрожь. Она изо всех сил пыталась унять ее, не желая, чтобы Дрейвен видел ее слабость. Фиона была уверена, что существует выход из того ужасного положения, в которое они с Брэданом попали, но никак не могла найти его. Пока же ей следовало притворяться покорной и соглашаться со всеми требованиями Дрейвена.

— Что я должна делать? — ровным голосом спросила она, хотя спокойствие давалось ей с огромным трудом.

— То, что вы уже проделывали тысячи раз раньше, дорогая моя, — ответил Дрейвен, мило улыбаясь. — Вы соблазните моего племянника, когда он вернется, и будете вести себя так, словно вы находитесь одни в комнате. Вы заманите его в постель и сделаете так, что он потеряет всякую бдительность и забудет про оружие. И тогда внезапно появлюсь я со своими людьми.

— Но к чему такие сложности? — удивленно спросила Фиона. — Не легче ли просто арестовать Брэдана — и дело с концом?

— На это есть две причины, Гизелла. Во-первых, я больше не хочу терять людей. А во-вторых, и это главное, мне очень хочется увидеть, какой эффект произведет на него ваше предательство. После всего случившегося Брэдан вынужден будет признать, что это вы заманили его в ловушку, разоружили и отдали мне в руки. Конечно, он может догадаться, что все это вы сделали не по доброй воле, а по принуждению, но все равно у него в душе останется осадок.

У Фионы потемнело в глазах. Она едва не лишилась чувств, услышав слова Дрейвена. У нее подкашивались ноги, и она была готова рухнуть на кровать, рядом с которой стояла. Тем не менее ей удалось взять себя в руки. Ей была невыносима сама мысль, что она станет тем орудием в руках Дрейвена, с помощью которого этот злодей нанесет Брэдану незаживающую душевную рану.

— А что потом? — выдавила она из себя. — Что вы собираетесь сделать с нами после того, как осуществите свой коварный план?

— Я еще не решил, — пожав плечами, ответил Дрейвен. — Может быть, я отправлю вас и племянника в Чепстон, чтобы позже вы предстали перед судом. А возможно, казню прямо на месте от имени Короны. В любом случае вы не останетесь безнаказанными. Я расквитаюсь с вами за те неприятности, которые мне пришлось пережить по вашей милости. Вы заплатите мне за все!

Несколько мгновений Фиона стояла молча, ошеломленная словами Дрейвена. Затем постепенно их смысл стал доходить до ее сознания. Дрейвен хотел, чтобы ему заплатили! Он всегда был меркантилен. Дрейвен утверждал, что Леди в алом дорога ему, и тем не менее наживался на ней, предлагая ее клиентам, а потом обманывая их. Дрейвен во всем руководствовался своей выгодой. Быть может, и сейчас стоит сыграть на его слабости и поторговаться?

У Фионы бешено забилось сердце, когда она подумала, что, быть может, ей удастся спасти любимого. Она лихорадочно обдумывала пришедшую ей в голову идею, подбирая нужные слова и аргументы. Дрейвен должен был клюнуть, но Фионе придется заплатить высокую цену за спасение Брэдана. Впрочем, его жизнь стоила того…

— А что, если бы я согласилась добровольно вернуться с вами в Чепстон и заняться тем, чем занималась несколько лет назад? — с замиранием сердца спросила Фиона. Ей потребовалось все ее мужество, чтобы задать этот вопрос. Нелегко было сознавать, что ей придется вернуться в ненавистное прошлое, но ради любимого она была готова на все. — Что, если бы я снова стала Леди в алом?

Дрейвен внимательно взглянул на нее, стараясь прочитать ее тайные мысли.

— Таким образом вы пытаетесь спасти себя?

— Нет, хочу заключить с вами сделку. Я предлагаю вам свои услуги, а вы за это выполняете мое требование. Баш на баш, как говорят торговцы.

— И каково же ваше требование?

— Вы не должны трогать Брэдана. Он и так уже объявлен вне закона. Для него это само по себе суровое наказание. Брэдан приехал в Лондон, чтобы найти сестру, и не собирался вредить вам или отбирать у вас данную королем власть, — солгала Фиона, надеясь, что Дрейвен ничего не знает о планах Уилла и его товарищей. — Я знаю, вы хотите, чтобы я вернулась. Прекратите преследовать Брэдана, отпустите его с миром, и я снова буду с вами. Я дам вам клятву никогда больше не оставлять вас.

Дрейвен долго молчал, с удивлением разглядывая Фиону.

— О Боже, — наконец тихо произнес он, не сводя с нее глаз, — вы действительно его любите… Это так?

Фионе хотелось крикнуть «да!» негодяю в лицо, но она сдержалась. Дрейвен недостоин ее признаний и искренности. Она не хотела доставлять ему удовольствие, раскрывая перед ним душу по его требованию. Горделиво вскинув голову, Фиона холодно посмотрела на Дрейвена. И он прочел ответ на свой вопрос в ее глазах. Фионе не было необходимости произносить его вслух. Все было понятно без слов. Дрейвен слишком хорошо знал ее, а Фиона так и не научилась скрывать от него свои чувства.

Лицо Дрейвена помрачнело, хотя губы все еще кривились в усмешке. Он презрительно хмыкнул.

— Ну что ж, Гизелла, так даже интересней. Теперь то, что должно вскоре произойти, будет выглядеть еще забавней, — проговорил он, и по спине Фионы забегали мурашки.

Покачав головой, Дрейвен снова сел на стул перед очагом.

— Однако, моя дорогая, — продолжал он насмешливым тоном, — хотя ваше предложение и заманчиво, боюсь, я не смогу принять его. Вы и так находитесь в моей власти, пусть и не по доброй воле. Если же я пойду вам навстречу, то лишусь потрясающего зрелища. А мне так хочется своими глазами увидеть выражение лица Брэдана в тот восхитительный момент, когда он поймет, что вы предали его. И тогда я наконец одержу верх в нашем затянувшемся поединке. Его дух будет окончательно сломлен.

Фиона оцепенела от ужаса, чувствуя, как ее ноги становятся ватными. Но она не должна была сдаваться. Фиона не верила, что Дрейвен способен просто так отказаться от ее предложения. Она знала, что он одержим ею и жаждет во что бы ни стало ею владеть так, как это было прежде. Она должна найти нужные слова и доводы, чтобы убедить его пойти на уступки…

— И все же… — внезапно снова заговорил Дрейвен, задумчиво глядя на Фиону, которая слушала его с замиранием сердца. — Все же я мог бы вернуться к вашему предложению и рассмотреть его.

Его холодный взгляд, казалось, пронзал Фиону насквозь, ее бросало в дрожь от этого спокойного насмешливого голоса. Не в силах больше стоять на ватных ногах, Фиона опустилась на кровать.

Дрейвен усмехнулся, заметив, как сильно она нервничает.

— Совершенно очевидно, что сделка, которую вы мне предлагаете, дорогая моя, выгодна только вам. Вы стремитесь спасти человека, которому отдали свое сердце. А что в результате получаю я? Ничего! Поэтому я предлагаю вам прямо сейчас найти такие условия сделки, которые заинтересуют меня и заставят согласиться на ваши требования. Но вы должны поторопиться! Если вы представите мне эти условия до того, как ваш любовник вернется с Коккес-лейн, я заключу с вами сделку. Если же вам не удастся ничего придумать, то мы вернемся к первоначальному плану. То есть вы послужите приманкой, с помощью которой мой племянник окажется в ловушке.

Дрейвен бросил взгляд на дверь и сделал вид, будто прислушивается к шагам на лестнице.

— На вашем месте я бы поспешил, Гизелла. Думаю, что очень скоро сюда поднимется мой человек и сообщит, что ваш любовник приближается к трактиру. И тогда я прикажу вам действовать!

И Дрейвен с довольным видом снова вытянул ноги, лениво скрестив их. Паника охватила Фиону.

— Вы настоящий дьявол, — прошептала она, не в силах больше сдерживать свои эмоции. — Я знала об этом, но не предполагала, до какой низости вы можете дойти.

— Ах, дорогая моя, успокойтесь, я прекрасно знаю, что вы думаете обо мне, — насмешливо произнес он. — Зло, которое я творю, только придает мне очарования. Вы можете оскорблять меня, сколько вам будет угодно, но помните: жизнь Брэдана висит на волоске, и от вас во многом зависит, оборвется этот волосок или нет.

Брэдан, перешагивая через ступеньку, стремительно поднимался по лестнице трактира «Плащ рыцаря». У него было тяжело на сердце, но он с нетерпением ждал встречи с Фионой. К сожалению, визит в бордель, где предположительно работала Элизабет, оказался безрезультатным. Сейчас Брэдану хотелось только одного — заключить любимую в объятия и крепко прижать к своей груди. Он твердо решил отправить завтра утром Фиону обратно в лагерь, чтобы больше не подвергать ее риску. При мысли о предстоящей разлуке у него сжималось сердце, но он знал, что Фионе будет лучше в лесу.

Брэдан надеялся, что ему удастся убедить ее уехать из Лондона, где все напоминало ей о прошлом.

Подойдя к двери, он тихо постучался и приготовился ждать ответа. Уходя, он предупредил Фиону, чтобы она была осторожна и не открывала дверь посторонним. Прежде чем отодвинуть щеколду, она должна была убедиться, что за дверью стоит Брэдан.

— Фиона, — негромко позвал он. — Это я, любовь моя… Ты можешь открыть дверь…

Он снова постучал, и тут внезапно тяжелая деревянная дверь подалась под его рукой и медленно, со скрипом отворилась. Изумление Брэдана тут же сменилось озабоченностью и тревогой за любимую. Он не мог понять, что происходит.

Вбежав в комнату, Брэдан огляделся, но Фионы не было. У очага стояла молодая служанка, которая приносила им ужин. Она испуганно вздрогнула при внезапном появлении Брэдана и схватилась за сердце.

— Где моя жена? — севшим от волнения голосом произнес Брэдан. — И что вы здесь делаете?

Уловив знакомый пряный запах, витавший в воздухе, Брэдан насторожился. В смятении чувств он не мог вспомнить, где и когда уже сталкивался с человеком, от которого исходил такой аромат. Но был уверен, что это была очень неприятная встреча.

Между тем служанка с ужасом смотрела на него, лишившись дара речи. Но у Брэдана не было ни времени, ни желания церемониться с ней. Он чувствовал, что с Фионой произошла какая-то беда, и ему было необходимо узнать все подробности случившегося. Подойдя к девушке, он сильно тряхнул ее за плечи, чтобы привести в чувство.

— Где она? Куда она ушла? — допытывался он, вцепившись в плечи служанки. — Говорите немедленно!

— Я… я… — запинаясь пробормотала девушка. — О, сэр, она покинула трактир… — Служанка вдруг разрыдалась. Слезы ручьем потекли по ее лицу. — Умоляю вас, сэр, отпустите меня. Мне больно…

Брэдан тут же разжал пальцы.

— Я не хотел причинить вам боль, — пробормотал он. На его щеках заходили желваки. В душе Брэдана нарастала тревога. — Простите. Но мне необходимо знать, что здесь произошло в мое отсутствие. Что случилось с моей женой? Если вам что-нибудь известно, расскажите мне!

— Меня зовут Энн, сэр.

— Энн, мне нужно знать, когда именно моя жена покинула трактир и что сказала перед отъездом. Вы присутствовали при этом?

Вне себя от отчаяния, Брэдан пытался подавить охватившую его панику, понимая, что Энн ничего не расскажет ему, если он будет на нее давить.

— Да, сэр, — кивнув, промолвила девушка, стуча зубами от страха. — Я видела леди. — Она вытерла тыльной стороной руки покрасневшие глаза. — Ваша жена уехала полчаса назад вместе с мужчиной, который пришел к ней.

У Брэдана упало сердце.

— С каким мужчиной? — побледнев, едва слышно спросил он. — Как он выглядел?

— Он был высокого роста, с черными глазами и темными волосами, — принялась описывать незнакомца Энн, постепенно приходя в себя. — Очень темными, сэр. И одет он был во все черное. Похоже, этот господин очень знатного происхождения и привык отдавать приказы. Никто не осмеливался ослушаться его.

— Боже правый, — в ужасе прошептал Брэдан побелевшими губами. .

Он сразу понял, о ком идет речь. И ему тут же вспомнился пряный аромат… Это был запах Дрейвена. О Боже, этот ублюдок явился в его отсутствие и увез Фиону…

Брэдан в сердцах выругался, снова испугав Энн, которая в ужасе отшатнулась и забилась в угол, дрожа от страха. Брэдан подошел к дорожному сундуку и откинул крышку. Достав оттуда кинжал, он спрятал его в голенище сапога, зная, что оружие никогда не бывает лишним, и твердым шагом направился к двери. Брэдан решил догнать ублюдка по дороге в Чепстон и расправиться с ним.

— Подождите, сэр! — окликнула его Энн. — Господин, который увез вашу жену, просил кое-что передать вам на словах. Именно поэтому я и осталась здесь, в этой комнате, ждать вашего возвращения.

Брэдан остановился, чувствуя, как по его спине пробежал холодок.

— И что же он просил передать?

— Он сказал, что остановился в заведении, расположенном на Стоуни-стрит, в здании с красной дверью, которое находится напротив сапожной мастерской. И если вы желаете поговорить с леди, а также получить новости, касающиеся другой леди, по имени Элизабет, то можете встретиться с ним там.

Голова Брэдана раскалывалась от страшной боли. В висках гулко стучало. Он не мог открыть глаза, в памяти мелькали какие-то отрывочные, лишенные смысла образы. Но затем разрозненные детали постепенно начали складываться в общую картину.

Дрейвен… Брэдан бросился за ним вдогонку, направившись в бордель, о котором ему рассказала Энн. Он должен был во что бы то ни стало найти Ф,иону и освободить из рук этого ублюдка, пока с ней не стряслась беда. Однако что произошло дальше, Брэдан не помнил. Почему он находился теперь в кромешной темноте, наедине со своими мыслями, и почему его голова раскалывалась от боли? Что с ним случилось?

В его памяти запечатлелась красная дверь борделя. Из окон здания выглядывали полуодетые женщины, зазывавшие его на все лады зайти в это заведение и оценить их прелести. Естественно, он не слушал их. Его мысли занимала одна лишь Фиона.

Брэдан знал, что это была ловушка Дрейвена. Его дядя все верно рассчитал. Брэдан был так обеспокоен судьбой

Фионы, что махнул рукой на то, что ему самому грозила серьезная опасность. Он не мог ждать и сразу же бросился на выручку любимой. Однако Брэдан был достаточно опытен и осторожен, поэтому вошел в бордель не с главного входа. Обогнув здание, он нашел черный ход, который вел на кухню.

В коридоре было темно и пахло жареной капустой и прогорклым маслом. Брэдан двинулся вперед, но тут из густой тени ему навстречу вышли трое. Брэдану хватило времени лишь на то, чтобы выхватить кинжал и поразить одного из нападавших. Однако в следующее мгновение он получил такой сильный удар по голове, что перед глазами поплыли черные круги.

И вот теперь его окружала непроглядная тьма. Хотя, может быть, темно было из-за того, что он лежал с закрытыми глазами и не мог открыть их, опасаясь нового приступа острой боли. Откуда-то издалека, возможно из-за двери, доносились голоса. Брэдан прислушался. Разговор на повышенных тонах вели женщина и мужчина.

— Вы же обещали не причинять ему вреда, — с упреком сказала женщина.

Мужчина пробурчал в ответ что-то невнятное, а потом отдал какой-то приказ. По его тону Брэдан понял, что мужчина сильно раздражен.

Где же он все-таки находится: в самом здании с красной дверью или в сточной канаве под окном? И что произошло с Фионой? При мысли о любимой дрожь пробежала по всему телу Брэдана. Он изо всех сил пытался выйти из ступора, чтобы открыть глаза, определить свое местонахождение и начать действовать.

Застонав, Брэдан с трудом сел и схватился за голову. Он все еще не мог открыть глаза, так как боль накатила на него с новой силой. Тем не менее Брэдан понял, что он не связан, хотя и обезоружен. То, что ему была предоставлена свобода движений, воодушевило. Значит, Дрейвен не успел бросить его в подвал замка Чепстон. Там всех узников заковывали в кандалы. Ободренный этим открытием, Брэдан медленно открыл глаза.

Хотя очертания предметов и расплывались перед ним, Брэдан разглядел пол, на котором лежал. Он был дощатым и довольно чистым. В помещении вопреки ожиданиям Брэдана было светло. По-видимому, на стене горел факел. Брэдан снова зажмурился, стараясь унять приступ ноющей боли. И тут он почувствовал легкое прикосновение нежных пальцев к своему лбу и уловил слабый запах ванили. Несмотря на боль, Брэдан резко повернул голову и открыл глаза, надеясь увидеть рядом с собой любимую.

И действительно, это была она…

Радость охватила Брэдана. Он возблагодарил Бога за этот подарок судьбы. Стоя рядом с ним на коленях, Фиона с болью и сочувствием смотрела на него.

— Слава Богу, ты здесь. С тобой все в порядке? — прохрипел он и заключил ее в объятия.

Фиона на мгновение припала к груди Брэдана, но тут же высвободилась из его объятий и встала. Брэдан с недоумением взглянул на нее снизу вверх, не понимая, что происходит. Выражение лица Фионы было холодным и сдержанным. У Брэдана невольно мелькнула мысль, уж не обидел ли он ее.

— В чем дело, Фиона? — осторожно спросил он. — Что-то не так?

— Нет, все в порядке.

Сделав над собой неимоверное усилие, Брэдан встал. В глазах у него потемнело, стены помещения заходили ходуном. Немного придя в себя, он взял Фиону за руку.

— Пойдем, нам надо спешить, пока Дрейвен не заметил, что мы… — начал было он, но Фиона не дала ему договорить.

— Нет, Брэдан, мы никуда не пойдем, — заявила она ровным спокойным тоном, от которого у Брэдана холодок пробежал по спине.

Вырвав свою руку, Фиона попятилась, не сводя с него глаз. Только сейчас Брэдан обратил внимание на роскошное платье, которое было на ней. Оно прекрасно сидело и было сшито из тончайшего шелка, облегавшего ее стройную фигуру и подчеркивавшего все ее достоинства. И что особенно примечательно, наряд Фионы был ярко-алого цвета. Брэдан нахмурился, но у него не было времени разбираться, почему она надела именно это платье и что это означало. Им надо было поторопиться уйти, пока не вернулся Дрейвен.

— Не упрямься, Фиона, — пытался уговорить ее Брэдан, снова подходя к ней. — Нам опасно оставаться здесь. Это чудо, что нас оставили вместе, без охраны, и мы должны этим воспользоваться. Нельзя упускать такой шанс!

И он нетерпеливо протянул руку, не сомневаясь в том, что она подаст свою.

Однако Фиона снова отпрянула от него. Брэдан оцепенел, не понимая, что с ней. Ему вдруг стало нехорошо от закравшихся в душу подозрений. Фиона потупилась, а потом, глубоко вздохнув, снова посмотрела на него. В ее глазах затаилась боль.

— Нам надо поговорить, Брэдан. За последние несколько часов многое изменилось. И отныне прежние отношения между нами невозможны. Именно поэтому я попросила, чтобы тебя доставили сюда. Ты должен услышать горькую правду из моих уст, чтобы у тебя не оставалось никаких сомнений.

— Горькую правду? — не веря собственным ушам, переспросил Брэдан.

Поведение Фионы казалось ему в высшей степени странным.

— Да, — чуть помолчав, кивнула она. — Боюсь, что мои слова не понравятся тебе. Дело в том, что я собираюсь остаться в Лондоне и заняться прежним ремеслом. Я ухожу в бордель, снова стану Леди в алом. Другими словами, я решила вернуться к Дрейвену.

В комнате повисла напряженная тишина. Смысл услышанного медленно доходил до сознания Брэдана. Ему было трудно поверить в то, что все это сказала его любимая женщина.

— Опомнись, Фиона, что ты говоришь?! — воскликнул он.

Брэдану казалось, что все это он видит в кошмарном сне. Нет, не могла Фиона так жестоко поступить с ним!

— Повторяю, Брэдан, — неестественно спокойным тоном снова заговорила Фиона. — Мы должны расстаться, прямо сейчас и навсегда. У каждого из нас свой жизненный путь. Вернувшись в район борделей, вдохнув воздух его улиц, вспомнив свою прежнюю жизнь, я поняла, что мое место здесь. Я хочу снова стать Леди в алом. Это моя судьба, все мое будущее связано с этим именем.

— Что за глупости, Фиона! У меня такое чувство, что твоими устами говорит Дрейвен! — с негодованием воскликнул Брэдан.

Фиона грустно покачала головой:

— Нет, Брэдан, это не так. Я высказываю собственные мысли. Действительно, на какое-то время мне показалось, что я смогу преодолеть свою природу и начать новую жизнь. Но я ошиблась. Мои наклонности и привычки сильнее меня, и я больше не могу сопротивляться своим истинным желаниям. Я поняла это сегодня вечером, когда ты ушел; тогда-то я и решила навсегда расстаться с тобой. Отныне я снова Леди в алом. Я иду по стопам своей матери, уличной проститутки, такова моя участь, и ничего с этим не поделаешь.

Брэдан пробормотал проклятие. Ему казалась странной перемена, произошедшая с Фионой.

— Почему ты сомневаешься в моей искренности, Брэдан? — спросила Фиона, уловив его настроение. — Прошлое не проходит даром. Я же говорила тебе о своих страхах пару недель назад, помнишь?

Брэдан кивнул:

— Да, помню. — Его охватило отчаяние. Он видел, что Фиона, продолжая упорствовать, настроена очень решительно. — Но ведь ты с моей помощью преодолела все свои страхи. Вспомни, как мы стояли под дождем, над нами грохотал гром, и как я ласкал тебя, стараясь утешить и заставить забыть ненавистное прошлое. Это были незабываемые минуты. Неужели ты все забыла?

Брэдан видел, как на ее виске пульсировала голубая жилка. Фиона на мгновение с силой сжала губы, а затем заговорила спокойно и твердо:

— Прости, Брэдан, но то, что случилось между нами, я считаю ошибкой. Наши отношения сохранятся в моей памяти как приятный сон. Надеюсь, что когда-нибудь ты тоже будешь вспоминать обо мне как о далеком сне. — Ее голос дрогнул. — Но ведь сон тем и отличается от яви, что человек однажды просыпается и возвращается к реальной жизни.

— Значит, ты считаешь сном то, что было между нами? — не веря своим ушам, переспросил Брэдан.

Чувствуя, как его сердце разрывается от боли, он быстро подошел к Фионе и крепко обнял ее. Взяв ее за подбородок, он вгляделся в золотисто-карие глаза.

— Черт побери, Фиона, — простонал он, — я не верю ни единому твоему слову. Я ничего не понимаю… Повтори еще раз, что наши отношения были всего лишь ошибкой, что все было только сном. Скажи это, глядя мне в глаза.

Фиона видела, как страдает Брэдан. Он едва сдерживал себя, пытаясь унять невыносимую душевную боль.

— Скажи, глядя мне в глаза, — продолжал он, — что ты никогда не любила меня.

Фиона смотрела на него снизу вверх широко открытыми, полными слез глазами.

— О Боже, Брэдан, не надо, умоляю тебя… — прошептала она с таким отчаянием в голосе, что у Брэдана перехватило дыхание. — Я ничего не могу поделать, поверь мне. Демоны, явившиеся из прошлого, оказались сильнее меня, я не в состоянии сопротивляться им…

— Скажи, что ты не любишь меня, — продолжал настаивать Брэдан. — Я должен это услышать, иначе я тебе не поверю.

Фиона, тяжело дыша, закрыла глаза, и по ее щеке скатилась одинокая слезинка. Затем она снова взглянула в лицо Брэдану.

— Ну что ж, раз тебе это необходимо, я произнесу слова, которые ты хочешь услышать, — с обреченным видом проговорила она.

Фиона изо всех сил старалась сдержать слезы. Ее длинные ресницы отбрасывали тени на бледные щеки.

— Я не люблю тебя, Брэдан, — твердо произнесла она. — И никогда не любила. Наши отношения были для меня простым развлечением, и только. Настоящая жизнь для меня лишь в борделе. Я — Леди в алом, Брэдан, это мое призвание.

Брэдан видел, что слова эти дались Фионе с большим трудом.

— Я понимаю, что тебе больно слышать это, — продолжала она, — но ты сам просил, чтобы я сказала правду. Теперь ты услышал ее.

Брэдан оцепенел. У него было такое чувство, словно Фиона вонзила ему в сердце кинжал. Он лишился дара речи и некоторое время не мог ни вздохнуть, ни пошевелиться. Затем Брэдан тряхнул головой, приходя в себя, и отошел от Фионы. На его глаза навернулись слезы, но он даже не пытался сдержать их и только не отрывал взгляда от прекрасного лица Фионы, предавшей его.

Ее слова все еще звучали в ушах Брэдана, когда в коридоре послышался шум. Дверь со скрипом отворилась.

— Поверьте, мне искренне жаль вас, де Кантер, — с притворным сочувствием произнес знакомый мужской голос. — У меня разрывается сердце от сострадания к вам.

Но вы знаете не хуже меня, что прошлое не проходит даром для таких женщин, как Гизелла.

Брэдан резко повернулся и увидел Дрейвена. Нельзя сказать, что это было неожиданностью для Брэдана. Но сейчас его мало волновала собственная участь. Брэдану казалось, что все самое страшное с ним уже произошло. Если бы Дрейвен сейчас выхватил меч, Брэдан был бы только рад такому повороту событий. Смерть положила бы конец его мукам.

Но Дрейвен и не подумал обнажать оружие. По-видимому, у него были совсем другие планы. Он решительным шагом подошел к Фионе, а вошедшие следом два стражника встали за спиной Брэдана. Брэдан бросил на них взгляд через плечо, чувствуя, как в его душе закипает злость. Предательство Фионы приводило его в ярость. Ведь он так доверял ей!

— Я подслушал ваш разговор, — с усмешкой сказал Дрейвен. — Надеюсь, вы не в обиде на меня за это. Видите ли, мы сейчас находимся в комнате, где когда-то работала Гизелла, то есть Леди в алом. В этих стенах сделаны незаметные отверстия, через которые можно видеть все, что здесь происходит. В свое время это была необходимая мера предосторожности. Наблюдая за Леди в алом и ее клиентом, я мог убедиться, что с ней все в порядке, а в случае необходимости быстро прийти на помощь. Да, в былые годы эта комната редко пустовала.

Дрейвен по-хозяйски обнял Фиону. Брэдан отметил про себя, что она не сопротивлялась. Выражение ее лица при этом оставалось непроницаемым.

Брэдан отвел глаза, ему было больно смотреть на эту сцену.

— Прежде чем вы прикажете своим людям прикончить меня, Дрейвен, — глухо проговорил он, — прошу вас, расскажите, что вы знаете об Элизабет. Есть ли у вас какие-нибудь сведения о ней? Хватит лгать, Дрейвен, я требую правды!

— С чего вы взяли, что я жажду вашей смерти? — холодно спросил Дрейвен, в притворном удивлении приподняв бровь. — Неужели вы действительно считаете меня злодеем? — Он помолчал, а затем сделал вид, что его осенила догадка. — Ах да, я же обещал расправиться с вами при первой возможности! И вы, наверное, ожидаете, что я сдержу свое слово. — Дрейвен, снисходительно усмехнувшись, пожал плечами. — Нет, мой дорогой племянник, я не собираюсь убивать вас. Обстоятельства изменились, и я больше не желаю вашей смерти. Гизелла уже объяснила вам все. Она добровольно вернулась ко мне, и ее поступок настроил меня по отношению к вам миролюбиво. В конце концов, я хочу доказать вам, что способен быть великодушным. Я намерен отпустить вас на все четыре стороны. Долг платежом красен, как утверждает молва. Неделю назад вы отпустили меня на большой дороге после кровавой стычки, теперь моя очередь отплатить добром за добро.

— Теперь я вижу, что ошибся. Мне следовало убить вас. Я не верю в вашу искренность.

— О Боже, какой пессимизм! Вы вообще человек недоверчивый, не так ли? Но нельзя же постоянно во всем сомневаться! Несколько минут назад вы заявили, что не верите Гизелле, а теперь подозреваете меня в неискренности. Прошу вас, мой мальчик, взгляните трезво на все произошедшее. Если вам нужны дополнительные доказательства того, что Гизелла действует по доброй воле, а не по принуждению, то вы их получите. Сейчас вы находитесь полностью в моей власти, как я этого и добивался. Я действительно собирался заставить вас дорого заплатить за ваши нападки, но поступок Гизеллы меня приятно удивил и я передумал мстить вам. Я полностью удовлетворен тем, что она добровольно вернулась ко мне, осознав свои истинные желания и наклонности. Отныне я больше не жажду возмездия.

Улыбнувшись Фионе, он приподнял указательным пальцем ее подбородок и припал к губам в жадном поцелуе. У Брэдана потемнело в глазах, и он отвернулся, чтобы не видеть этой отвратительной сцены.

— Думаю, излишне говорить, — продолжал Дрейвен, прервав поцелуй, — что решение Гизеллы привело меня в восторг. И как джентльмен я не собираюсь больше ничего требовать от вас. Вы свободны и можете продолжать вести жизнь разбойника с большой дороги. Но предупреждаю, не попадайтесь впредь на моем пути. Я все еще шериф и вершу правосудие в окрестностях Олтона. Учтите это, де Кантер, и держитесь от меня подальше.

Брэдан почувствовал вдруг полнейшее безразличие к происходящему. Он видел, как Дрейвен подал знал стражникам. Те подступили ближе, и Брэдан ощутил, как грубые руки схватили его и потащили к выходу из комнаты. Он не смел взглянуть на Фиону и не пытался сопротивляться. Силы оставили его. Брэдан знал, что, если стражники отпустят его, он рухнет на пол.

Но тут Дрейвен, будто вдруг что-то вспомнив, снова окликнул его.

— Да, кстати, де Кантер, вы спрашивали меня об Элизабет. Как это ни прискорбно, но я вынужден сообщить вам печальную весть. Элизабет покинула этот мир три месяца назад. Насколько я знаю, она умерла во время родов, произведя на свет младенца, отец которого, увы, так и остался неизвестен.

Это ужасное известие вывело Брэдана из оцепенения. Ярость охватила его. Взревев, он оттолкнул вцепившихся в него стражников и бросился на Дрейвена, готовый задушить его. Но одному из стражников удалось сбить Брэдана с ног ударом кулака в висок.

Брэдан упал. Последнее, что он запомнил, прежде чем потерять сознание и погрузиться в темноту, была высокомерная улыбка Дрейвена и выражение боли в золотисто-карих глазах Фионы.