НАПЬЕ
ОСНОВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Звезда спектрального класса G8 в Антаресском Кластере. Тип IIIГигант (класс Капелла), позиция относительно Солнца 1632RA, – 2626DEC, 335L– Y.
Число точек перехода: 3.
Последовательность подпространственных переходов:
Первая точка перехода: Солнце, Годдард, Антарес, Напье.
Вторая точка перехода: Вега, Карсвелл, Саката, Гермес, Айзер, Хэллсгейт, Напье.
Третья точка перехода: Валерия, Напье.
В системе 13 планет, 120 лун и 1 пояс астероидов. VIIпланета, Нью-Провиденс, – мир земного типа, наличествуют местные формы жизни. Планеты в порядке удаления от Напье…
ИСТОРИЯ
Открыта в 2216 г. К. Напье и Л. Грузном. На седьмой планете обнаружены условия, максимально приближенные к земным (см. НЬЮ-ПРОВИДЕНС). Права на заселение получены Новой Церковью Возрождения Северной Америки в 2256 г., первоначальная иммиграция только для членов церкви. Система открыта для всеобщей иммиграции Торговой корпорацией Бостон – Торонто в 2275 г. Иммиграция ограничена в 2315 г., колония достигла самообеспечения в 2385 г.
НАСЕЛЕНИЕ
3 287 654 000 чел. по переписи 2500 г., преимущественно североамериканцы и европейцы.
Цитируется по «Энциклопедии человеческого космоса для космонавтов», издание 97-е. © 2510 Издательство «Халлан», Большой Нью-Йорк, Земля.
Напье гораздо больше по размеру, чем Валерия, и эффект гравитационной линзы в ее системе сильнее, поэтому точка перехода Напье – Вэл находилась довольно далеко от самой звезды. Вдобавок Нью-Провиденс оказалась от флота по другую сторону звезды, и с ускорением в половину стандартного корабли добирались до нее двадцать один день.
На шестой день корабли построились друг за другом и шли с ускорением по направлению к Напье. Они пройдут довольно близко к звезде по траектории, напоминающей кометную, и сбросят скорость до внутрисистемной, чтобы подойти к планете и встать на парковочную орбиту.
На время полета Дрейк предоставил все приборы дальнего наблюдения на борту «Дискавери» и «Александрии» в распоряжение ученых. Флот проходил недалеко от двух внешних планет системы – газовых гигантов размером примерно с Юпитер в Солнечной системе, а исторические документы говорили о наличии на их лунах станций по добыче полезных ископаемых. Такая промышленность действует во всех населенных системах, где есть газовые гиганты, и если в системе Напье сохранилось технологически развитое общество, то станции должны были остаться в рабочем состоянии. Однако ни телескопы, ни инфракрасные сканеры, ни высокочувствительные радиоантенны не зафиксировали никаких следов человеческой деятельности. Обе луны, Снежок и Лагранж, были пустынны.
Следующую возможность для научных изысканий давала сама Напье, на расстоянии 60 миллионов километров от которой проходил флот в середине пути до планеты. Точка перехода Вэл – Напье располагалась высоко в южном полушарии системы, так что необходимо было изменить плоскость движения флота при приближении к перигелию. Целый день фотонные двигатели кораблей работали, чтобы приблизить их курс к плоскости эклиптики, затем флот повернул и начал торможение.
Сразу после того, как корабли обогнули Напье, ученые установили неусыпное наблюдение за Нью-Провиденс, пытаясь пробиться сквозь завесу тишины, окружавшую планету, но, как и в случае с источниками энергии, потерпели неудачу: приборы ловили только тихое шипение двигателей.
Дрейк объявил на «Дискавери» боевую тревогу через двадцать дней и шестнадцать часов после выхода из подпространства. В иллюминаторах плыла Нью-Провиденс, похожая на бело-голубой мраморный шарик, рядом с ней серо-белый спутник, Лаэрт, который местные поэты сравнивали с земной Луной.
Вскоре после того, как флот обогнул Напье, Дрейк созвал всех пилотов кораблей-разведчиков.
– Перед тем как послать флот на низкую орбиту над Нью-Провиденс, джентльмены, я должен знать, что это безопасно. Поэтому мы запустим четыре вооруженных «разведчика», а большие корабли останутся на расстоянии двух миллионов километров. «Катерина» и «Пьяница» пройдут по верхней границе атмосферы, чтобы получить снимки двух скоплений городов в противоположных полушариях, их видно на старых картах. За ними последуют «Летучий дурак» и «Паутинка», сбросят скорость и сделают два полных оборота по орбитам, проходящим через полюса. Затем, если все пройдет гладко, «Дискавери» выйдет на парковочную орбиту, за ней – «Александрия», а танкеры останутся на линии Нью-Провиденс – Лаэрт, где, если потребуется, смогут служить коммуникационными реле «земля – орбита».
Остаток перелета пилоты отрабатывали этот план и к моменту подхода «Дискавери» на оговоренную дистанцию уже рвались в бой.
– Готовы, лейтенант Холл? – спросил Дрейк.
– Так точно, командир, – отозвался командир «разведчиков» с экрана.
Как и в случае с «Завоевателем», Дрейк высылал вперед разведчиков и размышлял, не столкнутся ли они снова с руинами.
– Запуск по готовности, – приказал он.
– Вас понял, командир. Запуск по готовности. Открыть ангар!
Через четыре часа пришли первые снимки с «Катерины» и «Пьяницы». Все время ожидания крейсер провел в состоянии боевой тревоги, команда проверяла приборы и оружие, и на борту медленно нарастало напряжение. С каждой секундой становилось очевиднее, что худшие опасения подтвердились и планета стала могилой для своего трехмиллиардного населения.
Первый дальний вид пришел с «Пьяницы». На экране появился диск планеты – синий океан и незнакомые очертания континента, они быстро приближались.
– Куда летит «Пьяница»? – спросил Дрейк.
– К Регенсбургу, – ответил лейтенант Кристобаль. – Это был главный метрополис северного полушария. «Катерина» через пять минут пролетит над Терра-Новой.
– Кажется, мой прапрапрадед из Терра-Новы, – сказала Бетани Линдквист.
– А я думал, ваша семья с Земли, мисс Линдквист, – заметил Аргос Кристобаль.
Бетани повернулась к астронавигатору.
– С Земли только частьмоих предков, мистер Кристобаль. Во мне много альтанской крови.
Пилот Марман добавил увеличение, изображение на экране сменилось и внезапно застыло, когда компьютер выбрал один кадр с камеры корабля-разведчика. Это были окраины Регенсбурга, снятые под углом в 45 градусов.
Город стоял на поросших лесом холмах, так что в кадр попали и дома, и лес. Мертвый лес – в небо смотрели голые стволы с симметричными ветками, некоторые деревья были вырваны с корнем, а поваленные так и лежали, словно процесс гниения прекратился.
– Никаких микроорганизмов, – пробормотал Дрейк. – Планета стерильна.
Город стоял такой же мертвый, как лес, он тоже пострадал от непогоды, но сохранился лучше, чем можно было ожидать от столетних руин.
– Пилот Марман закончил облет и возвращается, – Доложил Слейтер.
– Сколько кадров он отснял?
– Пятьдесят тысяч, командир, их сейчас обрабатывают. «Катерина» заходит на Терра-Нову.
Дрейк вновь посмотрел на экран. Вначале там появилось изображение планеты из космоса, затем включилось увеличение, и на экране снова застыл кадр – вид большого города. Но если Регенсбург выглядел так, словно его обитатели ненадолго уехали, Терра-Нова стояла в руинах. Из каменных куч в небо торчали металлические конструкции, упавшие башни лежали на обломках машин, от некоторых зданий остались только стены. Такой вид заставил содрогнуться даже Дрейка.
– Боевые действия? – предположил Кристобаль.
– Да, боевые действия. – В голосе Бетани Линдквист слышался ужас. – Смотрите, здания падали в стороны от некоего центра. Я видела такое на старых фотографиях. Здесь взорвалась ядерная бомба!
Спустя четыре часа флот прибыл на орбиту Нью-Провиденс, и половину этого времени ученые рассматривали кадры, добытые «Катериной» и «Пьяницей», а также еще более обширные панорамы, что передавались с двух оставшихся разведчиков. Все дополнительные наблюдения подтверждали одно: Нью-Провиденс – мертвая планета.
Везде царили запустение и разруха, на поверхности планеты не осталось ничего живого. Погибло более пятисот городов. Когда Дрейк решил, что видел достаточно, он созвал телеконференцию.
– Что вы можете сказать о судьбе планеты, доктор Вартон? – спросил он главу гуманитарной команды ученых.
– Только то, что после взрыва Антаресской сверхновой в системе Напье довольно долго шла война, сэр.
– Откуда вы знаете, что долго? – спросил Стэн Барретт в конференц-зале «Александрии».
Вартон повернулся к политику:
– На увеличенных снимках с Терра-Новы видны вторичные посадки растений и попытки восстановления зданий, мистер Барретт. Возможно, она была разрушена в самом начале конфликта. В городе Дюрбанвилль видны человеческие останки, и деревья не успели вырасти после взрыва, он, вероятно, погиб незадолго до прохода волнового фронта от сверхновой.
– Как по-вашему, отчего началась война? – спросила Алисия Делеван.
– Понятия не имею, леди. Придется спускаться вниз и копаться в руинах, чтобы узнать ответ на ваш вопрос.
Командир Дрейк прервал обсуждение:
– Леди и джентльмены, сейчас у нас есть более важная проблема. Через час мы будем на орбите Нью-Провиденс, и я хочу спросить вас, безопасно ли это.
– Нам придетсявстать на орбиту, командир, – ответил Вартон. – Иначе мы ничего не узнаем.
– А если там остались автоматические защитные системы?
– Они давно разрушились, и кроме того, радиация от сверхновой уничтожит любой компьютер.
– Другие мнения?
– Идем на орбиту, – объявил Стэн Барретт. – Надо выяснить, что у них случилось.
Все ученые на «Александрии» одобрили эту мысль. Дрейк кивнул:
– Хорошо. Выходим на запланированную орбиту.
* * *
Через три дня на Нью-Провиденс высадились морские пехотинцы. К большому огорчению ученых, Дрейк решил, что никто из них не спустится на планету, пока пехота не возведет защищенный от радиации лагерь на сотню мест с укрытием и защитным периметром – на случай, если планета не такая мертвая, как кажется. Это заняло пять дней, и только когда лагерь был объявлен пригодным для жизни и безопасным, Дрейк позволил ученым присоединиться к военным.
В наземных операциях быстро установился порядок, привязанный к тридцативосьмичасовым суткам Нью-Провиденс. Девятнадцать часов сверхновая находилась за горизонтом, уровень радиации был вполне безопасен, и небольшие партии прочесывали город в надежде найти ответ на вопрос, что же случилось на планете после взрыва Антареса.
Удачным оказалось то, что периоды низкой радиации длились примерно от восхода до заката Напье, позволяя вести поиски при свете. Дрейк приказал, чтобы весь персонал возвращался в укрытие по крайней мере за час до появления Антареса над горизонтом. Потом все ели, исследовали дневные находки и отсыпались после восемнадцатичасового рабочего дня.
Археологи довольно быстро поняли: выяснить, что произошло с Нью-Провиденс, будет непросто. Жители планеты, как и любое современное общество, хранили информацию в виде электронных импульсов, и сотня лет непрерывных радиационных штормов стерла все из памяти компьютеров, даже устойчивые к радиации кристаллы сдались под градом космических частиц. Поэтому доктор Вартон приказал ученым собирать в руинах любые продукты докомпьютерных технологий, в основном бумагу: распечатки новостей, личную почту и книги.
Для облегчения поисков базовый лагерь расположили в парке среднего по размерам города в северном полушарии планеты. Геката с момента основания колонии являлась важным транспортным узлом всего региона, и каким-то чудом ей удалось избежать серьезных бомбежек.
На третий день работы в заброшенном городе одна из поисковых партий обнаружила папку с распечатками новостей. В первой, от 5 августа 2512 года, говорилось, что несколько звездолетов опаздывают с прибытием. Другая, датированная двумя днями позже, подтверждала слухи о том, что точка перехода Напье – Вэл исчезла. В ней цитировались высказывания нескольких ведущих ученых, которые не могли объяснить, как такое могло произойти. Там же говорилось, что точка перехода к Миру Сандарсона остается открытой. Более поздний документ выдвигал предложение об отправке экспедиции для выяснения того, почему корабли спокойно покидают систему через точку перехода к Антаресу, но обратно никто не прилетает.
– Неудивительно, – заметил Вартон, показывая статью одному из своих помощников. – Корабли должны были испаряться в момент выхода из подпространства!
Результаты поисков начинали сильно беспокоить Грегори Вартона. Дело было не в отсутствии записей – информация о времени до сверхновой и сразу после ее взрыва поступала в избытке, но в ней ни словом не упоминалось о войне.
Неделю спустя после отбытия первой группы ученых на Нью-Провиденс Дрейк вносил записи в бортовой журнал, когда в дверь его каюты постучали.
– Открыто! – закричал он.
В коридоре стояла Бетани Линдквист.
– Я вам не помешаю, командир?
– Конечно, нет! Спасибо, что зашли. Садитесь, пожалуйста. Чем могу служить?
Бетани села на предложенный стул, помолчала секунду и сказала:
– Я хотела бы спуститься на планету.
Дрейк заморгал от удивления.
– Что?
– Хочу присоединиться к ученым.
– Об этом и речи быть не может!
– Почему?
– Я задам вам ответный вопрос. Зачем вам туда?
– По профессии я историк и могу оказаться полезна. Они просматривают фильмы, книги, распечатки, может быть, найдут рабочий компьютер. Такими вещами я зарабатываю на жизнь.
– В лагере уже есть два историка.
– Лишняя пара рук не помешает, командир.
– Благодаря вашему дяде, мисс Линдквист, вы теперь не просто «пара рук». В этой экспедиции вы – единственный незаменимый человек. Случись что с вами – и экспедиции конец.
– И будет то же самое, если я не разрешу следующий переход. – Она немедленно пожалела о своих словах, увидев лицо Дрейка. – Простите, командир. Я не хотела. Но я не могу сидеть в каюте, пока другие работают. И еще очень обидно прилететь сюда и просидеть все время в корабле.
Дрейк откинулся на стуле, покусал губу и подумал о приказе адмирала относительно предоставления Бетани Линдквист полной информации. Если он согласится, хуже не будет. Кроме того, он хорошо понимал ее: сидеть на орбите, пока другие раскрывают секреты Нью-Провиденс, невыносимо. Но, с другой стороны, внизу ее все же подстерегают некоторые опасности.
Ричард несколько секунд обдумывал все это, затем произнес:
– Если я соглашусь, то поставлю некоторые условия.
– Какие?
– Запишите следующий код перемещения в память компьютера. Можете ставить на него какой угодно пароль, но, если вы не отзовете код в течение разумного времени – ну, скажем, тридцать дней, – компьютер должен передать его мне.
Бетани подумала и кивнула:
– Согласна, командир.
– Также я буду настаивать, чтобы вас все время сопровождала охрана, и если ситуация внизу станет хоть немного опасной, я немедленно отзову вас.
– Согласна.
Дрейк откинулся в кресле.
– Тогда желаю хорошей работы. Жаль, что не могу к вам присоединиться.