Каталлон вытащил меч. Сжав тяжелую рукоятку двумя руками, он поднял его над головой и прокричал свой вызов:

- Я - Каталлон! Я - Летучая Орда! Кто хочет испытать меня?

Едва различимый в колеблющемся свете, он напоминал быка, увенчанного гипнотизирующим блеском стального клинка.

Услышав первый выкрик Каталлона, Конвей невольно отступил назад. Покраснев, огляделся. Все взгляды были прикованы к Каталлону.

Все, кроме Жреца Луны. Тот лукаво прошептал:

- Он внушает уважение, не так ли? Пугает. Никто не знает, скольких он убил, даже он сам.

Конвей, кивнув в сторону алтаря, проговорил уголком рта:

- Эта штука заряжается?

- Заряжается? Если ты имеешь в виду, что небесные врата к моей Матери открыты и я нахожусь в контакте с ней, то да. Когда тебе понадобится ее сила, ты получишь ее. Если только не нанесешь Матери оскорбление.

Конвей, раздраженный словами Жреца Луны, отвернулся от Каталлона. Глаза Жреца были словно крошечные точечки посреди блестящих белков. Угловатое лицо агрессивно повернуто к Конвею.

Безумие всего этого спектакля наконец преодолело стену ненависти, окружавшую Конвея. Он убедил себя в том, что этот безумец ему необходим. Теперь он доверился ему и зависел только от его милости.

Конвей горько сказал себе, что заслужил такого Жреца Луны. Они делили друг с другом прошлое, делили настоящее. Теперь они делят будущее. И оба во власти безумия.

Почему?

Настойчивая дробь небольшого барабана проникла в глубину его поглощенного собой сознания. Этот звук вызвал новые видения. Он увидел Ти, как она умирает, то, что он не мог и не хотел видеть с самого момента ее гибели. Теперь, когда перед ним, возможно, стоял его собственный убийца, Конвей вспомнил ее храбрость и ее преданность.

Уничтожение Церкви, месть Лайте - как бы на это смотрела Ти?

Стал бы задавать сейчас себе этот вопрос по-настоящему храбрый человек?

Стал бы рационально мыслящий человек в одиночку разрушать столь явно правильную организацию, какой являлась Церковь?

Внезапно Конвей осознал, что все вокруг смолкли. Слышно было, лишь как потрескивает на ветру одинокий факел да шепчет лунный диск на алтаре.

- Слишком испуган, чтобы отвечать? - поддразнил его Каталлон. Его меч описывал круги в воздухе. - Может быть, слишком испуган, чтобы двигаться?

- Я могу двигаться. - Ответ прозвучал жалко. Конвей попытался добавить ему силы, сделав горизонтальный выпад мечом. Каталлон, увидев медлительность его движений, хищно усмехнулся и двинулся вперед.

Конвей тайком проверил, хорошо ли прикреплена проволока к его доспехам.

Жрец Луны, держась за резные шесты, стоял у вращающегося диска. Он широко улыбался Конвею.

Каталлон скользнул вперед, шаги его были обманчиво быстрыми. Меч со свистом опустился, пытаясь раскроить Конвею череп. Тот торопливо поднял свой клинок, чтобы парировать удар.

Сила удара заставила его зашататься. Колени чуть подогнулись.

И больше ничего.

Скрипучий смех Жреца Луны прозвучал, словно дикий вопль предателя.

Бороться за свою жизнь в поединке, которого вообще никогда не должно было произойти. Конвей будто смотрел на себя со стороны.

Ланта. Я так и не сказал ей, что виноват.

В передних рядах толпы, у самой натянутой веревки, Лис раздраженно отпихнул от себя навалившегося на него человека. Обернувшись, он узнал Алтанара и схватил раба за руку, заставив того от боли привстать на цыпочки. Почти касаясь губами уха Алтанара, Лис произнес:

- Где ты был? Ты видел, что произошло? Что ты сделал? Жрец Луны сказал, что его Мать насмерть поразит Каталлона, как только он прикоснется к Конвею. Ты, наверное, осквернил шатер Жреца Луны. Или алтарь. Или еще что-то. Что ты сделал?

- Ничего! Клянусь. Я бы ни за что не осмелился прикоснуться к алтарю.

- Тогда почему Каталлон все еще жив? Посмотри, Конвею едва удается защищаться. Каталлон играет с ним.

Алтанар попытался разжать пальцы Лиса. Неохотно, не отрывая взгляда от поединка под лунным светом, Лис выпустил его. Он продолжал недовольно ворчать:

- Мне было обещано оружие-молния. И все силы Летучей Орды. Сам Жрец Луны так сказал. Он не может ошибиться. Если, конечно, ты чего-нибудь не сделал.

Потирая руку, Алтанар произнес:

- У него свой план. Ты там был, ты слышал, как он говорил, что его Мать желает смерти Конвея. Молния убьет Каталлона, а святая вода - Конвея. - Чтобы придать веса своим словам, Алтанар распахнул плащ и продемонстрировал туго завязанный бурдюк с водой. - Ты там был, ты слышал, как Жрец Луны сказал мне: «Как только Каталлон будет мертв, ты выскочишь из толпы и заявишь, что Конвей - нечистый. Брось в него бурдюк с водой. Моя Мать заберет его». Вот что он говорил нам. Ты слышал. Не вини меня за это. - Он кивнул на арену, где звон ударов Каталлона, отскакивавших от Конвея, больше напоминал стук молота по наковальне. Толпа восторженно ревела.

За спиной Лиса и Алтанара в толпу скользнула пара фигур. Некоторые зрители начали возмущаться. Другие промолчали или даже охотно дали дорогу, чтобы потом занять освободившееся впереди место. Вскоре двое уже были далеко от возможных наблюдателей. Человек-Огонь стянул с головы капюшон.

- Можно говорить, но только тихо. И не показывай свои волосы. О чем они говорили?

- Лис был раздражен. Они думали, что Конвей убьет Каталлона, но теперь они беспокоятся. Жрец Луны обещал отдать оружие-молнию Конвея Лису; это я хорошо слышала. Алтанар что-то говорил о том, что святая вода должна убить Конвея. Вот все, что я разобрала. Я не подвела тебя?

Человек-Огонь, погрузившись в размышления, нахмурился. Когда он заговорил, голос его был уверенным:

- Я не понимаю, что происходит. Если ты собираешься нанести удар Жрецу Луны сегодня, ты должна ожидать его в шатре. Ты очень помогла. У тебя слух, как у совы.

Она пожала плечами:

- Но, думаю, не такой, как у Лиса. Так или иначе, боюсь, что я все только запутала. Что ты теперь будешь делать?

- Убью его. Тем или иным способом. Он слишком опасен, чтобы жить.

- Но что, если…

Человек-Огонь взял ее за локоть и нежно, но уверенно, развернул к шатрам.

- Он умрет. Сегодня. Все остальное будет так, как должно быть. Теперь поспеши.

Баек задержалась ровно настолько, чтобы встать на цыпочки и поцеловать его в щеку.

- Сегодня странный воздух. Я чувствую это. Это значит, что у нас все получится, мой верный друг. Желаю тебе удачи.

Жрец Луны продолжал завывать от удовольствия. Перегнувшись над краем алтаря, буквально свисая со столбика, он размахивал руками, пародируя битву, происходившую внизу.

- Стойте! - Неожиданно серьезный приказ Жреца Луны разнесся, перекрывая рев толпы. Все остальные звуки мгновенно стихли.

Конвей, пошатываясь, отступил назад. Тяжело дыша, весь мокрый от пота, он, казалось, готов был рухнуть на землю. Каталлон, который дышал глубоко, но без напряжения, поднял свой меч, словно дровосек, готовый срубить дерево одним ударом.

Жрец Луны повторил свой приказ.

- Каталлон, остановись. Я требую.

Злобно глядя на него, Каталлон несколько расслабился. Жрец Луны сошел с алтаря. Величаво, словно плывя, он подошел к тому месту, где противники стояли друг против друга. Вытянув перед собой руку и обратив ладонь к Каталлону, Жрец Луны произнес, обращаясь к толпе:

- Когда мы встретились в первый раз, я предоставил лже-жрецу, Виппарду, последний шанс прийти к моей Матери. Теперь я даю этот шанс тебе. Ты честно бился с Конвеем. Я говорю тебе, что ты уже проиграл, хоть и не можешь этого заметить. Но если ты будешь противостоять мне, моей Матери и дальше, Каталлон перестанет существовать.

Каталлон презрительно улыбнулся, все еще во власти битвы.

- Жрец, я не верю тебе. У тебя есть магия. У меня есть мой меч. Отойди с дороги. - Кожаный жилет под кольчугой Каталлона натянулся, когда напряглись его мускулы.

Конвей потянулся к Жрецу Луны, но тот с грациозной быстротой отскочил. Глаза его расширились от внезапного приступа страха, и Конвей плюнул в него. Но Жрец Луны снова оказался быстрее. Он отступил еще дальше. Конвей нервно переводил взгляд с недобро косившегося на него Каталлона на Жреца Луны. Наконец произнес, обращаясь к последнему:

- Ты подставил меня. Ты обрезал провод, или заземлил его, или еще что-то сделал.

Не веря своим глазам, Конвей смотрел, как губы Жреца Луны раздвинулись в улыбке, тусклый свет Луны засверкал на зубах. Жрец Луны произнес:

- Ты думал, что учишь бога. Я тоже знаю, что Клетка Фарадея заключает все свое содержимое в электрическое поле, если только не подведет изоляция или ток не заземлят. - Постепенно безумец сумел восстановить самоконтроль. Открытое зло сменилось простой жестокостью. - Бог дает тебе клятву: Каталлон умрет.

Конвей посмотрел на Каталлона, встретился с ним взглядом.

Жрец Луны поспешно отступил к своему алтарю. Ветер подхватил полы его халата и опутал ими ноги. Жрец Луны раздраженно дернулся.

Конвей произнес:

- Мы с тобой пара идиотов, Каталлон. И надо сказать - ты честнее.

Каталлон выставил левую ногу вперед, развернулся, чтобы размах был максимальным. Его намерение было очевидно. Он собирался попросту разнести защиту Конвея в клочья.

Зарычав от напряжения, Каталлон нанес удар. Конвей поднял свой меч, защищаясь.

В воздухе сапфирами рассыпались искры. Шипящий звук, наподобие свиста кнута, поглотил звон металла о металл. Предсмертный вопль Каталлона был жалок, словно тявканье пса, которому перебили хребет. Он отлетел назад и, несколько раз дернувшись, рухнул кучей тряпья.

Конвей опустел меч. Казалось, он сейчас уронит его, а может, и сам свалится на землю. Ослепленный, ошеломленный, он отшатнулся от своей жертвы. До него донесся голос Жреца Луны, низкий и настойчивый:

- Осторожнее, сын мой. Не позволяй проволоке, или мечу, или чему-нибудь другому коснуться земли. На тебя может напасть кто-нибудь еще.

Невероятно, но кто-то так и поступил. Услыхав какой-то шум, Конвей повернулся в ту сторону. К нему неслась неуклюжая, тяжело нагруженная фигура. Раздался крик, голос был знакомым:

- Нечистый! Прочь от нашего духовного вождя, Конвей! Нечистый!

Алтанар. Конвей был истощен, мысли бешено крутились, реакцией на эту неожиданную угрозу была ярость берсерка. Выкрикнув что-то неразборчивое, он ринулся вперед, поднимая свой меч.

За спиной Алтанара появилась еще одна фигура. Этот человек бежал, и притом намного быстрее. Он догнал Алтанара у того места, где торчало из земли знамя Каталлона. Поднял нож. Конвей приготовился встретить обоих нападающих.

Поднятая рука опустилась. Алтанар остановился. Покачнулся. Выронил на землю бурдюк. Он лопнул, и вода растеклась у него под ногами огромной лужей. Алтанар закричал:

- Жрец Луны! - Крик вырвался, словно под пыткой, так кричат крутящиеся пыльные духи Суши.

Мужчина еще раз ударил Алтанара, потом подбежал к Конвею. Тот мог только смотреть.

- Человек-Огонь? Почему?

Оправившись от потрясения, толпа зашевелилась.

- Кто это был? Кого убили? - И самое опасное: - Схватить его.

Человек-Огонь произнес:

- Хватай Жреца Луны. Он подослал Алтанара, чтобы убить тебя.

Конвей глупо вытаращился на него. Даже поднимающаяся над толпой волна угроз не могла пробить его отупение. Он повернулся к алтарю. Жрец Луны закричал от страха. Наконец в его воплях послышалась человеческая речь:

- Алтанар! Поднимайся! Лис! Ко мне. Летучая Орда! Защитите своего Сиа!

Толпа ринулась вперед, словно сжимающийся кулак.

Конвей резко выпрямился. Лунный диск у него за спиной остановился, люди, крутившие его, исчезли. Он оборвал провод, присоединенный к кольчуге, и приготовился бежать, хотя еще и не знал куда.

Следующее, что он осознал, был жар. Вселенная вокруг него вспыхнула и раскалилась до белого каления. Сам воздух ожил и зловеще шипел. Жар опалил открытое лицо. Вокруг что-то трещало, словно ломали сухой хворост. Отвратительный запах обжег ноздри, высушил горло. Закашлявшись, Конвей повалился на четвереньки.

В его мозгу лениво плавали какие-то слова, однако на поверку они оказались холодными и рациональными.

- Настоящая молния. - Где же он это слышал? Сколько веков назад? Неважно. Они отлично объясняли произошедшее.

Жрец Луны мог направлять энергию своего примитивного генератора. В начале поединка он направил ток в землю вместо Клетки Фарадея. Ночной туман наверняка был заряжен. На этом холме, со знаменем Каталлона вместо громоотвода, природа сумела соединить все эти факторы и ударила настоящими молниями.

Конвей потерял интерес ко всему. Все это неважно.

Вопли, раздававшиеся вокруг, были песком, бьющимся о его твердое, как камень, желание оказаться отсюда подальше. Он разочаровался в себе.

Так и не попросил прощения.

Еще один удар молнии, раскат грома.

Его грудь переполнил воздух. Он вонял. У него был запах чужого, чудовищного мира. Он вернул его к жизни.

Стоя на четвереньках, раскачивая головой, Конвей осмотрелся. У основания знамени Каталлона клубами поднимался дым от груды мертвых тел. Выжившие, разбегаясь в разные стороны, разбросали факелы. Шатры были охвачены огнем. Вокруг холма паника была ничуть не меньше. Во всех лагерях вспыхивали огни.

Конвей сорвал с себя необъятные сапоги. Из них вывалились пучки сухой соломы. Человек-Огонь в немом изумлении смотрел на него. Конвей произнес:

- Помоги мне. Поторопись. Карда и Микка; они сидят на цепи в моем шатре.

Помогая друг другу, они вместе поднялись. Человек-Огонь протянул руку. Конвей увидел запятнанный, измазанный землей халат Жреца Луны, который двигался в сторону шатров. Перекинув руку Конвея через плечо, Человек-Огонь бросился в погоню со словам:

- Я не вижу Лиса. Мертв, надеюсь. Они собирались тебя убить.

Конвей испугался, осознав, что услышанное его совершенно не волнует. Не то чтобы он совсем не удивился или не понял всей подоплеки этой ситуации.

Он был слишком переполнен болезненным гневом на себя самого, чтобы ненавидеть кого-то другого.