Джонс задрожал во тьме. Он повернулся, чтобы найти положение поудобнее, и, хотя он был уверен, что двигался совершенно беззвучно, один из людей Лиса обернулся к нему. В холодном свете неполной Луны он увидел, как тот поднял палец к разрисованному лицу, призывая к тишине.

К покрывшейся плотью дыре в черепе Джонса прихлынуло тепло. Какое-то отродье будет ему указывать. Этот мальчишка - глупец. Джонс даже сам не слышал, как пошевелился; разве его мог услышать кто-то другой? Это высокомерие, фальшивая…

Плеча Джонса коснулась рука. Крик, скрывавшийся у него в глотке с того самого момента, как они выехали из лагеря, попытался снова вырваться на свободу. Он смог сдержать его, только зажав рот предплечьем.

Лис крепче взялся за его плечо и осторожно потянул, показывая Джонсу, что тот должен следовать за ним. Сдвинув мешки со змеями на спину, Джонс, последовав примеру Лиса, опустился на живот. Твари явно заметили смену ситуации. Джонс почувствовал, как они завозились, одна даже лениво приглушенно затрещала.

Дюйм за дюймом продвигаясь вперед, Лис и Джонс ползли между деревьями, пока перед ними не открылся лагерь дозорных из Летучей Орды. Как и сообщил разведчик, их было пять человек. Трое спали, двое наблюдали за кострами в лагере Дьяволов, расположившемся на юго-западе. Один из спящих тихо похрапывал. Джонс прикинул, что от него до тройки примерно две длины его тела, а до остальных двоих еще раза в два больше. Те, что не спали, переговаривались между собой. Между ними и остальными тремя тускло светились угли костра.

Вдали послышалось уханье филина, раскатившееся по его охотничьим владениям. Двое воинов Лиса поднялись за спинами болтающих кочевников, они были словно кошки на охоте, бесшумные, внезапные. Два меча ударили одновременно. Одуряющая волна чистейшего экстаза чуть не поглотила Джонса, когда клинки, словно серебряные лепестки, прошелестели в лунном свете. Головы отделились от тел и с шумом упали в заросли кустарника. Потом, будто подумав сначала, из шей ударили струи крови. Только сейчас тела начали падать.

Еще одна группа воинов появилась рядом со спящими. Клинки снова взлетели в лунном свете, нанося колющие удары.

Туг же нападавшие снова исчезли, растворившись в темноте.

Джонс смотрел на мертвые тела, поражаясь ужасной разнице между царившим только что теплом человеческой дружбы и холодной неподвижностью. Лис произнес:

- Путь открыт, Жрец Луны. - Слова были мягкими. Звук, который издают хищники. Лис в своей стихии.

Джонс еще раз содрогнулся, обругав про себя холод. Он снова вспомнил глаза женщин.

Лис показал во тьму.

- Летучая Орда кое-чему научилась. Сегодня никаких костров. - Он указал подбородком на лагерь дозорных. - Эти глупцы не научились. Но там, на гребне, и в долине их друзья ждут, когда мои люди утром въедут в их ловушку.

Сглотнув, Джонс сказал:

- Принесите тела.

Лис спросил:

- Какие тела? Никто из наших…

- Людей Летучей Орды. Посадите их на лошадей.

Джонс мог явственно слышать недоверие Лиса. Когда тот ответил, оно сменилось покорностью.

- Придется задержаться. Мы должны обмотать копыта их лошадей, как мы сделали с нашими.

- Тогда поторопитесь.

Несмотря на задержку, их небольшой отряд неплохо продвинулся за остаток ночи. Когда над горами на востоке загорелись первые лучи солнца, Лис дал сигнал остановиться. Долина перед ними расступалась, открывая глазу панораму лагеря Каталлона.

От костров поднимался дым. Люди бродили между нагромождением рассыпанных в беспорядке шатров и палаток. Стада скота и табуны лошадей встречали новый день мычанием и ржанием, катаясь в грязи. Пели петухи. Цыплята пищали. Какое-то движение привлекло внимание Джонса. Приглядевшись, он увидел койота, уносящего добычу подальше от палаток. За вором оставался след из вьющихся в воздухе перьев. Еще долго после того, как он исчез из виду, оставшиеся в живых куры продолжали истерично кудахтать.

Джонс приказал:

- Поднимите белый флаг. Мы будем въезжать медленно. - Поднялся длинный шест с прямоугольной белой тряпкой на конце. Когда Джонс снова повернулся лицом к ближайшему лагерю кочевников, несколько человек уже смотрели в их сторону. Когда отряд двинулся, люди начали разбегаться. Через несколько секунд их встревоженные крики донеслись до всадников. Вскоре послышались звуки рогов и барабанов, созывающих всю Летучую Орду. Всадники за спиной Джонса, ехавшие по двое, ближе придвинулись друг к другу. Он оглянулся назад, и сердце защемило от выражения решимости на их лицах. По крайней мере, двое буквально светились, с радостью ожидая жизни или смерти.

Джонс запомнил их лица.

Лис сказал:

- Большой шатер, за которым стоит шесть фургонов, принадлежит Каталлону. Сейчас он кажется черным, но, когда солнце станет поярче, ты увидишь, что на самом деле он красный. Говорят, что он покрашен кровью. Фургоны предназначены для его жен и детей. Он никогда не спит с одной и той же женщиной две ночи подряд.

Все это были старые сплетни. Джонс понимал, что Лис разговаривает, чтобы успокоить нервы. Поэтому он позволил ему продолжать. Особенно интересной была та часть, где рассказывалось о приготовлениях ко сну. Кто-то может подумать, что это имеет отношение к гармонии дома. Но Джонс был абсолютно уверен, что они отражали состояние власти и агрессивности в лагере. Эта мысль помогла ему сохранить спокойствие при виде того, как все больше воинов Летучей Орды направлялось в их сторону. Сначала они просто шумели. Потом один испустил боевой крик. Через мгновение утренний воздух заполнился пронзительными воплями.

Лис начал выкрикивать приказы своим людям. Те образовали плотное кольцо, заключив в него Джонса, вьючных лошадей и тела убитых воинов. Белый флаг реял высоко в воздухе.

Наибольший интерес вызывал Джонс. В тюрбане и с большим диском, символом принадлежности культу Луны, поднятым высоко над головой, он выглядел экзотично. Поднявшись в стременах, он медленно повернулся, демонстрируя диск всем окружающим. Он пытался заглянуть в глаза как можно большему количеству воинов, взгляд его был вызывающим и высокомерным. Там, куда он смотрел, наступала тишина, стоявшая, пока он не отводил взгляд. Потом послышался низкий шум сбитой с толку толпы.

Народу все прибывало.

Во главе небольшой группы всадников подъехал мужчина с разлетающимися по ветру серебряными волосами, он был верхом на белом коне. На груди его висел лунный диск добрых десяти дюймов в диаметре. На всадниках, следовавших за ним, тоже были диски, но поменьше. К удивлению Джонса, на лбах у лошадей висели такие же. Толпа расступилась перед вновь прибывшими, как расступается вода перед лодкой.

Джонс посмотрел на предводителя. Это был худощавый пожилой человек. Ветер и солнце покрыли его лицо сеткой морщин. Одет он был в одежды темно-голубого цвета. Поверх них был накинут плащ из шкур, мягкий, словно пена, он ниспадал от украшенной драгоценными камнями застежки на шее, покрывая плечи мужчины и круп его лошади. Он въехал в круг, образованный воинами Дьяволов, и остановил свою лошадь в тот момент, когда она, казалось, уже готова была столкнуться с лошадью Джонса.

Всадник произнес:

- Я Жрец Танцующих-под-Луной в Летучей Орде. Вы те, кто убил их, те, кто убил наших людей.

Джонс молчал.

Жрец сплюнул.

- Вы убили наших людей, а теперь пришли к нам и принесли с собой их тела? Вы хотите скрыться за белым флагом?

Джонс снова отказался отвечать. Жрец залился краской, он возвысил голос:

- Вы сгорите вместе с ними!

Толпа, окружавшая кольцо воинов вокруг Джонса, взорвалась криками одобрения. Всей воли Джонса едва хватило, чтобы спокойно смотреть в глаза окружившим их людям, но в этом была его единственная надежда на спасение. Лис отдавал команды своим людям.

Жрец поднял свою длинную руку, указал на Джонса, потом круговым движением обвел весь отряд. Другой рукой он начертил круг у себя над головой.

Толпа взвыла. Блеснули обнаженные мечи.

По лицу Джонса катился пот. Все еще стоя в стременах, он теперь не осмеливался сесть, однако его колени слабели с каждым ударом сердца. Сейчас он уже с трудом сдерживал дрожь. Воин за его спиной начал молиться. Жрецу Луны.

Джонс взмахнул диском, зажатым в протянутой руке. Тень улыбки, скользнувшая по суровому лицу другого Жреца, источала презрение и триумф.

Перекрывая гомон, над толпой разнесся звук рога, требуя внимания. Все притихли, повернувшись в сторону его источника. Джонсу достаточно было взглянуть на приближающегося человека, чтобы понять - это сам Каталлон. Даже если бы он и не понял этого с самого начала, поведение толпы не оставляло сомнения; там, где люди расступились, пропуская Жреца, они собирались вокруг Каталлона, двигаясь вместе с ним. Только четверка всадников, расчищавших дорогу, позволяла ему свободно ехать.

На Каталлоне была алая куртка и желтые штаны, на голове он носил высокую шерстяную шляпу с широкими загнутыми полями. На какое-то безумное мгновение Джонсу вспомнился рисунок мексиканского вакеро из старой детской книжки по истории. Но стоило ему приглядеться к лицу Каталлона, как наваждение рассеялось. Там была мрачная ярость, однако к этому Джонс был готов. Кроме того, в нем было странное обаяние.

Джонс опустился в седло. Инстинкт подсказывал ему, что с таким почетом могут встречать только Каталлона.

Всадники раздвинули толпу, освободив для Каталлона место рядом со Жрецом.

Джонс прочистил горло. Затем произнес:

- Я приветствую Каталлона. Я предлагаю ему объединить наши силы.

- Ты знаешь меня?

- Я не знаю тебя в лицо. Но я чувствую. Ты - Каталлон.

- А если я скажу, что я - Вождь Войны, пришедший, чтобы поддержать Виппарда в его решении разорвать вас на куски?

- Я бы назвал это ложью.

По толпе прокатился вздох. Краем глаза Джонс заметил, как снова поднялись мечи.

Каталлон произнес:

- Ты не храбр, ты глуп. Ты привез с собой тела моих воинов на их собственных лошадях. Наших лошадях. Ты должен знать, что сейчас мои воины избивают твоих людей. Ты хочешь купить свободу себе и этой кучке убийц? Думаешь, я возьму такого труса в плен?

Подбородок Лиса поднялся. Глаза сверкнули.

Джонс произнес:

- Никакой бойни не будет, Каталлон. Еще до рассвета мои воины разогнали ваших лошадей. Остальные наши люди уже давно отступили обратно в горы. Никто не войдет в ловушку. Сейчас твои воины идут назад в свой лагерь. Некоторым наверняка удастся поймать лошадей. Они должны появиться довольно скоро.

Лицо Каталлона потемнело.

- Лживый Жрец, сегодня ты умрешь. И если ты лжешь мне, то твоя смерть будет весьма мучительной.

- Я не умру. Я не умру сегодня, как не умру и в любой другой день, определенный человеком. Еще не время. Хоть я всего лишь человек, но мое время вернуться к Матери еще не пришло.

- Ты в этом уверен, не так ли? - Каталлон ухмыльнулся. - Посмотрим.

Жрец, которого звали Виппард, наклонился вперед.

- Может, твоя Мать и не хочет, чтобы ты вернулся домой, глупец, но мы все же пошлем тебя к ней сегодня ночью, когда Мать всех нас явит нам свой лик. Обещаю, ты будешь молить обеих матерей отпустить тебя домой, где бы он ни находился.

Не обращая внимания на Виппарда, Джонс заговорил с Каталлоном.

- Я бы не пришел к столь могучему владыке, как Каталлон, с таким ничтожным предложением, как моя личная помощь. И возможности бежать от тебя я тоже не ищу. Мы ищем мира и единства с Летучей Ордой. - Он остановился, медленно отвернувшись от Каталлона, чтобы оглядеть толпу. Потом, возвысив голос, произнес: - Я пришел к Каталлону, чтобы предложить ему мощь Луны. Я делаю это потому, что так приказала мне моя Мать, Луна. Она послала меня.

- Нечестивец! - Виппард пришпорил свою лошадь, бросив ее вперед. Ухватив его поводья, Каталлон едва не был вырван из седла. Один из всадников загородил Джонса своей лошадью от Виппарда. Порядок быстро восстановился, Каталлон отбросил шляпу, и она повисла у него за спиной, держась на ремешке. Тревожный шум толпы никак не отразился на его поведении.

- Твои воины опозорили самых лучших из наших воинов, - произнес он. - Ты предвидел все наши ловушки. Теперь ты говоришь о силе Луны. Если ты сможешь показать мне, что ты имеешь в виду, если ты сможешь поделиться этой силой с моим Вождем Войны и его генералами, то я, возможно, оставлю тебя в живых. Но если ты еще раз скажешь, что являешься сыном Луны, я не берусь сказать точно, что сделают с тобой наши Жрецы.

- Я разделю с Каталлоном все, что имею. Но я не отрекусь от своего наследства. Если этот Виппард думает, что значит для моей Матери больше, чем я, позволь ему бросить ей вызов. Сегодня, когда она явится нам во всем величии своей красоты, проверь нас. Посмотри, сможет ли он или его Жрецы превзойти могущество, данное мне.

- Состязание. Между Жрецами? - Каталлон расхохотался. - Кто может отказаться от такого? - Толпа засмеялась вместе с ним. Каталлон закричал: - Приготовьте погребальный костер для наших воинов. Относитесь к ним, как настоящим людям, достойным меча. Сегодня ночью этот хвастливый Жрец будет состязаться с нашим Виппардом. Все вы будете им судьями. Если этот чужеземец не покажет нам того, что обещает, - он поднял большой и указательный пальцы, сомкнув их в кольце, - он продолжит развлекать нас. И все, кто пришел с ним, последуют за ним. - Он опустился в свое седло и обернулся к Джонсу. - Кто бы ты ни был, следуй за мной. Как тебя звать?

Джонс видел в нем ум и обаяние. И еще легчайший проблеск нерешительности, искорку страха, испытываемого человеком, который не знает точно, с чем же он столкнулся.

- Жрец Луны, - произнес Джонс. - Я - Жрец Луны.