Джулия опять почти не спала. Нервничала, пожалуй, даже больше, чем накануне кражи со взломом. Встала она в пять утра, а из квартиры Терри вышла в восемь и за это время выпила чуть не десяток чашек кофе-эспрессо — из кофеварки, которую сама же купила для Терри.

Странное чувство — вновь очутиться в отделе кадров. Начальника она в этот раз не видела; оформляла временных сотрудников, инструктировала и вручала им пропуска совсем молодая девушка. В это утро новичков набралось шестеро, и все были направлены в разные подразделения. Пока они сидели вместе на двух скамьях, Джулия решила войти в речевой образ. В ушах звучали заключительные слова Лорны после многодневной лингвистической практики: ты должна войти в ритм эссекского говора. И она твердила нараспев, как мантру: «Она ему г’рит, а он мне г’рит; она г’рит ему, а он г’рит мне». Шагая по Трогмортон-лейн от станции метро, она снова и снова повторяла эти слова, с каждым повтором все более музыкально. И всего лишь в пятидесяти ярдах от «Скиддер» вспомнила про походку. Скособочила каблуки и попыталась неуловимо покачивать бедрами. Мантра вновь зазвучала в голове, и она почувствовала, что это помогает покачиванию.

Наконец Джулию вызвали в кабинет. Только бы не растерять акцент. К счастью, девушка-кадровичка в основном говорила сама и вполне довольствовалась ответными кивками и невнятным хмыканьем. Больше всего Джулию беспокоило, какую именно секретаршу ей предстоит подменить. Позарез необходимо попасть в свой отдел, но лучше бы временный босс был не из тех, кого она хорошо знала.

Девушка подняла глаза от списка. Господи, нет! Джо Силкин, секретарша Маркуса Форда! Джулия судорожно сглотнула, дрожащей рукой взяла пропуск, сказала «до свидания» стайке снаружи и направилась к лифту.

Двери открылись на девятнадцатом этаже. Ну, девочка, давай. Она шагнула вперед, осторожно, как церковная мышка. Черт, забыла про походку. Ритм, ритм. Вот так-то лучше. «Она г’рит ему, а он г’рит мне…»

Она так сосредоточилась на походке, что едва не дошла до стола Маркуса. Но вовремя остановилась и попросила младшего администратора, которого никогда раньше не видела, показать дорогу. Он показал. Теперь настоящий проход сквозь строй — мимо четырех американцев из команды Роско. Нет, ничего не получится. Они наверняка узнают ее, даже с такими волосами, в очках, с алой помадой на губах и в бело-розовом платьице с пышной юбкой. Она шла, не глядя по сторонам. Кажется, проехали. Пока все благополучно. Уже более уверенно прошла последние ярды — ловко покачивая бедрами и ставя каблуки под нужным углом. Мимоходом украдкой покосилась на стеклянную клетку Роско. Отлично, его нет.

Маркус разговаривал по телефону, привычно водрузив ноги на стол. Он небрежным жестом указал на незанятый стол рядом с другой секретаршей, Дженис. Теперь предстояло испытание похлеще: Дженис выполняла для нее кое-какую работу по сделке с «Фернивал». Интересно, откуда Дженис родом? Наверно, из Южного Лондона. Если это не Гантс-Хилл и его окрестности, все будет в порядке. После ознакомительного турне с Терри по местным достопримечательностям: «Орлу», китайскому ресторану и ночному клубу «Лики» — она была достаточно подкована, чтобы пройти поверхностный тест, но солидного экзамена ей не выдержать.

— Простите, это стол Джо Силкин?

— Привет, ты на подмену? Я Дженис, Дженис Джонсон.

Дженис протянула руку. Джулия в ответ улыбнулась.

— Здравствуй. А я Шерли Мейсон.

Дженис показала большим пальцем через плечо, в сторону Маркуса. И в ту же минуту он засмеялся какой-то шутке.

— Ты работаешь на него. Это — Маркус Форд.

— И как он? Ничего?

— Ну да! Чингисхан хренов! Напыщенный болван… — Интересно. Раньше Дженис ничего такого не говорила. Наверное, секретарши откровенны лишь с другими секретаршами. — Джо терпеть его не может.

— Тогда почему она не уволится?

— Закладная. Как и у меня… Внимание, он повесил трубку. Тебе лучше сесть и включить компьютер.

Джулия так и сделала, но опять вскочила, когда подошел Маркус.

— Привет. Маркус Форд. А вы?..

— Шерли.

— Отлично, Шерли. У меня нет времени рассказывать, что и как, этим займется Дженис. Я иду на совещание, зал «Эйвон», двадцать первый этаж. А вы тем временем перепечатайте вот эти рукописные записи, затем около двенадцати мне понадобится такси, у меня ланч в «Баркли», а в два тридцать второе такси должно забрать меня оттуда. Не вызывайте меня с совещания, если только не позвонят из Швейцарии. Ясно? Ну и хорошо.

Он схватил со спинки стула пиджак, взял папку с бумагами и умчался.

Еще один тест пройден. Даже забавно. Когда она села, Дженис тотчас подступила с расспросами.

— Ты раньше подрабатывала в «Скиддер»?

Джулия энергично покачала головой.

— Не могу отделаться от ощущения, что где-то видела тебя раньше… Неважно, я, должно быть, ошибаюсь. Ты замужем?

Этого они не учли. Придется импровизировать.

— Да, но детей пока нет.

— А чем твой муж занимается?

— Он таксист.

— Здорово. Хорошая работа. Я постоянно твержу Питу, чтобы он сдал экзамен. Пит работает на большом экскаваторе. Неплохая работа, когда строительство идет полным ходом, но, когда затишье, никакого заработка нет. Твой муж долго готовился к экзамену?.. Кстати, как его зовут? Не могу же я все время называть его «твой муж».

— Терри. Не знаю. Как положено.

— Ну и сколько же это на сегодня?

Джулия понятия не имела. Год? Два? Десять? Лучше назвать что-то среднее.

— Не помню. Лет шесть, что ли.

— Шесть? Никогда не слыхала, чтобы кто-то готовился шесть лет. Он, наверное, не очень способный, твой Терри.

Джулия натянуто улыбнулась.

— Таков уж мой Терри.

Хватит сплетничать, собирай информацию, прямо сейчас.

— Дженис, а почему вон те столы пустые?

Дженис усмехнулась.

— Тут такое было. На прошлой неделе пятеро директоров уволились и забрали с собой шестерых администраторов. Все газеты об этом писали. Нас собрали в большом зале, и босс, Чарлз Бартон, долго говорил, что беспокоиться не о чем и больше никто не уйдет. Старая песня! Видишь тех троих в углу, что болтают между собой? Ходят слухи, что они уволятся на этой неделе.

— А Маркус? Он уйдет?

— Нет. Маркус сейчас в любимчиках. Работает над крупной сделкой по присоединению.

— А что это такое?

— Это когда одна компания наезжает на другую. Они все конфиденциальные, а эта вообще сверхсекретная.

— Но ты и Джо знаете?

— Конечно. Секретарши всегда знают.

— Правда? И какую же компанию они хотят прибрать к рукам?

Дженис заговорщицки улыбнулась, глянула по сторонам и прошептала:

— Называется «Юэлл». Не вздумай покупать акции, а то всех нас подставишь.

При упоминании «Юэлл» Джулия невольно вытаращила глаза, но тотчас постаралась придать лицу равнодушное выражение.

— Мне покупать акции? Ты что, шутишь? А кто покупает эту «Юэлл»?

Дженис наклонилась к ней.

— Это самый большой секрет. Швейцарская компания «Бурликон»… Что стряслось? У тебя какой-то странный вид.

— Нет-нет, ничего. Просто задумалась, и все. Я давно просила Терри свозить меня в Швейцарию. Там, наверное, чудесно, горы вокруг, коровы пасутся.

— Ага, и шоколад у них очень вкусный. Шерли, лучше начинай печатать. Маркус жутко злится, если документы не готовы вовремя.

— Ладно.

После всего услышанного трудно сосредоточиться на печатании. Когда они работали над сделкой для «Фернивал», то установили, что «Бурликон» явно один из белых рыцарей. Сделка для «Фернивал» провалилась, так, может, Маркус и Роско предложили ту же идею «Бурликону»? Или?.. Нет, конечно, даже Роско не поступил бы так. Впрочем, стоп! Обычно Роско имеет солидную долю от тех доходов, которые он обеспечивает. Что, если этот подонок умышленно провалил финансирование «Фернивал», чтобы поднести «Юэлл» на блюдечке «Бурликону» и положить большой куш в собственный карман? Если Дженис поможет ей влезть в Маркусов компьютер, она увидит, когда начались контакты со швейцарцами. Если после провала ферниваловской сделки прошло достаточно много времени, то на сей раз Маркусу и Роско можно поверить. Но если работа над второй сделкой началась сразу по прекращении первой… Тут ей в голову пришла другая мысль. Грейс работала для Маркуса над каким-то крупным проектом и за день до смерти была за границей. Может, в «Бурликоне»?

Дружеский голос Дженис прервал ее размышления:

— Шерли, ты что будешь — чай или кофе? Я пойду приготовлю.

— О-о, я бы с удовольствием выпила чайку.

Мало-помалу Джулия успокоилась и даже заскучала. Телефон звонил редко. Звонков из Швейцарии не было. Только жена Маркуса ворчливо передала депешу, и какой-то мужчина сообщил, что рубашки для Маркуса готовы. Вот и все.

Самый большой стресс случился, когда Джулия, закончив работу на ксероксе, обернулась — и столкнулась с Роско. К счастью, он был в своем амплуа: негромко выругался и даже не подумал помочь ей собрать рассыпанные бумаги.

Ни один из администраторов, которые всего несколько недель назад дружно волочились за нею, не обращал на нее внимания. Если секретарши помещались здесь на низкой ступеньке, то временные сотрудники стояли еще ниже. Но одно дело — остаться незамеченной, и совсем другое — добиться прогресса в поисках информации. Дженис не знала, на какое время намечена операция по «Юэлл». Хуже того, она не знала код доступа в компьютер Маркуса. Сказала, что недавно он поменял пароль и не сообщил его Джо.

Джулия посмотрела на часы. Десять минут седьмого. Дженис выключила свой компьютер и собралась уходить. Телефон на столе Джулии зазвонил.

— Джул? Это я, Терри. Я на Мургейт. Думал, может, съездим куда-нибудь, выпьем по рюмочке…

Джулия не заметила, как Маркус, вернувшись с долгого совещания, подошел к ней сзади.

— Шерли…

Она не ответила.

— Шерли…

Господи, Шерли — это ведь она. Она обернулась, красная как рак.

— Простите, Маркус, я не слышала. Звонили из «Тернбулл и Ассер». Ваши рубашки готовы.

Маркус остолбенело уставился на нее. Дженис тоже обернулась. Черт, она говорила своим обычным голосом. В панике она опять прижала трубку к уху и сказала сильно озадаченному Терри:

— …Значит, она г’рит ему, а он г’рит мне…

Нетерпение Маркуса победило любопытство.

— Шерли, будьте добры, немедленно оставьте телефон. Я должен срочно кое-что вам продиктовать.

Ну, еще не легче. Это ему совсем не понравится.

— Разве в агентстве не сказали? Я не владею стенографией.

Дженис продолжала смотреть на нее все с тем же странным выражением. Маркус скрипнул зубами от злости.

— Чертовски здорово.

Он выхватил у Джулии трубку, намереваясь позвонить в кадры: пусть пришлют подготовленную секретаршу. Но вмешательство Дженис спасло Джулию.

— Я все сделаю, Маркус. Иди домой, Шерли, завтра увидимся.

Джулия взяла сумочку и поспешила уйти.

Вторник прошел без происшествий. Джулия понемногу привыкала к грубоватому юмору Дженис и восхищалась ее осведомленностью о сексуальной жизни отдела. Как же вышло, что она ничего об этом не слышала, когда здесь работала? К примеру, что Маркус Форд переспал по крайней мере с тремя администраторшами и не гнушался затащить в постель секретаршу, когда в нем взыгрывала кровь. Это дало ей возможность как бы невзначай спросить, знала ли Дженис ту девушку из «Скиддер», которую убили.

— Грейс Честерфилд? Конечно, знала. Она вон там сидела, рядом с тем шатеном. Мне Грейс нравилась. Северянка, яркая личность. Не задавалась, как большинство.

— У нее был парень?

— У Грейс? Не знаю. Насчет постоянного дружка не слыхала. По правде говоря, Грейс была шлюшка.

— Что?

— Как и остальные, она думала, что никто не заметит и не узнает. За два месяца в «Скиддер» ее поимели двое парней из фондового управления. Я слышала, — Дженис понизила голос, — что происходило все в зале заседаний на двадцать первом этаже, они по очереди трахали и стояли на стреме.

Дженис громко и заразительно захохотала, и Джулия, стараясь скрыть изумление, присоединилась к ней.

— Гадость какая! И до чего же еще она дошла?

— Этак с год назад она путалась с парнем из глобального маркетинга, Дэвидом Аскуитом. А потом не знаю. Похоже, маленько притихла. Ходили слухи, у нее что-то было с Маркусом, но я понятия не имею, правда это или нет. Мы все были в шоке, когда Грейс убили.

— Н-да, могу себе представить.

Дженис встала и предложила наведаться в туалет. Пока они подкрашивались, она, в свою очередь, полюбопытствовала:

— Ты всегда жила в Гантс-Хилл, Шерли?

Джулия поперхнулась, но быстро овладела собой.

— Да, родилась там и выросла.

— Пит тоже из Гантс-Хилл. Ты в какой школе училась?

Ну, хотя бы это они учли — школу, где учился Терри.

— «Фэрлок комприхенсив».

— Сколько ж тебе лет? Двадцать восемь, двадцать девять?

Врать нет смысла.

— Неужто я так молодо выгляжу? Вот здорово. Нет, мне тридцать один.

— Тогда ты наверняка знаешь младшую сестру Пита. Она твоя ровесница и тоже училась там. Бриджет Джонсон.

— Бриджет Джонсон? Имя знакомое. Но в лицо не помню. Она, наверно, была в другом классе.

— Жуткая хохотушка, эта Бриджет. Вечно потешалась над толстухой физичкой, у которой волосатые подмышки. Как ее звали-то?

— А-а, над этой? Смешная была тетка. Как же ее? Вертится на языке, а никак не вспомню. Память стала как решето… Слушай, пожалуй, пора за работу, а?

Джулия пошла впереди, изо всех сил вертя бедрами и облегченно переводя дух: на сей раз, кажется, проскочила, хотя и не без труда. Дженис шагала следом с легкой улыбкой на губах.

Когда они вернулись, Маркус уже сгорал от нетерпения. Он объявил, что завтра утром летит в Швейцарию и пробудет там до конца недели. Пусть Джулия закажет первый рейс на Цюрих. Ему надо срочно отправить несколько сообщений по электронной почте, а после он до конца дня уйдет на встречу. Если поступят какие-либо документы из «Финдлейтер», от юристов, она должна после работы привезти их к нему домой.

Плохо дело. Раз он уезжает до конца недели, как прикажете выудить у него пароль? Хотя… есть шанс, только, похоже, она опоздала. Маркус уже садится за компьютер. Если быстро подойти сзади, когда он станет вводить пароль, то, возможно, удастся его прочитать.

Черт, монитор уже включен. Техника скоростная, начальные процедуры сведены к минимуму. Она поспешила к Маркусу, но он уже начал вводить пароль, тыча в клавиши указательным пальцем. Вряд ли она успеет подсмотреть.

Ей повезло. Вслепую Маркус писать не умел. Палец поднимался и опускался медленно, нерешительно. Джулия сосредоточила все внимание на клавишах. Средний ряд слева… средний ряд, пятая клавиша слева… второй ряд сверху, четвертая слева… и опять средний ряд слева. Вот оно! Она быстро вернулась за свой стол и проверила: А, Г, Р, А. Агра. Как Тадж-Махал? Нет, не может быть. Пароль должен состоять как минимум из пяти букв. Наверно, она подошла с опозданием и прозевала одну клавишу, а то и две. Какие самые короткие слова оканчиваются на «-агра»? Она пробежалась по алфавиту. Багра, вагра, гагра, дагра… Если букв шесть, то вариантов еще больше. Впрочем, вряд ли задачка очень трудная. Эйнштейн решит.

Бандероль от «Финдлейтер» принесли в семь. Запечатана тщательно, нечего и пытаться вскрывать — сразу будет заметно. Беспокоить Терри Джулия не стала, взяла такси до Челси за счет «Скиддер» и велела водителю подождать, пока она отнесет пакет.

Не слушая ее возражений, Маркус настоял, чтобы она вошла в квартиру и подождала, пока он прочитает документы — вдруг понадобится немедленный ответ. Он отослал такси, снял с Джулии пальто, проводил в гостиную и налил ей бокал шабли.

Джулия молча сидела, оглядывая комнату. Вкус у него явно претенциозный; она с трудом сохраняла на лице выражение благоговейного трепета. Маркус просматривал страницы, временами хмыкая, затем отложил бумаги на столик. Джулия, со скуки игравшая золоченой застежкой изумрудно-зеленой сумочки, подняла глаза.

— Все в порядке?

— Да, прекрасно. Сегодня делать ничего не надо.

— Тогда я пошла.

— Спешить некуда, допейте вино… Оно вам нравится?

— Очень вкусное.

— Но для вас необычное?

— Верно. Обычно я пью баккарди с кока-колой. А ваша жена любит вино?

— Только красное. На белое у нее аллергия. У нее вообще на многое аллергия. От улыбки и то сыпь выступает.

— Правда?

— Да нет, шучу. Я бы вас познакомил, но она в отъезде. Как услышала, что я собираюсь в Швейцарию, сразу укатила с детьми к своему отцу.

Он встал плеснуть себе еще вина и, как бы спохватившись, прошел к дивану и налил Джулии тоже. Сел в дальнем углу дивана и отхлебнул изрядный глоток, с легкой насмешкой глядя на нее. Джулия в ответ робко улыбнулась.

— Куда это вы так смотрите?

— На вас.

— Зачем?

— У вас прелестная фигурка.

— Да ладно вам.

— Правда. Все как надо.

— Терри, мой муж, говорит, что я костлявая.

Он наклонился и пощупал ее бедро.

— Нет, все в норме. Терри чепуху болтает.

Маркус убрал руку, но передвинулся на середину дивана, прижав ее в угол. Она отпрянула, как могла.

— Держу пари, грудь у вас тоже красивая.

Джулия непритворно покраснела.

— Ну… с этим полный порядок. Может, маловаты немного.

— Какой размер бюстгальтера?

— Тридцать четыре «В», если хотите знать.

Он быстро протянул руку и, не обращая внимания на ее защитные маневры, схватил за левую грудь, прямо через жакет.

— Эй, так нельзя, я замужем.

— Я тоже женат. Ну и что? Если оба не проболтаемся, никто не узнает.

Джулия быстро просчитывала варианты. Судя по всему, он вполне способен наброситься на нее. Конечно, у него, пожалуй, хватит здравого смысла не насильничать, но ситуация крайне рискованная, а в схватке она может забыть про акцент — испортить всю игру. С другой стороны, начни она сейчас возмущаться — и этот мерзкий щенок запросто выставит ее из «Скиддер», не дожидаясь конца недели. Насколько она знает Маркуса Форда, лучшей политикой будет лесть. Словно повернув выключатель, она подкупающе обаятельно улыбнулась.

— Знаете, а вы вправду производите впечатление.

Природная скромность не позволила Маркусу так сразу принять похвалу.

— Произвожу впечатление? Как это?

— Дженис говорит, в банке вы самая большая звезда.

— Ну, я бы так не сказал.

— Правда? А тогда кто? — Джулия с трудом сдержала усмешку.

— Ах, вот вы о чем… Вряд ли кто-то еще из «Скиддер» пользуется таким уважением на финансовом рынке Великобритании. Есть еще несколько парней в других банках, вроде «Голдман-Сакс» и «Морган-Стэнли».

— Но им до вас далеко, верно?

— Ну… пожалуй. Они старше. Некоторым клиентам нравится седина.

— А мне нет. По-моему, у вас красивые волосы… — Она поднесла бокал к губам и игриво посмотрела на Маркуса. — Зачем вы летите в Швейцарию? Из-за крупной сделки или так, по пустякам?

Маркус снисходительно улыбнулся.

— Шерли, я пустяками не занимаюсь. Их я оставляю младшим сотрудникам и старичью.

— Значит, средняя сделка? По вашим стандартам, разумеется.

Маркусу надоели такие разговоры. Он предпочел бы обсудить ее саму. Лучше всего — прикончить тему одним махом.

— Шерли, моя швейцарская сделка будет самой крупной, какую когда-либо совершал «Скиддер», и вообще одной из самых крупных за всю историю лондонской биржи.

— О-о-о, значит, о ней напишут в газетах?

Он снова протянул руку, на этот раз помедленнее, и положил ладонь ей на бедро. Она не протестовала.

— Безусловно. Заголовки будут во всю полосу, — сказал он, глядя ей в глаза.

Его рука скользнула под платье.

— О-о-о, как здорово! Непременно прочту. Это будет до Рождества?

Другая рука принялась расстегивать жакет. Его голос звучал хрипло и прерывисто:

— Нет, следите за газетами между Рождеством и Новым годом. Приготовьтесь к огромному сюрпризу.

Есть! Теперь пора убираться отсюда. Жакет полностью расстегнут, остался лишь нейлоновый барьер, последняя линия обороны. На нее нахлынули воспоминания о Роско Селларсе; мысль о том, что Маркус Форд прикоснется к ее груди — даже не зная, что это ее грудь, — была совершенно невыносима.

— Маркус?

— В чем дело, Шерли? — Он вовсе не собирался отступать, ведь ясно же, она не прочь.

— Я не могу.

— Только не надо всякой чепухи про замужество.

— Нет, дело не в этом… просто время неподходящее…

— Меня это не смущает.

— Мужчины считают, это противно.

— Ничего подобного.

— Но я тоже так думаю. Займемся этим в другой раз, когда вашей жены не будет…

Черт! Впрочем, что он теряет? Она стоит того, чтобы подождать. Обаятельно вульгарна, разжигает фантазии насчет эссекских девчонок. Вдобавок в банке она временно, так что все будет шито-крыто. Он был уверен, что ни одна из сотрудниц, с которыми он переспал, языком не болтала, но полностью быть уверенным все же нельзя. Теперь, когда он становится важной персоной, надо удвоить осторожность.

— Ладно. Оставьте мне свой телефон, и я позвоню, когда моя жена опять уедет.

— Хорошо… — Джулия посмотрела на часы. — Мне пора бежать. Терри будет волноваться, куда я подевалась.

Маркус остался на диване. Он разгорячился и хотел хоть что-то от нее получить.

— Шерли, прежде чем уйти, как насчет заправиться?

— Я не голодна.

— Я не это имел в виду.

Он расстегнул молнию на брюках и в предвкушении закрыл глаза.

Джулия присела на корточки и внимательно осмотрела выпуклость.

— Каким же большим он станет, когда возбудится?

От негодования и обиды Маркус широко раскрыл глаза и, готовый к защите, посмотрел на свое оружие.

— Что это значит?

Не дав ему опомниться, она вскочила на ноги, махнула на прощание рукой и исчезла. Не один час он проклинал ее, а злился и вовсе несколько дней кряду.

* * *

Пароль нашла Поппи. Эйнштейн сказал, что быстренько запустит программу поиска всех шестибуквенных слов на «-агра» и принесет результаты вечером на военный совет. В последнее время они обычно собирались в комнате у Поппи. Поэтому девочка чувствовала себя в центре событий и не терзала Лена и Джин вспышками раздражения по поводу того, что от нее якобы что-то утаивают.

Эйнштейн приехал с распечаткой. В словаре нашлось только три таких слова, и все они вряд ли годились. Если это какой-то неведомый акроним или случайная комбинация букв, то мало что можно сделать. Эйнштейн бросил распечатку на кровать и принялся возбужденно рассказывать про документы «Хок». Он расшифровал замысловатые ссылки в рукописном письме и выяснил, что адресат участвовал в торговле произведениями искусства, награбленными у евреев. И кто же был этот адресат? Не кто иной, как Герхард Мюллер, председатель могущественной Альпийской страховой компании. Лен и Терри уяснили себе значимость этого факта, только когда Эйнштейн взахлеб сообщил, что, судя по документам, Альпийская страховая — ведущий акционер «Бурликона».

Глаза Джулии сверкнули.

— Блеск, Эйнштейн, полный блеск, черт возьми…

Она схватила его за щеки и смачно поцеловала прямо в губы. Очки у Эйнштейна запотели, на миг он ослеп, а лицо залилось румянцем благодарного смущения.

— Роско в своем амплуа. Он нанял «Хок», чтобы тот накопал компромат на Мюллера и «Бурликон» не мог рыпаться.

Терри не понял.

— В каком смысле «рыпаться», Джул?

— Ну, не вышел в последнюю минуту из игры и не отказался платить вознаграждение банку «Скиддер».

Все так увлеклись, слушая Эйнштейна, что никто не заметил, как Поппи взяла распечатку.

— Чего ж тут сложного-то, — послышался тонкий голосок. — Я думала, ты умный, Эйнштейн.

Все воззрились на нее: шутит она, что ли?

— Если все так просто, что же это за слово, а? — спросил Лен.

— Даю подсказку. Тебе, папа, целый вагон этой штуки не помешает, а попади она к Терри, все девчонки от Ромфорда до Уонстеда разбегутся и попрячутся.

— Ты о чем, милая?

Лен был в растерянности, Терри тоже. Эйнштейн и Джулия уже улыбались.

* * *

Хотя Маркус был в отъезде, вокруг сновало слишком много народу, нечего и думать соваться к его компьютеру до обеда. К счастью, Дженис вышла перекусить с другими девушками, но и тогда помещение отнюдь не опустело, и Джулия настороженно следила, не смотрит ли кто на нее, когда как бы невзначай села за стол Маркуса, включила компьютер и напечатала: «виагра».

В яблочко! Теперь надо действовать быстро. Она просмотрела файлы. Вот, целая пачка. Проверять содержание некогда, поэтому распечатаем все.

Это займет некоторое время. А меж тем можно сделать еще кое-что: открыть его электронный ежедневник и скачать его тоже.

Принтер был скоростной, и за двенадцать тревожных минут все было закончено. По-прежнему опасаясь чужих глаз, Джулия собрала распечатку, перенесла на свой стол и сложила в два больших коричневых конверта. Пять минут спустя она украдкой огляделась и, когда никто не смотрел в ее сторону, засунула конверты в свою объемистую сумку. Теперь прочь отсюда. Для Дженис она оставит записку с благодарностью. Джулия взяла ручку и листок для заметок и начала было писать.

Нет. Нехорошо это, после всего, что Дженис для нее сделала. Считая секунды, обливаясь потом, она ждала до двух часов; наконец девушки впорхнули в комнату, о чем-то щебеча. Дженис шумно плюхнулась на стул.

— Вот потеха была. Мы прямо обхохотались. Жаль, ты не пошла с нами, Шерли.

— Да, жаль. Дженис, у меня проблема. Мама заболела.

— Надеюсь, ничего серьезного.

— Ей стало плохо в магазине. Я должна поехать к ней.

— Конечно, поезжай. Не волнуйся, на телефонные звонки я отвечу.

— Спасибо, Дженис. Но ведь если ей по-настоящему плохо, мне придется ухаживать за ней до конца недели.

— Все нормально, милая. Знаешь что, ты иди, а в кадры я сама сообщу.

— Огромное спасибо, Дженис, ты так добра ко мне. Жаль, мы больше не увидимся.

— И мне жаль. Помнишь, в понедельник я спросила, не работала ли ты здесь раньше?

— Да. — Пульс у Джулии убыстрился.

— Я поняла, почему подумала об этом. Ты похожа на одну девушку, которая здесь работала. Не секретарем, а администратором. Шикарная такая, но дружелюбная. Ее звали Джулия Давентри.

Джулия почувствовала, что у нее перехватило горло. Слова не вымолвишь, хоть с каким акцентом.

— А что… что с ней случилось?

— Ее уволили. Выгнали за дверь. Я даже попрощаться не сумела. Жаль. Ну да ничего. Ты по крайней мере уходишь, простившись.

Дженис протянула руку, и Джулия пожала ее. Обе тепло улыбнулись.

— Прощай, Шерли, удачи тебе во всем.

И Дженис едва заметно подмигнула.