Терри с Джулией выехали из Гэмпшира ранним погожим воскресным утром. Пора было возвращаться в Лондон, повидать Эйнштейна и Лена и подготовиться на случай встречи с руководством «Юэлл». По дороге Джулия заставила Терри прочитать в «Санди таймс» статью о «Скиддер-Бартон». Все та же скучная ерунда — нападки на Чарлза Бартона, советы включить в правление Гая, — приправленная спекуляциями о том, что некий южноафриканский синдикат намерен приобрести «Эликсир». «Мейл он санди» внесла забавное разнообразие, поместив превосходную фотографию Гая в высотном снаряжении, а рядом — заявление какой-то французской актрисы, что она носит дитя его любви.

Невинные развлечения прекратились, как только они вернулись в Лондон. До полуночи они работали, а в понедельник собрались вновь, прежде всего затем, чтобы Джулия позвонила. Первые попытки надежд не внушали. Секретарша Альберта Остина, настоящий цербер, привыкла давать отпор просителям. То, что у босса было мало времени для инвестиционных банкиров, облегчало ей жизнь. Джулии пришлось, так сказать, нажать ядерную кнопку. Сработало. Спустя четыре минуты ее соединили.

— Альберт Остин слушает. Кто у телефона?

— Джулия Давентри. Заместитель директора «Аптон Эдвайсори».

— Впервые слышу.

— Мы небольшой инвестиционный банк.

— Что вы там говорили моей секретарше?

— «Юэлл» вот-вот станет объектом покупки.

— Почему вы так считаете?

— Я не могу сообщить подробности по телефону, но дело серьезное, и у нас есть доказательства. Если хотите, мы могли бы на этой неделе приехать в Манчестер. Среда, шестнадцатое, вас устроит?

— Сегодня во второй половине дня я буду в Лондоне. Могу встретиться с вами в четыре. Где ваш офис?

Черт. В самом деле — где? Гостиница вызовет подозрение. И тянуть нельзя.

— Рейвнскрофт-Корт, двадцать один. Пятый этаж.

— Встретимся там. — Отбой.

Все слышали разговор, и все молились: Лен и Терри — о сроках, Эйнштейн — о месте встречи.

— Джулия, что это за Рейвнскрофт-Корт?

— Это «Экзекьютив экспресс», кадровое агентство моего кузена. Славная фирма из одного человека. Он пока не знает, но, срочно изготовив новую табличку, мы, с разрешения кузена, к четырем часам поменяем вывеску. Лучше даже в три тридцать. Вдруг Альберт Остин приедет раньше. Нельзя, чтобы он застал нас врасплох, как говорится без штанов.

— И вообще. — Терри с улыбкой глянул на Джулию. Ответный взгляд был очень суров.

— Ты, дружок, позаботишься о табличках и заберешь наши визитки. Они должны быть уже готовы. Лен, а ты позаимствуй у своего приятеля на сегодня те костюмы.

Лен с сомнением покачал головой.

— Джул, нам с Терри лучше бы не соваться в это дело. Мы только напортим. Почему бы тебе и Эйнштейну не сделать все без нас?

— Банкиры всегда работают группами. Кроме того, нужно, чтобы он считал нас настоящим маленьким банком, и мы примем его по высшему разряду. Такие люди, как Альберт Остин, девушкам не доверяют, и даже твой друг-портной нипочем не сделает из Эйнштейна солидного директора. А по субботнему вечеру я знаю, что Терри способен неплохо приодеться, и мы представим его как энергичного молодого администратора, при условии, что он не откроет рот. Но вдобавок нам необходим солидный начальник. Требуются седые волосы.

— Тогда Лен не подходит, у него вообще волос нет, — ухмыльнулся Терри.

— Ты понимаешь, что я имею в виду. В хорошем костюме и при галстуке Лен вполне сыграет идеального председателя, а над его выговором мы немножко поработаем. Больше всего меня волнует, как мы все представим. Я пробежалась по основным цифрам, но у меня не было времени всерьез изучить бизнес «Бурликона».

— Я бегло ознакомился с ним за выходные.

— Нет, Эйнштейн, ты не знаешь, о чем я. Банки всегда очень тщательно готовятся к таким встречам — горы бумаг, описания деталей, чтобы ослепить клиентов научностью. Вот это надо подготовить. Будем надеяться, что при первой встрече он не задаст каверзных вопросов.

День пролетел. Прорва времени ушла на костюмы. Друг Лена, портной, одолжил им сшитые на заказ костюмы, готовые для последней примерки, но еще не полностью состроченные. Проклиная про себя Лена, портной сметал их покрепче, так что несколько часов они выдержат, если не делать чересчур энергичных движений. И лучше им костюмы не портить, ибо это обойдется очень дорого. Когда Лен наконец вернулся, на разговорную практику остался всего час. Джулия написала ему несколько строчек, которые требовалось заучить наизусть, а также ответы на простые вопросы. Лен сделал безнадежную попытку.

— Ладно, Лен, забудь о списке. Но тебе придется нас представить. Не забудь имена на визитках. Я под собственным именем. Ты — Кристофер Смитсон, Терри — Джейсон Хейуорд-Коул, Эйнштейн — Адриан Уидерспун. А дальше ты только вставишь при случае пару фраз, хорошо?

Лен кивнул:

— Как скажешь, Джул.

— Хорошо, повтори за мной: «На этот вопрос готова ответить Джулия».

— На этот вопрос ‘отова ответить Джулия.

— Нет, нет, нет. Готова, а не ‘отова. Тверже произноси букву «г».

— ‘отова. Х-х-г-г… ‘отова. Не могу.

— Еще как можешь. Пробуй. Пока не привыкнешь. Скажи: Гарри, гуси, город.

— ‘арри, ‘уси, ‘ород. Черт, как это у тебя получается?

— Не знаю. Давай еще… Если я говорю… «’ород», язык лежит плашмя, а если «город», он прижимается к нёбу. Постарайся так сделать.

Лен постарался поднять язык повыше.

— К-х-х-г-г-г-ород. Будто насморк схватил.

— Ладно, оставь. Обойдемся без буквы «г». Давай так: «Я бы хотел предоставить слово Джулии».

Лен попытался — все тот же простонародный выговор.

— Надо чуточку протяжнее. Примерно так: «Я бы хоте-ел предоста-авить сло-о-во Джу-у-улии».

С третьей или четвертой попытки дело пошло на лад.

— Отлично. Теперь еще одно: «Я ду-умаю, „Бурлико-он“ — хоро-о-ошая возмо-о-ожность для „Ю-у-уэлл“».

На этот раз он справился быстро.

— Блеск. Так и действуй. Эйнштейн, с твоим прононсом все более или менее нормально. Куда же запропастился Терри с визитками?

Кузена Джулии умаслили ящиком лафита. В «Экзекьютив экспресс» была обшитая деревянными панелями комната, предназначенная производить впечатление на самых изысканных искателей работы. Ровно в четыре Альберт Остин вошел внутрь, оглядел приемную, обратился к секретарю и был препровожден в эту самую комнату.

В другой комнате Джулия произвела им последний смотр. Тугой воротничок новой кремовой рубашки сдавливал шею, и Терри расстегнул верхнюю пуговицу; один взгляд — и он тотчас пересмотрел свое решение. Брюки у Эйнштейна были слишком длинные, а Ленов пиджак в тонкую полоску — слегка маловат. В остальном они выглядели великолепно — в фирменных галстуках, с двойными манжетами и блестящими запонками. Она улыбнулась, подняла вверх большой палец и первым подтолкнула к двери Лена. Посетитель встал и протянул руку через стол.

— Здравствуйте. Альберт Остин.

— Кри-и-истофе-ер Сми-итсон, председатель «Аптон». Это Джу-улия Да-авентри, А-адриан Уи-иде-ерспу-ун и Дже-ейсон Хе-ейуорд-Коул.

Остин сел.

— У меня лишь полчаса. Приступим к делу. — Он посмотрел Лену прямо в глаза. — Что вам известно и почему вы сообщили мне об этом?

— Я бы хоте-ел предоста-авить сло-о-во Джу-улии.

— Неважно, кто изложит суть, главное — чтобы хоть кто-то мог это сделать.

Джулия наклонилась вперед.

— Мистер Остин, до перехода в «Аптон» я работала в «Скиддер-Бартон». В группе, помогавшей «Фернивал Индастриз» готовить покупку акций вашей компании.

Остин фыркнул:

— «Фернивал»? Меня это не удивляет. Я догадывался, что Роберт Куилли может начать атаку на меня. Он хороший делец. Но не стоит беспокоиться, я готов к этому. И в этом все дело, да? Вы покинули корабль и теперь намерены продать информацию прежнего хозяина за тридцать сребреников? — Остин остро посмотрел на Лена. — Не удивительно, что бизнесмены презирают служащих инвестиционных банков. Они родную мать продадут, если это сулит выгоду.

Джулия покраснела, но продолжила:

— Мистер Остин, ваше отношение к банковским служащим меня не удивляет, но о встрече мы просили не из-за этого. Планы «Фернивал» сорвались, они не смогли обеспечить финансирование.

— Хорошо.

— На самом деле, не очень. В настоящее время операцию против вас планирует другой клиент «Скиддер». Кстати, когда я там работала, я об этой сделке не знала.

— Значит, вы честно меня предупреждаете, так? Что ж, благородно с вашей стороны, но если вы думаете получить за это жирный куш, то ошибаетесь. Тем не менее благодарю вас.

— Мистер Остин, мы полагаем, что этот покупатель имеет доступ к закрытой информации «Юэлл» и незаконно ее использует.

— К какой закрытой информации?

— К вашей внутренней отчетности. Взгляните на эту распечатку. Она скачана с компьютера «Скиддер-Бартон».

Остин посмотрел на листы и помрачнел.

— Попадись мне ублюдок, давший им эти сведения, я… Ладно, это противозаконно, верно? Я могу привлечь «Скиддер» к ответственности, да?

— В принципе, да. Но есть одна сложность. Документы попали к нам тоже не вполне законным путем. Кроме того, эту информацию им мог добровольно послать кто-то из вашего персонала. Пока мы не докажем, что они ее использовали, к ответственности их не привлечешь. А к тому времени с «Юэлл» будет покончено. Операция против вашей компании намечена на тридцатое декабря. Покупатель — швейцарский конгломерат «Бурликон». По нашему мнению, есть только один способ предотвратить поражение: опередить швейцарцев и скупить их акции.

Остин с издевкой рассмеялся.

— Скупить «Бурликон»? Вы, наверное, шутите. Вы хоть что-нибудь знаете о Швейцарии? Поймите, это не Англия. Они не допустят, чтобы иностранцы уносили их сокровища. Все их ведущие компании защищены благодаря перекрестному владению акциями.

— Нам это известно. Тем не менее у нас есть способы помочь вам получить контрольный пакет акций «Бурликона».

— И во сколько же он нам обойдется?

— За пятьдесят один процент акций — около пятнадцати миллиардов фунтов.

Остин в упор посмотрел на Лена.

— Мистер… м-м-м… Смитсон. Вы действительно считаете, что это возможно?

Лен посмотрел на него, тоже в упор.

— Я ду-умаю, «Бу-урлико-он» — пре-екра-асная возможность для «Ю-у-уэлл».

— Назовите хотя бы одну резонную причину!

— Я бы хоте-ел предоста-авить сло-о-во Джу-улии.

Джулия повернулась к Терри.

— Джейсон, дай, пожалуйста, мистеру Остину аналитическую справку, которую ты подготовил. Да, Джейсон, ту, что в голубой папке.

Терри протянул руку через стол. Рукав пиджака на плече отпоролся.

— Посмотрите сами. Приобретение положительно скажется на притоке денежных средств и увеличит прибыли «Юэлл» в расчете на акции.

Остин едва глянул на бумаги.

— Мисс Давентри, я промышленник, а не бухгалтер. Я не очень сведущ в финансовых технологиях и не верю, что обоюдные выгоды, о которых толкуете вы, банкиры, вообще реальны. Пока вы не скажете мне, почему эта сделка имеет смысл — я имею в виду смысл предпринимательский, — она меня не интересует.

Лен и Терри посмотрели на Джулию. Этого-то она и боялась.

— Простите, у нас не было времени…

— Джулия? — Негромкий голос донесся с другого конца стола.

— Да… э-э… Адриан?

— Ты просила меня проанализировать, каким образом могли бы объединиться «Юэлл» и «Бурликон». Не возражаешь, если я расскажу мистеру Остину?

Джулия не знала, что ответить. Откуда Эйнштейн вообще знал о таких вещах? Может получиться конфуз.

— М-м-м, хорошо. Только коротко.

— Спасибо. Мистер Остин, я знаю, что рынок для вас пока благоприятен, однако из двенадцати направлений деятельности «Юэлл» только четыре, по нашему мнению, действительно жизнеспособны на долгосрочную перспективу. Оборонная электроника, телекоммуникационное оборудование, кожухи реактивных двигателей и лопасти турбин. По всем другим направлениям вы испытываете растущую напряженность в сфере прибыли. От двух направлений — сцеплений и тормозного оборудования — вам следует полностью отказаться. Остаются еще шесть, где вас ждут неприятности, поскольку по мере глобализации вы утратите критическую массу.

Эйнштейн перевел дух; Остин взглянул на трех других сотрудников «Аптон». Они были поражены не меньше, чем он сам.

— Однако, по сути, у «Бурликона» те же проблемы. Они действуют в тех же шести областях, что и вы. И если вы сможете контролировать их деятельность, то войдете в число двух-трех ведущих мировых корпораций по каждому сектору. Экономия на исследованиях и разработках будет огромная, а прибыли удвоятся.

Остин скривился, он не хотел слишком выдавать себя и даже под дулом пистолета не признался бы, что никогда не слыхал столь резкого анализа «Юэлл».

— Возможно, вы недалеки от истины, господа. Но даже если и так, не думаю, что наши акционеры одобрят такую огромную сделку, тем паче за рубежом.

— Тогда разделите риск.

— Что вы имеете в виду?

— Все очень просто. Вам не нужен бизнес «Бурликона» в сфере автомобильного транспорта, а он один может стоить четыре-пять миллиардов. Вполне очевидно, кому он нужен: «Фернивал». Вы сможете купить «Бурликон» сообща.

Остин оскорбился.

— Чтобы я вступил в соглашение с этим щенком, который собирался купить нас?

— Почему бы и нет? Если вы согласитесь продать ему одновременно и свою часть бизнеса, касающуюся выпуска запчастей для легковых и грузовых автомобилей, то сэкономите еще два миллиарда.

— Однако вы нахал, молодой человек, должен вам сказать. Так-так, даже и не знаю, что ответить. Первый раз встречаю таких странных банкиров. Но прежде чем что-нибудь предпринять, я немедля возвращусь в Манчестер, выясню, кто агент «Скиддер», и выпотрошу ему кишки.

— Пожалуйста, не надо пока этого делать.

Он не верил своим ушам. Что эта девица себе позволяет!

— Сперва надо доказать причастность «Скиддер» к незаконным действиям. Возможно, нам это удастся к завтрашнему вечеру. А самое главное, такая ваша акция может насторожить «Бурликон» и заставить их начать операцию прежде, чем у вас появится шанс для атаки.

— Барышня, я даже не намекнул, что мог бы принять ваш безрассудный план. Но допустим, я его приму. Когда в таком случае вы думаете привести его в исполнение?

— Удар следует нанести, когда они меньше всего ожидают его. Как насчет кануна Рождества?

— Господи, это же следующая неделя. Вы не сумеете уладить к тому времени все финансовые вопросы.

— Думаю, сумеем.

— В таком случае «Аптон» просто фантастический банк. И действительно странно, что я никогда о вас не слышал.

— Мы предпочитаем скромно держаться в тени.

— Понятно… Что ж, я подумаю и дам вам знать. Я еще никогда не встречался с Робертом Куилли. Если мне понадобится пообедать с ним наедине завтра или в среду, вы сможете это организовать?

— С удовольствием. — Джулия надеялась, что Куилли ответит на ее звонок.

— И последний вопрос — мистеру Смитсону, но на этот раз, если не возражаете, я бы не хотел «предоставить слово Джулии». Мне нужен прямой ответ.

На протяжении всей встречи сердце у Лена колотилось как бешеное. А теперь едва не выскочило из груди.

— Как вы догадываетесь, мистер Смитсон, я недолюбливаю инвестиционные банки и не одобряю тех огромных комиссионных, какие им обычно платят. Коль скоро я соглашусь сотрудничать с вами — даже если сделка удастся и вы обеспечите все финансирование, — комиссионные, какие я могу вам выплатить, имеют предел, и я хотел бы решить вопрос о сумме прямо сейчас. Вы согласны?

Лен кивнул, сердце у него оборвалось. Если Остин предложит им только десять или двадцать тысяч, то игра не стоит свеч.

— Я выплачу максимум двадцать миллионов фунтов, и ни пенни больше. Соглашайтесь, или наши отношения закончены. Что скажете?

Терри совсем не по-банковски пробормотал: «Господи Иисусе». Удивительным образом Остин понял это как искреннее возмущение по поводу ничтожности комиссионных. Эйнштейн невольно вытаращил глаза. Джулия с трудом сдержала улыбку. Лен от изумления закашлялся.

— Ну так как?

Лен наконец прочистил горло. Наступила мертвая тишина.

— Я думаю, «Бу-урлико-он» — прекра-асная возмо-о-ож-ность для… ка-аждого.

— Это означает «да»?

— Да-а-а-а.

Когда Лен наклонился через стол пожать руку Остина, от его пиджака отлетели две пуговицы.