Что поражало Роско в Дженни, так это ее умение ориентироваться. Еще удивительнее было ее пристрастие к ходьбе. Первые пару дней он ощущал неловкость по поводу того, что он едет верхом, а она идет пешком, но она ведь всего лишь худенькая девушка, а он взрослый человек, да к тому же еще и помощник шерифа. Он предложил ей тоже сесть на лошадь, поскольку она практически ничего не весила, да и ехали они не так быстро, чтобы лошадь устала.

Но Дженни отказалась.

– Я пойду, а ты старайся от меня не отставать, – заявила она. Разумеется, мужчине верхом не составляло труда держаться вровень с идущей пешком девушкой, так что Роско перестал нервничать и даже начал получать некоторое удовольствие от путешествия. Погода стояла чудесная. Чаще всего он думал о том, как удивится Джули, когда он внезапно объявится и расскажет ему новости.

Дженни не только умела идти в нужном направлении, ей не было цены, когда вопрос касался еды. Стоило им вечером разбить лагерь, как Дженни исчезала и возвращалась через пять минут или с кроликом, или с опоссумом, или с парой белок. Она даже ухитрялась ловить птиц. Однажды она вернулась с жирной коричневатого цвета птицей, каких Роско никогда не приходилось видеть.

– А что это за птица? – поинтересовался он.

– А дикая курица, – ответила девушка. – Там две было, но одна убежала.

Они съели дикую курицу, и на вкус она ничем не отличалась от обычных домашних кур. Дженни разгрызала кости зубами и высасывала мозг.

Единственным ее недостатком, с точки зрения Роско, было то, что по ночам ее мучили кошмары и она постоянно скулила. Роско одолжил ей одеяло, полагая, что ей холодно, но это не помогло. Она скулила, даже завернувшись в одеяло, и из-за этого мало спала. Иногда он просыпался еще в темноте и видел, что Дженни сидит, уставившись на костер и почесывая лодыжки. Разумеется, она ходила босиком, и ее лодыжки и икры были все в царапинах от жесткой травы, по которой им каждый день приходилось идти.

– У тебя что, никогда не было туфель? – спросил он однажды.

– Никогда, – ответила Дженни с безразличным видом.

Она соглашалась взобраться на лошадь, только когда им попадался по дороге большой ручей. Ей не нравилось бродить в глубокой воде.

– Кусачек боюсь, – объяснила она. – Если меня хоть одна укусит, я помру.

– Так они же медлительные, – уговаривал ее Роско, поняв, что она имеет в виду черепах. – От них легко убежать.

– Они мне во сне снятся, – сказала она. – Как будто они лезут, а я не могу сдвинуться с места.

Кроме кусачих черепах и сна, она не боялась ничего. Много раз они встречали свернувшихся гремучек, которые шипели на них, но Дженни даже не смотрела в их сторону. Старик Мемфис нервничал по поводу змей куда больше, чем она, а Роско так вообще трясся от страха. Он от кого-то слышал, как человека ужалила змея, взобравшаяся на дерево. Как будто бы эта змея свалилась на него прямо с ветки и ужалила в шею. Роско представлял себе, как это неприятно, если тебе на шею свалится змея, старался как можно меньше проезжать под ветками и радовался, что деревьев становится все меньше и меньше.

Похоже, они находились на верном пути, поскольку каждый день встречали по три-четыре всадника, иногда и больше. Однажды они догнали целую семью, едущую в фургоне. Семья была такой большой, что, казалось, передвигается целый городок, особенно если учесть еще и скот. Глава семьи, правящий фургоном, не отличался разговорчивостью, чего нельзя было сказать о его жене.

– Мы из Миссури, – объяснила она. – Едем на запад, остановимся, когда захочется. У нас четырнадцать детей мал мала меньше, так что мы надеемся построить ферму.

Восемь или девять ребятишек ехали в фургоне. Они молча смотрели на Роско и Дженни круглыми, как у сов, глазами.

Несколько раз им встречались солдаты, направляющиеся на восток в Форт-Смит. Солдаты обычно проезжали мимо без особых разговоров. Роско пытался расспросить их о Джули, но солдаты ясно дали ему понять, что у них есть дела поважнее, чем смотреть за арканзасскими шерифами.

Дженни людей стеснялась. Благодаря своему острому зрению она обычно замечала путешественников раньше Роско и успевала исчезнуть, спрятавшись в зарослях высокой травы, где дожидалась, пока незнакомцы не уедут.

– Почему ты прячешься? – спросил Роско. – Ты этим солдатам без надобности.

– Среди них может оказаться Билл, – ответила она.

– Какой Билл?

– Билл, – повторила она. – Который отдал меня старику Сэму. Я не хочу снова к Биллу.

Она продолжала прятаться, когда кто-либо приближался к ним, и временами Роско должен был согласиться, что она поступала правильно. Попадались довольно крутые типы. Однажды им повстречались двое грязных мужчин с сальными бородами, у которых на двоих имелось шесть или семь стволов. Они не по верили, что у Роско нет табака, и сначала даже показалось, что они хотят это проверить.

– Думаю, ты врешь, – сказал один. Маленького роста, со злобными крошечными глазками, он казался страшнее своего спутника размером с быка, который в разговоре участия не принимал. – Как это мужик отправится в путь без курева? – спросил маленький.

– Мне никогда не нравилось курить, – объяснил Роско. – Пришлось бросить.

– Будь ты еще посуше, мы бы тебя искурили, – за метил маленький злобно.

Но они проехали мимо, Роско забыл о них и задремал. День выдался пасмурным, и иногда на западе мелькали зарницы.

Через какое-то время он осознал, что чего-то не хватает, и быстро выяснил, что нет Дженни. Обычно она появлялась сразу, как всадники исчезали из виду. Мемфис проникся к ней доверием и следовал за ней, как ручной козленок.

Только на этот раз ему не за кем было идти. Роско оглянулся, кругом ни души, хотя на такой ровной местности видно было на несколько миль. Он оказался один, да к тому же не знал точно, в какую сторону ехать. Его это испугало. Роско привык полагаться на девушку, хоть она и производила много шума во сне. Он пару раз крикнул, но ответа не получил. Ему стало страшно от того, что он может видеть так далеко. Роско привык к лесистой местности и чувствовал себя странно здесь, где было так пусто. Как он умудрился потерять Дженни на таком открытом месте – непонятно. Он немного посидел, ожидая, что она откуда-нибудь выскочит, но она не появилась, и он медленно поехал вперед.

Прошел час, и Роско понял, что ему придется смириться с тем, что он потерял девушку. Возможно, какая-нибудь змея, на которых она обращала так мало внимания, ужалила ее. Может, она сейчас где-нибудь умирает.

Если она сама не появится, то его долг вернуться и найти ее, а поскольку солнце уже садилось и все говорило о том, что вот-вот начнется гроза, ему следовало поторопиться.

Он повернул лошадь и пустил ее рысью, но не проехал и двадцати шагов, как из-за куста выскочила Дженни и прыгнула сзади него на Мемфиса.

– Они едут за нами, – сообщила она. – Я выследила. Думаю, они хотят тебя убить.

– Ну, даже если так, курева им все равно не найти, – заметил Роско.

И все же у того маленького глазки были мерзкие, и Роско вполне мог поверить, что они хотят причинить ему какой-то вред. Он повернул коня и пустил его галопом, но Дженни натянула поводья.

– Они впереди нас, – сказала она. – Они тебя обошли, пока ты тут колупался.

Роско никогда еще не пребывал в такой растерянности. Вокруг не видно было ни одного дерева, а до Форт-Смита далече. Он представить себе не мог, каким образом эти люди собираются устроить ему засаду на открытой местности.

– Черт, – беспомощно произнес он. – Не пойму, куда и бежать.

Дженни показала на север.

– Вон туда. Там есть овраг.

Роско не представлял себе, какая польза может быть от оврага, но послушался ее совета и, повернув на север, пустил Мемфиса в галоп. Мемфис было возмутился, но потом вошел во вкус.

И снова Дженни оказалась права. Они не проехали и полмили, как заметили овраг. Роско остановился и огляделся. Вокруг ни души, он даже почувствовал себя дураком. Ну и что теперь делать?

– Ты стрелять умеешь? – спросила Дженни.

– Ну, стрелял несколько раз, – признался Роско. – Там, в Форт-Смите, особенно не в кого стрелять. Мы с Джули иногда палили по тыквам или там бутылкам. Джули хорошо стреляет, а я – средне. Думаю, я смогу попасть в того большого парня, но насчет маленького не уверен.

– Дай-ка пушку, я их пристрелю, – попросила Дженни.

– А ты по чему стреляла? – удивился он.

– Давай пушку, – настаивала Дженни и, когда он нерешительно протянул ей пистолет, спрыгнула с лошади, выбралась из оврага и исчезла.

Через пять минут, он еще и брезент не успел раз вернуть, пошел дождь. В землю стали ударять молнии, а дождь перешел в ливень. Роско промок до нитки. Еще через десять минут по дну оврага побежала маленькая речка, хотя, когда они приехали, овраг был абсолютно сух. Гремел гром, и стало совершенно темно.

Роско чувствовал, что никогда еще, даже когда за ним гнались свиньи, не ненавидел он так эти путешествия. Он остался один, и есть большая вероятность, что до истечения ночи его либо убьют, либо он утонет.

Он припомнил, как уютно и покойно было в тюрьме, в Форт-Смите, как приятно было приходить слегка навеселе и укладываться на удобную кушетку спать. Какая жалость, что ему пришлось все это оставить.

Дождь все усиливался, пока Роско не стало казаться, что сильнее уже и быть не может. Он не пытался куда-то спрятаться, поскольку таковой возможности не имелось. Неприятно быть мокрым, но, поскольку вода скорее всего единственное, что не дает маленькому человеку со злыми глазками убить его, жаловаться глупо. Роско просто сидел на лошади, надеясь, что маленький ручей, наполнявший овраг, не вырастет настолько, что бы утопить его.

Но дело ограничилось лишь сильным дождем. Минут через десять ливень ослабел, и вскоре едва моросило. Солнце спряталось за тучами, но на горизонте виднелась полоска ясного неба, и облака явно были уже не такими плотными. Полоска неба зарозовела от заходящего солнца. Потом, по мере исчезновения облаков, появилась белая полоска, а затем густо-синяя с вечерней звездой. Роско спешился и так и стоял, причем вода стекала с него ручьями. Он понимал, что должен думать об обороне, но ничего не приходило в голову. Возможно, из-за грозы эта парочка отказалась от нападения, а, может, одного из них и вообще убило молнией.

Не успел он получить удовольствие от такого рода предположений, как услышал выстрел из своего же собственного пистолета. Через секунду – второй выстрел, потом третий. Выстрелы слышались к северу от оврага. Поскольку намокнуть еще больше он не имел физической возможности, а сил выносить неизвестность не было, он перешел маленький ручей и вылез на край оврага, где сразу уткнулся взглядом в два ружейных дула, прямо в футе от своего лица. Мужчина-бык держал ружье; в его огромных руках оно выглядело крошечным, хотя Роско его стволы напомнили пушку.

– Давай валяй сюда, путник, – велел громила.

Джули учил Роско никогда не спорить с заряженным пистолетом, и Роско не собирался нарушать эти инструкции. Он выбрался на грязный обрыв и увидел Дженни, пытающуюся вырваться из рук маленького бандита. Тот, повалив ее на землю, сел на нее верхом, а Дженни, сопротивляясь, извивалась изо всех сил. Вся ее фигурка была облеплена грязью, и в мокрой, скользкой траве с ней приходилось нелегко. Маленький ударил ее дважды, но, насколько Роско мог разглядеть, большого впечатления на Дженни это не произвело.

Громиле с ружьем возня показалась забавной. Он подошел поближе, чтобы лучше видеть, продолжая держать Роско под прицелом.

– А чего ты ее просто не пристрелишь? – спросил он маленького. – Она бы тебя с удовольствием пристрелила.

Маленький не ответил. Он тяжело дышал, продолжая попытки связать Дженни руки.

Роско не мог не восхититься мужеством Дженни. Ситуация выглядела безнадежной, но девушка продолжала бороться, отталкивать бандита и царапаться. Наконец громила вмешался и придавил ее руку своей ножищей, дав возможность своему подельнику связать ее. Коротышка врезал Дженни еще разочек для острастки и сел, чтобы отдышаться. Затем, оглянувшись, впился в Роско своими пакостными глазками.

– Где ты достал эту воинственную крольчиху? – поинтересовался он. – Она чуть меня не уложила, и даже Хутто от нее досталось.

– Мы из Арканзаса, – проговорил Роско. Он ругал себя за то, что дал Дженни пистолет. Ведь это он был помощником шерифа, а не она. С другой стороны, если бы он сам стал стрелять, эти бандиты в ответ начали бы палить тоже.

– Давай пристрелим их и возьмем лошадь, – предложил громила, которого, как выяснилось, звали Хутто. – Вполне могли сделать это днем и сберечь кучу времени.

– Ну конечно, и эти проклятые солдаты их бы нашли, – возразил коротышка. – Теперь уже нельзя запросто разбрасывать трупы на дороге. Кто-нибудь да заинтересуется.

– Джим, ну чего ты нервничаешь? – отозвался Хутто. – И здесь никакая не дорога. Давай убьем их и заберем, чего у них есть.

– Да чего у них есть, черт возьми? – выругался Джим. – Пойди-ка приведи коня.

Хутто привел Мемфиса, и парочка некоторое время развлекалась, роясь в постели и сумах, привязанных к конскому седлу. Один из бандитов постоянно держал Роско под прицелом, а второй беспечно раскидывал по траве его имущество. Оно их явно разочаровало.

– Ладно, Джим, говорил я тебе, что это пустая трата времени, – сказал Хутто.

– Ну, по крайней мере, возьмем коня, – заметил Джим. Потом злобно посмотрел на Роско.

– Скидывай штаны, – приказал он.

– Чего? – не понял Роско.

– Скидывай штаны, – повторил Джим. Он взял пистолет Роско, который упал на траву, и направил прямо на него.

– Зачем? – спросил Роско.

– Ну, может, мне придется впору твое белье, – пояснил Джим. – Ведь тебе больше нечего мне предложить.

Роско вынужден был снять с себя всю одежду. Он крепко опечалился, снимая сапоги, потому что понимал, что ему здорово повезет, если доведется надеть их снова. Впрочем, если его убьют, это не будет иметь значения. Когда дошла очередь до длинных кальсон, Роско засмущался, потому что неподалеку сидела Дженни и следила за ним. Мокрая, вся в грязи, она застыла в неподвижном молчании.

Джим, видно, решил, что Роско зашил деньги в кальсоны, и настоял, чтобы тот их снял. Хутто пару раз ткнул в Роско дулом ружья, на что не прореагировать было невозможно. Роско снял кальсоны и остался стоять голый, от души надеясь, что Дженни смотрит в другую сторону.

Разумеется, бандиты нашли тридцать долларов, которые он прятал в кошельке, – его месячную зарплату и все, с чем он рассчитывал закончить свое путешествие. Но эти крутые парни нашли их до того, как заставили Роско раздеться. Судя по всему, им не хотелось верить, что у него больше ничего с собой нет, и они продолжали лениво резать его одежду на части ножами.

– У меня было только тридцать долларов, – повторил Роско несколько раз.

– Так ведь ты не первый врун на свете, – сказал Джим, разрезая швы на его единственных штанах. Только когда Роско вспомнил, что его так или иначе убьют, он несколько успокоился по поводу штанов. Вот только неприятно было стоять голым перед Дженни.

За Дженни бандиты не следили, слишком уж они старались разыскать деньги. Пока никто не обращал на нее внимания, она тихонько отползала назад по скользкой траве. Джим сидел к ней спиной, а Хутто заводил старые карманные часы Роско. Тот же как раз взглянул в ее сторону и увидел, что Дженни осторожно отгребает прочь. Бандиты связали ей руки, но забыли про ноги. Внезапно Дженни пустилась наутек – и через секунду исчезла в кромешной тьме густой травы к северу от оврага. Она сделала все бесшумно, но Хутто что-то почувствовал, потому что резко повернулся и выстрелил. Роско пригнулся. Хутто пальнул из второго ствола, а Джим, повернувшись, трижды выстрелил из пистолета Роско, который он было засунул за ремень брюк.

Роско старался рассмотреть что-нибудь в темноте, но Дженни нигде не было видно. Бандиты тоже вглядывались, и с тем же успехом.

– Как ты думаешь, мы в нее попали? – спросил Джим.

– Не-а, – ответил Хутто. – Она там, в высокой траве.

– Все равно мы могли в нее попасть, – настаивал Джим.

– Я тоже мог бы быть генералом Ли, да только я не генерал, – презрительно заметил Хутто. – Чего ты не связал ей ноги?

– А ты чего не связал? – возмутился Джим.

– Так не я же на ней сидел, – возразил Хутто.

– Ты последи за этим типом, а я пойду и поймаю ее, – проговорил Джим. – Уж больше она у меня не вырвется.

Да как ты ее поймаешь, Джим? – заметил Хут то. – В такой-то темнотище? Вспомни, какую она устроила нам засаду. Стреляй она получше, мы бы сейчас были покойниками, а если у нее там где-нибудь спрятано ружье, мы еще имеем шанс стать трупешниками.

– Я ее не боюсь, – возмутился Джим. – Надо было дать ей по башке пару раз пистолетом.

– Надо было просто пристрелить ее, – возразил Хутто. – Знаю, тебе хотелось с ней позабавиться, но смотри сам, как вышло. Девчонка убежала, а у помощника шерифа всего-навсего тридцать долларов да грязное белье.

– Она не могла далеко уйти, – сказал Джим. – Давай остановимся здесь на ночь и поищем ее утром.

– Ты делай что хочешь, а я поехал, – заявил Хутто. – Нет смысла искать такую пигалицу – это как иголку в стоге сена.

Не успел он этого сказать, как увесистый камень, прилетевший неизвестно откуда, попал ему прямо в говорящий рот. Он так удивился, что поскользнулся и плюхнулся в грязь. Камень разбил ему губы, кровь текла по подбородку. Еще через секунду другой камень угодил Джиму в грудь. Джим вытащил пистолет и выстрелил несколько раз в том направлении, откуда прилетали камни.

– Да перестань ты зря переводить патроны, – остановил его Хутто, сплевывая кровь изо рта.

Еще два камня были нацелены в Джима. Один попал по локтю, заставив бандита присесть от боли, второй пролетел над его головой.

Как ни странно, Хутто вся эта ситуация, по-видимому, показалась забавной. Он сел в грязь и принялся хохотать, то и дело сплевывая кровь. Джим, пригнувшись с пистолетом в руке, настороженно глядел во тьму.

– Ну, о таком я и слыхом не слыхивал! – воскликнул Хутто. – Бьемся мы на камнях с девчонкой, которой и не видать вовсе, и она берет верх! Если об этом кто-нибудь узнает, нам придется подать в отставку.

Хутто взглянул на все еще неподвижно стоящего Роско. Один из камней едва не попал в него, и он не шевелился, чтобы не мешать Дженни прицеливаться.

– Черт возьми, когда я до нее доберусь, она пожалеет, что не убежала подальше, – предупредил Джим, щелкая затвором. Тут камень попал ему в плечо, и пистолет выстрелил. От злости Джим стал стрелять в темноту до тех пор, пока в пистолете не кончились патроны.

– Ну, уж помощника шерифа нам точно надо прикончить, – заметил Хутто, трогая расшатавшийся зуб окровавленным пальцем. – Если он кому-нибудь обо всем расскажет, наша репутация погибла навсегда.

– Тогда почему бы тебе не встать и не помочь мне догнать ее? – зло спросил Джим.

– Да я считаю, что нам следует тут сидеть, пока она не закидала нас камнями до смерти, – сказал Хутто. – Так нам и надо за то, что мы такие идиоты. Ты вот боялся этого помощника шерифа, а он хуже мокрой курицы. Может, в следующий раз ты будешь стрелять, когда я решу стрелять.

Джим открыл затвор пистолета. Он пытался одновременно перезарядить его и наблюдать за летящими камнями, вглядываясь в темноту. Пролетел еще один камень, на этот раз низко, но Джиму удалось увернуться, и камень попал ему в бедро, заставив выронить три пули.

Роско начал надеяться. Он вспомнил всех тех животных, что приносила Дженни в лагерь. Очевидно, убивая их, она научилась прицельно кидать камни. Он надеялся, что она попадет бандитам в голову, прежде чем они убьют его.

Хутто сохранял спокойствие. Он протянул руку и взял ружье.

– Вот что я предлагаю, Джим. Ты тут сиди, бери огонь на себя. Я заряжу ружье и, если она не вышибет тебе мозги до восхода луны, найду верный угол и пристрелю ее. Или, по крайней мере, отгоню ее по дальше, откуда она не докинет.

Он полез в карман своего пальто за патронами, и не успел он их достать, как произошло чудо, по крайней мере, с точки зрения Роско. Он стоял, голый и мокрый, уверенный, что через несколько минут его убьют, если крохотная девчушка, вооруженная лишь камнями, не прикончит двух взрослых мужиков с ружьями и пистолетами. Сам он был уверен, что скоро умрет, и как-то отстранился от происходящего, весьма слабо надеясь, что Дженни удастся спасти его.

Никто не заметил, как появился Джули. Хутто лез в карман за патронами, а Джим пытался выудить из грязи оброненные пули. Роско следил за Джимом, который ему особенно не нравился. Ему хотелось увидеть, как большой камень попадет Джиму прямо между глаз и, возможно, разобьет ему череп. Это не помешает Хутто прикончить его, Роско, но то, что Джиму первому разобьют голову, послужит некоторым утешением.

Затем одновременно Джим, Хутто и он сам ощутили, что появился кто-то, кого только что не было. Джули Джонсон стоял за спиной Джима, направив на него пистолет.

– Тебе эти патроны не понадобятся, – сказал он спокойно. – Пусть лежат, где лежат.

– Ах ты сукин сын! – возмутился Джим. – Какое право ты имеешь наставлять на меня пистолет?

Джим поднял голову, и в ту самую минуту прилетел тот камень, которого Роско так ждал, и попал Джиму прямехонько в шею. Он выронил пистолет и упал навзничь. Там он и остался лежать, хватаясь за горло и стараясь вдохнуть воздух.

Хутто сидел с двумя патронами в руке, но зарядить ружье попытки не сделал.

– Мне и раньше иногда не везло, но сегодняшнюю непруху ни с чем не сравнить, – промолвил он, не обращая внимания на Джули и глядя на Роско. – Слушай, попроси ты эту девку, чтоб камни перестала кидать.

Роско с трудом верил своим глазам. Ему казалось, что он что-то пропустил в событиях.

– Ты собираешься одеться или так и будешь стоять? – спросил Джули.

Очень похоже на Джули, и выглядел он как Джули, так что Роско пришлось прийти к выводу, что он спасен. Он только что приспособился к мысли о неизбежной смерти, ему казалось, что часть его уже перенеслась куда-то, потому что он уже почти ни на что не реагировал. Как правило, у него не было привычки стоять посреди прерии нагишом, но в определенном смысле это казалось ему проще, чем снова собирать свою жизнь по частям, начав с собирания клочков своей одежды.

– Они порезали мои штаны, – пожаловался он Джули. – И я сомневаюсь, что смогу снова натянуть сапоги, они промокли насквозь.

– Джо, давай сюда наручники, – велел Джули. Джо появился в лагере с двумя комплектами наручников. Его поразило, что Роско голый.

– Никогда не видел столько ребятишек сразу, – удивился Хутто. – Этот тоже умеет кидаться камня ми?

– А кто кидается камнями? – спросил Джули. Он хотел вмешаться в ход событий еще до того, как начался каменный град, но точность метателя так поразила его, что он подождал несколько минут, чтобы увидеть, что будет.

– Это Дженни, – объяснил Роско, застегивая ошметки своей лучшей рубашки. – Она привыкла кидаться во всякое зверье. Она так нам еду добывала.

Джули быстро надел наручники на Джима, который все еще извивался на траве. Создавалось впечатление, что камень повредил ему гортань, он хватал воздух широко открытым ртом, как утопающий.

– Можешь меня пристрелить, но надевать на себя эти чертовы наручники я не позволю, – заявил Хутто, когда Джули направился к нему.

– Это Джули Джонсон, и я на твоем месте не стал бы с ним спорить, – вмешался Роско. По непонятной причине он был расположен к Хутто, хотя именно тот предлагал его убить.

Хутто не сопротивлялся, но наручники на него все равно надеть не удалось по той простой причине, что его запястья оказались слишком большими. Джули был вынужден связать его седельным ремнем, хотя предпочел бы этого не делать. Такой огромный чело век, как Хутто, вполне мог растянуть ремень из сыромятной кожи, если как следует постарается.

Роско умудрился более или менее приладить штаны, хотя в них оказалось много дыр. Как он и предполагал, сапоги ему надеть не удалось. Джо пытался помочь, но безуспешно.

– Хорошо, что ты выстрелил, – сказал Джо. – Мы уже расположились на ночлег, но Джули узнал твой пистолет.

– А, так вот оно что, – произнес Роско, которому не хотелось признаваться, что стрелял не он, а Дженни.

Связав одного бандита и надев наручники на другого, Джули посадил бандитов на лошадей и привязал их ноги к стременам. Он уже знал Джима и Хутто, потому что они грабили поселенцев последние два года восточнее Техаса, а тех, кто сопротивлялся, убивали. Он рас считывал рано или поздно найти Роско, но бандиты явились полной неожиданностью. Теперь надо было что-то с ними делать, прежде чем расспрашивать Роско об Эльмире. И еще эта камнеметательница – Дженни, как Роско ее назвал. Почему она путешествовала вместе с Роско? И вообще, где она? Камнепад прекратился, но никто не появился.

Теперь, когда миновала опасность, Роско начал чувствовать, что имеется много неприятных моментов, требующих объяснения. Он уже несколько дней не вспоминал об Эльмире и ее исчезновении, хотя именно по этой причине и находился в Техасе. И еще придется пояснить Джули, почему он путешествует в компании с молодой девушкой. Лучше бы поговорить о том, каким чудом является появление Джули, но Джули на эту тему распространяться не хотел.

– Вот не ожидал увидеть тебя, – сказал Роско. – И вдруг – вот он ты, да еще с пистолетом.

– Это основной путь из Форт-Смита в Техас, – объяснил Джули. – Коль скоро я искал тебя, то где же мне еще быть?

– Да, но ведь я не знал, что ты меня ищешь, – заметил Роско. – С чего бы это вдруг?

– Пич написала, что ты уехал, – пояснил Джули. Больше он ничего говорить не собирался, пока не оста нется с Роско один на один.

– Как я понимаю, нас поймали, а что теперь? – спросил Хутто. Ему явно хотелось принять участие в разговоре. Джим же, который все еще испытывал трудности с дыханием, не выказывал желания побеседовать.

– Ты говоришь, здесь где-то девушка? – спросил Джули.

– Ага, Дженни.

– Позови ее, – предложил Джули.

Роско сделал довольно неуклюжую попытку.

– Иди сюда, здесь Джули, – крикнул он в темно ту. – Не бойся, он шериф, с которым я работаю, – добавил он так же громогласно.

Ни звука в темноте, никакой Дженни. Роско чувствовал, что Джули не терпится. Он занервничал. Вспомнил, как днем Дженни исчезла на целых два часа. Если она рассчитывает, что Джули будет два часа ждать, плохо же она его знает.

– Выходи, мы этих бандитов связали, – продолжал он, не слишком надеясь на послушание Дженни.

Она не появилась. Ни звука в темноте, только где-то далеко воют койоты.

– Наверное, в девчонке индейская кровь, – заметил Хутто. – Она устроила на нас засаду, и, если бы она умела обращаться с пистолетом так же хорошо, как с камнями, мы уже были бы трупами.

– Что с ней такое? – поинтересовался Джули. – Почему она не выходит?

– Не знаю, – ответил Роско. – Не очень любит общество, так я думаю.

Джули все это показалось странным. Роско никогда не считался дамским угодником. Более того, в Форт-Смите он славился своим умением избегать женского общества. И все же каким-то образом он связался с девушкой, умеющей кидать камни точнее, чем многие мужики умеют стрелять.

– Не собираюсь торчать здесь всю ночь, – объявил Джули. – У нее есть лошадь?

– Нет, но она быстро ходит, – ответил Роско. – Она легко держалась наравне со мной. Куда мы едем?

– В Форт-Уэрт, – сообщил Джули. – Думаю, местный шериф будет рад этим двум типам.

– Еще как, сукин он сын, – подтвердил Хутто. Роско не хотелось уезжать и бросать Дженни, но он не мог придумать, что бы ему предпринять. Джули привязал лошадей бандитов к одной веревке и велел Роско и Джо держаться непосредственно позади. Небо снова затянуло тучами, и стало так темно, что хоть глаз выколи. Но это не повлияло на скорость Джули, а ехал он быстро. Необходимость передать бандитов в руки закона отвлекала его от его собственной задачи, но другого выхода он не видел.

Когда они ехали уже почти час, Роско пришлось испытать небывалый испуг, потому что кто-то внезапно вскочил сзади него на лошадь. На одно ужасное мгновение он подумал, что это Джим развязался и сейчас придушит или прирежет его. Мемфис тоже напугался и метнулся в сторону, столкнувшись с лошадью Джо.

Затем он услышал, что этот человек тяжело дышит, и понял, что это Дженни.

– Я больше не могла поспеть, – объяснила она. – Надеялась, что он замедлит ход, но не тут-то было.

Джо так удивился при виде внезапно возникшей за спиной Роско девушки, что не смог вымолвить ни слова. Он с трудом мог поверить, что человек, швырявший камни, мог оказаться девушкой. И ведь он видел, как эти камни попадали в бандитов. Как это девушка могла бросать так сильно и так точно?

Джули конфисковал ружье Хутто, зарядил его и положил поперек седла в расчете на то, что его пленники как следует подумают, прежде чем попытаются что-нибудь предпринять. Он думал только о том, чтобы по скорее добраться до Форт-Уэрта, сдать пленников и сразу же отправиться на поиски Эльмиры.

Они ехали всю ночь и, когда начало рассветать, оказались на расстоянии всего миль в пять от Форт-Уэрта. Он оглянулся, чтобы посмотреть на пленников, и был поражен, разглядев девушку за спиной Роско. Совсем молоденькая. Голые ноги тоненькие, как спички. Роско навалился на луку седла и спал, а девушка держала поводья. Она же следила за пленниками, которые спать не собирались. Джули спешился, проверил, хорошо ли связан Хутто, и выяснил, что ремни ослабли.

– Ты, верно, Дженни, – обратился он к девушке. Она кивнула. Джули дал ей подержать ружье, пока привязывал Хутто понадежнее.

– Ради Бога, не давай ей ружье, она нас надвое разрежет, – попросил Джим. После удара по горлу он говорил хрипло и с трудом, но вид девушки с ружьем заставил его побороть трудности.

Джо умудрился прогнать сон и теперь дулся, что Джули дал ружье девчонке. Ей не больше лет, чем ему, да к тому же она женщина. Он считал, что Джули должен был дать ружье ему.

– Ты ничего не оставляешь на волю случая? – заметил Хутто, когда Джули привязывал его потуже. Вы глядел он ужасно, все лицо и борода в засохшей крови, но казался весьма жизнерадостным.

– Нет, – согласился Джули.

– Если нас не повесят, поостерегись Джима, – посоветовал Хутто. – Джим терпеть не может, когда на него направляют пушку. И к тому же он мстителен.

Джим и в самом деле выглядел мстительным. Его глаза горели ненавистью, и смотрел он на девушку. Взгляд был таким жгучим, что многие мужчины бы поежились, но не Дженни.

И все это время Роско похрапывал, склонившись вперед. Они уже почти выехали на окраину Форт-Уэрта, когда он проснулся. Но по-настоящему живым он себя почувствовал только тогда, когда Джули передал пленников шерифу.

Когда они въехали в город, у Дженни был такой вид, будто она в любую минуту может сорваться и убежать. Вид многочисленных фургонов и людей ее явно расстраивал, но она держалась. Джули нашел платную конюшню, потому что лошадям требовался отдых. Ее держала женщина, которая любезно предложила накормить завтраком детей. Она дала им кукурузный хлеб и бекон, который они и съели, сидя у больших корыт во дворе женщины.

Одежда Роско была в таком виде, что женщина рассмеялась. За дополнительные пятьдесят центов она предложила ее починить, но Роско пришлось отказаться, потому что ему не во что было переодеться.

– Довольно большой город с виду, – заметил Роско. – Наверное, я смогу купить себе одежду.

– Только не за пятьдесят центов, – сказала женщина. – И на девочке один мешок. Вам бы стоило купить и ей что-нибудь поприличнее.

– Пожалуй, я так и сделаю, – согласился Роско. И то верно, платье Дженни больше напоминало половую тряпку.

Дженни явно понравился Форт-Уэрт. Она перестала бояться и оглядывалась вокруг с интересом.

– Девушка ваша дочь? – спросила женщина.

– Нет, – ответил Роско. – Я ее впервые увидел неделю назад.

– Все равно она чья-то дочь и заслуживает лучшего, чем этот мешок, – настаивала женщина. – Мальчик одет нормально, почему же вы пожалели денег на девочку?

– Не имел возможности, – оправдывался Роско. – Я ее недавно нашел.

У женщины было красное лицо, краснеющее еще больше, когда она злилась, а сейчас она разгневалась не на шутку.

– Не знаю, что о вас, мужиках, и думать, – заявила она, ушла в дом и с шумом захлопнула за собой дверь.

– Где ты ее взял? – спросил Джули.

– Да не брал я ее нигде, – объяснил Роско. Он чувствовал себя обиженным. Что бы он ни делал, люди думали о нем плохо. Вне сомнения, пойдут слухи, что, вместо того чтобы выполнять указание, он связался с первой же встречной девчонкой. – Она убежала и последовала за мной, – добавил он.

Джули никак не прореагировал.

– Этот чертов старик колотил ее и пользовался ею, потому она и сбежала, – счел нужным пояснить Рос ко. – Может, зайдем в салун? С удовольствием бы выпил пива.

Джули повел его в салун и угостил пивом. Теперь, оставшись с Роско наедине, он не спешил начинать расспросы об Эльмире. Ему больно было даже слышать ее имя.

– Что там с Элли? – наконец спросил он. – Пич пишет, она уехала.

– Ну, Пич права, – ответил Роско. – Или если не уехала, то где-то прячется. Или медведь ее задрал.

– А ты следы медведя видел? – спросил Джули.

– Нет, – признался Роско.

– Тогда никакой медведь ее не задирал, – заключил Джули.

– Она, верно, уехала на барже торговцев виски, – сообщил Роско, стараясь спрятаться за пивной кружкой.

– Удивляюсь, зачем это ей? – тихо произнес Джули вроде как самому себе. Он не мог понять почему. Он никогда не делал ничего такого, что могло бы ее обидеть, насколько он помнил. Он ни разу ее не ударил, даже не говорил с ней грубо. Что может заставить женщину убежать, если все в порядке? Разумеется, неправда, что все в порядке. Что-то было не так. Он только не знал, что именно. Он не понимал, зачем она вышла за него замуж, если он ей не нравился, а он нутром чувствовал, что не нравится. Верно, Пич неоднократно намекала, что люди женятся не только по любви, но все знали, что Пич – циник.

Теперь, в салуне, он припомнил намеки Пич. Возможно, Элли никогда не любила его. А замуж за него вышла по причинам, о которых не хотела говорить. От этих мыслей он совсем взгрустнул.

– Ты с ней разговаривал после моего отъезда? – спросил он у Роско.

– Нет, – признался Роско.

Минут пять Джули молчал. Роско перебрал в уме несколько причин, на которые он может сослаться, но, по правде говоря, ему просто не пришло в голову навестить ее. Он медленно пил пиво.

– А как дела с Джейком? – спросил он.

– Он где-то южнее, – ответил Джули. – Он оттуда гонит скот. Я хочу найти Элли. А уж потом попробую поймать Джейка. – Он вытащил из кармана деньги и заплатил за пиво. – Может, тебе стоит забрать молодежь и отправиться в Арканзас, – заметил он. – Я поеду за Элли.

– Я с тобой, – предложил Роско. Раз уж он нашел Джули, расставаться с ним впредь не собирался. Он уже порядком натерпелся, а если останется один, то его могут ждать худшие испытания.

– Думаю, что, если мы заплатим той женщине, она приютит девчонку, – подумал вслух Джули. – Ты иди и купи себе штаны. Над тобой все будут смеяться, если ты в этих поедешь.

Женщина, хозяйка платной конюшни, согласилась приютить Дженни за три доллара в месяц. Джули за платил за два месяца вперед. Когда они объявили Дженни, что она остается в Форт-Уэрте, девушка промолчала. Женщина весело говорила с ней насчет нового платья, но Дженни сидела у корыта и молчала.

Женщина предложила также взять и Джо, причем бесплатно. Он мог помочь ей на конюшне. Джули очень хотелось это сделать, но Джо сидел с таким несчастным видом, что он смилостивился и разрешил ему остаться с ним. Затем показался Роско в новой одежде, причем такой жесткой, что его способность в ней передвигаться вызывала здоровое недоумение.

– Надеюсь, к Рождеству пообомнется, – рассмеялась женщина. – На тебя посмотреть, ты будто печную трубу нацепил.

– Так другого цвета не было, – объяснил Роско. – Это единственное, что подошло по размеру.

Ему было жаль оставлять Дженни. Что, если старик Сэм поправится и найдет ее в Форт-Уэрте? Он предложил ей два доллара, вдруг ей захочется что-нибудь купить, но Дженни отказалась, покачав головой. Когда они уезжали, она все еще сидела у корыта.

Джо радовался, что она не едет с ними. С ней ему казалось, что он – неумеха.

Но радоваться ему пришлось недолго. В тот вечер они разбили лагерь на равнине милях в двадцати от Форт-Уэрта. Джули чувствовал, что можно обойтись без охраны, поскольку они находились на самом изъезженном пути. Они могли даже слышать, как поют ковбои, охраняющие скот.

Утром, когда Джо открыл глаза, первое, что он увидел, была Дженни, сидящая на корточках у потухшего костра. Даже Джули не слышал, как она подошла. Когда он проснулся, она протянула ему шесть долларов, которые он оставлял женщине. Джули удивленно взял их. Джо разозлился. Как она посмела появиться без разрешения Джули? Если ее украдут индейцы, он лично не слишком огорчится, хотя, если как следует поду мать, они вполне могут украсть и его тоже с еще большей легкостью. Девчонка шла за ними ночью по равнине. Он на такие подвиги не способен.

Весь следующий день девчонка бежала, не отставая. Она была совсем не похожа на тех девочек, которых Джо знал в Форт-Смите. Ни одна из них не продержалась бы и пяти минут. Джо не знал, как к ней относиться, как, впрочем, и Джули, и даже Роско, который нашел ее. Но вскоре они уже уехали далеко в открытую прерию, и было совершенно очевидно, что Дженни едет с ними.