Париж

Было два часа ночи, когда «Лир» Булганова начал снижаться над Парижем, пронзая висевшие над городом плотные облака. Шел дождь. Разбрызгивая лужи, самолет тяжело шлепнулся на мокрую взлетно-посадочную полосу № 2 аэропорта имени Шарля де Голля.

ВИП-бригада таможенников встретила их у трапа с зонтами и проводила к ожидавшему ВИП-автобусу. Путешествуя вместе с Булгановым, повсюду видишь только ВИП-объекты. Когда Дима ступил на парижскую землю, сердце его забилось чуть чаще. Обратный отсчет пошел. Они с Кроллем были облачены в одинаковые черные костюмы «Хьюго Босс», позаимствованные у московских телохранителей олигарха. На Диме костюм сидел лучше, чем на Кролле, которому брюки были коротковаты; подпрыгивающая походка делала его похожим на неуклюжего, долговязого подростка.

Они приготовили свои иранские паспорта — времени обзавестись новыми не хватило, — но благодаря влиянию Булганова французские таможенники приветствовали их как старых друзей. Их даже не попросили снять нелепо выглядевшие черные очки.

— Я уже решил, что нас сейчас расцелуют в обе щеки, — заметил Кролль.

— Смотри не привыкни к хорошему, — бросил Дима.

— Можно бы и повежливее, зачем таким тоном, — упрекнул его Кролль.

По дороге в Париж Дима не произнес ни слова. Он сидел, глядя в дождливую ночь, погруженный в воспоминания, смешанные с дурными предчувствиями относительно предстоящих событий — несомненно, главных в его жизни. Столько было поставлено сейчас на карту, что поражение исключалось. Он думал о фотографиях, которыми шантажировал его Палев. Имени не было — только место, где работал его сын. И — какая жестокая ирония — именно это место являлось целью Соломона.

Квартира Булганова находилась неподалеку от Елисейских Полей. Когда «роллс-ройс» подкатил к подъезду, Дима увидел припаркованный совсем рядом потрепанный мини-вэн «рено-эспейс» с тонированными стеклами, без крышек на дисках. Правда, Россен забыл приклеить на дверцу объявление: «Осторожно: наружное наблюдение».

— Ну что, когда начинаем? — спросил Булганов, потирая руки.

— Ты немного отдохни, а мы пока свяжемся с нашим местным контактом.

Булганов, казалось, был слегка разочарован, но, учитывая отвратительную погоду и позднюю ночь, счел предложение приемлемым.

— Здесь кнопки, — показал он. — Если передумаете и захотите с комфортом провести ночь, просто наберите семь-четыре-семь-четыре.

— Он что себе вообразил, — процедил сквозь зубы Кролль, — что у нас пикник?

Булганов скрылся в здании, и боковая дверца «рено» открылась. Из машины выскочил Россен и, обняв старого друга, расцеловал его в обе щеки:

— Как давно мы не виделись!

— А по телефону ты со мной по-другому разговаривал.

За десять лет, прошедших со дня их последней встречи, Россен постарел лет на двадцать и набрал около пятнадцати килограммов. На смуглом лице выходца из французского Алжира прибавилось морщин, но живой взгляд говорил о том, что он не утратил интереса к работе.

— Заходите в мой офис. Я вам покажу кое-что интересное.

Внутри фургона пахло кофе, чесноком, окурками и плесенью.

— Сначала позвольте заметить, что я действовал исключительно осторожно, учитывая ваше нынешнее положение. Если бы начальство вспомнило о наших с тобой прежних взаимоотношениях, меня бы к этому и близко не подпустили.

Дима почувствовал нетерпение, которое испытывал всякий раз, имея дело с Россеном.

— Давай уже говори, ладно?

— Мне удалось выяснить кое-что существенное, но я сразу должен предупредить: эта операция сопряжена с немалой опасностью.

— Мы это уже поняли, — сказал Дима.

— Наш преступник очень, очень умен. Это вы сразу должны понять. Как тебе известно, у меня имеется доступ к базам данных Главного управления внешней безопасности, Центрального управления контрразведки и Разведывательного управления министерства обороны…

Дима нетерпеливо закивал:

— И все сведения о нем уничтожены.

Россен кивнул и помахал пальцем:

— На самом деле я даже не уверен в том, что у них вообще были о нем какие-нибудь сведения. Он прекрасно умеет заметать следы. Но! — Глаза француза загорелись. — В Центральной службе безопасности информационных систем… — он остановился, чтобы перевести дыхание, — мне накопали кое-что об экстремистской группировке из Северной Африки, «Force Noir», в которую Соломон якобы внедрился в конце девяностых в Клиши-су-Буа.

— Хороший район.

Дима помнил этот пригород: мрачные однотипные многоэтажки, испещренные граффити и увешанные спутниковыми тарелками. И ни одного белого лица.

Россен кивнул, и уголки его губ опустились в галльской гримасе отвращения.

— Один из худших — почти все лето две тысячи пятого там не прекращались беспорядки. Но Саркози их тогда прижал, и теперь там стало получше. — Он включил ноутбук. — Итак, мы немного понаблюдали за парой кварталов, где, как мы знаем, они наиболее активно действуют. — Он нажал на клавишу, словно пианист, открывающий концерт. — И вот пожалуйста!

Дима уставился на экран: Соломон. Точь-в-точь такой же, каким он его помнил, каким его описывал сержант Блэкберн. Высокого роста, выступающие надбровные дуги, высокие скулы, темные пустые глаза. Неопределенный возраст и национальность. Совершенный тройной агент двадцать первого века, превратившийся в террориста. Дима почувствовал, как сильно забилось его сердце и напряглись мышцы.

— Это он.

Он развернул ноутбук к Кроллю, который нагнулся к экрану. Затем Россен подвинул ноутбук к себе:

— Есть кое-что еще.

Россен продемонстрировал фотографии троих мужчин, входивших в тот же дом и выходивших из него.

— Бернар, Сико, Рамон. Фамилий у них, похоже, нет. На всех имеется досье в полиции.

— Мне Сико больше всех нравится, — сказал Кролль, глядя на самого мускулистого и устрашающего из троицы.

— Когда были сделаны эти снимки?

— Вчера.

— Хорошая работа. Записи есть?

Россен открыл новое окно и зачитал:

— Соломон вошел в три тридцать, вскоре после этого появились остальные трое. Похоже, все живут в квартире на девятом этаже. Соломон ушел в восемь. Мы проследили за ним до небольшого отеля на улице Марселена Бертло, это примерно в четырех километрах оттуда. Он зарегистрировался там как Зайед Трахоре, вполне алжирское имя. Однако через час вернулся в тот дом, и я уверен, что он еще там.

Россен позволил себе триумфальную ухмылку, затем продолжил. Дима подумал: «Вот человек, который любит свою работу».

— А теперь самое интересное. Вчера в девять тридцать вечера к дому подъехал фургон «ситроен» с эмблемой компании «Карготрак», занимающейся воздушными грузоперевозками. Должен добавить, это не самое лучшее время для прогулок в том районе. Сико и Рамон выгрузили коробку размером с небольшой холодильник и унесли ее в дом.

Дима посмотрел на Кролля:

— Он перевез ее на грузовом самолете.

Кролль вздохнул:

— Это удобнее, чем тащить с собой в качестве багажа.

Россен поднял палец:

— У «Карготрак» долгосрочный контракт с ЦРУ по перевозкам в Афганистан и на близлежащие территории. Как я уже сказал, это умный парень.

Кролль запустил навигатор.

— Это что такое? — внезапно забеспокоился Россен.

— Наша страховка.

Кролль проверил координаты по карте Парижа на одолженном у Оморовой айпаде.

— Неплохо.

Дима нахмурился:

— Надо пошевеливаться. Где Владимир?

— В отеле.

— Надеюсь, это недалеко от Клиши.

Россен улыбнулся:

— В трех кварталах от отеля Соломона. Там можно прекрасно прочувствовать местную атмосферу.

— У него есть все необходимое?

— Все в порядке.