Серебристый «кадиллак» выехал из подземного гаража, в котором давали напрокат машины, и, быстро набирая скорость, понесся по полупустынной улице в сторону Бруклинского моста. Рука с сетчато-металлическими и кожаными украшениями на запястье и массивными перстнями на пальцах нажала кнопку на панели приемника.

Звонкий женский голос читал сводку последних новостей:

— Обезглавленное тело найдено в подземном гараже Мэдисон Сквер Гарден. Потерпевший не опознан. Никаких документов, удостоверяющих личность…

— Заткнись! Я и без тебя знаю, как его зовут! — громовой голос, похожий на рев разъяренного буйвола, заглушил звук радио.

Обвешанная чем только можно рука ударила по кнопке, выключая приемник, и вставила кассету в магнитофон.

С широкой автострады автомобиль свернул на узкую темную улочку в районе, который так любили разнообразные бродяги, наркоманы, рокеры и прочая экстравагантная нью-йоркская публика.

…В маленькой прокуренной комнатке за обшарпанной стойкой сидел тощий парень в футболке, раскрашенной под тигровую шкуру, и старых замусоленных штанах, заляпанных краской и еще какой-то дрянью. Вокруг тонкой небритой шеи обвивались цепочки с дешевыми кулончиками в виде крестов, черепов, молний и еще бог знает чего. Положив ноги в разодранных армейских ботинках на стойку, тощий тупо смотрел в экран маленького полуразрушенного телевизора, ковыряя в редких желтых зубах большой сапожной иглой.

Скрипучая дверь распахнулась, под потолком уныло брякнул зеленый медный колокольчик, и в прокуренное помещение вошел двухметровый гигант, одетый в кожаную куртку, у которой один рукав был аккуратно отрезан, и в черные штаны из чертовой кожи, облепленные различными бляхами и заклепками. На плечах у него висела небольшая аккуратная сумка-баул, а в крепкой мускулистой руке он сжимал плоский чемодан, похожий на чемоданчик для инструментов. Густые черные волосы, собранные на затылке в длинный хвост; глубоко посаженные черные глаза, окруженные нездоровой синевой, двумя провалами темнели на бледном лице. Правый глаз, подчеркнутый длинным тонким шрамом, который начинался над бровью и заканчивался почти на щеке, чуть косил. Но самое запоминающееся во внешности гостя — огромный шрам через все горло. Как можно было выжить после такого ранения — неизвестно, но факт оставался фактом: страшный неровный рубец опоясывал мощную шею зловещим ожерельем.

Поставив чемоданчик на заплеванный кафель возле стойки, человек бросил взгляд на пьяного в стельку одноногого негра, сидевшего под газетным щитом с прошлогодним номером «Вашингтон Пост». Чернокожий, погруженный в чтение дешевого комикса, ни на кого не обращал внимания.

— Мне нужна комната.

Громовой хрипловатый голос привел парня за стойкой в чувство, напомнив об обязанностях портье. Он медленно опустил ноги на пол и, поднявшись из скрипучего кресла, протянул незнакомцу гостиничный журнал. Тот раскрыл его и на свободной от записей строчке корявым детским почерком вывел свое имя. Парень забрал журнал и, пробежав глазами по написанному, лениво проговорил:

— Хорошо, мистер Крюгер. Пожалуйста, вперед двадцать баксов, если, конечно, вас не затруднит и…

Крюгер вынул из-за широкого пояса со стальными острыми шипами толстую пачку разномастных банкнот и бросил на потертый пластик стойки хрустящую двадцатидолларовую купюру.

Парень явно не ожидал увидеть наличные после первого же требования. На его узком лице, напоминавшем морду породистой гончей, появилась улыбка, обнажившая редкие крысиные зубы.

— Прекрасно! — Деньги исчезли за стойкой. — Спасибо! — парень протянул ключ с большим брелком номера. — Если вам что-нибудь понадобится… — замызганный портье криво подмигнул громиле. — Ну, там баба или так просто…

Крюгер с каменным лицом, не говоря ни слова, пошел вверх по крутой загаженной лестнице на второй этаж так называемого отеля.

Негр внезапно отложил журнал и, натянув на глаза жеванную шляпу из разваленного молью фетра, скептично заметил:

— Да ладно, что ты распинаешься… Какой придурок, интересно, вообще остановится в этой проклятой дыре?

Парень перегнулся через стойку и погрозил одноногому костлявым кулаком. Негр расхохотался. Резкий лающий смех вдруг перешел в надрывный хронический кашель.

…Комната выглядела на удивление неплохо. Возле одной стены стоял широкий продавленный диван, а возле стены напротив — рассохшийся шкаф. Между ними на полу лежал затертый коврик. Возле не мытого с незапамятных времен окна на низенькой тумбочке стоял маленький телевизор — черно-белое ископаемое, неизвестно каким образом дожившее до сегодняшнего дня. И все. Удобно, лаконично, просто. Кому не подходит, может переехать в «Хилтон».

Бросив в угол баул, Крюгер положил чемоданчик на диван и, расстегнув замки, откинул крышку. В обтянутый изнутри черным бархатом кейсе хранился большой, разобранный на части двуручный меч-эспадон. Металл слабо поблескивал на черном материале, отражая свет одинокой тусклой лампочки под потолком. Блик скользнул по лицу Крюгера, отразившись в черных зрачках.

Пальцы погладили разобранное оружие и, секунду помедлив, извлекли из выемки длинную рукоять. На штифт села прямая длинная крестовина; руки медленно двигались, лаская поблескивающий металл. В рукоять с легким щелчком вошла половинка лезвия. С присоединением каждой новой детали меч становился все тяжелее. Теперь уже приходилось, не отпуская, крепко держать его рукой. Шалнер тихонько застонал, присоединяя вторую половинку клинка.

Крюгер, сжимая рукоять, медленно поднял собранный эспадон. Словно взявшись за руки, человек с мечом застыли в номере ветхой гостиницы. Человек прикрыл глаза, а меч, сверкнув, выплюнул остро отточенные ушки из крестовины.

— Мы соберемся вместе…

Тяжелое лезвие, описав полукруг, заметалось в пространстве комнаты. Оно сверкало, приглашая на этот бешеный танец Крюгера. И вот человек и меч стали одним существом, заполнив собой все помещение и вытеснив застоявшийся воздух.

Неожиданно дверь за спиной Крюгера скрипнула, и в темном проеме возникла стройная рыжеволосая девица в короткой кожаной юбке и в обтягивающей пышную, неестественно круглую грудь кофточке. Издалека ее наряд можно было принять за женский вариант гидрокостюма. Переминаясь на высоченных каблуках, она окинула стоящего к ней спиной постояльца долгим оценивающим взглядом и невозмутимым голосом привычно произнесла, продолжая перемалывать челюстями жевательную резинку:

— Привет. Меня зовут Кенди.

Многоопытной Кенди приходилось видеть всякое, и она давно разучилась удивляться.

— Да, — Крюгер медленно поднес к лицу лезвие и замер, рассматривая нежданную гостью в отражении полированной стали.

На его узких губах возникла странная улыбка, похожая на злобный оскал. Отраженный от клинка свет вновь блеснул в темных глазах Крюгера холодными молниями.

— Разумеется, тебя так зовут! А как же еще!..

Рукоять провернулась в широких ладонях, и кончик лезвия с легким звоном вошел в бетонную плиту пола на добрых два дюйма.

Дверь захлопнулась за спиной девушки.

Бренда сидела в своей лаборатории, склонившись над микроскопом. Через опущенные жалюзи окна доносились приглушенные голоса полицейских из управления.

Дверь открылась, и в лабораторию вошел лысый Стив, помощник комиссара Моррана.

— Привет, — улыбаясь, поздоровался он с порога.

Быстро подойдя к Бренде, Стив склонился над ней и поставил на стол небольшую пластиковую коробочку. Девушка нехотя оторвала взгляд от окуляра и исподлобья посмотрела на гостя:

— Что-то ты очень возбужден, Стив…

— Хороший день сегодня. Тебе так не кажется?

Она удивленно подняла брови:

— Ты пришел только для того, чтобы мне это сообщить? Или у тебя есть еще какие-то дела?

— Понял. У тебя сегодня не такой уж хороший день, но…

— Послушай, Стив, если ты…

— Вот, — Стив перестал дурачиться и указал на принесенную им коробочку, — это тебе от шефа. А ему это дал медицинский эксперт.

— Ну и что это?

— Они бы тоже не прочь это знать. Эту ерунду нашли у того парня, помнишь, которому снесли голову в гараже?

— Это срочно?

— Ну, Морран, конечно, хотел бы побыстрее раскрутиться с этим делом.

— Хорошо, — кивнула Бренда.

— Тогда я побежал. Пока, — он помахал ей ладонью и стремительно вышел из комнаты.

Девушка проводила его взглядом и, когда дверь за его спиной захлопнулась, озадаченно взяла в руки коробочку.

На кусочке хлопчатобумажной ткани лежали пылинки какого-то блестящего металла. На первый взгляд они были похожи на осколки разбитого страшным ударом безопасного лезвия для бритья.

К крышке коробочки кусочком скотча была приклеена небольшая, сложенная вчетверо записка. Широким размашистым почерком Фрэнка там было написано: «Детка, будь добра, определи, что это. Эксперты обвиняют меня в колдовстве. Эти кусочки металла были найдены на срезе позвоночного столба и, возможно, имеют отношение к оружию, которым был нанесен смертельный удар. Не подведи старика, посмотри быстренько, что это такое».

Бренда отошла к большому столу, заставленному приборами, и включила анализатор элементов, напоминавший микроволновую печь. Достав маленьким пинцетом образцы, она поместила их на плоское стеклышко и поставила его на столик в камере анализатора.

Сиреневые лучи лазера упали на таинственные пылинки. Голубой экран дисплея запищал — и за бегущей по экрану юркой звездочкой потянулись стройные ряды цифр и символов.

— Химический состав, — бормотала себе под нос Бренда.

Наряду с известными элементами, входящими в состав любой хорошей стали, компьютер называл элементы, явно не вписывающиеся в привычные рамки представлений о металлургии. А возле трех пунктов, мерцающих на экране, вообще горела красная надпись: «Элементы не могут быть определены».

Машина несла явно какую-то чушь, и поэтому Бренда нажала клавишу повтора операции. Лучи тонкими ниточками связывали пылинки с компьютером. Изображение вздрогнуло: информация начала перерабатываться по новой. По рядам символов пробежала волна, но данные не изменились.

— Давай-ка распечатаем результаты, — предложила она машине и нажала клавишу. — В конце концов, это же не летающая тарелка, а просто пыль, так что нечего придумывать каких-то марсианских Гефестов.

Принтер напряженно застрекотал. Бренда, немного подождав, вырвала лист из щели и, бросив его на стол, впилась глазами в текст.

Рука автоматически потянулась к клавишам. Через мгновение принтер выплюнул еще один лист со структурным анализом найденного Брендой меча. Обе колонки элементов совпадали в основных значениях, но… В Толедо-Саламанке не было ничего особенно удивительного. Сталь — она всегда сталь, даже древняя и редкая. А вот микросколы неизвестного металла…

Сложив оба листа пополам, Бренда поместила их в тонкую пластиковую папку. Раскрыв сумочку, она достала из нее большой целлофановый пакет, куда положила набор чистых стеклянных пробирок, парочку щупов, пинцет, миниатюрный металлоискатель с программируемым поиском и хирургический тонкий фонарик с гибким световодом.

Одним движением сбросив с себя белоснежный халат, Бренда подхватила легкую поклажу и быстрым шагом направилась к выходу. Раскрыв дверь резким коротким толчком, она чуть не сбила с ног проходившего мимо комиссара Моррана. Он с шипением отпрянул в сторону, потирая ушибленную руку:

— Бренда, дорогая, отчего такая спешка? Ты что, забыла дома включенный тостер?

— Почти, — девушка неловко улыбнулась. — По-моему, Фрэнк, я на пороге грандиозного открытия.

Ее глаза оживленно бегали по недоверчивому лицу комиссара.

— Что-нибудь новенькое из жизни нежно любимых перочинных ножиков? — посмеиваясь, проговорил Морран.

— Ой, молчи…

— Хорошо, хорошо, но, пожалуйста, не забудь завтра к десяти предоставить мне отчет об этих кусочках дерьма, которые я тебе прислал. О'кей?

— Конечно, Фрэнк.

Девушка поправила вечно сползающую с плеча сумочку и побежала по узкому коридору.

Кассовый автомат проглотил кредитную карточку — и через несколько секунд оранжево-черный шлагбаум с негромким жужжанием пополз вверх, освобождая дорогу в подземные гаражи «Мэдисона». Рассел остановил машину в проезде, не сворачивая в разлинованные и освещенные прямоугольники действующей стоянки. В подвале было практически пусто, поэтому большая часть гаража не освещалась. Свет был лишь на ближайшей к выходу небольшой стоянке, где тихонько прикорнул десяток автомобилей. Представлений сегодня никаких не было, и вся громада гигантского сооружения, созданного для развлечений, была погружена в спокойный сон от макушки флагштоков на стеклянном потолке стадиона до бетонных казематов гаражей и подсобных помещений.

Заехав в неосвещенную часть, Рассел остановил машину под одним из темных светильников и выключил фары. Он выбрался из-за баранки и, встав на капот, начал шарить руками за металлической рамой светильника. Пальцы пробежали по пыльной поверхности, нащупывая спрятанный там предмет. Звонкий цокот металлических набоек женских туфель заставил его отвлечься от осмотра светильника, слезть с машины и отскочить в сторону, за колонну.

Луч света вырвал из мрака небольшой круг серого бетона. Рассел вжался в колонну, неотрывно следя за черным силуэтом, быстро приближающимся к нему. Бренда — это была она — остановилась и осмотрелась. Луч фонарика осветил белую затертую полоску мела, оставленную полицейскими на месте убийства для обозначения положения трупа.

— Здесь, — тихо прошептала девушка, доставая из пакета тонкий стержень металлоискателя с «блином» на конце.

Надев маленькие наушники, она провела «блином» по колонне. Резкий свист ударил в уши. Металлоискатель четко показывал наличие металлической конструкции — спрятанной в бетон несущей опоры арматуры. Сменив частоту, Бренда снова провела диском по колонне. На этот раз было совсем тихо.

Чуть выше шеи в мембране наушников раздался слабый щелчок. Бренда поднесла диск к углу колонны, и металлоискатель затарахтел, как пулемет. Фонарик высветил узкую выбоину в теле колонны. По-видимому, что-то металлическое было в щели.

Бренда достала пинцет, пробирку и, убрав фонарик, сунула пинцет в «рану». В узких губках пинцета блеснул металлический серо-голубой осколок. Нет, не осколок, а так, пылинка. На лбу Бренды выступили капельки холодной испарины. Быстрым движением она поместила драгоценную находку в пробирку и, спрятав ее в тонкий пластиковый пакет, отправила в сумочку, висевшую на плече.

Рассел попытался осторожно приблизиться к стоящей фигуре, желая рассмотреть, что это она делает. Стеклянная мелкая крошка, оставшаяся после автомобильного побоища, слабо хрустнула под каблуком его ботинка. Бренда вздрогнула и отшатнулась от колонны. Тонкий луч фонарика заметался из стороны в сторону, вырывая из мрака лишь отдельные колонны и пустоту площадки. Рассел прилип к холодному бетону, затаив дыхание.

— Кто здесь?! — Голос девушки заполнил пространство гаража, гулким эхом отдаваясь в пустынном подземелье. Ответом ей была глубокая плотная тишина.

Бренда заспешила к выходу, продолжая настороженно озираться по сторонам и прижимая к бедру непослушную сумочку.

Даже на улице испуг не проходил. Она быстро миновала Мэдисон-авеню и, свернув на 62-ю улицу, зашла в небольшой уютный бар, расположенный в первом этаже углового дома. В зале было тихо и малолюдно. Увидев ее, знакомый бармен приветливо улыбнулся:

— Давно не появлялась, Бренда…

Он протянул усевшейся за стойку девушке каталог напитков. Бренда вяло улыбнулась и покачала головой:

— Времени нет, Джордж.

— Да, да, — парень понимающе кивнул, — работа, работа… Значит, как всегда?

— Как всегда.

— Бренди? Бренде — бренди?

— Да, немного бренди.

Бармен поставил на полированную стойку рюмку и поднес к ее тонкому краю горлышко пузатой бутылки.

— Скажи, когда хватит.

Темная прозрачная жидкость неспешно полилась в рюмку. Когда до края осталось всего три миллиметра, девушка устало произнесла:

— Достаточно.

Бармен убрал бутылку. Бренда выпила залпом.

Не помогало. Расслабиться не удавалось. Несмотря на изрядную порцию спиртного, ее все еще трясло, как в лихорадке.

Рассел вошел в бар и тоже остановился возле стойки, всего в двух шагах от девушки. Кивнув бармену, он поманил его пальцем.

— Извини, Бренда, — произнес Джордж и отошел в сторону.

— Оранж со льдом, — как можно равнодушнее проговорил Рассел.

Бренда на мгновение обернулась к вошедшему, бросив на него настороженный взгляд. Ничего страшного, как, впрочем, и ничего примечательного в лице незнакомца не было. Поэтому она вернулась к созерцанию пустой рюмки.

Бармен поставил на столик высокий стакан с желтым напитком, в котором плавали прозрачные кубики льда.

— Джордж, тебя можно? — подозвала официанта Бренда и указала на пустую рюмку. Сама не зная почему, она начала нервничать. Отпустившее было беспокойство снова охватило ее.

— Я вас знаю? — тихо проговорил Рассел, лениво отпивая из стакана. — Мне кажется, что да.

— Что вы сказали?

Девушка развернулась и пристально всмотрелась в лицо, черты которого терялись в слабом освещении зала.

— Ничего особенного, — почти шепотом произнес Рассел. — Но я вас знаю, Бренда.

— Что? — ошарашенно переспросила девушка, поднимаясь с высокого табурета и подходя к Нэшу.

— Мэдисон Сквер Гарден, — четко выговаривая слова, произнес загадочный незнакомец. — Вы часто ходите туда?

Бренда настороженно посмотрела на него и ответила вопросом на вопрос (она вдруг разозлилась — и это придало сил и уверенности):

— Почему вы об этом спрашиваете?

Рассел старался не смотреть на девушку и невозмутимо продолжал отхлебывать из своего стакана.

— Баскетбол, цирк, реслинг? — настаивал он.

Бренда вспомнила странные звуки в гараже под стадионом, и по ее спине прошла холодная волна.

— Вы что, следили за мной?

— Нет, — Рассел покачал головой. — Просто мрачные места ночного города — не лучшее место для прогулок. Такая симпатичная девушка должна знать об этом.

Он поднял глаза и пробежал взглядом по ее фигуре.

— Я бы хотел проводить тебя домой, Бренда.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Я не знаю. Мне показалось, что мы знакомы уже тысячу лет, и это имя всплыло само собой.

— Очень странно, — девушка в нерешительности пожала плечами. — Очень…

— Что? Мое предложение?

— Нет… А впрочем, и то и другое.

— Так вы принимаете его?

— Нет. Я не нуждаюсь в посторонней помощи и постараюсь не заблудиться.

— А если нападение? Сейчас так неспокойно. И, знаете, газеты пишут, что этот район небезопасен.

— Я уж как-нибудь…

Бренда швырнула на стойку помятую банкноту и, громко цокая каблуками по гранитному полу, вышла из бара.

Выпитый бренди ничуть не улучшил самочувствия. Алкоголь лишь обострил чувство непонятного беспокойства и страха. Отойдя от бара, она свернула в темную подворотню и принялась ждать, решив во что бы то ни стало выяснить все. Для чего ей это было нужно, Бренда не знала сама, но внутренний голос говорил, что за этим странным человеком, назвавшим ее по имени и почему-то наблюдавшим за ней, необходимо проследить. Здесь крылась какая-то страшная тайна, но…

Рассел вышел из бара минут через десять. Осмотревшись по сторонам, он поднял ворот плаща и, втянув голову в плечи, быстрой размашистой походкой зашагал по улице в сторону небольшой китайской фабрики по производству пластиковой тары.

Передвигаясь на носочках, чтобы не громыхать по ночным улицам стальными шпильками каблуков, Бренда короткими перебежками последовала за ним, от одного уличного фонаря к другому, прячась за столбами и в тени домов.

Рассел свернул в узкий проход между забором завода и складским ангаром. Пройдя еще несколько ярдов, он стремительно метнулся в сторону и притаился за высоким стеллажом металлических контейнеров. Бренда в нерешительности остановилась возле темного прохода, но, немного помедлив, все же решилась и шагнула во мрак.

Крепкая рука ухватила ее за талию, прижимая обе руки девушки к телу, а широкая ладонь закрыла рот. Резким броском придавив Бренду к бетону забора, Рассел приложил указательный палец освободившейся руки к своим губам и прошептал:

— Тихо!

Девушка попыталась вырваться, но рука Рассела цепко держала ее за голову, закрывая рот и не давая кричать.

Черный силуэт возник впереди, в конце коридорчика. Широкое лезвие двуручного меча со свистом разрезало воздух, разрушая металл попавшихся на пути контейнеров. Рассел одним движением отбросил обезумевшую от страха девушку в сторону и, пригнувшись, выбежал из проема на площадку перед воротами ангара. В голубом свете мощного прожектора Нэш все-таки рассмотрел противника. Двухметровая фигура, затянутая в черную кожу, медленно приближалась к нему, выставив перед собой блестящее лезвие эспадона. Длинные волосы цвета воронова крыла спадали на широкие плечи и закрывали почти половину знакомого бледного лица. Это было лицо человека, коряво выводившего в гостиничном журнале: «Виктор Крюгер». Это было лицо черного Мак-Крагера. Лицо смерти.

Рассел осмотрел площадку, пытаясь найти хоть что-то, чем можно было бы защищаться.

— Я рад встрече с тобой, Мак-Лауд! — прогремел голос вооруженного мечом человека, и черный призрак сделал выпад. Рассел, уворачиваясь, упал на асфальт и откатился в сторону. Лезвие просвистело всего в дюйме от спины, оставляя на асфальте глубокую царапину.

— Ты всегда умел прятаться, Конан.

Черная фигура приблизилась к поднимающемуся Расселу и сильно пнула его ногой в бок. Вскрикнув от боли, Нэш отлетел к стене ангара и ударился затылком о бетон. Превозмогая гул в голове, он стал подниматься.

— Ты помнишь, что я тебе говорил: остаться должен только один!..

Черный занес над головой меч.

Бренда поднялась с земли и, ухватив валявшийся рядом кусок стальной трубы, зачем-то пригибаясь, побежала к дерущимся. Эспадон Крюгера на мгновение завис в воздухе…

— Лови, — вскрикнула девушка, бросая трубу.

Нэш перехватил ее как раз в тот момент, когда лезвие эспадона было готово опуститься на его шею. Сталь взвизгнула, высекая голубые искры. Рассел не удержался на ногах и вновь упал, не выпуская трубы из рук. Крюгер склонился над ним и, ухватив за ворот плаща, поднял вверх. Рассел извернулся и нанес сокрушительный удар трубой в челюсть Крюгера. Оглушенный противник разжал кулаки, отступая на несколько шагов. Прикрыв глаза, он встряхнул головой, приходя в себя, и на его лице возникла холодная и злая улыбка.

— Ты что, до сих пор не понял, Мак-Лауд, что я сильнее?

Крюгер расхохотался, яростно набрасываясь на Рассела. Ловко увернувшись, Рассел обломком трубы выбил меч из рук Крюгера и тут же нанес несколько сильнейших ударов в голову и грудь противника. Теперь это был обыкновенный кулачный бой. Черный отлетел на стеллаж сложенных у ангара труб, не успев собраться для контратаки. Рассел буквально отбил руку о твердое, словно стальное, тело, но противник через мгновение вновь был в форме и, поднявшись, ответил резким тычком ладони в скулу Нэша.

В глазах Нэша потемнело; теряя равновесие, он повалился на спину, пытаясь прикрыть голову руками.

— Ты что, забыл, Мак-Лауд? Остаться должен только один! — взревел черный. Его голос громовым раскатом пронесся над ангаром и растаял в ночном небе.

Крепко сжав плечи Рассела, Крюгер принялся методично бить его о толстую стальную балку, словно хотел разнести противника на мелкие кусочки. Металл гудел, как церковный колокол. С каждым новым ударом из груди Рассела вырывался сдавленный стон. Вскоре его руки бессильными плетьми повисли, болтаясь из стороны в сторону, как у манекена.

Черный отшвырнул обмякшее тело Нэша. Эспадон лежал в сторонке, ожидая своего хозяина в пяти ярдах от места сражения.

Вот Крюгер подошел, вот он взял свое верное оружие и занес клинок над головой.

Проклятая балка! В глазах Нэша стояла серебристая пелена, голова гудела, тело казалось тяжелым и ватным, и каждое новое движение давалось с неимоверным трудом. Для восстановления сил нужно было всего несколько минут. Немного. Всего две-три, не больше. Но, как и всегда в подобной ситуации, их не было. Каждая секунда ценилась на вес золота.

Рассел с трудом поднялся с липкого, не отпускающего асфальта и, шатаясь, смотрел на приближающегося Черного воина с занесенным над головой мечом. На мгновение ему показалось, что он слышит тяжелое дыхание противника совсем близко, словно тот, не заметив своей цели, несется сквозь его, Рассела, тело куда-то дальше, где…

Время вдруг стало каким-то резиновым и почему-то потекло страшно медленно. Зато Крюгер неумолимо — хотя и не так быстро, как раньше, — приближался.

В этот момент Расселу страстно захотелось жить. Он еще не совсем пришел в себя, и этого желания было недостаточно для достойного отражения атаки. Но зато его вполне хватило на то, чтобы попытаться убрать голову из-под несущегося навстречу смертоносного клинка.

Еще мгновение… А сколько всего мгновений в ударе двуручным мечом, наносимом из-за головы? Несколько или нисколько? Или бесконечно много, или ни одного…

Резкий оглушительный крик разрушил это удивительное действо. Истерически вопила Бренда, прикрывая рот растопыренными пальцами рук.

На лице Крюгера появилась улыбка, обнажившая ряд желтых зубов, словно инкрустированных серебряными капельками.

— Мы, оказывается, не одни, — удивился он, на миг задержав сокрушительный размах меча.

Возле самого фундамента ангара Рассел увидел длинный прут арматуры, вросший в многолетнюю грязь. Отдирая мокрое, подернутое ржавчиной железо, он успел подняться на ноги и полоснуть импровизированным оружием по туловищу Черного, который, тихо зарычав, ответил тяжелым ударом эспадона. Звон стали заглушил крик Бренды, превращаясь в вибрирующий вой. Остаток арматуры дрожал в руках Рассела. Это был, конечно, не меч, и следующий удар должен был стать последним, но Рассел не собирался сдаваться. Поэтому, лихорадочно соображая, что еще можно предпринять, Нэш встал в стойку и…

Свистящий гул вертолета наполнил воздух. Мощный луч прожектора вырвал из ночного мрака часть построек и, быстро перемещаясь, затормозил на двух фигурах, стоящих в странных позах. Луч держал их в светлом круге, как в прицеле. Хриплый голос прозвучал в динамиках мегафона:

— Положите ваше оружие! Вы арестованы!

Крюгер опустил меч и, подняв голову, посмотрел на приближающийся вертолет. Рассел отшвырнул бесполезную арматуру и попятился назад, к границе пятна яркого света. Лицо двухметрового воина исказила гримаса разочарования и ненависти.

— Я тебя еще найду, Мак-Лауд! — проревел он и исчез во мраке узких проходов. Луч бросился вдогонку за вооруженным человеком, забыв о Нэше.

— Стоять! — надрывно неслось из вертолетного динамика.

Рассел бросился к сидящей на земле Бренде, рывком поставил ее на ноги и потащил за собой к навесу над небольшой площадкой.

Девушка постепенно приходила в себя, хватая воздух широко раскрытым ртом.

— Объясни, что это было? В чем дело? Кто это? — забормотала она, отдергивая руку.

— Заткнись! — рявкнул Рассел, опускаясь на деревянный ящик.

— Кто это? — продолжала тарахтеть Бренда. — В конце концов, я имею право знать!

— Чтобы ты за мной больше не ходила, понятно?! — Рассел вытер мокрое от пота лицо рукавом плаща. И категорично заявил: — У человека всего одна жизнь, и ее нужно ценить. Иди домой. Ясно?

Он повернулся к ней спиной и собрался уходить, но Бренда задержала его, вцепившись мертвой хваткой в руку.

— Твое имя Мак-Лауд? Да?

— Слушай, иди домой, — с чувством произнес Нэш, отдернул руку и растворился в темноте.

— Черт! — озадаченно проговорила девушка, сжимая голову руками. Слезы потекли по ее щекам, смывая косметику.

Рассел вышел на 62-ю улицу и осмотрелся. Плащ, залепленный грязью и местами порванный, выглядел совсем плохо. Поэтому, сбросив компрометирующую тряпку, он разорвал ее на кусочки и выбросил в ближайший мусорный бак.

Потом пришлось вернуться в гараж «Мэдисона» и забрать оттуда меч и автомобиль.

Ключ зажигания нырнул в щель — и мотор взревел, нарушая полуночную тишину подземелья. Белый «порш» как привидение вылетел из гаража и понесся по малолюдным в этот поздний час улицам.

Машину Рассел оставил за два квартала от своего дома, хотя в этом и не было необходимости, — на всякий случай. И пускай на улице было тихо и безлюдно, Нэш все равно дважды прошел мимо своего подъезда, останавливаясь то у витрины ближайшего ювелирного магазина, то в покосившейся телефонной будке, делая вид, что куда-то звонит. И только после этого, окончательно убедившись, что за ним никто не следит, Рассел открыл большие резные двери подъезда и вошел в широкий холл, охраняемый бронзовыми статуями крылатых сфинксов.

Металлическая решетка лифта закрылась за его спиной, и кабина медленно поползла вверх. Тонкие стальные плиты гудели под ногами. Затем, спустившись по винтовой лестнице в круглую залу, которая являлась одновременно его кабинетом и спальней и в которой он проводил большую часть своего свободного времени, Нэш положил меч на низенький столик, забросил влажную от пота куртку на спинку кресла и тяжело опустился на диван.

События двух последних дней явно выделялись на фоне размеренной жизни преуспевающего торговца антиквариатом, отличающегося, правда, от обычных людей некоторыми, совсем незначительными, странностями. Это все надо было тщательно проанализировать.

Что-то произошло в привычном течении событий, сделав их исход непредсказуемым. Такого еще не было.

Ну, один из Носящих Меч, через несколько лет — другой или два одновременно — но в Африке и в Индии. Бывает. Но чтобы вот так: один в Нью-Джерси и через два дня второй в Нью-Йорке…

А осталось не так уж много Носящих Меч. Скажем прямо, совсем мало. И тут еще Мак-Крагер, Черный Крюгер…

Неужели этот гигантский город-монстр станет местом свершения того самого пророчества, о котором говорил ему…