Эта пьеса навеяна стихотворением Роберта Браунинга «Чайльд Роланд дошел до Темной Башни». Ее древняя, но вечно живая тема – Рыцарский Поиск, то есть странствия, ведущие к определенной цели. Все происходящее походит на сон, но сон, исполненный смысла. Стихотворение Браунинга оканчивается Вызовом. Роланд восклицает:
Обратите внимание на слова: «И все же». Роланд не должен был, не хотел и все же в конце концов пришел к Темной Башне.
Слышно, как горнист играет Вызов.
Сержант-горнист. Да, вот так.
Это Вызов.
И запомни: всегда тяни последнюю ноту.
Гейвин. Да, Сержант, конечно.
Роланд (маленький мальчик). А зачем Гейвину тянуть последнюю ноту?
Сержант-горнист. Хм, тебе это рано знать.
Такова традиция. Роланд.
Что такое «традиция»?
Гейвин. Спроси у матери. Она знает. Сержант-горнист. Да, она знает. Пойди-ка побегай, сынок.
Пусть твой брат упражняется.
Вступает горн и прерывается.
Снова!
Опять вступает горн и вновь прерывается.
Снова!
Горн вступает и продолжает играть.
Хорошо. Но тяни последнюю ноту, тяни!
На долгой последней ноте звуки горна удаляются и постепенно затихают.
Роланд. Матушка, что такое «традиция»?
Мать. Подай мне альбом. Не этот. Черный.
Роланд. Этот? Но он с замком.
Мать. Ключ у меня. Садись поближе. Начнем смотреть с конца.
Роланд. Почему с конца?
Мать. Начнем с тех, кого ты, наверное, помнишь… Кто это, например?
Роланд. Это мой брат Майкл!
А это мой брат Генри!
Майкл и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон!
Вы заперли альбом потому, что они умерли? (В его голосе нет жалости, слова звучат по-детски беззаботно.)
Мать. Нет, не совсем. Вот, смотри. Узнаешь, кто это?
Роланд. Кто-то, кого я однажды видел во сне.
Мать. Уж верно, что во сне. Он покинул наш дом за три месяца до твоего рождения.
Роланд. Это… это мой отец?
Мать. Да. А это – дед. А вот его отец.
Пока тебе незачем знать остальных.
Здесь семь поколений нашей семьи – со времени родоначальника, Джорджа.
Роланд. И все они покидали наш дом, чтобы умереть?
Мать. На твой вопрос, Роланд, я ответила.
Роланд (уже забыв, о чем спрашивал). На какой вопрос?
Вдали слышен горн.
Роланд. Слышите, у Гейвина получилось!
Звуки смолкают, появляется Гейвин.
Гейвин (возбужденно). Я выучил Вызов! Когда мне ехать? Завтра?
Мать. Не лучше ли сегодня, сын?
Гейвин. Сегодня! Но я не успею собраться. Для долгой дороги я…
Мать. Ты отправишься налегке.
Гейвин. Тогда… конечно… сегодня.
Роланд. Куда ты поедешь, Гейвин?
Гейвин. Конечно, ты знаешь, что я…
Мать. Тсс…
Роланд. Я знаю, куда он поедет. Как Майкл, за море.
Гейвин. Верно, Роланд. За злое, огромное море.
Как Майкл и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон.
А дальше – по лесу.
А после него – по пустыне…
0Роланд. А что такое «пустыня»?
Гейвин. Пустыня?… Я никогда там не был, но вообще пустыни бывают песчаные или каменистые…
Мать (ни к кому не обращаясь). Она создана из сомнений и увядших надежд…
Роланд (все еще весело). А что на другом краю пустыни?
Гейвин. Ну там… Ну…
Мать. Можешь сказать ему.
Гейвин. Там Темная Башня.
Лейтмотив Темной Башни. Действие переводится в классную комнату.
Учитель. Итак, господин Роланд, сегодня наш первый урок. Надеюсь, вы будете так же прилежны, как ваши старшие братья.
Роланд. Вам нравилось учить моих братьев?
Учитель. Нравилось? Это было почетно. Я учил ради некой цели.
Роланд. Когда вернется мой брат Гейвин?
Учитель. Что?
Роланд. Гейвин. Когда он вернется?
Учитель. Роланд!…
Я вижу, придется начать объясненье сначала.
Я думал, что мать вам расскажет, но… возможно… поскольку вы младший…
Роланд. Что, вы думали, она мне расскажет?
Учитель. Вы спрашиваете, когда вернется Гейвин…
Из вашей семьи никто не возвращается -
Вам нужно понять это сразу.
(Роланд пытается возразить.)
Да-да-да, но не давайте себя запугать.
Садитесь, вот стул. Я постараюсь все объяснить.
Итак, Роланд…
Я сказал, что учить ваших братьев было почетно.
Когда ваша мать пригласила меня в наставники к Джону,
Я был учителем в частной школе.
Мой класс составляли две дюжины мальчиков,
Они были дети дельцов, людей неотесанных, средних сословий,
Движимых страхом и жадностью.
Мне поручалось
Выучить их лишь настолько, насколько
Нужно, чтоб делать деньги.
Дать средства к средствам.
В вашей семье все средства направлены к цели.
Роланд. В моей семье не делают денег?
Учитель. В вашей семье делают историю.
Роланд. А что вы считаете целью?
Учитель. Целью… конечно, вам говорили?… считаю Темную Башню.
Роланд. И я когда-нибудь пойду к Темной Башне?
Учитель. Конечно, пойдете. Поэтому я здесь.
Роланд (весело). Здорово! Это другой разговор.
Учитель. Разумеется.
Роланд. И значит, я буду биться с Драконом?
Учитель. Да, но учтите, Роланд,
Дракона не видел никто. В том смысле, что нет человека,
Который бы встретился с ним и вернулся назад.
Однако есть люди, познавшие то, что он сделал.
Поэтому то, что для краткости мы называем
Драконом, Есть безымянная сила, мрачной
Тенью покрывшая землю. Это источник
Всякого зла на земле. Источник бессмертный.
Но люди должны постоянно пытаться его уничтожить,
Иначе они перестанут называться людьми.
Роланд. Но что бы случилось, если бы мы оставили все как есть?
Учитель. Хм… некоторые жили бы дольше,
Но все были б унижены: Дракон овладел бы
Душами так же успешно, как и телами. Гейвин
И Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон
Все еще были бы здесь… Возможно, даже отец -
Ему было б семьдесят пять. Но, заметьте,
Они не были бы самими собой. Понятно?
Роланд. Я не вполне уверен…
Учитель. Вы еще молоды. Поговорим о Драконе позже. Теперь подойдите к доске, я дам вам латинский отрывок. Вам видно это предложение?
Роланд. Per ardua…
Учитель. Per ardua ad astra .
Роланд. Что это значит?
Учитель. Это трудно передать современным языком.
У нас было слово «честь», но оно устарело.
Попробуйте – «долг» и еще одно слово:
«необходимость»
Роланд. «Необходимость»! А как оно пишется?
Учитель. Повторяйте за мной. Оно не такое уж трудное: «эн».
Роланд. «Эн»…
Учитель. «Е»…
Роланд. «Е»…
Их голоса удаляются. Слышен похоронный звон, он нарастает.
Сержант-горнист. Боже, звонят по Гейвину!
Из всех шестерых у него были самые сильные легкие,
А теперь он стал лишь новой строкой в списке славы,
Где еще не поблекло имя Майкла.
Прошло пять лет,
Нет, пожалуй что шесть, с тех пор как
звонили по Майклу…
Колокола и горны, горны и колокола…
Теперь я должен учить младшего,
Потом он тоже уйдет, и у моей госпожи не
останется больше…
Мать (холодно, она незаметно подошла к нему). Не останется больше детей, Сержант?
Сержант-горнист. Ах, простите! Я не заметил вас.
Мать. Ничего. У меня еще будет ребенок.
Не смотрите так странно,
Я знаю, о чем говорю.
Это будет дитя из камня.
Сержант-горнист. Из чего?…
Мать. Из камня… Оно родится на моем смертном одре. Не удивляйтесь и не поймите буквально.
Сержант-горнист (спеша переменить тему). Каковы у Роланда успехи в занятиях?
Мать. Не знаю. Он слишком рассеян. Почти легкомыслен. Роланд не похож на других моих сыновей. Всегда задает вопросы.
Сержант-горнист. О, он еще мал.
Maть. И Гейвин, и Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон тоже были детьми. Они не забывали уроков. И не задавали вопросов.
Сержант-горнист. Что ж, после учения мальчик поступит ко мне. Лет через шесть выучит Вызов. Тогда…
Мать. Тсс, не надо сейчас…
Пока довольно нам этого звона.
Звон постепенно смолкает.
Роланд взрослый.
Учитель. Курс этики окончен. Спасибо вам, Роланд.
За эти годы я вас узнал довольно хорошо.
Бог дал вам ум; теперь проверим вашу волю.
Запомните, Роланд: чувствительные люди
Особенно склонны к соблазну. Я знаю, у вас нежное сердце,
Для вашего дела, пожалуй, лучше иметь потверже.
Так что будьте бдительны.
Доверяйте своим решеньям
И исполняйте их.
Не слушайте тех,
Кто сомневается в вас. И главное -
Избегайте влюбленности.
Это не ваша доля.
Да, мой Роланд, избегайте.
Последние слова Учителя звучат тише, им на смену вступает голос Сильви.
Сильви. Ну почему ты так скоро уходишь? Снова вышло солнце из-за туч…
Роланд. Я должен выучить урок.
Сильви. Все время эти уроки. Скоро я начну думать, что книги для тебя важней, чем я.
Роланд. Теперь это не книги, Сильви.
Сильви. Не книги? Что же?
Роланд. Я учусь играть на горне.
Сильви. Это еще зачем? Какая глупость! Очередная причуда твоей матери, не так ли? И спрашивать не стоит. Что же дальше?
Роланд. Я бы сказал тебе, милая. Но не сегодня.
Сегодня замкнулось в себе, отделилось от завтра…
Что б ни было в будущем, я никогда не забуду вот этого дерева,
Трепета света и тени, веснянок,
Снующих в каком-то предсмертном восторге.
И не забуду твоих
Отливающих бронзой волос.
Сильви. Да, милый, но почему так грустно? Будут другие деревья…
Роланд. Другие? Конечно. Но этой минуты не будет… Неосязаемый дар… времени… Бога… Его с собой не возьмешь…
Сильви. Куда не возьмешь?
Роланд. Поцелуй меня, Сильви. Я заставляю Учителя ждать.
Слышен горн. Роланд играет Вызов.
Сержант-горнист. Здорово сыграно! Здорово сыграно!
Мой мальчик, ты сдал на «отлично».
Но помни: когда меня здесь не будет,
Тяни последнюю ноту.
Роланд (слегка обиженно). То есть когда меня здесь не будет…
Сержант-горнист. Ну да, ты прав. Но и моя работа идет к концу:
Ведь ты – последний ученик. Не забывай того,
Чему я научил тебя. Когда настанет время показать
Свое уменье, надеюсь, ты порадуешь меня.
Роланд. Я постараюсь. (Пауза, затем с некоторым смущением он продолжает.) Сержант?
Сержант-горнист. Да?
Роланд. Вы во все это верите?
Сержант-горнист. Во что?
Роланд. Вы в самом деле думаете, что есть Дракон?
Сержант-горнист. Что ты такое говоришь? Из-за чего же погиб Гейвин?
И Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон,
И твой отец, и дед,
И все остальные – до Джорджа?
Роланд. Не знаю… Но ведь никто не видел Дракона.
Сержант-горнист. Вот как? Но видели то, что он сделал.
Ты встречался когда-нибудь со Слепым Питером?
Впрочем, едва ли. Ты здесь как пленник
В черном кольце тесно посаженных тисов…
Где тебе видеть людей! Но если ты хочешь
Знать, для чего уезжаешь,
Зайди к Питеру. В его доме низкая дверь -
Не повреди головы.
Слепой Питер (старый надтреснутый голос). Верно, сэр. Берегите голову.
Садитесь, вот кресло. Осталось от лучших времен,
В нем еще есть пружины, не то что в других.
Спасибо, что навестили меня.
Слышу по голосу: вы, сэр, сын своего отца…
Правда, руку вы жмете не так крепко.
Роланд. Как, разве мой отец…
Слепой Питер. О, у него была железная рука.
И что важнее, сэр, у него была железная воля.
И что еще важнее – у него была совесть -
То, в чем все мы очень нуждаемся. Мне ли не знать!
Роланд. Почему вы говорите о совести с таким сожалением?
Слепой Питер. Потому что ее можно потерять…
Здесь холодно, вы не замерзнете? Я буду краток.
Лет пятьдесят назад, когда я не был слеп,
Люди дали Дракону волю.
В то время у меня была работа, жена и новорожденная дочь.
Я верил в Бога. Но однажды,
Я вам сказал, Дракону дали волю:
В последнее время никто не решался на битву,
Он осмелел и выполз из логова, то есть из Башни,
И, крадучись, он незаметно добрался до нашей земли, незримым.
Разве что воздух стал почему-то зловонным,
И все стало вдруг портиться. У людей
За ночь менялись глаза и лица.
Поменялось правительство.
Наутро и я встал другим человеком,
Я бросился к зеркалу. В нем я увидел:
«Доносчик»!
Роланд (потрясение). Доносчик?
Слепой Питер. Увы, сэр. Такой оказалась моя новая роль.
Тогда издали немало законов, запрещавших и то и се,
И всякий нарушитель карался смертью.
Я здорово разбогател, посылая людей на казнь…
Последним стал отец моей жены.
Роланд. Но вы верили в справедливость новых законов?
Слепой Питер. Верил? Ну да! Верил ли я хоть чему-то?
Я просто копил добро, а с Богом давно распрощался.
Но пора закругляться…
Когда повесили тестя, жена отравилась.
Мы с дочкой остались одни. Потом и она заболела.
Я был испуган – созвал знаменитых врачей
(Денег на это хватало), но ни один
Не нашел в ее теле болезни – скорее, душа
Просто решилась покинуть… И что тут такого?
Все согласятся, что быть человеком непросто… Роланд. И потом она?…
Слепой Питер. Умерла. Да, но умирала так долго! Я это видел.
Потому и ослеп.
Роланд. Как? Неужели вы сами…
Слепой Питер. Видевший иные вещи, сэр, больше не захочет смотреть.
Скажите, нынче людские лица
Так же уродливы, как и прежде?
Вы понимаете: так же злы? Роланд. Не все, но бывает…
Слепой Питер. Они-то и служат Дракону.
Роланд (с раздражением). Зачем все сваливать на Дракона? У людей есть свобода выбора! Свобода выбрать добро или зло…
Слепой Питер. Именно так.
Выбравший зло выбирает Дракона!
Но объяснять это вам ни к чему,
Ваш выбор сделан.
Как и отец, вы призваны к Поиску,
Он превратит вашу жизнь в подвиг, а смерть – в победу.
Благослови вас бог! Вы решились!
Роланд (медленно, еще раздумывая). Но решился ли я, Питер? Решился?
Вступает другой голос.
Сильви. Роланд, милый, ты решился? Правда, решился?
Роланд. Сегодня я еду.
Сильви. Это не ответ.
Ты едешь, потому что велено,
Мать воспитала в тебе веру в бессмысленный подвиг.
Ей-то легко…
Роланд (с негодованием). Ей легко? Отдавшей мне плоть и кровь? Седьмому-то сыну!
Сильви. Знаю. Ты скажешь, что это – жертва. Но каждая новая смерть – лишь камешек ей в ожерелье. Она помешалась, Роланд.
Роланд (со спокойной убежденностью). Весь мир помешался. Сильви. Совсем не весь, любимый. Кто жаждет власти, тот
Вполне помешан. Но ведь есть же люди,
Живущие тихо, спокойно и счастливо,
В согласии с собой, с природою, друг с другом,
Они сохраняют невинность и ясность суждений,
Радость для них – общенье с родными и наслажденье
делать другому добро.
Может быть, мы с тобой…
Роланд. «Может быть» у нас не говорят.
Сильви. «У нас»! В твоей семье – пожалуй. Но ведь пора понять, что ты – другой! Ты не годишься в рыцари, Роланд.
Роланд. Да, не гожусь. Но существует слово «необходимость».
Сильви. Необходимость? Верно, приказ твоей матери? Роланд (сдержанно). Не только. Сегодня я встречался с человеком… его зовут Слепой Питер…
Сильви. Слепой? Так пусть он водит за нос других слепых .
Сам виноват во всем.
При чем тут ты?
Чем ты ему поможешь?
Роланд (внезапно что-то поняв). Я помогу другим не стать такими, как он.
Сильви. Мечты!
Роланд. Мечты? Что можно мир улучшить?
Что стоит действовать? Что есть такие цели,
Которых и желать уже достойно?
Мечты… Их у меня и так не много,
Тебе зачем их разрушать?
Слышен бой барабана.
Слышишь? Бьет барабан.
Они меня ждут у ворот. Сильви, я…
Сильви. Хоть поцелуй меня.
Пауза. Ритм барабанного боя меняется.
Роланд. Я никогда тебя…
Сильви. Не увидишь?
Увидишь, Роланд, увидишь.
Я знаю тебя. Ты отправишься, но далеко не уедешь.
Здравый смысл победит, и любовь ко мне победит,
Ты вернешься, и наконец…
Роланд. Наконец? Сейчас и есть конец. Прощай.
Грохот барабана нарастает и резко обрывается.
Учитель. Вот вам последнее напутствие, Роланд.
Семь лет, что я учил вас, вы трудились
Прилежно, но пока мне неизвестно,
Насколько вам понятен смысл ученья.
Покажет время. Помните, Роланд, что люди
Живут как бы на лестнице, ползущей вниз.
Заметьте – вниз. Быть человеком означает
Стремиться вверх, карабкаться, держась
На том же уровне;
Порой мы поднимаемся и выше,
Но верха (если он и есть) не видим. Умирая,
Мы все срываемся и падаем. И все же,
Пока живем, должны карабкаться. Вам это стоит помнить.
Спасибо за внимание, Роланд. Прощайте.
Сержант-горнист. Вот тебе последнее напутствие, Роланд.
Как и другие братья, ты скоро начнешь свой Поиск.
Будешь искать сраженья с неумирающим злом.
Вот тебе горн,
Храни его ярким и звонким,
Пока не придет твой час – час Вызова.
Протруби его так, как я научил тебя!
Пусть Дракон устрашится – Бога ли, человека ль – не важно.
Ну, кажется, все. И помни:
Всегда тяни последнюю ноту.
Мать. Вот тебе последнее напутствие, Роланд.
Пока не померкнет это кольцо,
Знай: я хочу, чтобы ты продолжал свой Поиск.
Надень его.
Роланд. Оно жжет!
Мать. Жар исходит от камня. Пока не остынет
Этот огненный круг у тебя на мизинце,
Твоя душа будет гореть моей волей.
Такое же кольцо надел когда-то твой отец, Роланд,
И Джон, и Роджер, и Дэнис, и Генри, и Майкл,
И Гейвин, последний из них. Их также вела моя воля.
Когда ты начнешь сомневаться, взгляни на кольцо,
Прислушайся к боли – и иди.
Роланд. Пока я еще не ушел…
Мать. Довольно слов. Иди.
Отправляйся в сторону моря. Откройте ворота!
Прощальный марш, Сержант!
Уходит мой последний сын. Играйте веселее!
Гремит марш, его победные звуки становятся тише по мере того, как Роланд удаляется. Когда музыка смолкает, Роланд уже достиг порта и обращается к прохожему.
Роланд. Простите, сэр, что останавливаю вас…
Алкаш. Простить? Еще чего! Я иду в кабак.
Роланд. А я – на причал. Мне сейчас повернуть или прямо?
Алкаш. Как хотите. Взгляните на эти гнусные улицы -
Каждая оканчивается морем.
Да, молодой человек, но чем оканчивается море?
Не верьте тому, что вам сказали,
Когда вы заказывали билет.
Роланд. Я еще не заказывал.
Алкаш. Еще не заказывали! Тогда незачем торопиться. Идемте в кабак. Это в двух шагах. Роланд. Не могу отойти ни на шаг.
Алкаш. Хорошо-хорошо!
Если вы не хотите идти к кабаку,
Кабак должен прийти к вам.
Эй, музыку!
Вразброд вступают несколько инструментов и продолжают играть, пока он говорит.
Молодой человек, это мысль! Музыка творит чудеса.
Она может построить дворец, не то что пивнушку.
Эй, раскачайтесь, каменщики музы,
Подбросьте пару стен. Вот так, еще, еще!
Играйте веселее и не сбавляйте темп.
Эх, хорошо, сюда еще кирпич – стена готова.
Теперь столы, скамейки. Нет! Не надо ни дверей, ни окон.
Мы, пьяницы, не любим света.
Ба, вы забыли стойку! Работайте!
Смычковые! Ударник! Все вместе! Давайте бар.
Теперь отлично. Все свободны.
Музыка смолкает.
Девушка!
Барменша. Да, сэр? Алкаш.
Тройную порцию чего-нибудь.
Роланд. А мне чуть-чуть. Спасибо.
Алкаш. Ишь ты, аптекарь! На тебя поглядишь – можно подумать, война началась.
Роланд. Но…
Алкаш. Но войны нет. И лица на тебе тоже нет. Пей! И не ломайся.
Роланд. С какой стати?…
Барменша (перебивает). Послушай, миленький, ты на него не обижайся.
Он всегда такой. Ты, я гляжу, здесь новичок,
Послушайся меня. Езжай подальше
От этого моря и порта.
Роланд. Я не могу. Мне обязательно нужно к морю.
Барменша (серьезно). Оно никуда не ведет.
Алкаш. Эй, милочка, мне снова то же самое.
Барменша. Предупреждаю тебя – никуда. (Шепотом.) Постарайся поменьше оставаться в его обществе.
Алкаш. Еще чего! Поменьше оставаться в моем… в чем?
Барменша. Я сказала «в обществе».
Алкаш. В обществе? У меня нет никакого общества. Откуда?
Рядом со мной никогда никого не бывает.
Существую только я. Все остальное – игра воображенья.
Ну-ка, игрушечка, выпей! Потом станцуешь мне
танец марионетки.
Барменша. Сделай ему одолжение, а? Сделай, миленький.
Алкаш. Ну вот! Игрушка пьет.
И знаете, милый юноша, я сочинил этот фарс еще в материнской утробе.
Да, всю эту пьеску для кукол.
Смотри-ка, Мейбл, он снова пьет.
Славный мальчик, но для этой роли я не написал больше слов.
Что, молодой человек? (Пауза.)
Вот видишь, говорить он не может.
Теперь он может только пить…
Гляди, я тяну за шнурок – поднимается локоть.
Налей ему снова.
Барменша. Но…
Алкаш. Никаких «но». Есть только ночь,
Ночь без конца, ею наполнен мир.
Тройную порцию… Где музыканты, будь они неладны?
Встряхнитесь, куклы. Музыку!
Оркестр начинает колыбельную и играет, пока Алкаш говорит.
Вот так. Играйте серенаду, пока я не усну.
Все ноты слиты в одну, все звуки слиты в беззвучие.
Единство, Мейбл, – вот мой девиз!
Верх опьянения – целое без частей,
Черная губка ночи, наполнившей мир.
Попробуешь выжать ее – а капли капают внутрь.
Хочешь, выжму?… Правильно. Играйте, куклы. Вот так!
Музыка прекращается. Алкаш храпит.
Роланд. Я кукла?… Я?… Вот лжец!
И все же иногда я тоже думал,
Что нет вещей, способных самовольно
Существовать вне моего сознанья. Он говорит – его.
Понятно, он не прав. Глядите, как храпит.
И если бы я был лишь плодом его воображенья,
Меня бы не было, пока он спит.
Алкаш (невнятно). А ты мне снишься…
Роланд. Снюсь?
Барменша. Да, сэр. Он и вправду видит забавные сны.
Алкаш. Да, и самое забавное в моих снах то,
Что они всегда кончаются плохо
Для всех, кроме спящего. Да, молодой человек,
Вы ни за что не догадаетесь, какую роль я сочинил для вас.
Барменша. Не беспокойся, миленький: он проснется завтра.
Роланд. Он проснется завтра…
А я? Я проснусь? Может, еще обнаружу,
Что Поиск – всего только сон?
Что я еще дома, в постели, и вижу в окно
Сквозь кроны деревьев долину…
Там, среди яблонь, дом моей Сильви…
Его слова прерываются страшным, врывающимся откуда-то извне голосом.
Голос (в рупор). Все на борт!
Роланд. Что это?
Голос (в рупор). Все на борт!
Алкаш. Вы ни за что не угадаете, что мне сейчас снится…
Голос (в рупор). Все на борт! Все на борт!
Спешите, молодой человек,
Если не хотите остаться.
Все на борт! Мы плывем
К дальнему краю моря, к Мертвой Земле,
К пределу, откуда возврата нет.
Все на борт!
Вливается шум толпы. Он постепенно усиливается.
Дамы и господа, рыцари и простаки,
Отроки и сосунки! Все на борт!
Филистеры, фарисеи, паразиты и сводники,
Проститутки и алкоголики! Все на борт!
Шевелитесь, расслабленные, потерявшие души.
Так, молодцы! Не оступитесь на трапе.
Сквозь гомон галдящих пассажиров слышен механический голос контролера.
Контролер. Ваш билет? Спасибо… Ваш билет? Спасибо… Ваш билет? Спасибо… Ваш билет? Спасибо…
Шум толпы стихает. Роланд на палубе.
Официант (торопливо). Сюда, пожалуйста. У нас удобства:
Холодная, горячая… Здесь ночничок.
Да, два звонка – за выпивкой, один – за аспирином.
А если захотите что другое: побриться, например…
Роланд. Нет, этого не надо. Снотворное.
Официант (лукаво). Как, сэр, утром?
Роланд. К черту утро! Голова болит.
Официант. Вы ночью пили, сэр?
Роланд. Нет, думал.
Официант (скороговоркой). Вы думали? Как жалко, сэр!
Но ничего, это скоро пройдет, сэр.
На этом корабле никто не думает, сэр.
К чему это? Мы в плаванье, сэр,
И если у человека плавают мысли, сэр…
Роланд (раздраженно). Слушайте, мне нужна таблетка снотворного. Для этого сколько раз звонить?
Официант (невозмутимо). Сколько хотите, сэр.
Если только не уснете, сэр.
(Тоном профессионального сводника.)
Да, еще о снотворном, сэр.
Слышите, как эта леди играет на скрипке? Роланд.
На скрипке? Нет, не слышу.
Официант. Конечно, не слышите – она играет про себя. Но это очень милая леди, сэр. Ее зовут Неэра, сэр.
Роланд. Какое мне дело, как ее зовут? Говорю вам…
Официант. Конечно, если вам больше нравится лотерея…
Роланд. Лотерея?
Официант. Игра случая, сэр. Выкрикивают номера…
Убивает время, сэр. Почти как жизнь, сэр.
Билет можно купить в салоне…
Знаете, сэр, корабль-то тронулся.
Роланд. Тронулся? Я и не заметил… Но почему никакого шума?
Официант. Не заметили, сэр? Значит, я был прав.
Роланд. Правы? В чем?
Официант. Я сразу подумал, как только увидел вас. Вы не знаете, сэр, конечно, не знаете…
Роланд. Черт подери, чего я не знаю?
Официант. Вы не знаете, куда едете, сэр.
На фоне оркестра возникает шум двигателя, к нему присоединяются звуки салонной болтовни и смех участников лотереи.
Капитан. Номер один – дурной глаз;
Номер шесть – шальные деньги.
И мы…
Толпа (нестройно). …встряхиваем ящик.
Шум двигателя уступает место виолончели.
Heэра (мягко, ни к кому не обращаясь). …andantino ralentando… adagio…
Соло на виолончели прерывается.
(С иностранным акцентом.) Mon Dieu, вы меня испугали.
Роланд. Простите, я…
Heэра (воркующим голоском). Пожалуйста, сядьте. Итак, вы тоже едете в Никуда?
Роланд. Напротив, мадам…
Heэра. Называйте меня Неэра.
Роланд. Но…
Неэра. А я буду звать вас Роландом.
Роланд. Откуда вы знаете мое имя?
Неэра. От маленькой птички. От лебедя,
Если хотите знать.
Он пропел ваше имя и умер.
Присядьте. Еще я видела твое досье.
Роланд. Мое…
Неэра. Твое, ch?ri. В капитанской каюте.
Роланд. Но откуда у капитана досье на меня? Я ничего такого не делал.
Неэра. Точно. Оно очень скучное.
Будущее гораздо занятнее.
Да, милый, там есть и будущее,
И тебе из него не выпутаться.
Роланд. Что это значит?
Неэра. Видишь ли, ты же не верил в этот твой Поиск,
В Темную Башню, в Дракона – во всю эту муть,
Поэтому в праздности долгого плавания сразу поддался соблазну.
Сейчас еще только начало…
Снова начинает играть виолончель. Музыка уступает место болтовне, которая продолжается некоторое время.
Капитан. Двадцать три – ключи от рая;
Номер одиннадцать – последний шанс;
Номер девять – десять заповедей.
И мы…
Толпа…встряхиваем ящик.
Вновь всплывают звуки виолончели.
Неэра (мягко, страстно). …lento… accelerando… presto… calando…morendo…
Звуки виолончели удаляются и замирают.
Официант. Итак, леди все еще играет, сэр.
Златые дни, сэр, златые дни!
Вы заметили, сэр, в плаванье
Время течет так незаметно.
Вам, вероятно, кажется, что только вчера
Вы ступили на палубу,
А между тем вы давно привыкли к качке.
Роланд. К качке? Но корабль шел так плавно, я ни разу не почувствовал…
Официант. Правильно, сэр. И не чувствуйте.
В жизни нет ничего, кроме выгоды и удовольствий, – некоторые стоят за одни удовольствия.
Но мне сейчас кажется, выгода… (Принимая чаевые.)
Спасибо, сэр, спасибо.
Море под солнцем, сэр, похоже сегодня на…
На что похоже, сэр?
Роланд. Сегодня море? Танец золотых монеток.
Неэра. Сегодня море – воркованье голубей.
Роланд. Сегодня море – чайки и дельфины.
Неэра. Сегодня море – крестики и нолики.
Капитан (быстро перебивает).
И мы…
Толпа…встряхиваем ящик.
Неэра. Роланд, сегодня море так прозрачно.
Роланд. Сегодня море так безмерно, дорогая.
Неэра. Сегодня море – барабан и флейта.
Роланд. Большая горсть бутылочных осколков.
Неэра. Сегодня море – змеи и шнуры.
Капитан. Особенно змеи! Толпа. Особенно змеи!
Неэра (заискивающе). Что у тебя за кольцо, Роланд? Я никогда таких не видела.
Роланд. Таких и нет.
Неэра. Странное кольцо для мужчины… А знаешь, красный – это мой цвет… Что это у тебя так дергается палец?
Роланд. Оно жжет.
Неэра. Жжет? Не напоминает ли это горящие уши? Кто-нибудь о тебе думает…
Роланд (разговор о кольце ему неприятен). Надеюсь, что нет… Пойдем, дорогая, чего-нибудь выпьем.
Капитан. И мы…
Толпа…встряхиваем ящик.
Роланд. Сегодня море – мраморный узор.
Heэра. Сегодня море – скачущие кони.
Роланд. Сегодня море… Скажите, официант, откуда взялись эти водоросли?
Официант. Я думаю, сэр, простите за напоминание, мы приближаемся к суше.
Роланд. К суше!
Официант. Да, сэр, но вы, конечно, не собираетесь сходить. Лучшие люди никогда этого не делают, сэр.
Роланд (задумчиво, покорно). Я… Да, наверное.
Снова слышна виолончель Неэры.
Hеэра (шепотом). …pui sonoro… con forza… accelerando… crescendo…
При финальном оглушительном аккорде к виолончели присоединяется оркестр, и сразу же вслед за тем слышен гомон толпы.
Голос (в рупор). Кто еще сходит? Кто еще сходит?
Все, кто хочет рискнуть своей шеей,
Стройтесь на верхней палубе.
Кто еще сходит?
Контролер. Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо…
Голос (в рупор). Кто еще? Пожалуйста, поторопитесь.
Но всех прошу запомнить: тот, кто сойдет,
Уже не сможет вернуться.
Мы сразу отплываем. Сразу!
Контролер. Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо…
Первый пассажир (вульгарная речь). Эй, потише, чего пихаетесь? Что за спешка?
Его жена. Действительно.
Первый пассажир. Кто-то слишком торопится попасть в будущее. По-моему, у них плохо со зрением.
Его жена. Действительно. Вон какие страшные скалы.
Первый пассажир. А эта полуразвалившаяся хибара? Небось туда же, считается таможней!
Его жена. А какие за ней жуткие горы!
Второй пассажир. Можно подумать, здесь никто не живет.
Контролер. Сюда. Спасибо… Сюда. Спасибо… (Решительно.) Сюда. Спасибо. (Устало.) Порядок, сэр.
Голос (в рупор). Поднять трап! Поднять трап! Разойдись! Берегите головы.
Heэра. На что ты смотришь, Роланд?
Пойдем, chеri, представление окончилось.
Вот уже трап поднимают. Идем, дорогой.
Что тебя там привлекло?
Роланд. Это… это… Я не смог разглядеть: солнце слепит глаза… Официант, ведь у вас хорошее зрение? Видели там, на причале, у ржавого пала?…
Официант (перебивает). Тсс, сэр, вас может услышать Неэра. Да, сэр, хорошенькая.
Она смотрела на вас, сэр, можно сказать, не отрываясь.
Кажется, и сейчас смотрит. Но что это она делает?
Влезает на пал? Боже мой, сэр, как некрасиво она жестикулирует!
Сильви (издалека). Роланд!… Роланд!…
Роланд. Сильви! Так я и знал! Пропустите!
Голос (в рупор). Эй! Остановите его! Он сошел с ума! Не пускайте его!
Всеобщее смятение.
Неэра. Роланд! Вернись!
Музыкальный всплеск.
Голос (в рупор). Человек за бортом! Человек за бортом!
Бурная реакция толпы.
Спасательный круг! Где спасательный круг?
Голос. Спасательных кругов на этом корабле не существует. Да ему и не нужен круг. Видите, он уже влезает на причал.
Слышен шум двигателя.
Капитан (торжествующе). И мы…
Толпа…встряхиваем ящик.
Неэра (жестко). Что ж, Джеймс… Так-то.
Официант. Да, мадам.
Неэра. Теперь можно без «мадам».
Официант. Да, конфетка ты моя.
Неэра. Так лучше, Джеймс. Итак, мой сильный мужчина, пошли считать барыши.
Затихающий звук двигателя. Корабль уносит в море. Роланд остается на берегу. Слышны рыдания Сильви.
Роланд (бесстрастно). Уплывает…
Сильви (механически повторяет). Уплывает… (Вдруг выходит из себя.) Какой ты лицемер!
Роланд (тихо, устыдившись). Нет, Сильви, всего лишь безумец. (Вздрагивает.) Ух!
Сильви. Вода, наверное, была холодная. Давай пройдемся.
Роланд. Как ты сюда попала, Сильви?
Сильви (с горечью). Я догоняла тебя на барже. Она плыла еле-еле, не то что твой роскошный корабль.
Роланд. И все-таки ты обогнала меня. Но вроде теперь жалеешь об этом и хочешь вернуться назад…
Сильви. Как? Мы одни в этом безлюдном краю. (Стараясь быть спокойной.) Я думаю, нам лучше быть вместе.
Роланд. Ты умеешь прощать.
Сильви. Я умею здраво рассуждать.
Поскольку тебе все равно суждено совратиться с пути,
Оставь мне хоть право тебя совращать.
Или мне не сравниться с твоими жрицами наслаждений?
Роланд. Это не было наслаждением.
Сильви. Было. Но не было счастьем.
Роланд. А ты предлагаешь мне счастье?
Сильви. Ты думаешь, я предлагаю то, чего не имею?
Роланд. Нет, но мой Учитель любил говорить, что счастье нельзя получить в подарок.
Сильви. Забудь Учителя. В этом чужом краю нам никто не будет мешать.
Роланд. Никто? Ни один человек – это да.
Сильви. Что ты имеешь в виду?
Роланд. Смотри внимательней, Сильви. Вон покинутый порт, Вон развалившийся дом и гора прогоревшего угля – на ней уже вырос лишайник. И, видишь, за ними мрачной угрозой – лес.
Это владенья Дракона.
Сильви. Ребячество!
Роланд. Думаешь? А объявления? Там, на заборе, видишь? И вон еще, еще.
Сильви (читает). «Ищем убийцу», «Ищем убийцу», «Ищем…». Они разыскивают какого-то убийцу.
Роланд. Нет, Сильви, ты не поняла. Им нужен убийца.
Сильви. Нужен убийца? Но что это значит?
Роланд. Значит, что мы на земле, где за убийства платят.
Сильви. О, это почти везде. Роланд.
Да, но здесь платит правительство – и ежедневно. Это – работа Дракона.
Сильви. Ну если так, не тебе излечить эту землю. Ты в лучшем случае вылечишь только себя. (Робко.) Я помогу.
Роланд. Как?
Сильви (тверже). Любовью, Роланд.
Роланд (после паузы, тихо, как бы решая важный вопрос). Да, наверное, ты права. (Внезапно с решимостью.) Возьми мое кольцо, Сильви. Я больше его не достоин. Надеюсь, оно будет достойно тебя.
Сильви. Значит?…
Роланд. Да. Дай палец.
Сильви. Подожди, Роланд. В церкви наденешь.
Роланд. Но где мы найдем церковь?
Сильви (несколько рассеянно). Странный цвет! Похож на кровь ребенка.
Роланд. Послушай! Где мы найдем здесь церковь?
Внезапно появляется Коммивояжер. Судя по ломаной речи, он иностранец.
Коммивояжер. Простите. Дама с господин хочет идти церковь?
Роланд. Боже! Откуда он взялся?
Коммивояжер. Я? Иду от портной. Я прекрасный проводник – очень хорош, очень смешно. Дама с господин хочет видеть церковь?
Роланд. Где она, ваша церковь?
Коммивояжер. Церковь не мой, церковь – Бога.
Я вас проводить по этой дороге,
Я рассказать история, много история, недорого.
Вдали слышны колокола. Их звон не прерывается в течение всего разговора.
Это колокол!
Дин-дон – для свадьбы.
Роланд. Для какой свадьбы?
Коммивояжер. Я не знать. Нет, сэр, никто не знает. Счастливый пара еще не приехать.
Сильви. Это знамение, Роланд. Скажи ему, пусть он покажет дорогу.
Коммивояжер. Я обязательно показать дорогу.
Красивая леди торопится.
Церковь там, в лесу.
Роланд. Как – в лесу?
Коммивояжер. Обязательно, господин. Церковь старый.
Был в лесу, когда лес еще не вырос.
Теперь нужен сильный ремонт.
Еще там есть привидения.
Роланд. Привидения!
Коммивояжер. Обязательно, господин. Много духи: фьюить, фьюить. Им нужна плата.
Роланд. Получите вы свою плату. Лишь бы скорее дойти. Мы их изгоним, Сильви. Ты знаешь, как изгоняют духов?
Сильви (уверенно). Знаю.
Звучит церковная музыка, которая постепенно вытесняет колокольный звон. Затем и она стихает. Роланд и Сильви остаются в церкви. В пустом пространстве церкви, голоса звучат гулко.
Священник (мягко, голос старый и усталый).
У вас есть кольцо? Хорошо.
Прежде чем я совершу обряд, который сделает вас мужем и женой,
Я должен напомнить вам,
Что первородный грех – это сомненье,
И нынче, в наш век презренья к личности,
Он очень современен.
Поэтому если вы сомневаетесь в святости брака
Или друг в друге,
Или способны представить,
Что захотите когда-нибудь отменить совершенный поступок,
То говорите сейчас.
Пауза.
Хорошо. Итак, у вас нет сомнений. Осталась маленькая формальность.
Хотя, не считая нас, нескольких ласточек и полевых мышей,
В церкви нет никого, я должен задать вопрос:
Если кто-либо из присутствующих знает причину, препятствующую…
Его прерывают несколько странно звучащих голосов.
Голос Слепого Питера. Я знаю!
Голос Гейвина. И я!
Голос отца. И я!
Голос Слепого Питера. Перед тем как я умер, он был у меня
И обещал отомстить за мою слепоту.
Он говорил, что по липким от крови следам
Больше никто не пойдет. Да, обещал.
Разве он что-нибудь сделал?
Выбрав счастливую жизнь с этой девчушкой,
Он ничего не исполнит.
Голос Гейвина. Брат мой, послушай его,
Не оставляй свой Поиск. Больше не думай о доме.
Домом ты счастлив не будешь. А если бы был,
Счастье – не главное. Иди от часовни к лесу…
Вечно один! Один – сквозь лес и пустыню,
И на другом краю…
Голос отца (глухой и глубокий). Ты найдешь то, что нашел я.
Роланд. Вы?…
Голос отца. Ты должен узнать мой голос, хотя никогда не слышал его. Ты не видал моего лица, но знаешь меня по портрету.
Роланд. Отец?…
Голос отца. Как мне признать тебя сыном, когда ты позоришь меня?
Роланд (сознавая свое поражение). Сильви…
Сильви. Знаю. Кольцо? (Она старается сохранить самообладание.) Уже у тебя на пальце. Смотри, как горит в темноте.
Роланд (с горечью). Горит, говоришь? Сожжет меня!
Сильви. На прощанье, Роланд…
Священник. Прошу прощения, церковь закрывается.
Прощайте, дочь моя, теперь вам в обратный путь
По морю отчаяния к вашему тихому дому,
К яблоневому саду. Там вы найдете себе
Подходящего мужа. Будете вместе растить
Ваши деревья: поить их водой по весне,
По осени – лестницы ставить и ярким ковром
Раскладывать яблоки на полу, и…
Роланд. На прощание, Сильви…
Священник. Прошу прощения, церковь закрывается.
Прощайте, сын мой. Вам идти вперед,
Сквозь коварные хитрости леса,
Сквозь немое сомненье пустыни.
Я хочу остеречь вас: если в лесу
Вам послышатся голоса, Не обращайте вниманья, Роланд, не обращайте вниманья…
Его голос становится тише и возникает «музыка леса».
На фоне сплетающихся мелодий выделяются голоса птиц, хриплые и механические. Они говорят чересчур ритмично.
Попугай. Крошка Полли! Крошка Полли! Кто идет?
Ворон. Карр-карр! Карр-карр! Кто это по лесу ходит?
Попугай. Крошка Полли! Как он бледен!
Ворон. Карр-карр! Смерть белит еще белее.
Попугай. Крошка Полли! Он идет.
Ворон. Карр-карр! Поприветствуй.
Попугай. Роланд, куда ты так быстро идешь?
Ворон. Не думай, от прошлого ты не уйдешь.
Оба. Ничего не получится! Ничего не получится!
Попугай. Все еще в Поиске? Все в пути?
Ворон. Только достойный может найти.
Оба. Ты не таков! Ты не таков!
Попугай. Юноша милый, идти не стоит.
Ворон. Пусть погибают только герои.
Оба. Ты должен жить! Ты должен жить!
«Музыка леса» становится громче. Роланд проходит мимо.
Попугай. Крошка Полли! Он ушел. Ворон. Карр-карр! Пошел он к черту. Попугай. Крошка Полли! Он и пошел.
«Музыка леса» уступает место «музыке пустыни». Роланд говорит сам с собой.
Роланд (очень устало). О, эта пустыня!
И лес был не слишком хорош, но с нею ему не сравниться.
Когда-то рассказы Учителя были мне странны.
Но вот я и здесь, песок засыпается мне в башмаки,
И хуже всего, что есть в этом что-то знакомое,
И без конца, без конца…
«Музыка пустыни» прекращается. В наступившее безмолвие вползает механический голос.
Голос часов. Тик-так, тик-так!
Камни, песок, кости и хлам,
Сотни часов – все, как один,
Сотни минут – все, словно час.
Ничто не кончается: не начиналось,
Только бездушные стрелки ползут.
Тик-так, тик-так!
В пустыне всегда будет так.
Тик-так, тик-так…
Часы тихо тикают, снова звучит «музыка пустыни».
Роланд. Плоская. Вез цвета и без формы. Только здесь и там
Порожденья прошлого – пустые
Образы, встающие из пыли.
Вот они мне снова повторяют
То, чего я не хотел бы помнить.
Мираж… мираж… мираж…
Музыка смолкает, тиканье часов становится слышнее.
Голос часов. Так-так, тик-так
Тик-так, тик-так.
Пока говорит первый фантом, тиканье продолжается.
Алкаш. Славный мальчик, но для этой роли
Я не придумал больше слов.
Он ни за что не угадает,
Что мне сейчас снится.
Гляди, я тяну за шнурок – и кукла шагает.
Левой, правой, левой, правой…
Его слова начинают звучать в такт с тиканьем часов.
Голос часов. Тик-так и т. д.
Алкаш. Левой, правой и т. д.
На этом фоне говорит второй фантом.
Официант. Златые дни, сэр, златые дни.
Вы заметили, сэр, в пустыне
Время течет незаметно…
Так я сразу подумал, как только увидел вас:
Вы сами не знаете, сэр, куда едете.
Златые дни, сэр, златые дни…
Его голос присоединяется к первым двум.
Голос часов. Тик-так и т. д.
Алкаш. Левой, правой и т. д.
Официант. Златые дни и т. д.
Hеэрa…adagio…ralentando…
В этом досье есть и будущее,
И тебе из него не выпутаться.
Но поцелуй меня, Роланд,
Поцелуй меня, поцелуй меня…
Присоединяется к предыдущим голосам.
Голос часов. Тик-так и т. д.
Алкаш. Левой, правой и т. д.
Официант. Златые дни и т. д.
Hеэра. Поцелуй меня и т. д.
Сильви. Почему ты уходишь так скоро?
Только что показалось солнце.
Ты не годишься в рыцари, Роланд.
Твоя любовь ко мне победит, ты вернешься,
И мы с тобой, мы с тобой…
Присоединяется к остальным.
Голос часов. Тик-так и т. д.
Алкаш. Левой, правой и т. д.
Официант. Златые дни и т. д.
Hеэра. Поцелуй меня и т. д.
Сильви. Мы с тобой и т. д.
Хор становится все громче и громче. Роланд теряет терпение.
Роланд (кричит). Нет!
Голоса резко обрываются.
Образы из памяти и пыли! Призрачные голоса!
Но где же голос, пославший меня в путь?
Где облик – первый из тех, что я помню?
Почему она не пришла, хотя бы в видении?
Матушка, где вы? Я вас зову!
Вы мне велели – и я пошел
Не по собственной вере и воле,
Но ради вас. Если б не вы,
Я б не искал этой Башни,
Названной Темной, поскольку ее
Просто-напросто нет.
Одна ваша воля
Все еще гонит меня,
Одно только жженье
Кольца под перчаткой.
(Внезапно чем-то поражен.)
… Жженье?… Но что это?
Ведь жжения нет…
Не верю… Сниму перчатку…
Громкий аккорд.
Кольцо! Кольцо остыло!
Цвета нет, вся кровь иссякла.
Но это значит… это значит…
Голос матери (она шепчет). Да, Роланд, я хочу, чтобы ты возвратился.
Роланд. А Поиск?
Голос матери. Он прекратится.
Лежа на смертном одре, я передумала.
Пусть отправляется в путь мой последний ребенок -
Каменный.
Ты возвращайся, Роланд.
Пауза. Роланд пытается осознать происходящее.
Роланд. Кольцу я должен верить.
Это жизнь! Отбой! Отмена! Вечный праздник света!
И яблони будут цвести возле домика Сильви…
Это был голос матери?
Да, и кольцо
Бледно как смерть, и нет никакого долга.
Впрочем, она умирает, и долг мой
Быть подле нее.
Пусть примет пустыня это кольцо:
Оно бесполезно. (Швыряет кольцо, раздается звон.)
Что это?
Как будто ударилось обо что-то твердое…
Первый звук, который здесь слышу.
Куда же я кинул кольцо?
Здесь камень? И надпись?
Чем-то похож на версту.
К чему только версты в пустыне?
(С истерическим смешком.)
Ну, сколько там еще до Вавилона? Сейчас посмотрим.
Жаль, все буквы занесены песком…
«В память…»
(Медленно расшифровывает надпись.)
«В память тех, которые не вернулись,
Чей прах остался Нигде. В память всех,
Кто шел к своей смерти по собственной воле,
Завещая волю другим».
Врываются странно звучащие, насмешливые голоса птиц.
Попугай. Крошка Полли! Вот так история!
Ворон. Карр-карр! Да и не новая!
Попугай. Крошка Полли! Безвестным героям!
Ворон. Карр-карр! Нам-то что до них!
Попугай. «Кто шел к своей смерти»! Крошка Полли!
Ворон. «По собственной воле»! Карр-карр!
Роланд. По собственной воле? Со мною все было не так.
Мать послала меня сюда, и мать призывает назад.
Найти бы кольцо… Куда это я его бросил?
Хм. Да, совершенно остыло: ей нужно, чтоб я возвратился.
И правда пора. Ведь эта пустыня не кончится.
Ее горизонт отступает и манит и вновь отступает…
Какая тут Башня, когда и бугорка не найдешь. Все ровно и пусто…
Чтоб я по собственной воле?…
(До сих пор он говорил спокойно, но теперь выходит из себя.)
Да разве у меня… Учителя, горнисты, женщины,
Старик пьянчуга, плут Официант…
И каждый заставлял плясать свое. Моя-то воля!
Да я не понимаю этих слов!
Пауза.
Конечно, мать, теперь я возвращаюсь. Так…
Где следы? Пойду по ним назад…
Пауза.
Роланд. Разве эти?
А впрочем, так и есть, и сам ты не велик,
Безумец, думал – шествуешь в герои,
А оказалось – начертил пунктир
Пути к позору…
Впрочем, что позор
Тебе, безвольному…
«По собственной воле, завещая волю другим».
Другим! Вот именно. Я начинаю думать,
Мой пьяный друг был прав и все вокруг – сплошные выдумки.
(Теряет самообладание.)
Другие! Кто это? Где их найти?
Голос ребенка. Нигде, Роланд, нигде.
Роланд. Ну вот. Что я говорил? Нет…
Голос ребенка. Ты никогда нас не найдешь, если пойдешь вперед,
Потому что погибнешь раньше, чем мы родимся.
Ты никогда нас не найдешь, если пойдешь назад,
Потому что тогда мы вообще не родимся.
Роланд. Что? Я детоубийца?
Голос ребенка. Пока что нет… Но если пойдешь назад…
Роланд. Кто сказал, что я иду назад?
Голос ребенка. Я думал, ты уже решился.
Роланд. Я никогда ни на что не решаюсь.
Я же сказал, что это мать…
Ну ладно, пусть выбирает случай -
Судья не хуже другого.
Следите за мной, нерожденные дети.
Видите кактус?
Я буду обрывать с него иголки,
Как играют в «любит – не любит».
Они и решат. Вы знаете эту игру.
Итак. (Обрывая иголки, он мерно, но с растущим напряжением считает.) Вперед – назад; вперед – назад; вперед – назад – вперед;
Назад – вперед; назад – вперед; назад – вперед… НАЗАД!
Вот – голос случая. Оракул.
Мне кактус говорит: «Назад! Назад!»
Но я…
(Выдерживает паузу, затем решительно.)
Иду вперед!
Вы думали, я позволю, чтоб мной командовал кактус?
Прощайте, матушка, я не увижу вас!
Иду вперед!
Вперед, Роланд… Безмолвною,
Бесцветною пустынною дорогой.
Пауза, затем ударные начинают отстукивать ритм сердцебиения.
Безмолвной? А это? Звук! Но какой?
Нет, мое сердце так не стучит.
Бедный Роланд, кто бы подумал:
И у тебя оно есть.
Видно, ты здорово струсил!
Страх и напомнил о сердце.
(Сердцебиение становится громче.)
Да, маленькие часики,
Пока не встали в этой пустоте,
Торопятся сказать свои слова.
В пустоте?… Откуда взялись эти горы,
Сомкнувшиеся кольцом? Горбатые жуткие звери
Хотят наглядеться на смерть? И где горизонт,
Минуту назад еще плоский? Что это? Дурацкие шутки?
Внушенье? Нет, хуже: ловушка! Я пойман!
Как рак, опрокинут в котел из оскаленных скал.
Молчи ты, дрожащее сердце! Все это похоже…
Похоже на римские цирки, но только без зрителей,
Да, без зрителей и без львов.
(Вдруг что-то замечает.)
Без зрителей! Ва, да там на вершине Гейвин
И Майкл, и Генри, и Дэнис, и Роджер, и Джон!
Еще какие-то люди в заморских одеждах
И даже в доспехах. И Питер. Теперь он прозрел:
Указывает на меня. А вот и отец,
Я помню его по портрету. И рядом – печальный Учитель.
Видно, он тоже умер. А впереди, конечно,
Мой милый Сержант-горнист.
Музыка. Затем чередуются голоса, идущие издалека и сверху.
Сержант-горнист. Роланд! Тяни последнюю ноту.
Гейвин. Готовься, старик. Это она.
Слепой Питер. Роланд, отомсти за меня.
Отец. Прими наследство, сын. Ты был рожден для битвы…
Роланд. Для битвы? С кем? Львов в этом цирке нет.
Учитель. Нет львов, Роланд? Но вспомните уроки-
Я разве обещал, что будут львы?
Мы говорили о Драконе, да и то
За неименьем лучшего названья.
Роланд. Да-да, конечно, о Драконе. Но вы мне говорили, что он появится не раньше, чем я доиграю Вызов у Темной Башни. Но ведь башни нет!
Гейвин. Меня, признаться, это тоже сбило с толку.
Отец. Посмотри-ка, Роланд, вон туда.
Роланд. Куда? На этот… на этот нарост на земле?
Отец. Он увеличивается, Роланд, он растет.
Учитель. Все это я объяснял вам, Роланд.
Слепой Питер. Он всех так ловит.
Музыка.
Гейвин. Башня! Темная Башня!
Сержант-горнист. Скорее, сынок. Где горн?
Роланд. Постойте…
Отец. Она растет, Роланд! Торопись.
Роланд. Она растет, да, она растет.
Мать (по голосу кажется, что она ближе других). За умерших матерей!
Гейвин. Иди к ней, Роланд.
Отец. Торопись.
Сержант-горнист. Помнишь Вызов? Сыграй его, как я учил.
Роланд (тихо, но решительно и твердо).
Да, дорогие друзья, я сделаю это.
Я, отступник, неверящий,
Я, не имевший собственной воли,
Завещаю волю другим.
(Во весь голос.)
Эй, там, Башня, Темная Башня, ты вырастаешь,
Холодная тень накрывает меня.
И ты, обращавший людей в скотов, ты, Дракон, или как там тебя,
Выходи! Покажись! Выкладывай зло!
Стук сердца, ставший теперь очень громким, резко прерывается.
(С напряжением, во внезапно наступившей тишине.)
Рука, не дрогни,
Я беру свой горн – полнее вдох…
Пронзительно звучит Вызов.
Сержант-горнист (на последней ноте). Молодец, Роланд. Тяни последнюю ноту.
Горн тянет последнюю ноту, ее дополняет и усиливает оркестр.
Все смолкает.
Конец.