Леди Эдит Холлстен, известная достаточно своей экстравагантностью в самых широких кругах Лондона благодаря прессе, почти еженедельно сообщавшей о новой эксцентричной выдумке дочери лорда Холлстена, вроде ее намерения поехать на Версальскую конференцию и лично заявить Вудро Вильсону о своем критическом отношении к его политике — леди Эдит Холлстен еще лишний раз доказала, что ее замыслы всегда отличались новизной и неожиданностью…
По крайней мере, лорд Холлстен опустился в кресло и, глядя изумленными глазами на леди Эдит, спросил:
— В такое время?..
— Время довольно подходящее, — упрямо ответила леди Эдит, поправляя белокурую прядь волос…
— В Константинополь?..
— И дальше… Милорд, я люблю спорт…
Леди Эдит была единственная дочь лорда Холлстена и ей разрешалось многое: но это было чересчур.
Лорд Холлстен встал во весь рост и заявил:
— Я не позволю тебе ехать в такое время на Восток…
— Я поеду…
— Я запрещу министерству иностранных дел дать тебе пропуск.
— Я поеду без пропуска.
Это было выше сил лорда Холлстена. Без пропуска министерства иностранных дел, как авантюристка!. И потом это совершенно невозможно, за отбывающими следят.
Леди Эдит сказала упрямо, сверкнув зеленоватыми глазами:
— Я поеду…
Лорд Холлстен снова сел.
Он подробно нарисовал леди Эдит картину огромной борьбы, идущей на Востоке, столкновения интересов двух могущественных держав, еще незаконченной войны.
— У нас в Европе все кончилось, мирная жизнь вошла в свои права, — заявил лорд Холлстен, — но на Востоке идет ожесточенная война, хотя там и нет фронта…
Леди Эдит была неумолима…
Лорд Холлстен бросил на чашу весов последний довод:
— И потом…
Он понизил голос:
— Там большевики…
Капризный голос леди Эдит заявил, что ей очень хочется самой увидеть хотя бы одного живого большевика, это захватывающе интересно, по ее мнению…
Лорд Холлстен поднялся и заявил категорически:
— Разрешения на поездку не будет дано…
Вдогонку ему леди Эдит сказала с яростью избалованной женщины, каприз которой не удовлетворили:
— Я уезжаю на следующей неделе…
В течение пяти дней «Стейвер» леди Эдит носился по лондонским улицам, пугая гудком переходящих улицу и испытывая терпение полицейских… Шофер О’Тайль измучился, развозя леди Эдит по самым невозможным местам… Но, хорошо зная своенравную леди, он стоически переносил самые фантастические поездки: с Даунинг-стрит в Поплер, из Поплера в Сити, из Сити в Кингстон-Холл и Карл-тон-клуб…
Именно эти поездки и послужили отправным пунктом к приказанию, отданному леди Эдит своему рыжему шоферу:
— На Гладстон-роад…
«Стейвер» помчался со всей быстротой, доступной ему и разрешенной лондонской полицией для уличного движения…
В очень скромной квартире леди Эдит сказала открывшему двери молодому человеку в френче и с перевязанной рукой:
— Могу я видеть сестру милосердия мисс Дуглас?..
— Я сейчас передам. Как зовут леди?..
— Леди Холлстен…
Сестра милосердия Дуглас со всей чистосердечностью шотландки встретила почетную гостью:
— Я рада услужить вам, леди… Я слушаю вас…
Лицо сестры Дуглас выражало следы утомления: долгая работа на фронте подточила силы мисс Дуглас…
Леди Эдит коротко спросила:
— Вы отправляетесь в распоряжение командования в Константинополе?..
— Да, миледи…
— Вы хотите остаться здесь?..
— Это невозможно, миледи…
— Почему?..
— Приказ отдан…
— Это хорошо… Я предлагаю вам остаться здесь, я поеду вместо вас…
Мисс Дуглас испугалась: это неожиданное предложение поставило ее в тупик…
— Но, миледи…
Леди Эдит сказала властно:
— Я предлагаю вам остаться здесь и, кроме того, выплачиваю вам пятьсот фунтов за это… Это подходит?..
Мисс Дуглас испугалась еще больше… Она пролепетала о судебной ответственности, о военном суде, но была прервана леди Эдит…
— Я беру это на себя…
Неизвестно, чем кончилось бы это испытание сестры Дуглас, если бы новый посетитель не прервал леди Эдит…
Лорд Холлстен, войдя, сказал мисс Дуглас;
— Я прошу извинить мою дочь: она полна несбыточных планов…
Леди Эдит посмотрела на него раздраженно:
— Вы следили за мной?..
Лорд Холлстен сказал мягко:
— Эдит, к чему эти резкости?.. Наконец, все можно устроить иначе…
Именно таким образом леди Эдит Холлстен оказалась пассажиркой судна, ушедшего из Лондона на Восток.
Леди Эдит ехала в компании мисс Дуглас, командированной в Константинополь, и сопровождаемая шофером лорда Холлстена китайцем Ли-Вангом, молчаливым и преданным, как пес, — так, по крайней мере, утверждал лорд Холлстен…
По радио было дано знать британскому командованию на Востоке о знатной туристке и о том, чтобы все меры для ее личной безопасности были приняты… Сам лорд Алленби, командующий всеми британскими силами на Востоке, встретил леди Эдит на пристани Константинополя и дал вечер в ее честь… На этом вечере присутствовали все представители французского командования, весь штаб лорда Алленби, смущенная мисс Дуглас, старавшаяся как можно тщательнее спрятать свои руки, больше привыкшие к бинтам и термометрам, чем к по-королевски сервированному столу… Лорд Алленби принял все меры к тому, чтобы леди развлекалась на Востоке всеми доступными ему способами… Ей показали мечеть Айя-София и леди Эдит, провожаемая штабом лорда Алленби и ненавидящими, горящими взглядами турок обошла мечеть и сказала с ничего не выражающей британской улыбкой, слегка прищурив зеленоватые глаза:
— Очень мило…
Британское высокомерие леди Эдит усмотрело слишком много грязи в столице османов, в столице, поверженной во прах сначала каблуком германского кайзера, а затем безжалостно растоптанной британцами и французами…
Произведения оттоманского искусства, знаменитый мост, соединяющий Азию и Европу, Галату и Перу, и согнутый под пятой империализма турецкий народ не очень заинтересовали леди Эдит. Немного более ей понравились Сладкие воды Азии, куда каикчисы повезли леди Эдит в сопровождении штаба лорда Алленби: приятная прогулка на качающемся каике, крики «халваджи», продавцов сладостей и скользящие по голубоватой воде каики понравились леди… Еще больше ей понравился флирт с одним из офицеров штаба, молодым лейтенантом, строго корректный, выдержанный флирт в чисто британском духе…
— Мне начинает казаться, что я в Лондоне, — сообщила леди Эдит за ленчем. — Я ожидала гораздо большего от поездки на Восток.
Лорд Алленби слегка усмехнулся: он знал кое-что о Востоке. Этот великан, тяжелый и грузный, знал многое о Востоке, но этого он не мог сказать знатной туристке, посетившей столицу османов сейчас же после войны, во время оккупации, ради сильных ощущений… Лорд Алленби знал, что такое Восток… Но он не сказал этого леди Эдит…
И леди Эдит, вскинув белокурую голову и смотря прямо в глаза главнокомандующего своими прозрачными зеленоватыми глазами — сообщила:
— Я еду дальше…
Генерал поинтересовался:
— В Каир, миледи?..
Леди Эдит рассмеялась:
— Нет…
Генерал посмотрел на нее:
— Куда же?..
— В Россию…
Несмотря на то, что мысли генерала были очень заняты столкновением двух держав, столкновением интересов Британии и Франции на Востоке, столкновением, грозившим выявить подлинные инстинкты обоих победителей в мировой войне еще до конца Версальской конференции…
Несмотря на то, что генерал был занят обдумыванием донесений его агентов о нападении курдов на британские отряды, нападении, явно инспирированном французами, о том, что эмир Фахед-Ибн-Феццал, получив круглую сумму в сто тысяч фунтов стерлингов от британских агентов — получил после этого еще и пятьсот тысяч франков от французов и устроил уничтожение британского отряда между Деир-Эль-Камаром и Джуном при участии бедуинов пустыни, стрелявших из пулеметов Льюиса, источник получения которых был достаточно ясен…
Несмотря на то, что главнокомандующий британскими силами получил донесение от полковника Гавварда, командующего оккупационной зоной в Одессе, о крайне сложном положении в Одессе, о тайных планах французского командования, об агитации среди моряков флота… Несмотря на все эти сложные мысли, лорд Алленби выразил крайнюю, доступную ему, степень удивления:
— В Россию, миледи?..
Леди рассмеялась, взглянув на изумленные глаза командующего.
— Да, милорд…
Командующий сказал более спокойно:
— Вы шутите?.. Я не отпущу дочь моего лучшего друга, дочь старика Холлстена, в Россию… И кроме того…
Леди Эдит переспросила:
— И кроме того?..
— России нет, миледи… Есть пропасть, кишащая варварами-большевиками, есть сыпной тиф, и больше ничего нет… Поезжайте лучше в Каир, там довольно занятно… Я дам депешу нашему пред…
Леди Эдит прервала его:
— Сэр, а сражалась с отцом и выиграла сражение… Хотите ли вы, чтобы и вам я устроила битву на Марне?.. Хотя я, впрочем, лучше разбираюсь в прошлом… Согласны ли вы на Седан?..
Юмор был доступен главнокомандующему в ограниченной степени; он еще раз сказал:
— Я не отпущу вас в эту ужасную страну большевиков…
Ответ леди Эдит был краток:
— Именно большевиков, настоящих живых большевиков я и хочу посмотреть: это чисто спортивный интерес, сэр… И я поеду…
Леди вновь выиграла сражение: она победила главнокомандующего точно так же, как победила вождя консерваторов, британским упрямством и своеволием…
И через сорок восемь часов миноносец «Гладстон» привез леди Эдит, мисс Дуллас в белой косынке с расширенными от сознания того, что она едет в ужасную страну большевиков глазами и шофера Ли-Ванга в Одессу, где они были встречены полковником Гаввардом, получившим специальное радио с инструкциями…
Полковник Гаввард приветствовал леди Холлстен на территории города Одессы, представил ей своего помощника майора Стильби и командира «Адмирабля» Томсона и, чинный и корректный предложил леди Эдит обед в кают-компании «Адмирабля», совершенно британский обед на палубе британского крейсера…
И здесь случилось нечто, что повергло в крайнее изумление полковника Гавварда, командира Томсона и перепугало насмерть скромную мисс Дуглас, виновницу этого случая…
Весь экипаж «Адмирабля» был представлен леди Эдит… Все лейтенанты, механики и остальные офицеры флота по очереди прикладывались к ручке леди Эдит, знатной гостьи из Лондона, прибывшей на Восток для утоления жажды приключений… Мисс Дуглас присутствовала при этом передобеденном параде…
И когда смуглый старший механик в чинном поклоне сказал стереотипную фразу:
— Рад видеть вас на борту «Адмирабля», миледи…
Командир Томсон представил:
— Наш старший механик Абиндра-Нат…
Мисс Дуглас порозовела под белой косынкой, приподняла красную огрубевшую руку и с прямотой британской мисс сказала:
— Эту фамилию я уже слышала… Абиндра…
Перед се глазами встал лазарет на Трафальгар-Сквер… И мисс Дуглас сказала:
— У вас был брат на фронте, мистер Абиндра?..
Самое странное было то, что мистер Абиндра смутился… Но, сейчас же оправившись, он сказал корректно:
— Никакого, миледи…
— Но я, — начала мисс Дуглас…
Затем она сказала, волнуясь:
— В моем лазарете скончался лейтенант Абиндра из колониального полка, это я хорошо помню…
Острый взгляд полковника Гавварда ухватил смущение индуса и еще более яркое смущение при сообщении о смерти его тезки в лазарете на Трафальгар-сквере… Мистер Абиндра-Нат повторил:
— Я не имею к нему никакого отношения, мисс…
Он сейчас же отошел в угол… Все время обеда полковник Гаввард изучал выражение лица этого судового механика и, должно быть, оно ему не понравилось…
Уезжая с «Адмирабля», он сказал вполголоса Томсону:
— Особое наблюдение за старшим механиком, Томсон…
Томсон удивился:
— Инженер Абиндра?.. Но этот вне сомнений: племянник раджи Непала, кончил калькуттский техникум, совершенствовался в Лондоне, по всем симпатиям, воззрениям, воспитанию подлинный британец!.
Полковник Гаввард повторил настойчиво:
— Особое наблюдение за этим индусом.
— Хорошо, — коротко сказал Томсон…
Леди Эдит съехала на берег в сопровождении Томсона и Гавварда… Этот город напомнил ей немного Глазго, немного Соутгамптон, немного Марсель…
— Но это неинтересно, — сказала она Томсону. — Где же большевики?..
— Миледи, — сказал Томсон, — их здесь нет. К счастью. Иначе мы с вами не ездили бы так спокойно на автомобиле по улицам этого города…
— Я должна увидеть большевика, — деловито сказала леди Эдит…
Командир Томсон заверил миледи, что это трудно и вряд ли осуществимо… Вот кабаре «Арлекин» можно показать миледи…
Мисс Дуглас ехала позади в другом автомобиле. Она мучилась мыслью, что совершила некорректный поступок, смутив инженера Абиндру. Потому что его смущение не ускользнуло и от мисс Дуглас… Поэтому мисс Дуглас вечером принесла свои извинения индусу, чем еще больше испортила свои отношения с ним…
Почти грубо, это не вязалось с его обликом, индус сказал:
— Оставьте, наконец, эту историю с умершим индусом, мисс… Я жив и не представляю собой привидения… Вам изменила память, его звали иначе, этого вашего индуса…
Он поклонился и ушел, очень недовольный… И мисс Дуглас снова покраснела под своей белой косынкой и поклялась больше не упоминать о своих воспоминаниях при незнакомых людях…
Однако, ей не пришлось успокоиться… Командир Томсон, как бы случайно столкнувшись с ней, спросил:
— Не можете ли вы припомнить, мисс Дуглас, возраст того индуса, о котором вы упоминали?..
С отчаянием мисс Дуглас сказала:
— Конечно… Я хорошо помню его документы, они прошли через мои руки… Я была старшей сестрой милосердия и…
— Вот как, — сказал Артур Томсон…
Его длинное лицо было озабочено…
Он прибавил:
— Я попросил бы вас, мисс Дуглас, посетить мою каюту…
В каюте он предложил мисс Дуглас стул, сам сел за стол и, приготовившись записывать, сказал:
— Итак, припомните хорошо, мисс, эхо очень важно…
В полном отчаянии мисс Дуглас, которая не обидела на своем веку и мухи, сказала:
— Ему было тридцать два года…
Карандаш отметил и Томсон спросил:
— Откуда?..
После нескольких вопросов он попросил мисс припомнить все подробности о документах умершего в лазарете Трафальгар-сквер лейтенанта Абиндры, и по мере ответов мисс Дуглас его лицо становилось все серьезнее…
Затем он отпустил мисс Дуглас, попросив ее молчать и извинившись за беспокойство;
— Но ведь мы на Востоке, мисс, — сказал он в свое оправдание…
Мисс Дуглас с отчаянием сказала:
— Я вообще больше ничего не буду говорить… Это так глупо…
Ее глаза наполнились слезами. Она вытерла их безукоризненным, как ее косынка, белоснежным платком…
Командир Томсон сказал жестко:
— Это ваш долг, мисс, не больше…
Он совещался с Гаввардом в течение часа. Затем уехал обратно на борт «Адмирабля»…
В три часа дня инженер Абиндра-Нат, старший судовой механик крейсера «Адмирабль» флота его королевского величества, был арестован командиром судна Артуром Томсоном и препровожден под конвоем трех матросов в распоряжение полковника Гавварда, британского коменданта города Одессы и порта…