Москва, Кремль, февраль, 1945 г.
Сталин косится на папку и осторожно спрашивает: А есть ли в этой папке жалобы от жены Черняховского?
Ну, как же Лев Захарович Мехлис упустил такой момент. Настучали жене.
16 февраля Черняховский вернулся в штаб фронта, чтобы уточнить план операции и отдать необходимые распоряжения по подготовке резервов для решающего удара. На командном пункте его ожидала жена, приехавшая из Москвы.
Впервые Анастасия Григорьевна приехала без детей.
Однако, дела на фронте не ждали, надо было снова ехать в войска.
— Ваня, хватит тебе мерзнуть в шинели! Надень, пожалуйста, бекешу и теплый свитер, — забеспокоилась Анастасия Григорьевна.
— Надену, Тасенька. Не волнуйся! Все будет в порядке. Завтра постарайся, чтобы к моему возвращению подготовили баню с веничком.
— Пожалуйста, будь поосмотрительней!
— Буду, Тасенька!
От взгляда Анастасии Григорьевны не ускользнуло, что муж чем-то угнетен.
Молча надел бекешу, принял из рук жены папаху.
Вошёл Комаров.
— Машина подана!
Порученец заметил, что Анастасия Григорьевна встревожена, но, как всегда, старается не показать этого.
Любимец армии Иван Черняховский сказал как-то: «Не хочу умереть в постели, предпочитаю погибнуть в жарком бою».
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг. В тот же день в бою погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский…
В распоряжении генерала Черняховского был новейший по тому времени автомобиль повышенной проходимости — ГАЗ-61. В основе машины — хорошо известная «Эмка», но с более мощным шестицилиндровым мотором в 76 лошадиных сил. И двумя ведущими мостами. Благодаря низкооборотистому двигателю и очень высокому клиренсу ГАЗ-61 обладал просто потрясающей проходимостью. Плюс к этому — оборудован закрытым пятиместным кузовом, не уступающим по комфорту обычным легковым автомобилям. Надо заметить, что на вооружении германской армии штабных машин подобного класса не было. («Мерседес G4» с жёстким верхом — не в счёт. Их изготовили всего два образца). В американской армии, кстати, тоже. По хорошей дороге ГАЗ-61 легко разгонялся до 100 км/час. Создавая машину, наши инженеры разобрали до винтика американский «Мармон-Хэррингтон» — полноприводный седан на базе «Форд-V8». И на его основе создали собственную конструкцию.
Всего выпустили около 400 внедорожников ГАЗ-61.
Такими машинами во время Великой Отечественной войны пользовались маршалы Рокоссовский, Жуков, Конев. А одну из них в середине 1944 года выделили и Черняховскому.
Впереди расстилалась грунтовая дорога с крутыми подъемами и спусками. Глина, смешанная с песком, размокла и была изрезана глубокими колеями, залитыми водой. Канавы по краям дороги представляли настоящие ловушки. Попав в которые, нормальный автомобиль никогда бы не смог самостоятельно выбраться.
Очевидно, по этой причине дорога была совершенно пустынна.
Однако ГАЗ-61, работая всеми четырьмя колёсами, спокойно шёл по скользкому пути.
Неожиданно впереди показалась встречная машина. Это была грузовая трёхоска с надетыми на колёса гусеницами, очень осторожно спускавшаяся с холма. Её шофер собирался остановить машину. Так как разъехаться в таком опасном месте, по его мнению, было невозможно. Но вдруг он увидел, что легковушка поворачивает в канаву и легко перемахивает через все препятствия.
Развернувшись в поле, ГАЗ-61 тем же маневром вышел на середину дороги, обойдя трёхоску. Пораженный шофёр встречной машины вылез из неё и долго смотрел вслед.
Но вернёмся к обстоятельствам гибели генерала Черняховского. Вот как они выглядят в официальной трактовке. Во всяком случае именно так их описал в своих мемуарах член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Макаров:
— Рано утром 18 февраля 1945 года командующий выехал на левый фланг войск. Это было в районе города Мельзак в Восточной Пруссии. Готовилось наше наступление на ранее окруженную группировку противника.
Иван Данилович выехал в войска с целью проверить их готовность к наступлению. В этот раз командующий поехал один, в сопровождении только своего адъютанта Комарова и охраны. Возвращаясь, Черняховский с Комаровым ехали на крытой машине ГАЗ-61, а охрана на «Виллисе». На фронте было тихо. Совсем неожиданно позади машины, на которой ехал командующий, разорвался снаряд. Осколок пробил сзади кузов и ударил командующему в левую верхнюю часть спины. Ранение было очень тяжелым, навылет.
Комаров рассказал генералу Макарову, как Иван Данилович, почувствовав, что ранен, нашёл в себе силы, сам вышел из машины, но, сделав шаг, упал. Обратившись к Комарову по имени, он сказал: «Неужели все? Неужели я убит?»
Командующего быстро доставили в ближайшую санчасть. Но спасти его было невозможно, осколок перебил сосуды, идущие к сердцу. Черняховский скончался.
В своих воспоминаниях сын легендарного полководца, бывший сотрудник ГРУ, генерал-майор Олег Черняховский написал вот что:
«У командующего 3-й армией генерала Горбатова не клеилось с введением в бой двух самоходно-артиллерийских полков.
Отец 18 февраля 1945 года выехал на место, чтобы разобраться во всём. Но на командном пункте командарма не оказалось. Мне кажется, он просто прятался от командующего фронтом на наблюдательном пункте. Чтобы не «получить на орехи.
Отец всё же горел желанием увидеть Горбатова и, возвращаясь по той же дороге, по которой только что проезжал, попадает под внезапный артиллерийский обстрел Огромный осколок снаряда пробивает заднюю стенку «Виллиса».
Не причинив вреда, осколок проходит между солдатом-охранником и адъютантом командующего подполковником Алексеем Комаровым. Пронзает отца насквозь между лопаток и застревает в приборном щитке автомобиля.
Больше ни один человек не пострадал.
Алексей перевязал командующего, пытаясь остановить кровь. Тут же приказал радисту сообщить в штаб, а водителю гнать что есть мочи в ближайший госпиталь.
По дороге отец пришёл в себя, как оказалось, в последний раз и спросил у Комарова: «Алеша, неужели это конец?»
Алексей ответил: «Что вы, товарищ командующий, сейчас приедем в госпиталь, все будет в порядке, вот увидите».
Но до госпиталя отца не довезли. Помню, что мама, узнав о смерти отца, в одно мгновенье поседела…»
«Эмка» генерала после попадания в нее снаряда советского танка. В задней стенке машины хорошо различимы отверстия от осколков
Личный водитель генерала Черняховского — Николай. В марте 1946 года он встречался с родственниками погибшего командующего и вот что рассказал.
Скинутую с дороги «Эмку» Черняховского танкисты быстро вытащили тросом на шоссе.
— Мы уже объехали участок фронта, — вспоминал о своём начальнике Николай. — Иван Данилович был таким, что залезет в каждый окоп, в каждый блиндаж. Мы возвращались к машине. Иван Данилович сам сел за руль, а меня посадил в сторону. Когда мы ехали, противник сделал огневой налёт. Снаряд упал около машины. Осколком пробил Ивану Даниловичу левую часть груди навылет. Адъютанты положили его сзади в машину. Он сказал тогда, когда был ранен и упал на руль: «Николай, спаси меня. Я ещё для Родины пригожусь». Я сел за руль, и мы помчались в санбат…»
Как погиб генерал? В фильме-эпопее «Освобождение» режиссёром Озеровым довольно подробно была снята сцена смерти советского военачальника. Казалось бы, что ещё добавить? Но когда начинаешь сопоставлять архивные документы, мемуарную литературу полководцев с воспоминаниями простых участников войны, натыкаешься на массу противоречий…
И почему никто из очевидцев, кроме личного водителя, не вспоминает, что Черняховский сам ехал за рулём? Не потому ли, что только перед этим произошла та самая авария.
Виновного танкиста расстрелял офицер НКВД.
А своего личного водителя генерал сильно наказывать не стал. Просто пожурил. И выгнал из-за руля. Как неумеху, который «запросто может угробить командующего».
А это другая версия, рассказанная фронтовиками:
«…В сторону фронта по дороге мчалась две штабные машины — «Эмка» и следом за ней открытый «Виллис». Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов. При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему видно — высокое начальство. А с ним — шутки плохи.
Впереди показалась танковая колонна. «Тридцатьчетвёрки» растянулись километра на полтора. «Эмка» с «Виллисом» берут левее и с ходу начинают обгон. Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят.
Колонна занимала львиную часть дорожного полотна. Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель «Эмки», чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. «Эмку» отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
«Виллис» успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну. Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия…
… Оказалось, что трагедия. Из перевернувшейся машины выбирается генерал. Это генерал Черняховский — командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом «Эмку» и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
Тем временем капитан-энкавэдэшник выводит в поле командира экипажа танка Т-34. Того самого, что скинул в кювет «Эмку». Говорит про измену, про работу на немцев, про шпионаж. В довершение всего обвиняет в попытке убить генерала.
После этого достаёт свой ТТ и на глазах ничего не понимающего экипажа танка расстреливает командира боевой машины.
«Эмка» уже на ходу. Офицеры рассаживаются по местам. Кто в «Эмку». Кто в «Виллис». Но генерал продолжает материться. Он орёт на водителя. Потом выгоняет его взашей из машины, обозвав «хреновым выродком, не видящим, куда едет…» И сам садится за руль. Водитель устраивается сзади с адъютантом. Машины резко берут с места и исчезают за поворотом.
Танкисты стоят ошеломлённые. Не в силах произнести ни слова. Потом занимают свои места в боевых машинах. Взревают двигатели, и колонна начинает движение. Неожиданно башня одного из танков приходит в движение и поворачивается в ту сторону, куда дорога делает поворот. И где только что скрылись легковушки. Ствол изменяет угол и… пушка стреляет. Колонна как ни в чём не бывало продолжает движение…
… От места аварии «Эмка» уже отъехала довольно далеко. Неожиданно раздался свистящий звук.
— Артобстрел! — кричит адъютант. — Товарищ генерал! Берите вправо!
Взрыв. Земля дрогнула. Один из осколков пробивает заднюю стенку машины, прошивает спинку сиденья, сидящего за рулём генерала и застревает в приборном щитке.
Генерал нажимает на тормоза и со стоном падает грудью на руль…
— Николай, спаси меня, — простонал Черняховский, обратившись к своему водителю.
Потом генерал с трудом выбрался из машины. Сделал два шага и упал…
СМЕРШ и НКВД тогда лютовали. Под угрозой отправки в штрафбат об этом запрещали говорить. Потому что официальная версия выглядела совершенно по-другому — генерал погиб на поле боя как герой. От случайно залетевшего вражеского снаряда. А почему снаряд пустили со стороны нашего тыла — в такие подробности вникать не разрешалось».
20 февраля 1945 г. генерал армии Иван Данилович Черняховский был похоронен в освобожденном им Вильнюсе на центральной площади, которая стала носить его имя.
Из всех 363 салютов, которыми Москва начиная с августа 1943 г. салютовала Победам Советских войск в Великой Отечественной войне, — 34 раза были в ознаменование успешных боевых действий войск, которыми командовал Черняховский.
Последний, 34-й, в 24 залпа из 124 орудий, прозвучавший 20 февраля 1945 г., генерал Черняховский уже не услышал… Этот салют был в его честь…
А в 1946 г. освобожденный генералом город Истербург в Калининградской области был переименован в Черняховск с установлением памятника Ивану Даниловичу.
Это чудовищно несправедливо — не дожить одного дня до присвоения звания маршала, не увидеть через два месяца Победу, которую всеми силами приближал более тысячи дней. Пройти всю войну на передовых без единой раны — и в тишине меж боями вдруг схватить осколок шального снаряда… Чудовищно несправедливо… Но так случилось. Такая выпала судьба дважды Герою Советского Союза, выдающемуся советскому военачальнику, генералу армии Черняховскому Ивану Даниловичу.
В годы войны людей можно было удивить многим, но только не молодостью командиров. Суровое военное время постоянно требовало замены погибшим или не справляющимся офицерам, занимавшим командные должности. Так появлялись восемнадцатилетние лейтенанты, командиры рот, двадцатипятилетние капитаны и майоры, комбаты и комполка, тридцатилетние командующие армиями. Последних, естественно, не могло быть много. Известно всего два таких молодых генерала: командующий 1-й воздушной армией генерал-полковник Т. Т. Хрюкин и командующий 3-тим Белорусским фронтом генерал — армии И. Д. Черняховский.
В случае с генералом Хрюкиным такое стремительное продвижение по службе не так удивительно — авиация в то время находилась на особом положении у высшего командования, и лётчики росли в званиях и должностях быстрее других.
Но вот карьерный рост Черняховского заставит присвистнуть и покачать головой любого исследователя: в 29 лет — окончание с отличием военной академии, старший лейтенант, через год — командир танкового батальона, капитан, ещё через год — командир полка, майор, в 34 года — командир дивизии, полковник, в 35 — командир корпуса, генерал-майор, а затем, в том же году, — командарм, генерал-лейтенант и в 37 лет назначение на самую высшую оперативную командную должность — командующим фронтом с присвоением очередного воинского звания генерал армии. И если бы не трагическая смерть за два с половиной месяца до конца войны, И. Д. Черняховский стал бы самым молодым маршалом — указ о присвоении ему высшего звания уже был подготовлен.
Неонила Черняховская: К 23 февраля ему должны были присвоить звание маршала. Его адъютант рассказывал, что они с отцом приезжали в Москву, и после этой поездки он заготовил маршальские погоны. Адъютант даже пришил эти погоны на отцовский китель. А ведь заранее этого делать нельзя — плохая примета. Но ведь они точно знали, что 23 февраля отцу дадут маршала.
Маршал А. М. Советского Союза Василевский, отвечая на вопрос о стремительном росте воинского искусства советских командиров, сказал: «Я мог бы назвать сотни имен. Но если уж самый яркий пример — Черняховский!».
Иван Черняховский был самым молодым генералом армии и командующим фронтом в истории СССР. Его достижения 34 (!) раза отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего. Лишь по стечению трагических обстоятельств И. Д. Черняховский не получил высшее военное звание Маршал Советского Союза.
Меж тем к 23 февраля был подготовлен приказ о присвоении И. Д. Черняховскому звания Маршал Советского Союза, что сделало бы его самым молодым нашим маршалом.
Увы, выдающийся полководец не дожил до этого звездного часа. И не дожил 80 дней до радостного Дня Победы. Считают, что около 10 % всех салютов, звучавших в Советском Союзе во время войны, было сделано в честь побед, одержанных войсками Черняховского. Он не проиграл ни одного сражения.
Ослепительная звезда Черняховского прочертила небосвод и разбилась у всех на виду. Многие военные эксперты уверены, что он не успел продемонстрировать свой талант в полную силу, но и то, что он сделал, вызывает огромное восхищение.