1. НА СТРАЖЕ КУБИНСКОЙ ХУНТЫ

Десятки известных документальных публикаций об одной из самых рискованных советских военных акций — размещении в 1962 году ядерного оружия на Кубе — отнюдь не снизили интереса к подробностям одной из самых критических страниц нашей послевоенной истории.

Кубинский ракетный кризис был одновременно и ярким явлением холодной войны двух общественно-политических систем, в ходе которой главным оружием были пропаганда и идеологические диверсии. К сожалению, в уже обнародованных свидетельствах тех событий не прослеживается действие именно этого оружия: методы и направления пропагандистского обеспечения советских внешнеполитических акций, механизм контроля за изменением общественного сознания в пользу шагов и решений советского правительства.

Между тем в бывшем архиве ЦК КПСС (ныне ЦХСД) сохранились и недавно рассекречены некоторые документы, позволяющие ознакомиться с этой незамысловатой механикой.

Ниже публикуются докладные записки, полученные в ЦК КПСС накануне и в разгар кризиса, а также единственное решение секретариата ЦК КПСС по этому вопросу. Как видно из них, важно было склонить к лагерю борцов за мир и социализм (вооруженный на всякий случай атомной дубинкой) именно зарубежную общественность. Прибегая при этом к использованию зловещих параллелей («блокада Кубы является по существу такой же акцией, которые осуществляли гитлеровцы…»), играя на естественном желании избежать кровавой бойни, используя внутриполитические симпатии американских граждан, бдительно контролируя любые высказывания иностранных туристов, находящихся в СССР.

Вполне вероятно, что перелом в умонастроениях руководителей, вовлеченных в конфликт государств, прежде всего президента США, приведший к его мирному разрешению и укреплению идеи мирного сосуществования, произошел не без влияния общественного мнения, а косвенно — не без участия советского пропагандистского аппарата.

 

2. ЗАПИСКА КГБ ПРИ СМ СССР ПО СОЗДАНИЮ ОБЩЕСТВЕННОГО ДВИЖЕНИЯ В ЗАЩИТУ КУБЫ

Особая папка.

Совершенно секретно.

ЦК КПСС.

В связи с намерением правительства США путем установления военно-экономической блокады задушить голодом Кубинскую Республику Комитет госбезопасности при Совете Министров СССР полагал бы осуществить следующие мероприятия, которые способствовали бы созданию широкого общественного движения в защиту Кубы и разоблачили бы на ее примере колониалистический и агрессивный характер американского империализма.

1. Опубликовать во французской печати открытое письмо писателя И. Эренбурга, адресованное к французской интеллигенции. В письме указать, что империалистические реакционные правительства всегда стремились подавить демократические режимы, и напомнить о революционных традициях французского народа, в частности, о помощи, оказанной в свое время Францией Республиканской Испании и о героической борьбе участников движения Сопротивления во время Второй мировой войны. В письме должен содержаться призыв к широким демократическим силам Франции выступить на защиту Кубы.

2. Организовать выступления в западной печати, а также по советскому радио на страны Западной Европы и Америки композитора Д. Шостаковича. В выступлениях подчеркнуть, что возможная блокада Кубы, по существу, является такой же акцией, которую осуществляли гитлеровцы в годы Второй мировой войны в отношении Ленинграда и других городов. Д. Шостакович отметит, что возможная блокада Кубы напоминает ему личную трагедию, которую он испытал в осажденном Ленинграде. Шостакович обратится к деятелям искусства и всем демократическим силам Европы и Америки с призывом не допустить повторения в отношении Кубы подобного варварства, являющегося позором для всего человечества.

3. Организовать обращение патриарха Алексия и Католикоса всех армян Вазгена II ко всем верующим христианам капиталистических стран с призывом поднять свой голос против возможной агрессии американцев и объявления ими экономической блокады Кубы.

4. Организовать передачу по радио и опубликование в западноевропейской и американской прессе открытого письма советских космонавтов к американским астроронавтам с призывом выступить в защиту гражданского населения Кубы, которое правительство США намерено обречь на голод и лишения.

5. Организовать посылку телеграммы команде авианосца «Кирсардж» от имени 4 советских солдат, перенесших 49-дневное плавание в открытом океане (Зиганшин и другие). В этой телеграмме подчеркнуть необходимость проявления интернациональной солидарности и человечности в трудный и напряженный период в отношениях между государствами. Высказать мысль о том, что советские солдаты не хотят верить в возможность жестокости тех, кто спас им жизнь.

6. Через неофициальные возможности КГБ организовать выступления некоторых видных общественных деятелей Западной Европы с призывом не допустить экономической блокады и агрессии против кубинского народа. Заявить, что в случае начала американской блокады должен быть организован единый фронт помощи Кубе и проведена неделя бойкота американских товаров с одновременным отказом во всех странах продажи американских каких бы то ни было товаров.

Прошу рассмотреть.

Председатель Комитета госбезопасности

В. Семичастный

10 октября 1962 года

«Куранты», 1993, 27 августа.

 

Письмо Пеньковского О.В. в адрес американской спецслужбы. Август 1960 года.

Дорогой сэр!

Прошу Вас передать соответствующим органам Соединенных Штатов Америки следующее: к Вам обращается Ваш хороший друг, уже ставший борцом за правду, за идеалы действительно свободного мира и демократии для всего человечества, за те идеалы, которым Ваш президент, правительство и народ, ставшие теперь и моими, отдают так много сил.

Я сознательно стал на этот путь борьбы. Многое послужило тому причиной. Последние три года в моей жизни были решающими как в изменении образа мышления, так и в отношении других вопросов, о чем я сообщу позже.

Я долго и мучительно обдумывал этот шаг и принял зрелое и, как мне кажется, правильное решение, которое заставило меня обратиться к Вам.

Прошу Вас поверить в искренность моих мыслей и желаний быть Вам полезным. Хочу внести свой вклад, пусть и скромный, но, с моей точки зрения, довольно весомый, в наше общее дело, как солдат, исполняя все, что впредь будет на меня возложено.

Можете не сомневаться, что я отдам силы, знания и жизнь, выполняя свой новый долг.

На основе вышеизложенного хочу сказать, что начинаю новое дело не с пустыми руками. Я прекрасно понимаю и отдаю отчет в том, что правильные слова и мысли необходимо дополнить конкретными доказательствами, подтверждающими эти слова. У меня была и есть теперь определенная возможность это сделать.

Сейчас в моем распоряжении находятся очень важные документы по многим вопросам, представляющим исключительный интерес для Вашего правительства.

Я хочу немедленно передать Вам эти материалы для изучения, исследования и последующего использования. Это необходимо сделать как можно быстрее. Вы должны решить сами, каким образом Вы получите эти документы. Желательно, чтобы передача была осуществлена не при личном контакте, а через тайник.

Еще раз прошу как можно быстрее «освободить» меня от материалов, которые я приготовил, — на это есть веские причины.

Жду ответа. Пожалуйста, проинформируйте меня (желательно по-русски), используя мой тайник № 1 (см. описание и порядок использования), относительно того, каким образом, в каком виде, в какое время и где будет передан указанный материал.

Если для передачи материала Вы укажете свой тайник, имейте, пожалуйста, в виду, что в нем должна поместиться книга С. Хентова «Ван Клиберн», опубликованная в 1959 году.

После того, как Вы получите от меня документы, было бы желательно устроить личную встречу с Вашим представителем во второй половине августа этого года. Мы многое должны обсудить в деталях. Для встречи нужно четыре-шесть часов. Мне удобно будет встретиться вечером или в выходной. Решите, как и где это будет происходить.

Начиная с 15 августа 1960 года буду ждать Ваших указаний по поводу вышеуказанных вопросов в тайнике № 1.

Прошу, чтобы при сотрудничестве со мной Вы работали «по всем правилам искусства» и безопасности, не допуская никаких просчетов. Защитите меня.

Пусть справедливость идеалов и целей, которым я с этого дня себя полностью отдаю, поможет нам в будущем сотрудничестве.

Всегда Ваш.

19 июля 1960 года

П.С. Большой привет моим лучшим друзьям — полковнику Чарлизу Маклину Пику и его супруге. Мысленно шлю привет моим друзьям Коттеру, Кёхлеру, Дитте, Беккету, Даниэлю, Глассбурку и другим. С огромным удовольствием вспоминаю то, как провел с ними время.

Наметил встретиться с Вашим представителем и передать ему это письмо до 9 августа 1960 года, но не получилось. Теперь это надо отложить до 15 августа.

 

4. Факты, воспринимаемые западными спецслужбами в пользу честного сотрудничества О.В. Пеньковского («агент Запада») и говорящие в пользу имитации О.В. Пеньковским «честного» сотрудничества с западными спецслужбами («подстава Востока»)

Этап установления контакта

Агент.1. «Турецкий период» в оперативной жизни Пеньковского (в дальнейшем П. — Авт .) подтвердил его стремление к установлению контакта с Западом.

Подстава.1. Этот период (1957) хорошо вписывается в легенду по привлечению П. к себе внимания со стороны Запада.

Агент.2. Подходы П. к иностранным гражданам с просьбой передать пакет в посольство США воспринимались в ЦРУ как его попытки вступить в контакт, но настораживали.

Подстава.2. Типичный прием: инициативщик стремится войти в доверие, привлекая к себе внимание ценными материалами, которыми он якобы располагает — выход на Минобороны и ГРУ.

Агент.3. Удачное установление контакта с советским разведчиком, решившим работать на Запад (переход в стан противника).

Подстава.3. Инициативщик — это потенциальная подстава (способ внедрения в агентурную сеть противника).

Агент.4. Подозревая, что первая беседа с П. в посольстве США проводилась в помещении с подслушивающей техникой, американская сторона все же решилась начать работу с ним.

Подстава.4. П. быстро доказал, что он ценный источник информации, и Запад сквозь пальцы смотрел на пренебрежение им безопасностью.

Мотивы сотрудничества

Агент.5. Отец П. — белогвардеец, поэтому нелюбовь П. к Советам как выходца из ликвидированного привилегированного сословия.

Подстава.5. Легенда идейной основы истоков антисоветизма.

Агент.6. Подписка П. о сотрудничестве на антисоветской основе и верноподданнические письма в адрес верховной власти и глав спецслужб Запада.

Подстава.6. Форма (письменная) легендированного озвучивания мотивов сотрудничества с Западом.

Агент.7. Запад проверил в действия П. в Турции: попытки контактов с турецкими спецслужбами против своих коллег по ЦРУ и КГБ.

Подстава.7. Была подготовлена проверяемая легенда для условий подхода к П. в Турции, либо в СССР или в другой стране со стороны спецслужб Запада.

Агент.8. На суде выступления П. воспринимались Западом как попытка дать понять, что он не все рассказал следствию о работе со спецслужбами.

Подстава.8. Легенда того, что П. не сотрудничал с органами и не помогал им документировать свои контакты с Западом.

Агент.9. Непродвижение П. по должности и званию, хотя в прошлом он боевой офицер.

Подстава.9. Легенда о моральном неудовлетворении от пребывания в рядах армии и разведки.

Агент.10. Фотографирование П. в форме полковников армий США и Великобритании — чувство тщеславия с надеждой на будущее устройство своей жизни на Западе.

Подстава.10. Легенда демонстрации преданности Западу и стремления жить и работать там.

Агент.11. Обсуждение П. материального интереса: открытие счетов в банках Запада и гарантии иметь работу там по профилю профессии.

Подстава.11. Легенда материальной заинтересованности при сотрудничестве с Западом и обеспечение будущей жизни там.

Агент.12. Беспокойство П. о гарантиях стать в будущем гражданином США или подданным Великобритании.

Подстава.12. Легенда по благоустройству в будущей жизни на Западе.

Разведывательные возможности

Агент.13. П. как сотрудник Минобороны, ГРУ и ГК КНИР имеет доступ к объектам интереса западных спецслужб.

Подстава.13. Легенда выхода на эти объекты — способ заинтересовать Запад и подтолкнуть спецслужбы пойти на риск в контактах с П.

Агент.14. Широкие разведвозможности П. придавали ему вес в глазах западных спецслужб.

Подстава.14. Легенда согласно правилу: нужно сомневаться в разведвозможностях источника информации и проверять его реальный доступ к массивам сведений.

Агент.15. Устное заявление П. о своих связях в высших кругах военных, в том числе знакомство с главой ГРУ Серовым и маршалом Воронцовым.

Подстава.15. Легенда знакомства подтверждена, когда П. опекал Серова в Лондоне, демонстрируя тем самым свой выход в верхние эшелоны власти.

Агент.16. Обилие от П. устной информации на встречах с западными разведчиками в Лондоне и Париже.

Подстава.16. «Информационный шум» с целью создать видимость откровенности П. в контактах с Западом. Сковывание действий противника путем передачи массы сведений, которые обрабатывали десятки специалистов в США и Англии. В основе «шума» лежали некоторые сведения, известные Западу от предателя из ГРУ Попова и других. Ввод таких сведений в «шум» «помогал» Западу перепроверять П. и увериться в его искренности при работе с ними.

Агент.17. От П. получены ценные сведения о структуре ГРУ и ГК КНИР.

Подстава.17. Данные были в основном известны от других перебежчиков из этих организаций.

Агент.18. П. передавал сведения о МБР и их позициях на территории СССР, а также их характеристики.

Подстава.18. По легенде его сведения о МБР отмечали наше отставание в этой области по сравнению с американцами и подтверждали значительное количественное превышение в пользу США по ядерным боеголовкам. Информация П. была частью акции «Великая ракетная деза», проводимая ГРУ против Запада. В результате вывод Запада (США): и одна советская ядерная ракета — это большая беда для Америки.

Агент.19. П. с опозданием передал сведения о решении возвести Берлинскую стену.

Подстава.19. Хотя с опозданием, но он подтвердил: доступ к информации был, но не было связи со спецслужбами. Но передать сведения он не мог потому, что акция готовилась в строжайшей секретности.

Агент.20. «Готов взорвать в Москве все, что смогу…» — это предложение П. предусматривало использование мини-ядерных зарядов для уничтожения до 150 тысяч военных, сотрудников партаппарата и госбезопасности.

Подстава.20. Шестикратный выход на этот вопрос П. в беседах с представителями спецслужб — это активные действия П. по добыванию стратегической информации о наличии у противника портативных ядерных зарядов, а госбезопасность выявляла каналы реализации акции по взрыву.

Агент.21. Информация П. с объектов и от связей — секретная, актуальная, документальная — и, значит, с точки зрения Запада — достоверная.

Подстава.21. Однако П. передавал информацию: секретную (по грифу), актуальную (по содержанию), документальную (по форме). Это лишь была «обертка» при отсутствии сведений, действительно наносящих ущерб советской стороне.

Агент.22. Доступ П. к закрытым материалам из спецбиблиотек в Минобороны, ГРУ и ГК КНИР.

Подстава.22. Один этот факт (массовость и разнообразие) — сигнал для сотрудников режима на этих объектах строгой сохранности секретов и сообщение интереса П. в КГБ.

Агент.23. Решительные действия П. при добывании информации и согласие П. на риск в проведении операций по связи в Союзе.

Подстава.23. Пренебрежение» безопасностью в работе может быть только в том случае, если опасности как таковой в реальности для П. не было.

Агент.24. Похищение П. подлинного документа с грифом (ГРУ об Америке).

Подстава.24. Абсолютно нереальная ситуация в условиях жесткого режима работы спецбиблиотек в госведомствах. Появление такого документа нужно было советской стороне для привлечения внимания американцев к П.

Агент.25. Выезды П. за рубеж и работа там со спецслужбами Запада. Обещание выездов в будущем.

Подстава.25. Два этапа втягивания спецслужб Запада для работы с П.: за рубежом — завязывание контакта (вербовка) и перевод контактов на территорию СССР (документирование).

Агент.26. Винн — связник П., но его оперативная связь.

Подстава.26. Факт эффективности работы П. как разведчика ГРУ «под крышей» до сих пор никак не раскрыт (задания, связи, отдача). Иначе зачем его там держали? Винн — это оперативная связь П., которую он разрабатывал, но Запад не пошел на его использование в качестве подставы Советам из-за трудностей легендирования информации из Англии и потому что он был сотрудником СИС.

Агент.27. На П. вывели в качестве связников Чизхолм и других сотрудников посольства США и Великобритании.

Подстава.27. Агент КГБ Блейк знал супругов Чизхолм как разведчиков. Кроме того, они засветились в Праге. Советская сторона знала, что Запад может подозревать П. в связи с госбезопасностью, но при этом учитывала тот факт, что СИС и ЦРУ нуждались в успехе на «фронте тайной войны» с Россией. Возможно, западные спецслужбы с самого начала решили отдать П. на заклание.

Агент.28. Конспиративность действий П. и Винна в гостинице — беседа в ванной комнате при включенной воде.

Подстава.28. Такая демонстрация осторожности имеет обратный эффект. В этом случае становится ясным, что беседующим есть что скрывать от советской стороны. А это уже основание для более внимательного изучения характера связи П. с Винном.

Агент.29. П. сохранил у себя дома в тайнике полученные от спецслужб вещи, т. н. «шпионский набор»: шифры, коды, тайнопись, спецтехника, описание условий связи…

Подстава.29. Собрал и сохранил в интересах госбезопасности вещественные доказательства шпионской работы западных спецслужб с позиции посольского прикрытия для их дискредитации.

Агент.30. П. не уничтожил «шпионский набор», когда госбезопасность оказалась у него «на хвосте».

Подстава.30. Пренебрежение к безопасности — величайшая ошибка. Главнейшее правило при появлении малейшей угрозы гласит: избавиться от улик. П., будучи профессионалом, этого не сделал потому, что работал с советской госбезопасностью против «своих коллег».

Агент.31. П. был весьма аккуратен с алкоголем во время встреч с западными разведчиками (предпочитал вина).

Подстава.31. Алкоголь притупляет бдительность, поэтому П. не мог пить много, чтобы не провалить операцию. А на суде особо подчеркивалось его пристрастие к выпивке.

Общий вывод

Агент.32. П. имел выходы на ведомства СССР, представляющие большой интерес для западных спецслужб. Мотивы его сотрудничества с Западом ясны: антисоветизм и т. д. Разведывательные информационные возможности значительные. Безопасность работы с ним обеспечить было можно.

Подстава.32. Анализ оперативного контакта П. с Западом по главным составляющим работы — информация, возможности, мотивы, безопасность показывает слабость аргументов в пользу его «честной» работы с западными спецслужбами.

Агент.33. П. выдал около 300 кадровых сотрудников ГРУ и КГБ.

Подстава.33. Выдал известных Западу 70 разведчиков — засвеченных и слабоэффективных. Последствий в связи с этим ни в ГРУ, ни в КГБ фактически не было. Были слухи о наказании главы ГРУ и маршала. Но это были только слухи…

 

5. ИЗ ПРОТОКОЛА СЛЕДСТВЕННОГО ЭКСПЕРИМЕНТА

Прокурор: Подсудимый Пеньковский, что обещали вам иностранные разведки в качестве вознаграждения за вашу шпионскую деятельность?

Пеньковский: Мне предлагались деньги в рублях. Я говорил, что мне сейчас деньги не нужны, у меня есть достаточно своих накоплений в семье и я никакой нужды в деньгах, а также в валюте не испытываю. Деньги мне предлагались несколько раз, но я не брал ни копейки. И для меня явилось неожиданностью, когда мне прислали 3000 рублей в коробке от набора спичек. Из них я купил на сумму 500–600 рублей различные подарки — серебряные чернильницы и т. д. — каждому из разведчиков, часть из этой суммы я потратил на пребывание Гревилла Винна, а 2 тысячи рублей завернул и возвратил Гревиллу Винну для передачи разведчикам.

Прокурор: Какие еще блага вам обещали иностранные разведчики, кроме 2 тысяч долларов в месяц?

Пеньковский: Из материальных ценностей больше никакие вопросы не обсуждались. Говорилось о характере и профиле моей работы на Западе.

Прокурор: Какой характер работы вам предлагали, вернее, обещали предложить?

Пеньковский: Работу, связанную с выполнением различных заданий разведывательного порядка. Конкретная должность и работа не назывались.

Прокурор: Ведомство называлось?

Пеньковский: Да, говорилось. Центральное ведомство, или в Пентагоне или в имперском генеральном штабе, в зависимости от выбора, который я в будущем мог бы сделать, подданство Англии или гражданство США, если бы к этому подошел.

Прокурор: Велись ли вами переговоры с иностранными разведчиками по поводу возможного вашего бегства на Запад?

Пеньковский: Это было немножко не так. Американские и английские разведчики в Париже говорили, что в случае, если мое положение будет очень опасное или тяжелое, то существует много вариантов для того, чтобы перейти на Запад. В качестве вариантов назывались и подводная лодка, и самолет, и переход сухопутной границы с помощью различных документов… Конкретно варианты перехода на Запад не обсуждались.

Прокурор: Вы сознаете всю тяжесть совершенного вами преступления?

Пеньковский: Я сознаю полностью тяжесть совершенного мною преступления, как самого гнусного и тяжкого преступления из преступлений.

Прокурор: Чем вы объясните, что встали на путь преступления? Какие ваши личные качества способствовали этому?

Пеньковский: Самые низменные качества морального распада, вызванные почти постоянным, ежедневным употреблением спиртных напитков, недовольство своим служебным положением в Комитете: не нравилась работа в иностранном отделе, плюс родимые пятна, которые были и ранее, но, может быть, не проявлялись полностью, а в какой-то степени подтачивали, и в трудные минуты получилось наваждение от алкоголя. Я потерял дорогу, очутился у края пропасти и свалился. Себялюбие, тщеславие, недовольство работой, любовь к легкой жизни привели меня на преступный путь. Это было действительно так, и оснований никаких нет для того, чтобы оправдать в какой-то степени мое преступление. Моральные низкие качества, полное разложение — я все это признаю. Несмотря на то, что я не принадлежу к числу людей слабого характера, я не смог взять себя в руки и обратиться к своим товарищам за помощью. Я всех товарищей обманул, говорил, что у меня все хорошо, все отлично. А на самом деле все было преступно: в душе, в голове и в действиях.

Председательствующий: Адвокат Апраксин, у вас есть вопросы к подсудимому Пеньковскому?

Адвокат Апраксин: Скажите, Пеньковский, вы участвовали в военных операциях в 1939, 1940 годах и в Отечественной войне?

Пеньковский: Да, я участвовал трижды в военных операциях: в 1939 году участвовал в освобождении некоторых районов Белоруссии в течение нескольких месяцев, в боях с белофиннами на Карельском перешейке с января по март 1940 года и участвовал в Великой Отечественной войне.

Адвокат Апраксин: В качестве кого вы участвовали в Великой Отечественной войне?

Пеньковский: Во время Великой Отечественной войны я был заместителем командира артиллерийского полка, а затем командовал истребительно-противотанковым артиллерийским полком.

Адвокат Апраксин: Какими правительственным наградами вы награждены за участие в Великой Отечественной войне?

Пеньковский: Я имею четыре боевых ордена, один орден за выслугу лет, восемь медалей.

Адвокат Апраксин: За что получили боевые награды?

Пеньковский: За участие в боевых действиях.

Адвокат Апраксин: Какие ордена?

Пеньковский: Орден Отечественной войны 1 степени я получил за бои под Борщевкой, около Киева. Орден Красного Знамени я получил за бой под окруженным Тернополем, где второй истребительно-противотанковый полк, которым командовал я, участвовал в боях. Было подбито 6 танков и 9 бронемашин, один танк был подбит лично мной.

Адвокат Апраксин: Сколько вам лет было, когда вы стали командиром полка?

Пеньковский: 25 лет.

Адвокат Апраксин: А полковником?

Пеньковский: Звание полковника получил, когда мне было 30 лет.

Адвокат Апраксин: Отвечая на вопросы прокурора, вы говорили о родимых пятнах, когда эти пятна у вас появились? Что, они сопутствовали вам всю жизнь или только в последний период?

Пеньковский: Я считаю, что они появились у меня в 1960 году.

Адвокат Апраксин: Пьянство, разгул, встречи с женщинами — это что, свойства вашего характера?

Пеньковский: В определенной степени — да.

Адвокат Апраксин: В последнее время они всегда сопутствовали вам?

Пеньковский: Особенно в последнее время.

Адвокат Апраксин: Теперь скажите, пожалуйста, может быть, проявлялось у вас какое-нибудь недовольство строем, существующим в нашей стране, недовольство политикой нашей партии?

Пеньковский: Нет. В таком тяжелом положении, в котором я нахожусь, я прошу поверить мне, как русскому, что никогда у меня не было никаких разногласий с политикой партии и правительства, никогда не брюзжал, а в свое время был активным борцом за эту политику, боролся как советский человек. 60 свидетелей показали, и собутыльники в том числе, что никогда не слышали, чтобы я высказывал недовольство.

Адвокат Апраксин: А когда собутыльники появились у вас?

Пеньковский: Когда я решил заниматься преступной деятельностью, то я начал пить…

Судебный процесс по уголовному делу агента английской и американской разведок гражданина СССР Пеньковского О.В. и шпиона-связника подданного Великобритании Винна Г.М. 7–11 мая 1963 года. М.: Политическая литература, 1963.

 

6. ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ЗАЩИТНИКА ПЕНЬКОВСКОГО О.В. АПРАКСИНА А.К.

…Правильное определение мотивов преступления и мне дает возможность с учетом чистосердечного раскаяния и признания Пеньковского своей вины ставить перед вами вопрос о снисхождении при определении ему меры наказания…

А что же привело Пеньковского в лагерь агентов англо-американской разведки?

Различие взглядов на пути развития нашего общества? Наличие каких-то политических постулатов? Несогласие с проводимой нашей партией и государством политикой построения коммунистического общества? Или ненависть к народу, сыном которого он является?

… Пеньковский на поставленный ему по этому поводу вопрос на предварительном следствии, так же как и в судебном заседании, ответил: «Никаких политических противоречий с Советской властью у меня не было».

Родился он в 1919 году. Воспитывался матерью в трудовой семье, учился в школе, которую закончил в 1937 году. Получив среднее образование, он, так же как и его сверстники, продолжал дальнейшее образование, но уже в военном училище, которое успешно окончил.

После окончания училища началась жизнь строевого офицера. Он принимал участие в освобождении Западной Украины, потом в частях действующей армии принимал участие в финской кампании 1940 года, а когда началась Великая Отечественная война, он так же, как многие другие, находился на фронте.

За короткий срок он прошел большой путь — от курсанта-артиллериста до полковника — командира истребительно-противотанкового полка.

За участие в боях он отмечен многими наградами.

Закончилась война. Пеньковский садится за парту и снова учится. Благодаря способностям, трудолюбию и упорству — а это у него отнять нельзя — он в послевоенный период окончил два высших учебных заведения, а затем вне армии нашел свое место в жизни и значительно преуспел на гражданском поприще. Последняя занимаемая им должность в ГК КНИР была высока и достаточно авторитетна…

…Как это установлено следствием и подтверждено здесь, в судебном заседании, он сам искал встречи с разведчиками, предложил сотрудничество с английской разведкой и через Винна установил связь, и сам, без какого-либо вознаграждения, передал первые сведения, составляющие государственную и военную тайну.

Почему же так произошло? Чем он руководствовался?

И прежде, чем ответить на этот вопрос, я должен обратить ваше внимание на показания, данные Пеньковским на предварительном следствии, где он говорил о своих жизненных успехах:

«Был на Карельском перешейке, дошел до Выборга, участвовал в Великой Отечественной войне. Я в какой-то степени удовлетворил свое большое желание быть на передовых участках. В 25 лет мне был доверен полк. В 30 лет мне присвоили звание «полковник». Мне Родина дала два высших образования… Меня опьянили дары Родины, а я хотел все больше и больше».

…Привычка достигать успеха любыми путями стала неотъемлемой чертой его характера. У Пеньковского в последнее время родилась уверенность в своей непогрешимости, и это увело его в сторону от общественных интересов.

Из боевого, смелого командира истребительно-противотанкового полка в период Великой Отечественной войны, который не раз смотрел смерти в глаза и дрался с врагами своего народа, в результате мелкой, непринципиальной обиды на действия своих непосредственных руководителей, которые, по его мнению, препятствовали дальнейшему развитию его служебной карьеры, — а карьера для него была всем, — он, забыв об интересах Родины, которые руководили его поступками в годы Великой Отечественной войны, стал предателем.

Вы слушали объяснения Пеньковского и, думаю, согласитесь со мной, что среди мотивов, руководивших его поступками, не было мотивов, родившихся из нелюбви к Родине, к советскому народу.

…Был, правда, еще один человек, который видел, что с Пеньковским происходит что-то неладное, — это его жена, которая, будучи допрошенной на предварительном следствии, показала:

«Вообще за последний год он стал нервным, подозрительным. Пеньковский по своему характеру был тщеславен, самолюбив и склонен к авантюрам. Эти отрицательные черты его характера складывались на протяжении всей его жизни. Этому способствовало восхваление его достоинств среди родственников, товарищей и друзей. Служба у него протекала довольно легко…»

…Достаточно сказать, что, поверив Пеньковскому, органы нашей разведки выявили и обезвредили шпионов с паспортами дипломатов из американского и английского посольств.

…За плечами подсудимого много хорошего, того, что дает ему право рассчитывать на снисхождение.

Я, прежде всего, позволю себе сослаться на обзор личного дела за период его службы в армии, там написано: «В деле имеются многочисленные служебные боевые характеристики, представления и аттестации, в которых он характеризуется положительно».

А вот еще один документ, справка-характеристика: «За весь период службы в армии характеризуется в основном положительно. Проявлял активность как в служебной, так и в общественной работе».

Я привел вам сведения о его службе в армии. А вот как его характеризуют по последней работе в ГК КНИР: «Административным взысканиям не подвергался. По выполнению служебных обязанностей характеризуется положительно…».

Начав самостоятельную трудовую деятельность в 1937 году, он неоднократно поощрялся за хорошую учебу и службу… За время службы в армии он имел 16 поощрений, а в период Великой Отечественной войны, находясь на фронте, за выполнение боевых приказов командования и воинское умение он последовательно награждался двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1 степени, орденом Александра Невского, орденом Красной Звезды.

Находясь на фронте, он дважды был ранен, одно из ранений было тяжелым…

Судебный процесс по уголовному делу агента английской и американской разведок гражданина СССР Пеньковского О.В. и шпиона-связника подданного Великобритании Винна Г.М. 7–11 мая 1963 года. М.: Политическая литература, 1963.

 

7. ПРИГОВОР ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК

11 мая 1963 года город Москва

Военная коллегия Верховного Суда Союза ССР в составе: председательствующего — председателя Военной коллегии генерал-лейтенанта Борисоглебского В.В. и народных заседателей — генерал-майора Марасанова С.К., генерал-майора Цыганкова И.С., с секретарем судебного заседания майором Афанасьевым М.В., с участием государственного обвинителя — Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции Горного А.Г. и защитников — членов Московской городской коллегии адвокатов Апраксина К.Н. и Боровика Н.К. — в открытом судебном заседании с 7 по 11 мая 1963 года рассмотрела уголовное дело по обвинению: гражданина СССР Пеньковского Олега Владимировича, родившегося 23 апреля 1919 года в г. Орджоникидзе, жителя г. Москвы, русского, с высшим образованием, семейного, имеющего на иждивении жену и двух дочерей. До ареста работавшего заместителем начальника иностранного отдела Управления внешних сношений Государственного комитета по координации научно-исследовательских работ СССР, имеющего воинское звание «полковник запаса», — в совершении преступления, предусмотренного ст. 64 п. «а» УК РСФСР, и подданного Великобритании Винна Гревилла Мейнерда, родившегося 19 марта 1919 года в дер. Сент-Джордж графства Шропшир, Англия, жителя города Лондона, англичанина, с высшим образованием, семейного, имеющего на иждивении жену и сына, коммерсанта, — в совершении преступления, предусмотренного ст. 65 УК РСФСР.

Судебным следствием установлено: подсудимый Пеньковский в апреле 1961 года установил связь с английскими и американскими разведками и до разоблачения в октябре 1962 года собирал и передавал представителям этих разведок совершенно секретные сведения, составляющие государственную и военную тайну Советского Союза.

В апреле 1961 года Пеньковский посетил в гостинице «Националь» прибывшего в Москву в командировку подсудимого Винна, с которым состоял в доверительных отношениях с конца 1960 года, и заявил ему о своем согласии сотрудничать с английской разведкой. На очередной встрече с Пеньковским Винн, действуя по указанию ответственного дипломата посольства Великобритании в Москве, предложил Пеньковскому написать автобиографию и изложить свои возможности собирать секретную информацию о Советском Союзе. Письмо Пеньковского о согласии сотрудничать с английской разведкой и его автобиографию Винн в Лондоне передал английскому разведчику Аккройду.

20 апреля 1961 года Пеньковский в составе советской делегации вылетел в Лондон и взял с собой собранные им совершенно секретные сведения. Эти сведения Пеньковский передал встретившему его в аэропорту Винну, а Винн — разведчику Аккройду.

В Лондоне Винн организовал встречу Пеньковского с представителями английской и американской разведок «Грилье», «Майклом», «Александром» и «Ослафом», и Пеньковский дал письменное обязательство сотрудничать с английской и американской разведками.

После этого Пеньковский был представлен высокопоставленному чиновнику английской разведывательной службы, который дал ему задание фотографировать секретные советские документы. Для выполнения шпионских заданий разведчики передали Пеньковскому два фотоаппарата «Минокс», фотопленки к ним, транзисторный приемник «Сони», два шифровальных блокнота, записную книжку с тайнописной копировальной бумагой и обучили его пользоваться этими техническими средствами.

Имея доступ по роду своей службы к секретным материалам, Пеньковский, возвратившись в Москву, сфотографировал секретные научно-технические материалы и в экспонированных фотопленках вместе с письмом, исполненным тайнописью, 27 мая 1961 года передал Винну, прибывшему из Лондона в Москву якобы по делам своей фирмы.

По заданию английской разведки Винн в тот же день встретился со вторым секретарем посольства Великобритании в Москве Р. Чизхолмом и вручил ему шпионские материалы, полученные от Пеньковского. Р. Чизхолм передал Винну для Пеньковского инструктивное письмо английской разведки и фотопленки к фотоаппарату «Минокс».

Находясь с 18 июля по 8 августа 1961 года вторично в служебной командировке в Лондоне, Пеньковский через Винна передал английской разведке шпионские сведения научно-технического характера, пять раз встречался с английскими и американскими разведчиками и выдал им секретные сведения.

Встречи с разведчиками происходили на конспиративных квартирах английской разведки, куда Пеньковского привозил Винн. Пеньковского познакомили с разведчицей Анной Чизхолм, женой второго секретаря посольства Великобритании в Москве Р. Чизхолма, и договорились, что Пеньковский будет поддерживать с ней шпионскую связь в Москве: получать от нее инструкции и фотопленки, а ей передавать шпионские донесения. Кроме того, Пеньковский получил указания использовать тайник американской разведки, устроенный в Москве, в подъезде дома № 5/6 на Пушкинской улице.

Возвратившись в Москву, Пеньковский сфотографировал секретные материалы и вместе с письмом передал их английской разведке через Винна, прибывшего в августе 1961 года в Москву. От Винна Пеньковский получил новый фотоаппарат «Минокс», фотопленки, инструкцию разведки и коробку из-под конфет, приспособленную для передачи шпионских донесений Анне Чизхолм.

В начале сентября 1961 года Пеньковский в составе советской делегации вылетел в Париж. В аэропорту Ле Бурже его встретил прибывший туда по заданию английской разведки Винн, которому Пеньковский передал собранные им шпионские сведения. Эти сведения Винн доставил прилетевшему в Париж английскому разведчику Кингу, непосредственно руководившему шпионской деятельностью Пеньковского и Винна.

Во время пребывания Пеньковского в Париже Винн на своей автомашине несколько раз отвозил его на конспиративные квартиры для встречи с английскими и американскими разведчиками, водил Пеньковского в рестораны и ночные клубы Парижа и оплачивал все расходы Пеньковского, связанные с таким времяпровождением. Английская разведка возместила Винну его расходы.

В июне 1962 года Винн в Лондоне встретился с Кингом, который познакомил его с Г. Кауэллом, будущим вторым секретарем посольства Великобритании в Москве, для осуществления шпионской связи.

2 июля 1962 года Винн по заданию разведки, маскируясь делами своей фирмы, прибыл в Москву, получил от Пеньковского шпионское донесение и передал его Р. Чизхолму. Р. Чизхолм послал через Винна Пеньковскому дополнительные инструкции, сигнальные открытки с условным текстом и 3 тысячи рублей — вознаграждение за шпионаж.

Между Пеньковским и представителями английской и американской разведок была договоренность о возможном переходе Пеньковского на нелегальное положение. Для этой цели разведка снабдила Пеньковского фиктивным советским паспортом. В дальнейшем планировалось бегство Пеньковского из Советского Союза. В связи с этим Пеньковскому были обещаны: высокое денежное вознаграждение за период шпионской деятельности, начиная с апреля 1961 года, должность в американском или английском военном ведомстве с окладом 2 тысячи долларов в месяц и чин полковника.

Во время пребывания Пеньковского в Лондоне английские разведчики сфотографировали его в мундирах полковника английской и американской армий.

За время работы на английскую и американскую разведки Пеньковский получил от разведчиков 3 фотоаппарата «Минокс» и фотопленки к ним. Экспонированные фотопленки с секретными материалами Пеньковский передавал разведчикам: Винну, Анне Чизхолм и сотруднику посольства США в Москве Карлсону.

Изменив Родине, Пеньковский с большим усердием и преданностью служил английской и американской разведкам. Одно из последних донесений своим хозяевам, от 5 сентября 1962 года, изъятое во время обыска у Пеньковского, он начинал словами: «Мои дорогие друзья…» и заканчивал: «Крепко жму ваши руки… Я всегда чувствую вас рядом с собой. Ваш друг».

В судебном заседании Пеньковский признал себя виновным в измене Родине и показал, что преступление он совершил в результате морального разложения, тщеславия, карьеристских побуждений.

В суде установлено, что Пеньковский вел аморальный образ жизни, пьянствовал, не имел никаких духовных интересов и запросов. Безыдейность, моральное растление, нравственная опустошенность привели Пеньковского к измене Родине.

Подсудимый Винн выполнял роль главного связующего звена между английской и американской разведками и Пеньковским и прикрывал свою преступную деятельность разведчика и шпиона деловыми встречами английского бизнесмена. Винн связал английских разведчиков в Лондоне с Пеньковским и на протяжении полутора лет, по планам разведки, осуществлял контакты Пеньковского с английскими и американскими разведчиками в Москве, Лондоне и Париже: передавал Пеньковскому инструкции, задания, технические средства, принимал от Пеньковского шпионские донесения и материалы и переправлял их разведчикам, имел в своем распоряжении полученные от британского разведчика Кинга номера телефонов американских разведчиков в Нью-Йорке и Сиэтле для передачи Пеньковскому в случае его служебной командировки в США, готовил Пеньковского к побегу из Советского Союза.

В судебном заседании Винн признал себя виновным в шпионаже и показал, что первоначально не понимал подлинного значения и характера своих действий по поддержанию связи между английской разведкой и Пеньковским, а когда понял, что занимается шпионажем, то отказаться от выполнения заданий не смог вследствие того, что «попал в тиски английской разведки».

Совершенные Пеньковским и Винном преступления подтверждаются также заключениями экспертов и вещественными доказательствами. В квартире Пеньковского, в специально оборудованном тайнике, изъяты: фиктивный советский паспорт на имя другого лица, но с фотографией Пеньковского, 3 фотоаппарата «Минокс», 4 экспонированные фотопленки с секретными сведениями, 15 запасных фотопленок, приемники «Сони» и «Зенит», записка с частотами радиоволн, 6 шифровальных блокнотов, 2 листа копировальной бумаги для тайнописи, 6 сигнальных открыток с условным текстом и инструкция к ним, донесение Пеньковского разведкам, которое, согласно заключению экспертов-криминалистов, было отпечатано на пишущей машинке «Континенталь» № 213956, изъятой в квартире Пеньковского.

Часть перечисленных вещественных доказательств — технические средства шпионажа — передал Пеньковскому Винн по заданию английской и американской разведок.

Согласно данному в судебном заседании заключению экспертов многие сведения, переданные Пеньковским английской и американской разведкам и подготовленные им для передачи, являются секретными и совершенно секретными, а часть из них составляет государственную и военную тайну Советского Союза.

В соответствии с изложенным, руководствуясь ст. 301–303 УПК РСФСР, Военная коллегия Верховного Суда СССР

П Р И Г О В О Р И Л А:

Пеньковского Олега Владимировича признать виновным в измене Родине и на основании ст. 64 п. «а» УК РСФСР подвергнуть смертной казни — расстрелу с конфискацией лично принадлежавшего ему имущества.

На основании ст. 36 УК РСФСР лишить осужденного Пеньковского воинского звания «полковник запаса» и внести в Президиум Верховного Совета СССР представление о лишении его орденов и медалей.

Винна Гревилла Мейнерда признать виновным в шпионаже и на основании ст. 65 УК РСФСР лишить свободы на 8 лет, с отбыванием первых 3 лет в тюрьме, а последующих — в ИТК строгого режима.

Имущество и ценности, изъятые у Винна при задержании, конфисковать.

Срок наказания осужденному Винну с зачетом предварительного заключения исчислять со 2 ноября 1962 года.

Вещественные доказательства, служившие орудиями преступления: 3 фотоаппарата «Минокс», радиоприемники «Сони» и «Зенит», пишущую машинку «Континенталь» № 213956, — конфисковать.

Приговор кассационному обжалованию и опротестованию не подлежит.

Председательствующий В. Борисоглебский

Народные заседатели С. Марасанов, И. Цыганков

Судебный процесс по уголовному делу агента английской и американской разведок гражданина СССР Пеньковского О.В. и шпиона-связника подданного Великобритании Винна Г. М. 7–11 мая 1963 года. М.: Политическая литература. 1963.