Глава 1. Ангел

Ангел внимательно рассматривал комнату. Она казалось совершенно пустой, несмотря на то, что вдоль стен ютилась кое-какая мебель. Да в дальнем углу была постель на которой под одеялом угадывались очертания человеческого тела. Насколько возможно было судить, человек спал, не смотря на то, что солнечный свет уже давным-давно вырвался из объятий ночи и теперь врывался в распахнутое окно, принося с собой радость тем, кто его увидит.

Подойдя к креслу-кровати, Ангел отдернул одеяло и громко сказал:

— Доброе утро, Кристина. Пора вставать!

— Ну чего тебе? — Кристина сощурив глаза от света посмотрела на того, кто прервал ее сон. Тут ее глаза расширились и она непроизвольно отдернулась назад — подальше от Ангела.

— Нужно поговорить, — деловито сказал Ангел, — Поднимайся, а я пойду приготовлю кофе. Хотя в прошлый раз кофе готовил хозяин.

Кристина кивнула и неторопливо поднялась с кровати. Потом она начала бродить по квартире в поисках зеркала, которое обнаружилось в коридоре. На нем было столько пыли, что возникало сомнение в том, что им когда-то пользовались, но ее это не смутило. Она небрежно провела по стеклу рукой, глядя, как огромные куски грязи отваливаются от зеркала на пол, оставляя после себя блестящую поверхность. Когда на этой поверхности появилась возможность разглядеть собственное лицо, Кристина начала приводить себя в порядок. Это было непростым занятием, поскольку сумочку со всеми необходимыми принадлежностями она где-то потеряла, и из-за этого в ее распоряжении оставались лишь самые примитивные методы.

Она медленно расчесала волосы руками, потом попыталась придать им слабое подобие прически, но результат оказался плачевным. В конечном итоге, она просто слегка растрепала волосы, делая видимость необычной стильной прически. Это удовлетворило ее и она начала массировать лицо, убирая с него остатки сна. При этом она вдруг вспомнила про то, что находится в квартире Андрея и задалась вопросом о его настоящем местонахождении. Так и не найдя ответа на этот вопрос, она прошла на кухню, где Ангел уже наливал кипяток ей в чашку.

— Лучше бы ты принес пиво, честное слово, — Кристина слабо улыбнулась.

— Сейчас принесу, — совершенно серьезно заметил Ангел и вышел из кухни.

Кристина с удивлением посмотрела ему вслед, но ничего не сказала. Когда за ним захлопнулась дверь, она взяла в руки чашку, наполненную крепким горячим кофе и стала ходить по квартире, наслаждаясь ее тишиной и пустотой. Она, как и Ангел, заметила, что мебель не создает в квартире ощущения некоторой заполненности. Она скорее подчеркивала пустоту, которая надолго стала хозяйкой этой квартиры. Пустота установила здесь свои порядки, которые никто никогда не смел нарушать, вот мебель и стояла себе возле стен, оставляя для пустоты почти все пространство небольших комнат. Кристина поежилась, ощущая на себе тяжелый взгляд пустоты, но ей все равно нравилось здесь находится. Пустота давила на нее, но ей это нравилось. Она была не прочь остаться жить здесь навсегда немного потеснив хозяина квартиры. Правда нынешняя хозяйка — пустота — могла бы не одобрить такое решение, но Кристине казалось, что пустоте будет приятно чувствовать свою власть над большим количеством людей. Особенно, если людям это нравиться и они не пытаются ничего изменить. Кристина чувствовала, что она просто не смогла бы что-то здесь менять.

Ее размышления прервались шумом открывающейся двери. Ангел вернулся и пошел на кухню сжимая в каждой руке по две бутылки пива. Он сразу пошел на кухню и Кристина последовала за ним, допивая на ходу почти остывший кофе. Поставив одну бутылку на стол, а остальные в холодильник, Ангел сказал:

— Пришлось идти к перекрестку — там ларьки стоят. Ближе ничего не увидел. Странно… Обычно здесь все получается гораздо проще. Может быть это и есть то самое первое изменение, которое я так долго пытаюсь заметить?

Кристина равнодушно пожала плечами. Она поискала, чем открыть бутылку и, в конце концов, открыла ее об крышку стола, оставив на ней небольшую зазубрину. Точно такую же, как множество других, неравномерно покрывающих край стола, из-за чего было не сложно догадаться для чего именно хозяин чаще всего пользуется столом. Она, предвкушая удовольствие сделала маленький глоток из бутылки. Пиво прохладным потокам устремилось вниз по пищеводу и она благодарно кивнула не то пиву, не то принесшему его Ангелу. Ангел с едва заметной усмешкой наблюдал за всем этим.

— Ну, выкладывай — о чем ты хотел поговорить?

— Появилась интересная информация про то, что ты начала встречаться с одним из тех, в ком я заинтересован. Не наша организация в которой и ты, кстати, когда состояла, а я. Я лично! Или ты думаешь, что Ангелу приятно приходить ко всякому, кто без позволения начал переходить из одного изолятора в другой? Для этого есть и другие агенты, а ты была одной из них, ты помнишь об этом?

— Да помню, — процедила Кристина сквозь зубы, — Ты можешь объяснить чего ты от меня хочешь? Ты ведь знаешь какие у меня были с ним отношения до того, как Олаф запер его в тринадцатом изоляторе.

— Но Андрей оттуда успешно вышел, — улыбнулся Ангел, — И перешел сюда. А недавно, он опять был на Родине. И общался с Олафом… К сожалению Олаф понял, что Андрей полностью потерял память, поэтому он утаил часть истории. А моего любимца он вновь запер в тринадцатом, но он снова успешно оказался здесь. Теперь ему не понадобилось даже умирать. Тебе не кажется, что он растет удивительно быстро?

— Так он был на Родине, и уже вернулся? — удивилась Кристина, — Наверное он был там не больше нескольких часов. Ведь прошла всего ночь, с тех пор, как я видела его в последний раз.

— Всего ночь, но он пробыл там не меньше, чем несколько циклов. Он попал туда и почти моментально попал в реанимацию. Это дало его организму объяснение о том, почему среди его воспоминаний нет ничего про Родину. Через несколько циклов он очнулся, провел один рабочий цикл, после чего имел недолгий разговор с Олафом. После этого разговора он был отправлен в изолятор на один день, потом — утилизатор.

— Он был там несколько циклов и в то же время одну ночь? — спросила Кристина, пытаясь вылить в себя, как можно больше пива из почти пустой бутылки. Голос прозвучал не слишком разборчиво, но Ангел все понял.

— Да, это так, — ответил он спокойно.

— Это невозможно, — отрезала Кристина, отставляя пустую бутылку в сторону, — Может быть его нет здесь до сих пор? Я, например, его здесь не вижу.

— Ну так пойдем, я тебе его покажу. Он собирается устроить одно забавное представление и я не прочь на это посмотреть. Ведь я сейчас его главный менеджер и продюсер, правда он об этом еще не знает. Но это ничего — придет время, тогда узнает обо всем. Ну так ты идешь?

— Пойдем, — согласилась Кристина и взяла из холодильника еще одну бутылку пива. Открыв ее об многострадальную крышку стола, она последовала за Ангелом, который на полной скорости шел к входной двери.

Выйдя на улицу, Кристина отметила, что несмотря на то, что на небе радостно светило солнце, погода была весьма мерзкой. Сверху постоянно капали маленькие капельки воды, которые пронизывали кожу множеством маленьких отвратительных иголочек. Было совершенно не понятно откуда они высыпаются — небольшие тучки на небе казались слишком дружелюбными для того, чтобы делать такие мелкие гадости. Земля уже успела основательно пропитаться водой и представляла собой огромный грязевой ковер, что отнюдь не прибавляло настроения. Кристина подумала, что было бы неплохо Деду Морозу вспомнить о своих сезонных обязанностях и заглянуть сюда на несколько дней.

Ангел пошел в сторону остановки, делая вид, что ему наплевать на непогоду. Но он бросил:

— Еще одно доказательство изменений! Я думаю, что наконец-то нашел то, что мне нужно.

— Андрея? — удивленно спросила Кристина.

— Именно его! — сказал Ангел, — теперь ты понимаешь, почему я не хочу, чтобы ты с ним встречалась?

— Понимаю, но даже если он и вправду Создатель, я хочу оставаться с ним до последнего. А он, по-моему, не очень тяготится моим присутствием.

Ангел промолчал и ускорил шаги, пытаясь как можно быстрее добраться до троллейбусной остановки.

— С каких пор ты стал ездить в общественном транспорте? — улыбнулась Кристина.

— Я хочу ехать как можно дольше. Во-первых нам нужно поговорить, а во-вторых, я просто не хочу возвращаться на улицу. Здесь довольно неприятно находиться.

— Это ты точно заметил, — Кристина зашла под небольшой навес возле остановки, пряча себя от дождя, и сделала первый глоток пива из бутылки, — под дождем мне даже пиво пить совершенно не хочется. Как решить такую проблему: Пить хочется, а под дождем не хочется. И при этом, я нахожусь под дождем.

Кристина развела руками, показывая свое полное недоумение относительно решения проблемы и отпила еще немного пива. Ангел слушал ее в пол-уха, высматривая при этом троллейбус. Он догадался, что его собеседница шутит и искривил лицо в вежливой улыбке, пытаясь показать свою внимательность и заинтересованность. Кристине осталось лишь вздохнуть и сосредоточиться на пиве, которое от этого начало быстро убывать.

Троллейбус наконец-то подъехал и, как-то нерешительно остановился возле остановки. Казалось его смутило то, что на ней стоят люди — в такую погоду все должны сидеть по домам, или ездить на личном транспорте.

Кристина и Ангел быстро прошли от навеса к троллейбусу и вскочили на маленькую лесенку. Поднявшись по ней они прошли по салону, выбирая себе место по душе. Найдя его они уселись и недолго смотрели в окно, отдыхая от плохой погоды.

Кристина первой решила прервать тишину:

— Ты обещал рассказать мне, как Андрей пробыв там несколько циклов, отсутствовал здесь не больше, чем одну ночь. Ведь время течет везде одинаково, насколько я знаю.

— Да время течет везде одинаково, но в то же время по-разному.

Понимаешь: время это очень сложная вещь. Оно всегда бывает очень разным. Хотя бы по скорости своего течения. Ты, я думаю, и сама знаешь, что время может течь очень быстро — иногда тебе кажется, что каждое мгновение пролетает мимо тебя, как скорый поезд. К нему прикреплено следующие мгновение и все они проносятся и несутся дальше. Тебе потом не о чем даже вспоминать. Все, что происходило видно не лучше, чем из вагона того же скорого поезда — мимо проносятся размытые силуэты, некоторые из которых ты узнаешь, о других не знаешь и не узнаешь на такой скорости. Можно, конечно спросить у соседа, но это займет определенное время, за которое поезд удалится настолько, что сосед уже забудет то о чем ты спрашиваешь. Но, чтобы показаться эрудированным, он этого не признает и начнет рассказывать о том, что видит за окном сейчас. Но когда ты бросишь взгляд за окно, чтобы увидеть то о чем он рассказывает поезд уже проедет, и ты все равно останешься ни с чем.

Ангел приостановился, чтобы набрать в легкие побольше воздуха и Кристина не преминула возможность вставить свою реплику:

— Красиво рассказываешь. Не в тему, но интересно — продолжай!

— Иногда время течет очень медленно. И ты тоже наверняка это ощущала на себе. Разве тебе не знакомо то чувство, когда каждая секунда тянется, как кусок жевательной резинки. Она удлиняется и удлиняется, заставляя тебя удивляться своей прочностью и упругостью — от нее осталась всего лишь тончайшая нить, но она продолжает тянуться и тебе уже начинает казаться, что это может продолжаться до бесконечности. И тут она обрывается! Не ожидая этого ты падаешь сквозь пустоту, не чувствуя времени, а потом находишь новую секунду и проделываешь с ней то же, что и с предыдущей. В таком состоянии тебе кажется, что ты можешь размышлять о чем угодно, потому что у тебя почти что бесконечность времени. Но ты забываешь о том, что почти все свое внимание ты уделяешь именно растягиванию каждой секунды. И от этого тебе трудно сосредоточиться на чем-то конкретном…

— Подожди, — прервала его Кристина, — Как это все-таки относится к Андрею?

— Итак, ты признаешь, что время может течь по-разному? — спросил Ангел тяжело вздохнув. Он был задет тем, что ему не дали закончить свою мысль, но предпочел не возражать.

— Да время может течь по-разному, — нетерпеливо сказала Кристина, — но только для меня, а не для всего мира.

— Время текло по-разному только для Андрея, вернее сказать для Андреев, — многозначительно произнес Ангел. — Понимаешь, если он и вправду тот, о ком я думаю, то он может управлять миром в общем. Но только одним из миров, а не всеми одновременно. Слишком уж они разные, хотя и создавались одним Создателем. Но он был одновременно как минимум в двух местах: здесь и на Родине. Я проверял. Здесь он видимо растягивал время, как можно сильнее, чтобы прошла всего одна ночь, там он наоборот старался ускорить его. Может быть он хотел о чем-то там узнать, может быть…

— Скорее всего он просто не осознавал своей власти, — вновь перебила его Кристина.

— А еще у меня есть такая гипотеза, которая польстит твоему самолюбию, — холодно сказал Ангел, — Он все это делал подсознательно, из любви к тебе, пытаясь сделать так, чтобы ты, когда проснешься не заметила его отсутствия.

— Вполне реальный вариант, — так же холодно ответила Кристина.

— Вполне, — согласился Ангел, — меня удивляет только одно: зачем он тогда с утра пораньше убежал от тебя подальше.

— Ты же сам сказал, что он все делал подсознательно. Утром он проснулся и сознание вступило в полную силу, вот он и пошел по своим делам.

Ангел не нашел нужным отвечать что-либо на такую логику и промолчал.

Кристина с ликованием допила пиво. Перед последним глотком она с триумфальным видом выставила бутылку перед собой, словно предлагая Ангелу присоединиться к ее торжеству. Он раздраженно отвернулся к окну, но ничего не сказал. Только через несколько минут он был вынужден процедить сквозь зубы одно-единственное слово:

— Выходим.

Он быстро прошел по салону и выскочил на улицу, где все так же моросил дождь. Кристина спустилась следом и тут же поставила пустую бутылку на мокрый асфальт. Ангел не обращая на нее никакого внимания спешил по улице к серому неуютному зданию.

— Что это? — спросила у него Кристина.

— Местный рок-клуб, — выплюнул нехотя Ангел.

— Перестань ты так беситься, — осадила его Кристина, — неужели для тебя так важна твоя философия, в которую ты пытался меня сегодня посвятить? Я не спорю — это интересно, но сейчас гораздо более интересно, не слушать твои теории, а узнать, чем все это закончится.

— Мне это еще больше интересно, — сказал Ангел неохотно.

— Не сомневаюсь. А что будет в рок клубе?

Ангел пожал плечами, но Кристине показалось, что он что-то скрывает.

Наверняка он, как минимум догадывается о том, что там будет происходить.

Но больше вопросов она предпочла не задавать.

Не сказав больше друг другу ни слова, они подошли к дверям рок-клуба, Ангел их распахнул и галантно предложил Кристине входить первой. Она ему вежливо кивнула, подумав, что забавнее было бы изобразить глубокий реверанс, но у Ангела явно плохо с нервами. Не хотелось его беспокоить, поэтому она подавила улыбку и вошла внутрь. Он почти сразу же последовал за ней.

 

Глава 2. Рок-клуб

Кристина с Ангелом прошли по длинному коридору, по которому взад и вперед бегали взъерошенные нервные люди. Кристина подумала, что это скорее всего выступающие и попыталась найти среди них Андрея. Ангел провожал этих людей снисходительной улыбкой. В конце коридора оказалось несколько дверей в одну из которых Ангел и устремился. Кристина последовала за ним и оказалась в довольно большой комнате. У противоположной стены комнаты, была воздвигнута небольшая сцена. У самого края этой сцены ютился стул и микрофон на невысокой подставке.

Все остальное пространство комнаты было заполнено людьми. Не вглядываясь можно было бы сказать, что это обычный рок-концерт, на который собираются тысячи фэнов, желающих поглядеть на своих кумиров. Вначале Кристина именно так и подумала, но приглядевшись внимательнее, она решила, что аудитория не соответствует той, что обычно бывает в рок-клубах — большинство людей были уже немолодыми. Встречались конечно и подростки, но в целом юность была всего лишь каплей в море зрелости. Кристина улыбнулась, подумав, что Седьмой Изолятор борется за посещаемость рок-клуба весьма необычным методом: если в мире мало подростков и детей, то их функции будут выполняться взрослыми.

— Не смотри ты так на этих людей, — бросил ей Ангел, — под местным рок-концертом все понимают не то, что ты думаешь.

— Неужели на сцену выйдет дядя, лет под сорок, и споет нам песню про елочку? — саркастически спросила Кристина.

— Не совсем, — голос Ангела остался спокоен. — Но очень близко к этому.

Кристина попыталась сказать еще что-нибудь, но Ангел ее сразу же перебил:

— Давай пробиваться к сцене, иначе будет поздно. А мне хотелось бы понаблюдать за своим любимцем.

— Как ты туда прорвешься? — Кристина тяжело вздохнула, поглядев на толпу.

Взрослые оказались куда более пассивными, чем подростки. Ангелу даже не приходилось проталкиваться, чтобы проложить себе путь к сцене. Люди расступались, словно им было совершенно все равно, где стоять. Кристина шла в его кильватере, как по широкому проспекту. Она не могла сдерживать улыбку глядя на этих людей; она готовила себя к другому зрелищу — тысячи подростков, выкрикивающих названия любимых групп, лезущих друг другу на плечу, распивающих спиртные напитки и матерящихся на всех вокруг. А здесь — инертная масса человеческих существ, которые пришли просто, потому что проходили мимо. Им было все равно, куда идти — они сегодня не работают, значит у них выходной, а следовательно можно идти куда угодно. Те, кому не хватило билетов в театр, пришли сюда посмотреть и послушать музыку.

Очевидно, что никто здесь не ожидает драйва и такого количества энергии, что потом болит голова. Этим людям не нужна головная боль — им завтра нужно быть на работе, а это самое главное, что только можно ценить в этой жизни.

Кристина еще раз вздохнула и, вдруг, уперлась в спину Ангела. Тот остановился перед узким кольцом подростков, которые стояли плечом плечу друг к другу. Они вели себя довольно спокойно, но оттесняли всех желающих встать к сцене ближе их.

— Похоже на ментов, которые оцепили сцену, — пробормотала Кристину, — неужели их так интересует местная музыка?

— Не думаю, — ответил Ангел, — большинство из них пришло сюда из-за того, что час назад на афише появилась надпись про рок-исполнителя, который будет выступать на этом концерте. Это про Андрея!

— А когда его выступление?

— В самом конце программы. Это сделано по двум причинам: во-первых он решил выступать всего час с небольшим назад, а во-вторых, организаторам показалось, что его музыка не всем будет понятна. Если кому-то она не понравится, то он сможет уйти сразу же, но не теряя при этом удовольствия от выступления других музыкантов. Правда, мне кажется, что все равно никто из пришедших сюда не уйдет раньше окончания концерта.

— Из-за дождя?

— Да, — кивнул Ангел, — а еще из-за того, что им в общем-то нечем заниматься сегодня и раз уж они оказались здесь, они предпочтут дожидаться окончания программы.

— А как ты узнал, что Андрей появился здесь час назад? — поинтересовалась Кристина, — ты что начал за ним следить?

— Конечно я наблюдаю за ним, — нехотя сказал Ангел, — Ведь я заинтересован в том, чтобы знать все, что с ним произойдет. Я уже почти не появляюсь в отделе, спихнул всю работу на Лэка — он должен справиться. Ведь, если быть честным перед собой, можно сказать, что наша работа значительно проще, чем мы о ней рассказываем. Вдумайся поглубже и ты поймешь, что все мы просто бездельники. Изо дня в день бьем баклуши, пользуясь своей возможностью свободно ходить между мирами, но занимаемся по сути всего одним — ищем Его. А поиск для нас означает ожидание. Вот сейчас я уверен, что он нашелся. Теперь я и начинаю работать.

— Олаф тоже ищет, — заметила Кристина как бы между прочим.

— Олаф ищет для того, чтобы убить, а я — для того, чтобы показать то, чего он достоин.

— Он и сам поймет, чего он достоин. Сколько раз ты уже думал, что нашел Его? Сколько раз показывал?

— Много, — согласился Ангел, — И все они умерли. И Олаф тоже много раз ошибался. Но теперь я уверен в своей правоте. Очень многое изменяется вокруг него, хотя сам он этого похоже не замечает.

— Может быть ты просто смотришь не в ту сторону?

— Может быть… — согласился Ангел, — я не спорю.

Его последние слова были слегка заглушены жиденькими аплодисментами, которые зазвучали со стороны подростков — на сцене появился первый выступающий.

К удивлению Кристины он был довольно молод. Но в его внешнем виде было столько подчеркнутой красоты, элегантности и мужественности, что Кристину он просто раздражал. Во всем этом чувствовался бесполезный пафос. Даже в том, как он сжимал в руках широкий гриф акустической гитары, чувствовалась многолетняя практика. У Кристины создалось впечатление, что этот франт только что закончил на отлично школу аристократических манер. Ей хотелось смеяться, но она себя сдерживала. Ангел стоял с совершенно непроницаемым видом, направив свои глаза прямо на сцену. Он смотрел сквозь музыканта, ожидая момента, когда на сцене появится Андрей. На всех остальных участников концерта ему было наплевать.

Тем временем, музыкант, улыбаясь откланялся и важно уселся на стул. Он аккуратно поставил гитару на правое колено и так же аккуратно провел по струнам указательным пальцем. Гитара отозвалась тихим перезвоном и затихла. Тогда он широко улыбнулся и представился. Его голос был идеально чист и полностью согласовывался с внешностью.

После этого он начал аккуратными движениями пальцев перебирать струны гитары, составляя из отдельных звуков простенькую мелодию. Кристина нетерпеливо ожидала, когда это затягивающееся вступление закончиться, но это оказалось основной темой первой песни. Проиграв ее несколько раз, он начал петь. Уже от звуков его голоса, Кристину начало тошнить и она пыталась не вслушиваться в слова — понимала, что будет только хуже. Но затыкать уши она не хотела, а без этого слова тихонько и аккуратно подкатывались к ее сознанию и оставляли там маленький грязный след. Ей захотелось куда-то уйти, но она удерживала себя и продолжала слушать очередную бредовую историю про мальчика от которого ушла подружка. Строчки его стихов были совершенно не связаны между собой из-за чего хотелось подумать, какой именно смысл в них вложен. Но если начать вдумываться глубоко оказывалось, что смысл в них отсутствует напрочь. Песня не была чем-то большим набора избитых фраз — скомпонованных так, чтобы соблюдать рифму — и мелодии в которой чувствовались заимствования из разных попсовых мотивчиков.

После первой песни парень заиграл следующую, которая не отличалась ни музыкой, ни качеством текста. Люди вокруг неподвижно слушали, из-за чего было непонятно нравится им это, или нет.

Ближе к окончанию концерта, Кристина убедилась, что выступление никому не приносит удовольствия. Музыканты один за другим выходили на сцену и равнодушно играли простую музыку, монотонным голосом распевая удивительно похожие песни. Все они были настолько схожи, что стоило послушать только первого исполнителя — про всех остальных можно было сразу сделать выводы. Зрители точно так же равнодушно слушали все, что доносилось до их ушей, не пытаясь вникать в тексты и искать там смысл. Они просто стояли и делали вид, что им очень нравится здесь находиться. Возможно это и было правдой — в зале было намного приятнее, чем на улице. Немногочисленные подростки несколько разнообразили общую атмосферу — когда на сцену выходил новый человек, они пытались ему аплодировать, надеясь, что будет лучше, чем раньше. Но когда он заканчивал свое выступление, его провожали с ощутимой прохладой.

Вот и опять все смотрят вслед очередному исполнителю, который покрепче взяв гитару в левую руку, аккуратно спускается со сцены. Никто не кричит, что его выступление было плохим — просто оно было точно таким же, как и остальные. Всем это уже порядком надоело. Подростки тихо шептались о том, что концерт заканчивается — остался последний исполнитель и Кристина напряглась в ожидании.

На сцену медленно вышел Андрей. Он подошел к ее краю и оглядел публику.

Когда его глаза остановились на Кристине, он широко и открыто улыбнулся.

Потом его взгляд сместился на Ангела и лицо резко старо хмурым, губы сжались в тонкую линию. Ему никто не аплодировал, но он не смутился — он уселся на стул и сказал в микрофон:

— Привет всем! Меня зовут Андрей.

Больше он не сказал ни слова, вместо этого он резко поставил гитару себе на колено, достал медиатор, и начал ритмично бить им по струнам. Музыка была резкой и не очень приятной, но она казалась значительно лучше приевшихся мелодичных мотивов. Показав слушателям основную ритмическую базу песни, он начал петь своим хриплым немелодичным голосом:

Он резко сменил мотив, теперь музыка стала более мелодичной.

Последнее слово он произнес только губами, оставив слушателям додумывать, что именно он хотел спеть. Сама музыка вновь вернулась на резкий, неустойчивый ритмический рисунок.

Его слушали с открытым ртом — он говорил то, о чем здесь никто не хотел думать. Он говорил о чем-то знакомом, о том, что они знали, но забыли. Кристина улыбнулась — она поняла, что Андрей давит на публику своими воспоминаниями из прежней жизни.

Резкие ритмические удары вдруг сорвались на быстрый перебор, который пронесся по залу несколько раз, призывая всех последовать за собой. Потом все закончилось. Несколько секунд все стояли в оцепенении, слушая тишину, которая вполне была вполне логичной кодой к песне. Казалось, что Андрей специально принес в этот зал несколько минут обыкновенной тишины, чтобы доставить всем удовольствие от ее незримого присутствия. Сам он в это время сидел и, покусывая нижнюю губу, смотрел на зал.

Девушка, стоявшая в ряду подростков вдруг начала неуверенно хлопать, несколько товарищей ее тут же поддержали, а еще через пару секунд зал трясся от грома аплодисментов. Кристина и сама не удержалась и начала аплодировать.

Андрей молча поднялся со стула, его лицо приняло бесстрастное выражение. Чувствовалось, что это совершенно не тот исход, на который он рассчитывал. Зло сплюнув в сторону, он пошел к краю сцены, откуда спускались другие исполнители. Толпа в тот же час ринулась к нему.

Он тот час оказался окружен огромной толпой людей, которые протягивали ему блокноты, тетради и просто разные клочки бумаги. Все хотели получить автограф новорожденной рок-звезды этого мира.

Ангел начал пробиваться к дверям, но теперь прорваться сквозь толпу стало гораздо сложнее — большинство людей целенаправленно рвалось в сторону Андрея. Но Ангел уверенно расталкивал всех, кто попадался ему на пути и Кристина с трудом за ним поспевала. Через несколько минут проталкивания через стену, состоящую из людских стен, они наконец-то вырвались из зала и, проследовав коридором вышли на улицу.

Дождь уже закончился, но туч стало заметно больше и они полностью скрыли за собой солнце. Кристина покопалась в своих карманах и нашла там сигареты и зажигалку. Покурив, она глубоко втянула в себя дым и, закрыв глаза выпустила его тонкой струйкой.

— Интересно, — сказал Ангел, — Он поливал их грязью, а они готовы его на руках носить. Чем-то похоже на панковские концерты, которые были одно время популярны среди молодежи. Только здесь никогда никаких панков и в помине не было. Что бы это могло значить?

— Им понравилась его музыка? — предположила Кристина.

— Не знаю. Надеюсь, что он не последует моему совету и не станет искать себе постоянное занятие в этом мире. Если он так поступит, то с карьерой создателя ему придется завязать.

— По-моему, он не станет больше играть здесь. Насколько я могу судить, он не в восторге от реакции слушателей. Он хотел от них чего-то другого. Я думаю, что ему хотелось их позлить. Доказать им и себе, что они не такие добродушные, какими пытаются казаться.

— А ты не пыталась узнать это, используя свои способности, — Ангел сощурил глаза, и его лицо приняло настороженный вид.

— Я уже предсказала ему, что он поднимется. Так сильно, как только возможно. Но я побоялась посмотреть, какие именно пределы у этих возможностей.

— Может быть ты была права, — задумчиво сказал Ангел.

Кристина пожала плечами и сосредоточила свое внимание на сигарете. Она затягивалась и выпускала несколько колец из дыма, а потом аккуратно проводила сигаретой сквозь эти кольца.

Недолго понаблюдав за ее действиями, Ангел сказал:

— Ну ладно, ты тут забавляйся, а я пошел. Наверное, я еще не готов к разговору с ним.

— Удачи, — голос Кристины не выражал абсолютно никаких чувств — она полностью сосредоточилась на забавах с сигаретным дымом.

Ангел развернулся и пошел прочь от рок-клуба, не оглядываясь по сторонам. Вскоре он скрылся за углом и в этот самый момент дверь клуба открылась и из нее выскочил Андрей. Он подбежал к Кристине и сразу же выкрикнул:

— Где он?

— Привет, — спокойно сказала Кристина, выпуская очередную партию колец.

— Здравствуй, — растерянно сказал Андрей, и тут же повторил свой вопрос.

— Кто он? — спросила Кристина, — Ангел?

— Ну да!

— Не знаю, потерялся где-то в толпе, — соврала Кристина, — после твоего знаменательно выступления там такой ужас начался.

— Да уж, я знаю, — усмехнулся Андрей, — Сейчас они поймут, что я уже сбежал и начнут искать меня здесь, так что нам лучше уйти отсюда.

— На остановку?

— Пошли лучше прогуляемся пешком. Я думаю у нас есть о чем поговорить.

Ты мне расскажешь о своей беседе с Ангелом, а я расскажу тебе про удивительный сон который мне приснился этой ночью. Знаешь, у меня есть подозрение, что это непростой сон. Ну так как, идем?

— Идем, — легко согласилась Кристина, отбрасывая в сторону окурок.

Они обнялись и медленно пошли по улице, как молодые влюбленные, которые наслаждаются каждой секундой пребывания друг с другом.

 

Глава 3. Беседа

Их первой непродолжительной остановкой стал небольшой магазин, над которым висел щиток с рекламой популярного сорта пива. Андрей кивком головы указал Кристине на эту малозаметную рекламу, предлагая зайти в магазин. Кристина никак на это не отреагировала и он повел ее ко входу. Поднявшись по небольшой лестнице, он потянул дверь на себя, открывая проход внутрь здания и Кристина тут же скользнула в него. Андрей последовал за ней.

Они оказались в небольшой полутемной комнате, стены которой приняли на себя груз множества полок, а те, в свою очередь, удерживали на себе кучи всякой всячины. Здесь было все, что обычно можно найти в подобных магазинах: начиная от конфет и заканчивая презервативами. В одном из углов приютился прилавок, за которым сидел продавец — молоденькая девушка, с глупым лицом. Когда они зашли, она с тупым интересом просматривала журнал, на обложке которого помещалась фотография, знаменитой поп-звезды и несколько надписей, каждая из которых предположительно должна нести в себе сенсацию.

Услышав звук захлопнувшейся двери, она отложила журнал в сторону и стала равнодушно наблюдать за посетителями. Андрей сразу же определил цель своего визита и, спустя мгновение, уже стоял перед полкой, на которой возвышались пивные бутылки. "Цена — гарантия качества", подумал он, взяв две бутылки самого дорого пива. По пути к прилавку он захватил еще пачку сигарет. Подойдя к прилавку, он выудил из кармана крупную купюру и, не глядя, протянул ее продавцу. Потом он пошел к выходу и Кристина последовала за ним. Она не смогла удержаться от улыбки, видя, как расширяются глаза у молоденькой продавщицы. Впрочем, когда они выходили на улицу, Кристина еще раз посмотрела в ее сторону и обнаружила, что та снова уткнулась в свой журнал.

— Твоя слава еще не дошла до этих мест, — сказала Кристина, выходя на улицу вслед за Андреем.

— Да уж… — сказал он, пытаясь одновременно улыбаться и выглядеть озадаченным.

— Но ты не волнуйся, скоро все будут тебя узнавать и, едва ты посмеешь появиться в людях, к тебе будут тянуться сотни дрожащих рук сжимающих блокноты и ручки. Или даже кассеты с любительской записью твоих песен.

— Да нет, спасибо, — сказал Андрей нахмурившись.

Он быстро открыл бутылки зажигалкой и протянул одну из них Кристине. Та сделала глоток и тут же поморщилась:

— Ну и гадость ты покупаешь. Или это только для долгожданных гостей?

Андрей попробовал пиво и был вынужден согласится с тем, что качество пиво отнюдь не соответствует его цене. Мало того, что оно было теплым, в нем еще и чувствовался неприятный горьковатый привкус. Ему оставалось только развести руками, показывая свою непричастность к тем, кто варил это пиво.

Они спустились по лестнице, оставляя магазин в одиночестве и продолжили свой путь в сторону дома.

— А почему им так понравилось? — спросил Андрей, отбрасывая опустевшую бутылку пива и подкуривая очередную сигарету. Это были его первые слова, с того момента, как он покинул крыльцо магазина.

Кристина посмотрела не него в недоумении, потом в ее взгляде появилось понимание.

— Ты имеешь в виду своих дорогих поклонников? — спросила она и видя, как нахмурился Андрей поспешно продолжила, — Это было чем-то новым. Совершенно непривычным к тому, что они привыкли слушать. Понимаешь, любое творчество здесь обречено на успех так же, как и все остальное. Поэтому появляются сотни бездарей, которые упорно копируют друг друга. Но все это со временем приедается.

— Но ведь на их концерты ходят люди, — пробормотал Андрей, пытаясь разобраться в запутанной логике местных жителей.

— Ходят конечно! Ведь их творчество обречено на успех. Их запишут, выпустят кассеты и компакты миллионными тиражами, которые будут раскупаться просто потому, что в это вложен святой человеческий труд. Людям не в восторге от всех этих опусов, но они делают вид, что им нравится — на этом держится все в этом мире. А теперь выходишь со своим необычным для них творчеством, которое точно так же станет популярным и безгранично известным. Но это что-то новое — все они в восторге. Не исключаю, что скоро появятся сотни «творцов», которые будут усердно копировать твою манеру исполнения. Правда это немного сомнительно…

— Почему?

— Мне кажется, что твои стихи невозможно написать человеку у которого нет никаких забот. Точнее есть, но все они какие-то придуманные, нарисованные что ли. У них осталась часть воспоминаний про прежнюю жизнь и они копируют из нее лучшие куски сюда, не подозревая об этом. Просто этот мир является проекцией всего лучшего из многих других миров. Вот только метод определения этого самого «лучшего» мне непонятен… Правда Ангел считает, что ты можешь все здесь изменить. Он даже убежден, что ты уже начал это делать.

— Ничего я не начал, — грубо отрезал Андрей, — Я просто стараюсь жить своей обычной жизнью. Но раз уж ты начала говорить об Ангеле, то может расскажешь все поподробнее, интересно все-таки узнать, какие у него насчет меня планы.

— Если честно, я и сама не все понимаю, — задумчиво пробормотала Кристина, — Расскажи лучше сначала свой сон, о котором ты собирался мне поведать. Я знаю часть этой истории, но думаю в твоем изложении она мне будет более ясной.

— Ангел уже успел нашептать, — ухмыльнулся Андрей, — Ну что же, слушай, раз тебе это так уж интересно.

И он начал свое повествование. Сначала он говорил бегло, опуская мелкие детали, но Кристина его тут же остановила:

— Ты не мог бы рассказывать более подробно. Я не хочу ничего опускать.

— Как это ни странно, я помню все очень точно. К тому же мои воспоминания пока не собираются ни тускнеть, ни пропадать. Именно поэтому я не уверен в том, что это был обычный сон, так как я почти всегда забываю обо всем, что со мной творится с того момента, как я закрываю глаза.

— Тогда рассказывай все, что вспомнишь.

Андрей начал рассказывать с самого начала, стараясь ничего не пропускать. Его речь была медленной и иногда прерывалась — он пытался подобрать самые точные слова для описания того, что с ним происходила. Кристина слушала его очень внимательно, она не пропускала ни единого слова и впитывала в себя каждую фразу, вылетевшую из уст Андрея.

Его рассказ оказался довольно долгим — они успели подойти к дому, но не стали заходить в него. Они стояли возле дома немало времени — запасы сигарет почти истощились, когда Андрей закончил свой рассказ.

— Такие вот дела, — заключил Андрей, подкуривая последнюю сигарету, — я не помню, что со мной было после того, как Алекс меня оглушил. Наверное я именно тогда и проснулся, хотя у меня есть смутное ощущение, что я не просыпался еще некоторое время. Может быть до того момента, пока я не оказался в изоляторе, если меня туда все-таки поволокли.

— Можешь не сомневаться — поволокли в Изолятор Љ13, — многозначительно сказала Кристина.

Андрей на нее недоверчиво посмотрел и тут же переменил тему разговора:

— Тебе не кажется, что надо бы еще докупить сигарет и пива?

— Кажется, — кивнула Кристина, — идем в тот киоск, где мы отоваривались вчера.

— Вчера… — Андрей сказал это таким тоном, словно взвешивал слово, пытался понять, что за ним стоит. — Такое впечатление, словно это было не вчера, а несколько циклов назад.

Кристина улыбнулась и Андрей тут же почувствовал себя немного спокойнее.

— Если ты забыл дорогу, то я тебя проведу, — пообещала она.

Киоск стоял на прежнем месте и Андрей купил в нем не очень дорогое, но проверенное временем пиво и сигареты.

Лавочка, на которой они раньше сидели была оккупирована враждебно настроенными старушками и им пришлось некоторое время побродить по дворам, чтобы найти свободное место, где можно было бы спокойно поговорить. Сделав первый глоток холодного пива Кристина сказала:

— Все это не было сном.

— Я был в этом почти уверен, — Андрей и сам удивился тому, насколько равнодушным был его голос.

— И ты был прав. Ангел рассказывал мне про твои приключения там, но я ему не до конца поверила. Он строит свою теорию и мне казалось, что ему хватит смелости подгонять факты под нее. Видимо я ошибалась, но это означает, что тебя ждут большие неприятности. Тебе дали около цикла времени — потом утилизатор.

— Что это?

— Уничтожение, — голос Кристины внезапно сорвался на хрип, — полное уничтожение тебя, из всех миров. О тебе не останется никаких воспоминаний, даже твои любимые поклонники все позабудут.

— И что же мне теперь делать? — Андрей задавал вопросы все так же равнодушно, на него нахлынула волна безразличия к своей судьбе и он не пытался ей сопротивляться.

— Я не знаю, — сказала Кристина, — ты сам должен искать ответа на этот вопрос. Но скорее всего ответ придет сам, без твоего прямого участия. Но это будет такой ответ, который тебе не понравится. Ангел дал тебе совет искать свое призвание и он был целиком прав. То, что ты сделал сегодня в рок-клубе может сильно повлиять на этот мир, который не знаком с панком. Но это далеко не все, что ты можешь сделать…

— Как мне иногда хочется вернуть прошлое, — задумчиво сказал Андрей, — Те времена, когда я мечтал о группе, о славе писателя и много о чем еще. А я сам убил все это, когда пошел на самоубийство… Зачем?

От его слов лицо Кристины исказилось в гримасе боли, она долго и с сочувствием посмотрела на Андрея и сдавленно сказала:

— Да что ты знаешь о прошлом? Мне неизвестно, что Олаф над тобой проделал, но он лишил тебя твоих воспоминаний, в которых я занимала далеко не последнее место. Тебя лишили твоей настоящей жизни, а ты даже об этом не подозреваешь. А даже если бы все помнил, то что от этого могло бы измениться? Прошлое — это мертвец. Ты можешь сколько угодно его украшать. Можешь пришивать ему оторванные руки или ноги, вставлять глаза и зубы. Но сколько бы ты не приводил его к эстетическому совершенству, мертвец останется мертвецом. Даже, если он будет очень красивым, это не сделает его живым.

— Я могу попытаться его оживить, — слабо возразил Андрей.

— Можешь попытаться, — печально усмехнулась Кристина, — Не исключаю даже, что тебе это удастся — ведь ты у меня супергерой. Но что это изменит? Да, мертвец будет ходить и говорить, он будет почти, как живой. Но суть останется прежней — это всего лишь зомби. Он не может ничего сделать сам, он будет или бесконечно повторять то, что уже когда-то делал, или будет полностью повиноваться своему хозяину то есть тебе. Но самый интересный вопрос: а нужна ли тебе жизнь, которой ты можешь управлять? Интересно ли будет жить, если каждый твой шаг просчитан заранее и тебе остается просто говорить своему живому мертвецу, что делать дальше. Это будет уже не жизнь, а существование. А жизнь это постоянная борьба, в которой ты выходишь на один ринг со случаем и схватываешься с ним в жесточайшем сражении. И это сражение длится всю твою жизнь. Именно твою, а не «жизнь» того мертвеца, которого ты оживишь.

— Наверное ты права, — сказал Андрей, поражаясь ее красноречию, — но я сейчас в тупике. Мной играют могущественные дяди, а я даже не знаю, чего от меня хотят.

— Какая тебе разница, что им нужно. Не превращайся сам в зомби! Важно то, чего хочешь ты. Добивайся этого.

Андрей не знал, что ответить. Ему казалось, что он не хочет ничего.

Впрочем не так все просто — у него все-таки было одно желание. Он хотел, чтобы все его новые знакомые оставили его в покое и у него появилось время поближе познакомиться с Кристиной. Но вслух он этого не сказал.

— Кстати, Кристина, — сказал он, — Если этот мир создан для невозможно хороших людей, которые за сотни жизней создали себе немереную карму, то тот мир, где я был этой ночью, наверное был создан для таких, как я? Для тех, кто прожил всю свою жизнь в желаниях и мечтах, но так ничего и не достиг? Ангел говорил, что для таких людей тоже есть мир и обещал отправить меня туда, если я не исправлюсь.

— Это он просто делал тебя более активным. Тот мир, где ты был этой ночью совершенно другой, ты даже представить себе не можешь, что это за мир, хотя прожил в нем всю свою жизнь.

Ее голос снова сорвался на хрип и чувствовалось, что она вот-вот заплачет. Андрей вздохнул, не понимая, чем была вызвана подобная реакция. Ему так же было непонятно, как он мог провести всю свою жизнь в том мире и не запомнить этого. Забыть начальника Алекса было довольно сложным занятием — он даже не представлял себе, как такое вообще может быть возможным.

Кристина неожиданно твердо сказала:

— Обо всем можешь поговорить с Ангелом, когда он решит, что пришло время для разговора. Я думаю, что это наступит очень скоро — у тебя осталось слишком мало времени. Если ты встретишь его, когда меня не будет рядом не забудь сказать, что никто не спорил против решения Олафа.

— Никто не спорил, — подтвердил Андрей, — А что кто-то должен был? Ведь Олаф пригрозил утилизатором, а это видимо самое страшное, что они могут себе представить. Мне правда казалось, что Лэк неплохой парень. Я не думал, что он тоже струсит, но он присоединился к мнению большинства. Не знаю, как бы поступил я на его месте.

— Конечно не знаешь! Ведь ты сейчас почти ничего не знаешь. Впрочем это не важно. Просто передашь Ангелу то, что я сказала… Это должно произвести на него определенное впечатления.

— Может пойдем домой? — спросил Андрей, заканчивая разговор — пиво все равно закончилось.

Кристина послушно поднялась с лавочки и они пошли к подъезду.

— Да вы тут с Ангелом, как я погляжу не скучали, — сказал Андрей, доставая из холодильника бутылки с пивом.

— Да, — согласилась Кристина, — Ангел оказался настоящим джентльменом — стоило мне попросить его принести пиво и он незамедлительно удалился в направлении ближайшей точки, где им торгуют. Сам он пива не пил.

— Забавно, — сказал Андрей и хотел еще что-то добавить, но телефонный звонок прервал его.

Он настолько отвык от мысли, будто кто-то может ему звонить, что некоторое время просто смотрел на аппарат, не зная, как с ним поступить дальше. Аппарат назойливо издавал громкие звуки, которые без труда разносились по всей квартире, пытаясь найти того, кто в них заинтересован. Опомнившись, Андрей медленно приблизился к телефону и осторожно снял трубку. Кристина с интересом следила за этим процессом, едва сдерживая улыбку, которая так и рвалась наружу.

— Алло? — удивленно спросил Андрей у едва слышных шумов, доносившихся из трубки.

 

Глава 4. Переговоры

— Здравствуйте, — Андрей услышал громкий уверенный голос, — я хотел бы с вами встретится и обсудить наше дальнейшее сотрудничество.

Андрей от неожиданности сел на табуретку и поймал взгляд Кристины в котором блуждала загадочная улыбка. Она уже успела открыть обе бутылки с пивом и одну из них заботливо протягивала ему. Андрей взял бутылку и тут же чертыхнувшись поставил ее рядом — она была ледяной.

— Что такое? — поинтересовался голос, — вы так и не ответили на мой вопрос.

— Кто это? — спросил Андрей.

— Извините, я не представился, думал, что вы меня узнаете. Я Виктор Антонович — мы договаривались с вами об издании вашего творчества. Вы меня помните?

— Да, конечно, — сказал Андрей. Ему наконец-то удалось взять холодную бутылку кончиками пальцев и отпить из нее немного обжигающе-ледяной жидкости. Из-за температуры вкус был совершенно неразличим, но его воображение живо нарисовало ему приятный вкус хорошего пива.

— Вот и отлично, — сказал Виктор Антонович, — Вы сейчас свободны?

— Свободен.

— Тогда не могли бы вы подъехать ко мне в офис. Или я сам сейчас за вами заеду.

— Не беспокойтесь, я и сам могу приехать.

— Хорошо, — в голосе появилась едва заметная радость, — я буду вас ждать. До встречи.

Андрей проговорил в ответ что-то не очень разборчивое и медленно положил трубку на аппарат.

Ничего не говоря, он задумчиво взял в руки бутылку — та успела порядком нагреться — и сделал из нее большой глоток. Потом он поднялся со стула и пошел к двери. Кристина поспешила следом за ним ничего не пытаясь разузнать.

Подойдя к остановке, Андрей задумчиво извлек из кармана сигарету и поднес ее к губам. Но его взгляд остановился на Кристине и он, виновато улыбнувшись, протянул сигарету ей и достал себе еще одну. Закурив, он с силой втянул в себя порядочную порцию дыма. Задержав его на мгновение в легких, он выдохнул, чувствуя, как вместе с дымом из него выходит напряжение, возникшее во время беседы по телефону.

Видя, что Андрею стало легче, Кристина рискнула поинтересоваться:

— С кем ты разговаривал?

— С издателем, — ответил Андрей, улыбнувшись, — пару дней назад этот человек отказал мне в издании моих рассказов и я его убил.

Кристина изобразила на своем лице такое изумление и недоверие, что Андрей тут же поспешил исправиться:

— Я не хотел его убивать, но у него оказалось слабое сердце. В общем он умер из-за меня. А на следующий день, — Андрей задумался, подбирая слова и в этот момент к остановке подъехал троллейбус, к которому он тут же направился.

Зайдя в троллейбус, Андрей молча остановился у заднего окна и стал смотреть на дорогу, появляющуюся из троллейбуса и уносящуюся вдаль. Асфальт начал вдруг покрываться крупными влажными пятнами, указывая на начало дождя. На стекле тоже появилось несколько прозрачных капель, которые под действием силы притяжения медленно проделывали свой путь вниз.

Кристина решила напомнить ему о незаконченной истории:

— Так что произошло на следующий день?

— А? — спросил Андрей, выныривая из пучины размышлений, — Ах да, на следующий день я снова пришел к нему. Он благодарил меня за все, что я для него сделал и, разумеется согласился издать столь гениальные произведения, как мои. Это было лишь малой долей того, чем он мне оказался обязан, по его мнению.

— Понятное дело, — согласилась Кристина, — каждый нормальный человек должен радоваться тому, что попал сюда. Один ты такой глупый и не хочешь понимать своего счастья. Именно этим ты мне и нравишься, — совершенно неожиданно закончила она.

Андрей ошеломленно посмотрел на нее, но не успел он собраться с мыслями и придумать достойный ответ на ее слова, как она посерьезнев сказала:

— Кстати, а почему ты тратишь свое драгоценное время на поездки по издательствам. Ты что забыл про то, что его у тебя не так уж и много?

— Я все помню, — ответил Андрей, — но у меня все равно нет никакого плана действий. Никто не хочет мне помогать и указывать путь вперед, а сам я не представляю, что именно я должен делать. Поэтому я делаю все подряд. К тому же я следую совету Ангела — занимаюсь своим делом, или своими делами?

— Боюсь Ангел дал тебе неверный совет.

— Нам пора выходить, — сказал Андрей, пропустив последние слова Кристины мимо ушей.

Они вышли из троллейбуса и оказались под дождем. Но это был отнюдь не тот дождик, что нежно моросил с утра. Теперь это был самый настоящий ливень, его крупные капли беспощадно лупили по всему, что осталось без укрытия. Поежившись от холода и внезапно охватившего ее чувства брезгливости, Кристина пошла вслед за Андреем. Он шел не торопясь — казалось, что дождь его совершенно не интересует.

Подойдя к зданию, где размещалось издательство, Андрей не спеша потянул за дверную ручку, открывая проход внутрь. Тут Кристина не выдержала его размеренной неторопливости и уперлась ему в спину, чтобы он побыстрее вошел в дом. Ей совершенно не хотелось мокнуть под дождем лишнюю пару минут. Андрей не ожидал этой атаки и не в силах ей воспротивиться сделал несколько неуверенных шагов вперед, споткнулся о высокий порог и упал прямо на ковер в прихожей. Кристина, потеряв опору — его спину — тоже не замедлила упасть прямо на него.

Секретарша в ужасе смотрела на то, как два промокших насквозь человека ввалились к ней в комнату и тут же развалились на полу. С их одежды стекали тонкие струйки воды и вскоре весь ковер под ними стал мокрым. Кристина хохотала, не пытаясь себя сдерживать. Андрей сначала пытался казаться обиженным, но потом присоединился к ней.

Отсмеявшись, Андрей выбрался из-под Кристины все еще улыбаясь подошел к секретарше.

— Вы не могли бы позвать Виктора Антоновича, — сказал он нарочито вежливым голосом.

Секретарша еще не обрела дар речи, и сделала неопределенное движение рукой, из-за чего Кристина снова начала хрипло смеяться, безуспешно пытаясь себя остановить. Андрей с огромным трудом сохранял свое лицо совершенно серьезным и глядел секретарше прямо в глаза, ожидая от нее ответа на свой вопрос.

В этот момент дверь в кабинет отворилась, выводя на сцену нового действующего героя.

— Так и думал, что это вы, — улыбнулся Виктор Антонович, — как только услышал, что в моей прихожей начался бардак, сразу же начал собираться. И не прогадал.

— Кристина — Виктор Антонович, — бодро сказал Андрей, знакомя присутствующих.

— Очень приятно, — галантно сказал Виктор Антонович, протягивая Кристине руку и помогая ей подняться на ноги.

— Мне тоже, — сказала она, погасив в себе последние искры смеха, — А куда мы пойдем? Только не говорите, что опять туда, — она в ужасе указала на дверь на улицу, — там ужасный дождь, из-за него все это и произошло.

— Ничего страшного, — заверил ее Виктор Антонович, — добежим до моей машины и поедем в какой-нибудь ресторан, или кафе, как хотите. Андрей вы идете с нами, или я сейчас увезу вашу подружку.

— Я вам увезу, — отозвался Андрей, — Может все же перейдем на ты?

Когда-то ведь надо начинать!

— Конечно надо! Пойдем скорее.

И они все втроем быстро покинули помещение, оставляя секретаршу в полном недоумении. Она еще довольно долго смотрела на воду, стекающую с ковра на пол. Все это совершенно не укладывалось в ее схему жизни серьезных рабочих людей. В конце концов, она вспомнила, что ее рабочий день уже закончился и, позвав уборщицу, стала собираться домой.

— Неужели ты думаешь, что я знаю здесь хоть что-то, — улыбнулся Андрей, просматривая меню, — нет, конечно кое-что знакомое есть. Например в разделе слабоалкогольные напитки. А все остальное — загадка.

— Тогда позволь выбирать мне, — сказал Виктор Антонович и углубился в изучение меню.

Андрей кивнул и, закурив сигарету, стал осматривать помещение шикарного ресторана в котором оказался. Такая обстановка была для него в высшей степени непривычна. Он привык бывать в маленьких прокуренных забегаловках, в которых возле стойки постоянно стоит толпа подозрительных людей в обносках. Воздух пропитан табачным дымом до такой степени, что можно накуриться до потери сознания даже не тратя свои сигареты, а все меню помещается на одной единственной тетрадной страничке. Здесь все было наоборот — куда ни глянь, каждая вещь начищена до блеска. Симпатичные официантки то и дело снуют между столиков, меняя пепельницы и разнося подносы с заказами. Андрей по привычке чуть не сбил пепел с сигареты прямо на пол, но во время опомнился и протянул руку к девственно чистой пепельнице. Ему даже стало немного стыдно того, что он ее испачкал. Кристина смотрела на все с полным равнодушием — ее радостное настроение куда-то пропало, уступив место глубокой задумчивости.

Как только Виктор Антонович оторвал свой взгляд от меню, к их столику подошла официантка и записала длинный и сложный заказ. Потом она поменяла пепельницу и скрылась из виду.

— Через несколько минут наш запоздалый обед будет подан, — сказал Виктор Антонович.

— А по какому поводу мы вообще здесь собрались? — мрачно бросила Кристина.

— Так ты ничего о нем не знаешь? — удивился Виктор Антонович, — Нехорошо держать своих знакомых в неведении, — он с улыбкой погрозил пальцем Андрею и, придав всему своему виду серьезность и солидность сказал, — твой приятель был сегодня издан. Его сборник рассказов уже напечатан и начал распространяться. Завтра он уже появиться на книжных прилавках. А потом начнет перекочевывать и на книжные полки библиофилов. Мы долго думали над тем, как его рекламировать, но он все сделал сам.

— Как это сам? — не понял Андрей.

— Не прибедняйся парень. Я сегодня случайно попал в рок-клуб. И видел твое выступление. Должен признать это было нечто неожиданное и необычное, но хорошее. Мне понравилось.

— Вот видишь, — сказала Кристина улыбаясь, — я же сказала, что скоро ты от поклонников не отобьешься.

— Так и будет! — уверенно сказал Виктор Антонович, — как ты можешь в этом сомневаться. Кстати я связался с тобой поскольку хочу предложить тебе издание сборника твоих стихов. Или даже могу предложить помощь в записи альбома. Это конечно не моя стихия, но кое-какие связи у меня есть.

В этот момент возле их стола появилось сразу несколько официанток, которые подходили по очереди, одна раскладывала столовые приборы, салфетки и прочие мелочи, другие выкладывали с подноса всякие блюда.

— А все же я не вижу главного, — сказал Андрей, насупившись, — где же пиво?

— Не волнуйся. Сейчас поедим и будем пить пиво. И не только пиво. Ведь сегодня твой день! Все твои желания исполнятся.

— Ну ладно, — Андрей сказал это таким тоном, словно делал одолжение, но тут же улыбнулся, показывая, что он шутит.

— Кстати ты принимаешь мое предложение о дальнейшем сотрудничестве? — спросил Виктор Антонович, взяв в руки нож и аккуратно нарезая что-то лежащее у него на тарелке. Андрей внимательно следил за его манипуляциями, поскольку на его тарелке лежало то же самое и ему вскоре придется с этим расправиться.

— Я подумаю, — пообещал он, — в общем-то я согласен, но никогда не вредно немного подумать. К тому же я не хотел бы сегодня говорить о делах. Уж лучше просто весело провести время в компании хороших людей.

— Не забывай про время, — сказала Кристина, но Андрей сделал ей жест, призывающий к молчанию.

— Вы куда-то спешите, — обеспокоился Виктор Антонович.

— Нет таких дел, из-за которых я бы отказался от хорошей пьянки, — бесшабашно заявил Андрей.

Виктор Антонович удовлетворенно кивнул и принялся за еду. Андрей показал Кристине язык и принялся старательно повторять все действия своего издателя. Кристина тяжело вздохнула, но ей не оставалось ничего, кроме, как последовать их примеру.

Через несколько секунд вновь появились официантки и, к великой радости Андрея, стол начал наполнятся бутылками самой разной формы и содержания.

— А по-моему у тебя все получается просто замечательно, — сказал Виктор Антонович тоном пресекающим дальнейший спор.

— Ну и ладно, — пожал плечами Андрей.