Раз уж мы опять затронули тему языческих богов, поговорим теперь про самую популярную кричалку неоязычников: «мой бог меня рабом не называл!» Подается это всегда в таком ключе, что, мол, христиане называют себя «рабами Божьими», а вот древние славянские боги своих почитателей считают не рабами, а детьми.
Простой вопрос: а с чего вы это взяли? Всегда и везде в древних языческих религиях было отношение людей к богам как рабов к владыкам.
Вот, например, как в ведическом тексте предписано обращаться к Варуне: «Да буду служить, как раб — щедрому господину, я, безгрешный, — яростному богу!» (Ригведа, VII.86.7). А вот из шумерской молитвы Шамашу «Я, твой раб, заклинатель, прославляю тебя» (Заклинание солнца). А вот из хеттских молитв богу солнца: «Посмотри! Перед тобой склонился человек — твой раб» (3-й гимн Солнцу). В Египетской книге мертвых в гимне богу Ра просят об умершем: «Дай ты, чтобы он мог жить там (в загробном мире) преданным рабом духов». У Эсхилла Прометей негодует, что Зевс относится к людям как к рабам («Прометей прикованный»). В «Старшей Эдде» говорится, что «у Тора — рабы».
Так с чего бы это славянским богам делать для своих поклонников исключение? Тем более что некоторые неоязычники записывают и Ра, и Варуну, и Тора в число «славянских богов», которых призывают чтить.
Давайте просто посмотрим логику языческого мировоззрения. Так называемые боги считались существами бессмертными, могущественными, способными творить чудеса, а люди, — соответственно, смертные, слабые и чудеса творить не способные, — то и дело должны были приносить богам жертвы, чтобы выпросить у них чего-нибудь или умилостивить их гнев. И с каких пирогов «богам» воспринимать этих слабых попрошаек как равных себе и уж тем более как своих детей?
От самих дохристианских славян письменных источников не осталось, но кое-что об их вере нам известно из рассказов других народов, соприкасавшихся со славянами. Посмотрим, как описывалась очевидцами настоящая, а не выдуманная в 1990-е годы, древняя вера славян и их отношение к богам.
Сбручский идол, X век.
Арабский путешественник Ибн Фадлан в начале X века так описывает почитание богов славянами: «Итак, он подходит к большому изображению и поклоняется ему… Он не перестает обращаться с просьбой то к одному изображению, то к другому, просит у них заступничества и униженно кланяется перед ними». А вот как германское «сказание об Оттоне Бамбергском» описывает реакцию западных славян-язычников XII века, когда они неожиданно увидели человека со щитом, посвященным богу войны Яровиту, который никому нельзя было трогать: «При виде священного вооружения, жители, в деревенской простоте своей, вообразили, что это явился сам Яровит, одни в ужасе ударились в бегство, другие пали ниц на землю».
Как-то не очень похоже на реакцию детей при встрече любимых родителей, не так ли? А все потому, что в действительности наши далекие дохристианские предки боялись тех богов, про которых нам сейчас рассказывают сказки неоязычники, и приступали к ним в страхе и унижении.
Это показывает и изучение современных традиционных языческих верований. Когда один современный миссионер, общаясь с шаманами, спросил: «Вот те духи и боги, которым вы поклоняетесь, они добрые или злые?», то услышал в ответ: «Конечно злые. Добрым-то чего поклоняться? Они и так должны помогать, если они добрые. А вот злых надо задабривать». В другой раз уже светскому исследователю шаман сказал в ответ на вопрос об их вере: «Мы не верим. Мы боимся».
И это неудивительно, если мы вспомним, как являл себя, например, индо-арийский бог Кришна, которого почитают и некоторые неоязычники под именами Крышень или Крышний: «Я вижу в твоем теле много-много рук, чрев, ртов, глаз, простирающихся повсюду без предела… Я вижу как Ты изрыгаешь пламя и сжигаешь всю вселенную своим собственным сиянием… Все планеты и их полубоги ввергнуты в смятение видом Твоей великой формы с ее многими ликами… и многими устрашающими зубами… Твои зияющие рты… Все люди устремятся в твои зевы, подобно мотылькам, летящим на огонь, чтобы погибнуть в нем… Вижу, как Ты поглощаешь людей со всех сторон своими пылающими ртами… Я не могу сохранять равновесие при виде Твоих пламенеющих смертоносных ликов… Наши главные воины устремляются в Твои устрашающие зевы. И я вижу, как головы некоторых, застревая между Твоими зубами, сокрушаются ими» (Бхагавад-Гита, 11.16,19–30). Таковы были боги ариев. И славянские были не лучше.
Среди полабских славян был культ Черно-бога, который олицетворял темное начало и которому приносились человеческие жертвы. Также и на Руси богам приносили людей в жертву. Когда киевский князь Святослав в 971 году проиграл бой под Доростолом, ночью того же дня его воины «вышли на равнину и начали подбирать своих мертвецов. Они нагромоздили их перед стеной, разложили много костров и сожгли, заколов при этом по обычаю предков множество пленных, мужчин и женщин. Совершив эту кровавую жертву, они задушили несколько грудных младенцев и петухов, топя их в водах Истра». А в 983 году в самом Киеве сын Святослава, князь Владимир, еще язычник, распорядился принести в жертву Перуну юношу, сына Феодора Варяга.
Это подтверждается и данными археологии. Удивительно слышать уверения неоязычников, что будто бы древние славяне приносили исключительно бескровные жертвы. К настоящему времени найдено и раскопано уже восемьдесят славянских капищ и кости убитых животных — это самая обычная находка в них. А в некоторых найдены следы человеческих жертвоприношений. Так, в капище в Волине (Польша) обнаружены человеческие черепа и фрагмент черепа в кострище между камней и рыбьей чешуи, в капище у Головно (Украина) фрагмент обгоревшего человеческого черепа, в пражском капище (Чехия) — шесть человеческих черепов в жертвенной яме, в капище Плоцка (Польша) — череп ребенка.
Таковы были «обычаи предков» до пришествия христианства на Русь. Таковы были «добрые» славянские боги, и вот что они заставляли своих «детей» делать. Скажите честно: вы бы стали просить своего сына, чтобы он убил ребенка в вашу честь? И как бы вы охарактеризовали тех, кто такое просит и принимает?
Уже после крещения Руси в 1071 году в Белоозере произошло так называемое «восстание волхвов», которое возглавили двое волхвов, прибывших из Ярославля. И что же они сделали, добившись власти в отдельно взятом городе? Может быть, что-то прекрасное? Нет, они инициировали ритуальные убийства нескольких женщин, объявляя, что будто бы из-за них случился неурожай и голод. Когда военачальник князя Иоанн Вышатич подавил восстание, он спросил у захваченных в плен волхвов, какому богу они молятся и где он пребывает, на что услышал ответ: «Сидит в бездне».
Женщинам, увлекающимся неоязычеством, стоит особенно внимательно изучить, какова была женская доля у дохристианских славян. Множество независимых источников из разных стран свидетельствуют о том, что после смерти мужа жена должна была пойти за ним — или она сама кончала жизнь самоубийством, или же ей помогали в этом. Так, письмо Бонифация королю Этибальду от 744 г. сообщает, что полабские славяне сжигали на кострах умерших мужчин вместе с их женами, в VI веке византийский император Маврикий упоминает, что женщины славян после смерти мужа кончали жизнь через повешение, об этом же в начале X века свидетельствует арабский путешественник Ибн Русте.
«Кульминационным пунктом погребального обряда была добровольная или вынужденная смерть оставшейся жены покойника, а иногда и дружины, ему служившей.
Захоронение в кургане Могила Черная, X век. Женщина погребена одновременно с мужем.
Об этом свидетельствует ряд древних известий, имеющихся у Маврикия и Льва Мудрого о южных славянах и у Титмара о поляках… Что касается восточных славян, то ряд арабских писателей указывают на тот же обычай и у них… но наиболее яркое, полное драматизма описание такой „добровольной“ смерти жены знатного русского воина где-то на Волге оставил Ибн Фадлан». В этом описании рассказывается, как девушку, добровольно вызвавшуюся сопровождать в потусторонний мир умершего, сначала напоили, а затем, когда она перед входом в помещение с покойным начала колебаться, ей «помогли» и втолкнули внутрь. Там ее подвергли групповому изнасилованию, после чего задушили.
«Принесение в жертву господину наряду с женами юношей, коней и собак являлось неизбежным следствием только что описанного обычая и также засвидетельствовано у славян. В этом отношении также имеется много археологических свидетельств… Интересную особенность этого обычая отметил еще Масуди: в жертву приносилась не только жена умершего мужа — когда умирал неженатый молодой человек, то в жертву приносили девушку, обеспечивая ему таким образом для загробной жизни жену, которой он не имел при жизни». Все это подтверждается и археологией, например, при раскопках в кургане Черная Могила, относящемся к X веку, найдены останки рабов и рабынь, похороненных вместе с господином.
Такова «языческая Русь, которую мы потеряли». Таковы были обычаи предков, таковы были требования древней славянской религии, таковы были «правила богов». Наши далекие предки делали упомянутые вещи не потому, что сами находили удовольствие в кровопролитии, а потому что к этому их вынуждали те, кому они поклонялись. Об этом свидетельствует германский хронист Титмар Мерзебургский, говоря, что у славян «страшный гнев богов умилостивляется кровью людей и животных».О том, как боялись славяне гнева богов, повествует «Сага об Олаве Трюггвасоне», сохранившая слова славянина: «боги разгневаются на тебя, и ты погубишь цвет своей молодости. Я бы очень хотел, чтобы ты смирился перед ними, потому что боюсь за тебя, что они обрушат на тебя такой сильный гнев, какому ты себя подвергаешь».
Поистине, надо очень сильно бояться, чтобы быть готовым убивать невинных из-за этого страха. И, безусловно, у наших предков не было никаких иллюзий насчет тех, кто вызывал этот страх, кто постоянно угрожал гневом и, прогневавшись, смягчался только совершаемым в его честь убийством.
Зная все это, начинаешь понимать, почему так легко и быстро Русь обратилась в христианство. Собственно, и до Владимира на Руси было христианство, и даже без княжеской поддержки распространялось весьма неплохо. Когда наши предки слышали: «А христианский Бог такого от Своих рабов не требует», то неудивительно, что многим это было по нраву.
Поговорим немного о том, почему наши предки, сделавшие выбор в пользу христианства, считали не позорным, а почетным наименование «раб Божий». У нас сформирована стереотипная картинка: раб это нищее, униженное, забитое и бесправное существо. В действительности положение раба зависело от положения его господина. Чем выше оно было, тем выше было положение раба. Раб князя или царя и одевался и питался и пользовался привилегиями больше, чем свободный простолюдин. Он же и находился под защитой, поскольку никто не смел причинить вреда рабу правителя, понимая, с кем будет иметь дело после этого. Коротко говоря, раб князя был и обеспечен и защищен и освобожден от многих проблем, стоявших перед свободным простолюдином.
Так что библейское выражение «раб Бога Всевышнего» (Дан. 3:93) для людей древности означало не униженность и несвободу, а как раз наоборот. Чем выше положение господина, тем выше положение раба, а поскольку выше Единого Бога Творца нет и не может быть ничего, то именование себя Его рабом означало, что ты не зависишь ни от чего в этом мире, ничто земное над тобою не властно, ты полностью свободен и от людей, и от своры маньяков, называвшихся языческими богами. Название «раб Божий» освобождало от рабства всем «сидящим в бездне» богам и духам, которые требовали крови и смерти и держали людей в страхе.
Современные люди наивно полагают, что если они не называют себя рабами Божиими, то они от этого становятся свободны. Древние люди, наши предки, были умнее. Они понимали, что «всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8:34). Ты можешь сколько угодно кричать, что ты свободный, но если ты не в состоянии сдержать свой гнев, ты — раб гнева, если ты не в состоянии контролировать свою похоть — ты раб похоти, если ты не в состоянии воздерживаться от злоупотребления алкоголем — ты раб пьянства, и так далее. И когда твои страсти заводят тебя туда, куда бы ты сам ни за что не хотел бы зайти — о какой свободе тут можно говорить? Рабство — это просто слово, обозначающее зависимость. И эта зависимость освобождает от зависимости противоположному. Как говорит Писание, «освободившись от греха, вы стали рабами праведности… Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности» (Рим. 6:18–20). Итак, рабство истине освобождает от рабства лжи. Рабство Богу освобождает от рабства диаволу и всем ложным богам.
Для наших предков выбор стоял между рабством богам, которые требовали, чтобы людей приносили им в жертву, и рабством Богу, Который Сам принес Себя в жертву за людей.
И если учесть, что этот же Бог сказал последователям Своим: «Я уже не называю вас рабами… но Я назвал вас друзьями» (Ин. 15:15), «познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32); «К свободе призваны вы, братия» (Гал. 5:13), «Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5:1), ибо Он «верующим во имя Его дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1:12) — после этого выбор наших предков совсем неудивителен.
Славянские идолы