Катрин в сопровождении уже не молодой женщины с крыльями медленно вплыли в удивительное помещение. Она сразу поняла, что в помещении есть стены, несмотря на то, что они были прозрачны. Даже дверь, вернее две двери, она смогла сразу разглядеть. Одна дверь была закрыта, а вторая закрылась сразу, как только они вплыли в помещение. Еще несколько невесомых человек были в этой комнате. Рядом были другие такие же помещения, в которых находились такие же невесомые люди.

— Бабушка, — спросила Катрин, — а мы долго будем здесь находиться?

— Я тебе не бабушка, — ответила женщина, — я твоя путеводная.

— А что такое путеводная?

— Тебе лучше помолчать, детка, — ответила женщина не сердито, — потерпи, скоро все сама узнаешь.

— Бабушка, — опять спросила Катрин, — там в другом помещении очень грустный мальчик, можно я подлечу к стенке и поговорю с ним?

— Не положено, и не называй меня бабушкой, это тоже запрещено делать.

— Хорошо, бабушка, я не буду называть тебя бабушкой, — произнесла Катрин и подлетела к стенке.

Она стала знаками подзывать грустного мальчика. Он заметил ее и нехотя подлетел к стенке.

— Ты меня слышишь? — спросила Катрин.

Мальчик утвердительно кивнул головой. В это время к нему подлетел юноша с крыльями и хотел оттеснить его от стенки. К Катрин подлетела тоже ее путеводная.

— Почему ты такая непослушная? — спросила она Катрин.

— Но я же ничего не сделала, просто хотела узнать, почему этот мальчик такой грустный?

— Что мне с тобой делать? — сказала путеводная.

Юноша с крыльями посмотрел на Катрин более дружелюбно и не стал оттеснять мальчика от стены. Путеводная Катрин тоже ничего не стала больше говорить.

— Как тебя зовут? — спросила Катрин мальчика.

— Роберт, — ответил он.

— А меня Катрин. Почему ты такой грустный?

— Я навсегда покинул свой дом. Там остались мои родители, брат и две сестренки. Я хороший музыкант, несколько раз участвовал в конкурсах, всегда побеждал. Я должен был участвовать в концертах, мне должны были платить хорошие деньги. А теперь им трудно будет без меня. Отец болеет, а брат и сестренки должны еще учиться.

— А мы жили вдвоем с мамой в маленькой комнатке. Мама работает дворником в нашем и соседнем дворах. Она должна каждый день вставать рано и убирать их. Я постоянно помогала маме. А когда мама болела, я одна управлялась с работой. В нашем дворе живет очень странный старичок. Он учил меня петь и говорил, что я буду хорошей певицей.

Они еще проговорили какое-то время. Потом к Роберту подлетел юноша с крыльями, и они полетели к выходу.

— Скоро и нам в дорогу, — сказала путеводная и подтолкнула Катрин к двери.

Дверь открылась, они медленно поплыли через длинный коридор.

— Сейчас будем переплывать через речку, — сказала путеводная.

— Но я не умею плавать, — робко ответила Катрин.

— Тебе не придется плыть, — успокоила ее путеводная.

— Мы же можем перелететь, — обрадовалась Катрин.

— Перелетать нельзя, там очень густой туман, мы поплывем на плоту. Когда мы будем плыть на плоту, ты оставишь в тумане все свои беды и переживания.

Катрин слышала от кого-то, что есть такая река забвения, когда ее переплывают, забывают всю свою прошлую жизнь. Но ей не хотелось забывать свою улицу, маму, старого учителя пения. Потом она хотела помнить еще и Роберта. Вдруг там придется встретиться с ним еще раз?

— Я буду повторять его имя, когда мы будем плыть, — решила она.

Подлетели к реке. На берегу их ждал большой плот с высокими бортами. Когда Катрин вплыла на плот, неведомая сила опустила ее на пол желтого цвета, да так, что она не могла больше двигаться. Они медленно отчалили от берега. Плот сразу окутал очень густой туман. Катрин постоянно про себя называла имя Роберт и пыталась представить грустное его лицо. Когда приплыли на другой берег, путеводная накинула на нее что-то вроде пояска, который она держала за свободный конец и смотрела куда-то в небо.

— Теперь держись, — сказала она Катрин, — нам надо лететь на нашу звезду, времени у нас не так уж много.

Это был удивительный полет. Мчались они с огромной скоростью, но Катрин казалось, что они застыли в этом огромном пространстве. Мимо них проплывали звезды, проносились с длинными, огненными хвостами удивительные чудовища. Но вот и их звезда. Катрин поняла это сразу. Они облетели ее несколько раз и стали медленно опускаться на поверхность. Вот показались огромные сады, цветущие луга, широкие и полноводные реки. Еще немного и они окажутся на этой удивительной звезде. Но неожиданно дорогу преградил им стражник в золоченой одежде.

— Этой особе путь на звезду закрыт! — сказал он строго.

— Что случилось? — спросила озабоченная путеводная.

— В ее памяти остались воспоминания, она думает о каком-то Роберте.

Катрин хотела объяснить, что это грустный мальчик, который тоже улетел на свою звезду. Но стражник не стал ее слушать. Он махнул на них рукой, и они, от этого взмаха, понеслись опять в это огромное пространство.

— Ну что, милая, мне надо лететь к земле, прощай, больше не увидимся, — сказала путеводная.

— А что мне делать? — спросила Катрин.

— Ты будешь летать одна до тех пор, пока тебя не заберут к себе слуги мироправителя тьмы.

— Но я не хочу к мироправителю тьмы.

— Ты сама виновата, крошка, что оставила в памяти этого Роберта. Правда, и я старая, позволила тебе лишнего, но что сделано, то сделано.

— Не можете меня, бабушка, принести поближе к звезде, где Роберт.

— Я полечу мимо, но он тебя не помнит, а на его звезду тебя тоже не пустят.

И они устремились в эту теперь уже пугающую пустоту.

— Бабушка, остановитесь, там Роберт, — закричала Катрин.

Это был действительно Роберт. Катрин подлетела к нему и протянула руки.

— Бедная девочка, тебя тоже не пустили на свою звезду. Что же ты сделала не так?

— Я думала о тебе, Роберт.

— А я о тебе, Катрин.

Подлетела к ним путеводная Катрин.

— Оставайтесь, детки, мне лететь пора, прощайте, больше не увидимся.

Она исчезла в этой бескрайней пустоте.

— Что будем делать? — спросила Катрин.

— Мы должны укрыться от слуг мироправителя тьмы. Мой путеводный рассказал о них. Еще он говорил про потухшие звезды. На одну из них мы можем попасть. А вот сможем ли там укрыться, я не знаю.

Они взялись за руки и полетели туда, где должна была быть потухшая звезда. Лететь им пришлось не очень долго. Хорошо, что Катрин успела разглядеть в этой кромешной тьме приближающуюся звезду. В противном случае они врезались бы в нее и неизвестно, чем бы закончилось их путешествие.

Они опустились на огромное безжизненное пространство. Кругом были мрачные скалы, ни травинки, ни росинки, ни стрекота даже самого маленького комарика.

— Надо отыскать пещеру, там мы можем укрыться.

Только он произнес эти слова, как над ним раздался ужасный хохот.

— Эй, слуги, забросьте сети, таких голубчиков мы давно не приносили повелителю.

— Летим в ущелье, — крикнул Роберт.

— Роберт, играй свою музыку.

— На чем играть?

— Садись на камень, представь, что перед тобой пианино и играй, скорее играй!

Он сел на камень, протянул руки и ударил пальцами по воображаемым клавишам. И случилось невероятное, зазвучала музыка. Там вверху кто-то застонал, как от зубной боли.

— Ну, погодите, я еще доберусь до вас, — раздался сверху неприятный и скрипучий голос.

— Кажется, пронесло, — произнес Роберт.

— Нет, они где-то рядом, ты только играй, пожалуйста.

Через какое-то время вверху раздался неприятный скрежет.

— Они заглушают мою музыку, Катрин, пой.

— Я не знаю, что петь.

— Пой, что знаешь, пой, я тебе приказываю!

И она запела. Роберт стал ей аккомпанировать.

— Пой громче, ты великолепно поешь.

Ее голос зазвенел более уверенно в этой жутковатой и бескрайней темноте. Скрежет наверху прекратился.

— Сколько мне петь? — спросила Катрин.

— Я не знаю, но это единственное наше спасение, — ответил Роберт.

Она перепела весь свой небогатый репертуар. Роберт велел ей петь все еще раз. Как долго продолжался этот концерт, они и сами не знали. Вдруг вокруг них стало светлеть. Вдруг, из-под огромного камня, вырвался яркий лучик света, затем еще один и еще. Высветились скалы, за ними безжизненная долина. И вот уже все осветилось этим чудным и благодатным светом.

— Катрин, дорогая, мы зажгли свою звезду, слышишь, зажгли звезду! Теперь нам не страшны никакие темные силы!

— Роберт, теперь здесь все оживет?

— Я не знаю, но полагаю, что оживет.

Через какое-то время к ним на звезду опустилась путеводная Катрин. Роберт и Катрин бросились к ней.

— Бабушка, мы зажгли свою звезду!

— Глупенькая, вы хорошо сделали, что начали исполнять музыкальные произведения и петь. Он сжалился над вами и зажег эту звезду. Теперь я смогу иногда навещать вас.

А вскоре опустился к ним путеводный Роберта.

— Я все узнал, — начал он радостно, — теперь эта звезда будет пристанищем для тех, кого не пускают, как вас в свое время, на Его звезды. Не унывайте, вас туда тоже возьмут, а пока вы должны играть на этом пианино и петь.

Он показал рукой на камень, который тут же превратился в прекрасное пианино, а небольшая площадка превратилась в очень уютную сцену. Путеводные распрощались с ними и скрылись в бескрайней пустоте.

Роберт сел за пианино, ударил по клавишам, Катрин взлетела на сцену и запела. Их концерт был прерван появлением нескольких путеводных, которые принесли с собой невесомых людей. Среди них были и музыканты, и певцы, и поэты, даже был один скульптор.

— Откуда вы? — спросил удивленный Роберт.

— Нас принесли сюда путеводные. О вашей звезде теперь многие знают, — сказал скульптор.

— Теперь это и наш дом, — произнесла певица.

— Что же, начнем его обживать, — заключил один более или менее известный на земле писатель.

— Но для этого нужны материалы и инструменты, — высказал сомнение строитель.

— Кисти тоже нужны, — добавил художник.

— А руки для чего? — возразил всем рабочий.

— Чтобы наша звезда всегда светила, на ней должна звучать музыка и голоса певиц, — сказал Роберт.

Прошло время. На новой звезде все преобразилось. Были расчищены площадки под сады и луга, повсюду устроены великолепные цветочные клумбы. Пребывающих невесомых людей встречали не только добрыми словами, но и дивным благовонием цветущих садов, лугов и цветников. Вдоль дорожек красовались скульптуры, на концертных площадках звучала музыка и чудные голоса певиц.

В один прекрасный день на звезду спустились путеводные Катрины и Роберта.

— Бабушка прилетела, — воскликнула Катрин.

— За тобой я, велено принести на свою звезду.

Настроение у Катрин сразу испортилось. Ей уже не хотелось покидать эту чудную звезду, где все так хорошо и красиво, да и с Робертом расставаться было очень тяжело. Путеводная поняла ее состояние и стала успокаивать.

— Не переживай, на звезде вы будете вместе с Робертом.

— Я привыкла к своей звезде. Роберт написал свою музыку, она должна скоро прозвучать на нашей сцене.

— Не переживай, его музыка будет и там звучать. У нас, милая, нет времени, держи конец пояска, полетели к постоянному дому.

Подлетая к звезде, они очутились в очень густом тумане. Катрин показалось, что они словно снова переплывают ту реку, где она повторяла имя Роберта. Вот туман рассеялся, они пролетели мимо стражников и опустились на цветущий луг.

Как-то Катрин услышала очень хорошую музыку. Ей казалось, что она ее уже где-то слышала. Она пыталась вспомнить, где звучала эта музыка, но так и не могла вспомнить. Имя композитора тоже было вроде бы знакомым.

— Роберт, — произнесла она, — Роберт.

Напрасно Катрин напрягала усилия, но вспомнить этого композитора она так и не смогла. По окончании концерта, она все же подошла к нему, но Роберт посмотрел на нее равнодушным взглядом. Было ясно, что он ее не помнил и никогда больше не вспомнит.

Как-то к ним прибыли невесомые люди с одной звезды, на которую они временно помещались. Катрин была в составе тех, кто их принимал и определял по местам постоянного проживания. Работала она быстро и хорошо. Ее звонкий голосок поднимал прибывшим людям настроение. В сторонке стояла одна путеводная, которая с грустью смотрела на счастливую Катрин. Она даже помахала ей своей невесомой рукой, но Катрин на это никак не прореагировала. Затем путеводную подозвал к себе стражник и показал на бескрайнее небо. Она еще раз посмотрела на Катрин, вздохнула и стала медленно подниматься вверх.